Требухашка

Глава 13

1.

«Кто ты? Почему я тебя не боюсь?»

Слишком яркие воспоминания еще не успели скрыться в глубинах памяти. Только от одного крика этой твари я был готов бежать голый через весь город, а сейчас мне нестрашно. Я даже чувствую себя чуть выше этой твари, и она поджала хвост.

«Что изменилось? Да и в принципе мне пофиг. Кто ты? Зачем пришла и посылаешь мне эти сны?»

Уродец молчит и смотрит в тарелку. Крылья спрятались на спине. Ушки легли вдоль головы. Котёнок, да и только. Маленький чёрный мурлыка.

«Ты ешь, не стесняйся. Для тебя оставил, Требухашка.»

Он вопросительно смотрит на меня и опускает голову в тарелку. Я вижу, как работает челюсть, вижу как дергается голова, заглатывая мясные отбросы и язык смешно вытирает тарелку за собой, после каждого куска.

«Ты ведь что-то хотел мне показать?»

Требухашка поднимает голову и опускает вновь.

«Эти сны, это информация или что?»

Я думаю о том можно ли погладить монстра пока он занят едой и не решаюсь, так можно и без руки остаться. Вот ты гладишь кожаную шейку и чмокаешь губками, «тю-лю-лю, му-лю-лю», а через минуту кричишь и баюкаешь свой обрубок, из которого хлещет кровь.

«Это ведь ты сны транслируешь, верно? И почему мне?»

Кто вы, мистер Требухашка?

«Мистер Требухашка» икает и вылизывает морду одним круговым движением языка.

«Жалко, что ты не умеешь разговаривать. Дорого бы отдал за пять минут общения, всю колбасу, что лежит в холодильнике».

Требухашка смотрит на меня, потом на дверцу холодильника, потом снова на меня. Миска у него пустая.

«А ты ведь всё понимаешь, да?»

Требухашка кивает, и я киваю тоже.

«Вот и договорились. Ну почти. Покажи мне кто ты. Питомец охотника на вампиров? Друг Ван Хелсинга? Собака Блейда? Или это ты водишь их на поводке? Покажи мне и получишь еду!»

Требухашка широко открывает пасть, так широко, что не видно его морды: только ряды острых клыков, слюна и гортань с острым язычком. Из пасти выплывает маленькая шаровая молния. Она медленно движется по воздуху потрескивая и шипя. В стороны от шарика расходятся и сразу пропадают белые, еле заметные лучи.

Я замираю и боюсь даже дышать. А шарик мягко, как мыльный пузырь, лопается, открывая разрез прямо в воздухе напротив меня. Разрез между реальностями медленно расширяется, открывая ту, другую сторону.

Это напоминает экран, окно в которое можно посмотреть и я осторожно заглядываю туда.

Там шумит от ветра дерево, листья медленно планируют вниз и планируют на асфальт. Игрушечный грузовик вверх кузовом лежит в песочнице. Рядом торчит из песка сине-желтая лопатка, как меч короля Артура. Проезжает карапуз на пластмассовой машинке, за ним бежит и смеется молоденькая мамочка.

Я узнаю это место. Это наш двор. Песочница в которой и я когда-то играл ребёнком. Это место прямо под моими окнами. Если встать, обойти Требухашку и выглянуть в окно то можно сравнить то, что в жизни и то, что в этом мини-кинотеатре. Кажется мне, что разницы не будет и этот мужик в шляпе сейчас там тоже стоит.

Я наклоняюсь ближе и присматриваюсь. Мужчина стоит у песочницы, и голова его закрыта от солнца широкополой старой шляпой. Он смотрит вверх на окна.

«Ну, привет, Юрабезотчества. Все-таки это был ты».

Человек не реагирует, не слышит, просто продолжает смотреть на мои окна. Продолжает ждать.

«И что же нам делать, Требухашка? Ты сможешь с ним разобраться?»

Зверёк рычит, и я встаю за колбасой, осторожно, чтобы не задеть портал локтем. Достаю палку и разворачиваюсь, когда Требухашка тявкает.

«Что?»

В портале началось движение: чёрный человек двинулся с места, и глаз Сарумана неотступно следует за ним, сопровождая.

«Интересно», — говорю я и роняю колбасу. Юрабезотчества подходит к моему подъезду, я узнаю двери по своим же надписям (дурак был в детстве) «Цой Жив», «Алиса дарит свой огонь» и «Янка forever». Требухашка подползает бесшумно и тянет колбасу к окну, а я продолжаю смотреть, как убийца входит в подъезд, открывает свой портфель и смотрит в него. Мы тоже стараемся заглянуть внутрь, но безуспешно, замок захлопывается перед носом. Почему-то я уверен, что точно знаю о содержимом портфеля.

Юра Безотчества поднимается по ступенькам.

«Блин. Чёрт. Эй, ты! Охотник на нечисть. Что делать?»

Требухашка молчит и разрывает колбаску поперек. Юра идёт. Кто-то спускается сверху, и они сталкиваются плечами. Юра поднимает шляпу и, кажется, извиняется перед алкашом-соседом. Тот что-то беззвучно кричит, машет кулаками и, держась за перила, осторожно, как инвалид, спускается вниз. Маньяк так и стоит, держась за шляпу, пока трое «бухаре» пошатываясь не пройдут мимо и не спустятся вниз, а потом он идёт к двери и нажимает на дверной звонок.

Требухашка вздрагивает и смотрит в сторону подозрительного звука. «Гоол!», — кричит дверной звонок. Глупости, но кто-то хотел соригинальничать.

«Это к нам. Ничего не хочешь сказать?»

Требухашка ничего не хочет сказать и жрет колбасу.

«Ладно».

Я встаю, и портал скукоживается, рана затягивается, и окно в другой мир закрывается, а в дверь стучат.

«Иду!» — кричу я и роюсь по полкам, где-то лежат мои старые нунчаки. А, вот они.

Достаю их и верчу немного в руках. Вращение по «восьмёрке» прямым, обратным хватом и за спиной. Перехваты из-за плеч снизу и сверху левой и правой рукой поочерёдно. Помнят руки.

Требухашка забился в углу и перепугано смотрит. Кожа его пошла волнами, глаза выпученные и дрожь по всему телу.

«Вот чего ты боишься? Обычных палок на цепи? А я то думал, ты крутой. Идешь со мной?»

Требухашка молча смотрит и не двигается с места.

«Почему я не удивлен? Ладно, если что, пиши сразу в тюрьму».

Медленно иду к двери. Стараюсь не бежать. Не знаю почему, но я не боюсь. Почему-то мне хочется схлестнуться с ним. Откуда эта тупая бравада.

— Кто там?

Отхожу вправо, на случай если он начнет стрелять сквозь дверь, как в кино.

— Выйди, поговорить нужно.

— Ещё чего, — говорю, — родителей дома нет.

На стене появляется тень, ушки торчат вверх, хвост трубой, Требухашка медленно выходит из кухни.

— Узнал? Тогда выйди, поговорим на нейтральной территории. Обещаю, что не трону. Мне нужен только зверёк.

— Иди детям позвони! Или жене! Напомни о себе! Отвали!

Он шумно сопит и я готов к тому, что сейчас будет атака. Но он продолжает:

— Требухашка. Он у тебя. Отдай его мне. Тогда про тебя забудут и отпустят. Не влезай в это дерьмо.

Требухашка стоит у меня за спиной, округлившийся живот тянется к полу. Монстр внимательно слушает, что же я отвечу.

— Я уже влез по самые уши.

2.

Я слышу как он уходит. Смотрю в глазок и вижу, что перед дверью никого нет. Требухашка разворачивается и возвращается на кухню.

— Но, — говорю я, — нельзя же так. Стой! Мы не можем отпустить его просто так. Где твой шеф? Скажи ему, что здесь есть работа. Стой!

Требухашка идёт на кухню не оглядываясь.

— Он же убьет ещё! Нужно остановить его! Сожри ему лицо, как ты умеешь! Ну, давай!

Требухашка тычет носом в пустую тарелку и смотрит на меня печально.

— Да пошёл ты. Я сам его возьму.

Требухашка печально смотрит как я убегаю в прихожую и не появляется, пока я натягиваю кроссовки, спортивную куртку.

— Нельзя так! — кричу я в пустоту. — Это не справедливо! Это молодые девчонки. Кто-то не остановил Чикатилло в свое время и тот убил больше сотни детей.

Требухашка молчит, и я открываю двери.

— Сам справлюсь! Колбаса в холодильнике!

***

Прошло совсем немного времени. Изуродованная морда не должна далеко уйти. Я прячу нунчаки и сбегаю вниз по ступенькам. Плана нет никакого. На улице ясный день. Народу бродит море, и тут я, охотник на маньяков, начну человека палками на цепи избивать посреди улицы.

Выскакиваю во двор и вижу его слева. Он идёт не спеша. На голове широкополая шляпа, в руках портфель. Идёт быстро. Я подпрыгиваю от адреналина бурлящего в крови и бегу за ним.

Нужно скрутить маньяка и сдать полицейским. Пусть осмотрят чемодан, пусть проверят кладбище, убийцу и меня заодно. Точно найдут что-то. А если ещё на его рожу посмотрят и на крылья за спиной. Я притормаживаю и смотрю на них. Небольшие крылышки, чуть выделяются над головой, но все-таки они есть. Черт, да они даже тень дают на асфальт.

Сейчас он свернёт налево и выйдет на оживленную улицу полную машин, ларьков и магазинов. А если пойдет вправо, то увидит парк. Маньяки любят лесные массивы, как и убийцы маньяков. Давай, шуруй влево.

Юрабезотчества останавливается. Медленно поворачивается, открывая обожженную изуродованную морду. Он внимательно смотрит на меня и лезет одной рукой в свой «совдеповский» портфельчик, открывает его и достает длинный кухонный нож. Я беру нунчаки и не скрываясь держу у бедра. Мы молча смотрим друг на друга и он делает шаг вперёд.

— Передумал?

Мир пульсирует вокруг каким-то миражом. Вдалеке проезжает машина, выпуская дым из выхлопной. Мимо пробегают пацаны с рюкзаками на плечах и с ними девочки с огромными бантами. Кто-то кричит в доме и с грохотом закрывает дверь на балконе. Кто-то кидает стеклянную бутылку в мусорный бак прямо с третьего этажа, и она разбивается об асфальт. Реальны только мы двое — я и убийца с ножом. Теперь мне кажется зря я называл инопланетного чудика монстром — монстр вот он, вполне человеческое создание. Две руки, две ноги и посредине гвоздик. А в одной руке жутко сверкающий нож.

— Требухашка сейчас под моей защитой! Забрать его можешь только через мой труп.

— Значит он здесь, — кивает Юра и добавляет, — О-о-о.

Шелест крыльев, поток воздуха, потрескивание озона и кто-то толкает ногу снизу. Я смотрю вниз и встречаюсь глазами с Требухашкой.

— Надумал? Ну спасибо.

Требухашка ухает, почти как обезьяна, и я думаю, сколько у него этих звуков разнообразных в башке. Теперь мы втроём внутри непробиваемого кокона тишины. Люди проходят и проезжают мимо, не замечая назревающей драки и собака-кошки с крыльями. Всё хорошо. Всё идет по плану.

Юрабезотчества протягивает левую руку и сдирает рукав. Как кожицу апельсина. Острым лезвием делает надрез и не один, скрипя зубами выводит что-то, напоминающее руну. Мы с Требухашкой смотрим ошеломленно. Кровь капает на землю, поднимая маленькие юркие тучки пыли, которые вертятся в сантиметре над землей, как гуттаперчевые балерины.

— Я призываю тебя! — кричит урод, и никто кроме нас его не слышит, случайные люди обходят наш пузырь стороной. — Я призываю тебя! Он здесь!

Требухашка страшно кричит и влетает пулей вверх. Там примерно на высоте третьего этажа открылся портал. Большой светящийся красный круг, который сейчас медленно опускается вниз. Требухашка кричит и кружит вокруг него.

— Приветствую тебя в нашем мире! — радуется маньяк и пританцовывает, а Требухашка атакует портал и ещё раз и ещё, но каждый раз его отбрасывает и каждый раз все сильнее. Неумолимо как жизнь портал снижается, и летающий кот ничего с этим не может поделать. Поэтому он рвётся ко мне: кричит и машет крыльями, цепляется коготками за рукав и тянет в сторону. Шипит, открывая свой синенький проход и летит в него, оглядываясь. Потом удар, будто башкой в стену разогнался и Требухашка завывая крутится на земле.

Я осторожно трогаю синий круг — он холодный и твердый. Здорово звёрек приложился с разгона.

— Добро пожаловать, — скулит Юра из-за спины, и я оглядываюсь. Пригнув голову из портала выходит Нечто, похожее на человека. Он высокий, под два метра ростом. У него широкополая шляпа и джинсы клеш. У него мощные ладони с широкими пальцами, а ещё у него нет лица. Вместо лица туман и кружащиеся частицы атомов-электронов. Или просто мошки.

Маньяк усиленно кланяется и не решается смотреть на того, кого призвал. Нечто или я бы даже сказал «само Зло» гладит его по голове и смотрит на меня. Требухашка бросается в атаку.

Я только успел услышать шипение и краем глаза заметил, как летит черная молния. Молния врезается в кулак Зла и тот отбрасывает Требухашку как мячик о землю. Земля дрожит так, что я подлетаю вверх и падаю не устояв на ногах. Вокруг всё трясется как при землетрясении и существо делает первые шаги. Я вижу монстрика, он барахтается на спине, как перевернутая черепаха и пытается встать, но не хватает сил для рывка. Нечто подбегает и заносит ногу над Требухашкой… А потом опускает её. Я закрываю глаза и ужасный крик раздирает меня на части. Потом еще один глухой удар и еще и чвакание, и чавкание. Крики затихают и я открываю глаза. Зло, убившее зверя стоит спиной ко мне и вытирает ногу о траву. Из спины у него гигантскими листьями растут крылья. Они просто огромные, накрыть такими можно крышу моей пятиэтажки.

От Требухашки осталось только мокрое пятно на асфальте и разбросанные внутренности. А нет, вон еще тряпочка, то, что когда-то было оболочкой.

Зло поворачивается и я понимаю, что не могу убежать, ноги не слушаются и страх обездвижил, но этому существу плевать на меня. Оно осматривает вокруг и вдыхает свежий воздух.

— Нравится этот разрез, — голос трубный, густой как у Шаляпина, — наверное я здесь останусь. Эй ты! Иди сюда!

Юрабезотчества ползет на коленях, не поднимая головы.

— Ты выполнил задание. Пойдём со мной, я дам тебе крылья.

Существо одной рукой поднимает взрослого мужика как пушинку и швыряет в портал, в котором маньяк с воплем исчезает.

— Я всем дам крылья здесь. Как много работы. Нравится.

Воздух наполняется внешними звуками — сигналами машин, гудком с фабрики, плачем ребенка и воем полицейской сирены.

— Что с вами? Вам нехорошо?

Я оборачиваюсь. Стайка совсем мелких пацанов с любопытством смотрит на меня. Громадного человека больше нет. Я поднимаюсь и улыбаюсь деткам.

— Подскользнулся, упал, очнулся гипс. Ничего страшного парни.

— Фу, дохлая крыса! — кричит один из них и толпа с воплями убегает. От Требухашки осталась только шкурка, растянутая в пыли. Только тряпочка. Я оглядываюсь по сторонам и поднимаю ее. Отряхиваю, аккуратно сворачиваю и кладу в карман. Не знаю зачем, но так надо.