Три банана, или Пётр на сказочной планете

Цирк

О поездке в цирк мы лучше умолчим (у Петра ещё до сих пор болит всё тело).

Но я вижу, вы удивляетесь. В зрительном зале такая масса кресел, а сидят в нём лишь три зрителя: Пётр, May и Тау. Знаете что? Я приподниму немного тент, а вы под ним пролезете и тоже сможете посмотреть представление.

Внимание, уже прозвучал гонг, цирковое представление начинается.

Программу открывает клоун, он улыбается во весь рот, острит, играет на скрипке, которую можно поместить в коробочке от кнопок. Но всё это он делает как-то неохотно, как будто ему скучно. Наконец он объявляет первый номер программы.

Слон и мышь вместе выбегают на арену. Увидев слона, мышь начинает воинственно топать и бросается на него. Слон поднимает хобот, испуганно трубит и удирает. Мышь преследует слона по кругу.

Программа продолжается: канатоходцы, воздушные гимнасты, прыгуны на подкидных досках, тюлень с восьмицветным мячом – всё как в цирке где-нибудь в Праге.

Потом вышел фокусник с кенгуру. Кенгуру стояла как столбик, на задних лапках. Фокусник подозвал Петра, чтобы тот заглянул в сумку кенгуру. Да, карман совершенно пуст – Пётр даже мог бы дать честное слово искорки. Но что это? Фокусник лезет в сумку к кенгуру и вытаскивает оттуда... кота. Кот с важным видом садится, машет лапой публике и начинает петь, вернее, мяукать длинную песню. Жаль только, что Пётр понял не все слова: он просто ещё не выучился по-кошачьи. Он даже и не предполагал, что кошачий язык сможет ему когда-нибудь понадобиться.

Фокусник снова полез в сумку кенгуру, и у него в руке оказался... кролик. Кролик поклонился публике, занял исходную позицию, перекувыркнулся, сделал свечку, ещё раз перекувыркнулся, сделал сальто, а потом стал прыгать в высоту и в длину. Надо ему поаплодировать.

Фокусник снова погрузил руку в сумку кенгуру... и залаял пёс – фокстерьер. А как интересно он одет! На нём шапочка с колокольчиками, маленькие сапожки и рукавички. Он поприветствовал публику коротким «тяв-тяв» (но я думаю, что даже вы не очень-то понимаете собачий язык), заиграл невидимый оркестр, и фокстерьер начал танцевать.

Снова вышел клоун. Он рассказал такую историю:

– В кондитерскую вошёл конь и сказал: «Дайте мне полкило леденцов». Продавщица взвесила ему конфеты, конь откланялся и ушёл. Человек, евший в кондитерской торт, удивился: «Вот интересно, правда?» – «Что вы имеете в виду?» – спросила продавщица, «да этого коня». – «Конечно, – ответила продавщица, – очень странно. До сих пор он всегда покупал апельсиновые корочки в шоколаде».

Все засмеялись, кроме Петра.

– Этот анекдот я уже слышал, – сказал он громко. При его словах музыка прекратилась и всё замерло.

Клоун подошёл к самой рампе и вызывающе посмотрел Петру в глаза:

– Вы, кажется, что-то сказали, молодой человек? Пётр растерялся:

– Абсолютно ничего.

– Нет, вы всё-таки что-то сказали! – нападал клоун.

– Я только сказал... – медленно произнёс мальчик, – что это довольно-таки старый анекдот.

– Анекдот? Старый? – Клоун захлопал в ладоши. – На время прервём представление. Покажем пану... пану…

– Его зовут Перт, – поторопился Тау.

– ...пану Перту документальный фильм о том, что я сейчас рассказывал. Случай, который я здесь кратко изложил, вовсе не анекдот, а тем более не старый. Этот случай произошёл всего полгода назад в Вон Там, и я считал своим долгом немедленно вас с ним познакомить.

При этих словах клоун всё время бросал на Петра вызывающие взгляды. Тем временем над манежем опустился экран, зашумел кинопроектор, погас свет. На экране вся история развивалась так, как её рассказывал клоун.

Когда свет зажёгся, шут сказал сердито:

– Теперь вам ясно, пан Перт, что вы меня оскорбили? И даже очень оскорбили! Пётр был сам не свой.

– Простите меня, пан шут, – сказал он тихо.

– Вы просите прощения, – закричал клоун, – и снова меня оскорбляете! Как это вам объяснить?

Мальчик не мог ничего понять, но May шёпотом объяснила ему его ошибку:

– Это пан Bay, а совсем не пан Шут.

– Теперь вам понятно, пан Перт, – продолжал клоун Bay, – что мы должны драться?

– До сих пор мне это было не совсем понятно, – сказал Пётр.

– Выберите себе оружие, – предложил Bay.

– Какое? – У Петра даже живот заболел от страха.

– Какое хотите. Вы, очевидно, знаете, какое оружие применяется на дуэлях. На всякий случай – если вы в этой области недостаточно осведомлены – я повторю вам. Мы можем драться на пистолетах, шпагах, пушках, пудингах, булавках, кулаками, словами или шапками.

Пока Пётр раздумывал, что ответить, к ним подошёл седовласый человек во фраке, поклонился и сказал сладким голосом:

– Не сердитесь, уважаемые, но мы должны продолжать программу. Я понимаю, что пан Bay очень вспыльчив. Я понимаю также, что пан Перт мог высказать определённые сомнения в связи со словами пана Bay. Я прекрасно понимаю, что вся эта история должна кончиться дуэлью, но я коленопреклонно вас молю: пожалуйста, только не здесь. Я не могу допустить, чтобы манеж моего цирка обагрился кровью. – Он повернулся к Петру и снова поклонился. – Дело в том, что я директор цирка Зау.

Клоун с минуту размышлял, потом сказал высокомерно:

– Ну ладно. Я вполне понимаю (это он собезьянничал у директора), что он не хочет, чтобы я убил Перта именно здесь. В таком случае я предлагаю... – он снова повысил голос, – я предлагаю, чтобы дуэль состоялась после циркового представления. Вы согласны, пан Перт?

– Разумеется, – поторопился Пётр.

– Тогда всё в порядке, – расплылся в улыбке директор. – Следующий номер, пожалуйста!

Пётр, конечно, остальных номеров почти не видел. Он всё время думал о предстоящей дуэли. Может быть, удрать? Но нет, это было бы нечестно. Какое оружие ему выбрать? Он решил посоветоваться об этом с May.

На арену выбежали обезьяна и дикобраз. Обезьяна развернула большой лист бумаги, вырвала из дикобраза четыре иглы, взяла по игле во все четыре лапы и начала писать всеми сразу. Её правая верхняя лапа написала:

Её левая верхняя лапа написала:

Её правая нижняя лапа написала:

Её левая нижняя лапа написала:

Обезьяна с достоинством поклонилась, но никто не стал аплодировать.

На арену выбежал запыхавшийся директор Зау и начал поспешно извиняться за обезьянье выступление:

– Любезная публика, сделайте милость, не сердитесь, что сегодняшнее выступление обезьяны прошло не на обычном уровне. Дело в том, что наша вторая обезьяна Боо серьёзно заболела и лежит в больнице в Ещё Дальше. Поэтому мы не смогли вам сегодня написать всю историю о Шепелявой улице.

Только тогда May начала вяло аплодировать, а Тау присоединился к ней тремя хлопками. А если ещё кто-нибудь из вас похлопает, Зау будет очень доволен.

Освещаемая рефлекторами, на манеж выпорхнула танцовщица в белом одеянии и с большими крыльями мотылька за спиной. «Такие крылья у бабочки-капустницы», – сразу сообразил Пётр.

Она начала танцевать под аккомпанемент виолончели, флейты и арфы. Тонкая и гибкая, как ивовый прутик, она была очень красива. Её ясные глаза светились зелёным светом, по плечам струился поток чёрных, как вороново крыло, волос. И Пётр на мгновение перестал думать о дуэли, следя за её плавными движениями.

Однако через некоторое время ему стало казаться, что в её красоте есть что-то странное. Он не мог себе объяснить, что это, но она показалась ему злой. Выражение её глаз ежесекундно менялось, в них было презрение, злорадство, а может быть, и жестокость... Но потом её взгляд стал поласковее, и у Петра изменилось впечатление. Он решил, что это было какое-то наваждение. Или, может быть, она только притворялась ласковой?

– Кто она? – спросил он тихо у May.

– Её зовут Hay, – ответила девочка. – Она здесь только на гастролях. Но если вы поедете в Вон Там, вы несомненно с ней ещё встретитесь. – Тут May задумалась. – Я мало о ней знаю. Но меня удивляет... – Она умолкла, потому что Hay почти что приблизилась к их местам.

– Что вас удивляет? – с нетерпением спросил Пётр.

– Я слыхала, что она ненавидит пана Bay за то, что, мол, пан Bay как-то попытался... – Вдруг May отвела взгляд. – Но вам я об этом ничего не могу сказать. – И она быстро закончила: – Меня удивляет, что она выступает с паном Bay на одном манеже. Наверняка это не без причины.

Танцовщица порхала по манежу, едва касаясь пола золотыми туфельками. Когда она закончила танец, раздался гром аплодисментов, как будто аплодировали не меньше тысячи зрителей. И хотя танцовщица убежала, аплодисменты продолжались. Тогда Hay снова выбежала к тому месту, где сидел Пётр, и изящно поклонилась.

Пётр услышал, как при поклоне она тихонько проговорила:

– Ничего не бойтесь. Bay ужасный трус. Вы непременно выиграете. Я хочу, чтобы вы выиграли!

На середину манежа приковылял верблюд, сел на заранее приготовленное мягкое кресло, нацепил очки и сказал унылым голосом:

– Я прочту вам «Большую верблюжью сказку». – Потом он важно покивал головой и сказал ещё более уныло: – Я вижу, что вы с нетерпением ожидаете соревнования самокатов. Тогда я не прочту вам ничего. – И он поднялся, чтобы уйти.

Как пушечное ядро, к креслу подлетел Зау и начал уговаривать верблюда всё-таки прочитать сказку. В конце концов верблюд пожал своими горбами, устало опустился в кресло и сказал таким унылым голосом, какого Петру в жизни не приходилось слышать:

– Хорошо. Слушайте «Малую верблюжью сказку». – Он раскрыл толстую книгу и начал листать страницы. При этом он вполголоса читал названия: – «Средняя верблюжья сказка»... Это не она. «Самая длинная верблюжья сказка»… Если бы я стал её читать, вам пришлось бы сидеть здесь много лет. Страсть какая длинная верблюжья сказка… Она такая длинная (он подбирал выражение)… такая длинная… страсть какая. «Верблюжья карликовая сказка»… Эту я не люблю. «Самая короткая верблюжья сказка»… На неё вообще не стоит тратить времени. – И вдруг он заволновался; – Я никак не могу найти «Малую верблюжью сказку». Я прочту вам «Очень короткую верблюжью сказку», и всё! Только не торговаться!

Поскольку никто не торговался, верблюд начал;

– Были-жили два верблюда: верблюд Блюд и верблюд Вер. Верблюд Блюд был одногорбый, а у верблюда Вера было два горба. Они ходили рядом по одной пустыне, делились кормом, пили воду из одной реки, носили одинаковый груз. Но в один прекрасный день верблюд Блюд стал завидовать верблюду Беру. Он завидовал его второму горбу. Почему у меня только один горб, грустно говорил себе верблюд Блюд, тогда как у верблюда Вера их два? Из-за этой несправедливости он не спал всю ночь и только тяжело вздыхал. Сначала он вздыхал «ах!», потом «ох!», а потом даже «ух!». Он весь похудел от зависти. Однажды ночью, когда верблюд Вер спокойно спал, к нему коварно подкрался верблюд Блюд и украл у него второй горб. Но горб не иголка. Спрятать его Блюд нигде не мог, поэтому он надел его на свой горб и удрал от каравана. Одиноко он бродил по пустыне в поисках пропитания. Но всюду был только песок, песок и песок. Верблюда Блюда мучили голод и жажда. Наконец он добрался до большой реки. Он радостно подбежал к ней, наклонился к воде и начал пить. Но как только он наклонился, второй горб упал в воду. Крокодил, лежавший вблизи, раскрыл пасть и сожрал горб. Грустно возвращался верблюд Блюд к своему каравану. Особенно он боялся встречи с верблюдом Вером. Но когда верблюд Блюд Снова нашёл Свой караван, он увидел, что за время его отсутствия у верблюда Вера начал расти новый горб. И хотя он был совсем маленький, всё же это был горб. – Верблюд грустно посмотрел вокруг и закончил: – Ну, а мораль этой «Очень короткой верблюжьей сказки» угадайте сами. – И он с достоинством удалился.

На этот раз даже пан Зау не удивлялся, что никто не аплодирует. Но он, по крайней мере, не приходил извиняться.

Стены манежа внезапно наклонились, прозвучал гонг, и по стенам начали ездить самокаты. Голос директора объявил:

– Соревнования самокатов. Кто из вас угадает, какой самокат победит, получит его в подарок. Рекомендую вам подумать, потому что такой самокат – очень полезная вещь.

Самокатов было восемь, и отличались они только цветом звонков. Пётр болел за самокат с красным звонком; May считала, что выиграет самокат с синим звонком; Тау полагал, что первым у цели будет тот самокат, у которого звонок зелёный.

Но лучше всего дадим слово диктору всемирного циркорамного телевидения, которое передаёт соревнования самокатов прямо из цирка:

– Уважаемые зрители в цирке и дома у циркорамных телевизоров, сегодня вы будете свидетелями чрезвычайно напряжённой и волнующей встречи лучших самокатов на треке. Многие из вас, конечно, следили за отборочными соревнованиями, в которых приняли участие около тысячи самокатов. Лишь лучшие из лучших вышли в финал. Это:

Фаворитом сегодняшних соревнований повсеместно считается самокат с зелёным звонком, у которого пока наилучшее время. Самокаты как раз выезжают на трек, – это великолепное зрелище.

Но прежде чем прозвучит выстрел, который будет сигналом к старту, разрешите мне сделать небольшое предупреждение для наших зрителей циркорамного телевидения. Если у вас, дорогие зрители, начнёт кружиться голова от быстрой езды самокатов, медленно ходите по комнате в направлении, противоположном их движению. Ваша голова сразу придёт в прежнее состояние. Но вот уже наши самокаты вышли на старт, только что вы услышали выстрел стартового пистолета. Состязания начинаются. Вся Вселенная интересуется их результатами.

Да, впереди, как мы и предполагали, самокат с зелёным звонком. Какая поистине блестящая езда? Ни на шаг не отстают от него самокаты с золотым и серебряным звонками. Остальные самокаты остались далеко позади за этой троицей, которая, очевидно, решит вопрос о победителе. Сейчас пошёл десятый круг: самокат с серебряным звонком набирает скорость и сантиметр за сантиметром пробивается вперёд. Рули самокатов с зелёным и серебряным звонками уже находятся на одном уровне. Кажется, самокат с зелёным звонком не выдержит этого темпа. Но нет, ошибка, друзья. Сейчас мы наблюдаем прекрасный бросок самоката с зелёным звонком, который оторвался от остальных на две свои длины и неудержимо мчится вперёд. Пошёл двадцатый круг. Самокат с cеребряным звонком постоянно съезжает на середину трека: он отказался от борьбы. Напряжение этих нескольких кругов лишило его возможности закончить сражение... Но что же в это время происходит среди остальных самокатов? Там тоже идёт напряжённая борьба. От группы оторвался самокат с синим звонком, вплотную преследуемый самокатом с красным звонком. Вот и тридцатый круг. Оба самоката приближаются к самокату с золотым звонком, вот они обгоняют его. Ещё двадцать кругов. Самокат с зелёным звонком, не сдавайся! Простите, уважаемые зрители, мне надо немного пройтись против движения. голова .закружилась…

Так, уже всё в порядке. Но что же происходит на треке? Идёт сороковой круг. Самокат с красным звонком обогнал самокат с синим звонком и приближается к лидирующему самокату. Но этот рывок ничего не даёт потому что и самокат с зелёным звонком ускоряет темп, Самокаты проносятся мимо нас со свистом. Самокат с зелёным звонком неуклонно приближается к цели... Но что это? Самокат с красным звонком разогнался до сверхзвуковой скорости, он едва касается земли и обгоняет лидера гонок! Вот он подходит к финишу. Как я и предполагал, победил самокат с красным звонком. Самокат с зелёным звонком занял второе место…

Соревнования окончились, директор Зау вышел на середину арены и торжественно передал самокат-победитель Петру. Интересно, какую службу он ему сослужит?

Снова вышел клоун Bay, взобрался на невидимый трос и оттуда обратился к присутствующим:

– Дорогие зрители и дорогая зрительница, соревнованием самокатов заканчивается наша сегодняшняя программа. Я надеюсь, что вы – за незначительным исключением – были удовлетворены. Будем рады снова с вами увидеться. С одним из вас я, разумеется, встречусь сразу после программы. Но эта встреча, конечно, не будет радостной, а совсем наоборот.