Тринадцатый VII

Глава 2

— Я в порядке! — крикнул брат и уцепился за перила балкона второго этажа, которые находились как раз под злосчастным обледеневшим карнизом.

Руки он себе расцарапал, но зато ничего не сломал.

Фух! А то за мгновение его падения у меня аж сердце в пятки ушло!

— Жень! Держись крепко! Сейчас мы тебя снимем! — крикнул я брату.

— Не забудь, ты вино обещал!

— Да помню я!

М-да, это всё, что его интересовало… Подумаешь, чуть не упал с окна третьего этажа, главное, что брат алкоголь обещал… Пожалуй, это будет единственное обещание, что я не стану выполнять. Для его же блага. Иначе ритуала Жене не видать, как и избавления от души-подселенца.

Благо, что дежурившие во дворе охранники уже принялись снимать Женю. Я же пока отправился на кухню. Достал из погреба первую попавшуюся бутылку вина и вылил её в раковину, и плевать, какого там оно года… Мне была нужна лишь бутылка.

По счастью, в холодильнике нашёлся вишнёвый сок, который и заменил содержимое. Туда же я влил содержимое из склянки, что дала мне Лиза. Понятно, что брат заметит подвох сразу, но будет достаточно и нескольких глотков.

Я вышел во двор, где Женя, стоя в одном халате, спорил с охранниками. Они хотели отвести его обратно в комнату, он же жаждал пойти прямиком в винный погреб, где и хранился запас алкоголя.

— Братец, я принёс! — громко сказал я, привлекая внимание.

— О! Хоть кто-то сжалился надо мной! — обрадовался Женя и побежал ко мне.

Босыми ногами он ступал по снегу, но лицо по-прежнему оставалось красным, как помидор. Всё же, алкоголики ничего не боятся: ни падения с высоты, ни переохлаждения. Не зря в глобале про них столько забавных случаев описано.

— Такое дорогое вино и ради меня открыл! — удивился брат, забирая у меня бутылку. — Такое надо из бокалов пить.

Охранники на меня покосились, не понимая плана, но молчали, и на том молодцы. А то в их глазах всё выглядело так, словно они полдня спасают Женю от пьянки, а я взял и всё разрушил.

— Да, но бокалов нет. Пей так, если хочешь, — разрешил я.

Женю уговаривать не пришлось. Он прислонился к горлышку бутылки и залпом опустошил половину.

— Это не вино, — сказал он, сверля меня осуждающим взглядом.

— Вино, вино. Может, выветрилось, — пожал я плечами.

— Не…

Закончить он не успел. Бутылка выпала из его рук и упала на снег. Остатки красного виноградного сока разлились по белому снегу. А следом упал и брат.

Ох, не ожидал, что так быстро сработает!

— Отнесите его в комнату Павла! — велел я охранникам, и они сразу приступили выполнять указание.

Подхватили Евгения и потащили в дом.

— Зачем ты дал ему вино? — на входе в поместье спросила Лесси.

— Это сок, успокойся.

— Ой… и почему я сама до этого не додумалась, — посетовала она, смотря, как охранники поднимают моего брата вверх по лестнице.

— Лифта там явно не хватает.

— Дом же старый. Ему века три, не меньше… Удивительно ещё, как карниз под Женей не сломался.

— Это магия укрепления, — ответила Света, сидящая на диване в гостинной. — Здесь всё пропитано магией. Её обновляют примерно раз в сто лет, и этого ещё на век хватает.

— А когда обновляли последний раз? — поинтересовался я.

— Лет десять назад отец этим занимался.

— Ну, хотя бы эту обязанность можно будет переложить на потомков, — усмехнулся я.

Время до вечера пролетело быстро. И даже без нападений обошлось! Что не могло меня не радовать. Ещё бы пять дней продержаться в том же темпе, но сомневаюсь, что император окажет нашей семье подобную милость.

Слуги вынесли из комнаты Павла всё, что там оставалось. Затем Лиза начертила углём магическую печать. Только эта работа заняла у княжны четыре часа. Она вдумчиво чертила и по несколько раз проверяла, опасаясь ошибиться. Тут, как с плетениями, любой косяк может обернуться фатальными последствиями.

Пока Лиза была занята своей печатью, я перерисовал из памяти ту, что старательно запомнил при разговоре с Голицыным. Правда, получилось у меня раза с пятого, я же не художник. Но главное, что получилось.

С этим листом я и отправился к той, кто был хорошо знаком со всеми магами столицы.

— Мам, работаешь на праздниках? — спросил я, входя в её кабинет.

Наше поместье было настолько большое, что помимо личных покоев, здесь у каждого был свой рабочий кабинет. Не считая младших. Самый большой кабинет принадлежал отцу, но я пока не спешил его занимать.

— Да, так гораздо спокойнее, — ответила мать, оторвавшись от изучения папки с бумагами.

Там были только ей понятные схемы и таблицы.

— Переживаешь за Евгения?

— За всю нашу семью. Ты затеял слишком опасную игру… Даже твой отец на такое не решался.

— Возможно, если бы решился, то остался бы жив. Враги бы не прятались, а были как на ладони.

— Ни к чему жалеть о том, чего не исправить, — печально сказала мать и перевела взгляд к окну. — Скорее бы весна, и конец всего этого. Я теперь боюсь выходить из дома. Все боятся.

— Это временно. Я разберусь с делами и уеду.

— А мы останемся. И императору ничего не будет стоить до нас добраться. Я понимаю, что ты хочешь защитить сестру и семью, но произошедшее на балу… это ни в какие рамки не лезет.

— Это уже моё дело. И ты сама сказала, что не стоит жалеть о прошлом. Лично я ни о чём не жалею. Вот что ты видишь в окне?

— Хм, двор… Ну, новый купол ещё мерцает.

— А чего ты не видишь?

— Имперской гвардии. Лёш, я понимаю, что нас не станут убивать открыто. Слишком большое влияние. Мы, как никак княжеский род.

— Хорошо, что понимаешь. Но не только император может действовать из тени, — сказал я и положил на стол матери листок с рисунком.

— Что это? — поинтересовалась она, разглядывая мои каракули.

— Печать. И я надеялся, что ты подскажешь, кто может её расшифровать.

— Есть у меня один знакомый. Всего в столице три мастера печатей, но говорить с нами станет столько один. Где ты её вообще увидел?

— Неважно где, важно, что она в себе несёт. Имена. Одно или несколько, не знаю. Но они заключены в ней.

— Хорошо, я свяжусь с мастером. Но на встречу с ним возьму пять человек охраны. Вообще, не мешало бы расширить службу безопасности.

— Если считаешь, что так нужно, то займись. Средств у тебя предостаточно.

— Займусь. И ещё на артефакте правды всех проверю.

— Он у Тимофея Сергеевича. Раз он молчит, значит, предателей не выявил.

— Хоть одна хорошая новость на сегодня, — вымученно улыбнулась мать. — Кстати, чуть не забыла!

Она открыла верхний ящик своего стола и достала оттуда толстую стопку писем.

— Что это? — спросил я, поскольку не горел желанием их читать.

— Предложения о помолвке! Да нам только ленивый не написал и не предложил свою дочь, — усмехнулась мама.

— Это уже неактуально, раз есть Лиза. Её кандидатура выгоднее всего.

— Знаю, но кто-то должен им всем ответить. Вот образец, — она положила рядом листок, где от моего имени был написан вежливый отказ.

— Видимо, пора нанимать себе секретаря, — сказал я, смотря то на стопку писем, то на образец.

— Давно пора, — улыбнулась мать и снова опустила взгляд к своим документам.

— Сообщи мне сразу, как мастер печатей даст ответ, — попросил я и ушёл вместе со стопкой писем.

Сам я не собирался тратить полдня на ответы, поэтому поступил хитрее. Нашёл на кухне Лесси, которая насыпала корм летучим мышам.

— Вижу, что ты не занята, — сказал я, подойдя к ней сзади.

— Ай, занята! — испугалась она и чуть не рассыпала корм.

— Чем же? — деланно удивился я.

— Слежу, как Макар готовит твой отряд. Успехи у него пока так себе… Только двое смогли материализовать шпагу. Ещё у двоих получился нож. А Александр и вовсе отказался участвовать, и теперь целыми днями смотрит какую-то мелодраму.

— Понятно, а ты там каким боком?

— Ну, должен же кто-то подгонять твоих призраков! Ты не представляешь, какими ленивыми люди становятся после смерти.

— Представляю, — усмехнулся я. — Думаю, если ты оставишь их на один вечер, ничего особо не изменится.

— Если я их оставлю, они вообще не приступят к тренировке.

— Я могу проследить, — из открытой двери холодильника раздался голос Маши.

И как я её сразу не заметил? Тихо спряталась среди продуктов…

— Отлично! Значит, сегодня вечером Маша тебя заменит, — улыбнулся я Лесси и протянул ей стопку писем с образцом. — Только пиши красивым почерком, когда будешь отвечать.

— Так вот, в чём дело! Сказал бы сразу, — хмыкнула Лесси. — Тебе бы секретаря уже не помешает завести.

— Пока что ты его заместитель.

Из холодильника послышалось громкое чавканье, и мы направились туда. Не могла же графиня так громко есть…

Но увидев, как Маша пытается отобрать у Булочки палку колбасы, мы лишь рассмеялись.

— Отдай! Тебе нельзя сюда заходить! — нервно говорила графиня.

— Да оставь ты ей колбасу, нам же не жалко, — усмехнулась Лесси.

— Это пятая палка уже! Булочка научилась открывать холодильник! Весь день пытаюсь отвадить, но даже силой воли не выходит!

— Значит, плохо стараешься, — ответил я, вспоминая, чему нас учили дрессировщики.

К любому питомцу можно найти подход.

— Да тут получится, только если вы замок на холодильник поставите! — фыркнула Маша и, наконец, отпустила палку колбасы, которую гепард утилизировал за один укус.

— Как она забирается? Двери же закрыты, — поинтересовался я.

— Она научилась их открывать, — вздохнула Маша. — Булочка очень умная, когда дело касается еды.

— Что ж, пусть прожорливый гепард будет нашей самой большой проблемой, — сказала Лесси, печально смотря на стопку писем.

— Маш, что говорил делать дрессировщик, когда питомец слишком сильно проявляет свою волю? — серьёзно спросил я.

Какой бы величины ни была проблема — её надо решать. Так уж устроено моё мышление. Но тут Маша должна была разобраться сама. Булочка — её питомец, и никого другого слушать не станет.

— Он говорил, что воля хозяина всегда должна доминировать, — неохотно ответила Маша. — Но как мне подавлять её, когда она так смотрит?

Булочка жалобно смотрела на полку холодильника, где осталось ещё три палки варёной колбасы. Копчёную она уже всю съела.

— Маш, сегодня она без твоего ведома колбасу тырит, а завтра слуге ногу откусит? — я посмотрел в глаза девушки, призывая к ответственности.

— Ты прав. Прости.

Маша глубоко вздохнула и прикрыла глаза. Не знаю, какие образы она отправила Булочке, но гепард не только отошла от холодильника, но и вернулась на улицу.

— Займись тренировками, пока есть время. Пусть гепард понимает, что вкусности положены только за послушание, — сказал я графине.

— Хорошо. Буду ей по кусочку колбасы давать за каждую выполненную команду, — ответила Маша, доставая из холодильника нарезку.

Пока я решал мелкие задачи, Лиза вовсю готовилась к ритуалу. В семь часов вечера Евгения перенесли в комнату Павла и положили в центре нарисованной на полу печати.

— Нам можно остаться и посмотреть? — спросила у Лизы Света.

— Да, но что бы ни случилось, не пересекайте границу печати. Это может стоить Евгению жизни, — предупредила княжна. — Ну и постарайтесь ноги не обжечь, когда вспыхнет.

— Я смогу потушить.

— Обычный огонь сможешь, но не этот. Но благо, что огнетушители его берут, а вот магия — нет.

— Ладно, — буркнула сестра и встала у стены.

Свете не нравилось, что Лиза сомневается в её способностях опытного стихийного мага. Но я был согласен с Шолоховой — огонь бывает разный. Вот не представляю, что может погасить пламя Зубастика, помимо его собственной воли.

В комнате собрались мама, я, Лиза, Света, Лесси и Маша. Ну и двое охранников с огнетушителями в руках. Остальным родственникам мы благоразумно решили не говорить о предстоящем ритуале. Иначе бы тут собрался весь дом…

Да и половина братьев уехали на каникулы ещё вчера. После первого нападения решили, что провести каникулы в каком-нибудь из домов нашей семьи, разбросанных по всей империи, будет гораздо безопаснее. Остались только несовершеннолетние сёстры, Евгений и Макс, который решил приударить за Машей. Но она пока в упор не замечала его намёков.

— Всё готово, — сказала Лиза, зажигая последнюю свечу.

Тринадцать штук горели на полу на границе с печатью. Лиза зашторила окно светонепроницаемыми шторами, и мы остались в полумраке.

Все молча наблюдали, а у меня и вовсе сложилось впечатление, что мы тут собрались призывать демона. Такая мрачная создавалась атмосфера.

— Помните, что бы ни случилось, не заходите за линию, — напомнила Лиза для всех, а затем присела рядом с печатью.

Получалось так, что голова брата лежала рядом с её коленями. Женю переодели, и сейчас он лежал в футболке и штанах, уже не смущая дам своим видом. Грудь его мерно вздымалась, как во время глубокого сна.

Я же внимательно наблюдал, как Лиза положила ладони на голову брата. Никогда не забывал, что она не от рождения видящая. В первую очередь княжна — потомственный маг-менталист. И мне ещё не доводилось видеть её родовую магию.

Комнату окутала тишина. Лиза прикрыла глаза, а её ладони загорелись тусклым фиолетовым огнём. Она анализировала, пыталась достучаться до обеих душ.

А затем княжна поднялась на ноги и начала плести. От её пальцев исходили тонкие фиолетовые нити. Сперва она нарисовала в воздухе круг, затем стала заполнять его символами. И только особо внимательный мог заметить, что это было зеркальное отражение нарисованной на полу печати.

Плетение зависло над братом. Выходило так, что печати окружили его с двух сторон. Лиза зажгла чёрные свечи и поставила их у головы Евгения. Тёмные клубы пара разлетелись по комнате, разнося странный запах… словно я на кладбище попал.

Верхняя печать загорелась, но огонь её линий был фиолетовым — под цвет магии Лизы. Она начала опускаться к брату, медленно прокручиваясь.

Искры магии заполнили всё помещение. Дыхание на миг остановилось, когда печать прошла через тело брата, и два символа соединились.

Пол вспыхнул, но только там, где были печати. Огонь заполнил магический круг, но не обжигал тела брата.

А вскоре из его груди начал выходить светящийся синим сгусток. Было несложно узнать приведение. И это была отнюдь не душа брата. Какой-то злой, сморщенный старик.

Стоило ему появиться, как Лиза начала плести изгоняющее заклинание. Одно из самых простых. Но остановилась на половине плетения и замерла… Потому что из тела брата начала выходить вторая душа.

Призрак брата завис над его собственным телом и взглянул на второго призрака. Столько ярости я нём ещё никогда не видел.

— Вот мы и встретились, чёртова душа! Сейчас я тебя уничтожу! — процедил он. — Будешь знать, как честных людей мучить!

В ответ призрак старика лишь оскалился.

— Вернись в тело! Сейчас же! — прикрикнула Лиза. — Ещё пара секунд, и ты навсегда умрёшь!

— Нет! Сперва я отомщу!

И Евгений набросился на второго призрака.