Удачи, мисс Роббинс!

ГЛАВА ПЯТАЯ

— Чем это ты занимаешься?

Вздрогнув от неожиданности, Лейла сильно сдавила бока Звездочки. Испуганная лошадь встала на дыбы и развернулась в сторону говорящего. Девушка увидела Джейка, он стоял, облокотившись об ограду тренировочного манежа. Выражение его лица было крайне недовольным.

— То же самое, что и всегда, — работаю с лошадью. Я занимаюсь этим каждое утро, сколько себя помню.

Морщины на лбу Джейка разгладились. Он улыбнулся:

— Так было до этого дня, но впредь чтобы я этого не видел!

Джейк перепрыгнул через ограду, подошел к Лейле и, сняв ее с лошади, поставил наземь. Девушка даже не успела возмутиться.

— Это больше не твоя работа. Беременным опасно ездить верхом, лошади — животные непредсказуемые.

— Во-первых, я знаю Звездочку с жеребячьего возраста, а во-вторых, кто сказал, что беременным нельзя работать с лошадьми? Покажи мне врачебное заключение! Знаешь, я не стану плясать под твою дудку!

— Тебе придется. Думаю, Брайан со мной согласится, — усмехнулся Джейк. — Лошади Валлаби не предназначены для спокойных утренних прогулок, их готовят к скачкам, и кому, как не тебе, об этом знать.

— Если уж на то пошло, то работники на ранчо тоже нужны вовсе не для того, чтобы поучать хозяев. Я не хуже тебя знаю, как обращаться с нашими лошадьми. К тому же Звездочка — не рабочая и не скаковая кобыла, она предназначена для разведения. Ее нужно держать в хорошей форме, а потому без прогулок тут не обойтись. А еще, кажется, ты забыл, это моя личная лошадь и она привыкла ко мне.

— Ничего страшного, поручишь кому-нибудь ее выгуливать, несколько месяцев кобыла выдержит без тебя. Сама больше не смей на нее садиться!

— Да? Это еще почему?

— Не смей, Лейла! — прикрикнул на девушку Джейк.

— Объяснись, — Лейла перегородила ему дорогу, не давая пройти.

— А ты сама не понимаешь, что скачки — далеко не лучшее занятие для беременных, к тому же на твоем сроке? Или будущим ветеринарам подобные знания не нужны?

— Ты сам-то откуда это взял? Может быть, в свободное время ты подрабатываешь в женской консультации? — съязвила девушка.

— Думай, что хочешь. Я не позволю тебе из-за глупого детского упрямства угробить моего ребенка.

Но Лейла уже не слышала Джейка, она наблюдала за бегающей по манежу лошадью. Джейку пришлось повысить голос:

— Кто твой врач?

— Доктор Брогтон, — ответила девушка.

— Откуда ты о нем узнала? Он хороший специалист?

— Мне его подруга посоветовала. У него своя практика в Батурсте. Он ведет меня уже четыре месяца.

— А поближе врачей не нашлось? Я слышал, тут неплохие специалисты в экстренной скорой помощи.

— С ними я беседовала на прошлой неделе, — вяло отозвалась Лейла.

— И? — поторопил ее Джейк.

— Да, они производят хорошее впечатление. Я отдала им копию своей медицинской карты. Спустя какое-то время, если будет надобность, можно нанять опытную акушерку. Не волнуйся, моя беременность протекает нормально, без всяких осложнений.

— Всякая беременность может окончиться смертью, ситуации бывают самые разные, — мрачно пробормотал Коннорс. — В этой глуши десять раз успеешь окочуриться, пока за тобой приедет скорая помощь. Подумай об этом.

— Зачем? Я прожила здесь всю жизнь. К тому же у нас, Роббинсов, всегда было отличное здоровье, — похвалилась Лейла. — Не понимаю, почему надо обязательно предполагать самое худшее? Риски есть всегда, даже абсолютно здоровый человек может умереть.

— Мы должны переехать в Батурст. Пусть не навсегда, но хотя бы до тех пор, пока ребенку не исполнится несколько месяцев. Заодно ты окончишь университет. Я буду тебе помогать. Моих средств хватит надолго, — в голосе Джейка звучали напряженные нотки.

— Я ведь тоже далеко не нищая. Моя городская квартира полностью обставлена, и в покупке другого жилья я не вижу смысла. Но тебя ведь волнуют не денежные вопросы, а что-то другое?

— Меня беспокоит безопасность твоя и ребенка. Вы должны находиться под постоянным наблюдением самых лучших специалистов.

— По-твоему, переезд в Батурст гарантирует мою безопасность?

— По-моему, это очевидно. Близость специальных медицинских учреждений и возможность как можно чаще показываться специалистам способны предотвратить многие из возможных неприятностей. А жизнь вдалеке от города в твоем положении чревата разного рода опасностями, — Джейк начал потихоньку выходить из себя.

— Ну, в таком случае Батурст нам не подходит. Надо переехать в Сидней, Мельбурн или на худой конец в Ньюкасл, — подначивала его Лейла.

— Отлично, едем в Сидней, — прошипел Джейк.

— Мне не нравится Сидней, — продолжала в том же духе девушка.

— Не хочешь в Сидней, поедем в Ньюкасл. Насколько я знаю, у вас есть поместье рядом с городом.

— Рядом? До города целых два часа дороги, Джейк! — рассмеялась она.

— Я сыт по горло твоими дурацкими пререканиями! Чего ты добиваешься? Или ты не знаешь, что поставлено на карту?

— А что поставлено на карту, Джейк? — Лейла резко отошла в сторону, когда он попытался взять ее за локоть. — На меня это больше не действует. Я не позволю никому диктовать мне свои условия. Мой дом здесь, тут я и останусь.

— У тебя есть еще один дом — в Батурсте. Ты же сама говорила, как тебе дорога твоя самостоятельность, — поддел ее Джейк. Он смотрел на девушку и улыбался.

Увидев так близко от себя лицо Джейка, Лейла замерла. Она пристально смотрела в его глаза. Ее сердце учащенно билось.

— Лейла, — голос Джейка звучал властно и вместе с тем нежно. Девушке хотелось закрыть глаза и раствориться в этом голосе, но она, не моргая, смотрела на мужчину.

— Джейк, — чуть слышным шепотом выдохнула Лейла и сделала шаг ему навстречу. Ее колени дрожали, ей казалось, еще шаг — и она упадет.

Джейк обнял девушку и прошептал ей на ухо:

— Поедем в Батурст, Лейла. Даю тебе слово, ты об этом не пожалеешь.

— Нет, Джейк! — хрипло произнесла она.

— Зачем ты все усложняешь? — настойчиво шептал девушке на ухо Джейк, прижимая ее к своей груди. — Все же гораздо проще, Лейла!

— Так нечестно! Я же ничего от тебя не требую! Почему же ты продолжаешь играть со мной? Объясни, зачем ты хочешь забрать меня от моей семьи? Расскажи, и я обещаю подумать над твоим предложением, — заплакала Лейла.

Джейк без единого слова отпустил девушку, решительно отвернулся и направился в сторону жилых бараков. Она только успела поймать гневный взгляд его золотистых глаз. В ту же секунду волна давящей боли поднялась от живота Лейлы вверх. Перед глазами заплясали темные круги, из горла вырвался сдавленный хрип:

— Джейк! Ох… Джейк!

Он мгновенно бросился к Лейле, подхватил ее на руки, заглянул в глаза. В них был такой ужас, что его прошиб холодный пот.

— Лейла, что с тобой? Что случилось? Говори! Говори!

— Больно, — прочел Джейк по ее губам.

Лейла смутно осознавала, что куда-то летит сквозь густую жаркую темноту. Боль душила девушку, подступала спазмами к горлу, захлестывала ее с головой. Ей хотелось умереть, и только мысль о сыне не позволяла сдаться.

— Мы в больнице, Лейла, — прошептал ей на ухо Джейк, увидев, что она очнулась и ее взгляд бессмысленно блуждает по больничной палате. — Тебя доставили сюда вертолетом. Здесь твой доктор, он тщательно тебя обследует. Надо узнать, не пострадал ли ребенок.

Лейла слабо кивнула и облизала пересохшие губы. Ее взгляд по-прежнему был устремлен в потолок. Она чувствовала, что Джейк смотрит на нее, но не находила в себе сил повернуться в его сторону. Все ее мысли были заняты ребенком. Девушка почувствовала, как ее раздели. Скорее всего, это сделал Джейк, но Лейлу это не смутило. Сейчас главное, чтобы с малышом все было в порядке.

— Кровотечения нет, — через какое-то время сообщил Джейк. Его рука нежно поглаживала живот Лейлы. — Не озорничай больше, малыш, — пригрозил он. — Врачи позаботятся о твоей мамочке. А твое дело — вести себя хорошо. — Затем он нагнулся и поцеловал девушку в сухие губы.

Она устало смотрела на Джейка. В ее взгляде было столько боли и безысходности, что слезы подступили к его горлу.

— Клянусь, Лейла, все будет хорошо, — прошептал он.

Лейла обхватила руками голову Джейка и заглянула в его глаза. Долгое время они смотрели друг на друга. Потом Джейк отнял от себя ее ладони и произнес:

— Я должен встретить твоего отца и Марсию и проводить их сюда. Скорей всего они уже приехали. Постарайся не двигаться. Отдыхай. Мы скоро придем.

И все-таки лучше всего у Джейка получалось раздражать и задирать Лейлу. Девушке и так было несладко. Дни походили один на другой. Нервировал строгий постельный режим, забегающий в палату через каждые полчаса доктор Брогтон, нанятая до рождения ребенка акушерка. Порой Лейла жалела, что не умерла. Каждый раз, когда Джейк приходил навестить девушку, ей хотелось предложить ему собственноручно застегнуть на ее шее ошейник с маячком и развесить по палате камеры видеонаблюдения.

После обследования и вынесенного докторами вердикта прошло уже десять дней. Лейле разрешили вернуться домой. Выяснилось, что движения ребенка в материнской утробе более активны, нежели должны быть, и беременность требует медикаментозной коррекции. Это вызвало настоящий переполох среди домашних. Конечно, врач предупредил о недопустимости работы с лошадьми, но о полной пассивности пациентки не было сказано ни слова. Но родные практически не позволяли Лейле вставать с постели.

Истерия вокруг больной достигла крайней степени. Отец буквально не отходил от нее ни на шаг, Джейк забегал каждые полчаса. В этом своем бдении Брайан и Джейк достигли удивительного единодушия и передавали Лейлу друг другу, как эстафетную палочку.

Регулярно наведывающийся в Валлаби доктор не уставал повторять: подобный диагноз — рядовое явление и, как правило, ничем не грозит ни матери, ни ребенку. Но Джейк и семейство Роббинсов уже успели настолько войти в роль строгих сиделок, что робкие возражения врача пропускали мимо ушей. Перед их мысленным взором то и дело вставали ужасающие картины гибели Лейлы и малыша, поэтому они продолжали трогательно заботиться о беременной и старались предугадать каждое ее желание. Не смотря ни на что, девушка ощущала себя жертвой беззаветной любви. Если с вниманием со стороны родных она почти смирилась, то поведение Джейка выводило ее из себя. Он вился вокруг нее как надоедливая муха, вел бесконечные разговоры с Роббинсами о ее здоровье, но Лейла знала, что он тревожится только о ребенке, больше его ничего не интересует. Для него девушка была всего лишь живым инкубатором. На каком-то этапе она осознала, что и Роббинсы во многом смотрят на нее как на мать будущего наследника их огромного состояния. Это было унизительно.

Ежедневно кто-нибудь из домашних выводил Лейлу на получасовые прогулки по дорожкам вокруг дома. Все чаще и чаще девушка ловила себя на желании придушить своих нянек или сбежать подальше от их неустанной заботы.

Брайан Роббинс, едва завидев проблески ярости в глазах дочери, спешил списать их на обычные перепады настроения, свойственные беременным. Смирившись с нежеланием Лейлы вступать в брак с Джейком Коннорсом, он вознамерился убедить ее в том, что нисколько не стесняется ее беременности и даже наоборот — гордится. Брайан решил организовать пышный прием по случаю скорого прибавления в семействе и даже позволил дочери помочь Марсии на кухне. Но девушка чувствовала в происходящем какой-то подвох и пыталась угадать, в чем же он состоит.

После полудня Лейла бессмысленно мерила шагами свою комнату. Она чувствовала себя тигром, привыкшим к простору джунглей и посаженным в тесную клетку на потеху публике. Иногда она подходила к окну и пристально вглядывалась в закат. До начала приема оставалось совсем немного. В очередной раз проходя мимо зеркала, девушка остановилась. Она брезгливо разглядывала свои сильно раздавшиеся бедра, налившуюся грудь и выпуклый живот. Отражение в зеркале не прибавило Лейле уверенности в себе. Волосы казались тусклыми, кожа бледной. Хоть вообще на себя не смотри!

— А я тебя ищу.

Девушка не спешила оборачиваться на знакомый голос.

— В числе прочих, — недовольно пробормотала она, затем дошла до окна и развернулась в обратную сторону.

— Сердишься? — спросил Джейк.

— Стараюсь избегать эмоций, которые могли бы повредить ребенку, — произнесла она менторским тоном.

— Ты подумала о том, о чем я тебя просил? — Ответом Джейку было гробовое молчание. — Насчет переезда в Батурст до рождения ребенка, — на всякий случай уточнил он.

Лейла как раз снова проходила мимо окна. Отсвет заката лег на ее лицо, окрасив щеки в ярко-алый болезненный цвет. Джейк отметил про себя, что девушка выглядит уставшей и несчастной.

— Там мне будет еще более одиноко, чем здесь. Не думаю, что общение с однокурсницами, которым посчастливилось закончить учебу в положенный срок, улучшит мое самочувствие.

— Но рядом с тобой буду я.

— Тем более.

— Нет причин так расстраиваться, если дело только в учебе. Ты обязательно закончишь университет, просто немного позже других, — убеждал ее Джейк, но его слова пролетали мимо девичьих ушей. — Неужели у тебя нет в городе друзей, по которым ты скучаешь и с которыми ты бы хотела повидаться? Что с тобой случилось?

Взгляд Джейка, устремленный на Лейлу, был теплым и внимательным, его голос звучал вкрадчиво, но настойчиво. Но девушка больше не верила ни одному его слову, ни одной интонации. Она знала истинные мотивы и желания Джейка. Ничего не изменилось. Для нее он оставался все таким же жестоким и беспринципным человеком.

— А не пора ли нам обоим спускаться к приему гостей? Тебя ведь для этого сюда послали? Проверить мою психологическую готовность? Боитесь, что я способна выкинуть в присутствии посторонних что-нибудь эдакое? Напрасно беспокоитесь. Мне это не под силу. Я — обычная беременная корова.

— Зачем ты так? Ты ошибаешься!

Но Лейла как будто не слышала Джейка:

— Я приняла все прописанные таблетки, меня кормят по четкому расписанию, я съела все овощи и фрукты в округе, не приближаюсь к конюшням, выхожу гулять только на коротком поводке, короче, делаю все, что, по вашему мнению, способно обеспечить сохранность младенца.

— Лейла!

— Что на сей раз? Вам мало моих слез? В этой тюрьме меня ни на минуту не оставляют в покое, рядом всегда есть кто-то из заботливых тюремщиков. Что вам всем еще от меня надо?

— Неужели ты настолько несчастна?

— Отлично! А ты думаешь, я счастлива? Прости, что разрушила твои иллюзии, — нервно рассмеялась Лейла.

— Пожалуйста, позволь мне помочь. О чем ты волнуешься? Об учебе? Если ты чувствуешь в себе достаточно сил, можешь начинать готовиться к экзаменам.

Девушка всеми силами старалась не расплакаться, но слезы без спросу брызнули из ее глаз. Джейк подошел к ней и обнял:

— Ну, не надо, Лейла. Скажи мне, чего ты хочешь? Только скажи!

Джейк говорил тоном терпеливой няньки, приставленной к чужому, глубоко безразличному ребенку. В его голосе и объятиях не было истинных чувств. Он всего лишь играл тщательно продуманную роль. Если бы Лейла наблюдала эту сцену со стороны, она обязательно поверила бы в искренность Джейка. Но девушка давно поняла, что он из себя представляет, и узнала настоящую цену его нежности.

— Мне ничего не нужно, — процедила она сквозь зубы. — Пора спускаться.

Лейла тщательно вытерла глаза и щеки и посмотрела на себя в зеркало. На ее лице застыло выражение сдержанной учтивости. Джейку показалось, что за пару минут девушка похудела, осунулась и повзрослела. Ее черты заострились, кожа на скулах натянулась. Лейла первая вышла из комнаты. Джейк проводил ее отсутствующим взглядом. В его сердце засела тупая игла боли.