Тренинг уверенности в себе

Как узнать, когда вами манипулируют, когда нарушают ваши человеческие права? Один способ мы, к несчастью, знаем все. Кто из нас в итоге не говорил себе: «Я не знаю, как это произошло, но у меня мерзкое чувство, что меня „поимели"». Это запоздалое чувство мало чем помогает, разве что мы стремимся избегать людей, которые постоянно пользуются нами. Чтобы помочь вам распознать, что вами манипулируют в тот момент, когда это происходит, мы изложим основные способы манипулирования и расскажем, как вы должны вести себя в подобных ситуациях.

Если вы уверенный в себе человек, вам нет нужды объяснять свое поведение другим, чтобы они решали: правильно ли оно, неправильно ли, корректно или некорректно, и т. п. Конечно, люди всегда имеют право высказать вам, что им не нравится то, что вы делаете. Вы же, в свою очередь, имеете право проигнорировать их замечания, или найти компромисс, или, пощадив их чувства, с уважением отнестись к их пожеланиям и полностью изменить свое поведение. Зависимость от мнения других людей формируется на основе детского представления, которое звучит так: вы должны объяснять свое поведение другим людям, потому что вы несете перед ними ответственность за свои дейст–вия. 'Вы должны оправдываться за свои поступки перед ними.

Рассмотрим простую ситуацию из разряда повседневных. Покупательница возвращает продавцу пару босоножек.

«Почему они вам не нравятся?» (Подразумевается: как это они могут кому–то не нравиться?) Задавая вопрос, продавец требует от покупательницы, чтобы она дала удовлетворяющие его объяснения, почему ей не нравятся босоножки. Если покупательница позволит продавцу считать, что непременно должны быть какие–то причины «нелюбви», она почувствует растерянность и, возможно, подчинится необходимости объяснять причину. Начав объяснять, она даст возможность продавцу высказать столь же обоснованные причины того, почему босоножки должны ей нравиться. Исход зависит от того, кто — она или продавец — выдумает больше причин, и, возможно, все кончится тем, что она останется с парой туфель, которые ей не нравятся. Пример возможного диалога:

Продавец: Почему вам не нравятся эти босоножки?

Покупательница: Они разного оттенка.

Продавец: Чепуха, уважаемая! Они одного цвета, вам нужно только подобрать более подходящий лак для ногтей.

Покупательница: Но они слишком свободны, и ремешок с пятки все время падает.

Продавец: Ничего, мы положим в них мягкие прокладки. Они стоят всего 3 доллара 95 центов.

Покупательница: Они тесны в подъеме.

Продавец: Легко исправить! Я возьму их и прямо сейчас растяну немного.

Если покупательница сама принимает решение, отвечать или не отвечать на вопрос «почему», она может просто констатировать факт «Мне просто не нравятся эти босоножки».

Люди, которых я учил быть уверенными в себе, постоянно спрашивали: «Как я могу отказать в объяснении другу, если он того просит?» Мой ответ состоял из серии провокационных вопросов: «А почему ваш друг требует, чтобы вы объясняли свое поведение? Что, таково его условие вашей дружбы, что вы разрешаете ему судить о достойности вашего поведения? Неужели, если вы не объясните ему, почему вы не хотите одолжить ему свою машину, этого будет достаточно, чтобы положить конец вашей дружбе? Какова цена столь хрупкой дружбы⁵» Если некоторые из ваших друзей отказываются признать ваше несомненное право останавливать манипулирование вами, возможно, они не в состоянии строить свои отношения с вами иначе, как на основе манипуляций. Решайте сами. Выбор друзей, как и всего остального, всецело зависит от вас

Каждый из нас полностью отвечает за свое благополучие, счастье и успех в жизни. Как бы мы ни желали добра друг другу, у нас нет возможности создавать благополучие или счастье кому–то еще.

Вы можете время от времени делать приятное кому–то, исполнять его пожелания, но этот человек должен сам испытать тяжесть, пот, боль и страх поражений и так строить свою жизнь, чтобы быть здоровым и счастливым. Каждый из нас должен сам решать свои проблемы и учиться справляться с ними. Это отражено в одном из первых принципов современной психотерапии. Люди, занимающиеся этим врачебным искусством, знают, что само «лечение» не решает проблем пациента, но помогает ему достичь состояния разрешать их.

Можно иногда помочь консультацией или советом, но человек, имеющий проблемы, сам несет ответственность за их разрешение.

Если вы не пользуетесь своим правом отвечать только за себя, то другие люди воспользуются этим и будут навешивать на вас еще и свои проблемы. Подобный тип манипуляции основан на детском представлении о миропорядке: есть некие предписания, необходимые для управления жизнью. Вы должны пожертвовать своими личными ценностями и не дать разрушиться этой системе предписаний. Если система когда–то не срабатывает, должны приспособиться или измениться вы, а не система. Если возникают какие–то проблемы с системой — это ваши проблемы; система за них ответственности не несет.

Наше обычное общение с людьми изобилует примерами такого рода манипуляций. Мужья и жены манипулируют друг другом, говоря: «Если ты не прекратишь раздражать меня, нам придется развестись». Подобное утверждение вызывает ощущение вины, так как подразумевается, что брачный контракт важнее личного счастья каждого из супругов. В данном случае у них есть выбор:

1) каждому делать то, что он хочет, и испытывать чувство вины за то, что свои желания он ставит выше супружеских отношений, или

2) делать то, что хочет супруг или супруга, и испытывать огорчение, гнев, агрессивно усиливать конфликт или впадать в депрессию и отдаляться.

Если один из супругов, боясь развода и занимая нерешительную защитную позицию, говорит, что развод, возможно, не разрешит их проблем, им (ею) может манипулировать другой супруг, что видно из следующего диалога:

Жена: Если ты не начнешь хоть что–нибудь делать по дому, дело дойдет до развода!

Муж: Глупости! Ты ведь не хочешь развода!

Жена: Я хочу! А вот тебе, видно, все равно, что будет со мной, если я опять останусь одна?

Муж (чувствуя свою вину): Конечно, мне не все равно! За кого ты меня принимаешь? Я много для нас делаю!

Жена: Ты делаешь только то, что касается тебя. Почему ты такой упрямый? Если тебе действительно небезразличен наш брак, почему ты не попытаешься помочь мне? Я делаю все, а что делаешь ты?

С другой стороны, один из супругов может решительно и уверенно высказать свое мнение по поводу того, на ком лежит ответственность за разрешение проблем (на нем, на ней или на обоих). Тогда это может прозвучать так: «Если тебе и вправду кажется, что ты не можешь поступать так же, как я, что ж, возможно, ты прав(а). Если мы ничего с тобой не придумаем, может, нам и стоит подумать о разводе».

Мы ежедневно наблюдаем похожие примеры в сфере торговли. Вас пытаются заставить поступать так, словно благополучие некоей системы «выше» вашего собственного благополучия. Продавцы часто стараются отклонить вашу жалобу на бракованный товар словами: «Вы всех задерживаете. Все эти люди тоже хотят, чтобы их обслужили». Тем самым продавец манипулирует вами. Он вызывает у вас ощущение вины, поскольку подразумевает: вы же должны понимать, что магазин не может из–за вас задерживать обслуживание других людей. «Приговор» продавца, вынесенный вам, таков: если система разбора жалоб работает плохо в случае с вами, то ответственность за это лежит на вас, а не на магазине. Но если бы вы сами решили, кто виноват (на ком лежит ответственность), вы бы просто справились с ситуацией. Например: «Вы правы, я всех задерживаю. Или вы быстро удовлетворяете мою просьбу, или им придется еще подождать».

Когда вы пытаетесь добиться, чтобы вам сделали необходимый ремонт купленной вами вещи, оказавшейся неисправной, либо вернули деньги за нее, продавцы или администраторы часто говорят: «Ваши претензии — не к нам. Это не наша проблема. Это проблема фабрики, или завода, или оптового магазина, или импортера, или транспортной службы, или страховой компании и т. д. Фабрика не возвратит нам денег за бракованный товар, так что мы не можем вернуть их вам». Такое утверждение — уклонение от ответственности. Если вы позволите продавцу или администратору навязать вам мнение, что вы сами должны решать эту проблему, вы в любом случае окажетесь в нелепом положении, а именно:

1) вы прекращаете настаивать, чтобы вам вернули деньги;

2) соглашаетесь с глупым представлением, что вам не следует быть причиной проблем для служащих или компании;

3) расстраиваетесь оттого, что не знаете, как, не доставив проблем другим, добиться выполнения вашего желания.

С другой стороны, если вы считаете, что не вы отвечаете за разрешение проблемы отношений между магазином и фабрикой, вы можете уверенно ответить: «Меня не интересуют ваши отношения с фабрикой. Меня интересует только получение исправной вещи или возвращение моих денег».

Все мы — люди, и нам свойственно меняться. Мы передумываем, выбираем то, что лучше; наши интересы с течением времени и в зависимости от условий меняются. Очевидно, что наш выбор в одной ситуации работает на нас, в другой — против нас. Чтобы не утратить здравого смысла и успешно добиваться своего благополучия и счастья, мы должны признать: перемена мнения — это нормальная и здоровая реакция. Но, если вы передумали, другие люди могут сопротивляться вашему новому выбору. Они используют при этом манипуляцию, основанную на следующем детском представлении: вы не должны передумывать после того, как вы уже приняли решение (и дали знать об этом другим). Если вы изменяете свое мнение, то что–то не так. Вы должны оправдывать свой новый выбор или признать, что вы ошиблись. Если же вы заблуждаетесь сейчас, вы показываете, что вы безответственны; вполне вероятно, что вы снова ошибетесь, и тем самым создадите новые проблемы. Значит, вы не в состоянии принимать самостоятельные решения.

Примеры поведения, вызванного этим представлением, мы часто встречаем в ситуации возвращения в магазин товара. Недавно я вернул девять банок краски для дома в один из крупнейших универмагов в стране. Заполняя кредитную карточку, продавец дошел до графы «Причина возвращения товара» и спросил меня, почему я возвращаю краску. Я ответил: «Когда я покупал ее, мне сказали, что я могу вернуть все невскрытые банки с краской. Я открыл одну из банок, краска мне не понравилась, и я передумал красить ею». Продавец не мог заставить себя написать «передумал» или «краска ему не понравилась» и продолжал допытываться до истинной причины возвращения краски: может, не тот цвет или не та консистенция и т. п. В действительности, служащий (заставляя меня изобрести причину, которая могла бы удовлетворить его или, возможно, его начальство) хотел, чтобы я в качестве извинения за свой безответственный поступок переменил свое решение. Я чуть было не сказал, что это расстроило сексуальную жизнь моей собаки — и пусть бы он это записал! Но я удержался и сказал продавцу, что претензий к краске у меня нет. Я просто передумал и решил эту краску не использовать. Поскольку мне сказали, что я могу вернуть невскрытые банки, я возвращаю их и хочу, чтобы на мой счет вернули деньги.

Как видите, я принял свое личное решение: я имел право передумать, я сказал продавцу, что хочу получить назад деньги, и я получил их.

«Пусть тот, кто без греха, первым бросит в нее камень». Я процитировал это библейское изречение не потому, что оно призывает нас относиться с состраданием и терпимостью к человеческому несовершенству, но потому, что в нем содержится более практическое наблюдение: все мы несовершенны. Ошибаться — часть человеческого существования. Наше неотъемлемое право делать ошибки и отвечать за них просто характеризует реальность человеческой жизни. Мы должны признать: ошибки — это всего лишь ошибки, и ничего более. В противоположном случае мы можем стать объектами для манипуляций. Нами легко манипулировать в том случае, если мы верим, что ошибки — «зло», и мы «не должны» их совершать; а уж если допустили промах, надо его исправить «правильным» поведением.

За ошибки надо платить — так считают другие, и на этом основании они, напоминая нам наши прошлые ошибки, управляют нашим последующим поведением. Детское представление, на котором строится эта манипуляция, таково: вы не должны совершать ошибок. Ошибки — это зло, которое создает неприятности другим людям. Если вы совершаете ошибки, вы должны чувствовать свою вину. Вы не умеете вести себя должным образом и принимать достойные решения. Чтобы вы не могли вызвать новых проблем, ваше поведение и решения должны контролироваться другими людьми. Только таким образом вы можете компенсировать то зло, которое вы им причинили.

Как и в предыдущих случаях, основанное на этом представлении поведение мы встречаем в повседневной жизни.

Например, муж указывает жене на ее ошибку в ведении семейных счетов. Он недоволен, но не говорит прямо: «Мне это не нравится; я хочу, чтобы ты была повнимательней». Скорее, при помощи своего тона он показывает жене, что она «неправа» и должна ему что–то за это.

Если жена недостаточно уверена в себе, она скорее всего будет:

1) отрицать, что ошиблась; 2) объяснять, почему не сделала запись;

3) делать вид, что это совершенно неважно, тем самым провоцируя мужа либо простить ее ошибку, либо пойти на открытый конфликт;

4) извиниться за совершенную ошибку, так его раздражившую, и выразить ему свои сожаления по этому поводу.

Если же жена достаточно уверена в себе, чтобы самой судить о своих ошибках, она, скорее всего, ответит: «Ты прав. Как глупо, что я опять забыла это сделать и заставила тебя делать лишнюю работу». Этот краткий ответ не вызывает новых проблем, а говорит о многом: я ошиблась, моя ошибка создала тебе трудности. Я не боюсь этого признать, но, как и все остальные, я имею право на ошибки.

Еще одно ваше законное право — принимать решение, даже если вы не знаете всего, что за этим последует. Вы имеете право сказать: «не знаю», — если вы не знаете ответа на вопрос. Конечно, если вы до того, как начнете что–то делать, спросите себя, какими могут быть последствия ваших действий, вы, скорее всего, многое не сможете предвидеть. А этого очень хочется людям, манипулирующим вами. Они считают, что вы должны предвидеть последствия своих поступков. Манипуляции строятся на основе следующего неверного постулата: у вас должны быть ответы на любые вопросы о возможных последствиях ваших действий; ведь если у вас нет ответов, значит, вы не осознаете того, какие проблемы можете создать другим людям, и тогда вы безответственны и вас надо контролировать.

Манипуляции, основанные на этом убеждении, также часто проявляются в разных типах отношений. Мои ученики часто рассказывают, что их обвиняют в безответственности, в то время как они просто уверенно себя ведут.

Вот один из множества случаев в моей практике. Супружеская пара, обоим под шестьдесят, обратилась ко мне за консультацией. Из их рассказа ясно: муж хотел, чтобы его жену госпитализировали в психиатрическую клинику, так как она отказывалась жить с ним дальше и хотела иметь свою собственную маленькую квартиру, где бы она могла заботиться только о себе и не терпеть его постоянных издевательств. И это распространенное явление в супружеских парах. Один из супругов тащит другого к врачу для того, чтобы врач объяснил его «половине», что она или он ведет себя неправильно, делает не то и т. д. Я не собирался помогать мужу манипулировать поведением жены и помещать ее в клинику из–за того, что она хотела быть независимой от него. Когда муж это понял, он попытался манипулировать мной. С презрением в голосе он спросил: «Доктор! Что бы произошло, если бы все жены решили жить отдельно, встречаться с кем хотят, проводить время с другими мужчинами?» Я удержался от внезапного порыва рассказать этому человеку, что, по моему мнению, если она уйдет от него, у нее будет шанс снова стать человеком. Я ответил только на его вопрос: «Я, не знаю, что произошло бы». Не обращая внимания на то, что в моем ответе не звучало огорчения, он продолжал: «Доктор, а если бы ваша жена сказала вам то же, что моя, это было бы правильно?» Я ответил совершенно искренне: «Честно говоря, меня бы меньше интересовало, правильно или неправильно то, чего она хочет, а больше — почему ей не удается добиться от меня того, чего она хочет». Видимо, не желая узнать, какие есть еще подходы к решению их проблемы, он взял жену за руку и вышел… Бедняга был заинтересован не в улучшении семейных отношений, а лишь в том, чтобы контролировать поведение своей жены. Печальное обстоятельство, но, к несчастью, часто встречающееся в жизни людей.

Манипулирование, основанное на привитом в детстве убеждении, что вы должны знать ответы на любые возможные вопросы, может быть и очень деликатным. Его обычно можно узнать по таким вопросам как «Что бы произошло, если… ? Как ты думаешь… ? Как бы ты себя чувствовал, если… ?» Имея дело с такой манипуляцией, вам не нужно знать, что «могло бы случиться, если…» Никто не может знать всего и любого последствия своего собственного поведения. Поэтому, если манипулятору нужно спекулировать на том, что произошло бы, если… позвольте ему это сделать, если ему так уж не терпится. Вас это уже не собьет с толку.

«Ни один человек не есть остров в океане», — сказал английский поэт Джон Донн, и это имеет великий смысл. Но кто–то делает следующий шаг и говорит, что все люди — ваши братья и друзья. Это выходит уже за рамки не только литературы, но и здравого смысла. Что бы вы или я ни делали, всегда найдется кто–то, кому это не понравится, а кто–то в результате, возможно, будет оскорблен в своих чувствах. Допустим, вы считаете: для того, чтобы успешно общаться с кем–нибудь, первое, что необходимо — это добиться его дружеского или братского расположения к вам. В этом случае вы открываете себя для манипулирования, и оно будет тем сильнее, чем больше ваша потребность в этой доброжелательности. В действительности вам не требуется расположение других людей, чтобы взаимодействовать с ними эффективно и с пользой для дела.

Перефразировав Джона Донна, можно сказать: «Мы, люди, даже если „отсечем" всех от себя, все равно не станем полностью изолированными островами. Но мы можем быть замечательными полуостровами, если будем чувствительны к нуждам только тех немногих людей, которые нам очень близки в нашей жизни». Люди, с которыми мы общаемся в деловой сфере или как с авторитетами, могут менять свое отношение к нам постоянно, но это не мешает нам работать с ними, даже если мы им не нравимся. Мои ученики часто возражали против этой точки зрения, говоря, что они не хотят своей настойчивостью создавать дискомфорт официанту или продавцу. Я обычно примерно так отвечал на их возражения: мне это непонятно. Из того, что ты говоришь, вытекает, что официант пригласил тебя бесплатно поесть и делает тебе подарок плохим обслуживанием». Или: «Похоже, что продавец пожертвовал на милосердие весь свой заработок, когда продал вам этот велосипед, в котором из десяти деталей работают четыре. Это так?» «Поправьте меня, если я ошибаюсь, но мне кажется, что в этой ситуации либо официант, либо вы должны испытывать неудобство. Кого бы вы предпочли — себя или его?»

При равноправных отношениях отсутствие симпатии или доброжелательности со стороны кого–то также не лишает нас возможности решать конфликт. Супруги, к примеру, бесконечно меняют свое расположение, когда они в ссоре. Это временное отсутствие доброжелательности вовсе не означает, что брак их распадается или что выходной день испорчен; в этот же самый вечер их отношения снова могут наладиться. Когда я разговаривал на эту тему с моим издателем, она несколькими словами сформулировала эту проблему: «Люди так ужасно пугаются, если кто–то грозится не любить их или не любит. Они становятся парализованными и не могут действовать для своей же пользы на работе, с друзьями, супругами, возлюбленными и т. п. Иногда так хочется сказать людям: «Вас никогда не будут любить, если вы не рискнете побыть нелюбимыми».

Если исчезновение прежней доброжелательности расположения к вам для вас болезненно, что заметно по вашему поведению, то это — сильное средство воздействия на вас, и его могут применить вновь, если вы не реагируете столь 6олезненно на перемену отношения к себе, становится понятно, что в ней нет нужды как в манипулятивном средстве. И тогда подобная манипуляция применяется реже и реже. Если люди, с которыми вы имеете дело, недостаточно уверены в себе, они, возможно, попытаются манипулировать вами с помощью угрозы изменить к вам свое отношение, грубо или утонченно пугая, что не будут любить вас или даже откажутся от вас. Наше детское представление, на котором основывается эта манипуляция, таково: люди, с которыми вы общаетесь, должны быть расположены к вам, иначе они могут помешать вам делать что–то. Чтобы выжить, вы должны сотрудничать с другими людьми. Очень важно, чтобы вас любили.

Примеры манипулирования, основанного на такой уверенности, встречаются постоянно, особенно между близкими, но также и в отношениях с авторитетными фигурами — на работе, в школе. Вы сами можете заметить, что беззащитны перед этой манипуляцией, если сразу верите тому, на что они намекают, говоря: «Ты вспомнишь об этом», «Ты пожалеешь о том, что это сделал». Подобные высказывания используют тогда, когда знают, что мы боимся этого. Когда мы чем–то раздражаем взрослых или детей постарше, они, чтобы установить контроль над нашим поведением, говорят нам нечто подобное: «Если ты не прекратишь это (подразумевается: если ты и дальше будешь меня нервировать), Баба–Яга заберет тебя» (подразумевается: «Я не буду тебя больше любить и не защищу от нее»). Если вам говорят: «Я тебе это припомню», вы чувствуете себя беззащитным, как в детстве, когда вам для ощущения счастья были необходимы расположение и дружба всех вокруг.

Но ведь может быть и иначе. Можно мягко и решительно ответить: «Я не понимаю, зачем тебе это припоминать?» Или: «Я не понимаю, ты что, не будешь меня больше любить из–за этого?» Необходимо знать: совершенно не обязательно, чтобы тех, с кем вы общаетесь, восхищало ваше поведение. Вы не должны волноваться из–за того, что, возможно, кому–то не нравитесь.

Многим из нас очень трудно просто сказать «нет» в ответ на вопрос или приглашение. Осознанно или неосознанно, но мы приходим к выводу: другой человек будет очень обижен нашим отказом. Или: чтобы поддерживать дружеские отношения, нужно 100-процентное взаимное согласие. Это мнение неуверенного в себе человека. И мы видим, как оно проявляется, когда другие люди приглашают вас куда–нибудь пойти с ними. Вы бы чувствовали себя очень комфортно, если бы, как и должно уверенному в себе человеку, сказали просто и открыто: «Нет, я не хочу делать этого в эти выходные. Давай в другой раз?» Вместо этого вы изобретаете «хорошие» оправдания, чтобы те, кто вас приглашает, не рассердились, не расстроились и, упаси Боже, не разлюбили вас. Большинство из нас следует этой модели, потому что наивно полагают: если другие будут хотя бы чуть–чуть хуже относиться к нам, мы не сможем жить нормально.

Хотя обобщения, как правило, бесполезны, мне хочется все же сделать такой вывод: вы не можете жить в постоянном страхе за то, что задеваете чувства других людей. Все мы иногда обижаем друг друга. Это жизнь!

Логика — это ход рассуждений, который мы используем, чтобы принять какое–то свое решение. Однако не все логичные утверждения истинны. К тому же, логичные умозаключения не всегда и не в любой ситуации могут спасти нас от вмешательства реальности. Особенно мало помогает логика, когда речь идет о чувствах, желаниях, устремлениях. Логика и абстрактные рассуждения строятся на таких категориях, как «да» — «нет», черное–белое, все или ничего. Но в реальной жизни наши желания и эмоции не поддаются столь категоричным оценкам. Мы часто испытываем противоречивые чувства к чему–то или к кому–то. В разное время и в различных обстоятельствах мы можем испытывать одни и те же эмоции в разной степени, хотеть противоположного в одно и то же время. И здесь логика бессильна. Логические умозаключения также редко помогают нам понять, почему мы хотим именно этого, редко разрешают мучающие нас противоречия.

С другой стороны, логика очень помогает тем людям, которые хотят, чтобы мы поступили как–то иначе. Если бы меня попросили объяснить маленькому ребенку, что значит слово «логика», я был бы не очень далек от истины, сказав ему: «Логика — это то, чем пользуются другие люди, чтобы доказать, что вы неправы». И он бы понял, что я имел в виду. Логика — одна из тех внешних установок–стандартов, которые многие люди применяют при оценке как своего собственного, так и вашего поведения. Логику не стоит применять к человеческим взаимоотношениям. Многие из нас, тем не менее, считают, что они должны «хорошими» доводами оправдать свои желания, или цели, или действия, используя логику, чтобы она преодолела ваши сомнения и обеспечила выбор правильного пути. Многие используют логику для манипулирования. Основу для таких манипуляций составляет следующее убеждение, также вынесенное из детства вы должны следовать логике, потому что она позволяет принимать наилучшие решения.

Примеры подобного поведения мы также часто встречаем в наших повседневных отношениях. В колледже куратор факультета использует логику, чтобы манипулировать студентом при выборе занятий. С помощью логики он пытается убедить студента следовать «учебному плану» и удержать его от «ненужных» занятий на другом отделении, которые могут его заинтересовать. Студенту напоминают: он же хочет закончить колледж, пойти учиться дальше или получить хорошую работу после окончания учебы. Затем куратор логично объясняет, что «ненужные» занятия по египтологии (надписи на саркофагах) не помогут студенту вовремя закончить обучение, или поступить учиться дальше, или получить хорошую работу. Но ему никогда не скажут: чем быстрее он закончит обучение и чем больше пройдет курсов именно на данном отделении, тем это выгоднее факультетскому куратору, поскольку позволит добиться лучшего финансирования и увеличения преподавательских ставок. Если студент разрешит подчинить себя «логично–му» подходу, предложенному куратором, он станет очередной овцой учебного процесса. Если же студент решительно примет сам для себя решение о том, что для него важнее пройти интересующие его курсы, а не только закончить раньше семестр, тогда он, скорее всего, ответит: «Это правда. Возможно, я таким образом дольше пробуду в колледже, но я все–таки хочу пройти несколько курсов, которые меня интересуют».

Вы сами можете привести много примеров манипулирования с помощью логики из своей повседневной жизни. Супруги обычно уговаривают друг друга, что не стоит делать того или другого, потому что: «Мы устанем», или «Нам на следующий день рано вставать», или «Кузина Милдрид должна прийти завтра вечером», или приводят сотни других возможных негативных последствий намерений одного из них. Манипуляция заключается в следующем: он или она как бы поступает альтруистично, логично, а на деле просто не признается себе в том, что хочет сделать что–то другое вместо того, что предложено. Подобное манипулирование при помощи логики, с одной стороны, предотвращает возможные споры между мужем и женой по поводу противоположности их желаний, а с другой стороны, заставляет того, кем манипулируют, испытать свою вину за то, что он мог сделать такое нелогичное предложение.

Даже если вы поступаете логично, это далеко не всегда поможет решить вашу проблему. Если вы сообразуетесь с логикой, это лишь означает, что вы ставите себе определенные рамки: делаете только то, что полностью понимаете. Но решение вашей проблемы часто может находиться за пределами данных рамок.

Сократ_ заметил: истинная мудрость приходит к каждому из нас тогда, когда мы осознаем, как мало мы понимаем в жизни, в самих себе, в мире вокруг нас. Его наблюдение удачно характеризует одну из сторон человеческого существования. Мы все не столь находчивы и восприимчивы, чтобы абсолютно понимать хотя бы большую часть того, что происходит вокруг. И все же ограниченность человеческих способностей не мешает нам жить. Знание приходит с опытом, и наш опыт общения с другими людьми показывает, что мы не всегда понимаем намерений и желаний других людей. Мало кто из нас вообще умеет читать чужие мысли, никто не может читать чужие мысли очень хорошо, и тем не менее, многие пытаются с помощью намеков, недомолвок и подсказок заставить нас делать то, что они хотят. Детское убеждение, на котором строится этот тип манипуляций, примерно таково: чтобы жить без разногласий, вы должны предвосхищать нужды других людей и быть восприимчивым к ним. Предполагается, что вы и так понимаете их нужды, вам не нужно о них говорить. Если же вы не понимаете этого, пока вам не начинают постоянно об этом говорить, то, значит, вы не в состоянии жить в гармонии с другими людьми, вы — человек безответственный и ничего не знающий.

Примеры манипуляций, построенных на этом детском убеждении, мы часто видим в повседневной жизни. Члены вашей семьи, сотрудники, соседи и все, кто придерживаются подобного мнения, пытаются «оскорбленным» или «сердитым» взглядом и молчанием заставить вас изменить свое поведение по отношению к ним. Вами начинают манипулировать обычно после какого–нибудь конфликта между вами и «пострадавшей» стороной, когда вы сделали не то, что от вас хотели. «Пострадавшие» не проявляют словесной решительности, чтобы добиться хотя бы части того, что они хотят, с помощью компромисса, а берутся судить вас за то, что:

1) от вас «зло»;

2) вы должны интуитивно понимать, что им не нравится в вашем поведении;

3) вы должны автоматически понимать, что ваше поведение не устраивает их;

4) вы должны так изменить свое отношение к ним, чтобы они больше не чувствовали себя «задетыми» и «рассерженными». Если вы позволяете другому человеку принимать за вас решение, то вы автоматически должны понимать, что именно нервирует его. Скорее всего, вам придется ради его удобства изменить свое поведение и сделать все, чтобы он избавился от своих «оскорбленных» и «сердитых» чувств по отношению к вам. Если вы допустите манипуляцию подобного рода, вам придется выполнять чужие желания в первую очередь, и вы лишитесь возможности делать то, что хотите сами.

Манипуляции, построенные на убеждении, что вы должны понимать, часто встречаются при деловых и коммерческих отношениях. К примеру, вам необходима медицинская помощь, и вы обращаетесь в некую частную клинику. До начала осмотра врач заполняет на вас медицинскую карту, куда заносятся ваш доход, место работы, данные о страховке и т. п., и на это может уйти больше времени, чем на консультацию врача. Иногда у меня возникает впечатление: врачи думают, что к ним обращаются не за медицинской помощью, а просить деньги в долг. Я знаю, мое впечатление ошибочно, но я неоднократно замечал, как медицинский персонал всем своим поведением показывал, что делает мне великое одолжение, и я должен им что–то еще, кроме денег.

Когда я недавно обратился к остеопату, я сначала должен был заполнить медицинскую карту, последней каплей, переполнившей мое терпение, была графа о номере полиса социального страхования. Я поставил прочерк и перестал заполнять дальше. Хорошо, что это был последний вопрос, а то бы я так и не попал к врачу. Однако, просматривая заполненную мною карту, медсестра потребовала занести в анкету номер полиса социального страхования перед тем, как меня примет врач. Когда я сказал, что не понимаю, чем это может помочь при лечении моего локтя, медсестра ответила: это необходимо. Ее покровительственный вид также говорил, что я должен знать, почему этот вопрос стоит в анкете. Несмотря на мою практику психотерапевта, я так и не научился читать мысли; я снова ответил, что не понимаю, как этот номер связан с моим локтем. Смягчившись, медсестра объяснила: у них было много неприятных случаев с агентствами медицинского страхования, и номер полиса спрашивается для того, чтобы упростить последующее взаимодействие с этими учреждениями. Будучи настойчивым пациентом, я принял свое собственное решение: этим людям я плачу деньги, а потому, ради того, чтобы наладить взаимодействие указанных учреждений, не обязан ставить номер. Меня отлично пролечил очень приятный врач, хотя я так и не заполнил последнюю графу в медицинской карте. Это была пустяковая победа над моей «любимой мозолью» — бинарным мышлением ЭВМ. Хотя я до сих пор и сам не пойму, почему мне было не назвать номер этого полиса?

Как вы видите, большинство наших прав частично пересекаются друг с другом, поскольку они всего лишь более частные проявления самого первого права: быть конечным судьей самому себе. Также много общего в тех обычных убеждениях, на которых строится манипулирование вашим поведением другими людьми, ибо все это сводится к одному: вы не судья самому себе. Из такого убеждения следует хоть вы и несовершенны, как и всякое человеческое существо, вы должны стремиться к совершенству. Если, по воле небес, вы не можете улучшить себя, вы должны, по крайней мере, хотеть улучшить свою человеческую сущность. Если вы разделяете такое представление, вы открыты для всевозможных манипуляций; число способов управления вашим поведением ограничивается лишь изобретательностью других людей. Это убеждение звучит примерно так: поскольку вы человек, вы ничтожны и у вас много пороков. Вы. должны стараться преодолеть свои человеческие слабости и всеми силами «улучшать» себя, пока не достигнете совершенства во всем. Вам вряд ли это удастся, но вы все–таки должны хотеть совершенствоваться. Если кто–то^ вам укажет, каким образом вы можете улучшить себя, вы обязаны последовать его наставлению. Если вы этого не сделаете, то вы — испорченный, ленивый, недоразвитый и никчемный, и потому вы не заслуживаете чьего бы то ни было уважения, в том числе и своего.

Это представление, по моему мнению, бесконечно наивно. Если вы решились стать совершенством (даже если вы уверены в себе!), вас ждут разочарования и огорчения. Однако, у вас есть право считать, что вам плевать на то, что надо быть совершенством; тем более, что одни считают совершенством то, что для других — извращение.

Манипуляции, построенные на уверенности, что люди должны совершенствовать себя, часто встречаются в жизни. Если ваш брак ничем не отличается от обычного, вероятно, супруг(а) говорит вам, пытаясь бороться с вашей неряшливостью: «Вечно ты разбрасываешь свои вещи по всему дому! Неужели ты даже не хочешь исправиться и перестать быть неряхой» и т. д. и т. п. Если вы попались в сети манипуляций, то вы должны совершенствовать свое поведение (в соответствии с тем, как некто понимает, в чем это совершенствование заключается), вам придется объяснять, почему вы разбросали вещи по всему дому, — вчера вечером вы поздно пришли, или слишком устали, или просто забыли, или вообще не очень часто это делаете, и тому подобные детские оправдания. Если же, напротив, вы сами принимаете решение, хотите вы или нет, «улучшаться», то, скорее всего, ответите: «Я сознаю, что следует быть аккуратным, но иногда мне плевать на это. Я знаю, что следует быть аккуратным, но иногда мне плевать на это. Я знаю, что это тебя расстраивает, но давай попробуем найти компромисс. Если ты постараешься не „давить" на меня, когда я делаю то, что тебе не нравится, я постараюсь не расстраивать тебя, когда ты своими претензиями огорчаешь меня! Только скажи мне, что это тебя раздражает, я тоже, в свою очередь, буду откровенен. Никакого хождения вокруг да около. Только прямой, откровенный разговор».

Примером может служить случай с Сидом, заведующим отделом универмага, неуверенным в себе человеком. К моменту начала психотерапевтического лечения он пребывал в депрессии, потому что некоторые новые продавцы вместо того, чтобы обслуживать покупателей (чего он от них добивался), постоянно указывали ему, как можно что–то улучшить в организации их работы. Сид не знал, как бороться с такой манипуляцией, и в конце концов давал выход своему гневу, что имело негативные последствия для работы магазина. После нескольких недель систематической терапии он смог спокойно справляться с вмешательством в его дела. Сид сделал для себя открытие: он не только не должен быть совершенством, но даже не должен хотеть совершенствоваться.

С манипулированием, построенным на постулате о том, что вы должны хотеть улучшить себя, часто труднее всего справиться Единственный путь остановить эту манипуляцию — спросить самого себя, довольны ли вы собой и тем, как проявляете себя, а затем принять свое собственное решение в отношении того, хотите вы или нет что–то изменить.

Многие мои ученики, проходившие тренинг, признавались, что они часто сами не могут понять, манипулируют ими или это их собственное желание. Чтобы помочь им сориентироваться, я попросил их свое внутреннее противоречие выразить в любой из трех категорий: «Я хочу», «Мне придется», «Мне следует».

Первая категория «Я хочу» — прямая, т. е. я хочу три раза в неделю есть на обед мясо; я хочу пойти в кино вместо того, чтобы смотреть телевизор; я хочу провести остаток своих дней на побережье Таити. Из этих желаний следуют закономерные «мне придется». «Мне придется» — компромиссы, на которые вы идете с самим собой и другими людьми. Если я хочу три раза в неделю есть мясо, мне придется доставать деньги на то, чтобы позволить себе это. Если нужно достать эти деньги (и одновременно не попасть в тюрьму), мне придется работать там, где платят достаточно, чтобы я мог позволить себе есть мясо три раза в неделю. Если я хочу пойти сегодня вечером в кино, мне придется пропустить телепрограмму. Если я хочу остаток жизни провести на Таити, мне придется привыкать к «тропическому» образу жизни.

Все последствия того, что вам нужно сделать, если вы чего–то захотите, — довольно просты. Надо только решить, стоят ли ваши «я хочу» последующих «мне придется». Многие, однако, смешивают «мне придется» с «мне следует». С одной стороны, «мне следует» можно охарактеризовать как манипулятивное средство, с помощью которого вам могут навязать чужое желание; а с другой — как выбранную вами самими систему оценок: что вы «можете и не можете делать». В частности, мне следует работать, потому что всем следует что–то делать, а не только потому, что вы хотите есть мясо три раза в неделю; мне следует сегодня вечером куда–нибудь пойти, потому что мне не следует все время смотреть телевизор; мне не следует ехать на Таити, потому что никому не следует быть только завсегдатаем пляжей. Когда вы услышите, как кто–то или вы сами себе говорите «следует», тут же настройтесь на волну сопротивления манипуляциям. Прислушайтесь к себе внимательно, и, по всей вероятности, уловите нечто, означающее, что вы не решаете сами за себя.

Первый шаг в воспитании уверенности в себе — настойчивость

Критика — сильная манипуляция. Как с ней уверенно справляться

Когда мы используем навыки, получившие названия Игра в туман, Негативное заявление и Негативные расспросы, мы достигаем двух важных результатов. Первое, и самое важное (с точки зрения психотерапии): их использование ослабляет негативные реакции на критику. Это факт, доказанный практикой. Эти навыки позволяют нам не чувствовать себя в состоянии войны с самими собой, и потому переносить одинаково комфортно как позитивные замечания на наш счет, так и негативные.

Второе: использование Игры в туман, Негативного заявления и Негативных расспросов гасит те эмоциональные связи, которые раньше заставляли нас автоматически «взрываться» в ответ на критику или впадать в панику. А это самое главное, потому что именно то состояние беспокойства, которое вызывает у нас критика, — благодатная почва для манипуляций.

Почти все, кого критикуют, начинают защищаться и отрицать критику (вернее, то, за что его критикуют). Примером может служить ситуация с мужем и женой, которые придираются друг к другу. Критика исходит от жены, если она привыкла к тому, что должна оправдывать свои желания, представлять доказательства, быть готовой «предстать перед лицом суда» или церкви. Как и многим из нас, ей трудно всегда быть логичной и уметь объяснять все свои желания. Если ее муж не дает ей сделать то, что ей хотелось бы, к примеру, пойти вечером к друзьям, она не может реагировать иначе, кроме как критиковать его. Если он, в свою очередь, хочет заняться ремонтом машины, он должен объяснить, почему он этого хочет, иначе он открыт для критики.

Критика как средство манипулирования применяется очень часто. Как говаривала моя бабушка: «Если действительно хочешь, всегда найдешь, к чему придраться». Мы легко находим, за что критиковать, используя систему представлений «правильно–неправильно». Мы навязываем свои представления другим, и большинство из нас привыкло автоматически принимать ту систему, которую нам навязывают. Жена отреагирует на неприятное ей поведение мужа, говоря: «Ты только и знаешь, что гробить все выходные на свою машину!» Подразумевается, что так проводить свои выходные «неправильно». Но система «правильно–неправильно» на самом деле здесь не при чем. Ей просто не нравится, что муж проводит выходные дни не с ней. Ей было бы лучше сделать что–нибудь другое, чем пользоваться манипуляциями. Она строит общение с мужем на фундаменте критики потому, что не умеет отстаивать свои желания. В данном случае она хочет не сидеть в воскресенье дома, а например, навещать друзей.. Если и муж ориентирован на ту же систему «правильно — неправильно», он должен автоматически признать справедливость ее критики. Далее, он должен признать, что ее критика значима, что он не прав и должен изменить то, за что подвергается критике.

Поскольку большинство из нас, чувствуя свою неправоту, ощущает беспокойство и вину, то человек, которого критикуют (в нашем случае — муж), начинает «контркритиковать». Он отрицает (абсолютную!) правду и отвечает, например: «Я не все выходные провожу с машиной! Я даже не думал об этом, когда мы завтракали вчера! И сегодня я по меньшей мере час спал днем! А ты говоришь… Все, что ты делаешь, когда меня нет, это смотришь глупые мыльные оперы по телевизору!»

Такого рода отношения движутся по кругу: критика — отрицание вины — следующая критика. По мере такого движения один или другой обычно раздражается и бросается на партнера, или же уходит, или же это делают оба.

Отношения, построенные на критике и ответной защите, т. е. отрицания реальной, воображаемой или предполагаемой ошибки, гибельны для обоих партнеров. Способ поведения, который помог бы эффективно, решительно, без манипуляций справляться с критикой, состоит из следующих важных моментов.

1. Следует делать различие между: (а) правдой, которую говорят о вашем поведении (что вы все время возитесь со своей машиной!) и (б) «правильно» и «неправильно», которыми другие оценивают реальный факт вашего поведения, подразумевая при этом, что вы «ошибаетесь», хотя и не говоря этого открыто («неправильно» много отдыхать).

2. Вы можете чувствовать себя комфортно (и в этом помогут вам ваши навыки), когда вас критикуют или не говорят открыто, но намекают, что вы «неправы» (все, что вы делаете в выходные, — это работаете в гараже). Вы не должны беспокоиться по поводу критики и не должны оправдываться, вы можете просто сказать: «Да, я это делаю». («Это правда, я много вожусь с машиной».)

3. Если ваше поведение открыто называют неправильным (это неправильно, что ты все время в выходные проводишь с машиной), вы все равно можете не волноваться из–за этого. В ответ на обвинения вы можете задать встречный вопрос («Я не понимаю, что неправильного в том, что я забочусь о своей машине?»). Тогда вашему собеседнику придется отказаться от манипуляций и честно сказать, что он (или она) хочет: «Ну хорошо, я хочу сходить в гости, а не торчать все выходные дома».

4. Следует делать различие между (а) правдой, которую говорят о ваших ошибках или недочетах (вы снова забыли надеть колпачок на тюбик с зубной пастой) и (б) «правильно–неправильно», которые используют другие для характеристики ваших ошибок и недочетов (это «неправильно» — забыть надеть колпачок на тюбик зубной пасты).

5 . Вы можете чувствовать себя комфортно (и в этом снова поможет предлагаемый тренинг), несмотря на свои ошибки. Просчеты и ошибки обычно, хотя и не всегда, делать расточительно и глупо, и вам нужно задуматься об этом и постараться избавиться от них. Тем не менее в действительности они не имеют ничего общего с «правильно–неправильно». Вы можете сказать: «Это и вправду глупо (расточительно), что я забыл закрыть тюбик с пастой». Навыки словесного общения, которые я назвал Игра в туман, Негативное заявление, Негативные расспросы, помогают людям справляться с критикой и основаны на тех принципах, которые изложены выше. Давайте рассмотрим каждый из этих навыков.

Когда я помогаю людям справляться с критикой со стороны других людей, я учу их не отрицать какую бы то ни было критику, не защищаться, не контратаковать своей критикой. Начинал я с того, что советовал своим пациентам вести себя так, словно они «туман на море». Этот образ не случаен во многих отношениях. Такой туман очень стойкий, мы не видим сквозь него ничего. Он не создает препятствий нашему перемещению. Он не «дает сдачи». За ним нет жестких преград, от которых брошенный камень мог бы рикошетом вернуться к нам, побуждая нас поднять его и вновь бросить в туман. Мы можем сквозь него бросить какой–то предмет, это не причинит ему (туману) вреда. Мы неизбежно прекращаем пытаться спорить со стойким, независимым, не поддающимся управлению туманом. Так же стойко мы можем вести себя и в ответ на критику.

Я использую для этого навыка еще и такие названия, как Согласие с правдой, Согласие в принципе или Согласие со странным. Мое первоначальное название Игра в туман, как кажется, создает устойчивый образ, хотя мои коллеги и студенты (да и я) часто используют его не всегда адекватно.

Каким бы названием мы не пользовались, словесный навык мы можем применять в следующих случаях:

1. Мы можем согласиться с любой правдой, указываемой другими во время критики (Согласие с правдой). Например, если особо заботливая мама продолжает контролировать свою дочь даже тогда, когда она больше не живет дома, дочь может ответить матери на ее критику Игрой в туман; так сделала одна из моих учениц Салли.

Мать: Ты опять поздно пришла, Салли. Я звонила тебе до половины первого ночи.

Салли: Это правда, мама. Я снова вчера поздно вернулась.

2. Мы можем согласиться с возможной правдой в критике других людей (Согласие со странным). В случае с Салли и ее мамой:

Мать: Салли, если ты будешь так часто приходить поздно, ты можешь снова заболеть.

Салли: Возможно, ты права, мама (или: «Возможно, это правда», или: «Я согласна с тобой, мама, если я не буду задерживаться так часто, я смогу больше спать»).

3. Вы можете согласиться с общей правдой в логических утверждениях, с помощью которых вами манипулируют (Согласие в принципе). В случае с Салли:

Мать: Салли, ты знаешь, как важно для девушки, которая хочет встретить хорошего человека и выйти замуж, выглядеть хорошо. Если ты будешь так часто задерживаться и в результате недосыпать, ты не будешь хорошо выглядеть. Ты ведь не хочешь, чтобы это случилось?

Салли: Ты права, мама. То, что ты говоришь, имеет смысл, но когда мне нужно, я прихожу достаточно рано.

В этом примере вариантом Игры в туман для дочери может быть следующий. Каждый раз дочь добавляет к сказанному реплику о своем намерении быть независимой от матери: «…но я бы не ждала так долго и не волновалась бы, будь я на твоем месте», или: «…но меня это не волнует», или: «…но я и сегодня собираюсь вернуться поздно — у меня свидание».

Когда я в первый раз учу студентов навыку Игры в туман, я обычно делю их на пары, в которых один использует Игру в туман, а другой играет роль критика — «мерзавца». Первый должен соглашаться со всей критикой (соглашаясь с правдой, соглашаясь со странным и соглашаясь в принципе). Второй должен давать негативные комментарии об одежде первого, его внешности, характере, возможно и о сексуальных привычках, т. е. обо всем, что придет ему в голову.

После того как упражнение закончится, я, занимаясь с каждым из студентов отдельно, пытаюсь ослабить разницу между игрой в классе и настоящей критикой. Я делаю это, чтобы уменьшалось их беспокойство в реальных жизненных ситуациях, а не только в тренировочных. Не говоря о своем решении–намерении, я повторяю один из фрагментов диалога и выдаю серьезные комментарии, пугающие, но не отвечающие действительности, например: «Вы могли бы сделать это лучше; это не было хорошо; вы, кажется, опаздываете с ответом; ваш партнер, как кажется, справляется с этим намного лучше, чем вы, и т. д.». Когда студент все время повторяет «Возможно, вы правы», он обычно сопровождает свой ответ если не насмешливой улыбкой, то по крайней мере хитрым блеском в глазах. Я тоже с трудом сдерживаюсь от того, чтоб не расхохотаться (когда «сурово» разбираю их ответы).

Впоследствии часто оказывалось, что для студентов такая практика превращалась из испытания, вызывающего беспокойство, в развлечение. Какой парадокс! Развлекаться в то время, как тебя критикуют! Научиться этому методу обычно очень легко, и я затем усложняю упражнение, в нем уже принимают участие четверо: один — игрок «в туман», другой — критик, двое — в роли тренеров или наблюдателей. Поначалу «тренеры» помогали игроку «в туман». Позднее им приходилось «тренировать» критика, чтобы помочь ему выдумать еще что–нибудь «оскорбительное» и «унижающее» критикуемого. Три критика против одного человека! Обратимся к примеру.

Два ученика, проходящие тренинг, учатся использовать Игру в туман.

Критик: Я вижу, вы опять одеты в своем стиле — небрежно.

Ученик: Совершенно верно Я одет как обычно (Игра в туман).

Критик: Эти штаны! Похоже, что вы украли их на распродаже подержанных вещей и даже не погладили.

Ученик: Они немного помяты, не так ли? (Игра в туман).

Критик: Помяты — это мягко сказано. Они ужасны.

Ученик: Возможно, вы правы Они действительно выглядят слишком плохо, чтобы их носить (Игра в туман).

Критик: А рубашка! Ну и вкус у вас.

Ученик: Может быть, вы и правы Я не придерживаюсь строгого вкуса в одежде (Игра в туман).

Критик: Любой, кто так одевается, явно немногого достиг.

Ученик: Вы правы. У меня много промахов (Игра в туман).

Критик: Промахи! Вы это так называете? Скорее провалы! Вы просто один целый Большой Каньон.

Ученик: Может быть, вы и правы Мне многое нужно бы улучшить (Игра в туман).

Критик: Я сомневаюсь, что вы можете хорошо работать, если и одеваться толком не умеете.

Ученик: Это правда Я бы мог лучше делать свою работу (Игра в туман).

Критик: Если бы вы были поумней и у вас было бы хоть какое–нибудь представление о морали, вы бы спросили кого–нибудь, где купить одежду получше, чтобы не выглядеть таким оборванцем.

Ученик: Это правда, я бы мог спросить кого–нибудь, где купить одежду получше, и я мог бы быть, конечно же, умнее (Игра в туман).

Критик: Вы нервничаете, когда я говорю вам то, что вам не нравится.

Ученик: Я уверен, что не нервничаю (Игра в туман).

Критик: Вы не должны нервничать, я же ваш друг.

Ученик: Это правда, я не должен нервничать (Игра в туман).

Критик: Вероятно, я единственный, кто вам такое скажет.

Ученик: Я уверен, вы правы! (Игра в туман и немного сарказма).

Критик: Вы смеетесь надо мной.

Ученик: Да, это правда (Игра в туман).

Критик: Вы здесь не для того, чтобы учиться сарказму, вы это уже умеете! Вы искусно показываете, как играть в туман.

Ученик: Вы правы, я уже знаю, что такое сарказм, и, вероятно, учусь чему–то новому (Игра в туман).

Критик: Вы никогда этому не научитесь.

Ученик: Вероятно, вы правы, у меня это не очень хорошо получается (Игра в туман).

Критик: Вы снова теребите ухо.

Ученик: Это правда (Игра в туман).

Критик: И вы тут же убрали руку, когда я сказал об этом.

Ученик: Да (Игра в туман).

Критик: И мое замечание об этом опять заставило вас нервничать.

Ученик: Предполагаю, вы правы (Игра в туман).

Критик: Вы беспомощны.

Ученик: Возможно, вы правы (Игра в туман).

Критик: И что у вас с волосами? Вы похожи на хиппи.

Ученик: Да, наверное (Игра в туман).

Критик: И похоже, они к тому же и грязные.

Ученик: Это правда. Они могли бы быть чище, не так ли? (Игра в туман).

Критик: Вы не должны усмехаться, когда вам говорят, что вам полезно.

Ученик: Это правда. Не должен (Игра в туман).

Критик: Вы похожи на человека–машину, ничего индивидуального. Ученик: И правда, похож (Игра в туман).

Критик: Вы не похожи, вы и есть человек–машина. Я думаю, вы не можете сказать никому и ничего, кроме «да».

Ученик: Я понимаю, почему вы так думаете (Игра в туман).

Критик: Ну хорошо. Можете вы сказать «нет»?

Ученик: Возможно (Игра в туман).

Критик: Вы не знаете?

Ученик Поживем — увидим.

Как вы видите из этого диалога, использование Игры в туман дает несколько преимуществ. Прежде всего она учит ученика внимательно слушать, что говорит критик. Если критик говорит, к примеру: «Вы похожи…», ученик отвечает: «Вы правы, я похож…» Если тот говорит: «Я думаю…», ученик отвечает: «Я понимаю, почему вы так думаете…» Новичок учится реагировать только на то, что ему действительно сказали, а не на намеки, которые кроются под критикой. Это учит новичка быть хорошим слушателем: слышать то, что ему говорят, а не читать мысли и не интерпретировать то, что ему сказали, не сомневаться в себе. Вдобавок, этот навык помогает новичку думать в терминах вероятности, а не в абсолютных понятиях, таких, как да–нет, черное-6елое, 100 процентов — ноль. Разумеется, ученику мало что приходится делать, но тем не менее он делает свое дело. Вероятно, у него не идеально чистые волосы: он же не вошел в класс прямо из душа Любое критическое замечание заключает в себе хотя бы каплю правды. Когда на занятиях мы отрабатывали Игру в туман, в определенный момент хотя бы один из студентов спрашивал: «Как я могу согласиться с неправдой? Я не собираюсь лгать о себе!» Как показывает опыт, вопросы такого рода возникают в двух случаях. Первое: из–за глубинного ощущения, что сама критика — «неправда». Второе: ученик настолько не уверен в себе, что ему чрезвычайно необходимо, чтобы его поддерживали чем–то позитивным. Работая с такими студентами, я обычно говорил что–нибудь в таком роде: «Что бы вы сделали, если бы кто–то сказал вам, что вы висите в трех футах от земли?» Стоя твердо на земле и имея тому физическое доказательство перед глазами, вы, скорее всего, не стали бы вообще ничего отвечать, только бы рассмеялись. Но как насчет того, чему у вас нет точного, абсолютного, гарантированного доказательства? Например, если кто–то говорит вам, что вы глупы, что вы скажете? Что вы не глупы, так? (Студенты всегда отрицательно мотают головами.) Что ж, примите поздравления! Вам повезло, что вы говорите со мной, я весьма глуп. Иногда я делаю очень глупые вещи. Иногда я очень умен, но большую часть времени я глуп. Глуп в сравнении с кем? В сравнении с Эйнштейном я — деревенский идиот. С другой стороны, в сравнении со множеством людей я — просто гений. Так что, когда мне говорят, что я глуп, я могу с готовностью с этим согласиться. Вы, возможно, правы, в сравнении со многими людьми я действительно глуп, и в сравнении с самим собой я иногда просто тупица. Таким образом, я выслушиваю все, что люди обо мне говорят, и сомнения оставляю им. Они, возможно, и правы, но я все равно принимаю свое собственное решение по этому поводу и делаю то, что я решил».

Один из студентов вовлекает меня в следующий короткий диалог:

Студент: Вы знаете свой «ай–кью»?

Я: Да.

Студент: Он выше нормы, выше 100?

Я: Да.

Студент: Тогда, как вы можете Играть в туман со мной, если я скажу: «Ваш «ай–кью" настолько ниже нормального, что и слабоумный мог бы заменить вас?»

Я: Просто. Я бы сказал: «Я не удивлен тем, что вы так считаете. Иногда моя голова так плохо работает, что мне становится интересно, не вышло ли с моим „ай–кью" ошибки».

Студент: Попробуем о другом. Вы «голубой»?

Я: Я так не думаю.

Студент: Скажем иначе. У вас есть гомосексуальный опыт?

Я: Нет.

Студент: Тогда как вы можете согласиться со мной, если я скажу: «Вы — самый озабоченный мужчинами преподаватель из всех, кого я когда–либо видел. Вы пристаете ко всем вокруг!»

Я: Опять просто. Я могу сказать: «Может быть, вы правы. Интересно, оттого ли это, что я не столь же силен сексуально, как раньше. В семнадцать лет я думал о сексе все время. Теперь я думаю об этом только половину своего времени!» Я ведь не всегда совершенен в своих ответах. Хотите попробовать еще раз?

Другой вопрос, который я слышал от студентов во время тренировки Игры в туман, звучал так: «Но были ли вы искренни, когда соглашались с моей критикой?» На этот провокационный вопрос я отвечал вопросом: «Какова вероятность искренности?», или, как мой коллега Фрэд Шерман из Сан–Диего: «Разве это имеет значение?» Такой вопрос мог возникнуть у студента, который очень «прикован» к логике и искусственным системам типа «правильно–неправильно», которыми обычно пользуются манипуляторы. Фрэд как–то заметил, что человек, который задал такой вопрос, может чувствовать себя хорошо с ним как с учителем только в том случае, если «все искренне» или «все неискренне»; что–то среднее его не устраивает. Ему не нравится, когда для описания правды используют язык вероятности.

Как я обнаружил, у людей, которые проходят тренинг уверенности в себе, Игра в туман пользуется наибольшей популярностью. Недавно один из моих бывших учеников, преподаватель физики в Калифорнийском технологическом институте, рассказал мне забавную историю. Накануне вечером я демонстрировал использование словесного навыка Игры в туман студентам института. На следующий день мой знакомый заметил, как один из студентов все утро во всех случаях пользовался Игрой в туман. На любое высказывание он с энтузиазмом повторял: «Возможно, вы правы», включая и предложение: «Не хотите кофе?» Мой знакомый физик знал, что мне понравится юмористический оттенок ситуации. Мне действительно это понравилось, но чем дальше он расписывал «провокации» студента, тем больше разыгрывалась моя собственная фантазия. Извинившись перед преподавателями и студентами, я не смог удержаться и скопировал студента, обратившись к преподавателю–ядерщику: «Вы правы. Я не должен был дурачить вас, поскольку вы занимаетесь расщеплением атома».

С победным блеском в глазах, но и не без симпатии к новичку–студенту физик рассказал мне, как ему хотелось подойти к нему и сказать вроде: «Гарри, я заметил, вы что–то часто используете Игру в туман сегодня. Вам не кажется, что лучше поберечь силы для той ситуации, когда вами будут манипулировать?» Физик вспомнил себя и свой энтузиазм, когда он только начинал в свое время проходить у меня тренинг. Он думал, что студент ответит ему: «Вы хотите сказать, что знаете это?», а он бы ответил: «Конечно. Все знают об Игре в туман. А вы не знали?» Я одобрил его чувство юмора, но спросил его: «А почему вы думаете, что студент не сказал бы вам просто: „Возможно, вы правы. Я действительно пробую Игру в туман?"» Физик посмотрел на меня и ответил: «Мне следовало подумать об этом. Он мог так сказать!» — и понимающая усмешка исчезла с его лица.

Когда я разрабатывал метод Игры в туман, я заметил, что люди совершают много ошибок из–за того, что вообще плохо умеют общаться. Для того чтобы быть увереннее в себе и нормально жить среди людей, нужно научиться исправлять свои промахи и ошибки, не опуская рук перед лицом враждебной критики. Со временем мне стало совершенно очевидно: у многих из нас возникают подобные трудности в повседневной жизни при попытке исправить наши ошибки. Один из новичков на тренинге однажды спросил: «Как я могу реагировать иначе, если меня критикуют не за "возможную". а за стопроцентную ошибку, и я чувствую себя виноватым?» Если вы похожи на него, вы должны изменить свою реакцию — ощущение вины не должно. автоматически ассоциироваться с совершением ошибки.

Когда вы недостаточно уверены в себе, вами могут манипулировать, используя совершенные вами ошибки. Вас могут заставить испытывать свою вину и беспокойство, а вы будете: 1) искать прощения за совершенные ошибки и что–нибудь для этого делать; 2) отрицать свою ошибку, защищаясь или критикуя в ответ. В обоих случаях вы неправильно решаете проблему и плохо себя чувствуете.

Как и в предыдущих примерах, это связано с детскими представлениями о виновности в связи с допущенными ошибками. Преодолевать их трудно. Многим из нас полезно сначала изменить свое словесное поведение в конфликте таким образом, чтобы быть эмоционально защищенными от возможной критики (со стороны других людей или нас самих). Если произойдет это эмоциональное изменение, автоматически будет меняться и наше детское представление, неверное детское представление о неизбежной виновности. Трудно придерживаться негативного взгляда на самих себя, если не поддерживать это ощущением, что в вас есть что–то «подмоченное».

Как же тогда уверенно справляться со своими ошибками? Для начала самое простое: вы начинаете вести себя так, словно (это действительно так, не больше и не меньше) ошибки — это всего лишь ошибки, т. е. вы решительно признаете что–то негативное в себе. Словесный навык, который для этого необходим, я назвал Негативное заявление. Например, вас критикуют, и, возможно, враждебно, за ошибку, которую вы совершили. В ответ вы можете признать факт совершения ошибки. Допустим, вы дали согласие оставить дискету на вашем столе, чтобы коллега мог воспользоваться ею в выходные дни. В понедельник утром он подходит к вам и спрашивает, где дискета была в субботу. Вы вспомнили, что вы забыли ее оставить. Что вы можете сказать? Признав свою ошибку, вы могли бы ответить: "О Боже! Я забыл оставить ее на столе! Какой идиотизм с моей стороны! Должно быть, у меня не все в порядке с головой! Что ты теперь будешь делать?» В зависимости от того, как ваш коллега отреагирует на ваше покаяние, вы можете повторять это до тех пор, пока он не поймет, что нет смысла вас критиковать за вашу ошибку, ибо это не повернет часы назад и вы не сможете положить дискету в нужное время в нужное место.

Негативное заявление можно использовать и в ситуации, когда вас критикуют за то, что вы только начинаете осваивать (новый язык, новая работа, новое общественное положение). В любой из таких ситуаций вы можете сказать следующее:

Критик: Вы не слишком хорошо это сделали… Вы: Вы правы. Я не очень удачно это сделал, да? (Негативное заявление).

Вы можете также признать то негативное, что говорят о вашей внешности, привычках и т. п.: «Сис, для молодой девушки с хорошей фигурой не годится ходить, как слон». — «Я замечала за собой это. Я забавно хожу, правда?» (Негативное заявление). — «Сью, ты не должна была стричься. Это тебе не идет». — «Это было глупо с моей стороны, мама. Мне самой не нравится» (Негативное заявление).

Если одно Негативное заявление не помогает (и критик продолжает упорствовать), вы можете в дополнение к нему воспользоваться Игрой в туман и Негативными расспросами. Примеры подобных смешанных диалогов в ответ на осуждение вашей ошибки даются ниже.

Как вам это ни покажется парадоксальным с первого взгляда, но те, кто не могут уверенно справиться с критикой, не в состоянии справиться и с комплиментами. Если мы подавлены Критикой, нам кажется, что мы должны воспринимать все комплименты как облегчение. К сожалению, для большинства людей это не так. Когда нас хвалят, мы что–то бормочем, смущаемся и стараемся как можно скорее сменить тему разговора.

Это не проявление скромности. Такое поведение коренится в нашем детском представлении, что другие люди имеют Право судить наши поступки. если мы, с другой стороны, независимы и уверены в своих мыслях, чувствах и поведении, мы сохраняем за собой право самим судить о своих поступках. Например, когда вам делают искренний комплимент по поводу одежды и вы чувствуете, что она действительно вам идет, вы можете ответить: «Спасибо. Я тоже думаю, что она мне идет» (Согласие с правдой). Но если вы подозреваете манипулирование, вы можете ответить: «Правда? Я не понимаю, что такого в моей одежде так меня украшает?» (Позитивные расспросы). Если вас терзают смешанные чувства по поводу того, что вам говорят, вы можете сказать: «Спасибо за комплимент, но я еще сам(а) не понял(а), хорошо ли это». Вы можете подбирать разные слова, но основа вашего поведения (при критике и при комплиментах) остается одной и той же: вы самый главный судья самому себе.

Как побудить близких вам людей не манипулировать вами

Игра в туман очень хорошо помогает справляться с критикой со стороны людей, с которыми у вас формальные или коммерческие отношения, и которые вам не очень близки. Применение этого метода помогает снизить чувствительность к критике или даже остановить критику других людей. Игра в туман сразу создает психологическую дистанцию между вами и вашим критиком. Но это пассивное поведение, оно не может побудить людей, близких вам (жену, мужа, членов семьи, близкого друга и т. п.), быть более честными с вами, не прибегать к манипуляциям.

Можно с большей вероятностью вызвать честную обратную реакцию, используя метод, который я называю Негативные расспросы. Как и в случае с Игрой в туман, при использовании способа Негативные расспросы вы реагируете на критику не отрицанием ошибки, не оправданиями и не ответной критикой. Вместо всего этого вы разрываете порочный круг манипуляций, настойчиво и спокойно побуждая людей дать больше информации о том, что же все–таки не так вы сделали. Как говорит название самого способа, вы расспрашиваете вашего критика, что же еще негативное он видит в вас или в вашем поведении.

Чтобы понять, в чем особенность Негативных расспросов, давайте сравним два ответа–реакции на критику. Допустим, вы отвечаете на критику со стороны жены: 1) «Я не понимаю, что плохого в том, что я схожу на рыбалку?» и 2) «Что заставило тебя считать, что ходить на рыбалку — плохо?» Первая фраза — модель реакции смелой и открытой, которая не содержит критику вашей жены и побуждает ее расширить свое критическое замечание (это и есть Негативные расспросы). Вторая фраза — модель оборонительного поведения, направленного против вашей жены. Разница между этими двумя фразами, которые вроде бы говорят об одном и том же, огромна. Первой фразой вы как бы берете ответственность на себя и говорите: «Давай посмотрим, что не так или что тебе не нравится в моих действиях». Вы ведете себя таким образом, словно предмет критики в принципе не может расстраивать. Второй фразой вы как бы перекладываете ответ на свою жену и говорите: «Кто ты такая, чтобы мне указывать?»

Если, отвечая на вашу фразу: «Что плохого в том, что я схожу на рыбалку?», ваша жена приведет такие «логические» и «хорошие» доводы, как: «у тебя заболит голова», или «от тебя будет пахнуть рыбой», или «ты устанешь…», вы можете продолжить расспросы (негативные): «Я не понимаю. Что плохого в том, чтобы сходить на рыбалку, даже если у меня заболит голова (или от меня будет пахнуть рыбой, или я устану)?» Настойчиво используя Негативные расспросы, вы побуждаете вашу жену в конечном итоге честно признаться, что ее тревожит на самом деле: «Если ты устанешь, мы не сможем никуда пойти вечером (заняться любовью и т. п.)». Когда вы оба действуете открыто, вы можете достичь компромисса (вы идете на рыбалку, но и жена получает то, чего она хочет).

Конечным результатом такого использования Негативных расспросов будет (хочется надеяться) то, что ваша жена поймет, что лучше честно признаться, чего она хочет, а не пытаться манипулировать вами с помощью системы «правильно–неправильно» (неправильно ходить на рыбалку, неправильно иметь головную боль, неправильно уставать и т. п.). Если же этот оптимальный результат не будет достигнут, вы можете попытаться выбраться из тупика, используя прямые Негативные расспросы. Например, вы можете поинтересоваться: «Я на самом деле не понимаю. Должно быть, есть какие–то другие причины, почему мне не стоит пойти на рыбалку, кроме как „усталость", „неприятный запах", „головная боль". Что еще не так? Что тебе не нравится в том, что я пойду на рыбалку?» В этой ситуации ваша жена скорее всего прямо скажет, что она хочет сделать в выходные дни, и вы оба сможете достичь компромисса.

К сожалению, мы слишком часто используем систему «правильно–неправильно» в общении друг с другом. Большинство конфликтов между супругами, например, возникает потому, что они считают «неправильным» манеру другого одеваться, или его опоздания, или неуплату счетов вовремя, или его легкий флирт, или распределение домашних обязанностей и т. д. и т. п. Манипулирования, построенные по системе «правильно–неправильно», можно прекратить с помощью Негативных расспросов, чтобы перейти к прямым переговорам о том, что нравится или не нравится другому, и достичь разумного компромисса.

Обучая своих студентов навыку Негативные расспросы, вначале я пользовался следующим упражнением. Студент должен отвечать на мою критику Негативными расспросами. Как и в примере с Игрой в туман, критик сначала затрагивает тему одежды; это та сфера, замечания по поводу которой могут нас огорчить меньше всего. Ученик не должен отрицать, оправдываться или агрессивно контркритиковать. Если ему это удается, критик постепенно вторгается в более личные сферы, сначала касаясь внешности, а затем личных черт и «морального облика» студента. Стандартный диалог занимает от десяти до пятнадцати минут, повторяется на занятиях раз в неделю, а также тренируется дома до тех пор, пока ученик не начинает автоматически реагировать должным образом (в подобном диалоге). Я всегда напоминаю студентам, что так же, как и в Игре в туман, при Негативных расспросах нельзя использовать сарказм (как это часто делают новички). Сарказм — это плохо завуалированная словесная агрессия, и в случае с Негативными расспросами он может вызвать ответную агрессивность, что, по всей вероятности, прервет разговор, а возможно, и отношения в целом. Одна из моих пациенток однажды сказала: «Мне следовало вас послушаться. Но я этого не сделала и на себе испытала, что нельзя использовать сарказм в общении с другом при Игре в туман или Негативных расспросах». Вот пример Негативных расспросов против критики:

Пол: Бет, ты сегодня плохо выглядишь.

Бет: Что это значит, Пол?

Пол: Ну, я имею в виду твой внешний вид. Он не очень хорош.

Бет: То, как я выгляжу, или то, как я одета? (Негативные расспросы).

Пол: Да, блузка не очень хороша.

Бет: Что в моей блузке не так? (Негативные расспросы).

Пол: Кажется, она тебе не по размеру.

Бет: Ты думаешь, она слишком узка? (Негативные расспросы — побуждение).

Пол: Может, и так.

Бет: Как насчет цвета? Не из–за него ли я выгляжу смешно? (Негативные расспросы — побуждение).

Пол: Цвет тоже не очень хорош.

Бет: Что–нибудь еще, кроме цвета, плохо? (Негативные расспросы — побуждение).

Пол: Нет, это все.

Бет: Как насчет моих штанов? Как они выглядят? (Негативные расспросы — побуждение).

Пол: Тоже не слишком хороши.

Бет: Чем они меня портят? (Негативные расспросы — реакция).

Пол: Они как–то не смотрятся.

Бет: Из–за цвета? (Негативные расспросы — побуждение).

Пол: Нет, не из–за цвета.

Бет: Как насчет их размера? (Негативные расспросы — побуждение).

Пол: Они выглядят неряшливо.

Бет: Что–нибудь еще во мне не в порядке? (Негативные расспросы — побуждение).

Пол: Да, ты слишком много говоришь.

Бет: Подожди, я хочу понять, я слишком много говорю? (Негативные расспросы — побуждение).

Пол: Тебе нравится говорить об одном и том же.

Бет: Ты хочешь сказать, я просто не могу остановиться? (Негативные расспросы — побуждение).

Пол: Да, так оно и есть, ты не прекращаешь говорить и не признаешь то, о чем я тебе говорю.

Бет: Хорошо, я скажу прямо. Ты считаешь, что я тебя не слушаю? (Негативные расспросы — побуждение).

Пол: Такое впечатление, что тебе все равно, говорю я что–нибудь или нет.

Бет: Похоже, ты имеешь в виду, что я бесчувственна. Это так? (Негативные расспросы — побуждение).

Пол: Так. Ты бесчувственна.

Бет: Что–нибудь еще, кроме того, что я бесчувственна? (Негативные расспросы — побуждение).

Пол: Да, ты, кажется, как–то изменилась.

Бет: В чем я изменилась? (Негативные расспросы — реакция).

Пол: То, что ты делаешь сейчас, ты делаешь как–то совершенно иначе.

Бет: Ты мне не скажешь что–нибудь еще об этом? (Негативные расспросы — побуждение).

Пол: Нет, не думаю.

Бет: Ладно, может быть, в следующий раз ты сможешь сказать об этом что–нибудь еще, хорошо?

Пол: Хорошо.

Хотя негативные расспросы иногда помогают и при формальном общении, они наиболее продуктивны при общении с близкими людьми, потому что: 1) вы не реагируете болезненно на критику и можете выслушать то, что ваши близкие вам говорят; 2) такое ваше отношение гасит критику, так что дело не дойдет до ссоры; 3) ваши близкие перестают пользоваться системой «правильно–неправильно», так как ваше поведение побуждает их прямо сказать, чего они хотят, и, в конечном итоге, вы можете прийти к взаимному согласию или найти компромисс.

Отличный пример использования Негативных расспросов в конфликте с соседом был предложен одной из моих учениц, Бобби, домохозяйкой, живущей за городом. Она уже изучила такие модели поведения, как Заигранная пластинка, Игра в туман, Негативное заявление.

Ее особенно восхитили Негативные расспросы. Через неделю после практики она пересказала свой диалог с соседом, Джорджем. В течение нескольких месяцев Джордж говорил ей о том, что собирается устроить маленький бассейн у себя во дворе за домом, где он мог бы загорать голым. Каждый раз Бобби отвечала ему на это: «Великолепно. Вы сможете получить ровный загар». По реакции. Джорджа Бобби чувствовала, что это не то, что он хотел бы от нее услышать.

Вот пример. Бобби подстригает розы, растущие вдоль забора, разделяющего их дворы, ее сосед Джордж подходит к ней со своей стороны забора

Джордж: Я собираюсь скоро выкопать все эти кусты. Забор, который мы сделали пять лет назад, невысок. Мне придется сделать здесь кирпичную стену.

Бобби: Я не понимаю, что с того, что забор невысок?

Джордж: Он может упасть в ближайшие дни.

Бобби: Что может заставить его упасть в ближайшие дни?

Джордж: Вон те деревья, которые растут у вас возле него. (У Бобби возле забора росло несколько японских кленов, и некоторые их ветки упирались в него.)

Бобби: Как эти деревья смогут свалить забор?

Джордж: Их ветки упираются в забор и могут свалить его.

Бобби: Я не понимаю, как ветки могут опрокинуть забор?

Джордж (немного помолчал и сменил тему): Вы не знаете, как подстригать абрикосовые деревья? Посмотрите на то дерево. Как вы думаете, я правильно его подстриг?

В ходе разговора Бобби осознала, что Джордж пытается своими манипуляциями заставить ее оплатить половину стоимости надежной кирпичной стены между домами. Бобби не думала о том, кто из них увереннее — она или Джордж. Она была удовлетворена тем, что смогла с этим справиться (почему она должна платить за новую стену?). Даже если бы она вынудила Джорджа признаться, что он хочет получить от нее половину стоимости кирпичной стены, чтобы он мог разгуливать «в чем мать родила», и она могла бы просто сказать на это: «Нет». Как Бобби впоследствии сообщила, Джордж больше ни разу не поднимал эту тему.

Итак, использование таких моделей общения, как Заигранная пластинка, Игра в туман, Негативное заявление и Негативные расспросы, прекращают манипулирование вами со стороны других людей.

Применение этих моделей поведения преследует и другую цель, о которой глупо было бы забыть. С их помощью мы бросаем свою дурную привычку защищаться или беспокоиться, когда другой говорит нам то, что нам не нравится. Правда заключается в том, что критик не всегда манипулирует вами. Бывают и более сложные ситуации. К примеру, ваш руководитель не повышает вам зарплату, потому что вы не очень продуктивны на работе. В этой ситуации вы тоже можете воспользоваться Негативными расспросами, чтобы улучшить отношения между вами. Своим поведением вы как бы говорите следующее. Первое, вы заинтересованы улучшить свою работу. Второе, вы не боитесь критики. Третье, своей критикой в ваш адрес он может помочь вам достичь желаемой цели — отличной работы. И вдобавок, такой подход к ситуации, когда вы проявляете настойчивость и уверенность в себе, позволяет улучшить отношения (рабочие или личные) между вашим критиком и вами. Как показывает мой опыт, вы к тому же помогаете своему критику в его нелегкой работе по подбору негативных замечаний (так как интересуетесь его точкой зрения).

Как добиться повышения заработной платы? Этот короткий диалог произошел между мной и студентом, который хотел знать, как попросить прибавку к зарплате. Он также построен на Негативных расспросах.

Я: Гарри, я хотел спросить, почему вы не порекомендовали меня на получение премии?

Студент: Пит, все просто, вы ее недостойны.

Я: Я не понимаю, Гарри. Что я делаю такого, что недостойно? (Негативные расспросы — реакция).

Студент: Хорошо. Во–первых, вы у нас новичок. Меньше шести месяцев, верно?

Я: Верно!

Студен т: У вас не было достаточно времени, чтобы изучить все нюансы работы. Вы не плохо работаете, нормально.

Я: Что я делаю такого, что называется «нормально»? (Негативные расспросы — реакция).

Студент: Вы совершаете все те ошибки, которые обычно делают новички.

Я: Что именно я делаю раздражающего? (Негативные расспросы — реакция).

Студент: Две вещи. В частности, ваша работа по оценке стоимости системы кондиционирования.

Я: Что же я там натворил? (Негативные расспросы — реакция).

Студент: Вы недооценили стоимость на 300 долларов. Мы их потеряли из–за вашей ошибки.

Я: Да, я думаю, было очень глупо с моей стороны не проверить эти расчеты с кем–нибудь из более опытных работников, может быть, даже с вами (Негативное заявление).

Студент: Не волнуйтесь из–за этого. Мы тоже совершаем ошибки, и нам приходится за это расплачиваться.

Я: Что–нибудь еще я делаю только «нормально» и могу исправить? (Негативные расспросы — побуждение).

Студент: Две вещи.

Я: Я хочу их знать.

С т у д е н т: Вы все еще немного медленно справляетесь с работой.

Я: У меня уходит слишком много времени? (Негативные расспросы — реакция).

Студент: Нет. Не слишком много. Нормально для вашего опыта.

Я: Что–нибудь еще? (Негативные расспросы — побуждение).

Студент: Могу сказать еще одно. Аккуратнее делайте чертежи. А то после копирования их трудно читать.

Я: Это все, что, по вашему мнению, делает меня только «нормальным» работником'? (Негативные расспросы — побуждение).

Студент: Да, это все.

Я: Похоже, я недостаточно хорошо проверяю свою работу, верно? (Негативные расспросы — побуждение).

Студент: Да, похоже на то.

Я: И я мог бы делать свою работу быстрее и не совершать глупых ошибок, которые стоят денег? (Негативные расспросы — побуждение).

Студент: Да.

Я: И я мог бы в более аккуратном виде представлять свои чертежи? (Негативные расспросы — побуждение).

Студент: Похоже, что так.

Я: Хорошо, я хочу, чтобы меня занесли в список на получение премии в следующий раз. Я бы хотел обращаться за советом к вам, если у меня возникнут какие–нибудь сомнения. Так как мне необходимо улучшить свою работу, я хочу сделать это настолько быстро, насколько возможно (Негативное заявление).

Студент: Разумеется.

Когда вы побуждаете другого высказать критику в свой адрес, это в конечном итоге может помочь улучшить диалог. Вовсе не обязательно, что тот, кто близок вам, пытается манипулировать, иногда ему просто трудно открыто пожаловаться или высказать то, что бы он хотел изменить в ваших отношениях. Но если ваш близкий друг не дает выхода своему недовольству, ваши отношения обречены на провал. Возможно, ему трудно это сделать из–за вашего прошлого поведения, когда вы легко раздражались по любому поводу. Использование Игры в туман, Негативного заявления и Негативных расспросов может помочь вам побудить вашего близкого открыто высказать свое недовольство.

Теперь давайте обратимся к тому, к чему готовила вся предшествующая часть этой книги: как уверенно разрешать наши повседневные проблемы, возникающие при общении с другими людьми.