Тотальный контроль

Глава 39

Прежде чем выйти из машины, Сидней тщательно собрала всю почту и сунула «Пост» под мышку. Незаметно для агентов она положила дискету в карман куртки. Выходя из машины, взглянула на пистолет, так неожиданно конфискованный Джексоном.

— У меня есть разрешение на это. — Сидней протянула бумагу.

— Не возражаете, если я его разряжу, прежде чем верну вам?

— Если вам так безопаснее, — сказала она, нажимая на кнопку открывающую дверь гаража, захлопнула дверцу «Форда» и направилась к дому.

— Не забудьте оставить патроны.

Джексон с удивлением посмотрел ей вслед. Оба агента пошли за ней в дом.

— Хотите кофе? Чего-нибудь поесть? Сейчас довольно рано. — В последних словах прозвучал упрек.

— Выпить кофе было бы здорово, — ответил Соер, не обращая внимания на ее тон. Джексон кивнул в знак согласия.

Пока Сидней наливала три чашки кофе, Соер методично рассматривал ее. Немытые светлые волосы безжизненно обрамляли ее лишенное косметики лицо, более издерганное и изможденное, чем в прошлый раз, когда он приходил сюда. Платье свободно висело на ней. Однако ее зеленые глаза оставались так же обворожительны, как всегда. Он заметил, что ее руки чуть дрожали, когда брали кофейник. Очевидно, она была на грани нервного срыва. Он невольно восхищался тем, как она держалась, переживая этот кошмар, который с каждым новым днем давал новые метастазы. Но всему есть предел. Он надеялся выявить предел воли Арчер до того, как все это кончится.

Сидней поставила чашки на поднос вместе с сахаром и сливками. Взяла хлебницу и достала целый ассортимент сдобных пончиков. Уставила всем этим поднос и поставила его посередине кухонного стола. Пока агенты угощались, она взяла несколько соленых палочек и начала их грызть.

— Хорошие пончики. Спасибо. Кстати, вы всегда носите оружие при себе? — Соер выжидающе смотрел на нее.

— У соседей взломали дверь, к тому же я знакома с оружием, Мой папа и старший брат Кенни служили в морской пехоте. Они также страстные охотники. У Кенни большая коллекция огнестрельного оружия. Когда я была ребенком, папа брал меня с собой на стрельбище. Я стреляла почти из всех видов оружия. Я меткий стрелок.

Рэй Джексон сказал:

— В гараже вы неплохо обращались с этим пистолетом. — Он заметил трещину в рукоятке. — Надеюсь, вы не роняли его заряженном положении.

— Я осторожна с огнестрельным оружием, мистер Джексон, но понимаю вашу озабоченность.

Джексон еще раз взглянул на пистолет, прежде чем вернуть его вместе с полным магазином.

— Хорошая штука. Легкая. Я также пользуюсь пулями «Хайдра-Шок» — отличная сдерживающая сила. В патроннике осталась пуля, — напомнил он.

— Он оборудован специальным предохранителем. Если не вставлен магазин, выстрела не произойдет. — Сидней осторожно дотронулась до пистолета. Но я не люблю держать его дома, особенно когда здесь находится Эми, хотя хранится он в специальном ящике в незаряженном виде.

— Тогда в случае кражи со взломом от него немного пользы, — сказал Соер, откусывая кусочек пончика и запивая кофе.

— Если вас застанут врасплох. Я стараюсь, чтобы такого не произошло. — После событий сегодняшнего утра она чуть не поморщилась при своих словах.

Отодвинув поднос, Соер спросил:

— Не расскажете мне, почему вы предприняли маленькую поездку в Новый Орлеан?

Сидней держала утреннюю газету так, что заголовок был полностью виден.

— Почему? Вы подрабатываете репортером и нуждаетесь в информации для следующей статьи? Между прочим, спасибо за то, что вы разрушили мою жизнь.

Она со злостью бросила газету на стол и отвернулась. Ее левый глаз стал дергаться. Она ухватилась за край старенького соснового стола, когда почувствовала, что ее тело охватывает дрожь.

Соер пробежал глазами статью.

— Я не вижу здесь ничего такого, что не было бы правдой. Вашего мужа подозревают в краже секретов компании. К тому же его не оказалось на том самолете, которым он должен был лететь. Ваш муж жив и здоров, мадам Арчер. Кажется, это вас не удивляет. Вы не хотите рассказать мне о Новом Орлеане?

Она медленно повернулась и посмотрела на него, ее лицо было удивительно спокойным.

— Вы говорите, он жив?

Соер кивнул.

— Тогда почему бы вам не сказать, где он?

— Я как раз собирался задать этот вопрос вам.

Сидней вонзила ногти себе в бок.

— С того утра я не видела мужа.

Соер придвинулся к ней ближе.

— Послушайте, мадам Арчер. Давайте не будем играть в прятки. Вам звонит какой-то таинственный человек и после этого вы, совершив настоящую поминальную службу по вашему дорогому усопшему, который, оказывается, жив, улетаете в Новый Орлеан. Вы выпрыгиваете из такси и бежите в метро, оставив дорожную сумку. Вы уходите от моих ребят и удираете в южном направлении. Вы останавливаетесь в гостинице, где, могу поспорить, у вас назначена встреча с мужем. — Сидней Арчер, надо отдать ей должное, даже не дрогнула. Соер продолжал: — Вы идете на прогулку, чистите туфли у приятного старика, единственного бродяги на моей памяти, кто отказывается от чаевых. Вы звоните и снова садитесь в самолет, вылетающий в Вашингтон. Что вы на это скажете?

Сидней сделала незаметный вздох и пристально посмотрела на Соера.

— Итак, вы сказали, что мне звонил какой-то таинственный человек. Кто вам это сказал?

Агенты переглянулись.

— У нас есть свои источники, мадам Арчер. Мы также проверяем ваши телефонные разговоры, — сказал Соер.

Сидней положила ногу на ногу и наклонилась вперед.

— Вы имеете в виду звонок от Генри Уортона?

Соер спокойно разглядывал ее.

— Вы утверждаете, что говорили с Уортоном?

Он не ожидал, что она так легко попадет в ловушку, но не жалел об этом.

— Нет. Я утверждаю, что кто-то звонил, назвав себя Генри Уортоном.

— Но вы же говорили с кем-то.

— Нет.

Соер вздохнул.

— У нас есть запись того телефонного звонка. Вы разговаривали минут пять. Вы хотите уверить нас, что слушали, как кто-то тяжело дышит в трубку?

— Я не должна сидеть здесь и выслушивать ваши или чьи-либо оскорбления. Вам это понятно?

— Хорошо, прошу прощения. Так что же это было?

— Не знаю.

Соер подскочил на стуле и ударил своим огромным кулаком по столу. Сидней чуть не свалилась со стула.

— Господи, давайте...

— Я же говорю вам, что не знаю, — Сидней сердито прервала его. — Я думала, что это Генри, но это был не он. Тот человек так и не сказал ничего. Я повесила трубку через несколько секунд.

Ее сердце стало бешено колотиться при мысли, что она врет ФБР.

Соер устало посмотрел на нее.

— Компьютеры не врут, мадам Арчер. — Говоря это, он вздрогнул, вспомнив провал с Райкером. — Разговор продолжался пять минут.

— Мой отец взял трубку на кухне, затем положил ее на стол и пошел звать меня. Вы оба пришли примерно в то же время. Вы же не станете исключать возможность, что он забыл повесить трубку? Вероятно, так и получились эти пять минут. Может быть, вы ему позвоните и спросите. Можете воспользоваться этим телефоном. — Сидней указала на стену рядом с дверью.

Соер взглянул на телефон и задумался. Он не сомневался, что она лжет, но ее слова звучали правдоподобно. Он забыл, что разговаривает с юристом, с весьма квалифицированным юристом.

— Не хотите позвонить ему? — переспросила Сидней. — Я знаю, что он дома, так как совсем недавно он звонил мне. Его последние слова были о том, что он подает в суд на ФБР и «Трайтон».

— Возможно, я ему позвоню позднее.

— Прекрасно. Я просто подумала, что вы сделаете это прямо сейчас, чтобы потом не утверждать, что я уговорила отца вам соврать. — Она впилась глазами во взволнованное лицо агента. — Пока мы говорим на эту тему, давайте разберемся в других ваших обвинениях. Вы сказали, что я убежала от ваших людей. Не зная, что за мной следят, вполне возможно, что я ускользнула от кого-нибудь. Моя машина застряла в пробке. Я боялась опоздать на самолет, поэтому села на метро. Я многие годы не пользовалась метро, поэтому вышла на остановке «Пентагон», так как не помнила, нужно ли здесь делать пересадку, чтобы добраться до аэропорта. Поняв, что ошиблась, я просто села на тот же поезд. Я не взяла с собой сумку, так как не хотела таскать ее в метро, особенно если мне пришлось бы бежать, чтобы успеть на поезд. Если бы я осталась в Новом Орлеане, то попросила бы, чтобы мне ее прислали другим рейсом. Я бывала в Новом Орлеане много раз. Мне там всегда было хорошо. Наверно, логично, что я туда поехала, хотя я в последнее время не думаю логично. Я почистила ботинки. Разве это незаконно? — Она посмотрела на обоих. — Надеюсь, вы не знаете, что значит хоронить супруга, когда нет его тела.

Она со злостью швырнула газету на пол.

— Человек, о котором там пишут, не мой муж. Вы знаете, какое у нас было самое привольное время? Когда мы зимой жарили мясо на заднем дворе. Самое безумное, на что он был способен — иногда проехаться с большой скоростью без ремня безопасности. Он не мог быть замешан во взрыве того самолета. Я знаю, вы мне не верите, но сейчас это не имеет значения.

Она встала и прислонилась к холодильнику.

— Мне надо было уехать, — продолжала она. — Неужели мне надо вам об этом говорить? — Ее голос почти сорвался на крик, затем стих, и она умолкла.

Соер уже собирался ответить, но закрыл рот, когда Сидней подняла руку и продолжала более спокойным тоном.

— Я провела в Новом Орлеане всего один день. Вдруг я поняла, что мне не убежать от кошмара, каким стала моя жизнь. У меня есть маленькая девочка, которой я нужна. А она нужна мне. Она все, что у меня осталось. Вы это понимаете? Вы хоть что-нибудь понимаете?

Слезы покатились по ее щекам. Она сжимала и разжимала руки. Ее грудь вздымалась. Неожиданно она села.

Рэй Джексон нервно играл чашкой из-под кофе и посматривал на партнера.

— Мадам Арчер, у Ли и у меня есть семьи. Я понимаю, что вы сейчас переживаете. Вы должны понять, что мы делаем свою работу. Сейчас многое не сходится. Но одно не вызывает никаких сомнений. Целый самолет с людьми на борту рухнул с неба, и тот, кто виновен в этом, должен быть наказан.

Сидней встала на нетвердых ногах, слезы лились безудержным потоком. Ее голос был резок, почти истеричен, глаза сверкали.

— Вы думаете, я этого не понимаю? Я была... там. В этом... аду! — Ее голос поднялся еще выше, слезы текли по блузке, глаза широко раскрылись. — Я видела это. — Она свирепо посмотрела на них. — Все. Туфельку... туфельку ребенка. — Застонав, Сидней рухнула на стул, тело содрогалось от рыданий с такой силой, что, казалось, вот-вот взорвется вулкан, изрыгая больше несчастий, чем способен вынести человек.

Джексон встал, чтобы принести ей полотенце.

Тихо вздохнув, Соер положил свою руку на руку Сидней и легко пожал ее. Туфелька ребенка. Та самая, которую он держал в своей руке, проливая слезы над ней. Впервые он заметил обручальное кольцо Сидней и ленту невесты. Прекрасный, хотя и маленький набор, она бы носила это с гордостью всю жизнь, он в этом не сомневался. Сделал ли Джейсон что-то плохое или нет, у него была жена, которая любила его и верила ему. Соер уже сам начинал думать, что Джейсон окажется ни в чем не виновным, несмотря на все улики, свидетельствовавшие об обратном. Он не хотел, чтобы Сидней столкнулась с горькой действительностью или изменой. Он положил свою большую руку ей на плечо. Его тело, казалось, дергалось вместе с каждой пробегающей по ее плечу конвульсией. Он шептал успокаивающие слова ей в ухо, прилагая все усилия, чтобы она повернулась к нему. На миг он вспомнил время, когда так же держал похожую на нее молодую женщину. Эта катастрофа походила на несостоявшееся свидание на школьном балу. Один из тех редких случаев, когда он поехал туда ради одного из своих детей. Было приятно обвить своими огромными руками хрупкое, дрожащее существо, чувствуя как ее боль, возмущение растворяются в нем. Соер снова сосредоточил свое внимание на Сидней Арчер. Она достаточно настрадалась, решил он. Ту боль, которую он сейчас пытался успокоить, нельзя было выразить словами. Несмотря ни на что, Сидней говорила им правду, иди, по крайней мере, большую часть правды. Словно угадывая его мысли, она ухватилась за руку Ли.

Джексон передал ему мокрое полотенце. Соер не заметил обеспокоенного взгляда партнера, видевшего, как тот нежно повернул Сидней к себе, как Соер говорил, чтобы успокоить Сидней, как он, словно оберегая, обнял ее. Было видно, что Джексон недоволен поведением партнера.

Вскоре Сидней сидела у огня, который быстро развел Джексон в камине. Тепло было приятно. Когда Соер посмотрел в широкое венецианское окно, он увидел, что снова идет снег. Он оглядел комнату, его глаза остановились на каминной полке, по которой шествовала процессия обрамленных фотографий: Джейсон Арчер, никак не похожий на соучастника одного из самых ужасных преступлений, когда-либо совершенных, Эми Арчер, очень красивая маленькая девочка, и Сидней Арчер, прекрасная и очаровательная. Семья-картинка, по крайней мере с наружной стороны. Соер провел последние двадцать пять лет жизни, постоянно стараясь докопаться до истины, и с нетерпением ждал того дня, когда сможет бросить это занятие. Того времени, когда размышления о мотивах и обстоятельствах, превративших людей в монстров, станут уделом других. Сегодня, увы, он еще должен был этим заниматься. Он перевел взгляд с фотографии на подлинник.

— Извините. Кажется, я теряю себя всякий раз, когда вы оба приходите, — медленно сказала Сидней, не открывая глаз. Она казалась меньше, чем представлялась Соеру, словно беды, следующие одна за другой, разрушали ее.

— Где ваша малышка? — спросил он.

— С моими родителями, — быстро ответила Сидней.

Соер задумчиво кивнул.

Сидней открыла глаза, затем закрыла их.

— Она не спрашивает об отце лишь во время сна, — добавила она глухим голосом. Ее губы дрожали.

Соер потер усталые глаза и придвинулся к камину.

— Сидней? — Та наконец распахнула глаза и взглянула на него, укутала плечи одеялом, которое взяла с дивана, подтянула колени к подбородку и устроилась на стуле. — Сидней, вы сказали, что были на месте катастрофы. Я знаю, что это правда. Вы не забыли, что там с кем-то столкнулись? Мое колено до сих пор болит.

Сидней вздрогнула, ее глаза округлились и снова стали медленно закрываться.

Соер не спускал с нее взгляда.

— У нас есть рапорт от заместителя шерифа, дежурившего в ту ночь. Его звали Маккенна?

— Да, он был очень добр ко мне.

— Почему вы туда поехали, Сидней?

Сидней не ответила. Она крепко обхватила колени руками. Потом подняла голову. Однако ее взгляд был скорее прикован к противоположной стене, нежели к агентам. Казалось, она смотрит куда-то очень далеко, словно возвращаясь к страшным глубинам огромной ямы в земле. К несчастной яме, которая, как она тогда думала, поглотила ее мужа.

— Я должна была поехать туда. — Она вдруг умолкла.

Джексон хотел что-то сказать, но Соер остановил его.

— Я должна была, — повторила Сидней. Снова потекли слезы, но голос оставался твердым. — Я видела это по телевизору.

— Что, — Соер от нетерпения подался вперед. — Что вы видели?

— Я видела его сумку. Сумку Джейсона. — Ее губы дрожали. Произнося его имя, она поднесла дрожащую руку ко рту, словно для того, чтобы скрыть большое горе, переполнявшее ее. Ее рука упала.

— Я разглядела инициалы на сумке. — Она снова умолкла и вытерла слезу тыльной стороной руки. — Мне вдруг пришло в голову, что это единственная вещь... единственная вещь, которая осталась от него. Поэтому я поехала забрать ее. Офицер Маккенна сказал, что ее нельзя забрать, пока не закончится расследование. Поэтому я вернулась домой ни с чем. Ни с чем. — Она выговорила последние слова медленно, словно подводя итог безысходной ситуации, в которой оказалась.

Соер откинулся на спинку стула и взглянул на партнера. Сумка завела их в тупик. Он некоторое время молчал, затем снова заговорил.

— Когда я сказал, что ваш муж жив, вы не удивились. — Голос Соера был тих и спокоен, но в нем угадывалось нетерпение.

Ответ Сидней был едким, но голос звучал устало. По-видимому, она теряла силы.

— Я только что прочитала статью в газете. Если вы хотели увидеть удивление на моем лице, вам следовало прийти раньше мальчика-разносчика газет.

Она не хотела говорить об унижении, испытанном в кабинете Гембла.

Соер откинулся на спинку стула. Он ожидал этого логичного ответа, но был рад услышать его из ее уст. Лгуны обычно придумывали сложные истории, стараясь, чтобы их на чем-нибудь не поймали.

— Хорошо, достаточно логично. Я не буду продолжать эту тему. Я просто хочу задать вам несколько вопросов и получить честные ответы. Вот и все. Если вы не знаете ответа, не говорите. Вот основные правила. Вы согласны?

Сидней не ответила, ее настороженный взгляд останавливался то на одном, то на другом агенте. Соер немного нагнулся вперед.

— Я не сочинял этих обвинений против вашего мужа. Однако если говорить откровенно, то найденные нами улики не позволяют рисовать его в ином свете.

— Какие улики? — резко спросила Сидней.

Соер покачал головой.

— К сожалению, не имею права об этом говорить. Но скажу вам, что они достаточно убедительны, чтобы выдать ордер на его арест. Может быть, вы не знаете, но сейчас вся полиция мира ищет его.

Глаза Сидней засверкали, когда до ее сознания дошел смысл этих невероятных слов. Ее муж беглец, которого ищут по всему свету. Она посмотрела на Соера.

— Вы знали все это, когда пришли сюда в первый раз?

На лице Соера появилась боль. Наконец он сказал:

— Только отчасти. — Соер неловко заерзал на стуле, а его партнер вступил в разговор.

— Если ваш муж не делал ничего из того, в чем его обвиняют, тогда ему нас незачем бояться. Но мы не можем говорить за кого-то.

Сидней впилась в него взглядом.

— Что вы хотите этим сказать?

Джексон пожал широкими плечами.

— Допустим, он не сделал ничего плохого. Мы точно знаем, что на самолете его не было. Тогда где он? Если он, возможно, случайно опоздал на самолет, то мог бы вам сразу позвонить и сказать, что с ним все в порядке. Но этого не произошло. Почему? Частичный ответ на этот вопрос сводится к тому, что он замешан в чем-то не совсем незаконном. Кроме того, то, как все было спланировано и выполнено, говорит, что здесь действовал не один человек. — Джексон умолк и взглянул на Соера, который чуть заметно кивнул. Джексон продолжил: — Мадам Арчер, человек, которого мы подозреваем во взрыве самолета, найден убитым в своей квартире. Похоже, он собирался бежать из страны, но кто-то вмешался в его планы.

Сидней губами произнесла это слово — «убит». Она думала об Эдварде Пейдже, лежащем в огромной луже собственной крови, умирающем после разговора с ней. Она натянула одеяло на себя. И заколебалась, не зная, сказать ли агентам о разговоре с Пейджем. Но по какой-то непонятной причине она решила промолчать. Сидней глубоко вздохнула.

— Какие у вас вопросы?

— Сначала я познакомлю вас со своей небольшой версией. — Соер умолк, собираясь с мыслями. — Пока я допускаю, что вы поехали в Новый Орлеан из каприза. Мы следовали за вами. Мы также знаем, что вскоре после вас этот дом покинули ваши родители вместе с девочкой.

— Ну и что? Зачем им здесь оставаться? — Сидней осмотрелась. Она когда-то очень любила этот дом. — Что здесь осталось, кроме горя?

— Вы правы. Но понимаете, вы уезжаете, мы уезжаем, уезжают ваши родители. — Он сделал паузу.

— Если за этим что-то кроется, то мне это неведомо.

Соер резко встал, развернулся широкой спиной к камину и уставился на Сидней. Он развел руками.

— Здесь никого не было, Сидней. Это место никем не охранялось. Независимо от того, зачем вы поехали в Новый Орлеан, создается впечатление, что нас выманили отсюда. Никто не присматривал за вашим домом. Теперь вы понимаете?

Несмотря на тепло от камина, кровь застыла в ее жилах. Она стала приманкой. Джейсон знал, что власти следят за ней. Он ее использовал. Использовал, чтобы забрать что-то из дома.

Соер и Джексон внимательно наблюдали за чертами лица Сидней. Они ощущали, как напрягся ее мозг.

Сидней посмотрела в окно. Ее глаза скользнули по серой куртке, лежавшей на кресле-качалке. Дискета лежала во внутреннем кармане. Ей вдруг захотелось покончить с этим разговором.

— Здесь нет ничего такого, что могло бы кого-нибудь заинтересовать.

— Ничего? — голос Джексона звучал скептически. — У вашего мужа здесь нет ни файлов, ни записей? Ничего подобного?

— Не с работы. «Трайтон» болезненно относится к таким вещам.

Соер задумчиво кивнул. Побывав в «Трайтоне», он не мог не согласиться с этим.

— Тем не менее, Сидней, подумайте на сей счет. Вы не замечали ничего? Может быть, что-то исчезло или стоит не на том месте?

Сидней устало покачала головой.

— Я даже не смотрела.

Джексон вздрогнул.

— Если у вас нет возражений, мы могли бы произвести обыск в доме прямо сейчас.

Он посмотрел на партнера, брови которого при этих словах приподнялись. Джексон смотрел на Сидней, ожидая, что она скажет.

Она не отвечала. Джексон сделал шаг вперед.

— Мы всегда можем получить ордер. По множеству разных причин. Вы могли бы избавить нас от хлопот и сэкономить наше время. И если, как вы говорите, здесь ничего такого нет, то у вас не может быть возражений. Ведь так?

— Я юрист, мистер Джексон, — холодно сказала Сидней. — Я знаю, как это делается. Ладно, пусть будет по-вашему. Извините за грязь, я не занималась домом. — Она встала, сняла одеяло, достала куртку и надела ее. — Пока вы будете искать, я пойду подышу свежим воздухом. Сколько вам потребуется времени?

Оба агента переглянулись.

— Несколько часов.

— Прекрасно, холодильник к вашим услугам. Во время обыска вы можете проголодаться.

После того как она вышла, Джексон повернулся к партнеру.

— Черт, вот это настоящая женщина. Правда?

Соер провожал глазами ее гибкую фигуру, когда она шла к гаражу.

— Это уж точно.

Сидней Арчер вернулась через несколько часов.

— Нашли что-нибудь? — Она увидела двух взъерошенных мужчин.

— Ничего. — В голосе Джексона звучал упрек.

Она взглянула на него.

— Надеюсь, это не моя вина?

Агенты некоторое время смотрели друг на друга.

— Вы хотели задать мне вопросы? — наконец выдавила из себя Сидней.

Когда они час спустя уходили, Сидней дотронулась до руки Соера.

— Вы не знали моего мужа. Если бы вы его знали, то не сомневались бы в том, что он не способен... — Ее губы шевелились, но слов не было слышно. — Он не мог быть замешан во взрыве этого самолета. Со всеми людьми... — Она закрыла глаза и оперлась о косяк двери.

Соер смотрел с беспокойством. Как можно подумать о любимом человеке, от которого у тебя ребенок, что он мог сотворить такое? Но люди совершали зверские поступки каждую минуту, каждый день. И убивали они по злому умыслу.

— Я понимаю, что вы чувствуете, Сидней, — тихо сказал агент.

По пути к машине Джексон ногой отшвырнул кусок гравия и обратился к партнеру:

— Не знаю, Ли, у этой женщины мы ничего не выяснили. Она определенно что-то скрывает.

Соер пожал плечами.

— Черт подери, на ее месте я сделал бы то же самое.

Джексон удивился.

— Ты соврал бы ФБР?

— Она попала в переплет и не знает, что делать. В такой ситуации своя рубашка ближе к телу.

— Думаю, тут с тобой можно согласиться, — сказал Джексон не очень уверенно. И забрался в машину.