Удовольствие Темного Принца

Глава 51

Миновали долгие часы наполненные неистовым сексом — потными, доходящими до исступления совокуплениями на грани животного наслаждения, когда ликан раз за разом брал валькирию сзади. Но лишь теперь с помощью мягких уговоров — и острых зубов — Люсии удалось уложить МакРива на себя и втиснуть его бедра между своих ног.

Наконец, они оказались лицом к лицу. Гаррет находился сверху, его член размеренно двигался внутри нее, однако он по-прежнему избегал взгляда валькирии.

— Смотри на меня, Гаррет.

Даже не ускоряя сводящего с ума темпа, он протолкнулся глубже, рыча и сминая ее груди.

Люсия прикусила губу, борясь с тем, чтобы не прикрыть тяжелеющие веки.

— Пожалуйста, вернись ко мне.

Соитие не было безумным — неспешные ритмичные толчки, а не извивающиеся тела, — но таким чувственным. Она уже балансировала на краю.

— Я здесь, и я нуждаюсь в тебе.

Люсия попыталась поцеловать Гаррета, но он спрятал лицо возле ее шеи, облизывая пылающую кожу.

Его влажная от пота грудь скользила по ее соскам, твердый член без устали погружался. Валькирия впилась когтями в тугие мускулы его зада — Гаррет неуклонно подводил ее к разрядке. Напряжение, туго закручиваясь, росло. Мотая головой, Люсия забилась под ним…

— Гаррет! — выкрикнула она, выгибаясь в оргазме.

Следом вскрикнул МакРив, звук окружил их, многократно отражаясь от стен. Его член пульсировал, и с каждым мощным толчком она чувствовала бьющее струей семя. Поднявшись на выпрямленных руках, он выгнул спину и, ожесточенно вжимаясь бедрами между ее раскинутых ног, со стонами горячо изливался в нее.

Когда оборотень в изнеможении упал на валькирию, их сердца гулко бились рядом друг с другом.

Все еще задыхаясь, Люсия обхватила его лицо, рывком заставляя посмотреть на себя.

— Гаррет, я здесь.

Он занимался с ней любовью. Конечно, он вернулся!

— Вернись ко мне…

Вместо этого ликан отвел взгляд и вышел из нее, отодвинувшись. Устроившись на тюфяке и засыпая, он подтащил Люсию к груди, стиснув в объятиях. Но как бы ни была она измучена тяжелыми испытаниями, а теперь и вовсе обессилила от беспощадного внимания оборотня, валькирия, придавленная его тяжелой рукой, лежала, напряженно застыв.

В то время как Гаррет провалился в сон, Люсия изо всех сил старалась сдержать рыдания.

Я проиграла.

Она не смогла его вернуть. Он завершил бы свой жизненный путь иначе, если бы не встретил ее.

Оборотень угрожающе зарычал, но не проснулся, когда валькирия осторожно выскользнула из-под его руки. Прижавшись спиной к холодному камню, Люсия глазами, полными слез, пристально всматривалась в потолок. Ее попытки не заплакать — и не сдаваться — продолжались, но она вела заведомо проигрышное сражение.

Всего несколько часов назад она была уверенна, что Гаррет узнает ее, и убеждена, что причина, по которой ни один из ликанов прежде не выходил из звериной ипостаси, заключалась в том, что у них не было причины желать этого. Мертвые возлюбленные никогда не возвращаются с того света — но она вернулась.

Все же Гаррет оставался в неведении.

Я не смогла спасти его.

Она привлекла МакРива к себе, баюкая его голову на коленях. Когда он издал мягкое рычание, Люсия склонилась, внимательно всматриваясь. Во сне мышцы его лица подергивались, брови сошлись на переносице, вытянувшись в сплошную линию, глаза быстро двигались под веками.

Снится ли ему, как он убивает ее? Будет ли Гаррет переживать это снова и снова?

Она так любила его. Но этого оказалось недостаточно, чтобы вернуть. Молния ударила снаружи, как только капнула слеза, а за ней другая, и еще одна. Люсия не могла остановиться, перестала пытаться.

— Я х-хочу, чтобы ты в-вернулся, шотландец, — в отчаянии шептала она, плача. — Я так нуждаюсь в тебе. И н-не могу спасти.

Вскоре валькирия уже рыдала, сотрясаясь всем телом, неспособная вымолвить не слова, всхлипывая и судорожно хватая воздух открытым ртом. Раскачиваясь и обхватив руками ликана, она заливалась слезами…

— Лау-ша? Прохрипел он.

Люсия застыла, каждый мускл в ее теле зазвенел от напряжения.

— Г-Гаррет?

Она, не мигая, уставилась на него, крупные капли, срываясь с ее ресниц, падали на его лицо, увлажняя щеку.

Ликан нахмурился.

— Не в силах вынести твои слезы, — беспомощно пробормотал он.

— Тогда останься со мной, — всхлипнула она, одним махом стирая тыльной стороной ладони влагу с лица.

— Мне не хватает тебя, Лауша. Так сильно.

— Я з-здесь!

Повернув голову, он посмотрел вверх, наконец-то встретившись с ней глазами. Его радужки переливались от голубого к золотистому и обратно.

— Моя Лауша. Ты сновиденье?

— Нет, я не сон!

Гаррет замер.

— Что это?

Он сел, настороженно отстраняясь от нее и оставляя с ощущением холодной пустаты и утраты.

— Ты… мертва, — выдохнул Гаррет, его взгляд заволокло переной боли.

— Нет! Я с тобой, здесь, невредимая.

Люсия бочком придвинулась к нему на край тюфяка.

— Ты нереальна. — Оборотень рванул когтыми грудь. — Ты умерла.

Она перехватила его руку.

— Пожалуйста, прекрати истязать себя. Я настоящая, Гаррет. Я здесь.

Он потянулся, чтобы коснуться ее лица, но всеже сжал ладонь в кулак.

— Нет, я же нанес тебеб удар… тем мечом. Я-я… убил тебя.

— Ты не делал ничего подобного! — Она погладила его влажную щеку. — Ты никогда бы не причинил мне боль. Круах заразил тебя — заставил увидеть галлюцинацию. Внушил веру в то, что ты снес мне голову, но ты не убивал меня. Инстинкт не позволил тебе.

— Откуда мне знать, что я не брежу сейчас? — Гаррет недоверчиво покачал головой. — Как понять, что я все еще не там?

Люсия видела, что ему отчаянно хочется поверить. Но он сомневался в собственном рассудке и в своих воспоминаниях.

— Ты не там. Мысли, что тебе вбили в голову, не что иное, как уловка злобного бога. — Она сжала в ладонях любимое лицо. — Ты здесь, со мной, в Кайнвэйне. Поверь в это, поверь в нас.

Гаррет слышал слова Люсии будто издалека, продолжая сонно грезить о долгих, полных страсти часах, что они провели вдвоем. Изматывающий, агрессивный секс снова и снова. До того последнего раза, когда он занялся с ней любовью.

А затем появились ее слезы, каждая капля, как удар, побуждавший его выйти из каких-то непроглядных сумерек.

Гаррет не мог отличить, что реально, а что иллюзия. В течении многих дней он все глубже соскальзывал в пропасть, будучи убежденным в том, что убил единственную женщину, которую когда-либо любил, потому что она умоляла его избавить ее от страданий.

Теперь же он должен поверить, что это Люсия лежала в его объятьях, в тепле и безопасности. И ждала, когда он осознает: подруга, которую он желал больше жизни, пришла сюда за ним и прямо сейчас находится в этой темной камере.

Он стремился к этому всем своим существом, хотел этого так, что, вероятно, сам ввел себя в заблуждение.

— Я видел твое… тело. Как я могу не верить в реальность произошедшего?

— Выбери меня, Гаррет. Прямо сейчас, выбери и поверь в это.

Люсия обвила его руками, прильнув щекой к его плечу. Он спрятал лицо в ее мягких локонах.

Выбрать ее? Мог ли он вообразить, что она настолько теплая? Вообразить тонкий аромат ее волос или как она дрожит, прижавшись к нему?

Если это сон, то я хочу, чтобы он никогда не кончался.

Ликан обхватил ее за плечи, удерживая перед собой:

— Лауша, я всегда буду выбирать тебя.

— Г-Гаррет, твои глаза… они стали золотыми. — Люсия неуверенно улыбнулась. — Ты действительно вернулся?

— О боги, я думал, что убил тебя. — Он снова крепко обнял ее. — Думал, потерял навсегда.

Его бросило в дрожь, и он долго удерживал валькирию в объятьях, качая в руках.

— Ты нужна мне, жить не могу без тебя.

— Я вернула тебя, шотландец. — Он почувствовал, как она встрепенулась. — А Круах мертв. Мертв навсегда.

Гаррет едва помнил бога — у него остались только обрывки воспоминаний. Но и этого оказалось более чем достаточно.

— Как? Он же уничтожил… dieumort?

Люсия отодвинулась, чтобы посмотреть ему в лицо.

— Колчан, который ты мне подарил, весьма пригодился. Конечно, теперь у нас есть небольшая проблема.

Когда он насторожился, она пояснила:

— Колчан воспроизводит dieumort. Сейчас я понимаю, почему боги так противостояли нам. Анника должна будет решить, что с этим делать.

— Тебе следовало рассказать мне о Круахе.

Валькирия подтянула колени к груди, опершись спиной на стену.

— Мне было… стыдно. Ты видел его, он — чудовище. Только Реджин и Никс знали.

Ликан придвинулся к ней, поглаживая ее руку.

— Как это случилось?

— Он изменил свою внешность, стал тем, о ком, как мне казалось, я мечтала всю жизнь. Я была так молода и поверила, что влюбилась.

Острая ревность прожгла внутренности Гаррета.

Я хочу ее любви. Она должна любить меня!

— Я не видела истины и оставила Валгаллу, сбежав с тем, кто, я думала, был молодым человеком по имени Кром.

— Почему твои родители не помогли тебе? Они боги, так ведь?

— Они запретили мне выходить за него и вынудили пообещать, что я никогда не увижусь с ним снова. Как только я нарушила соглашение, они уже не могли мне помочь. — Ее глаза застыли. — Даже после того, как Круах поймал меня в ловушку в том логове.

Это было самым мерзким местом, которое Гаррет когда-либо мог себе вообразить. Чем оно стало для нее, чистой девочки, взятой в плен чудовищем? Через какой же ужас она прошла.

— Как тебе удалось сбежать?

— С противоположной стороны пещеры — высокий утес, поднимающийся из океана. Я… прыгнула. Попала в воду, довольно удачно, но… волнами швыряло о скалы.

Прыгнула. Что означало: была доведена до самоубийства.

Люсия наблюдала за реакцией Гаррета. Остановится ли она, заметив, что его ярость дошла до предела? Или как сильно он жалеет, что не сам навечно похоронил ублюдка за то, что тот прикоснулся к ней? Когти Гаррета удлинились, готовые вонзиться в шею Круаха еще раз. Медленно…

— Гаррет, твои глаза становятся синими.

— Продолжай, Лауша.

— Но…

— Рассказывай!

Поколебавшись, она продолжила:

— Реджин ушла из Валгаллы — в двенадцать лет она бросила все и отправилась за мной, потому что почувствовала в Круахе зло. Сестра вытащила меня из океана, не позволив умереть.

— Она спасла тебя?

Люсия кивнула:

— Много дней она тащила меня через измерения. Затем, попросту говоря, свалила на алтарь Скади и приказала богине: «Исцели ее». Скади понимала, что вместе с жизненной силой, необходимой, чтобы спасти меня, она передаст мне свое умение в стрельбе из лука, но в конце концов согласилась вылечить меня. В обмен на это пришлось принять ее условия. Подобно другим ее служителям, мне надлежало оставаться нетронутой, как и сама богиня. И стать тюремщицей для Круаха.

— Что он сделал, чтобы заставить тебя прыгнуть? Ты надеялась, что разобьешься насмерть. Лауша, что он сделал тебе?

«Я его снова теряю, — поняла Люсия со страхом, — и как раз тогда, когда только вернула». Все в ней восстало против обременения Гаррета своим рассказом. В этот критический момент валькирия осознала, что боль, которую она передаст, может снова отбросить его назад к поиску утешения в зверином обличии.

— Я должен знать, Лауша. Больше не держи от меня тайн!

— Я не говорю, что никогда не расскажу тебе, но прямо сейчас, учитывая все, что только что произошло…

— Мне нужно знать. Все!

Преодолев сомнения, она твердо кивнула:

— Тогда расскажу тебе все, шотландец. Было плохо. Я никогда в жизни не испытывала подобного ужаса. Я прыгнула, Реджин спасла меня, Скади излечила. И я жила очень долго, пока не встретила одного ликана, который оказался воплощением всего того, что мне следовало избегать, и все же я хотела его больше чем кого-либо на свете. Хотя мне все еще приходилось убегать от него, втайне я трепетала каждый раз, когда он настигал меня.

Люсия встала перед Гарретом на колени.

— Вместе мы нашли оружие, уничтожившее мой кошмар. Вместе навсегда освободили меня и спасли мир. И вот теперь, когда все мои испытания пройдены и я наконец могу смотреть вперед, он хочет оглянуться назад.

МакРив также опустился на колени, заключая ее лицо в ладони.

— Потому что он чувствует, что, если у тебя хватило сил справиться со всеми испытаниями, он тоже должен найти в себе мужество услышать о них.

— Но он не знает, что я намерена провести с ним вечность, — она подалась к Гаррету, целуя упрямый подбородок. — У него будет куча времени, чтобы изучить меня, и в конечном счете я сама расскажу ему все. А в данный момент единственное, что я хочу, начать свою жизнь заново — с ним.

— Жизнь со мной, — переспросил он хриплым, прерывающимся голосом. — Ты сказала вечность?

— Именно это, Гаррет. — Она прикоснулась ладонью к его небритой щеке. — Я люблю тебя. И не могу потерять снова.

Глаза МакРива снова зажглись глубоким золотым светом.

— Это смахивает на сделку, которую ты предложила в джунглях: секс или несколько секретов, — сказал он. — Только сейчас это — вечность или твои тайны?

— В основном, да. Я нуждаюсь в счастье. И хочу, чтобы именно ты помог мне найти его.

— Ты расскажешь мне все? Каждую тайну, которую скрываешь?

— Расскажу, со временем.

Гаррет опустил руки и сел, прислонившись к стене.

— Ты даже не догадываешься, как я желал услышать твое признание в любви.

Он уставился на землю с потерянным видом.

— И я хочу сделать тебя счастливой, жажду этого. Но раз я дошел до такого состояния, вполне вероятно, что подобное может произойти снова. Если тебе случится когда-либо подвергнуться опасности… мне просто необходимо быть более восприимчивым к возвращению.

Она сжала его плечо.

— Значит, я не позволю тьме захватить тебя.

Он все еще качал головой, когда она добавила:

— Гаррет МакРив, ты добивался меня снова и снова. Теперь — моя очередь! Я хочу, чтобы ты был моим мужчиной — ты, а не кто-то другой. Ты собираешься отвергнуть меня?

После долгих раздумий он выдохнул и повернулся к ней лицом.

— Нет, я не могу. Я люблю тебя, чертовски сильно люблю.

Гаррет посмотрел на нее с таким горячим желанием в глазах, что Люсия пошатнулась — так, словно теперь он больше не скрывал свою страсть.

— Скажи еще раз, что любишь меня, — попросил он, притягивая ее к себе на колени и прижимая к груди.

— Я люблю тебя, Гаррет. Всем сердцем.

— Тогда я выбираю твою вечность. Завтра утром выйдешь за меня замуж.

Она ухмыльнулась.

— Никогда не думала, что ты… сделаешь предложение таким категорическим тоном.

Затем ее улыбка исчезла. Выйти за него без Реджин в подружках невесты?

— Подожди, я — я не могу. Пока.

— Какого черта «не могу»?

— Гаррет, моя сестра пропала. — Люсия прикусила губу. — Реджин нет уже несколько дней. Не в ее характере так исчезать. А я не могу выйти замуж без нее.

— Если она пропала, мы найдем ее, — Гаррет запрокинул лицо валькирии, заботливо всматриваясь в него. — Приложим все усилия, раз уж ты решила не выходить за меня без Лучезарной. Любимая, мы вернем ее, клянусь.

Он нежно потерся губами о ее губы.

— Но сначала разберемся с первоочередными вопросами. У тебя имеется ключ от нашей камеры?