Упоенные страстью

ГЛАВА 21

Рождество 1995 года

На другое утро Джейс сидел с Лулу на веранде, потягивая кофе и глядя, как Тейт и Эй-Джи (так ему больше нравилось называть Алиру-Джейн) пытаются растормошить ленивую овчарку, которая не желала бегать за мячом. Видя, какую радость эта картина вызывает на лице женщины, он колебался, не будет ли жестоко задать ей тот вопрос, который вертелся у него на языке. Когда собака наконец поднялась на ноги и побежала за мячом, восторженный детский смех, раздавшийся вслед за этим, вызвал в его памяти их мальчишеские игры с Дугом Расселом.

— Знаете, Лулу, до вчерашнего дня Тейт не рассказывала, что жила с вами. Она никогда даже не упоминала вашего имени, — сказал он.

— Едва ли можно винить ее за это, — ответила Лулу. — Девочка хотела забыть свое прошлое, стремилась оставить его позади. А мое имя уж точно не прибавило бы веса ее репутации.

— Не совсем так. Когда ей пришлось доказывать, что драгоценности принадлежат ей, она рассказала про Кристофера и того ублюдка… Как его?.. Робина!

Лулу встрепенулась.

— Она не говорила мне, что знала Робина.

— Знала! — Джейс длинно выругался и поведал ей о том, с чем пришлось столкнуться Тейт.

— О Боже милостивый! — Мука исказила ее лицо. — Неудивительно, что Тейт никогда не упоминала обо мне! Она, должно быть, возненавидела меня! Она…

— Нет, Лу! — Джейс потянулся и взял ее исхудалую руку. — Она не ненавидит вас. Иначе она не стала бы щадить вас все эти годы. А она все еще щадит, не рассказывая вам о том, что пытался сделать с ней Робин.

— Но я подвергла ее страшной опасности… — Сжав кулаки, она приложила их ко лбу. — Господи Боже, она могла заразиться той же болезнью…

— Перестаньте, Лулу. — Джейс успокаивающе дотронулся до ее плеча. — Вы сделали то, что считали правильным. И Татум, конечно, понимает это. Вы не знали ведь, что Кристофер собирается связаться с Робином и это станет угрозой для Тейт. Но вы знали, что Дзета уже была угрозой, и постарались девочку защитить от нее. — Он стиснул ей обе руки. — Вы уберегли ее от той опасности, которую видели. Нельзя же винить себя за то, чего вы никак не могли предвидеть. И никто бы не мог.

Немного поколебавшись, Лулу все же кивнула. Потом медленно улыбнулась.

— Вы мне нравитесь, Джейс Бентон. Вы самый достойный мужчина, которого я встречала. — Она улыбнулась ему чарующей улыбкой. — А я, милый мой, всяких повидала.

— Ну, такого, как мой отец, вы не встречали еще.

— Если он такой же красивый, как вы, Джейс, — пошутила она, — я сойду в могилу безутешной! — Она усмехнулась, на секунду задумавшись. — К сожалению, и вы это, наверное, знаете, я уже на пути к ней.

Сердце Джейса болезненно сжалось от сострадания.

— Я знаю. Вот почему я бы хотел, чтобы вы познакомились с моим отцом.

— Не понимаю.

Джейс мысленно выбирал, с чего ему начать, когда донесшийся до него смех Тейт дал ему верное направление.

— Я хорошо представляю, что почувствовала Тейт в тот день, когда обнаружила свою мать мертвой, потому что в начале 1988 года я нашел своего самого лучшего друга точно в таком же состоянии. Он умер прежде, чем приехала «скорая помощь», которую я вызвал. В то время нам обоим было по двадцать три года. — Он подождал, пока пронзительная боль от этого воспоминания немного отпустит его, и продолжал: — Как частный сыщик я много времени провел в Кингс-Кроссе, исходив его вдоль и поперек в поисках пропавших людей, и всегда внимательно прислушивался ко всем слухам и уличным толкам. После того что случилось с Дугом, я особенно обращал внимание на разговоры о торговцах наркотиками.

На лице Лулу не выражалось ничего, кроме вежливого интереса. Джейс поискал что-то более убедительное.

— Вскоре после смерти Дуга было много уличных толков о каком-то типе, вербовавшем студентов, изучающих фармацевтику, для производства амфетаминов. Но тот бросил проект и успел скрыться, когда несколько партий некачественных и смертельно опасных наркотиков появилось на черном рынке. Первая была где-то… — Джейс сделал паузу, чтобы убедиться, что Лулу его слушает, — где-то под Пасху 1987 года.

Услышав это, Лулу вдруг широко раскрыла глаза и прерывисто задышала, схватившись за грудь.

— Да, — сказал он. — Тогда же, когда Фэнтези умерла от подобных наркотиков.

Лулу внимательно смотрела на него, но не произнесла ни слова.

— Вторая партия, очевидно, шла по оптовым ценам, намного ниже обычной розничной цены. Это было за четыре месяца до того, как Дуг умер от передозировки героина. Но мне всегда казалось, что существует какая-то связь между этими фактами. — Он глубоко вздохнул, страдая от того, что ему предстояло сказать. — Главным образом потому… потому что этот мой друг был студентом-фармацевтом.

— Фэнтези снабжали наркотиками тоже студенты-фармацевты.

Джейс заметно вздрогнул.

— В самом деле?

— Да, — подтвердила Лулу. — А теперь объясните мне, Джейс, зачем вы все это мне рассказали.

Встав со стула, он отошел к самому краю веранды и лишь затем повернулся к ней лицом.

— Причина, по которой Тейт никогда не упоминала вас, заключалась в том, что вы заставили ее поверить, будто знаете, кто снабжал Фэнтези наркотиками и можете опознать их. Она считала, что вы уехали из Сиднея, опасаясь за свою жизнь, но не настолько доверяя полиции, чтобы обратиться к ней.

— Понятно.

— Но это еще не все. — Его голос стал твердым. — Причина, по которой Тейт никогда даже намеком не обмолвилась о вас, Лулу, была в том, что мой отец — полицейский. В течение десяти лет он возглавлял комиссию по внутренним расследованиям, а в настоящее время активно участвует в борьбе с полицейской коррупцией в масштабах всей страны.

Опасение и страх, которые Джейс прочел в глазах Лулу, в ее позе, заставили его смягчить тон.

— Видите ли, Лулу, по общему признанию, мой отец — безукоризненно честный человек. Он любит Тейт как родную дочь. — Джейс рассмеялся. — А последнее время даже, быть может, больше, чем меня!.. Так дело вот в чем, — продолжал он серьезно. — Если я назову вам инициалы человека, который, по моему мнению, ответствен за то, что произошло тогда, и вам они окажутся знакомы… Я бы хотел, чтобы вы в этом случае согласились поговорить с моим отцом.

Он дал ей минуту обдумать сказанное. Она сидела неподвижно как статуя, выпрямившись на стуле, мысленно взвешивая все за и против. А Джейс знал, что поставил ее перед сложной проблемой. Самое большее — ей оставался год жизни. Год, когда ее и без того слабое здоровье быстро начнет ухудшаться. И в течение этого года, который любая женщина захотела бы провести как можно спокойнее со своим ребенком, ценила бы каждую минуту, он хотел, чтобы она потратила многие часы, а может, и дни, давая долгие показания и выдерживая очные ставки.

— Хорошо, — сказала она наконец. — Я поклялась Фэнтези, что позабочусь о Тейт, но я подвела ее невольно в тот раз… Ну, с этим Робином.

— Лу! Вы не должны себя винить за это.

Она проигнорировала его возражение.

— И еще я поклялась свести когда-нибудь счеты с тем ублюдком, который убил ее, если смогу. Так что… — Она посмотрела на него. — Давайте посмотрим, смогу ли я. Назовите мне инициалы, — приказала она.

Джейс с облегчением перевел дух. Но только открыл рот, как Лулу остановила его.

— Нет! Подождите. — Казалось, ее охватила паника. — Джейс, вы должны быть уверены, что вы этого хотите. Потому что…

Пауза Лулу была даже более многозначительной, чем он мог ожидать от нее.

— Потому что, если человек, о котором мы говорим… Если мы говорим об одном и том же человеке… это означает, что ваш друг, возможно, и произвел тот наркотик, который убил Фэнтези. — Тревога исказила черты ее лица, когда она спросила: — Вы думали о том, как будет чувствовать себя Тейт, если это окажется правдой?

Джейс думал об этом. Долго и серьезно. Поэтому он кивнул.

— Мы обсудили с ней такую возможность как раз вчера вечером. Она сознает, что Дуг был такой же жертвой наркотиков, как и ее мать. Единственная просьба Тейт состояла в том, чтобы я не побуждал вас делать то, что вы сами не захотите.

Лулу улыбнулась.

— У этой девочки сердце больше, чем она сама.

— Это верно, — кивнул он.

— Ну что ж, давайте мне инициалы, Джейс Бентон.

Джейс отвернулся от нее и подошел к стеклянным дверям на веранду, не желая, чтобы она подумала, будто он наблюдает за ней.

— X. В. Поправка! Полковник X. В. Мерзавец, о котором я говорю, служил в колониальных войсках. — Он скривил рот от отвращения, произнося эти слова.

Лу позади него безмолвствовала. Не оборачиваясь, он ожидал ее ответа. Затем она подошла к нему.

— Итак, когда же я могу встретиться с вашим почтенным родителем?

Джейс с шумом выдохнул — до этого момента он даже не замечал, что сдерживает дыхание.

— Я уже заказал четыре билета на сегодняшний дневной рейс в Сидней.

Она ответила громким, ясным и нескрываемо восхищенным смехом.

— А вы дерзкий тип, Джейс Бентон! И очень самоуверенный!

— Умолчим из скромности, что Тейт не жаловалась на это. — Он подмигнул ей с бесцеремонной улыбкой и сунул руки в карманы. — По правде говоря, Лу, я знал, что билеты не пропадут независимо от вашего решения. Я надеюсь, что вместе с Эй-Джи вы согласитесь провести Рождество среди ее будущих родственников.

Взгляд Лулу устремился туда, где Тейт и Алира-Джейн забавлялись во дворе, с громким смехом бегая за собакой. Когда же она снова посмотрела на Джейса, лицо ее было спокойным и умиротворенным.

— Моим девочкам здорово повезло: они будут за тобой как за каменной стеной, Джейс Бентон.

— Им повезло, что у них была ты… Луиза Грант.

Утром на Рождество Тейт проснулась от самого лучшего подарка… нежного поцелуя Джейса в шею, легкого прикосновения его губ. Тая от удовольствия, она обвила руками его шею и потянулась к его губам в счастливом сознании, что они вместе, что он здесь, рядом с ней.

— Ужасно хочется отнести тебя в гостиную и заняться любовью прямо под елкой, но боюсь, что поздно, — прошептал он. — Эй-Джи и Лулу уже, наверное, там: им не терпелось увидеть, что им принес Санта-Клаус.

Тейт мигом выскочила из постели.

— О-ой, и мне тоже! — Схватив халат, она накинула его на голое тело, в возбуждении забыв о скромности. — Я сама жду не дождусь посмотреть, что я получила!

Джейс посмеивался над этой чисто детской радостью, любуясь женственными изгибами ее тела.

— Ну, а тебе, цыганка, придется своего подарка подождать. Он у мамы дома.

— У Джуди?.. А почему?

— Он слишком тяжелый, чтобы держать его здесь.

Она воинственно уперлась руками в бока.

— Ты что, купил мне автомобиль? Я ведь говорила тебе, что сейчас не хочу…

— Клянусь, это не машина! Совсем другое, — сказал он, шлепнув ее по заду, чтобы выпроводить из спальни. — И больше не спрашивай. Подсказок не будет.

— Ну, Джейс! Это нечестно. Одну-единственную, ну, только одну маленькую-маленькую подсказочку…

Два свертка, которые Джейс оставил под елкой, чтобы умилостивить ее — зеленый шелковый пеньюар и огромная коробка ее любимых шоколадных конфет, — помогли в конце концов усадить Тейт в машину, но по дороге к родителям она едва не свела всех с ума своими приставаниями.

— Тейт, сделай передышку, — простонала на заднем сиденье Лулу. — Ты как ребенок, ей-Богу! Потерпи еще пять минут — и все узнаешь сама.

— Спасибо, Лулу, за помощь моим усталым ушам, — бросил ей Джейс.

— Ну, Джейс, ну пожалуйста, — не унималась, однако, Тейт, — Всего один намек.

— Намек? Ну, ладно. — И поймав взгляд Лулу в зеркале водителя, хитро подмигнул ей. — Ладно. Вот тебе подсказка: никогда не клади цветное вместе с белым. — Взглянув на Тейт, он увидел ее широко раскрытые от недоверия глаза.

— Ты купил мне стиральную машину?

— А ты хотела именно ее? — воскликнул он с деланным испугом.

— Нет! Конечно же нет.

— Уф! Слава Богу! Я купил тебе совсем не ее.

— Но если это не стиральная машина, почему же ты говоришь о смешивании белого с цветным?

— Намек о стирке дала мне мама, когда… Ой!

— Не бей Джи на Рождество! — запротестовал тоненький голосок на заднем сиденье.

Тейт обернулась с гневным лицом к защитнице Джейса.

— Это был не удар, Эй-Джи. Я его просто погладила. А почему это ты зовешь его Джи?

Зеленые глазки широко раскрылись под массой густых белокурых кудрей.

— Он зовет меня Эй-Джи, а я решила называть его Джи.

Лулу хмыкнула.

— Мы учили алфавит вчера вечером. Наверное, тогда она и решила, узнав букву «джи».

— О, ты уже знаешь алфавит! — удивилась Тейт, но тут машина свернула на подъездную дорожку к дому Бентонов.

— Я хочу показать Латаше свою куклу! — воскликнула девочка, едва они вылезли из автомобиля, и опрометью кинулась по дорожке впереди матери.

— Идите с парадного входа, Лулу! — предупредила Тейт. — И пусть Эй-Джи позвонит в звонок у двери. Брайен всегда устраивает на праздник вместо звонка механизм, играющий приятную музыку. — Сказав это, она сама удивилась, до чего стала чувствовать себя членом семьи Бентонов. Весь год все входили в дом через кухню, но на Рождество полагалось только через парадный вход.

— Ты довольна?

Обернувшись, она увидела Джейса, который стоял, прислонясь к машине, и весело улыбался ей.

— Счастливее я себя не помню! — Она подошла и бросилась в его объятия. — Я люблю тебя.

Он поцеловал ее в лоб и сказал наставительным тоном:

— Не спеши. Ты не видела еще мой рождественский подарок.

Нагруженные пакетами и свертками, все четверо вошли в дом, который встретил их приветственными возгласами и оживленной предпраздничной суетой. Особую прелесть ей придавал щебет двух маленьких девочек, разворачивающих подарки и разбрасывающих оберточную бумагу во все стороны перед огромной елкой в гостиной.

Поскольку Лулу с дочерью прилетели из Уогги три дня назад, а Итан с Латашей приехали из Мельбурна позавчера, взрослые давно уже перезнакомились и чувствовали себя непринужденно друг с другом. А четырехлетняя Эй-Джи и трехлетняя Латаша сделались закадычными подружками. Тейт казалось, что Латаша все-таки слишком избалована Бентонами, но, глядя на Итана, который стал в последнее время каким-то мрачновато-циничным, она подумала, что, пожалуй, и не грех побаловать ребенка с такой матерью, как Донна.

По традиции семейство Таггертов приехало на праздник к Бентонам, и Тейт, едва успев поздороваться с ними, была тут же отправлена на кухню наколоть еще льда. Она как раз думала, с какого конца за это дело взяться, когда Таг пришел к ней на выручку.

— Как ты находишь свое первое Рождество среди лета за последние три года? — спросил он, оттеснив ее от стола.

— Чудесно! Но дело тут не в погоде. Просто семья сделала это Рождество таким особенным. А ты уже звонил в Грецию? Поздравил Кейли с Рождеством?

— Это было первое, что я сделал сегодня утром.

— Как она? Я тоже хотела утром позвонить ей, но Джейс сказал, что лучше вечером, когда международные линии не будут так перегружены…

— Эй! Скоро вы там, копуши! — позвал их Брайен из холла. — Другой бы уж с полюса лед доставил, пока вы там возитесь! А тебя, Тейт, ищет Джейс. Иди получать свой подарок, пока дети его не разорвали.

— О Боже! Я совсем забыла о нем в этой суматохе! — Она торопливо принялась бросать кубики льда в вазу, но Таг остановил ее.

— Иди спасай свой подарок. А с этим я управлюсь.

Она поспешила в холл, а оттуда в гостиную так быстро, что почти натолкнулась на родителей Тага, которые болтали с Лулу, Итан и Брайен стояли вокруг елки, загораживая ее, в то время как Джуди пыталась утихомирить девочек. От елки в гостиной стоял неповторимый хвойный аромат.

— Ты искал меня, Джейс? — спросила она, стараясь не показать свое нетерпение.

— Да, — ответил тот, поворачиваясь к ней лицом. — Всю жизнь. — Это замечание вызвало одобрительные вздохи у собравшихся женщин и легкие стоны у мужчин.

Тейт почувствовала, что краснеет, но в тот же миг Джейс отступил в сторону со словами: «Поздравляю с Рождеством, цыганка!» Под елкой на детском стульчике сидела улыбающаяся Кейли, которая, по расчетам Тейт, находилась за тысячи километров отсюда.

— Кейли!.. — радостно воскликнула Тейт.

Подруга поднялась на ноги и бросилась в объятия Татум.

— Поздравляю с Рождеством, малышка!

Обнявшись, они смеялись и тараторили одновременно, забросав друг друга вопросами.

— Что ты здесь делаешь? — еще не веря своим глазам, спросила Тейт. — Ты ведь не собиралась на Рождество домой.

— Не собиралась. Но Джейс позвонил и сказал, что мой приезд будет его подарком тебе. — Тейт обернулась, чтобы обнять Джейса.

— О, спасибо! Спасибо тебе! — повторяла она, не переставая улыбаться. — Как тебе пришла мысль о таком замечательном сюрпризе?

— Таг напомнил недавно, что Кейли может разговорить даже камень.

Тейт удивленно заморгала.

— Что-что? — переспросила она, но тут же махнула рукой. — О, да. Я знаю, что у нее есть дар убеждения!

— Такое определение мне нравится гораздо больше, — одобрила Кейли.

— Но что натолкнуло тебя на эту идею? — спросила тихо у Джейса Тейт.

Улыбнувшись, он прижал ее к себе крепче.

— В тот день, когда ты убежала из офиса, мне не давала покоя мысль, что ты все переживаешь внутри. И подумал, что, если бы твоя подруга Кейли оказалась сейчас здесь, это было бы весьма кстати. Вот я и позвонил ей в Грецию и сказал, что заказываю ей билет, за полчаса до того как ты вернулась и все объяснила.

Тейт с нежностью коснулась его щеки.

— Но ты оказался слишком мягкосердечным, чтобы перезвонить и сказать ей, что помощь больше не требуется. О, Джейс…

— Мягкосердечным? Ничего подобного! Я подумал, что ее красноречие все же пригодится, когда я дам тебе… — он сунул руку в карман и, достав зеленую сафьяновую коробочку, одним щелчком открыл ее, — вот это.

В коробочке лежало прекрасное золотое кольцо, искрившееся чистейшей воды бриллиантами. В водворившейся тишине не слышно было ничего, кроме гулких ударов ее сердца. От переполнившего грудь волнения горло у нее сжалось, а ноги ослабли — так что она не в силах была ни двигаться, ни говорить.

Джейс не ожидал такой странной реакции, и чем дольше она длилась, тем труднее было переносить повисшее в комнате напряженное молчание. Он тщетно искал какие-то слова, которые нарушили бы эту тягостную тишину, но не вызвали бы у нее чувства подавленности. Ну что ж, если Тейт не захочет выйти за него замуж, ладно, — но лишь бы она не покидала его!

— Послушай, — сказал он шутливым тоном. — Если ты по-прежнему будешь на этом настаивать, я готов увеличить с нового года твою арендную плату.

Тейт подняла на него глаза.

— Арендную плату? — пробормотал кто-то из присутствующих, не понимая, в чем дело. Но Джейса интересовало только то, что скажет она, Тейт.

— Хорошо, — как-то странно прошептала она.

Коробочка щелкнула, захлопнувшись в его руке.

— Ты в самом деле хочешь, чтобы я повысил тебе арендную плату?!

— Что-что?! — наконец-то уразумев его слова, воскликнула она. — Арендную плату!.. — Одной рукой она уперлась в бок, а другой выхватила у него коробочку. — Джейс Бентон, если уж я соглашусь стирать твои грязные носки, то ни за что не стану еще и платить за это!

Его радость при этих словах могла бы мгновенно растопить ледяную глыбу, а когда Джейс сжал ее в своих объятиях, у нее пресеклось дыхание. Казалось, он мог бы задушить ее, когда сжал так, словно в тисках, но какое это имело значение, когда самый заботливый, самый умный, щедрый и любящий мужчина хочет жениться на тебе?

— Извините, друзья, — сказал Джейс, подхватив ее на руки. — Но я хочу провести пять минут наедине со своей невестой.

— Да бери уж все десять, сынок, — воскликнул его отец. Мы столько ждали, пока ты надумаешь подарить ей это кольцо, что подождем еще несколько лишних минут, чтобы увидеть Тейт с ним на пальце!

Напутствуемые веселым смехом и шутками, они покинули гостиную и поднялись в спальню.

— Глупышка! — мягко пожурил ее Джейс, когда они остались одни. — Тебе следовало сказать «да», а не «хорошо», когда тебе сделали предложение. А то я уж было подумал, что ты собираешься мне отказать.

— А когда я говорила тебе «нет»? — прошептала она. — Разве я могу тебе в чем-то отказать? О, Джейс! — Она рассмеялась. — У меня все еще кружится голова. Ведь ты вызвал Кейли словно ниоткуда, а в следующую минуту — вот те раз! — совсем сбил меня с толку.

— Вот те раз?

— Да, вот те раз! Ты не можешь винить меня за то, что я смешалась в тот момент. Ведь по дороге ты не дал мне правильной подсказки. К тому же ты должен был спросить: «Хочешь выйти за меня замуж?» — а не просто раскрывать коробочку и ослеплять меня золотом и бриллиантами, которых я совсем не ждала.

— А почему бы и нет? — сказал он, целуя ее. — Ты ведь тоже ослепила меня в тот день, когда впервые явилась в мой офис.

Неповторимая смесь страсти и нежности, которой дышали его губы, как всегда неотразимо действовали на нее.

— Если определить словами, что я чувствовал в тот день, то это было… — Она улыбнулась, запрокинув голову в ожидании. — Это было, как если бы я любил тебя уже много лет. Да так оно на самом деле и было.

Джейс провел рукой по ее горлу.

— Ты будешь меня и в будущем любить много лет?

— Хорошо, — сказала она. — Вернее, «да». Всю свою жизнь буду. — И приподнявшись на цыпочки, она крепко поцеловала его.

Лицо Джейса расплылось в улыбке.

— Это все, что я хотел бы от тебя услышать, цыганка.

— А теперь, — она раскрыла руку, в которой все еще лежала коробочка с кольцом, — ты собираешься надеть его мне на палец или я должна ходить с этой коробкой всю оставшуюся жизнь?

Взяв у нее коробочку, Джейс открыл ее и вынул кольцо. И если его лицо оставалось сосредоточенно-спокойным, когда он надевал ей кольцо, то сама она вся так и сияла от счастья.

— Нравится? — спросил он.

— А как же! — ответила она, поворачивая руку и так и эдак. — Это самая изысканная вещь, которую я когда-либо в жизни видела.

— А ты, цыганка, — самая изысканная вещь, которую я когда-либо видел!

На этот раз их поцелуи заставили Тейт буквально застонать, а когда губы их разомкнулись, то застонал Джейс. Он отпустил ее, восстанавливая дыхание, и она воспользовалась этим, чтобы сказать:

— Ты хоть понимаешь, что у тебя есть склонность создавать эффект разорвавшейся бомбы, раскрывая наши отношения перед аудиторией? — спросила Тейт. — То прямо за обедом со своими родителями заявил, что мы вместе спим, то предложил мне переехать к тебе опять же в присутствии своих предков, а сегодня сделал мне предложение в гостиной, полной народу.

— Да, но мне кажется, что отец начинает воспринимать мои заявления куда лучше, — ответил он. — А тебе так не кажется?

— Пожалуй, да, — рассмеялась она. — Но предупреждаю, что если ты и нашу первую брачную ночь тоже намереваешься провести при открытых дверях…

— Ну что ты! До этого я никогда не дойду. А теперь… — со вздохом сказал он, — наши десять минут истекли, и мы вновь должны присоединиться к толпе. Ну что, идем?

— Ответь мне прежде на один вопрос… Тебя не будет угнетать, если у нас не будет своих собственных детей?

— О, цыганка…

Вздохнув, он переложил ей руки на плечи и заглянул в ее вопрошающие глаза.

— Слушай, что я скажу тебе. И скажу сейчас, когда окончательный вердикт относительно того, сможешь или не сможешь ты иметь детей, врачами еще не вынесен. Если бы это имело такую важность для меня, что мне стоило бы подождать еще пару недель, чтобы выяснить этот вопрос окончательно? Но это не имеет для меня значения, Тейт. Имеешь значение только ты.

Она была так прекрасна сейчас, когда своими блестящими карими глазами снизу вверх смотрела на него, что у Джейса перехватило дыхание.

— Я люблю тебя, Тейт, — продолжал он. — Если у нас будут свои дети, я буду всю жизнь любить тебя. Если у нас не будет своих детей, я все равно буду всю жизнь любить тебя. Я буду любить тебя до самой смерти! Я буду любить тебя и за могилой! Если все звезды попадают с неба, я все равно буду любить тебя!

Он наклонился и еще раз поцеловал ее.

— Я все ясно разъяснил тебе, моя цыганка?

А Тейт любила его еще больше сейчас за тот оттенок юмора, который он придал своему голосу.

Улыбнувшись, она шагнула в его объятия.

— Да, любимый. Предельно ясно.