Уродина

Глава IV–I Другой мир. Надежда

— Что именно я должна была заметить? То, что ты перешла на отборный мат, когда кричала вслед удаляющемуся летающему существу?

— Неа. Значит не заметила… Я разговаривала с теткой на каком-то странном языке. Он не похож ни на один из земных.

— Опять ты за свое?

— Ой, ладно. Подожду, пока до тебя, наконец, дойдет.

А вот и таверна. В зале за столиками почти никого не было, лишь в углу сидел изрядно пьяный амбалистого вида мужик в странной одежде, да за стойкой стояла женщина в переднике и с чепчиком (!?) на голове. Мы подошли, поздоровались, и спросили — можно ли снять комнату с двумя кроватями? Дородная дама выплыла из-за стойки, надменно осмотрела нас с ног до головы, явно удивилась, потом посмотрела на зверька, который по-прежнему околачивался рядом, снова на нас — на этот раз почему-то с большим уважением. Махнув нам рукой, чтобы мы шли следом, поплыла вверх по деревянной лестнице, шурша длинным подолом (мы что, попали в прошлое? Если так дальше пойдет, я поверю в версию про перемещение). Пока мы поднимались, Женька поравнялась с нашей провожатой и о чем-то с нею зашушукалась. Потом сняла с руки свои механические золотые часы (седая древность в наш электронный век, но Женька упорно не изменяла своей любви к уже почти раритетным штучкам), и протянула их женщине. Та покрутила их перед лицом, внимательно рассматривая, одобрительно кивнула, и засунула в карман передника. Показав нам нашу комнату (а точнее — две, к комнате примыкала уборная — так ее назвала дама в чепчике), удалилась.

— Зачем ты отдала ей свои часы?

— А у тебя есть другой способ рассчитаться за проживание здесь? — уперев руки в бока, Женька скептически окинула меня взглядом.

Я на минуту стушевалась — конечно, я не брала с собой все свои сбережения, но кое-какие деньги у меня с собой были, уж «бедной родственницей» точно не была:

— У меня с собой есть деньги. Могла бы сначала со мной посоветоваться, — буркнула обижено.

Подруга подошла, сгребла меня в охапку (как она умудрялась это делать, будучи ниже меня, до сих пор не понимаю), и доверчиво заглянув мне в глаза, умоляющим голосом сказала:

— Вилочка, я уважаю твой скептицизм, но оглянись, пожалуйста, вокруг. Ты же видишь, что всё тут другое: архитектура, одежда, быт, язык, — хоть ты этого и не заметила, но он другой, даже воздух другой, лес, опять же, фиолетовый. Хорьки вон и те странные, чересчур умные (зверек мотнул головой в знак согласия — мне это точно не померещилось?). Крокодилы какие-то летают. Тебе не кажется, что для экспериментальной базы это все слишком? Зачем рядить людей в одежду позапрошлого века? Зачем менять блага цивилизации на менее удобные? Мы не в другом государстве, Вилка, и даже не на другом материке, мы в другом мире, а может даже и на другой планете. Но, золото, слава богу, и здесь в цене. Вот поэтому я и отдала свои часы. Теперь нам есть где жить ближайшую неделю. А дальше еще что-нибудь придумаем.

Я ошарашенно перевела взгляд с Женьки на хорька, затем оглядела комнату — да, стиль странноват. Я этого сразу как-то не заметила, видимо от усталости. Потом отодвинула Женьку в сторону и прошла к двери смежной комнаты. Осторожно ее открыла и замерла: определенно на земле я такого санузла не видела, ни в жизни, ни на картинке: «унитаз» был в форме ночного горшка, только без ручки и со спинкой сзади, и как он работал было вообще непонятно: ни кнопок, ни веревок не наблюдалось, а раковина с краном чем-то напоминала деревенский рукомойник. Ни душем, ни, тем более, ванной тут даже не пахло. А помыться после всех приключений очень хотелось. Помою, хотя бы руки и лицо, раз уж я сюда зашла. Внимательно осмотрела то, что заменяло наш земной кран. Вентиля не наблюдалось, как и других похожих механизмов: из выступающей из стены небольшой коробочки внизу свисал маленький стержень, сантиметров пять в длину и два — в диаметре. Попробовала покрутить его — стоит намертво, «утопить» в коробочку тоже не получилось. Обследовала нижнюю часть рукомойника, похожую на чашу из непонятного материала: не металл, не камень, не дерево. Слива нет. Это вообще умывальник? Помылась, называется! Перешла к горшку на помосте. Ну прямо трон. Ни притока воды, ни оттока здесь я тоже не нашла. Ладно «вернемся к нашим баранам» — опять повернулась к чуду инженерной техники — умывальнику, или рукомойнику, или как он тут вообще называется? Со злости дернула штырек вниз. На удивление он поддался, немного вытянулся и по нему заструилась холодная вода. Попробовала его в этом положении покрутить. Аллилуйя! Вода сначала стала теплой, а потом и горячей. Кстати, вода в чаше не скапливалась, а как будто просачивалась сквозь нее, но вот куда девалась потом, я так и не поняла. Может и унитаз так работает? Выставив нужную температуру воды, я помыла лицо, шею и руки. Благо с мылом проблем не возникло — им оказался вполне узнаваемый ароматный прямоугольный «кирпичик», покоящийся на полочке, висевшей рядом. Здесь же лежала местная расческа, больше похожая на гребень. Я распустила косу, расчесала волосы. Осмотрела себя в зеркале. Ничего нового не увидела. Та же белая кожа в обрамлении черных волос, и те же фиолетовые глаза.

Когда я, наконец, вышла из уборной, ни Женьки, ни зверька в комнате не оказалось. Я высунулась в коридор — пусто. Закрыв комнату, спустилась до середины лестницы, ведущей на первый этаж. Отсюда я могла видеть весь зал, меня же было видно только наполовину. Нижнюю половину.

Женька стояла у стойки и болтала с дамой в чепчике. Звереныш сидел рядом на стойке. На попе. Свесив ноги. Несмотря на позднее время, народу в таверне изрядно прибавилось. Кто-то просто ел, кто-то еще и пил, и обжимал девиц недвусмысленного вида: с яркими губами и едва не вываливающимися из декольте прелестями. Между столиками ловко лавировала молодая девушка с подносом, чем-то похожая на даму за стойкой. В общем — женщин в таверне хватало, но практически вся мужская половина таращилась на мою рыжеволосую подружку. Кто-то открыто, кто-то исподтишка. Но самой подруге до них не было никакого дела. Все ее внимание было занято беседой с дородной дамой.

Увидев меня, Женька призывно помахала рукой и что-то сказала. Из-за общего шума, я, конечно же, ничего не услышала, но на призыв пошла. Шум резко стих — меня заметили. Видимо, появление второй девушки в синих обтягивающих джинсах для психики местного мужского населения было перебором — многие не только перестали говорить, но и жевать. Дамы неотягощенного поведения состроили кислые гримасы, похоже увидев во мне конкурентку. Не привыкшая к такому вниманию, я едва не запнулась на нижней ступеньке, отчего еще сильнее засмущалась. Преодолев расстояние до стойки почти в бессознательном состоянии, я побыстрее повернулась к залу спиной. Порадовалась, что распустила волосы, которые прикрыли не только весь верх, обтянутый футболкой, но и бОльшую часть попы.

— Ну давай знакомиться, иномирянка, — посмотрела на меня в упор и с интересом Женькина собеседница. — Можешь меня называть тэра Тильга. Я хозяйка таверны. А вон та девушка с подносом моя дочь Хельма. — Я нашла девушку глазами, и та неожиданно приветливо помахала мне рукой. Я ответила тем же жестом, и улыбнулась в ответ.

— Виолетта, — повернулась и представилась я хозяйке.

К разговору подключилась Женька:

— Я узнала у тэры Тильги, что планета, на которой мы с тобой оказались, называется Терсея. А королевство, в котором сейчас находимся — Аскерон. Кстати, этот населенный пункт носит одноименное название и является столицей королевства. А еще…,- глаза рыжей ведьмочки загадочно блеснули — ровно год назад в эту таверну заходил мужчина, который, как и мы, попал на эту планету через портал в лесу! Вилка, ты понимаешь, что по всем приметам получается, что это твой отец!!! Дядя Андрей жив!

Я стояла, прижав руки к груди, и боялась поверить своему счастью.

— Где он теперь? — с надеждой и мольбой я посмотрела на тэру Тильгу. Та даже немного растерялась:

— Я не знаю. Он пробыл у меня лишь пару дней. А потом познакомился с заезжими торговцами, и уехал с ними. Я не в курсе ни откуда они, ни куда направлялись. — Женщина печально развела руками.

Предвосхищая дальнейшие события, Женька затараторила:

— Вилка, ты раньше времени не расстраивайся. Ведь главное то, что он жив. А уж живого мы его из-под земли достанем. Или как тут говорят — из-под терсеи?

— Для начала не мешало бы убедиться, что это действительно он. Я сейчас. — Пулей влетела на второй этаж. В попыхах долго не могла попасть ключом в замочную скважину. Залетела в комнату, вытряхнула все содержимое рюкзака на кровать. Нашла в этой куче записную книжку и достала из кармашка в обложке фотографию папы. Такой же пулей слетела вниз, и протянула фото тэре Тильге. Та, едва взглянув, на снимок, замотала головой