Транссибирский экспресс

9

Ранним утром экспресс «Владивосток — Москва» приближался к Харбину. В коридоре международного вагона стоял пожилой японец, господин Сайто, дипломат. Он направлялся в Москву.

Поезд уже начал тормозить, когда к дипломату подошел один из его охранников.

— Господин Сайто, я был счастлив сопровождать вас этот отрезок пути. Жаль, что он был так короток...

— Разве вы не едете дальше?

— Нет, к сожалению. У меня заболела жена, и мне разрешили вернуться. В Харбине к группе охраны вместо меня присоединится другой работник. — Он поклонился.

Поезд уже останавливался.

...После того как Сайто вышел из кабинета вице-министра, все произошло очень быстро: в тот день его вызвали в министерство заполнить бумаги. Все последующие дни шли беседы с разными чиновниками, оформлялись документы. Вплоть до самого отъезда у господина Сайто не было ни минуты свободного времени, и, только сев в поезд и передохнув немного, он вновь с тревогой стал думать о своем странном назначении на новый пост.

Охранник, сошедший с поезда в Харбине, представил господину Сайто своего заместителя, молодого человека, теперь он будет сопровождать его в пути. Звали нового охранника Исида. Прежний еще раз поклонился и вышел из вагона.

На немноголюдном перроне Сайто увидел через окно молодую, модно одетую женщину. Она прохаживалась вдоль вагонов, нервно оглядываясь по сторонам. На вид ей было лет тридцать, высокого роста, с тонкими, хотя и мелкими, чертами лица. Опущенные уголки губ делали выражение ее лица злым и надменным. Она почувствовала на себе взгляд Сайто и несколько раз, тоже вскользь, посмотрела на него.

Кроме какого-то господина в низко надвинутой на глаза шляпе, в вагон пока никто не садился. Господин этот быстро вошел в пятое купе и закрыл за собой дверь. Через некоторое время сели две старушки, потом — семья с детьми. Уже перед самым отходом поезда в вагоне появился светловолосый, с аккуратно подстриженной бородкой, господин. В руке он держал легкий чемодан.

Ударил станционный колокол. Александра Тимофеевна бросила папироску и вошла в вагон.

«Ну и поездочка предстоит мне с этим идиотом!» — раздраженно думала она, проходя по коридору в пятое купе. Там, не сняв шляпы, в плаще с поднятым воротником сидел Фан.

В дверь постучали. Фан затравленно оглянулся и съежился в углу мягкого дивана.

— Войдите, — сказала Александра Тимофеевна.

На пороге стоял Шпазма.

— Что вам угодно? — нетерпеливо спросила Александра Тимофеевна.

— Вот... просили передать... — Шпазма изумленно смотрел на хозяина: таким он видел его впервые.

— Кому передать? — раздраженно спросил Фан.

— Вот им... — По-прежнему глядя на Фана, Шпазма ткнул рукой с чемоданом в сторону Александры Тимофеевны. — Привезли... Господин Фан, все желают вам счастливого пути и скорейшего возвращения. А я...

В третий раз ударил станционный колокол, и Шпазма, не договорив, поспешил из вагона.

Александра Тимофеевна, покосившись на Фана, поставила принесенный Шпазмой желтый чемодан на багажную полку, подошла к окну.

Поезд мягко тронулся.

— Все, поехали, слава богу, — сказала она.

Фан откинулся на спинку дивана.

— О-о! — простонал он. — За что мне бог посылает испытания?

Из-под надвинутых полей шляпы он увидел в окно, как от удалявшегося вокзала отъехали три машины.

«Провожали, — подумал Чадьяров. — Ну что ж... посмотрим, что нас ждет впереди...»

В то же самое время к противоположному перрону подошел экспресс, прибывший из Москвы. Сквозь толпу пассажиров и встречающих пробирался Паша Фокин с чемоданами в руках. Счастливо улыбаясь, он вышел на привокзальную площадь, свистнул извозчика и взгромоздился на скрипучую коляску.

В «Палас-отеле» пожилой портье бегло оглядел Пашину фигуру, чемоданы и снова опустил голову к бумагам. Паша извлек из кармана довольно тугой бумажник. Портье оторвался от бумаг, взглянул еще раз на Пашу и на чистом русском языке устало спросил:

— Желаете получить номер?

— Иес, — ответил Паша достойно. — Оф корс. Одноместный.

— Вы не из Нижнего, случайно? — поинтересовался портье.

— Да господь с вами? — обиделся Паша. — Я москвич.

— Ну-у? — Портье еще раз оглядел Пашу с ног до головы. — И надолго в наши края?

— Как дела пойдут, — уклончиво ответил Паша. — Смотря как с работой.

— Обращайтесь в эмигрантский комитет, — посоветовал портье. — Они оказывают помощь беженцам.

— Я не беженец, — высокомерно ответил Паша. — Я уехал. Это большая разница.

Номер Паше понравился. Он покачался на кровати, пощупал занавески, открыл шкаф и заглянул в него. Прошел в ванную. Там он поочередно открутил краны, попробовал воду пальцем, посмотрелся в зеркало.

Когда Паша вышел из ванной, горничная поправляла постель. Он поздоровался с ней, она приветливо ответила. Паша счастливо потер руки, потом неожиданно для самого себя наградил горничную шутливым шлепком. Та посмотрела на него удивленно, но тут же улыбнулась и, уходя, уже в дверях, мило погрозила пальцем. В ответ Паша послал ей воздушный поцелуй.

Паше захотелось сделать что-нибудь этакое, крикнуть, что ли, от радости, но кричать Паша не отважился. Схватил со стола свою шляпу, широким жестом пустил ее по номеру и запел первое, что пришло в голову:

Вот и началась она, Пашина заграничная жизнь.