Точно в цель (СИ)

Глава 13.02 «Между нами девочками»

Продолжение сцены

Теперь, когда он отводит взгляд и глядя в телефон собирается с мыслями, то я понимаю, что его сомнения и моральная подготовка были направлены не в мою сторону. Никита готовился к звонку. Вопрос кому он хочет набрать? Ответ для меня не был так очевиден.

Видеть, как его рука трясётся, но всё же набирает номер было ещё больнее, и одна слеза даёт крохотную трещину в моей броне. Пусть у меня в голове и была полная каша, но в этот момент я была уверенна только в одном. Я буду на стороне Никиты, чтобы ни случилось.

— Привет, мам, — от него за километр веяло напряжением, особенно хорошо это слышалось в каждой холодной и безэмоциональной ноте его речи. — Тут Ева всем хвастается какой-то волшебной ссылкой, согласно которой я предлагаю разного рода услуги. Разберись с этим пожалуйста. Не хочу завтра проснуться и читать о том, что я шлюха. Спасибо.

Никита молча убирает телефон в карман и смотрит в никуда. Даже представить боюсь, с каким трудом ему даются звонки матери. Это мне ещё казалось, что у меня проблемы с семейными отношениями. В моём случае это хотя бы от недостатка времени, а тут… Всё слишком сложно…

Тем не менее я решаюсь подойти к нему, но на прикосновение смелости не хватает. Да и кажется, что сейчас он настолько в себе, что это лишнее. В голове роятся различные слова поддержки, но мне не удаётся выбрать ни одно. Поэтому я начинаю немного глупо, но с вопроса, чтобы как-то завязать диалог.

— Тебе важно, что о тебе подумают?

— Нет, — качает головой Анисимов взглянув на меня каким-то пустым отстранённым взглядом. — Но меня бесит, что я вообще попадаю в подобные ситуации. А они будут. Постоянно. И никуда не денутся. Ты уверенна, что я того стою?

— Спроси меня, когда я буду знать достаточно, чтобы быть объективной, — задумчиво закусываю губу и всё же решаюсь аккуратно коснуться его плеча.

Только сейчас под своей ладонью ощущаю, насколько напряжено его тело. При такой скованности вряд ли хоть кто-то заговорит на личные темы. Особенно Никита. Его разговорчивым не назовёшь.

— Чего ты хочешь? — не знаю почему с моих губ срывается этот вопрос, но меня волнует его состояние.

— Разнести эту кухню к чёртовой матери, — с теми же пустыми эмоциями отвечает Никита.

— Что тебя останавливает?

— Ты, — его шёпот заставляет меня подойти чуть ближе, и я в ответ понижаю голос.

— Но я ведь ничего не делаю.

— Ошибаешься.

— Что я делаю?

— Сдерживаешь меня. Я боюсь, что однажды это может не сработать.

— И что тогда будет?

— Боюсь тебя напугать…

— Этого не произойдёт.

— Уверена?

— Ну разнесёшь ты кухню. Мы это как-нибудь переживём. Тем более она твоя.

— Это один из вариантов моих действий.

— А другой?

Ответа словами не последовало. Пустота Никиты в секунду словно вуаль слетает с него, и я вижу в его глазах настоящий хищный огонь. Его ладонь ложится мне на затылок запутавшись в моих волосах, и он жадно впивается в мои губы. Я чисто инстинктивно иду по течению его действий. Но не успеваю опомниться как с той же скоростью, что Никита притянул меня к себе он отстраняется. Взяв меня за руку, он ведёт меня на второй этаж. И пока мне не было понятно зачем.

В конечном итоге, когда мы оказываемся у него в комнате, он просто молча одевает на меня тёплую толстовку и мы выходим на балкон. У меня почему-то появилось некоторое внутреннее спокойствие в этот момент. Поэтому я нервно выдыхаю, когда, облокотившись о перила балкона Анисимов делает первую затяжку. И как ему удаётся удерживать такой шквал эмоций? Я бы, наверное, точно давно не выдержала…

Осенний ветер немного охлаждает и успокаивает голову. Есть что-то хорошее в привычке Никиты размышлять на балконе. Я и сама понемногу начинаю к этому привыкать, вдыхая свежий воздух. Хотя нервы всё равно ходят ходуном, как начинаю вспоминать все ядовитые слова Евы.

— Почему решил остановиться? — спрашиваю чуть подрагивающим голосом от холода и эмоций.

Никита только смеётся, задерживает на мне взгляд, а затем отворачиваясь делает ещё одну затяжку.

— Уж прости. Но ты для этой роли не подходишь, — звучит как констатация факта.

— Для какой? — его слова заставляют меня немного понервничать, потому что я не понимаю, что именно он имеет ввиду.

— Второй вариант спустить пар и сбросить напряжение это кого-нибудь трахнуть. Просто, жестко, на эмоциях и с пустотой в голове, — затем Никита неожиданно замолкает и чертыхается одними губами. — Не должен я с тобой на такие темы говорить. Забудь. Ладно? В общем… Ближе к делу.

Просто молча киваю, разрешая ему вступить.

— Биография человека начинается, как правило с родителей. Поэтому я начну с них. Моя мама родилась и выросла в неблагополучной семье. Её отец содержал что-то вроде публичного дома. Приторговывал девушками, женой, да и дочерями не скупился. Ну, когда они постарше стали. В этом плане он всё же не настолько отмороженный. Запутывал в свои сети мой дед легко. Чертовским красавцем был. Прям магией очарования обладал. Бабы на его сказки велись пачками. Собственно, он и был самым главным маминым кошмаром всё её невесёлое детство. Можно не буду уточнять, как он портил ей жизнь? Не для твоих ушей эта информация… Единственное что поначалу как-то утешало маму это деньги. Чего скрывать. Она их безумно любит и умеет из всего извлечь выгоду. Только заниматься чем-то разумным мозгов не хватает, к сожалению. Первым лучиком света для неё стал мой папа. Ведь именно он её оттуда и вытащил, подарив ей другую жизнь. Их жизнь была похожа на сказку. У них появилась дочь. Лика. Моя сестра. Родители были очень счастливы, но потом на свет появился я… Вчетвером жить на широкую ногу уже особо не получалось. И моя мама начала пилить отца, чтобы он затеял что-то более денежное, нежели довольствовался прибыльной, но стабильной работой. А мой отец не из таких. Он любит сидеть на месте, и когда всё тихо и мирно. А вот у мамы как стоп-кран сорвало. Видимо пелена сказки семейного благополучия и материнства спала и ей многого в жизни стало не хватать. Начнём с того, что мать вообще меня не хотела. Это же ещё на несколько лет выпасть из жизни пока меня растить. А роскоши в виде помощи бабушек и дедушек у моих родителей не было. Так что… А аборт отец сделать не дал. Поэтому чтобы моё существование не было бестолковым меня растили как будущий заработок денег. Мать старалась засунуть мне в голову максимальное количество знаний, занять меня секциями, проектами, спортом и всем что в дальнейшем может принести неплохие деньги. И пока я учился, мою сестру баловали. Вот и избаловали. Что она вообще ничего не умеет и нафиг никому не нужна. Даже матери. Только, к сожалению, это не единственный сдвиг по поводу меня. Я очень похож на маминого отца. И каждый раз издеваясь надо мной она будто издевается над ним. Это её успокаивает… Всё-таки её детство оставило много следов на её психике, но моей отец искренне верил, что сможет ей помочь. Да и сейчас в это безнадёжно верит. Любовь жестокая штука. Когда мама первый раз меня продала, она и начала свой бизнес. Ну ты в курсе. Дальше мать пыталась продать меня снова. Надо же было закрепить успех. Но я был хитрее… Находил уловки, договаривался с девушками, затем и вовсе с головой ушёл в спорт, бизнес и мамино модельное агентство. Пытался настолько забить свой график, чтобы и минуты свободной у меня не было. Жил чисто на адреналине. Собственно, только так и мог. Потом появилась Лера. Мать её ненавидела. Она в принципе ненавидит, когда у меня есть девушка. Не знаю, что будет если когда-нибудь женюсь. Наверное, этого никогда не произойдёт. Просто этот факт даёт некоторое табу, что теперь меня нельзя продать. И она начинает так злиться, что влезает в каждый мой шаг. А это поверь то ещё испытание. Но Лера держалась с достоинством. Да и ей повезло, что отец у неё очень влиятельный человек. Будь Лера из простой семьи, наверное, мы бы провстречались недолго. Но затем случилось… То, что случилось. Лера от меня ушла, а мама теперь пытается наверстать упущенное. Я уже устал от того количества баб, которых она пытается на меня повесить. От одной мысли, что меня хотят купить тошнит. Честно я даже жалел, что у меня не обгорело лицо. Было бы куда проще сплавить маму с её озабоченными амбициями. Но моя продажная мордашка осталась неизменной. К сожалению. Прости. Мысли так в голове путаются, что даже не знаю, как правильно и последовательно всё это рассказать.

Никите тяжело давался рассказ. Я чувствовала, как он выжимал из себя каждый факт, каждое слово. Правда то что было им озвучено казалось просто вершиной айсберга. Я ведь не знала деталей. И не уверенна, что мне стоит знать. Стоит только в том случае, если Никита сам захочет поделиться своими переживаниями.

Я решаю подойти к нему и обняв его сзади утыкаюсь носом в его спину. Анисимова такой расклад не устраивает, и он моментально поворачивается ко мне лицом. Чуть приподняв аккуратно мой подбородок, Никита приникает к моим губам и целует мягко, без напора, немного дразняще. Прощупывает почву. Не может не анализировать. Это же Анисимов.

Его провокация в виде мягких поглаживаний губами и легких отстранений на мои ответы вызвала во мне нервную улыбку.

— Что ты делаешь? — шёпотом выдыхаю я.

— Пытаюсь тебя разозлить, — судя по голосу чувствую, как он улыбается. — Не хочешь поставить меня на место?

Обвив его шею руками, поднимаюсь правой ладонью выше на затылок и резко прижимаю его к себе с напором поймав его губы. Наши языки моментом сплетаются, что аж ноги подкашиваются. Возможно, я бы и упала, если бы Никита меня не поддержал.

Отстраняюсь, чтобы шумно вздохнуть воздух и взглянуть ему в глаза.

— Умница, — шепчет он и теперь своим напором заставляя меня сделать пару шагов назад прижимает к стене.

Мы снова делим одно дыхание на двоих наслаждаясь вкусом поцелуя. Казалось, я могу целовать его вечно. Вернее, я не представляла, как вообще можно находится рядом с ним без малейшего тактильного контакта. В нём опьяняло всё. Его запах, сводящий с ума до головокружения, и заставляющий утыкаться в него носом и прижиматься всё ближе и ближе. Тепло его тела, рук, которые касаются меня как-то по-особенному. По родному.

Никита без особых усилий пускал волной по каждой клеточке моего тела слабость, сравнимую с невесомостью. Хотелось раствориться в нём без остатка сокращая любой миллиметр дистанции между нами.

Подсадив меня за бёдра, Никита заставил меня обвить его талию ногами. И уходя с балкона он понёс меня на кровать. Когда я оказалась лёжа под ним в моей голове всплыл вопрос.

— А тебе с больным бедром не тяжело меня таскать?

— Если я не смогу донести девушку до кровати моя идеальная самооценка будет трещать по швам. Не убивай меня. Ладно? — нависая надо мной, глядя мне в глаза отвечает Никита.

— Будто что-то может убить твою самооценку, — подмечаю с усмешкой.

Никита с полуулыбкой закатывает глаза и стянув в одно ловкое движение с меня свою толстовку прижимается своими губами к моим.

Охотно принимаю его поцелуй прижимаясь к нему всем телом сильнее. В этот момент я совершенно забываю, что меня внизу ждёт Дина, которая скорее всего озадачена происходящим и хочет получить от меня хоть какие-то разъяснения. Что вообще-то я пришла на девичник, а по итогу торчу тут. В спальне Анисимова. И совершенно ни о чём не жалею.

В голове никакого намёка на трезвое состояние, хотя я толком ничего не пила, а всё внимание направлено исключительно на Никиту и его прикосновения. Сплетение языков, касание губ, прерывистые жадные вздохи, сильные мужские руки, которые поглаживают и сжимают тело разгоняя кровь всё сильнее и сильнее. Все ощущалось настолько остро и было таким необходимым, что в этот момент даже не представляю, что буду делать без всего этого.

Поцелуй становился всё горячее распаляя наши тела накатившей волной возбуждения, которое требовало активного внимания. Теперь одних губ нам обоим было мало. Никита спускался губами ниже оставляя дорожку из вкусных и влажных поцелуев заставляя меня трепетать от удовольствия. Плавно переходя по шее к ключице, он временно остановил свой маршрут, чтобы избавить меня от лишней одежды. Благо моя кофта с длинными рукавами и молнией спереди, позволял обнажить верхнюю часть моего тела всего за пару секунд.

Моя грудь тоже не была заключительной чертой в Никитином исследовании моего тела губами, и он отправился ещё ниже. В момент, когда с меня стягивают последние элементы одежды, я судорожно вздыхаю, от предвкушения и легкого дискомфорта. Он ведь ещё одет. Но не успеваю ничего возразить в его сторону, как он описывает губами и языком узоры на внутренней стороне моего бедра медленно и сладко пробираясь к пункту назначения.

Как только его нежное внимание приковывается к самой чувствительной точке моего тела с моих губ срывается стон. Настолько неожиданно громкий, что кусаю себя за указательный палец правой руки, чтобы как-то сдержать свои эмоции в узде. Всё-таки дом полон народа. Пусть играет музыка, но не думаю, что меня слышно.

Никита в свою очередь останавливается и снова нависает надо мной, глядя прямо в глаза.

— Вот зачем ты сдерживаешься?

Краснею, закрывая глаза и понимая, что не смогу хоть как-то взять себя в руки бессильно отвечаю прямым взглядом.

— Услышат, — только и удается прошептать мне.

— Ария, не забывай, что спишь с Анисимовым. Если из моей спальни не будет слышно стонов их выдумают. Не переживай. И вообще какая разница кто что подумает. Есть только я, ты и этот момент. Ладно? — пока Никита говорил свои речи, ощущаю между ног его руку, которая спокойными, плавными, но чертовски умелыми прикосновениями не даёт мне остыть утопая в горячей влажности.

— Ладно.

— Обещаешь быть послушной девочкой? — тихо выдыхает мне в губы Никита свой вопрос.

— Да, — часто и коротко киваю я и не в силах сдержаться целую его страстным глубоким поцелуем.

— Хорошо, — отвечает Никита, когда мы заканчиваем поцелуй и возвращается к задуманному.

Совершенно не имея опыта подобных ласк, понимаю, что даже не осознавала, насколько это может быть восхитительно прекрасно. Что-то вроде восхождения на новый пик удовольствия. Никита так чутко отзывается на каждый знак моего тела, которое подсказывает ему как лучше ещё до того, как я успеваю что-то понять.

Ощущать его мягкие и влажные прикосновения губами и языком там, пусть и было новым, но в то же время таким естественным. Клубок напряжения всё нарастал, раскачиваясь и неистово ожидая своей разрядки. Мышцы сводило от получаемых ощущений, которые сводили всё к пику, но затем слегка отстранялись. Никита словно нарочно подводил меня, но не давал подобраться к финишу окончательно.

В этом было какое-то особое по приятному мучительное удовольствие. Казалось, Никита хотел выжать из меня максимальное количество стонов за этот вечер. Но когда моё терпение находит свой некий край, Анисимов дарит мне незабываемый финал. Тело судорожно подскакивает, высвобождая скопившееся напряжение наружу, а с губ срывается самый громкий и сладкий стон, который никак не контролируется моим разумом, наполненным яркими фейерверками.

Не успеваю опомниться и прийти в себя, как ощущаю Никиту в себе. Но он не торопиться что-то делать, а просто утыкается лбом в мой лоб, позволяя мне немного выровнять своё дыхание и привыкнуть к новым ощущением. Этот момент близости, когда мы одно целое настолько нежный и интимный, что сводит с ума до головокружения создавая вокруг какую-то новую реальность.

После такого оргазма ощущать Никиту в себе, да ещё и при этом так плотно, кожа к коже настолько приятно, что я бы хотела надолго задержать этот по-своему спокойный, но удивительный момент.

Я нежно провожу ладонью по его щеке, и он чуть отстраняется, чтобы посмотреть мне в глаза. Замечаю, как его губы растягиваются в плохо скрываемой улыбке, а щеки немного краснеют и не могу не задать вопрос.

— Что?

— Ничего, — Никита снова утыкается в меня лбом, явно желая скрыть свои эмоции.

— Никит. Так нечестно, — намекаю на то, что по факту получается, что я с ним откровеннее чем он со мной.

— Просто исполнил своё маленькое желание.

— Это какое? — спрашиваю заставляя его чуть отстраниться, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Попробовать тебя на вкус, — откровенно признаётся Никита, но в конце немного осекается, поджимая губы.

— Почему боишься это сказать?

— Не боюсь. Просто… Ты у меня натура нежная, — затем Никита, шумно возбуждённо вздыхает и закрыв глаза снова утыкается у меня лбом. — Тсс… Родная, давай не будем отвлекаться от дела. Потом спросишь.

Его возбуждённый шёпот кажется в этот момент таким по откровенному уязвимым, личным, что только сильнее сводит с ума. А новоиспечённое обращение так сильно пробирает все глубины моей души, что я едва сдерживаю слезы.

Прижимаясь к Никите сильнее, даю ему разрешение на действия своими ерзающими движениями бёдрами. Он ловит мои губы своими и двигаясь во мне поступательными движениями раскачивает волну возбуждения снова. Только сейчас всё чувствуется в сто тысяч раз острее и моего организму хватает малого, чтобы просить от него большего.

В его руках, сжимающих мои руки, тело, ягодицы я ощущаю, как сильно он себя сдерживает, не разрешая себе расслабиться и разрядиться. Я же сжимаю его своими пальцами в ответ, то гуляя ладонями по спине, то стискивая и прижимая к себе ещё сильнее.

Чуть двигая бёдрами в такт его движениям и всецело принимая его в себе, мы растворяемся в друг друге полностью. Стоны, судорожные сокращения мышц, смазанные поцелуи, до опьянения прекрасный аромат возбуждения, жар его тела, полное ощущения безопасности, доверия, словно ты находишься в самых бережных руках на свете.

Каждая деталь, эмоция, ощущение делали этот момент по-своему идеальным. Мы растягивали наш маленький рай настолько насколько это было возможно, чтобы выжать максимум. Но как я уже подметила мне хватает малого, чтобы снова не менее ярко закончить и позволить излиться ему в ответ.

Никита, как и всегда не торопится из меня выходить, пока мы пытаемся привести дыхание в норму и вернуть контакт с реальностью. Затем нас немного отрезвляет мой вибрирующий телефон, и мы заливаемся тихим смехом.

— Мне снова хочется его разбить. Кто тебе звонит в такой час? — тихо спрашивает Никита с улыбкой.

— Это, наверное, Дина, — пожимаю плечами, так как не знаю наверняка. — Знаю ты не любишь резко, но надо идти.

— Уж прости, что я как настоящий гурман люблю посмаковать послевкусие, — Никита дарит мне нежный и сладкий поцелуй и отстраняется. — Пошли. Так уж и быть я тебя отпускаю. Но только сегодня.

Затем мы принимаемся приводить себя в порядок и заметать за собой следы нашей тесной близости. Когда уже довольная своим внешним видом смотрюсь в зеркало, кто-то начинает, настойчиво стучась в комнату.

— Заходите, — в ответ кричит Никита, который уже давно готов и просто наблюдает за мной.

Из-за двери показываются Лера и Дина.

— У вас всё в порядке? — интересуется подруга.

Мы переглядываемся с Никитой, он закатывает глаза, а я просто проглатываю подступающий смех не в силах сдержать глупой улыбки.

— Ага, — киваю Дине. — Пойдём веселиться дальше?

— Неужели? — подмечает подруга и мы удаляемся, оставляя Леру и Никиту наедине.