Трудный выбор

Глава 1

Словно смеющееся, злобное чудовище, паника вцепилась в меня.

Я все еще задыхаюсь, крепко сжимая ингалятор от астмы – из страха потерять его, – и смотрю направо. Но там – никого.

Дверь со стороны Джесс приоткрыта, горячий воздух и песок постепенно заполняют салон машины. Сьерра, наоборот, захлопнула дверь. Но как бы то ни было, обе пассажирки выбрались отсюда.

Я осталась одна.

Ремень безопасности врезается мне в бок, и тишина, которая накрыла нас вскоре после того, как разразилась буря, уступает место шуму. До меня доносятся крики, плач и кашель, гудки клаксонов и другие звуки, которые я не могу определить.

– Проклятье! – обычно я не ругаюсь вслух, но это чрезвычайная ситуация. Я не смогла сдержаться, когда Сьерра заметила песчаную бурю, и теперь мне хочется чертыхаться без остановки.

Черт. Черт. Черт!

Я сжимаюсь от очередного приступа кашля и использую ингалятор, чувствуя, что задыхаюсь. Так плохо мне не было уже давно. От того, что Сьерра знает теперь о моей астме, лучше не становится. Все это время я чувствовала себя неловко, скрывая болезнь от нее и остальных. От нее, от Джейн. Даже моему работодателю об этом ничего не известно. Но сейчас я чувствую себя отвратительно, потому что Сьерра спасла меня, правильно определив проблему. Потому что ей пришлось одной справляться с этим из-за меня.

Застонав, я тянусь к ремню безопасности, который все еще заблокирован. Я дергаю его, пытаясь ослабить, но он не поддается. Ни он, ни замок, на который я нажимаю снова и снова. В груди тянущая тупая боль из-за аварии и нехватки воздуха. Что мне теперь делать?

Либо я останусь здесь – ждать, пока кто-то освободит меня, – либо продолжу попытки освободиться и решу, как быть дальше. Ремень затянут туго, но у меня все же есть пространство для маневра, возможно, мне удастся вывернуться.

Я зажимаю ингалятор между бедрами, чтобы высвободить обе руки. Сначала пробую просунуть голову под ремнем, но понимаю, что это не сработает. Тогда изо всех сил оттягиваю ремень в сторону, одновременно подтягивая левое плечо вверх. Ремень царапает голую кожу, оставляя красные следы, когда возвращается обратно.

Первая попытка не увенчалась успехом, и мышцы ноют от усилий. Во второй раз мне удается немного передвинуть левую руку. В третий, наконец, после неимоверных усилий у меня получается вытащить левую руку из-под ремня.

Но моя радость длится недолго, потому что спустя секунду меня сотрясает новый приступ удушающего кашля. Песка в воздухе становится все больше. Мои легкие не способны долгое время выдерживать подобное, пусть даже у меня и не такая сильная астма, как раньше. Следующая проблема – нижняя часть ремня безопасности, которая крепко удерживает меня в кресле. Верхнюю часть мне удалось сдвинуть в сторону, но нижняя затянута гораздо туже и врезается мне в шорты. Вдобавок мешает подушка безопасности. Чудо, что в этой старой машине она с водительской стороны. И еще большее чудо, что она сработала и не вырубила меня при ударе. Измученная и раздраженная, я отрываю от нее бежевый клочок, который выглядит как скорчившееся ватное облако.

Треск, рывок, но ослабить ее полностью не получается. Застонав от разочарования, я заталкиваю подушку за руль, насколько это возможно, и думаю, что делать дальше в этой отстойной ситуации.

Черт возьми, как же ненавижу этот день.

Список того, что я ненавижу, не очень длинный, но этот день определенно в нем. Я не знаю, где Сьерра и Джесс, как они себя чувствуют и что происходит снаружи, потому что видимость по-прежнему нулевая. И что хуже, я застряла здесь и не могу помочь даже себе. Абсолютная беспомощность… Снова захожусь в приступе кашля.

– Невозможно! – взвизгиваю я и в отчаянии бью по рулю – раздается короткий, жалкий гудок.

Ладно, Мэйси, думай.

Я пытаюсь сдвинуть ремень к коленям, и руки начинают дрожать. Это чертовски утомительно. Авария забрала у меня больше сил, чем хотелось бы признать.

Как бы ни старалась, у меня не получается добиться достаточной свободы движений, чтобы вытащить ноги из-под ремня.

Тяжело дыша, откидываю голову на подголовник, закрываю глаза на несколько секунд, прежде чем поправить очки, которые слегка погнулись, и возобновить попытки.

Я не хочу оставаться здесь, в одиночку, беспомощная, не зная, что происходит снаружи, что стало с моими подругами. Надеюсь, они не пострадали и смогли вызвать помощь…

Я должна их найти!

Набравшись решимости, наклоняюсь вправо и тянусь, пытаясь добраться до бардачка, чтобы открыть его. На меня падают печенье, солнцезащитный крем, резинки для волос. Боже, надо здесь прибраться, когда все закончится. Приходится отогнать мысль, что после этого дня моя машина, скорее всего, отправится на свалку.

Что еще в бардачке? Зеркальце, щетка, футляр для запасных очков. Ни одна из этих вещей не спасет меня. Правый бок болит, особенно там, куда врезался ремень. Проклятье. В этом хаосе должно быть что-то, что может мне помочь. Ручка.

Долларовая банкнота.

Салфетка для чистки очков, которая совершенно бесполезна в эпицентре песчаной бури.

А… подождите, что это? Еще немного, и я дотянусь.

– Есть! – выпрямляясь и тяжело дыша, смотрю на предмет в руке. Он ярко-желтый, размером с два пальца и сделан из пластика, похоже, это брелок для ключей.

Он тоже бесполезен. Но в тот момент, когда собираюсь отложить его в сторону, я замечаю что-то блестящее сбоку.

Боже мой.

Это же один из немыслимых товаров канала «Телемагазин», нож для резки ремней безопасности. Я вижу маленькое встроенное лезвие. Мама купила его несколько лет назад, после того как я сдала экзамен по вождению, и я совсем забыла о нем, потому что никогда не пользовалась.

Да будет благословен хаос в моем бардачке! И моя мама. Особенно она.

Надеюсь, нож еще действует спустя столько времени. Потными дрожащими пальцами я вынимаю его из защитной пленки, устанавливаю резак и пытаюсь разрезать ремень, но лезвие лишь скользит по поверхности. Вторая попытка, и на ремне появляется едва заметная бахрома.

Я, задыхаясь, издаю стон и на мгновение закрываю глаза.

Мне хочется плакать от злости и разочарования, но я зашла слишком далеко, чтобы сдаваться. Поэтому снова пытаюсь разрезать ремень, натянув его потуже. На этот раз я направляю лезвие по диагонали к направлению волокон.

И вот, сработало.

– О да! – радостно кричу я и смотрю себе на ноги, которые наконец-то свободны. «Свобода, свобода, свобода», – повторяю, отбросив нож. Я отыскиваю телефон, который лежит на заднем сиденье, кладу в карман ингалятор и толкаю дверь, которая, не успев открыться, с грохотом ударяется о что-то.

Я уже говорила, что ненавижу этот день?

– Это, наверное, шутка, – ворчу я, и во мне поднимается отчаянный смех.

Не раздумывая, переползаю на пассажирское место и, наконец, выбираюсь из машины. Быстро проверяю, не выпали ли из кармана ингалятор и телефон, затем прикрываю рот и нос рубашкой – так много в воздухе песка.

Видимость не улучшилась, но и не стала хуже. Мы, похоже, пережили самое страшное на автостраде, но сейчас буря, вероятно, накрыла Финикс.

А также больницу Уайтстоун.

– Надеюсь, с вами все в порядке, – бормочу, с трудом сглатывая комок в горле, прежде чем начинаю прокладывать себе путь сквозь хаос.