Уик-энд для двоих

Глава 1

– Добрый день, Энни. – Мелинда Моузи подняла глаза от кассового аппарата в «Моузи Инн», когда появилась Энни Тайлер. – Твой сэндвич и кофе готовы.

– Спасибо, Мелинда. – Энни сунула руку в сумочку и вытащила пару купюр. Пока пожилая женщина пробивала чек, она нащупала в кармане мобильный телефон и взглянула на определитель номера звонившего, прежде чем поднять глаза. – Какой чудесный запах. Что это?

– Бобовый суп. Хочешь попробовать? Это согреет тебя в такой ненастный день.

– Спасибо, Мелинда. Времени нет. – Энни быстро улыбнулась ей, подхватила пакет и вышла за дверь, прижимая к уху телефон.

Пожилая женщина покачала головой, потом повернулась к. мужу, который протирал прилавок.

– Эта девушка никогда не останавливается.

– Да уж. До сих пор живет по нью-йоркским меркам. Но доктор Симмонс говорил, что она почти полностью выплатила долг своей бабушки: больничный счет, дежурства круглосуточных сиделок. Обещала доктору Симмонсу, что он получит последний взнос в следующем месяце. Если она так будет работать, то полностью рассчитается с долгами через… ну, где-тo через год.

– Если проживет столько. – Жена глянула на фигуру девушки, перебегающей улицу сквозь дождь. – Что нужно такой симпатичной крошке, так это хороший мужик, чтобы показал ей, как можно немного развеяться в этой жизни.

Энни Тайлер отвернула воротник своего плаща, спеша по главной улице городка Транквилити, штата Мэн. На календаре был апрель, но в дожде и ветре все еще чувствовался зимний холод.

Она толкнула дверь небольшого свежеокрашенного офиса и улыбнулась женщине, которая принимала факс.

– Привет, Энни. – Шелли Кирклэнд, молодая разведенная женщина с двумя маленькими дочками, выразила готовность работать неполный рабочий день, когда Энни открыла в городе свое агентство недвижимости. Так как Шелли не могла позволить себе няню, ее дочери приходили после школы сюда. Энни подарила им низкий деревянный стол и разнообразные художественные принадлежности. Сейчас девочки в возрасте пяти и семи лет играли, пока их мать отвечала на телефонные звонки.

Энни выудила из своего пакета печенье и, подняв брови, вопросительно посмотрела на Шелли. После ее согласного кивка Энни предложила его девочкам, которые, прощебетав «спасибо», с удовольствием стали есть угощение.

Шелли улыбнулась.

– Каждый раз, когда вижу тебя вместе с моими дочерьми, задаю себе вопрос, почему у тебя нет парочки своих собственных детишек.

– Да. Это то, что нужно мне в жизни.

– Ты их так балуешь. – Шелли положила факс на стол Энни и разумно сменила тему. – Вот описание того маленького дома, сразу за городом. Драммонды беспокоятся, что они завысили цену. Как думаешь, ты сможешь оценить его сегодня?

Энни кивнула.

– Вечером съезжу туда и посмотрю.

Повесив плащ, она села за свой стол и сбросила туфли, разминая пальцы.

– Как прошли показы? – Шелли смотрела, как Энни развернула сэндвич и открыла крышку стаканчика с кофе, изучая экран компьютера.

– Не очень. – Энни с удовольствием сделала глоток. Это был первый за сегодняшний день перерыв на еду. Из-за назначенных встреч ей пришлось пропустить завтрак и обед. Теперь, похоже, придется пропустить и ужин тоже. – Я показала чете Фезерби шесть разных домов. Судя по реакции миссис Фезерби, от скуки до откровенного неприятия, я уверена, сделка пока не состоится.

– Это так похоже на Марго Фезерби. Ты просто зря потратила четыре часа.

Энни пожала плечами.

– Все нормально. Я привыкла к такому повороту событий в бизнесе. Но давай взглянем на наши дела с другой стороны, Шелли. В этом месяце я продала достаточно, чтобы оправдать аренду этого помещения и выплатить тебе зарплату.

– Да, но заработала ли ты достаточно для себя? Энни только улыбнулась.

– Пока нет. Но уже близко к этому.

Она просмотрела факс, потом повернулась и уставилась в окно на промозглый дождь, который стучал по окнам.

Это было трудное решение – переехать из Нью-Йорка в Транквилити. Она любила ритмы большого города, а ее работа в одной из ведущих фирм по недвижимости была трудной, но интересной. Ей удалось провести несколько выгодных сделок, опередив тем самым других риэлторов с громкими именами, которые вели ожесточенную борьбу за многомиллионные здания в самом центре Манхэттэна. Но переезда, каким бы болезненным он ни был, избежать было невозможно. Именно так должны поступать члены одной семьи.

Она выпила кофе и только после второго звонка взяла телефонную трубку.

– Агентство недвижимости Тайлер.

– Пригласите Анну Луизу Тайлер, пожалуйста. – Голос женщины на другом конце провода был отрывистым, без характерных для Новой Англии окончаний.

– Я Энни Тайлер. Слушаю вас.

– Мисс Тайлер? Мне сказали, вы родственница Сары Бринман Тайлер.

– Сара – моя мать. – Отвлекшись, Энни начала шарить в куче бумаг на столе в поисках ручки.

– Чудесно. Мы с Сарой были подругами еще в детстве, в Бар Харборе. Много лет тому назад вместе учились в консерватории. Может быть, вы слышали обо мне? Меня зовут Корделия Сайкс Каррингтон.

Энни чуть выпрямилась.

– Миссис Каррингтон. Конечно, я знаю вас. Мама часто говорила о вас.

– Она была моей хорошей подругой, но мы потеряли с ней связь, когда она переехала. Мне было так жаль, когда я узнала о ее смерти несколько лет назад. Она была так молода. – Последовала короткая пауза, после чего женщина продолжала. – Я решила продать свое имение, «Уайт Пайнс». Не могли бы вы подъехать, чтобы оценить его и подсказать, что нужно сделать, прежде чем показывать его потенциальным покупателям?

– Я… с удовольствием, миссис Каррингтон.

– Прекрасно. Я распоряжусь, чтобы представитель моей юридической фирмы доставил комплект ключей в ваш офис уже сегодня, до закрытия.

– Ключи? Вас там не будет?

– Нет. Я уезжаю. Я провела здесь целую неделю, чтобы отобрать антиквариат и другие вещи, которые я хочу перевезти в свой дом в Палм Спрингс. Прошу вас обратить особое внимание на территорию, примыкающую к дому, мисс Тайлер. Желательно нанять какую-нибудь фирму, чтобы везде навести порядок.

– Я… позабочусь об этом.

– Вам предстоит также позаботиться и об уборке дома, прежде чем показывать его.

– Вы… хотите, чтобы я показывала дом? Вы хотите, чтобы я занималась продажей «Уайт Пайнс»? – Краем глаза Энни увидела, как Шелли подняла голову.

– Именно поэтому я и звоню вам, мисс Тайлер. С этим есть какая-то проблема?

– Нет, конечно. Но… должна предупредить вас, миссис Каррингтон. У меня очень маленькая фирма.

– Мои юристы заверили меня, что даже маленькие фирмы могут найти нужных клиентов через Интернет и журналы, специально предназначенные для продаж многомиллионных имений. Разве не так?

– Да, это так. Но вы должны знать, что у меня нет таких возможностей, как у более крупных фирм, которые имеют юридические службы и влиятельных торговых представителей с большими связями.

– У меня своя юридическая фирма, мисс Тайлер. Это фирма моего сына. И чтобы продать «Уайт Пайнс», не требуется ничего сверхъестественного. Я просто не хочу, чтобы этим занимался кто попало, вы понимаете меня. Это было трудное решение – продать имение, которое столько лет принадлежало нашей семье. Но ничего не поделаешь. – Последовала еще одна пауза. – Надеюсь, вы сможете заняться этим, не откладывая.

– Я могу подъехать после работы и провести там уик-энд, миссис Каррингтон. И если хотите, я позвоню вам и отчитаюсь в понедельник.

– Вот и чудесно. Спасибо. Буду ждать вашего звонка. Положив трубку, Энни еще долго смотрела на телефон.

Шелли, которая все это время сидела и слушала, поспешила к еестолу.

– Каррингтон? Из тех самых Сайкс Каррингтонов?

– Одна из них.

– Она продает «Уайт Пайнс»?

– Да. – На ее лице медленно появилась улыбка, которая делалась все шире. – И она хочет, чтобы я занималась продажей. Ты понимаешь, что это значит? Ты знаешь, какие будут мои комиссионные? Только что у меня появился шанс, который некоторые ждут всю жизнь.

Шелли предостерегающе положила ладонь на руку Энни.

– Я никогда не видела «Уайт Пайнс», но моя соседка, Пенни Хартман, рассказывала мне о нем. – Она понизила голос, чтобы дочери не могли подслушать. – Она сказала, что там водятся привидения.

Улыбка Энни стала еще шире.

– Ну– ну. Скажи Пенни, что это плохое время года для призраков и домовых, Шелли.

– Я только передаю то, что слышала. Пенни сказала, что у нее мурашки бегают, когда она просто проплывает мимо «Уайт Пайнс» на корабле каждое лето.

– Шелли, за те деньги, которые я заработаю на этой продаже, я готова примириться с любыми мурашками. – Энни отодвинула стул и встала. Поеду я лучше смотреть дом Драммондов. Мне нужно будет отправиться в «Уайт Пайнс» до того, как стемнеет.

Она сделала паузу.

– Я заеду попозже, чтобы забрать ключи, которые доставят сюда. Ты поработаешь за меня, пока меня не будет?

Шелли кивнула.

– Девчонки только рады задержаться здесь подольше. С тех пор, как ты подарила им фломастеры, карандаши и краски, я никогда не слышала от них жалоб на проведенное здесь время. – Она подняла глаза. – Ты в понедельник вернешься?

– : Если не смогу вернуться, я позвоню. – Энни щелкнула мышкой компьютера и создала новый файл под именем «Уайт Пайнс». Потом взяла свой дипломат.

Ей не терпелось приступить к работе.

– Шелли. – Энни, держа возле уха сотовый телефон, слушала шум дождя, колотившего по ветровому стеклу. – Я заезжала в дом Драммондов. Когда доберусь до «Уайт Пайнс», составлю калькуляцию и отправлю тебе по электронной почте. – Она замолчала. – Конечно. Я подожду. – Она помолчала, потом улыбнулась. – Хорошо. Передай мистеру Кэнфилду, что я встречусь с ним сразу же в понедельник утром. – Она вытащила свой пейджер и отметила номер еще одного звонившего. – Ладно, Шелли. Мне нужно ехать. У меня еще один звонок.

Набирая номер, Энни опустила стекло, и внезапный порыв ветра разметал ее темные, волосы. Она была возбуждена предстоящим уик-эндом. Не так много человек имели возможность спать в особняке и ходить по территории одного из лучших имений страны!

Через несколько минут, когда она закончила еще один деловой разговор по телефону, Энни задержала дыхание, впервые увидев «Уайт Пайнс». Она уже ознакомилась с фотографиями и бумагами, которые посыльный из юридической фирмы миссис Каррингтон доставил вместе с ключами. Мысленно она уже начала составлять план прилегающих построек, которые можно будет включить в рекламный буклет. Пляжный домик, беседка, полностью оснащенная конюшня. Все расположено на пятнадцати акрах первоклассной земли. Это крайне важно для продажи. Но фотографии были сделаны, вероятно, лет десять назад, когда имение было излюбленным местом отдыха высшего общества.

Сейчас же оно напоминало, скорее, уставшую пожилую светскую даму, цепляющуюся за остатки былой славы.

Сам дом стоял на совершенно потрясающей полосе земли. Острые утесы. Массивные валуны. И эта очаровательная водная гладь, насколько мог видеть глаз.

Энни остановила машину и просто смотрела, наслаждаясь красотой пейзажа. Земля, небо, вода, казалось, смешивались, образуя удивительную акварель зеленого и голубого оттенков. Дом был грамотно спроектирован, вписываясь в окрестности, – он словно всегда стоял здесь, как неприступная крепость, обращенная к морю и ветрам. Трехэтажный, построенный из камня и дерева, он выглядел одновременно и грубовато– массивным, и величественным. Вид смягчали высокие закругленные окна. Но все равно в нем угадывалась какая-то мрачная задумчивость, словно он хранил в себе множество тайн.

Энни завела машину и поехала по извилистой дороге к дому. При более пристальном внимании она обнаружила, что окаймляющие дорогу деревья неухожены, сады заросли сорняком. Фонтаны и скульптуры стали жертвами ветра и непогоды. Некоторые из них лежали на земле, опутанные лозами дикого винограда. Но все же, несмотря на весь этот упадок, здесь можно было навести порядок.

Почему этим местом годами не пользовались? Почему семья Каррингтонов бросила такое великолепие? Ей вспомнилось зловещее предостережение Шелли.

Энни вздрогнула и отмахнулась от мимолетного приступа страха. Это просто дождь так угнетающе действует на нервы. Времени на глупые мысли не было. У нее всегда было бурное воображение, которое временами казалось даже каким-то проклятием, потому что не соответствовало ее, по сути, здравомыслящей натуре.

Примерно через милю она остановилась у ступеней крыльца, которые были завалены листьями и мусором. Между трещинами в цементе начал расти мох.

Энни повесила сумочку на плечо и достала из багажника свой рюкзак с вещами и пакет с продуктами. Поднявшись по ступеням, она поставила вещи на землю и вытащила из кармана ключи. Отперев тяжелую дверь и толкнув ее, вошла в большое фойе. Щелчок выключателя залил помещение ослепительным светом от канделябра уотерфордского (Тяжелая стеклянная резная посуда, производившаяся в городе Уотерфорд в Ирландии с 1729 г.) стекла. Она глянула на пыльный пол из итальянского мрамора с золотыми прожилками. Слева от нее стоял элегантный стол в стиле Людовика XIV, а над ним висело зеркало в весьма необычной витой оправе. На столе и зеркале, отобранных миссис Каррингтон для вывоза, были бирки, прикрепленные ее сотрудниками.

Оставив вещи в фойе, Энни вошла в роскошный главный зал.

– Неплохо для летнего дома. – Она усмехнулась, вспомнив, что миссис Каррингтон описывала «Уайт Пайнс» как семейный загородный дом.

Она оглядела мебель, часть которой была накрыта белыми хлопчатобумажными покрывалами, а часть помечена бирками. Было что-то печальное в том, что такой прекрасный дом стоит безмолвным и мрачным, вместо того чтобы звенеть голосами живущих здесь людей.

Она остановилась у стены с окнами, через которые открывался захватывающий вид на террасы, сад и газон, спускающийся к воде. Здесь наблюдалось больше следов упадка – кирпич патио раскрошился, газон порос бурьяном.

Какой-то отчаянный человек вывел парусную лодку на воду в этот ненастный день, и теперь она прыгала на волнах, как пробка.

Удивившись неосторожности владельца парусника, Энни решила изучить верхнюю часть дома. Судя по всему, комнаты для гостей находятся на втором этаже. Взяв в фойе свои вещи, она стала подниматься по мраморной лестнице.

Наверху она увидела портрет симпатичного мужчины, красивой молодой женщины и двух мальчиков – белокурого и темноволосого. Братья, миниатюрные копии своего отца, были изображены в костюмах и с галстуками.

Энни немного постояла перед их портретом, любуясь игрой света и тени на лицах детей. Они расположились по обе стороны от своей прелестной матери, которая сидела в кресле. Позади них с гордым и покровительственным видом стоял отец.

Старший темноволосый мальчик смотрел прямо перед собой с сосредоточенным видом. Серьезный ребенок, подумала Энни.

Младший, его светловолосый брат, с любовью смотрел на мать, словно стараясь заглянуть ей в глаза. Прирожденный ловелас, решила Энни с улыбкой. Проверяет свое обаяние на первой в его жизни женщине.

Она оторвалась от семейного портрета Каррингтонов и прошлась по нескольким спальням, прежде чем обнаружила комнаты для гостей. Она выбрала для себя очаровательную гостиную с муаровыми стенами цвета персика и белым мраморным камином, которая переходила в спальню с окнами, выходившими на океан. Энни откинула с кровати покрывало и увидела восхитительное пуховое одеяло цвета персика.

Гардеробная была больше, чем спальня Энни в маленькой квартирке, которую она снимала в Транквилити. Ванная комната была отделана персиковым и белым мрамором, с очаровательной раздевалкой, с глубокой ванной, душевой, и могла вместить целую футбольную команду. Хотя все было покрыто слоем пыли и довольно сильно поблекло и потускнело, но выглядело по-прежнему элегантно.

Распаковывая вещи, Энни восхищалась запахом, витавшим в воздухе. Хотя комнатами никто не пользовался много лет, изысканный аромат сохранился, словно от увядших лепестков роз.

Сколько известных людей побывало в этих комнатах, подумалось Энни. По слухам, «Уайт Пайнс» был местом проведения фантастических светских вечеринок со времен сухого закона.

Разложив свои вещи, она выглянула в окно и увидела молнию, за которой последовал далекий раскат грома. Вздрогнув, она захватила с собой свитер, прежде чем спускаться по лестнице.

Сейчас Энни была рада, что взяла с собой продукты. В такую ночь совсем не хотелось выезжать куда– либо в поисках ресторана, тем более, что она не знала местности. Последний городок, который она проехала, остался почти в двадцати милях позади.

Она взяла пакет с продуктами и пошла на кухню. Как и все остальное в доме, кухня была слишком большая, но теплая. Вдоль стены стояли ясеневые шкафы с дверцами из резного стекла и мраморным верхом. На деревянном полу лежали темно-красные и сине-зеленые коврики с богатым цветастым рисунком.

Энни нашла тяжелую сковороду и налила в нее масла. Потом разбила в миску несколько яиц и принялась взбивать их с небольшим количеством молока. Пока она резала лук и зеленый перец, представляла, как выглядело это место, когда здесь жила семья. Дети – смеющиеся, катающиеся на лодках, играющие в теннис. Служанка, накрывающая стол для ленча на террасе. Или, быть может, лакей в белых перчатках, подающий коктейли.

Она надеялась, что сможет показать дом потенциальным покупателям, пока в нем еще стоит мебель. Дизайнеры миссис Каррингтон поработали на славу, сделав его одновременно и уютным, и элегантным. Антиквариат, который она видела до сих пор, производил большое впечатление. Неудивительно, что миссис Каррингтон хотела перевезти его в свой дом в Палм Спрингс.

Когда ингредиенты были готовы, она обратила свое внимание на французскую булку с твердой корочкой, которую купила в булочной в Транквилити.

Энни шарила в ящике в поисках ножа, когда дверь на кухню распахнулась. Резко вскинув голову, она развернулась, нож, звякнув, упал на пол.

Поначалу она подумала, что это ветер, но потом увидела мужчину, стоявшего в дверях. Его белые штаны и темно-синяя ветровка промокли насквозь. Волосы взъерошены ветром, щеки покраснели от холода. На его лице была такая гримаса ярости, что у нее по спине побежали мурашки.

– Что вы… – Энни нагнулась и подняла нож. Когда она выпрямилась и посмотрела на него, нож она держала перед собой, словно оружие. – …здесь делаете?

– Зашел, потому что холодно. – Он взглянул на нож, потом ей в лицо. – Вот что вы здесь делаете?

– Я здесь работаю. – Она с напускной бравадой вздернула подбородок. – А вы держитесь подальше отсюда. Думаю, миссис Каррингтон будет не очень рада, когда увидит пятна на своих драгоценных ковриках.

Он взглянул вниз, на лужи воды, образующиеся вокруг его парусиновых туфель. Потом снова посмотрел на нее со смесью удивления и недоверия.

– Вы, должно быть, шутите. – Его голос был тихим от едва сдерживаемой ярости. – Кто вы такая, черт возьми?

Она с угрожающим жестом подняла нож.

– Вопросы буду задавать я, если не возражаете. И сейчас, я думаю, вам лучше уйти, прежде чем…

Одним мягким движением он ухватил ее за руку и стал выворачивать, пока Энни не выпустила нож. Тот упал на пол между ними.

– Вы как сюда попали? – Его голос понизился, то ли от гнева, то ли от напряжения.

С трудом она вырвалась из его захвата и отскочила.

– С помощью ключа. Который дала мне миссис Каррингтон. – Она снова вздернула подбородок. – И еще я включила бесшумную сигнализацию, которая сработала, когда вы открыли эту дверь. – Она почувствовала, как от такой наглой лжи у нее вспыхнули щеки. Но она была сейчас в отчаянном положении, находясь в пустом доме, во власти незнакомца, который был похож на самого дьявола. Сердце девушки неслось вскачь, как неуправляемый поезд.

При этих словах он внимательно посмотрел на нее, потом откинул голову и рассмеялся. Смех?

– Вы не слышали, что я сказала? Если вы не уйдете…

– Да. – Он все еще смеялся. – Вооруженные охранники. Вы забыли еще упомянуть злобных псов.

Она тут же поняла, что ее поймали на лжи. Она пугливо оглянулась, думая, куда бежать, чтобы спастись от него. Поняв намерения девушки, он тронул ее запястье.

– Подождите. Не бойтесь.

Она отдернула руку, перепугавшись еще больше.

– Кто вы, что вам здесь нужно?

– Меня зовут Бен. Бенедикт Каррингтон.

– Каррингтон? – У нее отвисла челюсть. – Но я… – Она попыталась объясниться: – Миссис Каррингтон не говорила, что в доме кто-то будет.

– Сожалею. Я не потрудился сообщить матери о своих планах. Когда она сказала, что решила продать дом, мне вдруг захотелось приехать сюда. – Он нагнулся и поднял нож, потом шагнул к девушке, не спуская с нее прищуренных глаз. – С чего вдруг она решила дать вам ключи от «Уайт Пайнс»?

Его тон был не таким надменным, как у миссис Каррингтон, но все же в нем проскальзывали собственнические интонации. Хотя он был намного старше мальчика на портрете, Энни поняла, что это один и тот же человек. Те же темные серьезные глаза. Та же предельная сосредоточенность.

Она изо всех сил старалась, чтобы ее голос звучал спокойно.

– У меня агентство недвижимости в Транквилити. Ваша мать наняла меня, чтобы я занималась продажей дома. – Она посмотрела на него. – Если вы сюда приехали, то где ваша машина?

– В гараже. – Бен подошел еще ближе, и под его взглядом она чувствовала себя крайне неуютно. – Теперь моя очередь задавать вопросы. Где вы встречались с моей матерью?

– Я не встречалась с ней. Она позвонила мне вчера и прислала в мой офис ключи и инструкции.

– Что-то не похоже на мать. Она редко нанимает людей, если не знает о них все, что можно узнать.

– Она была подругой моей матери, с которой вместе училась в консерватории.

Он кивнул.

– Вот это на нее больше похоже. Если моя мать знала вашу, она не будет считать вас посторонним человеком. Вот, можете забрать, только пообещайте, что не всадите мне в грудь. – Он подал ей нож, продолжая смотреть на нее так, что у нее покраснели щеки.

Она взяла нож, почувствовав, как волна тепла пробежала вдоль позвоночника, когда их пальцы соприкоснулись. Бен взглянул на еду.

– Организуете вечеринку?

– Я приготовила ужин для себя. Но и вам хватит, если вы голодны.

Это было самое меньшее, что она могла сделать, чтобы как-то загладить свое поведение. Теперь, когда у нее было время успокоиться, Энни чувствовала себя очень глупо из– за своего поведения. Она подумала, что выдумки Шелли насчет привидений привели в действие ее слишком богатое воображение.

Он кивнул.

– Спасибо. Принимаю ваше приглашение. Умираю от голода. Когда я разбиваю свою лодку о груду камней, у меня всегда хороший аппетит.

В окно Энни заметила перевернутую лодку, чьи порванные паруса болтались на ветру. Глаза ее расширились.

– Так вы тот дурак… – Она поймала себя на слове и поправилась: – Вы тот человек, который был в море во время шторма?

Он был удивлен, заметив румянец на ее щеках, и не хотел, чтобы эта небольшая оговорка осталась без комментария.

– Да. Тот самый дурак. – Румянец вспыхнул еще сильнее, что явно пришлось по душе молодому человеку. Ему это показалось очень привлекательным.

Бен набрал пригоршню рубленого зеленого перца и закинул его себе в рот.

– Думаю, мне надо переодеться во что-то сухое. Я буду через несколько минут.

Он повернулся и вышел из комнаты.

Энни глубоко вздохнула. Затем она оторвала кусок бумажного полотенца и вытерла лужи на полу. При этом она называла себя последней идиоткой.

Ох, уж это первое впечатление!

Она только что угрожала Бену Каррингтону его собственным кухонным ножом. Бенедикту Каррингтону, сыну женщины, которая доверила ей сделку, самую главную в карьере Энни. И она назвала его дураком. Прямо в лицо.

Совсем не тот способ, чтобы удержать клиента, бранила она себя. Да и останется ли Корделия Сайкс Каррингтон ее клиентом, после того как у Бенедикта Каррингтона появится возможность поговорить с матерью?