Трехглавый змей

Глава 74 Кошмары

Сила, которую Мара черпала из эфира, опьяняла, адреналин кипел в венах. С нескрываемым наслаждением она наблюдала, как чудовище лопается изнутри, как воздушный шарик, и как куски плоти, охваченные фиолетовым огнём, кружатся в воздухе.

Но, залюбовавшись, она на секунду потеряла бдительность, и этого было достаточно. Спрыгнувший как будто из ниоткуда паук, в два, а то и в три раза больше самой Мары, сбил её с ног и повалил на землю, сильно ударив по рукам. Едва успевая уворачиваться от щёлкающих над её ухом жвал, она пыталась сложить пальцы хоть в какой-нибудь жест, но они больше не слушались её. Почувствовав беспомощность добычи, прибывали всё новые пауки. Новая атака острых жвал рассекла её плечо, она почувствовала жгучую боль и намокающий от крови рукав.

— Дамиан! — в отчаянии закричала она, защищая голову руками, на которые обрушивались всё новые удары.

Её голос эхом отразился от стен и потолка грота, но ответа не последовало. Она пыталась отбиться, но пауков становилось всё больше, так много, что она перестала видеть что-либо, кроме чёрных мохнатых лап. Град ударов обрушивался на неё со всех сторон, сотни острых, как лезвия, жвал разрезали её кожу. Их яд шипел в ранах, горячая кровь застилала глаза. Она опять позвала на помощь, но в этот раз даже собственный голос показался ей едва слышимым. Свернувшись в клубок на холодном каменном полу, она перестала сражаться.

Проснувшись, Мара рывком села. Сердце всё ещё бешено колотилось, отбойным молотом стуча в ушах, тело было покрыто холодным потом. Она хватала ртом воздух, пытаясь отдышаться, и оглянулась по сторонам. В спальне для девочек было абсолютно темно, и, скорее всего, была глубокая ночь.

Тишина. Никаких пауков. Никакого грота. Только её кровать с наглухо задёрнутым балдахином и тиканье часов на стене.

Она попыталась вспомнить, что происходило перед тем, как она легла спать.

Когда они выбрались из Башни и из шахт, уже начало темнеть. Снежок покорно ждал их у выхода, и они сразу же скакнули в окрестности Эльфеннау

До академии они добрались ещё до того, как солнце окончательно скрылось за горизонтом. Перед тем, как войти через ворота в холл, Дамиан отдал Маре свой пиджак, чтобы прикрыть её испачканную и изодранную в клочья одежду. Она до сих пор помнила, каким тёплым он был, и как окутывал его запахом.

Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы незаметно для остальных девочек переодеться и привести себя в порядок.

Чуть позже они собрались втроём в секретном классе. Рассказ Дамиана был аккуратным, точным, но по большей части обрывочным. Он умолчали о самом важном — о магии крови, решив, что Весперису об этом лучше не знать.

Разговор о дальнейших планах они отложили на потом — на завтра, на послезавтра, а может, и на день, когда смогут вспоминать Башню и Хранилище без того тяжёлого спазма в груди.

И теперь, восстановив события в памяти, Мара сидела в кровати, безуспешно стараясь успокоиться. Мысль о том, чтобы снова попытаться заснуть, привела её в ужас. Всё ещё тяжело дыша, Мара на ощупь выбралась из спальни.

Тускло освещённая общая комната ночью была непривычно пуста. Сонную тишину нарушал только треск поленьев в камине. Немного порыскав, Мара собрала остатки конфет и печений из вазочек, нашла чайный сервиз, водрузила это всё на столик у камина и села на диван.

Какое-то время она просидела неподвижно, невидящим взглядом уставившись в огонь. На этот раз это было близко, очень близко, ближе, чем когда-либо. Она успела даже ощутить некое смирение перед неизбежным, и если бы не Дамиан…

Если бы не Дамиан…

Мара закатила рукава ночной рубашки и наклонилась ближе к огню, рассматривая свои руки. Ей казалось, что она до сих пор чувствовала на них острые, как лезвия, ядовитые жвала. Но никаких следов этого не осталось, кожа была гладкой, как и раньше.

Стоило ей разжечь маленький огонёк под чайником, как за спиной раздался голос:

— Тоже не спится?

Мара вздрогнула и обернулась. Дамиан, облачённый в пижамный костюм и слегка взъерошенный ото сна, как ни в чём не бывало упал рядом с ней на диван, по пути прихватив одну из конфет. Она почувствовала облегчение от того, что она больше не одна, и что с ней именно Дамиан, ведь именно он был там, и ему она могла рассказать всё.

— Мне приснился кошмар, — сказала она, поворачиваясь к нему лицом и забираясь с ногами на диван. — Про тех пауков. Приснилось, что тебя не было со мной, и я умерла.

Дамиана передёрнуло.

— А ты почему не спишь?

— Да я просто… не смог заснуть, — соврал он.

— Дамиан!

Обернувшись на сдавленный крик, Дамиан на мгновение застыл, его сердце ухнуло куда-то вниз. Одетую во всё чёрное Мару было почти не видно под телами окруживших её пауков. Он направил в них поток воздуха, но ничего не происходило. Арахнидов становилось всё больше, их становилось так много, что её перестало быть видно за их мохнатыми телами и лапами.

Он пытался снова и снова, но ничего не происходило. Он кричал, его голос срывался от отчаяния и беспомощности.

Мара больше не звала на помощь, и его охватил холодный липкий ужас.

Вдруг, пауки, все, как один замерли, и в следующее мгновение превратились в пыль. Он бросился к подруге, свернувшейся на земле в клубок, упал на колени, тронул её за плечо и почувствовал, что оно мокрое. Её куртка была насквозь пропитана ещё тёплой кровью. Она не шевелилась.

— Нет, нет, пожалуйста, нет… — Дамиан осторожно поднял её с земли, чувствуя как как пальцы проваливаются в раны на её плечах. Он убрал волосы с её мертвенно бледного лица и пытался нащупать пульс на её шее, измазывая белую кожу багровым. Она была ледяной, её сердце больше не билось. Он прижимал её обмякшее хрупкое тело к груди, ощущая, как его рубашка и брюки намокают от крови.

Проснувшись, Дамиан тут же откинул одеяло, опустил ноги на пол и быстро вытер слёзы с щёк. Несколько раз глубоко вздохнув, он почувствовал, как страх и отчаяние понемногу отступают. Но перед глазами всё ещё стояло белое лицо Мары, но не из сна, а из реальности. Она всегда была такой сильной. Она разрывала пауков на кусочки прямо у него на глазах, а что происходило с ней за стенами академии, когда его не было рядом, он даже и представить не мог. Но она всегда возвращалась. Перепачканная, уставшая, раненная, но живая. И на следующий день она рассказывала о своих похождениях, шутила и смеялась сама. Он никогда ещё не видел её испуганной, растерявшейся, истекающей кровью и умирающей. И это его пугало больше всего, ведь свой путь она проделывала в одиночестве. И сейчас он как никогда остро ощутил, что однажды она может не вернуться.

Он должен был во что бы то ни стало убедится, что с ней всё в порядке. Что-то, что ему приснилось — всего лишь сон, что в реальности он её спас, а не наоборот. Дамиан решительно вышел в общую комнату, пытаясь на ходу придумать достаточно весомый повод вломиться в женскую спальню, когда услышал шорох. Он с облегчением улыбнулся, увидев, как Мара Сейр разводит волшебный огонёк под чайником. Она была одета в пижаму, заплетённая на бок чёрная коса немного растрепалась.

И теперь они сидели вместе на диване у камина и потягивали крепкий сладкий чай. Дамиан смотрел на Мару каждый раз, когда она отводила взгляд, пытаясь найти в её лице следы вчерашней стычки. Но ничего в ней не свидетельствовало о произошедшем. Разве что залёгшие под глазами от недостатка сна тени.

— Мы ведь выбрались оттуда, Дамиан? — тихо спросила она.

Дамиан на секунду задумался — ведь он и сам не был в этом уверен.

— А если нет, — так же тихо ответил он. — Тогда где мы сейчас? В загробном мире?

Мара подняла голову и внимательно посмотрела по сторонам.

— Ну, тогда не так уж и плохо. — Она пожала плечами.

— Я никогда раньше не думал о том, что ты можешь погибнуть. — Дамиан водил пальцем по краю чашки, избегая встречаться с ней взглядом.

— Было бы очень обидно, — Мара невесело усмехнулась. — Только представь: подающая надежды волшебница, эфирный заклинатель позорно убита обычными пауками.

— Ну не такие уж они и обычные, — он пожалел, что завёл разговор в это русло. — Они были огромные. Колоссальные.

— Здоровенные.

— Гигантские.

— Громадные.

— Исполинские.

— Большущие.

— Огромные.

— «Огромные» уже было!

Они засмеялись, Мара мучительно зевнула.

— Пойдёшь спать? — участливо спросил Дамиан.

— Нет. — Она отставила чашку на столик и плотнее укуталась в плед. — Я досплю тут.

— Почему?

Мара не ответила, только прятала взгляд.

Вдруг Дамиан понял, и от этого осознания у него защемило в груди.

— Ты боишься заснуть? — бережно уточнил он.

Мара смотрела в огонь. Дамиан молчал, давая ей время собраться с мыслями, но она чувствовала на себе его взгляд. Наконец, она решилась заговорить.

— Ты же знаешь, — её голос звучал сдавленно, словно она заставляла себя говорить. — Я ненавижу этих дурацких паруков. Я не могу даже смотреть на них. А сегодня… Я видела их слишком близко. Они меня касались. Я чувствовала… — её лицо исказилось от отвращения, и она сделала судорожный вдох. — Их лапы, их жвала. Я до сих пор их чувствую.

Дамиан прикусил губу. Хотя Мара сидела перед ним, живая и здоровая, хоть и измотанная, он не мог избавиться от тревожного ощущения, всё ещё преследовавшего после его собственного кошмара. Он не хотел уходить, не хотел оставлять её одну.

— Хочешь, я останусь с тобой? — осторожно предложил он.

Мара посмотрела на него с благодарностью. Она хотела, очень хотела, чтобы он остался, но соглашаться было неловко.

— А ты разве не пойдёшь спать? — спросила она вместо ответа.

Дамиан улыбнулся, уловив её сомнения. Он уселся поудобнее и положил диванную подушку к себе на колени.

— Я сегодня точно уже не засну. Иди сюда. — Он похлопал по подушке.

Мара нахмурилась, посмотрела на подушку, потом на его лицо, явно пытаясь оценить серьёзность его предложения.

— Я не уверена, что это хорошая идея, — пробормотала она не слишком убедительно.

Дамиан хмыкнул и, прежде чем она успела придумать что-то ещё, положил руки ей на плечи и, мягко, но решительно, притянул ближе.

— Да не кусаюсь я, — успокаивающе сказал он.

Мара не сопротивлялась. Она позволила себе поддаться его движению, положила голову к нему на колени и плотнее укуталась в плед.

Несколько минут она молчала, глядя на трепещущие в камине языки огня. Её пальцы всё ещё сжимали край пледа, но сердце начало биться чуть медленнее.

Дамиан тоже молчал, одна его рука мягко покоилась на краю подушки, едва касаясь её головы, другая — на её плече.

Наконец, она нарушила тишину:

— Ты был прав.

— В чём?

Мара чуть повернула голову, чтобы взглянуть на него снизу вверх. Её глаза были полны чего-то вроде благодарности, смешанной с угрюмой уязвимостью.

— Без тебя я бы не справилась. Там, в шахте… — Она замолчала ненадолго. — Без тебя я бы умерла. Моё тело так бы и осталось там, в паучьем гнезде.

— Этого не случилось, — сказал он твёрдо. — Ты не одна. Ты больше не должна быть одна.

Мара тихо кивнула и закрыла глаза. Сказать что-то ещё она не могла, да и не хотела. Её мысли начали рассеиваться. Ей было невероятно тяжело признатся в этом даже самой себе как спокойно и безопасно ей сейчас было рядом с ним.