Упс! или Превратности ведьминой судьбы (СИ)

Глава 37

Блондин, только прикидывающийся обычным человеческим магом, нырнул первым в открывшийся провал, прорычав, даже не обернувшись:

— Стойте, где стоите! У меня есть надёжная защита от всего, а вот у вас от магии драконьих архимагов — нет!

— Смотри, мы уговаривались только на то, что создано твоим народом, Габриэль! — Луйлинн не понаслышке знала о коварстве и беспардонности именно этого вида оборотней. — Иначе я сама сильно попорчу твою шкуру. То, что было во времена твоей бурной и беспардонной молодости, на этом фоне покажется тебе невнятным лепетом младенца.

— Отстань от меня, Линн! Ты сама предпочла меня этому лопоухому недоразумению Тинну!

— Кого полюбила, с тем и осталась, Габр! Это моё право и моя воля!

— А всё твоя мать! Драконы ей, видите ли, не нравятся! Наследственность я её Дому подпорчу дурным и буйным нравом!

— Полностью с ней согласна, Габриэль! Ты — герой не моего романа! Снимай, что там твои предки накрутили, забирай своё барахло и проваливай! Иначе задам залуженную взбучку за наглость и попытки добиться своего от Вианны обманом! Только от любой приворотной магии и колдовства мы её защитили на совесть!

— А чтоб тебя, глупая и завистливая дровская ведьма! — он говорил что-то ещё, но расстояние превратило вопль его обиженной души, высказанный вслух, в невнятный шёпот.

Мы тем временем принялись проводить колдовские ритуалы, чтобы не в меру самонадеянный оборотень не пострадал из-за собственной самонадеянности и непомерно раздутой за века гордыни от оркской, болотной и эльфийской магии.

Прошёл час, а Габриэль так и не появился на поверхности. Ринн сердито проворчал:

— Так и знал, что этот никчёмный мешок с костями во что-нибудь влипнет! Виа, Линн и вы, Старейшая Ишвар, оставайтесь здесь вместе с Таром и Дорианом. Гренда, ты пойдёшь со мной. Очень надеюсь, что никакой беды не случилось. Хотя, предполагаю, что в игру вступил, скорее всего, сам Рассерр. Кому ещё по силам остановить дракона, искушённого в кладоискательстве и магии?

Дочь повелителя Гиблой топи и не пыталась скрыть, насколько она обеспокоена таким странным событием. Радовало лишь одно: Ирисса не успела принести в жертву Горанна. Ведь маг любил орчанку всей душой. Она же была готова собственноручно убить его в обмен на шанс утереть нос собственным сёстрам.

Дровский некромант осторожно скользил в полумраке хода, ведущего в самое сердце зачарованного грота. Гренда не отставала от него и на полшага и старалась даже дышать потише и пореже, от греха подальше. Всё это я видела глазами дочери повелителя Гиблой топи Дульнирра.

Они совсем не ожидали обнаружить дракона, заточенного внутри ледяной глыбы. На нечеловечески прекрасном лице жили только глаза. Ринн сразу почуял отголоски эльфийской магии смерти и неразборчиво выругался сквозь крепко стиснутые зубы. Потом усталым голосом ответил на вопросительный взгляд своей спутницы:

— «Печать Вечного Льда». Если бы Лииннэлль Тирэлль применил это запрещённое плетение против сородича или на оживлённых улицах Крайней Опаски, его бы не оставили в живых. Тут же, как он наивно думает, никто и не додумается искать драконьего аристократа. Хотя, столичный Магистрат уже насторожился. Слишком уж много пропавших не эльфийской крови находятся в розыске. Боюсь, большую их часть прекрасная Ирисса уже пустила под нож на алтаре. Во славу богини смерти своего народа Гхынр. Эта поганка готова на любые мерзости, лишь бы усилить мощь своего господина.

Болотная дева удержала своего спутника за рукав и жестом велела не спешить. Зеленоватый туман заволок всё вокруг. Он деловито поглощал любые плетения, какие могли им навредить. Потом она призвала на помощь свою бессмертную, как Верховная жрица. Когда призрачное марево исчезло, Габриэль снова был свободен. Только выглядел бедолага так, словно его пару лет морили голодом в мрачном и сыром подземелье.

— Ты нашёл, что искал?

— Да, но потом на меня напал эльф и заточил в лёд.

— Будь осторожен. В следующий раз может статься так, что прийти тебе на помощь будет некому, — Гренда не одобряла тех, кто пускался в такие опасные путешествия без должной подготовки и запасных вариантов для безопасного отступления.

— Честно говоря, Габриэль, если бы ты не был нужен, чтобы помочь спасти Вианну, и палец о палец бы не ударил, чтобы вытащить тебя. Твоя спесь, однажды, попомни мои слова, сведёт тебя до срока в могилу!

— Заткнись, Ринн, и держись от этой колдуньи подальше! Целее будешь!

— У тебя нет и тени шанса завоевать её сердце, Габри! Ты для этого — птица чересчур гнилого и низкого полёта! — и он обидно щёлкнул блондина по самому кончику аристократического носа, крепко ухватив за плечо, выволок наружу.

— Я страшно отомщу! — взвыл обиженный до глубины души оборотень.

— А ты ещё, в довесок, и порядочная свинья! Мы тебя спасли от очень неприятной и позорной смерти, а в ответ вместо благодарности грязные угрозы!

— Такова его природа, Ринн, — Гренда строго спросила страдальца. — Ты снял плетения драконьих архимагов?

— Да, но там столько всего накручено, что остальное развеять не успел. А потом явился ушастый некромант и провернул со мной мерзкую штуку со льдом и магией смерти.

— Сиди тут. Через полчасика тебе станет легче. Линн, дай ему укрепляющего отвара. Получишь свои артефакты и книги, а взамен снимешь девятый и восьмой «Замочки Мрака». Правда, та пара, что больше всего сведуща в кознях Рассерра — это не Ирисса и Горанн. Мы так и не знаем, кто они, — болотная дева ещё больше помрачнела, ведь ей было совсем нелегко признавать собственное поражение.

— Значит, успокаиваться ещё рано, — недовольно выдохнул Дориан и со злостью пнул ногой небольшой камешек, валявшийся неподалёку от входа, который с тихим плеском ушёл в трясину.

Из болотной зыби вылезло склизкое полупрозрачное щупальце и деловито опустило каменюгу прямиком на ногу незваному гостю. Следом на тропке появился и пострадавший болотник. Выглядел он как человек, только вместо рук у него были щупальца. Зеленоватый оттенок кожи и острые ушки сразу говорили, что он в близком родстве с народом Гренды.

От неожиданности Дориан подскочил и завопил дурным голосом. Он никак не ожидал, что такое невинное действие обернётся такими неприятными последствиями:

— Уйй! А, да чтоб тебя, мертвяк топяной!

Гренда с укоризной посмотрела на своего некроманта и поспешила вмешаться в ситуацию до того, как примирение станет попросту невозможным:

— Прости Дориана, дядюшка Ллурр. Он — пришлый и не знает, что Гиблые топи разительно отличаются от обычных болот.

— Ладно, племянница. Только присматривай за своим безголовым некромантом. Не то он у тебя до свадьбы может попросту и не дожить по собственной глупости.

— Как же вся родня хочет поскорее выпихнуть меня замуж! — Наследница Дульнирра ворчала скорее по привычке, чем от большой обиды.

Дориан обнял расстроенную болотную деву и выдохнул:

— Хоть завтра. Потому как сегодня нам надо помочь Вианне с её щекотливым вопросом, — Гренда обняла брюнета, ласково улыбнулась, но не стала ничего говорить, так как такие вопросы стоило решать без посторонних.

Габриэль медленно, но верно приходил в себя. Ириссу отправили в Крайнюю Опаску, чтобы столичный Магистрат сам решил судьбу преступницы. Горанн проводил бывшую возлюбленную полным ненависти взглядом. Как только приворотные оркские чары спали с него, он перестал вести себя, как барашек, когда его ведут на убой на пеньковой верёвке. С человеческого мага тут же сняли все обвинения, так как он действовал под непреодолимым магическим принуждением. Вырваться из-под его действия у мужчины не было ни малейшей возможности.

— Вианна, продай мне телепортационный амулет в места подальше от Крайней Опаски, а лучше и от границ королевства Верисс. Всё тут будет вечно напоминать мне о том, что зря я не послушал совета магистра Тара о том, что поверить лжи о любви орчанки может только полный болван! Как он сказал, так и вышло.

— Я не возьму с тебя и мелкой медной монеты. Главное, что, на этот раз, никто не погиб, а Ирисса больше не сможет безнаказанно губить тех, кто не одной с ней крови. За соплеменников их родственники сами разорвали бы эту поганку в мелкие клочья, — через мгновение бывший спутник большинства моих коллег по приключениям и битвам растворился в воздухе, словно его тут никогда и не было.

— Магистр Габриэль, вы уже достаточно пришли в себя. Сейчас мы, все вместе, поставив надёжную защиту от посторонних, пройдём внутрь. Тогда и посмотрим, какие сокровища хранит некогда зачарованный драконьими архимагами, и не только ими, грот. Заберёте свою часть добычи и снимете с меня девятый и восьмой «Замочки Мрака».

— С остальными тоже помогу, только дня через три. Иначе слабая человеческая плоть может просто не выдержать таких суровых испытаний.

— Договорились. Сейчас провесим портал в самую большую кладовку в моем доме и будем переправлять туда добычу. Кстати, вам полагается равная доля сокровищ, ведь и вы участвовали в этом непростом деле.

— Можешь оставить её себе, Виа.

— Нет. Правила одни для всех, если не было уговора об ином! — я не собиралась оставлять даже такой призрачной лазейки для ушлого и беспардонного ловеласа.

— Как хочешь, — дракон попытался скрыть досаду, но ему так и не удалось сделать это в полной мере.

Несколько часов ушло на то, чтобы рассортировать добычу, бережно упаковать и переправить. Очень осторожно, чтобы не повредить ничего ценного. От «Замочков Мрака» блондин избавил прямо там. Потом мой некромант вынес обессиленную меня на руках из грота. Через провешенный мной заранее портал мы попали ко мне домой. Ринн удобно устроил в спальне под бдительным присмотром Лоры. Сам же дроу принялся делать какие-то расчёты на листах пергамента, сшитых в толстую тетрадь с чёрной бархатной обложкой.

Супруга Кринна и не скрывала, что ей очень по сердцу то, что она получила неожиданную премию, как сотрудница «Ветра странствий». Только не сдержалась и сердито проворчала:

— Совсем не обязательно было тащить Ви с собой! Мы не имеем права допустить, чтобы ей был причинён даже малейший вред. Дело тут даже не в портальном даре, а в том, что мало кто заботится не только о себе, но и о благополучии тех, кто трудится под твоим началом.

На такой оптимистической ноте я и соскользнула в крепкий сон, и до утра ничто не потревожило мой покой.