Глава 5

Идея снять номер в гостинице Петрову пришла в последнюю очередь. Только ближе к полуночи он смог отдохнуть после насыщенного дня. Разбудил звук сотового телефона. Ошалело оглядев незнакомую обстановку, сориентировался и нащупал трубку.

Звонил начальник отдела. Шеф не поленился разыскать номер его сотового и теперь справлялся причиной отсутствия на работе.

"Проспал", — охнул Петров и, неловко соврав про внезапную простуду, выклянчил три дня отгулов.

"Пропади она, эта контора", — захлопнул "раскладушку" Сергей Иванович. Но сон уже исчез.


"Хочешь, не хочешь, а вставать нужно, — вспоминая события прошедшего дня, вздохнул Петров. — И думать, как жить дальше. Дверь — это первое. Не попасть в лапы обиженного дельца — второе. Что еще? Ага. Эта пострадавшая. Вера, кажется. Всего дел. Как это у Мюнхаузена: "После обеда спасаю мир"…

Он спустился в фойе. И проходя мимо стойки, заметил вывеску.

"Заодно и помыслю в спокойной обстановке", — решил он, усаживаясь в кресло. Парикмахер оценила фактуру клиента и в ответ на пожелание подстричь, как было, только короче, презрительно скривила губы.

— Доверьтесь профессионалу. Вашу, — она потрогала тоненькие волосы, — так сказать, прическу, исправить невозможно. Сделаем иначе.

Она достала из шкафа с инструментами дорогую немецкую машинку и приступила к работе. Уже через полчаса в зеркале отражался подтянутый мужчина средних лет, отдаленно похожий на актера Брюса Уиллиса.

— В вашем возрасте длинные волосы носить не рекомендуется, а так вполне современно и стильно. Хотите совет? — Она всмотрелась в его лицо. — У нас по соседству отличный салон оптики. Даже если у вас идеальное зрение, в хорошей оправе будете смотреться гораздо элегантней.

Петров рассчитался и, подумав, решил воспользоваться советом. Выбор оправы оказался достаточно трудоемким занятием, но когда мучения закончились, узнать в нем затурканного жизнью неудачника не смог бы и сам. Очки в тонкой золотой оправе стоили не дешево, но придали недостающую солидность.

Неудивительно, что ожидающие Петрова головорезы на появление солидного джентльмена внимания не обратили. Сергей Иванович покосился на автомобиль и прошел в подъезд.

Соседка открыла дверь и уставилась на гостя.

— Что вам угодно? — поинтересовалась она, вглядываясь в смутно знакомый облик.

На руках ее вальяжно развалился дремлющий кот. Надо отдать должное, Василий опознал кормильца на раз. Он приветливо заурчал.

— Здравствуйте, Анна Григорьевна, — поклонился Сергей, улыбаясь. Старуха подслеповато сощурилась и заохала.

— Чисто гусар, не меньше. — И посторонилась, приглашая зайти в дом.

Пообещав проследить замену двери, бабка аккуратно сложила купюры в карман старого халата.

— Побегу я, — глянул в окно Петров. — Только вот, не узнали бы. — Опасливо расправляя штору, отодвинулся он в глубь комнаты.

— Ктой-то? — заинтересовано вскинулась деятельная старуха и ткнула пальцем в сторону засадной группы. — Эти?

— Погоди. Я мигом, — произнесла она, натягивая пальтецо на рыбьем меху.

Несколько секунд отделяло тишину утреннего двора от дикого скандала. Вопли старой склочницы гулко разнеслись во все уголки дома. Соседи, хорошо знакомые с тяжелым характером Бабы Ани, встревать не рисковали, но с интересом прильнули к окнам. А еще через минуту, спасаясь от бешеной старухи, сотрудники Кротовской СБ покинули двор.

— Ишь, понаехали, — пробурчала победительница, ставя в угол сучковатую трость. — Педофилы треклятые, — добродушно усмехнулась она, сбрасывая образ скандалистки. И закончила уже своим обычным голосом: — Теперь не скоро вернутся. Я им мозги вправила. Иди спокойно.

"Ох, не простая старушка", — восхитился Петров артистическими способностями соседки.

Теперь, когда за сохранность квартиры можно было не волноваться, он решил заняться более важным делом.

"Как сказал кто-то из классиков, мы в ответе за тех, кого не убили, — переврал он романтичного авиатора. — Раз я эту кашу заварил, то и расхлебывать мне".

Первое, на что он обратил внимание, войдя в огромную палату, был запах. Что говорить, лечиться в наших больницах может позволить себе только очень здоровый человек.

Он оглядел ряды кроватей, подсчитывая количество пациентов. "С ума сойти, двенадцать человек. И это нейрохирургия. Представляю, что творится в травме".

Виденную всего раз, и то мельком, женщину, признал с трудом. Лицо пациентки выглядело белее наволочки. Она даже не повернула головы, когда Сергей Иванович присел рядом с кроватью.

— Здравствуйте, — произнес гость.

Больная мазнула взглядом и вновь замерла, будто прислушиваясь к себе.

— Как вы себя чувствуете? — задал он дежурный вопрос, пытаясь начать беседу.

— Хорошо, — безразлично произнесла пациентка. — Вы из милиции? — Слабо заинтересовалась она гостем. — Ко мне ведь уже приходили. Но я ничего не помню. Совсем. Неужели трудно понять? Я даже имени своего не помню, — добавила она с горечью. — Что вам еще нужно?

Петров озадачено оглянулся. Ему и в голову не могло прийти, что все так плохо.

"И о чем теперь говорить. Она и слушать меня не станет". Он сосредоточился, ища выход из непростой ситуации.

— Вы меня не помните? — наконец подобрал он, как ему показалось, нужные слова. Женщина промолчала.

— Ну и ладно, — успокаивающе продолжил он. — Не буду утомлять. Скажу только, что я ваш знакомый. И постараюсь сделать все, чтобы вам стало лучше. Я отлучусь ненадолго, — предупредил он больную, словно та могла куда-то уйти.

Разыскав заведующего отделением, он задал интересующие его вопросы.

— Вы знаете, — доктор был вальяжен и убедителен. — Голова предмет тонкий. Состояние вашей подруги стабильное, даже хорошее, если не считать амнезии.


Наметанным глазом врач оценил платежеспособность посетителя и продолжил.

— Конечно, бывает всякое, но пока гарантий никаких. Конечно, если применить интенсивную терапию, то шансы могут повыситься, но… Это дорогое и трудоемкое мероприятие, — ненавязчиво намекнул он.

— Хорошо, — прервал словесное упражнение Петров. — Кому и сколько? И есть ли у вас отдельная палата? Платная, разумеется.

Он вытянул бумажник и от солидной еще пачки отсчитал требуемую сумму.

— Переводите. Прямо сейчас. Вы меня понимаете? — Добавил еще пару бумажек.

— Все, уже распорядился. — Доктор смахнул деньги в стол. — Давайте выпьем кофе, пока больную разместят в другой палате.

Изрядный жулик в финансовых делах, собеседником доктор оказался превосходным.

Они едва успели допить кофе, когда сестра доложила о переезде.

Сергей Иванович заглянул в маленькую, но уютную палату. Женщина лежала, глядя в одну точку.

"Нужно что-то делать, — решился маг-самоучка, входя в комнату. — Или пан, или пропал".

Он энергично растер ладони и положил их на голову пациентки. В ладони тут же кольнуло. "Вот тут". Он перевел ладонь к виску.

— Вы спите, — произнес он уверенным голосом. — Легко и спокойно. Как в детстве. Сон глубокий и легкий. Спи, — чуть громче закончил он короткий сеанс гипноза. Глаза ее медленно закрылись, дыхание выровнялось. Лицо приобрело умиротворенное выражение.

Петров сформировал над головой сферу и наполнил ее цветом. Фиолетовый оттенок сменился молочно белым, чуть мерцающим неоновым свечением. Энергия начала жить сама по себе. Возник едва заметный, но с каждым мигом увеличивающийся вихрь. Подобно маленькому торнадо, он вырвался из замкнутого пространства и проник в поле спящей. Внутренним зрением целитель увидел, как громадный, грязно-багровый, сгусток в районе виска пациентки начал поглощать этот волшебный цвет. А затем, словно растворяясь изнутри, очаг болезни дрогнул, и теряя зловещие очертания, стал исчезать в этом молочном тумане.

Несколько минут борьбы завершились безоговорочной победой божественной силы. И скоро уже вся голова засияла чистым голубым сиянием.

— Вот и ладненько, — выдохнул Петров, чувствуя себя выжатым. Ему дико захотелось чего-нибудь сладкого. Почувствовав себя лучше, провел рукой, снимая гипнотическую сеть.

Женщина вздрогнула и открыла глаза. Но если до сеанса это были безжизненные глаза человека без памяти, теперь в них сквозила боль и печаль.

— Вера, ты помнишь, как оказалась здесь, в больнице? — осторожно спросил Петров.

Она оглянулась и вздохнула.

— Да, помню… Выходит жива? — Не радость, а непонятное разочарование и усталость прозвучали в ее голосе.

Петров коротко, чтобы не волновать больную, рассказал, как увидел вмятую в столб машину, как вытащил наружу тело гонщицы. Пришлось коснуться также проблемы с неведомой сумкой и вспыльчивым бизнесменом. Под конец скромно намекнул, что имеет кое-какие способности и смог вернуть ей память.

Женщина слушала молча.

Когда окончил, внимательно глянула ему в глаза, и вдруг спросила:

— Вас как зовут?

Сергей Иванович представился и вздрогнул от ее слов.

— И откуда ты такой взялся? — раздумчиво протянула она. — Кто тебя просил лезть со своей помощью? — она сорвалась на крик. Голос заметался по маленькой палате.

— Пошла отсюда, — рявкнула Вера заглянувшей медсестре.

— Я, может, неделю готовилась, решалась. А этот, спаситель, блин… — Из глаз ее выкатилось несколько слезинок. — И что мне теперь? Назад в Урюпинск? А у меня мать уборщица и две сестры младшие. Так хоть страховку бы дали, а теперь?

Растерянно глядя на истерику, Петров не нашел ничего умнее, как спросить:

— А зачем тогда вы про сумку сказали?

Несвоевременное любопытство вернуло ее в реальность. Она решительно смахнула слезинки и уже другим тоном ответила:

— Да нет никакой сумки и не было. Хотела Гнусу хоть так напакостить, чтобы помучился. А ты знаешь, что теперь будет? — собеседница, перешла на доверительный и слегка насмешливый тон. — Теперь он нас обоих в третью позицию поставит. А после Крот вместе и зароет. Ты Крота знаешь? Нет? А я знаю. Ему человека убить, как высморкаться.

Она выговорилась и замолчала, бесмысленно глядя в стену.

— А ты, случайно, не олигарх? — спросила Вера после короткой паузы. — Тогда возьми меня к себе, на содержание. Незадорого. Нет? Ну, значит, лежать нам под одной березой. — Она вздохнула. — Ладно. Собрались. Выдохнули. Живем дальше. — И словно сняла маску.

Петров вдруг отчетливо понял, что это вовсе не игра. И она действительно очень боится этого неведомого Крота.

"Как, должно быть, невмоготу стало жить, если она спокойно, продуманно организовала собственную гибель".

"Чудны дела твои, господи", — пробормотал он в раздумьи.

— Конечно, можешь говорить что угодно, — он стряхнул оцепенение. — Но с минуты на минуту могут появиться мордовороты твоего ухаря.

Вера хмыкнула.

— Вот то-то.

Она уже внимательней осмотрела собеседника.

— Ты кто вообще по жизни? — несколько бесцеремонно поинтересовалась спасенная. — Инженер? И где это так здорово платят инженерам, чтобы покупать костюмы от Гуччи?

Сергей Иванович смутился и поведал, как раздобыл деньги.

Продемонстрировав в заключение приметный бумажник, он заметил, как блеснули глаза слушательницы.

— Сам отдал? Ну ты крут, — изумилась Вера. — Чтобы Гнус сам отдал, это его надо до смерти напугать… А что касается его ребятишек, то бежать надо, пока не поздно, — без перехода добавила странная девчонка.

Она оглянулась в поисках одежды.

— Вот, засада, и барахло спрятали…

Дверь распахнулась, и в палату заглянул заведующий. Видно, медсестра, встревоженная криками, решила подстраховаться.

— Что случилось? — спросил врач, глядя на пациентку.

— Мы решили выписаться, — ответил Петров. — Больной стало лучше, и она хочет уехать.

— Но… — оторопел эскулап. — Нет, что вы! Исключено… — Он даже взмахнул руками, отвергая саму идею досрочной выписки.

Петров потянулся к карману, собираясь вынуть стопку купюр. Но не успел.

Вера хлопнула его по карману пиджака и с извинением вытянула телефон.

Открыв трубку, набрала номер и вдруг спросила у доктора, Вышло это у нее просто и задушевно, словно говорила с хорошим приятелем:

— А вы знаете, кому я звоню?

Врач удивленно поднял брови.

— А звоню я в редакцию "Московского комсомольца", — сама же и ответила девчонка. — У меня там приятель в журналистах. Сейчас я поведаю ему горячую историю о том, как в вашем отделении персонал насилует больных. Прямо в реанимации, пользуясь, так сказать, беспомощным состоянием. Ага, в извращенной форме. — Она заговорщицки подмигнула доктору.

Сергей Иванович, сраженный ее наглостью, подобрал челюсть и выдохнул. Не лучше выглядел и завотделением. Он пробормотал:

— Как вы можете, это ведь неправда.

— Я знаю, — сочувственно махнула коротко стриженой головой хулиганка. — Ну и что? — Она подняла палец, словно призывая к тишине.

— Алло. Редакция? Витя, ты? Узнал? Здравствуй. Погоди минуту.

— Ну что? Мы договоримся? Или… — поинтересовалась Верка у бледного как мел доктора.

Врач замер. Но видя, что шутками и не пахнет, представил, как будет выглядеть заголовок газеты, и сломался.

— Черт с вами, уматытывай, — он хотел что-то добавить, но девчонка уже захлопнула крышку телефона и двинулась к выходу.

На пороге оглянулась и удивленно спросила:

— И что стоим, кого ждем?

Сраженный напором администратор выписал эпикриз, отдал пакет с документами и черкнул записку в камеру хранения, сопровождая все это весьма похожими на матерные выражениями.

— Ничего, — весело рассмеялась девчонка, выйдя в коридор. — Гнус ему еще не так врежет, за то, что меня отпустил. Пусть привыкает.

— А почему Гнус? — заинтересовался Сергей.

— Да его все так зовут, за глаза, конечно, — обернулась спутница. — За доброту его, за душевность. А звать Ильей. Илюша Скуратов. — Она сверила номер на двери. — Стоп. Дальше я одна. Все же переодеваться нужно, а я стесняюсь, — фыркнула Вера.

Петров смутился.

— Тьфу, я с вами совсем одурел.

"Вот тебе и самоубийца, — удивился он, разглядывая жизнерадостную табличку, регламентирующую время выдачи одежды умерших. — С таким характером — и в столб. Странно. Да по ее характеру, она должна скорее этого, как его, Гнуса на тот свет оформить, чем сама. Хотя, что гадать. Увидим".

Загрузка...