Укротитель диких

Глава 7

Все тоже расхохотались, и только Гарриет в ужасе закрыла глаза, представив красивого капитана в смертельной опасности. Но тут полковник Уэйр разъяренно стукнул кулаком по столу.

– Вот что я вам скажу, – сказал он. – Пока апачи не подавлены, в этой стране не будет мира, и не надейтесь!

– Вы правы, сэр, – поддержал его капитан. – Кажется, пора призвать их к порядку.

– Когда я сказал подавлены, – продолжил полковник, сев на любимого конька, – то имел в виду уничтожены!

– Вот это да! – пробормотал капитан. – Уничтожены?

– Совершенно верно, – ответил полковник Уэйр. – В этом единственная надежда для огромной территории Аризоны. Это богатая страна, сэр, – и пастбищами, и полезными ископаемыми. Но проклятая апачами – убийцами, предателями, ворами и бандитами. На них надо охотиться, как на волков, назначив цену за каждую голову, устраивать засады, заманивать в ловушки белыми флагами, обещаниями, всеми мыслимыми приманками, а потом безжалостно и хладнокровно вырезать.

Все за столом в ужасе замолчали. Капитан смотрел на Рори Мичела, взглядом умоляя объяснить эту жуткую проповедь. Но тот продолжал спокойно ужинать, как будто ничего странного не было сказано.

Полковник был удовлетворен произведенным впечатлением и продолжил:

– Вы удивлены, Берн. Но только потому, что не так долго живете среди краснокожих бандитов, как я, и не знаете про их набеги, резню, варварскую жестокость.

– Я много слышал об этом в форте, – ответил капитан. – И тем не менее они все-таки люди.

– Хищники! Сущие хищники! – гневно возразил Уэйр.

– По-моему, они вполне приличные парни, – неожиданно вмешался молодой Рори Мичел.

– Ну и ну! – удивился полковник и смерил Рори внимательным взглядом.

Уже давно Уэйр испытывал довольно сложные чувства по отношению к этому молодому человеку. Несмотря на свою кровожадную речь об индейцах, полковник был добрым человеком и радовался, что этому бродяге из пустыни удалось спастись и вернуть здоровье в его доме. Но отношения между Рори и мексиканцами казались ему очень подозрительными. Во-первых, полковник считал недостойным белого человека настолько потерять чувство собственного достоинства, чтобы запросто болтать и играть в кости с мексиканскими батраками.

Во-вторых, полковник никогда не имел дела с шаманами и другими шарлатанами, красными, белыми или черными. В конце концов, он не понимал, почему Рори так долго бездельничает на шахте Уэйра. Слов нет, спасенный табун стоит гораздо больше, чем вся еда, которую Рори съест, даже если будет жить у него в двадцать раз дольше. Но полковник чувствовал, что мужчина, у которого есть гордость, не может жить здесь, ничего не делая, а только забавляясь с вороным конем и болтая с невежественными мексиканцами.

Поэтому сейчас он, насколько мог сурово, спросил его:

– И что же вы, позвольте спросить, знаете об апачах, мистер Мичел?

– Когда я шел за Доктором – так зовут жеребца, – пояснил он Берну, – то встретил апачей.

– И они не сняли с вас скальп? – удивился полковник.

– И не пытались, – ответил Рори. – А когда увидели за каким шатающимся скелетом я иду, сказали, что здесь не обошлось без колдовства. Они говорили по-испански, и я все понимал. Хотели помочь мне поймать коня.

– Невероятно! – бросил полковник. – Однако вы знаете, как поладить с темнокожими. – Он с трудом скрывал раздражение, и Рори улыбнулся ему.

– Возможно, – согласился он. Я предупредил их, что если кто-нибудь из них дотронется до коня, то у него отсохнет рука. Они, кажется, поверили. Во всяком случае, не стали экспериментировать.

Он засмеялся.

– Почему ты не позволил им помочь? – спросила Нэнси, наклонившись вперед.

– Знаешь, – ответил молодой человек, – когда долго корпишь над работой, начинаешь чувствовать, что это касается только тебя, и хочешь все сделать сам. Поэтому апачи только приютили меня, предложили еду и все, что у них было.

– Так они кормили тебя? – спросил полковник.

– Хотели, – сказал Рори, – но я отказался.

– Отказался? – воскликнула Нэнси. – Почему?

Он нахмурился.

– Понимаешь, Нэнси, – начал он, – к тому времени я вряд ли хорошо соображал. Мне казалось, что между мной и Доктором идет честное сражение. Сражение не на жизнь, а на смерть. Каждый должен либо победить, либо свалиться.

– Странная фантазия, – пробормотал полковник.

– Да, странная, – согласился Рори. – Но к тому времени я стал почти одержимым и упрямым, как ребенок. Для меня важна была не просто победа, а то, как я ее одержу. С самого начала мы оба жили только за счет своих собственных сил.

– Лошадь может есть траву, – резонно заметил полковник.

– А человек может поймать горную куропатку или степную курицу, сварить и плотно поесть, причем это займет в десять раз меньше времени, чем потребуется лошади, чтобы досыта нащипать травы, – возразил Рори. – Правда, у меня не было снаряжения, поэтому пришлось есть ягоды, кору, коренья, глупых куропаток, если мне удавалось сбить камнем или палкой, или кроликов, которых я иногда ловил по пути. Так что, думаю, борьба была честной. Мы оба голодали. И мне казалось, что будет несправедливо, если вмешаются индейцы и лишат меня…

Он остановился, напряженно глядя куда-то вдаль.

– Твоей славы? – спросила девушка. Он повернулся к ней.

– Да, – ответил он. – Ты поняла меня. Моей славы. Именно это я имел в виду. Поэтому я отказался от помощи апачей. В течение трех дней они следовали за мной, в нескольких милях сзади. Этим они помогали мне. Когда за мной наблюдали такие зрители, я должен был победить. На третий день я заарканил коня, и тогда они устроили для меня небольшой спектакль: скакали вокруг меня по кругу, бросали копья и ловили их, кричали и улюлюкали. Так они чествовали меня. А потом ускакали.

– Они не предложили тебе поесть? – удивилась девушка.

– Они сказали, что я шаман и поэтому теперь, когда дело сделано, могу из воздуха получать любую еду, – улыбнувшись, ответил Рори.

Капитан Берн слушал, не отрывая глаз от лица юноши, и наконец сказал:

– Это самая замечательная история, которую я когда-либо слышал!

– Рори не похож на других, – сказала ему Нэнси.

Родители внимательно посмотрели на нее, но девушка только слегка пожала плечами, как будто хотела сказать, что у нее есть своя точка зрения.

– Вам удалось сохранить свой скальп, – обратился к Рори полковник, – но вы только что слышали, как капитан едва спас свой.

Рори улыбнулся.

– Я слышал рассказ капитана, как они почти попали в него копьями, – улыбнулся Рори. – Вам не кажется странным, что, будучи от него на расстоянии полета копья, они почему-то не стреляли?

– Подождите! – воскликнул капитан. – Вы хотите сказать, что если бы они хотели, то могли бы убить меня. А они просто дали мне уйти.

– Они просто играли с вами, вот в чем дело, – объяснил Рори.

– Ничего себе игрушки – пятьдесят мулов и лошадей, – с горечью сказал полковник.

– Воровство для индейцев не порок, – возразил ему Рори Мичел, – а, наоборот, достоинство. Они учатся воровать. Молятся, чтобы стать лучше, считают, что хороший вор так же важен, как и хороший воин.

– Они считают! – фыркнул полковник. – Бандиты всегда верят в то, что им выгодно. Они просто бездельники, убийцы, животные в образе человека! Поговорите с любым старожилом в горах и спросите его мнение о краснокожих подонках.

– Я лучше поговорю с самими апачами, – ответил молодой человек. – А вы, полковник Уэйр, сколько раз разговаривали с апачами?

Полковник опешил, уставившись на Рори Мичела.

– А сколько раз мне надо было разговаривать с ними? – заорал он. – Мне достаточно того, что они делают. А все их слова – вранье!

– Так я и думал, – мягко произнес Рори, но глаза его твердо смотрели на полковника. Тот отвел взгляд, и вряд ли он понял почему.

– Из-за своих набегов, – сказал полковник, – апачи стали притчей во языцех.

– Прежде чем судить, я бы узнал их получше, – ответил Рори Мичел.

Все за столом почувствовали, что разговор вышел за рамки спокойной беседы. Атмосфера стала слишком напряженной, и первым понял это полковник.

Поэтому он собрался, нахмурил брови, подобно Иову, и приготовился разразиться громом.

Его остановил тихий голос дочери:

– Папа, не двигайся! Через окно тебе в спину наставлены два ружья! Сидите неподвижно, – сказала девушка удивительно спокойным голосом. – Если бы они хотели убить нас, то выстрелили бы до того, как я их увидела. Значит, дело в другом.

Дверь на веранду открылась, и в комнату вошел вождь апачей, чьи длинные волосы спускались вдоль спины, а головной убор с перьями волочился по полу. В руках у него не было оружия, но оно ему и не требовалось – позади стояла темная группа воинов и были слышны легкие удары обнаженной стали.