У беды глаза зелёные (СИ)

Глава 30

Эхор скользил по знакомым и сейчас пустым коридорам и лестницам, как хищник, почуявший свою жертву. Слова брата стали для него спусковым крючком. Он должен был отпустить ситуацию с мальчишкой давно, но всё чего-то ждал и на что-то надеялся. Перед его глазами до сих пор стояло полуобнажённое тело, плавные зовущие, манящие движения. Да, прав брат, стоит удовлетворить жажду, и тогда морок спадёт с души. Тем более, что Корза явно звал его. Ну что же, то, что он собирался сделать много времени не займёт, и он успеет вернуться к кульминации праздника.

Вира только успела разложить одежду на постели, когда тихо открылась дверь. Никого не ожидая, она непонимающе обернулась к ней и удивлённо распахнула глаза, узнав вошедшего. Эхор в несколько шагов преодолел разделяющее их пространство и, схватив парнишку в объятия, впился в губы жадным грубым поцелуем. Не ожидавшая этого, Вира растерялась, не зная, что предпринять. С одной стороны, она любила этого мужчину, с другой, ей не нравилась та нахрапистость, с которой терзали её губы, не интересуясь хочет ли она сама этого. От ощущения насилия тело Виры непроизвольно напряглось, но вдруг всё поменялось. Казалось, что теперь её целует совершенно другой человек, любящий, ласковый, нежный, и тело предало.

Невольный сорвавшийся стон с губ мальчишки, приоткрыл их, более не сопротивляясь. Этим-то и воспользовался Эхор, проникая в сладкий рот, покоряя и исследуя, углубляя поцелуй, отнимая остатки воли того, кого держал в своих руках. И мальчишка покорился, оседая в крепких объятиях мужчины, вцепившись в его плечи. Эхор молча покрывал поцелуями лицо, шею, плечи, его руки ласкали обнажённый торс парня. От зашкаливающих эмоций у Нибина кружилась голова и он уже сам не понимал своих чувств к парню. Да в общем-то ему было всё равно, главное, что он знал и чувствовал: он должен обладать им.

Подхватив хрупкое тело под ягодицы и нашёптывая: “Подожди… сейчас…”, — он понёс его на кровать, по дороге пытаясь раздеться сам и где-то расстёгивая, где-то с мясом отрывая пуговицы на рубашке. Раскрасневшийся мальчишка, невинный и такой соблазнительный и беззащитный, лежал перед ним. Не выдержав, Эхор вновь приник к его губам, нависая над возбуждающим его телом.

Вдруг раздался грозный клёкот и на него свалился кто-то с перьями и крыльями, до крови раздирая когтями спину. Не ожидавший нападения, мужчина крутанулся на месте, срывая с плеч разъярённого любимца мэтра Пилия. Каким-то чудом Эхор сдержался и не свернул шею этому исчадию ада. Птица рвалась, вырывалась, клевалась, теряя перья и захлёбываясь криком. Романтическое настроение пропало. Тем более, что съёжившийся на кровати пацан, пытающийся прикрыться одеялом с ужасом смотрел на происходящее. Выругавшись сквозь зубы и скрутив настырную птицу, Нибин широким шагом покинул комнату, оставив Виру в смятенных и противоречивых чувствах.

После его ухода Вира, всё ещё находящаяся под иллюзией, быстро вскочив, закрыла дверь на ключ. Невыносимое эмоциональное напряжение отпустило, и ноги не выдержали, опуская тело на пол. Крупная нервная дрожь била худенькое съёжившееся на полу тело, а из зелёных ведьмовских глаз непроизвольно текли слёзы. В душе девушки словно появилась глыба льда, окутавшая её сердце и заморозившая душу. Умом Вира понимала для какой цели приходил распалённый танцем мужчина, а сердце плакало кровавыми слезами, не желая верить в это. Очень легко обманываться, примеряя свои чувства на любимого человека, и забывая, что он — не ты, и что он думает и чувствует иначе.

А на первом этаже продолжался праздник и никому не было дела до происходящего в одной из комнат в мужском общежитии. Хотя, нет, один любопытствующий имелся. Лиадон после фееричного выступления первогодков с боевого факультета, смотря на скучные последующие, совсем заскучал. Не впасть в тоску ему помогали мысли о брате. Любопытство — не порок, и присуще оно всем расам и народностям. Ожидая его возвращения, взгляд короля блуждал по залу, когда он увидел в проходе Эхора в разорванной окровавленной рубашке и с петухом подмышкой. Глаза Нибина старшего широко распахнулись, а скука исчезла, словно её и не было.

Злой, как вместе взятые создания ада, ректор академии, прикрываясь отвлекающим внимание заклинанием, по стеночке просочился в зал и подобравшись к сидящему с края мэтру Пилию, схватил его за шиворот, вытаскивая из зала. Глаза короля заискрились весёлым смехом. Он был осведомлён о нежных чувствах птички к брату и примерно мог предположить ход событий. Теперь стоило дождаться неудачливого ловеласа и убедиться, что он всё правильно понял. Остаток вечера обещал быть не столь скучным, как уже подумывал Лиадон.

Эхор молча тащил мужчину по дорожке парка, ведущей к выходу из академии, боясь сорвать свой гнев на нём. Сейчас в нём боролись и клокотали необузданные эмоции: злость за сорванную интрижку, ненависть к птице, гнев на Пилия, раздражение на одного мальца, изображающего из себя невинность.

Дотащив мэтра до проходной, ректор взашей вытолкал Пилия из академии и вышвырнул за территорию, горланящую дурным голосом, птицу. Более не обращая внимания на мужчину, приказал охране, скрежеща зубами:

— Уважаемого мэтра Пилия впустить на территорию академии завтра с утра одного, без этого… петуха.

Названая птица, которую никак не мог поймать хозяин, захлёбываясь криком и распластав крылья, кидалась грудью на защитный барьер, закрывающий ворота академии. Резко отвернувшись от творящегося бедлама, ректор направился к себе, принять душ, залечить раны, которые уже начали затягиваться и переодеться.

В это время Раэль Мар, находясь в своём рабочем кабинете, принимал нежданного гостя.

— Князь Гоктер Корза, чем обязан столь неожиданному вашему появлению с просьбой о срочной встрече? Сегодня праздник. До завтра ваш вопрос не может потерпеть?

В кабинете у Главного Дознавателя не было кресел, дивана и бара. Ещё старый хозяин этой должности приучил всех, что на работе следует заниматься делами, а не расслабляться. Посему и приходилось сейчас князю ёрзать на неудобном стуле для посетителей, чувствуя себя неуютно, теряя свой боевой настрой и не зная с чего начать. Огладив бороду в очередной раз и крякнув от смущения, он всё-таки заговорил.

— В академии учится мальчишка…

— Ваш сын Виорел Корза? — постарался ему помочь Мар, аккуратно ментальными щупальцами успокаивая северянина и располагая его к доверительной беседе.

— Да… Нет… — запутался князь и, стараясь не показывать беспомощность, нахмурился.

Раэль тихо вздохнул: “Ты пришёл сам. Так чего теперь ломаешься, как девица, желающая набить себе цену?”

— Князь, начните сначала, — доброжелательно попросил он, тяжело вздохнув и понимая, что праздник испорчен.

— У меня нет сына, только дочери, и я не знаю парня, назвавшегося моим именем, который учится в академии.

— Угум, — глубокомысленно изрёк дознаватель, такую версию он тоже рассматривал, значит пришла пора расставить всё по своим местам.

— И как вы узнали о нём? — этот вопрос не был праздным.

Корза нахмурился, поджимая губы.

— Мне сообщили мои люди. Я сперва решил по-тихому прибить нахала, но, когда узнал про его магический потенциал, подумал, что лучше прибрать его к рукам. Мне такой зять в хозяйстве бы пригодился.

— А узнать о таких тонкостях вы могли только от того, кто работает в академии, — кивнул Мар. — И кто же это?

— Я не выдаю своих людей, — набычился князь.

— Ладно, сами найдём, — легко согласился дознаватель. — Но вы же узнали не вот только. Так что так долго тянули?

— У меня были дела в столице, — князь угрюмо глянул на сидящего перед ним, с понимающей ухмылкой, дознавателя, — как освободился, так и решил встретиться. А тут, то комендантский час, то из академии никого не выпускали… Короче, я ждал. А когда узнал, что мальчишка выпущен в город, поспешил встретиться с ним.

— И очень быстро нашли его, — покивал Мар, заставляя князя играть желваками. — Всё-таки не скажете кто прилепил к нему следилку? Нет? Ладно… И что дальше было?

— Я нашёл его с телохранителем на рынке. Мальчишка наотрез отказался от заманчивого предложения.

— Жениться на одной из ваших дочерей? И чем он это обосновал? — с любопытством подался вперёд Мар.

— Он — ничем, а телохранитель намекнул, что парнишка незаконнорождённый сынок кого-то из Высоких Родов.

— Даже так? — задумался дознаватель, мысленно пытаясь определить кто мог так отличиться.

— А потом пришла невеста паренька…

— А разве это не ваша сбежавшая дочь? — вернулся в реальность, нахмурившийся Мар.

— Нет! Да что вы такое говорите? У моих дочерей приличное воспитание!

Мужчины с удивлением смотрели друг на друга, переваривая полученную информацию.

— Так что же было дальше? — поторопил Мар.

— Наглая девица предъявила права на парня, а я пригрозил ей, — смутился северянин, но Мар не обратил внимание, кивая в ответ, но словно бы своим мыслям, и князь продолжил. — Дальше… мне стало плохо, и девица предложила проводить меня до снятого нами дома. На следующий день мы выехали в княжество. Я подумал, что это хорошая идея, если парень с моим именем, вроде как мой сын женится на так беспокоящейся о моём здоровье девушке, а я не буду им мешать.

Мар впился взглядом в лицо Корзы.

— Вы позволите мне это увидеть?

— Нет, — побледнел мужчина, — я всё расскажу сам!

Разочарование промелькнуло на лице дознавателя, но он сразу взял себя в руки.

— Да, да, конечно, я вас слушаю.

— Дома всё было, как обычно, но через месяц жена стала замечать, что я заговариваюсь, и позвала шамана. Вот он-то и снял блоки с памяти и установленные программы. Эта девица вложила в мою голову приказ уехать из столицы и дать разрешение “своему сыну” самому выбрать жену, и дать моё согласие на его брак с ней. Я долго приходил в себя после камланий шамана. Но как только он дал добро, я отправился к вам. Нельзя чтобы эта девица оставалась на свободе. Уж слишком большая сила в ней.

Мар кивнул, шаря в ящике стола и доставая кристалл. Положив его перед собой, провёл над ним рукой, вызывая образы.

— Давайте проверим, что мы говорим с вами об одних и тех же людях.

Первым появился мальчишка.

— Это тот, кто назвался моим именем, но сам не пойми кто, — тут же ответил князь, а Мар вызвал новый образ. — А это его телохранитель, — кивнул мужчина.

Последним появился образ улыбающейся Бестлы Скерн, и князя Корзу перекосило от страха.

— Она, она, — тыкал он пальцем в иллюзию, — разберитесь с ней.

— Хорошо, хорошо, — мгновенно убирая кристалл и успокаивающе похлопывая по руке затрясшегося князя, попытался успокоить Мар. — Мы благодарны вам за помощь и несомненно примем меры, не волнуйтесь.

— Вы обязательно накажите её, нельзя пользоваться такой силой во вред, — твердил сломленный мужчина.

— Конечно, всенепременно… — соглашался с ним Мар, под ручку подводя к двери своего кабинета, открыв её, приказал. — Лекаря князю. Завтра, послезавтра, когда он придёт в себя, отправьте порталом домой.

Передав болезного на руки секретарю, вернулся в кабинет, сбрасывая мантию и переодеваясь. Вопрос кто прошёл межмировым порталом, был почти решён. Его служба не зря считалась лучшей по сыску. Собирая крохи информации, они складывали их в правильную картинку. А ещё у Мара было “чутьё”, и оно сейчас вопило, что может произойти что-то ужасное. Он пока не знал, как поступить с полученной от князя информацией, но чувствовал, что должен быть в академии.

Душа Эхора пела от счастья, а внутренний дракон мурлыкал, словно кот, нализавшийся валерьянки в розовом дурмане. Когда он чистым и переодетым направлялся в зал, где проводилось торжество, почуял запах своей пары и не раздумывая ни минуты, ликуя рванул по следу. Он был полностью уверен, что теперь она не сбежит от него. И оказался прав, поймав беглянку.

Мужчина бережно держал в объятиях свою единственную, которая дарила ему нежные улыбки, и всё не мог поверить в своё счастье. Боясь хотя бы на секунду отпустить своё сокровище из рук, он крепко прижимал её руку к своему сердцу.

Быстро пройдя в зал, он застал тот момент, когда брат произносил речь, выражая благодарность магистрам и адептам за прекрасно выполненную работу и полученное им удовольствие от представленных выступлений. Дождавшись окончания церемонии и кивка брата, показавшего, что теперь он может говорить, Эхор со своим сокровищем вышел в центр помещения.

— Я обещал сегодня вам незабываемое зрелище. Оно ожидает вас впереди. На улице уже всё готово. А сейчас я хотел бы представить вам свою пару, — мужчина, сияя улыбкой, чуть отступил назад, чтобы все увидели его избранницу.

Раздавшиеся рукоплескания и выкрики с пожеланиями счастья и любви перекрыл зычный голос Лиадона.

— Прекрасная, долгожданная новость. Брат, прими мои поздравления! Думаю, не стоит тянуть с обрядом. Проведём его через восемь дней, — повернувшись к жене, уточнил у неё: — За это время мы успеем всё подготовить к церемонии? — получив в ответ добрую улыбку и лёгкий кивок, с нежностью поцеловал ей руку.

— Ну, а теперь, — король лукаво улыбнулся Эхору, — мы ждём долгожданный сюрприз от нашего дорогого ректора.

— Для этого всем предлагаю выйти на улицу, — повёл рукой ректор, приглашая всех за собой.

Присутствующие радостно загомонили и Эхор, поддерживая под локоток Бестлу Скерн, развернулся к выходу, собираясь выходить. В проходе бледный как смерть стоял Виорел Корза. Глухое раздражение, гнездившееся в глубине души мужчины после встречи с ненавистной птицей и неудовлетворенного желания, прорвалось неконтролируемой огненной вспышкой гнева, направленной на одного конкретного адепта так не вовремя попавшегося на глаза. Ярость залила разум мужчине, а его дракон нетерпеливо заворочался в груди, поднимая голову и пытаясь сбросить с себя опутавшую его розовую пелену умиротворения.

Мальчишка выглядел, как побитая собака, с покрасневшими, словно заплаканными глазами и искусанными губами, и от этого становилось гаже на душе. Его хотелось прижать к себе и, успокаивая, гладить по голове. Но рядом с Эхором стояла его истинная, он не мог позволить себе ничего лишнего ни на её глазах, ни на глазах всех приглашённых гостей, и тем более всей академии. Из-за этого злился ещё больше. Ненавидя себя, Нибин сделал последнюю попытку избавиться от влечения к зеленоглазой беде, безжалостно разрубив нити извращённого чувственного притяжения, протянувшиеся от его сердца к мальчишке.

Проходя мимо адепта, Эхор вроде бы как ненароком притормозил и прошипел на ухо парня так, чтобы никто не слышал.

— Я предпочитаю женщин, а не мальчиков. И не надо делать такое страдальческое лицо. Ты что действительно думал, что ты мне нужен больше, чем на один раз?

Ужас в глазах парня и то, как он отшатнулся от Эхора, удовлетворением прошлись по сердцу дракона: его ранящие ядовитые слова достигли цели. Более не оборачиваясь и оставляя позади своё прошлое, он шёл вперёд к своему счастью, уводя от мальчишки вздрогнувшую невесту. А до мужчины дошло, что она тоже слышала, о чем он говорил сладенькому пареньку. Но злость и гнев продолжали клокотать в его груди, не давая здраво мыслить. Сильнее сжав ладонь Бестлы, мужчина тащил её за собой: пусть тоже знает, что он не потерпит её дружбы с этим зеленоглазым недоразумением.

— Мне больно, — поморщилась девушка, и дракон заметил, как крепко сжал её руку.

Сзади раздались испуганные крики, и Бестла с тревогой обернулась на них, как и сам ректор. Мужчина ещё, не понимая, что там могло произойти, смотрел на вход в зал, когда Скерн вырвала свой локоть и бросилась бежать в противоположную от зала сторону. Произошедшее поставило Эхора в ступор: бежать за своей парой, или идти в зал и выяснять, что там случилось? Мимо него, расталкивая всех, пронёсся Колин Эрэссэа. Решив, что с невестой он разберётся потом, из академии она никуда не денется, поспешил следом за адептом.

Сердце Виры уже болезненно не сжималось, по её ощущениям покрывшись толстой коркой льда. Холод из её души медленно, но уверенно перетекал во внешний мир, вымораживая воздух вокруг неё, и заставляя девушку дрожать от озноба. Ей не хотелось никуда идти и смотреть на веселящуюся публику. Но она понимала, что Колин будет волноваться и беспокоиться. Не желая причинять ему боль, Вира, едва приведя себя в более-менее вменяемое состояние, спустилась вниз. Праздник жизни словно обтекал её стороной, не задевая мысли и душу. Девушка рассчитывала найти в зале свою группу и потому высматривала их, войдя в помещение.

Но их тут не было. Они вывалились на улицу, восторженно вспоминая каждое мгновение выступления и поглядывая на Соло, готовящую сюрприз от имени ректора. Если бы Виорела знала где они и направилась к ним, возможно, всё произошло бы по другому сценарию. Но Судьба распорядилась иначе.

Вира ничем не заслужила обидных, жестоких слов от любимого мужчины: это не она набросилась с поцелуями на ректора, и она не давала повода к такому его поведению. И уж точно не её вина, что себе придумал мужчина. Оттого-то слова ректора Нибина намного больнее ранили её, и так кровоточащее, сердце и проворачивали ледяной клинок смертельной обиды в груди.

Губы девушки дрожали от невысказанной боли, а мышцы лица непроизвольно подёргивались, кривя его то в жалкую улыбку, то в маску страдания. Остановить эти нервные корчи никак не получалось. Закрыв лицо дрожащими руками, она попыталась отойти к стене, чтобы успокоиться и спрятаться от толпы. Но душевная боль переросла в телесную, терзая не только сердце, но и плоть.

Вира не понимала, что неустойчивое психологическое состояние запустило процесс разбалансировки магических потоков в её теле, которые вышли из-под контроля, ведя к саморазрушению. Она уже не слышала криков ужаса, когда её подёргивающееся и искрящееся тело падало на пол, окутываясь крутящейся воронкой неконтролируемой силы, вырывающейся из её тела.

Колин стоял с веселящимися парнями из группы, когда почувствовал беду с Вирой. Не раздумывая, он рванул туда, куда звало его сердце, торопясь быстрее оказаться с любимой. Несясь не разбирая дороги, он столкнулся с бегущей ему навстречу Бестлой Скерн. Поймав девушку, когда она врезалась в него, и удержав её от падения, парень нахмурился, разглядывая её и не понимая мелькавших на её лице эмоций. Да, впрочем, ему было не до них и не до самой Скерн. Отпустив её, Эрэссэа бросился дальше, не замечая, что за ним, не успевая, спешит Айканар.

Ворвавшись в зал, Колин увидел отблески света в толпе у стены и бросился туда, расталкивая всех. Никто не пытался подойти ближе, опасаясь попасть под удар разбушевавшейся неконтролируемой силы. Не раздумывая, Эрэссэа бросился в центр магической бури, краем сознания отмечая приказы ректора всем быстро покинуть помещение. Его это не касалось.

Закрытый ото всех бушующей воронкой, он склонился над девушкой, лежащей на полу. В первую очередь требовалось сбалансировать потоки силы. Закрутить их вокруг тела не удавалось, как и не получалось вернуть обратно. Потоки рвались и сила, словно кровь из артерии, била фонтаном вовне. Виру можно было спасти, но не здесь, и Колин принял единственно правильное решение.

Портал мог стать той возможностью сохранить Вире жизнь, а мог и окончательно добить, ведь в таком состоянии их обоих могло разорвать при переходе. Он и раньше опасался этого, а теперь… Теперь оставался совсем маленький шанс на чудо. Ведь без неё он жить не сможет, а в этом мире ей точно не смогут помочь.

Колин лихорадочно ощупывал одежду, пытаясь найти портальный артефакт и бубня под нос: “Да где же ты? Куда ты подевался?” — но его не было. Это была полная нелепица, такого просто не могло быть. Он всегда носил его при себе и сегодня, когда переодевался в сценическую форму портал был при нём.

Перед глазами всплыло лицо Бестлы: жёсткий, циничный, фанатично горящий взгляд, и пришло осознание. Давно ли она знала про портал и зачем он ей? Но сейчас рвать на себе волосы, стенать и задавать уже никому не нужные вопросы было некогда. Его секундную растерянность разрушил Айканар, упавший на колени рядом с ним и попытавшийся прижать Виру за плечи к полу. Тело девушки, казалось, текло и изменялось, становясь то мужским, то женским: кожа и волосы то темнели, то выгорали до белоснежности.

— Какие потоки мне держать? — растерянно орал парень, стараясь перекричать гудящую воронку, кружащую вокруг них.

Колин только сейчас понял, почему никто не смог подойти к ним и помочь. И тем удивительнее было, что принцу это удалось.

— Уходи… — прохрипел он, пытаясь оттолкнуть Кана, — уходи пока есть возможность, — в его руках постепенно накапливаясь, концентрировалась чудовищная сила.

— Ты идиот? Если я уйду, она погибнет. Что держать?! — рявкнул принц, и Эрэссэа смирился.

— Ты постарайся не раскачивать их сильнее, а гони циркуляцию силы по кругу, если получится, не выпускай больше того, что уже вырвалось… продержись всего несколько минут, — хрипел Колин, тяжело дыша.

Теоретически он знал, как рвать грань между мирами, но никогда этого не делал, пользуясь межмировыми порталами. Да раньше и не возникало такой нужды. А сейчас ему требовался ещё и защитный купол, чтобы Хранители Рукруана не смогли помешать ему.

На создание купола пошла вырвавшаяся сила Виры, которую очень аккуратно Колин вплетал в заклинание. Гудящая воронка постепенно пропадала, а на её месте выкристаллизовывался прочный защитный купол, который можно было снять только изнутри. Уйдя полностью в творимое мощнейшее заклинание, Колин ни на что не обращал внимания. Он не видел, что в зале не осталось никого, кроме ректора Нибина. Дракон пытался прорваться, пробуя сломать защиту, но созданная из переплавленных нескольких сил, она не поддавалась его усилиям.

Когда же Эхор почувствовал, как грань миров начинает трещать, он усилил воздействие на купол, но это ему не помогло. Ему оставалось только молча стоять и смотреть, как адепт первогодок с лёгкостью бывалого магистра пробивает грань миров, открывая полноценный переход, которым можно воспользоваться для нападения. На другом конце червоточины сперва смутно, а затем более реально проступали очертания тронного зала.

На помощь ректору пришёл брат, приведший с собой охрану и гвардейцев. Сам он молча встал рядом с Эхором плечом к плечу, готовясь к бою. Они оба, проснувшись утром, не ожидали такого завершения праздничного дня. Никто не мог знать, что нападение произойдёт в самом защищённом месте королевства. Сейчас им оставалось только наблюдать за противником по ту сторону грани.

Сидящий на троне мужчина мановением руки выгнал из зала то ли посольство, то ли просителей, когда заметил прорывающихся к нему парней. Его сразу же окружила охрана, но он не делал никаких резких движений и не отдавал приказов. Ничего из того, что можно было бы принять за воинственную агрессию. Король и Император, разделённые тончайшей плёнкой мирозданья и защитным куполом, оценивающе рассматривали друг друга, не зная к чему готовиться.

Эхор и Лиадон видели, как дрожат руки адепта, совершающего прорыв, как от перенапряжения у парня идёт носом кровь, но он, сцепив зубы, упрямо вбивает клинья силы, разрывая грань между мирами. Истончившись, она лопнула со звуком бьющегося стекла. Еле стоящий на ногах парень прохрипел:

— Можно… идти… — и тогда принц подхватил на руки, казавшееся таким лёгким, тело Виры.

— Айканар, — предостерегающий окрик Лиадона догнал сына, когда он собирался сделать шаг в разрыв.

Парень оглянулся, но смотрел не на отца, а на дядю, и Эхор отшатнулся. Что он увидел в том взгляде? Он не смог бы определённо назвать первую эмоцию, а второй была жалость. Племянник жалел его, половозрелого дракона, Советника короля, ректора академии, Хранителя Мира. Более никого не удостаивая взглядом, Кан шагнул в новый Мир. Там к нему подбежало несколько человек и куда-то повели, поддерживая его ношу, так как он отказался отдать друга и продолжал бережно держать на руках хрупкое измученное тело. За ним в прореху последовал Колин.

В этот момент уже ранее виденный ректором адепт, прогуливающий занятия, удивительным образом пробравшийся сквозь строй воинов, попытался пробиться сквозь защитный купол, но у него тоже ничего не вышло. Охрана пыталась поймать проныру, но шустрый парень ловко просочился сквозь выставленный барьер из живых людей. И никто не видел, как парнишка перетёк в форму огромного паука, взявшего след ведьмы.