Условия соглашения (ЛП)

Глава 3

Работа в ночную смену - отстой, тут уж ничего не поделаешь, но винить Филу следовало только себя. Из-за стычки, подобной той, что произошла во время его первой встречи с доктором Ривером МакКеем, ему пришлось работать в самую дерьмовую смену, которая только могла быть в аптеке, несмотря на его многолетний стаж.

В конце концов, доктор МакКей все-таки извинился. По опыту Фила, врачи со временем становились мягче. Шли годы, и они начинали понимать, что на самом деле не правят миром, и опускались до уровня простых смертных. Врачи первичной медико-санитарной помощи были не так уж плохи, они с трудом справлялись только с осмотрами детей, крупозным кашлем и подавленными домохозяйками. Но специалисты… боже милостивый. Начнем с того, что они были очень эгоистичны. Только что закончившие ординатуру, они были совершенно невыносимы, настолько уверены в себе, что не могли представить, что у кого-то еще в мире может возникнуть идея, заслуживающая внимания.

Ривер МакКей был где-то посередине.

И все же, Фил не переставал думать о нем с момента их разговора в кафетерии несколькими днями ранее. Он должен был посочувствовать этому парню. Нелегко быть приверженным клятве «пока смерть не разлучит нас» только для того, чтобы ее разорвали. Фил знал это не хуже других. И, по правде говоря, он уже давно положил глаз на Ривера. Почему нет? Добрый доктор был холост, весел и хорошо зарабатывал на работе. Его широкие плечи и суровая внешность любому не помешает. В нем была какая-то грубость, которая не соответствовала степени доктора медицины, стоящей за его именем. Однако Фил никогда всерьез не думал о том, чтобы сблизиться с ним, в основном потому, что врачи были невыносимыми людьми, а его собственное представление о «свиданиях» выходило далеко за рамки того, что большинство людей считали «нормальным». После того, как они помирились в кафетерии несколькими днями ранее, он не мог не фантазировать о докторе Ривере МакКее у его колен.

Это казалось довольно маловероятной возможностью.

Глаза Фила горели, когда он ехал домой в начале восьмого утра. Он отработал в ночную смену пять месяцев, но так и не привык к этому. Вскоре ему нужно будет поговорить с Шеннон о возвращении к нормальной работе. Появилось много новых фармацевтов, которые могли бы работать по ночам. Проблема была в том, что директор аптеки, занудный бюрократ по имени Эрвин, который годами не появлялся в аптеке, был очень недоволен Филом. Или, если быть более точным, неспособностью Фила вести себя прилично с докторами медицины.

Такими темпами он до конца своих дней проведет в ночных сменах.

- Привет! - крикнул он, входя в свой слишком большой дом. - Я дома.

Там его встретила только Джоан Клоуфорд. У нее было всего три ноги и один здоровый глаз - результат стычки с бог весть каким хищником. Она выжила, потому что была бойцом, и Фил не смог устоять перед соблазном взять ее себе, несмотря на то, что она была некрасивой, капризной и ей было уже больше десяти лет. Теперь, семь лет спустя, она столкнулась с тем, с чем невозможно было справиться, со старостью. У нее были видны ребра и обвисший живот. Ее почки так же были не в порядке. Она потерлась о столик у двери, недовольно мяукнув. Можно только догадываться, из-за чего именно она разозлилась.

- Доброе утро, суетливая мордашка.

Мяу.

- Я услышал тебя с первого раза. - Фил чесал ее за ушами, пока ей это не надоело, после чего она укусила его за палец и ушла, бросив на него презрительный взгляд.

- Я тоже рад тебя видеть.

Он был в разгаре своего обычного послерабочего спора, сначала принять душ или поспать, когда зазвонил его телефон. Еще не было и восьми утра. Кто мог звонить в такое время?

Взгляд на телефон удивил его еще больше.

- Доброе утро, Уоррен.

Он знал Уоррена почти десять лет. Если быть на сто процентов честным с самим собой, Фил мог признать, что был немного влюблен в Уоррена с первого дня их знакомства. Но Фил был практичным человеком. Они с Уорреном были бы совершенно несовместимы как любовники. Однако они были лучшими друзьями, поэтому Фил не удивился, когда Уоррен пропустил светскую беседу и перешел сразу к делу.

- Мне нужна услуга.

- Все, что угодно.

- Мне только что позвонил Грей. Парень, с которым мы вместе отслужили три срока в Афганистане, прошлой ночью сунул себе в рот пистолет.

Фил медленно опустился на диван, недоумевая, как это могло его касаться. Самое близкое знакомство с Ближним Востоком, которое он когда-либо испытывал, это заказ афганского сендвича в «Чеба Хат». Но даже это было двенадцать лет назад, до того, как он стал вегетарианцем, и до того, как увлечение компьютерами привело к тому, что его любимый сэндвич был исключен из меню.

- Чем я могу помочь?

- Грей только что забронировал нам билеты на самолет до Питтсбурга. Я бы взял Тейлора с собой, но у него по расписанию смены в «Лоу», и он не хочет раскачивать лодку. Он твердо решил остаться дома.

Тейлор был новым бойфрендом Уоррена и одним из бывших пассий Фила. Он был молод и хрупок, непостоянен настолько, что это выходило далеко за рамки ограниченных возможностей Фила.

- Хорошо, - сказал Фил, все еще не уверенный, как он вписывается в это уравнение.

- На этой неделе Тейлор работает каждый день до трех. Чарли может подменять меня по ночам, но мне реально нужно, чтобы ты подменял меня днем.

- И что именно делать?

- Просто звонить Тейлору. Проверять. Убедиться, что он не впадет в панику.

Тейлор был склонен к периодическим срывам, которые приводили к необузданному саморазрушительному поведению. Именно по этой причине Фил бросил его всего через несколько недель. Но у Уоррена было сердце святого, и, в конце концов, он по уши влюбился в Тейлора.

- А что, если он действительно сорвется?

- Посиди с ним. Заставь его позвонить своему психотерапевту. Если нужно, посади его на цепь в игровой комнате.

Фил представил, как пытается удержать вышедшего из-под контроля Тейлора. От этой мысли у него скрутило живот. Применение физической силы было ему не свойственно. Кроме того, Тейлор, если и был меньше его ростом, но он также был более чем на десять лет моложе. По оценкам Фила, если дело дойдет до рукоприкладства, у него будет лишь пятьдесят на пятьдесят шансов одержать верх, если только Чарли не будет его прикрывать.

- Э-э-э...… Я хочу помочь, Уоррен. Ты же знаешь, я сделаю для тебя все, что угодно. Но я не уверен, что подхожу для этого.

- Ты и Чарли - все, что у меня есть. - Уоррен вздохнул, и Фил представил его со шрамами и знакомой хмурой гримасой на лице. Казалось, Уоррен всегда брал на себя ответственность за большее, чем доля его забот в мире. - Смотри, ему становится лучше. Консультации помогли. Но когда наступают плохие дни, они приходят как гром среди ясного неба. Просто звони ему каждый день. Убедись, что с ним все в порядке. И если он позвонит тебе, скажи, что приедешь ровно через пять минут, несмотря ни на что.

Из всех друзей Фила ни у кого не было такого доброго сердца, как у Уоррена. И Уоррен не обратился бы за помощью, если бы до смерти не боялся потерять Тейлора.

- Нет проблем. Мы с Чарли позаботимся об этом.

Но он скрестил пальцы, надеясь на то, что Тейлор переживет следующие несколько дней без него.

Филу удалось заснуть, но, проснувшись, он провел весь день, беспокоясь о Тейлоре. Он звонил дважды, один раз около пяти и еще раз перед уходом на работу.

- Я в порядке, - оба раза говорил Тейлор.

- Ты позвонишь Чарли, если тебе кто-нибудь понадобится ночью? - Спросил Фил, прежде чем закончить второй звонок.

- Да-а-а, - простонал Тейлор. - Боже, лучше бы Уоррен не раздувал из мухи слона. Я сам могу о себе позаботиться.

В девяноста девяти процентах случаев это было правдой. Именно этот последний процент беспокоил Уоррена, и не без оснований. Незадолго до полуночи Фил отправил Чарли сообщение, воспользовавшись минутным перерывом в работе. Быстрый ответ Чарли убедил его в том, что Тейлор спал всю ночь и не проявлял никаких признаков того, что у него начался один из мрачных периодов.

Фил приказал себе перестать беспокоиться. Тейлор больше не будет его проблемой до следующего дня. Если повезет, следующие несколько дней они проведут без происшествий.

Быстрый заплыв перед работой подтвердил, что ему все еще не удалось сократить время на дистанции пятьдесят метров до тридцати четырех секунд. Это его бесконечно расстраивало. Он посещал бассейн каждый день, начиная со средней школы. Во время учебы в колледже он был членом команды по плаванию. Однако сейчас скорость ускользала от него. Да, он становился старше, но это не было оправданием для того, чтобы позволять себе лениться.

Он оделся для работы - в рубашку на пуговицах, брюки цвета хаки и спортивный жакет, который по прибытии в больницу сменил бы на лабораторный халат. Кейли иногда смеялась над ним за то, что он не носит джинсы, как остальные, но отец научил его одеваться так, как ему хочется, а не в то, что у него есть. На самом деле особой разницы не было. Но он не думал, что когда-нибудь будет носить джинсы и футболки.

Он задержался у шкафа, разглядывая вешалки на штанге. Его рубашки были разложены по цветам, все они висели аккуратно, лицом влево. Между каждой парой вешалок виднелась металлическая планка толщиной ровно в дюйм, как у солдат, выстроившихся на параде. Вытащив одну, он бессознательно расправил их, чтобы убедиться, что все аккуратно, как в выставочном зале. Это было то, чему его учили в детстве, и все же это сводило его с ума. Как будто, как он ни старался избежать этого, какая-то часть его подсознания все равно хотела одобрения отца.

Теперь уже слишком поздно. Этот человек был мертв больше года.

Фил быстро провел рукой по ряду вешалок, сбивая их с аккуратного ряда, прежде чем захлопнуть дверцу шкафа и отправиться на работу. Все эти годы он по-прежнему почти ежедневно боролся со своими навязчивыми идеями. Он отверг ярлык «обсессивно-компульсивный», как отвергал все остальные ярлыки, которые люди пытались навесить на него за эти годы. Он любил аккуратность, вот и все. От хаоса у него мурашки бегали по коже. Это навеяло воспоминания о том, как он прятался под одеялом, пока его родители бушевали в соседней комнате. У его отца, хирурга, выпивка была ужином. Его мама, хирург-ортопед, питала слабость к обезболивающим, которые она так часто прописывала. Внешне они выглядели как идеальная семья. Но внутри их дом был постоянным вихрем взаимных обвинений, и, в конечном счете, раскаяния.

«Что это значит?»- Однажды Уоррен спросил его, когда их дружба еще только начиналась.

«Они либо ссорились, либо трахались», - таков был ответ Фила.

Это было одной из причин, по которой он любил свою работу, она давала ему идеальный выход его потребности в порядке. Каждая таблетка, каждая мазь, каждый инъекционный препарат с надлежащей маркировкой лежали на своих полках в определенном месте. Точное количество. Точные дозировки. Все сводилось к простым цифрам.

Вообще никаких эмоций. Это было важно.

Он легко освоился со своей работой. Большинство людей находили инвентаризацию утомительной, но для Фила, было странным образом приятно, убедиться, что таблетки на полках соответствуют больничным картам. Он бы взялся за это в любой день, вместо того чтобы беспокоиться о переменчивом, склонном к саморазрушению характере Тейлора. Люди в целом такие неряшливые. Это была одна из причин, по которой Фил так плохо справлялся с тем, что большинство людей считали «нормальным», когда дело касалось отношений. Он хотел порядка и ответственности. На его вкус, большинство людей были слишком эмоциональными и порывистыми.

Он сделал паузу, изучая свою инвентаризацию. Бюджет больницы был ограничен на протяжении многих лет. Десять лет назад деньги были вложены в систему электронных медицинских карт, бумажные карты остались в прошлом, но модуль, который они купили, не включал аптечный инвентарь. Для этого они по-прежнему в значительной степени полагались на электронные таблицы Excel и огромное количество ручек и бумаг.

Фил посмотрел на флакон в своей руке. На полке стояли еще три точно таких же, но большой синий крестик сбоку указывал на то, что этот флакон использовался. Проблема была в том, что всего два дня назад он поставил крестик на флаконе с преднизолоном. Он использовал черные чернила.

Он пролистал свои бумаги, проверяя даты и цифры.

Нет. Похоже, за последние несколько дней они просто приняли необычно большое количество преднизолона. Это показалось странным, но не было чем-то необычным, и ничто не указывало на проблему.

Он поставил бутылку на место и пошел дальше.

Несколько часов спустя, когда он перепроверял рецепт, прежде чем утвердить его, его внимание привлекло имя лечащего врача. Доктор Ривер МакКей. Фил улыбнулся про себя, задаваясь вопросом, последовал ли Ривер его совету и заглянул ли в «Гроулер».

Он должен спросить его, если добрый доктор когда-нибудь даст ему такую возможность.