Райд
Отец напряжённо смотрит на брата, сжимает губы. Принимая решение, щурит глаза. Наконец, с досадой бросает:
— Отключайте. Мы уже достаточно знаем. Угрозы Альянсу эта жалкая раса не представляет.
Мы наблюдаем, как на парящем экране постепенно гаснут красные участки объёмной модели мозга Тринадцатой. Электроды отпадают один за другим, из вен выходят иглы. Наконец, прозрачный купол, обеспечивавший герметизацию и стерильность, медленно поднялся вверх.
Имис, полной решимости, шагнул к капсуле. Дорогу ему преградил один из этих умников.
— Простите, господин Имис. Надо… — он не договорил.
Что-то во взгляде брата заставило его отступить в сторону. Он потёр холёными пальцами лоб и тихо добавил:
— Она проспит ещё пару часов. Но, понимаете, её надо контролировать. Могут быть самые неожиданные последствия. Мы толком не знаем, на сколько мозг этой расы устойчив к воздействию. Я очень рекомендую оставить Тринадцатую под нашим присмотром.
— Вы уже «присмотрели»… — зло огрызнувшись, Имис легко поднял на руки хрупкое тело нашей девочки. На макушке, там, где был один из электродов, нет волос…
В груди разрастается щемящее чувство жалости, а следом за ним — желание разнести здесь всё на мелкие кусочки. Я не смотрю на отца. Не хочу его видеть.
Афия, молча, наблюдает за действием. Жаль, она ничего не сможет сделать. Не дадут. Спасибо, хоть помогла нам войти.
Имис с Тринадцатой на руках выходит первым, за ним Афия.
— Райд, — окликает меня отец.
Я притормаживаю, но не поворачиваюсь к нему.
— Не стоит драматизировать. — продолжает отец. — Вы просто заигрались. В этой инопланетянке нет ничего интересного. Она — пустышка.
Во теперь я разворачиваюсь:
— Так чего же ты так в неё вцепился?
Отец молчит, и я, наконец, покидаю лабораторию.
*****
Наш флайер так и стоит перед входом в здание. Имис осторожно укладывает Тринадцатую на заднее сидение.
— Афия, мы твои должники. — протягиваю руку правозащитнице.
— А, — девушка беззаботно отмахнулась. — Сочтёмся, мальчики. — она махнула рукой и, покачивая бёдрами, ушла к своему флайеру.
— Что будем делать? — Имис уселся рядом. Что-то он бледный какой-то.
— Слушай, брат, какого мерзкого пульсара, мы до сих пор живём с отцом? М? У нас, что, денег нет? Мы не можем себе позволить роскошную виллу на любой планете, где есть жизнь? Да мы себе небоскрёб можем позволить!
— Мы просто никогда об этом не задумывались, Райд. Не надо было. Но сейчас у нас другая задача. Я не хочу везти Тринадцатую в резиденцию. Слишком много там «доброжелателей», а мы, как оказалось, ничего не контролируем. — Имис устало откинул голову на подголовник.
— Согласен. Что там с нашим звездолётом?
Имис тут же прикрыл глаза, вызывая на связь искин корабля.
— Звездолёт полностью отремонтирован и законсервирован на орбите. Летим на космодром?
— Да. — я утвердительно кивнул. — Закажи нам транспортный джет. Быстрее будет, чем сажать наш борт, а потом поднимать.
Имис снова закрыл глаза, а я поднял флайер в воздух. Посмотрим, как Тринадцатая тебе не нужна, отец.
******
Тринадцатая спала уже долгих пять часов вместо обещанных тем мозголомом двух.
В космопорту пришлось пободаться со службами, которые не хотели давать разрешение на взлёт со спящей девушкой на борту. К тому же, мы не позаботились о её документах, а в её голове не было чипа. Спонтанное решение чуть не стоило нам свободы. Но мы же братья Вэйд и умеем договариваться, когда нам очень надо.
Сейчас мы сидим в каюте напротив спящей Тринадцатой, пока искин разгоняет наш звездолёт для ухода с орбиты, и пялимся на её неподвижное тело. Лично я безмерно хочу, чтобы она проснулась, и так же безмерно боюсь её пробуждения. Имис то и дело сжимает и разжимает кулаки.
Отец несколько раз пытался связаться с нами, но мы уже всё сказали и больше не хотим разговаривать с ним. И остановить нас у него не получится. Не в этот раз.
— Куда мы полетим? — прерывает наше напряжённое молчание Имис. — Искину надо дать координаты.
— Есть у меня одна идея — очень сырая и совсем дикая. Но если нам немного повезёт, мы получим свободу ото всех…