Точки над I

ДЖЕЙ БРАУНЕЛЛ

«Точки над I»

Действия этого интригующего романа разворачиваются на фоне жизни кинозвезды Джиллиан Янг, которая однажды пережила страшную трагедию и теперь, храня много темных тайн, вынуждена сталкиваться с их разрушительными последствиями. Журналистка Виктория Сенетт, чей отец собирается жениться на Джиллиан, оказывается в самом центре развернувшихся драматических событий. По просьбе актрисы, Викки пытается связаться с ее дочерью, чтобы попросить ее об услуге. Это приводит к неизбежности раскрытия тайн, в том числе и тайны о любви, которую, как думала Виктория, она давно потеряла.

ГЛАВА 1

Джиллиан Янг жила в Виндчейз - испанской вилле, расположенной у самог окрая Тихого океана. Пока я ехала из своей квартиры в Западном Голливуде в Виндчейз, я размышляла над тем, почему она так никогда и не уехала из Лос-Анджелеса. Город, который принес ей славу и сделал ее имя известным во всем мире, также являлся городом, который забрал у нее все, что она любила. Я плохо помню то рождественское утро, почти двадцать пять лет назад, когда ее муж – режиссер Брайан Брент и их пятилетняя дочь были убиты. По каким-то причинам, известным только ей, ее отшельничество и уход от мира, не включал в себя отъезд из города или дома, в котором они умерли.

У меня набрался бы не один десяток вопросов, которые я с удовольствием задала бы Джиллиан Янг. Если бы я направлялась в ее дом в качестве репортера для Лос-Анджелес Таймс, я бы набросала несколько страниц из интересующих меня вопросов, на которые могла дать ответ только она. Однако, я приглашена к ней не как журналист. Если честно, то я даже не уверена, что Джиллиан известно о том, что я работаю в Таймс. Сегодняшняя встреча всего лишь возможность познакомиться с будущей женой моего отца. Моей будущей мачехой. Мой отец сообщил мне о том, что сделал предложение Джиллиан всего несколько дней назад. Вчера, когда она позвонила и пригласила меня на ланч в свой дом, я была поражена. Нет, я ждала этого звонка, но почему то была уверена, что мне позвонит кто-то из ее помощников, а не она сама.

Великолепный вид на побережье, открывающийся с трассы, немного успокоил меня и дал мне время, чтобы собраться и унять свою тревогу. Я собираюсь встретиться с Джиллиан Янг. Той самой Джиллиан Янг – красавицей Беллой из «Потерянного времени». Фильм, который сделал ее звездой и принес ей номинацию на Оскар, также стал ее последней киноработой. Мой отец собирается жениться на Джиллиан Янг. Вне зависимости от того, сколько раз я это повторяла, мне было трудно в это поверить. Как и в то, что совсем скоро я ее увижу.

Я сбросила скорость и свернула с трассы к дорожке, ведущей к воротам дома. Навстречу мне на большой скорости выехал красный Мерседес, визжа шинами. Он чуть не врезался в меня и мне пришлось маневрировать, чтобы избежать столкновения. Я только успела заметить, что за рулем сидел кто-то со светлыми волосами, когда автомобиль, взревев на прощание, рванул вперед. Я наблюдала в зеркало дальнего вида как водитель, развернувшись, умчался вдаль. Обеспокоенный молодой охранник подбежал к моей резко затормозившей машине.

- Вы в порядке?

Я кивнула и сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.

- Да. Кто это был?

Он ничего не ответил, только выпрямился и отступил на шаг от моего Чероки.

- Это частные владения, мэм. Вас ожидают?

- Я Виктория Сенетт, дочь Рейнера. У меня назначена встреча с... мисс Янг.

Не произнеся ни слова, охранник вернулся к своему посту и через секунду ворота бесшумно распахнулись, пропуская меня внутрь.

Виндчейз был окружен пышной буйной растительностью и цветущими кустами китайских роз Гибискус. Я припарковала свой Чероки на автомобильной дорожке и подошла к дому. Я стучала и звонила в дверь около пяти минут, но безрезультатно - никто не отзывался. Тогда я последовала по выложенной вокруг дома красной каменной плитке к заднему двору. Я была уверена, что приехала вовремя. Где же в таком случае обитатели дома? Может, прежде чем ехать сюда, мне следовало заехать к себе и проверить автоответчик? Возможно, Джиллиан поменяла планы или вообще передумала встречаться со мной. Может быть, ей не хотелось знакомиться с журналисткой из Таймс, даже если она и была дочерью ее будущего мужа. Я остановилась, когда заметила ее сидящей в кресле на террасе. Я, конечно, не являюсь экспертом в области живых легенд, но я сильно сомневаюсь, что у них принято встречать гостей, облачившись в разноцветное шелковое кимоно. Тем более при первом знакомстве. Я наблюдала за женщиной некоторое время, размышляя над тем, как мне следует поступить в данной ситуации. Я приблизилась к ней медленно и неуверенно, все таки она была самой Джиллиан Янг, а я никем.

- Мисс Янг?

Вздрогнув, она подняла на меня полные слез глаза. На лице женщины не было ни грамма макияжа и оно было бледным и искаженным от душераздирающей муки. Она не знала меня и, видимо, не могла понять почему я нахожусь в ее владениях и наблюдаю за ней в такой интимный момент - когда она охвачена болью. Пока я безмолвно стояла рядом, Джиллиан попыталась взять себя в руки. Я никогда не думала, что мне придется увидеть ее в таком состоянии.

- Я Виктория Сенетт. Дочь Рейнера, - подсказала я, когда увидела, что она смотрит на меня с пустым выражением лица. Кажется, она не обратила внимания на мои слова.

- Вы видели ее? - прошептала она.

Ее знаменитый голос дрожал, а глаза были наполнены болью. Единственным, кого я здесь видела был тот сумасшедший водитель в красном мерседесе.

- Кого?

- Келлен, - прошептала Джиллиан.

У меня отвисла челюсть. Неудивительно, что она выглядит так, словно ее покинули остатки разума. Если она видит свою дочь, значит, она определенно не в себе. И ты, Виктория Сенетт, просто счастливица оказаться здесь в этот момент. Осторожно, чтобы не спугнуть женщину, я присела напротив нее. Зеленые глаза встретили мой взгляд, а трясущиеся пальцы стерли с лица слезы. Она наклонилась ко мне.

- Патрик обещал мне, что она забудет. Он обещал!

Я кивнула. Я была готова согласиться с любым ее диким заявлением. Где же прислуга? Почему никто не появляется, чтобы предложить нам что-нибудь выпить? Господи, неужели я тут совсем одна? Я посмотрела на темный и, похоже, пустынный дом за ее спиной. Если мне удастся завести ее внутрь, я смогу позвонить отцу. Если же ничего не получится, то остается надеяться на охранника у ворот.

- Мисс Янг, может вы хотите прилечь?

Нет, не так я представляла себе первую встречу с Джиллиан Янг. Я не предполагала, что ее будут преследовать видения мертвой дочери. Женщина, которую описывал мой отец, не имела ничего общего с этой едва вменяемой особой. Она посмотрела на меня и - невероятно! - улыбнулась. Затем тряхнула головой, ее достающие до плеч волосы упали каскадом на одну сторону. Она закрыла глаза и глубоко вдохнула.

- Должно быть, вы думаете, что я сошла с ума.

- Нет, что вы, - поспешила заверить ее я.

Разумеется, это была наглая ложь. Сошла с ума? Я никогда не сказала бы в лицо сумасшедшей женщине, что она сошла с ума. Одному богу известно кто ей привидится в следующий момент. Может, Брайан. Единственное, чего я хотела это отвести ее в дом, вызвать помощь и поскорее отсюда убраться. Джиллиан откинулась на спинку кресла. Ее глаза казались ясными и спокойными и она совсем не была похожа на ненормальную. Слезы высохли и покрасневшие припухшие веки были единственным свидетельством того, что она только что плакала.

- Да, думаете. Кем еще я могу быть, если утверждаю, что вижу Келлен.

Я промолчала. Пожалуйста, Господи, позволь мне выбраться из этой ситуации достойно. Я обещаю, что не сообщу ни одной живой душе о том, что психика Джиллиан Янг нестабильна после смерти мужа и ребенка. Я буду хранить секрет, который так долго и успешно скрывали от всего мира.

- Виктория, я собираюсь рассказать вам то, что до сих пор было семейной тайной. Пойдемте со мной.

Джиллиан встала и прошествовала в дом. Она ни разу не оглянулась, чтобы убедиться, что я следую за ней. Я очень не хотела идти с ней. Я не хотела знать то, что она собиралась мне рассказать. Нехотя, я все же последовала за ней, и то только потому, что знала - мой отец жутко разозлится, если узнает, что я просто ушла. Она была невестой моего отца и ради него я должна была удостовериться, что женщина находилась в здравом рассудке.

Вслед за ней я переступила порог дома и осталась ждать внизу, пока Джиллиан поднялась наверх, чтобы переодеться. Мои глаза постепенно привыкали к слабому освещению и когда я смогла ориентироваться я прошла дальше - в гостиную. Первое, что я там увидела была висящая на стене картина. Почему я удивлена, что у Джиллиан Янг есть оригинал Чейзн? Алек была очень популярна, особенно в кругу тех, кто коллекционировал статусные произведения искусства. Пожалуй, я была одной из тех немногих людей, кто мог позволить себе работу Чейзн, но не имел ни одной.

- Она очень талантлива, правда? - раздался позади меня голос Джиллиан.

Я подпрыгнула от неожиданности и, отступив от нее на шаг, смутилась, надеясь, что это не выглядело глупо, а было сделано хоть чуточку грациозно. В чем я, конечно, сомневаюсь.

Джиллиан переоделась в белые брюки и такого же цвета рубашку без рукавов. Она была собрана и излучала уверенность, словно та сумасшедшая женщина, которой она предстала передо мной на террасе, была всего лишь репетицией какой-то роли. Она некоторое время задумчиво разглядывала картину, а затем присела рядом со мной на диван.

- М-мм, да, очень, - сказала я, когда стало понятно, что она ждет ответа.

Алек могла обвинять меня во многом, и половина из этого даже могла быть правдой, но она не может сказать, что я когда-либо недооценивала ее талант.

Джиллиан довольно улыбнулась и снова взглянула на картину. Посерьезнев, и подобрав под себя ноги, она небрежно закинула руку на спинку дивана и повернулась ко мне. Она выглядела спокойной и ее лицо не выражало той муки, которую я наблюдала некоторое время назад. И если бы я впервые увидела ее сейчас, то ни за что не догадалась бы, что всего несколько минут назад она заливалась слезами.

- После смерти Брайана внимание общественности и прессы к нашей жизни было невыносимым. Но я была взрослым человеком и могла справляться с этим намного лучше моей дочери. Келлен тогда была совсем малышкой, и я боялась, что это принесет ей непоправимый вред. Семья моего мужа решила, что для нее будет лучше не расти под именем Келлен Брент, потому что ей постоянно придется жить с воспоминаниями о смерти ее отца.

Я слушала как она тщательно подбирала слова с нарастающим недоумением. Лучше не расти под именем Келлен Брент? Келлен Брент не выросла ни под своим, ни под чьим-либо еще именем. Ей было пять лет, когда она умерла. И она была похоронена рядом со своим отцом на Форест-Лоун. (Форест-Лоун - кладбище в пригороде Лос-Анджелеса, на котором похоронены многие голливудские знаменитости.) Она была единственным ребенком Джиллиан. Я пришла в ужас, поняв, что женщина действительно верит в то, что ее дочь жива. Она казалась вполне разумной. От истерики, на которую я натолкнулась чуть раньше, не осталось и следа. Разве можно выглядеть такой нормальной, но в то же время быть настолько не в себе?

- Виктория, Келлен жива. Она выросла в Англии с моей матерью. Я знаю, в это трудно поверить, но, пожалуйста, попытайся. Моя дочь не умерла в ту ночь. Она живет в Обри, в северной части штата. Я очень хочу, чтобы она присутствовала на моей свадьбе и я хочу, чтобы ты ее об этом попросила. Ты сможешь сделать это для меня?

Я покинула Виндчейз два часа спустя. Мой мозг не мог поверить во все услышанное, это было слишком невероятно. Как утверждала Джиллиан, блондинка за рулем красного «мерседеса», была сама Келлен Брент. Она навещала свою мать и они поссорились. Джиллиан не сказала мне, чем была вызвана эта ссора, а сама я не стала спрашивать. Я все еще пыталась свыкнуться с мыслью, что Келлен Брент была жива. Мои воспоминания о том рождественском утре включали в себя только пару нечетких фотографий полицейских машин, окружающих Виндчейз.

Неожиданно для самой себя я согласилась на просьбу Джиллиан поехать в Обри. Я все еще не была уверена, что верила в ее фантастическую историю. Возможно, Келлен Брент была жива и жила в Обри, или же была мертва и погребена в Форест-Лоун, рядом с Брайаном. Мне кажется, я верила и в то, и в другое. Это могло быть правдой или же только фантазией отчаявшейся женщины, которой так не хватало дочери в такой важный момент ее жизни.

Когда я сидела на ее диване и слушала эту невероятную историю, я хотела верить в то, что это правда. Мой отец был безумно влюблен в эту женщину. И если Келлен Брент все же была мертва это означало, что Джиллиан жила совсем в другой реальности. Я не хотела бы говорить своему отцу, что Джиллиан Янг отправила меня в Обри, чтобы пригласить на их свадьбу призрак ее дочери. Это было бы худшим из всех дурных предзнаменований.

Об убийстве семьи Брент были написаны две книги. Первой изданной стала книга «Идеальное преступление», публикация которой была согласована с родными со стороны Брайана. Она не давала ответов на те вопросы, которые возникли у общественности по поводу событий, произошедших в ту ночь, поэтому была признана скорее художественным романом, нежели документальной работой. Произведение стало бестселлером и продержалось на первом месте двадцать шесть недель. Второй была книга «Начало сказки» и это была автобиография Джиллиан Янг. На обратном пути я остановилась у книжного магазина и приобрела обе эти книги. Я видела только несколько телевизионных программ, затрагивающих тему данного преступления. Теперь же, после рассказа Джиллиан, я хотела прочесть эти книги. Я хотела знать больше о той ночи, прежде чем встречу Келлен.

Я отключила телефон и удобно устроилась на кровати с книгами и коробкой печенья. Начать я решила с книги Джиллиан. Она начиналась со строк «Посвящается Келлен Александре Брент, навеки любимой и навеки потерянной». Несколько долгих секунд я смотрела на эту надпись, чувствуя, как по спине пробегает дрожь от осознания того, насколько просчитанной была эта фраза. Во мне росло недоумение от того, что Джиллиан могла написать такое, зная, что ее дочь была жива. Сделала ли она это только потому что думала, что именно этого ожидали от матери пятилетнего ребенка? Если я чувствовала себя неуютно читая эти строки, то что должна была ощущать сама Келлен, когда увидела их впервые?

Я прочитала большую часть книги, когда вдруг поняла, что Брайан и Келлен почти в ней не упоминались. К моменту своей смерти Брайан был одним из самых востребованных режиссеров и постоянно был на съемках. В книге он появлялся только пару раз, и то только в связи с какой-то очередной вечеринкой. Одну главу Джиллиан полностью посвятила рождению дочери и больше Келлен не появлялась в книге до самого главного события – той роковой рождественской ночи.

«Идеальное преступление» начинается с рождественской вечеринки в Виндчейз. Эта вечеринка должна была стать последней, проведенной у Брент на некоторое время. Сразу после новогодних каникул начинались съемки их новых проектов. Список гостей той злосчастной вечеринки состоял почти из всей элиты Голливуда и важных политических деятелей Калифорнии. Отец Брайана - Патрик Брент - был сенатором США. И он хотел, чтобы его сторонники влились в круг знаменитых друзей его сына.

Нехотя Джиллиан все же пришлось разрешить Келлен присутствовать на вечеринке. Патрик нанял профессиональных фотографов. Он пользовался имиджем семейного человека и был не прочь использовать внучку в своей, никогда не кончающейся, предвыборной кампании. Сенатор сам выбрал платья для своей жены Селесты, Джиллиан и Келлен. Платье Селесты было темно-зеленым, ярко контрастирующим с ее рыжими волосами. Для Джиллиан и Келлен он выбрал темно-красный цвет нарядов.

Келлен Брент, за исключением серых глаз, доставшихся ей от отца, была точной копией своей матери. Патрик не стеснялся пользоваться их сходством, и часто выбирал для них одинаковые наряды, чтобы еще больше подчеркнуть его. И в тот вечер их светлые волосы были одинаково заплетены и подняты наверх. Брайан преподнес им ранний рождественский подарок – идентичные бриллиантовые серьги. Фотографии, сделанные в ту ночь, запечатлели это невероятное сходство матери и дочери.

К девяти часам вечеринка была в самом разгаре. Всю мебель с первого этажа подняли наверх, освободив таким образом много пространства для танцев. На террасе был накрыт шведский стол, а по всему дому расставлены динамики, позволяя гостям танцевать в любой из комнат. В доме и около бассейна были размещены мини-бары.

Последняя фотография Брайана и Келлен Брент запечатлела их танцующих вместе. Белокурая головка девочки сонно лежит на плече отца. В одиннадцать часов, всего через несколько минут после того, как была сделана эта фотография, Брайан потребовал у Джиллиан отвести ребенка в постель. Гости позже сообщили полиции, что он был жутко зол на Джиллиан за то, что та позволила ребенку оставаться на вечеринке несмотря на то, что она засыпала на ходу.

Брайан так и не успокоился. Патрик отвел сына в сторону и чтобы он ему там не сказал, это привело к завершению вечеринки. Брайан, пьяный в стельку, выскочил на террасу и потребовал у всех гостей сейчас же покинуть его дом. Когда они изумленно уставились на него, он пригрозил вызвать полицию и арестовать их за незаконное проникновение в частные владения. Прежде чем разрешить фотографам покинуть дом, Патрик конфисковал у них все пленки с отснятым материалом.

Никто не знает что произошло потом. Патрик и Селеста уехали в полночь. Телефонный звонок из Виндчейза разбудил их в четыре утра. Полицию вызвали на виллу полтора часа спустя, а к семи часам о случившейся трагедии трубили во всех новостях. Гости, бывшие в тот вечер на вечеринке, были шокированы, узнав, что Брайан и Келлен мертвы. Официальная версия утверждает, что ночью кто-то проник в дом, убил Брайана и Келлен и жестоко избил Джиллиан. Когда новость стала достоянием общественности Джиллиан летела на частном самолете в Англию, к своей матери.

Люди, которые стали свидетелями того, как Патрик забирал все пленки, были неприятно поражены увидеть фотографию, сопровождающую все заголовки новостей – белокурая головка Келлен сонно лежит на плече Брайана.

Обе книги утверждали, что Брайан и Келлен были убиты в своих спальнях на втором этаже. Похороны Брайана были проведены публично, а на прощании с Келлен присутствовали только члены семьи. Ни одна из этих книг не стала бы бестселлером, если бы не загадочность, окружающая эти две смерти. Многие вопросы так и остались без ответа и следствие все еще не может дать ответ что же произошло в ту ночь. Убийство семьи Брент это трагедия, которая до сих пор не оставляет людей равнодушными. И эти книги только подогревают интерес публики к этому делу.

Собирая вещи для поездки в Обри, я думала о Келлен Брент. Ей было пять лет, когда ее мать объявила ее мертвой. Как человек растет и взрослеет с этим осознанием? Я не могла даже представить себе какой была ее жизнь.

ГЛАВА 2

Обри расположен у изрезанной береговой линии Калифорнии. Я обязательно пропустила бы поворот на него, если бы Джиллиан не дала мне таких точных инструкций. Я проехала по дороге, которая была немногим больше мощенной дорожки, с навесом из высоких и раскидистых деревьев. Я любила природу, но мне вполне хватало того, что находилось от моей квартиры в радиусе пяти километров. Я умею любить и ценить природу без рьяного желания жить на ней.

Дорога поднималась вверх, к холму, с которого открывался великолепный вид на маленький городок, с одной стороны примыкающий к островерхим горам, а с другой к Тихому океану. Разве такие места существуют вне экранов кинотеатров? Деревянные, окрашенные в белый цвет дома стояли по над широкими, утопающими в зелени деревьев, улицами. Теперь я поняла почему дорога в Обри настолько скрыта от чужих глаз. Это не туристическое место и, по видимому, местные жители не особо горят желанием увидеть его таким.

Я ехала по главной улице Обри. Маленькие магазинчики продавали все что угодно - от домашнего хлеба и пасты до изделий ручной работы и одежды. По тротуару шли несколько человек, но в основном улицы были пустынны. Должно быть, большинство горожан находились дома, готовясь к очередному шторму, который синоптики обещали северо-западному побережью на этой неделе. Лос-Анджелесу тоже не помешало бы немного дождя. Я не могу вспомнить, когда у нас лило в последний раз.

В конце улицы я свернула налево и повела машину к океану. Это было последнее место, где я хотела оказаться, тем более учитывая то, что в сером, затянутом тучами небе, начали вспыхивать молнии. К сожалению, как сообщила мне Джиллиан, Келлен жила «настолько близко к воде, насколько возможно, чтобы не жить в самой воде». То, с какой радостью и в то же время раздражением Джиллиан описывала жилище своей дочери, только усиливало растущее во мне недовольство Келлен. Если бы не она, мне не пришлось бы сейчас находиться здесь.

Келлен Брент, поддерживая свой затворнический имидж, жила в изолированном доме в самом конце пляжа. Я проехала в открытые ворота, на которых красовалась надпись - ЧАСТНАЯ ТЕРРИТОРИЯ. ВХОД ВОСПРЕЩЕН! - и припарковала свой «чероки» за темно-синим «ягуаром», несомненно купленным на деньги Брайана.

Я никогда раньше не видела жилище настоящего затворника и была сильно впечатлена представшим передо мной строением. Обветренный, серого цвета пляжный дом смотрел на океан и казался огромным, особенно если учесть, что Келлен жила здесь одна. Крыша клонилась в сторону океана, а крытая деревянная терраса огибала дом по всему периметру. Небольшой пирс был всего в нескольких метрах от самого здания.

И сейчас на этом пирсе стояла женщина. Я прошлепала по влажному песку к ступеням, ведущим на террасу. Женщина обернулась, когда деревянный настил скрипнул и я замерла в полушаге от нее. Мы в шоке уставились друг на друга.

Алек была одета в белую футболку и шорты. Темно-синяя ветровка была ее единственной защитой от бушующей непогоды. Ветер трепал ее короткие светлые волосы. Темно-серые глаза холодно смотрели на меня. В тонких, белых пальцах, как всегда, был крепко зажат стакан. Она поднесла его к губам, как обычно, ища силы на его дне. Алек. Ничего, кроме прически, не изменилось в ней за последние два года.

- Виктория. Что ты здесь делаешь?

Я лишилась дара речи, обнаружив Алек Чейзн, знаменитую художницу и мою бывшую возлюбленную, в месте, в котором я ожидала найти Келлен Брент. Либо мне крупно повезло набрести на уединенное место жительства Алек Чейзн, либо она была любовницей Келлен. Да, удача никогда не была на моей стороне. Господи, как бы я хотела оказаться сейчас в Лос-Анджелесе. Да где угодно, только не здесь, лицом к лицу с единственной женщиной, которая меня ненавидела.

Я сделала шаг вперед.

- Привет, Алек. Я слышала, что ты живешь где-то здесь. Но не знала точно где именно.

Я хотела сделать нашу встречу приятной для нас обеих. Не было никакого смысла добавлять и ее в наш длинный список отвратительных воспоминаний. Только мне не стоило забывать, что это была Алек Чейзн. Она не прощает, даже если вина есть и за ней.

На меня смотрели темные непроницаемые глаза.

- Что ты здесь делаешь?

В ее голосе звучала старая и так хорошо знакомая мне напряженность, раздражающая меня. Наверное, на земле не сыскать двух таких людей, которые пробуждали бы друг в друге самые ужасные качества так как мы. Мы могли бы попасть в книгу рекордов Гиннесса в категории «Самые долгие отношения, у которых не было шансов с самого начала». Как вообще мы могли оставаться вместе в течении трех лет?

- Я ищу Келлен Брент, - прямо заявила я. Если она не хочет соблюдать правила приличия, то и мне не за чем стараться.

Ее взгляд ничего не выражал.

- Прости, кого?

- Келлен Брент. Твою любовницу, - добавила я.

Алек выплеснула содержимое своего стакана на землю и оценивающе окинула небо своими безжизненными, цвета штормовых туч глазами. На нас начали падать капли дождя.

- Нам лучше пройти в дом, прежде чем начнется ливень.

Я последовала за ней. Ее босые ноги едва касались скользких деревянных досок, когда она поспешила по террасе к дому. Как только она открыла раздвижные стеклянные двери, молния осветила первый этаж дома и грянул гром. Алек сняла свою ветровку и встряхнув ее, бросила на пол в углу кухни.

Изнутри дом был не менее впечатляющим, чем снаружи. Верхний этаж был открытой мансардой с окнами по бокам крыши. Внизу расположилась небольшая кухня, совмещенная со столовой. Двери, ведущие на кухню и еще в какую-то комнату, возможно, студию Алек, были расположены под широкой изогнутой лестницей. Нижний этаж справа занимала гостиная с тремя темно-синими диванами, поставленными вокруг низкого стеклянного стола. Над выложенным из ракушек камином висел оригинал Чейзн. На стене было несколько полок из черного стекла, на которых были расставлены небольшого размера статуэтки. Пол был выстлан отполированным до блеска светлым паркетом и тонкие кремовые коврики защищали его от тяжелой мебели.

Я подошла к камину. Разумеется, я сразу узнала эту картину. Я могу отличить оригинал Чейзн от любой другой за несколько десятков метров. Я рассматривала ее, как обычно глубоко пораженная невероятным талантом Алек. Я даже перестала дышать, глядя на это необычное полотно. Яркие солнечные блики танцевали на поверхности спокойной бледно-голубой воды. Легкие волны омывали чистейший светлый песок. Я знала, что это был Чейзн из-за фотографического стиля, который был свойственен только Алек. Однако, она не была похожа ни на одну из тех картин, которые продавались в галерее Элейн за десятки тысяч долларов. Эта картина, картина Чейзн времен Келлен Брент была уникальна.

- Ты написала эту картину для нее, да?

В моем голосе слышалась злая боль, но я ничего не могла сделать, чтобы скрыть ревность, которую испытывала в этот момент. Со мной Алек писала темные депрессивные картины. Почему и чем Келлен заслужила столь светлую и счастливую? Как она смогла пробить стены пустоты и несчастья, так тщательно возведенные и оберегаемые Алек? Я хотела знать, что было в ней такого, чего не было во мне.

Алек подошла и встала у меня за спиной.

- Для кого?

Я бросила на нее сердитый взгляд, мне начала надоедать эта игра. Я была не в настроении для игр, а если даже и была бы, то она стала бы последним человеком, с которым я согласилась бы поиграть.

- Для Келлен Брент.

Алек посмотрела на меня и перевела взгляд на картину. Она задумчиво смотрела на нее и я видела по ее глазам, что она о чем-то размышляет. Она вздохнула и, развернувшись, отошла и присела на один из диванов. Она подобрала под себя ноги и как кошка свернулась в углу.

- Я никогда не думала об этом в таком ключе, но, мне кажется, ты права. Я написала ее для Келлен.

Я села напротив нее.

- Ты знала, что у Джиллиан есть несколько твоих картин?

Алек продолжала смотреть на меня, ее лицо снова ничего не выражало. Легкое сужение глаз подсказало мне, что я, сама того не зная, попала в какое-то больное место.

- Какую игру ты затеяла, Виктория?

- Игры это по твоей части, Алек.

- Зачем ты здесь? - снова потребовала она ответа.

Я устала от этой шарады.

- Где Келлен Брент? Ее мать выходит замуж за моего отца. Она хочет, чтобы Келлен присутствовала на свадьбе.

Когда я заговорила Алек застыла и цвет ее глаз стал ледяным. Она перевела взгляд за мое плечо, наблюдая за бушующей стихией, бьющейся в стеклянные двери. Затем тихо произнесла:

- Джилл прислала тебя сюда.

Резко повернув голову, она пригвоздила меня взглядом к дивану. Ее глаза светились пониманием.

- Джилл дала тебе этот адрес. Это она попросила тебя поговорить с Келлен. Но она забыла рассказать тебе обо всем остальном, да?

Алек рассмеялась, а я недоуменно тряхнула головой. Что еще она должна была мне рассказать?

- Разве Джилл не сказала тебе, что Келлен мертва? - спросила она меня едким голосом.

Я нетерпеливо вздохнула, раздраженная этим спектаклем.

- Только официально.

Смех замер на губах Алек.

- Насколько это касается Джилл Янг, Келлен Брент умерла двадцать пять лет назад. Она не приедет на свадьбу. И Джилл было известно об этом задолго до того, как ты покинула Лос-Анджелес.

Мой мозг зацепился за фразу «до того, как ты покинула Лос-Анджелес». Я проехала весь этот путь, влезла в это дерьмо, а Джиллиан уже знала, что Келлен не приедет? Зачем я вообще здесь? Все, чего я достигла, это встретилась с этой, жутко раздражающей меня, женщиной.

- Она знала до того как я уехала? Она звонила или...?

Алек покачала головой.

- Ей не нужно было звонить.

Она встала и снова подошла к картине. Что здесь происходит? Я чувствовала исходящие от Алек глубокие эмоции, которых не понимала. Она была взбешена и испытывала боль, а я не знала почему.

- Не могу поверить, что она послала тебя сюда, даже не удосужившись объяснить, во что тебя втягивает. Скажи мне, Даниил, каково это оказаться в логове льва?(Отсылка к библейскому пророку Даниилу, который за отказ поклониться идолу был брошен в яму со львами, но чудом спасся.)

Я промолчала. Алек обернулась и окинула меня взглядом, в котором читалось нечто похожее на жалость. Раздавшийся телефонный звонок остановил дальнейший разговор. Мягкий голос Алек, просящий звонящего оставить сообщение, заполнил дом.

- Алек, пожалуйста, перезвони мне.

Я заметила, что знакомая отчужденность снова вернулась на ее лицо, когда она прошла мимо меня. Должно быть, женщина с хриплым голосом была важна Алек, раз она собирается перезвонить ей по первому требованию. Словно неожиданно вспомнив обо мне, она обернулась уже будучи в дверях своей студии-мастерской.

- Ты можешь провести здесь ночь. Вряд ли ливень прекратится так быстро.

Она зашла в комнату, плотно прикрыв за собой дверь.

Дорога к моему автомобилю заняла гораздо больше времени, чем я ожидала. Проливной дождь и ледяной ветер делали свое дело. Было трудно поверить в то, что была середина лета. Казалось, что за то время, что я была в доме, температура упала градусов на двадцать. К счастью, я путешествую налегке и мне удалось занести в дом все свои вещи в один заход. Все остальное может остаться в машине.

Алек все еще была в студии, когда я вернулась в дом, промокнув до нитки и дрожа. Я остановилась на середине лестницы. Что если у Келлен только одна спальня? Ну ладно. Совсем скоро я об этом узнаю, да это не так уж и важно. Я собираюсь принять душ, вне зависимости от того, сколько спален в этом доме.

Оглядевшись, я заметила спальню на мансарде и закрытую дверь. Их спальня. Я хотела думать, что выработала иммунитет против Алек. Она выставила меня из своего дома два года назад. Последний год наших отношений нельзя было назвать идеальным, так что это не стало для меня сюрпризом. На самом деле, она опередила меня всего на несколько дней, потому что я сама готовилась съехать. Так что, два года спустя я не должна ничего к ней чувствовать. Имело ли значение то, что я все еще была очарована ее неземной красотой и английским акцентом? Или то, что Алек была той женщиной, с которой я сравнивала всех остальных?

Я бросила свою сумку на кровать и открыла дверь, ведущую в спальню Келлен, ту самую, которую она делила с Алек, напомнила я себе. Одна стена была полностью из стекла и, разумеется, открывала великолепный вид на океан. Огромная кровать была единственной мебелью в комнате. В другую стену был встроен большой телевизор и стерео система. Справа от двери находилась ванная комната и встроенный гардероб.

Я вернулась в «свою комнату» и взяла джинсы и рубашку. Меня била мелкая дрожь, но я решила, что как только приму горячий душ, то вполне смогу обойтись футболкой поло с коротким рукавом. Я не взяла с собой в поездку ничего теплее нескольких шелковых рубашек.

Было чудесно оказаться под горячей водой. Душ у Келлен находился в огромной душевой кабинке из темного стекла, расположенной в углу ванной. Я упорно старалась блокировать непрошеные видения Алек и Келлен вместе в этом самом душе. Я не знаю как выглядит Келлен Брент, но судя по ее детским фотографиям она должна быть блондинкой. Когда я вышла из душа, Алек держала темно-синее банное полотенце. Ее глаза были скромно потуплены.

- Хочешь есть?

Я умирала от голода. Я не люблю есть в дороге, поэтому беру с собой только напитки. Я взяла полотенце и быстро обтерлась. Я наблюдала, как Алек пыталась искоса игнорировать меня. Было приятно осознать, что не только я не имела никакого иммунитета.

- Очень. Здесь есть место где можно перекусить?

Алек рассмеялась и вышла из ванной.

- Не в такую погоду и не в такой поздний час. В Обри нет обслуживания для туристов. Но, я могу обслуживать гостей.

Я завернулась в полотенце и последовала за ней в спальню.

- Дай мне пару минут, чтобы одеться и я спущусь и помогу тебе.

Ужин был простым – жареные куриные грудки с тушеными овощами и гренками. Впервые за долгое время я видела, что Алек не смешала свой напиток с водкой. Разумеется, только то, что я не видела как она добавляла в стакан водку, не означало, что ее там не было. Алек была алкоголиком, который наслаждался своим алкоголизмом. Она могла быть грубой и язвительной и слишком пьяной, чтобы обращать внимание на то, что она злит меня или причиняет мне боль.

Возможно, чтобы способствовать легкому усвоению пищи, наш разговор носил поверхностный характер, касаясь либо наших общих друзей, либо текущих событий в мире. Мы не говорили о Келлен Брент, свадьбе или о нас.

После того как мы убрали кухню Алек сказала, что она устала. Она удостоверилась, что у меня было одеяло и все остальное, нужное в таких случаях, прежде чем отправиться в постель. Перед тем как выйти, она облокотилась на перила лестницы.

- Кстати, когда ты была в душе, звонила Джилл. Может, тебе стоит перезвонить ей.

Я смотрела на закрывшуюся дверь. Она сделала это специально. Она больше не хотела обсуждать это сегодня, поэтому дотянула до последнего и сказала мне за несколько секунд до того, как пойти спать. Теплые чувства, которые появились у меня к ней за вечер тут же превратились в лед.

Единственный телефон, который мне удалось найти, находился в студии Алек. Я села за стол и набрала номер Виндчейза. Я нетерпеливо ждала соединения и четыре гудка спустя Джиллиан ответила. Она казалась сонной.

- Прости, что звоню так поздно. Я только получила твое сообщение.

Я поняла, что Джиллиан уже была в постели.

- Все в порядке, Виктория. Она приедет?

Мне стало жаль ее. Она так отчаянно желала, чтобы Келлен присутствовала на свадьбе. Как мне сказать ей, что Келлен не только не собиралась приезжать на свадьбу, но и что я не получила отказа от нее самой?

- Нет, Джиллиан, не приедет. Ее даже нет здесь.

Джиллиан молчала. Затем недоуменно спросила:

- Откуда ты знаешь, что я звонила? Я оставила сообщение на автоответчике Келлен.

- Я в доме Келлен. Здесь только ее подруга и она позволила мне остаться на ночь.

- Ее подруга? А эта подруга случайно не Алек Чейзн?

Голос Джиллиан звучал раздраженно.