Точка просчета. Необременские музыканты (СИ)

Интерлюдия работорговческая № 1

(Кривым почерком с кучей грамматических ошибок.)

Толпа быстро собиралась, заполняя площадь.

Яков Ульков, сдвинув в сторону плотную занавеску, смотрел на принарядившихся людей, которые желали полюбоваться на молодого короля.

— Долго еще там? — прошипел он в сторону, понимая, что они не укладываются вовремя.

— Почти закончил, — не менее раздраженно ответили из маленького подвала-лаборатории. — Снотворное неустойчивое! Я не могу сказать, сработает ли этот состав.

Ульков махнул рукой — как получается, так получается. Сегодня все вообще пошло наперекосяк с самого начала. Алхимик, которого они собрались ограбить, почему-то не ушел вместе со всеми на площадь и, обнаружив непрошеных гостей, попытался оказать сопротивление. Его семья сейчас была заперта в чулане, но Яков подозревал, что Кяжин скажет убрать и их.

— Почему не можешь? — в комнату заглянула лохматая голова Паши.

Вообще-то, он должен был сидеть у двери и быть готовым вскочить по первому требованию, но с дисциплиной у Шабатина всегда были проблемы.

— Что ты из себя неумеху строишь? Рецепты из мастерской есть, материалы под рукой, так какого черта? — продолжил Паша, явно довольный тем, что у «ботаника» что-то не получалось.

— Не знаешь — молчи, — злобно посоветовал Алымов. — Ты еле-еле справку об окончании семи классов получил! Хорошо, если помнишь, как слово «химия» правильно пишется! Держи бомбу и следи за площадью, чтобы не упустить цели. Короля уберем, и, наконец, развернемся нормально.

— За полгода он как кость в горле встал, — согласился Ульков. — При старом пьянице дела шли лучше. Правда, не сразу сориентировались, что люди лучше всяких побрякушек, но ничего, наверстаем.

— То-то босс губу раскатал — велел всех, кого не размажет по площади, тащить в Чумной.

— Всех в любом случае не потянем, — Алымов показался из широкого проема в полу и аккуратно поставил на доски звякнувшую сумку. — Надо сначала убедиться, что это снотворное, как прошлое, не вызывает отек легких и смерть.

Павел недовольно фыркнул:

— Кяжин — сволочь! И вы еще ему подпеваете. За работорговлю смертная казнь светит, или на Некрипс сошлют. Мы и так нормально жили, контрабанда, может, не сильно прибыльна, зато и сидеть недолго, если поймают.

— Заткнись, — посоветовал опять скрывшийся в подвале Артем, у которого нытье Шабатина уже в печенках застряло. — Или ты успокаиваешься, или выкидываешься с корабля в вакуум.

— Алымов, заканчивай! — в очередной раз глянув на площадь, Ульков побледнел: — Здесь наблюдатели!

Шабатин, оставив на лавочке объемный сверток, подбежал к окну. Притихшая толпа внимательно слушала двух поющих девушек.

— Вот! А я что говорил?! Они уже знают про нас! — Пашка заметался по комнате.

— Быстро сворачивайтесь. Идем через толпу, я — первый, — приказал Яков, накинув капюшон и приготовившись выйти. — Артем!

— Минута! — проорал из подвала Алымов.

Трель коммуникатора разнеслась над площадью. Ульков выругался. К нему подскочили ошалевший Шабатин и Алымов, который, выскочив из лаборатории, едва не наступил на свою сумку.

— Вот ведь!..

— Помогли так помогли: и короля убьем, и наблюдателей подставим. Быстрее!

У выхода, придержав дверь, Алымов обернулся.

— Паша, ёпрст! Бомбу ты взять не думаешь?!

Шабатин метнулся в комнату за свертком и, схватив его, побежал к остальным. В спешке, не смотря под ноги, он забыл про открытый люк и, споткнувшись об откинутую крышку, полетел вниз вместе с нестабильной взрывчаткой.

Алымов с ужасом дернул Улькова на себя, вываливаясь из дверей.

Через мгновение дом разорвало на куски.

В толпе началась паника.

Оглушенные работорговцы, с трудом выбравшись из-под досок, пытались понять, куда им идти и как выбраться из города. Наверняка ведь, пока ловят ведьм, все ворота перекроют. Но, в любом случае, с площади надо было убираться.

Свернув в переулок, Артем прислонился к стене, надеясь, что мир перед глазами перестанет двоиться. Яков, которого Алымов удачно прикрыл собой, пытался стереть с лица сажу, лишь сильнее ее размазывая. А в следующий момент он увидел две тонкие кровавые дорожки, уходящие прочь от беснующейся стражи и перепуганных людей. И Ульков мог поклясться, что дальше, в конце проулка, новые капли появляются будто бы из воздуха. Он позвал Артема.

— Невидимость? Мощные у этих девок браслеты. Годится. Они нас сами выведут.

— Джемма узнает меня! Не вариант! — Ульков сплюнул на брусчатку.

— Серьезно? Тебя сейчас родная мать не опознает. Либо с ними, либо придется ждать несколько дней. Предлагаю рискнуть.

Низкий гул двигателей то нарастал, то захлебывался прерывистыми хрипами, будто грозился оборваться.

— Достало каждый час бегать в аварийный отсек и ждать, что это корыто совсем заглохнет, — проворчал Кяжин.

— Еще и жизнеобеспечение отключит, — тоскливо сообщил сидящий в соседнем кресле и пролистывающий на планшете отчет о работе систем Ульков: — Судя по тому, что я вижу, мы просто не перерабатываем синтезированное на планете топливо. Алымов накосячил?

Валера покачал головой.

— Не вариант. Он с колбами начал возиться раньше, чем научился ходить и говорить. Только очень уж любит взрывать и травить, поэтому и вылетел со второго курса. С сырьем что-то не так. Но другое брать негде.

— Транзистор в медблоке полетел. Пойду, посмотрю, может, что в железках валяется, чтобы заменить.

— Заглянем к падле-продавцу, — сделал вывод Кяжин: — Поинтересуемся, какого лешего пятидесятилетний корабль разваливается как пятисотлетний.

— Непременно, а ещё…

Договорить Ульков не успел — их основательно тряхнуло.

Спустя несколько минут в рубку зашел Артем.

— Алымов, к бабе своей так пристыковывайся, а не к кораблю!

Тот, не обратив внимания на злого Кяжина, выгнал Якова из кресла второго пилота и вывел на главный экран данные.

— Скоро уйдем в минус — деньги, которые мы получили с последних заказов, едва-едва перекрыли расходы, — как ни в чем не бывало сообщил Алымов. — На рынке меняются приоритеты. Возрастает спрос на детей и подростков от восьми до пятнадцати лет. Гляньте на предлагаемую оплату и график.

— Как ты себе это представляешь? — сложил руки на груди Ульков. — Бабу на сносях не всегда поймать получается, а ты детей предлагаешь воровать!

— Сироты из трущоб — самый удобный вариант.

— Они к тебе на пушечный выстрел не подойдут, да и опасность чувствуют лучше, чем крысы.

— Я знаю, — отмахнулся Артем, — поэтому сразу с готовым планом. Наш человек из дворца передал следующее: сразу после взрыва на площади был арестован один из благотворителей — Даниэль Сергент, попечитель нужных нам сирот. А теперь угадайте, с кем он перекидывался картишками в игровом доме Филина?

— Не тяни кота за…

— С наблюдательницами. И более того — подставился именно из-за них.

Ульков присвистнул, Кяжин расхохотался.

— Полагаю, мы только что приобрели еще одного осведомителя. Передай нашему чучелу, чтобы побыстрее освободил Сергента из тюрьмы. Естественно, незаметно.

— Чтобы я еще хоть раз тебя послушал!

— Спокойно, что-нибудь придумаем.

— Каким образом?! У меня открытый перелом! Открытый, Валера! — орал Ульков. — Медблок вышел из строя на той неделе, а Алымов едва унес ноги из-под обвала. Еще немного, и нас обоих бы в кровавую кашу превратило! Чертовы катакомбы Сергента!

— Я сказал — придумаем, значит, так и будет. Потерпи.

— В храме свечку за меня поставишь или фею позовешь?! Чем ты меня лечить будешь, если у нас даже градусник не работает?! А обезболивающего хватит всего на два дня…

Последующие вопли Улькова Валерий не слушал, он просто вышел из каюты и, убедившись, что створки двери надежно сошлись, тяжело вздохнул.

Сначала Паша погиб, теперь с Яшкой не понятно, что делать. С такой травмой у него сепсис начнется: ладно — без ноги останется, но скорее сам загнется. Конечно, Артем отделался только синяками, но ситуация все равно приобрела крайне неприятный оборот.

Знакомство с Сергентом позволило увеличить количество заказов, расширить клиентскую базу и выйти на другой уровень рынка с совсем иной, более приятной прибылью. Поэтому привести заброшенные туннели в порядок требовалось кровь из носу — им нужен был быстрый проход под городом и удобный путь отступления. Подземелья позволяли минимизировать риск попасться страже или инквизиции. А, кроме того, весьма кстати пришлись деньги, которые две дуры со станции передали Сергенту через хозяина игрового дома.

Кяжин прошел на капитанский мостик и тяжелым взглядом уставился на чертову планету. Все их диверсии срывались. Сначала Шабатин грохнул бомбу вместе с собой, потом глава инквизиции увез замаскированный дубль алтаря в море, где благополучно взорвал какого-то ископаемого монстра, теперь король утроил городскую стражу.

Подземные ходы оказались лучшим решением почти всех проблем. Но сегодня всё пошло насмарку. Расчищая один из переходов, Алымов не учел, что они находятся слишком близко к реке и своды туннеля гораздо тоньше, чем в других местах. В результате на Улькова обвалился потолок.

Еще и корабль сдавал позиции, дыша на ладан.

Кяжин, не моргая, смотрел на медленно плывущую по орбите громоздкую тушу станции и понимал, что спасение все это время было у них под носом.

Включив громкую связь, он скомандовал:

— Тема, Яша, мы станем экспедицией из Андромеды, сейчас выдавим из гиперов все до капли и изобразим небольшой прыжок в сторону — станция будет убеждена, что мы действительно прилетели из соседней галактики. Двигателям хуже мы все равно уже не сделаем, а эти идиоты помогут.

— Думаешь? — скептично фыркнул Алымов.

— Уверен. Им там, должно быть, до смерти скучно. За историю отвечаю.

— Попробуем.

Из динамика кусками пошла передача: «…стыковка необходима в связи с… Просим оказать…»

— Всё равно терять нечего, — подытожил Ульков.

— Разве только твою ногу, — заметил Артем.

— Да пошли вы!

Экран мигнул, и на нем замелькали ровные строчки отчета, собранного радаром.

Яков, буквально уткнувшись носом в монитор, вчитался, ища какие-нибудь несоответствия и намеки, но в радиоэфире действительно царила тишина.

Кяжин оказался прав. За прошедшие дни наблюдатели даже не попытались связаться с кем бы то ни было. Радар фиксировал работу орбитальной системы слежения — та исправно транслировала на ковчег то, что происходило на планете. Однако попыток выйти на связь с другими секторами Млечного пути не отображалось. Значит, экспедиция все-таки побоялась контактировать с форпостом и инквизицией.

Валерий, склонившись над плечом Якова, тоже всмотрелся в отчет.

— Говорил же, что струсят. Они тут так развлекались, что любой доклад крестоносцам затянет петлю на шеях наблюдателей. В любом случае, мы их за собой на дно потянем. Кто нам корабль починил? У кого мы семь лет из-под носа тащили все, что плохо лежало? Выставить этих идиотов подельниками задачка простая. А вы «Бежать! Бежать! Валера, нам крышка!» — слабаки!

Алымов, который за соседним экраном просматривал файлы, скопированные у колясочника со станции, презрительно фыркнул.

— Кричал Яша. Я спокойно предлагал выждать. Если уж сразу не позвали на помощь, то и дальше не станут.

Ульков скривился.

— Ничто не мешает наблюдателям разобраться с нами самостоятельно. У них и численное, и техническое преимущество. Они знают, как мы выглядим и действуем. Придется менять наземную базу, перебираться в новый город… или вообще — страну. Проще сразу уйти в другой сектор. Может, поближе к Малому Магеланнову облаку? Там тоже пара отсталых, никому ненужных планет имеется. Начнем заново.

— Лететь через всю галактику, рискуя напороться на патрульных, которые не поленятся прогнать наше ведро по базе?! Обойдешься! Никакого численного преимущества нет: две дуры, инвалид и толстяк. Конечно, командир у них — мужик жуткий, уже от его взгляда обделаться можно, но он один против нас ничего не стоит, — Кяжин подумал и выдал следующее: — Захватим станцию. Отправлять отчеты несложно, образцы найдутся. И никаких проблем.

— Валера, ты берешь ненужную высоту, — пристально посмотрел на друга Ульков. — Подумай: на связь с форпостом выходить придется, может прилететь инспекция — закон подлости еще ни разу осечек не давал. Что в этом случае ты планируешь делать? Будешь держать наблюдателей в заложниках?

— А почему нет? Медика-инвалида можно оставить, одну из девок для развлечения… только не синий чулок, вторую, у которой пятый размер. Остальных в расход.

— Рано или поздно форпост поймет, что что-то неладно.

— Когда это случится — мы уже будем далеко. Пары лет хватит, чтобы встать на ноги в этом бизнесе и занять свою нишу.

— С контрабанды на работорговлю, а с нее — на чистое пиратство, м-да… — подвел итог Алымов, — впрочем, Яков, если тебя волнует «преимущество», то у меня пара знакомств есть для обеспечения необходимой технической и численной поддержки.

— Яшка, не будь вторым Шабатиным, — отмахнулся Кяжин. — Подумай, насколько это удобно.

— Удобно что? — спросил заглянувший в рубку лорд Сергент.

Все развернулись к Даниэлю. Поношенная одежда, оставшаяся от Паши, висела на нем мешком. Юноша, хоть его и постарались привести в божеский вид, все равно смотрелся каким-то чуждым и лишним на корабле.

— О, Сергент, герой недели, — довольно поприветствовал Кяжин, быстро переключившись с больной для Даниэля темы. — Чувствуешь себя бодрячком? Скоро у тебя появится шанс снова проявить себя!

— Спасибо, я и после газа прийти в себя не могу.

— Медотсек на что? Артем, ты обалдел — не занялся им до сих пор?

Алымов промолчал — он внимательно смотрел на экран своего планшета.

— Те-ема, вернись к нам.

— Вообще-то, он занимался, — ответил Даниэль, чуть обозначив виноватую улыбку. — Только не помогло.

— Парни, похоже, наблюдатели выявили интересный материал для исследования.

Сергент, сообразив, что дальше пойдет речь о Джемме и Ориел, нахмурился и сел рядом с Артемом.

— Теперь хоть понятно, почему наш корабль так быстро пришел в негодность и отказывался перерабатывать топливо, — покачал головой Алымов. — Колясочник может спокойно Нобеля[27] получать.

Он вывел несколько таблиц и схем с планшета в вирт. Даниэль дернулся с непривычки. Перед работорговцами медленно вращалась проекция неизвестного химического элемента, незарегистрированного в базе данных.

— Знакомьтесь. Это то, что может нас озолотить, — отметил Артем и добавил: — А заодно отправить Млечный Путь к праотцам.