Ты — Меня

Деловое предложение

Вова выдавил на руку немного геля и нанес его на волосы. Наставив ежик, он принялся тщательно рассматривать свое лицо в зеркало и, выдавив прыщик, тяжело вздохнул.

Через несколько дней Вове нужно будет съезжать со съемного жилья, а ничего стоящего взамен он себе найти не мог. Поиски по социальным сетям и знакомым результата не дали, и поэтому Вова решил напечатать объявлений и расклеить их по столбам и подъездам в недрах спальных районов.

Перед тем как обуть лакированные туфли и надеть броскую красную куртку, в прихожей Володя еще раз посмотрелся в старое зеркало в дубовой оправе и, убедившись, что выглядит сам для себя привлекательно, вышел на темную и вонючую площадку.

Вызвав лифт, Вова с отвращением посмотрел на кучу смердящего хлама возле мусоропровода. Вскоре двери лифта открылись, и в его пространстве с обожженными кнопками и исцарапанным потолком парень отправился на поиски очередного приюта.

На улице было холодно и сыро. Вова подошел к остановке. На лавочках сидели угрюмые пенсионеры, возле расписания толстая женщина средних лет держала на руках маленького ребенка. Малыш молча разглядывал проезжающие автомобили. А когда к столбу с табличкой подошел Вова, то малыш уставился на него и с интересом смотрел то не его куртку, то на лицо. Вова кивнул ребенку головой, и вскоре тот вновь отвернулся и проводил взглядом промчавшийся мимо черный джип.

Вскоре приехал нужный троллейбус, на котором Вова ехал около двадцати минут мимо магазинов, домов и красивых вывесок всякого рода заведений.

«Живет же кто-то здесь в своей квартире, никакие хозяева не выгонят», — думал он, рассматривая лица прохожих и водителей автомобилей, мелькающих за окном. С квартиры Вову выгнали после бурной гулянки. Будучи любителем ночных клубов и порочных связей, он часто после шумных вечеринок приглашал людей к себе домой, где праздник ночи продолжался и набирал обороты.

В один прекрасный момент все это закончилось вызовом милиции и, как следствие, проблемами с хозяевами.

Выйдя на конечной остановке, Вова оставил позади стройный ряд троллейбусов и последовал к первому попавшемуся на глаза панельному дому. Пройдя мимо ржавой детской горки к ближайшему подъезду, он принялся лепить клеем объявления «сниму квартиру».

Средь бела дня на окраине Минска царила пустота. Даже гнилые деревянные лавочки пустовали. Изредка по протоптанным тропинкам шли одинокие школьники с портфелями, женщины с набитыми полиэтиленовыми пакетами и редкие пенсионеры. В целом же пейзаж со зданиями разной этажности под мрачным свинцовым небом совершенно не внушал оптимизма.

Через несколько часов блужданий по городским катакомбам мобильный телефон зазвонил. Увидев незнакомый номер, Вова обрадовался.

— Здравствуйте! — бодро произнес Вова.

— Добрый день, молодой человек… — послышался дрожащий голос. После вежливого приветствия человек на другом конце провода продолжил: — Я видел ваше объявление о поиске жилья. Я готов вам предложить вариант…

— Я как раз на районе вашем, где клеил… — Сердце Вовы начало биться с учащенным ритмом. В эти мгновения он с надеждой думал, что ему теперь не придется жить на вокзале.

— Отлично. Пятнадцатый дом, улица Седых. Буду ждать вас возле первого подъезда. — После сказанного послышались короткие гудки.

Вова огляделся вокруг и попытался сообразить, в какой стороне находится дом № 15. Не обнаружив табличек на двух близлежащих зданиях, он побрел к проезжей части.

Неожиданно выяснилось, что дом возле автобусной остановки как раз оказался пятнадцатым. Рядом с первым подъездом туда-сюда ходил седой дедушка в черном двубортном пальто.

— Здравствуйте, меня зовут Владимир, вы звонили мне с номера… — парень протянул руку дедушке. Дед внимательно посмотрел на лицо молодого человека, затем пробежался взглядом с головы до ног, но так и не протянул ему руки.

— Извините, я, наверное, обознался… — смущенно сказал Вова и развернулся.

— Стойте! Все верно, — произнес старик. Затем он достал руки из карманов и поздоровался с парнем. — Я просто хотел на вас посмотреть, как вы выглядите. Ну что, поднимемся?

Вова в ответ кивнул головой, и вдвоем они скрылись в темном подъезде.

Квартира была на втором этаже. Туалет с ванной совмещены, виднелись пожелтевшие от старости обои, местами заляпанные какими-то чернилами. В одной-единственной комнате находилась двуспальная кровать, прямо над которой висел ковер.

На узкой кухне между холодильником «Атлант» и почерневшей газовой плитой стоял дубовый стол и несколько деревянных табуреток, выкрашенных в белый цвет. Под раковиной красовалась композиция из синего ведра и каких-то тряпок.

— И сколько вы за все это хотите? — с долей трагической обреченности спросил Вова.

— Подожди. Давай я тебе задам вопросы, а потом и разберемся… — нахмурив брови, сказал дед и, кряхтя, пододвинул к ногам парня табуретку. Когда они сели друг напротив друга, дед заговорил вновь: — Только отвечай мне предельно честно, хорошо?

Согласно кивнув, Вова подумал, что дед, наверное, тронулся рассудком.

— Баб, вообще, топчешь? — дед задал первый вопрос.

— Чего? — произнес Вова и покраснел.

— В глаза мне смотри и отвечай честно! — услышав подобное, Вова почему-то подумал, что это отец или дед одной из тех многочисленных девочек, которых он совратил. — Я не сумасшедший, у меня к тебе деловое предложение. Спишь часто с девушками разными?

— Ну, бывает… — смущенно пробубнел Вова.

— Как часто?

— Ну, как когда… Иногда пару раз в неделю. Иногда реже… Что вы хотите-то?

Дед улыбнулся и, потерев ладони, принялся излагать суть предложения:

— Ты вот, как приводишь сюда новых девочек, давай им зубные щетки, заранее купи много. И каждый раз, когда девочка очередная твоя уходить будет, ты мне зубные щетки отдавай, только не смей с ними ничего делать. Просто ты будешь отдавать их мне и говорить, как звали твою ночную гостью. Ты, я вижу, паренек заметный, трахаешься нормально, я думаю… В общем, пока будешь давать мне щетки, хотя бы пару раз в месяц. Можешь жить на моей квартире бесплатно! — услышав слова деда, Вова испытал противоречивое чувство смятения и одновременно воодушевления. Ничего подобного он никогда не делал, но такое предложение его устраивало.

— Я согласен! Честно слово, не буду вас обманывать… — твердым голосом сказал он. Дед протянул ему ключи и напоследок сказал, что парень может въехать уже сейчас.

— Зовут меня Вениамин Георгиевич… Да! И не вздумай никому про это разболтать, — дал последние наставления дед и вышел из квартиры. Осмотрев полки и холодильник, следом за ним вышел Вова.

На следующий день студент привел квартиру в порядок и уже пригласил в гости первую девочку. Наутро на зубной щетке он написал имя «Екатерина» и положил ее в полиэтиленовый пакетик. Сразу после звонка через час к нему приехал Вениамин Георгиевич. Когда он увидел щетку в пакетике, глаза его загорелись, и он протянул за ней свою трясущуюся руку. Освободив щетку из полиэтилена, он понюхал щетину и с умилением произнес: «Катюша, внучка моя…» Пожав руку Вове, он вышел в подъезд и исчез.

С тех пор Вова исправно поставлял дедушке зубные щетки. Красные, белые, разноцветные — с разными именами. «Кати», «лены», «светы», «маши» передавались дедушке, который по первому зову приезжал за ними и, не задавая лишних вопросов, нюхал щетину и забирал с собой.

Через полгода, сдав анализ крови, Вова узнал, что он ВИЧ-инфицированный. Этим же вечером он выпил в одиночку бутылку водки и повесился. Первым его труп и записку обнаружил Вениамин Георгиевич. Он прочитал послание, а затем пошел в ванную и из стаканчика забрал зубную щетку парня.

— Жаль… Такой хороший мальчик был. — Перекрестившись, он достал пакет и высыпал несколько десятков зубных щеток, подписанных женскими именами, а затем кинул в общую кучу Вовину зубную щетку.

Щетина одной из них начала спонтанно шевелиться и издавать странный звук, похожий на трение наждачной бумаги о металл.

Он поднял синюю зубную щетку, на которой было выведено имя «Ирина».

— Вот же ж бл…дь, Вовку моего заразила! — Дед зажег газ и положил обе зубные щетки в сковородку и накрыл крышкой. Расплавив пластмассу, он обмотал посудину мокрым полотенцем и положил в пакет, собрав в него зубные щетки, что кучей лежали на полу.

В этот момент у темноволосой высокой девушки по имени Ира поднялась температура. На следующий день она заболела пневмонией и через две недели умерла.