8. Эйра

Утренние лучи игриво просочились сквозь стеклянные балконные двери и залили комнату, посреди которой сейчас стояла Эйра, мягким светом. Птичья клетка. Она крепко стиснула зубы, думая о Морозко и уже жалея, что плюнула на пол у его идеального сапога, а не ему прямо в самодовольную физиономию. Почему он ее до сих пор не убил? Планировал ли он все это с самого начала? Хотел ли он оставить ее себе в качестве игрушки? Издеваться над ней, прежде чем нанести последний удар? Лезть он к ней явно не пытался. Если только, конечно, приглашение искупаться вместе с ним не считалось у него за ухаживания, потому что в таком случае ему стоило поработать над своими подкатами. А еще лучше – самоудовлетвориться своей рукой.

Ледяной Король ушел совсем недавно, но дверь так и оставалась немного приоткрытой. Эйра не собиралась убегать, но ей стало чуточку интересно, оставил ли он кого-то сторожить ее комнату снова, как было в прошлый раз. Высунув нос наружу, она наткнулась на взгляд того же высокого и голубоволосого демона, что охранял ее в предыдущем помещении.

– Вас куда-то проводить? – спросил тот глубоким и почти что дружелюбным голосом.

– Нет, спасибо. – Она закрыла дверь и оглядела свою комнату, в которой ей предстояло оставаться так долго, как это будет угодно Морозко.

В дальнем правом углу к кремовой стене была прислонена большая кровать, подходящая по меньшей мере королеве, покрытая черными мехами и синим шелковым бельем. Поверх нее лежало желтое женское платье, отороченное мехом, которое король приказал ей надеть. На противоположной стороне комнаты стоял высокий светлый шкаф с резными узорами и золотыми ручками. В углу помещения незаметно спрятались два вельветовых кресла и маленький круглый столик, а напротив в широком камине ярко трещал огонь, согревающий всю большую комнату. Эйра немного покопалась в ящиках стола, надеясь найти нож для вскрытия писем или еще что-нибудь острое, что можно было бы использовать для защиты, но там было пусто.

Сняв плащ, она повесила его на спинку стула. Как бы Эйре ни хотелось этого признавать, комната была милой и даже уютной. Немного погрев руки у камина, она подошла к шкафу, распахнула резные дверцы и обомлела от его содержимого.

Множество прекрасных платьев разных тканей и размеров. Кружевные. Шелковые. Меховые. Вельветовые. Кожаные. Она провела рукой по каждому из них, жалея, что не может показать все это Сарен. Подруга бы влюбилась в них и тут же бросилась примерять каждое. От мысли о Сарен, да и об отце сердце Эйры налилось тяжестью и тоской. Отец сейчас наверняка сидел за их общим рабочим столом и ковырял что-нибудь, что угодно, лишь бы отвлечься, как это было после смерти ее любимой матери.

Дверь тихо открылась, и Эйра сразу же развернулась – в комнату вошла Ульва, на этот раз в уже другой, алой тунике и черной кожаной юбке. В руках она несла два полотенца и ведро с мылом. Ее взгляд притянул к себе открытый шкаф.

– Я их шью для всех девушек, которые приходят сюда. Что-то вроде подарка на память, по приказу короля.

Неудивительно, что смертные распространяли такие чудесные слухи о Ледяном Короле. Они уходили с дорогим подарком после того, как их ублажал сам король, а потом, разумеется, рассказывали обо всем другим. Эйру бы симпатичное платьишко совсем не успокоило, если бы ее вот так низко вышвырнули из дворца. Но ее тяга к творчеству решила обратить внимание совсем на другое.

– Вы сами все их сделали? – спросила Эйра, проводя пальцем по кружевному рукаву.

– Да, их сшила я сама, – улыбнулась Ульва, подходя ближе и притрагиваясь к кожаному корсету. Потом она отступила назад. – Я и форму для всех во дворце шью.

– Вы очень талантливая, – сказала Эйра, закрывая дверцы шкафа. – Мы с отцом тоже всякое делаем… ну, делали. Но такой красивой одежды у меня никогда не получалось. Мы мастерим игрушки и другие поделки для ближайших деревень.

– Принесли с собой что-нибудь? – тут же заинтересовалась Ульва.

– Мне не разрешили ничего взять. – Эйра грустно поджала губы, но, вспомнив фигурку Морозко, которая на ее глазах обратилась в пепел в гостиной, не смогла сдержать легкой улыбки.

Ульва прикусила губу и кивнула, словно вспомнив, что говорит вовсе не с девушкой, которой суждено покинуть замок, а с будущей жертвой.

– Я подготовлю вам ванну.

– Спасибо. – Как бы она ни хотела отказаться от принятия ванны, чтобы позлить Морозко, Эйре очень нужно было помыться. Ее кожа была покрыта липким потом и грязью. Если она и могла позволить себе хоть какие-то маленькие удовольствия в этом месте, почему бы не начать с теплой воды.

Наполнив ванну, Ульва достала шнурок из косы Эйры и расплела ее волосы. Длинные темные локоны рассыпались по плечам и шее, спадая до самой талии.

Ульва прищурилась, рассматривая ее пристальнее.

– Вам бы распущенными волосы носить, они так подчеркивают ваше круглое лицо.

Эйра не знала, хорошо это или плохо – в деревне никогда ничего не говорили о ее лице. Ее вообще мало замечали, если только не хотели что-то заказать у них с отцом.

Ульва расстегнула пуговицы на платье Эйры. Ей с самого детства никто не помогал раздеваться, и такое особенное внимание ей уделяли впервые в жизни.

Когда была расстегнута последняя пуговица, Эйра сказала:

– Дальше я сама.

– Уверены, что вам не нужно будет помочь одеться потом? – уточнила Ульва, беря в руки пустое ведро.

– Уверена, но спасибо.

Разувшись, Эйра прошла в ванную, которая была больше любой комнаты в их старом доме. Фарфоровая ванна на изогнутых лапах была наполнена практически до краев, а с поверхности воды поднимался легкий пар. В задней части комнаты стоял огромный светлый туалетный столик и прямоугольное зеркало, украшенное золотыми снежинками. По стенам извивались и переплетались бело-синие узоры, а перед ванной лежали пятнистый коврик и два пушистых полотенца, оставленные заботливой Ульвой.

Закрыв дверь, Эйра стянула с себя грязную одежду, и ей в нос тут же ударил неприятный запах. Она даже удивилась, что Ульва ничего не сказала по этому поводу, но служанка, видимо, была невероятно вежливой. В отличие от Морозко…

Шагнув в ванну, Эйра тихо застонала, опускаясь в горячую воду. Задержав дыхание, она опустилась под воду целиком и снова вспомнила о доме, жалея, что так мало сказала, прежде чем уйти. Что ей не удалось провести с отцом и Сарен еще хоть немного своего времени.

Вынырнув на поверхность, она вздохнула и взяла в руки можжевеловое мыло. Смывая с себя грязь, она очень старалась не думать о короле и о том, что она прихорашивалась перед собственной неизбежной смертью – если, конечно, перед этим она не успеет найти оружие. «Прелестно».

– Интересно, что там в деревне о тебе говорят сейчас, а, Эйра? – спросила она сама себя. – Наверное, удивляются, с чего это король выбрал девчонку, которая сама с собой болтает, а не кого-то реально красивого, да? Хах! – Закатив глаза, она бросила душистое мыло на законное место.

Когда она почувствовала себя достаточно чистой, а главное, больше не пахнущей так, словно она валялась в хлеву со свиньями, Эйра вылезла из ванны и завернулась в пушистое полотенце. Задумчиво посмотрела на грязное платье на полу, и на мгновение даже подумала надеть его обратно, чтобы разозлить Морозко, но ей очень уж не хотелось снова вонять, подобно животине. Но и надевать мятое платье, которое он ей оставил… сувенир от приятно проведенной ночи… ей тоже не улыбалось.

Ульва ведь не сказала, что Эйре нельзя брать вещи из шкафа? Птичья клетка ведь теперь была ее комнатой, в конце концов.

Насвистывая себе под нос, она открыла дверь и прошла в комнату, чтобы выбрать себе платье на вечер, но тут ее взгляд упал на кровать и сидящую на ней стройную фигуру, привалившуюся к изголовью.

– Ты что тут делаешь? – взвизгнула она, сдергивая со стула свой плащ и заворачиваясь в него. – Я думала, мы на ужине должны были увидеться!

– Решил лично принести тебе завтрак, – усмехнулся Морозко, указывая на стоящую рядом с ним корзинку с аппетитными рулетиками.

– Странно, что чью-нибудь руку не притащил, – процедила Эйра сквозь зубы. – Мог бы крикнуть через дверь, что ты тут, засранец.

Черты его лица стали натянутей, но больше Морозко ничем не выдал своего раздражения.

– Если бы ты позволила Ульве остаться и одеть тебя или взяла бы с собой платье, которое я тебе подарил, этой проблемы бы у нас не возникло. А что касается руки, тот смертный ясно знал правила.

Эйра вдруг нахмурилась:

– Чего ты медлишь? Разве не пора уже приставить мне нож к горлу?

– Я не буду делать этого исподтишка. Когда это случится, ты узнаешь заранее, птичка. – Морозко окинул ее взглядом с ног до головы, чуть задержался на ее мягких губах. – Увидимся вечером за ужином. – Он посмотрел на платье на кровати, потом снова оглядел ее хитрым взглядом. – Кстати, если ты предпочитаешь ходить в полотенце, я возражать не буду.

Король приподнял бровь. Эйра в ответ прищурилась.

– Жду не дождусь нашей трапезы, – сказал он. На его губах заиграла неискренняя улыбка, которую ей очень хотелось сорвать с его лица. Наконец Морозко развернулся и вышел из комнаты.

Скрипнув зубами, Эйра подняла корзинку с рулетами и швырнула ее в закрывшуюся дверь.

– Я все слышал, птичка, – проворковал Морозко с той стороны.

Стиснув кулаки, Эйра взяла из шкафа простую синюю сорочку и накинула на себя. Потом спихнула ношеное платье на пол, откинула одеяло и спряталась в его мягкое царство. В этой комнате ей было больше нечего делать, кроме как спать или смотреть на огонь. Или в стенку.

Большую часть дня Эйра провела в своей кровати, пока ее внимание не привлек тихий стук в стеклянную дверь балкона. Она села и прищурилась. Когда звук раздался снова, она вскочила и кинулась к дверям.

Распахнув их, Эйра сначала ничего не нашла, пока ее взгляд не упал на белоснежную сову, сидящую на краю металлической ограды.

– Адаир, – ахнула она. – Ты вернулся? Но ведь еще даже не ночь!

Филин наклонил голову набок, пристально изучая ее. Потом поднял лапу, сжимая в когтях что-то черно-зеленое. Ветка оливкового дерева.

– Подарок? – спросила она, аккуратно забирая ветку и стараясь не спугнуть его. – Можно мне тебя погладить?

Он поднял пушистое крыло, и ее глаза округлились – раньше он никогда не подпускал ее близко к себе. Но вот уже второй раз он не спешил улетать. Улыбнувшись, она провела пальцами по белоснежным перьям. Ничего мягче она в своей жизни не касалась – даже шелку было не сравниться с ними.

– Эйра? – вдруг окликнули ее из комнаты.

Адаир сорвался с балкона и растворился в темном небе. Тяжело сглотнув, Эйра открыла дверь и обнаружила за ней высокого мужчину среднего возраста, с темными волосами, убранными в косу. Смертный был не так высок, как Морозко, зато в плечах был шире, с заметными мускулами.

– Вы кто? – спросила она.

– Ксезу, распорядитель его величества.

Ксезу… это имя было ей знакомо.

– Муж Ульвы?

– Она моя лучшая половинка. – Он улыбнулся, но тут же спохватился. – Король ждет вас на ужин. Я здесь, чтобы вас сопроводить.

У Эйры в горле сразу же пересохло, а живот заныл от голода. Ей хотелось выпить и съесть все, что попадется на глаза, но она не собиралась потакать Морозко и играть с ним в его игры.

– Скажите ему, что я не приду.

Загрузка...