Ты моя, Пушинка! (СИ)

Глава 17

Едва ли он собирался останавливаться. Это легко читалось по недовольному взгляду мужчины. Но и я решение не изменю. Даже если не срастется с Чернышовым или мы расстанемся, то точно на Астахова не взгляну. Не после всей той грязи, связанной с Настей.

— Это мы еще посмотрим, — бросил Максим небрежно.

То ли мне, то ли Даниилу на прощание. Спешно ушел и, когда уселся в машину, сорвался с места как ненормальный. Только после я смогла выдохнуть с облегчением. Не успела даже отдышаться, Дан крепко схватился за мою ладонь и дернул на себя.

— Поехали со мной.

Поплелась за Чернышовым без возмущений. Он бережно усадил меня в машину, и медленно, никуда не спеша, привез нас к себе домой.

В гостиной меня мигом до мурашек захлестнули приятные воспоминания. А уж увидев посреди комнаты огромный диван, так и вовсе расплылась в широченной улыбке.

Ночь, полутьма и потные шлепки наших тел… Жар мгновенно окутал и тело, и мысли, нереально было на чем-то сосредоточиться. А ведь Дан что-то говорил на заднем фоне, но его слова пролетали мимо сознания.

Да я снова загорелась за секунду, как и в тот день. Так реально ли стоит обвинить во всем алкоголь? Ладно, самое время признаться — я хочу этих отношений и плевать на все.

— Дан, я…

Резко обернулась, но не ожидала, что мужчина стоял близко ко мне. Настолько, что моментально оказалась в его пылких объятиях. Теплый взгляд пленил разум, опять забылась на миг и просто позволила себе напитаться отдаваемой Даниилом нежностью.

Пока стояла и молчала, он медленно наклонил ко мне голову и прошептал прямо в губы:

— Так мы вместе?

Неуверенно. Робко. Боязно. Но с каплей надежды. Да как тут можно устоять? Как остаться хладнокровной, если все эмоции отчетливо отражаются на лице Дани?

Поэтому, улыбнувшись, сдалась:

— Да.

Я и глазом не успела моргнуть — снова оказалась на том диване, крепко прижатой мощным мужским телом. Не удивилась даже, что от обычного поцелуя потеряла связь с реальностью. Чернышов нетерпеливо избавлял меня от одежды, а я помогала ему с тем же рвением, чуть ли не рвала на себе ткань. А затем и на нем.

И пока я, как неугомонная дикая кошка царапала его плечи в порыве страсти,

Дан действовал медленно и осторожно. Целовал каждый сантиметр кожи, будто заново изучал меня. И тем самым неспешно, но уверенно сводил с ума. Заставлял томиться в собственных муках страсти, что текла лавой по венам.

— Дан… — прохныкала, ведь уже терпеть прелюдию не было никаких сил, — трахни меня!

— Все, что пожелаешь.

Как по взмаху волшебной палочки он стянул с себя боксеры и скользнул в меня одним резким толчком. Настолько там было влажно и скользко!

Теперь он не был терпеливым, толчки казались слишком отчаянно быстрыми, ведь мы оба горели в пучине страсти.

Из-за пелены перед глазами, я не видела ничего перед собой, но, однозначно, что-то нащупала пальцами на груди Дана. Он тут же убрал мои руки и вытянул над головой, мимолетная находка забылась в тот же миг.

Удовольствие нахлынуло внезапно, ударило так, будто волной накрыло с головой. Я кричала и дергалась, пока испытывала разноцветные грани оргазма, в тот же момент кончил и Дан.

Пока пребывала в эйфории, не понимала, что меня беспокоит. И только когда кое-то теплое потекло по бедрам, реальность довольно быстро вернула меня с небес на землю.

— Мы не предохранялись…

Пропищала и сама не поняла, чего я испугалась больше: того, что у меня сейчас по календарю слишком благоприятный день для зачатия или что могу подцепить какую-то дрянь от Дана.

Хотя второе явно не к месту, ведь мы уже и до этого не предохранялись. Но тогда он, хотя бы, высунул раньше, чем кончил.

Дан будто мысли мои прочел. Приподнялся и облокотился на локоть, одарил меня хитрющим взглядом:

— У меня есть бумажка от доктора, — произнес просто с дьявольски хитрой ухмылкой, что я не смогла удержаться от подкола:

— А что, удобно. И скольким бабам до меня ты говорил такое?

Все его веселье, как рукой сняло:

— Ни одной! Обычно я не терял голову настолько, чтобы забыть про резинку. Но ты будто мой личный афродизиак — ни о чем не могу думать рядом с тобой.

Запрятала улыбку на его груди, но реально поверила. Не знаю, почему. Не врали его глаза, вот просто понимала это. Специально сравнивала поведение Дана тогда и сейчас — будто два разных человека.

Настала неловкая пауза, тогда Даня обнял меня и крепко прижал к своей груди. Обняла его в ответ и пробежалась пальчиками по спине. Сначала невесомо, но постепенно мои касания становились более настойчивыми, ведь практически вся его спина была усыпана странными, неглубокими буграми.

Дан сначала напрягся, но потом тяжело вздохнул и терпеливо ждал, когда закончится моя инспекция. Если ее можно так назвать.

Я хотела взглянуть, но одергивала себя. Зато четко смогла, наконец, разглядеть то, что нащупала ранее на груди — небольшие и еле заметные рубцы.

С ними было понятно — осколочные порезы. Еле различимые, будто после шлифовки кожи. То со спиной у меня возникли вопросы…

И я уже раскрыла рот, но Дан действовал на опережение: вскочил на ноги и моментально поднял меня на руки. Быстром шагом понес прочь…

— Куда?

— В душ!

— А вы точно таксист?

Дан расхохотался, а меня сразу меня усмирил рокочущий и до жути милый звук в его груди. Ладно, я намек поняла — никаких расспросов. Пока что…

Валяться с Даней и ничего не делать казалось идеальным, ровно до того момента, пока мой желудок жалобно не заурчал.

И, конечно же, от идеи доставки еды из ресторана я отказалась напрочь. Зато с удивлением обнаружила у Чернышова в холодильнике и овощи, и мясо, и яйца. Даже молоко со свежим сроком годности.

— Не хочу тебя отпускать. — Дан подкрался слишком тихо, обнял меня со спины и скрестил пальцы на моем животике. — Оставайся у меня.

Жаркий шепот над ушком послал табун приятных мурашек по телу и жар незамедлительно пополз по венам. Не ответила сразу, ведь могла реально искуситься его предложением. Было слишком хорошо, чтобы отказывать себе в удовольствии. Ведь я, наконец, получила то, чего так отчаянно желала! Искреннюю симпатию Дана. Не могла назвать это чувство любовью, во всяком случае, не сейчас…

И, чтобы отрезвить свой разум, продолжила нарезать филе для рубленых котлет.

Не дождавшись ответа и все так же не отлипая от меня, Даня сгенерировал новую идею, лучше предыдущей:

— Вообще, перебирайся жить ко мне.

Показалось, что бабочки в животе с ума сошли — стали порхать как ненормальные и щекотать внутренности нежными крылышками.

Зависла с ножом в руке и не смогла пошевелиться из-за шока, что сковал мышцы. Дан осторожно коснулся моей ладони и забрал из нее нож, отложил в сторону. В тот же миг объятие стало практически удушающим, в хорошем смысле слова. Любимый держал меня крепко, будто давал понять, что все равно никуда не отпустит. Что бы я ни ответила…

— Я не могу оставить Карину одну.

— Карина — это твоя сестра? — Кивнула, тогда Дан продолжил: — Сколько ей лет?

— Двадцать один, но что это… — не позволил договорить, сразу зашептал на ухо:

— Видишь, взрослая и вполне самостоятельная девушка.

Да, но… Пришлось развернуться в объятиях Дани и упереться в него взглядом.

— Пойми, я не могу ее бросить прямо сейчас.

Конечно, он не понял. Нахмурил брови и поджал губы. Да и я прекрасно осознавала, что мой отказ выглядит слегка надуманным. Но как же мне объяснить Дану ситуацию, чтобы не затронуть при этом скользкую тему… Казалось, миссия не выполнима.

— Когда мне было три года, отец бросил нас ради другой женщины. Это была мать Карины. Мы с мамой не интересовались жизнью отца, он исправно платил алименты, и она не злилась на него. Много раз говорила мне, что их отношения съел был. Что, возможно, они поженились слишком рано, не нагулялись оба. Ну в общем, мы жили своей прекрасной жизнью ровно до того момента, пока нам не позвонили из больницы. Отец указал номер моей мамы в медкарте как человека, с которым нужно связаться в случае беды.

Я остановилась, чтобы перевести дыхание, а Дан покорно молчал, не спешил вставлять ненужные комментарии раньше времени.

— Как оказалось, отец умер от инфаркта. Карине тогда было шестнадцать лет. Бедная сидела под палатой и тряслась от страха. Она выглядела бледнее стены, но смело огрызалась, если ей не нравилось, как с ней обращались. В тот же день выяснилось, что мама Карины умерла еще при родах из-за врачебной ошибки. И остро встал вопрос: куда теперь определить сироту, ведь не смогли найти никаких больше родственников. Понятное дело, мама не горела желанием брать над ней опеку, но я уговорила ее. Всего лишь два года, чтобы не сломать девочке жизнь.

Мы с ней подружились буквально сразу, ведь Карина знала о моем существовании, даже знала, как я выгляжу. Отец ей показывал фото, но просил не лезть в нашу жизнь. Считал, что мы затаили на него обиду.

Я снова умолкла, ведь подошла к опасной части. Как раз через две недели после того Дан обратил на меня внимание и еще через три, морально уничтожил. Как ему объяснить, почему я в итоге съехала от мамы и забрала с собой Карину? Ведь все это напрямую связанно с ним! Вернее, с его поступком.

— Ну, и? — Не выдержал он долгой паузы. — Ты выросла, она выросла. По сути, тебе больше не нужно ее опекать. Я же не предлагаю вычеркнуть сестру из жизни. Пожалуйста, общайтесь, приглашай ее к нам в гости, без проблем.

— Можно я не буду объяснять причину, а скажу лишь, что Карина пережила стресс и теперь до жути боится одиночества.

— Из-за смерти отца? — я отрицательно качнула головой, тогда Дан нахмурился.

Он смотрел на меня с немым вопросом и, могу поклясться, что увидела в его взгляде испуг. Будто Даниил понял, к чему я веду и перепугался до ужаса. Пришлось в спешке оправдываться:

— Не делай такое лицо. Никто не умер. Но сестре будет тяжело, если я возьму и без предупреждения съеду от нее. Нужно постепенно, чтобы она привыкла к моему отсутствию. Все эти пять лет мы не расставались дольше, чем на восемь часов.

И, когда я думала, что Даня смирился с моим ответом, его глаза вдруг загорелись идеей:

— А давай ее с Настей поселим? У них разница в возрасте всего год, подружатся. Тем более, мелкая тоже ноет от тоски в огромном доме.

Идея, может, и хорошая, но опасная, капец! О чем и предупредила Даню:

— Моя сестра любит влипать неприятности, причем, по собственной же инициативе. Я боюсь, нам или придется их из полиции забирать, или из больницы. Более того, я переживаю за сохранность дома Насти. Из Карины настолько хороший повар, что однажды нам пришлось делать ремонт в арендованной квартире за свой счет. Сестра спалила гречку, а вместе с ней — кухню.

Я мило улыбнулась, а Дан с недоверием покосился на меня. Прищурился, ведь не поверил. Но, тут я точно не лукавила.

— А что ты там говорила насчет ее и Руслана?

— Нет! — воскликнула, даже не раздумывая. — Уж лучше Настя, чем твой напыщенный друг.

— Да чем Рус плох? — встал он на его защиту.

Я со скепсисом взглянула на любимого, но он все равно начал перечислять достоинства друга, попутно загибая пальцы на руке:

— Сильный, смелый, умный, богатый, говорят, красив как бог…

— Угу, как дьявол, — я даже глаза закатила, а Дан улыбнулся:

— Да ладно, ты судишь его по образу пятилетней давности. Может, кобелиная натура в нем все еще и осталась, но остальное он давно перерос. А если встретит хорошую девушку, как и я то…

— Достаточно!

Нет уж, пускай достойной девушкой окажется кто угодно, только не моя Карина. И, кстати… Не смогла удержаться:

— Вот пусть твой распрекрасный друг обратит внимание на Настю.

Дан уже был готов к этому, ответил с кивком:

— Нет, тут дохлый номер. Эти двое, скорее, как брат с сестрой. Да и не хочу я больше, чтоб она сходилась с кем-то из моего окружения. Как видишь, это чревато.

Может, он и прав. Но все же идея оставить Карину с кем-то, кроме меня, не так уж и плоха. По крайней мере, у нее будет компания! А я же никуда не исчезаю, всегда рядом, на связи, если что. Как же все это мягче донести до сестры?

Да и Дана не хотелось обнадеживать раньше времени. Поэтому я вернулась к готовке и буквально слышала, как он недовольно пыхтел у меня над ухом. Не отлипал даже, когда жарила котлеты. Осыпал и шею, и плечи поцелуями, чем изрядно отвлекал от дела…

Вот уж точно, прилип, как пиявка. Но я не собиралась жаловаться. Наоборот, мысленно улыбалась и ликовала от подобных перемен.

Мне и самой жутко не хотелось уезжать, но пришлось. И так день потратила впустую. Карина точно по шерстке меня не погладит. Ведь выручка из рекламы — это пока единственный наш заработок.

Прощались мы с Даном около моего подъезда слишком долго. На очередном поцелуе я краем глаза заметила сестру, поэтому спешно отстранилась под ворчание любимого.

— Я обещаю, поговорю с ней и попробую убедить отпустить меня. Но не гарантирую, что это произойдет быстро.

С таким заверением Дан и отпустил меня, а я поспешила догнать сестру. Естественно, она подметила, из какой машины я выскользнула, поэтому криво ухмыльнулась:

— Так понимаю, никакого контента не было.

Да знала она, что не было, но не упустила момента поддеть меня. Сестра обернулась и в упор посмотрела на «бентли» Чернышова. Он не уезжал, но и, к счастью, не вышел. Ждал, когда мы обе зайдем в подъезд. Я же задавалась вопросом, что задумала моя неугомонная сестрица. Явно ничего хорошего, судя из ее прищуренного взгляда.

— Идем домой, — подхватила ее под локоть и с силой затащила в подъезд.

В квартире Карина не стала сдерживаться и грозно топнула ножкой. Сразу в лоб высказала свое «фи»:

— Ненавижу Чернышова! Да как ты можешь вообще стоять с ним рядом после всего, что было?

— Кариш, сердцу не прикажешь, — улыбнулась ей, но сестра глядела на меня со скепсисом:

— Ты чуть жизни себя не лишала из-за него. Он знает об этом? Может тебе в глаза смотреть после такого?