УБОП

Игорь вышел из подъезда. И хотя, в полнеба сияло солнышко, воробьи купались в лужах, после ночного дождя, голуби дружной компанией подъедали крошки хлеба, который им сердобольная старушка накрошила на асфальте, на душе было пакостно, как будто кого-то предал. Приходилось начинать жизнь с чистого листа. Он двадцать лет отработал в милицейской разведке, в наружном наблюдении, из них пятнадцать лет на севере. Но получилось, как получилось. С новым начальником отдела, которого за уши тянул начальник УВД, отношения не сложились. Бандиты, из числа спортсменов, захватили четырех человек, из группы Игоря, причем одному всадили четыре пули в живот. Дело с первого дня начали спускать на тормозах. Хорошо хоть парень выжил. К бандитам никого из сильных оперов не подпускали, занимались начальник УВД и начальник криминальной милиции. Лишь через неделю Игорь случайно узнал, что в нападении принимал участье сын начальника УВД. Игорь психанул, открыл дверь кабинета начальника отдела ногой, с порога высказал все, что об этом думает. Пройдя в дежурку, он созвонился со знакомым, который работал в Москве, узнал телефон начальника главка управления наружного наблюдения и напрямую позвонил ему, попросил выслать оперативно-следственную группу. Московские парни приехал через день, но и они лишь развели руками. Через три месяца состоялся суд, бандитов оправдали, лишь главарь получил условный срок, за хранение оружья. Игорю предложили три варианта, перевод в другой город, пенсия, либо увольнение. Компру на человека всегда можно найти, было бы желание. Игорь выбрал первое, да и у младшего сына была аллергия на лютые морозы. Взяв отпуск, он приехал в родной город. Областной центр мало изменился, такой же серый, невзрачный с разбитыми в хлам дорогами и грязью по колено. Игорь прошелся по райотделам, но первый вопрос, которым его встречали, был, а умеет ли он писать отказные материалы. Сводки наружного наблюдения он писать умел, а вот с этим сталкиваться не приходилось. В наружку, получив зубодробящий удар, он, возвращаться не хотел. Оставалось одно, идти на поклон к начальнику УБОП. Так уж получилось, что по работе они несколько раз пересекались. Тот, выслушав Игоря, на какое-то мгновение задумался, а потом спросил.

— Игорь, а ты сможешь парней из СОБРа натаскать, что бы они улицу видели. Мне уже надоело отписываться, как ни задержание, так кому ни будь, в лоб левому накатят.

— Сергей Иванович, да это без проблем. Через мои руки уже не один десяток парней прошло.

— Хорошо, оформим тебя старшим важняком, в группу по борьбе с вымогательствами, но будешь заниматься с СОБРом. Сейчас зайдешь к начальнику отдела кадров и напишешь рапорт, я ему перезвоню. А вообще, если бы я не знал, что ты фанатик, я бы тебя не взял. По званию майор, а в оперативной работе дилетант. Догуливай пока отпуск.

Отпуск закончился, Игорь, поднялся на крыльцо, закурил сигарету. Докурив до фильтра, пока не начало обжигать пальцы, он выбросил бычок в урну и зашел в дежурку. Дежурный, взглянув в удостоверение, лишь хмыкнул.

— Парень, я тебя не знаю. Такие, как ты, к нам каждый день пачками ходят. Звони кадровику, пусть пропуск выписывает.

Игорь по внутреннему телефону позвонил кадровику. Вскоре, запыхавшись, тот зашел в дежурку.

— Игорь, ты почему опаздываешь?

— Мне сказали к девяти, я к девяти и пришел.

— На будущее запомни. Сегодня пятница, а по пятницам, до обеда, у нас служебная подготовка. Шеф очень не любит, если кто-то опаздывает. Пошли быстрее наверх, в актовый зал.

Игорь с кадровиком зашли в зал. Сотрудники УБОП были уже все в зале. На вошедшего Игоря поглядывали с любопытством. Присмотрев свободное место, он сел. Почти следом за ним зашел начальник УБОП с замами. Все встали. Начальник махнул рукой, разрешая сесть. Дождавшись, когда в зале установится тишина, он зачитал приказ о переводе Игоря в управление. Проведя оперативное совещание, начальник поднялся и пошел к выходу, но возле самых дверей остановился.

— Алик и Игорь, после занятий зайдите ко мне.

Время до обеда пролетело быстро. Начальник СОБРа притащил гору оружия и объяснял, как им пользоваться. В наружке были стволы, но только ПМ и автоматы ПП-90. Да, чего только не изобрели, чтобы пристрелить тварь двуногую. После занятий Игорь и Алик, невысокий, но крепко сбитый татарин, зашли в кабинет начальника УБОП. Тот сидел за столом и просматривал какие-то бумажки.

— Парни, садитесь. Алик, ты давно просил человека в свою группу. Такого человека я тебе нашел. Но предупреждаю сразу, опыта оперативной работы, у него нет. Полгода Игорь будет заниматься с СОБРом, а за это время ты его натаскаешь. Мужик он с головой, так что в нашу кухню въедет быстро. Алик, иди, познакомь Игоря с парнями, введи в курс дела. С понедельника, Игорь, за тобой закрепят первую группу добровольцев, а дальше видно будет.

Алик завел Игоря в свой кабинет, в котором уже сидели трое молодых парней. Не зная, что это опера, их легко можно было принять за бандитов. Все трое физически крепкие, с короткими стрижками и жестким взглядом. С сотрудниками наружки, они практически не пересекались. Все проблемы решались через начальство. Так что к Игорю было больше вопросов, чем ответов. В понедельник, с утра, к ним в кабинет зашли трое парней и молоденькая девчушка. Первая и последняя группа добровольцев. Игорь две недели мотался с ними по городу, объясняя азы работы. Попутно, задерживая различную мелочевку, наркоманов и мелких воришек, которых сдавали в ближайший отдел. На утренних совещаниях опера с завистью поглядывали на него. С Игоря никто не спрашивал ни за раскрываемость, ни за заведение оперативных дел. Идиллия закончилась внезапно, как и началась. Вторая Чеченская компания. СОБР подняли по тревоге, загрузили в самолет, и отправили на войну, оставив лишь отделение, для охраны здания и экстренного задержания жуликов.

Утреннее совещание закончилось и опера потянулись к выходу, когда раздался телефонный звонок. Начальник отделения поднял трубку и выслушал звонившего. Положив трубку, он окликнул Алика, который о чем-то спорил с Сергеем, старшим группы по борьбе с разбоями.

— Алик. На сегодня у вас ничего срочного нет, так что, бери свою банду и в город. Только что позвонили из дежурки. Начальник ГУВД распорядился, что бы мы приняли участье в операции «Квартира». От нашего отдела требуется пять человек, придается дежурная группа СОБРа.

— Женя, а что, мы как всегда крайние?

— Алик, но ты же, слышал, что парни из разбойного сейчас поедут людей задерживать, а потом, на обыска. У вас на сегодня только бумажная работа, тем более, что операция будет только до двух часов.

— А что у них зачесалось? Даже заранее не предупредили.

— В микрорайонах серия квартирных краж, зацепок никаких, вот и не знают, за что хвататься.

— Ладно. Какую территорию нам нарезали?

— Четвертый, пятый, шестой микрорайоны.

— Так нам проще весь город перекрыть.

— Алик, не ерничай. Что мне приказали, то я и делаю. Ты же, знаешь, как к нам новый начальник ГУВД относится. Считает, что мы только бамбук курим и ничего не делаем.

— Женя, так у меня всего три человека, вместе со мной. Я же, тебе говорил, что остальные ночью на трассу пойдут.

— Алик, не мне тебе объяснять, что это все делается для галочки. Вас и троих хватит. Возьмете каждый по району, перекроете. Да, и возьмите радиостанции в СОБРе, а то нашего старья только на полчаса работы хватает.

— Хорошо, уговорил. Пойду парней озадачу.

Алик вышел из кабинета и прошел, в свой, где его ожидали Виктор и Игорь.

— Все парни, перекур закончен, одеваемся и на улицу. Операция «Квартира», слышали о такой.

— Алик, что за фигня? Мы еще только квартирными кражами не занимались. Они нам в показатели все равно не идут. — Возмутился Виктор.

— Ты, что, решил на мне оторваться? Я, ведь не сам это придумал. Хватит, базарить. Я, беру четвертый микрорайон, Игорь пятый, Виктор шестой. Если что заметите, вызывайте СОБР. Пошли, получим радиостанции и с богом.

Надев ветровки, за окном было пасмурно, моросил осенний дождь, они спустились на первый этаж, где находился СОБР. Получили радиостанции и согласовали вопрос о взаимодействии. Идти под мелким нудным дождем никуда не хотелось, и они остановились на крыльце, что бы выкурить по сигарете, и разойтись по своим участкам.

На этот Москвич-2141, Игорь сразу обратил внимание, ну не понравились ему пассажиры, которые в нем сидели. Нарезав несколько кругов по микрорайону, автомашина остановилась во дворе новой девятиэтажки. Игорь, которому пришлось пробежать через весь микрорайон, увидел пассажиров, лишь со спины, когда они заходили в подъезд. Но и этого хватило, что бы узнать одного. Не зря в наружке его называли «ходячим компьютером». Альшевский, под которым ходила бригада воров и грабителей. Все ранее судимые, наркоманы, они ничем не гнушались. Отрабатывались в поездах, идущих с севера, подпаивали вахтовиков, во время очередного перекура в тамбуре выворачивали у них карманы и выкидывали из поезда на ходу. Выставляли квартиры, совершали разбои на «барыг», тех, кто продавал наркотики, заведомо зная, что те с заявлением в милицию не пойдут. Вроде и информации было много, на эту группу, но как-то все, ни о чем. Если и задерживали кого-то, то грузились по мелочи, получая минимальный срок. Своего человека в группу внедрить не удавалось. У Альшевского была своя контрразведка, которую возглавлял бывший лучший опер УВД, Захаров, волей судеб попавший в банду воров. Игорь по радиостанции связался с передвижной группой СОБРа, которые курсировали на ГАЗели по микрорайонам. Сказал, что бы те встали рядом с москвичем. Через полчаса вышел Альшевский и внимательно осмотрел двор. Не заметив ничего подозрительного, он спустился с крыльца и сел в автомашину. Завел ее и начал выезжать со стоянки. В это время из подъезда вышли двое его подельников, нагруженные, как ишаки, «барыжьими» сумками с вещами и радиоаппаратурой. У собровцев сдали нервы. Они не стали ждать, когда вещи загрузят в автомашину. Выскочив из Газели, положили воришек лицом в лужу и бросились к автомашине. Альшевский, увидев пятнистую форму, вдавил педаль газа до полика. Игорь, на которого мчалась автомашина, схватился за пистолет, но тут же, понял, что стрелять нельзя. Напротив него был детский сад, где в песочнице с увлечением играли ребятишки. Между тем, автомашина приближалась. Игорь увидел, что стекло на водительской дверце опущено, и он прыгнул головой вперед, в салон автомашины, получив стойкой сильный удар в область поясницы. Ключа в замке зажигания, как и самого замка, не было. Провода были скручены между собой. Игорь вырвал провода и машина заглохла. Альшевский, увидев незваного гостя, схватился за телескопическую дубинку, на конце которой был металлический шар с шипами и попытался ударить. Игорю повезло, что шар зацепился за обшивку и удар не получился. Он открыл дверцу и вытащил Альшевского из салона автомашины, но сбить с ног, коренастого, состоящего из одних мышц жулика он не смог. Что с успехом сделали, подбежавшие собровцы. Альшевский сопротивлялся до последнего, даже закованный в наручники, он пытался отбиться ногами, пока несколько раз не получил по фейсу армейским ботинком. Вокруг быстро собралась толпа зевак и начала кричать о ментовском беспределе. Игорь, отойдя в сторону, от нестерпимой боли в позвоночнике сначала опустился на колени, а потом упал на бок. Собровцы, вначале не заметив этого, грузили задержанных в Газель. Наконец, старший группы, увидел лежащего, и подбежал к нему. Поняв, что помощь оказать не сможет, вызвал «скорую помощь». Терапевт, осматривающий Игоря, лишь покачал головой.

— Майор, вам повезло. Если бы удар был чуть сильнее, то лежать бы вам в кроватке, парализованным. Нужен мануал, у вас выбит позвонок.

— Доктор, это надолго?

— Думаю, через недельку встанете, но в дальнейшем, никаких тяжестей и резких движений.

— Так это что, меня комиссовать могут?

— Да, могут.

— Доктор, но мне до пенсии около года осталось. Может, вы в медицинской карте не будете писать о травме.

— А если с вами что случится, то меня под суд отдадут.

— А я, вам расписку напишу.

После нескольких сеансов массажа, боль в спине прошла, Игорь приступил к работе. Подельников Альшевского закрыли в следственном изоляторе, а самого, из-за недостатка улик, выпустили. Игорю пообещали премию, о которой благополучно вскоре забыли. Пока он пролеживал бока в больничке, из группы Алика двое оперов перевелись в УИН, в отделение по розыску беглецов. Работы в группе по борьбе с вымогательствами было выше крыши, приходилось работать за двоих. Особенно беспокоили вымогательства на автомобильных дорогах у дальнобойщиков и северян, которые ехали в отпуск. На трассах области орудовало несколько организованных групп. Алику, Виктору и Игорю приходилось каждую ночь объезжать стоянки в окрестностях города. В основном, весь улов состоял из молодежи, которым не хватило на бутылку пива. Хотя на трассе еженедельно происходили убийства. Наслушавшись упреков в свой адрес, вся группа попросилась на прием к начальнику ГУВД. Тот, когда-то сам начинавший с земли, простым опером, внимательно выслушал и согласился, что нужно запускать на трассу машину-ловушку. Опера не стали бы к нему обращаться, если бы, не бензин, который давали по десять литров на сутки. Сверх лимита, давали только с разрешения начальника ГУВД. Машину, навороченную десятку взяли из конфиската и оборудовали ее видео и звукозаписывающей аппаратурой. Первые выезды ловушки, которую в отдалении сопровождала Газель с отделением СОБРа, прошли неудачно. Начальник автохозяйства только скрипел зубами. Приходилось ограничивать в бензине другие автомашины. Лишь на пятый день рыбка клюнула, да еще какая. Бандитский джип десятку, в которой находился Виктор с Игорем, пропустил, а вот Газель подрезал. Из джипа вышли трое с пистолетами в руках и спортивных шапочках с прорезями для глаз. Двое взяли на прицел водителя, который нервно заерзал на сидении, а третий открыл пассажирскую дверцу, где сидел Алик.

— Братуха, че везем?

— Да так, по мелочи. Из отпуска домой возвращаемся.

— За проезд по этой дороге нужно платить. Половину товара мы у тебя забираем, плюс десять тысяч рублей, наликом.

— Так вы посмотрите, может товар-то и не понравится. Мы продуктов прикупили, что бы дорогу оправдать.

Главарь крикнул одному из стоящих, рядом с водителем, что бы тот присмотрел за пассажирами и вдвоем подошли к задней дверце автомашины. Открыв дверцу, они на какое-то время замерли от удивления. В грудь смотрело несколько автоматных стволов. Главарь вышел из ступора и вскинул руку с пистолетом, но выстрелить не успел. Автоматная очередь кровавым пунктиром прошила грудь. Оставшиеся в живых разбойники бросились бежать в сторону леса. Алик выскочил из Газели и выстрелил из пистолета. У одного из беглецов подогнулись ноги, он упал в придорожный кювет. Третий, отбросил пистолет в сторону, встал на колени и начал дрожащим от испуга голосом, умолять, что бы в него не стреляли. Джип сорвался с места и с визгом колес скрылся в темноте. Двое собровцев подошли к стоящему на коленях, вывернули ему руки и застегнули наручники. Алик подошел, к Газели, предварительно пощупав пульс у главаря.

— Парни, я же просил по ногам стрелять, а вы из него сито сделали.

— Алик, а ты то, чем лучше? Своему весь затылок разворотил.

— Это от нервов, рука тряслась. Я ему по ногам стрелял.

— Правильно, стрелял в пятку, а он голову подставил. Алик, ты бы десятку сюда вернул, да колите этого суслика, пока тепленький. Очухается, все на трупики будет валить. Мол, я не я, и пушка не моя.

Алик подошел к автомашине и по радиостанции связался с Игорем.

— Игорь, возвращайся. Здесь у нас гора жмуров.

После чего, подошел к задержанному, и ногой опрокинул его на землю. Поднеся пистолет к носу, задержанного Алик спросил.

— Чувствуешь, чем пахнет?

— Порохом.

— Ответ неправильный. Пахнет смертью. Парни, какого черта, сразу его не валили. До кучи, за раз отписались бы и все. А теперь еще с ним возиться. Может добить его, что бы заморочек меньше было. Жить, хочешь, урод?

Задержанный, дрожа всем телом, закивал головой.

— Не слышу. Так хочешь или нет?

— Да, да, да. — Взвыл лежащий на земле парень.

— Так вот, если ты, хоть раз скажешь, что чего-то не знаешь, я тебя положу рядом с твоими корешами. Как тебя зовут?

— Андрей.

— Кто с тобой был?

— Бешенный, Вагиф, а за рулем двоюродный брательник, Серега.

— Где, нам, Серегу найти?

— Он наверняка сейчас к Лизке рванул, к подруге.

— Андрей, нам по барабану твоя Лизка, ты адрес назови.

— Совхоз, «Путь Ильича». Там, ни улиц, ни номеров домов нет. Она живет напротив администрации, крыша дома железом покрыта.

— Так, с этим проехали. Сколько вас человек в группе и кто старший, бригадир?

— Нас пятнадцать человек, работали по четверо. Водитель и три человека, которые дальнобойщиков доили. Старший у нас Мартынюк. Вы его может, даже знаете. Он у нас в райцентре работает, заместителем начальника уголовного розыска.

— Но, это всего тринадцать. Кто еще двое?

— Гаишники. Они на посту фуры останавливают, узнают, что за груз, а потом нам отзваниваются.

— Крови, на вашей бригаде, много?

— Я, не знаю.

Алик взвел курок и выстрелил рядом с головой. Андрей заверещал как заяц.

— Дяденька, дяденька, не убивайте меня, я еще молодой.

— Говори, паскуда, что знаешь.

— Я, в бригаде недавно, всего три месяца. Я, из армии пришел, работы нет, Серега и предложил заработать. При мне трех человек убили. Но по рассказам, намного больше. Они уже на трассе два года работают. Бешенный, уже давно с катушек слетел. Они постоянно с Вагифом, пьяные спорили, кто лучше стреляет. Выедут на трассу, разгонятся и во встречную автомашину стреляют.

— За тобой, сколько трупов?

— Я, не убивал.

— Андрей, вот только не надо лапшу на уши вешать. Поверь, мне, старому майору, в таких группах, как у вас, всех проверяют кровью.

— Мне это зачтется?

— Ты, будешь единственным, кому я разрешу написать явку с повинной и в суде за тебя слово замолвлю. Рассказывай.

— Водителя одного убил. Он, из обреза отстреливаться начал, завалил одного из наших, я, и выстрелил.

— Фуры и товар, куда девали?

— У Вагифа дядя хозяин СТО, перебивали номера, через гаишников делали новые документы, продавали в Казахстан и на Кавказ. Товар, Мартынюк реализовывал. Через кого, не знаю.

Игорь и Виктор, подъехали почти в самом начале разговора. Алик повернулся к ним.

— Мужики, все слышали? Возьмите, кого ни будь из собровцев, съездите за Сережей, пока он волну не поднял. Найдите в деревне телефон, позвоните дежурному. Пусть свяжется с областной прокуратурой, местных подключать не будем.

Игорь покачал головой.

— Алик, а ведь мы, втроем, до утра не сможем всех повязать.

— Хорошо. Пусть дежурный позвонит начальнику УБОП. Обрисуйте дежурному всю картину. Нужно, весь отдел по тревоге поднимать.

Задержания, обыска, допросы, лишь через трое суток опера попали домой, когда начали валиться с ног. Утром, группа Алика собралась в кабинете. Виктор сходил, набрал воды в чайник и поставил кипятиться. Это у них был своеобразный ритуал. День начинался с кружки чая. Чайник только начал шипеть и плеваться, как позвонил дежурный. Игорь взял трубку.

— Игорь, у вас все на месте?

— Да. А что случилось?

— Собирайтесь и к начальнику. Генерал приехал.

— Ордена хочет раздать?

— Какие к черту ордена, он злой как три бешеных собаки.

Первым, в кабинет начальника УБОП, зашел Алик, за ним Игорь и Виктор. Михайлович, начальник УБОП, сидел в своем кресле, а начальник ГУВД, нервно ходил по кабинету. Алик доложил о прибытии и вопросительно посмотрел на Михайловича. Тот, успокаивающе, махнул рукой.

Начальник ГУВД, резко повернулся к вошедшим, с каким-то злым, лихорадочным блеском в глазах посмотрел на них.

— Ну, что, допрыгались? Мне сегодня звонил министр и устроил разнос. УБОПы созданы для того, что бы заниматься организованными группами. А у вас под носом, два года орудовала банда, и по ней не было никакой информации. Это о чем говорит? Только о том, что вы занимаетесь всем, но только не своими прямыми обязанностями. За все время, банда убила двадцать четыре человека. В среднем по человеку в месяц. И это не считая разбойных нападений. Я, буду ставить вопрос о вашей профессиональной пригодности. Не хотите, либо не умеете работать, вам один путь, в народное хозяйство. Если, я, получу выговор, вы здесь, работать не будете.

У Игоря задергалось левое веко, он не выдержал.

— Господин генерал-майор, вы свои претензии оставьте системе. Вы, не хуже нас знаете, по какому принципу финансируется уголовный розыск. На боже, что нам, не гоже. На весь бандитский отдел, а это тридцать оперов, всего две убитых автомашины. На неделю расписано, кто и в какое время возьмет автомашину, что бы съездить жулика задержать. Нам, это не считая бензина, приходиться в ноги к водителю падать, чтобы ночью на трассу выехать, потому что он уже день отпахал. А, агентура? Что бы получить хорошую информацию, нужно платить. И что мы можем дать, копейки, и то, что с получки заныкаем, от семьи. Да, вы посмотрите сами, кто сейчас в уголовном розыске работает. Старики, которым до пенсии осталось год-два и молодежь, которые только школу милиции закончили. Если раньше было почетно в розыске работать, еще не каждый туда мог попасть. То в настоящий момент уголовный розыск в такой заднице. Ведь это не просто так, кому-то выгодно было сделать то, что мы сейчас видим.

— Сергей Михайлович, разберитесь со своими подчиненными. Приготовьте приказ о наказании. Свободны.

Оперативники повернулись и вышли из кабинета. Для генерала все закончилось хорошо, он получил очередную висюльку, а об операх не вспомнили. Рабочая скотинка должна пахать, а не почивать на лаврах. На трассе стало намного спокойней, но где-то бродил один малокалиберный пистолетик, из которого убили одиннадцать человек. Не срабатывали ни машины-ловушки, ни информаторы. Кто-то расстреливал северян, остановившихся на ночлег, забирая все ценное. Алику приходилось отдуваться за всех, его каждый день таскали на ковер к начальству. По словам двух женщин, оставшихся в живых, после тяжелого ранения, был составлен фоторобот. Ни чем непримечательная внешность, кавказец в возрасте тридцати, тридцати пяти лет. Но удача, она либо есть, либо ее нет. На этот раз она улыбнулась Алику. После работы, он зашел в ресторан, где у него официантом работал осведомитель. Алик сел за столик и начал ждать, когда тот освободится. Все, кто его не знал, принимали его за бандита, невысокого роста, коренастый, с полным ртом золотых зубов. Вот и сейчас, на эти зубы повелся сидящий, за соседним столиком. Подойдя к столику, за которым сидел Алик, он не спрашивая разрешения, сел.

— Братишка, ты, из чьих, будешь?

Алик решил подыграть пьяненькому мужчине.

— За такие вопросы, язычок подрезают.

— Братишка, ты извини. Мне, за кабак, нечем рассчитаться.

— А, я то, здесь, при чем? Нет тугриков, не ходи по кабакам.

— Братишка, ты неправильно меня понял. Купи у меня ствол.

— С собой?

— Да, с собой. Если понравится, еще могу сделать, сколько хочешь.

— Пошли в туалет, покажешь.

Алик вышел из зала первым, мужчина за ним.

— Дождавшись, когда последний посетитель выйдет из туалета, Алик закрыл дверь на защелку.

— Показывай волыну. — Сказал он.

Мужчина из-за пояса достал пистолет и подал его Алику. Тот недоуменно покрутил его в руках.

— Мужик, тебя как зовут?

— Иван.

Иван, что за модель? Я, вроде уж насмотрелся всяких, но таких еще не видел. Вроде нормальный пистолет, обойма в рукоятке, и тут же барабан.

Иван довольно заулыбался.

— Это, я его сам изобрел. В барабане десять мелкашечных патронов. Когда их отстреляешь, нажимаешь на кнопку, стреляные гильзы вылетают, а из магазина на их место, автоматически новые досылаются. Я, это сделал, что бы второй магазин не таскать.

— Еще, есть такие?

— Есть еще два готовых, а так, сколько надо, столько и сделаю.

— Так они у тебя, может, не стреляют, а только плюются.

— С десяти метров доску, сороковку прошибают, насквозь.

— С глушителем сможешь сделать?

— Смогу. Только у меня под глушитель другой вариант разработан. Эксперементальный ствол, я сегодня довел до ума, но еще не отстреливал.

— Иван, ты их, что, на заводе делаешь?

— Нет, дома. У меня в сарае мастерская.

— Много продал?

— Тринадцать штук, чертову дюжину. Берут, как пирожки.

— Хорошо, Иван, а теперь руки вперед. УБОП.

Алик достал удостоверение и показал его. Иван засопел как обиженный ребенок, но сопротивляться не стал. Алик застегнул на его руках браслеты и вывел из туалета. Возле выхода, их догнал официант с охраной.

— Э, что за дела? Кто платить будет? Как жрать, пить водку, так пожалуйте, а как платить, то фигуру из трех пальцев.

Охранник резко дернул за плечо Алика и попытался его ударить. Эх, знать бы ему, бедолаге, что в своей молодости Алик был мастером спорта по боксу. Получив сокрушительный удар в подбородок, охранник в глубоком нокауте сполз по стенке. Официант испуганно замолчал.

— Что смотришь, халдей? Не видишь, человек арестован. Будут вопросы, приезжай завтра в УБОП. Да, и утащи это тело отсюда, что бы посетителей, не распугивало.

Алик кивнул на лежащего охранника и с Иваном, который с любопытством смотрел на происходящее, вышли из ресторана. Автобусы еще ходили, и они прошли на автобусную остановку. Что бы не привлекать внимание, Алик снял куртку и набросил ее на руки задержанного. Вскоре подошел нужный автобус и через двадцать минут они были в здании УБОП. Алик позвонил Игорю, который отдыхал после суточного дежурства, и попросил придти на работу. Тот лишних вопросов задавать не стал. Когда он пришел, Алик с Иваном сидели в кабинете и пили чай. Увидев Игоря, Алик протянул ему пакет с пистолетом и попросил съездить в УВД, что бы дежурный эксперт отстрелял пистолет и сравнил с пульками, которые фигурировали по трассе. Игорь спустился в дежурку и выпросил УАЗ. Водитель, которого Игорь вырвал из объятий Морфея, всю дорогу ворчал. Высадив Игоря возле здания УВД, он уехал. Эксперт долго кочевряжился, пока Игорь не сходил за пивом в ночник. Сама работа, заняла у эксперта не более десяти минут.

— Игорь, что ты хочешь от меня услышать?

— Васильевич, это не наш пистолетик?

— Нет, не ваш, но из той же, серии. В стволе четыре нареза. У всех заводских, нарезы идут вправо, а здесь влево. Нарезы почти совпадают, но ствол точно другой. Тебе заключение срочно надо?

— Нет, завтра заберем. Хватит того, что ты сказал. Васильевич, я помчался.

Игорь вышел на улицу. Еле моросивший дождь разошелся, лило как из брандсбойта. Тяжело вздохнув, что не прихватил зонт, Игорь спустился с крыльца и пошел по лужам. Терять ему уже было нечего. Все равно вымок до нитки, в первые же секунды. С утра закрутилась карусель. Двенадцать пистолетов, Иван продал знакомым, которые изъяли в тот же день. Но все было не то, где-то бродил тринадцатый. Иван лишь помнил, что поменял пистолет на бутылку водки, которую ему купил кавказец, живущий в частном доме, рядом с Центральным рынком. Частных домов там осталось не много. Их планомерно сносили, переселяя владельцев в новые дома. Игорь с Виктором облазили весь район, нашли только двоих, похожих по приметам. Пока они сбивали ноги, Алик со следователем, съездили с обыском к доморощенному Кулибину. Только вечером Игорь и Виктор вернулись в отдел. Алик сидел в кабинете и ждал, когда закипит чайник. Увидев их, он засмеялся. Виктор вспылил.

— Что ржешь, как конь. Тебе смешно, а у нас уже ноги не ходят.

— Да, я не над вами. Приезжаем к нашему Самоделкину, а у него дом развалюха, вот-вот рухнет. Зато сарай, жить можно. В сарае станки, токарный, фрезерный, сверлильный и все новье. Спрашиваю, где взял, а он говорит, что на заводе, у охранников купил. Судостроительный завод уже полгода не работает, банкрот. Охрана сидит три месяца без зарплаты, кормят одними обещаниями. Вот они и начали налево станки задвигать. Наш умелец отдал им новую автомашину, на продажу. Те сами ему станки привезли, сами и установили. Целый мини завод. У вас как?

Виктор хмыкнул.

— Нашли двоих, похожих по приметам. Нужно будет с наружкой порешать.

— Это без проблем. Мне шеф сказал, выходим на фигуранта, задействуют все, что только можно. Давайте адреса, я к нему схожу.

Алик взял листок с адресами и вышел из кабинета. Вернулся он только через час, довольно улыбаясь.

— Мужики, по коням и домой, отдыхать. На завтра никаких дел не планируйте. Наружка возьмет под наблюдение обоих, будем сидеть, ждать их звонка.

За одним наружка моталась с утра до вечера, но безрезультатно. Развозил товар по точкам. Вечером забрал детей из детского сада и вернулся домой. Второй нарисовался лишь ночью. На стареньком УАЗе, оформленном на дядю, Артур Болотаев выехал на северную трассу. Ехал спокойно, не нарушая правил. Водители из наружки были довольны, не часто встретишь объекта, за которым не надо гоняться, нарушая все мыслимые правила дорожного движения. Через сто километров, не доезжая до придорожного кафе, Болотаев загнал УАЗ в лес. Сам вышел из автомашины и по опушке прошел к кафе, где сел за дерево и начал наблюдать за входом. Дождавшись, когда последний посетитель выйдет, он зашел в него. Сотрудник наружки осторожно заглянул в окно. На полу лежали официантка и кассир, с простреленными головами, а Болотаев доставал деньги из кассы. Доехать до города он не успел, решили брать его на трассе. Инспектор ДПС остановил УАЗ и предложил пройти в служебный автомобиль. Артур, шестым, звериным чувством понял, что ему пришла хана. Включив передачу, он резко тронулся с места, зацепив крылом инспектора. Но это было последнее в своей жизни, что он успел. Не справившись с рулевым управлением, он выскочил на встречную полосу и лоб в лоб столкнулся с грузовиком. Вместо преступника, кандидата на пожизненное заключение, пришлось выскребать куски мяса. Через день Алик получил строгий выговор, за два трупа в кафе и неудачное задержание. Впору было напиться, что Алик, Игорь и Виктор успешно сделали. Сидели на кухне, в квартире Игоря. Водки, как всегда оказалось мало, пришлось отправлять гонца за второй. Не зря говорится, что пошли дурака за одной, он одну и принесет. Отправили Виктора, как самого молодого. Тот обернулся быстро. Разговаривали негромко, чтобы не разбудить жену Игоря. Оба сына у него учились в школе милиции и были на казарменном положении. Разошлись заполночь. Виктору с утра нужно было быть на инструктаже, заступал дежурным опером. С утра, в кабинете сидели Виктор и Игорь. Алик, сославшись на то, что прихватило сердечко, ушел в кардиологию. У него уже было, что останавливалось сердце, но тогда ему повезло. Напротив дома тещи, у которой гостил, была станция скорой помощи. Его в тот раз откачали, но после всего, он постоянно наблюдался в кардиологии. Раздался телефонный звонок и Игорь поднял трубку, Дежурный сказал, что бы Виктор спустился в дежурную часть. Тот, не допив чай, отодвинул кружку в сторону и спустился на первый этаж. Дежурный подозвал его и через зеркальное стекло показал на двух пожилых таджиков, которые сидели на лавочке, у входа.

— Витя, займись ими. Заявляют, что пять дней назад, у них пропал племянник с Газелью и товаром.

— Так мы же, заявления не принимаем. Пусть пишут заявление либо по месту жительства, либо по месту пропажи.

— А я, о чем. Я, уже им полчаса объясняю, что мы заявления не принимаем. У нас даже журнала, учета заявлений нет. Они мне одно талдычат, что уже всех обошли, все их напинывают. Говорят, что мы их последняя надежда и не уйдут отсюда, пока, кто ни будь из начальства не примет. Ты, хоть на публику сыграй, да и отправь их в ГОМ, пусть там сидят, бастуют.

Виктор, вышел к сидящим, пригласил их в свой кабинет. В кабинете таджики пододвинули стулья к столу Виктора и сели.

— Ну, уважаемые, что у вас за проблема?

Таджики переглянулись и начал говорить старший по возрасту.

— У нас племянник пропал.

— Это я уже слышал. Начинайте сначала и подробно.

— Дело в том, что здесь проживает несколько семей, которые на рынках города продают урюк, чернослив, курагу, изюм, орехи. Мы родственники и товар храним в одном месте, арендуем гараж. Сообща мы купили племяннику новую грузовую Газель. С утра он развозил товар по точкам, а вечером забирал и отвозил в гараж. Пять дней назад, он взял со стоянки автомашину и поехал грузиться. После загрузки, когда выезжал из гаражей, его подрезали две автомашины, белая девятка и синяя шестерка. Двое сели к нему в салон и уехали. Больше его никто не видел. Мы уже побывали везде, где только можно, милиция, морг, больницы. В милиции мы даже деньги предлагали, но там с нами даже разговаривать не хотят. Говорят, что мы не граждане России и у нас нет постоянной регистрации.

— Но, мы вам тоже помочь ничем не можем. Нужно зарегистрировать заявление в ГОМе.

— Витя обожди. — Перебил его Игорь. — Какие автомашины были?

— Белая девятка и синяя шестерка.

— Обождите пока в коридоре. — Попросил Игорь. Дождавшись, когда таджики выйдут, он достал из сейфа листок, копию рапорта и положил на стол.

— Витя, смотри что получается. Одни и те же машины. Только, у меня пропал без вести азербайджанец, на Тойоте «Прадо». Тоже при выезде из гаражей. Его родственники уже месяц объявление по телику крутят, видимо, богатенькие Буратино. Соседи по гаражам сказали, что Тойоту два дня пасли. Крутились шоха и девятка. Номера не запомнили, но говорят, что обе машины затонированы. Видели только силуэты. Съездил бы ты с ними на место, может, что интересное всплывет.

— А заявление?

— Это их проблемы. Пусть идут, жалуются в прокуратуру. В ГОМе, у них, обязаны принять заявление.

— Да, а от Жени, ты меня отмажешь, что с ними поехал?

— Витя, да уж постараюсь объяснить.

— А на чем добираться? Мне ведь по этому делу дежурку не дадут.

— Витя, в конце — концов, ты капитан, или кто? Дежурку не дадут, пусть потерпевшие такси ловят.

Виктор надел куртку, вязаную шапочку, взял папку с бланками протоколов и вышел из кабинета. За окном стояла минусовая температура и большими, белыми хлопьями шел первый снег. Игорь мог бы съездить и сам, но до обеда нужно было закрыть оперативное дело, получать выговор, за здорово живешь, не хотелось. И он углубился в пасьянс из листков бумаги. Через час пришел Алик. Игорь поинтересовался результатами его похода.

— А ты, как думаешь? Кардиолог сказал, что если еще раз столько выпью, то сразу заматывался в белую простынь, сам полз на кладбище. Потом какой-то больнючий укол вкатал. Виктор, где?

— Помнишь, разговаривали, когда азербайджанец с джипом пропал.

— Да. Мы тогда еще думали, что за него выкуп потребуют, а он как сквозь землю провалился.

— Ну, джип то нет, а он, скорее всего, да. Витя приедет, узнаем подробней. Алик, а что за черная кошка между Виктором и начальником отделения пробежала?

— Когда я перевелся в УБОП из ГОМа, Витька пришел к нам из школы милиции. Женя уже тогда был старшим группы. Витька года не отработал, когда первый раз влетел. У него дружок, одноклассник, за первую Чеченскую, Героя России получил. Вот они и обмыли. Шли через рынок, а к ним местная шпана прицепилась. Витек, не долго, думая, из пистолета высадил обойму в воздух. Представляешь, рынок, толпа. Какая там паника началась? Охрана рынка их задержала, но делу хода не дали. Витька отделался легким испугом. Ему, неполное служебное соответствие влепили, а Жене строгий выговор, за плохую работу с молодежью. Женя мужик неплохой. Попсиховал, попсиховал, да успокоился. Витек, вскоре опять отличился. Никому не сказал, пошел разбойника задерживать, тот у него по делу проходил. Нарвался на целый шалман. Витька порезали, а жулик убежал. Женю предупредили, что еще одна такая Витькина выходка, вылетят из милиции вместе. Жулика мы через пару недель поймали, но с тех пор между ними отношения совсем разладились. У них еще и характер одинаковый, оба упертые.

— Ясно. А то, смотрю, они как два барана, на одной тропинке разойтись не могут.

Оба занялись бумагами. Игорь раскладывал свой пасьянс, а Алик составлял отчет, о проделанной работе, за девять месяцев. Виктор появился только перед обедом и с порога сказал.

— Игорь, все так и есть, как ты сказал. За Газелькой тоже следили два дня. Больше ничего нового узнать не удалось. Я, таджикам сказал, что бы они проехались по рынкам и предупредили своих знакомых. Если на рынках появится кто-то, кого они не знают, и начнет продавать сушеные фрукты, что бы сразу мне звонили.

— На чем добирались?

— Игорь, мне им даже ничего говорить не пришлось. Они туда, такси наняли, и обратно меня на такси отправили. Еще и денег предлагали, за беспокойство. У них, как они мне порассказывали, еще со времен Союза на этом держится вся система.

Пара дней прошла относительно спокойно. Алик с Виктором за это время съездили в райцентр, где группа, возглавляемая начальником МЧС, пыталась продать пятнадцать килограмм ртути. На золотозубую улыбку Алика, дельцы от государства повелись, приняв его за среднеазиатского, залетного купца. Не принимая никаких мер предосторожности, они проехали в гараж, где из погреба достали стальной термос с ртутью. Обычно, если с самого начала идет гладко, то заканчивается плохо. Если уж в больших городах процветает кумовство, то, что говорить о маленьких, где каждый первый сват и брат. Следователь районной прокуратуры в возбуждении дела, под надуманным предлогом, отказал. Ртуть вернул в МЧС, пригрозив пальчиком, что так делать нельзя. Пока парни трепали себе нервы в райцентре, Игорь просмотрел суточные сводки происшествий, за квартал. Пять квартирных разбоев и около десятка квартирных краж и все на студентов, приехавших из одного северного района. Игорь выписал адреса и два дня мотался по городу, повторно опрашивая потерпевших. Студенты, земляки, держались своей компанией и чужих, в свою среду, допускали неохотно. При повторном опросе, всплыла одна кличка, Якут. Якут сам был из этого района. Ранее судимый за кражи, пять лет, что ему нарезал суд, сидел по «черной», проведя половину срока в штрафном изоляторе. Во всех случаях, после его появления у земляков, совершалось либо нападение, либо кража. Игорь объявил его в местный розыск, но на пару недель пришлось забыть про Якута. Смех, смехом, но не зря говорят, что бог любит троицу. На третий день таджики ждали Виктора с раннего утра. Дежурный пытался их выставить, но те, молчали и не уходили. Виктор, зайдя в УБОП, увидел их и подошел.

— Что-то случилось?

— Да, случилось. Нужно поговорить.

— Ну, не здесь же. Пройдемте в кабинет.

Алик и Игорь уже были на месте и ожидали Виктора, что бы идти на оперативное совещание. Виктор, которому всегда для сна не хватало пяти, десяти минут, опаздывал. Алик нервно ходил по кабинету, в полуха слушая, что за два дня нарыл Игорь. Увидев Виктора, Алик не сдержался.

— Витя, ты чего дурака включаешь? Ты же знаешь прекрасно, что Женя на тебя волком смотрит. Опять выхватишь выше крыши, и мы до кучи. А это, кто такие?

— Это по пропавшей Газели.

— Витя, Игорь, на выход, а вы мужики располагайтесь, будем минут через десять.

Когда оперативники зашли к Жене в кабинет, он как раз распустил группу по борьбе с разбоями, и те потянулись к выходу, с насмешкой поглядывая на вошедьших. Прищурив глаза, Женя смотрел на Алика.

— Алик, я, понимаю, что начальство не опаздывает, оно задерживается. Так может, кто ни будь, мое кресло займет, а я опером побегаю. Если вы меня не уважаете, то хотя бы должность уважайте. Витя, дежурный доложил, что к тебе опять таджики пришли. Чего ты с ними возишься? Ведь, это сто процентный висяк. Завязывай с ними, отправляй в ГОМ. Сам почти на последнем месте по показателям и нас за собой тянешь. Все, вы свободны, занимайтесь своими делами.

Если бы он знал, как изменится его судьба, то побежал бы к таджикам, быстрей Виктора. Что-то недовольно бурча под нос, тот зашел в свой кабинет, а Алик с Игорем спустились в секретариат, получить зарегистрированные бумажки. Когда они вернулись, Виктор стоял у окна, а утренние гости внимательно на него смотрели.

— Алик, помощь нужна. — Начал Виктор. — К их родственнику обратились двое неизвестных и предложили купить сухофрукты, за полцены. Тот сообразил, и сказал, что у него сейчас нет денег. Завтра, то есть сегодня, он займет у родственников и возьмет всю партию. Но для пробы взял два мешка. К одиннадцати часам, продавцы должны появиться. Сухофрукты из пропавшей партии. У них на каждом мешке метка, что бы знать, какой семье принадлежит.

— Витя, готовь план-задание, для СОБРа и беги к Жене, пусть подпишет. Да, а у них заявление в ГОМе приняли?

— Алик, о чем ты спрашиваешь? Кому такая головная боль нужна. К Жене я не пойду, сходи сам, он к тебе прислушивается. Со мной он может пойти на принцип и выставить из кабинета. Если все срастется, мы можем серьезное дело поднять.

Выслушав Алика, Евгений, имевший неплохое оперативное чутье, согласился с ним сразу и уже сам пошел к начальнику УБОП, выпрашивать собровцев. Подъезды к рынку двумя автомашинами перекрыли заранее. В одной старшим был Алик, в другой Виктор. Игорь, которому в старой жизни не привыкать было переодеваться, надел засаленный халат и сидел в киоске, изображая грузчика, в руках у него была банка, из под пива. Продавцы оказались людьми пунктуальными. Ровно в одиннадцать к киоску подошел мужчина средних лет. По фигуре было видно, что спортом он не пренебрегал. Осмотревшись по сторонам, он подозвал таджика.

— Деньги, собрал?

— Да, уважаемый, как договаривались.

— Бери своего клоуна, который у тебя пиво пьет и пошли на автостоянку, машину разгружать.

Таджик окликнул Игоря, они втроем прошли к грузовому УАЗу, возле которого стоял еще один мужчина. Продавцы были одного роста, спортивного телосложения. Оба с мертвыми, ничего не выражающими глазами. Мужчина пренебрежительно взглянул на Игоря.

— Слышь, лошара, выгружать сам будешь. Мы и так вам по дешовке отдаем товар.

После чего продавцы сели в кабину автомашины и закурили. Игорь по радиостанции передал команду о задержании. Уткнувшись носом в асфальт, оба пытались скинуть с себя цепкие руки спецназовцев, кричали, что их с кем-то перепутали, что они оба сотрудники милиции. Кто-то из собровцев посмотрел на Алика.

— Что смотришь? Пакуйте, первый раз что ли.

Задержанных рассадили в автомашины, которые сразу сорвались с места. Они действительно оказались сотрудниками милиции. Белов Андрей, сержант ППС, которому год осталось до пенсии, второй, прапорщик, Губарев Александр, отслуживший во вневедомственной охране семнадцать лет. Держались оба уверенно, лишь изредка, в глазах мелькал какой-то животный страх. Говорили слово в слово, как будто учили по бумажке. Какой-то Коля, у которого они не знали ни фамилии, ни адреса, где живет, предложил заработать. А кто откажется от лишней копеечки. Вот и они не отказались. Сухофрукты, Коля, привез на какой-то грузовой Газели. Женя, выслушав обоих, созвонился с кадровиками. Обоих характеризовали как примерных сотрудников, имели не по одному поощрению, спортсменов, прекрасных семьянинов. По базе ГАИ, за Беловым числилась красная семерка, а за Губаревым, УАЗ-452. Евгений вышел из кабинета и кивнул Алику головой, в сторону выхода. Тот вышел следом.

— Алик, придется выпускать, ни одной зацепки.

— Похоже, придется. С такими уликами, ни один прокурор не даст санкцию на задержание и обыск.

— Думаешь, они?

— Женя, я уверен на все сто. Интуиция подсказывает. Уж больно у них складно получается. А то, что сотрудники, так это объясняет, почему ни одна жертва не дергалась. Ксиву сунули под нос, сели спокойно в автомашину и баста, карапузики.

— Думаешь, трупы?

— А тут к бабке не ходи. Прикопали, где ни будь. Зачем им с живыми возиться.

— Алик, что предлагаешь?

— Один вариант, за ними запускать ноги, а домашние телефоны, на прослушку. Мы, про их связи, ничего не знаем.

— Хорошо, так и сделаем. Работайте с ними до упора, пока не позвоню. Я, сейчас к начальству, порешаю, что бы сегодня же наружку за ними подключили, и телефоны на кнопку поставили.

Звонок от Жени раздался в одиннадцатом часу ночи. Белова с Губаревым выпустили, предварительно извинившись. Оперативники, кто помогал по этому делу, разошлись по домам. В отделе остались только Игорь и Виктор, которые ждали информации от наружки. Ну, а что бы им не скучно было сидеть, гонять чаи, дежурный опер подкинул им работенку, а сам выехал на убийство. Сотрудники вневедомственной охраны задержали двух, горе-разбойников, которые с газовым пистолетом пытались совершить нападение на торговую базу. С ними был третий, но тот оказался черезчур резвым. Успел добежать до автомашины, которая ждала их недалеко от базы. В городе объявили план «Перехват». Охрана базы, состоявшая из пенсионеров, на удивление оказала яростное сопротивление. Дедки, обиделись, что нападавшие разбили бутылку водки и перевернули стол с закуской. Получив по нескольку ударов резиновыми дубинками по ребрам, троица бросилась бежать. Один выскочил в ворота, а двое бросились к железнодорожным путям. Не знали они, что у одного из сторожей было день рождения, для чего он и запасся водочкой, а что бы, по территорий не лазили посторонние, пока они отмечают это дело, он привел из дома овчарку. А та, ну не любила она, когда от нее убегают. Вскоре, на въезде в город, задержали и третьего. За рулем автомашины была его сожительница. Дилетантов развели по разным кабинетам. Запираться смысла не было, оба сторожа видели их в лицо. Следователь только успевал писать протокола. Дольше всех Игорь провозился с сожительницей одного из задержанных, которая оказалась организатором нападения, работала на базе товароведом, а уж ей сам бог велел знать, что и где лежит. Она, то со всем, соглашалась, то отказывалась, то впадала в истерику, крича, что на нее наговаривают. Начало светать, когда она разговорилась. Игорь сидел напротив ее, а следователь у окна в кресле, запрокинув голову и слегка похрапывая.

— Надеюсь, ты, сейчас все расскажешь, как на духу.

— Куда мне, деваться? Все равно уже не выпустите.

— А это, девочка, как себя вести будешь.

— Хорошо, слушайте.

Игорь разбудил следователя, который придвинулся к столу.

— Ванька, парень, с которым я живу, работает водителем на грузовике. Две недели назад, в пятницу, он с мужиками из гаража загулял. Водки не хватило, Ванька поехал в магазин на своем грузовике, пьяный. Попал в аварию, разбил АУДИ, за рулем которой сидела женщина. Та попала в больницу, а Ванька с места происшествия скрылся. Через неделю, к нам пришли три узколобых гамадрила и на пальцах объяснили, что мы круто попали на очень большие деньги. Пострадавшая оказалась женой крупного жулика. Пытались взять кредит, но не получилось. С нашими зарплатами, такую сумму не дают. А сроку нам дали неделю. Я, предложила Ваньке базу ограбить, у нас недавно в один из складов норковые шубы завезли. Думали, что сторожа дергаться не будут, свяжем их, возьмем служебный грузовик, загрузим его и все вывезем. Я, Ваньку хотела спасти, его бы убили, если бы мы не рассчитались.

Игорю было жаль, эту напуганную, зареванную, молодую женщину. Он предложил следователю выйти из кабинета, покурить. На лестничной площадке, оборудованной под курилку, Игорь спросил следователя, что тот, о всем, этом думает. Следователь, молодой паренек, недавно закончивший «вышку», еще не успел очерстветь душой.

— Все зависит только от нее самой и сожителя. Она на их сходках не присутствовала, так что подельники Ивана, видели сегодня ее первый раз. Игорь, может, ты сам объяснишь этому барану, что нужно говорить. Пусть говорит, как было, но про шубы он узнал сам случайно. О том, что они хотят ограбить базу, она узнала в последний момент. Учитывая, что она на четвертом месяце беременности, Виктор у нее справку из гинекологии в сумочке нашел, может соскочить на условный срок.

Сожитель с доводами Игоря согласился, пришлось переписывать протокола. По всему получалось, что женщина шла по делу как соучастница, толком даже не знавшая, куда и зачем они поехали ночью. Лишь когда совсем рассвело, Виктору отзвонились из наружки. Выйдя из издания УБОП, Белов и Губарев проехали на такси к зданию ночного клуба, где и отрывались до утра. Утром они разошлись по домам, благо, жили недалеко. Виктор и Игорь, которых сменили Женя с Аликом, ушли домой, что бы покемарить по паре часов. Первый день наблюдения результатов не дал. Оба сидели дома, лишь Белов сходил в магазин и купил бутылку водки. До вечера день тянулся как резиновый. Опера успели выхлебать не один чайник и выкурить не одну пачку сигарет. Они уже собирались идти домой, когда дверь в кабинете открылась, и зашел начальник управления собственной безопасности, подполковник Седых. Алик его знал давно, еще с поры молодой оперской юности, и органически его не переваривал. Симпатия была обоюдная. Когда-то, Седых, крышевал группу бандитов, на которую у Алика был большой зуб. Алик подвел к главарю своего человека, но тот вскоре пропал без вести. Оба знали, кто слил информацию, но Алик доказать ничего не мог. Как уж так получилось, что Седов, из старших оперов ГУВД стал начальником УСБ, одному богу известно. Не спрашивая разрешения, Седов прошел через кабинет и сел в кресло у окна.

— Парни, мне сегодня доложили, что вы вчера двух ментов повязали. Если у вас есть что-то на них, то мы дело себе заберем.

Алик с иронией посмотрел на Седова.

— Господин подполковник, если бы у нас на них что-то было, неужели бы мы их отпустили. А во-вторых, зарубите себе на носу, я, лучше все бумаги уничтожу, чем дам вам хоть одну. Седов со злостью посмотрел на Алика и вышел из кабинета.

Виктор покачал головой.

— Алик, ты какого черта, гусей дразнишь? Сам на тюрьму собрался, нас за собой утащить хочешь. Ты что, не знаешь, как они работают? Сунут в карман пару пистолетных патронов или пакетик с героином, а потом доказывай, что ничего не знал.

Виктор не успел договорить, как вошел довольный начальник отделения.

— Алик, все путем. Звонили из прослушки. Белов сегодня звонил только раз, но если бы ты знал кому, Седову. Просил узнать, что у нас на него есть. Потом ему кто-то позвонил из телефона-автомата, отчитал, как пацана, что урюк не выкинули, а решили продать.

— Женя, у нас, перед твоим приходом, был Седов.

— Что вы ему сказали?

— Послали, далеко и надолго.

— Молодцы. Так и надо.

Губарев вышел вечером на работу, у него был скользящий график. Белов работал сутки через трое. Утром следующего дня, к заводику по производству металлочерепицы, который охранял Губарев, подъехала небольшая белая иномарка. Губарев вышел из проходной ровно в восемь, прошелся по автостоянке, рассматривая автомашины. Но наружка, на то, она и наружка, что бы, не светиться. Убедившись, что за ним никто не смотрит, он юркнул в иномарку, которая сразу сорвалась с места. Наружка догнала автомашину лишь на втором светофоре. Покружив по городу, иномарка проехала к гаражному кооперативу. Губарев вышел из нее и зашел на территорию кооператива, где остановился возле одного из гаражей и посмотрел на снег, выпавший за ночь. Удовлетворенно хмыкнув, он вернулся в иномарку. После чего начали с водителем внимательно осматривать мимо проходящих мужчин. Минут через пять, он заметил того, кто ему был нужен. Дождавшись, когда мужчина зайдет на территорию гаражей, Губарев вышел из автомашины и подошел к будке сторожа, сделав вид, что читает объявления. От будки просматривался весь ряд гаражей. Дождавшись, когда мужчина зайдет в гараж, Губарев посмотрел на часы и вернулся в автомашину. После чего иномарка проехала к его дому, Губарев ушел отдыхать. С иномаркой пришлось наружке попотеть, но и результат был. Установили четыре адреса посещения, а потом приземлили и самого водителя. Он жил в частном доме. Мужчину, который открывал гараж, тоже удалось установить. Им оказался небольшой коммерсант, имеющий на рынке парочку точек. Паренек из наружки, под видом покупателя гаража, зашел к его соседу. Тот оказался словоохотливым и после бутылочки водки рассказал, что сосед в преддверии сезона, в Турции закупил шубы из чернобурки и норки, что гараж забит под завязку. Нужен грузовик, что бы все это вывезти. Алик, вечером, узнав результат, предложил устроить засаду. Совещание было недолгим. Виктор договорился с соседом, что тот даст ключи от гаража, благо его гараж был напротив. Решили подстраховаться. Еще не было шести утра, как Алик, Виктор, Игорь и двое собровцев сидели в гараже. Из-за мерзопакостной, сырой погоды, холод пробирал до костей. Время отщелкивало часы, но ни хозяина, ни гостей не было. Да и наружка по радиостанции передала, что оба фигуранта вышли на работу, один в день, а второй на сутки. Алик решил выждать еще полчаса и закругляться. Зубы у всех лязгали так, что казалось слышно на улице. Алик последний раз посмотрел на часы и дал отбой, но в это время Виктор, который наблюдал в щель, призывно махнул рукой. Коммерсант, весело насвистывая, открывал небольшую дверь, сделанную в гаражных воротах. Он даже не успел полностью открыть дверь, как у него за спиной выросли три мужские фигуры в масках на лице и с пистолетами в руках. Втолкнув коммерсанта в гараж, они сразу за собой закрыли дверь. Рванувшихся, к выходу собровцев, остановил Алик.

— Спокойно парни, раз в масках, убивать не будут. Посмотрим, что будет дальше.

Возле гаража остановилась Газель, заехавшая на территорию кооператива. Ворота гаража открылись, и из него выехал небольшой японский грузовичок, с тентом. Газель задом заехала в гараж.

— А, вот теперь пора. — Скомандовал Алик. Четверо нападавших, увидев стволы автоматов, сопротивляться не стали, а молча, отбросили пистолеты в сторону и легли на холодный бетон. Связанный по рукам и ногам скотчем и с заклеенным ртом, рядом с ними лежал хозяин гаража, испуганно вращая глазами. Собровцы, по радиостанции вызвали свою Газель и загрузили задержанных в нее. Алик уехал с ними. Виктор и Игорь освободили незадачливого коммерсанта и остались дожидаться следователя. Лишь после обеда они попали в УБОП. Пока раскачался следователь, пока нашли понятых, пока составили протокол осмотра места происшествия. А минутки тикали. По приезду, они ткнулись в свой кабинет, но там никого не было. Тогда Игорь постучал в дверь кабинета Жени, и они с Виктором зашли. На месте начальника отделения сидел начальник УБОП, и с кем-то резко разговаривал по телефону. Женя кивнул головой на дверь и вышел за оперативниками.

— Вот, так и надо работать. Они уже в раскладе по пяти убийствам. Сейчас решается вопрос, о создании оперативно-следственной группы. Все ваши сегодняшние клиенты, наши коллеги из патрульно-постовой службы и вневедомственной охраны. Белов с Губаревым тоже здесь. Все поют как соловьи. Сейчас пообедайте, а потом на обыска. Подняли по тревоге всех. Я, пойду, мне некогда.

— Витя, у тебя деньги есть?

— Нет. Я, тогда с вами, последние, спустил. Сейчас на автобус у мамы клянчу.

— Блин, я тоже по нолям. Тебе хоть мама помогает, нет-нет, да подкинет. Мне надо своим охламонам денег дать, сам знаешь, какая в школе милиции стипендия, да еще и жена не работает. На севере, она паспортисткой в ЖЭУ трудились, а здесь кому они нужны. Подергалась, подергалась, да на платные курсы пошла. Ладно, пойдем китайскую лапшу жрать, в коробке пара пачек оставалась.

Зайдя в кабинет, Виктор достал из коробки пакетики с дешевой китайской лапшой, быстрого приготовления, а Игорь поставил чайник. Раскрошив лапшу в кружки, они залили ее кипятком. От исходившего из кружки запаха, Игоря заподташнивало. За двадцать лет работы в милиции, он уже давно посадил желудок. К врачам не обращался принципиально, после того, как его обозвали симулянтом. Изредка у него были сильнейшие приступы мигрени, когда хотелось пустить пулю в пульсирующий болью висок. Когда он обратился к терапевту, та над ним просто посмеялась. На работе парни о болячке знали и в такие минуты не трогали, давая возможность отлежаться на стульях. Кое-как они втолкали в себя эту отраву. Заварки не было, и Виктор пошел по кабинетам, попрашайничать. Вскоре он вернулся. Кроме заварки, удалось прихватизировать пару кусков сахара. Выпив по кружке чая, Виктор откинулся на стенку и закрыл глаза. Игорь подошел к окну и открыл его. Виктор с Аликом курили редко, за них отдувался Игорь. За день у него уходило по три пачки дешевеньких сигарет «Прима». Курить в кабинетах, хотя и запрещали, но на нарушение смотрели сквозь пальцы. Не будешь же, через каждые пять минут водить в курилку жулика, что бы он накурился. Вскоре к ним зашел Женя, и спросил, успели ли они перекусить. Получив утвердительный ответ, подал Виктору два машинописных листа с гербовыми печатями.

— Витя, это санкции, на обыска у Белова и Губарева. Кто к кому поедет, решайте сами. Возьмете по два собровца, а то все опера на обысках.

Виктор взял в руки бумажки и покрутил их в руках.

— А Алик где? — Спросил он.

— Работает с водителем иномарки. Тот единственный штатский, в этой компании. Машины стоят у входа, из ГУВД пригнали целый автопарк.

Женя, отдав санкции, вышел.

— Игорь, ты как, если я к Губареву поеду? В прошлый раз, он у меня все нервы вымотал. Сейчас я ему тоже генеральную уборку устрою, все полы повскрываю.

— Да, мне без разницы. К Белову, так к Белову.

Одевшись, они спустились в дежурную часть, где их уже ожидали собровцы. Расселись по автомашинам, и каждая группа поехала на свой адрес. Игорю повезло, дома оказалась жена Белова. Готовила бухгалтерский квартальный отчет для налоговой инспекции. Начали как обычно, слева на право, и сверху, вниз. Обыск превзошел все ожидания. В сейфе, в шкафах, под кроватями, обнаружили около десятка незарегистрированных карабинов, ружей, боеприпасов к ним. На автостоянке возле УБОП, Игорь достал из багажника конфискованное оружие и занес в кабинет начальника отделения. С обысков приехали еще не все, но стол уже был завален стволами различных марок, начиная с дореволюционного нагана и кончая автоматом спецназа США «Агран-2000». Увидев вошедшего Игоря, Женя довольно потер руки.

— Игорь, ты у кого был?

— У Белова.

— ПСМ с глушителем нашли?

— Нет.

— Придется вернуться на адрес. Белов из него таджика завалил. Говорит, что всегда хранит его в ящике письменного стола, на нем телевизор стоит.

— Женя, я там сам смотрел. В столе только были патроны, к ПСМу и винтовочные.

— Жена могла перепрятать?

— А, ты знаешь, могла. Мы начали с коридора. Когда с антресолей пару карабинов доставали, она заходила в зал. Сказала, что возьмет документы, побоялась, что мы их раскидаем, а ей вечером их сдавать на проверку хозяину фирмы, где работает. Я, потом, папку проверил, там действительно какие-то бланки.

— Бери, кого ни будь, и срочно за ней.

— Женя, Витя приехал?

— Пока нет. Возьми Алика, он свободен.

Игорь нашел Алика, и они на собровской Газели проехали к дому Белова. Там уже никого не было, ни жены, ни сына. Игорь позвонил в квартиру соседа, который был понятым во время обыска. Тот, посмотрев в глазок, запустил их к себе. По соседу было видно, что он зря время не терял и успел изрядно принять на грудь. На столе в кухне, стояла ополовиненная бутылка водки, и лежал крупно нарезанный соленый огурец.

— Мужики, давай, за соседа выпьем. Это настоящий мужик. Побольше бы, у вас в ментовке, таких было. Сколько раз меня выручал. Вы точно не того взяли.

Услышав, как у Белова открылась дверь, Алик с Игорем вышли на площадку. Дверь открывала его жена. Увидев оперативников и соседа, который выглядывал в двери, она набросилась на него с кулаками, вопя на весь подъезд, что он сволочь и стукач. Из безсвязных выкриков разъяренной женщины опера поняли, что во время обыска, она положила пистолет в карман пиджака соседа, который благополучно его вынес и спрятал у себя. Заходить в квартиру Белова не стали. Игорь взял соседа за локоть и завел его на кухню. Алик туда же провел жену Белова. Игорь посадил мужчину за стол, сам сел напротив.

— Ну что, мужик, статью ты себе нарисовал, даже не одну, а две. Хранение оружья и сокрытье следов убийства. Выбирай сам. Либо, мы сейчас производим у тебя в квартире обыск, и ты едешь с нами на тюрьму, либо добровольно выдашь пистолет. Тогда тебя по закону никто преследовать не будет.

Мужчина задумался. Потом встал из-за стола и подошел к шкафчику, откуда достал жестяную коробку с надписью «крупа». Алик, который страховал каждое его движение, забрал коробку у него из рук и открыл крышку. Игорь с облегчением вздохнул. Пистолет и снятый с него глушитель лежали в коробке. Сосед подошел к столу и обратился к Игорю.

— Слушай, мент. Можно я выпью? А то когда сейчас приведется. Все равно ведь с собой заберете.

— У нас без тебя головняков хватает. Сходи лучше приведи парочку соседей, понятыми будут. Выпьешь после того, как протокола подпишешь. Мужчина сходил за понятыми и Алик составил протокол выемки пистолета и взял объяснения с соседа, откуда у того появился пистолет. Пока Алик опрашивал, Игорь вытряхнул на стол из пакета хлеб и упаковал пистолет, который по размеру был меньше ладони. Расстроенную жену Белова пригласили проехать с собой. В кабинете оперативников она долго плакала, а затем, набравшись смелости, начала рассказывать.

— С Беловым мы прожили больше двадцати лет. И если, первые десять лет, жили, душа в душу, то остальные десять, были каторгой. И уйти, не уйдешь, убьет. Во времена Мишки-меченого, когда кругом был дефицит, старшина роты Кузьмицкий, сколотил себе команду. Они начинали с мелочи, подворовывали на тех объектах, которые охраняли. Подбирали ключи, а потом отключали сигнализацию. Они ее сами же и устанавливали. Тащили, кто рулон ткани, кто ящик вина, кто коробку консерв, потом все делили. Жить надо было, а тут мизерная зарплата и постоянные задержки. Дальше, больше. Начали выезжать на трассу в соседнюю область, где грабили дальнобойщиков. Натащил домой оружья, где только взял. А оружье раз в год и не заряженное стреляет. Вот оно и стрельнуло. Они грабили фуру, которая перевозила компьютеры, а водитель пошел на них с монтажкой. Муж его и застрелил. После каждого преступления напивался до безпамятства, и заставлял меня слушать во всех подробностях, как грабили, как убивали. Кузьмицкий, когда вышел на пенсию, прикупил себе два магазина, через который он и реализовывал добытый товар. Мужикам копейки отстегивал, а они молчали, боялись его как огня. Особенно после того, как одному чечену, который входил в их группу, на глазах у всех перерезал глотку. Тот возмущаться начал, что Кузьмицкий дал ему мало денег. Муж с Губаревым вывезли его за город и сожгли.

— А еще, что ни будь, про убийства знаете? — спросил Игорь.

— Про чеченча я уже сказала. Муж рассказывал, еще про четырех дальнобойщиков. Товар, который они везли, Кузьмицкий продал через свои магазины. Затем сторож на базе и пятеро узбеков, те оказались случайными свидетелями. Они тогда взяли три скутера, водных мотоцикла. Два из них Кузьмицкий себе забрал, а один Губарев за полцены продал в какой-то частный дом отдыха. Следующим был какой-то азербайджанец. У того джип забрали. Муж сказал, что джип отдали кому-то из руководства УСБ. Последний случай, таджик, у того Газель отобрали, хотели ограбить коммерсанта и вывезти на ней шубы. После чего, Кузьмицкий хотел Газель отогнать к брату, в деревню. Он у него где-то в глухомани живет, где и милиции нет.

Закончили работу с женой Белова ближе к полуночи и Алик сразу отнес протокола допросов начальнику отделения. Прочитав протокола, Женя с удивлением посмотрел на Алика.

— Алик, это про какого Кузьмицкого она поет?

— Про того самого, о котором думаешь.

— Он же работал перед пенсией на складе артвооружения ГУВД.

— Да, и все конфискованное оружие проходило через его руки.

— Так вот откуда у них столько стволов. А ведь не подумаешь, рубаха-парень. Кстати, жулики молчат про него наглухо. Вы ее уже отпустили?

— Нет, сидит пока у нас, ждем, что ты скажешь.

— Дежурному скажи, пусть домой увезет, поздно уже. Сами тоже свободны. Завтра работы много будет, поедем трупы откапывать.

— Так, на пять трупов и грузятся?

— Алик, не гони пока коней. Задокументируем эти, а на остальные, в процессе работы разведем. Сейчас, всех в изолятор временного содержания отправили. Завтра к семи часам привезут, вы тоже к этому времени подтягивайтесь.

Оперативники с женой Белова спустились в дежурную часть, где Алик передал дежурному распоряжение начальника отделения. После чего разошлись по домам. С утра, Алику с Игорем участья в археологических раскопках принять не пришлось. Их вызвал начальник бандитского отдела, как все уважительно называли его Григорьевич, и распорядился, что бы они брали первую автомашину, которая им попадется на глаза, и ехали на адрес, где проживает Кузьмицкий. Как только он появится, надевать на его ручонки браслеты и тащить в отдел. Кузьмицкого дома не оказалось. Алик и Игорь почти до вечера стояли в холодном, продуваемом подъезде. Пока над ними не сжалилась соседка, божий одуванчик.

— Ребята, вы же из милиции и наверняка за моим соседом. Так вы зайдите, погрейтесь. Оперативники зашли в ее квартиру. Игорь остался у двери и через глазок наблюдал за дверью Кузьмицкого, а Алик со старушкой, зашли на кухню, где она налила ему горячего чая и поставила на стол блюдо с горячими пирожками.

— Бабуля, а ты не боишься, вдруг мы не из милиции?

— Это я сейчас для вас бабуля, а когда-то была заместителем начальника оперативного отдела НКВД, это уж потом в МВД переделали. Ты, не смотри, что старая, а я ведь все примечаю. Плохо вы нынче работаете, по Сеньке Кузьмицкому тюрьма уже лет десять, как плачет. Вначале, он как все подворовывал помаленьку. Лет пять назад, когда у него дочь изнасиловали, совсем с катушек съехал. Заявление они писать не стали, Сенька сам разобрался. Только после его разборок исчезли они, насильники, скорее всего под землю. В последнее время, он оружьем начал торговать. Мне-то старой не спится, а к нему часто по ночам приезжают. У него гараж, напротив подъезда. Я, несколько раз видела, как он оттуда автоматы выносил и передавал гостям. Говорила участковому, а он только надо мной посмеялся.

Лишь в десять вечера их сменили собровцы. Узнав, что ни у Алика, ни у Игоря нет оружья, они только покрутили пальцами у висков. По последним показаниям задержанных, Кузьмицкий всегда носил при себе два пистолета и гранату. Был он высокого роста, крепкий, сажень в плечах, мастер спорта по стрельбе из пистолета и кандидат в мастера по вольной борьбе. Так что им повезло. Окажись Кузьмицкий дома, то вынесли бы их вперед ногами. После стрельбы, которую на рынке устроил Виктор, какой-то умник запретил постоянное ношение оружья. Прежде чем получить табельный пистолет, нужно было написать рапорт, подписать его у начальника отделения, начальника отдела и начальника УБОП. Пока всех выловишь, полдня пройдет. Так, что, выезжали опера на задержание с голыми руками, а там как карта ляжет. Когда Алик с Игорем приехали в УБОП, там уже никого не было. Дежурный сказал, что откопали четыре трупа, а пятый год назад нашли парни из ПОМа. Он проходил у них как неопознанный, полуобгоревший, без кистей рук. Делать было нечего, и они разошлись по домам. Договорились придти к восьми. В восемь утра, на удивление, вечно опаздывающий Виктор, был в кабинете и как раздраженный тигр, метался по нему. Увидев его, Алик рассмеялся и спросил, что случилось.

— Алик, ты еще спрашиваешь, что случилось? Создали оперативно-следственную группу. В нее вошли два прокурорских следователя, опера из РУБОП, от УБОП Женя и Серега, из разбойного. Это же несправедливо. Мы начинали эту тему, а нас элементарно кинули. Сейчас за эту банду кто-то получит орденок, премию, а мы так, мимо проходили.

— Витя, ты под дурака не коси. Ты, что не знаешь, что у нас намечаются большие перестановки. Михайлович, уходит замом в РУБОП, на его место ставят Григорьевича, начальником отдела будет Женя, а начальником отделения Сергей. Все закономерно. Нужно омолаживать кадры.

— Алик, а почему Сергей, а не ты? У тебя опыта-то, побольше.

— Мне предлагали, я отказался.

— Вот так всегда, на чужом горбу в рай и въезжают.

— Витя, не горячись, ты еще молодой, твое, от тебя, не уйдет. Ты лучше скажи, что там по Кузьмицкому, задержали его парни или нет?

— Лоханулись. Кузьмицкий знает, что его ищут. Ночью, подъехал на своей девятке, она у него кстати белая. Отправил проверить адрес своего двоюродного брата. Сам со стороны смотрел, как тому ласты собровцы завернули. Сейчас у него дома опера из РУБОП обыск проводят, а нам Женя подкинул ордер, на обыск дома его матери. Та живет в Рабочем поселке, в своем доме. Кто-то из этой банды сказал, что у Кузьмицкого там склад оружья. Он же на нем помешанный был. Отвечал за уничтожение конфискованного. Должен был уничтожать его в плавильной печи на заводе, а сам к матери отвозил. Уничтожал только старье, которое восстановлению не подлежало. За Кузьмицким никакого контроля не было. Должны были создавать комиссию из трех человек, а кому нужны личные заморочки. Не выезжая из ГУВД, расписывались на бланке и на этом их работа заканчивалась. А он, все как крот, к себе тащил.

— Ну, а что тогда сидеть. Возьмем в дежурке УАЗ, да и поедем. — Вмешался Игорь.

Виктор надел куртку, и они втроем спустились в дежурку. Водители уже поменялись, так что ждать не пришлось. Вскоре старенький УАЗ, вез их к поселку. Дом нашли быстро, а вот с понятыми пришлось побегать. В поселке боялись не столько Кузьмицкого, как его маму. Услышав фамилию, все отказывались, объясняя, что мама такая стерва, что потом со свету сживет. Пришлось Виктору ехать в поселковый отдел милиции, где он взял двух мелких хулиганов, пообещав, что штраф им не выпишут и на работу о хулиганстве не сообщат. Мать встретила оперов скандалом, грозилась спустить на них двух средне-азиатских овчарок, бегавших на цепи, во дворе. Ее пришлось долго уговаривать, прежде чем она запустила во двор. Собак женщина загнала в обширный вольер. Толька опера и приданные им два собровца начали подходить к дому, как на крыльцо вышел молодой парень, с ружьем в руках. Тут же клацкнули затворы собровских автоматов.

— Бабушка, это что за люди?

— Разве это люди, это менты. Приехали у нас обыск проводить.

Алик сделал шаг вперед, но под дулом ружья, которое смотрело ему в грудь, остановился.

— Парень, не дури. Прежде чем ты нажмешь на курок, из тебя сито сделают, через которое на солнце можно будет смотреть. Обыск проводится на законных основаниях. Ты сам-то кто такой?

— Сначала ордер и удостоверения покажите.

Алик подошел к нему, протянул ордер и удостоверение. Тот внимательно их прочитал и со злостью отбросил ружье в сторону.

— А теперь, молодой человек, представься.

— Я сам работаю в милиции, участковым, в Нижнеобске. Сейчас я в отпуске и гощу у бабушки.

— Раз сам в милиции работаешь, знаешь, что бывает за то, что пытаешься помешать проведению следственных действий. А какой ты мент, мы еще разберемся.

Обыск затянулся до ночи. Даже у видавших, казалось все, оперов, челюсть отдавила колени. В доме, нашли рюкзак с десятком гранат, в каждом шкафу, на каждой полочке, под кроватями, лежали пистолеты, обрезы и запчасти к ним. Но это была прелюдия, перед тем, что они увидели в дровянике и сарае. Охапки ружей, автоматов, карабинов, лежащих прямо на полу, пистолеты разных марок, сваленные кучей. Сеновал был завален какими-то тюками, коробками. Игорь вскрыл одну из коробок и только покачал головой. В коробке лежали наборы школьных мелков. В следующей, были шариковые авторучки.

— Алик, здесь двое суток описывать придется. Ты бы съездил в ПОМ, связался с Женей, пусть, еще кого ни будь пришлют.

Вскоре Алик вернулся.

— Парни, Женя сказал, что бы изымали оружье, а остальным, они сами завтра займутся с утра. Губарев рассказал, что они с Кузьмицким должны были взять фуру с телевизорами, да перепутали. Водилу завалили, а в фуре оказались школьные принадлежности. Они уже год здесь лежат. Женя сказал, что грузовичек пришлет, что бы оружье вывезти. Когда стемнело, обыск пришлось прервать, до следующего утра. Освещения во дворе не было, а ползать во дворе с маломощным фонариком, это что искать иголку в стоге сена. Алик договорился с собровцами, что они подежурят возле дома до утра. Втроем, Алик, Виктор и Игорь, загрузили изъятое оружие в ГАЗ-53, который в УБОПе использовали для хозяйственных нужд. Всего изъяли, около ста двадцати стволов. По приезду, дежурному отделению СОБРа пришлось попотеть, перетаскивая все в актовый зал. Был уже одиннадцатый час ночи, когда закончили разгрузку. Кузьмицкий, провалился как сквозь землю. В квартире и гараже, у него изъяли несколько стволов и пару альбомов, с интересными фотографиями. Сауны, охота, рыбалка и везде Кузьмицкий с высшими офицерами из ГУВД и УСБ. Быстро проведя планерку, Женя распустил оперов по домам. Продолжать обыск, с утра, у матери Кузьмицкого, выехали рубоповцы, из оперативно-следственной группы. Приехали они вечером, злые как черти, у одного была прокушена рука. Когда они попросили мать Кузьмицкого убрать собак, что бы осмотреть вольер, та спустила их на оперов. Оперативник, на которого неслись два здоровенных кобеля, с перепугу, схватил одного за ошейник и перебросил через забор, а второй пес вцепился в руку мертвой хваткой. Пришлось его пристрелить. Столько проклятий, какими их осыпала мать Кузьмицкого, опера еще в своей жизни не слышали. В вольере, за будкой для собак, они нашли три гранатомета «Муха». Год назад, при нападении на броневик с инкассаторами, которые, перевозили миллион долларов, использовался такой же. Один из инкассаторов погиб, а двое были ранены. Задуматься было о чем. Еще неделю, Алик, Виктор и Игорь были на подхвате, засады, обыска, выемка похищенного, земельные работы по розыску трупов. Для них чехарда закончилась, когда взяли на телефонной станции распечатку звонков на пейджер Кузьмицкого.

— Кузя, все очень плохо, беги.

Звонок был сделан из приемной начальника УСБ, в первую же ночь, после задержания фигурантов, проходящих по делу. В том, что бы Кузьмицкий исчез, а лучше всего под землю, заинтересовано было много. В дальнейшем, боясь утечки информации, по этому делу работала только оперативно-следственная группа. Выбитые из колеи, лихорадочной, недельной работай, Алик, Виктор и Игорь отдыхали. Занимаясь повседневными, рутинными обязанностями. Пару раз пытались сработать по вымогателям, но все не стоило выеденного яйца. В первом случае, к ним обратился азербайджанец. Трясясь от страха, он сказал, что его преследуют чеченцы, требуя от него денег. Вечером, на «стрелке» их задержали. Над этим делом хохотал весь отдел. Оказалось, что чеченец попросил прикурить, а вместо зажигалки, азербайджанец откусил ему пол носа. Чеченцы требовали с него денег, для проведения пластической операции. Смех и грех. В кабинете оперативников, они заключили мирное соглашение. Иначе под уголовную статью шли оба. Один за самоуправство, а второй за нанесение вреда средней тяжести, повлекшее обезображивание лица. Во втором случае, к ним обратилась пожилая женщина, утверждая, что неизвестные требуют с ее мужа деньги, за разбитую автомашину, которую он в глаза не видел. Тут же, из кабинета, она позвонила обидчикам и назначила встречу через два часа. На нее одели передатчик и отвезли к месту встречи. Слушавшие разговор, оперативники, были в недоумении. Мужчина, пришедший на встречу, просил вернуть хотя бы половину суммы, уплаченной им за автомашину. Деньги он занимал у друга, и нужно было срочно их отдать. Никаких угроз ни в ее адрес, ни в адрес мужа. Слушать эту ахинею надоело, и их обоих пригласили в автомашину. В УБОПе их развели по разным кабинетам. Виктор съездил в ГАИ и взял заключение инспектора по автомобильной аварии и решение суда. Капитан, который распечатал бумаги на принтере, рассмеялся.

— Ну, парни, вы и угорели. Эта тетка, уже всех достала. Нас прокурорские из-за нее уже полгода трясут.

Все оказалось просто, как дважды два. Муж заявительницы, напившись до зеленых чертей, протаранил стоящий на обочине Нисан, который счастливый хозяин, гнал из автосалона домой и остановился, что бы сбегать в кустики. На его глазах, от автомашины, упакованной в целлофан, осталась груда металлолома. Машина восстановлению не подлежала, а застраховать он не успел. Не дожидаясь решения суда, заявительница оформила развод, мужа выписала из квартиры и дачу оформила на себя. Муж работал на частника и официально был безработным. Судебным приставам изымать было нечего. А что бы бывший счастливый хозяин Нисана не надоедал своим нытьем, женщина обратилась в милицию. Алик попытался объяснить, что она не права. Лучше бы он этого не делал. Женщина соскочила со стула и начала орать так, что опера из соседних кабинетов начали выглядывать в коридор.

— Да, вы все здесь купленные, твари продажные. Я, на оперативников из ГОМа и ГУВД заявление в прокуратуру написала, что они меня отфутболили и на вас напишу.

Громко хлопнув дверью, женщина выскочила из кабинета. Мужчина, хозяин Нисана, развел руками и начал жаловаться.

— Парни, как они меня уже достали. Я, где уже только не побывал, и в милиции, и в прокуратуре, и в УБОП. Осталось только ФСБ. Какой из меня к черту рэкетир, если я своего год уже получить не могу. Есть у меня небольшая фирмочка, мебель на заказ делаем. Под нее я денег и занял. Еще год назад, мы неплохо зарабатывали, а сейчас конкуренция. Перебиваемся случайными заработками. Если даже я продам все оборудование, мне не рассчитаться.

Напоив его чаем и кое-как успокоив, Виктор его выпроводил. На следующий день Игорь взял блокнот и от нечего делать начал его перелистывать. Якут, как же он про него забыл. В записях было отмечено, что Якута пару раз видели в обществе паренька, студента, которого Якут подсадил на иглу. Адрес, где студент снимал квартиру, был известен. На эту квартиру, так же совершался разбой, но пострадал другой паренек, который на пару с другом Якута арендовал жилье. Игорь объяснил всю подноготную Алику и предложил заняться этим делом. Виктор с утра убежал по никчемному материалу, который ему отписал начальник отделения. Алик вначале отказался, а потом, подумав, а чем черт не шутит, вдруг стрельнет, согласился. Вскоре, Игорь и Алик бодро вышагивали по морозцу, поскрипывая снегом. От УБОП, в ту сторону автобусы не ходили. В старенькой шестерке Игоря бензина не было, как и денег, что бы его купить. Полгорода пришлось пройти пешком. Оба студента, Андрей и Иван, оказались дома, прогуливали занятия. Так что, минут через десять пришлось маршировать назад, только уже вчетвером. Игорь остался в кабинете с Иваном, а Алик с Андреем, зашли в соседний. Разговор у Игоря с Иваном, сначала шел о разбое на их квартиру. Студент на все вопросы отвечал уверенно, объясняя, что его в это время в городе не было, ездил к родственникам. Кто мог совершить преступление, он не знает. Дождавшись, когда Иван успокоится, Игорь спросил, когда тот последний раз видел Якута. Иван не задумываясь, ответил, что тот ночевал у них и ушел за полчаса, до прихода оперов. Тут он понял, что проговорился. У паренька затряслись руки и на глазах появились слезы.

— Иван, облегчи свою совесть, расскажи все, что знаешь. На последнем разбое, ты был с ними. Якут, его двоюродный братец и двое неизвестных. Поверь, мы скоро их установим.

— Что мне за это будет?

— Срок. Если поможешь нам, то в суд пойдет одна маленькая бумажка, где мы просим о снисхождении. Поверь, что к нашим просьбам прислушиваются. Вместо того, чтобы сидеть семь лет, а это минимум по этой статье, отсидишь два-три года. Ты, ведь еще совсем сопляк. Якут, с братцем, калачи тертые, будут грузить тебя. Тем более, что хозяева квартиры, твои знакомые. Они тебя по голосу опознали. Я, даю тебе пять минут, подумать. Вот авторучка и бумага. Сейчас я вернусь.

Игорь вышел из кабинета, закрыв дверь на ключ, и зашел к Алику. У того разговор не клеился. Испуганный парень твердил одно, что он ни о чем не знает. Игорь остановил Алика, который начал терять терпение.

— Андрей, давай так. То, что ты с ними преступления не совершал, я знаю. В компанию, эту, ты попал случайно. Твои родители и родители Ивана знакомы. Они вам на пару квартиру и сняли, что бы меньше платить. Теперь успокойся, тебя аж, всего колотит. Давай, договоримся так, сейчас Иван напишет явку с повинной, а ты дополнишь, что он пропустил. Алик, напои его чаем, а то, поди решил, что он загнанный заяц, а вокруг серые волки.

Когда Игорь вернулся в свой кабинет, Иван сидел над чистыми листами бумаги, крутя меж пальцами ручку.

— А, вы, меня не обманываете с этой бумажкой, в суд?

— Нет, не обману. Ты, знаешь, когда я был чуть постарше тебя, у меня был хороший учитель. Так вот, он всегда учил меня, во-первых, не брать взяток, рано или поздно это всплывет. Тогда перестанут уважать и свои и чужие. Во-вторых, если хочешь посадить жулика, обложи его со всех сторон, что бы знать каждый шаг. Побоями можно что-то выбить, но злость на весь белый свет останется. А тут, он сам знает, что посадили за дело, и не унижая. В-третьих, если что пообещал жулику, то разбейся, но сделай.

— Игорь Николаевич, как мне лучше написать?

— Начни с самого начала. Как ты познакомился с Якутом, как он тебя подсадил на иглу, кто предложил ограбить квартиру?

— Квартиру Якут предложил ограбить. Я, просто сказал, что недалеко живет знакомый родителей. Он вертолетчик и недавно вернулся из Африки, где работал по контракту.

— Пиши, как было. Кто с тобой на разбое был, куда дели вещи, деньги и золото?

— Про золото я ничего не знаю. Мне всего тысячу дали.

Писал Иван долго, мучительно, покрывшись потом, обдумывая каждое предложение. Обед уже давно прошел. У Ивана, толи от нервов, толи от голодухи, урчало в желудке. Закончив писать, он подвинул листки Игорю, а сам, облегченно откинулся на спинку стула. Игорь внимательно прочитал написанное, спросив между делом, хочет ли есть Иван. Тот утвердительно кивнул головой. Игорь сказал, что сейчас принесет поесть, взял листки исписанные крупным, еще детским почерком и вышел из кабинета. Заперев дверь, он зашел к Алику. На удивлении, тот весело, почти дружески, обсуждал с Андреем рыбалку, которая может быть только на севере, в нетронутых цивилизацией местах. Игорь и сам знал об этом не понаслышке. Еще когда он жил на севере, ему посчастливилось пару раз съездить не безимянную речушку, впадающую в Обь. Это было что-то не передаваемое. Такого азарта, он не испытывал больше никогда. Первый раз, он блеснил в самой речушке. Такого до селе, он никогда не видел. Подходишь к воде, а она кипит, щука только что на берег не выпрыгивает. Пока мужики охотились, он поймал около ста щучек, килограмм-полтора. Во второй приезд, дед, который жил в зимовье, посоветовал порыбачить в месте, куда речушка впадала в Обь. За сорок минут, полтора десятка щук, весом от трех до пяти килограммов, от ударов которых разгибались тройники на блесне. Больше он там не бывал. Знакомый, который возил туда, уехал из города. Игорь плохо ориентировался в тайге. Место найти сам не смог. Закончив с ностальгическими воспоминаниями, Игорь положил исписанные листы Алику на стол, а сам спустился в буфет. Буфетик, работающий в течений рабочего дня, был небольшим, но перекусить можно. Купив пирожков с капустой и картошкой, Игорь поднялся на свой этаж. Сначала он зашел к Алику, где честно поделился пирогами с Аликом, после чего прошел в свой кабинет. Выложив пирожки, он заварил один пакетик чая на двоих. Больше не было, как и денег, что бы купить заварку. Игорь с Аликом жили недалеко друг тот друга. По утрам, когда шли в УБОП, покупали самый дешевый чай. А на большее, финансы пели романсы. Перекусив, чем бог послал, Игорь спросил Ивана о родителях. Тот почти час рассказывал о родственниках, о жизни в далеком северном поселке, о местных обычаях. Рассказчик он был неплохой. Из испуганного, затурканного зверька превратился в обыкновенного пацана, с веселыми глазами. Казалось, что стал даже выше ростом. В кабинет зашел Алик и положил на стол явку с повинной Ивана и протокол допроса свидетеля. Посмотрев на Ивана, он покачал головой.

— Эх, пацаны, натворили вы дел. Игорь, нужно из ГОМа следака вызвать. Якута и его братца в розыск объявить. Этим я сам займусь, ты пока почитай.

Услышав слова Алика, Иван втянул голову в плечи и стал похожим на маленького, загнанного воробушка. Молодой, нагловатый следователь, недавно закончивший юридический лицей, соизволил прибыть только через три часа. Оперов, с подачи мамы, известной в городе адвокатши, он считал черной костью, разговаривал с ними сквозь зубы, брезгливо кривя рот. У него была одна мечта, отсидеться до двадцати семи лет, что бы в армию не забрали, а потом пойти по стопам мамашки. Не вдаваясь в подробности, он допросил Ивана с Андреем, выписал постановление о временном задержании Ивана и помещении его, в изолятор временного содержания, после чего убыл восвояси. Андрея Игорь вывел на крыльцо здания УБОП и отпустил. Тот, не веря своему счастью, радостно поскакал в сторону дома. Ивана Алик отвел в камеру временно задержанных, и передал постановление следователя дежурному. Когда Алик и Игорь вышли из здания, было темно, сильно похолодало, дул северный ветер. В полнеба светила желтая, как блин Луна.

— Алик, а почему Андрей отмораживался? Ведь он не при делах.

— Его запугали до полусмерти. Когда Иван первый раз привел Якута домой, Андрей его узнал. На Родине пересекались. Сказал Ивану, что это за фрукт. Тот начал орать, что это не его дело, кто к нему ходит. Ну, а Якут возле его лица ножичком покрутил. Пригрозил, что если не перестанет волну гнать, то язычок подрежет.

— Алик, что на завтра?

— С утра, мы с Витей, съездим на адрес, где Иван проживал, изымем вещи, в которых они были на разбое. Ну и по ходы пьесы, дернем паренька, у которого они вещи вначале хранили. Его по любому дергать надо. Ты, с утра, заберешь из ИВС Ивана и поедешь с ним в ГОМ. Я, попрошу Женю, что бы следака заменили. Этот недоносок все дело развалит.

— С Якутом, что?

— Как обычно. Ты же его в местный розыск выставлял, а я, еще передал ориентировку по ГУВД.

Распрощавшись, опера разошлись, каждый в свою сторону. Утром, на планерке, Женя сказал, что со следователем порешали, и Игорь может ехать с задержанным в ГОМ. Игорь взял автомашину, закрепленную за отделом, и проехал к зданию ИВС. Он все никак не мог привыкнуть. На севере, где он работал, городская и районная администрация помогала и с автотранспортом и со специальными техническими средствами. Проблем с этим не было. Ему до сих пор казалось дико, что на весь отдел, занимающийся борьбой с бандитизмом, выделяется две полудохлых автомашины. А что уж говорить о спецтехнике. Хотя средства, что бы УСБ поставило в каждом кабинете прослушку, нашлись. Слушали не всех и не всегда, но от этого приятней не становилось. Зацепить какого ни будь опера и раздуть из мухи слона, нет ничего проще. Опера и так ходят на грани между законом и беззаконием. Ивана долго ждать не пришлось. Пока Игорь расписывался в получении задержанного, того уже вывели из камеры. Игорь, как требовали правила, застегнул на его руках наручники и они вышли из этого, пропавшего мочой и потом, помещения. В автомашине Игорь наручники снял. Водитель, пообещав, что заберет их по первому же звонку, уехал. Игорь с Иваном зашли в дежурную часть. Дежурный объяснил, где им можно найти следователя. В кабинете, куда они зашли, сидел полный, лысеющий блондин, в черном, дорогом, но каком-то пожеванном костюме. Игорь представился и посадил Ивана на один из стоящих в кабинете, разболтанных стульев. Следователь быстро просмотрел дело и со скучающим видом обратился к Игорю.

— А от меня-то что требуется? Здесь и так все ясно. Так, только маленькие шерховатости. Слышь, гоблин, у тебя адвокат уже есть?

Иван поднял на него глаза, полные слез, казалось, что они вот-вот покатятся ручьем. Получив отрицательный ответ, следователь оживился, засопел носом.

— Когда твои родители приедут, смогут они заплатить за хорошего адвоката?

— Не знаю. Вы позвоните им сами.

Следователь поднял трубку телефона и набрал номер, который ему продиктовал Иван. Ему ответил отец.

— Вас беспокоят из милиции. Ваш сын задержан, за соучастье в разбойном нападении. У меня только один вопрос, сколько вы сможете заплатить за адвоката.

— Сколько потребуется, столько и заплачу. Я, смогу увидеть сына?

— Да, сможете. Когда вас ждать?

— Сегодня же вылетаю.

Следователь нажал на кнопку отбоя и сразу набрал другой номер. Медовым голоском, не стесняясь присутствующего оперативника, он пропел.

— Танюсик, для тебя дело хорошее подвернулось. Разбойное нападение на квартиру. Родители согласны платить, сколько скажешь.

Не прошло и пятнадцати минут, как на пороге появилась полная женщина, затянутая так, что казалось, еще одно движение и пуговицы от блузки полетят автоматной очередью. Поцеловав в щечку следователя, она села рядом с Иваном и попросила оставить их одних. Игорь и следователь вышли из кабинета. Когда они вернулись, Танюсик ходила по кабинету, оскалившись акульей улыбкой, а Иван сидел бледный, о чем-то задумавшись. Следователь сел за стол и пододвинул к себе бланк протокола допроса подозреваемого.

— Ну с, молодой человек, что вы можете рассказать о проишедщем?

— Мне нечего рассказывать. Меня оперативники всю ночь, до утра пытали. Заставили, что бы я взял на себя это преступление. Но я, его не совершал.

— Кто вас конкретно пытал?

— Вот он, — Иван показал пальцем на Игоря — и еще один татарин. Того Аликом зовут.

Следователь сокрушенно помотал головой и обратился к Игорю.

— Вы, целый майор и допускаете такое беззаконие. Я, буду вынужден, отправить задержанного на судебно-медицинскую экспертизу.

Следователь довольно потер руки и тут же выписал постановление на проведение экспертизы. Игоря заколотило от злости, и он предложил следователю выйти в коридор. Тот, нахально улыбаясь, встал из-за стола и вышел с Игорем в коридор. Не сдержавшись, Игорь локтем ударил его в солнечное сплетение и прошипел сквозь зубы.

— Что же ты, урод, делаешь? Ладно, у той стервы профессия такая, жуликов защищать. Решили развести родителей этого шалопая и денег на халяву срубить, потом разделить между собой. Ты, дело разваливаешь и оба почиваете на лаврах. Запомни, не выйдет, не прокатит.

Блондин отпрыгнул от Игоря и устремился в кабинет, бросив на ходу.

— Запомни майор, что следователь процессуально никому не подчиняется. А если еще какой-то оперишка вздумает мне угрожать, то я обращусь в прокуратуру. Игорь зашел следом за ним в кабинет. Надел наручники на Ивана и вывел на крыльцо.

— Ты, пацан, хоть понимаешь, что происходит? Сейчас ты отказался от показаний, так же как и я, от своего обещания. Следователь продержит тебя в СИЗО не меньше месяца. Твои родители станут нищими. За это время, Якута и остальных твоих подельников, в любом случае выловим. Что и как они будут петь, я догадываюсь, но на нашу помощь, больше не надейся.

Иван, поджав упрямо губы, молчал. Вскоре УАЗ подъехал. Игорь с Иваном сели в него и проехали к областной больнице, где находилось бюро судебно-медицинских экспертиз. Дежурный эксперт взял направление и завел Ивана в кабинет. Игорь зашел за ними и снял наручники. Врач сказал, что бы Иван разделся и внимательно его осмотрел.

— Вам в УБОПе заняться нечем? Это как нужно было избивать человека сутки, что бы на его теле не было даже застарелых синяков. У него только следы уколов на руках. Развелось наркоманов, плюнуть некуда. Одевайся, недоросток.

Написав акт обследования, врач подал его Игорю.

— За что задержали?

— Разбой на квартиру.

— Да, таких, в зародыше душить надо. Забирай его к чертовой матери и катитесь отсюда.

Загрузив Ивана в автомашину, Игорь попросил добросить их до ИВС и там минут пять обождать, пока он сдаст задержанного. Игорь с Иваном спустились в подвал, где находилось ИВС. Дежурный вызвал врача. Тот осматривать Ивана не стал, лишь прочитал акт заключения. Когда Игорь приехал в УБОП, Алик и Виктор уже были на месте. Допрашивали семейную чету наркоманов, у которых Якут, сразу после разбоя, хранил вещи. Игорь вызвал Алика в коридор и обрисовал ему всю ситуацию. Тот только рассмеялся.

— Игорь, не грузись. Вещи, в которых совершался разбой, мы изъяли. Кроме этого, эта сладкая парочка, пока у них сумки с вещами были, стащили оттуда дубленку и норковую шапку. Под протокол перечислили все вещи, которые были в сумках. Совпадает один в один. А вот золота никто не видел. Если Якута и его братца, кстати, у него кличка Ржавый, задержим, они уже все, никуда, не спрыгнут.

Слова Игоря, что Якут с братцем долго не пробегают, сбылись в этот же вечер. Виктор убежал на тренировку, а Алик с Игорем, решили расслабиться, взяли бутылку дешевенькой водки, полбулки хлеба и плавленый сырок. Только они уютно расположились, как позвонил дежурный.

— Парни, к вам клиентов везут. ОБНОН проводил рейд по наркопритонам. Взяли Якута и Ржавого, скоро будут.

Игорь с сожалением посмотрел на бутылку и убрал в стол. Что Якут, что Ржавый, были под кайфом, за язык тянуть не пришлось. Следователь, которому передали дело, ночью ехать в УБОП отказался. Появился только утром. Он скрипел зубами и с ненавистью поглядывал на Игоря. Понимая, что дело не развалить, он прилежно допрашивал подозреваемых, которые то и дело хватались за головы. Это же надо было столько наговорить в наркотическом дурмане. На следующий день взяли еще двух подельников, с частью похищенного. Парни хотели отсидеться в райцентре, у родственников. Вот этих обоих парней, Игорю было жаль. Нормальные парни, из рабочих семей, волей случая, оказавшихся втянутыми в грязные игры. Оба, после армии, куда попали сразу после школы, не имели специальности. Поступили на курсы крановщиков, родственники, материально им ни чем помочь не могли. Сами жили на картошке, хлебе и воде. Следственная машина потихоньку, со вздохами и ахами, закрутилась, перемалывая очередную партию задержанных. А оперативников уже ждала другая работа и другие, искалеченные по чьей-то злой прихоти, судьбы. Был уже конец ноября, когда Алику позвонил его информатор и сказал, что в сапожной мастерской, на центральном рынке, состоится встреча двух преступных авторитетов, которые должны обсудить спорные вопросы и решить с каналом по переброске наркотиков в регион. Один из них, по национальности грузин, находится в розыске, за Интерполом. В назначенное время, Игорь болтался по рынку, изображая покупателя, а Алик, Виктор и четверо собровцев сидели в Газели, рядом с выходом. К мастерской, на двери которой висела табличка «Закрыто», одновременно, с двух сторон подошли четверо мужчин. Поздоровавшись, они зашли в мастерскую. Игорь дал команду по радиостанции. Подбежавшие собровцы, ногами выбили дверь и ворвались в помещение. Когда оперативники зашли, четверо мужчин и пятый, хозяин мастерской, лежали мордой в пол. Собровцы, в руках у которых были автоматы «Кедр», молча, стояли над ними.

— Осмотрите их, к нам повезем. — Распорядился Алик. Профессионально вывернув карманы, задержанных загрузили в автомашину. Стандартная процедура, видеотека и пальчики. Четверых отпустили, паспорта, прописка и вся наша современная лабуда присутствовала. В розыске они не числились. Отпустили бы и пятого, да уж больно не соответствовал возраст, указанный в паспорте, виду задержанного. Да и паспорт числился в розыске, как утерянный. Возились с ним до полуночи, но так ничего и не добились. На своем он стоял твердо. Мол, я не я, да и рожа не моя. Лишь один, из тех, кого пришлось отпустить, сказал, что кличка у него Коба. Алик отпустил Виктора домой, оформил документы в спецприемник и они с Игорем сопроводили Кобу в спецприемник. Коба оказался весельчаком, всю дорогу смешил анекдотами. С утра Виктор связался с отделением Интерпола в Тбилиси. Парни из Интерпола оказались не формалистами, сделали выборку по кличкам. Вскоре все любовались распечаткой полученной по факсу с полуразмазанным изображением вчерашнего незнакомца. У Алика по спине побежали мурашки.

— Вот это, да. Игорь, он же мог нас вчера одной левой разделать, как бог черепаху. Такому палец в рот не клади, откусит вместе с головой.

Птичка действительно была еще та. Один послужной список чего стоил. Заслуженный мастер спорта по рукопашному бою, командир взвода личной гвардии Гамсахурдия, принимал участье во всех карательных акциях против русских, абхазов и осетин. После того, как первый грузинский «демократ» склеил ласты, Коба стал палачом в одной из грузинских воровских групп. Следок за ним был кровавый и тянулся через всю Грузию. Кровников у него было много, мышеловка должна была вот-вот захлопнуться. На последок, Коба с сообщником залезли в дом директора ликеро-водочного завода и вырезали семью, состоящую из шести человек. Соседи услышали крики и вызвали полицию, а сами с оружьем залегли вокруг дома, благо в каждом доме был если не пистолет, то уж автомат точно. Коба с подельником отстреливались до последнего патрона. Как он раненый, смог прорваться через оцепление, знает он один. Подельника взорвали гранатой. Три года Коба находился на нелегальном положении, отсиживаясь в России. Виктор созвонился с дежурным по МВД Грузии и долго пытался что-то ему объяснить, но тот включил дурака, ну никак не хотел понимать русского языка, языка врага. Разпсиховавшись, Виктор со злостью опустил трубку на телефон. Минут через пять раздался звонок, и кто-то на чистом русском, поинтересовался, действительно ли задержан Коба. Виктор подтвердил. В трубке было слышно, как на другом конце линии оживленно начали говорить по-грузински. Через минуту, абонент сказал Виктору, что через три дня группа сопровождения прилетит со всеми документами. В кабинет заглянул начальник отделения.

— Алик, что обсуждаете?

Алик подал Жене распечатку. Тот внимательно просмотрел ее.

— Это тот хмырь, которого вы вчера хлопнули?

— Да.

— Алик, съезди в спецприемник, побеседуй с ним, может, на что ни будь, по России загрузится. Игорь, у тебя машина на ходу?

— Да, на ходу. Только бензина нет. Вон во дворе стоит, хожу снег обметаю.

— Игорь, нужно в Воронино паренька свозить, коллегу, в командировку приехал. По пути все тебе объяснит. Собровцы со своего автобуса тебе десять литров сольют, думаю, что хватит.

— Да, без проблем. Раз надо, значит надо.

Игорь надел куртку, вышел во двор, где ему собровцы передали канистру. Игорь залил бензин в бак, прогрел автомашину и проехал на стоянку, рядом с УБОП. Здесь к нему в автомашину сели хоть и не старая, но видно, что изрядно потрепанная жизнью женщина и парень, который сразу представился. Миша действительно оказался «мишей». Высокий, коренастый, с румянцем на обе щеки, об такого и лом согнется. Дорогой Михаил объяснил, что две девчонки, одна из которых была дочерью женщтны, отметились в родном городе. За один вечер замолотили три разбоя и скрылись. Сейчас отсиживаются в Воронино, у тетки. Трасса была хорошая, машин мало и тридцать километров промелькнули как один. Дом, где скрывались девчонки, оказался сторожкой в дачном кооперативе. В сторожке оказалась только одна из подруг, вторая ушла на переговорный пункт, звонить родителям. Михаил с женщиной, которая увидев дочь, расплакалась, остались, а Игорь проехал на почту. Шестнадцатилетнюю девчушку, которая стояла возле телефонной будки и испуганно, как мышонок смотревшую по сторонам, он заметил сразу, да и посетителей было немного. Игорь подошел к ней и встал рядом.

— Ирина?

Девчушка, взглянула на Игоря и на глазах у нее появились слезы.

— Вы, за мной, что бы арестовать.

— Да, Ира, за тобой.

— Можно, я с мамой поговорю? Нас, сейчас, соединить должны.

— Хорошо, поговори.

Игорь отошел в сторону и сел на стул. Ждать долго не пришлось. Ирина сказала матери, что ее арестовали и скоро привезут домой. Положив трубку, она подошла к Игорю.

— Сейчас, меня куда, в тюрьму?

— Нет, пока за подругой. Что-то ты Ирина, рано в тюрьму торопишься.

Посадив Ирину в автомашину, Игорь проехал к сторожке. Увидев Ирину, женщина запричитала.

— Что же вы девоньки наделали? Ведь вас надолго посадят. Зачем вы, жизнь себе сломали.

— Че, разревелась, заткнись дура. — Набросилась дочь на мать.

Михаил встал между ними.

— Все, брэк. Девчонки, одеваемся потеплее, собирайте свои шмотки и в автомашину. Кстати, вы куда, сережки с перстнем дели?

— На железнодорожном вокзале за полторы тысячи рублей продали. — ответила Ирина.

— Рублей или долларов?

— Конечно рублей.

— Ну, вы и дуры. Они с настоящими брильянтами и стоят около двадцати тысяч баксов.

— А мы, думали, там фионитики. Начальник, да, не грузи ты нас. Так тошно.

В автомашине девчонки развеселились, начали петь песни, задирать Михаила. В своем городе они жили в соседних дворах и знали Михаила с детства. Возле автовокзала Игорь остановил автомашину. Женщина торопилась на автобус. Попросив, обождать ее пять минут, она заскочила в киоск. В это время, к Игорю, который стоял возле автомашины и курил, подошли двое парней.

— Дяденька, купи магнитолу. Дешево отдадим.

— Парни, мне магнитола не нужна. Да, наверняка, она у вас паленая. Вот хорошие колонки, я бы взял.

— Мы колонки снять не успели, сигнализация сработала.

— Обождите, может брат возьмет.

Игорь махнул рукой Михаилу. Тот вышел из автомашины, взял парней за шиворот и как котят поднес к автомашине. Игорь открыл заднюю дверь, Михаил посадил их, на заднее сидение, где уже сидели девчонки. После того, как Игорь с Михаилом сели, автомашина, упала на колени, жалобно скрипя. Вскоре из киоска вышла женщина, в руках у нее был пакет с копченой колбасой, хлебом, сигаретами и шоколадом. Передав пакет дочери, она заторопилась на платформу, вот-вот должен был отойти автобус. Медленно, но верно, объезжая каждую выбоину на асфальте, машина приближалась к УБОП. Девчонки во всю, потешались над незадачливыми воришками, те молчали, со злостью поглядывая на них. Возле УБОП, девчонки замолчали. Михаил вытряхнул парней из салона и зашел с ними в дежурную часть, следом Игорь завел девчонок. Михаил с юными разбойницами остался, а парней Игорь провел в свой кабинет. Алика еще не было, а Виктор заполнял какие-то бланки.

— Это что, за явление Христа народу? — Указал он на парней.

— Витя, ты не поверишь. Стою возле автовокзала, они ко мне подходят и просят, что бы я их задержал. Магнитолу только отработали. Видишь, какие воры сознательные пошли. Сходи, найди понятых.

— Ну вот, как всегда. Самого молодого нашел.

Понятые, это всегда было головной болью всех оперов. Можно было пробегать по улице не один час, пока найдутся сознательные граждане. Виктору повезло, вскоре он вернулся с двумя, бомжеватого вида мужчинами, которые как мулы были нагружены сумками с пустыми бутылками. При обыске, у одного из задержанных изъяли металлическую линейку, которой влегкую, можно вскрыть любой жигуленок, а у второго, магнитолу. Оба уже были условно осуждены. Понимая, что сокамерники поднимут их на смех, за такой ляп, они рассказали, как две недели назад из подвала пробили в полу продовольственного магазина дыру, вынесли оттуда все более-менее стоящее. Что бы, ночью не светится, можно было налететь на милицейский патруль, спрятали все в мусорокамере. Утром, когда нашли автомашину, в мусорокамере обнаружили только одного пьяного бомжа. Оказалось, что бомжи знатно попировали ночь, а что осталось, растащили по своим норкам. Опера, вместе с воришками, хохотали до слез. Пока ждали экипаж ППС из ГОМа, парней напоили чаем и купили им в буфете по пачке сигарет. К тому времени, Алик уже вернулся. Коба, узнав, что его просчитали, впал в ступор, обхватил голову руками, и сидел на стуле, раскачиваясь из стороны в сторону. На вопросы Алика он не реагировал. Лишь в конце разговора сказал, что его в Грузию не довезут, закопают, где, ни будь, в России. Через три дня Алик встречал конвой, прилетевший из Грузии. Два амбала и пожилой, худощавый мужчина, в руках которого была пятилитровая бутыль с домашним вином, спустились по трапу самолета. Бутыль мужчина передал Алику, сказав, что вино послали родственники убитых и попросил отвезти их в ГУВД. Задерживаться они не хотели, надеялись вечером вылететь обратно. Алик довез их до ГУВД и вернулся в УБОП. Виктор смахнул со стола бумажки в сейф и водрузил бутыль посреди стола. Успели они выпить только по стакану. Кто-то постучал в дверь. Алик убрал бутыль под стол и открыл дверь. На пороге стоял дежурный и молодой парень, кавказец.

— Алик, разберитесь с ним. А то он такое рассказывает, что, хоть стой, хоть, падай.

— А что, больше никого нет, только мы?

— Женя к вам отправил. Ко мне какие претензии?

— Хорошо, давай его сюда.

Парень зашел в кабинет и стоял у порога, робко теребя вязаную шапочку.

— Присаживайся, рассказывай, что случилось.

— Я, недавно из Баку к дяде приехал. У него есть небольшой бизнес. Закупает в Китае товар, а затем развозит по деревням, отдает местным жителям под реализацию. В поселке Молодежном, есть семья, мать с дочерью и сыном. Дядя уже год с ними работает, никогда проблем не было. Позавчера, он сказал мне, что бы я съездил за деньгами, дал свою автомашину. Я, приехал, женщина сказала, что она деньги дала соседке в долг, будут только на следующий день. Вчера, я приехал с утра. Дома была только дочь, ей тринадцать лет. Она сказала, что мать скоро подойдет. Мы сидели в комнате, разговаривали. Минут через десять пришли мать, брат, ему семнадцать лет, и какой-то мужик. Тот достал из под полы автомат. Я, таких еще не видел, и наставил на меня. Я испугался сильно, попросил, что бы, не убивали. Они меня в погреб посадили. Думал, от холода там замерзну. Сегодня утром они меня оттуда вытащили и заставили написать расписку. Якобы, я пытался изнасиловать девочку. Что бы, они не написали заявление в милицию, должен заплатить сто тысяч. Машину разграбили, сняли магнитолу с колонками и антирадар. Я, к дяде подъехал, а он меня к вам отправил.

— Деньги, когда должен отдать? — Спросил Виктор.

— Завтра, в течении дня, время конкретно не оговаривалось. Они сказали, если завтра не отдам деньги, то послезавтра за мной милиция приедет.

Алик встал из-за стола и начал ходить по кабинету.

— Девчонку, действительно, не обижал?

— Нет. Мамой клянусь. — Заволновался парень.

— Хорошо. Завтра, в девять, что бы как штык, здесь был. Пока свободен.

Дождавшись, когда парень выйдет, Виктор достал из под стола бутыль, разлил вино по стаканам.

— Ну что, други мои, скажете, что посоветуете? — Спросил Алик.

До этого молчавший Игорь, ответил.

— На счет погреба, похоже правда, а вот с девчонкой, может, что и было.

— Мне, тоже так кажется. Если это не так, то уж больно по беспределу работают. — Поддержал его Виктор. Итог подвел Алик, сказав, что утро, вечера мудренее. Их разговор опять прервал стук в дверь. Теперь уже опера, из соседнего кабинета, видевшие, как заходил Алик, соблюдая конспирацию, по одному начали просачиваться в кабинет. Ну, а где это видано, что бы российский мент на этом успокоился. Это только на хлеб денег нет, а на бутылку всегда найдется. Так что, к вечерней планерке все были хорошие и глаза на кучу. Заглянувший в кабинет начальник отделения, только махнул рукой. Утром, еще не было девяти, когда Игорь зашел в здание УБОП. Вчерашний посетитель и пожилой мужчина, по-видимому, его дядя, сидели возле дежурной части. Игорь пригласил их к себе в кабинет. После вчерашнего, в кабинете стоял устойчивый запах винного перегара и табака. Распахнув окно, Игорь предложил сесть. Вскоре подошли Алик с Виктором. Алик попросил потерпевшего еще раз испытать судьбу и зайти в указанный адрес под контролем оперативников. Тот категорически отказался. Дядя выслушал его и что-то сказал на родном языке. Племянник, подумав, согласился. Старый убоповский УАЗ, громыхая четыремя колесами, «летел» в сторону Молодежного. В автомашине, кроме водителя и оперов, сидели трое собровцев. Дядя с племянником, на своей автомашине ехали следом. Полуразвалившийся дом стоял в центре села, напротив магазина. УАЗ остановился возле магазина. Потерпевший, которого дядя высадил заранее, подошел к дому и постучал в окно, выходящее на улицу. Из дома вышел мужчина и сел на лавочку. Опера слушали разговор по приемнику, передатчик они нацепили парню под куртку.

— Деньги принес?

— У дяди такой суммы сейчас нет в наличии. Будет только завтра.

— Какого черта тогда пришел?

— Вы же, обещали завтра заявление в милицию отнести.

— Соображаешь. Хотя мы тебя и развели, как лоха, но если завтра не будет денег, то пойдешь на тюрьму. Там таких любят.

Мужчина выкинул окурок, зашел во двор и закрыл ворота на засов. Алик махнул рукой и собровцы, перепрыгнув через забор, ринулись в дом. Следом забежали Виктор и Игорь, Алик остался на улице, перекрывал окна. В комнате, за столом, сидела полупьяная женщина, подросток и две молоденькие девчушки. Посреди стола стояла кастрюля с вареной картошкой, миска с квашеной капустой, лежали крупно нарезанные куски хлеба. Завершала весь натюрморт, бутылка водки. Мужчины в комнате не было. Собровцы остановились в недоумении. В доме спрятаться было негде. И тут, Игорь, боковым зрением увидел, как шевельнулась старенькая, но на удивлении чистая занавеска, натянутая между русской печью и простенком. Расстояние там было не большое, и взрослый человек мог там пролезть только боком. Игорь окликнул Виктора и бросился к занавеске. Мужчина находился там и тянулся к обрезу карабина «Вепрь», лежащего на печи, в дальнем углу. Схватив за руку, Виктор с Игорем выдернули его из закутка и положили на пол. За поясом у мужчины был нож, зековской работы, с наборной рукоятью. Виктор вытащил нож и отбросил в сторону, Игорь в это время надел на него наручники и полез на печку, за обрезом. Молча сидевшая до этого мгновения женщина, зарычав волчицей, выскочила из-за стола и зубами впилась в плечо Виктора. Толстую, кожаную куртку она прокусить не смогла, но синяк оставила хороший. Молодежь тоже вскочила и начала метаться по дому. Успокоились, получив по паре тумаков. Алик зашел в дом с понятыми. Обыскивать было не чего. Старый сарай, с небольшой поленницей дров, в котором и нашли магнитолу, колонки и антирадар. Дом, в котором, кроме стола и парочки железных кроватей, ничего из мебели не было. Ужасающая нищета смотрела изо всех углов. Всех загрузили в УАЗ и проехали в город. Когда весь этот цыганский табор заходил в УБОП, навстречу вышел начальник отдела.