Транс

Глава 35

Должно быть, они наблюдали за ним, потому что едва он открыл глаза, его подняли с пола и усадили в кресло у правого угла стола. Все тело Пола окоченело и ныло, словно он только что проделал какие-то непривычные упражнения. В следующее мгновение он сообразил, что Карен сидит по другую сторону стола. Она все еще была в непромокаемой одежде, ее била дрожь. На лице Карен была написана такая тревога, словно она опасалась, что бандиты искалечили Пола на всю оставшуюся жизнь.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она.

– Потрясающе. А ты? – осведомился в свою очередь Пол, с трудом улыбнувшись.

Карен кивнула головой.

Потом в поле зрения Драммонда попали Перегрин и блондин с холодными голубыми глазами. Перегрин стоял, прислонившись к стойке, на которой находился телефон, и, скрестив на груди руки, улыбался. Блондин занял позицию в дверях, ведущих в холл. Драммонд не мог решить, кто же из них выглядит более зловеще.

Послышались шаги. Из холла появился мускулистый, деревенского вида парень с сумкой Карен в руке. Он вручил ее Перегрину вместе с каким-то клочком бумаги и сказал:

– "Чероки" в среднем гараже. Вот номерные знаки.

Негр подошел к столу и вывалил на него содержимое сумки. Казалось, магнитофон Карен позабавил его.

Поставив его на видное место, подальше от других ее вещей, Перегрин вернулся к телефону и принял прежнюю позу. Его действия, манера держаться выдавали в нем человека вполне рассудительного, отдающего себе отчет в том, что и Драммонд обладает такими же качествами.

– А как вы в действительности чувствуете себя, док?

– Как и сказал – потрясающе.

– Но все же немножко больно, а? Хотя я дал вам только половину заряда. Конечно, вы мокрый, и от этого вам было больнее. Но если бы я всадил в вас полный заряд, вам был бы конец.

Карен охватила ярость.

– Этого совершенно не требовалось! Он же просто стоял безоружный. Вы не должны были этого делать!

Перегрин улыбнулся – он оценил ее верность другу.

– Я редко делаю то, в чем нет необходимости, мисс Биил. Просто я хотел продемонстрировать доктору, что такое "тазер", и теперь он знает, что вы можете испытать, если он не будет покладистым. Я большой поклонник женской красоты, и мне чертовски неприятно стрелять в такое личико. У вас прелестное личико, мисс... Но я вынужден буду это сделать, если доктор не скажет нам все, что нас интересует. – Он повернулся к Драммонду: – Уверяю вас, док, я так и сделаю. Ну, а теперь повторим вопрос еще раз. Где пленка Арнольда Бриина?

Драммонду было ясно, что с ним и Карен все кончено... Но подвергнуть ее такому ужасному истязанию он не мог. Да, придется рассказать Перегрину все, что ему известно. И сделать это надо немедленно. В конце концов, какое все это имеет значение? Тайна куплета "Триц-блиц" будет погребена. Два человека погибнут ни за что, а бандиты снова одержат верх. Но все же это лучше, чем слышать крики Карен в бесконечной агонии.

– Пленка, которую вы слышали, – сказал Драммонд, в магнитофоне у вас за спиной.

Ухмылка Перегрина сменилась искренним удивлением:

– Бог мой, ну и штучка же ты!

– Но это вовсе не то, что вам нужно.

Ухмылка застыла на лице Перегрина:

– Что это значит?

Перегрин потянулся к магнитофону, проверил, перемотана ли пленка на начало, и нажал кнопку.

"Арнольд Бриин" отговорил свой кусок.

Ожидание на лице Перегрина сменилось изумлением, когда рассказ вдруг резко оборвался и послышалось шипение пустой пленки. В черных проницательных глазах, которые остановились на Драммонде, не осталось и тени игривости.

– А где продолжение?

– Больше ничего нет.

Перегрин вполоборота повернулся к альбатросу и кивнул ему. Тот достал из кармана "тазер".

– Я говорю правду, – сказал Драммонд. – Это не та пленка, которую мы получили от Амброуза. – Эту пленку мы записали вот здесь, за этим столом, просто чтобы выиграть время. Арнольда Бриина вообще не существует. Мы сами сочинили всю эту ерунду.

Перегрин мгновенно подлетел к Драммонду, тыльной стороной ладони ударил его по щеке и выбил из-под Пола стул.

– Оставьте его! – закричала Карен, вскочив на ноги.

Альбатрос схватил ее и снова усадил на стул.

– Если она еще раз двинется с места – стреляй! – закричал обезумевший от ярости Перегрин.

Он поставил Драммонда на ноги и снова швырнул его на стул.

– Ты, сукин сын... ты что, не знаешь, с кем связался?

– Я говорю правду.

Пытаясь успокоиться, Перегрин повернулся, подошел к раковине и снова вернулся, полный желания расправиться с этим идиотом, который так одурачил его. В этот самый момент Джекдоу наверняка старается отследить сержанта Арнольда Бриина. Сначала по телефону будет передана обнадеживающая информация, а затем армейская архивная служба сообщит об истинном положении дел... ну и начнется! Так что прощай Сан-Диего.

Перегрин сделал глубокий выдох. Нужно спокойно все взвесить и логически продумать. А на Драммонде и девчонке он выместит всю свою ярость несколько позже.

– Ладно. Ну, а чей голос записан на этой пленке?

– Моего отца.

– А где твой отец?

– Полагаю, что в данную минуту мой отец и моя мать уже добрались до офиса шерифа.

– А где же пленка Амброуза, док?

– А почему вы так уверены, что пленка вообще существует?

Перегрин посмотрел на Драммонда долгим испепеляющим взглядом, словно решая, а не сбить ли его снова со стула, затем обернулся и окинул взглядом всю кухню. На стене рядом с раковиной висели кухонные принадлежности. Перегрин подошел к ним и сорвал металлический молоток для отбивания мяса.

Подбрасывая и ловя молоток, он остановился напротив Драммонда.

– Не надо! – задыхаясь от волнения, закричала Карен. Перегрин поднял молоток, словно собираясь размозжить Драммонду череп, но внезапно резко спустил его на магнитофон Карен.

Пластмассовый корпус разлетелся вдребезги, а Перегрин все бил и бил по магнитофону. Затем отбросил молоток, покопался среди крошева, в которое превратился магнитофон, и извлек два электронных устройства размером с ноготь большого пальца. Одно он подтолкнул к Драммонду.

– Домашнее подслушивающее устройство. Вот как мы проследили вас до Медицинского центра... поймали в Шасте... и узнали, что вы здесь.

Карен застонала.

– Проклятый магнитофон. Единственная вещь, которую не проверил Джо Стилз.

– А вот и микрофон. Мы слышали весь ваш разговор с липовым копом в Лос-Анджелесе.

Он снова прислонился к стойке, взял клочок бумаги, который передал ему Черный Дрозд.

– Послушай, док, кто хозяин "чероки"? Я могу узнать это через пятнадцать минут, так что сэкономь нам время.

– Автомобиль принадлежит Майку Фоллону. Он работает в Центре гипнотерапии в Реддинге.

Перегрин бросил свирепый взгляд на Альбатроса.

– Центр гипнотерапии... где был припаркован "ХР...3"? – Он повернулся к Драммонду: – Это твой друг?

– Да.

– И ты оставил пленку у него, – категоричным тоном добавил Перегрин. Драммонд утвердительно кивнул головой.

– Но зачем? Почему ты не взял ее с собой? Почему не послал по почте самому себе или кому-нибудь еще?

– Потому что на ней не прямая запись голоса. Слышно только пение и музыка Эррола Гарнера. Голос Амброуза звучит фоном. Чтобы расшифровать его, требуется специальное оборудование.

– И такое оборудование есть у твоего Майка Фоллона?

– Да.

– И ни у кого больше нет, скажем, в Лос-Анджелесе?

– Есть, но мы никому не решились доверить расшифровку пленки.

– Так, значит, вы уже знаете, что хотел сказать вам Амброуз?

– Нет. Но, вероятно, это очень важная политическая информация, и прежде всего мы хотели получить ее сами.

– Но, похоже, вы ее не услышите. – Перегрин посмотрел на Карен. – А вот у леди есть... нет, была сенсационная информация. Теперь начинает все проясняться. Для нас ваше бегство было просто загадкой – почему вы направились в твои, док, родные места, ведь ясно же, что здесь вас легче всего схватить. Почему не остались в Медицинском центре? Раз старого доктора там не было, значит, вы договорились с Майком Фоллоном насчет пленки? О чем же именно?

Драммонд ощупал языком щеку. Удар Перегрина поранил ее изнутри, губы начинали опухать.

– Фоллон не мог сразу расшифровать пленку, так как во второй половине дня у него было много пациентов. Мы должны были позвонить ему поздно вечером, возможно, в полночь, получить расшифровку, а затем сразу ехать в Лос-Анджелес.

Перегрин взглянул на часы.

Драммонд посмотрел на свои. Без десяти шесть. Пол поднес часы к уху, решив, что они остановились – не может быть, чтобы все случившееся с ними произошло в столь короткое время!

– В котором часу Фоллон заканчивает прием? – спросил Перегрин.

– Примерно сейчас.

– Какой у него номер телефона?

Драммонд назвал номер, и Перегрин поднял трубку.

– Центр гипнотерапии, – ответила Кей Коннорс.

– Майка Фоллона, пожалуйста.

– Кто его спрашивает?

– Я звоню от господина Пола Драммонда.

– Подождите минутку.

– Слушаю вас, – подошел к телефону Фоллон.

Перегрин передал трубку Драммонду:

– Ты знаешь, что нужно сказать. Вот все это и говори.

Драммонд взял трубку и приставил ее к уху так, чтобы Перегрин мог слышать Фоллона.

– Майк? Ты еще не приступил к пленке?

– Только собираюсь. Уфф... Что за денек! Пятницу следовало бы назвать Днем неврозов. Некогда было даже кофе выпить.

– Послушай, Майк, забудь про пленку. Оставь ее. За ней зайдут... – Пол посмотрел на Перегрина. – ...Через полчаса. – Перегрин утвердительно кивнул головой. – Просто передай кассету тому, кто придет. Ты все понял?

В трубке наступило молчание.

– Пол, с тобой все в порядке? У тебя какой-то странный голос.

– Да нет, со мной все в порядке, просто немного прикусил щеку.

Фоллон фыркнул в трубку:

– В следующий раз смотри, что ешь. Ладно, приятель, я все сделаю. Кей сейчас уходит домой, а я задержусь. Уик-энд проведешь у стариков? Хотелось бы с тобой повидаться.

– Пока еще не знаю, Майк. Я дам тебе знать.

– Прекрасно. Позвони мне домой.

Фоллон повесил трубку.

Перегрин поставил телефон на стойку.

– Что ты рассказал Фоллону о пленке, об Амброузе, о том, что вас преследуют?

– Практически ничего. Я решил: чем меньше ему скажу, тем в большей безопасности он будет. Когда я приехал в Центр, то просто сказал ему, что у меня есть одна тонкая работенка, которую мне нужно сделать, и попросил у него джип. Майк – опытный психолог, он знает, когда задавать вопросы, а когда молчать. Ты же слышал разговор. Разве похоже, что он в курсе событий?

Перегрин глубокомысленно кивнул.

– Ну ладно, посмотрим, – и повернулся к Черному Дрозду, который все это время стоял, прислонившись к дверному косяку, и чистил ногти металлической пилкой. – Подгони "плимут" к дому. Чайку – в фургон и в Тахое. А этих двоих повезем в Реддинг за пленкой.

Черный Дрозд ушел.

– Как чувствует себя Чайка? – спросил Драммонд.

Перегрин усмехнулся:

– Что надо! Вот только жалеет, что не может добраться сюда и убить вас обоих.