Утренний Конь

Же сюи Васка

Идет по одесским улицам иностранка, туристка с океанского лайнера «Марсельеза», идет, притопывая каблуками, и с любопытством глядит на всех своими коричневыми глазами. Она то и дело прикладывает руки к груди и взволнованно говорит:

— Же сюи Васка!

Она похожа на птицу, яркую, легкую.

Ей все нравится в городе: и синее небо, и городские дома, и люди, такие же смуглые и говорливые, как в Марселе.

Француженка заходит в кафе, выпивает стакан красного вина и снова бредет по улицам Одессы. Возле пекарни, где продаются бублики, она останавливается и с улыбкой глядит на мальчика лет десяти, уплетающего хлебец странной формы, в виде кольца. Ей хочется попробовать такой хлебец. Он вкусно пахнет пшеничной мукой и раскаленной каменной печью.

Она покупает бублик, становится рядом с мальчиком и делает вид, будто не знает, что это такое. Сначала она прикладывает бублик к голове, как шапочку, затем с важным видом подносит к глазам, словно это монокль, и вдруг с хрустом вгрызается в него зубами.

Маленький одессит хохочет. Ему нравится веселая иностранка.

— Экут ле рти, же сюи Васка! — говорит она с гордостью.

Мальчик не понимает ее. Но он доверчиво протягивает ей руки. Они так же теплы и золотисты, как русские хлебцы.

— Же сюи Васка!

Ваской ее назвали в честь матроса Василия…

Матрос Василий вынес из горящего трюма ее мать, Луизу Пишон, судовую прачку. Это случилось штормовой ночью в море на «Жорже Филиппаре», пылавшем, как смоляная бочка. Мать тогда была беременна ею. Команда одесского танкера «Советская нефть» спасла восемьсот французов. Восемьсот жизней.

Матери уже нет. Нет и матроса Василия. Она, Васка Пишон, вчера побывала на городском кладбище и долго стояла там над простой матросской могилой.

Она идет дальше.

— Же сюи Васка!

Она говорит это деревьям, людям, домам и тротуарам, по которым шагают ее тонкие ноги.

День шумный, синий и яркий, настоящий одесский день. Над городом кружат голуби. Город матроса Василия все больше нравится француженке. С ним не хочется расставаться.

Но гудок «Марсельезы» уже сзывает пассажиров на свои просторные палубы. Надо спешить. Васка выходит на Приморский бульвар, и, прежде чем сойти по лестнице в порт, она прижимается лицом к молодой акации и еще раз говорит;

— Же сюи Васка!