У каждого своя дорога

Глава 15

Грубер остановился и присел на огромный камень, стоящий прямо посреди некогда асфальтированной дороги. Куски асфальта еще проглядывались то здесь, то там и только по этому признаку можно было определить, что они движутся не по полю. Точнее по этим кускам можно было определить наличие места, где когда-то располагалась дорога.

Этот стаб был уже старым, очень старым. Неизвестно сколько прошло лет со времени его последней перезагрузки.

— Интересно, а как появляются черные кластеры? — спросил Грубер, снимая с пояса фляжку, чтобы глотнуть живчика.

— Понятия не имею, — Снегирь сел на камень рядом с Грубером и стащил с плеч рюкзак. — По-моему, они просто есть, даже перезагружаются, скорее всего.

— Это что же за мир такой, в котором есть такие стремные места? — Грубер повесил фляжку обратно на пояс. Чем ближе они подходили к Пеклу, тем лучше он себя чувствовал. Даже руки уже так тряслись, чтобы он боялся пролить драгоценный напиток. — Ведь перезагрузка притаскивает на кластер наиболее похожие места.

— Где-то, видимо, есть, — пожал плечами Снегирь. — Ты заметил, мы уже трое суток идем, а ни разу никого не встретили.

— Этот факт сложно не заметить, — Грубер поднял бинокль, висящий на шее, и просмотрел округу. Никого не обнаружив, он опустил бинокль, позволив тому упасть ему на грудь.

Бинокль он нашел в заброшенном доме, в котором они со Снегирем ночевали накануне. Это была маленькая заброшенная ферма, и лишь человеческие кости, валяющиеся на дворе, да перевернутая детская коляска, указывали на произошедшую здесь трагедию. Зараженных видно не было, скорее всего, они подались туда, где лучше кормят. Прежде чем уйти, новоявленные рейдеры обшмонали дом и разжились прекрасным биноклем и полуавтоматической «Сайгой». К ружью шел патронташ, в котором были патроны с картечью и пулями.

— На лосей промышляли, — указал на боезапас Грубер.

— Почему ты так думаешь? — Снегирь вертел в руках патронташ и не решался приспособить его на поясе.

— А на кого еще с пулями охотиться?

— На зайцев? — Снегирь все-таки нацепил патронташ и теперь прикидывал, стоит ли ему его оставлять его на себе, или лучше сложить в рюкзак. Грубер все это время смотрел на него, затем произнес.

— М-да. Снегирь, а ты уверен, что ты был военным?

— Я был боевым офицером. Я не охотился с древним оружием, — Снегирь решил, что носить патронташ на поясе вполне удобно и теперь упаковывал не влезшие в него патроны в рюкзак.

— А-а-а, ну тогда ладно, — протянул Грубер. — И да, продолжай думать, что эти патроны для охоты на зайцев.

Этот разговор состоялся утром. Сейчас же они сидели на огромном камне посреди старого стаба. Спрятаться было негде. Чахлые кусты вдоль дороги не представляли какой-либо надежной защиты. Снегирь вытащил портативный навигатор на солнечных батареях, который он сумел найти в Убежище и купить за бешенные сто пятьдесят споранов. Но оно того стоило. Одно дело, если бы они просто болтались без дела для улучшения самочувствия Грубера, но им предстояло пройти до определенного места, а для этого необходимо было точно знать, где ты находишься.

— И где мы? — Грубер снова осмотрел местность в бинокль.

— Судя по координатам, недалеко от границы с Пеклом.

— А как вообще идет поиск координат? Ведь здесь нет спутников, нет известных нам ориентиров, каким образом эта штука определяет, где мы находимся? — Грубер поднялся с камня и потянулся.

— По специальным меткам, которые расставлены здесь кем-то другим, кто проходил до нас. Думаю, до того стаба, где засел отшельник, прибор будет работать, а потом... Не знаю, — Снегирь убрал навигатор в карман. — Про Пекло мало что известно, если никто из ребят, создававших систему меток, дальше не заходил, то и сигнал прервется. Ну что, двигаем дальше?

— Ты что-то видишь? — Все эти три дня Грубер усилено скармливал Снегирю горох, потому что от его суперзрения могло зависеть очень многое, например, их жизни.

— Не уверен точно, но, по-моему, там какое-то строение, — Снегирь прищурился, глядя в указанном им самим направлении. Его дар развивался под воздействием гороха и постоянных тренировок и теперь он видел не только ночью в разных спектрах, но и вдаль. Причем вдаль он видел лучше, чем Грубер в свой бинокль. И его практически не мучили головные боли при применении дара, как это частенько бывало в самом начале, когда он учился пользоваться им еще в Убежище.

— Строение в нескольких километрах от Пекла, это не есть гуд, — Грубер попытался в бинокль разглядеть то, что увидел Снегирь. — Ни черта не видно.

— А что говорит твоя воображаемая подружка? Что там у тебя с даром?

— Пока ничего, говорит, что нужен какой-то сильный стимуляционный толчок, что бы она не имела под этим в виду. Что делаем? Премся напролом?

— Мы не знаем, что там. Я вижу только одно здание, но где гарантия того, что это не окраина города? Правильно, нет такой гарантии. Поэтому нам нужно все тщательно обдумать.

— А что здесь думать-то? Эта проклятая степь у меня уже в печенках сидит. Здесь негде спрятаться, от слова совсем. Если мы сейчас начнем искать обход, то нет ли вероятности того, что мы не нарвемся на что-нибудь пострашнее какого-то непонятного строения. И я повторюсь, здесь степь, то есть убежать — без вариантов.

— Тогда пошли. Если других вариантов нет, то и нечего рассусоливать.

Снегирь первым зашагал по едва проглядывающейся дороге. Грубер пошел следом. Ему до смерти надоело идти пешком, но от использования автомобиля они намеренно отказались, пытались не привлекать лишнего внимания, но чем дольше они шли, тем больше Груберу эта идея казалась дурацкой. Они здесь были как на ладони. И хотя автомобиль мог привлечь нежелательных гостей шумом, то на нем хотя бы можно было быстро уйти от погони, а вот сделать это без вспомогательных средств — это было бы затруднительно.

— Я вот что думаю, давай в первом же свеженьком кластере машинку приглядим? — спросил Грубер у Снегиря.

— Ты прямо мысли мои читаешь, — Снегирю тоже надоело идти пешком, к тому же он пришел к тем же выводам, что и Грубер, пока они шли под палящим солнцем. — А вообще такое затишье — это очень сильно подозрительно.

Грубер только покачал головой и ничего не ответил. Дальше шли молча. Вскоре стаб кончился и они вышли на вполне приличную дорогу. Начали появляться заросли кустов по сторонам от дороги, что вселяло в рейдеров больше уверенности. Уже через несколько десятков метров они решили не идти по асфальтовому полотну, а свернули в эти самые заросли кустарника, названия которого Грубер не знал. Они прошли примерно полтора километра, когда шедший впереди Снегирь поднял руку вверх, призывая остановиться.

— Что случилось? — тихо спросил Грубер, подходя ближе.

— Это все-таки не отдельно стоящее здание, это пригород.

— Ну, не повезло, с кем не бывает? Мы еще можем потихоньку слинять отсюда?

— Поздно, — Снегирь присел на корточки. Чтобы быть с ним одного роста и не прислушиваться, Грубер присел рядом. — Принюхайся, ничего не ощущаешь?

Грубер втянул в себя воздух и поморщился: он уже однажды чувствовал этот запах горелой резины, перемешанный с запахом старого протекшего аккумулятора.

— Кисляк пошел, надо бы подальше отсюда отойти, — Снегирь кивнул, и они побежали в обратном направлении, подальше от начавшего перезагрузку кластера, на окраине которого Снегирь и разглядел подозрительное здание.

Прятаться было особо негде, поэтому рейдеры залегли под самым раскидистым кустом, который сумели найти недалеко от дороги.

Очень скоро их от перезагружающегося кластера отделила стена плотного, белого тумана, который и издавал тот самый весьма неприятный и запоминающийся запах.

— Мы можем попробовать обойти его, — с сомнением глядя на туман, который иммунные называли просто «кисляк», произнес Грубер.

— Да? И попасть прямо на тропу спешащих сюда тварей, муров и бог знает кого еще? — Снегирь покачал головой. — Нет, Грубер, нужно пробовать пробираться через город до того момента, как начнутся изменения. Даже если кластер из быстрых — нужно не меньше часа, чтобы зараза, которая живет в каждом из нас, начала превращать людей в тварей или менять что-то в организме иммунных.

— Все это просто отлично, но как быть с оружием?

— А что оружие? Скажем, что охотники, и все дела, — пожал плечами Снегирь.

— Снегирь, ты... — Грубер покосился на приятеля. — В общем, если этот кластер похож на твой, то тогда, возможно, это и прокатит. Но если он напоминает мой... В общем, наличие у нас оружия может стать проблемой.

— И что же делать? — Снегирь немного растерялся. Ему было пока сложно принять тот факт, что их с Грубером миры настолько отличались друг от друга.

— Не знаю, — Грубер всматривался до боли в глазах в туман, словно мог что-то увидеть. — Но ты прав, нужно пытаться пройти здесь. При всех других раскладах ничего хорошего не выходит. Можно, конечно, бросить конверт и свалить куда-нибудь, но вроде пока наше положение не настолько отчаянное. Что касается оружия... Черт, — он взлохматил волосы. — Что твое ружье, что мой автомат слишком длинные, чтобы попытаться спрятать их в рюкзаке. К тому же в моем арбалет лежит. И не замотаешь ничем, нету у нас ничего такого.

— Тогда нужно сделать только одно, подождать, когда первые изменения начнут затрагивать жителей этого кластера. Пока все будут в полном охренении, а первые зараженные начнут жрать прохожих, мы сможем проскользнуть.

— Хм, — Грубер задумался. Не хотелось бы застать момент перерождения, к тому же, если здесь поблизости трется элита, то такой лакомый кусочек как новый кластер она точно не пропустит, и есть все шансы с ней столкнуться. Но, с другой стороны, план был вполне разумный, и Грубер нехотя кивнул. — Ну хорошо, давай подождем.

Не прошло и часа, как туман начал истончаться, и уже сквозь него можно было разглядеть очертания деревьев, а еще через час он полностью исчез, не оставив за собой даже кисловатого запаха, за который и получил свое название.

Сейчас окрестности небольшого городка предстал перед рейдерами в полной красе. Городок напоминал тот тип маленьких городов, в образовании которых играло не последнюю роль какое-нибудь крупное предприятие. Взмывающие вверх трубы, видимые даже из кустов, в которых продолжали прятаться рейдеры, расположились на противоположном конце городка. То что происходит что-то странное и непонятное стало заметно по тому, что половина из этих труб не извергала дыма, а дым, который вырывался из оставшейся половины, вот-вот должен был прерваться. А еще Грубер знал, не по собственному опыту, который был у него довольно специфическим, что именно сейчас пропала сотовая связь, а люди начали проявлять совершенно немотивированную агрессию. Об этом рассказывали его пациенты, которых он штопал в госпитале Убежища, а слушать Грубер всегда умел.

Грубер достал бинокль и принялся рассматривать то, что было ему доступно для разглядывания. Ничего толком не разглядев, он опустил бинокль.

— Интересно, долго нам нужно будет ждать?

— Вот чего не знаю, того не знаю. На каждом кластере все протекает по-разному. Я изучал этот вопрос, еще до того момента, когда... — Снегирь не закончил говорить, а опустил голову на скрещенные руки. — Вечереет уже. Скоро ничего не будет видно. Кстати, а почему бы нам не воспользоваться темнотой и не попытаться хоть немного продвинуться по неосвещенным улочкам.

Вместо ответа Грубер снова приник к окулярам бинокля. Снегирь был прав, темнело просто стремительно, и очень скоро Грубер ничего уже не мог разглядеть в свой бинокль, оставалось только надеяться на суперзрение Снегиря.

— Думаю, пора выдвигаться, — почему-то шепотом сказал Грубер. Он пошевелился, пытаясь размять затекшие после долгого лежания на одном месте мышцы. — Только сначала необходимо облегчиться.

Когда они подошли к городу совсем стемнело. Снегирь уверенно вел их по каким-то подворотням, избегая улиц, которые хоть и скудно, но все же были освещены. Улицы были безлюдны. Видимо изменения заставляли жителей чувствовать себя не в своей тарелке, и большинство из них сидело дома, потому что мысль о родных стенах при таких, казалось бы необоснованных страхах, всегда превалировала, затмевая собой все остальные. Сколько трагедий произойдет здесь в этом мирном на первый взгляд городке спустя совсем немного времени. Сколько погибнет совсем маленьких детей, когда их родители переродятся, а вот они не смогут этого сделать чисто физически из-за странных ограничений в массе, необходимой для первичного перерождения. Грубер старался ни о чем подобном не думать, потому что и без этих мыслей на душе было погано.

Им удалось пройти почти три четверти города незамеченными и у Грубера появилась уже было мысль о том, что все им удастся выскользнуть из этой огромной ловушки без особых потерь, как завернув за ближайший угол, они наткнулись на дежурную машину с надписью «полиция» на боку, которая осветила их фарами.

— Стоять! Руки за голову, пальцы скрестить! — раздался мужской голос, усиленный громкоговорителем.

— Вот что я говорил? — процедил Грубер, поднимая руки и переплетая пальцы на затылке.

Снегирь некоторое время колебался, хмуро разглядывая машину, из которой не спешили выходить полицейские.

— А какие правила мы нарушаем, гуляя здесь ночью? — Снегирь решил попробовать покачать права. Чем черт не шутит, может и сработает.

— Дайте-ка подумать, — в голосе прозвучали издевательские нотки. — Например, закон о ношение оружия. Или вы не в курсе, что ружье должно быть зачехлено? А вы, очевидно не в курсе, что автомат запрещен для использования гражданскими лицами? — Снегирь медленно поднял свое ружье. Они слишком далеко зашли, чтобы вот так попасться этим стражам порядка, которого очень скоро не будет и в помине. — Не шути, так, родной, просто подними руки, посмотри на своего приятеля, он в отличие от тебя довольно понятливый.

— А если я все-таки попробую? — Снегирь отвел затвор.

— Попробуй, только вот, машина бронированная, но ты все равно попробуй. Ах, да, что-то мне подсказывает, что вы, в отличие от нашей машины, далеко не бронированные.

— Твою мать! — Снегирь опустил ружье на землю и поднял руки.

Грубер быстро соображал, что же делать. Если их сейчас повяжут, то посадят в обезьянник, откуда после перерождения полицейских им никогда не выйти. Они умрут банально от голода и жажды, если, конечно, какой-нибудь особо продвинутый элитник не догадается поискать себе перекус среди временных заключенных.

— Повернитесь к нам спинами! — снова приказал голос.

Рейдеры медленно повернулись, успев обменяться при этом взглядами. По взгляду Снегиря Грубер сразу понял, что просто так тот сдаваться не собирается.

Послышался звук открываемой двери. Снегирь напрягся, а Грубер почувствовал, как на запястье его левой руки щелкнул наручник. Когда же невидимый ему пока полицейский потянулся за второй рукой, Грубер резко дернул руку с надетым наручником на себя. Это было больно, но зато полицейский на секунду растерялся и потерял равновесие, начав заваливаться прямо на спину Грубера. Тогда Грубер потянул сильнее, почти вырывая руку из плечевого сустава, но сумев развернуться. Сильный удар под челюсть отправил молодого совсем мальчишку в полицейской форме на землю, а Грубер добавил ему, стукнув сложенными в замок руками по затылку. После этого он бросил взгляд на машину, в которой в это время кипела нешуточная схватка. Решив, что его вмешательство пока не требуется, Грубер быстро обшмонал бессознательное тело, ища ключ от наручников. Сняв с себя наручники, Грубер сунул их во внутренний карман своей куртки, и только после этого направился к машине, из которой вылез Снегирь.

— Помоги, — кивнул он Груберу, вытаскивая из машины еще одно бессознательное тело.

— Куда их? — Грубер подхватил рослого мужчину лет тридцати на вид за ноги, и они вдвоем потащили его к тому проулку, из которого они не так давно вышли.

— Да вот сюда, — Снегирь первым подошел к мусорному баку и открыл крышку. — Нужно дать парням шанс.

— Шанс на что? — полицейский был тяжелым, и Груберу нужно было поднапрячься, чтобы перевернуть его прямо в бак.

— Если так окажется, что они иммунные, или что один зараженный, то хотя бы у одного появиться шанс выжить, пересидев самое страшное, орда по мусорным бакам почему-то не лазит, — сообщил, переводя дух Снегирь, подводя Грубера к выводу, что молоденького офицера нужно изолировать от его напарника, во избежание, так сказать. Поэтому весивший гораздо меньше чем напарник офицерик полетел в соседний бак, а крышка на нем была тщательно закрыта.

После этого Снегирь подобрал с земли свое ружье и направился к открытой двери машины. С другой стороны к машине подходил Грубер.

Грубер быстро сел на переднее пассажирское сиденье. Снегирь устроился рядом с ним и завел машину ключами, торчащими из замка зажигания.

— И что дальше? — Грубер повернулся к Снегирю.

— Дальше... — протянул Снегирь. — А дальше мы никуда не пойдем. Дальше мы поедем, потому что у нас появилась машина.

— Поедем прямиком из города, или попробуем где-нибудь пересидеть?

— Думаю, что нужно поехать к заводу, — Снегирь развернул машину, и они покатились в сторону даже в темноте виднеющихся заводских труб. — Ночью там если и есть какая-нибудь дежурная смена, то она малочисленна. Вполне нужно найти укромный уголок, чтобы укрыться..

Грубер не ответил, а посмотрел в окно, в которое ничего не было видно, кроме его собственного отражения. Некоторое время Грубер изучал свое лицо, потом зевнул. Завод так завод, нужно только сначала убедиться, что там достаточно безопасно, и можно где-нибудь переждать эту надвигающуюся бурю.