Ухо на фотографии

РАЗВЕНЧАНИЕ

Можно только гадать, кто автор указания «Дают — бери, бьют— беги!». Древнее оно, в иной социальной среде рожденное. Пустить по свету это руководство для вступающих в жизнь юнцов мог в порядке наставничества какой-нибудь купец II гильдии, мелкий лавочник, а то и просто барыга.

В нынешней разговорной практике данная поговорка приобрела иронический, шутливый, несерьезный оттенок. А если кто и руководствуется ею, то потихоньку…

В адрес Терентия Игрикова неизменно звучали комплименты: милый, интеллигентный, высококультурный человек. Его биографические вехи заслуживают аплодисментов. Школу он окончил с золотой медалью, единственный из всего выпуска. Параллельно завершил с отличием музыкальное образование. Прекрасно сдал вступительные экзамены в институт, а через пять лет защитил диплом. В числе лучших его оставляют в родном вузе для научной работы. В конструкторском бюро при институте он становится ведущим инженером, автором нескольких изобретений. Его премируют, ему объявляют благодарности, он примелькался на Доске почета, он член комиссии института по распределению молодых специалистов, без пяти минут кандидат наук…

С наилучшей стороны Терентий Игриков характеризуется и по месту жительства. Его лично знает начальник жэка. И это уже кое о чем говорит. Со многими ли из вас, читатель, знакомы ваши начальники жилищных контор? Вы с ними знакомы, а они с вами нет. Потому как всех жильцов не упомнить. Спросите, например, об авторе этих строк у начальника соответствующего жэка, в лучшем случае он даст справку о состоянии коммунальных платежей. О Игрикове же начальник жэка отозвался как о человеке общительном и доброжелательном, пользующемся всеобщим уважением жильцов.

И вот нате вам: достоянием общественности становится иной факт биографии высокообразованного баловня судьбы, человека, приятного во всех отношениях. Некоторые вообще не в силах в него поверить. «Если бы он совершил ЭТО, то не вел бы себя на работе как исключительно ерудированный и весь отдающийся творчеству работник», — прозвучало на собрании сотрудников конструкторского бюро, где обсуждался поступок Терентия Игрикова.

Не поверил в падение жильца и начальник жэка: «Да он же принимал участие в озеленении территории, активно способствовал наведению порядка в чердачном помещении!»

И тем не менее развенчание свершилось.

Вкратце история такова. Захотелось Терентию Игрикову поменять свой «Москвич-408» на более современный транспорт. Промаялся он четыре ночи около магазина и записался на «Жигули» (престижная машина), хотя семья склонялась к «Москвичу» повой модели. Семье не престиж надобен был, а машина высокой проходимости, способная доставлять домочадцев в дачную местность, где асфальтированные дороги еще не преобладают.

Очередь подошла, выкупил Терентий Игриков «Жигули». Выкупить-то выкупил и даже поездил денек, да вдруг пришел к твердому убеждению: «Москвич» ему все-таки больше подходит, а «Жигули» на проселке задевают фартуком кочки, их надо продать. Что особого труда, как вы понимаете, не составляет. Плевое дело найти покупателя на «Жигули». Среди коллег Терентия Игрикова мигом нашлись бы желающие. Но по причине, которая будет ясна читателю ниже, данный вариант ведущий инженер решительно отвергает. И продает «Жигули» братьям Геворкян, которые в четверг прибывают в Москву из южных краев, а уже в пятницу становятся владельцами сверкающего ослепительной белизной автомобиля.

Причем перед посещением комиссионного магазина братья вместе с ведущим инженером

а) заезжают в гараж Игрикова, где покупатели вручают ему сверх комиссионной стоимости машины три тысячи рублей. Терентий Игриков, будучи человеком интеллигентным, не пересчитывая, прячет тугую пачку денег в ящик с инструментом;

б) заезжают в институт, где идет предварительное распределение студентов и необходимо присутствие члена госкомиссии Терентия Игрикова.

Первый пункт дает читателю ответ на вопрос, почему Игриков не продал «Жигули» кому-нибудь из сослуживцев! С коллеги лишку не потребуешь — этак можно подмочить свою блестящую репутацию.

Рассматривая второй пункт вкупе с первым, мы убеждаемся, как тесно переплетаются у инженера Игрикова коммерческие наклонности со степенным несением службы. Только что он провернул спекулятивную сделку и вот уже снова член госкомиссии, исключительно эрудированный инженер, доброжелательно настроенным к окружающим.

Третий пункт, где на сцену выходят прозорливые сотрудники милиции, дотошные следователи и судьи, мы сознательно не выделяем. Да. в финале — приговор, конфискация, моральные муки осужденного. Но для нас важнее установить, что же привело человека, казалось бы, приятного и положительного во всех отношениях, на скамью подсудимых. Разумеется, не золотая медаль в школе, не способности к музицированию, не изобретения и не Доска почета, а коммерческая жилка, которую он тщательно скрывал в себе. Эрудированный инженер, без пяти минут кандидат наук, носил в душе девиз купцов, лавочников, барыг «Дают — бери, бьют — беги!» и на поверку оказался самым заурядным обывателем. Язык не поворачивается употребить в адрес современного, респектабельного, образованного человека такие слова. Но что поделаешь: если уж в тебе сидит купец, как ни маскируй его. а перед пачкой денег он все равно выглянет на свет божий и, захлебываясь от нахлынувших чувств, сладко пропоет:

— Мооо-еее!

Как видим, от мещанства до преступления один шаг. Именно мещанские настроения привели ведущего инженера на преступную стезю. Вот его внутренний диалог там, в гараже: «Если дают, значит, есть, значит, не обедняют. Дураком надо быть, чтобы не взять. Конечно, опасно — могут поймать. А если не поймают? Испереживаешься потом: мог взять, а побоялся».