Убийство Ледяного Короля

6. Эйра

Пока Эйра и Морозко неслись сквозь снега верхом на волке Ледяного Короля, ветер начал усиливаться. Морозко дернул поводьями одной рукой, говоря Нуке немного прибавить ходу. Другой он держал Эйру за талию, словно заключенную. Смерть ее пока что откладывалась на потом, и только поэтому она до сих пор не оттолкнула его от себя. Ох как же она жалела, что не взяла с собой кинжал, который Петр предлагал Сарен. Свой она прихватить не успела, так как ей даже не дали собрать свои вещи, но она была твердо намерена найти другой способ прикончить короля – если, конечно, он не успеет принести ее в жертву первым.

Но сейчас Эйра ехала верхом на волке, да еще огромном и белом. Она таких никогда не видела, хоть и слышала много историй о фамильяре Морозко. О том, как Ледяной Король забирал на нем девушек, а после того, как Морозко заканчивал их ублажать, волк самостоятельно привозил их домой, но уже один.

По обе стороны от Эйры ехали ледяные стражники на черных оленях, все в одинаковой черно-красной форме. На них Эйра не злилась – они просто выполняли свою работу. Но вот каждое слово, что шепотом или криком описывало жестокость Морозко, оказалось правдой; он ведь мог дать деревне еще один шанс провести ритуал и лишь в случае повторного непослушания пообещать забрать девушку. Но он этого не сделал.

Ее кожу лизнул еще один порыв ледяного ветра – у нее с собой не было даже тонких перчаток. Стуча зубами от холода, она запахнула плащ посильнее и прижалась немного ближе к теплому телу Морозко, вдыхая его пряный запах. В этот момент она люто ненавидела себя за эту слабость, но волк несся на огромной скорости, а ветер был таким холодным, что дыхание застревало у нее в горле, с трудом добираясь до легких.

– Почти приехали, птичка, – вдруг проворковал ей на ухо Морозко.

Эйра сдержала себя и не открыла рта – отвечать ему не было никакого смысла. Она была жертвой, его жертвой. Там, в деревне, она даже не заплакала – по ее щеке не скатилось ни единой, даже скупой слезинки. Когда Морозко выбрал ее, она испытала такое сильное облегчение, что оно затмило собой даже злость. Да, облегчение, потому что беспощадный король не выбрал ее лучшую подругу. Сама Сарен, впрочем, этого чувства с ней не разделяла.

– Давай я лучше себя предложу ему в жертву, – умоляюще вцепилась в плечи Эйры Сарен. – Уверена, я могу и в другом плане его заинтересовать…

Одна только эта мысль ужаснула Эйру. Какой бы Сарен ни была прекрасной и как бы много мужчин ни пытались за ней ухаживать, она ни с одним еще не была в постели.

– Ну уж нет, ничего такого ты ради меня делать не будешь, – тихо сказала Эйра. – Ты нужна брату, вы оба и так уже слишком много потеряли в этой жизни.

– Так и вы с отцом тоже, – сдавленно прошептала Сарен.

– Я уже все решила. Ты теперь в безопасности. – Эйра крепко обняла подругу на прощание.

– Выживи, ну хоть как-нибудь, – всхлипнула Сарен, обнимая ее в ответ.

Отец Эйры рыдал, не желая ее отпускать, но она лишь сказала ему держаться. И что она очень его любит.

Нука со всех лап бросился в лес, и их поглотила непроглядная тьма, но ни единый зверь не осмелился бы напасть на Морозко и его стражу.

Эйра не видела в темноте так хорошо, как бессмертные – ей были видны лишь очертания теней и веток. Рука Морозко сжалась на ее талии, словно он ожидал, что она сию же секунду попытается спрыгнуть с его фамильяра и сбежать.

«А почему бы и нет, Эйра? Сломаешь шею – здорово расстроишь урода, лишишь его удовольствия прикончить тебя самостоятельно». Мысль о том, в какое он придет бешенство, оказалась на небольшое мгновение весьма заманчивой. Но нет, она не собиралась обрывать свою жизнь своей же рукой – в ее планах было сражаться с ним до последнего вдоха. Если она убьет Ледяного Короля в его же замке, слуги наверняка прикончат лишь ее одну, не тронув деревню, и тогда жертвоприношениям наконец-то придет конец. Только надо было сделать это так, чтобы точно сработало, а то в следующий раз Морозко точно выберет в жертву ее подругу Сарен.

Они вырвались из леса, и впереди проступили массивные очертания королевской горы, на которой луна освещала величественный и неприступный замок Морозко. Нука с легкостью нес их наверх по уступам и склонам. Эйра как-то видела замок издалека, когда развозила игрушки по деревням демонов, но вблизи – никогда. Он был выточен из чистого льда, а шпили на башнях касались звездного неба. В ночной темноте не было видно деталей, можно было разглядеть только ледяной подъемный мост, через который они перемахнули.

На подходе к дому Морозко Нука замедлил свой бег. Вокруг не было ни одного сада. Только сам замок, деревья и белый снег.

Когда волк совсем остановился, Морозко тут же спрыгнул вниз, и снег хрустнул под его ногами. С усмешкой, которая появилась на раздражающе идеальном лице, он протянул ей руку, но она проигнорировала помощь вместе с его бьющимся на ветру плащом и спрыгнула с Нуки сама. Правда, стоило ее ногам коснуться земли, как они тут же подвели ее, и она рухнула прямиком в ледяной снег.

Морозко цыкнул, наклоняясь над ней.

– Надо было взять меня за руку, птичка, – мурлыкнул он, снова протягивая ей свою ладонь. – Или воспользоваться магией.

– Ты прекрасно знаешь, что у людей ее нет. – Оскалившись, она поднялась с земли и принялась окоченевшими пальцами стряхивать с платья холодный снег.

– Спасибо, что подвез, Нука, – обратилась она к фамильяру, а потом промаршировала мимо нахмурившегося Морозко прямиком к двери замка. К волку у нее тоже претензий не было – как и стражники, он лишь выполнял свою работу.

Ее встретили двойные резные двери, украшенные витиеватыми узорами на льду. Два стражника распахнули перед ней створки, и Эйра шагнула внутрь, где пряный запах Морозко стал еще сильнее. Сам по себе аромат был неплох, она даже мечтала бы чувствовать его чаще, не будь это его запах.

Морозко прошел мимо нее, бросив мимолетный взгляд через плечо и сверкнув ледяными голубыми глазами.

– Так и будешь здесь мерзнуть всю ночь? – Он пальцем показал ей следовать за ним и двинулся дальше. Прищурившись, она прожгла взглядом его спину, но все же зашагала за ним по коридору, украшенному скульптурами волчьих голов на стенах.

Они поднялись по двум пролетам белых ступеней и оказались в еще одном коридоре – его стены покрывали изображения вырезанных по дереву сражений. Одна из дверей была открыта, и они зашли в комнату с зажженным камином, в котором оранжевое пламя уже радостно полыхало, ведь кто-то подкинул туда два полена.

Эйра поежилась, шагнув внутрь, и ее глаза заметались по черно-красной комнате. Посередине стояла алая вельветовая софа, напротив – два кресла с высокими спинками. Перед камином раскинулась черная шкура, из-под которой виднелся ониксовый пол. На стенах ее внимание привлекли металлические снежинки. На противоположной стороне комнаты находились две стеклянные двери с темными изогнутыми ручками, ведущие, вероятно, на балкон.

– Добро пожаловать домой, – протянул Морозко и развернулся, чтобы уйти.

– Стой! – в смятении вырвалось у Эйры, к ее же собственному удивлению. – Куда ты пошел?

Он медленно, с коварной усмешкой повернулся к ней.

– Лично я пойду приму ванну, но ты можешь присоединиться ко мне, если есть такое желание. Ванна у меня большая, вода теплая, да и я сам не прочь показать тебе, что далеко не весь состою изо льда…

С усилием воли сглотнув и чувствуя, как румянец окрасил ее щеки, Эйра отступила на шаг назад:

– Обойдусь, спасибо.

– Тебе же хуже. – Искушающая улыбка никуда не делась, и она поспешно отвела взгляд от его точеных губ. – Пока погрейся у камина, слуги сейчас принесут тебе что-нибудь выпить и поесть.

– Что, хочешь откормить меня перед ритуалом? – Сердце бешено заколотилось в груди, не зная, что он планировал сделать с ее телом потом. Сбросить со скалы, вероятно.

– Я же не есть тебя собираюсь, – хмыкнул Морозко. – Я не настолько зверь. А теперь делай что тебе говорят.

«Делать что говорят?» Ей очень хотелось начать обсыпать его ругательствами, пока она не посинеет от нехватки воздуха, но вновь сдержалась.

– Почему ты требуешь от нас этих жертв, когда животные нам самим нужны?

– Мне их кровь нужна гораздо больше, чем вам. Необходимо лишь одно животное в год, чтобы набить животы.

– Это еще почему? И почему тогда не убить меня сразу, если это так важно? – Если бы его повод был таким серьезным, он бы уже давно рассказал о нем деревне или перерезал ей горло там, на месте.

– Может, мне нравится с тобой играть. – С волчьей улыбкой Морозко отстегнул плащ. – Согрейся. – Он кинул ткань ей, и она отшвырнула от себя тяжелую красную ткань в сторону. – Зря ты так. – Снова хмыкнув, он развернулся и закрыл за собой дверь, оставив ее стоять одну посреди комнаты.

Стиснув зубы, Эйра заозиралась вокруг в поисках чего-нибудь, что сошло бы за оружие. Тщетно. Даже металлическую снежинку со стены оторвать не получилось. Она распахнула было дверь и тут же наткнулась на высокого стражника в коридоре, с голубыми волосами, убранными в низкий хвост, и шрамом на левой стороне губ. Молча закрыв дверь обратно, она пнула плащ Морозко, а потом еще потопталась по нему для отвода души. Запахнув свой собственный плащ плотнее, она уселась на шкуру перед камином, дрожа всем телом. По рукам и ногам бегали мурашки. Пальцы начало покалывать, они снова обретали чувствительность, когда она протянула руки к огню и тот прогнал прочь холод. В голове вихрем кружились мысли об отце и Сарен, и ей стало интересно, что они делали в этот момент. Смогли ли уснуть или, может, не сомкнули глаз?

Вскоре в коридоре послышались шаги, и, бросив взгляд через плечо, Эйра обнаружила в комнате человеческую женщину в темно-красной тунике и кожаной юбке. В одной руке у нее была плетеная корзинка, а в другой – фарфоровая чашка с чаем. Женщина была среднего возраста, в пучке ее темных волос уже виднелась седина, а на лбу и вокруг темно-карих глаз собрались тонкие морщинки.

– Ксезу сказал, вам нужна еда и что-нибудь выпить. – Ее взгляд упал на плащ на полу. – Как интересно.

– Ксезу? – Эйра наморщила нос. Не то чтобы она знала здесь кого-то по имени, за исключением Морозко и его фамильяра.

– Мой муж и распорядитель короля.

Молча задаваясь вопросом, как давно эта женщина уже служит в замке, Эйра наблюдала, как та протягивает ей чашку горячего чая и корзинку. Под белой тканью обнаружились фрукты, хлеб и сладкая выпечка.

– Спасибо. Меня Эйра зовут, – сказала девушка.

Служанка вскинула бровь.

– Женщины, которых приводит король, обычно со мной не разговаривают.

Пусть Эйра и не любила общаться с людьми, отец привил ей достаточно вежливости и манер.

– Ну и дуры, значит.

Женщина улыбнулась:

– Я Ульва.

– Король уже приводил сюда своих жертв или я первая такая? – Она задала вопрос ровным тоном, но в ее венах текла чистая тревога. Она даже не знала, каково это будет, когда стальной клинок прижмется к ее горлу и резанет поперек, и это незнание страхом пожирало ее изнутри.

– Ох, батюшки. – Ульва моргнула, всплеснув руками над передником. – Я и не знала, что он привел сюда жертву. Я думала, вы предназначаетесь в его постель.

– Да ни за что на свете! – выпалила Эйра, поспешно отгоняя от себя ужасающую картину точеных губ Морозко, целующих ее, и его сильных рук, поднимающих ее на кровать, и его рельефного тела, опускающегося промеж ее ног. «Ни за что».

Ульва поджала губы, словно сдерживая улыбку.

– Это что-то новенькое. Еще ни одна женщина не отказывала королю. – Ну, что бы их в нем ни привлекало, это точно был не его милейший характер…

– Что ж, похоже, от перспективы быть принесенной в жертву мы, женщины, тоже не отказываемся. – Эйра прикусила щеку, подтягивая колени ближе к груди.

Ульва помрачнела и коротко кивнула, а затем вышла из комнаты и снова оставила Эйру в одиночестве.

Эйра еще посидела немного у огня, потягивая мятный чай, пока чашка совсем не опустела. Поесть она себя уговорить не смогла, хотя обычно была готова уплетать пищу в любое время суток. На этот раз она знала: все, что она попытается в себя впихнуть, тут же вернется обратно.

Сжав чашку в руке, она с силой стукнула ее об пол, надеясь расколотить на множество острых осколков. Грохот эхом отдался от стен, но посудина чудом осталась целой, словно король и это просчитал заранее. «Сволочь».

Дверь распахнулась, и в нее ворвался стражник, выставив перед собой руку, словно был готов творить магию прямо в данный момент.

– Все в порядке?

– Просто прекрасно, – вздохнула Эйра.

Солдат, поджав губы, снова закрыл дверь за собой, а она вспомнила о том, что лежало у нее в кармане. Достав деревянную куколку Морозко, она, не глядя, швырнула ее в огонь.

– Надеюсь, ты это почувствуешь, королевишко.

Морозко все еще не вернулся, а она даже не знала, когда его ждать. Может, сожжение куклы сработало, и с ним было покончено, но что-то она в этом сомневалась, ведь ей просто не может так повезти. Понемногу осознавая, в какое она угодила заточение, Эйра заерзала. Потом обратила внимание на стеклянные двери, ведущие на балкон.

Поднявшись с пола и посильнее запахнув плащ, она толкнула одну из дверей. Она пробыла в стенах замка всего ничего, но ей уже хотелось глотнуть свежего воздуха и вырваться на свободу.

На балконе ничего не было, за исключением ледяного поручня и свисающих с него сосулек. Будь это ее дом, она хотя бы украсила его плющом.

Внизу периметр замка патрулировали ледяные стражи. Даже если бы она и попыталась сбежать, то эта идея с треском провалилась бы, и ее с легкостью обнаружили и схватили. Но она не собиралась и пытаться – не хотела ставить под угрозу жизнь кого-то еще из деревни. Впрочем, разве не именно это она пыталась сделать, когда предлагала Сарен убежать и спрятаться на время праздника? Разве не желала она умереть кому угодно, кроме Сарен?

Ветер растрепал кончик ее косы, и, подняв взгляд в небо, Эйра заметила в нем белое пятно. Прищурившись, она смотрела, как оно пошло на снижение, приближаясь к ней.

«Да не может быть. Неужели?»

Хлопая белоснежными крыльями, на перила балкона опустился Адаир.

– Прости, что не успела попрощаться, – сказала Эйра.

Какое-то время он просто смотрел на нее, а потом с уханьем взмыл в воздух и полетел прочь, в ночь, свободный, как сам ветер. А она осталась здесь. Сама решила прийти и сама решила не сбегать, так что чего уж теперь жаловаться.

Пройдя обратно в комнату, Эйра закрыла за собой дверь. Опустившись на софу, она уставилась на огонь, и постепенно ее веки стали наливаться свинцом. Она все ждала, что Морозко вернется. Может, даже планировала попытаться придушить его плащом. Но время шло, а дверь все не открывалась.

Как же ей хотелось верить, что в качестве жертвоприношения он покончил с собой, но она знала, что этого ей не видать.