Уроки счастья

ГЛАВА 13

Несмотря на довольно провокационный фасон, платье мне сразу запало в душу. Представила, как могу в нем выглядеть… Юбка прекрасно скроет лишнее в бедрах, благодаря отсутствию линии отреза по талии не так сильно видно, что с ней у меня тоже определенные проблемы. И длина — как раз чуть ниже колена. Все возражения замерли на губах, и я послушно отправилась в примерочную. Быстро, пока не передумала и не вылезли мои комплексы, разделась и осторожно надела наряд, порадовавшись, что он без застежки — вырез на спине позволял спокойно натянуть его.

С некоторой опаской заглянула в зеркало, суматошной стайкой пронеслись мысли о несовершенстве собственной фигуры. А увидев отражение, сначала даже не поверила, что это в самом деле я. Ткань мягко струилась по телу, подчеркивая округлости, и я не выглядела, скажем так, полной, а — как там выразился Леша? — женственной. Уф-ф. Никогда не думала, что платье и в самом деле может настолько изменить впечатление всего лишь правильным фасоном.

— Ну как? — за занавеску заглянула голова Дани, и я от неожиданности вздрогнула и резко развернулась. — О…

От вспыхнувшего в его глазах неподдельного восхищения неожиданно стало приятно, и смущение лишь смутно зашевелилось на дне души. Кажется, начинаю привыкать к тому, что я в самом деле могу кому-то нравиться такой, какая есть.

— Берем, однозначно, — решительно заявил Даня и добавил. — Не переодевайся, куртку только накинь, — и его голова исчезла.

Я лишь растерянно моргнула, пожала плечами, но решила не спорить. Послушно набросила куртку, аккуратно свернула все вещи и вышла из примерочной. Ребята уже закончили с оплатой, и ждали у выхода, пришлось поторопиться — девушка-продавщица проводила нас любопытным взглядом, наверняка сгорая от любопытства. А мы вышли в коридор, и там меня повели дальше, в самый конец, пока не уперлись в очередную дверь, и прежде чем я задала очередной вопрос, ее распахнули передо мной.

— Прошу, — изобразил галантный поклон Леша.

Я перешагнула порог и в изумлении обвела взглядом… Просторный танцевальный зал, одна стена которого была полностью зеркальной. В большие окна вливался рассеянный осенний свет, а еще, зала оставалась абсолютно пуста.

— Она полностью в нашем распоряжении до вечера, — гордо заявил Даня, поставив пакет из магазина и сбросив куртку, и подмигнул. — Ну что, Айя, потанцуем?

Я лишь молча хлопала ресницами, наблюдая, как парни переодевают уличную обувь на танцевальные туфли, и мои глаза становились все шире. Последнее, что могла представить, так это то, что мне устроят день танцев… Таких вот. Следующим потрясением стала зазвучавшая музыка: Лешка просто подсоединил свой мобильник к колонке, тоже извлеченной из пакета — подозреваю, парни заранее подготовились, — и у меня вырвалось:

— Откуда у вас моя любимая музыка?

Хотя, чего спрашиваю. Я же не следила за своим телефоном в эти дни, пароля на нем никакого нет, кто мешал аккуратно заглянуть и посмотреть? Скрывать мне нечего, переписки с Кремлем и левыми любовниками там уж точно нет. Первым ко мне подошел Даня, взял за руку и потянул в центр зала, не сводя взгляда и задумчиво улыбаясь уголком губ. Вообще, набор в моем плейлисте был весьма странным для постороннего, наверное, но я любила латинские ритмы и старую добрую попсу восьмидесятых-девяностых. Настоящую, а не тот трэш, что крутили сейчас по всяким радио и музыкальным каналам. Вот и сейчас из колонок лилась бодренькая задорная мелодия, под которую ноги сами просились в пляс. Я даже названия ее не знала, кажется, она осела у меня еще со времен моего увлечения бальными танцами. Признаться, от парней не ожидала ничего особого в плане танцев, хотя вроде они что-то там говорили, что тоже увлекались когда-то чем-то. Допускала, что все же умеют двигаться, неуклюжими ребята не выглядели, да и занятия спортом наверняка развивают определенную гибкость, плюс их увлечения лыжами и прочим — тоже влияют на координацию движений. И я не ждала ничего кроме, может, чего-то, похожего на клубные танцы…

Даня в самом деле умел двигаться, уверенно, плавно, гибко. Не то чтобы это походило на классическую самбу, ну и я помнила лишь самые азы движений бедрами, но удивительное дело: тело само отзывалось на опытного партнера, двигаясь туда, куда надо, и так, как надо. Первые несколько минут я ощущала некоторую скованность, потому как очень давно уже не практиковала парные танцы, за исключением редких клубных вылазок и классических медляков в обнимочку. А потом оно само получилось, что я отключилась от реальности, полностью положившись на музыку и — Даню. Черт, это правда оказалось волнующе и приятно, ощущать сильные руки, уверенно направляющие тебя, вроде как случайные шаловливые касания к плечу, бедру, спине. Мои собственные движения приобрели плавность и мягкость, будто и не было лишних килограммов и прочих мешающих моментов. Я уже даже не помнила, когда последний раз так кайфовала от танца. Да еще и с симпатичным мужчиной.

На следующую композицию моим партнером стал Лешка, и музыка вышла более плавной, ближе к медленной. И снова — причудливый коктейль из движений, перетекающих из одного в другое, уверенное ведение, и моя податливость. Ноги скользили по паркету, вспоминая что-то и из латины и из танго, добавляя свое, и сплетая причудливое кружево танца. Божечки, пожалуй, никогда я так остро не ощущала себя женщиной, как сейчас. И платье как нельзя лучше подходило, не стесняя движений, и в то же время придавая им пикантность разлетающейся юбкой. Ух, аж горло перехватывало от восторга, я и не думала, что настолько соскучилась по настоящим танцам. Ведь одно дело — для себя крутить попой перед кухонным столом, или под винцо в комнате, и совсем другое — вот так, с кем-то, кто разделяет твои эмоции. И это было в самом деле потрясающе, пожалуй, лучший подарок из всех, что мне делали.

Небольшой перерыв, и снова рядом Даня. Быстрые, заводные ритмы подхватили, понесли, и с моих губ не сходила радостная улыбка, а сердце порхало бабочкой, как и я сама. Композиции сменяли одна другую, и только где-то к пятой я почувствовала, что надо бы отдохнуть и желательно чего-нибудь перекусить. Мы заказали прямо сюда, в зал, из ближайшего ресторана — конечно, мои любимые суши, пиццу не очень хотелось.

— Кстати, я знаю, где можно поесть действительно настоящую итальянскую пиццу, — авторитетно заявил Даня. — Она там прямо такая, какая надо, тоненькая, и много начинки, не пересушенная, м-м-м, объеденье, — мечтательно протянул он, закатив глаза.

— Можем там поужинать, почему нет? — тут же предложил Леша, покосившись на меня. — Ты как смотришь?

Я ничего не имела против. А потом мы продолжили… Вредный и продуманный Данька еще и фотал, и я совершенно не заметила, когда в его руках появился фотоаппарат. В общем, несколько часов пролетели быстро и насыщенно, и я подозревала, что завтра после таких бурных суток мышцы будут нещадно болеть. Ну и пусть, зато какие это были сутки. Только мне настоятельно требуется отдых, и желательно без компании — слишком многое стоило уложить и обдумать. Даже с Настькой поболтать пока не тянуло, эмоционально я вымоталась будь здоров. Однако это была именно что приятная усталость, во всех смыслах, и я не сомневалась: парни поймут и отвезут меня вечером домой.

Все же, учитывая специфику моей работы, и то, что я в последние годы вела уединенный образ жизни, мне нужен перерыв. Да и парням тоже надо закончить работу, насколько поняла. Так что, после ужина в той самой пиццерии в центре, недалеко от канала Грибоедова, мы поехали к моему дому. Я, утомленная событиями, как всегда, задремала — в этот раз в уютных Лешкиных объятиях, за рулем сидел Даня. Меня проводили до квартиры, одарили по очереди прощальными поцелуями, и я наконец оказалась в тишине родных стен. Не хотелось ни о чем думать, анализировать, предполагать и прочее, поэтому я просто упала на диван и остаток вечера читала, дав возможность мыслям и эмоциям устаканиться. Мы не договаривались ни о чем с ребятами, но меня не покидала уверенность, что надолго не расстанемся — ведь еще выходные, а дальше уже начнется вторая четверть. Ну и, нет-нет да мелькала мысль о том, что… Даньке наверняка тоже хочется получить свое. Щеки тут же вспыхнули, я невольно заерзала, отвлекшись от книги на некоторое время и задумавшись, насколько с ним будет отличаться от Лешки…

— Ну ты еще в две колоночки записывай, найди десять отличий, — пробормотала, фыркнула и снова углубилась в книгу.

Как будет, так будет. Нечего нагнетать. Раз мы сегодня отдыхаем, значит, отдыхаем, Айрис.

Уже к середине субботы я поймала себя на том, что поглядываю на телефон, и когда он в самом деле тренькнул сообщением, чуть не вздрогнула, а сердце радостно забилось. Тут же схватила девайс и прочитала: "Ты как там, жива?" — это был Данька. Не удержалась от хихиканья, ответила: "Да в норме, все в порядке, а что?" Внутри все невольно замерло, поселилась странная уверенность, что меня снова куда-нибудь позовут. И я была уже не против снова встретиться… "Хочешь по крышам прогуляться? У меня знакомый есть, он экскурсии водит. Посмотрим на вечерний Питер, м?" Я даже раздумывать не стала, потому как давно размышляла над этим сама, да все как-то не собралась, ну и боязно немного одной ввязываться. Потому как это дело полулегальное у нас в Питере, хотя и очень востребовано. Уверена, у Дани все схвачено, и никакой опасности подобная экскурсия точно не несет.

"Хочу. Во сколько?" Договорились, что Даня заберет меня в семь вечера, и я задумчиво покосилась в сторону шкафа. Нет, ясно, что джинсы и свитер, в другом на крыши мягко говоря не слишком умно отправляться. А вот остальное… С этими ребятами никогда не знаешь, как закончится вечер… С мысли сбил звонок — со мной жаждала пообщаться Настасья, и, пожалуй, теперь я готова обсудить случившееся, поэтому ответила.

— Привет, Аська, — жизнерадостно поздоровалась, уже предвкушая реакцию подруги на новость.

— Ты куда опять пропала? Снова тебя украли ухажеры твои? — насмешливо отозвалась подруга. — Прямо такая занятая, вообще, обижаться начну, Ириска.

— Я у них ночевала, — выпалила, не в силах больше сдерживаться. — С Лешкой… Даня в офис ушел работать.

В трубке тут же раздался восторженный писк.

— И-и-и-и. Это то, что я думаю, да? Вы же переспали, Ирка, да? Ну да же? Ты мне между прочим обещала. Ну и как? Я жажду подробностей, — засыпала она вопросами, пока я хихикала.

— Слышь, любительница клубнички, ты же взрослая опытная женщина и мать двоих детей, а то не знаешь, как это бывает, — не удержалась от ехидной реплики.

— Я знаю, как это бывает у меня, — назидательно поправила Настя. — А теперь хочу услышать, как это было у тебя. Ириска, не жмоться, колись давай, как оно. В конце концов, эпическое же событие, твой первый секс за пять лет, — вернула она подачу.

Вот зараза. Но по факту права, да… Мы проболтали около получаса, конечно, я высказала свои восторги — с кем же, как не с лучшей подругой обсуждать такую деликатную тему?

— Ну и когда второй тебя соблазнять будет? — деловито осведомилась неугомонная Настька.

— Не знаю, — я пожала плечами, рассеянно разгладив складки на домашнем плюшевом костюме. — Мы, знаешь ли, не договаривались отдельно.

— Ага, сюрприз опять будет, — хмыкнула Аська. — Ну, удачи тогда, подруга. Я очень-очень за тебя рада. Кстати, насчет предложения Лешки с ремонтом я бы на твоем месте серьезно задумалась, — добавила она без капли насмешки.

— Предпочитаю не торопиться, — поспешно открестилась.

— Ириска, ну что ты как маленькая, — неожиданно мягко произнесла Настя. — Понятно уже, что будет у вас милая шведская семья втроем. Куда ты нафиг денешься, — весело добавила она. — Крепко тебя мужики в оборот взяли, так что, привыкай к мысли о скором переезде. Вон даже котэ ихний тебя признал.

— Ладно, Ась, мне собираться пора, меня на прогулку по крышам пригласили, — протараторила я, спешно сворачивая разговор — пока не хочу на эту деликатную тему говорить.

— Угу, удачной прогулки, — покладисто согласилась не продолжать подруга, и мы закончили разговор.

А я пошла переодеваться, и первым делом, конечно же, решать важный вопрос: надевать ли что-то особенное под джинсы и свитер? Хотя, того особенного-то у меня и было только два парадно-выходных комплекта, как по заказу… И один я уже использовала, так сказать. Ладно, обновлю и этот, чего уж. Хотя старалась в обычной жизни не загадывать ничего, чтобы не разочаровываться лишний раз, в последнее время приятных сюрпризов было как-то подозрительно много. Конечно, я напрягалась, ожидая подвоха и плюхи, так уж привыкла за последние годы. Что не может быть все слишком хорошо…

В общем, к назначенному времени я была готова, и когда пришло сообщение, быстренько спустилась во двор. И очень удивилась, обнаружив, что в машине Данька сидит один. Признаться, я настолько привыкла, что они с Лешей всегда вместе, что сейчас моментально насторожилась.

— А Лешка где? — уточнила, устраиваясь на переднем сиденье.

— У него ежемесячная сыновняя повинность, — усмехнулся Даня, наклоняясь ко мне. — К родителям в гости поехал.

Сердце невольно екнуло, мелькнула мысль, что, помнится, не так давно кое-кто тоже великодушно самоустранился… Но мы же сейчас по крышам гулять идем, а не в гости. Так что, Айрис, уйми фантазию. Мы поехали в центр, в район между Исаакиевским собором и Фонтанкой — я там бывала редко, все больше с другой стороны Невского, и тем интереснее было предстоящее действо. Нас встретил парень лет двадцати с небольшим, одетый вполне стильно, ничуть не похожий на подрабатывающего студента. За ним мы поднялись по лестнице одной из парадных прямо на чердак, а оттуда на крышу… Это была удивительная и, пожалуй, самая необычная прогулка в моей жизни. Питер отсюда, с высоты крыш, выглядел совсем по-другому, чуточку таинственно. Мы бродили, взявшись за руки, наш проводник выбирал безопасные крыши, огороженные и не слишком крутые. Мы спускались, заходили в следующие парадные, поднимались, шли дальше… И даже то, что почти не разговаривали, ничуть не мешало наслаждаться этой удивительной, осенне-романтичной атмосферой.

Признаться, я уже давно забыла, что это такое, романтика, причем настоящая, а не пафосно-надуманная, типа лепестков на шелковых простынях и букетов из сотни красных роз. А вот такая, неожиданная, угадывающая твои смутные желания, или подмечающая малейшие нюансы и потом выливающаяся в сюрпризы вроде вчерашнего танцевального марафона. Я настолько привыкла к тому, что мужчины намеков не понимают, и совершенно не умеют быть внимательными наблюдателями, что теперь это явилось для меня чем-то вроде маленького чуда. Сложно было поверить в то, что подобные мужчины в самом деле существуют, хотя Настасья упрямо убеждала, что есть. Просто я еще не встретила таковых…

Наша прогулка продолжалась часа два точно, пока я не ощутила, как бодрящий вечерний осенний воздух не пробрался уже даже под свитер. Очень вовремя мы вернулись к начальной точке, где стояла машина Дани, попрощались с нашим проводником, и я с облегчением нырнула в теплое нутро, еще не успевшее остыть, и мне тут же включили печку.

— Ну что, как насчет поужинать? — предложил Даня, повернувшись ко мне.

— Всеми лапами за, — сразу согласилась я.

— Тогда поехали, — кивнул он, и спрашивать, куда, не стала.

Однако, когда мы свернули к знакомому кварталу, я встрепенулась и осторожно поинтересовалась:

— И куда ты меня везешь?

— Ужинать, — невозмутимо отозвался этот тип. — К нам домой. Ты против?

Вот же ж… жук. Куда уж теперь возмущаться, у меня совести не хватит.

— Не против, — коротко вздохнув, покачала головой.

— Макс там соскучился, — голосом подлизы добавил Даня, широко ухмыльнувшись. — Этот предатель ходит и ищет тебя по комнатам, представляешь?

Попыталась в самом деле представить себе сие зрелище, и ну никак оно не вязалось с котярой, потому захихикала и честно ответила:

— Вот нет, знаешь ли. Мне кажется, Максу вообще фиолетово и перпендикулярно на всех и вся.

— В тебе он что-то нашел, — задумчиво протянул Даня, сворачивая во двор. — И я, как мужчина, в принципе его понимаю.

От этих слов почему-то совершенно непроизвольно по спине скатилась волна горячей дрожи, и я не нашлась, что ответить. Мы поднялись наверх, зашли в квартиру, и Даня сразу направился на кухню, я, конечно, за ним. И замерла на пороге, глядя на сервированный на двоих ужин и три толстых длинных свечи в красивом бронзовом подсвечнике. Ну, то есть, тарелки, как полагается, бокалы, а основное блюдо, как поняла, было накрыто большой круглой крышкой и стояло на таком специальном столике, под которым горела горелка. Офигеть, это значит, Леша побеспокоился наверняка перед уходом, что ли?

— Сварим глинтвейн к ужину? — предложил Даня, подмигнув, и не дожидаясь ответа, направился к холодильнику. — Где-то тут вино стояло…

Черт, он и правда подготовился. И, кажется, я не зря надела тот комплектик из нежно-зеленого кружева. Данька поставил на плиту внушительных размеров кастрюлю, вылил туда вина, достал коробку со специями, а мне доверил важное дело нарезания апельсиновых корочек и яблока. Повинуясь очередной голосовой команде, включилась тихая, ненавязчивая музыка. Готовить пряное вино при свете свечей оказалось неожиданно волнующе, и я уже и так знала, что сегодня останусь здесь. Да, в общем-то, этого следовало ожидать, так-то…

На ужин была потрясающе вкусная, классическая паста болоньезе, и я не стала уточнять, сам Даня делал или просто заказал в ресторане. Мне все равно, если честно. Горячий глинтвейн отлично дополнял и согревал, ну и распутывал все те нервные узлы, в которые закрутились мои нервы. Я переживала, несмотря на уверенность в продолжении вечера, но личные тараканы просто так за один раз не испаряются. В конце концов, решила просто не думать о том, что все закончится, как только пересплю и с Даней. Это было бы уж слишком, после такого пинка от жизни точно больше не оправлюсь. Значит, настраиваемся на позитив.

— Опять думаешь о чем-то не слишком приятном? — неожиданно ворвался в мои рассеянные размышления Даня.

— А?.. Да нет, так просто, — дернула плечом, не желая вдаваться в подробности. — Задумчивость напала.

— Я знаю отличный способ развеять ее, — Даня хитро прищурился, в полумраке кухни блеснули его глаза, и он поднялся, протянув руку. — Пойдем.

Поскольку мы уже доели, заинтригованная, я послушно встала, вложив пальцы в ладонь. Меня повели в глубь квартиры, причем на половину Дани, и снова мелькнула мысль, как тут можно развернуться в плане переделки и ремонта… Додумать не успела: Даня толкнул очередную дверь, и я оказалась на пороге спальни. Его спальни, надо понимать. Тихая музыка звучала и здесь, но приглушенно, почти на грани слышимости. А еще, на подоконнике стояли несколько самых настоящих старинных фонарей, внутри которых горели свечи, продолжая ту самую романтичную атмосферу, начавшуюся на кухне. Руки Дани обвились вокруг талии, теплое дыхание пощекотало шею, и тихий голос спросил:

— Останешься?

Я развернулась в его руках, чувствуя, как быстрее забилось сердце, и выдохнула одно короткое слово:

— Да.

Не буду сейчас ни о чем думать. Просто позволю себе снова стать желанной женщиной, а об остальном — завтра. В конце концов, у меня еще целый один выходной до начала второй четверти. И, кстати, следующая неделя предпоследняя моих занятий — мы же договаривались на месяц с начальником ребят. Эта мысль была последней связной, потому что Даня грамотно отвлек, прижавшись к моим губам в требовательном, жарком поцелуе, его ладони нырнули под свитер. Пальцы медленно провели по пояснице, заставив выгнуться и оставляя на коже шлейф из обжигающих искорок. Я едва слышно всхлипнула, вцепившись в плечи Дани, прижалась, чтобы удержаться на слабеющих коленках. От этих вроде бы пока вполне невинных прикосновений кровь моментально вспыхнула, превратившись в напалм, с ревом пронеслась по венам. Данины руки неторопливо двинулись вверх, скользя по спине, а поцелуй все не прекращался, нежный и одновременно настойчивый. Его язык дразнил, заигрывал, завлекал, и губы начало покалывать, а дыхание стремительно заканчивалось.

Судорожно вздохнув, я откинула голову, уставившись на Даню слегка ошалелым взглядом, чем он и немедленно воспользовался, хрипло шепнув:

— Подними руки.

Я послушно выполнила, на несколько мгновений затаив дыхание, и через пару секунд свитер оказался на полу. Взгляд Дани медленно пропутешествовал по моему телу, задержавшись на кружевах, ладони снова легли на талию.

— Кружево на тебе офигенно смотрится, — пробормотал он, а его пальцы зацепились за пояс джинсов, подбираясь к застежке.

Не знаю, что послужило причиной, глинтвейн ли, или общее шаловливое настроение, или, может, просто надоело смущаться собственных желаний, но я не дала ему закончить начатое. Хмыкнула и в ответ настойчиво потянула его джемпер, и Даня, на время прервавшись, позволил стащить с него одежку, под которой оказалась футболка. Мои брови поползли вверх, и я не удержалась от ехидной реплики:

— Решил усложнить мне задачу?

— Ну так же интереснее, да? — ухмыльнулся этот… шутник и подмигнул, молча подняв руки.

Хм-м-м. Ладно, в эту игру можно играть и вдвоем. Адреналин шибанул в голову горячей, хмельной волной, подушечки закололо от желания прикоснуться, и я, выдохнув, запустила ладони под футболку, медленно скользя вверх, с наслаждением ощупывая рельефные мышцы. Чувствовала, как они напрягаются от моих прикосновений, ощущала, как быстрее забилось сердце Дани, как участилось его дыхание. И от этих явных признаков того, что ему приятно, у меня самой восторг подкатил к горлу, и пришлось срочно сглатывать. Раньше получалось, что я предпочитала больше пассивную роль в постели, ну и мужчины попадались такие, кому, видимо, и не требовалось от меня особых усилий. Хотя, надо сказать, они сами далеко не всегда прямо так старались, будем честными…

Сейчас мне хотелось так же изучать в ответ, находить слабые места, как-то поделиться эмоциями, распиравшими изнутри. Футболка очень скоро присоединилась к джемперу, только продолжить мне не дали: резко выдохнув, Даня рывком притянул к себе, закрыв род поцелуем, и крепко обхватив талию, приподнял, сделав несколько шагов. Полагаю, к кровати. Мои ладони стремительно скользнули вниз, по впадинке позвоночника, и нахально нырнули за пояс джинсов, я чуть сжала пальцы, легонько царапнув, и игриво прикусила губу Дани, тут же втянув ее в рот. Ну вот так он на меня действовал, заставляя забывать о том, что я солидная женщина с опытом за плечами.

Коротко зашипев, Данька уронил меня на кровать, прервав поцелуй, поймал руки и завел за голову, наклонившись низко-низко и почти касаясь губ.

— Хулиганим, значит, да-а? — вкрадчиво протянул он, и его ладонь легла на пояс моих джинсов.

Губы скользнули по моим губам, пальцы ловко справились с застежкой, я услышала тихое вжиканье молнии…

— Теперь я буду хулиганить, Риша, — раздалось около уха многообещающее, и по коже прокатилась волна горячих мурашек.

Я лишь успела коротко вздохнуть, внутри все задрожало от предвкушения, а губы Дани уже прокладывали цепочку легких, быстрых поцелуев вдоль шеи, к ключице, ниже, к самому кружеву белья… И накрыли вызывающе торчащую вершинку прямо через тонкую ткань, слегка втянув в горячий рот. От неожиданности охнула в голос, чуть выгнувшись навстречу, вспышка эмоций раскатилась по телу огненными искорками. Язык пощекотал прямо сквозь шершавую, влажную ткань, усиливая ощущения, и напряженный сосок отозвался тягучим пульсированием, таким же, как и между ног… Поглощенная переживаниями, лишь смутно отметила, как с меня ловко стаскивают джинсы, оставляя только в трусиках, как горячие ладони медленно поднимаются по бедрам, подбираясь к резинке… А губы Дани продолжали дразнить, посасывать, зубы чувствительно прихватывали, заставляя судорожно вздыхать и комкать покрывало. Признаться, я не подозревала, что моя грудь может быть настолько чувствительной.

Между тем, Даня наконец оставил в покое мою грудь, и поцелуи спустились на живот, щекоча теплым дыханием кожу, и я не сдержала нервного хихиканья. А этот хулиган, подцепив пальцами тонкое кружево, начал слишком уж неторопливо стягивать трусики, покрывая поцелуями самый низ живота, бедра, шаловливо пощекотав языком вокруг чувствительного местечка… И так же медленно продолжил спускаться вниз, отчего я чуть разочарованно не захныкала. Вот же ж… Спустя целую вечность и пару миллионов моих нервных клеток, скончавшихся от напряжения, наконец, меня избавили от нижней части белья, и губы Дани начали подниматься обратно. Неторопливо, да, явно смакуя каждый поцелуй, пальцы неторопливо поглаживали, испытывая мое терпение. Даже не предполагала, что одними поцелуями и прикосновениями можно довести до состояния нервной дрожи и разноцветных кругов перед глазами…

— Знаешь, мне нравится, когда на женщине остается что-то, еще и такое соблазнительное, — пробормотал Даня, не торопясь стягивать с меня бюстик, и лишь аккуратно сдвинул пальцами кружево, обнажив напряженную и тяжело пульсировавшую вершинку.

Лизнул, обвел вокруг ареолу, согрел дыханием, и я отвлеклась, млея от этой простой ласки, чем Даня и воспользовался — его ладонь нежно накрыла самый низ живота, палец мягко погладил складочки, и мои ноги сами раздвинулись, открывая доступ к самому сокровенному. Признаться, прелюдии уже хватило с лихвой, и хотелось наконец уже окунуться в удовольствие, утолить голодную пустоту, скручивавшую все внутри сладкой судорогой. Всхлипнув, я без всякого стеснения подалась навстречу, желая наконец получить долгожданную ласку, и Даня не стал больше мучить.

Его палец медленно проник между лепестками, погладил нежное местечко, отчего я громко охнула, ослепленная вспышкой ощущений. Ох, да-а-а.

— Ещ-ще… — вырвалось у меня хрипло, инстинкты отключили сознание, оставив только горячее желание, растекавшееся по телу густым сиропом.

Даня умело доводил до самой грани, скользя то медленно, размеренно, мягко нажимая на пылавший жаром бугорок, то переходя на рваный, быстрый ритм, заставляя бедра подниматься в такт, жаждать большего. Мышцы внутри сжимались, добавляя ощущений, я бесстыдно терлась об ласкающую руку, коротко постанывая и погружаясь в нараставшее наслаждение все глубже. Внутри дрожало и переливалось в нетерпении, нервы натянулись до предела, и я уже готова была упрашивать подарить наконец долгожданную разрядку… Даня словно почувствовал, и в следующий момент его большой палец мягко нажал на набухший бугорок, а еще два скользнули внутрь, и меня накрыла огромная волна удовольствия, прокатившаяся по телу и проникшая в каждую клеточку. Каждый нерв завибрировал, а с губ сорвался длинный стон облегчения, я выгнулась, ловя последние отголоски, впитывая их всем существом…

Даня вытянулся рядом, накрыв ладонью холмик груди и мягко сжав, и хрипло выдохнул на ухо:

— А еще, хочу, чтобы ты была сверху, Риша. М-м-м?