Укромный уголок

Глава вторая. Скотт

Округлый кончик шариковой ручки был слишком тупым, чтобы пробить кожу, хотя Скотт Денни очень старался – вдавил его в самую середину ладони и медленно провернул, как шуруп, – сначала в одну сторону, потом в другую, ввинчивая металл в собственную плоть.

Было больно, но недостаточно сильно. Он пошарил взглядом по рабочему столу, пребывавшему в идеальном порядке, поискал что-то более подходящее, но ничего такого не наблюдалось. Мобильным телефоном себе много вреда не причинишь. Металлические штыри зарядки тоже не подойдут, даже если ткнуть ими в руку со всей дури. Можно, конечно, шарахнуть по пальцам вон той тяжелой гранитной статуэткой. Или разломать фоторамку и порезать предплечье осколком стекла. Жалко, нет большого степлера – пригодился бы продырявить пару раз бедро.

Однако все эти варианты пришлось признать чересчур неопрятными, шумными и подозрительными.

По другую сторону стола, в датском вертящемся кресле из вишневого дерева вырисовывался изящный силуэт Верити, занимавшей при Скотте должность личного помощника. Она щебетала без умолку, время от времени пробегая пальчиками с безупречным маникюром по клавиатуре ноутбука, если требовалось внести изменения в его повестку дня.

– Исполнительный директор из «Алькира-Данн» явится завтра к восьми тридцати со своим юристом, после этого у вас на конференц-связи будет представитель «Трасс энд Болдер». Он надеется, что мы выкупим контрольный пакет акций. Я с ним уже переговорила – у него нет никакого бизнес-плана, к тому же мы еще не до конца выяснили намерения конкурентов, так что надо заняться этим сегодня вечером. Если вам необходимо ознакомиться с его продукцией, у вас для этого найдется время перед деловой встречей за обедом. А теперь мне нужны ваши указания по поводу…

Она все трещала, трещала, трещала…

А под столом шариковая ручка все глубже впивалась в ладонь. Тык, тык, тык.

Пора бы уже остановиться, не то дыра будет насквозь.

Небо, расчерченное на квадраты бронзовыми оконными рамами, было грязно-серое, как сточная вода. Куда подевался сияющий полдень? Еще пара часов, и на улицах зажгутся фонари – огненная линия протянется от Гросвенор-стрит до самого Гайд-парка, освещая дорогу домой для всех, кроме таких, как он – ночных хищников, у которых протяженность дня не измеряется рассветами и закатами, зависит не от движения солнца, а исключительно от начала и окончания биржевых торгов.

Неожиданно до Скотта дошло, что настала тишина. Он вскинул взгляд – Верити умолкла на полуслове и смотрела на него как-то странно.

– Что? – спросил он.

– Вчерашний стартап. Мне нужно знать, желаете ли вы, чтобы я продолжила собирать информацию и связалась с их руководством.

Скотт попытался вспомнить вчерашний день, но не преуспел.

– У вас все в порядке? – На кукольном личике Верити отразилось беспокойство.

– В полном. – Он слабо улыбнулся. – Просто небольшие домашние неурядицы. Ничего серьезного. Да, назначь мне встречу. Что-то еще?

Верити снова покосилась на него и вернулась к экрану ноутбука. Отговорка, похоже, не убедила помощницу, но у нее хватило деликатности, чтобы отстать.

Тык, тык, тык.

У лежавшего на столе мобильника засветился экран, демонстрируя Скотту начало нового сообщения. Их, непрочитанных, скопилась уже длинная вереница.

Тык, тык, тык.

Он кивал Верити, не слушая, что та говорит, а сам уносился мыслями все дальше и дальше из офиса. Картинки в голове завихрились птичьей стайкой, слепя красками и вспышками света. Он увидел оранжевое солнце, прячущееся за венчиками пампасной травы. Мокрые отпечатки ног, быстро испаряющиеся на разогретых солнцем плитах.

Затем подушку, пухлую, мягкую. Указующий перст, тонкий, деликатный.

И звезды. Густой покров из звезд, рассыпанных на чистом сине-черном небе.

Скотт с трудом подавил острое желание ударить себя. Зашарил вокруг взглядом, словно искал, за что уцепиться, чтобы обрести опору. Сквозь застекленные стены его кабинета видны были сотрудники – муравьи, переползающие из комнаты в комнату, как в замедленной съемке. Приходили и уходили клиенты. Младший персонал то и дело выныривал в коридоры за вожделенными чашечками с эспрессо. А в приемной вдруг закачался в кадке огромный фикус, потому что за него пыталась пролезть вполне взрослая белокурая девушка.

Скотт пригляделся внимательнее. Померещилось? Нет. Его секретарша действительно решила спрятаться за фикусом. Внезапно из-под конторки выскочил маленький мальчик и радостно запрыгал на месте, нацелив палец на блондинку, которая выбрала не слишком надежное укрытие. Она прижала руку к груди, словно ее пронзила пуля, и повалилась на пол, а мальчишка с ликующим визгом уселся на нее верхом.

Скотт убрал шариковую ручку от своей ладони.

Он зачарованно наблюдал, как девушка барахтается, пытаясь встать на ноги. Вторую атаку она предотвратила фокусом: достала из-за уха малыша конфету, и тот ошеломленно вытаращил глаза. А Скотт впервые за долгое время искренне улыбнулся.

Тут в дверь тихо постучали. Они с Верити одновременно повернули головы – в щель просунулась подобострастная физиономия Дэвида Махони.

– Извините, что прерываю, – сказал он. – Просто хотел сообщить, что дело сделано. Я с ней поговорил.

Скотт моргнул:

– С кем?

– С временной секретаршей из приемной. Я ее уволил. Как… как было условлено… мы обсуждали… – Дэвид покосился на Верити, но та лишь пожала плечами.

– О. – Скотт снова посмотрел в сторону приемной. Теперь девушка скакала вокруг конторки и размахивала руками, словно крыльями. – Да. Хорошо. Спасибо.

Дэвид картинно схватился за сердце:

– О господи, не делайте так. На секунду я подумал, что ошибся.

– Нет. Нет, все правильно.

– Ну и слава богу. – Кадровик визгливо хихикнул. – Я уж было решил, что буду следующим, кого выставят за дверь!

Скотт пристально посмотрел на него.

– О,кей… э-э… – забормотал Дэвид, – она уже, наверно, пакует вещи, пока мы с вами разговариваем.

– Это не срочно, – качнул головой Скотт. Секретарша в приемной заворачивала в салфетку горстку маленького печенья. Сверток она вручила мальчику.

Дэвид удалился чуть ли не с поклоном; дверь за ним закрылась с легким щелчком.

Последовала короткая пауза, за время которой Верити вопросительно вскинула красиво очерченную бровь.

– Могу я поинтересоваться, чем она вам не угодила?

Скотт ничего не ответил, и помощница вернулась к своему ноутбуку. Вместо того чтобы действовать ему на нервы дальнейшими расспросами, она выбрала казнь получше: снова принялась сыпать бессмысленными цифрами и именами.

А фоном для ее монолога теперь стал тихий неприятный звук.

Кап, кап, кап.

Скотт нахмурился. Звук доносился из-под стола. Противное мокрое шлепанье. Где-то рядом с его ботинком.

Кап, кап, кап.

Скосив глаза, он обнаружил там, на полированной плите пола, множество темных пятнышек крови. «Ого! Смотри, что делается!» – чуть не вырвалось у него.

Однако… нельзя недооценивать тупые инструменты.