У мамы, конечно, были свои фишки, но, с точки зрения старой доброй школы манипулирования собственным потомством, она была жалким любителем по сравнению с бабушкой Рути. Излюбленным оружием бабули были чувство вины и пассивная агрессия, выступающие под прикрытием ансамблей из платьев с жакетом в пастельных тонах и душистого облака «Белых Плеч»[12]. Стоило пропустить воскресный обед в ее доме, и у нее немедленно разыгрывалась изнуряющая мигрень. Стоило пойти в кино с мальчиком, которого она не одобряла, как она попадала в больницу с болями в груди. Стоило объявить, что собираешься изучать библиотечное дело вместо начального образования, как она для вас уже запланировала, и бабуля тут же легла на обследование для диагностической операции. И все это время, она не переставала стенать из-под своей успокаивающей гелевой маски для глаз, что «не хочет быть бременем» со всеми этими своими требованиями, но «кто знает, как много ей еще осталось?»
Джетти материализовалась около окна, рассматривая живописную картинку, которую мы собой представили, и усмехаясь от уха до уха.
- А ведь сегодня даже не мой день рождения.
Она продефилировала к буфету в нескольких шагах за спиной Дженни и бабушки и начала поднимать различные старинные безделушки у них над головами. К счастью, мама сосредоточенно меняла местами фотографии на моей каминной полке и ничего не замечала. Я сжала челюсть и покачала головой моей призрачной двоюродной бабушке, воспроизводящей привиденческие «Ууууууу» завывания, которые больше никто, кроме меня, не слышал.
Дженни, очевидно упорно дожидавшаяся такой удобной возможности, понятия не имела о проплывающем над головой канделябре. Она изогнула свои тщательно подкрашенные (в тон жакету и свитеру) губы и сказала:
- Итак, мама говорит, ты еще не нашла другую работу.
Если бы я ее поправила и сказала что-нибудь о своей новой работе, то это только продлило бы их визит, так что я пропустила ее слова мимо ушей.
- Папа говорит, ты перекрасила кухню.
- Как ты собираешься платить по счетам? Ты же знаешь, скоро подойдет срок уплаты налогов на «Речные Дубы», - перебила она, изо всех сил изображая личную незаинтересованность. - Если ты не в состоянии их оплатить, то всегда можешь обратиться к нам с Кентом за займом.
Я рассматривала сестру сузившимися глазами. Все та же старая добрая Дженни. Та же Дженни, которая не разрешила мне прикасаться к своим помпонам капитана команды болельщиц, потому что я «их испорчу». Та самая Дженни, которая предпочла выбрать на роль подружки невесты нашего троюродного брата вместо меня, потому что все остальные на ее свадебном приеме были стройными и белокурыми, и она не хотела, чтобы я «выпирала». Ну так к лешему эту старую добрую Дженни.
- Да я скорее проедусь голой по битому стеклу и нырну в бассейн с лимонным соком, но спасибо, - сказала я, улыбаясь в ответ. - Кроме того, Джуни упоминала, что в «Голых буферах» есть открытые вакансии. Думаю, стоит попробовать.
Мама издала задушенный возглас и повернулась к нам, заставив Джетти уронить подсвечник за спинку кушетки с глухим стуком.
Никто этого не заметил, потому что бабушка Рути громко возмутилась:
- Знаешь, в чем твоя проблема, Джейн?
- Нет, но уверена, если бы у меня в запасе была пара-тройка свободных часов, ты бы меня просветила.
- Ты слишком много о себе мнишь, - фыркнула она. – И всегда мнила. Я никак не могу понять, почему ты считаешь себя настолько особенной…
- Милая, почему бы тебе не пойти одеться, а мы здесь подождем? – спросила мама с натужной веселостью в голосе.
- Я не закончила, Шерри, - отрезала бабуля.
За ее спиной Джетти пробормотала:
- В ту минуту, когда она, наконец, «закончит», мы внезапно осознаем, что пора вызывать гробовщика.
- Итак, как насчет того, чтобы продать дом? – спросила Дженни, раздраженная тем, что беседа отклонилась от интересующего ее курса. – Тебе ведь не нужно столько пространства. А у меня два подрастающих мальчика. Нам бы пригодилась лишняя комната. И с твоей стороны просто непрактично, занимать все это место теперь, когда ты сломлена.
- Я не собираюсь продавать тебе дом, чтобы ты могла взрастить в нем этих двоих росомах[13], которых называешь детьми, - закатила глаза я. – Честное слово, Дженни, твоя тактика искусна, как мешок с молотками. И я не сломлена. Так что отвали.
- Джейн, как насчет того, чтобы переодеться? – снова спросила мама. Теперь в ее голосе сквозило откровенное отчаяние. – Надо поспешить, если мы хотим получить столик.
- Мама, я не могу. Действительно, не могу.
- Почему нет? – воскликнула она, не сводя глаз с моей пижамы с маленькими золотыми рыбками. - Что может быть настолько важным, что ты не в состоянии от этого оторваться и провести немного времени с семьей? Я тебя неделями не видела. И не похоже, чтобы без работы у тебя был плотный график дел.
- Я работаю! Понятно? – воскликнула я. – У меня уже почти неделю есть работа.
Ох, дерьмо.
- Что? – возмутилась мама, бледнея лицом. - Как ты могла не поставить меня в известность о своей новой работе? Ты же знаешь, как я за тебя волнуюсь! Почему ты не удосужилась сделать, нечто столь элементарное, как поднять трубку и сказать мне, что ты получила работу? И куда, если мне будет позволено спросить, ты устроилась?
- Это небольшой книжный магазинчик, очень специализированный, в старом центре города. Скорее всего, ты его даже ни разу не видела.
Мама саркастически усмехнулась.
- Ну уж извини, если у меня не такой изысканный книжный вкус, как у тебя.
Джетти облетела маму, качая головой.
- Тебе действительно не стоило говорить ей, Джейн. Это только затянет их визит.
- Что поделать, - выдавила я сквозь сжатые зубы.
- Джейн! Что за грубости! – воскликнула мама.
На мгновение я потеряла нити обеих бесед.
- Погоди, что?
- А теперь, я думаю, тебе стоит пойти наверх и одеться, - мама испустила вздох, дергая меня за верхнюю часть пижамы. – Я не считаю, что это чересчур - просить тебя присоединиться к своей семье, чтобы просто поесть. Ты же знаешь, у бабушки Рути не так много времени в запасе.
- Мама, я не могу пойти с вами сегодня вечером.
- Почему нет? – наседала она.
- Потому что я… - я возвела очи горе в надежде, что на потолке окажется написано какое-нибудь правдоподобное оправдание. В понедельник вечером… что я могла делать в понедельник вечером? Если бы я заявила, что у меня планы с Зебом, то мама ответила бы, что я могу увидеться с ним в любое другое время. Я не могла сказать, «Свидание с Габриелем», потому что маме тут же приспичит встретиться с ним.
- Эммм, вечеринка! – воскликнула я, пытаясь рассмотреть сквозь кухонную дверь карточку Мисси, прилепленную на холодильник. – Меня пригласили на коктейльную вечеринку сегодня вечером.
- И кто же это пригласил тебя на коктейльную вечеринку? – спросила Дженни, таращась на меня с подозрением. Даже без телепатии я могла сказать, о чем она думала: Кто мог пригласить меня на вечеринку, а ее - нет?
- Это только для своих, – улыбнулась я и подмигнула Дженни. – Ну, ты знаешь, все самые лучшие и самые умные молодые профессионалы Холлоу встречаются вместе, завязывают знакомства, обмениваются контактами.
Так, ладно, с моих слов это прозвучало слегка похожим на описание коктейльной вечеринки для свингеров[14]. Тем не менее, губы Дженни поджались, как если бы она съела хурму, так что оно того стоило.
- Надо же, я так рада! – воскликнула мама, погладив меня по спине. – Это замечательно, что твоя новая работа помогает тебе вращаться в обществе.
- Ты же знаешь, что говорят о профессиях, подразумевающих вращении в чьем-либо обществе, - буркнула бабушка Рути себе под нос. Тетя Джетти хлопнула ее со спины по затылку. Бабушка вскрикнула и повернулась, чтобы посмотреть, что ее ударило. Я хихикнула. Дженни вонзила в меня раздраженный взгляд.
В конце концов, этот визит не был настолько уж плох.
Мама повернулась ко мне, уперла руки в бедра и спросила:
- Так что ты собираешься надеть?
Ох, дерьмо.
Ссылки:
1. Франкенштейн, или Современный Прометей (англ. Frankenstein: or, The Modern Prometheus) — роман английской писательницы Мэри Шелли (англ. Mary Wollstonecraft Shelley, урождённая Godwin, Годвин), который можно назвать родоначальником научно-фантастической художественной литературы. Роман был написан Мэри Шелли в 18 лет, и был впервые издан в 1818-м году в Лондоне, анонимно. Под своим именем Мери Шелли опубликовала роман только в 1831-м году.
2. Сапоги для танцев (англ. Go-Go boots) - были созданы в 1960-х с таким замыслом, что надевать их будут во время танцев (главным образом, для исполнения танца гоу-гоу, а также для танцев на дискотеке). Считается, что термин восходит к Андре Курра́жу (André Courrèges), который создал белые сапожки на низком каблуке, которые лишь слегка закрывали лодыжку. Термин «Go-Go boots» часто используется для обозначения всех разновидностей женских сапог, доходящих до колена. Иногда такие сапоги называют «fuck-me boots» или проще «FMBs», причем не всегда с пренебрежительным значением. Термин закрепился на протяжении 1980-х. Такой тип сапог можно носить с мини-юбкой или платьем, а также с шортами или брюками, которые можно в сапоги заправить, если они обтягивающие, или носить поверх, если они имеют разрез для сапог. Со второй половины 1960-х годов и до нашего времени сапоги гоу-гоу, как полагают, являются одной из форм женского самоутверждения, а также одним из символов сексуальности (признаком сексуальности является ношение таких сапог, надетых на голые ноги (на босу ногу, на носки, на гольфы), в сочетании с мини-юбкой, мини-платьем, или короткими шортами).
3. «Дэнни» (англ Denny's ) - также часто обозначающаяся как «Дэнни Динер» - семейная сеть ресторанов и кафе, предоставляющих полный комплекс услуг. Сеть включает в себя более чем 1500 ресторанов в США (включая Пуэрто-Рико), Канаде, Кюрасао, Коста-Рике, Гондурасе, Ямайке, Японии, Мексике, Новой Зеландии, Катаре и Объединенных Арабских Эмиратах.
Рестораны «Дэнни» известны тем, что всегда открыты для посетителей, и подают им завтрак, обед, ужин и десерт круглосуточно. Многие из ресторанов расположены вблизи выездов на автострады, баров и станций технического обслуживания. В отличие от многих других ресторанных сетей, кафе Денни не закрываются на выходные, праздники или на ночь, кроме тех случаев, когда этого требует закон. Бренд основан в 1963 г.
4. Кладбище «ОукВью» - реально существующее кладбище в Мичигане. Согласно спискам захоронений , там похоронен только один человек по фамилии Сандерсон - бабушка Донна Сандерсон (Бануэлос) (17.09.1926 - 05.11.1990).
5. Ли́ндсей Ди Ло́хан (англ. Lindsay Dee Lohan род. 2 июля 1986 года, Бронкс, Нью-Йорк, США) — американская киноактриса, певица, автор песен, модель и модельер. Она начала свою карьеру в качестве модели в возрасте трёх лет, чуть позже начала сниматься в кино, снялась во внушительном количестве рекламных роликов. В 2007 году Линдcей Лохан была признана журналом «Maxim» самой желанной и сексуальной женщиной в мире. Также в СМИ широко обсуждаются её нарко- и алкозависимости и личная жизнь.
6. «Эльви́ра— повели́тельница тьмы» (англ.Elvira, MistressOfTheDark) — американская комедия. Просматривать рекомендуется детям от 13 лет и совместно с родителями.
Сюжет:
Женщина-вамп Эльвира хочет устроить незабываемое шоу в Лас-Вегасе, но для этого ей не хватает около 50 тысяч долларов. Узнав, что ее богатая тетушка Моргана скончалась, Эльвира едет в городок Фэллвелл штата Массачусетс, чтобы успеть к моменту чтения завещания. А наследство её состоит из очень старого дома, маленького пуделя и поваренной книги. Но за книгой охотится дядя Эльвиры. Это волшебная книга, и без нее старый колдун не может захватить власть над миром. Расставить все точки над «i» предстоит Эльвире, а заодно встряхнуть этот старый сонный городишко, погрязший в чванстве и ханжестве…
7. Марта Хелен Стюарт (англ. Martha Helen Stewart; род. 3 августа 1941 года, Джерси-Сити) — американская бизнесвумен, телеведущая и писательница, получившая известность и состояние благодаря советам по домоводству.
В начале 2000-х разразился громкий скандал, завершившийся для неё тюремным заключением. В последние дни 2001 года Марта получила от владельца биофармацефтической компании «ImClone Systems» Сэма Уэксала информацию, что фирме отказано в регистрации антиракового лекарства, на которое была сделана ставка. Однако в тот момент эти данные были закрытой информацией, и Уэксал и его знакомые (в том числе Стюарт) воспользовались этим, чтобы избавиться от акций по докризисной цене. Стюарт выиграла на этом 45 000 долларов, однако в результате последствий её потери в тысячи раз превысили эту сумму. Государству удалось доказать незаконное использование Мартой инсайдерской информации, и она отправилась в тюрьму на 5 месяцев. Акции «Martha Stewart Living Omnimedia» упали в цене. После окончания срока заключения в мартe 2005 года Стюарт снова занялась бизнесом.
8. Джеймс Спейдер (англ. JamesToddSpader, род. 7 февраля 1960(19600207), Бостон, Массачусетс, США) — американский актёр.
В данном случае героиня скорее всего имеет в виду сыгранного актером персонажа Роберта Калифорнию из сериала «Офис». Герой сериала известен тем, что ведет двуличные игры, искусно, а порой и жестоко манипулирует людьми, обещая, например, своей жене Сьюзен устроить ее на работу, а сам при этом приказал ее не нанимать. Или организует беседу с Дуайтом Шрутом только для того, чтобы обеспечить себе алиби. Он также показал себя отъявленным лжецом в эпизоде «Последний день во Флориде», когда в личной беседе с Джимом Хелпертом сообщил, что недавно открытый магазин Sabre (пародия на Apple Store) был плохой идеей и получил его одобрение только потому, что так хотел Джо Беннет. Но на встрече высшего руководства притворялся, что открытие магазина было блестящей идеей и сделал вице-президента Тодда Пэкера «козлом отпущения», заявив, что провал магазина лежит на совести Пэкера. Роберт Калифорния забавлялся тем, что играл со своими собеседниками в «джедайские игры разума», практически насаждая им свои искаженные представления о жизни и рабочую философию.
9. «Газовый свет» — триллер с участием Ингрид Бергман, Шарля Буайе и Джозефа Коттена. Экранизация произведения Пэтрика Хэмилтона. Премия «Оскар». Детям рекомендуется просмотр совместно с родителями. Фильм был снят по пьесе английского драматурга Пэтрика Хэмильтона «Улица ангелов», написанной в 1938 году.
Cюжет: В дом задушенной оперной примы вселяется молодая наследница с мужем. Глава семьи нередко оставляет супругу в одиночестве, и через равные паузы после его уходов свет в газовых рожках начинает медленно слабеть.
Пола — красивая впечатлительная девушка — выходит замуж за своего преподавателя фортепьяно и поселяется с ним в доме, где она жила в детстве и где стала свидетельницей страшного убийства ее тетушки, знаменитой актрисы. Тайна убийства и судьба пропавших драгоценностей до сих пор не раскрыты.
Мрачная атмосфера дома начинает угнетать Полу, она практически перестает выходить на улицу. Ко всему прочему, ей кажется, что по вечерам в доме слегка меркнет газовый свет, а на пустом заколоченном чердаке над ее головой раздаются тихие шорохи и шаги… Пола чувствует, что сходит с ума…
Инспектор Брайен, поклонник покойной актрисы, потрясенный внешним сходством двух женщин, начинает следить за домом, постепенно убеждаясь, что происходящее связано с преступлением 14-летней давности.
10. Свиде́тели Иего́вы (иногда в научной и публицистической литературе встречается наименование «Иеговисты»; англ. Jehovah'sWitnesses, до 1931 года назывались «Исследователями Библии», англ. BibleStudents) — международная религиозная организация. Вероучение имеет много общего с учением неортодоксальных направлений в христианстве (антитринитарии), но отличается специфическим пониманием многих религиозных понятий, что затрудняет ее классификацию.
По подсчётам самой организации, на август 2011 года высшее число возвещателей во всем мире достигало 7 659 019 человек. Численность свидетелей Иеговы в России по состоянию на август 2010 года составляла 162 182 человека. Главный религиозно-административный центр находится в Бруклине (Нью-Йорк).
11. Анемия (от греч. an — отрицат. частица и háima — кровь) - малокровие, группа заболеваний, характеризующихся снижением содержания в эритроцитах гемоглобина (красящее вещество крови, переносящее кислород), количества эритроцитов в единице объёма крови человека данного пола и возраста, а также общей массы крови в организме. Вызывает ряд болезненных изменений, обусловленных нарушением снабжения организма кислородом. Выраженность этих признаков зависит от степени анемии и от быстроты её развития. Важнейшие общие симптомы — слабость, бледность кожных покровов, одышка, головокружение, склонность к обморокам. Анемию вызывают три основных фактора: кровопотери, нарушение кроветворения и повышенное кроверазрушение
12. «Белые плечи» от Эвиан (англ. White Shoulders Evyan) - это аромат для женщин, принадлежит к группе ароматов цветочные альдегидные. White Shoulders выпущен в 1945. Верхние ноты: бергамот, Альдегиды, зеленые ноты, апельсиновый цвет и персик; ноты сердца: ирис, жасмин, гардения, мексиканская тубероза, ландыш, лилия с Касабланки, лилия и специи; ноты базы: мускус, Сандаловое дерево, зеленый дубовый мох, амбра, сиамский бензоин и Циветта.
13. Росома́ха (лат. Gulo gulo) — хищное млекопитающее семейства куньих, единственный представитель рода Gulo (в переводе с латинского «обжора»). Имеются два подвида: Gulo gulo gulo (Евразия) и Gulo gulo luscus (Северная Америка). Масса тела 9—18 кг, длина 70—86 см, длина хвоста 18—23 см. Внешне росомаха напоминает скорее медведя или барсука — тело у неё приземистое, неуклюжее; ноги короткие, задние длиннее передних, из-за чего спина росомахи дугообразно изогнута кверху. Росомаха — сильный, осторожный и в то же время дерзкий зверь, ведущий одиночный образ жизни.
14. Свинг (англ. swing) — нерегулярный, кратковременный взаимосогласованный обмен партнёрами для секса. Свинг подразумевает наличие постоянных пар (включая не семейные), которые обмениваются партнёрами. Приверженцы свинга называют себя свингерами. Для облегчения общения с единомышленниками и поиска новых партнёров свингеры объединяются в свинг-клубы, в которые, как правило, принимаются уже сложившиеся пары. Свингеры утверждают, что их сексуальная активность не подрывает доверия между постоянными партнёрами, исключает случайные контакты (в том числе риск заражения венерическими заболеваниями), и позволяет разнообразить сексуальную жизнь. Свинг вечеринка - это вечеринка, на которую приходят парами, а дальше предполагается полная свобода в выборе партнеров для секса.
Глава 17
Никогда не покидайте социальное вампирское мероприятие, не поблагодарив хозяина приема. Подобная бестактность может привести к многовековой вражде.
Выдержка из «Руководства для только что восставших из мертвых»
Потребовался еще час и четырнадцать переодеваний прежде, чем я смогла выставить за дверь всю честную компанию и подготовиться к вечеринке. Я и впрямь решила на нее сходить, поскольку: (a) это позволит отвязаться от Мисси, и (б) мама, скорее всего, будет ошиваться вокруг дома, чтобы посмотреть, уехала я на самом деле или нет.
Я знаю, что Офелия советовала сидеть дома и не высовываться, но, по крайней мере, посещение вечеринки поможет предотвратить дальнейшие «Ну же, душечка!» звонки от Мисси. Кроме того, мне даже вроде как хотелось бы увидеть, что немертвые сплетники могут сказать обо мне в лицо.
Между тем, Дженни и бабушка прекрасно провели время «помогая мне» - в смысле оккупировав мою кровать и беспощадно критикуя каждый мой наряд в пух и прах. В розовом платье мои лодыжки казались короткими. Желтый свитер придавал болезненный вид. В зеленом жакете плечи выглядели как у полузащитника.
В итоге я согласилась на выбранный мамой вариант — темно-голубое платье, имевшееся у меня еще со средней школы, дополненное матросским воротничком — только, чтобы они уже, наконец, убрались из моего дома. После чего я бросилась наверх и переоделась в черные слаксы и мягкий синий кашемировый свитер, который тетя Джетти купила мне на мой последний день рождения. Тронутая этим жестом, Джетти согласилась пооколачиваться этой ночью поблизости от дома на случай, если Дженни и бабушка вернутся, чтобы разжиться столовым серебром.
Мисси проживала в новехоньком районе под названием «Олений Рай» в скромном небольшом двухэтажном домике, ничем не отличавшемся от двадцати семи таких же скромных небольших двухэтажных домиков на той же самой улице, в большинстве своем пустовавших. Отыскать место проведения вечеринки оказалось несложно, ибо лужайка Мисси со всех сторон была облеплена машинами. Подходя к парадному входу, мне удалось расслышать наигрываемую на фортепьяно легкую джазовую мелодию наряду со смехом и голосами людей. До того как умереть, показателем хорошей вечеринки для меня служило наличие торта-мороженного. Но почему-то я сомневалась, что его будут подавать здесь.
Не успела я сообразить, что за дверью кто-то есть, как Мисси распахнула ее настежь и разразилась приветственным визгом.
- Джейн, я так рада, что ты смогла придти!
Мне удалось лишь промямлить:
- А вот и я.
С собой я прихватила бутылку мерло – подарок на Рождество от одного из библиотечных читателей – в качестве презента хозяйке вечера, прикинув, что Мисси из тех, кто ценит подобные жесты. К счастью, я сообразила предварительно отцепить бирку с благодарностями. Когда я передала вино Мисси, она заворковала:
- О, душечка, не стоило. Ну же, проходи.
Мисси подхватила меня под руку и потащила в холл, стены которого имели нежно-бежевую фактурную окраску. Там же стоял кленовый стол с чашей, набитой визитными карточками, и декорированным розами подсвечником[1]. За гостиной располагалась огромная, просторная, и пустая кухня, оформленная в Тосканских сельских мотивах[2]. Было совершенно очевидно, что кухней никогда не пользовались и, с учетом диетических пристрастий Мисси, никогда и не будут. Штук тридцать вампиров с интересом бродили по гостиной, восхищаясь коллекцией принадлежащих Мисси скульптур из выдувного стекла, в очертаниях каждой из которых мне виделось что-то смутно анатомическое.
Определенно, все вампиры были довольно молоды. Никакого вам налета таинственности и мистики. Все они были бодры, веселы, собраны и опрятны. Ради Бога, на некоторых даже красовались рубашки поло! В них все еще проглядывало что-то смутно-человеческое, словно они продолжали цепляться за остатки своих бывших жизней. Я даже ощутила некоторую симпатию.
- Итак, все вы знаете правила! – возвестила Мисси наставительным тоном дошкольного учителя, таща меня сквозь толпу. Я врезалась в несколько человек, расплескав их напитки. Но Мисси, похоже, было все равно. – Пару минут болтаем, обмениваемся визитками и двигаемся дальше! Мы ведь хотим перезнакомиться с как можно большим количеством людей, не так ли?
Мисси вручила мне запотевший бокал с коктейлем, со сверкающими кубиками льда и мятой, провела меня кругом по комнате и заставила представиться нескольким присутствующим. Имена всех остальных гостей сопровождались приставками с описанием их сферы деятельности — Джоан, организатор вампирских праздничных мероприятий или Бен, вампирский налоговый поверенный — или невероятных штук, которые они творили с радио-рекламой или посредничеством в торговле кровью. Я же была представлена как «Джейн Джеймсон, бывший библиотекарь». Или «Вы должны знать Джейн, она - потомок Габриеля Найтингейла». Я чувствовала себя так же, как в тот раз, когда мама таскала меня по всему палаточному лагерю для девочек-скаутов, твердо вознамерившись заполучить в мой альбом дружбы наибольшее количество подписей. От слов «Оставайся милой, отличного лета», у меня до сих пор сводило внутренности.
И, как и в палаточном лагере для третьеклашек, я не стала гвоздем вечеринки. Поначалу, немертвые столпы общества излучали благосклонность при встрече со мной, но стоило лишь упомянуть мое имя, как их губы начинали кривиться в легкие презрительные усмешки. Они ухмылялись и спрашивали меня почём «Большой Шлем»[3] или говорили, что, по слухам, могилы на кладбище «Святого Джозефа» дают наилучший упор. Как только Мисси оттаскивала меня от какой-нибудь группки, ее члены начинали хихикать и склонять головы друг к другу, чтобы посудачить обо мне, как будто я не могла их слышать. Некоторые вампиры женского пола так и вовсе приобретали откровенно враждебный вид, стоило Мисси сказать им, кто я такая.
Можно лишь предположить, что они были бывшими «знакомыми» Дика и слышали историю о туалетной комнате в «Денни».
Если Мисси и замечала эти оскорбительные действия, то целенаправленно не подавала вида. Ее сияющая «улыбка успешного человека» не дрогнула даже тогда, даже когда один особенно колкий менеджер по подбору персонала среди вампиров сказал мне, что был удивлен, увидев, что я общаюсь с Мисси, поскольку слышал, что я будто бы не в ладах с Диком Чейни.
- Нет, на самом деле мы с ним хорошие друзья. Мне действительно нравится Дик.
- Да, дорогуша, я уверен, что тебе действительно… нравится «дик»[4], - хихикнул он.
- Что ж, я сама расставила себе ловушку, не так ли? – пробормотала я, когда Мисси издала легкий смешок и представила меня своему хорошему другу, вампирскому стоматологу-гигиенисту.
И так продолжалось практически весь следующий час. Я уже миновала фазу смущения или даже раздражения и просто благодарила звезды за то, что здесь не было Офелии, готовой исполнить «Я же тебе говорила» танец. Ясно, как день, что не видать мне распростертых объятий в приличном вампирском обществе — или даже просто в этом вампирском обществе — в течение какого-то времени. И из того, что я имела честь наблюдать сегодняшним вечером, я не многое теряла. Мне просто хотелось уйти домой, снять свою неудобную обувь и сжечь визитные карточки, насованные мне в руки.
К тому времени, как я встретила строго одетую продавщицу антиквариата по имени Хэдли Векслер, я приготовилась к худшему, когда Мисси произнесла:
- Ты должна знать Джейн Джеймсон. Она живет в «Речных Дубах», том потрясающем особняке по Каунти Лайн Роуд.
- О, правда? - Хэдли улыбнулась, демонстрируя идеальные, я бы даже сказала белоснежные, клыки в улыбке, которая выглядела практически дружелюбной. – Я была бы не прочь взглянуть на дом изнутри. Мне всегда казался прискорбным тот факт, что он не включен в историческую экскурсию. В любое время, как надумаете продать часть семейных пылесборников, дайте мне знать.
- Я запомню, - пообещала я, думая о том клубке волос, который выкашляла бы Дженни, осмелься я продать хотя бы наперсток из корзины для шитья нашей прапратетки. Оно могло бы стоить того.
С минуту мы с Хэдли мило болтали о трудностях сортировки старых семейных коллекций. Затем она отпила свой «Мохито»[5] и глухо прошипела:
- Погоди-ка, Джейн Джеймсон? О, да, я о тебе слышала, - ее нос сморщился в отвращении. - Разве ты не должна сейчас баловаться со спичками где-нибудь в другом месте?
Я издала неуклюжий короткий смешок.
- Что, простите?
- Знаешь, из-за таких, как ты, вампиры приобретают дурную славу. Некоторые из нас здесь просто пытаются жить своими немертвыми жизнями. Но потом появляешься ты и начинаешь убивать представителей своего же собственного вида, потому что думаешь: «О, я ведь вампир, надо бы сделать что-нибудь злое сегодня».
Мисси весело хихикнула и быстро увела меня прочь.
- Будь поаккуратней с Хэдли. Она становится слегка раздражительной, когда падает ее уровень содержания железа.
- Я думаю, мне стоит уйти, Мисси. С твоей стороны было действительно мило пригласить меня, но из-за этой истории с Уолтером и сплетней насчет Дика, я просто не в состоянии взаимодействовать со всеми остальными в том ключе, в котором ты, судя по всему, рассчитываешь. Между прочим, мы с Диком просто друзья.
- О, милочка, ни слова больше, - прокудахтала Мисси, по-сестрински ухватив меня за руки. Она бросила на меня сочувствующий взгляд и покачала головой. - И не волнуйся, я не верю ни единому слову. Я имею в виду, ты – едва ли его тип.
Мне потребовалась секунда, чтобы осознать, что меня оскорбили.
- Просто понадобиться немного больше времени, чтобы влиться в новую компанию, вот и все, - заверила она меня. - Ты знаешь, возможно, было бы легче, если бы ты стала чуть теснее связана с местным сообществом. У меня много пока еще свободных мест здесь, в «Оленьем Рае». Это - весьма благоприятное для вампира соседство и близко к торговому району. Я была бы счастлива показать тебе что-нибудь в твоем ценовом диапазоне. Многие из присутствующих здесь сегодня вампиров собираются переехать сюда, так что ты уже была бы знакома с некоторыми из своих соседей. Кроме того, должно быть ужасно тоскливо одной-одинешеньке слоняться по тому старому дому. Мы ведь не хотим, чтобы ты превратилась в какое-нибудь немертвое клише, не правда ли, милочка?
Я оглядела комнату во всем ее шаблонном великолепии и поняла, что скорее сама себя подожгу, чем буду жить поблизости от любого из этих вампиров. И у меня мурашки бегали от этого дома. Такого же искусственного и стерильного, как шелковые цветы на могиле. Технически, Мисси никогда не «жила» в нем, и это бросалось в глаза. В «Речных Дубах» могли возникать случайные протечки крыши и проблемы с плесенью, но, по крайней мере, мне там было уютно. Я знала историю каждой комнаты. Там хранились мои воспоминания, наследие. Я не могла просто взять и бросить все это, чтобы жить в идеально декорированной крохотной коробке.
- Ух ты, вы можете привести риэлтора на вечеринку…
- Но он все равно останется риэлтором, – хихикнула Мисси и отпила из своего бокала. Она приветливо махнула рукой проходившему мимо гостю.
- Я действительно счастлива в «Речных Дубах». Этот дом что-то вроде ответственности перед семьей. Я не могу просто взять и отказаться от него. Но спасибо.
Она коротко примирительно пожала плечами.
- Ну, ты не можешь винить меня за попытку. Твоя тетя Джетти чувствовала то же самое. Но если когда-нибудь передумаешь, дай мне знать, хорошо? Я могла бы подобрать для тебя по-настоящему хорошее местечко, что-нибудь более удовлетворяющее твоим потребностям. А теперь мне, пожалуй, стоит уделить внимание кому-то из других моих гостей. Просто останься еще на некоторое время, ладно? Я хочу видеть как ты тусуешься и общаешься с людьми, договорились? Будь паинькой.
Мисси смешалась с толпой и оставила меня пялиться на оранжевую стеклянную скульптуру, похожую на ногу. Господи, я надеялась, что это была нога. Без социального буфера в лице Мисси, мне оставалось только стоять в центре комнаты и сверлить взглядом спины других вампиров. Я проплелась на кухню и полюбовалась огромными декоративными бутылками с овощами, залитыми оливковым маслом[6]. Прикончив свой напиток, прикинула примерное количество времени, которое должно пройти прежде, чем я смогу со всей возможной вежливостью вылететь за парадную дверь.
Сквозь стеклянную раздвижную дверь на задней террасе я разглядела высокого, долговязого вампира в синих джинсах и клетчатой ковбойской рубашке, стоявшего прислонившись к перилам. Дик выглядел смертельно скучающим. С кем, по мнению Мисси, он мог бы «наладить контакт» на этой вечеринке, я понятия не имела. Слегка утешал тот факт, что Дик, вероятно, наслаждался вечером еще меньше, чем я, особенно принимая во внимание существующую вероятность того, что это именно он наплел людям о том, что будто бы придавался грязному, акробатически сложному в исполнении разврату с моим участием. Поскольку никто не обращал на меня внимания, я решила, что моей репутации хуже уже не станет, если я просто поговорю с ним.
Дик отвернулся от залитого лунным светом, идеально подстриженного газона и сделал долгий глоток из своей бутылки пива, когда я отодвинула стеклянную дверь на террасу.
- Хэй, Оглобля.
- Ты не возражаешь просветить меня, почему тут и там гуляют истории о нас с тобой вытворяющих непристойности в фото-кабинке торгового центра?
Дик хихикнул.
- Забавно. Я слышал, это была уборная в «Денни».
- Ты знал? - Я стукнула его по руке, сложив пальцы в «лягушачий» кулак[7], который когда-то тренировала на мне Дженни.
- Ой! – вскрикнул он. - Да, я знал. Мисси сказала, что слышала это от горстки вампиров! А потом какой-то склизкий налоговый поверенный спросил, правда ли, что у тебя есть «экзотический пирсинг»[8]. – Неверие и отвращение по очереди скривили мое лицо, и Дик поспешил заверить: - Я сказал ему, что нет!
- Ты знал, что люди говорят обо мне такие вещи, и ничего не сделал? – воскликнула я. – Ты даже не мог предупредить меня, что твоя подружка в курсе?
- Эй, они и обо мне говорят то же самое! – воскликнул он, смеясь и слабо обиваясь от моих ударов. – Но ты же не слышишь, чтобы я жаловался.
- Люди все время говорят о тебе такое, – проворчала я, стукнув его снова.
- Ну, да, но я привык зарабатывать свою репутацию на непристойностях, которые действительно совершил, а не на тех, о которых всего лишь думал.
- У тебя есть какая-нибудь идея о том, кто мог бы распространять эту чертовщину?
- Ты имеешь в виду, кроме меня, потому что это могло бы здорово допечь Габриеля?
- И, тем не менее, это ведь не ты, правда? Потому что в противном случае, мне пришлось бы сделать тебе больно.
Дик дотянулся до небольшого синего термоконтейнера[9] и достал для меня пиво.
- Это не я, но только потому, что сам не додумался. Я бы не стал так париться насчет этого, Оглобля. Я хочу сказать, у всех этих вампиров нет занятий получше, чем усесться в кружок и посплетничать как кучка старых торговок рыбой. Это пройдет, как только на их радаре появится кто-то еще. Просто не обращай внимания.
Я открыла свое пиво о край перил и чокнулась бутылкой с Диком.
- Это была на редкость паршивая неделя.
- Ну давай, расскажи все об этом своему хорошему другу Дику, - предложил он, похлопав по перилам рядом с собой. - Это спасет меня от беседы с кем-либо из тех фриканутых яппи.
- Что ты вообще здесь делаешь? – не удержалась я. – Мне казалось, у вас с Мисси одни из тех друзья-по-интересам-безо-всяких-условий отношения.
- Мне, тоже, - ответил он, скривив губы. – Понятия не имею, как это произошло. Она позвонила мне и рассказала о наших с тобой гастролях на мельнице слухов. Начала дуться и причитать, и, не успел я понять что происходит, как уже приносил ей свои извинения. За то, чего даже не совершал! И затем, дабы загладить свою вину, она заставила меня пообещать, что я приду на эту сходку сегодня вечером. И весь этот разговор она ходила вокруг да около, так что я даже не помню большую часть беседы. Она - адский продавец.
- Продавщица, - поправила я его.
- Не суть. Все, что я знаю, так это то, что мне нельзя пронести мое пиво в дом, потому что Мисси говорит, что оно не соответствует общей теме. И меня это более чем устраивает. А теперь еще и ты здесь, так что не весь вечер коту под хвост.
- Ну, спасибо.
- Так, как вы с «Капитаном Мрак и Безнадега» поживаете?
- Если ты имеешь в виду Габриеля, то у нас все хорошо, спасибо.
- До сих пор не перепихнулись, а?
- Чт-что это за вопросы такие? – задохнулась я. - О, это снова имеет какое-то отношение к моему запаху? Между прочим, это просто грубо.
- Нет, тут дело не в запахе, даже при том, что от тебя прямо-таки разит его мужской воздержанностью. Я могу сказать это потому, что у тебя все еще сохранилось чувство юмора. Так в чем проблема? Неужто Габриель слишком чопорный и добродетельный, чтобы зайти дальше рукопожатия на ночь?
- Я не собираюсь обсуждать это с тобой! – воскликнула я.
- А почему нет? Раз уж ты не собираешься позволить мне увидеть себя голой, мы с таким же успехом могли бы быть лучшими подружками.
- Ты – ничтожный пошляк.
- Ну давай же, Оглобля, поделись с классом.
- Нет! – засмеялась я.
- Пуританка.
- Грязный извращенец.
- Сельская училка.
- Какое-нибудь другое слово, по существу означающее «извращенец».
Мы все еще смеялись, когда Мисси решила выйти на террасу и составить нам компанию.
- Я так и думала, что найду вас двоих здесь вместе, - жизнерадостно воскликнула она. - Джейн, ты должна пообещать, что постараешься прийти на следующую тусовку. Все хотят знать, будешь ли ты. Ты похожа на вампирскую версию Джессики Симпсон! Они никак не могут понять, почему ты их так интересуешь, но не могут выдержать неизвестности о том, что ты же ты выкинешь дальше. Ты всех тут заставила о себе заговорить. Держу пари, что теперь бизнес в твоем маленьком магазинчике просто побежит в гору.
- Ну, думаю, что на этой ноте мне и стоит откланяться.
Мисси ухватила меня за руку.
- Ты уверена, душечка? Совсем скоро мы собирались начать играть в «Дженгу»[10]!
- Ну, как бы сильно мне ни нравились игры, сочетающие в себе алкоголь и мелкую моторику, думаю, я все-таки - пасс. - Я коротко подмигнула Дику, посылающему мне умоляющие взгляды из-за спины Мисси. - Дик, наслаждайся «Дженгой».
Открыв стеклянную дверь я была встречена дружным молчанием на фоне джаза. Вы когда-нибудь входили в комнату и понимали, что находящиеся в ней люди только что оборвали свой разговор, потому что перемалывали вам косточки? Доводилось ощутить подобное в комнате, забитой вампирами? Большинство гостей притворялись крайне заинтересованными своими напитками или увлеченно теребили коктейльные салфетки, пытаясь сдержать хихиканье. Другие, включая Хэдли Векслер, просто уставились на меня, как будто надеялись, что я просто возьму и вспыхну пламенем как какой-нибудь праздничный фокус.
- Ну, всем доброй ночи, - пожелала я, любезно улыбаясь и прокладывая себе путь через притихшие, неподвижные тела. Едва закрыв за собой парадную дверь, я услышала, как разговоры возобновились с новой силой.
Я резвым шагом направилась к Большой Берте, стремясь проложить как можно большее расстояние между собой и чванливыми вампирскими друзьями Мисси. Стоило взяться за ручку дверцы, как боковое стекло со стороны водителя снопом осколков брызнуло мне в лицо. Опешив, я застыла как вкопанная, пока мелкие куски стекла сыпались мне под ноги. Пару секунд спустя я услышала несколько слабых шипящих звуков и почувствовала обжигающую, мучительную боль в левом плече, пояснице, ребрах. Я упала на землю, когда еще один выстрел разбил заднее стекло Большой Берты. Кровь медленно сочилась по рукам, впитываясь в одежду, пока я ощупывала взглядом в безмолвный ряд зданий.
Даже со своим ночным зрением, я не могла определить, откуда шли выстрелы. Не смотря на то, что боль от ран стихла довольно быстро, я все равно испытала какую-то остаточную панику – ужасное дежа вю той ночи, когда я вступила в ряды немертвых. Руки дрожали, разум не желал проясняться. Я не могла сосредоточиться даже для того, чтобы вспомнить, как открывается автомобильная дверца. Мысли кругами метались в голове — нужно бежать, добраться до безопасного места, добраться домой.
Если кто-то в доме Мисси и услышал что-то неладное, они и пальцем не пошевелили, чтобы выйти наружу и помочь мне. Сквозь отсвечивающие желтым задернутые занавески в окне виднелись силуэты разговаривающих и смеющихся людей. Продолжала играть музыка. Так или иначе, я сомневалась, что нашла бы там помощь, даже если бы забежала внутрь.
Тот, кто бы ни нажимал на курок, прекратил огонь. Едва ощутив твердость в ногах, я перемахнула через капот Большой Берты, и воспользовалась ее массивным корпусом в качестве прекрытия, отчаянно шаря по дверце оцепенелыми, неуклюжими пальцами. Забравшись на переднее сиденье, я тут же пригнулась к коленям и включила зажигание. Так спокойно, как только возможно, я направила машину вниз по улице в сторону дома.
Сноски:
1. Украшенный розами подсвечник
2. Тосканский стиль в интерьере ― это непринужденность, доброжелательность, простота, и, одновременно, высокий уровень качества отделки и неподражаемая изысканность. Это направление дизайна удивительным образом впитало в себя все цвета, запахи, звуки, культурную атмосферу и историю Тосканы. Главные составляющие тосканского стиля: натуральные элементы, теплые цвета, металлические изделия, старинные аксессуары, хлопок и кружева, мебель в фермерском стиле.
3. «Большой Шлем» (англ. «Grand Slam») - блюдо с таким названием подается в сети ресторанов «Denny’s» и состоит из оладий, яиц, сосисок и бекона – все по две штуки.
4. «Дик» (амер. сленг. Dick) – в данном контексте означает мужской член.
5. Мохи́то (мужской род, исп. Mojito) — коктейль на основе светлого рома и листьев мяты. Существует 2 вида мохито: слабоалкогольный и безалкогольный. Происходит с острова Куба, стал популярен в США в 1980-х. Алкогольный мохито традиционно состоит из шести ингредиентов: ром, газированная вода, сахар, лайм, мята и лед. В последнее время, для ускорения приготовления коктейля, вместо отдельных газировки и сахара используют различные сладкие напитки типа «Спрайта». В мохито комбинация сладкого и освежающего цитруса с мятой, которые, возможно, добавлялись в ром, чтобы «замаскировать» крепость последнего, сделала этот коктейль одним из самых популярных летних напитков. В некоторых отелях Гаваны в Мохито добавляют также Ангостуру. В безалкогольном мохито исключают ром.
6. Бутылка с овощами и оливковым маслом
7. «Лягушачий» удар (амер.сленг Frog) – удар средними суставами пальцев кулака в верхнюю часть руки или груди, рассчитанный на то, чтобы провести острую точечную атаку. Назван так по ассоциации с быстрым щелчком языка лягушки.
8. Экзотический пирсинг - этот вид пирсинга включает вставку металлических пластинок под кожу (имплантация), перфорация мягких тканей черепа – конечно, в целях стимуляции мозга. Также, размещение больших «безделушек» в носовую перегородку. Всё это может называться экзотическим пирсингом, опасным для здоровья и жизни. Типы экзотического пирсинга: плоскостной пирсинг, корсет пирсинг, брейн – пирсинг, пирсинг зубов, боди – пирсинг. Хотя думаю, что в данном контексте речь все же идет о "генитальном" пирсинге.
9. Термоконтейнер
10. «Дженга» (англ. Jenga) — игра, придуманная Лесли Скотт и распространяемая компанией Parker Brothers (подразделение Hasbro). Игроки по очереди достают блоки из основания башни и кладут их наверх, делая башню всё более высокой и все менее устойчивой. Слово jenga — это повелительное наклонение от kujenga, в переводе с суахили означающего «строй».
Глава 18
Сексуальные взаимоотношения могут оказаться трудными после обращения, но не более трудными, чем для живых.
Выдержка из «Руководства для только что восставших из мертвых»
Заметка на память: пулевые ранения, как правило, жутко чешутся, если во время заживления вы пребываете в сознании.
В обществе витающей вокруг и заламывающей руки тети Джетти, я смыла засохшую кровь и осмотрела раны. Если бы она все еще была живой, то я, вероятно, отняла бы у нее десять лет жизни, когда спотыкаясь, окровавленная и чертыхающаяся, ввалилась в парадную дверь. Не зная, как еще помочь мне, она скрылась наверху и включила воду для ванны, а я доковыляла до холодильника и опрокинула в себя три бутылки синтетической крови. Как только густая, подслащенная плазма потекла по моему горлу, тошнота и головокружение исчезли. Лишь после этого я оказалась в состоянии вползти вверх по лестнице.
Я оказалась ранена в плечо, в районе правой почки, а также несколькими дюймами левее основания спины. Жжение было просто ужасающим, особенно когда заживающая плоть выталкивала мелкокалиберные пули из ран. Но, по крайней мере, так я хотя бы знала, что снаряд, выпущенный из винтовки Бада МакИлроя, не будет болтаться в моем кишечнике.
По дороге домой, я посвятила приличное количество времени думам о Баде МакИлрое. И вот теперь, сидя в теплой розовой воде, опустошая еще одну бутылку крови, я дала себе мысленного пинка за то, что не удосужилась хотя бы поинтересоваться местопребыванием Бада после первой схлопоченной от него пули. Я слишком пассивно воспринимала свалившиеся на меня невзгоды, ожидая, пока они закончатся, и, надеясь, что если буду их просто игнорировать, все пройдет само собой. Как единственный человек, когда-либо стрелявший в меня, Бад МакИлрой становился главным подозреваемым виновником в каждом неприятном инциденте, произошедшем со мной за последние пару месяцев. И теперь я хотела задать ему трепку, которую он однозначно заслуживал, хотя и не была абсолютно уверена, что (a) смогу найти его, и (б), это сойдет мне с рук.
Я дважды сменила воду в ванне, и все еще не чувствовала себя чистой. Запах крови до сих пор витал над каждым дюймом моей кожи, заставляя желудок неприятно сокращаться. При звуке тарабанящих ударов кулака в переднюю дверь дома, я рванула в свою комнату, даже не подумав обтереться полотенцем, и запрыгнула в лифчик и трусики. Если Бад МакИлрой собирался пустить в меня еще одну пулю, я не собирался быть голой, когда он это сделает.
- Джейн? – позвал Габриель с крыльца. - Ты дома?
Испытав мгновенное облегчение, я накинула халат и скатилась вниз по лестнице. Когда Габриель ворвался в прихожую, я была готова обвить его руками и как на духу выложить всю свою жалостливую историю.
- Почему до меня доходят слухи о вашем с Диком близком знакомстве в раздевалках «Уол-Марта»?
Я застонала, оттягивая прилипший к телу халат.
- Так мы теперь в «Уол-Марте»?
Габриель побледнел.
- Что?
- Не волнуйся об этом. Это просто враки.
- Нет, я действительно верю, что… - Он втянул носом воздух. - Почему я чувствую запах крови? Твоей крови?
Учитывая то, как Габриель сжимал и разжимал кулаки, я не была уверена, что стоит ему рассказывать. Почувствовав мое колебание, Габриель взял меня за подбородок и заставил встретиться с его пристальным взглядом.
Я вздохнула, повернулась спиной и приспустила халат.
- Кто-то стрелял в меня сегодня, когда я покидала вечеринку.
- Зачем кому-то стрелять в тебя? – возмутился он, бесцеремонно притягивая меня ближе, чтобы осмотреть заживающую кожу. – Обычных пуль было бы недостаточно, чтобы тебя убить.
- Нет, но до печенок достать – на раз-два, - проворчала я, одергивая одежду на место. - Я не была полностью честна с тобой относительно некоторых вещей, произошедших в последнее время. Кто-то бродил вокруг моего дома по ночам. Кто-то написал гадости на моей машине оленьей кровью. Они же пытались отравить Фитца антифризом. И затем, очевидно, этот кто-то стрелял в меня сегодня вечером. Снова.
- Почему ты не рассказала мне? – спросил он, обманчиво мягким голосом. - Джейн, если с тобой что-нибудь случится…
- Я надеялась, что это просто пройдет. Думала, что это может быть какой-нибудь антвампирски настроенный психопат, который хотел заставить меня «поплясать». Но теперь, связав это с поджогом Уолтера, я думаю тот парень, который стрелял в меня первый раз, Бад МакИлрой, пытается напугать меня или закончить работу или еще что-нибудь в этом роде. Понятия не имею, что делать. Я могу пожаловаться человеческим властям? Пойти к Офелии и донести на него…, - тут я заметила, как напряглось лицо Габриеля при упоминании имени Бада. - Что?
Габриель поморщился.
- Ты не читала свои газеты в последнее время, не так ли?
- Кроме объявлений о вакансиях? Не особо, - согласилась я. – А что?
Он прошествовал на кухню и порылся среди кипы старых выпусков «Хаф-Мун Геральд» в моей корзине для бумаг, пока не нашел то, что хотел. После чего вручил мне раздел новостей.
- «Хаф-Мунский Житель Убит во Время Неудачной Охоты», - прочитала я вслух заголовок на первой полосе, датированной двумя неделями ранее. – Уроженец Хаф-Мун Холлоу, Бад МакИлрой погиб во вторник, когда охотничий лабаз[1], на который он пытался взобраться, обвалился и обрушил за собой тридцатидвухфутовый [~9,75 метра] дуб прямо ему на голову. Коронер, Дон Пердью, определил причину смерти как множественные тупые травмы, включающие сломанный позвоночник, раздробленный череп и обширное внутреннее кровотечение. Пердью добавил, что рядом с упавшим деревом было найдено несколько пустых банок пива. Он также заявил, что потребуется несколько недель для проведения токсикологических тестов на предмет присутствия в организме Бада МакИлроя алкоголя или наркотиков.
Итак, давайте разберемся: человек, который, находясь в состоянии алкогольного опьянения, смертельно ранил меня выстрелом из охотничьей винтовки, погиб в результате какого-то безумного несчастного случая с охотничьим лабазом, будучи слишком пьяным, чтобы влезть на него. Что же тут подозрительного?
- Джейн, Бад МакИлрой не может быть тем, кто стрелял в тебя, и он не мог тебя преследовать. Он мертв вот уже несколько недель.
- Клянусь, я этого не делала, - сказала я, роняя газету. - Это была не я.
- Конечно, не ты. Деревья могут падать. Мистеру МакИлрою не повезло в это время оказаться под одним из них.
- А тебе это не кажется... удобным? – спросила я.
- Ну, не скажи, – фыркнул он. – Было крайне неудобно сваливать здоровенное дерево на голову этого МакИлроя.
Я, разинув рот, таращилась на него. Солено-сладкий привкус искусственной крови поднялся вверх по пищеводу.
- Ты убил его, - прошептала я.
Габриель просто продолжал сидеть, неподвижный как камень, и, не моргая, сверлить меня взглядом. Оглядываясь назад, могу сказать, что это, вероятно, был его способ сказать: «Ну, дак а то!».
- Скажи что-нибудь! – завопила я. - Ты не можешь вот так взять и заявить мне, как неудобно было скидывать дерево на голову живому человеку и затем просто замолчать. Пожалуйста, скажи мне… скажи хоть что-нибудь.
- Он причинил тебе боль, - ответил Габриель. Его глаза светились серебром даже при тусклом освещении. - Он оставил тебя умирать как какое-нибудь животное и просто продолжил жить своей жизнью.
- Он и думал, что я была животным! Как ты мог это сделать? Это было не из-за пропитания или самозащиты. - Я всхлипнула и отстранилась подальше от него. - Ты убил его.
- А ты бы позволила ему жить? - он последовал за мной в гостиную, очевидно раздосадованный тем фактом, что я не оценила того, что в мире вампиров, вероятно, считалось романтическим жестом. – Позволила бы уйти от наказания за то, что он сделал? Позволила бы ему причинить вред другим невинным людям?
- Я не буду притворяться, что опечалена смертью Бада МакИлроя – признала я. - Часть меня ненавидит его за то, что он со мной сделал. Я рада, что он никогда больше не сможет причинить вред кому-нибудь еще. Но я бы никому не пожелала такой смерти. Это жестоко и порочно, и это ниже тебя, Габриель, и всей той твоей ерунды о «благородных созданиях ночи». Не смей считать, что сделал это ради меня. Ко всему прочему, меня уже подозревают в поджогах других вампиров. Не хватало еще обвинения в убийстве человека на мою голову. Ты хотя бы об этом подумал?
- Никто не свяжет это с тобой, потому что никто не знает, что именно МакИлрой ответственен за твою смерть, - возразил он. – Не было никакого сообщения или свидетельства.
Проклятье, если в его словах не было резона. Так что, отбросив всякую логику, я потребовала ответа:
- Так чего же ты выжидал до сих пор?
- Я дал ему время забыть о том, что случилось, если допустить, что он вообще помнил. Я наблюдал за ним. Позволил ему снова погрязнуть в своей пьяной, бесполезной, впустую потраченной жизни и тогда, когда он меньше всего этого ожидал, я погасил ее.
Его голос, отсутствие переживаний или вообще любого вида эмоций относительно того факта, что он разрушил человеческую жизнь, вызвали во мне озноб до самых костей. Руки начали дрожать, и я сжала их в кулаки, сгибая и разгибая пальцы в попытке вернуть тепло в суставы.
- Что во мне заставляет тебя думать, что я соглашусь с этим? Что заставляет тебя думать, что я посчитаю это допустимым? Что случилось с неотнесением человеческих нападок на свой счет? Куда подевалось принятие хорошего вместе с плохим?
- Это другое.
- Да? И в чем же разница? – не отступала я.
- Он причинил тебе боль! – выкрикнул Габриель, делая шаг ко мне. Я отступила, но он последовал за мной, тесня спиной к краю письменного стола. - Он оставил тебя умирать. Что во мне заставляет тебя думать, что я посчитаю это приемлемым?
- Отвали, - отпихнула его я. Ну, по крайней мере, попыталась. Он был абсолютно недвижим. - Бад не знал, что стрелял в меня, Габриель. Он не был злым человеком, а всего лишь глупым пьяницей, не ведающим другой жизни. Независимо от того, каким он был, но он все еще оставался человеком. И ты сделал меня ответственной за его смерть. Ты говорил, что не хочешь давать мне поводов для сожалений, но это – обалдеть какой большой повод.
- Я знаю, ты расстроена. Но надеюсь, что когда-нибудь ты поймешь, почему я это сделал. Поймешь, что значишь для меня. Я сделаю что угодно ради твоей безопасности. Что угодно.
Габриель оказался рядом со мной. Впервые, с тех пор как я его знала, он выглядел неуверенным, растерянным… возможно потому, что я отпихнула его руки прочь.
- Не трогай меня. Просто убирайся вон.
Казалось, он слегка удивился.
- Раньше ты не возражала против моих прикосновений. Если уж на то пошло…
Как раз в тот миг, когда мой кулак впечатался в его рот, я не могла поверить, что действительно сделала это. Во-первых, глубокие царапины, оставленные клыками Габриеля на костяшках, были довольно болезненными. И, во-вторых, я на самом деле никогда прежде не била кого-то намеренно - ну помимо обычных детских потасовок с сестрой и неудачной стычки с Уолтером.
Габриель, растянувшись на полу, проехался по полированному дереву и врезался в стену. Я уже была готова помочь ему встать и рассыпаться в извинениях, когда он сердито зарычал на меня. Тогда я врезала ему еще раз. Думаю, у меня были какие-то проблемы с управлением гневом, которые мне следовало бы решить.
Мои клыки, удлинившись, прокололи губу. Вкус собственной крови лишь подогрел во мне злость, обволакивая границы зрения пылающим багровым ореолом.
Тот факт, что его недоделанный потомок собрал достаточно сил, чтобы хорошенько ему врезать, явно огорошил Габриеля. Стоило ему подняться на ноги, как я тут же подскочила и заехала ему ногой, снова опрокинув навзничь. Я успела отвесить еще один пинок, прежде чем он махом руки выбил почву у меня из-под ног. Не вставая с пола, я лягнула его ногой, когда он попытался подняться, придав ему достаточно ускорения, чтобы шмякнуться об стену. Но стоило мне попытаться закрепить свое преимущество, как он, с помощью моей же собственной инерции, припечатал меня к стене.
- Хорошо. Хорошо, – шипел он, крепко ухватив меня за запястья. - Это то, кто мы есть, Джейн. Не какая-то волшебная сказочка. Не одна из твоих книг. Ты можешь притворяться, что понятия не имела об этой стороне своей природы, но это будет ложью нам обоим. Ты знала с самой ночи своего восстания. Чувствовала в глубине души. Мы - хищники, Джейн. Мы охотимся, мы питаемся, и мы убиваем.
Я попыталась вывернуться из его хватки, но он оказался слишком силен, удерживая мои беспомощные руки прижатыми к стене. Он ухмыльнулся, наклоняясь ко мне для поцелуя, но потом как будто заколебался, неуверенный в том, что я не попытаюсь отхватить от него кусок – в буквальном смысле.
- Ты слишком много болтаешь, - проворчала я, запечатывая ему рот поцелуем.
Из груди Габриеля вырвался довольный мурлыкающий звук, а его пальцы, скользнув вниз по запястьям, переплелись с моими. Теперь, более не удерживаемая Габриелем, я резко оттолкнулась от стены и, мы, спотыкаясь, врезались в мой декорированный стеклом журнальный столик и, посылая во все стороны снопы осколков, свалились на пол.
Габриель перекатился, зажав меня в ловушку между своим твердым телом и жестким полом. Его немигающий взгляд удерживал меня так же надежно, как и его колени, сжимающие мои бедра. Я хотела его до безрассудства. Меня совершенно не волновали ни мои торчащие во все стороны влажные волосы, ни тот факт, что на мне нижнее белье с нарисованными божьими коровками. Я не задумывалась о том, правильно ли целуюсь. И не беспокоилась, что секс может оказаться скверным. Я просто его хотела.
Не разжимая объятий, я использовала всю силу ног, перекатив Габриеля на пол. Его глаза полыхнули, когда я напряглась всем телом, удерживая его на месте. Ему нравилось наблюдать за моей борьбой. Не обращая внимания на свисающие на лицо беспорядочные влажные пряди, я склонилась над ним, с силой проводя пальцами по его обнаженному торсу.
Ладонь Габриеля обхватила мой подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза. Он усмехался. Он хотел меня. Хотел, чтобы я дотронулась до него и, наконец, взяла контроль над ситуацией. Габриель взял мою руку и положил себе на грудь. Он был таким гладким. Бледным, безволосым, и прохладным как мрамор. Вылепленный годами того, чем там полагалось заниматься сыну плантатора девятнадцатого века в плане физического труда. Я провела кончиками пальцев вдоль линии его груди к бокам, сдаваясь на милость желанию поцеловать кожу чуть ниже пупка. Мышцы его живота сократились. Он бы восприимчив к щекотке. Здесь крылись определенные возможности.
Я хихикнула, когда моя рука скользнула вниз по его телу и крепко обхватила его длину. Бедра Габриеля дернулись, а глаза распахнулись, глядя на меня снизу вверх. Его ошеломленный вид вызвал у меня усмешку.
Габриель застонал и притянул меня к себе для нового поцелуя, от которого я беспокойно заерзала. Во время драки мой халат практически свалился, хотя пояс все еще оставался затянутым в тугой, влажный узел, не желающий поддаваться. Я отчаянно пыталась его развязать. Габриель рассмеялся и легко разорвал пояс.
Он до талии стянул мой лифчик, вырвав у меня вопль, когда мягко прикусил грудь, втягивая кровь в рот так, как обычно мужчины ласкают сосок. Толкнул меня обратно на пол, и я вскрикнула, почувствовав как осколки стекла врезались в спину. И тут же умелые сильные руки подхватили мой покрытый хлопком зад и прижали к Габриелю, демонстрируя как сильно он меня хочет.
Губы Габриеля прошлись по моим тазовым косточкам (моя персональная Ахиллесова пята), и я не сдержала девчачьего визга. Я кожей чувствовала изгиб его улыбки, когда он стянул и отбросил мои трусики. Руки Габриеля скользнули ниже, и я простонала что-то бессвязное, почувствовав как его пальцы проникли вглубь, проверяя мою готовность.
Габриель скользнул между моими коленями. Удерживая их широко раздвинутыми, он принялся играть с моим телом, поглаживая и уговаривая до тех пор, пока мои бедра не задвигались ему навстречу. Прошло довольно много времени с тех пор, как ко мне кто-то прикасался, так что к финишу я пришла позорно быстро. Спустя несколько мгновений я откинула голову назад и выкрикнула его имя, чувствуя, как разлетаюсь на куски. Позже я потрачу какое-то время на то, чтобы предаться смущению - как относительно своей бурной реакции на его ласки, так и относительно вырвавшегося у меня протеста, когда он убрал руку. Я обхватила его ногами за талию, боясь потерять те ощущения, которые он дарил мне.
Габриель хохотнул, и, целуя меня с нежностью, резко контрастирующей со всей предыдущей прелюдией, толкнулся вперед, проверяя мою готовность. Я сжала хватку на его бедрах, требуя большего. Он подался назад и, вонзив клыки в мое горло, снова толкнулся вперед уже до самого конца.
Габриель пил кровь из моего горла, медленно двигаясь во мне, рассчитывая каждый толчок так, чтобы растягивать приятную боль, ощущаемую мной каждый раз, когда он возвращался. Я прижала его запястье к своим губам и, не сводя с него взгляда, вонзила зубы прямо над кистью. То был взрыв темнейшего наслаждения на языке, заряжающий мои чувства так, как это никогда не удавалось крови из бутылок. Именно вкус его крови на моем языке и стал той последней каплей, толкнувшей меня за край. Мои ногти вонзились ему в плечи, и я забилась под ним в конвульсиях.
- Моя, - шептал он, не отрывая рта от моей кожи. - Моя. Моя.
И вот я лежу, обессиленная и пресыщенная, а Габриель начал двигаться с новой силой, стремясь достигнуть собственной развязки. Каждый выпад был мощнее предыдущего, пригвождая меня к полу. Призвав на помощь остатки сил, я стала отстраняться, заставляя его двигаться сильнее, бороться за контроль. Его глаза вспыхнули невыносимым довольством, и он, наконец, задрожал надо мной. Габриель прижался своим лбом к моему и замер.
Примерно минуту все произошедшее казалось почти нормальным. Мы лежали на полу, тесно переплетясь друг с другом, мое лицо упиралось в его подбородок. В голове было пусто, никаких забот. Меня не волновало, что будет потом - пока это чувство со мной, все остальное подождет. Вслед за этим я задумалась о том, как сильно можно смутить мужчину откровенным признанием в том, что он подарил вам ваш первый оргазм, достигнутый с участием другого человека. И тут до меня дошло, что мы лежим на обломках того, что когда-то было моим журнальным столиком.
Я была ошеломлена тем, что только что совершила и чувствовала себя грязной немертвой шлюшкой. Мои чувства к Габриелю представляли собой мутно-серое ядовитое облако из желания, негодования и слепой подростковой преданности кумиру. Добавьте к этому тот факт, что я все еще сердилась на него из-за его иронического отношения к своим винджилантовским[2] замашкам линчевателя. Я не могла принять то, что он сделал. Он хладнокровно убил человека. А я, в ответ на это, занялась с ним сексом. Какой же низкопробной дрянью это меня делает?
И вот я лежу на полу, чувствуя как осколки битого стекла впиваются в мою кожу, и задаюсь вопросом, что теперь делать. Стоит ли нам обняться? Должна ли я предложить ему завтрак? Я была не особо сильна во всех этих посткоитуальных ритуалах для живых, и еще меньше разбиралась в тех, что касаются мертвых. Я попыталась нащупать связь с его разумом, уловить любое чувство, которое мог бы испытывать Габриель. Ничего. Глупые нестабильные способности. В итоге я уставилась в потолок и попросила Господа, чтобы Габриель сказал что-нибудь, хоть что-нибудь, чтобы избавить меня от необходимости нарушать неловкое молчание.
Может, стоило притвориться спящей? Конечно, сейчас было 2:34 утра – вампирский эквивалент полудня. Но ведь подобные сексуальные усилия требуют легкой восстановительной дремоты, не правда ли? К тому же сегодня вечером я потеряла много крови…
- Если не встанешь со стекла, твоя кожа заживет сверху. И потом еще несколько десятилетий будешь чесаться в этих местах.
Это было … не то, чего я ожидала.
Он поднялся на ноги, вытряхивая осколки из волос. Его кожа, насыщенная моей кровью, выглядела более румяной. Он казался почти загорелым. Вероятно, именно так Габриель выглядел при жизни, ну если не считать торчащие из его спины обломки столешницы.
Габриель наклонился к штанам и подтянул их вверх.
- Ты в порядке?
- Только избавь меня от этой обязательной постперепихонной программы, Габриель, - оборвала я его голосом, более резким, чем мне бы хотелось. Я встала, оставляя за собой дорожку из битого стекла, звякающего об пол, схватила свою одежду и накинула на плечи. – Можешь расслабиться и не ждать, что мой отец объявится на твоем крыльце с дробовиком и священником.
Он коснулся моей руки и заставил повернуться к нему лицом.
- В свете всего произошедшего, я считаю, тебе лучше переехать ко мне на какое-то время.
- Не думаю, что совместное проживание решит наши проблемы.
- У нас нет проблем, - гнул свое Габриель.
- Ты убил человека!
- Я убил его за тебя!
- Ну что ж, прости, если я сомневаюсь, что это изречение можно включить в следующую коллекцию открыток от ХоллМарк[3]! – выкрикнула я. - И не думай, что это что-либо меняет, - буркнула вдобавок, чувствуя, как удлиняются клыки. Я закрыла глаза, пытаясь совладать со своим характером. - Мы не вернулись к нормальным отношениям, в чем бы ни заключалась для нас эта норма. Я все еще… Прямо сейчас я просто не хочу находиться рядом с тобой. Думаю, тебе следует уйти.
Что ж, если удары кулаком в лицо и не причинили ему боли, то моим последним словам это определенно удалось. Губы Габриеля разомкнулись, но он снова сжал их вместе, очевидно передумав говорить мне что-то, что заставило бы меня еще упорнее «лезть в бутылку».
- Джейн, пожалуйста, мы можем поговорить об этом, - не сдавался Габриель, делая шаг ко мне. Увидев муку на моем лице, он остановился. - Я позвоню тебе.
- Пожалуйста, не надо.
Дверь захлопнулась за его спиной.
- Ну что ж, по крайней мере, все это было не так уж и странно, - я провела рукой по лицу и проинспектировала повреждения в своей гостиной: старинные безделушки с обитыми краями, раскуроченный стол, и вывернутый наизнанку разум. И еще я понятия не имела, куда делось мое нижнее белье.
Сноски:
1. Лабаз (англ. deer stand ) - прикрепляемая к дереву беседка или сиденье для стрельбы в зверя, особенно медведя.
2. Виджиланте - член неофициально созданной организации по борьбе с преступностью несанкционированными методами.
3. ХоллМарк (англ. Hallmark) – всемирно известный американский производитель поздравительных открыток.
Глава 19
Помните, теперь вы гораздо более легковоспламеняемы, чем были при жизни. Так что живите каждый день так, будто с ног до головы облиты бензином.
Выдержка из «Руководства для только что восставших из мертвых»
Где-то в промежутке между залечиванием моих множественных огнестрельных ранений и выпрыгиванием из трусиков, Дик позвонил на мой сотовый и оставил загадочное сообщение на голосовую почту.
- Эй, Джейн, это - Дик, - произнес он необычно тихим и приглушенным голосом. – Как думаешь, ты могла бы подгрести ко мне сегодня вечером? Нужно с тобой поговорить.
Было уже почти четыре утра, когда я прослушала голосовую почту. И Дик не отвечал на звонки, так что я решила предпринять рискованную предрассветную вылазку к его трейлеру. Поскольку, останься я дома, то принялась бы ползать по полу, собирая осколки, и предаваться мыслям о том, что про себя решила окрестить «инцидентом».
Не успела я подняться на крыльцо Дика, как раздался звонок моего телефона. Определитель номера сообщил, что это был Габриель. Какое-то время я колебалась, но в итоге нажала отбой. После чего постучала в дверь и ...
БАААБББББАААААХХХХХ
Красные и золотые звезды взорвались где-то в глубине мозга, когда меня сдуло с крыльца Дика и швырнуло на капот собственной машины. Мое недовольство насчет разбивания собственной персоной еще одного лобового стекла быстро сменилось осознанием того факта, что рукава моей одежды оказались объяты пламенем. Этот момент показался мне более существенной причиной для беспокойства. Я успела сбить огонь аккурат перед тем, как прогремел второй взрыв. Этой волной меня смело с машины на асфальт, приложив затылком о цементные блоки, подпирающие рядомстоящий Эль Камино[1]. В глазах вспыхнули оранжевые всполохи, и я рухнула в какое-то мягкое темное место, где ожоги на руках не заставляли кричать от боли.
Я все еще пребывала в полубессознательном состоянии. Это радовало. А вот что совсем не радовало, так это раскладушка, к которой я была прикована цепью прямо сейчас. Я лежала в плохо освещенной комнате, слабо пахнущей цементной пылью и отбеливателем. Кто-то дал себе труд снять с меня тлеющую одежду и накинуть синюю больничную робу. Я подергала наручники, сковывающие запястья, и не сдержала вопля. Еще не зажившие ожоги на руках и цветом и структурой напоминали свежеприготовленный гамбургер.
- Агх, я фортуной отымета, - простонала я. Знаю, не совсем по Шекспиру[2], но сделайте скидку на мою контузию. Я принюхалась к цепям. Под явным запахом стали угадывалось что-то более сильное.
- Они укреплены титаном, - сообщил из темноты чистый молодой женский голос.
- Отыметая фортуной, - повторила я.
Офелия восседала на складном стуле в углу. Ее клыки блеснули, когда она растянула губы в тусклой улыбке.
- А ты умеешь выразиться по случаю.
- Что происходит? – спросила я, пытаясь сесть. Мой капитально пострадавший вестибулярный аппарат дал понять, что это была плохая идея. - Кто запустил группу мариачи[3] ко мне в голову?
Офелия, которая, как я могла теперь видеть, была одета в неприлично короткую клетчатую юбку и блузку школьницы, подошла к изножью мой койки.
- Я велела тебе вести себя тише воды. Велела не высовываться на радар.
- Я так и делала, - запротестовала я с закравшейся в голос плаксивой ноткой.
- Тогда как ты объяснишь тот факт, что тебя нашли без сознания рядом с горящим трейлером, принадлежащим одному из самых старых вампиров в округе?
Ну только не снова
- Послушайте, в последний раз говорю, я тут не при чем. Я подошла к входной двери, и трейлер взорвался. Погодите! Дик был внутри? Он мертв?
Снова этот акулий взгляд, который пугал даже больше, чем тогда, когда светился из темноты.
- Учитывая час, в который это случилось, мы предполагаем, что Дик был внутри. Конечно, мы бы не смогли найти его тело, будь это так. Огонь превратил бы его в пепел. Вопрос в том, почему ты оказалась настолько глупа, что не обеспечила себе пути отхода с места преступления.
Ужас уступил место гневу, что показалось мне хорошим знаком. Я возмутилась:
- Чего ради мне поджигать Дика?
- А чего ради ты подожгла Уолтера? – парировала она.
- Я не поджигала Уолтера! – воскликнула я.
- Предоставь мне объяснение, Джейн. Дай хоть что-то, с чем я могла бы пойти к другим членам совета, к вампирам, требующим правосудия. Приведи хоть сколько-нибудь правдоподобную причину, почему двое мужчин, с которыми ты, по слухам, имела отношения, – будь то правда или выдумка, не имеет значения – закончили обугленными головешками. Объясни, почему тебя нашли рядом с горящим трейлером Дика после того, как вас видели за любовной размолвкой на вечеринке.
- Это не было любовной размолвкой! Это была дружеская беседа!
- Есть свидетели твоих неоднократных саркастических наскоков в его сторону.
- Это была дружеская беседа с элементами сарказма.
Офелия не выглядела убежденной.
Я вздохнула.
- Что теперь со мной будет? Сюда войдет какой-нибудь вампирский детектив и будет допрашивать меня с помощью телефонной книги и резинового шланга[4]?
Я видела, как усмешка плескнулась в ее глазах, но она не позволила себе улыбнуться.
- Был созван трибунал, чтобы обсудить твое положение. В зависимости от результатов этого обсуждения, тебе могут назначить испытание на завтрашний день.
- Испытание, - повторила я и тут до меня дошло. – Из числа тех самых испытаний? Подождите, разве мне не положен адвокат, телефонный звонок или еще что-нибудь в этом роде?
- Нет, - отрезала она, снимая с меня наручники. Я медленно села. В мгновение ока Офелия оказалась на другом конце комнаты и вне зоны моей досягаемости. Откуда такое недоверие? - Ты обвиняешься в истреблении двух представителей своего вида. «Билль о правах» на тебя больше не распространяется.
Она отвернулась к двери, затем снова крутанулась в мою сторону. Офелия подошла к раскладушке, не спуская с меня своих пылающих черных глаз.
- Мне очень жаль. Ты кажешься довольно интересным вампиром.
- Тогда не делайте этого! – воскликнула я. – Перестаньте делать из меня показательный пример для других молодых вампиров. Я - ужасный пример. Со мной за неделю случается больше странностей, чем со многими нормальными людьми за всю жизнь.
- Мне жаль, - повторила она. – Но еще больше я сожалею о потере Дика Чейни. Когда-то давно, мы были … близкими знакомыми.
- Я что, единственная во всем Холлоу, кто не переспал с Диком Чейни?
- Возможно, - согласилась она.
- Мои соболезнования, - сказал я. Пожатие плеч оказалось довольно болезненным жестом, который сообщил мне, что несколько осколков стекла все же застряли где-то в районе лопатки. Габриель был прав, чесалось страшно.
Габриель.
- Мой сир, Габриель Найтингейл, в курсе, что я здесь? - спросила я, когда Офелия уже было открыла дверь камеры.
Она кивнула.
- Тебе не разрешены посещения, - сообщила Офелия, закрывая за собой очень массивную дверь.
И впервые с тех пор, как меня пристрелили и бросили умирать, я была действительно напугана.
Всякий раз, когда на канале «Лайфтайм» показывали эти ужасные фильмы на тему «женщины в тюрьмах», я думала: «ну и что тут такого страшного?» Я в состоянии вынести одиночество. Даже если нет возможности почитать, можно предаваться фантазиям. Я могла бы писать. Или дремать.
Ну, так вот, как и многие мои предвзятые представления из предсмертной жизни, это было разрушено. В камере не было окон, так что я не могла сказать день сейчас или ночь. Часов тоже не было, так что и время не узнать. Я не могла спать, потому что заживающие ожоги на руках чесались как сумасшедшие. А мои фантазии все время прерывались противными вопросами, такими как: «Где Габриель?», «Почему это все время случается со мной?», «В этот раз я умру окончательно?».
Половину времени я потратила на то, чтобы выяснить, где же, черт возьми, нахожусь. Прижавшись ухом к стене, мне удалось расслышать движение. Я уловила голоса на высоте, по крайней мере, двадцати футов над головой, но слов было не разобрать. А еще где-то по трубам бегала крыса.
Единственная хорошая вещь, которую я могла сказать о пребывании в камере, это то, что кровь (поданная в бумажном стаканчике, просунутом в дверное окошко) была свежей и вкусной. Ее происхождение оставалось неизвестным, но я решила не задавать вопросов.
Я была уже на полпути к тому, чтобы начать рисовать себе на костяшках "ЛЮБОВЬ" и "НЕНАВИСТЬ"[5], когда вернулась Офелия. Она была одета в черные шелковые штаны и топ, который вероятно когда-то был носовым платком. Я поднялась, испытывая благодарность за любой вид общения, даже если это означало, что я стою на пороге присуждения сверхъестественной порки.
- Тебе удобно? – спросила она без малейшего интереса в голосе.
- Главным образом скучно. Сколько я уже здесь сижу? – спросила я. - Два дня, три?
- Девять часов, - ответила она, с видимым усилием подавляя хихиканье.
- Ладно, это немного неловко, - пробормотала я, почесывая руки.
Мы сидели, уставившись друг на друга. Это походило на игру в гляделки с по-настоящему роскошной статуей.
Наконец, она произнесла:
- Трибунал проголосовал против испытания.
Я выпрямилась, чувствуя, как внутри поднимается нечто вроде надежды.
- Правда? Это хорошие новости.
- Они проголосовали против, потому что Мисси вызвала тебя на испытание поединком, что является ее неотъемлемым правом в качестве супруги Дика.
- Да вы на ходу эту ахинею сочиняете, что ли! – закричала я. – У Дика и Мисси даже не было настоящих отношений. Черт, да если бы все, с кем он спал, вызвали меня на поединок, мне пришлось бы драться с половиной графства. Вы сами могли бы бросить мне вызов…
Она скрестила руки на груди и впилась в меня немигающим взглядом. Вероятно, не стоило подавать ей таких идей.
- Неважно, – замялась я. – Так что это будет? Пистолеты на рассвете? Шпаги на закате? Как вообще работает вся эта штука с испытанием поединком?
- Последний раз бой велся заточенными совковыми лопатами для снега, - поведала она мне.
- Вот теперь я уверена, что вы крутите мне мозги[6], - фыркнула я. Выражение ее лица не изменилось. - О, да ладно!
- Выбор оружия за Мисси, - сообщила мне Офелия.
- Она собирается зааксессуарить меня до смерти?
- Или предпочтет рукопашный бой, – двинула головой Офелия.
- Мой вариант мне нравится больше, - флегматично заметила я.
Спустя примерно час после ухода Офелии мои руки наконец-то зажили окончательно. Она предупредила, что вернется за час до моей встречи с убивающейся по своему бывшему любовнику Мисси, чтобы дать мне поесть и освежить мои знания об условиях ведения поединка. Она даже пообещала быть моим секундантом. Как я докатилась до той фазы моей жизни, где мне понадобился секундант?
Если оставить в стороне полуэротические потасовки с Габриелем, я не испытывала абсолютно никакой уверенности в своих бойцовских навыках. Уолтер практически растолок мой череп голыми руками, а из того, что я слышала, большую часть времени этот парень проводил за просмотром «Звездного крейсера «Галактика»[7] в подвале своей матери.
После меренья шагами камеры, пения с закрытым ртом, йоги и игры в «Шесть Шагов до Кевина Бейкона»[8] в отношении всего актерского состава «Хороших Времен»[9], изнеможение, наконец, взяло надо мной верх, и мне удалось заснуть. Во сне я видела себя бредущей по той самой длинной, темной проселочной дороге и чувствовала боль от пули, выпущенной Бадом МакИлроем, снова и снова. Только на этот раз, вместо того, чтобы найти меня и обратить, Габриель разъезжал по дороге в большом черном Кадиллаке. Он смеялся, бросал в меня сигары и укатывал прочь. Кому-нибудь хочется заняться толкованием?
Я подскочила на постели с воплем «Фрейд!». Дик сидел в углу моей камеры, ухмыляясь мне в лицо.
- Тебя и на пару секунд нельзя оставить, не так ли?
- Дик? – спросила я, вытирая со щеки настораживающее количество набежавшей во сне слюны. – Погоди, ты что, призрак?
Он сел на койку и ухватил меня за колено, так что я легко смогла убедиться, что он более, чем материален.
- Нет, все так же немертв, как и прежде.
Я взяла его руку и перенесла на его собственное колено. Дик наградил меня жизнерадостной усмешкой, которая, Боже помоги мне, заставила меня сжать его в объятиях. Дик был явно застигнут врасплох этим порывом и, слегка помедлив, чисто платонически обнял меня в ответ.
- Эй, тебя не носит ветром над руинами трейлера! – воскликнула я. - И твоя рука снова на моем колене.
- Извини, - сказал он без тени раскаяния. - И нет, я не обратился в пыль. У меня была несгораемая камера для сна, построенная прямо под трейлером несколько лет назад. Я учуял газ и нырнул в нее как раз вовремя.
- У тебя есть несгораемая камера для сна?
- У парня могут быть свои причины, - парировал он, изображая негодование. – Я полагал, что на мой дом напал кто-то из моих менее цивилизованных партнеров, и ненадолго залег на дно. До сегодняшнего вечера, пока не услышал о поединке, я и понятия не имел, что они обвинили во всем тебя. Я не мог оставить тебя гнить в тюрьме. Со всеми этими общими душевыми и наручниками…
- Шшш, - сказала я, прижав палец к его губам. - Я рада, что ты в порядке. Давай не будем это портить.
Дик поцеловал кончик пальца, и я тут же ущипнула им его за нос. Он поймал мою руку и вдохнул запах моей кожи. После чего выгнул бровь, ухмыльнулся и закатил глаза. Если он мог чувствовать запах Габриеля на моих волосах еще до того, как у нас был секс …
- Если ты сейчас озвучишь то, что в этот самый момент копошится в твоей голове, я возьму обратно свои предыдущие слова и убью тебя. На сей раз по-настоящему, - предупредила я.
- К слову об этом, как насчет того, чтобы я подвез тебя домой? – спросил он. - Есть кое-что, что нам нужно обсудить с глазу на глаз.
- Это то, о чем ты упомянул во время своего звонка? Кстати, как ты достал номер моего сотового?
- Поговорим об этом позже, - сказал он, таща меня к двери.
- Дик, они не позволят мне просто выйти через парадную дверь. Они уверены, что я пыталась убить тебя. Очевидно, за такое по головке не гладят.
- Как бы то ни было, я не умер. Вред не нанесен, наказывать не за что, - настаивал Дик.
- Это не отменяет того факта, что кто-то пытался тебя убить, и я - все еще главный подозреваемый. Фактически, я - единственный подозреваемый, что кажется мне оскорбительным и обескураживающим одновременно.
- Слушай, я поручился за тебя, понятно? Сказал, что ты никоим образом не могла этого сделать. Потребовалось немного убеждения, но в итоге Офелия согласилась освободить тебя под мою опеку. Они решили подождать и посмотреть, не предпримешь ли ты откровенную попытку меня убить, и, если так, ты станешь одной из пропавших без вести, это типа проверки.
- Думаю, мне не захочется знать о том, каким образом ты убеждал Офелию, не так ли?
Дик ухмыльнулся.
Офелия, Софи, и мистер Маршан ждали нас в зале, чтобы принести мне извинения от имени Совета. Ну, вообще-то, извинения приносили только Софи и мистер Маршан. Не требовалось прибегать к телепатии, чтобы понимать, что Офелия не станет утруждать себя голосованием на тему «быть или не быть испытанию» в следующий раз, когда я вляпаюсь в неприятности.
Дик не стал затягивать процесс и фактически протащил меня через двери, ведущие в офис Совета, на деле оказавшийся филиалом «Кинко»[10]. Я чувствовала себя глупо, проталкиваясь сквозь толпу людей, в будний вечер копирующих свои налоговые отчеты, будучи при этом босой и одетой в больничную униформу. Но, похоже, никто из клиентов особо не удивился.
Дик определил меня на переднее сиденье своей машины, старого потрепанного Эль Камино, и выехал из города так быстро, как только позволяют два наших светофора.
Я скрестила руки на груди и произнесла голосом слаще патоки:
- Итак, я уже начинаю уставать от того, что то вляпываюсь в дерьмовые ситуации, то выпутываюсь из них, и все только потому что другие люди скрывают от меня информацию. Что такого ты не мог сообщить мне по телефону? И почему не мог говорить об этом в застенках Совета?
- Я не стал говорить об этом раньше, потому что не знал, кто еще мог подслушать, - сказал он, сворачивая к моему дому. – В общем так, у Мисси есть планы, имеющие к тебе самое прямое отношение. Я обнаружил кое-какие бумаги в ее портфеле. Просто искал зажигалку, пока она была в душе. Это было что-то вроде эскизов проекта жилого комплекса на твоей земле. Согласно им, здание спортклуба будет отлично смотреться в центре твоего заднего двора.
У меня голова пошла кругом.
- Давай в предложениях покороче, ладно?
- Она хочет прибрать к рукам «Речные Дубы».
Я схватилась за ручку дверцы, не особо уверенная, что смогу воспроизвести кувырок в духе Ангелов Чарли[11] на гравии.
- Останови машину.
- Почему?
- Останови машину! – завопила я. - Потребовалось некоторое время, но до меня, наконец, дошло. Ты зовешь меня в свой трейлер, чтобы сообщить какую-то таинственную информацию. Трейлер взлетает на воздух. Меня обвиняют в твоем убийстве. Мисси вызывает меня на поединок, побеждает и наследует мою собственность. Сложи два плюс два, Дик.
Он уставился на меня и почти что скатился с дороги. Где-то в черепушке Дика десять тысяч шимпанзе только что напечатали вводный акт к «Гамлету»[12].
- Мисси подожгла мой трейлер?
- Возьми с полки пирожок, – я с трудом устояла перед желанием погладить его по голове.
Дик фыркнул.
- Мисси с приветом, но она не сумасшедшая.
- Она подбирает чехол к мобильнику под цвет своих туфель! – воскликнула я. – Как по мне, так это одна короткая остановка на пути превращения в Ганнибала Лектера[13]. - И как только до меня дошла вся глубина собственной глупости, я прошипела, - О, Боже, никакой приветственной комиссии для только что восставших нет и в помине, не так ли?
- Да нет, вообще-то, есть, - возразил Дик. - Думаю, тут она просто убивала двух зайцев.
- Ладно, допустим, что Мисси - большая плохая блондинистая сучка из ада, стоящая за всей этой стрельбой, поджогами и оскорбляющими до глубины души сплетнями. Но откуда мне знать, что ты не причастен ко всему этому? – вопила я. - Ты мог заманивать меня во что-то типа ловушки. Исполнять роль ее мелкого прихвостня. Или раба. Останови машину, Дик!
- Сейчас же отпусти дверь, - велел он успокаивающим, «для разговоров с чокнутыми дамочками» тоном. - Я – не мелкий кто бы там ни было. И не состоял ни у кого в рабстве со времен неудачного инцидента в 1923-м при участии одного суккуба из Батон-Руж, с напрочь отсутствующим чувством юмора. Уважаю твою несгибаемость и силу духа, но сейчас просто позволь отвезти тебя домой. А затем можешь звякнуть Габриелю, мы все вместе обсудим ситуацию и решим, что тебе делать.
- Не собираюсь я звонить Габриелю, - возразила я чересчур пронзительным голосом. - Я просто хочу, чтобы ты высадил меня здесь, и я сама доберусь до дома. После чего обзаведусь ружьем и гораздо более умной собакой.
Дик потянулся к моей руке.
- О, да ладно тебе, Оглобля, ты что, мне не доверяешь?
Я уставилась на него долгим немигающим взглядом.
- Нет!
Ссылки:
1. Эль Камино (англ. Chevrolet El Camino) - пикап американской компании Шевроле. Выпускался с 1959 года до 1960 и с 1964 до 1987 год. El Camino появился в ответ на успешные продажи Ford Ranchero.
2. О, я фортуной отымета (англ. I am fortune’s bitch) – перефразировано от «I am fortune's fool» - реплика Ромео (акт 3 сцена 1) в пьесе Шекспира «Ромео и Джульетта». Герой только что убил Тибальта, брата возлюбленной, и вынужден бежать из Вероны. Дословно переводится как «О, я фортуной одурачен».
3. Мариачи (исп. Mariachi) — один из самых распространённых жанров мексиканской народной музыки, являющийся неотъемлемой частью традиционной и современной мексиканской культуры и получивший известность во многих регионах Латинской Америки, Испании, а также в прилегающих регионах юго-запада США, где проживает значительное количество мексиканцев. Как правило, ансамбль мариачи включает в себя от 3 до 12 исполнителей, хотя ограничения на количество музыкантов не существует. Наиболее часто используемыми музыкальными инструментами являются гитара, гитаррон (большая гитара), виола, скрипка, труба, реже — арфа и флейта.
4. Имеется в виду [b]«допрос с пристрастием».[/b]
5. «ЛЮБОВЬ» и «НЕНАВИСТЬ» (англ. «LOVE» and«HATE») – История татуировок на костяшках начинается с фильма 1955 года «Ночь охотника». Роберт Митчем играет проповедника-социопата, у которого на костяшках набиты слова «love» (любовь) и «hate» (ненависть). После этого многие преступники стали делать такие же татуировки.
6. Крутить мозги (англ. screwing with smb.) - Обманывать, вводить в заблуждение кого-либо.
7. «Звездный крейсер «Галактика» (англ. Battlestar Galactica ) - американский фантастический телесериал.
8. Кевин Норвуд Бэйкон (англ. Kevin Norwood Bacon; род. 8 июля 1958, Филадельфия, Пенсильвания, США) — американский актёр, продюсер, режиссёр. Примечательно, что Кевин Бейкон во всех своих фильмах становится частью прекрасного актерского состава. Так в «Аполлоне 13» он снялся с Томом Хэнксом и Эдом Харрисом, в «Дикости» с Мэттом Диллоном, Нив Кэмпбелл и Дэниз Ричардс, в «Таинственной реке» с Тимом Роббинсом и Шоном Пенном, в «Где скрывается правда» с Колином Фертом. Неудивительно, что на американском телевидении существует игра « Шесть шагов до Кевина Бейкона », где участники должны угадать цепочку, связывающую актера с той или иной знаменитостью.
Правила игры: участники должны не более чем за 6 переходов найти связь между загаданным актёром и Кевином Бэйконом через актёров, вместе с которыми они снимались. Игра основана на теориях тесного мира и шести рукопожатий.
9. «Хорошие времена» (англ. Good Times) – американский комедийный телесериал 1974-1979.
10. «Кинко» - имеется в виду сеть копировальных ателье «Kinko».
11. «Ангелы Чарли» (англ. Charlie's Angels) - адаптация на большой экран телесериала «Ангелы Чарли» конца 1970-х годов. Фильм вышел на экраны в октябре 2000 года. Роль Ангелов, работающих в частном агентстве расследований, исполнили звёзды Камерон Диас, Дрю Бэрримор и Люси Лью. Ангелы Чарли - это сногсшибательное, тайное, элитное подразделение, которое состоит из трех главных агентов (безумно сексуальных девушек) и самого загадочного Чарли... Этим трем девицам доверяют самые невыполнимые миссии. Вооружившись новейшими технологиями, мощнейшим оружием, навыками всевозможных боевых искусств и убийственным женским очарованием Ангелы Чарли могут творить настоящие чудеса.
12. «Трагическая история о Га́млете, принце датском» (англ. The Tragical Historie of Hamlet, Prince of Denmarke) или просто «Га́млет» — трагедия Уильяма Шекспира в пяти актах, одна из самых известных его пьес, и одна из самых знаменитых пьес в мировой драматургии. Написана в 1600—1601 годах. Это самая длинная пьеса Шекспира — в ней 4042 строки и 29 551 слово.
13. Ганниба́л Ле́ктер (англ. Hannibal Lectеr) — вымышленный персонаж, фигурировавший в четырёх романах Томаса Харриса и в их экранизациях: «Красный дракон» «Молчание ягнят» «Ганнибал» и «Ганнибал: Восхождение». В романах Харриса и в их экранизациях Лектер — чрезвычайно выдающийся, образованный психиатр и хирург, одновременно чудовищный серийный убийца, практикующий на своих жертвах каннибализм. Он стоит в одном ряду с такими грандиозными злодеями, как Сатана в «Потерянном рае» Джона Милтона и профессор Мориарти из произведений Артура Конан Дойля про Шерлока Холмса.
Глава 20
Поединок - веками освященная и тщательно контролируемая Советом традиция среди вампиров. Не вступайте в поединок без предварительной консультации с представителем Совета.
Выдержка из «Руководства для только что восставших из мертвых»
Дик не остановил машину.
Вместо этого он пообещал привезти меня домой и отдать мне свой сотовый, чтобы я могла позвонить Габриелю в ту же секунду, как почувствую что-то неладное. Номер Габриеля был забит в его телефоне под именем «Осел». Дик также выразил полную готовность получить от меня по шарам, если позволит со мной хоть чему-нибудь случиться. Уж если это не было гарантией моей безопасности, то я даже не знаю что было.
Автомобиль моих родителей был припаркован возле дома, когда мы добрались до «Речных Дубов», но я нигде не могла их найти. Джетти материализовалась рядом со мной и, начала тараторить на скорости, доступной исключительно птичьему разуму. Взволнованная созерцанием кого-то, кто, как я знала наверняка, не пытался убить или оболгать меня, я попыталась ее обнять и в итоге провалилась сквозь нее. К счастью, Дик появился несколькими секундами позже, так что, Джетти была единственной, кто это видел. Отвлекшись, Джетти настолько потеряла самообладание, что позволила Дику себя увидеть. Он тут же попытался ей представиться, но был проигнорирован в пользу еще большего количества невнятной трескотни.
Тут раздался звонок моего телефона. Я шикнула на Джетти, взяла трубку и услышала, как кто-то приглушенно рыдает на заднем плане. Я узнала этот звук. Это была моя мать.
- Мама? – выкрикнула я. Я бросила взгляд на номер абонента, но он был скрыт. - Мама?
- Джейн, сахарок, привет, как дела? – проворковала Мисси на другом конце провода. - Я как раз только что разговаривала с твоими предками!
- Мисси, дай мне говорить с ними, - потребовала я настолько холодно, насколько смогла изобразить. – Дай мне поговорить с ними прямо сейчас.
- О, сахарок, прямо сейчас они не могут подойти к телефону, они немножко связаны, - ответила она, хихикая над своей маленькой шуткой.
- Прямо сейчас, ты, свихнувшаяся сука.
- Следи за своим языком, Джейн, следи за языком. Ты же знаешь, сохранение самообладания - первый шаг на любых переговорах.
- Я попытаюсь помнить об этом, когда не придется иметь дело с чокнутой социопаткой! – завопила я в телефон. – А теперь дай мне поговорить с моими родителями!
- Думаю, тебе стоит перейти на более радушный тон, Джейн, душка, или я могу не захотеть проявить к твоим родителям ни капли гостеприимства, - сказала она напрягшимся, как кольца змеи, голосом. – А теперь к делу: нам с тобой предстоит встреча у меня дома через час. Если ты не появишься быстро и в более конструктивном настроении, мне, вероятно, придется перейти к решительным действиям. Некоторые, дорогие твоему папочке части тела могут стать совершенно обособленными. После чего он мог бы пройти обращение и, по ужасному совпадению, оказаться запертым в бетонной коробке до тех пор, пока не свихнется от жажды.
- Пожалуйста, просто позволь ему уйти.
- Это - ничто по сравнению с тем, что я сделаю с твоей матерью, - продолжала Мисси. - Джейн? Ты слушаешь? – спросила она, когда я замешкалась с ответом. - Джейн!
- Я думаю!
До меня доносились негодующие мамины причитания с другого конца линии. Если всем нам удастся выжить, я была абсолютно уверена, что конца им и края не будет.
Итак, загадочные смерти, взрывы и моя скверная репутация в глазах Совета внезапно сложились хоть в какую-то картинку. Мне потребовалось тридцать пять минут и один или два сломанных стула, чтобы Дик и Джетти выпустили меня из дома. Дик настаивал на том, чтобы пойти со мной, и я не могла не испытывать к нему за это благодарности. В конце концов, Мисси не выдвигала типичное для всех суперзлодеев требование приходить одной. Я могла бы позвонить Габриелю, но не хотела быть обязанной объяснять ему, каким образом за такое короткое время мне опять удалось влипнуть в опасную для жизни переделку. У каждого человека есть свои пределы.
Когда я добралась до дома Мисси, то попыталась закрыть автомобильную дверцу так тихо, как только это возможно, но Мисси все равно проорала:
- Мы на заднем дворе, сахарок!
Я начинала ненавидеть это прозвище.
Дик согласился посидеть в укрытии недалеко от передней лужайки, пока не услышит звуки борьбы. Я обнаружила своих родителей на задней террасе Мисси, опутанной мерцающими рождественскими лампами и японскими бумажными фонариками. Пока они сидели связанные и с кляпом во рту, Мисси позаботилась о том, чтобы организовать себе недурную сырную тарелку и охлажденное Шардоне. А за спиной у них возвышался накрытый чем-то презентационный стенд. Вполне возможно, все это было тщательно продуманной уловкой, чтобы заставить меня купить один из ее идиотских типовых домов.
- Джейн! – прощебетала Мисси. – Так приятно тебя видеть.
Мой отец выглядел одурманенным и смущенным. Мама казалась готовой проглотить свой кляп и начать орать на кого-нибудь.
- Вы в порядке? – спросила я их.
- Присаживайся. Могу я предложить тебе чего-нибудь выпить? – сладко проворковала Мисси, демонстрируя знаменитое Южное гостеприимство. Я надеялась, что, если нам удастся пережить этот вечер, он послужит маме хорошим уроком, показав, что наличие изысканных коктейльных салфеток и подобранные в цвет шмотки еще не делают тебя приличным человеком.
- Нет, спасибо. - Я присела рядом со своим отцом и сжала его обмотанные липкой лентой руки.
Многозначительно кашлянув, Мисси кивнула на прикрученные к моему стулу наручники. Я неохотно застегнула их на запястьях и слегка побренчала, надеясь, что Дик услышит - этот звук, безусловно, должен быть ему знакóм.
- Нет, ну не шустра ли ты, а? - спросила Мисси, мило надувшись. - Ты хоть знаешь, сколько усилий я приложила, чтобы привлечь твое внимание? Я использовала свои способности, чтобы следить за тобой, ходила за тобой по пятам. Я заманила этого идиота Уолтера обратно на место вашей убогой потасовки и прикончила его, чтобы привлечь к тебе внимание Совета. Я играла с тобой во все эти идиотские розыгрыши, устраивала слежку за домом, чтобы заставить тебя нервничать, изукрасила твою машину, подкинула отравы в миску твоей собаки. Черт, я даже стреляла в тебя.
- Ты изрешетила меня, - поправила я ее, а мама издала приглушенный вопль под своим кляпом. - Ты буквально изрешетила меня, и это было чертовски больно.
- Ах, сахарок, не принимай на свой счет. Ты так говоришь, как будто я оставила тебе шрамы на всю жизнь. Я просто хотела, чтобы ты стала достаточно отчаявшейся, достаточно параноидальной, чтобы захотеть покинуть город. Было бы это продиктовано желанием сбежать от Совета или от чего-то еще, что, по-твоему, тебя преследовало, меня не волновало. Я прикинула, что поскольку ты недолюбливаешь свою сестру, а мы с тобой такие хорошие подруги, то ты продала бы мне свою собственность и отчалила за горизонт. Но ты и с места не сдвинулась. Так что я пошла дальше и подожгла трейлер моего драгоценного Дики, обвинив тебя в его убийстве, чтобы можно было бросить тебе вызов. Но тут он вмешался, и Совет позволил тебе уйти безнаказанной. Ничего не cработало, Джейн. Ничего. Ты хоть представляешь, как это бесит?
- Я так и знала! – воскликнула я. - Я знала, что вся эта «случайная» чертовщина не могла свалиться на голову одному человеку!
- Ну, тонкость подхода никогда не была моей сильной стороной, - призналась она, ухмыляясь и потягивая свой ядовито-розовый коктейль.
Из недр дома раздался громкий окрик:
- Мисси? Ты вернулась?
- Кажется, прибыл наш последний гость. - Мисси ухмыльнулась. - Я полагаю, вы двое знаете друг друга.
- Дженни? – крикнула я, когда моя сестра вышла на террасу. - Беги, Дженни, убирайся отсюда!
- Чего это? – удивилась Дженни. - Погоди, почему вы все связаны? Мисси, что здесь происходит?
- Ты ее знаешь? – возмутилась я.
- Да, я ее знаю. Мисси входит в мою четверговую вечернюю группу по скрапбукингу[1].
- О, конечно, как же иначе, - простонала я.
- Мы не так договаривались, Мисси, - сказала Дженни, уставившись на наших связанных родителей.
- Что ты имеешь в виду? О чем вы договаривались? – возмутилась я. - Ты ведь в курсе, что она - вампир, не так ли?
- Ну да, конечно, - закатила глаза Дженни. - Как будто я бы стала проводить каждый вечер четверга за скрапбукингом с вампиром.
Самым спокойным тоном, который только смогла изобразить, я произнесла:
- Дженни, я слишком долго ждала, чтобы сказать тебе это. Ты - идиотка.
Дженни проигнорировала мои слова.
- Джейн, во что конкретно ты нас впутала?
- Позволь, я отвечу, - сладким голосом проворковала Мисси и врезала Дженни кулаком.
- Не могу сказать, что меня это беспокоит, - сказала я Мисси, глядя на то, как она связывает по рукам и ногам мою контуженную сестру.
- Я так и предполагала. – Со злорадной усмешкой Мисси сунула кляп в рот Дженни. После чего повернулась ко мне с выражением «профессионал продаж» на лице. - Джейн, у тебя когда-нибудь были видения?
- В пять лет у меня была реакция на антибиотики, и я видела тигров, выпрыгивающих из стен, - поделилась я.
- Видения, - с нескрываемым раздражением повторила Мисси. - Способность предвидеть будущие события и варианты их развития. То, что помогает тебе стать лучше, достичь идеала, цели. Видения, дорогуша. Столь немногие люди владеют этим даром, будь то живые или немертвые. И еще меньше тех, кто это ценит. Представь себе мое раздражение, когда я вижу кого-то вроде тебя с таким лакомым кусочком собственности как «Речные Дубы». - Она разразилась резким, лающим смехом. - Знаешь ли ты, что я владею каждым клочком недвижимости, вокруг твоей земли? Я скупала ее по крупицам в течение вот уже почти десяти лет. Фактически, я владею довольно приличным куском собственности в этом конце штата. Вампиры, унаследовавшие свою недвижимость, как будто просто не в состоянии удержать ее. Конечно, это может быть связано с тем фактом, что я обманом принудила их к продаже или убила в сражении.
Мисси наклонилась так, что мы оказались нос к носу, и, повернув голову, изобразила обаятельную улыбку.
- Недвижимость - единственная вещь, на которую всегда можно рассчитывать, Джейн. Она вечна, точно так же, как и мы. Золото, драгоценности, акции, облигации могут подвести вас. Но единственное, без чего не могут жить люди, это земля.
- Ты хоть понимаешь, что построила всю свою зловещую жизненную философию на цитате Лекса Лютера[2]? – подивилась я. – И как только Совет проморгал твои махинации?
- О, Совет, не столь всевидящ, как ему нравится о себе думать, - вздохнула она, поигрывая крошечным зонтиком в бокале. - У меня есть маленькие помощники, которые за вознаграждение приобретают для меня недвижимость, и несколько мелких прихвостней Совета, закрывающих глаза на некоторые нарушения, тоже за вознаграждение, разумеется. Полагаю, что тонкость подхода все-таки моя сильная сторона.
- Ты хочешь переехать в «Речные Дубы»?
- О, нет, я хочу сравнять «Речные Дубы» с землей, - сказала она и, с некоторой помпой, сдернула покрывало со стенда. - Джейн, я подарю тебе свое видение.
Вызывающе кричащий знак гласил «Хаф-Мунские Луга, охраняемая коммуна для немертвых», далее шло изображение бледной, утонченного вида, пары, наслаждающейся стаканом крови на своем парадном крыльце. Следом шли картинки с набросками здания спортивного клуба, модного бара, банка крови и плазмы, спа, кабинета стоматолога.
- Какого. Лешего, – разинула рот я. Дженни издавала похожие недовольные звуки.
- Разве это не впечатляюще? – взвизгнула Мисси. - Я планировала заняться строительством охраняемого пригорода для живых, но потом была обращена, и меня поразил факт отсутствия специализированного жилья для вампиров. Агенты по продаже недвижимости просто не в силах устоять перед свободной нишей на рынке, Джейн. «Хаф-Мунские Луга» будут первой коммуной такого рода. Вампиры со всего мира будут приезжать в наш райский уголок - жилой комплекс, который предвидит каждую их потребность, каждую прихоть. Если они никогда больше не захотят вернуться в мир живых, им и не придется.
Когда я не зашлась в восторге от ее плана, Мисси продолжила:
- Мой комплекс «Олений Рай» - всего лишь начало. Все, что мне нужно, это твой крошечный клочок земли, который находится прямо в центре, - поделилась она, ткнув в изображение генерального плана застройки территории. - Я пыталась уломать твою тетю Джетти на продажу, но эта старая летучая мышь была так упряма! Когда она умерла, я потратила месяцы, пытаясь придумать верный способ подобраться к тебе, заставить тебя подписать купчую. И вдруг тебя обратили. Это был знак, Джейн. У меня появился повод встретиться с тобой, способ следить за тобой, возможность создать … тебе осложнения. Черт, я даже ходила на вечера скрапбукинга по четвергам только чтобы подлизаться к твоей сестре. Между прочим, ты не пользуешься у нее большой любовью.
Я впилась взглядом в свою сестру, отказывающуюся встретиться с моим горящим взором.
Мисси продолжала глумиться.
- Стоит влить в нее пару стаканов «Маргариты», и она превращается в настоящую Болтушку Кэти[3]. Она приезжала ко мне за советом насчет того, как выбить этот дом из-под твоей задницы, рассчитывая на мои профессиональные знания в области недвижимости и так далее. Твоя сестра приехала сюда сегодня вечером, считая, что я придумала какой-то способ заставить тебя отказаться от дома из-за проблем с налогами. Знаешь, она в течение многих месяцев снабжала меня информацией о тебе. Твой распорядок дня, привычки, имена друзей, любимые продукты. Конечно, она не понимала, что все это в прошлом, потому что, черт возьми, слишком тупа, чтобы сообразить, что ты теперь вампир, однако это было неплохим началом.
- И вот пришло время для заключительного акта, Джейн. Я пыталась играть по правилам. Пыталась играть грязно. А теперь я собираюсь играть грубо. Я всем скажу, что ты заявилась ко мне в припадке ревнивого бешенства из-за наших отношений с Дики, и мне пришлось убить тебя в целях самозащиты. А если Совет не поведется на это, я буду просто продолжать говорить до тех пор, пока не подыщу версию, в которую они действительно поверят. Ты бы поразилась, узнав, на что я способна, чтобы впарить историю.
Какое-то время я таращилась на Мисси, не в состоянии переварить то, что она несет.
- Позволь мне кое-что прояснить. Ты пыталась убить меня для того, чтобы соорудить какой-то жалкий, типовой микрорайончик? Это просто ни в какие ворота. Я живого места на твоей заднице не оставлю… сразу после того, как освобожусь от пут. А затем, вероятно, примусь за Дженни.
- Он не жалкий, - прошипела Мисси сквозь сжатые клыки. - Он инновационный. – Она сжимала стакан со своим напитком до тех пор, пока тот не треснул у нее в руке, но, казалось, тут же вернула себе самообладание и смахнула осколки. - И технически, дорогуша, на тебе цепи.
Мисси направилась к моим родителям, чтобы поправить их веревки. Она схватила и сжимала щеку моего отца до тех пор, пока я не подумала, что сейчас кровь брызнет из-под ее ногтей, после чего слегка его шлепнула. Я зарычала, но она меня проигнорировала.
- Вот условия сделки, Джейни. Когда я сотру тебя в порошок, то получу контроль над «Речными Дубами» и всем, чем ты владеешь. А затем убью твоих родителей и сестру. После чего доберусь до мужа этой унылой дуры и ее имбицилов-детей, так что, на свете не останется живых наследников, способных претендовать на «Речные Дубы». В этом и заключается отличие между нами, Джейн. Я не сижу, сложа руки, жалуясь и ожидая, что что-то произойдет. Я вижу что хочу и беру это.
- Слушай, у тебя тут вся терраса сделана из дерева. Просто воткни в меня кол и покончим с этим, чтобы мне больше не пришлось выслушивать эти монологи в стиле повелительницы тьмы. – И шепотом добавила: - Дешевая, пергидрольная, лезущая по головам мелкая лавочница.
С перекошенным от гнева лицом Мисси крутанулась в мою сторону.
- Что ты сказала?
Она шагнула ко мне. Заметив это, я повторила:
- Пергидрольная блондинка.
- Нет, не это, – огрызнулась она и отошла от моих родителей еще на шаг.
- Нувориш[4], - злорадно улыбнулась я, наблюдая, как она отдаляется от моей семьи. Если мне удастся отвлечь ее достаточно надолго, возможно, Дик сможет прокрасться вокруг дома и освободить их.
Клыки Мисси блеснули, а я добавила:
- Претенциозная. Мегаломаньячная[5]. Двуличная. Дешевая. Тупая телка. Такая же натуральная, как загар Дженни.
- Нет, в самом конце, - закипала Мисси.
Я с готовностью продолжила:
- О, мелкая лавочница, шарлатанка, бездарная торгашка. Если бы ты хоть что-нибудь смыслила в продажах, то не оказалась бы в таком положении, не так ли? Тетя Джетти собрала бы свои чемоданы и отчалила в Флориду, продав тебе дом. Ты бы прочно примостила задницу в «Речных Дубах», в то время как я…
Мисси испустила гортанный клич и саданула меня прямо в грудь своими подделками от Джимми Чу[6]. Все еще прикованная наручниками к шезлонгу, я пролетела сквозь перила террасы и приземлилась двадцатью футами дальше, оставив после себя колею по колено на недавно покрытой дерном лужайке и собрав гору земли под головой. Отплевываясь от травы и грязи, я ощутила мучительную пульсацию в плече. Опустив глаза, я увидела обломок террасы, торчащий прямо из моей ключицы.
- Это было круто, - услышала я голос Зеба, подняла взгляд и увидела его, Дика и Габриеля, стоящими прямо надо мной. Несмотря на ликующий крик души «Кавалерия прибыла!», это не отменяло того факта, что мои родители остались один на один со злоупотребляющей-блеском-для-губ психопаткой, планирующей их убить. Я перевела взгляд на террасу, но увидела лишь пустые стулья. Ну, отлично, теперь злоупотребляющая-блеском-для-губ психопатка спрятала моих родителей . Да, так гораздо безопаснее!
Дик покачал головой.
- Вот что происходит, когда нарываешься на драку. Все это весело и забавно до тех пор, пока кого-то не проткнут.
С мрачным выражением лица Габриель встал на колени рядом со мной.
- Будет больно.
- Что ты здесь делаешь? – спросила я, когда Габриель выдернул причиняющую агонию деревяшку из моей ключицы. - Ой!
- Я же предупреждал, что будет больно, - ответил он, пожимая плечами.
- Я позвонил ему, - робко признался Дик. - Я подумал, что тебе может понадобиться некоторая помощь или, по крайней мере, еще один свидетель. Я бы и Андрэа позвонил, но ты так и не дала мне ее номер.
- А ты? – спросила я Зеба, в то время как Габриель оттопырил мою рубашку, чтобы осмотреть рану.
- Я позвонил ему, - сознался Габриель, сверля Зеба глазами. - Хотя я помню, что просил к телефону Джолин.
Остроумной ответ Зеба был заглушен появлением Мисси, промчавшейся через газон и лианой обвившейся вокруг застывшего Дика.
- Дики! Я так рада, что ты в порядке. Я так волновалась.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги