Только ты

24

Ник

— Примите мои соболезнования, — говорил мужчина в белом халате. — Мне очень жаль, но мы ничего не смогли сделать.

— Вы что такое несете? — Я накинулся на него и начал трясти его за ворот его униформы.

— Мне очень и очень жаль… — Продолжал он свою бессмысленную речь.

— Верните мне ее! — Кричал я что есть мочи, но он будто меня не слышал, одаривая меня равнодушным и дежурным взглядом.

Я кричал еще более громко. Кричал на него и куда вдаль.

Но все вокруг смотрели и одаривали меня еще более равнодушным взглядом.

— У вас что ни у кого нет сердца? — Рыдал я, падая на колени. — Верните мне ее, умоляю! Я не смогу без нее жить.

Я продолжал кричать, рыдать, а все вокруг будто рассыпалось на мелкие пазлы.

— Молодой человек… Молодой человек, — откуда-то издалека чей-то тонкий женский голос пробивался сквозь происходящее.

— А-а? Что? — Я вскочил, не понимая, где я нахожусь.

— Мы перевели вашу жену в палату. Вы можете пройти к ней. Правда, она пока спит, — любезно обратилась ко мне девушка в белом халате.

Я пошел вслед за той, которая собственно и вырвала меня из моего полудрема, из моего кошмара.

Это был сон.

Сердце до сих пор колотилось, как бешенное, вспоминая отрывки того сна, который я успел увидеть, пока ждал каких-либо новостей о состоянии Ники.

Мы оказались в палате. Она лежала и спала сном ангела. На ее лице было точно такое же умиротворение, в котором я нашел ее в ванной комнате часами ранее.

Я закончил работу чуть раньше, чем ожидалось, и вернулся в Москву на день раньше. Хотел сделать сюрприз. Элина должна была уйти на свидание, как сообщила мне Ника еще днем, когда мы с ней созванивались.

Оказавшись возле двери квартиры, я понял, что она не была заперта на замок.

Я открыл ее и первым делом на мои глаза бросился беспорядок, который царил в квартире.

Что тут произошло?

Я начал звать Нику, пока бежал по квартире, даже не сняв уличную обувь.

Услышав в ванной комнате шум воды, быстро помчался в ту сторону.

Когда я обнаружил окровавленное тело Ники, все дальнейшее происходило в беспамятстве, на каком-то рефлексе.

Я уже не четко помнил детали того, как я звонил в Скорую, как перевязывал запястья Ники, пока ждал, когда прибудет неотложка. Это мне уже в больнице врач говорил про своевременно оказанную помощь.

Когда ее вывозили из квартиры, на пороге появилась Элина. Я ей просто сказал, чтобы она вызвала полицию и оставалась здесь до их приезда, и чтобы ничего не трогала. На все остальные вопросы я готов был ответить после.

Врач утверждал, что с ней все будет хорошо. Еще бы чуть-чуть и возможно она вообще могла бы захлебнуться, по его словам. Но это было исключено, уже после размышлял я. Судя по всему, когда ванную заткнули пробкой, она немного отошла по какой-то причине (возможно за цепочку дернули), и часть воды уходила в сток и не смогла наполнить ванную целиком. Ника намеренно когда-то убрала новую навороченную гальваническую пробку и поставила туда старую добрую с цепочкой, говоря, что ей так удобнее. По итогу ее странное желание, получается, спасло ей жизнь.

Единственное, что она потеряла много крови, но это уже страшило меньше всего.

На ее теле и лице было видно пару синяков, которые до этого я и не заметил, либо они только проявились.

Я подошел к ней и взял ее за руку, запястье которой уже профессионально были перевязаны бинтом.

— Все худшее уже позади, — с сочувствием произнесла девушка в белом халате. Помощь была оказана вовремя… — С этими словами она вышла из палаты.

Я держал ее за руку, прижимал к своим губам и продолжал молиться, как я делал это последние часы.

— Сын, — вдруг меня окликнул мужской голос. Я не сразу его признал. Это был отец.

Я не слышал, как кто-то вообще входил в палату из-за того, что был погружен в свои мрачные мысли, которые затягивали своей тяжестью в свое вязкое болотце.

И не успел поднять голову, которая лежала на кровати возле рук Ники.

— Ох, дочка, — прильнула к ее телу и Лена.

Отец подошел ко мне ближе, похлопал меня по плечу.

— Что произошло, Никита?

— Па… — я хотел сказать, сейчас я не готов что-либо обсуждать, но не мог даже и слова выдавить из себя. Я даже не понимал, сколько прошло времени. Я был вымотан и истощен. Будто это не Нику, а меня там истязали, в этой ванной.

Да и кто?

Ответа на этот вопрос у меня не было. Только начинали появляться догадки.

В палате появился врач, на которого тут же накинулись отец с Леной с расспросами.

— Все в порядке, — уверял мужчина в белом халате с сединой на висках, в цвет его униформы. — Остальное вам расскажет супруг пациентки… Как проснется, обязательно сообщите мне, — последнее что сказал врач, прежде чем выйти из палаты.

— Супруг? — Отец опомнился сразу же.

Боже, как не вовремя.

Единственное, что я подумал в тот момент.

— Да, я ее муж, — из последних сил, но громко и уверенно произнес я.

— Не понял…

— Па, я люблю Нику, она любит меня. И теперь мы с ней муж и жена.

— Ч-что? Эт-то как… — Не успел он договорить, как Лена тут же его перебила.

— Саша… — Произнесла она строгим, даже приказным тоном, будто повелевала не продолжать этот разговор.

Лена подошла ко мне и просто начала гладить по спине, отодвинув отца от меня.

— Все будет хорошо, Никита… Все будет хорошо…

Да, наверно, это я должен был ей говорить эти слова. Мать все же, переживает не меньше моего…

От этой своей слабости мне вдруг становилось неловко.

— Я ее так люблю, Лена… Я не смогу без нее…

Я обнял жену отца, и будто почувствовал заботу и ласку матери, которых я так давно был лишен. Вместе с этим моя усталость куда-то вышла наружу, и я ощутил легкое облегчение внутри себя.

Отец больше не задавал никаких вопросов. Время было совсем не подходящим и, слава богу, он это понял.

Лена предложила мне отдохнуть, поехать домой и выспаться.

Я отказывался.

Я не хотел оставлять ее одну, предполагая, какой ужас она могла испытать в тот момент, когда она осталась наедине со своим мучителем и своими страхами.

А я был слишком далеко.

Сердце щемило от всех этих мыслей.

— Я останусь здесь. Я хочу быть рядом, когда она проснется…

И снова в груди защемило…

Худшее уже было позади, я это понимал, но мое сердце болело, ныло и не находило себе места, потому что каждый раз я неволей погружался в то, что могло произойти… Да и то, что произошло мало приносило удовлетворения, хоть и жизни Ники ничего уже не угрожало, слава богу. Но меня убивала сама мысль о том, что она боролась со всем одна…

Моя девочка…

Я обещал защищать ее и заботиться о ней, и я не выполнил ни черта из всего этого. В связи с чем я ощущал дичайшую вину. Ведь именно я по своей глупости привел в ее жизнь этого страшного человека.

Шло следствие.

Тимур тоже был на подхвате, поднимая и свои источники связи. Уже было выявлено, что к скандалу с тендером была причастна Наташа. И в квартире в тот день

ТВОЮ МАТЬ(!)

была тоже она.

Наташу по итогу мы так и не найдем. Судя по всему ее влиятельный отец, что не удивительно, успеет вывезти ее заграницу, где она «потеряется». Лишь спустя несколько лет мы получим известие о том, что Наташа, будучи в нетрезвом состоянии, разобьется где-то в окрестностях Швейцарии и останется лежачей до конца жизни.

У закона справедливости слишком долгий срок действия.

И не скажу, что я радовался произошедшей трагедии, скорее сочувствовал ей чисто по-человечески, ибо, как говорят, что даже врагу такого не пожелаешь. Но все же стоит признать, что закон справедливости существует, он работает и однажды каждому воздастся по заслугам.