Усы и брови. Советский политический анекдот. 1300 анекдотов из дневников и доносов современников

Сталин

«Кто первый химик[215] в Союзе?» – «Сталин, ибо он один из говна делает государственных людей и государственных людей превращает в говно». (1928)[216]

Карточные игры в Кремле. Сталин играет «в короли», Рыков – «в пьяницы», Крупская – «в Акульку[217]», Калинин – «в подкидного дурака». (1928)[218]

Сталина спрашивают, кого он считает наиболее гениальным и великим в истории человечества. Он ответил: «Передо мной был Великий Петр, а гениальным Ленин»[219][220].

Ленин воскрес, видит, что находится в массивном здании, охраняемом часовыми. «Я, должно быть, в тюрьме, контрреволюция победила». Находит телефон и спрашивает Троцкого. Никакого Троцкого нет. Еще больше укрепляется в убеждении, что контрреволюция победила. Звонит Рыкову в Совнарком, Зиновьеву в Коминтерн, Бухарину в «Правду». Результат тот же. Но, может быть, хоть партия существует? Звонит в секретариат ЦК: «т. Сталин?» – «Что вам нужно?» – Ленин объясняет ему положение. Сталин слушает его, одновременно берет другую трубку и звонит в ГПУ: «Тут старик[221], хочет слишком много знать, успокойте его». (1934)[222]

Во время выступления троцкистов вдова Ленина Крупская сочувствовала им. Кроме того, Крупская особенно не симпатизировала брутальному Сталину. Боясь ее выступлений, которые могли бы очень подействовать на народ, Сталин пригласил к себе Крупскую и сказал ей: «Будешь слушать партию – будешь вдовой Ленина. Не будешь слушать партию – Артюхину сделаю вдовой Ленина». (Видная большевичка Артюхина тогда была фавориткою Сталина.)[223]

«Почему Ленин ходил в ботинках, а Сталин всегда только в сапогах?» – «Потому, что Ленин старался обходить болото, а Сталин идет всегда прямо через болото»[224].

Сходство Сталина и радио: слушать противно и возразить нельзя. (1931)[225]

«Почему ты в своем выступлении назвал Сталина Великим Садовником?» – «Так он же все садит и садит людей…» (*1936)[226]

«За каким столом работает товарищ Сталин?» – «Ему сделали по спецзаказу удобное политбюро из красного дерева». (*1929)[227]

«Со знаменем Ленина…». Виктор Николаевич Дени (1893–1946), плакат, 1931.

В одной из аллей, где прогуливался вождь народов великий Иосиф Виссарионович Сталин, росли кипарисы. А работники госбезопасности боялись, что за этими деревьями прячутся какие-нибудь страшные люди. Тогда они вырубили кипарисы и посадили эвкалипты. Эвкалипты не любил вождь народов, и он посадил садовников[228][229].

Как-то, читая Пришвина, Сталин пробормотал: «Интересно, что это за птица дрофа». В Астраханский заповедник тут же вылетел самолет с профессором-орнитологом, и на следующий день доложили, что Сталин может увидеть дрофу. Отворилась дверь, и вошел профессор с дрофой. Сталин сказал: «Замечательная птица эта дрофа. Но зачем ее неволить?! Выпустите ее. Думаю, что профессора тоже можно выпустить». (*1945–1953)[230]

В 1928–1929 годах еще не так много оппозиционеров остужали свой пыл в снегах Сибири, и еще не было совершено убийство Троцкого. Но ссылки, как я уже об этом писал, конечно, практиковались. По Москве, Ленинграду и другим городам широко гулял приписываемый Радеку[231] анекдот: «С товарищем Сталиным трудно спорить. Ты ему – цитату, а он тебе – ссылку». (*1928–1929)[232]

Трое заключенных встречаются в пересыльном лагере. Первый: «Сижу я с 1929 года за то, что назвал Карла Радека контрреволюционером». Второй: «А я сижу с 1937 года за то, что сказал, что Карл Радек – не контрреволюционер». Третий: «А я, извините, сам Карл Радек…»[233]

Вызывает Сталин Горького и говорит: «Мы тут недавно прочитали ваш роман «Мать». Хороший роман, полезный. А не хотели бы вы написать роман под названием «Отец»?» – «Ну… я попробую, попытаюсь…» – бормочет растерянный Горький. «Да-да, вы обязательно попытайтесь, товарищ Горький. Попытка не пытка, не правда ли, товарищ Берия?»[234]

После убийства Горького, организованного Сталиным, официальная советская критика твердила, что «Максим Горький создал эпоху в советской литературе». Один советский литературовед предложил назвать эту эпоху «максимально горькой». (*1939–1940)[235]

Козловский кончил петь. Члены Политбюро загалдели: «Спойте арию…» «Спойте романс…» Вмешался Сталин: «Нельзя покушаться на свободу художника. Товарищ Козловский хочет спеть «Я помню чудное мгновенье». (*1933–1937)[236]

Глубокая ночь. Сталину не спится. Он снимает трубку. «Слушай, товарищ Молотов, ты все еще заикаешься?» – «Да, товарищ Сталин, но если надо для партии, я постараюсь…» – «Нет, ничего, спи спокойно дальше». Сталин вешает трубку и набирает номер Микояна, будит его. «Слушай, товарищ Микоян, сколько было бакинских комиссаров? И сколько погибло?» – «Двадцать семь было, товарищ Сталин, а погибло двадцать шесть». – «А, ну ничего, ничего, спи спокойно дальше, дорогой наш двадцать седьмой бакинский комиссар». Звонит Берии, поднимает его. «Слушай, товарищ Берия, ты все еще занимаешься девочками?» – «Нет, не очень. Так, иногда». – «Ну ничего, ничего, спи спокойно дальше». Сталин кладет трубку и говорит сам себе: «Ну вот, соратников успокоил, теперь можно и самому уснуть»[237].

Сталин вызвал Пушкина. «Александр Сергеевич, есть ли у вас какие-нибудь проблемы?» – «Да, жилищная. Наталье Николаевне негде балы устраивать». Сталин берет трубку: «Лаврентий Павлович, товарищу Пушкину нужна достойная квартира!» Тут же несут ордер на квартиру. «Еще есть проблемы?» – «Тянут с полным собранием сочинений, Иосиф Виссарионович! Издали два тома – и застряли». Снова Сталин звонит Берии: «Срочно помогите!» Тут же несут готовые тома. Пушкин не знает, как и благодарить. «Не стоит благодарности!» – говорит Сталин. Пушкин откланялся. Сталин тут же поднимает трубку: «Лаврентий Павлович, скажите товарищу Дантесу, что товарищ Пушкин вышел через западные ворота»[238].

Сталин смотрел постановку «Отелло». Главную роль исполнял Остужев[239]. После спектакля руководство театра попыталось узнать мнение вождя об этой работе. Сталин долго молчал, потом сказал: «А этот, как его там, Яго – неплохой организатор»[240].

«Трубка Сталина. Вредитель, непач, кулак». Виктор Николаевич Дени (1893–1946), открытка, 1930.

В сталинские времена один иностранный журналист приехал в СССР. Увидел, что в кабинете у Молотова чернильница стоит на полу под столом. Поинтересовался, почему так. «Моя чернильница, – ответил Молотов. – Куда хочу, туда и ставлю». У Кагановича чернильница стояла на шкафу. Журналист поинтересовался, почему так. «Моя чернильница, – объяснил Каганович. – Куда хочу, туда и ставлю». Журналист рассказал об этом Сталину. Сталин засмеялся. «Обормоты!» Журналист осторожно высказал мысль, что, возможно, для страны было бы лучше, если бы ею управляли не обормоты. «Мои обормоты, – сказал ему на это Сталин. – Куда хочу, туда и ставлю». (*1960)[241]

Сталин потерял трубку и позвонил в НКВД, чтобы нашли. Через некоторое время нашлась трубка, и Сталин опят звонит в НКВД, чтобы больше ее не искали. Из НКВД отвечают, что за трубку уже арестовано десять человек. «Выпустите», – говорит Сталин. «Нельзя», – отвечают из НКВД. «Почему?» – спрашивает Сталин. «Потому, что все десять признались в том, что украли трубку»[242].

Однажды корреспондент иностранной газеты спросил товарища Сталина, почему делегаты XVII съезда партии были расстреляны без суда и следствия. Товарищ Сталин ответил: «XVII съезд был съездом победителей, а победителей, как известно, не судят»[243].

Во время речи Сталина на XVIII съезде партии кто-то чихнул. «Кто чихнул?» (Молчание). – «Каждого десятого – на десять лет в лагеря». (Отсчитали, увели). «Кто чихнул?» (Молчание). «Каждого десятого – расстрелять». (Отсчитали, увели). «Кто чихнул?» Глеб Кржижановский: «Я». Сталин: «На здоровье». (*1939)[244]

Берия докладывает на Политбюро – имеется двойник товарища Сталина. Удивительно похожий на него грузин. И усы – как у товарища Сталина, и зачес такой же. Это опасно, его могут использовать в своих целях враги. Необходимо немедленно принять меры. – «Какие?» – спрашивает Сталин. Берия: «Предлагаю расстрелять». Сталин пожимает плечами. «Что ж, можно расстрелять». Подает реплику Орджоникидзе: «А если сбрить усы?» – «Дельная мысль, – говорит Сталин. – Сбрить усы, да. И расстрелять». (*1966)[245]

Сталин приехал в Грузию, пасет овец и бормочет: «На Востоке горит, на Западе горит, на Севере горит, на Юге горит… пожар мировой революции». Мимо идет гражданин: «Где ж она, мировая революция?» Сталин отвечает: «Проходи, проходи, добрый человек! Не тебе говорю, баранам говорю!»[246]

Калинин: «Знаешь, Иосиф Виссарионович, земляки обижаются, что ко мне нельзя попасть домой, пропуска да часовые, заважничал, говорят, Михайла Иванович. Думаю с семьей перебраться на жительство из Кремля». Сталин: «Будь осторожен. Мне передавали (ходят слухи), что у них там с продовольствием неважно»[247].

К Сталину приехал кунак из Грузии на осле; подъехал к Кремлю; кунака в Кремль пустили, а осла – нет. Привязали его к воротам кремлевским. Сталин обрадовался кунаку, стал его угощать. Они сидели, угощались, потом тот: «Ой, вспомнил! У меня же осел остался некормленый». А Сталин ему говорит: «Ну, что ты волнуешься? У тебя какой-то осел один остался некормленый, у меня миллионы ослов некормленые – и я не волнуюсь». (*1939)[248]

А вы слышали новую шутку о Ленине и Сталине? Так вот. Однажды ночью Ленин выскользнул из гробницы на Красной площади – от одиночества, ну вы понимаете, – и пришел к Сталину. «Так, так, ну и как тут у вас, товарищ Сталин?» – «Отлично, просто замечательно!» – похвастался Сталин. «Вот я, – сказал он, – приближаюсь к завершению пятилетнего плана и весь народ со мной». – «Конечно, – сказал Ленин, – еще пять таких лет, и весь народ будет со мной». (*1930–1934 (англ.))[249]

Принес муж порцию масла домой, ищет-ищет, а масла и нет. Жена и говорит: «Где же ты масло дел?» Муж разворачивает бумагу и радостно: «Вот!» – «Тут только жирная бумага. А масло где?» – «Наверное, растопилось… под солнцем сталинской конституции»[250][251].

Очень едким был юмор в эти голодные годы. Вот например: «Какая разница между Индией и Россией?» – «В Индии один человек голодает во имя всех людей[252], в России весь народ голодает во имя одного человека». (1940–1943 (англ.))[253]

Встретились двое детей. Один мальчик из Америки обращается к другому из Советского Союза. «Ага, а у нас шоколад есть!» – «Зато у нас Сталин есть!» – «Сталин может и у нас быть». – «Тогда у вас шоколада не будет!»[254]

Поехал Сталин к своим землякам в Грузию. Идет по Тбилиси. Чистильщики обуви знай зазывают его – сапоги у него хорошие, заработать можно. Он и сам взглянул на свои сапоги, подошел к одному. Грузин задрал голову и узнал. «Тебя, отец, без очереди», – говорит. И щетками – раз-два, раз-два. К этому чистильщику очередь стояла. Некий профессор – сзади ему не видно переднего – орет: как это так без очереди. Когда Сталин ушел, профессор стал за это еще сильнее ругать чистильщика. «А ты кто такой?» – спросил тот. «Я профессор!» Чистильщик развел руками: «Профессор? Какой из вас профессор? Грипп был, грипп есть! Тиф был – тиф есть! Малярия была – малярия есть! Вот профессор, – показал он в сторону Сталина. – Хлеб был – хлеба нет! Колбаса была – колбасы нет! Вино было, теперь вина нет. А вы говорите: про-фес-сор!»[255]

В 1929 году, в пятидесятилетие своего рождения, Сталин сказал: «За дело рабочего класса я готов отдать свою кровь каплю за каплей!» Тогда один еврей послал ему такую записку: «Товарищ Сталин, почему так понемножку, капля за каплей? Надо больше и больше отдавать свою кровь»[256][257].

Благодарные евреи послали Сталину по поводу его пятидесятилетия адрес, в котором выражают пожелание, чтобы следующее пятидесятилетие он завершил в два года[258]. (1931)[259]

Вдоль Москвы-реки идет прибывший из глухого села ходок в лаптях и с котомкой за плечами. Вдруг слышит он крик: «Тону, спасите!..» Мужик, скинув сумку, в чем был, в два счета настиг утопающего и вытащил его на берег. Тот отдышался и спрашивает: «Скажи, мужик, что хочешь? Орденом награжу, во всех газетах портреты твои напечатаны будут. Знаешь, кого ты спас? Ты Сталина спас! Проси, что хочешь, друг!» – «Батенька, милостивец мой, об одном прошу: не говори никому…» – «Почему?» – удивился Сталин. «Ежели сельчане узнают, прибьют меня до смерти, милостивец ты наш». (*1937)[260]

На «политбеседе» отвечает первым партиец. «Кто ваш отец?» – спрашивает ведущий занятия. «Сталин!» – «А ваша мать?» – «Партия, ВКП (б)!» – «В чем заключается ваше желание?» – «Умереть в бою за них против мирового фашизма!» После этого спрашивают беспартийного: «Ваш отец?» – «Сталин!» – «Ваша мать?» – «Партия!» – «Чего вы больше всего хотели бы?» Беспартийный колеблется… «Собственно говоря, я ничего не имел бы против того, чтобы остаться сиротою…»[261][262]

Один человек спустился к Москве-реке купаться, и его стало увлекать течение. Он стал показывать руками людям, стоящим на берегу, что он тонет, но никто не обращал внимания. Увидел несчастный, что нет у него надежды, собрал остаток сил и закричал: «Долой Сталина! Смерть Сталину!» Тут же все прыгнули в реку, вытащили тонущего из воды – и передали его в Чека…[263]

Два еврея сидят на концерте Ойстраха[264]. Мойша плачет и говорит соседу: «Смотри, Абраша, один еврейский мальчик играет, а пятьсот человек плачут». – «И чего тут плакать, Мойша. Я знаю одного грузинского мальчика, который таки не играет, а сто восемьдесят миллионов плачут». (1947)[265]

Народ смутно чувствует, что эта надежда связана со смертью диктатора. Эта идея отразилась в анекдоте, который ходил в России в 1947 году. В нем рассказывалось о человеке, который в письме своему родственнику в Америку приписал: «Он стал уже совсем стар. Я все думаю, когда он умрет». Цензор отметил это место и переправил письмо в тайную полицию, куда этого гражданина и вызвали. Следователь его спросил: «О ком вы думали, когда писали эти строчки?» – «О Черчилле», – ответил гражданин после секундного обдумывания. Его отпустили, но у дверей он повернулся и спросил следователя: «А вы о ком подумали?» (1947 (англ.))[266]

‹…› Анекдот, бытующий с незначительными вариантами при всех диктатурах, рассказывается людьми, готовыми ради куража рисковать своей свободой. Он описывает случай, когда великий вождь (будь то Муссолини, Гитлер или Сталин) зашел инкогнито в кинотеатр. Во время новостной хроники на экране появилось его собственное изображение. Мгновенно все присутствующие поднялись, разразились бурными приветствиями и аплодисментами. Только диктатор остался сидеть, но сосед толкнул его под ребра со словами: «Тебе лучше бы встать, приятель, – сказал он шепотом, – мы все здесь чувствуем то же, что и ты, но показывать это небезопасно». (1933–1934 (англ.))[267]

Решил Сталин как-то проверить, как живет его народ, пройтись по городу, зайти в магазины. «Зачем? – говорит ему Молотов. – Мы же вам обо всем докладываем: народ живет хорошо, всем доволен… Да и небезопасно. Шпиков и террористов забрасывают империалисты. Мы, конечно, их вылавливаем, но всех сразу не распознаешь». – «Я загримируюсь, чтобы меня не узнали». Молотов распорядился, чтобы в один из магазинов завезли товары, а в качестве покупателей послали переодетых чекистов и их жен. Привез Молотов Сталина к этому магазину. Вошел вождь. Видит: покупателей немного, все что-то приобретают. Решил и он взять сто граммов масла, подает продавцу чек. «Берите больше!» – советует ему потихоньку продавец. «Зачем? Я завтра смогу взять еще, если понадобится». – «Дурак! Завтра будут пустые полки. Сегодня эта сволочь ходит по магазинам, смотрит, как живет народ. Поэтому и выбросили товары на прилавки»[268].

Молотов и Сталин обсуждают вопрос: что бы такое приятное сделать населению СССР к празднику 1 Мая, но такое, чтобы много удовольствия доставило и стоило бы дешево. «Между вами говоря, – заметил наконец Молотов, понижая голос, – такой способ есть, да только нам с вами он не подходит…» – «А именно?» – интересуется Сталин. «Знаете, если бы мы с вами взяли два патрона да пустили бы себе две пули в головы… и дешево было бы, а радости-то я уже себе представляю…»[269]

На границе советской и американской оккупационных зон американский солдат, кончая вахту, всегда говорит: «Слава Богу». А советский солдат говорит: «Слава Сталину». Один раз американский солдат, не утерпев, спросил: «Ну, хорошо – а если Сталин умрет, что тогда ты будешь говорить?» – «Тогда? «Слава Богу» буду говорить»[270].

Однажды Сталин и Политбюро плыли пароходом по каналу Москва – Волга. Вдруг пароход начинает тонуть. Спрашивается: «Если пароход утонет, то кто спасется?» Ответ: «Народы СССР»[271].

Сидит на дороге ребенок и раскладывает конский навоз, сортируя конские яблоки по величине. Большие кладет спереди. Проходит мимо офицер и спрашивает: «Что ты делаешь тут, малыш?» – «Играю». – «Что же это за игра такая?» – «Армия. Вот смотри, эти маленькие говяшки – солдаты, та, что побольше, барабанщик, рядом – офицер, а самая большая – генерал!» – «А где же Сталин?» – «Ой, что ты, дяденька, такой большой говяшки я еще не нашел!» (1935–1940)[272].

Разгневанный Сталин вызвал к себе Радека: «Ты что это про меня анекдоты сочиняешь?! Даже осмеливаешься про то, что я – вождь мировой революции!» – «Товарищ Сталин, помилуй, ведь анекдота, что ты – вождь мировой революции, право же никто не сочинял…» (*1934-1936)[273]

Одно время во всех городах висели плакаты такого содержания: «Спасибо дорогому товарищу Сталину за счастливую жизнь». Кто-то позачеркивал и переставил слова «дорогому» и «счастливую» и тогда плакат вышел такой: «Спасибо счастливому Сталину за дорогую жизнь»[274].

На общем собрании колхоза «Красная звезда» раздавали премии звеньевым колхозницам-стахановкам. Звеньевую свинофермы премировали ботинками, звеньевую коровницу – платьем и т. д. После вручения каждой премии председатель колхоза выступал с речью. Вручая премию последней звеньевой, председатель колхоза сказал: «Товарищи, за то, что звеньевая по куроводству, не досыпая ночей, работала на благо социализма и нашей партии Ленина – Сталина, мы премируем ее трехтомником сочинений Сталина». В это время раздался голос из задних рядов: «Так ей, заразе, и надо!»[275]

В пригороде Тбилиси, столицы Грузии, живет старая-престарая женщина – мать Сталина. Два солдата в полном вооружении охраняют двери ее дома. Прохожий спрашивает солдата, почему они сторожат старую женщину? Неужели есть опасность покушения? «Нет, нет, товарищ, – слышит в ответ, – просто мы должны быть уверены, что старуха в один прекрасный день не порадует страну другим Сталиным». (1933–1945)[276]

В Музее Революции стоит посетитель перед портретом матери Сталина, качает головой и сокрушенно вздыхает: «Ай, ай, ай! Надо же, такая на вид симпатичная женщина! И чего бы ей вовремя аборт не сделать!» (*1956)[277]

В стране, где свирепствует счастье, люди живут исключительно долго. Советские газеты полны сообщениями об абхазских, грузинских и других стариках, достигших 100, 120 и более лет. В первомайской демонстрации 1951 года участвовала оригинальная и редкостная колонна. Она состояла из стариков старше 100 лет. Они несли плакат: «Спасибо дорогому Сталину за наше счастливое детство». От этого плаката даже сам «великий» смутился и остановил колонну: «Пазволтэ, но ведь меня тогда еще не было?» – «Потому наше детство и было счастливым», – скромно ответили старики[278]. (*1946–1951)[279]

Один колхозник захотел стать членом партии и поехал в Москву к Сталину. Последний спросил: «Знаете ли вы политику?» Колхозник ответил утвердительно. Сталин сказал: «А кто такой был Ленин?» Колхозник отвечал: «Ленин был вождь советского народа, он умер, а дело его осталось в наших сердцах». Сталин продолжил: «А если Сталин умрет?» Колхозник ответил: «Дело Сталина останется в печенках у народа» (вариант – не колхозник, а еврей). (1953)[280]

27 января 1951 года умер президент Академии наук СССР академик С. И. Вавилов. На другой день на улице в Москве встречаются двое знакомых. Первый: «Слышали? Академик Вавилов умер!» Второй (с досадой): «Опять не тот!» (1951)[281]

Человек каждое утро подходит к газетному киоску, берет «Правду», оглядывает первую страницу и возвращает газету, не купив. Однажды продавец спрашивает, что же он ищет. «Некролог». – «Некрологи печатают на последней странице». – «Тот некролог, которого я жду, непременно будет на первой». (*1953–1953)[282]

Сталин собирает рекомендации в рай у предшественников. Иван IV: «Не дам: я своих врагов быстро убивал, а ты своих – годами мучил». Петр I: «Не дам: я открыл окно в Европу, а ты его закрыл». Александр II: «Не дам: я раскрепостил крестьян, а ты их закрепостил». Екатерина II дала, так как вообще редко отказывала. (*1956)[283]

Умер Брежнев и попал в ад. Как высокопоставленной персоне, ему предоставили право самому выбрать себе пытку. Идут они с главным чертом по аду, смотрят, как грешники корчатся на раскаленных сковородах и варятся в кипящей смоле. Вдруг Брежнев видит – сидит Сталин, а на коленях у него – обнаженная Мэрилин Монро. «Сделайте мне, пожалуйста, такую же пытку, как Сталину», – попросил он черта. «Это пытка не для Сталина. Это пытка для Мэрилин Монро»[284].

Умер Брежнев и попал в ад. Черти устроили для него экскурсию по аду. Идет он, видит: все грешники стоят в геенне огненной, кто по щиколотки, кто по колени, кто по грудь. Он спросил чертей, что это означает. Ему объяснили, что грешники погружены в геенну в зависимости от количества и тяжести своих грехов. Вдруг видит он: стоит Берия, погруженный в кипящую смолу по пояс. «Разве он так мало грешил при жизни?» – спрашивает Брежнев чертей. «Нет, это он стоит на плечах Сталина»[285].

После того как Сталин был положен в Мавзолей рядом с Лениным, дух Ленина стал являться по ночам членам Политбюро и говорить: «Не ожидал я, что вы подложите мне такую свинью»[286].

В Мавзолей вошел иностранец и с ним грузин. Иностранец спрашивает, указывая на Сталина: «Кто этот, усатый?» Грузин отвечает: «Это наш великий учитель, гений всех времен и народов товарищ Сталин». – «А этот, маленький, рядом?» – указывает иностранец на Ленина. «Это его орден Ленина», – отвечает грузин. (*1953)[287]

Армянское радио: «Почему Сталин все еще лежит в Мавзолее?» – «Ленин взял Сталина на поруки»[288]. (*1958)[289]

С того света получена записка. «Со всеми новыми решениями согласен. Приветствую ленинский ЦК. Иосиф Виссарионович Волгин[290]». (*1962)[291]

Апостол Петр у ворот рая спрашивает старуху: «Где родилась, бабка?» – «В Царицыне». – «Где жила, бабка?» – «В Сталинграде». – «Где умерла, бабка?» – «В Волгограде». – «Да-а, помотало тебя». (1964–1965)[292]

Сталин умер, ну и культ с ним[293].

«Какая высшая мера партийного наказания была введена на XXII съезде?» – «Эксгумация трупа». (*1962)[294]

Прах Сталина перезахоронен в Кремлевскую стену. Ночью Калинин спрашивает своего нового соседа: «Иосиф Виссарионович, ты сюда надолго?» – «Не знаю, должно быть, до следующего съезда». – «А потом куда?» – «Куда партия пошлет»[295].

После того как тело Сталина было перезахоронено из Мавзолея, на его могиле появился венок с надписью: «Посмертно репрессированному – от посмертно реабилитированных»[296].

Что такое культ личности? Когда один плюет на всех. Что такое борьба с культом личности? Когда все плюют на одного. Что такое преодоление культа личности и подлинная демократия? Когда все плюют друг на друга. (*1957)[297]

Когда Джон Кеннеди прибыл на тот свет и после регистрации вышел в коридор, он увидел за углом Сталина с топором и отпрянул. «Проходи, – крикнул Сталин, – я не тебя, я Хрущева ожидаю здесь». (*1964)[298]

Брежнев вызвал дух Сталина. «Товарищ Сталин, что нам делать с Синявским?» – «Эта ка-акой Сынавскый? Футболный радыокамэнтатор?» – «Нет, товарищ Сталин, это писатель, который…» – «А зачэм тэбэ два Сынавскых?» (*1965)[299]

После смерти Сталина вскрыли пакет с его завещанием и обнаружили три запечатанных конверта. На первом стояло: «Вскрыть сразу». Вскрыли, прочитали: «Похороните меня в Мавзолее Ленина». Похоронили. На втором конверте стояло: «Вскрыть, когда будет плохо». Увидев, какая разруха царит в сельском хозяйстве (1954 год), вскрыли, прочитали: «Валите все на меня!» Свалили все на него. На третьем конверте стояло: «Вскрыть, когда будет очень плохо». Вскрыли во время венгерского восстания[300], прочитали: «Делайте все, как я». Сделали все, как он… (*1956)[301]

В какой-то деревне нашли глубокого старика, который когда-то работал банщиком у Сталина. Журналисты его оживленно спрашивают: «Расскажите, какой он был?» – «Как все… Любил в баньке как следует помыться…» – «Ну а дальше-то?..» – «Что дальше? Опять же как все… Любил попариться как следует…» Журналистам невтерпеж: «Ну а дальше-то, дальше?» – «Очень любил пивка попить». – «Ну а дальше-то что?» – «А что дальше?!.. Ну а потом как давай ругать советскую власть!..»[302]

Ожил Сталин и пришел на Первый Съезд народных депутатов. Видит – демократия, беспорядок. Влез на трибуну и говорит: «У меня предложение. Для того чтобы навести в стране порядок, нужны две вещи. Во-первых, убрать депутатов московской и межрегиональных групп. А во-вторых, перекрасить Мавзолей в зеленый цвет». Все молчат, а Лигачев спрашивает: «А почему в зеленый-то?» Сталин улыбнулся и говорит: «Можно и в красный, на то она и демократия. А что касается первого вопроса, то я знал, что тут разногласий не будет!»[303]