У порога мечты

Глава 6

Ингрид Белроуз пристально вглядывалась в лицо сидящей напротив нее подруги и удовлетворенно думала о том, что и Линет, одна из признанных красавиц Нью-Йорка, тоже, как оказалось, может испытывать муки ревности. Слушая ее полную негодования исповедь, Ингрид, в свою очередь, испытывала ни с чем не сравнимое чувство внутреннего удовлетворения. Линет, всегда такая неотразимая, властная, мечта любого мужчины, — и вдруг не может получить то, что готовы были уже ухватить ее жадные ручки.

«Интересно, — размышляла она, — а что по этому поводу думает сам Ларри? Неужели не замечает все те ловушки, которые расставляет ему Линет? Или же он настолько умен, что заранее может просчитать все ее ходы?»

— И ты действительно способна уйти от Луиса, только для того чтобы держать под контролем Ларри? — сделав большой глоток мартини, обратилась к подруге Ингрид. — Ведь Луис как-никак троюродный брат Ларри. Захочет ли он иметь что-либо общее со своей бывшей родственницей?

— Ты очень правильно выразилась, дорогая, — потянувшись в кресле, как большая сытая кошка, усмехнулась Линет. — Ты только вслушайся, как дивно это звучит: «Бывшая родственница». Я долго анализировала эту ситуацию, пока не поняла наконец, что именно удерживает Ларри. Связь с женой брата — это нонсенс для него, следовательно, мне необходимо как можно скорей обрести свободу.

— А Луис? Он в курсе твоих планов?

— О! Тут вообще нет никаких проблем. После Рождественских праздников мы летим с ним в Неваду, разводимся и получаем наконец от жизни то, чего нам обоим так хочется. Я получаю Ларри, а Луис ту самую милашку, с которой я застала его в нашем загородном доме.

— Которую ты наверняка сама же и проинструктировала, где и как это должно произойти, — усмехнувшись, произнесла Ингрид.

— Не передергивай, Ингрид, — недовольно сморщив свой идеальной формы нос, фыркнула Линет. — Не такая уж я и стерва. Но, ты ведь знаешь, каков Луис, готов увиваться за любой состроившей ему глазки девчонкой. Когда мы отдыхали на Багамах, он не побрезговал даже горничной, которая убирала наш номер!

«Как, впрочем, и ты, моя дорогая, — хмыкнула про себя Ингрид, — не побрезговала объятиями не только официанта в том самом отеле на Багамах, но и мальчишки лифтера».

Но эта мысль не нашла отражения на ее лице, и, лучезарно улыбнувшись подруге, она продолжила внимать ее словам.

— А твои родители уже в курсе всех этих планов?

— Ну конечно же да. Правда, они не знают, что я хочу выйти замуж за Ларри, но об этом я пока и не собираюсь им говорить.

— И что, они не против твоего развода?

— О! Конечно же против! Отец вообще не разговаривает со мной уже вторую неделю, а мать начинает всякий раз закатывать глаза, стоит ей только вспомнить о том, что после нашего развода она не сможет уже проводить лето в доме на Кони-Айленде. После раздела имущества он отойдет Луису, я не собираюсь оставлять себе этот кошмарный дом. Я уверена, что содержание Белого дома обходится не намного дешевле, чем содержание этого доставшегося Луису от его ненаглядной мамочки архитектурного монстра! А мне будет принадлежать квартира на Манхэттене, двадцать пять процентов акций «Кресент Энтерпрайсиз», машина, драгоценности, ну и конечно же очень симпатичненький, не облагаемый никакими налогами счет в одной из оффшорных зон.

— Ну а сам Ларри? Вдруг у него уже есть женщина?

— У него каждый день новая женщина, но это нестрашно. Куда страшнее, если случайная женщина становится вдруг постоянной. И пока этого не произошло, я скоренько постараюсь занять ее место. — А ты, Ингрид, — не удержалась, чтобы не подколоть подругу, Линет, — так до сих пор и ждешь, когда Алекс сделает тебе предложение? Или ты уже нашла какого-нибудь другого кандидата на роль хранителя твоих миллионов?

— Мы с Алексом расстались, — спокойным, чуть даже расслабленным тоном отозвалась Ингрид. — Я подарила ему еще одну машину и отправила в Монако. Пусть поучаствует в гонках, раз уж это мечта всей его жизни. Знаешь, иногда приятно почувствовать себя этаким Санта-Клаусом.

— Ну-ну, — усмехнулась в ответ Линет, — смотри только не превратись в Белоснежку. Говорят, она плохо кончила, слишком уж была доверчива.

Ларри открыл окно в своей спальне и с удовольствием втянул в себя свежий, пахнущий морозом воздух. Легкие, как пух, снежинки, кружась в ведомом им одним танце, падали на его вытянутую в окно руку и, тая на ней, успокаивали тот жар, что сжигал его изнутри. Сейчас его интересовал только один вопрос: примет ли эта удивительная девушка его приглашение? Жаль, что он не спросил ее имя, ведь если она не придет завтра на шоу, вряд ли он сможет отыскать ее в огромном городе. Глядя сквозь размытый свет, отбрасываемый уличными фонарями на качающиеся ветки деревьев, он пытался предугадать события следующего дня и всякий раз, вспоминая улыбку незнакомки, думал о том, что впервые он сам ищет знакомства с понравившейся ему девушкой. В его жизни было слишком много женщин, и лишь с одной из них он искал встреч сам. Остальные же находили возможность познакомиться с ним, не оставляя ему порой даже времени на раздумье.

«Ты слишком красив для мужчины, но как раз потому я и не хочу иметь с тобой ничего общего», — вспомнились ему вдруг сказанные много лет назад слова той девушки, встреч с которой он с таким упорством искал, учась в университете.

С тех пор многое изменилось в его жизни, но эти брошенные много лет назад слова он помнил до сих пор.

Его размышления были прерваны раздавшимся как-то слишком резко в ночной тиши телефонным звонком и, недовольно поморщившись, он нехотя поднял трубку.

— Привет, Ларри. Это Линет. Как поживаешь?

Едва услышав ее голос, Ларри почувствовал, как глухое раздражение вновь начало выползать из самых дальних глубин его подсознания, и, почувствовав себя виноватым, постарался смягчить свой всегда такой резкий в разговорах с Линет тон.

— Привет, дорогая. У меня, как всегда, все отлично, а как ты? Как Луис? Отец сказал мне, что вы собираетесь навестить нас на Рождество. Это правда? Я-то думал, что ты, по обыкновению, утащишь моего братца куда-нибудь в Европу. Неужели на этот раз вы решили остаться дома?

— Как видишь. Ужасно надоели эти бесконечные путешествия. Порой мне даже кажется, что я живу в одном из этих самолетов, что переносят меня с одного конца земного шара на другой. Но теперь все. Из Нью-Йорка я больше ни ногой.

— Как это ни странно, — стараясь, чтобы его усмешка не была очень уж заметной, произнес Ларри, — но на этот раз наши с тобой желания совпадают.

— Рада слышать. Может быть, отметим как-нибудь это событие? Мне так одиноко сейчас. Ты уже слышал, что мы с Луисом разводимся?

— Да, не понимаю только, зачем тебе вообще нужен этот развод. Ваша семейная жизнь и без того была достаточно условной и, кажется, довольно долго устраивала вас обоих. С чего это вдруг ты решила так круто все изменить?

— Скоро поймешь, — засмеялась в ответ Линет. — А если нет, то я обязательно объясню тебе, почему не хочу иметь больше ничего общего с твоим братом. Кстати, а что ты делаешь завтра вечером? Может быть, поужинаем вместе?

— Извини, Линет, но завтра я очень занят. Важная деловая встреча. Позвони мне на днях, может, встретимся где-нибудь за ланчем. А сейчас извини, дорогая. На моем столе целая куча бумаг, которые я должен как можно быстрее просмотреть.

Пожелав Линет спокойной ночи, Ларри отключил телефон и положил его на девственно чистый стол.

«Да уж, — усмехнулся он про себя, — наша-неотразимо-обворожительная Линет, кажется, решила испробовать свои чары еще и на мне. Кошечка пока не выпускает коготки, но это лишь до тех пор, пока она не поняла, что я не из тех, кто женится на манекенах. Бедняга Луис, как же ему, должно быть, досталось от нее за те несколько лет, что они вместе! Что же касается самой Линет, представляю, насколько горьким будет ее разочарование, когда она поймет, что на этот раз ее далеко идущим планам не суждено сбыться!»

Закрыв окно, Ларри вновь мысленно вернулся к увиденной им сегодня девушке, однако, как ни старался, не мог представить себе, ни кто она, ни чем занимается. Впрочем, на этот раз ему было абсолютно все равно, кто эта девушка. Только взглянув в ее глаза, все словно в крошечных золотистых крапинках, только увидев ее милую, полную застенчивой нежности улыбку, он понял, что на этот раз случай подарил ему встречу с той, кого он будет счастлив в самом скором времени назвать своей женой. Главное только, чтобы она пришла завтра на это шоу, а уж об остальном он сумеет позаботиться.

Саманта еще раз взглянула на себя в зеркало и поняла, что все ее усилия выглядеть сегодня совершенно неотразимо потерпели полное фиаско. Бессонная, полная волнений ночь не прошла бесследно, и теперь, глядя на залегшие под глазами тени, бледное, лишенное каких-либо красок лицо и бескровные губы, Саманта чуть было не отказалась от полученного вчера таким странным образом приглашения. Что, если оно предназначалось не ей? Вдруг мальчишка-посыльный обознался? И кто вообще этот неизвестный даритель?

Мысли путались у нее в голове, и, растерянно оглядывая разложенные на кровати вещи, она никак не могла решить, идти ей или нет на это представление.

Устав бороться со своими сомнениями, Саманта вытащила из кармана джинсов завалявшуюся там монетку и, загадав желание, подбросила ее вверх. Судьба сама решила за нее все, и, положившись на ее волю, Саманта отправилась в ванную. От холодной воды щеки порозовели, и лицо уже не пугало своей мертвенной бледностью. Тщательно расчесав свои отливающие рыжеватым блеском волосы, предмет особой зависти Тори, Саманта чуть тронула розовым блеском губы, вставила линзы и, отойдя чуть назад, вновь взглянула на свое отражение. Из зеркала на нее смотрела красивая, уверенная в себе женщина, и ни тени сомнения уже не было в ее сияющих особым, появляющимся в минуты крайнего волнения, блеском глазах.

Предстояло еще выбрать одежду для предстоящего свидания, и после недолгих раздумий Саманта остановила свой выбор на брюках из тонкой шерсти и невероятно красивом свитере от Зорана. Внимательно оглядев себя в зеркале, она решила надеть еще и бусы из молочно-белого опала, словно специально созданные для этого свитера. Завершили ее наряд сапожки на небольшом изящном каблуке, теплая, подбитая мехом куртка, светлая вязаная шапочка и огромный шарф, на светлом фоне которого так красиво смотрелись ее рыжеватые волосы.

Оставшись довольной увиденным, Саманта подмигнула своему отражению и, взяв с полки крошечную замшевую сумочку, быстро вышла из дома.

Никогда еще, собираясь на свидание, он не волновался так, как сегодня. Привычные схемы — он был уверен в этом — вряд ли бы подошли для этой девушки, поэтому, решительно отвергнув костюм от Фоули, Ларри оделся в обыкновенные, хотя и очень дорогие джинсы, голубую рубашку и светло-серый свитер. Посмотрев на термометр, он решил, что теплая куртка из хайлендской шерсти будет совсем не лишней сегодня, и, надев ботинки на толстой подошве, отправился к грузовому лифту, который должен был опустить его в расположенный под домом гараж. Его холостяцкая квартира располагалась всего в двух кварталах от Центрального парка, добраться до которого он рассчитывал максимум за десять — пятнадцать минут.

Неприятности начались в тот самый миг, когда за ним захлопнулись двери лифта. Проехав пару этажей, лифт вдруг замедлил ход, а затем и вовсе остановился где-то между седьмым и шестым этажом. По очереди нажав все находящиеся в кабине лифта кнопки, но так и не добившись никакого результата, Ларри попытался связаться с лифтером, но того, по всей видимости, не было на месте.

Ларри взглянул на часы и с ужасом понял, что до начала шоу остается всего пять минут. Он что есть сил заколотил кулаком в дверь лифта.

Войдя на территорию развлекательного центра, Саманта была ошеломлена царившими там шумом и веселой суетой. Такого обилия воздушных шаров и нарядно одетых людей она, пожалуй, не видела еще ни разу в жизни, и ощущение праздника, тут же охватившее Саманту, уже не покидало ее ни на минуту. Чего здесь только не было! Кегельбан, дартс, караоке, ну и конечно же огромные разноцветные батуты.

До начала представления оставалось еще около получаса, и она, уже не мучая себя всякими возникающими у нее в голове глупыми мыслями, отдалась царящей вокруг праздничной суматохе. В воздухе носилось множество аппетитных запахов, и, почувствовав вдруг, что ужасно проголодалась, Саманта подошла к стилизованному под пещеру кафе, нашла свободное местечко за одним из столиков и заказала себе кусок яблочного пирога и чашку горячего шоколада. Вокруг нее сновало множество детей, и, вглядываясь в их счастливые рожицы, Саманта ощутила, что и сама сейчас так же безудержно счастлива, как и они.

Такого бешенства Ларри давно уже не испытывал. Вот уже битый час он сидит в этом проклятом лифте, но всякий раз, нажимая на кнопку вызова лифтера, в ответ слышит одну лишь льющуюся из динамика музыку.

Наверняка этот мерзавец Дженкинс кокетничает сейчас с той смазливой девчонкой из аптечного киоска на углу и ведать не ведает, что он, Ларри, застрял тут в лифте! С обеих сторон до него доносилось ровное жужжание двух других лифтов, и, вслушиваясь в доносившиеся до него звуки, он думал о том, что, попадись ему сейчас Дженкинс, он бы придушил его собственными руками.

Лифт пополз вниз, когда он уже утратил всякую надежду выбраться из него. Когда кабина достигла цокольного этажа и двери медленно отворились, Ларри увидел растянутые в широкой улыбке губы на усыпанной веснушками физиономии и от радости готов был расцеловать стоящего перед ним лифтера.

— Ох, ну и напугали вы меня, мистер Беллами. Табличка же висит, что этот лифт не работает, а вы сели в него. Я тут пока бригаду вызывал, пока они спустили вас, чуть умом не тронулся от волнения. Вдруг, думаю, трос не выдержит и…

Уже не слушая, что говорит ему Дженкинс, Ларри сунул ошеломленному лифтеру пятидесятидолларовую купюру и со всех ног бросился к своему автомобилю. До конца шоу оставалось еще примерно минут двадцать, и если приглашенная им девушка не ушла, он вполне еще может успеть встретиться с ней.

Глядя перед собой невидящими от слез глазами, Саманта в который раз говорила себе, что уйти нужно прямо сейчас, не дожидаясь окончания представления, но какая-то неведомая сила удерживала ее на месте. Иногда ей казалось, что все люди вокруг только и делают, что смотрят на пустующее место рядом с ней, но затем успокаивалась и начинала вновь следить за ходом представления. Свободное место, как магнитом, притягивало ее взгляд, но, взяв себя в руки, она старалась не смотреть туда, где в медленной агонии угасали ее мечты.

Ее он увидел в тот самый момент, когда до конца представления осталось не более двух минут, и, испугавшись, что, едва найдя, может вновь потерять незнакомку в этой уже готовой двинуться к выходу толпе, со всех ног бросился по ступенькам наверх. Его место было третьим от прохода, и, только добравшись до него, он смог наконец перевести дух.

Почувствовав какое-то движение, Саманта машинально повернулась направо и вместо ставшего уже привычным вида пустующего кресла увидела вдруг, что место справа от нее занято незнакомым мужчиной. За одно короткое мгновение тысячи мыслей пронеслись у нее в голове.

Неужели этот симпатичный молодой мужчина и есть тот, кто пригласил ее на это шоу? Но в таком случае почему он пришел в самом конце? Неужели она так не понравилась ему, что он решил не занимать свое место? Но тогда с какой стати он сейчас оказался рядом с ней и не сводит с нее глаз?

Представление закончилось, и толпа хлынула мимо них к выходу. Они же не замечали никого и ничего вокруг. Это было похоже на какую-то невероятную метаморфозу. Не произнеся ни слова, они уже поняли друг о друге то, чего нельзя было передать словами.

Решившись наконец прервать затянувшееся молчание, Ларри помог девушке встать и, стараясь не показывать своего волнения, произнес:

— Меня зовут Ларри Беллами, мисс. Это я вчера попросил мальчика передать вам билет на это шоу. К сожалению, я не успел к началу. Не поверите, но мне пришлось почти два часа просидеть в испорченном лифте, и только счастливый случай помог мне вовремя выбраться на свободу.

— Хорошо то, что хорошо кончается, — улыбнувшись своей необыкновенно милой улыбкой, произнесла в ответ Саманта. — Кстати, мое имя Саманта Ховард, и у меня к вам один вопрос. Почему вы решили передать именно мне это приглашение?

— Ну это ведь вы написали записку для Санты? Вот он и поспешил выполнить вашу просьбу.

— Вы так серьезно говорите об этом, мистер Беллами, что я почти готова поверить вам. В детстве я безоговорочно верила в существование Санта-Клауса, затем перестала, но вы, кажется, вернули мне способность верить в чудеса. — Саманта рассмеялась, и смех ее, отразившись от стен, долго еще звучал эхом под сводами ледового дворца.

С каждой минутой эта девушка нравилась ему все больше. В ней не было и следа той наигранности, которую он так привык встречать у других понравившихся ему женщин, а ясный взгляд карих глаз был так чист, что стоило ему только встретиться с ней глазами, как у него перехватывало дыхание.

Неужели такие, как она, еще существуют в этом мире? Ведь это не может быть игрой! Сыграть, по его мнению, можно было, конечно, все что угодно, но почему-то он был абсолютно уверен, что это не игра.

— Скажите, мисс Ховард, — обратился он к ней, — могу я пригласить вас куда-нибудь?

— Можете, но при одном условии. Никаких «мисс Ховард». Просто Саманта.

— Прекрасно, но тогда и я просто Ларри. Идет?

— Идет, — улыбнулась она в ответ и, позволив взять себя под руку, пошла рядом с ним к выходу.

С удивлением оглядываясь вокруг, Саманта была поражена царящей в этом крошечном ресторанчике обстановкой. Возникало ощущение, что это вовсе и не ресторан, а чей-то очень гостеприимный дом. На стенах висели фотографии хозяев и их многочисленных детей и внуков, а звучащая откуда-то тихая музыка придавала атмосфере особую расслабленность, позволяющую посетителям забыть о всех своих проблемах и насладиться особыми, готовящимися по строго охраняемым семейным рецептам блюдами.

— Вот уж никогда не думала, что на Манхэттене можно найти нечто подобное, — сделав глоток мартини, произнесла Саманта. — У меня такое чувство, словно мы зашли в гости к милым людям. Не хватает только старого дядюшки, который, усевшись в кресло у камина, начал бы рассказывать о своем прошлом.

— На самом деле таких домашних ресторанчиков на Манхэттене великое множество, а есть и такие, о которых знают только жители одного, максимум двух кварталов. Постоянные посетители проводят в них уйму времени, и порой их нельзя уже отличить от членов семьи.

— Удивительно. Я столько раз проходила и по этой, и по другим близлежащим улицам, но даже и не подозревала о существовании подобных заведений.

— А как здесь кормят! Я попросил сеньору Марилду приготовить нам телятину. Дословное название этого блюда «пальчики оближешь», и даю слово, что это и в самом деле так.

— Наверное, ты часто бываешь здесь, — улыбнувшись, заметила Саманта.

— Обычно я здесь завтракаю, но, случается, и ужинаю. Готовить для себя одного мне лень, вот и пользуюсь добротой сеньоры Марилды.

— Я тоже не люблю готовить. Почти весь день провожу на работе, а когда прихожу домой, ужинаю каким-нибудь сэндвичем. Иногда, правда, мы с Лиз, моей соседкой, ходим в пиццерию, но это бывает не чаще двух-трех раз в месяц.

— А где ты работаешь, Саманта?

— В «Кресент Энтерпрайсиз». Занимаюсь аудитом. Звучит не слишком романтично, не правда ли?

— Честно говоря, совсем не представляю тебя в этой роли, — улыбнувшись, ответил Ларри. — В моем представлении аудитор — это что-то невзрачное, в строгом деловом костюме и обязательно в очках. Ты же совсем не подходишь под этот образ.

На мгновение Саманте стало не по себе. Сам того не подозревая, Ларри нарисовал ее точный портрет, от которого ей удалось избавиться такой дорогой ценой, но, найдя силы справиться с тревогой, она весело рассмеялась в ответ на его слова.

— Послушать тебя, получается, что представителя той или иной профессии можно узнать по внешнему виду. Хотя к самому тебе это вряд ли относится. Я вот, как ни стараюсь, никак не могу угадать, кто ты.

— Я самый обыкновенный мелкий служащий. Счета, налоги… В общем, ничего интересного, но мне нравится. И кстати, у меня есть еще одна догадка насчет тебя. Держу пари, ты совсем недавно приехала в Нью-Йорк.

— Почему ты так решил?

— У тебя не появился еще взгляд истинного ньюйоркца.

— И что это за взгляд? — заинтригованно поинтересовалась Саманта.

— Ну, представь себе, что будет, если соединить взгляд помешанной на карьере или на устройстве личной жизни женщины со взглядом, скажем, бультерьера?

— Примерно представляю! — Саманта весело расхохоталась. — Такой взгляд я видела совсем недавно на работе. Выходила из лифта и столкнулась с одной особой. Она окинула меня таким взглядом, что я чуть не превратилась в ледяную статую. Потом мне сказали, что это была жена одного из главных акционеров, миссис Линет Гриффитс.

Услышав это имя, Ларри чуть не расхохотался. Кузина Линет, признанная красавица Нью-Йорка, женщина, решившая во что бы то ни стало присоединить его, Ларри, к списку своих трофеев. Интересно, как бы она отреагировала на подобное определение? Вцепилась бы в горло мертвой хваткой? Что ж, судя по тому, что она сделала с Луисом, подобный исход вполне возможен.

— Ты так странно улыбаешься, будто знаешь ту, о ком я только что рассказала, — словно догадавшись, чем вызвана такая долгая пауза, обратилась к Ларри Саманта.

— Ты удивишься, но это и в самом деле так. Линет — жена моего троюродного брата Луиса. Могу также добавить, что эта женщина — идеальный образец несоответствия души и тела. Ангел снаружи и дьявол внутри. Жаль только, что Луис понял это слишком поздно, но, как говорится, лучше поздно, чем никогда.

— Извини, Ларри, — пробормотала потрясенная этой новостью Саманта. — Но она все же член твоей семьи, а я тут наговорила такое…

— Никаких извинений, — взяв руку девушки в свою, произнес он. — Расскажи мне лучше о себе. Откуда ты?

— Я из Филадельфии. Родилась и выросла там, однако вот уже почти год живу в Нью-Йорке.

— А твои родители тоже здесь?

— Родители развелись, когда я училась в университете, и с тех пор я почти не общаюсь с ними. Но это не так странно, как может показаться на первый взгляд. Моя мама пишет книги, отец — довольно известный режиссер. Его рекламные ролики даже получают призы Киноакадемии. Оба они люди искусства, считающие, что моя работа — одно из самых скучных занятий в мире. По-своему они, наверное, все же любят меня, но слишком уж у меня мало с ними точек соприкосновения.

— Честно говоря, до встречи с тобой я тоже считал аудит одним из самых скучных занятий. Но если такая симпатичная девушка, как ты, занимается им, значит, в этом занятии и в самом деле есть нечто особенное.

— Конечно, есть, иначе я бы обязательно занялась чем-нибудь другим.

Время летело так незаметно, что оба были поражены, увидев, что хозяева собираются закрывать ресторан. Выйдя на улицу, они долго еще стояли, не в силах произнести ни слова от охватившего их восторга.

За то время, что они провели в ресторанчике сеньоры Марилды, снег укрыл весь Манхэттен плотным белым покрывалом, так красиво искрящимся в свете фар проезжающих мимо машин. Зная, что на следующий день все это белое великолепие превратится в грязное месиво под ногами сотен тысяч прохожих, они как дети радовались этой снежной сказке и, ловя пролетающие мимо снежинки, чувствовали, как что-то очень важное входит в их жизнь тихой, точно падение снега, поступью.

Не в силах больше сдерживать себя, Ларри обнял Саманту за плечи и, не думая уже ни о чем, прижался к ее пахнущим снегом губам. Она не сделала ни одного движения навстречу ему, но он моментально почувствовал, с какой страстностью ее тело откликнулось на его поцелуй. Забыв обо всем на свете, они целовались среди обтекавшей их толпы, не подозревая, что их поцелуй породил гнев такой разрушительной силы, по сравнению с которой торнадо или цунами могли бы показаться простой детской игрушкой.

Опустив стекло автомобиля, Линет полными злобы и ненависти глазами наблюдала за тем, с кем вот уже несколько лет были связаны все ее помыслы.

Как он мог так поступить с ней?! И кто эта дрянь, с такой страстью отвечающая на его поцелуи?!

Первым ее порывом было выскочить из машины и, наплевав на все приличия и последствия, вцепиться в ненавистное лицо соперницы, но, поразмыслив немного, она решила не выдавать своего присутствия.

«В конечном итоге всегда побеждает тот, кто обладает вовремя полученной информацией», — напомнила себе Линет и, не в состоянии больше смотреть на целующуюся парочку, велела шоферу отвезти ее обратно домой.

Только очутившись в тиши своей спальни, она смогла наконец дать волю ярости. Новая прическа, безупречный маникюр, тонкое, идеально облегающее фигуру платье, под которым не угадывалось и намека на нижнее белье, — все, на что она потратила так много времени, оказалось вдруг никому не нужным!

Где он только нашел эту девку, один вид которой заставляет вспомнить о том, что помимо магазинов Мэйнбочера, Тиффани и Сакса в Нью-Йорке также существуют лавки с такой дешевой одеждой, какую она, Линет, не позволила бы носить даже своей горничной!

За те несколько минут, что она смотрела на Ларри и его спутницу из окна своего автомобиля, она успела запечатлеть в памяти ее образ и могла теперь с точностью до пяти долларов назвать цену ее одежды, обуви и прически.

Сороковые — пятидесятые улицы, мелкая служащая, день-деньской торчит в офисе, одевается на распродажах, самое главное развлечение — ланч с какой-нибудь похожей на нее офисной крысой. В принципе, ничего страшного, поспешила успокоить себя Линет, но подстраховаться все же не помешает.

Она вновь и вновь восстанавливала в памяти и анализировала увиденное, но желаемое успокоение не приходило. Какая-то тревожная струнка продолжала вибрировать где-то внутри нее, но как Линет ни старалась, никак не могла найти истинную причину этой тревоги.

Ответ пришел, когда она уже и не рассчитывала получить его, и, едва осознав это, Линет чуть не взвыла от охватившей ее беспомощности. Какой же дурой она была! Почему не подумала об этом раньше?! Ларри, всегда такой ироничный и сдержанный, не терпящий никаких внешних проявлений эмоций, целовался на глазах у сотен людей, нимало не заботясь о том, что кто-нибудь из знакомых может узнать его!

На какое-то мгновение Линет почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног. Если это то, о чем она подумала, то Ларри никогда уже не будет принадлежать ей! Как же могло произойти, что эта дрянь появилась возле него в тот самый момент, когда она, Линет, уже готова была прибрать его к рукам?!

Изорвав в клочья свой носовой платок, она в ярости отшвырнула от себя то, что осталось от украшенного кружевом кусочка ткани, и, вытерев выступившие на глазах слезы, достала из сумочки телефон.

Как же она сразу не догадалась позвонить Дереку? Ведь он уже столько раз выручал ее и, выполняя даже очень щекотливые поручения, никогда не требовал больше ранее оговоренной суммы.

Линет взглянула на часы и недовольно поморщилась, но затем все же вызвала нужный ей номер. Плевать, что уже далеко за полночь! За те деньги, что она ему платит, можно и потерпеть некоторые неудобства.

Вызываемый ею абонент откликнулся сразу же, словно только и делал, что ждал ее звонка. И, договорившись о встрече, Линет почувствовала, что благодаря спокойному, можно даже сказать бесстрастному, голосу Дерека страх, что железной рукой сжимал ее сердце, начинает потихоньку стихать, уступая место первым проблескам радости.

— Дерек обязательно раздобудет для меня все необходимые сведения. И тогда… тогда мы еще посмотрим, кто из нас станет миссис Ларри Беллами, я или эта безродная дрянь, — усмехнувшись в пространство, произнесла полным ненависти голосом Линет.