Ты — Меня

Живорождение

— Хватит уже по телефону говорить! Все говорит и говорит всякую ерунду! Совсем воспитания никакого нет! — истошно вопила средних лет грузная женщина на молодую щекастую девчушку, которая в подробностях рассказывала, вероятно, своей подруге лихие подробности прошедшего пятничного вечера.

— Сейчас, Юлька, подожди… — Сказала в трубку девушка и, поправив упавшую на лицо челку темных волос, прорычала: — Пасть закрой, сука старая.

От такого ответа женщина сконфузилась и, вжавшись в сиденье, отвернула свою голову к окну троллейбуса. За стеклом мелькали деревья, дома и люди, искаженные дождевыми каплями и густым туманом, внезапно накрывшим Минск.

«Болото ебаное», — сказала сама себе девушка и, вновь приложив телефон к уху, продолжила разговор. В троллейбусе воцарилась привычная гнетущая атмосфера.

Напротив девушки сидел рабочий в коричневой тужурке и ел мелкие яблоки сорта белый налив. Съедая фрукт в три укуса каждый, он кидал огрызки прямо под ноги. Справа от него, скукожившись, сидел выпивший седовласый мужчина, молитвенно что-то бурчащий себе под нос.

Парень с красным пакетом, сидевший в заднем углу троллейбуса, пытался вглядеться в каждого пассажира, чтобы обнаружить хоть какие-то признаки жизни. Но смирно сидевшие люди словно завернулись в коконы летаргического сна, и никакой активности не выявляли…

Троллейбус остановился, и двери его открылись. В салон вбежала напуганная девушка в длинном белом платье, подпорченном множественными дождевыми подтеками. На глазах ее растеклась тушь, а милое утонченное личико было искажено гримасой ужаса.

«Живая», — прошептал парень, инстинктивно хлопнув в ладоши. Он еще до конца не верил в истинность своей находки.

Осмотрев пассажиров салона, девушка ватными шагами направилась к мальчику с красным пакетом. Троллейбус резко тронулся, и, не дойдя одного метра до ободранных задних сидений, она резко подалась вперед и упала прямо в объятия любопытствующего мальчишки.

От неожиданности он вскрикнул, а, когда девушка подняла голову и посмотрела в его зеленые глаза, полные сумасшествия, парень на весь троллейбус закричал:

— Товарищи! Да она же живая! — голос сменился заливистым смехом мальца.

В ответ на призыв все четыре пассажира повернули головы в сторону кричащего. Девушка резко встала, поправила скомканное и теперь уже выпачканное в грязи платье и прошлась взглядом по злым обезличенным физиономиям пассажиров, задержавшись на улыбчивом мальчике, который правой рукой шуршал в пакете и спешно пытался там что-то сыскать.

Поняв, что творится что-то неладное, девушка подорвалась к выходу и повернула рычаг аварийного открытия дверей, от чего троллейбус остановился и наполнился гробовой тишиной. С проезжей части тоже не доносилось ни звука, а за запотевшими окнами не было видно ничего, кроме опустевшего города. Будто все люди умерли, машины остановились и заржавели, а день и ночь незаметно для всех слились в единое состояние постоянного сумрака.

Кабина водителя открылась, и из нее показалась абсолютная Пустота, лишь контурами напоминавшая очертания человеческого тела. Казалось, что весь свет, который каким-то неизвестным образом проникал в троллейбус из внешнего мира, поглощался этим невероятным явлением материи потустороннего мира. Излившись в пространство салона, Пустота первым делом поглотила говорящую по телефону темноволосую хамоватую особу. Ее телефон упал и еще несколько секунд источал в пространство короткие гудки. Раздался странный рокот, доносящийся откуда-то из другого измерения.

Выпивший мужчина, бормотавший доселе что-то себе под нос, встал и крикнул что было мочи:

— Храни Господь ваши грешные души, объебки! К нам пришла святая! — он раскинул руки в стороны и разжал кулаки, обнажив пробитые ладони со следами темной запекшейся крови. — Кайтесь, уебаны! Пробил час прильнуть к чистой энергии непокорной девы! — хрипел мужик.

Через мгновение Пустота метнулась в сторону пьяного предсказателя, поглотив и его. Грузная дама запыхтела. От испуга промокшая девушка попятилась назад, желая раствориться где угодно, только бы не попасться в руки вездесущей Пустоте. Споткнувшись в очередной раз, она упала на пол и ударилась головой. Прямо над ней стоял мальчик. Из красного пакета он достал блестящий кухонный нож.

Ударив ее со всей силы ногой по голове, он полоснул ножом сперва по платью, а потом по правой щеке девушки. Закрыв лицо руками, та закричала. Юнец взял нож в зубы, а руками принялся разрывать платье.

Оголив ее небольшую изящную грудь, он в испуге отпрыгнул. На пол он не упал: сложилось впечатление, что на мальчика перестали действовать законы гравитации. Он медленно пролетел над головами двух оставшихся пассажиров и погрузился в Пустоту вслед за поглощенными. Пустота же, приняв мертвое тело и падшую душу мальчика, издала нечто, похожее на недоступный человеческому слуху ультразвук, отчего металлические поручни и пол троллейбуса завибрировали. Девушка перевернулась на живот и, кое-как прикрыв оголенное тело, приняла сидячее положение.

— Я все видела! Она крест не носит, чертовка! — верещала грузная женщина. — Что за воспитание блядское, чтобы русская девка да без креста на шее была?! Видать, Сатаною крытая, чертовка! Гнать яе! Гнать яе в дали темныя, где хозяин яе будет сосать из ней соки чревоугодия и прелюбодеяния! — перейдя практически на сопрано, женщина никак не могла утихомириться.

Впрочем, это ее не спасло. Пустота нежно обволокла ее округлое рыхлое естество и сантиметр за сантиметром погрузила в свои бесконечные владения, приняв самым последним писклявый и беспокойный голос.

Стало совсем темно. Щека источала кровь и неприятное жжение. Девушка была готова выслушать последнего пассажира перед решающей встречей с Пустотой.

Пролетарий демонстративно встал и достал из матерчатой сумки последнее недозрелое яблоко. Надкусив фрукт, он сморщился от сводящей язык кислятины. Рабочий решил обойтись без излишней церемониальности.

— Да пошли вы все на х…й, черти зафаршмаченные!.. — вероятно, он хотел произнести что-то еще, но распался на молекулы, озарив кратковременной вспышкой света окончательно погрузившийся во тьму салон троллейбуса.

Девушка встала во весь рост и, осмыслив, что, кроме нее и Пустоты, здесь больше никого нет, приготовилась встретить свою печальную судьбу.

«Что-то хотите сказать?» — послышался голос в ее голове.

— Я живая, — ответила вслух девушка. Голос ее странным эхом разлетелся по салону, будто вокруг были каменные стены сырой древней пещеры, а не металлический корпус застрявшего в пространстве и времени троллейбуса.

«Это все?» — вновь задал вопрос тот же неизведанный голос.

— Да, — девушка закрыла глаза.

Когда Пустота была всего в нескольких сантиметрах от еще живой девушки, она вскрикнула от боли, схватилась руками за резко вздувшийся живот, и за секунду до поглощения у нее случились роды.

Маленький человек, унаследовавший душу пропавшей матери, открыл глаза в совершенно другом мире, где на него смотрело несколько пар любопытных глаз. В них читалось одновременно удивление и умиротворение.

«Как назовем подкидыша?» — спросил один голос.

«Пусть будет Юрий», — ответил второй.

«А фамилия?» — спросил первый.

«Дед в подъезде умер недавно. Мамлей фамилия была. Так и запиши», — ответил второй голос.

Через несколько минут все ушли, оставив спящего малыша в ярко освещенной комнате, напичканной детекторами и камерами наблюдения.