Урок для Казановы

4

У Грегори была маленькая лампа на батарейках, которую он поставил в комнате на стол.

— Боюсь, что молния ударила в магистральную электролинию, — заметил он. — При такой ситуации может пройти довольно много времени, пока у нас снова будет электричество.

— Ты уже позвонил им?

Грегори поморщился.

— Телефон тоже не работает.

— Ах, какой ужас! В какое же положение мы попали? — Только теперь Джессика заметила, что Грегори насквозь промок. Его легкий спортивный свитер прилип к телу, а с волос капала вода. — Посмотри на себя! Снимай все это мокрое барахло, а то простудишься.

Грегори осмотрелся вокруг.

— Как ты себе это представляешь. Я не взял с собой сухие вещи. Или ты меня снова пошлешь домой? Собственно говоря, я хотел тебе помочь, пока не закончится этот кошмар.

Джессика рассматривала его притягательное лицо, на котором лежал загадочный теплый отсвет лампы.

Он улыбнулся еще шире.

— Я подумал, что вместе будет гораздо приятнее.

«О да, Грегори Кенсинг, — подумала Джессика, а ее сердце забилось сильнее. — Конечно, это гораздо лучше, но также и гораздо опаснее».

— А почему ты не приехал на машине? — спросила она. — Ведь тогда ты бы не промок до ниточки.

— Я хотел, мой ангел. Но не смог найти ключ, а поиски с этой коптилкой заняли бы много времени. — Он посмотрел на нее со значением. — А я хотел попасть к тебе как можно быстрее, — добавил он мягким голосом.

Джессика отвела взгляд, почувствовав нервное беспокойство, охватившее ее. Она как раз хотела сделать равнодушное замечание, чтобы снять напряжение момента, но снаружи снова раздался страшный удар грома. Она испуганно закрыла рот. Грегори притянул ее к себе и обнял.

— Не бойся, малышка, — пробормотал он хрипло ей на ухо. — Я здесь.

Джессика быстро высвободилась из его объятий. Что это Грегори намеревается делать? Хочет сыграть роль великого соблазнителя? Или только защитника? Она должна была признать, что ей очень приятно находиться в его объятиях и нежный любящий Грегори заставил затрепетать ее сердце. Но лучше спорить с ним, как обычно, это гораздо менее опасно.

— В ванной комнате на стене висит мой халат, ты можешь его пока надеть, — предложила Джессика, но при этом ее голос прозвучал несколько резко. — Свои мокрые вещи потом бросишь в сушилку.

— И ты думаешь, что она работает? — поддразнил ее Грегори.

Джессика вспомнила, что в доме нет тока.

— Ах да, об этом я не подумала.

Грегори внимательно смотрел на нее, внутренне забавляясь. Он очень хорошо заметил ее нервозность и отнес это не только к грозе. Он знал, что с Джессикой у него есть неплохие шансы. Он ей нравился, это очевидно. Может быть, ему еще удастся завоевать эту прелестную девушку.

— Ты должна проводить меня в ванную: я боюсь, — сказал Грегори с хитрой улыбкой, — в темноте я не смогу сориентироваться.

— Ну, этого с тобой не случится, — парировала Джессика насмешливо. — Возьми с собой лампу. Я могу посидеть пару минут в темноте.

— Ты уверена? — спросил Грегори с сомнением.

— Абсолютно уверена. И иди побыстрее, а то ты превратишь мой ковер в большую лужу.

Грегори взял лампу и пошел в ванную комнату. Чуть позже она услышала, что он беззаботно свистит. Джессика спросила себя, почему у него, несмотря на непогоду, такое хорошее настроение. Ведь из-за стычки относительно использования дороги он, собственно говоря, должен был бы не особенно ласково с ней разговаривать.

Когда через несколько минут Грегори вернулся из ванной, Джессика сначала уставилась на него, а потом разразилась смехом.

— Но я не имела в виду утренний халат, — сказала она, с трудом переводя дыхание.

Грегори действительно выглядел весьма комично в шелковом кимоно бирюзового цвета с драконами, который она приобрела несколько недель назад в китайском квартале Сан-Франциско. Он был слишком узок и короток для него.

Грегори посмотрел на свои ноги и бросил косой взгляд на Джессику.

— Прекрати смеяться, — проворчал он с угрозой, однако в его карих глазах промелькнули плутовские искорки. — Иначе я тебя выпорю.

— Ради всего святого, нет, — веселилась Джессика. — Одно неправильное движение, и ты лопнешь по всем швам.

— Что же я должен бы надеть, моя красавица?

— Желтый длинный махровый халат, естественно.

Грегори наморщил лоб.

— Желтый длинный махровый халат? Но его там не было.

— Нет? А, он у меня в спальне, — вспомнила Джессика. — Дай мне лампу, я его тебе сейчас принесу.

— Я буду тебя сопровождать, — сказал Грегори и подтолкнул ее к лестнице.

— Я найду дорогу сама, — защищалась Джессика. Не хватало еще, чтобы Грегори пошел с ней в спальню, где, чего доброго, еще бы и остался! Она энергично забрала у него из рук лампу и поднялась вверх по лестнице. К счастью, Грегори не пошел за ней.

— Вот, — сказала она, спустившись, и кинула ему банный халат. — Я думаю, что в нем ты не будешь выглядеть так забавно.

Грегори схватил ее за запястье и крепко сжал.

— Забавно? — повторил он, сверкнув глазами. — Я расскажу тебе сейчас нечто забавное. — Он отпустил ее. — Вот так всегда. Как говорит пословица: «Только свались с ног, а за тычками дело не станет».

С этими словами он исчез в ванной комнате. Джессика посмотрела ему вслед, и ее сердце беспокойно забилось. Грег, конечно, выглядел забавно в коротком кимоно, но очень сексуально. Яркая шелковая ткань лишь слегка прикрывала его зад, оставляя открытыми мускулистые ноги. У него действительно потрясающее тело, решила Джессика. Даже слишком красивое!

Махровый банный халат, хотя и был мал Грегори, но в некоторой степени шел ему. Джессика принесла пару толстых носков, чтобы у него не замерзли ноги.

— Хочешь кофе или чай? — спросила она, когда Грегори сел за стол в комнате.

— Вино. Это будет быстрей. Я не хочу доставлять тебе никаких хлопот.

— Ерунда, — ответила Джессика. — Что за работа сварить кофе?

— Все же я бы с большим удовольствием выпил бокал вина, если у меня есть выбор, — попросил Грегори, лукаво подмигнув. — Кроме того, мне кажется, что кофеварка в настоящее время не очень хорошо работает.

Джессика выдохнула. Она снова забыла об этом дурацком отключении тока, хотя темнота вокруг должна была бы постоянно напоминать об этом. Вот когда по-настоящему стало понятно, каким незаменимым стало для человека электрическое оборудование.

Джессика достала из прекрасного старого буфета вино и два бокала и наполнила их. Ее рука слегка дрожала, когда она подняла свой бокал.

— За твое здоровье, — сказала она хриплым голосом.

Грегори выразительно посмотрел на нее, заставив покрыться мурашками.

— За прекрасный вечер, Джесси, — сказал он со значением.

Джессика проклинала эту идею с вином. Лучше уж она сварила бы кофе на спиртовке! Вино вызвало слишком романтичное настроение, хотя снаружи и доносились еще раскаты грома и сверкали молнии. После их первой эротической встречи на вилле Грегори не сделал больше ни одной попытки сближения, но все-таки где-то в глубине души у Джессики было чувство, что сегодняшний вечер все изменит…

— Тебе плохо? — вмешался в ее мысли Грегори.

— Как? Что ты имеешь в виду? — спросила в замешательстве Джессика.

— Гроза, — нежно объявил Грегори. — Я припоминаю, что в детстве у тебя был просто ужасный страх перед грозой. Это так и осталось или прошло с годами?

Джессика сделала гримасу.

— Ну да, мой страх, увы, не прошел, но, естественно, он уже не столь велик, как раньше.

— Я сам очень испугался, когда раздались эти ужасные удары грома, а затем отключился свет, — признался Грегори с мягкой улыбкой. — Потом я сразу же подумал о тебе и захотел тебя увидеть.

Взгляд Грегори скользнул по ее фигуре. На Джессике было просто красное облегающее платье, но она выглядела в нем так же сексуально, как и в своих узких джинсах и коротких юбках. В Грегори все сильнее поднималось желание. Его тянуло к Джессике, но, вероятно, она все еще видела в нем прежнего невежу.

— Грег, я сожалею о том, что произошло сегодня после обеда, — сказала Джессика, прервав молчание. — Честно говоря, мне совершенно не нравится, когда ты с чужими людьми купаешься на моем берегу, но я не хотела этого говорить перед твоими гостями. — Она посмотрела на него не совсем неуверенно. — Может быть, нам стоит обсудить это и найти приемлемое решение?

Грегори закурил сигарету и кивнул. Правда, он не испытывал ни малейшего желания дискутировать по этому вопросу именно сейчас, но, казалось, что для Джессики это было важно.

— Джесси, для меня все обстоит так, как я уже сказал, — ответил он. — Ты ездишь по моему участку, а я хожу по твоему. Если ты хочешь запретить мне проход к озеру, то я возьму реванш за эту любезность и просто закрою въезд к твоему коттеджу. Все очень просто.

— Очень просто! — передразнила она сердито. — Это совсем не просто, Грегори Кенсинг. Это огромная разница, если я быстро побегу по твоему участку или ты часами находишься на моем вместе с чужими людьми. Но, если ты этого не понимаешь…

— Господи, Боже мой, Джессика! — Грегори пододвинулся к ней поближе и схватил за руку. — Ну не начинай же снова спорить. Ты извиняешься и тут же снова так кипятишься, что даже заглушаешь гром.

Джессика вырвала у него свою руку. Она была в ярости и чувствовала себя оскорбленной. Кроме того, в присутствии Грегори она с каждой минутой нервничала все больше. Хорошо бы его выставить, чтобы остаться наедине со своими мыслями.

— Я вообще не кипячусь, — прошипела она злобно, — хотя при твоем бесстыдстве у меня от крика действительно могут начаться судороги. Закрыть въезд! Разве это сопоставимо с моей безобидной просьбой устранить из моего сада и с моего пляжа чужих людей? Ты действительно…

Дальше она ничего не смогла сказать, так как Грегори молниеносно прижался губами к ее рту и тем самым задушил ее яростное бормотание. Потом он поднял ее со стула и понес к дивану. Только опустившись на его поверхность, Грегори, продолжая держать Джессику в объятиях, оставил ее губы.

— Скажи, ты действительно сошел с ума? — сразу же продолжила бушевать Джессика. — Что тебе пришло в голову? Ты думаешь, что тебе удастся таким образом…

Но и на этот раз ей не удалось закончить предложение, так как губы Грегори снова заставили ее замолчать. Ему даже удалось проникнуть своим языком между ее губами и возбуждающе обследовать внутренность ее рта. Джессика от этого нападения почувствовала себя совершенно парализованной и невольно начала отвечать на его поцелуй.

Она нежно ласкала своим языком его язык до тех пор, пока их не охватило страстное опьянение, от которого исчезли все мысли. Вся, отдавшись этому чувству, она прижалась к Грегори и забыла, что еще минуту назад хотела влепить ему пощечину.

Грегори издал сдавленный стон. Он, правда, добивался в последнее время расположения Джессики, но теперь не набросился на нее так бурно, как в первый раз. После их постоянных мелких трений он на это просто не осмелился.

Но готовность Джессики отдаться ему и ее ласкающие пальцы на его затылке придали ему храбрости. Его рука скользнула под верхнюю часть ее облегающего платья и прошлась по обнаженным грудям, которые напряглись под его прикосновением. Он обхватил их одной рукой и начал массировать соски большим пальцем.

Джессика застонала. Она послушно позволила Грегори уложить себя на диванные подушки и затрепетала, когда ощутила на себе его тело и смогла почувствовать его возбуждение. Интимное освещение в комнате, воздействие вина, близость Грегори, которой она втайне уже давно желала, — все это было слишком и позволило чувствам взять верх над разумом. Джессика притянула к себе Грегори и страстно прижалась к нему.

Он стащил с нее платье через голову и не мог отвести жадного взгляда от ее полных грудей. Он с хриплым звуком опустил голову и начал возбуждающую игру своим языком с сосками Джессики.

Желание Джессики постепенно переросло в страстное вожделение. Она просунула руки в вырез его банного халата и начала гладить плечи Грегори и его мускулистую спину, возбуждающе двигая бедрами.

Губы Грегори двинулись вверх к ее шее.

— Моя прелесть, — прошептал он хрипло, прежде чем снова занялся ее манящими губами. — Я знал с самого начала, что это должно произойти с нами.

Где-то в самой глубине души Джессики возникло легкое сопротивление, но ее тут же снова захватили чувства, которые вызывал в ней Грегори. Она крепче прижалась к нему, и ее руки скользнули глубже под банный халат.

Руки Грегори тоже не оставались без дела. Одной он гладил ее белокурые кудри, другой двинулся под ее трусики.

— О, Грег! — Джессика громко застонала от страсти, когда его пальцы коснулись ее самого интимного места. Она немного повернулась, так, чтобы тоже ласкать Грегори.

Грегори издал хриплый звук и ритмичными движениями подался навстречу ласкающей руке. Потом он выпрямился, чтобы избавиться от мешающего банного халата и стащить с Джессики трусики. Последними в кучу одежды на полу он бросил свои собственные трусы.

Его взгляд жадно впитывал ее обнаженное, соблазнительно лежащее тело.

— Ты потрясающе сексуальна, Джесси, ты это знаешь? — пробормотал он хрипло. — У тебя безукоризненно красивое тело.

Глаза Джессики потемнели от страсти.

Нетерпеливо она притянула Грегори к себе и начала искать его губы. И, пока он ее целовал, будто умирая от жажды, она открылась ему.

— Иди! — настаивала она. — Ты мне нужен, Грег!

— Ты мне тоже, мой сладостный, страстный ангел, — возбужденно прошептал Грегори. Вслед за этим он проник в нее одним нежным толчком, и начал двигаться медленно и с наслаждением.

Джессика стала задыхаться. Никогда прежде она не переживала такого чудесного чувства, такой необузданной страсти. Она возбужденно охватила Грегори бедрами, воспламеняя его к более быстрым движениям, пока он не издал хриплый крик. В следующее мгновение Джессика тоже дошла до высшей точки наслаждения и вцепилась в него.

— О, Грег, — блаженно вздохнула она, нежась в его объятиях.

Грегори поцеловал ее волосы.

— Тебе хорошо? — спросил он.

— Гм, — промурлыкала она с закрытыми глазами.

Он накрыл их обоих банным халатом и крепко обнял Джессику. Но, к сожалению, им не суждено было долго наслаждаться своим счастьем, так как вдруг раздался такой ужасный удар, что стены снова задрожали.

Джессика с испуганным криком вырвалась из объятий Грегори.

— Что это? Землетрясение?

Прежде чем Грегори успел ответить, раздался еще один страшный удар, пожалуй, более сильный. Грохот был такой, будто от дома и вправду полетели щепки.

Грегори выругался и соскочил с дивана.

— Там кто-то стоит у двери дома, — сообщила Джессика с широко открытыми от ужаса глазами.

— Мне тоже так кажется, — пробормотал Грегори. Он натянул махровый халат и пошел к двери. Джессика последовала за ним, натягивая по дороге платье.

Еще до того, как Грегори успел открыть входную дверь, оба услышали громкое блеянье.

— Лилли! — закричала с ужасом Джессика.

Грегори скривил губы.

— Совершенно верно, мой ангел. Никакого землетрясения — просто коза, впавшая в панику!

— Ах, Боже ты мой! — воскликнула Джессика. — Я должна была подумать о том, что Лилли боится грозы!

Грегори рванул входную дверь. Промокшая до костей белая коза с большими рогами вошла, спотыкаясь, в прихожую, ее цепь волочилась следом. Увидев Джессику, она бросилась к ней, жалобно крича.

— Вон! — загремел Грегори. Он схватил цепочку Лилли и потащил ее к двери. — Пошла ты, одичавшая коза, двигайся!

Джессика кинулась следом.

— Прекрати так жестоко обращаться с Лилли, — запротестовала она. — Это чувствительное животное и…

Грегори прервал ее насмешливым криком.

— Тогда посмотри, как это чувствительное животное обошлось с твоей дверью, моя любимая. Пойдем, отведем ее в стойло, прежде чем она еще что-нибудь натворит. Возьми с собой лампу.

Объединенными усилиями они отправили измученную Лилли обратно в стойло. Джессика успокоила животное ласковыми словами, от которых Грегори чуть не умер со смеху. Потом они вернулись и посмотрели на ущерб, который она нанесла входной двери. Его нельзя было назвать несущественным — над дверью теперь предстояло потрудиться специалисту.

— Хорошо, что эта тварь не вломилась к нам на четверть часа раньше, — проворчал Грегори, закрывая дверь и отряхивая мокрые от дождя волосы. — Иначе я бы наверняка свернул ее тощую шею.

— Тощую шею? — взвилась Джессика. — Не хочешь ли ты этим сказать, что я недостаточно кормлю мою козу?

Его улыбка стала еще шире.

— Тебе надо взглянуть в зеркало, у тебя так задиристо блестят глаза! Даже после такого страстного часа любви ты готова затеять новый спор…

— Спор? Я? — возмущенно вскричала Джессика. — Это ты всегда начинаешь. Это дерзость — ставить мне в вину…

Конец фразы оборвался, когда Грегори прижал свои губы к ее губам.

— Существует только одна возможность заставить тебя молчать, — глухо пробормотал он, не отпуская ее губ. Когда Джессика сердито уперлась ему в грудь, он попытался использовать другой трюк — просунул руку под подол ее платья, и его пальцы скользнули по ее бедру вверх.

Это подействовало. Джессика снова стала податливой и прижалась к Грегори. С мгновенно вспыхнувшей страстью она ответила на его поцелуй и позволила отнести себя на диван.

Джессика переживала чудесное время с Грегори. За ее первой ночью любви в коттедже последовало много других, и Джессика была счастлива, как никогда в жизни. Она не могла и мечтать, что когда-нибудь так влюбится в Грегори. Но это произошло. Джессика отдавала ему свое сердце и больше не могла себе представить жизнь без него. Она уже не думала о том, что сначала он только и хотел получить ее коттедж, тем более, что Грегори больше не приставал к ней с этим.

Джессика достала из пишущей машинки лист рукописи и бережно положила его рядом с другими. На сегодня она выполнила свой объем работы, во всяком случае, в отношении перевода. Теперь она покормит зверей, поужинает сама и с удовольствием прогуляется верхом.

Вот уже целую неделю она была гордой обладательницей резвой и преданной белой лошади по имени Аннабела, уже завоевавшей ее сердце. Она наслаждалась долгими прогулками верхом и хотела, чтобы Грегори разделил их с ней. Но он сказал, что его совершенно не привлекает верховая езда, и, улыбаясь, сообщил, что такие большие звери вызывают у него страх.

Джессика приготовила себе сандвич с яичным салатом, потом взяла яблоко и стакан томатного сока и уселась со своим ужином в саду. Немного позже она увидела, что внизу по дороге от виллы бредет Грегори. Он был один, как уже повелось после той грозовой ночи.

— Привет, — закричал он уже издалека. Подойдя ближе, он наморщил лоб. — А почему это ты ешь без меня? Что это за манеры? — возмутился он с наигранной строгостью.

— Стол для обеда сегодня не сервирован, мистер Кенсинг, — любезно ответила Джессика. — Я себе позволила поесть без вас.

Грегори засмеялся, потом наклонился к ней и поцеловал в губы.

— Я рассудил по-другому и хотел пригласить тебя сегодня на обед в ресторан «Дом у дороги», — сказал он, садясь рядом с ней.

Джессика смотрела на него с любовью. Он, в своих белых шортах и рубашке-поло в красную и белую полоску, выглядел так привлекательно и молодо, что у нее перехватило дыхание. Увы, ей придется его разочаровать.

— Слишком поздно, Грег, — сказала она с сожалением. — Я только что поела и больше не в состоянии проглотить ни кусочка. Но мы могли бы пойти куда-нибудь выпить. Я, правда, хотела еще покататься верхом, но могу сделать это и завтра.

Грегори покачал головой.

— Выпить мы можем и здесь. Я хотел пригласить тебя поесть, чтобы ты не возилась с ужином.

— Очень мило с твоей стороны. Я получаю приглашение на завтрашний обед?

Он поцеловал ее еще раз.

— Посмотрим. Если ты будешь себя хорошо вести.

Джессика допила свой томатный сок. Она собиралась и Грегори предложить что-нибудь выпить, когда услышала шум, доносящийся с виллы.

— Ага, снова праздник, не так ли? — спросила она неодобрительно и разочарованно.

Грегори вздохнул. Он взял из рук Джессики стакан и потянул ее к себе на колени.

— Я и пришел сюда поэтому. Эти вечеринки все больше действуют мне на нервы. При этом я их даже не устраиваю. Но не могу вышвырнуть людей, которые у меня появляются. Многие из них очень важны для меня.

Джессика обхватила его шею руками и молча посмотрела на него.

— Как же тебе пришла в голову идея пригласить меня на обед, когда дом полон людей? — спросила она.

Грегори прижался лицом к ее шее.

— Они развлекаются и без меня, — пробормотал он и крепко прижал к себе ее стройное тело.

Джессика немного отодвинулась, чтобы посмотреть на него.

— Грег, так дальше не может продолжаться, — сказала она решительно. — Даже если эти люди и важны для тебя, ты должен им прямо объяснить, что они не могут постоянно развлекаться на вечеринках на твоей вилле. В конце концов, ты ведь еще должен и работать.

— Тебе хорошо говорить. — Грегори почесал голову. — Как я могу их выгнать и при этом не обидеть?

— Надо им сказать, что эти вечеринки должны закончиться, потому что иначе ты не сможешь работать. Объясни им, чтобы они больше не заявлялись к тебе без предупреждения. — Джессика настойчиво смотрела на него. — А потом возьми себе экономку, которую я тебе недавно рекомендовала. Тебе же нужен кто-то, кто будет для тебя готовить и содержать виллу в порядке, пока ты работаешь. И, если ты найдешь бойкую личность, она избавит тебя от неприятных гостей. Тогда у тебя больше не будет никаких неожиданных вечеринок, а только те, которые ты сам устроишь в нужных случаях.

— Гм, — произнес Грегори и слабо улыбнулся. — У тебя всегда самые лучшие идеи. Я, пожалуй, и впрямь займусь поисками экономки. Иначе вилла на самом деле придет в упадок, если никто не будет ежедневно ею заниматься.

— Ну и хорошо, — удовлетворенно сказала Джессика. Она снова испытующе посмотрела на него. — Есть еще что-то? У тебя такой вид, будто еще что-то есть на сердце.

Грегори почувствовал, что его видят насквозь, и от смущения покраснел. Черт, но это уже старая история! Он посадил Джессику обратно на стул и закурил сигарету.

— Больше ничего, — защищался он, нервно затягиваясь. Собственно говоря, он пришел, чтобы рассказать Джессике о Мэнди и о письме, которое лежало у него в кармане. Но можно сделать это и позже, до конца вечеринки еще далеко.

Джессика встала и собрала грязную посуду.

— Что ты хочешь выпить, Грег? Правда, из алкоголя у меня в доме только пиво.

Он посмотрел на нее умоляюще.

— Пойдем со мной наверх, на виллу, Джесси, — попросил он. — Ведь это глупо — сидеть здесь и позволять другим веселиться.

Джессика удивилась, потому что в последнее время Грег часто приходил к ней, когда ему надоедали вечеринки в его доме, но ничего не сказала.

— Хорошо, — согласилась она, — я только быстро отнесу посуду в дом.

Пятью минутами позже они уже поднимались к вилле. Кусканакс был посажен на цепь, дабы не побежал вслед за ними. На въезде было припарковано удивительно мало автомобилей.

— Меньше гостей, чем я думала, — заметила Джессика, когда они шли по дорожке, уложенной плиткой, к входу.

— Кажется, большинство уже отбыло. Но меня это совсем не огорчает.

Они вошли в фойе виллы и сквозь арку прошли в гостиную. Взгляды собравшихся гостей с некоторым удивлением обратились к Джессике, которая в своих джинсах и простой рубашке совсем не соответствовала обстановке. Те, кто уже был знаком с Джессикой, поздоровались с ней сдержанно, а другие — с фамильярностью выпивших. Довольно пьяный молодой человек в черном кожаном костюме приветливо спросил ее, не пришла ли она прямо из коровника? Несколько человек расхохотались.

— Нет, я из хлева для коз, — поправила Джессика и зло улыбнулась. — А сейчас я продолжу работу и уберу навоз в этом хлеву.

Она начала собирать грязную посуду, пустые банки из-под воды и пива и пепельницы. Она считала, что это действительно похоже на свиной хлев. Самое время, чтобы Грегори взял себе экономку.

— Эй, Грег, тебе это нравится? — спросил женский голос из другого угла комнаты.

— Ты не переутомишься, девушка? — проворчала другая. — Оставь в покое это барахло, оно утрамбуется.

— Ты специально притащил ее, чтобы она испортила настроение? — спросил, шатаясь, некто с наполненным вином стаканом в руке.

Грегори успокаивающе поднял руку.

— Ребята, успокойтесь. Вы уже повеселились, но, к сожалению, вечеринка закончилась. Я еще должен работать, а Джесси мне поможет убраться. — Он очаровательно улыбнулся, обращаясь ко всей компании. — Не сердитесь на меня. Я вам позвоню, когда снова захочу устроить праздник. Но в ближайшее время этого не будет.

Грегори распрощался со своими гостями и нашел для каждого приятные слова. Наконец дом опустел.

— Все произошло быстрее, чем я думал, — сказал Грегори, улыбнувшись Джессике, и подошел к ней. — Спасибо за твою энергичную поддержку.

— Не стоит благодарности, — ответила она. — Но теперь от тебя зависит, будет ли все продолжаться в доме по-прежнему или нет.

— Я последую твоему совету, любимая. Но теперь оставь пылесос и выпей глоток со мной, хорошо?

— Дай мне сначала здесь закончить, — возразила Джессика. — Потом я переоденусь, а после этого мы можем приятно посидеть вместе.

— Чепуха! Ты в любом костюме выглядишь ослепительно прекрасной, поверь мне, — заверил ее Грегори, обнимая и нежно покусывая ей ухо. — Пойдем, мы выпьем эту бутылку белого вина в моей комнате наверху.

Когда Грегори был нежен, Джессика не могла ему сопротивляться. Охотно, с бьющимся сердцем позволила она ему отнести себя наверх по лестнице. Она любила его и желала. И была бесконечно счастлива, что Грегори отказался от своей жизни плейбоя и занялся работой серьезно и целеустремленно. Естественно, ему приходилось иметь дело с красивыми женщинами, но это, в конце концов, было его профессией.

Когда позже они лежали в широкой кровати Грегори, всецело отдаваясь возбуждающей любовной игре, Грегори опять вспомнил о письме. Нет, сейчас он не мог рассказать Джессике о Мэнди. Он не мог рисковать и испортить вечер. Может быть, потом…