Творчество Сталкеров (книга 3)

"Времена не выбирают,

В них живут и умирают", -

Говорил поэт народу

В дни кровавых перемен.

А затем тянулись годы

Демонической свободы,

Лихолетий и невзгодов,

Злодеяний и измен.

Кто глумится над страною,

Обрядившись сатаною?

Душит, губит, растлевает

Наш доверчивый народ?

Пусть он помнит, пусть он знает

Все концы наверх всплывают!

Час возмездия придет!

"Времена не выбирают,

В них живут и умирают", -

Раскричались в раз вороны,

Кровь учуяв здесь и там,

И такой подняли гам -

До небес вороний гомон!

Но прозреть судьбу России

Черным птицам не дано!

У нее Святая Сила,

В ней прозябшее зерно!

Чу! Закхей уже на древе,

Ищет Господа в толпе,

Вот Господь в его избе...

О России плачет Дева.

Русь воскреснет Красной Пасхой,

Колокольнями звеня,

В Новом Свете, в Новой Славе

Православная Держава

Величавая страна!

Грех ворвался разбойником. Он

И ограбил, и душу избил,

А потом летаргическим сном

Сердце бедное отравил.

И ушел. Слава Богу, ушел!

Но остались беда и боль.

Опрокинут внутри Престол,

Память сыплет на раны соль.

Покаянье - желанный ключ!

Но его отыскать нет сил,

Дай мне, Господи Света луч,

Я хочу, что Ты простил!

Я долго не могла уснуть,

Глядя во тьму оконной рамы:

Зачем Господь послал мне раны?

Какой указывает путь?

Зачем я падаю в пучину

Своих мучительных страстей,

В одеждах праведных речей...

Не гордость ли тому причина?

Я долго думала об этом,

В ночной тиши не зная сна,

И много видилось ответов,

Хотя ведь истина одна...

Не осуждай! Не будь судьею!

Прощай обидчиков своих!

И будет Бог всегда с тобою

И светом дивным вспыхнет стих.

Храни меня, мой Бог, храни!

Но отгони мои печали.

О, дай мне счастье и любви

И к сердцу милому причалить.

Избавь меня, мой Бог, избавь

От дружб ненужных и постылых!

Разлукой сердце испытав,

Не заставляй любить немилых.

Прости меня, мой Бог, прости!

За дерзкий ропот и сомненье!

Ты счастье держишь взаперти,

Чтоб не лишить меня спасенья!

Снова непогода

Дождь и снегопад.

Не смотри с тревогой.

Не ищи мой взгляд.

Не смотри в ненастье,

Торопись назад,

Я в осенней власти,

Как опавший сад.

Замолчали птицы,

Небо скрыла мгла,

Осень в колеснице

Сердце увезла.

В нем дожди и слякоть

Поселились жить.

Будет сердце плакать,

Осень ворожить.

На пасеку однажды забрался дерзкий вор

И выкрал соты с ароматным медом...

Качнулся в тишине под ним забор

И он сбежал по дальним огородам.

Приходит пасечник, качает головой:

- Ой-ой-ой-ой! Совсем пустые улья!

- И вот, последний, кажется, пустой...

- Да, как же это ироды дерзнули!

Старик вздыхает: "Бедненькие пчелки,

Они трудились столько долгих дней!.."

Но вдруг вонзилась в плоть его иголка

И множество иголок вслед за ней!

- О, неразумные, бессмысленные твари!

Кого вините вы в постигшей вас беде?

Ни я ли холил вас? И вы не благодарны?!

Со мной ли быть вам ныне во вражде?

- А где ваш вор? Его вы упустили!

Но вразумлениям нисколько не внимая,

Они хозяина с пчелиной злобной силой,

С жужжанием безжалостно кусали...

Так человек, забывши о смиреньи,

Вкусив скорбей от худости людей,

Винит не их, винит Творца Вселенной!

Предавшись в злобе ярости своей.

Одолей - трава, одолей - трава,

Одолей все напасти постылые,

Одолей - трава, одолей - трава,

Надели меня доброю силою.

Взгляд усталый, надежда последняя

На твое чародейство травинушка,

Надели меня силой победною,

Иссуши в моем сердце слезинушку.

Одолей - трава, одолей - трава! -

То молюсь, то кричу неистово,

Одолей, трава, одолей, трава,

Силу злобную, силу нечистую!

Блажен, кто с помыслом нечистым

Вступить в общенье не спешит,

Но знает, что худые мысли

Ему лукавый говорит.

О, как они порой бывают

Для сердца гордого сладки!

Зовут, ласкают и пленяют

И просят "сердца и руки".

И вот уже мудрец привратный

Советы ложные дает.

то бес коварный и развратный

Безумца к гибели ведет.

Но муж блаженный волю Божью

В душе заботливо хранит.

Он не внимает мысли ложной,

Свой ум отводит и молчит.

Он словно дерево при водах

И лист его не опадет.

Он верный раб, он друг Господний,

В нем Божий добрый зреет плод.

Не так, иначе нечестивый!

Забыл он праведность и страх,

Его подхватит ветр игривый

И в миг рассеет словно прах.

В собраньях праведных напрасно

Кичиться стал бы он умом,

Падет неверный в одночасье,

Сраженный мыслью и врагом!

Может быть, я еще успею

Окунуться в последний раз

В буйный цвет белоснежной сирени,

В юных лет отцветающий сад.

Может быть, я еще успею

Птицей взвиться на ранней заре

И в лесу соловьиной трелью

Рассказать о весенней поре.

До свидания, юность родная,

Как мне жалко расстаться с тобой!

Кто там встретит меня, не знаю,

За последней твоей чертой.

Но пока я еще успею

Окунуться в последний раз

В буйный цвет белоснежной сирени,

В юных лет отцветающий сад!

В одном саду, где утром пели птицы

И наслаждались таинством весны,

Росли две вишни деревца-сестрицы.

Собой они изящны и стройны.

Садовник их с большой любовью холил,

Внимал мольбам их и негласным вздохам,

Покорно исполняя вишен волю,

Он спор не вел, что хорошо, что плохо.

Одна из вишен тем была довольна,

Что ей садовник молча угождал,

Хотя в своих капризах своевольных

Она была готова на скандал.

- Садовник, где ты? Дай воды напиться!

О, это солнце! Как оно палит!

И ночью душно, мне совсем не спится,

Земля меня и душит и томит!

- Ох, где же солнце? Я умру без света!

Скорее уберите эту тень!

Ой, как сквозит, а я почти раздета...

Какой сегодня непогожий день!

Одна мольба сменяется другою

И все с претензией на внешние блага.

Садовник стал ей, вроде как, слугою,

Хотя по сущности она ему слуга.

А что ж другая вишня? Мы забыли?

Не мудрено, уж так она скромна,

Что и садовника едва ль о чем просила.

Таких не много в наши времена.

- Нет, господин, мне ничего не надо,

Вот, только дать бы урожай.

Я все стерплю и солнце, и прохладу,

Ты только сам мне в деле помогай.

- Науку эту только ты и знаешь,

Твоей руке я с верой предаюсь,

И если ты меня не поливаешь,

То значит, влагою я этой не спасусь.

День шел за днем, неделя за неделей:

Как своевольница-то бурно разрослась!

Лоснится вся! Вот, только плод незрелый

И тот усох... Зато жилось ей всласть.

А рядом хрупкая и стройная сестрица,

Почти без листьев, ягод же не счесть!

Таким бы урожаем ей гордиться,

Она ж садовнику воздала эту честь.

А вот он сам идет сюда неспешно,

Шуршит травой, в руке его топор...

В миг все деревья в страхе безутешном

К нему с мольбою воссылают взор.

Остановился возле толстой вишни:

- О, злая вишня! Где твои плоды?

Тебя ль не холил я? И что же это вышло:

Одна листва за долгие труды?

Так Бог внимает всем молитвам нашим

Он служит всем! Таков Его закон,

Но Суд Его бесплодным будет страшен

Их "ждет уже секира и огонь". (Мф. 3;10)

Все сжигаю корабли!

Расстаюсь на век с любовью!

Видишь зарево вдали

Разлилось по небу кровью?

Отшумели мая грозы,

Сердце выжжено до тла

И никто не видит слезы,

Только остов корабля.

Я сжигаю корабли,

Пусть горят огнем палящим,

Дым рассеется вдали

День забудется вчерашний.

Ах, обиды, горечь слова

Как прибой морской волны:

Набегают снова. снова

На песок, на валуны.

День прошел и стихло море,

Плещет светлая вода.

Как случилась эта ссора

И нелепая вражда?

Зла душа хранить не может,

Вижу твой тревожный взгляд.

Только как, скажи мне, Боже,

Повернуть обиду вспять?

Как сорвать раздора цепи?

Самолюбия рука

Крепко держит душу в склепе

Без засова, без замка!

Из под ног ушла дорога.

Зги, Не видно ничего!

Где теперь, в каком чертоге

Ключ от сердца твоего?

Ах, обиды, горечь слова!

Шаг неверный, только шаг!

И уже душа в оковах

И на дружбе крестный знак!

Твой путь земной окончен, мамочка.

Прости за все меня прости!

К твоей руке щекой прижалась я,

А ты пытаешься уйти.

Твоя рука совсем холодная,

А мне все кажется ты спишь.

А это воля-то Господняя

Ее никак не убежишь.

Мне голос был за год до этого:

"Умрет она, запомни май"

И я с тоскою неприметную

Молилась Господу: "Не дай!"

Не дай ей, Господи и Боже,

Тебя не знавши, потерять.

Продли ей дни и лето тоже,

Спаси мою больную мать.

Но май прошел и я забыла

Молиться, мама, о тебе,

Ушла молитвенная сила

И смерть явилась в сентябре.

Уже ты больше не вставала,

В последний собираясь путь.

О, как же я не понимала

Тех дней предбедственную суть?

Прости, прости меня, родная!

За сон, усталость, злую лень.

За ночь без сна, без одеяла,

За самый твой последний день!

Стоит твой гроб в безлюдном храме

Священник молится, кадит,

Твоя душа здесь рядом, мама,

Быть может у Креста стоит.

Владыко Господи, в успеньи

Даруй рабе Твоей покой,

Подай грехов ее прощенье

И со святыми упокой.

Вечная память,

Вечная память,

Вечная память.

Голос твой сиплый простужен,

О чем говоришь не слышу.

Ты просто мне очень нужен

Мне послано это свыше.

Ты рядом, но мы чужие

И быть не может иначе!

Рассорились, не простили.

Мне хочется плакать. Плачу.

Ушла, чтоб не видел слезы.

Молчащий! Жестокий! Любимый!

А в вазе засохли розы,

Склонили головки уныло.

Бессильна любовь! Бесправна!

Пред этой обидой взаимной.

На сердце тяжелым камнем

Легло дорогое имя.

Чужие, чужие лица

Меня обступили толпой.

Как это могло случиться

Мы стали чужими с тобой?

Чужая, чужая улыбка,

Чужие, чужие глаза.

Как больно за нашу ошибку,

Упала на сердце слеза.

Холодный июньский ветер

Трепал твои пряди волос

Ты самый далекий на свете!

Зачем же ты к сердцу прирос?