ДЕРЖАВНЫЙ МАСТЕР Трагедия
Действующие лица
П е т р I, царь, потом император всероссийский.
А л е к с е й, старший сын царя.
К а т е р и н а, будущая царица и императрица Екатерина I.
М е н ш и к о в А.Д., светлейший князь.
А п р а к с и н Ф.М., генерал-адмирал, граф.
Ш е р е м е т е в Б.П., фельдмаршал, граф.
Г о л о в к и н Г.И., канцлер, граф.
Б р ю с Я.В., генерал-фельдцейхмейстер, граф.
Т о л с т о й П.А., дипломат, впоследствии граф.
М а к а р о в А.В., кабинет-секретарь царя.
К у р а к и н Б.И., дипломат.
Т р е з и н и Доменико, архитектор.
Р а г у з и н с к и й С.Л., купец, дипломат.
Р у м я н ц е в А.И., капитан гвардии, затем генерал-адъютант.
О т е ц Я к о в, духовник царевича Алексея.
Е в ф р о с и н ь я, дворовая князя Вяземского.
К и к и н А.В., адмиралтейский советник.
М а з е п а И.С., гетман Левобережной Украины.
К а р л XII, король Швеции.
Р е н ш и л ь д, шведский фельдмаршал.
Л е в е н г а у п т, шведский генерал.
С и г р о т, шведский офицер.
П и п е р, первый министр короля Швеции.
Де Т е с с е, маршал Франции.
Д`А н т е н, герцог.
С е н - С и м о н, герцог.
Дамы, офицеры, гонцы, денщики царя, иностранные послы, ряженые, герольд и другие.
Т р и ж е н щ и н ы в масках, они же ведьмы, странницы, оры и мойры в ходе действия.
П е т р I, царь, потом император всероссийский.
А л е к с е й, старший сын царя.
К а т е р и н а, будущая царица и императрица Екатерина I.
М е н ш и к о в А.Д., светлейший князь.
А п р а к с и н Ф.М., генерал-адмирал, граф.
Ш е р е м е т е в Б.П., фельдмаршал, граф.
Г о л о в к и н Г.И., канцлер, граф.
Б р ю с Я.В., генерал-фельдцейхмейстер, граф.
Т о л с т о й П.А., дипломат, впоследствии граф.
М а к а р о в А.В., кабинет-секретарь царя.
К у р а к и н Б.И., дипломат.
Т р е з и н и Доменико, архитектор.
Р а г у з и н с к и й С.Л., купец, дипломат.
Р у м я н ц е в А.И., капитан гвардии, затем генерал-адъютант.
О т е ц Я к о в, духовник царевича Алексея.
Е в ф р о с и н ь я, дворовая князя Вяземского.
К и к и н А.В., адмиралтейский советник.
М а з е п а И.С., гетман Левобережной Украины.
К а р л XII, король Швеции.
Р е н ш и л ь д, шведский фельдмаршал.
Л е в е н г а у п т, шведский генерал.
С и г р о т, шведский офицер.
П и п е р, первый министр короля Швеции.
Де Т е с с е, маршал Франции.
Д`А н т е н, герцог.
С е н - С и м о н, герцог.
Дамы, офицеры, гонцы, денщики царя, иностранные послы, ряженые, герольд и другие.
Т р и ж е н щ и н ы в масках, они же ведьмы, странницы, оры и мойры в ходе действия.
Место действия - Россия, Балтийское море, Париж и Неаполь.
ПРОЛОГ
Т р и ж е н щ и н ы в масках
Периоды взросленья есть у века,
И больше, чем у человека.
Игрою случая, не без затей
У новых поколений и идей
Является предтеча;
Таинственна их встреча.
Так, юность дивная Петра,
В ученьи страстная игра
Эпоху новую открыли,
Что Просвещеньем окрестили,
С веселым таинством в садах,
В кринолинах, в париках, -
В жемчужинах Ватто запечатленных,
Сияньем красок в небо вознесенных.
Науки и ремесла постигая сам,
Он подданных привлек к своим трудам,
И воин, и строитель,
Царь-просветитель,
С любовью к таинствам священных чувств,
Мистериям природы и искусств.
Войне ж, предпринятой за выход к морю,
С освобождением отеческих земель -
Все нет конца; уж здесь основан город,
А враг спешит дойти досель
И до Москвы, разрушить государство,
Неведомое миру царство.
Что вышло из всего того,
Займет вас впрямь, как волшебство.
Т р и ж е н щ и н ы в масках
Периоды взросленья есть у века,
И больше, чем у человека.
Игрою случая, не без затей
У новых поколений и идей
Является предтеча;
Таинственна их встреча.
Так, юность дивная Петра,
В ученьи страстная игра
Эпоху новую открыли,
Что Просвещеньем окрестили,
С веселым таинством в садах,
В кринолинах, в париках, -
В жемчужинах Ватто запечатленных,
Сияньем красок в небо вознесенных.
Науки и ремесла постигая сам,
Он подданных привлек к своим трудам,
И воин, и строитель,
Царь-просветитель,
С любовью к таинствам священных чувств,
Мистериям природы и искусств.
Войне ж, предпринятой за выход к морю,
С освобождением отеческих земель -
Все нет конца; уж здесь основан город,
А враг спешит дойти досель
И до Москвы, разрушить государство,
Неведомое миру царство.
Что вышло из всего того,
Займет вас впрямь, как волшебство.
АКТ I
Сцена 1
Санкт-Петербург. Май 1708 года. Летний дворец. Комната на верхнем этаже. Денщики царя различного возраста и вида, народ простой, но смышленый.
1-й д е н щ и к
Все здесь? Бесшумно встали в полукруг
На равном расстоянии от центра,
Где я стою. Нешуточное дело.
Прошу собраться с мыслями. Во-первых,
Карл с войском подошел к границам нашим.
2-й д е н щ и к
Какая новость! Мы воюем с ним, поди,
Не первый год и, слышь, весьма успешно
С тех пор, как швед под Нарвой преподал
Жестокий нам урок, как детям, к счастью.
Так рассудил пресветлый государь.
Он повелел - неслыханное дело! -
Собрать колокола по всей Руси,
Чтобы отлить как можно больше пушек,
И, сталось, Бог его благословил.
3-й д е н щ и к
Кто знает? Может быть, еще накажет.
2-й д е н щ и к
За бороду твою уж непременно.
1-й д е н щ и к
Освободив отеческие земли
Вдоль берегов таинственной Невы,
У моря город новый заложили,
Сей Парадиз, и порт, и судоверфь.
Мы не хотим бессмысленной войны,
Что Карл затеял ради пущей славы,
Прельщенный ветхой тенью Александра.
3-й д е н щ и к
Преславный полководец, говорят,
Хотя и юн, прослыв непобедимым,
Заставил всю Европу трепетать.
2-й д е н щ и к
А мы ведь не таковские, пожалуй.
4-й д е н щ и к (выходя из полукруга). О чем речь? Что у нас воинский совет? Генералы собрались? Шуты вы гороховые!
1-й д е н щ и к. Тсс! Помни, братец, денщики - преважные птицы. Из царских денщиков выходят в князья и генералы.
5-й д е н щ и к (еще мальчик). Из шутов тоже выходят в князья? Я к тому говорю, что шуты его величества - то князь, то боярин.
1-й д е н щ и к. Нет. Князья природные идут в шуты по простоте или же по подлости. Шуты не работники, как мы, а юродивые или весьма ловкие комедианты. Шутовство - забава, а у нас - служба.
2-й д е н щ и к
А чтоб служить, все надо разуметь.
Коль государь, он мастер на все руки,
Мы - руки, ноги и уста его.
1-й д е н щ и к
Снедает нас великая печаль.
3-й д е н щ и к. Еще бы! Наших союзников - Данию и Саксонию - без генеральных баталий, токмо угрозою разоренья король шведский принудил к уплате больших контрибуций, что и пустил на снаряжение армии, с которой он сбирается дойти до Москвы и расчленить Российское государство на удельные княжества.
2-й д е н щ и к
Король сей точно юн, живет мечтами.
Война ведь не потеха, слава - дым.
А что же будет во-вторых, скажи.
3-й д е н щ и к. То знаем и мы. На Дону взбунтовались казаки. Тоже грозятся дойти до Москвы - побить бояр и иноземцев за подмену царя, за измену, за православную веру.
1-й д е н щ и к
Всего же горьше: государь не здрав.
Исходит беспрестанно кашлем с кровью,
Гортань и грудь изныли невозможно.
Уж месяц, облегченья нет и нет.
Врачи велят лежать. Ему же как?
Родных встречать на буерах умчался.
В диковинку все им, а он и рад,
Пусть привыкают к морю, коли город
У моря с Божьей помощью заложен.
2-й д е н щ и к
А государь царевич Алексей?
Из всех родных не он ли самый первый
Приехать должен был, когда отец
Жесточе занемог? К тому ж встревожен
Потоком извещений о разладе
В Российском государстве?
1-й д е н щ и к
Говорят,
Он укреплением Кремля там занят -
На случай, коли швед придет к Москве.
2-й д е н щ и к
То дело доброе, когда б он бросил,
Свое безделье ради государства,
Наследства тяжкого для юных плеч.
3-й д е н щ и к
А государь-то наш взошел на трон
Лет десяти.
1-й д е н щ и к
Два брата было их
На троне, малолетних...
5-й д е н щ и к. Как же это? Разом два царя и малолетних?
Входит Катерина и, оставаясь в стороне, слушает.
1-й д е н щ и к. А, знай, у царя-батюшки Алексея Михайловича от первой жены, из Милославских, было много детей, да диковинное дело, дочери росли здоровые, а сыновья, как один, все хворые, - наследство некому оставить. Вот Алексей Михайлович, как скончалась царица, вскоре женился на молодой и здоровой девице из Нарышкиных и не ошибся. Наталья Кирилловна родила сына-богатыря на радость царю.
4-й д е н щ и к. То государь наш Петр Алексеевич.
1-й д е н щ и к. Ему и четырех лет не исполнилось, как помер царь-батюшка. Кому же быть царем? Конечно, старшему брату Федору, хотя и хворый он. Вот Милославские вновь у трона, а царицу Наталью Кирилловну с сыном и знать не хотят. Когда же царь Федор скончался, встал вопрос: кому быть царем - хворому Ивану или здоровому Петру, пусть первый и старше на два годика?
4-й д е н щ и к. То есть кому у трона стоять - Милославским или Нарышкиным.
1-й д е н щ и к. Патриарх Иоаким и Боярская дума, народ на площади сказали: "Петру!" Он и взошел на престол, и было ему десять лет.
2-й д е н щ и к
Да мать его, царица, не сумела
Власть удержать, когда царевна Софья,
Из Милославских, изъявила право
Ивана утвердить, пускай он хворый.
3-й д е н щ и к
А что? Он старший. Хворым был и Федор,
А царствовал.
1-й д е н щ и к
Была ли польза в том?
Уж Милославским точно, и они-то
Служивый люд московский взбунтовали;
Ивана возвели на трон, чтоб Софья
При меньших братьях правила страною,
А всех родных царицы извели,
Злодействуя у Красного крыльца,
Не чинясь взоров юного монарха,
Во гнев впервые впавшего великий,
Что ныне прорывается подчас
Гримасой детской муки...
5-й д е н щ и к
Страх ужасный!
1-й д е н щ и к
Царицу с сыном отстранив от власти,
Царевна Софья правила одна, -
Неслыханное дело на Руси!
Вошла во вкус. Меж тем наш юный царь,
С потешными играя, войско создал
И с ними возмужал, здоров и весел,
Не то, что братец страждущий Иван.
Что делать Софье? Власть отдать, гоненьям
Подвергнуться тотчас, - таков обычай.
Она опять стрельцов к себе призвала:
Всего лишь брата приструнить хотела
Или убить - не знаю. Государю
Пришлось бежать средь ночи, жизнь спасая;
В Посаде Сергиевом он укрылся,
Куда потешные к нему стекались.
К дворянам он с указом обратился
От имени двух государей; к Софье -
Оставив козни, в монастырь уйти.
Но власть его как будто не прельщала;
Он продолжал с потешными возиться
И, строить корабли вдруг возмечтав,
Уехал за границу обучаться, -
Бывало ли такое на Руси? -
Сам царь под видом подданного тоже,
И тем стрельцы воспользовались вновь.
3-й д е н щ и к
Зато стрельцов несчастных полегло,
Да не на поле брани, а на плахе -
За тысячу. Сам государь рубил
Им головы, в лице меняясь, будто
В него вселился бес, иль Сатана.
1-й д е н щ и к
Да будет сказки повторять напрасно.
К а т е р и н а
Что здесь такое? Представленье, что ли?
В другой бы раз не стала прерывать.
Все мы, конечно, впали в беспокойство,
Сон не идет... Но государь заснул.
Дай Боже, чтоб проснулся он здоров.
Ложитесь спать. Светает ныне рано.
Он встанет с солнцем, помня о делах;
А лучше бы проспал как можно дольше.
Сон с Божьей помощью его излечит.
Входит царь Петр, к удивлению всех.
П е т р
Я видел сон, ужасный и предивный.
Послушайте. И надо б записать.
Актерам бы сыграть его на сцене.
Изрядная комедия, поди.
Мне тяжело. И вот, кажись, я умер.
Душа оставила больное тело
И вознеслась - до потолка, до звезд,
Как светом все пронизало вокруг,
Прозрачно чистым, благостным и нежным,
Какого же в природе не бывает.
Меж тем я падал в бездну, в ад кромешный.
"Пожалуй, - думаю. - Куды деваться?
Из венценосцев мало кто не грешен".
Два ангела, в полете уносясь,
Заспорили сердито меж собою,
С изрядной спесью, о душе моей.
Один из них надменный и лукавый,
Другой велеречивый, как монах...
Однако ж я не сгинул в ад кромешный.
В сияющих лучах возник апостол,
Тот, кто хранит ключи от Рая в небе.
Архангел Михаил призвал его
В посредники, мол, пусть старик рассудит,
Насколько справедлива та молва:
"Антихрист!" - говорят о нем монахи.
А царь он православный, Бога чтит;
В церковных песнопеньях царский голос
Слышней и искреннее всех звучит...
Тут дьявол выступил не без усмешки:
"Но чтит он и языческих богов;
В особенности Вакха обожает,
Венеру - тож". -"Что за беда? - сказал
Святой отец. - Коли силен он в вере.
В забавах кто не грешен на Земле?"
"Да он прелюбодей; убийца тоже;
Все заповеди много раз нарушил", -
Злорадствовал с усмешкой дьявол.
"В полунощном краю возвел он город,
Что именем твоим ведь освящен -
Как Парадиз земной", - архангел вспомнил.
"О том я ведаю. Теперь вполне
Признал того, о чьей душе меж вами
До срока явно разгорелся спор", -
Апостол Петр воззвал с мольбою к Богу:
"Всевышний! Царь, твой самый верный раб,
Творенью твоему дивясь всечасно,
Замыслил он свой край преобразить
Ремеслами, торговлей, просвещеньем,
Создать породу новую людей,
С твоею помощью, тебе во славу!
Он занемог от тяжкого труда
Строителя судов и государства
В начале новых, небывалых дел.
Слаб человек. Но дух его не сломлен.
Пусть встанет вновь, свободен и могуч".
И тут в глаза ударил солнца луч.
Здоров я. Катерина, друг сердечный,
Пора мне на театр военных действий.
(Уходит, и все за ним.)
Сцена 2
Москва. 5 октября 1708 года. Торговые ряды неподалеку от Кремля. Два трубача и два гонца на конях в окружении простого люда, купцов, дворян и иноземцев из мастеровых и послов.
Трубы.
М а л ь ч и ш к а (с лотком на голове). А что будет?
М у ж и ч о к (с сумой). Послушай, узнаешь. Да тебе некогда.
М а л ь ч и ш к а. Конечно, я же на работе.
М у ж и ч о к. Беги! Молва тебя обгонит.
К у п е ц. Что-то задумал царь еще. На нашу голову.
П р и к а з ч и к. А я слыхал, свейский король с войском подходит к Москве. Государь царевич осматривал стены Кремля, в порядке ли они? Выдержат ли оборону?
К у п е ц. В Кремле-то можно отсидеться. А мы-то как?
1-й п о с л а н н и к. В "Ведомостях" сообщали об отъезде его царского величества на театр военных действий.
2-й п о с л а н н и к. Где царь, там и дело.
Трубы.
1-й г о н е ц. Слушай народ православный! Слушайте все! Мы прибыли прямо с поля сражения в лесах Белоруссии. Имеем сообщить важную новость. 28 сентября отряд русских войск под начальством его царского величества и светлейшего князя Меншикова наголову разбил армию генерала Левенгаупта, превосходившую наши силы вдвое. Все превосходство противника - в 8 тысяч - полегло на поле сражения у деревни Лесная...
1-й п о с л а н н и к. 8 тысяч? Не ради ли красного словца?
2-й п о с л а н н и к. Царь любит счет правильный во всем, как в кораблестроении. Но если правда, это весьма кровавая битва.
2-й г о н е ц. Захвачена вся неприятельская артиллерия, а также громадный обоз с провиантом и снаряжением, 78 знамен; в плен взяты два генерала, много офицеров и до тысячи солдат.
1-й г о н е ц. Победа полная и знаменательная. Королю Швеции Карлу XII впору запросить мира, и конец долгой войне. Государь на то уповает и с Божьей помощью да установится мир!
Подъезжает карета, тесня народ; из нее выглядыает царевич Алексей.
А л е к с е й
Послушайте, вы - Ягужинский, знаю.
1-й г о н е ц
Да, государь царевич, это я.
Приветствую я вас с победой оной!
А л е к с е й
Его величество прислал письмо.
В нем нет подробностей, одна лишь радость,
С которой поспешил он поделиться.
Из вашей ведомости я узнал,
Что войско наше вел сам государь
В сраженье. Где фельдмаршал Шереметев?
И где король? Он шел ведь на Москву.
1-й г о н е ц
То Карл лишь заявил на всю Европу,
А до Москвы ему же не дойти:
Увяз в болотах, пропитанья нету, -
Увозим мы, иль предаем огню,
И стычками изводим постоянно.
И вот из Риги Левенгаупт вывел
На помощь королю большой обоз,
С конвоем в целый корпус, что прознали,
Настигнувши их летучим мы отрядом.
Сил вдвое меньше, но и дать обозу
Случиться с Карлом ведь нельзя никак.
И тут за дело взялся государь
И, вместо мелких стычек, дал сраженье,
Как истый полководец и солдат,
Поди, впервые сам на поле брани
Носясь, как Марс, как Божия гроза.
А л е к с е й (усаживаясь в карете)
Его ж могли убить? Ведь он не бог!
Трубы. Гонцы удаляются, толпа невольно следует за ними, с живостью обсуждая новости.
Зачем царю все самому-то делать?
Того же требует он от меня.
Вот приказал мне рекрутов набрать
В Преображенский полк, где сам полковник.
Всех осмотреть и каждого, как он
То делает, мне не досуг, да лень, -
Отправил скопом всяких, чтоб скорее
Лишь отвязаться.
О т е ц Я к о в
Ну и угодил
В беду.
А л е к с е й
Худых я рекрутов прислал!
А коли добрых нет? И я ж повинен
В безделье, как в измене.
О т е ц Я к о в
То-то ты
Так испугался гнева государя
И бросился за помощью к мадам, -
У пленницы, поди, искать защиты.
А л е к с е й
А что? Заступницей ей быть приятно,
Особенно за сына у отца,
Пребудя в фаворе. Она умна.
О т е ц Я к о в
Да от ума ее тебе же горе.
Вот Анна Монс могла царицей стать,
А счастья своего и не постигла;
Синицу ей подай, когда журавль
Гнездо ей свил...
А л е к с е й
Ужели бы женился?
О т е ц Я к о в
Зачем же матушку твою отправил
Он в монастырь?
А л е к с е й
А Анна Монс влюбилась
В кого-то?
О т е ц Я к о в
Шашни строила со всеми,
Как блудница, не ведая о счастье,
Какое привалило ей, как в сказке.
А л е к с е й
А что и матушка не ведала?
Боюсь, и я не ведаю, наследник,
Когда одна лишь мысль: его ж могли
Убить, - меня надеждой взволновала
До слабости в коленях и в уме?
Да это ж грех. А в том кому признаюсь,
Чтоб душу облегчить и Бог простил?
О т е ц Я к о в
Конечно, мне; ведь я твой духовник.
А л е к с е й
Однажды, впав в раскаянье, как в муку,
Снося обиды с детских лет за мать
И за себя, что рос я сиротою, -
Отца я не любил, не видел вовсе,
А явится, боялся, как грозы...
Не раз бывало, я желал ему,
Отцу и государю, скорой смерти,
Томимый тут же страхом и виной, -
Чтоб душу облегчить однажды я
На исповеди в том тебе признался -
В великом страхе пред отцом и Богом.
Ты, пастырь мой, обрадовался, точно
Благую весть услышал от меня.
"Мы все того ж желаем", - ты сказал
С доверьем полным, что тебя не выдам.
Пред кем же исповедоваться мне,
Лукавый поп, ужели пред тобою,
Чтоб Бог услышал и простил меня?
Со стен Кремля раздается пушечная пальба; народ, обтекая карету, выбегает на площадь, с живейшей радостью.
Г о л о с а
Куда спешим? Пальбы ли не слыхали?
Сейчас же фейерверк начнется славный!
О т е ц Я к о в
Все рады. А чему - не знают сами.
А л е к с е й
А государь-то знает все - и радость
Его разносят пушки и огни,
И с ним народ ликует заодно.
Сцена 3
Ставка короля Швеции вблизи Батурина. Конец октября 1708 года. Карл XII один.
К а р л
Я мог подумать, это бред солдата,
Который, верно, струсил и сбежал
При первых звуках боя без оглядки.
Один добрался. Больше никого.
Велел казнить его. Отговорили,
Мол, если правда. Все равно он труп.
Как заяц, что унесся сперепугу
Неведомо куда, к своим же в плен,
В свое же оправданье порасскажет,
Развесьте уши. Царский корволант,
Числом ничтожный, вместо мелких стычек,
Решается на бой, и генерал
Дает сраженье, будто окруженный
Всей русской армией. И он разбит?
(Пауза.)
Не верил я. В душе ж какой-то ужас.
Сон не идет. Как малое дитя,
Боюсь я одиночества под вечер;
А в обществе не знаю, что сказать.
Я одинок. Как Александр. Иль Бог.
Я думал лишь о славе, как иные
Мечтают о богатстве, о любви,
И был увенчан славой беспримерной, -
Взошел в ее сияньи новый век.
Входит адъютант.
Где ж гетман? Жду его.
А д ъ ю т а н т
Сейчас он будет.
Боюсь, король, союзник ненадежный.
(Уходит.)
К а р л. Явился наконец генерал Левенгаупт, запыленный, изможденный, мучительно бодрящийся. Мой лучший генерал. Все было ясно. "Генерал, что с вами? Не из плена?" - "Нет, хуже, - отвечает, - чем из плена, государь. Из ада выбрался." Словом, солдат был прав. А у моего лучшего генерала был такой жалкий вид, что я расхохотался. Он уверяет, что русские совсем не те, что прежде. Сам царь руководил сраженьем, разъезжая на коне один, без свиты и охраны. Жаль, меня там не было. "О, государь, зачем же вы повернули на юг, не дождавшись обоза?" Мы просто не ведали, где обоз. Между тем гетман Украины в тайне от царя заготовил нам всего вдоволь, как обещал. А за казаками и хан крымский, и османы выступят против России. По крайней мере, такова политика шведского двора, чего пусть опасается царь. Я не спешу закончить войну; я еще молод и, Бог даст, мне удастся перекроить карту Европы и Азии, по моему усмотрению. (Застывает на месте.) Но некий ужас заполняет мне душу. Не страх смерти; смерти я не боюсь, готов ежечасно рисковать жизнью. А пытаюсь понять, в чем дело, и Мазепа, суровый старик, умеющий быть подобострастным и изысканным, недаром поляк до мозга костей, хотя игрою случая и интригами ставший гетманом Украины, является передо мною, как в зеркале, а лучше сказать, как в портрете искусного живописца. Суровость его - это скрытность надменного и подозрительного старика, алчного, к тому же, и мнительного, коварного и жестокого, любострастного и трусливого. Все это проступает на его лице и взоре, может быть, потому что мне достаточно известно об его повадках и интригах. (Снова в движении.) Когда у человека такая личина, от него можно всего ожидать. Не заманил ли он нас на Украину по уговору с царем? И Батурин, его резиденция, где он собрал якобы провианта и снаряжения для моей армии - ловушка? Я приостановил движение армии в четырех милях от Батурина, чтобы разобраться, по крайней мере, в моих сомнениях.
А д ъ ю т а н т (открывая дверь). Ваше величество, пан гетмен.
К а р л
Он скрытен, что ж, я тоже не люблю
Делиться с мыслями, сам тешась ими
В душе своей, являясь пред другими
Суров и храбр как воин, как король.
Входит Мазепа, церемонно раскланиваясь.
У Яна Казимира при дворе
Росли вы...
М а з е п а
Да.
К а р л
Учились за границей.
Карьера вас блестящая ждала.
Что ж занесло на Украину вас?
М а з е п а
Король! Я смею ль вас спросить о том же?
К а р л
И правда! Слава нас заносит в дебри
России или Индии далекой.
М а з е п а
Меня ж судьба забросила без войска
На край Европы, с Азией под боком;
Один средь варваров, как римлянин,
Не смог смириться я последней долей
И гетмана, а пуще женщин здешних
Прельстил я всем - и статью, и умом,
Изысканной манерой обхожденья,
Что, впрочем, было и нетрудно мне.
Ведь гетман ненавидел москалей, -
На Украине это в обиходе,
Как братья меж собой порой не ладят;
Народ поборами он обложил,
Виня во всем Москву, - о том прознали
И гетмана в Сибирь сослали...
К а р л
Ясно.
Но как же вам, поляку, удалось
Верховной властью стать на Украине?
Ведь и поляков тоже здесь не любят.
Уж, верно, вы услугу оказали -
Немаловажную - царю?
М а з е п а
Какому?
Царей ведь было два. При меньших братьях
Царевна Софья правила страной -
С любимцем князем; у него я место
И выторговал, заплатив немало
За булаву, бунчук и знамя...
К а р л
Где же
Те атрибуты вашей власти, гетман?
М а з е п а
В Батурине. Я к вам спешил, король.
А встречу вашему величеству
При всех регалиях еще устроим
И с громом пушек, с фейерверком пышным,
Прославив наш союз на всю Европу.
К а р л
Не мните ли себя уж королем,
Чтоб думать о союзе с нами, гетман?
М а з е п а (с важностью). Король Польши, тот самый, кого вы сделали королем, ваше величество, обещал возвести меня, Мазепу, в княжеское достоинство и отдать мне во владение воеводства Витебское и Полоцкое. Я же передаю Польше Украину, а вам, королю Швеции, Стародуб, Новгород-Северский, Мглин и Брянск, некогда входившие в состав княжества Литовского. Таков договор мой с королем Польши Станиславом Лещинским и с вашим величеством.
К а р л. Правомочны ли заключать такие договора вы, не уверен. Я распоряжусь обо всем в свой час. А вот что вы обещали? 30-тысячное войско. Где оно? Вы обещали провиант, снаряжение для моей армии.
М а з е п а. Все это в моей резиденции в Батурине, ваше величество. Здесь - рукой подать.
К а р л
Но почему ж царь Петр, сместив царевну
С ее любимцем, - с булавою вас оставил?
Или кому-то заплатили вновь?
М а з е п а
Царя прельстил я знанием латыни
И дел; он любит дельных; я служил,
Но не ему, а самому себе,
Покорству принуждая Украину.
К а р л
А что ж вы предали царя? Ведь он
Вам верил, вопреки доносам?
М а з е п а
Вера
Могла иссякнуть. Быть меж двух огней,
Меж молотом и наковальней мне
Наскучило; ведь чужд народу я.
Вдруг предзнаменование такое:
Прелестница явилась, как во сне,
От имени двух королей, мне славу
Туманно обещала и венец -
Не короля, а князя Украины -
В пределах Речи Посполитой. Что ж,
Со славой я вернулся б ко двору.
К а р л
А, знаете, готов поверить вам.
Личину сбросить хочется уж очень,
Как гусенице грузной, прямо мерзкой,
И бабочкой с красивою расцветкой
Взлететь над вешним лугом, почитая
Себя владельницей сих земель.
М а з е п а
Личину старости я б сбросил, точно,
Каких бы мук ни стоило мне это
И здесь, в земной юдоли, и в аду.
К а р л
Так, обратитесь к ведьмам; вы из тех,
Кому приносят те успех.
М а з е п а
А знаете дорогу к ним, король?
Скажите мне пароль.
К а р л
А, шутка хороша! Прекрасно, гетман.
К Батурину! Поскачем мы вперед.
Когда там верный гарнизон, зачем
Вся армия?
М а з е п а
Уж скоро ночь. Опасно,
Всемилостивейший король. О, Боже!
При ясном небе прокатывается гром.
То штурм Батурина. Мы опоздали,
Промешкав сутки в четырех-то милях!
К а р л
О, нет! Так пушки не палят; то взрывы
Мощнейшей силы...
М а з е п а
Город рушат мой!
Знать, не благословил мое решенье
Всевышний.
К а р л
Верно. Но не унывайте.
Не с ним же, а со мной вступили в сделку;
В накладе-то остался я один,
Как с Левенгаупта обозом. Ладно.
В одном сражении за все сочтемся.
Снова и снова прокатывается гром.
Сцена 1
Санкт-Петербург. Май 1708 года. Летний дворец. Комната на верхнем этаже. Денщики царя различного возраста и вида, народ простой, но смышленый.
1-й д е н щ и к
Все здесь? Бесшумно встали в полукруг
На равном расстоянии от центра,
Где я стою. Нешуточное дело.
Прошу собраться с мыслями. Во-первых,
Карл с войском подошел к границам нашим.
2-й д е н щ и к
Какая новость! Мы воюем с ним, поди,
Не первый год и, слышь, весьма успешно
С тех пор, как швед под Нарвой преподал
Жестокий нам урок, как детям, к счастью.
Так рассудил пресветлый государь.
Он повелел - неслыханное дело! -
Собрать колокола по всей Руси,
Чтобы отлить как можно больше пушек,
И, сталось, Бог его благословил.
3-й д е н щ и к
Кто знает? Может быть, еще накажет.
2-й д е н щ и к
За бороду твою уж непременно.
1-й д е н щ и к
Освободив отеческие земли
Вдоль берегов таинственной Невы,
У моря город новый заложили,
Сей Парадиз, и порт, и судоверфь.
Мы не хотим бессмысленной войны,
Что Карл затеял ради пущей славы,
Прельщенный ветхой тенью Александра.
3-й д е н щ и к
Преславный полководец, говорят,
Хотя и юн, прослыв непобедимым,
Заставил всю Европу трепетать.
2-й д е н щ и к
А мы ведь не таковские, пожалуй.
4-й д е н щ и к (выходя из полукруга). О чем речь? Что у нас воинский совет? Генералы собрались? Шуты вы гороховые!
1-й д е н щ и к. Тсс! Помни, братец, денщики - преважные птицы. Из царских денщиков выходят в князья и генералы.
5-й д е н щ и к (еще мальчик). Из шутов тоже выходят в князья? Я к тому говорю, что шуты его величества - то князь, то боярин.
1-й д е н щ и к. Нет. Князья природные идут в шуты по простоте или же по подлости. Шуты не работники, как мы, а юродивые или весьма ловкие комедианты. Шутовство - забава, а у нас - служба.
2-й д е н щ и к
А чтоб служить, все надо разуметь.
Коль государь, он мастер на все руки,
Мы - руки, ноги и уста его.
1-й д е н щ и к
Снедает нас великая печаль.
3-й д е н щ и к. Еще бы! Наших союзников - Данию и Саксонию - без генеральных баталий, токмо угрозою разоренья король шведский принудил к уплате больших контрибуций, что и пустил на снаряжение армии, с которой он сбирается дойти до Москвы и расчленить Российское государство на удельные княжества.
2-й д е н щ и к
Король сей точно юн, живет мечтами.
Война ведь не потеха, слава - дым.
А что же будет во-вторых, скажи.
3-й д е н щ и к. То знаем и мы. На Дону взбунтовались казаки. Тоже грозятся дойти до Москвы - побить бояр и иноземцев за подмену царя, за измену, за православную веру.
1-й д е н щ и к
Всего же горьше: государь не здрав.
Исходит беспрестанно кашлем с кровью,
Гортань и грудь изныли невозможно.
Уж месяц, облегченья нет и нет.
Врачи велят лежать. Ему же как?
Родных встречать на буерах умчался.
В диковинку все им, а он и рад,
Пусть привыкают к морю, коли город
У моря с Божьей помощью заложен.
2-й д е н щ и к
А государь царевич Алексей?
Из всех родных не он ли самый первый
Приехать должен был, когда отец
Жесточе занемог? К тому ж встревожен
Потоком извещений о разладе
В Российском государстве?
1-й д е н щ и к
Говорят,
Он укреплением Кремля там занят -
На случай, коли швед придет к Москве.
2-й д е н щ и к
То дело доброе, когда б он бросил,
Свое безделье ради государства,
Наследства тяжкого для юных плеч.
3-й д е н щ и к
А государь-то наш взошел на трон
Лет десяти.
1-й д е н щ и к
Два брата было их
На троне, малолетних...
5-й д е н щ и к. Как же это? Разом два царя и малолетних?
Входит Катерина и, оставаясь в стороне, слушает.
1-й д е н щ и к. А, знай, у царя-батюшки Алексея Михайловича от первой жены, из Милославских, было много детей, да диковинное дело, дочери росли здоровые, а сыновья, как один, все хворые, - наследство некому оставить. Вот Алексей Михайлович, как скончалась царица, вскоре женился на молодой и здоровой девице из Нарышкиных и не ошибся. Наталья Кирилловна родила сына-богатыря на радость царю.
4-й д е н щ и к. То государь наш Петр Алексеевич.
1-й д е н щ и к. Ему и четырех лет не исполнилось, как помер царь-батюшка. Кому же быть царем? Конечно, старшему брату Федору, хотя и хворый он. Вот Милославские вновь у трона, а царицу Наталью Кирилловну с сыном и знать не хотят. Когда же царь Федор скончался, встал вопрос: кому быть царем - хворому Ивану или здоровому Петру, пусть первый и старше на два годика?
4-й д е н щ и к. То есть кому у трона стоять - Милославским или Нарышкиным.
1-й д е н щ и к. Патриарх Иоаким и Боярская дума, народ на площади сказали: "Петру!" Он и взошел на престол, и было ему десять лет.
2-й д е н щ и к
Да мать его, царица, не сумела
Власть удержать, когда царевна Софья,
Из Милославских, изъявила право
Ивана утвердить, пускай он хворый.
3-й д е н щ и к
А что? Он старший. Хворым был и Федор,
А царствовал.
1-й д е н щ и к
Была ли польза в том?
Уж Милославским точно, и они-то
Служивый люд московский взбунтовали;
Ивана возвели на трон, чтоб Софья
При меньших братьях правила страною,
А всех родных царицы извели,
Злодействуя у Красного крыльца,
Не чинясь взоров юного монарха,
Во гнев впервые впавшего великий,
Что ныне прорывается подчас
Гримасой детской муки...
5-й д е н щ и к
Страх ужасный!
1-й д е н щ и к
Царицу с сыном отстранив от власти,
Царевна Софья правила одна, -
Неслыханное дело на Руси!
Вошла во вкус. Меж тем наш юный царь,
С потешными играя, войско создал
И с ними возмужал, здоров и весел,
Не то, что братец страждущий Иван.
Что делать Софье? Власть отдать, гоненьям
Подвергнуться тотчас, - таков обычай.
Она опять стрельцов к себе призвала:
Всего лишь брата приструнить хотела
Или убить - не знаю. Государю
Пришлось бежать средь ночи, жизнь спасая;
В Посаде Сергиевом он укрылся,
Куда потешные к нему стекались.
К дворянам он с указом обратился
От имени двух государей; к Софье -
Оставив козни, в монастырь уйти.
Но власть его как будто не прельщала;
Он продолжал с потешными возиться
И, строить корабли вдруг возмечтав,
Уехал за границу обучаться, -
Бывало ли такое на Руси? -
Сам царь под видом подданного тоже,
И тем стрельцы воспользовались вновь.
3-й д е н щ и к
Зато стрельцов несчастных полегло,
Да не на поле брани, а на плахе -
За тысячу. Сам государь рубил
Им головы, в лице меняясь, будто
В него вселился бес, иль Сатана.
1-й д е н щ и к
Да будет сказки повторять напрасно.
К а т е р и н а
Что здесь такое? Представленье, что ли?
В другой бы раз не стала прерывать.
Все мы, конечно, впали в беспокойство,
Сон не идет... Но государь заснул.
Дай Боже, чтоб проснулся он здоров.
Ложитесь спать. Светает ныне рано.
Он встанет с солнцем, помня о делах;
А лучше бы проспал как можно дольше.
Сон с Божьей помощью его излечит.
Входит царь Петр, к удивлению всех.
П е т р
Я видел сон, ужасный и предивный.
Послушайте. И надо б записать.
Актерам бы сыграть его на сцене.
Изрядная комедия, поди.
Мне тяжело. И вот, кажись, я умер.
Душа оставила больное тело
И вознеслась - до потолка, до звезд,
Как светом все пронизало вокруг,
Прозрачно чистым, благостным и нежным,
Какого же в природе не бывает.
Меж тем я падал в бездну, в ад кромешный.
"Пожалуй, - думаю. - Куды деваться?
Из венценосцев мало кто не грешен".
Два ангела, в полете уносясь,
Заспорили сердито меж собою,
С изрядной спесью, о душе моей.
Один из них надменный и лукавый,
Другой велеречивый, как монах...
Однако ж я не сгинул в ад кромешный.
В сияющих лучах возник апостол,
Тот, кто хранит ключи от Рая в небе.
Архангел Михаил призвал его
В посредники, мол, пусть старик рассудит,
Насколько справедлива та молва:
"Антихрист!" - говорят о нем монахи.
А царь он православный, Бога чтит;
В церковных песнопеньях царский голос
Слышней и искреннее всех звучит...
Тут дьявол выступил не без усмешки:
"Но чтит он и языческих богов;
В особенности Вакха обожает,
Венеру - тож". -"Что за беда? - сказал
Святой отец. - Коли силен он в вере.
В забавах кто не грешен на Земле?"
"Да он прелюбодей; убийца тоже;
Все заповеди много раз нарушил", -
Злорадствовал с усмешкой дьявол.
"В полунощном краю возвел он город,
Что именем твоим ведь освящен -
Как Парадиз земной", - архангел вспомнил.
"О том я ведаю. Теперь вполне
Признал того, о чьей душе меж вами
До срока явно разгорелся спор", -
Апостол Петр воззвал с мольбою к Богу:
"Всевышний! Царь, твой самый верный раб,
Творенью твоему дивясь всечасно,
Замыслил он свой край преобразить
Ремеслами, торговлей, просвещеньем,
Создать породу новую людей,
С твоею помощью, тебе во славу!
Он занемог от тяжкого труда
Строителя судов и государства
В начале новых, небывалых дел.
Слаб человек. Но дух его не сломлен.
Пусть встанет вновь, свободен и могуч".
И тут в глаза ударил солнца луч.
Здоров я. Катерина, друг сердечный,
Пора мне на театр военных действий.
(Уходит, и все за ним.)
Сцена 2
Москва. 5 октября 1708 года. Торговые ряды неподалеку от Кремля. Два трубача и два гонца на конях в окружении простого люда, купцов, дворян и иноземцев из мастеровых и послов.
Трубы.
М а л ь ч и ш к а (с лотком на голове). А что будет?
М у ж и ч о к (с сумой). Послушай, узнаешь. Да тебе некогда.
М а л ь ч и ш к а. Конечно, я же на работе.
М у ж и ч о к. Беги! Молва тебя обгонит.
К у п е ц. Что-то задумал царь еще. На нашу голову.
П р и к а з ч и к. А я слыхал, свейский король с войском подходит к Москве. Государь царевич осматривал стены Кремля, в порядке ли они? Выдержат ли оборону?
К у п е ц. В Кремле-то можно отсидеться. А мы-то как?
1-й п о с л а н н и к. В "Ведомостях" сообщали об отъезде его царского величества на театр военных действий.
2-й п о с л а н н и к. Где царь, там и дело.
Трубы.
1-й г о н е ц. Слушай народ православный! Слушайте все! Мы прибыли прямо с поля сражения в лесах Белоруссии. Имеем сообщить важную новость. 28 сентября отряд русских войск под начальством его царского величества и светлейшего князя Меншикова наголову разбил армию генерала Левенгаупта, превосходившую наши силы вдвое. Все превосходство противника - в 8 тысяч - полегло на поле сражения у деревни Лесная...
1-й п о с л а н н и к. 8 тысяч? Не ради ли красного словца?
2-й п о с л а н н и к. Царь любит счет правильный во всем, как в кораблестроении. Но если правда, это весьма кровавая битва.
2-й г о н е ц. Захвачена вся неприятельская артиллерия, а также громадный обоз с провиантом и снаряжением, 78 знамен; в плен взяты два генерала, много офицеров и до тысячи солдат.
1-й г о н е ц. Победа полная и знаменательная. Королю Швеции Карлу XII впору запросить мира, и конец долгой войне. Государь на то уповает и с Божьей помощью да установится мир!
Подъезжает карета, тесня народ; из нее выглядыает царевич Алексей.
А л е к с е й
Послушайте, вы - Ягужинский, знаю.
1-й г о н е ц
Да, государь царевич, это я.
Приветствую я вас с победой оной!
А л е к с е й
Его величество прислал письмо.
В нем нет подробностей, одна лишь радость,
С которой поспешил он поделиться.
Из вашей ведомости я узнал,
Что войско наше вел сам государь
В сраженье. Где фельдмаршал Шереметев?
И где король? Он шел ведь на Москву.
1-й г о н е ц
То Карл лишь заявил на всю Европу,
А до Москвы ему же не дойти:
Увяз в болотах, пропитанья нету, -
Увозим мы, иль предаем огню,
И стычками изводим постоянно.
И вот из Риги Левенгаупт вывел
На помощь королю большой обоз,
С конвоем в целый корпус, что прознали,
Настигнувши их летучим мы отрядом.
Сил вдвое меньше, но и дать обозу
Случиться с Карлом ведь нельзя никак.
И тут за дело взялся государь
И, вместо мелких стычек, дал сраженье,
Как истый полководец и солдат,
Поди, впервые сам на поле брани
Носясь, как Марс, как Божия гроза.
А л е к с е й (усаживаясь в карете)
Его ж могли убить? Ведь он не бог!
Трубы. Гонцы удаляются, толпа невольно следует за ними, с живостью обсуждая новости.
Зачем царю все самому-то делать?
Того же требует он от меня.
Вот приказал мне рекрутов набрать
В Преображенский полк, где сам полковник.
Всех осмотреть и каждого, как он
То делает, мне не досуг, да лень, -
Отправил скопом всяких, чтоб скорее
Лишь отвязаться.
О т е ц Я к о в
Ну и угодил
В беду.
А л е к с е й
Худых я рекрутов прислал!
А коли добрых нет? И я ж повинен
В безделье, как в измене.
О т е ц Я к о в
То-то ты
Так испугался гнева государя
И бросился за помощью к мадам, -
У пленницы, поди, искать защиты.
А л е к с е й
А что? Заступницей ей быть приятно,
Особенно за сына у отца,
Пребудя в фаворе. Она умна.
О т е ц Я к о в
Да от ума ее тебе же горе.
Вот Анна Монс могла царицей стать,
А счастья своего и не постигла;
Синицу ей подай, когда журавль
Гнездо ей свил...
А л е к с е й
Ужели бы женился?
О т е ц Я к о в
Зачем же матушку твою отправил
Он в монастырь?
А л е к с е й
А Анна Монс влюбилась
В кого-то?
О т е ц Я к о в
Шашни строила со всеми,
Как блудница, не ведая о счастье,
Какое привалило ей, как в сказке.
А л е к с е й
А что и матушка не ведала?
Боюсь, и я не ведаю, наследник,
Когда одна лишь мысль: его ж могли
Убить, - меня надеждой взволновала
До слабости в коленях и в уме?
Да это ж грех. А в том кому признаюсь,
Чтоб душу облегчить и Бог простил?
О т е ц Я к о в
Конечно, мне; ведь я твой духовник.
А л е к с е й
Однажды, впав в раскаянье, как в муку,
Снося обиды с детских лет за мать
И за себя, что рос я сиротою, -
Отца я не любил, не видел вовсе,
А явится, боялся, как грозы...
Не раз бывало, я желал ему,
Отцу и государю, скорой смерти,
Томимый тут же страхом и виной, -
Чтоб душу облегчить однажды я
На исповеди в том тебе признался -
В великом страхе пред отцом и Богом.
Ты, пастырь мой, обрадовался, точно
Благую весть услышал от меня.
"Мы все того ж желаем", - ты сказал
С доверьем полным, что тебя не выдам.
Пред кем же исповедоваться мне,
Лукавый поп, ужели пред тобою,
Чтоб Бог услышал и простил меня?
Со стен Кремля раздается пушечная пальба; народ, обтекая карету, выбегает на площадь, с живейшей радостью.
Г о л о с а
Куда спешим? Пальбы ли не слыхали?
Сейчас же фейерверк начнется славный!
О т е ц Я к о в
Все рады. А чему - не знают сами.
А л е к с е й
А государь-то знает все - и радость
Его разносят пушки и огни,
И с ним народ ликует заодно.
Сцена 3
Ставка короля Швеции вблизи Батурина. Конец октября 1708 года. Карл XII один.
К а р л
Я мог подумать, это бред солдата,
Который, верно, струсил и сбежал
При первых звуках боя без оглядки.
Один добрался. Больше никого.
Велел казнить его. Отговорили,
Мол, если правда. Все равно он труп.
Как заяц, что унесся сперепугу
Неведомо куда, к своим же в плен,
В свое же оправданье порасскажет,
Развесьте уши. Царский корволант,
Числом ничтожный, вместо мелких стычек,
Решается на бой, и генерал
Дает сраженье, будто окруженный
Всей русской армией. И он разбит?
(Пауза.)
Не верил я. В душе ж какой-то ужас.
Сон не идет. Как малое дитя,
Боюсь я одиночества под вечер;
А в обществе не знаю, что сказать.
Я одинок. Как Александр. Иль Бог.
Я думал лишь о славе, как иные
Мечтают о богатстве, о любви,
И был увенчан славой беспримерной, -
Взошел в ее сияньи новый век.
Входит адъютант.
Где ж гетман? Жду его.
А д ъ ю т а н т
Сейчас он будет.
Боюсь, король, союзник ненадежный.
(Уходит.)
К а р л. Явился наконец генерал Левенгаупт, запыленный, изможденный, мучительно бодрящийся. Мой лучший генерал. Все было ясно. "Генерал, что с вами? Не из плена?" - "Нет, хуже, - отвечает, - чем из плена, государь. Из ада выбрался." Словом, солдат был прав. А у моего лучшего генерала был такой жалкий вид, что я расхохотался. Он уверяет, что русские совсем не те, что прежде. Сам царь руководил сраженьем, разъезжая на коне один, без свиты и охраны. Жаль, меня там не было. "О, государь, зачем же вы повернули на юг, не дождавшись обоза?" Мы просто не ведали, где обоз. Между тем гетман Украины в тайне от царя заготовил нам всего вдоволь, как обещал. А за казаками и хан крымский, и османы выступят против России. По крайней мере, такова политика шведского двора, чего пусть опасается царь. Я не спешу закончить войну; я еще молод и, Бог даст, мне удастся перекроить карту Европы и Азии, по моему усмотрению. (Застывает на месте.) Но некий ужас заполняет мне душу. Не страх смерти; смерти я не боюсь, готов ежечасно рисковать жизнью. А пытаюсь понять, в чем дело, и Мазепа, суровый старик, умеющий быть подобострастным и изысканным, недаром поляк до мозга костей, хотя игрою случая и интригами ставший гетманом Украины, является передо мною, как в зеркале, а лучше сказать, как в портрете искусного живописца. Суровость его - это скрытность надменного и подозрительного старика, алчного, к тому же, и мнительного, коварного и жестокого, любострастного и трусливого. Все это проступает на его лице и взоре, может быть, потому что мне достаточно известно об его повадках и интригах. (Снова в движении.) Когда у человека такая личина, от него можно всего ожидать. Не заманил ли он нас на Украину по уговору с царем? И Батурин, его резиденция, где он собрал якобы провианта и снаряжения для моей армии - ловушка? Я приостановил движение армии в четырех милях от Батурина, чтобы разобраться, по крайней мере, в моих сомнениях.
А д ъ ю т а н т (открывая дверь). Ваше величество, пан гетмен.
К а р л
Он скрытен, что ж, я тоже не люблю
Делиться с мыслями, сам тешась ими
В душе своей, являясь пред другими
Суров и храбр как воин, как король.
Входит Мазепа, церемонно раскланиваясь.
У Яна Казимира при дворе
Росли вы...
М а з е п а
Да.
К а р л
Учились за границей.
Карьера вас блестящая ждала.
Что ж занесло на Украину вас?
М а з е п а
Король! Я смею ль вас спросить о том же?
К а р л
И правда! Слава нас заносит в дебри
России или Индии далекой.
М а з е п а
Меня ж судьба забросила без войска
На край Европы, с Азией под боком;
Один средь варваров, как римлянин,
Не смог смириться я последней долей
И гетмана, а пуще женщин здешних
Прельстил я всем - и статью, и умом,
Изысканной манерой обхожденья,
Что, впрочем, было и нетрудно мне.
Ведь гетман ненавидел москалей, -
На Украине это в обиходе,
Как братья меж собой порой не ладят;
Народ поборами он обложил,
Виня во всем Москву, - о том прознали
И гетмана в Сибирь сослали...
К а р л
Ясно.
Но как же вам, поляку, удалось
Верховной властью стать на Украине?
Ведь и поляков тоже здесь не любят.
Уж, верно, вы услугу оказали -
Немаловажную - царю?
М а з е п а
Какому?
Царей ведь было два. При меньших братьях
Царевна Софья правила страной -
С любимцем князем; у него я место
И выторговал, заплатив немало
За булаву, бунчук и знамя...
К а р л
Где же
Те атрибуты вашей власти, гетман?
М а з е п а
В Батурине. Я к вам спешил, король.
А встречу вашему величеству
При всех регалиях еще устроим
И с громом пушек, с фейерверком пышным,
Прославив наш союз на всю Европу.
К а р л
Не мните ли себя уж королем,
Чтоб думать о союзе с нами, гетман?
М а з е п а (с важностью). Король Польши, тот самый, кого вы сделали королем, ваше величество, обещал возвести меня, Мазепу, в княжеское достоинство и отдать мне во владение воеводства Витебское и Полоцкое. Я же передаю Польше Украину, а вам, королю Швеции, Стародуб, Новгород-Северский, Мглин и Брянск, некогда входившие в состав княжества Литовского. Таков договор мой с королем Польши Станиславом Лещинским и с вашим величеством.
К а р л. Правомочны ли заключать такие договора вы, не уверен. Я распоряжусь обо всем в свой час. А вот что вы обещали? 30-тысячное войско. Где оно? Вы обещали провиант, снаряжение для моей армии.
М а з е п а. Все это в моей резиденции в Батурине, ваше величество. Здесь - рукой подать.
К а р л
Но почему ж царь Петр, сместив царевну
С ее любимцем, - с булавою вас оставил?
Или кому-то заплатили вновь?
М а з е п а
Царя прельстил я знанием латыни
И дел; он любит дельных; я служил,
Но не ему, а самому себе,
Покорству принуждая Украину.
К а р л
А что ж вы предали царя? Ведь он
Вам верил, вопреки доносам?
М а з е п а
Вера
Могла иссякнуть. Быть меж двух огней,
Меж молотом и наковальней мне
Наскучило; ведь чужд народу я.
Вдруг предзнаменование такое:
Прелестница явилась, как во сне,
От имени двух королей, мне славу
Туманно обещала и венец -
Не короля, а князя Украины -
В пределах Речи Посполитой. Что ж,
Со славой я вернулся б ко двору.
К а р л
А, знаете, готов поверить вам.
Личину сбросить хочется уж очень,
Как гусенице грузной, прямо мерзкой,
И бабочкой с красивою расцветкой
Взлететь над вешним лугом, почитая
Себя владельницей сих земель.
М а з е п а
Личину старости я б сбросил, точно,
Каких бы мук ни стоило мне это
И здесь, в земной юдоли, и в аду.
К а р л
Так, обратитесь к ведьмам; вы из тех,
Кому приносят те успех.
М а з е п а
А знаете дорогу к ним, король?
Скажите мне пароль.
К а р л
А, шутка хороша! Прекрасно, гетман.
К Батурину! Поскачем мы вперед.
Когда там верный гарнизон, зачем
Вся армия?
М а з е п а
Уж скоро ночь. Опасно,
Всемилостивейший король. О, Боже!
При ясном небе прокатывается гром.
То штурм Батурина. Мы опоздали,
Промешкав сутки в четырех-то милях!
К а р л
О, нет! Так пушки не палят; то взрывы
Мощнейшей силы...
М а з е п а
Город рушат мой!
Знать, не благословил мое решенье
Всевышний.
К а р л
Верно. Но не унывайте.
Не с ним же, а со мной вступили в сделку;
В накладе-то остался я один,
Как с Левенгаупта обозом. Ладно.
В одном сражении за все сочтемся.
Снова и снова прокатывается гром.
АКТ II
Сцена 1
Воронеж. Март 1709 года. Дом с окнами на судоверфь. Катерина. Входит князь Меншиков.
К а т е р и н а
А государь придет обедать, князь?
М е н ш и к о в
Меня к нему не допустили черти.
К а т е р и н а
(смеясь)
Какие черти?
М е н ш и к о в
Денщики, конечно.
Заважничали рано. Поднял шум.
А государь как будто и не слышит.
Он важным делом занят - буквы пишет,
Любуется, как писарь записной,
Сидит, весь книгами обложен, страх.
К а т е р и н а
Читать он любит, только нет досуга;
Когда же болен, наверстать спешит.
М е н ш и к о в
Сличает переводы, тут же правит.
Ученый муж. Эразм из Роттердама.
Вот буквами печатными послал
Меня к тебе. Я разобрал. Тут ясно,
Без всяких завитушек буквы в ряд.
"Иди-ка, князь, ты к Катерине. Буду
Я тоже вскоре с сыном попрощаться."
Скажите, в миг читать я научился.
К а т е р и н а
И правда, князь.
М е н ш и к о в
А где же Алексей?
К а т е р и н а
Вот он подъехал. Нынче уезжает.
М е н ш и к о в
Небось, он рад-радешенек.
К а т е р и н а
Конечно.
М е н ш и к о в
С отцом бедняге трудно. Нам легко?
Входит царевич Алексей; замечая Меншикова, смущается.
А л е к с е й
(кланяясь)
Мадам. И князь здесь. Я не знал, простите.
К а т е р и н а
(про себя)
Он думает, у нас свиданье? Боже!
М е н ш и к о в
Пожалуй, Катерина, мы закусим
С царевичем. К обеду будет кстати.
А л е к с е й
О, нет, не надо. Пить я не люблю.
М е н ш и к о в
А что, компания не та, царевич?
А л е к с е й
(свысока)
О, обижаете меня вы, князь.
М е н ш и к о в
Так выпьем водочки. Отец твой любит,
Когда ты весел, незлобив и прост.
К а т е р и н а
Каков он сам повсюду и со всеми,
Правдив и прост, исполненный величья.
А л е к с е й
Так он и царь.
М е н ш и к о в
И ты взойдешь на трон.
Учись, пока есть у кого учиться.
А то все взор опущен и молчишь.
В личине скрытности и ум за разум
Идет, как у Мазепы и случилось.
Теперь и сам не рад, а нет возврата;
У Карла добровольный пленник, рыщет,
Как пес безродный, в страхе смерти лютой.
Ведь у предателей один конец.
А л е к с е й
(усмехнувшись)
Ну, куклу вздернуть, а затем поджечь -
Не Божье наказание еще,
А шутовство, прежалкое при том.
М е н ш и к о в
Да нет, прежалок прежде сам Мазепа,
Что выкинул на старости-то лет,
И в кукле он предстал весьма достойно,
И весь народ превесело смеялся.
А ты иного мненья, стало быть.
Я думаю, Мазепа тоже... М-да!
Катерина выбегает в сени, и с нею входит царь Петр с кожаной сумкой.
П е т р
(сыну)
Здесь книги и бумаги. Мусин-Пушкин
Зайдет за ними, как в Москву приедешь.
Дай знать ему. Здесь и письмо к нему.
Прочти сейчас.
А л е к с е й
Дорогой, на досуге,
Не лучше ль, государь?
П е т р
Сейчас. Мне важно,
Чтоб ты все изъяснил, с моих же слов,
Когда бы Мусин-Пушкин впал в сомненья.
Ты видишь, шрифт я выправил? Но чисто,
Где надо, не везде у них выходит.
В письме я образцы вновь привожу,
Не всех, а некоторых букв: где толсто,
Где слишком тонко, снова завитки...
Да ты не слушаешь меня, а жаль.
Шрифт новый ведь для новых поколений.
Ну, что мне делать, а? Помощники!
Один со мной всему учился, сметлив,
А грамоты не знает до сих пор.
Другой ведь тоже толком не учился,
Из-за войны оставшись дома, где
От века лень с невежеством в почете.
А все ведь бабки и попы! Ты с ними
Взойдешь на трон? Все прахом полетит.
Россию в монастырь ты превратишь,
Когда ей впору расцвести, как сад?
К а т е р и н а. Государь! Царевич молод. Пример отца, величайшего из смертных, ему пойдет уж непременно впрок. Иначе быть не может.
М е н ш и к о в. Вы как хотите, а я выпью хоть кваса, хоть пива, а лучше - водки.
П е т р. Катеринушка, налей-ка всем, да сядем за стол. А ты, сын, послушай меня напоследок. Понеже я, как смертный человек, сегодня или завтра могу умереть, я хочу сказать тебе, как говорил уже. Ты должен, при твоих летах, любить все, что содействует благу и чести отечества, верных советников и слуг, будут ли они чужие или свои, и не щадить никаких трудов для блага общего. Если ты, как я надеюсь, будешь следовать моему отеческому совету и примешь правилом жизни страх Божий, справедливость и добродетель - над тобою будет всегда благословение Божие, но если мои советы разнесет ветер и ты не захочешь делать то, чего желаю, то не признаю тебя своим сыном: я буду молить Бога, чтобы он наказал тебя в сей и будущей жизни!
А л е к с е й (испуганно). Всемилостивейший государь-батюшка! Я помню ваши слова; то вы говорили мне после взятия Нарвы, когда я был и вовсе юн. Я еще молод и делаю, что могу. Уверяю ваше величество, что я, как покорный сын, буду всеми силами стараться подражать вашим деяниям и примеру.
П е т р. Дай Боже!
А л е к с е й. Государь, мне бы пора ехать.
К а т е р и н а. А обед, государь царевич?
А л е к с е й. Благодарствую.
П е т р. Хорошо, сын, поезжай! С Богом! Возьми сумку. Что, тяжела?
Прощаются, и Алексей уходит.
Сцена 2
Неширокая открытая местность между Будищенским и Яковецким лесами в окрестностях Полтавы. 25 июня 1709 года. Царь Петр в сопровождении высших офицеров скачет то вперед, то назад, выбирая новое место для лагеря русской армии.
П е т р
Форсировали Ворсклу с боем мы
И поспешили у реки же лагерь
Разбить - в виду атаки неминуемой.
Но прыть свою не проявил король
На этот раз и не примчался с войском.
М е н ш и к о в
Пронесся слух о ране короля,
Что вынес со случайной перестрелки,
Неведомо, с каким дозором даже.
Б р ю с
Оказывается, он уязвим,
Как Ахиллес и точно в пятку.
М е н ш и к о в
Значит,
Мы королю на пятку наступили.
П е т р
Теперь куды ему деваться больше,
Как дать сраженье нам, чего он тщетно
Искал, пока не растерял все силы?
Ш е р е м е т е в
Но короля Полтава хуже раны
Там держит. Лишь разделавшийся с нею,
Он двинется всей армией на нас.
П е т р
Вот мы придвинемся к Полтаве ближе
И к шведам, чтоб не разминуться нам.
М е н ш и к о в
И днем, и ночью враг штурмует город,
Как разъяренный раной зверь.
Б р ю с
Из леса
Несется всадник, будто от погони.
М е н ш и к о в
Гонец полтавский! Знаю я его.
Гонец на скаку останавливает лошадь.
П е т р
Откуда взялся ты?
Г о н е ц
Я из Полтавы,
С письмом от коменданта, государь!
П е т р
Давай. А сам скажи, каково там?
Г о н е ц
Еще позавчера, подкопы сделав,
Швед бочки с порохом нам выдал снова.
Идут на приступ, взрыва нет и нет,
Обещанного им, - бегут с уроном.
Б р ю с
А комендант с Плутоном водит дружбу.
Г о н е ц
Вечор прислали к нам парламентера.
Король принес свободу Украине,
Тот заявил, и также о победах...
А комендант ему: "О том опустим,
Поскольку знаем мы о том из писем,
Подброшенных сюда. Их было семь".
Парламентер: "Король вам предлагает
Сдать город на условиях, какие
Сочтете нужными". Иначе - ясно.
А комендант ему: "Мы тако ж знаем:
Всех штурмов совершили целых восемь.
Здесь при валах полтавских положили
Мы более трех тысяч ваших, так?
Итак, напрасна ваша похвальба.
Побить всех нас, поди, не в вашей воле,
Но в воле Божьей, потому что всяк
Оборонять и защищать себя
Умеет, уповаючи на Бога".
Ш е р е м е т е в
Ответ достойный, даже очень сильный.
А Келин столь же храбр, сколь и умен.
Г о н е ц
Враг, осердясь, на штурм поднялся ночью.
Впотьмах и не видать, где лезут черти.
На вал всходили здесь и там. Беды
Не миновать, когда б не населенье:
Никто не спал, все были на подмоге
Солдатам; женщины мужьям несли
Каменья. Комендант был всюду. Словом,
К утру чертей мы сбросили; и многих,
Пожалуй, прямо в ад.
П е т р
Ай, молодцы!
Ведь я уж Келину позволил выйти,
Оставить город, подпалив его, -
Нет сил, я думал, больше для защиты.
Он пишет, не сдадим мы город. А?
Всего им не хватает, то ж у шведа.
В осаде не Полтава, сам король.
Пожалуй, прав герой. Дадим сраженье
И родину очистим от врага.
(Указывая рукой на местность)
Дадим его мы здесь. К Полтаве
И неприятелю предстанем ближе,
Сюда и лагерь наш переместив.
( Шереметеву)
Разметить и начать работы. Что?
Ш е р е м е т е в
В сомненьях пребываю, государь.
Оставив новый укрепленный лагерь,
Сооружать все вновь за три версты,
Совсем у неприятеля под боком?
М е н ш и к о в
Те три версты для шведов хороши.
А здесь между лесами будет тесно,
Их утесним и линией редутов.
П е т р
Да, Меншиков, ты ими и зайтись.
Ш е р е м е т е в
А шведы - дураки вступать в сраженье,
Когда им негде развернуться даже.
М е н ш и к о в
Деваться некуда. Они в ловушке.
Продвинувшись слегка, кольцо сожмем,
И Карл набросится на нас на поле
С редутами, как на валы Полтавы,
И столь же тщетно, чаю я.
П е т р
Приступим.
Двух дней нам хватит закрепиться здесь?
Падет ли, нет, Полтава, Карл ответит
На наше приближенье. Грянет бой,
Решающий во всей войне, дай Боже!
Царь Петр проносится вскачь далее в сопровождении свиты из высших офицеров.
Сцена 3
Ставка короля Швеции в монастыре. 26 июня 1709 года. Карл полулежит на кровати. Военный совет, на котором присутствуют фельдмаршал Реншильд, премьер-министр граф Пипер и полковник фон Сигрот.
К а р л
Не странно ли, что я лежу здесь, в келье,
Монах монахом, я - монарх?
С и г р о т
Под Богом
Все мы равны, сказал бы капеллан.
П и п е р
А я скажу: где б ни было, неважно,
Вы всюду Божьей милостью король,
Со славой полководца, пред которым
Трепещет вся Европа.
К а р л
Ладно. Будет!
Мне жаль, пока лежал я в лихорадке,
Мы время упустили для атак,
Решительных, у самой переправы.
Р е н ш и л ь д
Велели действовать по усмотренью.
Атаку мы предприняли. Она
Была отбита. Повторить ее
Мы не успели, как постигло нас
Несчастье.
К а р л
Рана не смертельна, Реншильд.
С и г р о т
Полтава, как заноза, держит нас
В смущеньи и все в большем беспокойстве.
Р е н ш и л ь д
А между тем противник подошел
Почти вплотную, с линией редутов,
И больше медлить нам нельзя ни дня.
К а р л
Некстати ранен я, когда царь Петр
Решается, похоже, на сраженье,
Которого он прежде избегал...
С и г р о т
Изматывая нас, король, изрядно.
А ныне он достиг, пожалуй, цели.
Р е н ш и л ь д
О чем вы!
С и г р о т
Знаете прекрасно.
К а р л
Нет!
Давайте напрямую выскажемся,
Чтоб оценить, в каком мы положеньи
Теперь, когда надежда на османов
С татарами отпала, мы одни;
Из Польши даже помощь не поспеет.
Р е н ш и л ь д
Мы в помощи совсем бы не нуждались,
Когда бы армия имела все -
Боеприпасов, провианта вдоволь.
А не хватает даже фуража.
Стоять здесь можем три-четыре дня -
И будет мор, все пустятся в бега.
С и г р о т
Дух войска пал настолько, государь,
Что я, признаться, за своих солдат,
Как ни прискорбно, боле не ручаюсь.
К а р л
Что ж, пусть никто из этого похода
Живым не возвратится, если так!
П и п е р
Герои погибают, им и слава.
Но, государь, а Швеция? Ее
На произвол судьбы нельзя же бросить.
Р е н ш и л ь д
Еще весной у нас была возможность
За Днепр перебраться, и Крассау
Там мог к нам подойти.
К а р л
Как! Отступленье?
Р е н ш и л ь д
Но ныне - с русской армией под боком -
И отступать опасно, черт возьми.
С и г р о т
Опасней, чем атаковать, конечно.
К а р л
Опасней? Нет, позорно. Лучше смерть.
Атаковать противника - решенье,
Достойное при нашем положеньи.
Р е н ш и л ь д
Да, государь! Мы упредим царя:
На новом месте лагерь не успеет
Он укрепить, как мы снесем его.
К а р л
Всем выдвинуться под покровом ночи;
Под утро меж редутов выйти вдруг
Вплотную к лагерю, - да, все внезапно,
И в этом козырь наш, другого нет.
С и г р о т
Да, государь, другого нет, и правда.
Сорвется план, - всей армии конец.
К а р л
Солдатам передать: в обозе царском
Всего им будет вдоволь, пусть дерутся,
Как черти, натощак. Обед отменный
В шатре царя я обещаю вам
На завтра, господа!
Все раскланиваются, как будто повеселевшие.
Сцена 4
Местность перед укрепленным лагерем русской армии с линией редутов, от которой выступают вперед еще три поперечных редута. 27 июня 1709 года. Раннее утро. Кавалерийские атаки. Князь Меншиков со свитой в постоянном движении.
1-й о ф и ц е р
Всю ночь, небось, подкрадывались черти,
Чтобы застать врасплох и порубить
Нас, сонных, будто на постое мы
В садах вишневых у хозяек милых.
2-й о ф и ц е р
Сады еще цветут, но изб и баб
Понежиться не сыщешь уж в округе.
3-й о ф и ц е р
И сон наш чуток был, приказом царским
Настроенные к бою, утра ждали
Уж наготове, чтоб вскочить в седло,
И выстрелам сигнальным среди ночи
Я рад был: значит, нынче будет дело!
1-й о ф и ц е р
Но уж не шведы, повернуть-то поздно.
Ночь проведя без сна, в досаде злой
Они набросились на нас, как черти,
С такою фурией...
3-й о ф и ц е р
Но устрашить
Им нас не удалось, хотя редуты,
Два первых, недостроенных, и пали,
Что приняли они уж за победу.
2-й о ф и ц е р
Гонец от царского величества.
Светлейший князь им недоволен явно.
М е н ш и к о в. Как! Повтори! Дабы конные полки от баталии отвел и стал бы от ретраншемента к горе?
Г о н е ц. Князь! Я могу в точности повторить то же самое. Генерал-поручику Рену тоже велено отойти - вправо от лагеря. Генералу Боуру тоже велено отойти, при этом стараясь наводить неприятеля на редуты, чтобы подвергнуть врага артиллерийскому обстрелу и накрепко смотреть, чтоб гора у него была во фланге, а не назади, дабы неприятель не мог нашу кавалерию под гору утеснить.
М е н ш и к о в. Отойти, когда идет жестокий бой? Передай его царскому величеству: неприятель несет большие потери, а мы пока весьма малые. Если бы шведская пехота не помогала кавалерии, то бы вся неприятельская кавалерия была порублена. И оглянись-ка! Просто невозможно отступать, когда оба фронта стоят так близко друг от друга, сорок сажен каких-то, и ежели скакать направо кругом, то тем придается дерзости неприятелю, который сейчас же погонится за нами, и справиться будет невозможно. Я прошу его царское величество, чтоб изволил прислать в сикурс несколько полков пехотных.
Г о н е ц. Светлейший князь, я передал вам приказ его царского величества.
М е н ш и к о в. Ты сейчас стоишь передо мной. Выполняй мой приказ. Передай в точности мои слова царю. Пали два редута, падут и другие без поддержки кавалерии. Скачи во весь опор!
1-й о ф и ц е р
Приказу царскому светлейший князь
Не подчинился; строит для атаки
Едва из боя вышедшие эскадроны
И сам несется впереди...
2-й о ф и ц е р
Постой!
Где князь?
3-й о ф и ц е р
Упал. Вскочил. Упала лошадь.
2-й о ф и ц е р
Убита. Лошадь новую ему!
1-й о ф и ц е р
Князь невредим. Он снова на коне.
Сраженье разгорелось и какое!
3-й о ф и ц е р
Сгрудились в кучи, на палашах бьются.
А там прорвались наши...
1-й о ф и ц е р
Взяв у шведов
Штандарты и знамена, возвратились,
И дружный возглас поднимает дух.
2-й о ф и ц е р
Его величества гонец вновь скачет.
1-й о ф и ц е р
Прислал царь генерала-адъютанта
На этот раз - ослушнику в укор.
Генерал-адъютант Ягужинский подъезжает к князю Меншикову.
М е н ш и к о в. Ну, что ты мне скажешь? Отступить? Оставить редуты без сикурса?
Я г у ж и н с к и й. Князь! Вы не подчинились приказу его царского величества.
М е н ш и к о в. За это я сам пред ним отвечу.
Я г у ж и н с к и й. Между тем генерал Боур со своими эскадронами отступил, и шведская кавалерия, а за нею пехота, увлекшись преследованием, попали под жесточайший огонь из редутов, а затем, отступая, по флангу под артиллерийский огонь из ретраншемента, что учинил великий неприятелю упадок.
М е н ш и к о в. Ежели бы и я отступил, редуты бы пали.
Я г у ж и н с к и й. Князь, вы, может быть, правы. Но кавалерийские атаки еще не главная баталия, чем озабочен его царское величество. Надобно вам знать: огонь из редутов и лагеря оторвал часть шведской армии - до шести батальонов пехоты и нескольких эскадронов; она бежит в сторону Яковецкого леса.
М е н ш и к о в. А, это другое дело!
Я г у ж и н с к и й. Вам все-таки следует отступить и возглавить погоню за частью шведской армии - с помощью пяти батальонов пехоты.
М е н ш и к о в. Добро! Скачем по кругу, будто для новой атаки!
Пять батальонов пехоты выходят из лагеря.
Сцена 5
Местность перед укрепленным лагерем русской армии. Король Швеции в окружении свиты и охраны полулежит на носилках. Подъезжает фельдмаршал Реншильд и спешивается.
К а р л. С холма нам доносят, что неприятель выходит из своих укреплений.
Р е н ш и л ь д. Я о том слышал, но, думаю, здесь какое-то недоразумение.
К а р л. Сегодня фельдмаршал сделал не очень удачную рекогносцировку. Пошлите кого-нибудь на высокое место понаблюдать, что происходит.
Р е н ш и л ь д. Ваше величество, в этом нет нужды, я и так знаю, как обстоят дела.
К а р л. А что же с генерал-майором Роосом? Где его батальоны? Где треть нашей армии, вы знаете? Генерал-майор Спарре, посланный на поиск пропавших батальонов, уверяет, что генерал-майор Роос стоит в лесу и защищается хорошо.
Р е н ш и л ь д. Ваше величество, я думаю, тут нет ничего хорошего; лучше бы Роос был здесь. Из-за него мы топчемся на месте уже три часа. Ежели он не хочет пробиваться, имея при себе шесть батальонов, то пусть делает, что хочет, черт подери, я не могу ему помочь.
К а р л. Кто-то скачет с холма. Сейчас вы убедитесь в том, что неприятель выходит из укрепленного лагеря.
Г о н е ц. Ваше величество! Неприятель выводит батальон за батальоном из лагеря и строится явно для наступления.
Р е н ш и л ь д. Не может быть! Русские, я полагал, не могут быть столь дерзкими. Теперь я и отсюда все вижу.
К а р л. Мы тоже считали, что русские не осмелятся напасть на корпус Левенгаупта с обозом, однако это случилось. Что же нам следует предпринять? Не атаковать ли нам русскую конницу, что стоит неподалеку, образуя правый фланг неприятеля, и ее прежде всего повернуть вспять?
Р е н ш и л ь д. Нет, ваше величество, нам следует нанести удар вон по тем, то есть по пехоте, продолжающей построение в боевой порядок.
К а р л. Из-за раны я предоставил вам командование моей армией, граф. Делайте как считаете нужным. Игнорировать наступление русских войск нельзя. Они могут оторвать нас от обоза в Пушкаревке.
Р е н ш и л ь д. Да, ваше величество. Последний маневр - опять-таки из-за батальонов Рооса, каковые оказались русскими, - когда мы двинулись в сторону от лагеря русской армии, придется прервать и пехоте отступить назад, чтобы спешно начать построение в боевой порядок напротив порядка русской армии.
К а р л. Наконец предстоит генеральное сражение. Как жаль, что я лежу с раной. Долгожданный час, да принесет он нам победу!
Р е н ш и л ь д (вскакивая на лошадь). Ваше величество!
К а р л. С Богом!
У лагеря русской армии. Вывод войск. Пехота выстраивается в две линии с промежутками для артиллерии; слева и справа кавалерийские полки. Царь Петр в сопровождении генералитета объезжает войска.
П е т р. Российское воинство! Вы помните слова из приказа. Час пришел, когда отечеству пропасть весма иль отродитеся России в лучший вид. Да не смущает вас слава неприятеля, что ложну вы показали не один раз. И помните, сам Бог и Правда с нами, что засвидетельствовано многажды и ныне вы видите. (Шереметеву.) Нас все еще слишком много. Ежели вывести все полки, то неприятель увидит великое наше превосходство и в бой не вступит, но пойдет на убег.
Ш е р е м е т е в. Государь, по вашему повелению в лагере оставили шесть полков пехоты, к великому огорчению солдат и офицеров, что в генеральной баталии им не дано принять участие.
П е т р. Господа генералы! Предлагаю шесть драгунских полков генерала Боура отвести в сторону, в резерв.
Ш е р е м е т е в. Ваше царское величество! Я высказываюсь против умаления фронта и уменьшения русской армии в час генерального сражения. Надежнее иметь полки с превосходным числом, нежели с ровным.
П е т р (обращаясь с улыбкой к солдатам). Неприятель стоит близе лесу и уже в великом страхе; ежели вывести все полки, то не даст бою и уйдет - спасать обоз у Пушкаревки и далее. (Одобрительный гул проносится по войску.) Отвесть шесть драгунских полков генерала Боура, дабы через свое умаление привлечь неприятеля к баталии. Победа не от множественного числа войска, но от помощи Божьей и мужества бывает; храброму и искусному вождю довольно и равного числа. Да поглядите, господин фельдмаршал, на стройное и исправное русское войско! Нам не объехать его, а неприятелю - и подавно. Одна артиллерия полков и лагеря сокрушит неприятеля, стоит ему перейти в тщетной надежде на былую силу в наступление.
Ш е р е м е т е в. Государь! Отвод драгунских полков словно бы подвигнул неприятеля на бой.
П е т р (выезжая вперед). За отечество принять смерть весма похвально, а страх смерти в бою вещь всякой хулы достойна. Господин фельдмаршал, вручаю тебе мою армию, изволь командовать и ожидать приближения неприятеля на сем месте. Я же, как и генералы и полковники, встану во главе своего полка. С Богом!
На высоком валу укрепленного лагеря денщики царя.
1-й д е н щ и к
Пехота наша на версту, стеною
Живою колыхаясь, не спешит
Навстречу неприятелю, который
Куды как мал числом, и редок строй,
Бредет, поди, как стадо на убой.
2-й д е н щ и к
Ужель не ведают? Бараны, что ли?
Бежать бы им давно и без оглядки.
3-й д е н щ и к
Как батальоны Рооса? До леса,
Где их драгуны и настигли. Роос
И Шлиппенбах, два генерала, сдались
На милость победителей.
2-й д е н щ и к
И этим
Пора бросать и ружья, и штандарты.
1-й д е н щ и к
Надеются на славу короля,
Кумира всей Европы.
2-й д е н щ и к
Здесь Россия,
Где слава короля - всего лишь дым.
3-й д е н щ и к
А шведы ближе, ближе; тишина
Над полем странная повисла: ужас,
Оскалив зубы, падает с небес...
1-й д е н щ и к
То грохот пушек и ружейных залпов,
Неслышных словно, лишь дымки, огонь
От края и до края поля битвы.
2-й д е н щ и к
А шведы ряд за рядом аккуратно
Травой подкошенной спадают наземь.
3-й д е н щ и к
Снопы вязать из трупов Смерть явилась.
Еще ведь утро, спала ли роса?
2-й д е н щ и к
Коси, коса,
Пока роса.
3-й д е н щ и к
Роса ли на косе? Людская кровь.
А все идут, и залпы вновь, и вновь.
Баранье стадо, не вояки.
Вся слава ваша - враки.
2-й д е н щ и к
Вот наши всколыхнулись и назад
Поддались чуть...
3-й д е н щ и к
Взять, верно, всех в котел.
1-й д е н щ и к
Там царь проносится, его штандарт
С орлом и сам он, как орел.
2-й д е н щ и к
Строй выгнулся теперь вперед,
И швед бежит уж врассыпную,
И конница на удалую
Несется, рубит, бьет...
3-й д е н щ и к
Она пришла! Пора!
И многократное "Ура!",
Снеся все тяготы и беды,
Приветствует явление Победы,
Бросая жертвы на ее алтарь,
И торжествует царь!
1-й д е н щ и к
Он возвращается в шатер. Идем.
Устал, наверно, если и не ранен.
Теперь он в нашем попеченьи вновь.
Летим навстречу поскорее вскачь.
Показывается царь Петр на коне.
П е т р
Победа полная, такая, что
Присниться не могло из вас кому-то,
И мне, пожалуй. Правда лучше сна.
Ищите короля. Боюсь, он жив ли?
Ни смерть, ни жизнь его мне не нужны.
Нам надобен благословенный мир
Для новых дел и Парадиз наш строить
На землях сих отеческих у моря.
Гул артиллерийских и ружейных залпов стихает, дым над полем рассеивается и открывается прекрасное полуденное небо.
Сцена 1
Воронеж. Март 1709 года. Дом с окнами на судоверфь. Катерина. Входит князь Меншиков.
К а т е р и н а
А государь придет обедать, князь?
М е н ш и к о в
Меня к нему не допустили черти.
К а т е р и н а
(смеясь)
Какие черти?
М е н ш и к о в
Денщики, конечно.
Заважничали рано. Поднял шум.
А государь как будто и не слышит.
Он важным делом занят - буквы пишет,
Любуется, как писарь записной,
Сидит, весь книгами обложен, страх.
К а т е р и н а
Читать он любит, только нет досуга;
Когда же болен, наверстать спешит.
М е н ш и к о в
Сличает переводы, тут же правит.
Ученый муж. Эразм из Роттердама.
Вот буквами печатными послал
Меня к тебе. Я разобрал. Тут ясно,
Без всяких завитушек буквы в ряд.
"Иди-ка, князь, ты к Катерине. Буду
Я тоже вскоре с сыном попрощаться."
Скажите, в миг читать я научился.
К а т е р и н а
И правда, князь.
М е н ш и к о в
А где же Алексей?
К а т е р и н а
Вот он подъехал. Нынче уезжает.
М е н ш и к о в
Небось, он рад-радешенек.
К а т е р и н а
Конечно.
М е н ш и к о в
С отцом бедняге трудно. Нам легко?
Входит царевич Алексей; замечая Меншикова, смущается.
А л е к с е й
(кланяясь)
Мадам. И князь здесь. Я не знал, простите.
К а т е р и н а
(про себя)
Он думает, у нас свиданье? Боже!
М е н ш и к о в
Пожалуй, Катерина, мы закусим
С царевичем. К обеду будет кстати.
А л е к с е й
О, нет, не надо. Пить я не люблю.
М е н ш и к о в
А что, компания не та, царевич?
А л е к с е й
(свысока)
О, обижаете меня вы, князь.
М е н ш и к о в
Так выпьем водочки. Отец твой любит,
Когда ты весел, незлобив и прост.
К а т е р и н а
Каков он сам повсюду и со всеми,
Правдив и прост, исполненный величья.
А л е к с е й
Так он и царь.
М е н ш и к о в
И ты взойдешь на трон.
Учись, пока есть у кого учиться.
А то все взор опущен и молчишь.
В личине скрытности и ум за разум
Идет, как у Мазепы и случилось.
Теперь и сам не рад, а нет возврата;
У Карла добровольный пленник, рыщет,
Как пес безродный, в страхе смерти лютой.
Ведь у предателей один конец.
А л е к с е й
(усмехнувшись)
Ну, куклу вздернуть, а затем поджечь -
Не Божье наказание еще,
А шутовство, прежалкое при том.
М е н ш и к о в
Да нет, прежалок прежде сам Мазепа,
Что выкинул на старости-то лет,
И в кукле он предстал весьма достойно,
И весь народ превесело смеялся.
А ты иного мненья, стало быть.
Я думаю, Мазепа тоже... М-да!
Катерина выбегает в сени, и с нею входит царь Петр с кожаной сумкой.
П е т р
(сыну)
Здесь книги и бумаги. Мусин-Пушкин
Зайдет за ними, как в Москву приедешь.
Дай знать ему. Здесь и письмо к нему.
Прочти сейчас.
А л е к с е й
Дорогой, на досуге,
Не лучше ль, государь?
П е т р
Сейчас. Мне важно,
Чтоб ты все изъяснил, с моих же слов,
Когда бы Мусин-Пушкин впал в сомненья.
Ты видишь, шрифт я выправил? Но чисто,
Где надо, не везде у них выходит.
В письме я образцы вновь привожу,
Не всех, а некоторых букв: где толсто,
Где слишком тонко, снова завитки...
Да ты не слушаешь меня, а жаль.
Шрифт новый ведь для новых поколений.
Ну, что мне делать, а? Помощники!
Один со мной всему учился, сметлив,
А грамоты не знает до сих пор.
Другой ведь тоже толком не учился,
Из-за войны оставшись дома, где
От века лень с невежеством в почете.
А все ведь бабки и попы! Ты с ними
Взойдешь на трон? Все прахом полетит.
Россию в монастырь ты превратишь,
Когда ей впору расцвести, как сад?
К а т е р и н а. Государь! Царевич молод. Пример отца, величайшего из смертных, ему пойдет уж непременно впрок. Иначе быть не может.
М е н ш и к о в. Вы как хотите, а я выпью хоть кваса, хоть пива, а лучше - водки.
П е т р. Катеринушка, налей-ка всем, да сядем за стол. А ты, сын, послушай меня напоследок. Понеже я, как смертный человек, сегодня или завтра могу умереть, я хочу сказать тебе, как говорил уже. Ты должен, при твоих летах, любить все, что содействует благу и чести отечества, верных советников и слуг, будут ли они чужие или свои, и не щадить никаких трудов для блага общего. Если ты, как я надеюсь, будешь следовать моему отеческому совету и примешь правилом жизни страх Божий, справедливость и добродетель - над тобою будет всегда благословение Божие, но если мои советы разнесет ветер и ты не захочешь делать то, чего желаю, то не признаю тебя своим сыном: я буду молить Бога, чтобы он наказал тебя в сей и будущей жизни!
А л е к с е й (испуганно). Всемилостивейший государь-батюшка! Я помню ваши слова; то вы говорили мне после взятия Нарвы, когда я был и вовсе юн. Я еще молод и делаю, что могу. Уверяю ваше величество, что я, как покорный сын, буду всеми силами стараться подражать вашим деяниям и примеру.
П е т р. Дай Боже!
А л е к с е й. Государь, мне бы пора ехать.
К а т е р и н а. А обед, государь царевич?
А л е к с е й. Благодарствую.
П е т р. Хорошо, сын, поезжай! С Богом! Возьми сумку. Что, тяжела?
Прощаются, и Алексей уходит.
Сцена 2
Неширокая открытая местность между Будищенским и Яковецким лесами в окрестностях Полтавы. 25 июня 1709 года. Царь Петр в сопровождении высших офицеров скачет то вперед, то назад, выбирая новое место для лагеря русской армии.
П е т р
Форсировали Ворсклу с боем мы
И поспешили у реки же лагерь
Разбить - в виду атаки неминуемой.
Но прыть свою не проявил король
На этот раз и не примчался с войском.
М е н ш и к о в
Пронесся слух о ране короля,
Что вынес со случайной перестрелки,
Неведомо, с каким дозором даже.
Б р ю с
Оказывается, он уязвим,
Как Ахиллес и точно в пятку.
М е н ш и к о в
Значит,
Мы королю на пятку наступили.
П е т р
Теперь куды ему деваться больше,
Как дать сраженье нам, чего он тщетно
Искал, пока не растерял все силы?
Ш е р е м е т е в
Но короля Полтава хуже раны
Там держит. Лишь разделавшийся с нею,
Он двинется всей армией на нас.
П е т р
Вот мы придвинемся к Полтаве ближе
И к шведам, чтоб не разминуться нам.
М е н ш и к о в
И днем, и ночью враг штурмует город,
Как разъяренный раной зверь.
Б р ю с
Из леса
Несется всадник, будто от погони.
М е н ш и к о в
Гонец полтавский! Знаю я его.
Гонец на скаку останавливает лошадь.
П е т р
Откуда взялся ты?
Г о н е ц
Я из Полтавы,
С письмом от коменданта, государь!
П е т р
Давай. А сам скажи, каково там?
Г о н е ц
Еще позавчера, подкопы сделав,
Швед бочки с порохом нам выдал снова.
Идут на приступ, взрыва нет и нет,
Обещанного им, - бегут с уроном.
Б р ю с
А комендант с Плутоном водит дружбу.
Г о н е ц
Вечор прислали к нам парламентера.
Король принес свободу Украине,
Тот заявил, и также о победах...
А комендант ему: "О том опустим,
Поскольку знаем мы о том из писем,
Подброшенных сюда. Их было семь".
Парламентер: "Король вам предлагает
Сдать город на условиях, какие
Сочтете нужными". Иначе - ясно.
А комендант ему: "Мы тако ж знаем:
Всех штурмов совершили целых восемь.
Здесь при валах полтавских положили
Мы более трех тысяч ваших, так?
Итак, напрасна ваша похвальба.
Побить всех нас, поди, не в вашей воле,
Но в воле Божьей, потому что всяк
Оборонять и защищать себя
Умеет, уповаючи на Бога".
Ш е р е м е т е в
Ответ достойный, даже очень сильный.
А Келин столь же храбр, сколь и умен.
Г о н е ц
Враг, осердясь, на штурм поднялся ночью.
Впотьмах и не видать, где лезут черти.
На вал всходили здесь и там. Беды
Не миновать, когда б не населенье:
Никто не спал, все были на подмоге
Солдатам; женщины мужьям несли
Каменья. Комендант был всюду. Словом,
К утру чертей мы сбросили; и многих,
Пожалуй, прямо в ад.
П е т р
Ай, молодцы!
Ведь я уж Келину позволил выйти,
Оставить город, подпалив его, -
Нет сил, я думал, больше для защиты.
Он пишет, не сдадим мы город. А?
Всего им не хватает, то ж у шведа.
В осаде не Полтава, сам король.
Пожалуй, прав герой. Дадим сраженье
И родину очистим от врага.
(Указывая рукой на местность)
Дадим его мы здесь. К Полтаве
И неприятелю предстанем ближе,
Сюда и лагерь наш переместив.
( Шереметеву)
Разметить и начать работы. Что?
Ш е р е м е т е в
В сомненьях пребываю, государь.
Оставив новый укрепленный лагерь,
Сооружать все вновь за три версты,
Совсем у неприятеля под боком?
М е н ш и к о в
Те три версты для шведов хороши.
А здесь между лесами будет тесно,
Их утесним и линией редутов.
П е т р
Да, Меншиков, ты ими и зайтись.
Ш е р е м е т е в
А шведы - дураки вступать в сраженье,
Когда им негде развернуться даже.
М е н ш и к о в
Деваться некуда. Они в ловушке.
Продвинувшись слегка, кольцо сожмем,
И Карл набросится на нас на поле
С редутами, как на валы Полтавы,
И столь же тщетно, чаю я.
П е т р
Приступим.
Двух дней нам хватит закрепиться здесь?
Падет ли, нет, Полтава, Карл ответит
На наше приближенье. Грянет бой,
Решающий во всей войне, дай Боже!
Царь Петр проносится вскачь далее в сопровождении свиты из высших офицеров.
Сцена 3
Ставка короля Швеции в монастыре. 26 июня 1709 года. Карл полулежит на кровати. Военный совет, на котором присутствуют фельдмаршал Реншильд, премьер-министр граф Пипер и полковник фон Сигрот.
К а р л
Не странно ли, что я лежу здесь, в келье,
Монах монахом, я - монарх?
С и г р о т
Под Богом
Все мы равны, сказал бы капеллан.
П и п е р
А я скажу: где б ни было, неважно,
Вы всюду Божьей милостью король,
Со славой полководца, пред которым
Трепещет вся Европа.
К а р л
Ладно. Будет!
Мне жаль, пока лежал я в лихорадке,
Мы время упустили для атак,
Решительных, у самой переправы.
Р е н ш и л ь д
Велели действовать по усмотренью.
Атаку мы предприняли. Она
Была отбита. Повторить ее
Мы не успели, как постигло нас
Несчастье.
К а р л
Рана не смертельна, Реншильд.
С и г р о т
Полтава, как заноза, держит нас
В смущеньи и все в большем беспокойстве.
Р е н ш и л ь д
А между тем противник подошел
Почти вплотную, с линией редутов,
И больше медлить нам нельзя ни дня.
К а р л
Некстати ранен я, когда царь Петр
Решается, похоже, на сраженье,
Которого он прежде избегал...
С и г р о т
Изматывая нас, король, изрядно.
А ныне он достиг, пожалуй, цели.
Р е н ш и л ь д
О чем вы!
С и г р о т
Знаете прекрасно.
К а р л
Нет!
Давайте напрямую выскажемся,
Чтоб оценить, в каком мы положеньи
Теперь, когда надежда на османов
С татарами отпала, мы одни;
Из Польши даже помощь не поспеет.
Р е н ш и л ь д
Мы в помощи совсем бы не нуждались,
Когда бы армия имела все -
Боеприпасов, провианта вдоволь.
А не хватает даже фуража.
Стоять здесь можем три-четыре дня -
И будет мор, все пустятся в бега.
С и г р о т
Дух войска пал настолько, государь,
Что я, признаться, за своих солдат,
Как ни прискорбно, боле не ручаюсь.
К а р л
Что ж, пусть никто из этого похода
Живым не возвратится, если так!
П и п е р
Герои погибают, им и слава.
Но, государь, а Швеция? Ее
На произвол судьбы нельзя же бросить.
Р е н ш и л ь д
Еще весной у нас была возможность
За Днепр перебраться, и Крассау
Там мог к нам подойти.
К а р л
Как! Отступленье?
Р е н ш и л ь д
Но ныне - с русской армией под боком -
И отступать опасно, черт возьми.
С и г р о т
Опасней, чем атаковать, конечно.
К а р л
Опасней? Нет, позорно. Лучше смерть.
Атаковать противника - решенье,
Достойное при нашем положеньи.
Р е н ш и л ь д
Да, государь! Мы упредим царя:
На новом месте лагерь не успеет
Он укрепить, как мы снесем его.
К а р л
Всем выдвинуться под покровом ночи;
Под утро меж редутов выйти вдруг
Вплотную к лагерю, - да, все внезапно,
И в этом козырь наш, другого нет.
С и г р о т
Да, государь, другого нет, и правда.
Сорвется план, - всей армии конец.
К а р л
Солдатам передать: в обозе царском
Всего им будет вдоволь, пусть дерутся,
Как черти, натощак. Обед отменный
В шатре царя я обещаю вам
На завтра, господа!
Все раскланиваются, как будто повеселевшие.
Сцена 4
Местность перед укрепленным лагерем русской армии с линией редутов, от которой выступают вперед еще три поперечных редута. 27 июня 1709 года. Раннее утро. Кавалерийские атаки. Князь Меншиков со свитой в постоянном движении.
1-й о ф и ц е р
Всю ночь, небось, подкрадывались черти,
Чтобы застать врасплох и порубить
Нас, сонных, будто на постое мы
В садах вишневых у хозяек милых.
2-й о ф и ц е р
Сады еще цветут, но изб и баб
Понежиться не сыщешь уж в округе.
3-й о ф и ц е р
И сон наш чуток был, приказом царским
Настроенные к бою, утра ждали
Уж наготове, чтоб вскочить в седло,
И выстрелам сигнальным среди ночи
Я рад был: значит, нынче будет дело!
1-й о ф и ц е р
Но уж не шведы, повернуть-то поздно.
Ночь проведя без сна, в досаде злой
Они набросились на нас, как черти,
С такою фурией...
3-й о ф и ц е р
Но устрашить
Им нас не удалось, хотя редуты,
Два первых, недостроенных, и пали,
Что приняли они уж за победу.
2-й о ф и ц е р
Гонец от царского величества.
Светлейший князь им недоволен явно.
М е н ш и к о в. Как! Повтори! Дабы конные полки от баталии отвел и стал бы от ретраншемента к горе?
Г о н е ц. Князь! Я могу в точности повторить то же самое. Генерал-поручику Рену тоже велено отойти - вправо от лагеря. Генералу Боуру тоже велено отойти, при этом стараясь наводить неприятеля на редуты, чтобы подвергнуть врага артиллерийскому обстрелу и накрепко смотреть, чтоб гора у него была во фланге, а не назади, дабы неприятель не мог нашу кавалерию под гору утеснить.
М е н ш и к о в. Отойти, когда идет жестокий бой? Передай его царскому величеству: неприятель несет большие потери, а мы пока весьма малые. Если бы шведская пехота не помогала кавалерии, то бы вся неприятельская кавалерия была порублена. И оглянись-ка! Просто невозможно отступать, когда оба фронта стоят так близко друг от друга, сорок сажен каких-то, и ежели скакать направо кругом, то тем придается дерзости неприятелю, который сейчас же погонится за нами, и справиться будет невозможно. Я прошу его царское величество, чтоб изволил прислать в сикурс несколько полков пехотных.
Г о н е ц. Светлейший князь, я передал вам приказ его царского величества.
М е н ш и к о в. Ты сейчас стоишь передо мной. Выполняй мой приказ. Передай в точности мои слова царю. Пали два редута, падут и другие без поддержки кавалерии. Скачи во весь опор!
1-й о ф и ц е р
Приказу царскому светлейший князь
Не подчинился; строит для атаки
Едва из боя вышедшие эскадроны
И сам несется впереди...
2-й о ф и ц е р
Постой!
Где князь?
3-й о ф и ц е р
Упал. Вскочил. Упала лошадь.
2-й о ф и ц е р
Убита. Лошадь новую ему!
1-й о ф и ц е р
Князь невредим. Он снова на коне.
Сраженье разгорелось и какое!
3-й о ф и ц е р
Сгрудились в кучи, на палашах бьются.
А там прорвались наши...
1-й о ф и ц е р
Взяв у шведов
Штандарты и знамена, возвратились,
И дружный возглас поднимает дух.
2-й о ф и ц е р
Его величества гонец вновь скачет.
1-й о ф и ц е р
Прислал царь генерала-адъютанта
На этот раз - ослушнику в укор.
Генерал-адъютант Ягужинский подъезжает к князю Меншикову.
М е н ш и к о в. Ну, что ты мне скажешь? Отступить? Оставить редуты без сикурса?
Я г у ж и н с к и й. Князь! Вы не подчинились приказу его царского величества.
М е н ш и к о в. За это я сам пред ним отвечу.
Я г у ж и н с к и й. Между тем генерал Боур со своими эскадронами отступил, и шведская кавалерия, а за нею пехота, увлекшись преследованием, попали под жесточайший огонь из редутов, а затем, отступая, по флангу под артиллерийский огонь из ретраншемента, что учинил великий неприятелю упадок.
М е н ш и к о в. Ежели бы и я отступил, редуты бы пали.
Я г у ж и н с к и й. Князь, вы, может быть, правы. Но кавалерийские атаки еще не главная баталия, чем озабочен его царское величество. Надобно вам знать: огонь из редутов и лагеря оторвал часть шведской армии - до шести батальонов пехоты и нескольких эскадронов; она бежит в сторону Яковецкого леса.
М е н ш и к о в. А, это другое дело!
Я г у ж и н с к и й. Вам все-таки следует отступить и возглавить погоню за частью шведской армии - с помощью пяти батальонов пехоты.
М е н ш и к о в. Добро! Скачем по кругу, будто для новой атаки!
Пять батальонов пехоты выходят из лагеря.
Сцена 5
Местность перед укрепленным лагерем русской армии. Король Швеции в окружении свиты и охраны полулежит на носилках. Подъезжает фельдмаршал Реншильд и спешивается.
К а р л. С холма нам доносят, что неприятель выходит из своих укреплений.
Р е н ш и л ь д. Я о том слышал, но, думаю, здесь какое-то недоразумение.
К а р л. Сегодня фельдмаршал сделал не очень удачную рекогносцировку. Пошлите кого-нибудь на высокое место понаблюдать, что происходит.
Р е н ш и л ь д. Ваше величество, в этом нет нужды, я и так знаю, как обстоят дела.
К а р л. А что же с генерал-майором Роосом? Где его батальоны? Где треть нашей армии, вы знаете? Генерал-майор Спарре, посланный на поиск пропавших батальонов, уверяет, что генерал-майор Роос стоит в лесу и защищается хорошо.
Р е н ш и л ь д. Ваше величество, я думаю, тут нет ничего хорошего; лучше бы Роос был здесь. Из-за него мы топчемся на месте уже три часа. Ежели он не хочет пробиваться, имея при себе шесть батальонов, то пусть делает, что хочет, черт подери, я не могу ему помочь.
К а р л. Кто-то скачет с холма. Сейчас вы убедитесь в том, что неприятель выходит из укрепленного лагеря.
Г о н е ц. Ваше величество! Неприятель выводит батальон за батальоном из лагеря и строится явно для наступления.
Р е н ш и л ь д. Не может быть! Русские, я полагал, не могут быть столь дерзкими. Теперь я и отсюда все вижу.
К а р л. Мы тоже считали, что русские не осмелятся напасть на корпус Левенгаупта с обозом, однако это случилось. Что же нам следует предпринять? Не атаковать ли нам русскую конницу, что стоит неподалеку, образуя правый фланг неприятеля, и ее прежде всего повернуть вспять?
Р е н ш и л ь д. Нет, ваше величество, нам следует нанести удар вон по тем, то есть по пехоте, продолжающей построение в боевой порядок.
К а р л. Из-за раны я предоставил вам командование моей армией, граф. Делайте как считаете нужным. Игнорировать наступление русских войск нельзя. Они могут оторвать нас от обоза в Пушкаревке.
Р е н ш и л ь д. Да, ваше величество. Последний маневр - опять-таки из-за батальонов Рооса, каковые оказались русскими, - когда мы двинулись в сторону от лагеря русской армии, придется прервать и пехоте отступить назад, чтобы спешно начать построение в боевой порядок напротив порядка русской армии.
К а р л. Наконец предстоит генеральное сражение. Как жаль, что я лежу с раной. Долгожданный час, да принесет он нам победу!
Р е н ш и л ь д (вскакивая на лошадь). Ваше величество!
К а р л. С Богом!
У лагеря русской армии. Вывод войск. Пехота выстраивается в две линии с промежутками для артиллерии; слева и справа кавалерийские полки. Царь Петр в сопровождении генералитета объезжает войска.
П е т р. Российское воинство! Вы помните слова из приказа. Час пришел, когда отечеству пропасть весма иль отродитеся России в лучший вид. Да не смущает вас слава неприятеля, что ложну вы показали не один раз. И помните, сам Бог и Правда с нами, что засвидетельствовано многажды и ныне вы видите. (Шереметеву.) Нас все еще слишком много. Ежели вывести все полки, то неприятель увидит великое наше превосходство и в бой не вступит, но пойдет на убег.
Ш е р е м е т е в. Государь, по вашему повелению в лагере оставили шесть полков пехоты, к великому огорчению солдат и офицеров, что в генеральной баталии им не дано принять участие.
П е т р. Господа генералы! Предлагаю шесть драгунских полков генерала Боура отвести в сторону, в резерв.
Ш е р е м е т е в. Ваше царское величество! Я высказываюсь против умаления фронта и уменьшения русской армии в час генерального сражения. Надежнее иметь полки с превосходным числом, нежели с ровным.
П е т р (обращаясь с улыбкой к солдатам). Неприятель стоит близе лесу и уже в великом страхе; ежели вывести все полки, то не даст бою и уйдет - спасать обоз у Пушкаревки и далее. (Одобрительный гул проносится по войску.) Отвесть шесть драгунских полков генерала Боура, дабы через свое умаление привлечь неприятеля к баталии. Победа не от множественного числа войска, но от помощи Божьей и мужества бывает; храброму и искусному вождю довольно и равного числа. Да поглядите, господин фельдмаршал, на стройное и исправное русское войско! Нам не объехать его, а неприятелю - и подавно. Одна артиллерия полков и лагеря сокрушит неприятеля, стоит ему перейти в тщетной надежде на былую силу в наступление.
Ш е р е м е т е в. Государь! Отвод драгунских полков словно бы подвигнул неприятеля на бой.
П е т р (выезжая вперед). За отечество принять смерть весма похвально, а страх смерти в бою вещь всякой хулы достойна. Господин фельдмаршал, вручаю тебе мою армию, изволь командовать и ожидать приближения неприятеля на сем месте. Я же, как и генералы и полковники, встану во главе своего полка. С Богом!
На высоком валу укрепленного лагеря денщики царя.
1-й д е н щ и к
Пехота наша на версту, стеною
Живою колыхаясь, не спешит
Навстречу неприятелю, который
Куды как мал числом, и редок строй,
Бредет, поди, как стадо на убой.
2-й д е н щ и к
Ужель не ведают? Бараны, что ли?
Бежать бы им давно и без оглядки.
3-й д е н щ и к
Как батальоны Рооса? До леса,
Где их драгуны и настигли. Роос
И Шлиппенбах, два генерала, сдались
На милость победителей.
2-й д е н щ и к
И этим
Пора бросать и ружья, и штандарты.
1-й д е н щ и к
Надеются на славу короля,
Кумира всей Европы.
2-й д е н щ и к
Здесь Россия,
Где слава короля - всего лишь дым.
3-й д е н щ и к
А шведы ближе, ближе; тишина
Над полем странная повисла: ужас,
Оскалив зубы, падает с небес...
1-й д е н щ и к
То грохот пушек и ружейных залпов,
Неслышных словно, лишь дымки, огонь
От края и до края поля битвы.
2-й д е н щ и к
А шведы ряд за рядом аккуратно
Травой подкошенной спадают наземь.
3-й д е н щ и к
Снопы вязать из трупов Смерть явилась.
Еще ведь утро, спала ли роса?
2-й д е н щ и к
Коси, коса,
Пока роса.
3-й д е н щ и к
Роса ли на косе? Людская кровь.
А все идут, и залпы вновь, и вновь.
Баранье стадо, не вояки.
Вся слава ваша - враки.
2-й д е н щ и к
Вот наши всколыхнулись и назад
Поддались чуть...
3-й д е н щ и к
Взять, верно, всех в котел.
1-й д е н щ и к
Там царь проносится, его штандарт
С орлом и сам он, как орел.
2-й д е н щ и к
Строй выгнулся теперь вперед,
И швед бежит уж врассыпную,
И конница на удалую
Несется, рубит, бьет...
3-й д е н щ и к
Она пришла! Пора!
И многократное "Ура!",
Снеся все тяготы и беды,
Приветствует явление Победы,
Бросая жертвы на ее алтарь,
И торжествует царь!
1-й д е н щ и к
Он возвращается в шатер. Идем.
Устал, наверно, если и не ранен.
Теперь он в нашем попеченьи вновь.
Летим навстречу поскорее вскачь.
Показывается царь Петр на коне.
П е т р
Победа полная, такая, что
Присниться не могло из вас кому-то,
И мне, пожалуй. Правда лучше сна.
Ищите короля. Боюсь, он жив ли?
Ни смерть, ни жизнь его мне не нужны.
Нам надобен благословенный мир
Для новых дел и Парадиз наш строить
На землях сих отеческих у моря.
Гул артиллерийских и ружейных залпов стихает, дым над полем рассеивается и открывается прекрасное полуденное небо.
АКТ III
Сцена 1
Санкт-Петербург. Апрель 1714 года. Ассамблея в доме адмирала Апраксина Федора Матвеевича. Большой зал со стульями вдоль стен, предназначенный для танцев, со смежными комнатами, где установлены столы для игры в шахматы, шашки, а также для курения и бесед. Гости заполняют зал, раскланиваясь между собою, кто весело и шумно, а кто - чинно и церемонно. Входят три молодых человека, одетых с иголочки.
П е р в ы й
Послушайте! Куда попали мы?
В т о р о й
Не на прием ли русского посла
В Париже? В Риме? Или Амстердаме?
Здесь шкипера, профессор из Сорбонны,
Трезини-архитектор, адмирал...
Т р е т и й
Да это же хозяин дома.
П е р в ы й
Мог бы
Представить нас.
Т р е т и й
Нет, прежде вы должны
Предстать пред ясны очи государя
И показать, чему учились вы.
Не вздумайте хитрить. Все лучше правду,
Мол, бил баклуши, если не обучен
И не учен остался по причинам,
Да мало ли каким.
П е р в ы й
И что же будет?
Т р е т и й
Пойдешь в солдаты или моряки,
Будь ты и князь. А делен и разумен,
Тебя он не забудет, будь покоен.
В т о р о й
Нет, что хочу я вам сказать. Смотрите!
Как женщины у нас все разоделись!
Почище, чем мужчины... с париками.
Из теремов, где взаперти держали,
На свет явились, красотой сияя
И глаз, и лиц, пусть скованы в движеньях,
Но женственность стыдливая мила.
Т р е т и й
Заговорил ты будто бы стихами,
Эй, Пушкин! Камер-юнкер Монс, он мастер
По части рифм у нас и женщин тоже.
В т о р о й
Ах, нет! Кропать стишки - пустое дело.
Мне грохот пушек слух ласкает больше.
Пока ж идет война, молчат и музы.
Т р е т и й
Да ныне тихо. Оттеснили шведа
Мы отовсюду.
В т о р о й
Швед силен на море.
На суше бить врага мы научились.
Т р е т и й
И то же будет на море, когда
Сам государь - строитель кораблей -
Ждет не дождется лета выйти в море.
П е р в ы й
А вот и Ганнибал. Он прост и важен.
Т р е т и й
Стремится быть похожим на царя.
В т о р о й
Да все мы здесь птенцы гнезда Петрова.
Входит царевич Алексей; не глядя по сторонам, не отвечая на поклоны, проходит в дальнюю комнату.
П е р в ы й
Да это кто? Царевич Алексей?
В т о р о й
Ужели не узнал?
П е р в ы й
Узнал, конечно.
Но он не пожелал узнать всех нас.
Пять лет назад, после Полтавской битвы,
Отправил государь нас с ним учиться,
Великое посольство повторить
Желая, может, пусть в размерах малых.
Т р е т и й
Ну, как взялись за дело?
П е р в ы й
Мы-то, да!
Царевича Европа привечала,
Как славу юную державы новой,
Явившейся с Полтавскою победой
Нежданно в свет, с пространствами в пол-мира.
В т о р о й
Принцессы из земель больших и малых,
Рассадников невест и королей,
Заволновались, кто из них имеет
Достоинства поболе приглянуться
Наследнику российского престола.
Т р е т и й
Австрийский император догадался
Сестру своей супруги, кронпринцессу,
Царевичу в невесты предложить
И, верно, приласкать, и тот растаял.
П е р в ы й
Приехавши учиться, он женился
Нежданно для себя. А счастлив ли?
Пришел один и весь весьма понурый.
Т р е т и й
Принцесса вскорости родит, быть может,
Наследника российского престола.
А он всегда таков. Все начинанья
Его величества - и ассамблея -
Царевичу - весьма то странно - в тягость.
П е р в ы й
Что ж он, за старые обычаи?
Как в прошлом веке запоздавший инок?
Я набожным его не видел вовсе.
Скорей и в церковь приходил понурый,
Когда не скажется совсем больным.
Т р е т и й
Таков он, страждет неминучей ленью,
Иль слаб здоровьем, как его дядья.
Входят адмиралтейский советник Кикин и светлейший князь Меншиков с семействами. Восклицания и приветствия с поцелуями. Кикин проходит к царевичу.
К и к и н. Государь царевич! Сыграем в шашки?
А л е к с е й. Давай. А лучше бы нам переговорить, Александр Васильевич.
К и к и н. И переговорим. Что жена?
А л е к с е й. Что же ей таскаться по ассамблеям на шестом месяце беременности? Впрочем, я не знаю, может, и подъедет.
К и к и н. Посидит чинно. Государю приятно.
А л е к с е й. Не всем. Мачеха моя не очень-то жалует кронпринцессу. Она не очень-то жалует и меня. Как и Меншиков.
К и к и н. Конечно, оба из простого люда, вознесенные волею царя до первейших мест в Российском государстве, они опасаются, что ты бросишь их снова в ничтожество. Ты играй, играй.
А л е к с е й. Еще бы! Царь женился на своей наложнице, да еще из пленниц. Когда такое бывало?
К и к и н. Бывало. Чего на свете не бывало? Слыхал, и король Франции Людовик женился на своей фаворитке?
А л е к с е й. Тайно обвенчался и не сделал ее королевой. А мой отец? Дважды венчался. Однажды тайно, а потом всенародно, и теперь Катерина - царица, а моя мать - инокиня. Каково мне?
К и к и н. Терпи, казак, атаманом будешь.
А л е к с е й. Я собираюсь за границу на леченье.
К и к и н. Да, будь ты здоров, государь, я думаю, взял бы тебя с собою в поход.
А л е к с е й. Видишь ли, от одной мысли о такой оказии меня схватывает лихорадка.
К и к и н. Напрасно. Тебе бы, государь мой, лучше под крылышком отца находиться, иначе заклюют. Царь недоволен, что два лета на море идут дела без толку. Наказал многих за упущения. Чуть меня не достал. Теперь сам возглавит поход. А он у нас таков: где явится, там дело главное затевается. Быть при сем всегда почетно. (Снижая голос.) А, впрочем, тебе лучше в Карлсбаде отсидеться. Не торопись с возвращением. Отговаривайся леченьем, либо ученьем. Нашел бы себе дело, хоть картины закупать. Денег на то царь, сам знаешь, не жалеет. А то останься у французского короля.
А л е к с е й. Как!
К и к и н. Ну, мы с тобой еще переговорим. Не здесь. А я-то, государь царевич, выграл!
А л е к с е й. Я оплошал. Да с тобой у меня всегда так.
В зал вступает царица Екатерина Алексеевна в сопровождении блестящей свиты; за ними входит царь Петр с денщиком.
П е т р
Нева, смотрите, вскрылась наконец!
А п р а к с и н
Так поздно и не помню. Значит, лед
И на заливе, в шхерах тоже долго
Еще не вскроется; спешить нет нужды.
Пока веселью предадимся мы.
( Дает знак музыкантам.)
Начинаются танцы. Трое молодых людей с изумлением оглядываются.
П е р в ы й
Глазам ли мне своим поверить?
Сам царь с царицей в паре первой
Несутся в танце круговом,
С задором молодым при том.
В т о р о й
За ними важно поспешает
С супругою светлейший князь.
Т р е т и й
И некий старец потешает,
Боясь лицом ударить в грязь.
В с е в м е с т е
Все закружились чередою,
Как вешний лед спешит Невою,
И говор слышен там и тут,
Да при честном народе,
А ноги сами и несут
В веселом хороводе.
О ф и ц е р
Красавица! Как вас зовут?
Б а р ы ш н я
Не знаете? Я вас-то знаю.
О ф и ц е р
Откуда?
Б а р ы ш н я
По родному краю.
Росли совсем не вдалеке.
Не здесь же, по Москва-реке.
О ф и ц е р
Княжна! Мы с вами и не знались.
Не время, мы в поход собрались.
Но если я живым вернусь,
На вас я и женюсь.
Б а р ы ш н я
Как! Вы в меня влюбились?
О ф и ц е р
Что сердце ваше говорит?
Б а р ы ш н я
Или слегка забылись?
О ф и ц е р
Иль есть у вас свой фаворит?
Б а р ы ш н я
Так скоро, в продолженье танца...
О ф и ц е р
Я был влюблен в вас, может статься,
Тогда же, на Москва-реке, -
Твоя рука - в моей руке.
Пронесясь через смежные комнаты, царь с царицей вступает снова в зал.
П е т р
Лед тронулся, и все несется вплавь,
Как в небе проплывают облака;
Природа оживает с новой силой,
В воздушном океане уплывая
Неведомо в какую даль и бездну.
Люблю я море; в море - бездна эта
Таинственно и близко проступает,
И в горний мир на парусах вот-вот
И въедешь, кажется, порою ночью.
Е к а т е р и н а
Но там опасно! В бурю иль в сраженье,
Где в этой бездне ты найдешь спасенье?
Зачем тебе все делать самому?
П е т р
Спасенья не ищу, но совершенства.
Не бойся, дальше Петергофа, может,
И не уеду; дел же столько здесь,
Помощников, сама ведь знаешь, сколько.
Постой! Я видел сына. Он здоров?
Е к а т е р и н а
Непостижим он моему уму.
П е т р
(возвращаясь)
Нет, говорят, уже ушел царевич.
На ужин не остался. Нездоров.
Е к а т е р и н а
Веселья нашего не вынес, верно.
П е т р
Не я, он стар, мой сын, на целый век.
(Замечает молодых людей.)
А, кто такие? Помню, узнаю.
Не вас, отцов и матерей родимых
Из века моего, а вы птенцы.
Танцуйте, веселитесь в меру. Завтра
На судоверфи вы меня найдете.
Оденьтесь проще, ну, как я, а я
Ведь вас богаче; к делу и приступим.
Вам легче начинать, чем было нам.
И слава Богу!
А п р а к с и н
С ассамблеи.
П е т р
Да!
Танцы возобновляются, теперь уже при ярко горящих свечах в канделябрах и люстрах.
Сцена 2
У полуострова Гангут. 27 июля 1714 года. Генерал-адмиральская полугалера в кордебаталии в Рилакс-фиорде. Вокруг шлюпки с офицерами в ожидании окончания военного совета.
1-й о ф и ц е р
Двумя флотами вышли мы в поход -
Линейных кораблей и множества
Полугалер и скампавей с пехотой
Для высадки десанта в Швеции.
2-й о ф и ц е р
Но шведская эскадра преградила
Нам путь у Гангута, хоть здесь зимуй.
3-й о ф и ц е р
А наш-то флот линейных кораблей,
Последовавший в Ревель, мог на помощь
Придти сюды, и мы бы разгромили
Эскадру неприятельскую славно.
1-й о ф и ц е р
Царь ожидал участия датчан
В морском походе, только лишь напрасно, -
Но прибыл сам сюды и, осмотревшись,
Переволоку скампавей устроить
Он предложил на узком перешейке.
2-й о ф и ц е р
Но лишь затем, чтобы заставить шведов
Флот разделить на части, иль уйти,
Как мы уйдем от них по суше к шхерам,
А там и до стокгольмских берегов.
1-й о ф и ц е р
Вот шведы и зашевелились. Прам
И шесть галер вкруг Гангута послали -
Переволоку запереть отсюда.
2-й о ф и ц е р
И тут Нептун, кого столь любит царь,
Нам явно подыграл, уснувши мирно
Средь бела дня, и скампавеи морем
Недвижный флот при штиле обошли;
Сначала двадцать, а затем пятнадцать, -
Весь авангард, и он-то запер прама
И шесть галер в Рилакс-фиорде, здесь.
1-й о ф и ц е р
А как палили шведы с кораблей!
Но ядра далеко не долетали.
А то могли и рикошетом сбить.
3-й о ф и ц е р
А рано утром все другие тоже,
Минуя корабли при полном штиле
На веслах мощных Гангут обошли.
На генерал-адмиральской полугалере показываются царь Петр, генерал-адмирал Апраксин и другие. Генерал-адъютант Ягужинский спускается в шлюпку с офицером, несущим белый флаг парламентера.
П е т р
(офицерам на шлюпках)
Эскадре Эреншельда не уйти;
Принять ли бой, иль лучше сразу сдаться,
Пускай решают сами; подождем
Еще немного; будьте же готовы
Однако ж и к морскому бою днесь.
А п р а к с и н
В сраженье вступит авангард, а мы же -
Кордебаталия и арьергард -
Лишь будем наготове, ибо места
Здесь мало, да и враг числом ничтожен.
Все по местам! Шаутбенахт, дай Боже
Вам счастье!
П е т р
Мне? Нет, флоту русскому!
Все разъезжаются. Царь Петр возвращается к полугалере флагмана авангарда, что стоит против шведской эскадры. У каюты два царских денщика.
1-й д е н щ и к
Мы в авангарде - тридцать пять галер...
2-й д е н щ и к
Вернее, скампавей; полугалеры
И те крупней.
1-й д е н щ и к
А все же с пушками
И с войском для десанта.
2-й д е н щ и к
Абордажа,
Верней, ведь бой морской, пусть острова
Вокруг, и шведская эскадра встала
Пред островом, закрыв проходы слева
И справа тож галерами по три;
Посередине "Элефант" громадный,
Для обороны лучший из судов.
Гляди-ка, сколько окон там для пушек.
1-й д е н щ и к
А скампавеи легки и быстры,
На мощных веслах, попади-ка, швед!
Мы авангардом превосходим в силе;
Кордебаталия и арьергард
За нами; каждая эскадра столько же,
Поди, числом, как мы.
2-й д е н щ и к
А если шведы
Еще прибудут? Целый флот на рейде
Оставили мы, проскочивши мимо.
1-й д е н щ и к
Пускай спешат, как "Элефант" в ловушку.
У полугалеры флагмана авангарда офицеры на шлюпках.
1-й о ф и ц е р
Парламентер наш возвращается!
2-й о ф и ц е р
Ни с чем, конечно. Шведы не сдадутся
Без боя. На море еще не биты,
Как под Полтавой, чтоб в Переволочне
Без боя сдались в плен шестнадцать тысяч.
1-й о ф и ц е р
Король убег, их бросив на закланье,
Они и сдались, помня про Полтаву,
Где пало их, как под косой трава,
За восемь тысяч - рядышком, вповалку.
2-й о ф и ц е р
А наших-то за тысячу едва.
3-й о ф и ц е р
Кто их скосил? Не Бог ли за бесчинства?
Как при Лесной все повторилось вновь.
2-й о ф и ц е р
Огонь ружейный и артиллерийский,
Какого не бывало. Ныне тоже
Его величество даст прикурить
От трубок марсовых.
1-й о ф и ц е р
И сам Нептун,
Установивший штиль на море, точно
Подыгрывает русскому царю,
Который чтит его весьма высоко.
1-й д е н щ и к
Его величеству парламентер
Дал знак и устремился к адмиралу
В кордебаталии.
П е т р
Всем по местам!
Огонь вести изрядный; на огне
На абордаж идти - к галерам слева
И справа, - мы ж, одинннадцать галер,
На "Элефанта" двинемся навстречу.
Замешкаемся мы, на помощь вы
Тут явитесь, надеюсь.
(Пауза.)
Ждем сигнала.
На генерал-адмиральской полугалере взвивается на тринкетовой рее синий флаг и раздается пушечный выстрел.
Шведская эскадра не поднимает якорей; на нее устремляются три группы скампавей с войском; завязывается артиллерийская перестрелка.
П е т р
Вперед! И нам бы надо разрядить
Заряды в пушках.
К а п и т а н
Государь! Опасно.
Нет смысла рисковать вам жизнью, коли
Мы частью силы учиним разгром.
П е т р
Шаутбенахт я, флагман авангарда,
Вступившего в сражение с эскадрой
Прославленного флота; школа стоит
Усилий, тако же и мужества,
Когда и риск бывает не напрасен.
Вперед! Я школу бомбардира вспомню,
Когда скакать здесь, как на поле брани
Повсюду поспевая, невозможно.
К а п и т а н
Артиллерийский бой пока что мало
Кому-то учинил урон.
П е т р
Лишь грохот
И дым столбом. Учебный точно бой.
К а п и т а н
Да скампавеи и легки, и быстры;
Попасть в них трудно, тоже - с них, пожалуй.
П е т р
Но духом кто окажется сильнее,
Тот кинется теперь на абордаж.
К а п и т а н
У шведов этого желанья нет;
Стоят, как прежде, все на якорях.
П е т р
Пора! Пора! Флажками дайте знаки:
На абордаж галер - всего их шесть.
Увидели?
К а п и т а н
Идут! Ружейным залпам,
Прицельным, мощным, нет, поди, ответа.
Восходят на борт дружно, как в игре.
П е т р
Гляди! Флаг спущен у одной галеры.
1-й д е н щ и к
Где? Справа?
К а п и т а н
Слева.
2-й д е н щ и к
Справа тож. Ура!
П е т р
На "Элефант"! Иначе те успеют
Вперед нас и подняться, флаг спустить.
К а п и т а н
Пожар на праме!
П е т р
Пушки все ж палят
Изрядно. Бей по окнам! Выше! Ниже!
Нет, стой! Гвардейцы осадили борт.
А пушки бьют невесть куда. О, Боже!
Гвардейца дымом пороха из пушки,
У жерла, разорвало в клочья в миг.
Прости, Господь, погиб без покаянья,
Как гибнут сплошь и рядом на войне,
Кровавой схватке дьявола с людьми ли,
Иль с ангельскою ратью, все едино.
К а п и т а н
Пресветлый государь! Флаг флагмана
На "Элефанте" спущен. Вас с победой
Позвольте первым мне поздравить.
П е т р
Да?!
Лед тронулся и на море, как ждали
Весной у Петергофа мы? Победа!
Поднимается пальба вновь, теперь ликующих солдат и офицеров на скампавеях, с захваченных в плен фрегата и галер неприятеля тоже.
Сцена 3
Санкт-Петербург. Зимний дворец. Покои царицы. Два пажа чинно прохаживаются, поглядывая на закрытые двери и в окна на Неву.
1-й п а ж
Ее величество бывает редко
Не в духе иль огорчена до слез,
Чтоб все заметили.
2-й п а ж
Да, нрав достойный,
Не просто женщины, а героини,
Иначе царь едва ль ее возвысил
До высоты величья своего.
1-й п а ж
Ничто не предвещало сей грозы
Над Кикиным, любимцем государя.
2-й п а ж
Всегда он первым узнавал все вести
Из писем государя, словно друг.
А тут все Меншиков прознал про Гангут...
1-й п а ж
Да он первейший после государя,
Что говорить; но Кикин испугался,
Неведомо чего, пришел к царице,
Чтобы наветы злые отвести.
Пажи становятся у окон, словно воочию наблюдая то, о чем говорят все громче.
2-й п а ж
Какое это было зрелище!
Три скампавеи впереди, за ними
Трофейные шхерботы, шесть галер
И "Элефант", за ними скампавея
Шаутбенахта...
1-й п а ж
Несколько еще
С солдатами, и пушки возвестили
О вводе флота, о победе славной!
2-й п а ж
Пальбе, салютам не было конца!
1-й п а ж
На площади, на Троицкой, ворота
Возвел Трезини, из колонн, поверх
Шатер и статуи богов античных.
2-й п а ж
И князь возвел ворота у дворца,
С колоннами, с аркой над каналом,
Прорытым там к Неве, с картинами
И статуями, точно храм искусства, -
Во славу государя, в честь Победы
На море для России самой первой.
Полуоткрывается створка двери, и выходит одна из фрейлин царицы.
Ф р е й л и н а
Ну, что вы расшумелись здесь? Герои!
1-й п а ж
Не мы герои, даром слишком юны;
Но очень скоро подрастем и мы
Для славных дел...
Открываются настежь створки двери, и выходит царица.
Е к а т е р и н а
Похвально! Государь
Обрадовался бы словам подобным,
Когда б услышал; юность ежели
Последует за ним, ему то в радость.
(Фрейлине.)
Сейчас его величество придет.
Боюсь, невесел, зная, я о чем
Его хочу просить, верней, о ком.
Ф р е й л и н а
О Кикине? Когда он вор, зачем же
Печалиться об нем? Лишь гнев царя
Тут можно возбудить.
Е к а т е р и н а
Жаль человека,
Что верно нам служил - царю и мне,
В особенности мне, когда я права
Едва имела на его вниманье,
Еще чужая всем вокруг, - а Кикин
Уж ведал точно всю мою судьбу,
О чем мне даже и не снилось.
(Обретая царственную осанку.)
Помнить
О слугах верных, в чем-то оплошавших,
Не предо мной, нельзя мне запретить.
На лестничной площадке у раскрытых настежь дверей показывается царь Петр.
П е т р
Вот чем ты нездорова, друг сердечный!
Поворачивается сбежать вниз, но царица всплескивает руками, как бы смеясь над его детскими порывами, и он, обласканный и сконфуженный, остается на месте, что однако его сердит.
Вечор на ассамблею не явилась,
Лишив нежданно радости всех нас;
От огорченья насморк прихватила,
Неровен час и слезы...
Е к а т е р и н а
Пожалеть-то
Могу я сердцем: арест и тюрьма
Его лишили речи; смерть уж веет
У изголовья; он наказан свыше.
Пусть дома хоть окончит дни свои.
О многом ли прошу я, государь?
П е т р
Что с Кикиным все знаешь. А откуда?
Е к а т е р и н а
Ты сам мне, государь, сказал со вздохом.
П е т р
Ужели? Нет, его жалеть не стану.
Доверием и дружбой облачен,
Исподтишка лишь о себе он думал;
В Адмиралтействе вотчину нашел,
Как вождь мышиный. За кого хлопочешь?
Да два десятка этаких у трона,
Без войска чужеземного, разрушат
Могучее, как солнце, государство,
Чтобы с мошной своей зажить хоть где.
Е к а т е р и н а
Твой гнев и праведен, и справедлив.
Ты ведаешь одну лишь мысль - о благе,
О благе общем, равном государству
Под стать тебе, но люди малы, всяк
Хлопочет о себе, не помышляя
О большем; ты их собираешь вместе,
Ведешь к единой цели - к благу всех.
П е т р
Заговорила ты меня, царица.
По случаю победы и торжеств
Простил я многих; Кикина простить
Душа не в силах; я любил его,
Как брата кровного, и с кровью вырвал
Из сердца моего, и мне не легче,
Куда тяжелей, чем тебе, мой друг.
Ведь я один, сердечных уз не сыщешь,
С годами все трудней; помощников,
Сама ты знаешь, сколько; друг сердечный,
Ну, дай свободу Кикину, коль хочешь,
Но знать его я больше не хочу.
Е к а т е р и н а
По-детски чистая душа жестока.
Где сохранил ее, мой государь?
П е т р
(целуя ее)
Опять не так?
Е к а т е р и н а
Нет, нет, велик во всем;
Таким пребудь, когда бы я невольно,
Не чаю, в чем, но прегрешила б вдруг.
Иль сын твой, коим недоволен ты.
П е т р
Победа наша на море Европу
Всю облетела; сын же не слыхал?
На торжества бы мог поспеть без спешки,
Хотя бы и без радости особой,
По долгу только, коли он наследник
Российского престола, - да, загадка.
( Уходя быстро.)
И в ней судьбы и дел моих решенье?
Сцена 4
Спуск корабля. 28 сентября 1714 года. У Адмиралтейства на штапеле новый корабль; берег заполнен народом и мастеровыми из иноземцев; на лучших для обозрения местах вельможи и иностранные послы. Царица со свитой на другом берегу, откуда всего лучше видно. Нева на этом месте относительно узкая, но полноводная, с быстрым течением. День солнечный, небо синее, с белыми, как паруса, облаками, что соответствует праздничному оживлению у реки, заполненной барками, шлюпками, с фрегатом на рейде.
Вокруг нового корабля на штапеле туда и сюда носится долговязая фигура царя.
1-й п о с о л
Да это царь!
2-й п о с о л
Нет, корабельный мастер,
Один из лучших; может, самый лучший.
1-й п о с о л
Я слышал, он учился ремеслу...
3-й п о с о л
Какому? Строить корабли? Кузнец
И токарь превосходный; плотник рьяный,
Каких и не сыскать, как топором
Сей царь владеет, мастер на все руки.
2-й п о с о л
Он снова обежал вокруг корабль,
Все ль приготовлено как нужно сверив
Глазами собственными; он таков,
Когда за дело сам берется.
3-й п о с о л
К спуску
Готово все. Епископ, с ним и царь
На корабле с обрядом освященья.
1-й п о с о л
А где царица?
2-й п о с о л
Дамы где собрались
Оправой многоцветной, там царица, -
На острове. О, берег вожделенный!
1-й п о с о л
А празднество продумано неплохо.
3-й п о с о л
Еще не то увидите, ручаюсь,
Когда бы, в стельку пьяны, не уснете...
1-й п о с о л
Царь снова на земле.
3-й п о с о л
Сейчас отнимут,
Смотрите, снизу балки, и корабль
Со штапеля сошедши, вдруг стрелой
Слетает на воду, сломав полозья,
Весь устремленный к воле...
Н а р о д
У! Ура!
2-й п о с о л
Вы слышите? Корабль ожил, звуки
Литавр и труб несутся из кают.
В это время начинается пушечная пальба с Петропавловской крепости и Адмиралтейства. На середине реки новый корабль опускает якорь.
М е н ш и к о в
Сошло все как нельзя и лучше. Царь
Доволен; радостный, спешит он к шлюпке.
За ним нам не угнаться в барках.
Н а р о д
У!
Ура!
П е т р
(на новом корабле, встречая гостей)
Прошу. Каков новорожденный?
Ш к и п е р а
Сработали отлично, мастер Питер!
М е н ш и к о в
Приветствую вас со счастливым спуском!
Все лучше раз за разом.
П е т р
Научились
И мы работать, а!
Е к а т е р и н а
С новорожденным!
Все женщины со мной тебя целуют.
П е т р
(смущенный)
В каютах, как всегда, столы накрыты
Для женщин и мужчин отдельно. Речь
На палубе позвольте произнесть мне...
Е к а т е р и н а
Да голос ваш услышит и народ
На берегах Невы, и на фрегате.
Ведь над водой в затишье звук несется
Далеко - камешком запущенным,
С десяток всплесков, больше или меньше.
Г о л о с а
Прекрасно сказано! Чудесно! Мило!
Царица сколь красива, столь умна.
Е к а т е р и н а
Ах, тише! Тише! Слушаем царя.
Устанавливается тишина, словно сходящая с небес, а всплеск воды о борт корабля и вскрики народа по берегам лишь подчеркивают ее.
П е т р
А есть ли среди вас такой, кому бы
За двадцать лет пред сим пришло на ум,
Что будет он со мною здесь, на море,
На кораблях, состроенных же нами,
Вступать в сражения и побеждать?
А п р а к с и н
Присниться не могло. Да и откуда?
Ш у т
Ты адмирал - и то, пожалуй, чудо!
П е т р
Или увидеть град сей россиян
С мастеровыми отовсюду, взросший
В условьях тягот многих лет войны?
От неудач поднялись до побед,
И в мире почитают нас за это.
А в чем причина, думали ли вы?
(Обводит всех глазами.)
Ведь древним обиталищем наук
Была когда-то Греция, но кои,
Судьбиною времен из оной бывши
Как изгнаны, в Италии сокрылись;
Потом рассеялись по всей Европе,
Но нераденьем наших предков к нам
Проникнуть воспрепятствованы, - мы
Так и остались в прежней тьме, в какой
И пребывали многие народы,
Пока их очи не отверзлись светом
Художеств и наук, чем в древности
Хвалилась только Греция одна.
Теперь пришла и наша череда,
Лишь только захотите искренне
Вы вспомоществовать намереньям
Моим, соединя труд с послушаньем.
1-й п о с о л
Послушайте! Его величество
Толкует об эпохе Возрожденья
В России, запоздавшей только.
2-й п о с о л
Вот что он начал здесь. Но лучше поздно,
Чем никогда.
1-й п о с о л
Царь явно совмещает
Правителей Италии в себе
И мастеров ее, неукротимых,
Могучих, всеобъемлющих умов,
Предерзких перед таинством природы,
Как Леонардо, резающих трупы,
В стремлении великом к совершенству.
3-й п о с о л
Но тот, кто позже начинает, может
Пойти скорей, как дети за отцами,
Когда они последуют за ними.
Реплики послов отчасти доходят до слуха царя, он невольно ищет глазами сына и не находит.
П е т р
(в досаде)
Прошу к столу в каютах. Где ж мой сын?
Е к а т е р и н а
Царевич за границей на леченье.
Забыл? Как хорошо ты говорил.
П е т р
Сегодня мне впервые ясно стало,
Что я затеял. Бороды ли брить?
В немецкие одежды ли рядиться?
Или к истокам общим обратиться -
Художеств и наук, как вся Европа
Училась радостно у Греции,
Что нам отнюдь не грех же с нашей верой
Из тех же мест, благословенных свыше.
Идем, идем. Ведь гости уж заждались.
Уходят в разные каюты, и тотчас - с провозглашением первого тоста - раздается пушечный выстрел с фрегата. Между тем наступает вечер, и на фрегате зажигаются фонарики, коими он обвешан искусно, и чудная иллюминация возгорается над Невой.
Сцена 1
Санкт-Петербург. Апрель 1714 года. Ассамблея в доме адмирала Апраксина Федора Матвеевича. Большой зал со стульями вдоль стен, предназначенный для танцев, со смежными комнатами, где установлены столы для игры в шахматы, шашки, а также для курения и бесед. Гости заполняют зал, раскланиваясь между собою, кто весело и шумно, а кто - чинно и церемонно. Входят три молодых человека, одетых с иголочки.
П е р в ы й
Послушайте! Куда попали мы?
В т о р о й
Не на прием ли русского посла
В Париже? В Риме? Или Амстердаме?
Здесь шкипера, профессор из Сорбонны,
Трезини-архитектор, адмирал...
Т р е т и й
Да это же хозяин дома.
П е р в ы й
Мог бы
Представить нас.
Т р е т и й
Нет, прежде вы должны
Предстать пред ясны очи государя
И показать, чему учились вы.
Не вздумайте хитрить. Все лучше правду,
Мол, бил баклуши, если не обучен
И не учен остался по причинам,
Да мало ли каким.
П е р в ы й
И что же будет?
Т р е т и й
Пойдешь в солдаты или моряки,
Будь ты и князь. А делен и разумен,
Тебя он не забудет, будь покоен.
В т о р о й
Нет, что хочу я вам сказать. Смотрите!
Как женщины у нас все разоделись!
Почище, чем мужчины... с париками.
Из теремов, где взаперти держали,
На свет явились, красотой сияя
И глаз, и лиц, пусть скованы в движеньях,
Но женственность стыдливая мила.
Т р е т и й
Заговорил ты будто бы стихами,
Эй, Пушкин! Камер-юнкер Монс, он мастер
По части рифм у нас и женщин тоже.
В т о р о й
Ах, нет! Кропать стишки - пустое дело.
Мне грохот пушек слух ласкает больше.
Пока ж идет война, молчат и музы.
Т р е т и й
Да ныне тихо. Оттеснили шведа
Мы отовсюду.
В т о р о й
Швед силен на море.
На суше бить врага мы научились.
Т р е т и й
И то же будет на море, когда
Сам государь - строитель кораблей -
Ждет не дождется лета выйти в море.
П е р в ы й
А вот и Ганнибал. Он прост и важен.
Т р е т и й
Стремится быть похожим на царя.
В т о р о й
Да все мы здесь птенцы гнезда Петрова.
Входит царевич Алексей; не глядя по сторонам, не отвечая на поклоны, проходит в дальнюю комнату.
П е р в ы й
Да это кто? Царевич Алексей?
В т о р о й
Ужели не узнал?
П е р в ы й
Узнал, конечно.
Но он не пожелал узнать всех нас.
Пять лет назад, после Полтавской битвы,
Отправил государь нас с ним учиться,
Великое посольство повторить
Желая, может, пусть в размерах малых.
Т р е т и й
Ну, как взялись за дело?
П е р в ы й
Мы-то, да!
Царевича Европа привечала,
Как славу юную державы новой,
Явившейся с Полтавскою победой
Нежданно в свет, с пространствами в пол-мира.
В т о р о й
Принцессы из земель больших и малых,
Рассадников невест и королей,
Заволновались, кто из них имеет
Достоинства поболе приглянуться
Наследнику российского престола.
Т р е т и й
Австрийский император догадался
Сестру своей супруги, кронпринцессу,
Царевичу в невесты предложить
И, верно, приласкать, и тот растаял.
П е р в ы й
Приехавши учиться, он женился
Нежданно для себя. А счастлив ли?
Пришел один и весь весьма понурый.
Т р е т и й
Принцесса вскорости родит, быть может,
Наследника российского престола.
А он всегда таков. Все начинанья
Его величества - и ассамблея -
Царевичу - весьма то странно - в тягость.
П е р в ы й
Что ж он, за старые обычаи?
Как в прошлом веке запоздавший инок?
Я набожным его не видел вовсе.
Скорей и в церковь приходил понурый,
Когда не скажется совсем больным.
Т р е т и й
Таков он, страждет неминучей ленью,
Иль слаб здоровьем, как его дядья.
Входят адмиралтейский советник Кикин и светлейший князь Меншиков с семействами. Восклицания и приветствия с поцелуями. Кикин проходит к царевичу.
К и к и н. Государь царевич! Сыграем в шашки?
А л е к с е й. Давай. А лучше бы нам переговорить, Александр Васильевич.
К и к и н. И переговорим. Что жена?
А л е к с е й. Что же ей таскаться по ассамблеям на шестом месяце беременности? Впрочем, я не знаю, может, и подъедет.
К и к и н. Посидит чинно. Государю приятно.
А л е к с е й. Не всем. Мачеха моя не очень-то жалует кронпринцессу. Она не очень-то жалует и меня. Как и Меншиков.
К и к и н. Конечно, оба из простого люда, вознесенные волею царя до первейших мест в Российском государстве, они опасаются, что ты бросишь их снова в ничтожество. Ты играй, играй.
А л е к с е й. Еще бы! Царь женился на своей наложнице, да еще из пленниц. Когда такое бывало?
К и к и н. Бывало. Чего на свете не бывало? Слыхал, и король Франции Людовик женился на своей фаворитке?
А л е к с е й. Тайно обвенчался и не сделал ее королевой. А мой отец? Дважды венчался. Однажды тайно, а потом всенародно, и теперь Катерина - царица, а моя мать - инокиня. Каково мне?
К и к и н. Терпи, казак, атаманом будешь.
А л е к с е й. Я собираюсь за границу на леченье.
К и к и н. Да, будь ты здоров, государь, я думаю, взял бы тебя с собою в поход.
А л е к с е й. Видишь ли, от одной мысли о такой оказии меня схватывает лихорадка.
К и к и н. Напрасно. Тебе бы, государь мой, лучше под крылышком отца находиться, иначе заклюют. Царь недоволен, что два лета на море идут дела без толку. Наказал многих за упущения. Чуть меня не достал. Теперь сам возглавит поход. А он у нас таков: где явится, там дело главное затевается. Быть при сем всегда почетно. (Снижая голос.) А, впрочем, тебе лучше в Карлсбаде отсидеться. Не торопись с возвращением. Отговаривайся леченьем, либо ученьем. Нашел бы себе дело, хоть картины закупать. Денег на то царь, сам знаешь, не жалеет. А то останься у французского короля.
А л е к с е й. Как!
К и к и н. Ну, мы с тобой еще переговорим. Не здесь. А я-то, государь царевич, выграл!
А л е к с е й. Я оплошал. Да с тобой у меня всегда так.
В зал вступает царица Екатерина Алексеевна в сопровождении блестящей свиты; за ними входит царь Петр с денщиком.
П е т р
Нева, смотрите, вскрылась наконец!
А п р а к с и н
Так поздно и не помню. Значит, лед
И на заливе, в шхерах тоже долго
Еще не вскроется; спешить нет нужды.
Пока веселью предадимся мы.
( Дает знак музыкантам.)
Начинаются танцы. Трое молодых людей с изумлением оглядываются.
П е р в ы й
Глазам ли мне своим поверить?
Сам царь с царицей в паре первой
Несутся в танце круговом,
С задором молодым при том.
В т о р о й
За ними важно поспешает
С супругою светлейший князь.
Т р е т и й
И некий старец потешает,
Боясь лицом ударить в грязь.
В с е в м е с т е
Все закружились чередою,
Как вешний лед спешит Невою,
И говор слышен там и тут,
Да при честном народе,
А ноги сами и несут
В веселом хороводе.
О ф и ц е р
Красавица! Как вас зовут?
Б а р ы ш н я
Не знаете? Я вас-то знаю.
О ф и ц е р
Откуда?
Б а р ы ш н я
По родному краю.
Росли совсем не вдалеке.
Не здесь же, по Москва-реке.
О ф и ц е р
Княжна! Мы с вами и не знались.
Не время, мы в поход собрались.
Но если я живым вернусь,
На вас я и женюсь.
Б а р ы ш н я
Как! Вы в меня влюбились?
О ф и ц е р
Что сердце ваше говорит?
Б а р ы ш н я
Или слегка забылись?
О ф и ц е р
Иль есть у вас свой фаворит?
Б а р ы ш н я
Так скоро, в продолженье танца...
О ф и ц е р
Я был влюблен в вас, может статься,
Тогда же, на Москва-реке, -
Твоя рука - в моей руке.
Пронесясь через смежные комнаты, царь с царицей вступает снова в зал.
П е т р
Лед тронулся, и все несется вплавь,
Как в небе проплывают облака;
Природа оживает с новой силой,
В воздушном океане уплывая
Неведомо в какую даль и бездну.
Люблю я море; в море - бездна эта
Таинственно и близко проступает,
И в горний мир на парусах вот-вот
И въедешь, кажется, порою ночью.
Е к а т е р и н а
Но там опасно! В бурю иль в сраженье,
Где в этой бездне ты найдешь спасенье?
Зачем тебе все делать самому?
П е т р
Спасенья не ищу, но совершенства.
Не бойся, дальше Петергофа, может,
И не уеду; дел же столько здесь,
Помощников, сама ведь знаешь, сколько.
Постой! Я видел сына. Он здоров?
Е к а т е р и н а
Непостижим он моему уму.
П е т р
(возвращаясь)
Нет, говорят, уже ушел царевич.
На ужин не остался. Нездоров.
Е к а т е р и н а
Веселья нашего не вынес, верно.
П е т р
Не я, он стар, мой сын, на целый век.
(Замечает молодых людей.)
А, кто такие? Помню, узнаю.
Не вас, отцов и матерей родимых
Из века моего, а вы птенцы.
Танцуйте, веселитесь в меру. Завтра
На судоверфи вы меня найдете.
Оденьтесь проще, ну, как я, а я
Ведь вас богаче; к делу и приступим.
Вам легче начинать, чем было нам.
И слава Богу!
А п р а к с и н
С ассамблеи.
П е т р
Да!
Танцы возобновляются, теперь уже при ярко горящих свечах в канделябрах и люстрах.
Сцена 2
У полуострова Гангут. 27 июля 1714 года. Генерал-адмиральская полугалера в кордебаталии в Рилакс-фиорде. Вокруг шлюпки с офицерами в ожидании окончания военного совета.
1-й о ф и ц е р
Двумя флотами вышли мы в поход -
Линейных кораблей и множества
Полугалер и скампавей с пехотой
Для высадки десанта в Швеции.
2-й о ф и ц е р
Но шведская эскадра преградила
Нам путь у Гангута, хоть здесь зимуй.
3-й о ф и ц е р
А наш-то флот линейных кораблей,
Последовавший в Ревель, мог на помощь
Придти сюды, и мы бы разгромили
Эскадру неприятельскую славно.
1-й о ф и ц е р
Царь ожидал участия датчан
В морском походе, только лишь напрасно, -
Но прибыл сам сюды и, осмотревшись,
Переволоку скампавей устроить
Он предложил на узком перешейке.
2-й о ф и ц е р
Но лишь затем, чтобы заставить шведов
Флот разделить на части, иль уйти,
Как мы уйдем от них по суше к шхерам,
А там и до стокгольмских берегов.
1-й о ф и ц е р
Вот шведы и зашевелились. Прам
И шесть галер вкруг Гангута послали -
Переволоку запереть отсюда.
2-й о ф и ц е р
И тут Нептун, кого столь любит царь,
Нам явно подыграл, уснувши мирно
Средь бела дня, и скампавеи морем
Недвижный флот при штиле обошли;
Сначала двадцать, а затем пятнадцать, -
Весь авангард, и он-то запер прама
И шесть галер в Рилакс-фиорде, здесь.
1-й о ф и ц е р
А как палили шведы с кораблей!
Но ядра далеко не долетали.
А то могли и рикошетом сбить.
3-й о ф и ц е р
А рано утром все другие тоже,
Минуя корабли при полном штиле
На веслах мощных Гангут обошли.
На генерал-адмиральской полугалере показываются царь Петр, генерал-адмирал Апраксин и другие. Генерал-адъютант Ягужинский спускается в шлюпку с офицером, несущим белый флаг парламентера.
П е т р
(офицерам на шлюпках)
Эскадре Эреншельда не уйти;
Принять ли бой, иль лучше сразу сдаться,
Пускай решают сами; подождем
Еще немного; будьте же готовы
Однако ж и к морскому бою днесь.
А п р а к с и н
В сраженье вступит авангард, а мы же -
Кордебаталия и арьергард -
Лишь будем наготове, ибо места
Здесь мало, да и враг числом ничтожен.
Все по местам! Шаутбенахт, дай Боже
Вам счастье!
П е т р
Мне? Нет, флоту русскому!
Все разъезжаются. Царь Петр возвращается к полугалере флагмана авангарда, что стоит против шведской эскадры. У каюты два царских денщика.
1-й д е н щ и к
Мы в авангарде - тридцать пять галер...
2-й д е н щ и к
Вернее, скампавей; полугалеры
И те крупней.
1-й д е н щ и к
А все же с пушками
И с войском для десанта.
2-й д е н щ и к
Абордажа,
Верней, ведь бой морской, пусть острова
Вокруг, и шведская эскадра встала
Пред островом, закрыв проходы слева
И справа тож галерами по три;
Посередине "Элефант" громадный,
Для обороны лучший из судов.
Гляди-ка, сколько окон там для пушек.
1-й д е н щ и к
А скампавеи легки и быстры,
На мощных веслах, попади-ка, швед!
Мы авангардом превосходим в силе;
Кордебаталия и арьергард
За нами; каждая эскадра столько же,
Поди, числом, как мы.
2-й д е н щ и к
А если шведы
Еще прибудут? Целый флот на рейде
Оставили мы, проскочивши мимо.
1-й д е н щ и к
Пускай спешат, как "Элефант" в ловушку.
У полугалеры флагмана авангарда офицеры на шлюпках.
1-й о ф и ц е р
Парламентер наш возвращается!
2-й о ф и ц е р
Ни с чем, конечно. Шведы не сдадутся
Без боя. На море еще не биты,
Как под Полтавой, чтоб в Переволочне
Без боя сдались в плен шестнадцать тысяч.
1-й о ф и ц е р
Король убег, их бросив на закланье,
Они и сдались, помня про Полтаву,
Где пало их, как под косой трава,
За восемь тысяч - рядышком, вповалку.
2-й о ф и ц е р
А наших-то за тысячу едва.
3-й о ф и ц е р
Кто их скосил? Не Бог ли за бесчинства?
Как при Лесной все повторилось вновь.
2-й о ф и ц е р
Огонь ружейный и артиллерийский,
Какого не бывало. Ныне тоже
Его величество даст прикурить
От трубок марсовых.
1-й о ф и ц е р
И сам Нептун,
Установивший штиль на море, точно
Подыгрывает русскому царю,
Который чтит его весьма высоко.
1-й д е н щ и к
Его величеству парламентер
Дал знак и устремился к адмиралу
В кордебаталии.
П е т р
Всем по местам!
Огонь вести изрядный; на огне
На абордаж идти - к галерам слева
И справа, - мы ж, одинннадцать галер,
На "Элефанта" двинемся навстречу.
Замешкаемся мы, на помощь вы
Тут явитесь, надеюсь.
(Пауза.)
Ждем сигнала.
На генерал-адмиральской полугалере взвивается на тринкетовой рее синий флаг и раздается пушечный выстрел.
Шведская эскадра не поднимает якорей; на нее устремляются три группы скампавей с войском; завязывается артиллерийская перестрелка.
П е т р
Вперед! И нам бы надо разрядить
Заряды в пушках.
К а п и т а н
Государь! Опасно.
Нет смысла рисковать вам жизнью, коли
Мы частью силы учиним разгром.
П е т р
Шаутбенахт я, флагман авангарда,
Вступившего в сражение с эскадрой
Прославленного флота; школа стоит
Усилий, тако же и мужества,
Когда и риск бывает не напрасен.
Вперед! Я школу бомбардира вспомню,
Когда скакать здесь, как на поле брани
Повсюду поспевая, невозможно.
К а п и т а н
Артиллерийский бой пока что мало
Кому-то учинил урон.
П е т р
Лишь грохот
И дым столбом. Учебный точно бой.
К а п и т а н
Да скампавеи и легки, и быстры;
Попасть в них трудно, тоже - с них, пожалуй.
П е т р
Но духом кто окажется сильнее,
Тот кинется теперь на абордаж.
К а п и т а н
У шведов этого желанья нет;
Стоят, как прежде, все на якорях.
П е т р
Пора! Пора! Флажками дайте знаки:
На абордаж галер - всего их шесть.
Увидели?
К а п и т а н
Идут! Ружейным залпам,
Прицельным, мощным, нет, поди, ответа.
Восходят на борт дружно, как в игре.
П е т р
Гляди! Флаг спущен у одной галеры.
1-й д е н щ и к
Где? Справа?
К а п и т а н
Слева.
2-й д е н щ и к
Справа тож. Ура!
П е т р
На "Элефант"! Иначе те успеют
Вперед нас и подняться, флаг спустить.
К а п и т а н
Пожар на праме!
П е т р
Пушки все ж палят
Изрядно. Бей по окнам! Выше! Ниже!
Нет, стой! Гвардейцы осадили борт.
А пушки бьют невесть куда. О, Боже!
Гвардейца дымом пороха из пушки,
У жерла, разорвало в клочья в миг.
Прости, Господь, погиб без покаянья,
Как гибнут сплошь и рядом на войне,
Кровавой схватке дьявола с людьми ли,
Иль с ангельскою ратью, все едино.
К а п и т а н
Пресветлый государь! Флаг флагмана
На "Элефанте" спущен. Вас с победой
Позвольте первым мне поздравить.
П е т р
Да?!
Лед тронулся и на море, как ждали
Весной у Петергофа мы? Победа!
Поднимается пальба вновь, теперь ликующих солдат и офицеров на скампавеях, с захваченных в плен фрегата и галер неприятеля тоже.
Сцена 3
Санкт-Петербург. Зимний дворец. Покои царицы. Два пажа чинно прохаживаются, поглядывая на закрытые двери и в окна на Неву.
1-й п а ж
Ее величество бывает редко
Не в духе иль огорчена до слез,
Чтоб все заметили.
2-й п а ж
Да, нрав достойный,
Не просто женщины, а героини,
Иначе царь едва ль ее возвысил
До высоты величья своего.
1-й п а ж
Ничто не предвещало сей грозы
Над Кикиным, любимцем государя.
2-й п а ж
Всегда он первым узнавал все вести
Из писем государя, словно друг.
А тут все Меншиков прознал про Гангут...
1-й п а ж
Да он первейший после государя,
Что говорить; но Кикин испугался,
Неведомо чего, пришел к царице,
Чтобы наветы злые отвести.
Пажи становятся у окон, словно воочию наблюдая то, о чем говорят все громче.
2-й п а ж
Какое это было зрелище!
Три скампавеи впереди, за ними
Трофейные шхерботы, шесть галер
И "Элефант", за ними скампавея
Шаутбенахта...
1-й п а ж
Несколько еще
С солдатами, и пушки возвестили
О вводе флота, о победе славной!
2-й п а ж
Пальбе, салютам не было конца!
1-й п а ж
На площади, на Троицкой, ворота
Возвел Трезини, из колонн, поверх
Шатер и статуи богов античных.
2-й п а ж
И князь возвел ворота у дворца,
С колоннами, с аркой над каналом,
Прорытым там к Неве, с картинами
И статуями, точно храм искусства, -
Во славу государя, в честь Победы
На море для России самой первой.
Полуоткрывается створка двери, и выходит одна из фрейлин царицы.
Ф р е й л и н а
Ну, что вы расшумелись здесь? Герои!
1-й п а ж
Не мы герои, даром слишком юны;
Но очень скоро подрастем и мы
Для славных дел...
Открываются настежь створки двери, и выходит царица.
Е к а т е р и н а
Похвально! Государь
Обрадовался бы словам подобным,
Когда б услышал; юность ежели
Последует за ним, ему то в радость.
(Фрейлине.)
Сейчас его величество придет.
Боюсь, невесел, зная, я о чем
Его хочу просить, верней, о ком.
Ф р е й л и н а
О Кикине? Когда он вор, зачем же
Печалиться об нем? Лишь гнев царя
Тут можно возбудить.
Е к а т е р и н а
Жаль человека,
Что верно нам служил - царю и мне,
В особенности мне, когда я права
Едва имела на его вниманье,
Еще чужая всем вокруг, - а Кикин
Уж ведал точно всю мою судьбу,
О чем мне даже и не снилось.
(Обретая царственную осанку.)
Помнить
О слугах верных, в чем-то оплошавших,
Не предо мной, нельзя мне запретить.
На лестничной площадке у раскрытых настежь дверей показывается царь Петр.
П е т р
Вот чем ты нездорова, друг сердечный!
Поворачивается сбежать вниз, но царица всплескивает руками, как бы смеясь над его детскими порывами, и он, обласканный и сконфуженный, остается на месте, что однако его сердит.
Вечор на ассамблею не явилась,
Лишив нежданно радости всех нас;
От огорченья насморк прихватила,
Неровен час и слезы...
Е к а т е р и н а
Пожалеть-то
Могу я сердцем: арест и тюрьма
Его лишили речи; смерть уж веет
У изголовья; он наказан свыше.
Пусть дома хоть окончит дни свои.
О многом ли прошу я, государь?
П е т р
Что с Кикиным все знаешь. А откуда?
Е к а т е р и н а
Ты сам мне, государь, сказал со вздохом.
П е т р
Ужели? Нет, его жалеть не стану.
Доверием и дружбой облачен,
Исподтишка лишь о себе он думал;
В Адмиралтействе вотчину нашел,
Как вождь мышиный. За кого хлопочешь?
Да два десятка этаких у трона,
Без войска чужеземного, разрушат
Могучее, как солнце, государство,
Чтобы с мошной своей зажить хоть где.
Е к а т е р и н а
Твой гнев и праведен, и справедлив.
Ты ведаешь одну лишь мысль - о благе,
О благе общем, равном государству
Под стать тебе, но люди малы, всяк
Хлопочет о себе, не помышляя
О большем; ты их собираешь вместе,
Ведешь к единой цели - к благу всех.
П е т р
Заговорила ты меня, царица.
По случаю победы и торжеств
Простил я многих; Кикина простить
Душа не в силах; я любил его,
Как брата кровного, и с кровью вырвал
Из сердца моего, и мне не легче,
Куда тяжелей, чем тебе, мой друг.
Ведь я один, сердечных уз не сыщешь,
С годами все трудней; помощников,
Сама ты знаешь, сколько; друг сердечный,
Ну, дай свободу Кикину, коль хочешь,
Но знать его я больше не хочу.
Е к а т е р и н а
По-детски чистая душа жестока.
Где сохранил ее, мой государь?
П е т р
(целуя ее)
Опять не так?
Е к а т е р и н а
Нет, нет, велик во всем;
Таким пребудь, когда бы я невольно,
Не чаю, в чем, но прегрешила б вдруг.
Иль сын твой, коим недоволен ты.
П е т р
Победа наша на море Европу
Всю облетела; сын же не слыхал?
На торжества бы мог поспеть без спешки,
Хотя бы и без радости особой,
По долгу только, коли он наследник
Российского престола, - да, загадка.
( Уходя быстро.)
И в ней судьбы и дел моих решенье?
Сцена 4
Спуск корабля. 28 сентября 1714 года. У Адмиралтейства на штапеле новый корабль; берег заполнен народом и мастеровыми из иноземцев; на лучших для обозрения местах вельможи и иностранные послы. Царица со свитой на другом берегу, откуда всего лучше видно. Нева на этом месте относительно узкая, но полноводная, с быстрым течением. День солнечный, небо синее, с белыми, как паруса, облаками, что соответствует праздничному оживлению у реки, заполненной барками, шлюпками, с фрегатом на рейде.
Вокруг нового корабля на штапеле туда и сюда носится долговязая фигура царя.
1-й п о с о л
Да это царь!
2-й п о с о л
Нет, корабельный мастер,
Один из лучших; может, самый лучший.
1-й п о с о л
Я слышал, он учился ремеслу...
3-й п о с о л
Какому? Строить корабли? Кузнец
И токарь превосходный; плотник рьяный,
Каких и не сыскать, как топором
Сей царь владеет, мастер на все руки.
2-й п о с о л
Он снова обежал вокруг корабль,
Все ль приготовлено как нужно сверив
Глазами собственными; он таков,
Когда за дело сам берется.
3-й п о с о л
К спуску
Готово все. Епископ, с ним и царь
На корабле с обрядом освященья.
1-й п о с о л
А где царица?
2-й п о с о л
Дамы где собрались
Оправой многоцветной, там царица, -
На острове. О, берег вожделенный!
1-й п о с о л
А празднество продумано неплохо.
3-й п о с о л
Еще не то увидите, ручаюсь,
Когда бы, в стельку пьяны, не уснете...
1-й п о с о л
Царь снова на земле.
3-й п о с о л
Сейчас отнимут,
Смотрите, снизу балки, и корабль
Со штапеля сошедши, вдруг стрелой
Слетает на воду, сломав полозья,
Весь устремленный к воле...
Н а р о д
У! Ура!
2-й п о с о л
Вы слышите? Корабль ожил, звуки
Литавр и труб несутся из кают.
В это время начинается пушечная пальба с Петропавловской крепости и Адмиралтейства. На середине реки новый корабль опускает якорь.
М е н ш и к о в
Сошло все как нельзя и лучше. Царь
Доволен; радостный, спешит он к шлюпке.
За ним нам не угнаться в барках.
Н а р о д
У!
Ура!
П е т р
(на новом корабле, встречая гостей)
Прошу. Каков новорожденный?
Ш к и п е р а
Сработали отлично, мастер Питер!
М е н ш и к о в
Приветствую вас со счастливым спуском!
Все лучше раз за разом.
П е т р
Научились
И мы работать, а!
Е к а т е р и н а
С новорожденным!
Все женщины со мной тебя целуют.
П е т р
(смущенный)
В каютах, как всегда, столы накрыты
Для женщин и мужчин отдельно. Речь
На палубе позвольте произнесть мне...
Е к а т е р и н а
Да голос ваш услышит и народ
На берегах Невы, и на фрегате.
Ведь над водой в затишье звук несется
Далеко - камешком запущенным,
С десяток всплесков, больше или меньше.
Г о л о с а
Прекрасно сказано! Чудесно! Мило!
Царица сколь красива, столь умна.
Е к а т е р и н а
Ах, тише! Тише! Слушаем царя.
Устанавливается тишина, словно сходящая с небес, а всплеск воды о борт корабля и вскрики народа по берегам лишь подчеркивают ее.
П е т р
А есть ли среди вас такой, кому бы
За двадцать лет пред сим пришло на ум,
Что будет он со мною здесь, на море,
На кораблях, состроенных же нами,
Вступать в сражения и побеждать?
А п р а к с и н
Присниться не могло. Да и откуда?
Ш у т
Ты адмирал - и то, пожалуй, чудо!
П е т р
Или увидеть град сей россиян
С мастеровыми отовсюду, взросший
В условьях тягот многих лет войны?
От неудач поднялись до побед,
И в мире почитают нас за это.
А в чем причина, думали ли вы?
(Обводит всех глазами.)
Ведь древним обиталищем наук
Была когда-то Греция, но кои,
Судьбиною времен из оной бывши
Как изгнаны, в Италии сокрылись;
Потом рассеялись по всей Европе,
Но нераденьем наших предков к нам
Проникнуть воспрепятствованы, - мы
Так и остались в прежней тьме, в какой
И пребывали многие народы,
Пока их очи не отверзлись светом
Художеств и наук, чем в древности
Хвалилась только Греция одна.
Теперь пришла и наша череда,
Лишь только захотите искренне
Вы вспомоществовать намереньям
Моим, соединя труд с послушаньем.
1-й п о с о л
Послушайте! Его величество
Толкует об эпохе Возрожденья
В России, запоздавшей только.
2-й п о с о л
Вот что он начал здесь. Но лучше поздно,
Чем никогда.
1-й п о с о л
Царь явно совмещает
Правителей Италии в себе
И мастеров ее, неукротимых,
Могучих, всеобъемлющих умов,
Предерзких перед таинством природы,
Как Леонардо, резающих трупы,
В стремлении великом к совершенству.
3-й п о с о л
Но тот, кто позже начинает, может
Пойти скорей, как дети за отцами,
Когда они последуют за ними.
Реплики послов отчасти доходят до слуха царя, он невольно ищет глазами сына и не находит.
П е т р
(в досаде)
Прошу к столу в каютах. Где ж мой сын?
Е к а т е р и н а
Царевич за границей на леченье.
Забыл? Как хорошо ты говорил.
П е т р
Сегодня мне впервые ясно стало,
Что я затеял. Бороды ли брить?
В немецкие одежды ли рядиться?
Или к истокам общим обратиться -
Художеств и наук, как вся Европа
Училась радостно у Греции,
Что нам отнюдь не грех же с нашей верой
Из тех же мест, благословенных свыше.
Идем, идем. Ведь гости уж заждались.
Уходят в разные каюты, и тотчас - с провозглашением первого тоста - раздается пушечный выстрел с фрегата. Между тем наступает вечер, и на фрегате зажигаются фонарики, коими он обвешан искусно, и чудная иллюминация возгорается над Невой.
АКТ IV
Сцена 1
Луг у деревни Рождествено под Петербургом. 1716 год. Царевич Алексей и Евфросинья.
Е в ф р о с и н ь я. Как в деревню приехал, ты повеселел. А ты болел в самом деле или только прикидывался?
А л е к с е й. Я сам не знаю. Иногда мне болеть - в радость, а здоровым быть - в тягость.
Е в ф р о с и н ь я. Неуж-то правда, ты у царя-батюшки в монастырь попросился?
А л е к с е й. Когда беда, можно и в монастыре отсидеться.
Е в ф р о с и н ь я. Беда? Ах, да, смерть твоей любимой супруги кронпринцессы Шарлотты! Как ты, бедненький, убивался.
А л е к с е й. А что ж ты думала? Родила мне сына, отступилась на лестнице и скончалась, будто нарочно, в обидах на меня. Ведь она знала, что я бегаю к служанке своего учителя. Фрося! Не ревнуй меня к мертвой. Она оставила меня одного, я теперь без опоры. В случае чего цесарь разве вступится за меня?
Е в ф р о с и н ь я. Какой цесарь?
А л е к с е й. Австрийский император. Он же мне свояк, женат на сестре Шарлотты. А я ее не уберег. На поминовении после похорон царь вскричал: "В несогласье со мной живешь и с женою также жил, к бесчестию отечества нашего". И вынимает из кармана письмо и вручает мне - с повелением одуматься.
Е в ф р о с и н ь я. Это сам государь-батюшка велит тебе поступить в монастырь? Коли так, быть тебе монахом.
А л е к с е й. Нет, нет! Отец одно твердит: исправься и займись делом.
Е в ф р о с и н ь я. А ты не хочешь? А чего же ты хочешь? Сам в монахи?
А л е к с е й. Нет, в монахи я не хочу! Я слишком тебя люблю. А в монастырь попросился для отвода глаз. Отец еще пуще разгневался. А тут родился сын и у мачехи моей, мой младший брат, и я с моим сыном и вовсе им неугоден.
Е в ф р о с и н ь я. А кого ты все высматриваешь вдоль дороги?
А л е к с е й. Фрося, ты возвращайся в деревню. Я скоро приду.
Евфросинья уходит; Алексей заходит за деревья; у рощи останавливается коляска, из нее выходит Кикин.
К и к и н
Где он? Ну, ладно, подожду немножко.
Собраться с мыслями не помешает,
Затеяв столь опасную игру.
Всем им, троим, по-прежнему я нужен.
Привыкли: я об их житье-бытье
Нес попеченье и весьма успешно.
И о себе не забывал, понятно.
Царь, осердясь, простил и слава Богу.
Царица заступилась за меня.
Не помня зла, я им служу приватно.
Царевич Алексей - помеха им.
Заняв свой ум высокими делами,
Я взялся им помочь исподтишка.
Коль Алексей - как божий человек
Прослыл в народе - в монастырь ступай;
И в славе мог бы он затмить отца,
Но слаб он духом и напрасна вера
В него у православных, он всего лишь
Кривая тень отца при ярком свете.
Царице я бы, верно, услужил,
Когда б наследник в иноки подался,
И я приблизился бы к трону вновь,
Хотя то Меншиков едва ль допустит.
Но если Алексей игрой фортуны
Взойдет на трон, у Меншикова я
Всю власть с прибытками возьму, уж верно.
Все думают, что Кикин завалился.
Ой, нет, купец я вольный, вынесу
Российские заботы о наследстве
На суд Европы; там увидим: Кикин -
Зачем он бороду вновь отпустил.
Из-за деревьев показывается царевич Алексей.
А л е к с е й
Я здесь заснул; вдруг слышу голос твой.
К и к и н
Мой голос, говоришь? И ты слыхал,
О чем я толковал промеж себя?
А л е к с е й
Нет, только голос твой, и я проснулся.
К и к и н
Приехал попрощаться. Уезжаю
С царевной Марьей Алексеевной
В Карлсбад.
А л е к с е й
А как же я? Один останусь.
Что в иноки хочу, царь не поверил;
И, уезжая по делам в Европу,
Меня он пожалел, мол, тяжело
Мне будет в иноках и дал полгода
На размышленья.
К и к и н
Что же ты надумал?
А л е к с е й
А я не думал, - жил себе и жил.
К и к и н
Как инок?
А л е к с е й
Нет, конечно. Евфросинья -
Услада мне.
К и к и н
Вторая Катерина.
А ты запрись-ка с нею в монастырь.
А л е к с е й
Мой монастырь - Россия, я - наследник.
К и к и н
Поцарствовать все хочешь, государь.
А л е к с е й
Я свыкся с этой мыслью; все обиды
Сносил я, помня о величье сана,
Мне Богом данного, а не отцом.
К и к и н
Не хочешь ли сказать: "Сын Бога я!"?
А л е к с е й
Власть царская - от Бога, и отец
Не в праве у меня ее отнять.
К и к и н
А жизнь твою - он очень даже может.
И в иноках спасенья не найдешь,
Когда он знает помыслы твои:
Стать разрушителем его свершений.
А л е к с е й
Что ж делать мне?
К и к и н
Напрасно не остался
Ты за границей, отбыв на леченье,
Как я тебе советовал. Теперь
Не пустят уж тебя. А монастырь,
Какой ни выбери, тюрьмою станет.
А л е к с е й
Отцу не нравится, что я прошусь
В монахи; вправду, сколько это можно:
Сестру, жену, теперь еще и сына -
Всех в монастырь; да время ведь иное.
К и к и н
Зато царице мысль твоя любезна.
А л е к с е й
Моя? Или твоя? Уж не в угоду ль
Царице ты же сам мне подсказал?
Теперь же говоришь: тюрьмою будет.
К и к и н
Ты спрашивал совета, я надумал;
Ты принял, что ж теперь винить меня?
Что сам ли без царя ты в голове?
А л е к с е й
Нельзя ли тайно выехать мне с вами?
К и к и н
Там надобно пристанище еще
Сыскать надежное. Я кстати еду.
А л е к с е й
А станешь ты искать?
К и к и н
Прикажешь, да.
Король французский помер; есть же цесарь.
А л е к с е й
А гнева царского не побоишься?
К и к и н
Я испытал его сполна и знаю,
Где слаб он, Кикина перехитрить
На этот раз ему-то не удастся,
Когда не выдашь, государь царевич.
На пустынном лугу показываются три женщины.
Ты знаешь их? Пора мне ехать.
А л е к с е й
Кикин!
Ты испугался странниц.
К и к и н
Знаешь их?
А л е к с е й
Пожалуй, нет. Но страха твоего
Понять я не могу.
К и к и н
Да это ведьмы!
1-я ж е н щ и н а
Мы странницы иль ведьмы, а, подруги?
Идем издалека,
Иль кружим по округе
Уж целые века?
2-я ж е н щ и н а
А если поселянки?
3-я ж е н щ и н а
Мы вдовушки-крестьянки,
Не без причин
Мы страх наводим на мужчин.
1-я ж е н щ и н а
Мы ведьмы-странницы; точнее,
Пожалуй, не сказать.
Кикимора! Смелее,
Ты можешь опоздать.
Х о р ж е н щ и н
По лугу, по росе
Закинув дальше сети,
Из мести,
Ты будешь ближе к смерти -
На колесе.
А л е к с е й
Да, что же это? Ничего не понял.
К и к и н
Да, вздор. То пузыри от испарений.
И шелест-перезвон текучих вод.
Уж вечер. Мне пора.
А л е к с е й
Кикимора!
Ах, черт! Что я сказал? Не оставляй
Меня здесь одного. Боюсь сих странниц.
Х о р ж е н щ и н
Дорога предстоит большая,
Но далеко до рая,
Когда жилище - крепость,
Одна, другая, третья.
А л е к с е й
Вещуньи обращаются ко мне?
Три женщины исчезают.
К и к и н
Как ни бывало! Мне пора. Прощай!
Я весть подам и свидимся еще.
Кикин уносится в коляске; Алексей проходит через луг, оглядываясь вокруг, - в испуге от неожиданности - видит девушку, что как ни в чем не бывало собирает цветы, сплетая венок.
А л е к с е й
О, Боже! Ефросиньюшка моя!
Ты здесь была все время? Не видала
Трех странниц-ведьм?
Е в ф р о с и н ь я
Кикимор, что ли? Нет.
А л е к с е й
Она меня уморит.
Е в ф р о с и н ь я
Я? Венком
Из полевых цветов?
На луг опускается туман, и они в нем исчезают.
Сцена 2
Париж. Июнь 1717 года. Прием у герцога д`Антена. В застекленной галерее герцог, царь Петр, князь Куракин, российский посланник во Франции, маршал де Тессе и другие. В парке в отдалении знатные дамы и их кавалеры в роли простых зрителей.
Входит герцог Сен-Симон. К нему подходит маршал де Тессе.
Т е с с е
Идемте, герцог. Я представлю вас
Его величеству, с которого
Вы глаз не сводите, едва вступили
В сей чудный сад; и, в самом деле, диво.
С е н - С и м о н
Благодарю! Но лучше б позже. Я
Хочу инкогнито понаблюдать.
Наслышан столько, видел дважды мельком,
А лицезреть мне, что живописать
Художнику, но мыслью и словами, -
Здесь впечатления первые важны.
Т е с с е
Да, глаз остер у вас, я знаю, герцог,
Как и язык; ну-с, рассмотрите
Феномен сей.
С е н - С и м о н
Но лучше вас никто
Мне не поможет в этом. Вас регент
Призвал сопровождать царя повсюду.
Т е с с е
Мне оказали честь король и царь.
Король наш юн, но скован этикетом,
Когда не у себя в забавах детских;
Но царь московский, ростом великан,
Подвижен, скор в решеньях, словно дети,
И любознателен, как муж ученый;
Он в небо устремляет взор с восторгом, -
В обсерваторьи дважды побывал;
В анатомическом театре тоже,
И сам брал в руки скальпель резать трупы
Со знаньем дела, будто он хирург;
Царь и садовник, и строитель истый
Мостов ли, зданий иль мануфактур, -
С рабочими свой брат, в солдатах тоже,
Израненных в войне, он видит братьев, -
Со всеми царь накоротке, как равный.
С е н - С и м о н
Как, впрочем, с королями он таков.
Со Швецией воюя много лет,
Он Карла величает не иначе,
Как брат мой, слышал я о том.
Т е с с е
Да, правда.
Свободен, словно бог; бывает гневен.
С е н - С и м о н
Он быстр. В глазах сверкают ум и воля.
Вы правы, это несомненно диво,
Как и для дам знатнейших, что собрались
Всего лишь в роли зрительниц простых.
В парке дамы прогуливаются, делая вид, что они сами по себе, при этом внимательно наблюдая за гостем. Несколько дам совсем близко стоят у застекленной галереи.
1-я д а м а
А выйдет в сад он, нет? Высокий ростом,
Он строен и подвижен, словно молод.
2-я д а м а
А сколько лет ему?
3-я д а м а
Еще не стар,
Чтоб женщин избегать.
1-я д а м а
Ему лет сорок.
Иль сорок пять.
2-я д а м а
Предельный для мужчины.
1-я д а м а
У венценосцев в возрасте любом
Проблемы с женщинами нет.
2-я д а м а
Конечно,
Когда он в силе.
4-я д а м а
Будет вам!
1-я д а м а
А что?
Все весело переглядываются и смеются. Князь Куракин подходит к царю, и они словно забывают, что у всех на виду.
К у р а к и н
Вам весело?
П е т р
Нет, нет, скорее скучно.
Есть новость, говори. Займи мой ум.
К у р а к и н
Румянцев запросил, где вас он может
Застать.
П е т р
Что он прознал, тебе он пишет?
К у р а к и н
Догадки наши подтвердились. Он,
Ваш сын, у венского двора искал
Убежища и жил, как пленник, в замке
В горах...
П е т р
О том ведь мы прознали, а?
Но штурмовать сей замок мы не стали.
К у р а к и н
И нет нужды. Там пленника уж нет.
Царевич тайно увезен в Неаполь.
О том, где он живет, известно все.
П е т р
(впадая в гнев)
Румянцеву: пусть едет в Спа, куда
И мы прибудем вскорости. Он дело
Свое уж сделал, молодец! Теперь
Серьезный дипломат понадобится.
И на примете есть такой. Толстой.
Он в Гаагу вызван кстати для веденья
Переговоров к заключенью мира.
С е н - С и м о н
Ужасная гримаса исказила
Черты московского царя на миг.
Что это? Вспышка гнева?
Т е с с е
Тик, сказал бы.
Непроизвольные конвульсии,
С чем совладать почти что невозможно,
Особенно в волненьи или гневе;
А царь всегда в порывах чувств и мыслей,
Могучих, переменчивых, глубоких,
Что трудно вынести природе, сбой
И происходит, - человек, не бог.
К у р а к и н
(выглядывая в парк)
Смотрите, государь.
П е т р
Там представленье?
К у р а к и н
Похоже, да? Но я там вижу дам
Из высшей знати. Ассамблея в парке.
П е т р
И чем же заняты? Увеселенья
Какие в моде, кроме разговоров?
К у р а к и н
Да тем же, чем всегда и всюду свет -
Амурами, политикой немножко.
Две дамы на скамейке, к нам спиною:
Головки, плечи - загляденье, право;
Пред ними кавалер галантный в стойке -
Вдруг в танце словно замер, а хорош!
П е т р
Комедиант.
К у р а к и н
Пожалуй, да. Из принцев.
Хороший шут мог выйти из него.
П е т р
А у фонтана что же предсталенье?
К у р а к и н
Да, чем-то явно недовольна дама,
Из фрейлин герцогини, может быть:
Готовая подняться, остается
Сидеть, - в широком книзу темном платье,
Но шея, грудь открыты, - бюст хорош, -
Головку повернув назад с апломбом,
Где кавалер, разлегшись на траве,
Красавицу сию лениво дразнит.
П е т р
Какая здесь из герцогинь?
К у р а к и н
Из тех,
Чьи приглашения остались втуне.
У острова Венеры среди дам
Она в блестящем светло-белом платье,
Хотя немолода уже, но шарм,
Как говорят французы, бесподобный.
П е т р
У острова Венеры?
К у р а к и н
Государь,
Там храм ее и статуя богини,
Но не из древних; древности у Кроза,
У казначея королевского,
И ассамблеи лучшие - у Кроза,
Галантных празднеств он большой любитель,
С художником, что у него живет.
Подходит герцог д`Антен.
Г е р ц о г
(князю)
Его величество меня простит ли
За вольность эту: в парк я допустил,
По просьбам настоятельнейшим, дам,
Желавших издали хотя бы видеть
Его величество.
П е т р
(князю)
Где ж ассамблея?
Я ночь провел однажды в Лувре, там же
Я нечто в этом роде наблюдал;
В Версале тоже ночевал, в Марли
И в Трианоне - то же представленье.
И я носился в колпаке, случалось,
Не званый словно в ассамблею гость.
Князь и царь весело смеются, держась совершенно на равной ноге, что весьма удивляет французов.
С е н - С и м о н
Теперь непринужденно весел царь,
С посланником держась на равных; впрочем,
Таков со всеми, свой среди солдат,
Мастеровых, художников, ученых, -
Врожденного величья все исполнен.
Великий государь и человек,
И им прославлен будет этот век.
Г е р ц о г
Прошу его величество к столу.
Без дам мы собираемся, однако
Портрет царицы будет на виду.
Гости входят в дом.
Сцена 3
Неаполь. Крепость Сент-Эльма. Комнаты царевича Алексея.
Царевич Алексей и Евфросинья. Входит секретарь вице-короля графа Дауна.
С е к р е т а р ь. Ваше высочество! С согласия вице-короля господа Толстой и Румянцев намерены посетить вас сегодня в полдень.
А л е к с е й. Хорошо. Моего согласия уже не спрашивают.
С е к р е т а р ь. Эти господа очень настойчивы. Да и вы сами заявили, что вам надобно время для размышлений. (Выразительно взглядывает на молодую женщину.)
А л е к с е й. Поди к себе.
Евфросинья уходит в соседнюю комнату.
С е к р е т а р ь. Что касается протекции цесаря, между нами, государь царевич, она не столь беспредельна.
А л е к с е й. Что вы хотите сказать? В прошлый раз граф Даун подтвердил мне, что я вполне могу положиться на покровительство цесаря.
С е к р е т а р ь. Да, в разумных пределах. С оружием защищать вас не станут, да от кого? Отца вашего, государя столь славного, каких ныне нет. Рассудите сами.
А л е к с е й (теряясь, бегает по комнате). Боже!
С е к р е т а р ь. Вы знаете, вице-королю не нравится, что у вас живет беременная девка. Это просто не принято. В подобных случаях их удаляют. Ну, это между нами.(Уходит.)
Е в ф р о с и н ь я (показываясь в дверях). Что он сказал?
А л е к с е й. Боже мой! Нас могут разлучить. Уже всем бросается в глаза, что ты беременна. О, как бы я хотел на тебе жениться! Да при нынешних обстоятельствах это невозможно.
Е в ф р о с и н ь я. Ежели бы ты послушался отца и не просился в монастырь, мы могли бы пожениться. Почему не поехал к нему в Копенгаген, куда он тебя звал на морские учения объединенного флота четырех стран? Ужели звал погубить? Все это Кикин!
А л е к с е й. Перестань.
Е в ф р о с и н ь я. Кикин! Все это он делал не для тебя, а для Екатерины, чтобы только тебя погубить. И царю насолить. Недаром бороду отрастил. Это он в ней усмешку прятал, этих самых кикимор.
А л е к с е й (рассмеявшись, очевидно, принимая слова девушки всего лишь за шутку). А как весело мы путешествовали! Я в качестве офицера Коханского, а ты - моей супруги.
Е в ф р о с и н ь я. Затем я переоделась в мужской костюм и играла роль пажа польского кавалера, каковым ты предстал.
А л е к с е й. Наконец, мы добрались до Вены, и меня приводят к вице-канцлеру венского двора Шенборну, который уже собрался лечь спать. "Мой отец говорит, - сказал я, - что я не гожусь ни для войны, ни для правленья; у меня однако же довольно ума, чтоб царствовать. Бог дает царства и назначает наследников престола, но меня хотят постричь и заключить в монастырь, чтобы лишить прав и жизни. Я не хочу в монастырь. Император должен спасти меня."
Е в ф р о с и н ь я. И нас укрыли в замке Эренберг в горах. Там нам было хорошо, правда? Как это нас нашли? Теперь этот старик, который на всех языках говорит, как дьявол, не отстанет от тебя.
А л е к с е й. Покоя уже не будет.
Е в ф р о с и н ь я. Может быть, он прав? Надо послушаться царя, пока он вконец не разгневался? Ты не любишь читать его писем, а пишет он тебе все же по-хорошему. Дай я прочту.
А л е к с е й (достает письмо из ящика стола). Хорошо. Может, не с его, а с твоего голоса я лучше все пойму.
Е в ф р о с и н ь я (читает не без пафоса). "Мой сын! Понеже всем есть известно, какое ты непослушание и презрение воли моей делал и ни от слов, ни от наказания не последовал наставлению моему; но наконец, обольстя меня и заклинаясь Богом при прощании со мною, потом что учинил?"
А л е к с е й (усмехнувшись). Да, что учинил?
Е в ф р о с и н ь я (продолжает). "Ушел и отдался, яко изменник, под чужую протекцию, что не слыхано... чем какую обиду и досаду отцу своему и стыд отечеству своему учинил!"
А л е к с е й. Фрося! Хватит.
Е в ф р о с и н ь я. "Того ради посылаю ныне сие последнее к тебе, дабы ты по воле моей учинил, о чем тебе господа Толстой и Румянцев будут говорить и предлагать. Буде же побоишься меня, то я тебя обнадеживаю и обещаюсь Богом и судом его, что никакого наказания тебе не будет, но лучшую любовь покажу тебе, ежели воли моей послушаешь и возвратишься."
А л е к с е й (ломая руки). Могу ли я поверить?
Е в ф р о с и н ь я (звенящим голосом). "Буде же сего не учинишь, то, яко отец, данною мне от Бога властию, проклинаю тебя вечно. А яко государь твой за изменника объявляю и не оставлю всех способов тебе, яко изменнику и ругателю отцову, учинить, в чем Бог мне поможет в моей истине. К тому помни, что я все не насильством тебе делал, а когда б захотел, то почто на твою волю полагаться - чтоб хотел, то б сделал."
А л е к с е й. Ефросиньюшка! Ты-то что меня терзаешь?
Е в ф р о с и н ь я. Государь царевич, здесь же все яснее ясного сказано. Толстой тебя пугает, царь прощает.
А л е к с е й. Возвратиться к отцу опасно. Что он скажет, как узнает, что я писал письма сенаторам и архиереям? Начнется розыск и полетят головы, и моя тоже.
Е в ф р о с и н ь я. Опасно и здесь оставаться. От царя не спрячешься.
А л е к с е й. Император не защитит, поеду в Рим.
Е в ф р о с и н ь я. К папе римскому? Да ведь ты православный. Изменишь и вере?
А л е к с е й. Ефросиньюшка, ты вроде поумнела, как брюхата стала. Возвратиться? Лишь бы отец простил, а я отрекусь от наследства в пользу младшего брата, женюсь на тебе, и мы заживем в моих деревнях тихо и мирно, как в замке в горах.
Е в ф р о с и н ь я. Справься у отца прежде, позволит он жениться тебе на мне. Это все лучше, чем монастырь.
А л е к с е й. Боже! Они идут. Поди к себе, Ефросиньюшка. Не подслушивай. Все узнаешь.
Входят Толстой Петр Андреевич и гвардии капитан Румянцев.
Т о л с т о й. Государь царевич! Только что я получил письмо от его царского величества. Он вспоминает, что, отправившись с великим посольством за границу в конце прошлого века, он непременно желал побывать и в Италии, где я почти что один обучался, но из-за стрелецкого бунта ему пришлось прервать ученье и путешествие по странам Европы и поспешить в Москву. Ныне, побывав весной во Франции впервые, он намерен приехать сюда.
А л е к с е й. Как!
Р у м я н ц е в. Да, это стоит вторжения всей русской армии в цесарские владения.
А л е к с е й. Еже всеконечно ехать к отцу отважиться!
Т о л с т о й. Это будет самым разумным решением, государь царевич. Лишь послушанием и искренним раскаяньем можно избежать худшей беды, когда вина столь велика есть.
А л е к с е й. Господа! Завтра я вам скажу. Завтра. Я вижу, мне предстоит долгая дорога обратно до моего отечества, откуда я бежал, яко изменник.
Толстой и Румянцев выразительно переглядываются и раскланиваются.
Сцена 4
Петергоф. Дворец Монплезир. Май 1718 года. Кабинет-секретарь Макаров и канцлер Головкин Гавриил Иванович.
М а к а р о в (доставая бумагу из папки). Из Дании пишут, что там весьма обеспокоены возможным началом мирных переговоров между Россией и Швецией на Аландах, что можно счесть благоприятным итогом долгой заграничной поездки его царского величества по странам Европы.
Г о л о в к и н. Даже Англия и Франция, держась стороны Швеции, ныне склонны подталкивать ее к миру, а наши союзники - против.
М а к а р о в. Датский король опасается Карла, что тот, заключив с Россией мир, свои потери в войне пожелает возместить завоеванием Норвегии, входящей в Датское королевство.
Г о л о в к и н. Карл там сейчас и воюет. Дании следовало активнее помогать нам в море, а то мы, поди, одни против Швеции воюем много лет и на море.
М а к а р о в. К счастью, весьма успешно, и теперь мир может быть заключен несомненно на более выгодных для нас условиях, чем после Нарвы или Полтавы. Первый министр Карла барон Герц, видя, что страна разорена военными поборами, опасается уже катастрофы с нею, как и с армией у Полтавы.
Г о л о в к и н. Дай Боже нам наконец мир.
Входят князь Меншиков и тайный советник Толстой.
М е н ш и к о в. Государь еще спит.
М а к а р о в. После обеда спать на корабле его величество особенно любит.
М е н ш и к о в (Толстому). Что же теперь будет? Алексей оговорил многих и понапрасну. Кто из нас не был любезен с ним, наследником? Брат адмирала Апраксина чуть не поплатился жизнью, фельдмаршал Шереметев слег в Москве; пишет, нога распухла, и опухоль доходит до живота; боюсь, плохи его дела. Я не говорю о Кикине. Он колесован и поделом.
Г о л о в к и н. Не дай, Боже, нам такой конец. Без рук, без ног лежал на колесе, а голову поднимает, точно ищет их, где они.
Т о л с т о й. Затем и головы с бородой лишился. Палач поднял ее и на кол.
М е н ш и к о в. Оговорил даже мать родную. Ну, о чем он думал?
Т о л с т о й. Инокиня лишилась любовника. Глебов посажен на кол. Страх!
М е н ш и к о в. А теперь - из показаний его девки - выходит, что царевич один, даже без Кикина и кого-либо, отдавшись под протекцию цесаря, сидя в крепости, яко пленник, писал письма сенаторам и архиереям, чтобы их подметывали, желая бунт против отца учинить?
Г о л о в к и н. Да в своем ли он уме?
Т о л с т о й. Коли царь простил, так бери всю вину на себя и чистосердечно покайся во всех помышлениях и делах. Не знать отца родного.
М е н ш и к о в. Оговорив других, хотел выйти сухим из воды. Едва все вздохнули свободно, все сызнова.
Г о л о в к и н. А слово царя о прощеньи сына, как?
Т о л с т о й. Милосердие Божье и то не бывает бесконечно. У государей и подавно. Я говорю вообще.
М е н ш и к о в. Вот задача. Думаю, царь оставил нас после докладов и обеда здесь на совет. А что ж мы можем сказать?
Входит царь Петр, к удивлению присутствующих, радостный, с Румянцевым, возведенным в генерал-адъютанты.
П е т р. Господа сенаторы и министры! Поздравляю вас с открытием Аландского конгресса! Генерал-адъютант прибыл с Аландских островов, нам очень известных, с обнадеживающими вестями. Ежели нашу делегацию возглавляет, как вы знаете, генерал-фельдцейхмейстер Брюс, то шведскую на переговорах сам первый министр барон Герц, который озабочен спасением страны от окончательного разорения и упадка. Он готов уступить нам нашу Ингрию с Санкт-Петербургом, Эстляндию и Лифляндию, как должно быть, но странная мысль у него в голове бродит: заключить не просто мир между Россией и Швецией, положив конец долгой войне, а союз - против Дании. Каково?
М е н ш и к о в. Новый союз против нашего союзника, пусть весьма неверного? Российскому войску помочь Карлу завоевать Норвегию, вместо Финляндии?
Г о л о в к и н. Этот барон стоит своего короля. Он хочет, уступив нам то, что им уже не принадлежит, вместо желанного нам мира, втянуть в войну со всей Европой?
П е т р. Надеюсь, генерал Брюс развеет новые планы короля перекроить карту Европы, на этот раз в союзе с Россией, яко дымовую завесу. Довольно будет Карлу и невмешательства России в его химерические прожекты.
Все с оживлением переглядываются между собою; входит царевич Алексей, которого не сразу замечают, как вдруг устанавливается недоуменная тишина, тягостная, очевидно, не только для сына, но и отца.
Т о л с т о й. Ваше величество, позвольте нам удалиться.
П е т р. На время.
Г о л о в к и н. Государь, позвольте генерал-адъютанту пойти с нами и доложить о начале Аландского конгресса.
П е т р. Разумеется. Макаров, а ты запиши по пунктам все вопросы, на какие запрашивает ответа Брюс.
Все уходят, кроме царя и царевича.
П е т р
Садись. Мы виделись наедине
Нечасто. Если в чем я прегрешил
Против тебя, отвечу перед Богом.
А л е к с е й
(недовольно)
Я знать одно хочу: где Евфросинья?
П е т р
Что в ней вся жизнь твоя и правда?
А л е к с е й
Да!
П е т р
Ну, свидишься ты с нею ныне, с правдой,
Каковой дорожишь и все таишь.
Ничтожество - еще не преступленье;
Оно бывает даже и забавно,
Как шутовство; тебе прощал я часто,
Надеясь, что беспомощность твоя,
Как у мальчишки, силой обернется.
И ты воспримешь, славой увлечен,
Пример отца и государя, что
В природе же вещей и частной жизни.
А в видах беспримерного наследства
Как не взрасти душой? А ты все в тягость,
Как старец, обращал, трудов бежал
Малейших; а, покой ты любишь, войн
Не терпишь, слаб здоровьем, Бога чтишь, -
Что ж в иноки не шел иль в патриархи?
Все царствовать хотелось? А зачем?
И так хотелось, с войском иностранным
Добыть себе корону навострился.
А л е к с е й
Неправда! Кто ж оговорил меня?
П е т р
Ты все винил других, но не себя;
Ты лгал, как подлый раб, но не царевич.
Теперь вини же ту, в ком жизнь и правду
Свою ты видишь.
А л е к с е й
Бедную пытали,
Заставили оговорить меня!
П е т р
Ну, сверим, кто из вас здесь изолгался.
Введите Евфросинью!
(Уходит.)
Входят Евфросинья и Толстой Петр Андреевич.
А л е к с е й
А ребенок?
Е в ф р о с и н ь я. Государь царевич! Он помер. Долго возвращалась. Далеко завез ты меня и оставил.
А л е к с е й. А ты- то как, Ефросиньюшка?
Е в ф р о с и н ь я. Здорова. Меня спрашивали, и я написала все, как было, как помню. Не обессудь, государь мой, ежели что не так тебе покажется.
А л е к с е й. Что же ты написала?
Толстой подает царевичу листы с показаниями. Царь возвращается и усаживается в отдалении.
Е в ф р о с и н ь я. Я сама могу сказать. Что помню, то и написала.
А л е к с е й. Я вижу, ее рука. А читать не могу. (Смахивает слезы с глаз.) Что же ты наделала, Фрося? Ты же меня погубила.
Т о л с т о й. Значит ли это, государь царевич, в ее показаниях все правда?
А л е к с е й (закрывая лицо руками). Я не читал. Я не могу.
Е в ф р о с и н ь я. Государь царевич, подумай обо мне. Каково мне? Ты на свободе, я в крепости.
А л е к с е й. В какой крепости?
Е в ф р о с и н ь я. Не в Эренберге, верно. Не в Сент-Альме.
Т о л с т о й. Ну, ты повтори, что говорила и писала сама.
Е в ф р о с и н ь я. Сказывал мне, что он от отца для того ушел, что-де отец к нему был немилостив, и как мог искал, чтоб живот его прекратить, и хотел лишить наследства; к тому ж, когда во время корабельного спуска, всегда его поили смертно и заставляли стоять на морозе, и оттого-де он и ушел, чтобы ему жить в покое, доколе отец жив будет; и наследства он, царевич, весьма желал и постричься отнюдь не хотел...
Т о л с т о й. Государь царевич, все это правда ли?
А л е к с е й. Мало ли чего я говаривал, всего не упомню.
Е в ф р о с и н ь я. Также он говорил: когда он будет царем, и тогда будет жить в Москве, а Питербурх оставит, также и корабли оставит и держать их не будет...
Т о л с т о й. Таковы ли намерения ваши были, государь царевич?
А л е к с е й. Да. Но это же теперь, когда я отрекся от престола, не имеет значения.
Е в ф р о с и н ь я. Также он писал письма с жалобами на отца цесарю многажды, писал и архиереям; а первые письма писал он, царевич, к двум архиереям не в крепости: еще до оной, будучи в квартире; а к которым, не сказал; говорил, что те письма писал и посылал для того, чтобы в Питербурхе их подметывать...
А л е к с е й. Фрося, не бери греха на душу.
Е в ф р о с и н ь я. Государь царевич, я сказываю то, что мне ты говорил. Зачем мне выдумывать?
А л е к с е й (вскипая). Ты не понимаешь, что губишь меня?!
П е т р
Бесчестно: здесь вся жизнь твоя и правда.
Толстой уводит Евфросинью. Входят князь Меншиков, канцлер Головкин, кабинет-секретарь Макаров и Толстой.
Вот почему за жизнь свою боялся.
Как тайный враг мой жил, мой сын, наследник!
В ничтожестве своем ты ухватился
За старину, за веру, как стрельцы,
В прошедшем запоздавшие столетьи,
Как бороды в невежестве своем,
В каком вся Русь от века пребывала.
Убег в Европу с иноземным войском
Занять престол, назначенный судьбой,
Чтобы порушить в государстве все,
Чем мы от тьмы на свет едва-то вышли?!
Что Карлу шведскому не удалось
С Россией сотворить, ты б сделал, вижу.
Когда б отечество не возродилось
Чрез просвещенье, ты б легко в Европе
Нашел второго Карла на погибель
Российского народа, чтоб царить
И сгинуть, точно вор и самозванец.
А л е к с е й
(заливаясь слезами)
Отец!
П е т р
Ты мне не сын. Простил я сыну
Его чудачества и прегрешенья.
Ты ж преступил законы все, какие
Есть в мире сем и горнем. Пусть закон
Тебя и судит, но не я. Поди!
Алексей выбегает вон.
Сенату и министрам, генералам,
Чинам гражданским высшим и духовным
Прошу собраться для суда над ним.
Как сына блудного отец, простил я
И яко самодержец повторил
Прощение мое в Москве прилюдно.
Но есть законы, коих даже солнце
Не может преступить, иначе мир,
Поверженный, погрузится во тьму.
Сцена 5
Петропавловская крепость. В ночь с 25 на 26 июня 1718 года. Камера. Входят священнослужители. С постели, на которой лежал поперек, свесив ноги, приподнимается царевич Алексей.
А л е к с е й
(не глядя ни на кого)
Подите прочь! Вы предали меня,
Против отца восстановивши с детства,
За бороды держась и животы.
Я ж поднят на дыбу; я вынес муки,
Что хуже смерти. Нового позора,
Как Кикин пред толпой на площади,
Я не хочу! О, Господи, спаси!
(Падает, бездыханный.)
Священнослужители поспешно уходят. Вносят свечи.
А л е к с е й
Три свечи. Умер я? Или решили,
Что умер окаянный? Нет, дышу
Едва-едва, и от свечей мне легче.
(Встает на ноги.)
И тени женщин на стене - трех странниц.
Нет, здесь они. В последний мой приют
Как вы вошли? Засовы крепки, стража...
В самом деле, перед царевичем являются три женщины.
1-я ж е н щ и н а
Рождением высоким счастлив не был.
Чего искал ты в жизни, если небо,
Такое счастье даровав,
Не отвратило от забав,
Бессмысленных для разума и сердца,
Погибельных из детства?
А л е к с е й
Что делать, коли я инакий
Чем мой отец?
2-я ж е н щ и н а
Раздор в семье - то знаки,
Кому-то предстоит конец.
Раздор же в государстве шибче -
Несет ему погибель.
А л е к с е й
Резон в том я, конечно, вижу ныне.
Но в этой каменной пустыне,
О, женщины, ужель нельзя
И пожалеть меня?
1-я ж е н щ и н а
Он жаждет утешения и ласки,
Не в силах вынесть и священства глас.
А л е к с е й
Я жду, уже без сил, что третья скажет,
Последнею надеждою дыша.
3-я ж е н щ и н а
Напрасно. Безотрадные виденья
Меня пугают, но молчать нельзя.
Ты видишь, женщины нагие бродят,
Поют и пляшут без стыда?
А л е к с е й
(с ужасом)
То ведьмы?
Исходят плачем, словно пред Христом,
Распятым на кресте, и тянут руки,
Хватаясь за меня - спасти или убить?
О, Боже милостивый, что же это?
Любовь сих женщин тяжелей, чем гнев
Отцовский, праведный, могучий, к жизни
Взывавший постоянно, но не к смерти.
(Распластывается на полу.)
Сцена 1
Луг у деревни Рождествено под Петербургом. 1716 год. Царевич Алексей и Евфросинья.
Е в ф р о с и н ь я. Как в деревню приехал, ты повеселел. А ты болел в самом деле или только прикидывался?
А л е к с е й. Я сам не знаю. Иногда мне болеть - в радость, а здоровым быть - в тягость.
Е в ф р о с и н ь я. Неуж-то правда, ты у царя-батюшки в монастырь попросился?
А л е к с е й. Когда беда, можно и в монастыре отсидеться.
Е в ф р о с и н ь я. Беда? Ах, да, смерть твоей любимой супруги кронпринцессы Шарлотты! Как ты, бедненький, убивался.
А л е к с е й. А что ж ты думала? Родила мне сына, отступилась на лестнице и скончалась, будто нарочно, в обидах на меня. Ведь она знала, что я бегаю к служанке своего учителя. Фрося! Не ревнуй меня к мертвой. Она оставила меня одного, я теперь без опоры. В случае чего цесарь разве вступится за меня?
Е в ф р о с и н ь я. Какой цесарь?
А л е к с е й. Австрийский император. Он же мне свояк, женат на сестре Шарлотты. А я ее не уберег. На поминовении после похорон царь вскричал: "В несогласье со мной живешь и с женою также жил, к бесчестию отечества нашего". И вынимает из кармана письмо и вручает мне - с повелением одуматься.
Е в ф р о с и н ь я. Это сам государь-батюшка велит тебе поступить в монастырь? Коли так, быть тебе монахом.
А л е к с е й. Нет, нет! Отец одно твердит: исправься и займись делом.
Е в ф р о с и н ь я. А ты не хочешь? А чего же ты хочешь? Сам в монахи?
А л е к с е й. Нет, в монахи я не хочу! Я слишком тебя люблю. А в монастырь попросился для отвода глаз. Отец еще пуще разгневался. А тут родился сын и у мачехи моей, мой младший брат, и я с моим сыном и вовсе им неугоден.
Е в ф р о с и н ь я. А кого ты все высматриваешь вдоль дороги?
А л е к с е й. Фрося, ты возвращайся в деревню. Я скоро приду.
Евфросинья уходит; Алексей заходит за деревья; у рощи останавливается коляска, из нее выходит Кикин.
К и к и н
Где он? Ну, ладно, подожду немножко.
Собраться с мыслями не помешает,
Затеяв столь опасную игру.
Всем им, троим, по-прежнему я нужен.
Привыкли: я об их житье-бытье
Нес попеченье и весьма успешно.
И о себе не забывал, понятно.
Царь, осердясь, простил и слава Богу.
Царица заступилась за меня.
Не помня зла, я им служу приватно.
Царевич Алексей - помеха им.
Заняв свой ум высокими делами,
Я взялся им помочь исподтишка.
Коль Алексей - как божий человек
Прослыл в народе - в монастырь ступай;
И в славе мог бы он затмить отца,
Но слаб он духом и напрасна вера
В него у православных, он всего лишь
Кривая тень отца при ярком свете.
Царице я бы, верно, услужил,
Когда б наследник в иноки подался,
И я приблизился бы к трону вновь,
Хотя то Меншиков едва ль допустит.
Но если Алексей игрой фортуны
Взойдет на трон, у Меншикова я
Всю власть с прибытками возьму, уж верно.
Все думают, что Кикин завалился.
Ой, нет, купец я вольный, вынесу
Российские заботы о наследстве
На суд Европы; там увидим: Кикин -
Зачем он бороду вновь отпустил.
Из-за деревьев показывается царевич Алексей.
А л е к с е й
Я здесь заснул; вдруг слышу голос твой.
К и к и н
Мой голос, говоришь? И ты слыхал,
О чем я толковал промеж себя?
А л е к с е й
Нет, только голос твой, и я проснулся.
К и к и н
Приехал попрощаться. Уезжаю
С царевной Марьей Алексеевной
В Карлсбад.
А л е к с е й
А как же я? Один останусь.
Что в иноки хочу, царь не поверил;
И, уезжая по делам в Европу,
Меня он пожалел, мол, тяжело
Мне будет в иноках и дал полгода
На размышленья.
К и к и н
Что же ты надумал?
А л е к с е й
А я не думал, - жил себе и жил.
К и к и н
Как инок?
А л е к с е й
Нет, конечно. Евфросинья -
Услада мне.
К и к и н
Вторая Катерина.
А ты запрись-ка с нею в монастырь.
А л е к с е й
Мой монастырь - Россия, я - наследник.
К и к и н
Поцарствовать все хочешь, государь.
А л е к с е й
Я свыкся с этой мыслью; все обиды
Сносил я, помня о величье сана,
Мне Богом данного, а не отцом.
К и к и н
Не хочешь ли сказать: "Сын Бога я!"?
А л е к с е й
Власть царская - от Бога, и отец
Не в праве у меня ее отнять.
К и к и н
А жизнь твою - он очень даже может.
И в иноках спасенья не найдешь,
Когда он знает помыслы твои:
Стать разрушителем его свершений.
А л е к с е й
Что ж делать мне?
К и к и н
Напрасно не остался
Ты за границей, отбыв на леченье,
Как я тебе советовал. Теперь
Не пустят уж тебя. А монастырь,
Какой ни выбери, тюрьмою станет.
А л е к с е й
Отцу не нравится, что я прошусь
В монахи; вправду, сколько это можно:
Сестру, жену, теперь еще и сына -
Всех в монастырь; да время ведь иное.
К и к и н
Зато царице мысль твоя любезна.
А л е к с е й
Моя? Или твоя? Уж не в угоду ль
Царице ты же сам мне подсказал?
Теперь же говоришь: тюрьмою будет.
К и к и н
Ты спрашивал совета, я надумал;
Ты принял, что ж теперь винить меня?
Что сам ли без царя ты в голове?
А л е к с е й
Нельзя ли тайно выехать мне с вами?
К и к и н
Там надобно пристанище еще
Сыскать надежное. Я кстати еду.
А л е к с е й
А станешь ты искать?
К и к и н
Прикажешь, да.
Король французский помер; есть же цесарь.
А л е к с е й
А гнева царского не побоишься?
К и к и н
Я испытал его сполна и знаю,
Где слаб он, Кикина перехитрить
На этот раз ему-то не удастся,
Когда не выдашь, государь царевич.
На пустынном лугу показываются три женщины.
Ты знаешь их? Пора мне ехать.
А л е к с е й
Кикин!
Ты испугался странниц.
К и к и н
Знаешь их?
А л е к с е й
Пожалуй, нет. Но страха твоего
Понять я не могу.
К и к и н
Да это ведьмы!
1-я ж е н щ и н а
Мы странницы иль ведьмы, а, подруги?
Идем издалека,
Иль кружим по округе
Уж целые века?
2-я ж е н щ и н а
А если поселянки?
3-я ж е н щ и н а
Мы вдовушки-крестьянки,
Не без причин
Мы страх наводим на мужчин.
1-я ж е н щ и н а
Мы ведьмы-странницы; точнее,
Пожалуй, не сказать.
Кикимора! Смелее,
Ты можешь опоздать.
Х о р ж е н щ и н
По лугу, по росе
Закинув дальше сети,
Из мести,
Ты будешь ближе к смерти -
На колесе.
А л е к с е й
Да, что же это? Ничего не понял.
К и к и н
Да, вздор. То пузыри от испарений.
И шелест-перезвон текучих вод.
Уж вечер. Мне пора.
А л е к с е й
Кикимора!
Ах, черт! Что я сказал? Не оставляй
Меня здесь одного. Боюсь сих странниц.
Х о р ж е н щ и н
Дорога предстоит большая,
Но далеко до рая,
Когда жилище - крепость,
Одна, другая, третья.
А л е к с е й
Вещуньи обращаются ко мне?
Три женщины исчезают.
К и к и н
Как ни бывало! Мне пора. Прощай!
Я весть подам и свидимся еще.
Кикин уносится в коляске; Алексей проходит через луг, оглядываясь вокруг, - в испуге от неожиданности - видит девушку, что как ни в чем не бывало собирает цветы, сплетая венок.
А л е к с е й
О, Боже! Ефросиньюшка моя!
Ты здесь была все время? Не видала
Трех странниц-ведьм?
Е в ф р о с и н ь я
Кикимор, что ли? Нет.
А л е к с е й
Она меня уморит.
Е в ф р о с и н ь я
Я? Венком
Из полевых цветов?
На луг опускается туман, и они в нем исчезают.
Сцена 2
Париж. Июнь 1717 года. Прием у герцога д`Антена. В застекленной галерее герцог, царь Петр, князь Куракин, российский посланник во Франции, маршал де Тессе и другие. В парке в отдалении знатные дамы и их кавалеры в роли простых зрителей.
Входит герцог Сен-Симон. К нему подходит маршал де Тессе.
Т е с с е
Идемте, герцог. Я представлю вас
Его величеству, с которого
Вы глаз не сводите, едва вступили
В сей чудный сад; и, в самом деле, диво.
С е н - С и м о н
Благодарю! Но лучше б позже. Я
Хочу инкогнито понаблюдать.
Наслышан столько, видел дважды мельком,
А лицезреть мне, что живописать
Художнику, но мыслью и словами, -
Здесь впечатления первые важны.
Т е с с е
Да, глаз остер у вас, я знаю, герцог,
Как и язык; ну-с, рассмотрите
Феномен сей.
С е н - С и м о н
Но лучше вас никто
Мне не поможет в этом. Вас регент
Призвал сопровождать царя повсюду.
Т е с с е
Мне оказали честь король и царь.
Король наш юн, но скован этикетом,
Когда не у себя в забавах детских;
Но царь московский, ростом великан,
Подвижен, скор в решеньях, словно дети,
И любознателен, как муж ученый;
Он в небо устремляет взор с восторгом, -
В обсерваторьи дважды побывал;
В анатомическом театре тоже,
И сам брал в руки скальпель резать трупы
Со знаньем дела, будто он хирург;
Царь и садовник, и строитель истый
Мостов ли, зданий иль мануфактур, -
С рабочими свой брат, в солдатах тоже,
Израненных в войне, он видит братьев, -
Со всеми царь накоротке, как равный.
С е н - С и м о н
Как, впрочем, с королями он таков.
Со Швецией воюя много лет,
Он Карла величает не иначе,
Как брат мой, слышал я о том.
Т е с с е
Да, правда.
Свободен, словно бог; бывает гневен.
С е н - С и м о н
Он быстр. В глазах сверкают ум и воля.
Вы правы, это несомненно диво,
Как и для дам знатнейших, что собрались
Всего лишь в роли зрительниц простых.
В парке дамы прогуливаются, делая вид, что они сами по себе, при этом внимательно наблюдая за гостем. Несколько дам совсем близко стоят у застекленной галереи.
1-я д а м а
А выйдет в сад он, нет? Высокий ростом,
Он строен и подвижен, словно молод.
2-я д а м а
А сколько лет ему?
3-я д а м а
Еще не стар,
Чтоб женщин избегать.
1-я д а м а
Ему лет сорок.
Иль сорок пять.
2-я д а м а
Предельный для мужчины.
1-я д а м а
У венценосцев в возрасте любом
Проблемы с женщинами нет.
2-я д а м а
Конечно,
Когда он в силе.
4-я д а м а
Будет вам!
1-я д а м а
А что?
Все весело переглядываются и смеются. Князь Куракин подходит к царю, и они словно забывают, что у всех на виду.
К у р а к и н
Вам весело?
П е т р
Нет, нет, скорее скучно.
Есть новость, говори. Займи мой ум.
К у р а к и н
Румянцев запросил, где вас он может
Застать.
П е т р
Что он прознал, тебе он пишет?
К у р а к и н
Догадки наши подтвердились. Он,
Ваш сын, у венского двора искал
Убежища и жил, как пленник, в замке
В горах...
П е т р
О том ведь мы прознали, а?
Но штурмовать сей замок мы не стали.
К у р а к и н
И нет нужды. Там пленника уж нет.
Царевич тайно увезен в Неаполь.
О том, где он живет, известно все.
П е т р
(впадая в гнев)
Румянцеву: пусть едет в Спа, куда
И мы прибудем вскорости. Он дело
Свое уж сделал, молодец! Теперь
Серьезный дипломат понадобится.
И на примете есть такой. Толстой.
Он в Гаагу вызван кстати для веденья
Переговоров к заключенью мира.
С е н - С и м о н
Ужасная гримаса исказила
Черты московского царя на миг.
Что это? Вспышка гнева?
Т е с с е
Тик, сказал бы.
Непроизвольные конвульсии,
С чем совладать почти что невозможно,
Особенно в волненьи или гневе;
А царь всегда в порывах чувств и мыслей,
Могучих, переменчивых, глубоких,
Что трудно вынести природе, сбой
И происходит, - человек, не бог.
К у р а к и н
(выглядывая в парк)
Смотрите, государь.
П е т р
Там представленье?
К у р а к и н
Похоже, да? Но я там вижу дам
Из высшей знати. Ассамблея в парке.
П е т р
И чем же заняты? Увеселенья
Какие в моде, кроме разговоров?
К у р а к и н
Да тем же, чем всегда и всюду свет -
Амурами, политикой немножко.
Две дамы на скамейке, к нам спиною:
Головки, плечи - загляденье, право;
Пред ними кавалер галантный в стойке -
Вдруг в танце словно замер, а хорош!
П е т р
Комедиант.
К у р а к и н
Пожалуй, да. Из принцев.
Хороший шут мог выйти из него.
П е т р
А у фонтана что же предсталенье?
К у р а к и н
Да, чем-то явно недовольна дама,
Из фрейлин герцогини, может быть:
Готовая подняться, остается
Сидеть, - в широком книзу темном платье,
Но шея, грудь открыты, - бюст хорош, -
Головку повернув назад с апломбом,
Где кавалер, разлегшись на траве,
Красавицу сию лениво дразнит.
П е т р
Какая здесь из герцогинь?
К у р а к и н
Из тех,
Чьи приглашения остались втуне.
У острова Венеры среди дам
Она в блестящем светло-белом платье,
Хотя немолода уже, но шарм,
Как говорят французы, бесподобный.
П е т р
У острова Венеры?
К у р а к и н
Государь,
Там храм ее и статуя богини,
Но не из древних; древности у Кроза,
У казначея королевского,
И ассамблеи лучшие - у Кроза,
Галантных празднеств он большой любитель,
С художником, что у него живет.
Подходит герцог д`Антен.
Г е р ц о г
(князю)
Его величество меня простит ли
За вольность эту: в парк я допустил,
По просьбам настоятельнейшим, дам,
Желавших издали хотя бы видеть
Его величество.
П е т р
(князю)
Где ж ассамблея?
Я ночь провел однажды в Лувре, там же
Я нечто в этом роде наблюдал;
В Версале тоже ночевал, в Марли
И в Трианоне - то же представленье.
И я носился в колпаке, случалось,
Не званый словно в ассамблею гость.
Князь и царь весело смеются, держась совершенно на равной ноге, что весьма удивляет французов.
С е н - С и м о н
Теперь непринужденно весел царь,
С посланником держась на равных; впрочем,
Таков со всеми, свой среди солдат,
Мастеровых, художников, ученых, -
Врожденного величья все исполнен.
Великий государь и человек,
И им прославлен будет этот век.
Г е р ц о г
Прошу его величество к столу.
Без дам мы собираемся, однако
Портрет царицы будет на виду.
Гости входят в дом.
Сцена 3
Неаполь. Крепость Сент-Эльма. Комнаты царевича Алексея.
Царевич Алексей и Евфросинья. Входит секретарь вице-короля графа Дауна.
С е к р е т а р ь. Ваше высочество! С согласия вице-короля господа Толстой и Румянцев намерены посетить вас сегодня в полдень.
А л е к с е й. Хорошо. Моего согласия уже не спрашивают.
С е к р е т а р ь. Эти господа очень настойчивы. Да и вы сами заявили, что вам надобно время для размышлений. (Выразительно взглядывает на молодую женщину.)
А л е к с е й. Поди к себе.
Евфросинья уходит в соседнюю комнату.
С е к р е т а р ь. Что касается протекции цесаря, между нами, государь царевич, она не столь беспредельна.
А л е к с е й. Что вы хотите сказать? В прошлый раз граф Даун подтвердил мне, что я вполне могу положиться на покровительство цесаря.
С е к р е т а р ь. Да, в разумных пределах. С оружием защищать вас не станут, да от кого? Отца вашего, государя столь славного, каких ныне нет. Рассудите сами.
А л е к с е й (теряясь, бегает по комнате). Боже!
С е к р е т а р ь. Вы знаете, вице-королю не нравится, что у вас живет беременная девка. Это просто не принято. В подобных случаях их удаляют. Ну, это между нами.(Уходит.)
Е в ф р о с и н ь я (показываясь в дверях). Что он сказал?
А л е к с е й. Боже мой! Нас могут разлучить. Уже всем бросается в глаза, что ты беременна. О, как бы я хотел на тебе жениться! Да при нынешних обстоятельствах это невозможно.
Е в ф р о с и н ь я. Ежели бы ты послушался отца и не просился в монастырь, мы могли бы пожениться. Почему не поехал к нему в Копенгаген, куда он тебя звал на морские учения объединенного флота четырех стран? Ужели звал погубить? Все это Кикин!
А л е к с е й. Перестань.
Е в ф р о с и н ь я. Кикин! Все это он делал не для тебя, а для Екатерины, чтобы только тебя погубить. И царю насолить. Недаром бороду отрастил. Это он в ней усмешку прятал, этих самых кикимор.
А л е к с е й (рассмеявшись, очевидно, принимая слова девушки всего лишь за шутку). А как весело мы путешествовали! Я в качестве офицера Коханского, а ты - моей супруги.
Е в ф р о с и н ь я. Затем я переоделась в мужской костюм и играла роль пажа польского кавалера, каковым ты предстал.
А л е к с е й. Наконец, мы добрались до Вены, и меня приводят к вице-канцлеру венского двора Шенборну, который уже собрался лечь спать. "Мой отец говорит, - сказал я, - что я не гожусь ни для войны, ни для правленья; у меня однако же довольно ума, чтоб царствовать. Бог дает царства и назначает наследников престола, но меня хотят постричь и заключить в монастырь, чтобы лишить прав и жизни. Я не хочу в монастырь. Император должен спасти меня."
Е в ф р о с и н ь я. И нас укрыли в замке Эренберг в горах. Там нам было хорошо, правда? Как это нас нашли? Теперь этот старик, который на всех языках говорит, как дьявол, не отстанет от тебя.
А л е к с е й. Покоя уже не будет.
Е в ф р о с и н ь я. Может быть, он прав? Надо послушаться царя, пока он вконец не разгневался? Ты не любишь читать его писем, а пишет он тебе все же по-хорошему. Дай я прочту.
А л е к с е й (достает письмо из ящика стола). Хорошо. Может, не с его, а с твоего голоса я лучше все пойму.
Е в ф р о с и н ь я (читает не без пафоса). "Мой сын! Понеже всем есть известно, какое ты непослушание и презрение воли моей делал и ни от слов, ни от наказания не последовал наставлению моему; но наконец, обольстя меня и заклинаясь Богом при прощании со мною, потом что учинил?"
А л е к с е й (усмехнувшись). Да, что учинил?
Е в ф р о с и н ь я (продолжает). "Ушел и отдался, яко изменник, под чужую протекцию, что не слыхано... чем какую обиду и досаду отцу своему и стыд отечеству своему учинил!"
А л е к с е й. Фрося! Хватит.
Е в ф р о с и н ь я. "Того ради посылаю ныне сие последнее к тебе, дабы ты по воле моей учинил, о чем тебе господа Толстой и Румянцев будут говорить и предлагать. Буде же побоишься меня, то я тебя обнадеживаю и обещаюсь Богом и судом его, что никакого наказания тебе не будет, но лучшую любовь покажу тебе, ежели воли моей послушаешь и возвратишься."
А л е к с е й (ломая руки). Могу ли я поверить?
Е в ф р о с и н ь я (звенящим голосом). "Буде же сего не учинишь, то, яко отец, данною мне от Бога властию, проклинаю тебя вечно. А яко государь твой за изменника объявляю и не оставлю всех способов тебе, яко изменнику и ругателю отцову, учинить, в чем Бог мне поможет в моей истине. К тому помни, что я все не насильством тебе делал, а когда б захотел, то почто на твою волю полагаться - чтоб хотел, то б сделал."
А л е к с е й. Ефросиньюшка! Ты-то что меня терзаешь?
Е в ф р о с и н ь я. Государь царевич, здесь же все яснее ясного сказано. Толстой тебя пугает, царь прощает.
А л е к с е й. Возвратиться к отцу опасно. Что он скажет, как узнает, что я писал письма сенаторам и архиереям? Начнется розыск и полетят головы, и моя тоже.
Е в ф р о с и н ь я. Опасно и здесь оставаться. От царя не спрячешься.
А л е к с е й. Император не защитит, поеду в Рим.
Е в ф р о с и н ь я. К папе римскому? Да ведь ты православный. Изменишь и вере?
А л е к с е й. Ефросиньюшка, ты вроде поумнела, как брюхата стала. Возвратиться? Лишь бы отец простил, а я отрекусь от наследства в пользу младшего брата, женюсь на тебе, и мы заживем в моих деревнях тихо и мирно, как в замке в горах.
Е в ф р о с и н ь я. Справься у отца прежде, позволит он жениться тебе на мне. Это все лучше, чем монастырь.
А л е к с е й. Боже! Они идут. Поди к себе, Ефросиньюшка. Не подслушивай. Все узнаешь.
Входят Толстой Петр Андреевич и гвардии капитан Румянцев.
Т о л с т о й. Государь царевич! Только что я получил письмо от его царского величества. Он вспоминает, что, отправившись с великим посольством за границу в конце прошлого века, он непременно желал побывать и в Италии, где я почти что один обучался, но из-за стрелецкого бунта ему пришлось прервать ученье и путешествие по странам Европы и поспешить в Москву. Ныне, побывав весной во Франции впервые, он намерен приехать сюда.
А л е к с е й. Как!
Р у м я н ц е в. Да, это стоит вторжения всей русской армии в цесарские владения.
А л е к с е й. Еже всеконечно ехать к отцу отважиться!
Т о л с т о й. Это будет самым разумным решением, государь царевич. Лишь послушанием и искренним раскаяньем можно избежать худшей беды, когда вина столь велика есть.
А л е к с е й. Господа! Завтра я вам скажу. Завтра. Я вижу, мне предстоит долгая дорога обратно до моего отечества, откуда я бежал, яко изменник.
Толстой и Румянцев выразительно переглядываются и раскланиваются.
Сцена 4
Петергоф. Дворец Монплезир. Май 1718 года. Кабинет-секретарь Макаров и канцлер Головкин Гавриил Иванович.
М а к а р о в (доставая бумагу из папки). Из Дании пишут, что там весьма обеспокоены возможным началом мирных переговоров между Россией и Швецией на Аландах, что можно счесть благоприятным итогом долгой заграничной поездки его царского величества по странам Европы.
Г о л о в к и н. Даже Англия и Франция, держась стороны Швеции, ныне склонны подталкивать ее к миру, а наши союзники - против.
М а к а р о в. Датский король опасается Карла, что тот, заключив с Россией мир, свои потери в войне пожелает возместить завоеванием Норвегии, входящей в Датское королевство.
Г о л о в к и н. Карл там сейчас и воюет. Дании следовало активнее помогать нам в море, а то мы, поди, одни против Швеции воюем много лет и на море.
М а к а р о в. К счастью, весьма успешно, и теперь мир может быть заключен несомненно на более выгодных для нас условиях, чем после Нарвы или Полтавы. Первый министр Карла барон Герц, видя, что страна разорена военными поборами, опасается уже катастрофы с нею, как и с армией у Полтавы.
Г о л о в к и н. Дай Боже нам наконец мир.
Входят князь Меншиков и тайный советник Толстой.
М е н ш и к о в. Государь еще спит.
М а к а р о в. После обеда спать на корабле его величество особенно любит.
М е н ш и к о в (Толстому). Что же теперь будет? Алексей оговорил многих и понапрасну. Кто из нас не был любезен с ним, наследником? Брат адмирала Апраксина чуть не поплатился жизнью, фельдмаршал Шереметев слег в Москве; пишет, нога распухла, и опухоль доходит до живота; боюсь, плохи его дела. Я не говорю о Кикине. Он колесован и поделом.
Г о л о в к и н. Не дай, Боже, нам такой конец. Без рук, без ног лежал на колесе, а голову поднимает, точно ищет их, где они.
Т о л с т о й. Затем и головы с бородой лишился. Палач поднял ее и на кол.
М е н ш и к о в. Оговорил даже мать родную. Ну, о чем он думал?
Т о л с т о й. Инокиня лишилась любовника. Глебов посажен на кол. Страх!
М е н ш и к о в. А теперь - из показаний его девки - выходит, что царевич один, даже без Кикина и кого-либо, отдавшись под протекцию цесаря, сидя в крепости, яко пленник, писал письма сенаторам и архиереям, чтобы их подметывали, желая бунт против отца учинить?
Г о л о в к и н. Да в своем ли он уме?
Т о л с т о й. Коли царь простил, так бери всю вину на себя и чистосердечно покайся во всех помышлениях и делах. Не знать отца родного.
М е н ш и к о в. Оговорив других, хотел выйти сухим из воды. Едва все вздохнули свободно, все сызнова.
Г о л о в к и н. А слово царя о прощеньи сына, как?
Т о л с т о й. Милосердие Божье и то не бывает бесконечно. У государей и подавно. Я говорю вообще.
М е н ш и к о в. Вот задача. Думаю, царь оставил нас после докладов и обеда здесь на совет. А что ж мы можем сказать?
Входит царь Петр, к удивлению присутствующих, радостный, с Румянцевым, возведенным в генерал-адъютанты.
П е т р. Господа сенаторы и министры! Поздравляю вас с открытием Аландского конгресса! Генерал-адъютант прибыл с Аландских островов, нам очень известных, с обнадеживающими вестями. Ежели нашу делегацию возглавляет, как вы знаете, генерал-фельдцейхмейстер Брюс, то шведскую на переговорах сам первый министр барон Герц, который озабочен спасением страны от окончательного разорения и упадка. Он готов уступить нам нашу Ингрию с Санкт-Петербургом, Эстляндию и Лифляндию, как должно быть, но странная мысль у него в голове бродит: заключить не просто мир между Россией и Швецией, положив конец долгой войне, а союз - против Дании. Каково?
М е н ш и к о в. Новый союз против нашего союзника, пусть весьма неверного? Российскому войску помочь Карлу завоевать Норвегию, вместо Финляндии?
Г о л о в к и н. Этот барон стоит своего короля. Он хочет, уступив нам то, что им уже не принадлежит, вместо желанного нам мира, втянуть в войну со всей Европой?
П е т р. Надеюсь, генерал Брюс развеет новые планы короля перекроить карту Европы, на этот раз в союзе с Россией, яко дымовую завесу. Довольно будет Карлу и невмешательства России в его химерические прожекты.
Все с оживлением переглядываются между собою; входит царевич Алексей, которого не сразу замечают, как вдруг устанавливается недоуменная тишина, тягостная, очевидно, не только для сына, но и отца.
Т о л с т о й. Ваше величество, позвольте нам удалиться.
П е т р. На время.
Г о л о в к и н. Государь, позвольте генерал-адъютанту пойти с нами и доложить о начале Аландского конгресса.
П е т р. Разумеется. Макаров, а ты запиши по пунктам все вопросы, на какие запрашивает ответа Брюс.
Все уходят, кроме царя и царевича.
П е т р
Садись. Мы виделись наедине
Нечасто. Если в чем я прегрешил
Против тебя, отвечу перед Богом.
А л е к с е й
(недовольно)
Я знать одно хочу: где Евфросинья?
П е т р
Что в ней вся жизнь твоя и правда?
А л е к с е й
Да!
П е т р
Ну, свидишься ты с нею ныне, с правдой,
Каковой дорожишь и все таишь.
Ничтожество - еще не преступленье;
Оно бывает даже и забавно,
Как шутовство; тебе прощал я часто,
Надеясь, что беспомощность твоя,
Как у мальчишки, силой обернется.
И ты воспримешь, славой увлечен,
Пример отца и государя, что
В природе же вещей и частной жизни.
А в видах беспримерного наследства
Как не взрасти душой? А ты все в тягость,
Как старец, обращал, трудов бежал
Малейших; а, покой ты любишь, войн
Не терпишь, слаб здоровьем, Бога чтишь, -
Что ж в иноки не шел иль в патриархи?
Все царствовать хотелось? А зачем?
И так хотелось, с войском иностранным
Добыть себе корону навострился.
А л е к с е й
Неправда! Кто ж оговорил меня?
П е т р
Ты все винил других, но не себя;
Ты лгал, как подлый раб, но не царевич.
Теперь вини же ту, в ком жизнь и правду
Свою ты видишь.
А л е к с е й
Бедную пытали,
Заставили оговорить меня!
П е т р
Ну, сверим, кто из вас здесь изолгался.
Введите Евфросинью!
(Уходит.)
Входят Евфросинья и Толстой Петр Андреевич.
А л е к с е й
А ребенок?
Е в ф р о с и н ь я. Государь царевич! Он помер. Долго возвращалась. Далеко завез ты меня и оставил.
А л е к с е й. А ты- то как, Ефросиньюшка?
Е в ф р о с и н ь я. Здорова. Меня спрашивали, и я написала все, как было, как помню. Не обессудь, государь мой, ежели что не так тебе покажется.
А л е к с е й. Что же ты написала?
Толстой подает царевичу листы с показаниями. Царь возвращается и усаживается в отдалении.
Е в ф р о с и н ь я. Я сама могу сказать. Что помню, то и написала.
А л е к с е й. Я вижу, ее рука. А читать не могу. (Смахивает слезы с глаз.) Что же ты наделала, Фрося? Ты же меня погубила.
Т о л с т о й. Значит ли это, государь царевич, в ее показаниях все правда?
А л е к с е й (закрывая лицо руками). Я не читал. Я не могу.
Е в ф р о с и н ь я. Государь царевич, подумай обо мне. Каково мне? Ты на свободе, я в крепости.
А л е к с е й. В какой крепости?
Е в ф р о с и н ь я. Не в Эренберге, верно. Не в Сент-Альме.
Т о л с т о й. Ну, ты повтори, что говорила и писала сама.
Е в ф р о с и н ь я. Сказывал мне, что он от отца для того ушел, что-де отец к нему был немилостив, и как мог искал, чтоб живот его прекратить, и хотел лишить наследства; к тому ж, когда во время корабельного спуска, всегда его поили смертно и заставляли стоять на морозе, и оттого-де он и ушел, чтобы ему жить в покое, доколе отец жив будет; и наследства он, царевич, весьма желал и постричься отнюдь не хотел...
Т о л с т о й. Государь царевич, все это правда ли?
А л е к с е й. Мало ли чего я говаривал, всего не упомню.
Е в ф р о с и н ь я. Также он говорил: когда он будет царем, и тогда будет жить в Москве, а Питербурх оставит, также и корабли оставит и держать их не будет...
Т о л с т о й. Таковы ли намерения ваши были, государь царевич?
А л е к с е й. Да. Но это же теперь, когда я отрекся от престола, не имеет значения.
Е в ф р о с и н ь я. Также он писал письма с жалобами на отца цесарю многажды, писал и архиереям; а первые письма писал он, царевич, к двум архиереям не в крепости: еще до оной, будучи в квартире; а к которым, не сказал; говорил, что те письма писал и посылал для того, чтобы в Питербурхе их подметывать...
А л е к с е й. Фрося, не бери греха на душу.
Е в ф р о с и н ь я. Государь царевич, я сказываю то, что мне ты говорил. Зачем мне выдумывать?
А л е к с е й (вскипая). Ты не понимаешь, что губишь меня?!
П е т р
Бесчестно: здесь вся жизнь твоя и правда.
Толстой уводит Евфросинью. Входят князь Меншиков, канцлер Головкин, кабинет-секретарь Макаров и Толстой.
Вот почему за жизнь свою боялся.
Как тайный враг мой жил, мой сын, наследник!
В ничтожестве своем ты ухватился
За старину, за веру, как стрельцы,
В прошедшем запоздавшие столетьи,
Как бороды в невежестве своем,
В каком вся Русь от века пребывала.
Убег в Европу с иноземным войском
Занять престол, назначенный судьбой,
Чтобы порушить в государстве все,
Чем мы от тьмы на свет едва-то вышли?!
Что Карлу шведскому не удалось
С Россией сотворить, ты б сделал, вижу.
Когда б отечество не возродилось
Чрез просвещенье, ты б легко в Европе
Нашел второго Карла на погибель
Российского народа, чтоб царить
И сгинуть, точно вор и самозванец.
А л е к с е й
(заливаясь слезами)
Отец!
П е т р
Ты мне не сын. Простил я сыну
Его чудачества и прегрешенья.
Ты ж преступил законы все, какие
Есть в мире сем и горнем. Пусть закон
Тебя и судит, но не я. Поди!
Алексей выбегает вон.
Сенату и министрам, генералам,
Чинам гражданским высшим и духовным
Прошу собраться для суда над ним.
Как сына блудного отец, простил я
И яко самодержец повторил
Прощение мое в Москве прилюдно.
Но есть законы, коих даже солнце
Не может преступить, иначе мир,
Поверженный, погрузится во тьму.
Сцена 5
Петропавловская крепость. В ночь с 25 на 26 июня 1718 года. Камера. Входят священнослужители. С постели, на которой лежал поперек, свесив ноги, приподнимается царевич Алексей.
А л е к с е й
(не глядя ни на кого)
Подите прочь! Вы предали меня,
Против отца восстановивши с детства,
За бороды держась и животы.
Я ж поднят на дыбу; я вынес муки,
Что хуже смерти. Нового позора,
Как Кикин пред толпой на площади,
Я не хочу! О, Господи, спаси!
(Падает, бездыханный.)
Священнослужители поспешно уходят. Вносят свечи.
А л е к с е й
Три свечи. Умер я? Или решили,
Что умер окаянный? Нет, дышу
Едва-едва, и от свечей мне легче.
(Встает на ноги.)
И тени женщин на стене - трех странниц.
Нет, здесь они. В последний мой приют
Как вы вошли? Засовы крепки, стража...
В самом деле, перед царевичем являются три женщины.
1-я ж е н щ и н а
Рождением высоким счастлив не был.
Чего искал ты в жизни, если небо,
Такое счастье даровав,
Не отвратило от забав,
Бессмысленных для разума и сердца,
Погибельных из детства?
А л е к с е й
Что делать, коли я инакий
Чем мой отец?
2-я ж е н щ и н а
Раздор в семье - то знаки,
Кому-то предстоит конец.
Раздор же в государстве шибче -
Несет ему погибель.
А л е к с е й
Резон в том я, конечно, вижу ныне.
Но в этой каменной пустыне,
О, женщины, ужель нельзя
И пожалеть меня?
1-я ж е н щ и н а
Он жаждет утешения и ласки,
Не в силах вынесть и священства глас.
А л е к с е й
Я жду, уже без сил, что третья скажет,
Последнею надеждою дыша.
3-я ж е н щ и н а
Напрасно. Безотрадные виденья
Меня пугают, но молчать нельзя.
Ты видишь, женщины нагие бродят,
Поют и пляшут без стыда?
А л е к с е й
(с ужасом)
То ведьмы?
Исходят плачем, словно пред Христом,
Распятым на кресте, и тянут руки,
Хватаясь за меня - спасти или убить?
О, Боже милостивый, что же это?
Любовь сих женщин тяжелей, чем гнев
Отцовский, праведный, могучий, к жизни
Взывавший постоянно, но не к смерти.
(Распластывается на полу.)
АКТ V
Сцена 1
Санкт-Петербург. Летний дворец. Май 1719 года. У закрытой двери в царские покои денщики и генерал Брюс.
1-й д е н щ и к
Который день в печали пребывает;
Не ест, не пьет, и видеть никого
Не хочет; да не может, точно силы
Оставили его совсем от горя.
Б р ю с
Я понимаю, государь в печали;
Мы все в печали. Время же, однако,
Не терпит, я приехал, чтоб отбыть
На Аландский конгресс, где целый год
В баталиях словесных безуспешно
Проводим дни; а лучше пушки вновь
Заговорят, чтоб мира нам достичь.
2-й д е н щ и к
Он в думы погружен; в какие, трудно
Сказать, когда в молчаньи он стоит
Иль сидя, словно дремлет, вздохи шумно
Порою поднимая, будто долго
И вовсе не дышал...
3-й д е н щ и к
В печаль и раньше
Его величество впадал, но после
С поспешностью великой брался вновь
Он за дела, уверовав, что Бог
И Правда - с ним, иначе что успел бы
Свершить один за краткий жизни срок.
Б р ю с
(2-му денщику)
Василий! Загляни. С делами можно
И подождать, пожалуй, но кручина
Безмерная ведь пагубна для жизни.
2-й денщик открывает дверь и останавливается в удивленьи.
1-й д е н щ и к
Проделав черную работу сам,
Наследника он ищет и не видит:
Сын старший предал; младший взял и умер.
П е т р
(носится по комнате)
То горе пережил, печаль во гневе
Мешая; точно зуб больной сам вырвал
Да у себя же самого, поди;
Хоть горе, а все легче, худших бедствий
России, может, минуть удалось.
Но младший сын - безвинный, нежный ангел -
С чем он явился в мир сей? Что унес?
(У двери, но словно никого не видя.)
О, тайны гроба, что храните вы?
Истлевшие останки, кости, череп -
И больше ничего? А что душа -
Всего лишь тень останков сих при свете?
Ребенок, муж иль старец - все едино,
Когда нет жизни, пусть душа бессмертна,
Всего, как тень сей жизни, что была?
И Бог - всего лишь темный облик мира?
Иль светлый, исчезающий при свете?
Б р ю с
О, государь! Какие мысли! Жаль,
Нет времени мне вдуматься и вставить
Мои раздумья на сей счет. Я прибыл
С конгресса в Аландах. Переговоры
Со смертью Карла и его министра...
П е т р
Дела потом. Дай мне придти в себя.
Здоров я, видишь, но состав души,
Прозрачный, чистый, помутнев, распался,
Как в зеркале разбитом, - как собрать?
1-й д е н щ и к
(шепотом)
Василий! Позови скорей царицу.
Тот уходит.
П е т р
Не склеить зеркала. А душу можно?
Но должно душу живу сохранить,
Иначе станешь злобствовать, как Кикин
Или Мазепа, - в злобе правды нет,
Как в зеркале кривом или разбитом.
А я бываю гневен - не со зла,
Душой взыскуя правды и добра.
Входит царица.
Е к а т е р и н а
Послушай, государь! Я больше слез
Не лью, смотри же, их ты заморозил
Своей кручиной, как мороз крещенский.
От слез в беспамятстве мне легче было;
Теперь же смерзлись у виска, как иней,
И стынет кровь от страха, уж не сына,
Тебя теряю, значит, все в сей жизни.
П е т р
Во гневе неугоден и в печали?
И горевать мне, сына потеряв,
Нельзя? Мороз крещенский по весне.
Входят князь Меншиков и Савва Лукич Рагузинский.
М е н ш и к о в
Затворник вышел; грозно хмурит брови,
А весел и здоров. Да здесь царица.
Е к а т е р и н а
( смахивая слезы)
Я ухожу; мне слезы - в утешенье,
А царь найдет в делах отдохновенье.
(Уходит.)
П е т р
А, Савва Лукич! Где пропал ты с Венус?
Все лето прошлое прождал я встречи
С богиней, а зима уж минула.
Р а г у з и н с к и й
Пресветлый государь! Да ящик с Венус
Давно уж прибыл на брега Невы.
Рекой и морем плыть, как вы велели,
Мы не решились, опасаясь бури,
Иль бедствий, мало ли каких, опасных
Для статуи, каких и в мире нет.
А сушей через Вену не пустили -
На нашу просьбу без досмотра ящик
С бесценным грузом, названным, как есть,
Ответили отказом с подозреньем...
М е н ш и к о в
Из-за царевича, конечно, это.
Р а г у з и н с к и й
Пришлось нам ехать долгими путями,
Да и зимой, когда дороги лучше.
П е т р
Ну, где же ящик с Венус? Здесь? Сюда
Несите-ка! Трезини позовите.
Все с оживлением выходят, кроме Брюса.
Б р ю с
Да, государь, смерть Карла, с кем войну
Мы долгую вели, лишь осложнила
Переговоры трудные о мире
На Аландском конгрессе...
П е т р
Бедный Карл!
Осколком неприятельским убит?
Б р ю с
Что с ним могло и при Полтаве статься.
И чести больше. Как в плену, у турков
Без армии сидел, все тщась их бросить
На нас, и так все девять долгих лет
Без славы воевал он, истощив
Сильнейшую державу; заговор
Против него уж зрел, пожалуй, коли
Сестра его казнила тотчас Герца,
Министра короля, что тот стремился
Мир заключить.
П е т р
То Англии в угоду.
В Европе не хотят, чтоб воцарился
Меж нами мир; придется образумить
И Ульрику, как Карла, что бесславно
Наследство лишь свое и обескровил,
Сестра иначе продолжает то же.
Входят князь Меншиков и другие сановники, архитектор Доменико Трезини и Рагузинский. Денщики вносят большой длинный ящик. Царь берет в руки топор.
Р а г у з и н с к и й. Сейчас увидите! Вещь предивная! Подобной нет на свете. Даром что пролежала в земле 2000 лет, богиня есть богиня, пускай и рук у нее нет.
1-й д е н щ и к. Богиня, а сломала себе руки?
Т р е з и н и. Не она себе сломала, а те, кто статую сбросил наземь.
Р а г у з и н с к и й. Столь славная статуя, что римские власти как прознали о продаже ее, о нашей покупке, тотчас взяли под арест продавца, а с ним и статую. Мы уж не знали, как ее выручить. Пришлось мне поехать в Рим, обратиться к кардиналу Оттобони, моему хорошему знакомому, попросить его у святейшества папы исходатайствовать позволения Венеру освободить и вывезти в Россию. Взамен папа потребовал передать Ватикану мощей святой Бригитты. Без царского указа и надзора мы бы не преуспели.
П е т р (вскрыв ящик). Трудами вашими, что вы старались о освобождении из-за ареста статуи Венус, мы довольны, о чем паки же и к кардиналу Оттобони писано от министерств наших с благодарением.
Г о л о в к и н. С наивозможной важностью и почтеньем благодарили кардиналов и папу римского, будто речь о презнатной особе, царице плененной и освобожденной, бишь о живой богине.
П е т р. Упакована сия вещь столь добротно, вижу, как уверили: "хотя б хрустальная была, не повредилась бы". Да! (Поднимает статую Венеры с торжеством.)
1-й д е н щ и к. Мать честная! Богиня-то голая.
2-й д е н щ и к. И без рук, прикрыться ей нечем.
П е т р. Трезини, что ты скажешь? Подлинная древняя статуя?
Т р е з и н и (всплескивая руками). Пресветлый государь! Вне всякого сомнения. И это чудо, что статуя цела почти вся. Ведь находят в земле, в развалинах храмов и дворцов лишь части прекрасных скульптур, разбитых вдребезги. Время все рушит, говорят, но рушат-то люди. Бывают, конечно, и землетрясенья.
Статуя Венеры устанавливается у стены. Царь отходит, чтобы разглядеть ее со стороны.
П е т р
Трезини, хороша! Чудесна прямо.
Т р е з и н и
Вы мастер, государь, и мастерство
В любом твореньи человечьих рук
Умеете ценить. Вещь древняя,
Когда искусства процветали в Риме,
Пришедшие из Греции самой.
Затем упадок наступил. Фортуна
Бывает милостива не всегда,
И дикие народы вдруг явились;
Но хуже всех ревнители Христа,
В богах античных идолов узрев,
Уничтожали статуи, картины,
Сокровища великие искусств,
Как Рим был сокрушен Атиллой в гневе.
Упадок полный на века; но Бог,
Всевышний зодчий, сотворивший мир
И человека, пламень свой вложил
В него, с его порывом к совершенству, -
Искусства и науки возродились
В Италии и сопредельных странах,
С явлением из недр, как из могил,
Языческих богов, ревнителей
Природы, и наук, и красоты.
Вот явлена Венера и в России.
П е т р
Прекрасно сказано, Трезини. Гостья
Из времени, когда царили боги,
Могучие, стихии воплощая, -
Нептун, иль Вакх, или Вулкан-кузнец, -
Достойна празднества великого...
1-й д е н щ и к
И учиним.
М е н ш и к о в
И учиним. Но как?
2-й д е н щ и к
Ведь баба голая...
Р а г у з и н с к и й
На загляденье.
М е н ш и к о в
Духовные особы как бы ноги
Ей не отбили; скажут: срам и грех.
П е т р
Поставим часовых. Среди колонн
На постаменте Венус нашей место,
Чудесной гостье из глубин веков.
Б р ю с
Какая женщина! Пречистая!
Т р е з и н и
Ее прозвали белой дьяволицей
И изваяния богини наземь
Повсюду сбрасывали с постаментов,
А храмы рушили, как капища
Народов варварских, и те глумились,
Явившись в Рим, в невежестве своем
Не ведая о красоте нетленной.
Б р ю с
В какое же остервененье впали
Как варвары, так христиане тоже -
На что же?
Т р е з и н и
На произведение искусства,
Столь верное, как сама природа,
Сказать иначе, как творенье Бога,
Во всей красе, в величье совершенства.
П е т р
Какие знатоки! Трезини - ясно,
Он из Италии, где возродились
Искусства и науки вновь из тьмы
Во прах низвергнутых столетий к свету.
А ты, мой Брюс, хотя ты и шотландец,
Родился на Руси, со мною рос
Среди потешных, главный фельдцейхмейстер,
А ведаешь о многом сверх того.
Б р ю с
Пресветлый государь! Я поспешаю
Всю жизнь за вами, исполином века;
Поспеть за вами всюду мудрено, -
Возьму я книги, собирая их
По вашему почину и примеру
От века не отстать, и снова с вами.
П е т р
Я рад, что не ошибся: генерал
От артиллерии со Швецией
Возглавил мирные переговоры, -
Под силою огня кипящий ум, -
Да шведам не уйти от пораженья.
Меншиков ревниво выступает вперед.
Но мы о том еще переговорим.
А князь ведь прав: мы празднество, пожалуй,
В честь статуи богини учиним,
Какого не бывало на Руси.
Сцена 2
Летний сад. Со стороны Невы в галерее из двенадцати парных колонн высится статуя Венеры. Гости съезжаются на лодках и барках. На пристани восседает на бочках с вином Вакх; на широкой дощатой галерее вдоль аллеи, ведущей к Летнему дворцу, установлены столы с холодной закуской, и там царь с царицей приветствуют гостей.
Трубы, барабанный бой и пушечная пальба над Невой возвещают о начале празднества.
В а к х. Дорогие гости! Не проходите мимо. Господа хорошие, дамы благородные, гости заморские, мастеровые, люд городской и пришлый, в честь Венус по первой чарке вина всем без исключения! Кому по второй, по третьей, с тем я, возрадуясь, тоже выпью.
С т а р у х а (одна одетая на старинный московский лад). Ну, разве это не срам? Дожила! Однако налей мне, Вакх, да лучше анисовой.
В а к х. Слушаюсь, государыня-царевна! Есть и анисовая. Угощайтесь в честь богини Венус.
С т а р у х а. Эх! Затейлив царь, точно все молодененек.
А р х и е р е й. Ох, Господи, помилуй и спаси!
В а к х. Эй, батюшка, по второй?
А р х и е р е й. Давай! Гулять так гулять.
М у ж и к. Девкам ноги заголять.
М о л о д а я д е в у ш к а. Вакх! Я совсем не пью, уволь.
В а к х. Приголубь, голубушка, сделай милость. В честь Венус! Да ты из ее свиты, такая же ладная и пригожая.
Подходят два молодых человека.
П е р в ы й. В самом деле, Вакх! Ладная и пригожая, да с целыми руками.
В т о р о й. Прелесть! И лицом похожа на Венеру. А стать! А глаза! Я без вина пьян.
На лодках подъезжают ряженые, изображающие богов, нимф и сатиров, во главе с Нептуном седовласым. У статуи Венеры является герольд с жезлом в сопровождении двух трубачей и трех юных женщин с атрибутами муз.
Г е р о л ь д
Небывалое доселе!
Царь на празднество сзывает
Знать и люд мастеровой,
В обозренье выставляет
Остов женщины нагой.
(Взмахивает жезлом.)
Боже правый, в самом деле?
Стыд и грех, а не кумир.
(Снова взмахивает жезлом.)
В честь Венеры, изваянья
Голой женщины из камня,
Царь затеял пышный пир.
Трубы и пушечная пальба.
Православные в смятеньи.
Что за притча? Наважденье.
Пить вино-то всем велят.
Пушки над Невой палят.
Герольд со свитой удаляется вглубь сада; у статуи Венеры собираются гости, все смущенно веселы, особенно из молодых и юных; среди них Доменико Трезини и Толстой.
Т о л с т о й
Я в Риме иль Неаполе? Где я?
Или в Афинах средь развалин храма,
Что высится над морем голубым,
Красою величавою сияя?
Иль это сон, мои воспоминанья
О странствиях по странам и столетьям?
Опасным, гибельным, но зов царя
Вновь к жизни возвращал меня, в отчизну,
Преображенную, как светом день,
Что в вечных сумерках едва мерцал, -
Блистающий, весенний, точно ныне.
К н я г и н я
Она такая же, как мы, совсем,
Как в молодости женщина нагая.
Не скажешь, что богиня красоты
Или любви, - не знаю, в чем тут диво?
М о л о д о й ч е л о в е к
Вы сами диво красоты, княгиня!
К н я г и н я
В чем слава статуи или богини?
Т р е з и н и
Стоит без всякого смущенья. После
Купанья в море, взгляд бросая в даль,
И в обнаженности ее не стыд
Таится и не таинство желаний,
А явлена божественность сама.
Вот высшее создание искусства.
Между тем темнеет, и на Неве возгораются огни с разнообразной символикой и фейерверк.
Сцена 3
В аллеях Летнего сада. Белая ночь. Гости и ряженые. Герольд и три юные женщины.
1-я ж е н щ и н а
Мы ныне музы, я надеюсь.
2-я ж е н щ и н а
Нас принимают за богинь.
3-я ж е н щ и н а
Нас принимают за служанок,
Блестящих самых и красивых,
И нам царица удивилась.
2-я ж е н щ и н а
За нами послан камергер
Прознать, кто мы, и опоить.
1-я ж е н щ и н а
Чтобы затем слегка ославить -
За красоту.
3-я ж е н щ и н а
Ну, хорошо.
Прознаем, что с ним будет вскоре,
Уж очень он любим царицей.
Юные женщины оборачиваются, и перед ними невольно останавливается камергер Монс.
М о н с
Красавицы! Я знаю вас, конечно.
Уж если вы не из богинь,
То, верно, из княгинь.
1-я ж е н щ и н а
Как жизнь твоя идет беспечно,
В амурах и делах...
2-я ж е н щ и н а
Да сердце гложет страх.
3-я ж е н щ и н а
Но власть влечет и злато тоже,
И мешкать здесь тебе негоже,
Как вору, что всегда-то гол, -
Кинь голову - на кол.
Монс в страхе убегает.
Г е р о л ь д
Какой несете вы здесь вздор!
Вы, что, сивиллы или музы?
1-я ж е н щ и н а
Фортуной вознесенный вор.
2-я ж е н щ и н а
Герольд! Иль ты забыл слова?
Как ночь светла! Без волшебства
Такое таинство в природе
Ведь не бывает; в этом роде
Твои слова здесь прозвучат
И чрез столетья пролетят.
Герольд не без опаски углубляется до конца таинственной в ночи аллеи и вдруг вздрагивает.
Г е р о л ь д
Там, в саду, в конце аллеи
Бог Амур, в ночи смелея,
С пьедестала вдруг взлетел,
С фонарем и пуком стрел.
Видит мать он не без страха.
Целомудренно светла,
Вся она во власти Вакха
И мечтательного сна.
Из Афин увезена,
В Риме сброшена в канаву;
Вновь отрыта, как на славу,
Пробудилась вдруг она.
Не стрела ль ее коснулась?
И, весельем возгоря,
Беззаботно улыбнулась
Над потехами царя.
- Сын мой! - молвила. - Откуда?
Я спала, спала любовь.
Сотворил не ты ли чудо -
Воскрешение богов?
- С рощ далеких Геликона
Снова лира Аполлона...
Приглашен и он на пир,
Что затеял на весь мир
Царь, строитель и кузнец, -
Сын сказал, - как мой отец.
- Здесь и Марс в большом фаворе, -
Рассмеялась мать, как в горе.
- Но любим здесь бог морей,
Царь - строитель кораблей.
И тебя призвал, царица
Сладких таинств и мечты,
Чтоб возвысилась столица
Ликом вечной красоты.
На дощатой галерее у Летнего дворца заиграл оркестр, и ряженые закружились в хороводе; к ним присоединяется и публика, в разгаре веселья и царь с царицей; хороводу тесно, и он растекается по аллеям.
Х о р ж е н ш и н
Как лед уходит по Неве,
Сияя в чистой синеве
И вод, и неба,
Под звон кифары Феба
Несется пестрый хоровод
По саду на просторе,
И выступает дивный грот
В ракушках весь, как в море
Жилище нереид;
И здесь же рядом шар стоит,
Готторпский глобус превеликий,
Весьма к тому же многоликий,
Со звездным небом изнутри,
С круговращением Земли.
Г е р о л ь д
Кто несется в хороводе,
Ростом высясь, со всех ног,
Свой средь знати и в народе,
Средь богов, ну, точно бог?
Да бежит-то он с царицей,
А за ними вереницей
Знать и люд мастеровой,
С кем трудился царь на верфи
И вступал с врагами в бой
За отечество и веру, -
Всех он ныне и созвал
На веселый карнавал.
Царь, проводив запыхавшуюся царицу до входа в грот, подходит к герольду с его свитой. Оркестр замирает, и хоровод, растекаясь по аллеям, распадается.
П е т р
Герольд! Я дал тебе двух трубачей.
А женщины, скажи, взялись откуда?
Г е р о л ь д
Не ваше ли величество прислали
Мне в помощь их, чтоб знал я речь свою?
Или ее величество - из фрейлин?
Они прекрасны и умны, но странны.
П е т р
Герольд! Сей праздник ныне завершен.
Герольд взмахивает жезлом, и трубачи подают соответствующий сигнал. Три женщины исчезают. Царь встречает у грота царицу, публика вереницей, прощаясь, уходит, и сад пустеет.
Г е р о л ь д
(оставшись один)
Ночь взошла зарею ясной.
Сад со статуей прекрасной
Просиял, как Рай земной.
(С изумлением.)
А высоко над Невой,
Будто жили там доселе,
Боги Греции воссели.
В просиявшем утреннем небе проступают скульптурные очертания античных богов и богинь.
Сцена 4
Летний сад. Сентябрь 1721 года. Торжества и маскарад. Герольд с жезлом в сопровождении двух трубачей, шутов и денщиков царя.
Г е р о л ь д (взмахивая жезлом)
Вещайте, трубы, о начале празднеств!
1-й д е н щ и к
Когда они закончились? Идут
Уже неделю непрерывно. Грохот
В ушах не умолкает - от пальбы.
Адмиралтейству, слышь-ка, крепость вторит
И с кораблей на рейде снова гром.
2-й д е н щ и к
В ушах твоих звенит. Пока же тихо.
Послеполуденный в природе сон,
Чему и царь подвержен всеконечно.
Зато с зарей всегда он на ногах.
1-й ш у т
В работе и делах он тоже зверь.
2-й ш у т
Да зверю не угнаться, мне поверь.
1-й ш у т
А в празднествах угнаться и подавно;
Угрюм иль весел...
2-й ш у т
Ныне весел славно!
Каким лишь в юности бывал.
1-й ш у т
И швед его бивал.
Трубы. На лугу у сада, словно сошедшие с неба, являются боги: Нептун с трезубцем, Марс, за ними сам Юпитер с Юноной и Венера, - все исполинского роста среди шествующих вокруг них карликов и карлиц, одетых празднично - в платьях простонародья и знати.
Г е р о л ь д
Глазам своим не верю: боги!
Сейчас сошедшие с небес.
Как люди малы и убоги!
А боги высятся, как лес.
1-й д е н щ и к
Прекрасный, корабельный,
В осенней позолоте,
И тучи величавы
В сияющем полете.
1-й ш у т
А я-то знаю, в чем тут штука.
Один - француз, другой - гайдук.
1-й д е н щ и к
Считать умеешь, ну-ка,
Таких высоких сколько штук
У нашего царя?
Осанка! А величье в взоре?
2-й ш у т
(раздвигая плечи)
Смотри! Какое горе,
И я сойду за короля.
2-й д е н щ и к
Да тех, бегущих там людишек,
Не более сосновых шишек,
Однако разодетых хоть куда,
И поселяне там, и господа.
1-й д е н щ и к
Там, кажется, есть свой король.
И королева тоже.
Коль быть шутом тебе негоже,
Возьми-ка силой роль.
И королеву тоже.
Г е р о л ь д
Юпитер и Юнона,
Заняв полнебосклона,
Вступают в царский сад.
(Взмахивает жезлом.)
Нет, стойте на часах. Назад!
Людское племя Марс ведет в сраженье.
Вот будет представленье.
У нас же установлен мир.
Мы всех зовем на пир!
(Взмахивает жезлом.)
Трубы. В аллею со столами вокруг фонтана входят, судя по костюмам, чинам и званиям, самые именитые гости. Показывается царь, один, лишь денщики и шуты присоединяются к нему в качестве свиты.
М е н ш и к о в. Великий Государь! Мы не устаем произносить речи, поздравляя ваше величество с заключением мира, с победоносным завершением войны. Скажите и вы.
П е т р. Будто я мало речей произнес. Извольте. Война продолжалась 21 год. Это была троевременная кровавая и весьма опасная школа. Почему же троевременная? Все ученики науки в семь лет оканчивают обыкновенно, но наша школа троекратное время была. Однако ж, слава Богу, так хорошо окончилась, как лучше быть невозможно. Россия никогда раньше такого полезного мира не получала. Правда, долго ждали, да дождались.
М е н ш и к о в. Воистину так!
П е т р. Сия радость превышает всякую радость для меня на земле.
Б р ю с. Прекрасные слова. Лучше и сказать невозможно.
Г о л о в к и н. Всемилостивейший государь! Мы все рады и троекратно вашей великой радостью. Скажу за тайну. Среди сенаторов зреет решение провозгласить ваше царское величество императором всероссийским. Токмо единым вашим неусыпным руковождением и трудами мы, ваши верные подданные, из тьмы неведения на феатр славы всего света и, тако рещи, из небытия в бытие произведены и в общество политичных народов присовокуплены.
П е т р. Российское государство велико и могущественно ныне, как никогда; мы у моря стоим, со своим флотом, и оно за империю всеконечно сойдет. Только не напугать бы Европу; она и так уже боится нас, хотя ей ничем мы не угрожаем, и от нее нам ничего не нужно, кроме мирной торговли и просвещения, достояния всеобщего. Однако, надеясь на мир, не подлежит ослабевать в военном деле, дабы с нами не так сталось, как с монархиею греческой.
Гости усаживаются за столы, а царь уходит к гвардейским полкам, что выстроились на лугу.
В Средней аллее показываются три женщины.
1-я ж е н щ и н а
Пред нами снова царский сад, где были
Недавно мы как оры или музы
И в празднество внесли мы чудеса,
Что эхом песен отзовется в душах
Все новых поколений на Руси.
Зачем явились вновь?
2-я ж е н щ и н а
Боюсь, как мойры.
Нить жизни ткать нельзя же бесконечно,
И всем превратностям судьбы, увы,
Определен конец неотвратимый.
1-я ж е н щ и н а
Оглянемтесь вокруг; что царь затеял?
Здесь ныне - торжества и маскарад.
2-я ж е н щ и н а
Конец превратностям войны жестокой.
3-я ж е н щ и н а
Ужель нельзя и нам принять участье?
Наденем маски, легкие полоски,
Изящные и с прорезью для глаз,
И никого пугать не станем, просто
Повеселимся, - весел больно царь.
1-я ж е н щ и н а
Он чарки офицерам и солдатам
Подносит сам и с ними выпивает,
Столь радостный, как в юности бывал,
Задумавши великие свершенья,
Не в грезах, а в ученьи и делах.
3-я ж е н щ и н а
Итак, мы в масках. Пусть гадают, кто мы?
2-я ж е н щ и н а
Ее величество в наряде пышном
Воссела у фонтана; с нею рядом
Стоят принцессы. Крылышки у старшей
Уж срезаны, высокая брюнетка...
1-я ж е н щ и н а
То Анна, ей всего двенадцать лет.
2-я ж е н щ и н а
У младшей крылышки, она - как ангел
И белокура, - Елизавета.
3-я ж е н щ и н а
Приветливы и очень милы обе.
Таких принцесс на свете не бывало.
Не стану я загадывать их судьбы.
1-я ж е н щ и н а
На головах каменья, жемчуг - мода
Парижская пристала им вполне.
Сей Парадиз для них здесь сотворен,
И райский сад, - садовник же сам царь.
2-я ж е н щ и н а
Здесь сын и дочь шести, восьми годов
Несчастного царевича, премилы,
Из воска словно вылитые оба.
3-я ж е н щ и н а
Ее величество нас подзывает
С улыбкой, что узнать не может.
1-я ж е н щ и н а
Тайна
Для маскарада ведь вполне уместна.
Идет сюда и царь; спасут ли маски
Нас от вопросов тайных о судьбе?
Когда ответ бывает столь ужасен.
К царю подходит князь Куракин, оставив послов, с которыми издали наблюдал за двором царицы.
П е т р
Ну, князь, как ассамблея, на твой вкус?
К у р а к и н
Как с детства, государь, вы держитесь
Со мной на равных, возрастая
Как царь великий и державный мастер,
Я без искательства могу сказать:
Чудесна ассамблея в сем саду,
Таких на свете не бывало.
П е т р
Да?
К у р а к и н
Блестящий двор царицы - загляденье!
Таких в Европе мало, я скажу.
Одеты дамы по парижской моде,
Но лучше как-то, верно, красота
Свежа их, как весной цветы и зелень.
Все так иль иначе красивы - диво!
П е т р
По части женщин князь совсем француз.
К у р а к и н
Ну а сама царица и принцессы!
Тут кисть нужна художника Ватто,
Что признан мастером галантных празднеств.
Вы это сотворили, государь!
П е т р
К сим чудесам, пожалуй, я причастен.
(Подходит к царице и дочерям.)
Е к а т е р и н а
Кто эти милые особы в масках,
Попробуй угадать, а, государь?
Конечно, из знатнейших наших дам.
Но все они пред нами и без масок.
Царь близко подходит к трем женщинам в масках; лицо его искажается тиком, и он отступает.
П е т р
Оставь, мой друг, не любопытствуй; пусть
Сей маскарад продлится бесконечно.
Е к а т е р и н а
О, государь! Что омрачило душу,
Могучую, столь радостную ныне,
Что страх прошел по мне, детей коснувшись?
Кто мог в сем мире напугать царя?
Три женщины, прекрасные, как день?
П е т р
Как день осенний. Как осенний сад.
Не вопрошай. Внезапно мысль о смерти
Пронзила мозг, как не бывало прежде.
То ужас бытия, нет утешенья.
И Бог здесь не поможет, это рок.
Идите, маски, веселитесь, коли
Есть время у меня еще для дел.
1-я ж е н щ и н а
Царь принял нас за мойр.
2-я ж е н щ и н а
Он прав.
Е к а т е р и н а
Мне страх как любопытно, кто вы?
В вас тайна есть и страшная.
3-я ж е н щ и н а
Есть тайна и в твоей судьбе.
Иди за нами и послушай.
Х о р ж е н щ и н
Как золотом сияет этот день,
Еще последняя ступень
К величью ждет тебя, царица,
Чем жизнь твоя и завершится.
Столь возвеличена, сверх меры,
Ты мир ничем не удивишь.
Но ролью ветреной Венеры
Ты сердце друга уязвишь -
В последний год его свершений
И жертвоприношений
На благо общее, - таков сей царь. -
Отечества алтарь.
Три женщины исчезают; царица в смятеньи остается одна в аллее, ведущей к галерее из колонн, среди которых высится статуя Венеры, и к дубовой роще, где установлены столы для священнослужителей, и среди них царь. Является герольд в сопровождении принцесс и фрейлин, и их юных кавалеров; все они идут к дощатой галерее, где начинаются танцы.
1-я ф р е й л и н а
О, государыня, что с вами?
2-я ф р е й л и н а
Маски!
Вы с ними разобрались? Кто ж они?
3-я ф р е й л и н а
А где они? Оставили здесь вас
Совсем одну?
Е к а т е р и н а
Не знаю. Наважденье.
Когда чего боялась я? Но ныне,
На гребне счастья, я в смущенье впала,
И страх девичьи в сердце мне проник,
Как в ночь бывало или днем в лесу,
Священный страх от бытия земного,
В котором ты затерян и один.
На лугу, откуда ушли гвардейские полки, снова боги высятся, вовлекая в некие игры толпы маленьких фигурок. Оркестр заиграл, и в галерее начинаются танцы с участием принцесс, что привлекает всеобщее внимание. Голштинский герцог со свитой подходит к царице, а, завидев их, присоединяется к ним и царь, - все это происходит в телодвижениях и жестах пантомимы, смысл которой ясен.
Г е р о л ь д
Таинственные звуки минуэта,
И цвет листвы, и свет небес,
Очарование принцесс -
Все просит слов поэта,
Иль кисти живописца записного,
А я ж возьмусь-ка снова
За знак мой вещий - жезл сей,
Чтоб вызвать в небе сонм огней.
Герольд взмахивает жезлом; трубы, барабанный бой и над Невой вспыхивает непрерывная феерия фейерверка.
Сцена 1
Санкт-Петербург. Летний дворец. Май 1719 года. У закрытой двери в царские покои денщики и генерал Брюс.
1-й д е н щ и к
Который день в печали пребывает;
Не ест, не пьет, и видеть никого
Не хочет; да не может, точно силы
Оставили его совсем от горя.
Б р ю с
Я понимаю, государь в печали;
Мы все в печали. Время же, однако,
Не терпит, я приехал, чтоб отбыть
На Аландский конгресс, где целый год
В баталиях словесных безуспешно
Проводим дни; а лучше пушки вновь
Заговорят, чтоб мира нам достичь.
2-й д е н щ и к
Он в думы погружен; в какие, трудно
Сказать, когда в молчаньи он стоит
Иль сидя, словно дремлет, вздохи шумно
Порою поднимая, будто долго
И вовсе не дышал...
3-й д е н щ и к
В печаль и раньше
Его величество впадал, но после
С поспешностью великой брался вновь
Он за дела, уверовав, что Бог
И Правда - с ним, иначе что успел бы
Свершить один за краткий жизни срок.
Б р ю с
(2-му денщику)
Василий! Загляни. С делами можно
И подождать, пожалуй, но кручина
Безмерная ведь пагубна для жизни.
2-й денщик открывает дверь и останавливается в удивленьи.
1-й д е н щ и к
Проделав черную работу сам,
Наследника он ищет и не видит:
Сын старший предал; младший взял и умер.
П е т р
(носится по комнате)
То горе пережил, печаль во гневе
Мешая; точно зуб больной сам вырвал
Да у себя же самого, поди;
Хоть горе, а все легче, худших бедствий
России, может, минуть удалось.
Но младший сын - безвинный, нежный ангел -
С чем он явился в мир сей? Что унес?
(У двери, но словно никого не видя.)
О, тайны гроба, что храните вы?
Истлевшие останки, кости, череп -
И больше ничего? А что душа -
Всего лишь тень останков сих при свете?
Ребенок, муж иль старец - все едино,
Когда нет жизни, пусть душа бессмертна,
Всего, как тень сей жизни, что была?
И Бог - всего лишь темный облик мира?
Иль светлый, исчезающий при свете?
Б р ю с
О, государь! Какие мысли! Жаль,
Нет времени мне вдуматься и вставить
Мои раздумья на сей счет. Я прибыл
С конгресса в Аландах. Переговоры
Со смертью Карла и его министра...
П е т р
Дела потом. Дай мне придти в себя.
Здоров я, видишь, но состав души,
Прозрачный, чистый, помутнев, распался,
Как в зеркале разбитом, - как собрать?
1-й д е н щ и к
(шепотом)
Василий! Позови скорей царицу.
Тот уходит.
П е т р
Не склеить зеркала. А душу можно?
Но должно душу живу сохранить,
Иначе станешь злобствовать, как Кикин
Или Мазепа, - в злобе правды нет,
Как в зеркале кривом или разбитом.
А я бываю гневен - не со зла,
Душой взыскуя правды и добра.
Входит царица.
Е к а т е р и н а
Послушай, государь! Я больше слез
Не лью, смотри же, их ты заморозил
Своей кручиной, как мороз крещенский.
От слез в беспамятстве мне легче было;
Теперь же смерзлись у виска, как иней,
И стынет кровь от страха, уж не сына,
Тебя теряю, значит, все в сей жизни.
П е т р
Во гневе неугоден и в печали?
И горевать мне, сына потеряв,
Нельзя? Мороз крещенский по весне.
Входят князь Меншиков и Савва Лукич Рагузинский.
М е н ш и к о в
Затворник вышел; грозно хмурит брови,
А весел и здоров. Да здесь царица.
Е к а т е р и н а
( смахивая слезы)
Я ухожу; мне слезы - в утешенье,
А царь найдет в делах отдохновенье.
(Уходит.)
П е т р
А, Савва Лукич! Где пропал ты с Венус?
Все лето прошлое прождал я встречи
С богиней, а зима уж минула.
Р а г у з и н с к и й
Пресветлый государь! Да ящик с Венус
Давно уж прибыл на брега Невы.
Рекой и морем плыть, как вы велели,
Мы не решились, опасаясь бури,
Иль бедствий, мало ли каких, опасных
Для статуи, каких и в мире нет.
А сушей через Вену не пустили -
На нашу просьбу без досмотра ящик
С бесценным грузом, названным, как есть,
Ответили отказом с подозреньем...
М е н ш и к о в
Из-за царевича, конечно, это.
Р а г у з и н с к и й
Пришлось нам ехать долгими путями,
Да и зимой, когда дороги лучше.
П е т р
Ну, где же ящик с Венус? Здесь? Сюда
Несите-ка! Трезини позовите.
Все с оживлением выходят, кроме Брюса.
Б р ю с
Да, государь, смерть Карла, с кем войну
Мы долгую вели, лишь осложнила
Переговоры трудные о мире
На Аландском конгрессе...
П е т р
Бедный Карл!
Осколком неприятельским убит?
Б р ю с
Что с ним могло и при Полтаве статься.
И чести больше. Как в плену, у турков
Без армии сидел, все тщась их бросить
На нас, и так все девять долгих лет
Без славы воевал он, истощив
Сильнейшую державу; заговор
Против него уж зрел, пожалуй, коли
Сестра его казнила тотчас Герца,
Министра короля, что тот стремился
Мир заключить.
П е т р
То Англии в угоду.
В Европе не хотят, чтоб воцарился
Меж нами мир; придется образумить
И Ульрику, как Карла, что бесславно
Наследство лишь свое и обескровил,
Сестра иначе продолжает то же.
Входят князь Меншиков и другие сановники, архитектор Доменико Трезини и Рагузинский. Денщики вносят большой длинный ящик. Царь берет в руки топор.
Р а г у з и н с к и й. Сейчас увидите! Вещь предивная! Подобной нет на свете. Даром что пролежала в земле 2000 лет, богиня есть богиня, пускай и рук у нее нет.
1-й д е н щ и к. Богиня, а сломала себе руки?
Т р е з и н и. Не она себе сломала, а те, кто статую сбросил наземь.
Р а г у з и н с к и й. Столь славная статуя, что римские власти как прознали о продаже ее, о нашей покупке, тотчас взяли под арест продавца, а с ним и статую. Мы уж не знали, как ее выручить. Пришлось мне поехать в Рим, обратиться к кардиналу Оттобони, моему хорошему знакомому, попросить его у святейшества папы исходатайствовать позволения Венеру освободить и вывезти в Россию. Взамен папа потребовал передать Ватикану мощей святой Бригитты. Без царского указа и надзора мы бы не преуспели.
П е т р (вскрыв ящик). Трудами вашими, что вы старались о освобождении из-за ареста статуи Венус, мы довольны, о чем паки же и к кардиналу Оттобони писано от министерств наших с благодарением.
Г о л о в к и н. С наивозможной важностью и почтеньем благодарили кардиналов и папу римского, будто речь о презнатной особе, царице плененной и освобожденной, бишь о живой богине.
П е т р. Упакована сия вещь столь добротно, вижу, как уверили: "хотя б хрустальная была, не повредилась бы". Да! (Поднимает статую Венеры с торжеством.)
1-й д е н щ и к. Мать честная! Богиня-то голая.
2-й д е н щ и к. И без рук, прикрыться ей нечем.
П е т р. Трезини, что ты скажешь? Подлинная древняя статуя?
Т р е з и н и (всплескивая руками). Пресветлый государь! Вне всякого сомнения. И это чудо, что статуя цела почти вся. Ведь находят в земле, в развалинах храмов и дворцов лишь части прекрасных скульптур, разбитых вдребезги. Время все рушит, говорят, но рушат-то люди. Бывают, конечно, и землетрясенья.
Статуя Венеры устанавливается у стены. Царь отходит, чтобы разглядеть ее со стороны.
П е т р
Трезини, хороша! Чудесна прямо.
Т р е з и н и
Вы мастер, государь, и мастерство
В любом твореньи человечьих рук
Умеете ценить. Вещь древняя,
Когда искусства процветали в Риме,
Пришедшие из Греции самой.
Затем упадок наступил. Фортуна
Бывает милостива не всегда,
И дикие народы вдруг явились;
Но хуже всех ревнители Христа,
В богах античных идолов узрев,
Уничтожали статуи, картины,
Сокровища великие искусств,
Как Рим был сокрушен Атиллой в гневе.
Упадок полный на века; но Бог,
Всевышний зодчий, сотворивший мир
И человека, пламень свой вложил
В него, с его порывом к совершенству, -
Искусства и науки возродились
В Италии и сопредельных странах,
С явлением из недр, как из могил,
Языческих богов, ревнителей
Природы, и наук, и красоты.
Вот явлена Венера и в России.
П е т р
Прекрасно сказано, Трезини. Гостья
Из времени, когда царили боги,
Могучие, стихии воплощая, -
Нептун, иль Вакх, или Вулкан-кузнец, -
Достойна празднества великого...
1-й д е н щ и к
И учиним.
М е н ш и к о в
И учиним. Но как?
2-й д е н щ и к
Ведь баба голая...
Р а г у з и н с к и й
На загляденье.
М е н ш и к о в
Духовные особы как бы ноги
Ей не отбили; скажут: срам и грех.
П е т р
Поставим часовых. Среди колонн
На постаменте Венус нашей место,
Чудесной гостье из глубин веков.
Б р ю с
Какая женщина! Пречистая!
Т р е з и н и
Ее прозвали белой дьяволицей
И изваяния богини наземь
Повсюду сбрасывали с постаментов,
А храмы рушили, как капища
Народов варварских, и те глумились,
Явившись в Рим, в невежестве своем
Не ведая о красоте нетленной.
Б р ю с
В какое же остервененье впали
Как варвары, так христиане тоже -
На что же?
Т р е з и н и
На произведение искусства,
Столь верное, как сама природа,
Сказать иначе, как творенье Бога,
Во всей красе, в величье совершенства.
П е т р
Какие знатоки! Трезини - ясно,
Он из Италии, где возродились
Искусства и науки вновь из тьмы
Во прах низвергнутых столетий к свету.
А ты, мой Брюс, хотя ты и шотландец,
Родился на Руси, со мною рос
Среди потешных, главный фельдцейхмейстер,
А ведаешь о многом сверх того.
Б р ю с
Пресветлый государь! Я поспешаю
Всю жизнь за вами, исполином века;
Поспеть за вами всюду мудрено, -
Возьму я книги, собирая их
По вашему почину и примеру
От века не отстать, и снова с вами.
П е т р
Я рад, что не ошибся: генерал
От артиллерии со Швецией
Возглавил мирные переговоры, -
Под силою огня кипящий ум, -
Да шведам не уйти от пораженья.
Меншиков ревниво выступает вперед.
Но мы о том еще переговорим.
А князь ведь прав: мы празднество, пожалуй,
В честь статуи богини учиним,
Какого не бывало на Руси.
Сцена 2
Летний сад. Со стороны Невы в галерее из двенадцати парных колонн высится статуя Венеры. Гости съезжаются на лодках и барках. На пристани восседает на бочках с вином Вакх; на широкой дощатой галерее вдоль аллеи, ведущей к Летнему дворцу, установлены столы с холодной закуской, и там царь с царицей приветствуют гостей.
Трубы, барабанный бой и пушечная пальба над Невой возвещают о начале празднества.
В а к х. Дорогие гости! Не проходите мимо. Господа хорошие, дамы благородные, гости заморские, мастеровые, люд городской и пришлый, в честь Венус по первой чарке вина всем без исключения! Кому по второй, по третьей, с тем я, возрадуясь, тоже выпью.
С т а р у х а (одна одетая на старинный московский лад). Ну, разве это не срам? Дожила! Однако налей мне, Вакх, да лучше анисовой.
В а к х. Слушаюсь, государыня-царевна! Есть и анисовая. Угощайтесь в честь богини Венус.
С т а р у х а. Эх! Затейлив царь, точно все молодененек.
А р х и е р е й. Ох, Господи, помилуй и спаси!
В а к х. Эй, батюшка, по второй?
А р х и е р е й. Давай! Гулять так гулять.
М у ж и к. Девкам ноги заголять.
М о л о д а я д е в у ш к а. Вакх! Я совсем не пью, уволь.
В а к х. Приголубь, голубушка, сделай милость. В честь Венус! Да ты из ее свиты, такая же ладная и пригожая.
Подходят два молодых человека.
П е р в ы й. В самом деле, Вакх! Ладная и пригожая, да с целыми руками.
В т о р о й. Прелесть! И лицом похожа на Венеру. А стать! А глаза! Я без вина пьян.
На лодках подъезжают ряженые, изображающие богов, нимф и сатиров, во главе с Нептуном седовласым. У статуи Венеры является герольд с жезлом в сопровождении двух трубачей и трех юных женщин с атрибутами муз.
Г е р о л ь д
Небывалое доселе!
Царь на празднество сзывает
Знать и люд мастеровой,
В обозренье выставляет
Остов женщины нагой.
(Взмахивает жезлом.)
Боже правый, в самом деле?
Стыд и грех, а не кумир.
(Снова взмахивает жезлом.)
В честь Венеры, изваянья
Голой женщины из камня,
Царь затеял пышный пир.
Трубы и пушечная пальба.
Православные в смятеньи.
Что за притча? Наважденье.
Пить вино-то всем велят.
Пушки над Невой палят.
Герольд со свитой удаляется вглубь сада; у статуи Венеры собираются гости, все смущенно веселы, особенно из молодых и юных; среди них Доменико Трезини и Толстой.
Т о л с т о й
Я в Риме иль Неаполе? Где я?
Или в Афинах средь развалин храма,
Что высится над морем голубым,
Красою величавою сияя?
Иль это сон, мои воспоминанья
О странствиях по странам и столетьям?
Опасным, гибельным, но зов царя
Вновь к жизни возвращал меня, в отчизну,
Преображенную, как светом день,
Что в вечных сумерках едва мерцал, -
Блистающий, весенний, точно ныне.
К н я г и н я
Она такая же, как мы, совсем,
Как в молодости женщина нагая.
Не скажешь, что богиня красоты
Или любви, - не знаю, в чем тут диво?
М о л о д о й ч е л о в е к
Вы сами диво красоты, княгиня!
К н я г и н я
В чем слава статуи или богини?
Т р е з и н и
Стоит без всякого смущенья. После
Купанья в море, взгляд бросая в даль,
И в обнаженности ее не стыд
Таится и не таинство желаний,
А явлена божественность сама.
Вот высшее создание искусства.
Между тем темнеет, и на Неве возгораются огни с разнообразной символикой и фейерверк.
Сцена 3
В аллеях Летнего сада. Белая ночь. Гости и ряженые. Герольд и три юные женщины.
1-я ж е н щ и н а
Мы ныне музы, я надеюсь.
2-я ж е н щ и н а
Нас принимают за богинь.
3-я ж е н щ и н а
Нас принимают за служанок,
Блестящих самых и красивых,
И нам царица удивилась.
2-я ж е н щ и н а
За нами послан камергер
Прознать, кто мы, и опоить.
1-я ж е н щ и н а
Чтобы затем слегка ославить -
За красоту.
3-я ж е н щ и н а
Ну, хорошо.
Прознаем, что с ним будет вскоре,
Уж очень он любим царицей.
Юные женщины оборачиваются, и перед ними невольно останавливается камергер Монс.
М о н с
Красавицы! Я знаю вас, конечно.
Уж если вы не из богинь,
То, верно, из княгинь.
1-я ж е н щ и н а
Как жизнь твоя идет беспечно,
В амурах и делах...
2-я ж е н щ и н а
Да сердце гложет страх.
3-я ж е н щ и н а
Но власть влечет и злато тоже,
И мешкать здесь тебе негоже,
Как вору, что всегда-то гол, -
Кинь голову - на кол.
Монс в страхе убегает.
Г е р о л ь д
Какой несете вы здесь вздор!
Вы, что, сивиллы или музы?
1-я ж е н щ и н а
Фортуной вознесенный вор.
2-я ж е н щ и н а
Герольд! Иль ты забыл слова?
Как ночь светла! Без волшебства
Такое таинство в природе
Ведь не бывает; в этом роде
Твои слова здесь прозвучат
И чрез столетья пролетят.
Герольд не без опаски углубляется до конца таинственной в ночи аллеи и вдруг вздрагивает.
Г е р о л ь д
Там, в саду, в конце аллеи
Бог Амур, в ночи смелея,
С пьедестала вдруг взлетел,
С фонарем и пуком стрел.
Видит мать он не без страха.
Целомудренно светла,
Вся она во власти Вакха
И мечтательного сна.
Из Афин увезена,
В Риме сброшена в канаву;
Вновь отрыта, как на славу,
Пробудилась вдруг она.
Не стрела ль ее коснулась?
И, весельем возгоря,
Беззаботно улыбнулась
Над потехами царя.
- Сын мой! - молвила. - Откуда?
Я спала, спала любовь.
Сотворил не ты ли чудо -
Воскрешение богов?
- С рощ далеких Геликона
Снова лира Аполлона...
Приглашен и он на пир,
Что затеял на весь мир
Царь, строитель и кузнец, -
Сын сказал, - как мой отец.
- Здесь и Марс в большом фаворе, -
Рассмеялась мать, как в горе.
- Но любим здесь бог морей,
Царь - строитель кораблей.
И тебя призвал, царица
Сладких таинств и мечты,
Чтоб возвысилась столица
Ликом вечной красоты.
На дощатой галерее у Летнего дворца заиграл оркестр, и ряженые закружились в хороводе; к ним присоединяется и публика, в разгаре веселья и царь с царицей; хороводу тесно, и он растекается по аллеям.
Х о р ж е н ш и н
Как лед уходит по Неве,
Сияя в чистой синеве
И вод, и неба,
Под звон кифары Феба
Несется пестрый хоровод
По саду на просторе,
И выступает дивный грот
В ракушках весь, как в море
Жилище нереид;
И здесь же рядом шар стоит,
Готторпский глобус превеликий,
Весьма к тому же многоликий,
Со звездным небом изнутри,
С круговращением Земли.
Г е р о л ь д
Кто несется в хороводе,
Ростом высясь, со всех ног,
Свой средь знати и в народе,
Средь богов, ну, точно бог?
Да бежит-то он с царицей,
А за ними вереницей
Знать и люд мастеровой,
С кем трудился царь на верфи
И вступал с врагами в бой
За отечество и веру, -
Всех он ныне и созвал
На веселый карнавал.
Царь, проводив запыхавшуюся царицу до входа в грот, подходит к герольду с его свитой. Оркестр замирает, и хоровод, растекаясь по аллеям, распадается.
П е т р
Герольд! Я дал тебе двух трубачей.
А женщины, скажи, взялись откуда?
Г е р о л ь д
Не ваше ли величество прислали
Мне в помощь их, чтоб знал я речь свою?
Или ее величество - из фрейлин?
Они прекрасны и умны, но странны.
П е т р
Герольд! Сей праздник ныне завершен.
Герольд взмахивает жезлом, и трубачи подают соответствующий сигнал. Три женщины исчезают. Царь встречает у грота царицу, публика вереницей, прощаясь, уходит, и сад пустеет.
Г е р о л ь д
(оставшись один)
Ночь взошла зарею ясной.
Сад со статуей прекрасной
Просиял, как Рай земной.
(С изумлением.)
А высоко над Невой,
Будто жили там доселе,
Боги Греции воссели.
В просиявшем утреннем небе проступают скульптурные очертания античных богов и богинь.
Сцена 4
Летний сад. Сентябрь 1721 года. Торжества и маскарад. Герольд с жезлом в сопровождении двух трубачей, шутов и денщиков царя.
Г е р о л ь д (взмахивая жезлом)
Вещайте, трубы, о начале празднеств!
1-й д е н щ и к
Когда они закончились? Идут
Уже неделю непрерывно. Грохот
В ушах не умолкает - от пальбы.
Адмиралтейству, слышь-ка, крепость вторит
И с кораблей на рейде снова гром.
2-й д е н щ и к
В ушах твоих звенит. Пока же тихо.
Послеполуденный в природе сон,
Чему и царь подвержен всеконечно.
Зато с зарей всегда он на ногах.
1-й ш у т
В работе и делах он тоже зверь.
2-й ш у т
Да зверю не угнаться, мне поверь.
1-й ш у т
А в празднествах угнаться и подавно;
Угрюм иль весел...
2-й ш у т
Ныне весел славно!
Каким лишь в юности бывал.
1-й ш у т
И швед его бивал.
Трубы. На лугу у сада, словно сошедшие с неба, являются боги: Нептун с трезубцем, Марс, за ними сам Юпитер с Юноной и Венера, - все исполинского роста среди шествующих вокруг них карликов и карлиц, одетых празднично - в платьях простонародья и знати.
Г е р о л ь д
Глазам своим не верю: боги!
Сейчас сошедшие с небес.
Как люди малы и убоги!
А боги высятся, как лес.
1-й д е н щ и к
Прекрасный, корабельный,
В осенней позолоте,
И тучи величавы
В сияющем полете.
1-й ш у т
А я-то знаю, в чем тут штука.
Один - француз, другой - гайдук.
1-й д е н щ и к
Считать умеешь, ну-ка,
Таких высоких сколько штук
У нашего царя?
Осанка! А величье в взоре?
2-й ш у т
(раздвигая плечи)
Смотри! Какое горе,
И я сойду за короля.
2-й д е н щ и к
Да тех, бегущих там людишек,
Не более сосновых шишек,
Однако разодетых хоть куда,
И поселяне там, и господа.
1-й д е н щ и к
Там, кажется, есть свой король.
И королева тоже.
Коль быть шутом тебе негоже,
Возьми-ка силой роль.
И королеву тоже.
Г е р о л ь д
Юпитер и Юнона,
Заняв полнебосклона,
Вступают в царский сад.
(Взмахивает жезлом.)
Нет, стойте на часах. Назад!
Людское племя Марс ведет в сраженье.
Вот будет представленье.
У нас же установлен мир.
Мы всех зовем на пир!
(Взмахивает жезлом.)
Трубы. В аллею со столами вокруг фонтана входят, судя по костюмам, чинам и званиям, самые именитые гости. Показывается царь, один, лишь денщики и шуты присоединяются к нему в качестве свиты.
М е н ш и к о в. Великий Государь! Мы не устаем произносить речи, поздравляя ваше величество с заключением мира, с победоносным завершением войны. Скажите и вы.
П е т р. Будто я мало речей произнес. Извольте. Война продолжалась 21 год. Это была троевременная кровавая и весьма опасная школа. Почему же троевременная? Все ученики науки в семь лет оканчивают обыкновенно, но наша школа троекратное время была. Однако ж, слава Богу, так хорошо окончилась, как лучше быть невозможно. Россия никогда раньше такого полезного мира не получала. Правда, долго ждали, да дождались.
М е н ш и к о в. Воистину так!
П е т р. Сия радость превышает всякую радость для меня на земле.
Б р ю с. Прекрасные слова. Лучше и сказать невозможно.
Г о л о в к и н. Всемилостивейший государь! Мы все рады и троекратно вашей великой радостью. Скажу за тайну. Среди сенаторов зреет решение провозгласить ваше царское величество императором всероссийским. Токмо единым вашим неусыпным руковождением и трудами мы, ваши верные подданные, из тьмы неведения на феатр славы всего света и, тако рещи, из небытия в бытие произведены и в общество политичных народов присовокуплены.
П е т р. Российское государство велико и могущественно ныне, как никогда; мы у моря стоим, со своим флотом, и оно за империю всеконечно сойдет. Только не напугать бы Европу; она и так уже боится нас, хотя ей ничем мы не угрожаем, и от нее нам ничего не нужно, кроме мирной торговли и просвещения, достояния всеобщего. Однако, надеясь на мир, не подлежит ослабевать в военном деле, дабы с нами не так сталось, как с монархиею греческой.
Гости усаживаются за столы, а царь уходит к гвардейским полкам, что выстроились на лугу.
В Средней аллее показываются три женщины.
1-я ж е н щ и н а
Пред нами снова царский сад, где были
Недавно мы как оры или музы
И в празднество внесли мы чудеса,
Что эхом песен отзовется в душах
Все новых поколений на Руси.
Зачем явились вновь?
2-я ж е н щ и н а
Боюсь, как мойры.
Нить жизни ткать нельзя же бесконечно,
И всем превратностям судьбы, увы,
Определен конец неотвратимый.
1-я ж е н щ и н а
Оглянемтесь вокруг; что царь затеял?
Здесь ныне - торжества и маскарад.
2-я ж е н щ и н а
Конец превратностям войны жестокой.
3-я ж е н щ и н а
Ужель нельзя и нам принять участье?
Наденем маски, легкие полоски,
Изящные и с прорезью для глаз,
И никого пугать не станем, просто
Повеселимся, - весел больно царь.
1-я ж е н щ и н а
Он чарки офицерам и солдатам
Подносит сам и с ними выпивает,
Столь радостный, как в юности бывал,
Задумавши великие свершенья,
Не в грезах, а в ученьи и делах.
3-я ж е н щ и н а
Итак, мы в масках. Пусть гадают, кто мы?
2-я ж е н щ и н а
Ее величество в наряде пышном
Воссела у фонтана; с нею рядом
Стоят принцессы. Крылышки у старшей
Уж срезаны, высокая брюнетка...
1-я ж е н щ и н а
То Анна, ей всего двенадцать лет.
2-я ж е н щ и н а
У младшей крылышки, она - как ангел
И белокура, - Елизавета.
3-я ж е н щ и н а
Приветливы и очень милы обе.
Таких принцесс на свете не бывало.
Не стану я загадывать их судьбы.
1-я ж е н щ и н а
На головах каменья, жемчуг - мода
Парижская пристала им вполне.
Сей Парадиз для них здесь сотворен,
И райский сад, - садовник же сам царь.
2-я ж е н щ и н а
Здесь сын и дочь шести, восьми годов
Несчастного царевича, премилы,
Из воска словно вылитые оба.
3-я ж е н щ и н а
Ее величество нас подзывает
С улыбкой, что узнать не может.
1-я ж е н щ и н а
Тайна
Для маскарада ведь вполне уместна.
Идет сюда и царь; спасут ли маски
Нас от вопросов тайных о судьбе?
Когда ответ бывает столь ужасен.
К царю подходит князь Куракин, оставив послов, с которыми издали наблюдал за двором царицы.
П е т р
Ну, князь, как ассамблея, на твой вкус?
К у р а к и н
Как с детства, государь, вы держитесь
Со мной на равных, возрастая
Как царь великий и державный мастер,
Я без искательства могу сказать:
Чудесна ассамблея в сем саду,
Таких на свете не бывало.
П е т р
Да?
К у р а к и н
Блестящий двор царицы - загляденье!
Таких в Европе мало, я скажу.
Одеты дамы по парижской моде,
Но лучше как-то, верно, красота
Свежа их, как весной цветы и зелень.
Все так иль иначе красивы - диво!
П е т р
По части женщин князь совсем француз.
К у р а к и н
Ну а сама царица и принцессы!
Тут кисть нужна художника Ватто,
Что признан мастером галантных празднеств.
Вы это сотворили, государь!
П е т р
К сим чудесам, пожалуй, я причастен.
(Подходит к царице и дочерям.)
Е к а т е р и н а
Кто эти милые особы в масках,
Попробуй угадать, а, государь?
Конечно, из знатнейших наших дам.
Но все они пред нами и без масок.
Царь близко подходит к трем женщинам в масках; лицо его искажается тиком, и он отступает.
П е т р
Оставь, мой друг, не любопытствуй; пусть
Сей маскарад продлится бесконечно.
Е к а т е р и н а
О, государь! Что омрачило душу,
Могучую, столь радостную ныне,
Что страх прошел по мне, детей коснувшись?
Кто мог в сем мире напугать царя?
Три женщины, прекрасные, как день?
П е т р
Как день осенний. Как осенний сад.
Не вопрошай. Внезапно мысль о смерти
Пронзила мозг, как не бывало прежде.
То ужас бытия, нет утешенья.
И Бог здесь не поможет, это рок.
Идите, маски, веселитесь, коли
Есть время у меня еще для дел.
1-я ж е н щ и н а
Царь принял нас за мойр.
2-я ж е н щ и н а
Он прав.
Е к а т е р и н а
Мне страх как любопытно, кто вы?
В вас тайна есть и страшная.
3-я ж е н щ и н а
Есть тайна и в твоей судьбе.
Иди за нами и послушай.
Х о р ж е н щ и н
Как золотом сияет этот день,
Еще последняя ступень
К величью ждет тебя, царица,
Чем жизнь твоя и завершится.
Столь возвеличена, сверх меры,
Ты мир ничем не удивишь.
Но ролью ветреной Венеры
Ты сердце друга уязвишь -
В последний год его свершений
И жертвоприношений
На благо общее, - таков сей царь. -
Отечества алтарь.
Три женщины исчезают; царица в смятеньи остается одна в аллее, ведущей к галерее из колонн, среди которых высится статуя Венеры, и к дубовой роще, где установлены столы для священнослужителей, и среди них царь. Является герольд в сопровождении принцесс и фрейлин, и их юных кавалеров; все они идут к дощатой галерее, где начинаются танцы.
1-я ф р е й л и н а
О, государыня, что с вами?
2-я ф р е й л и н а
Маски!
Вы с ними разобрались? Кто ж они?
3-я ф р е й л и н а
А где они? Оставили здесь вас
Совсем одну?
Е к а т е р и н а
Не знаю. Наважденье.
Когда чего боялась я? Но ныне,
На гребне счастья, я в смущенье впала,
И страх девичьи в сердце мне проник,
Как в ночь бывало или днем в лесу,
Священный страх от бытия земного,
В котором ты затерян и один.
На лугу, откуда ушли гвардейские полки, снова боги высятся, вовлекая в некие игры толпы маленьких фигурок. Оркестр заиграл, и в галерее начинаются танцы с участием принцесс, что привлекает всеобщее внимание. Голштинский герцог со свитой подходит к царице, а, завидев их, присоединяется к ним и царь, - все это происходит в телодвижениях и жестах пантомимы, смысл которой ясен.
Г е р о л ь д
Таинственные звуки минуэта,
И цвет листвы, и свет небес,
Очарование принцесс -
Все просит слов поэта,
Иль кисти живописца записного,
А я ж возьмусь-ка снова
За знак мой вещий - жезл сей,
Чтоб вызвать в небе сонм огней.
Герольд взмахивает жезлом; трубы, барабанный бой и над Невой вспыхивает непрерывная феерия фейерверка.
ЭПИЛОГ
Три ж е н щ и н ы в масках.
В тяжелых муках уходил он в мир,
Откуда нет возврата,
И не возьмешь с собой ни злата,
Ни славы, ни венца, будь ты кумир.
Что там нашел, в мирах тех лучших,
В аду, в чистилище иль в райских кущах,
Распят, как Бог, в добре и зле?
Но Парадиз его остался на Земле,
Взывая к новой жизни
Деяньями царя возвышенной отчизне.
А человек он был, на целый свет
Другого ведь такого нет.
Предтеча века Просвещенья,
Державный мастер Возрожденья.
Три ж е н щ и н ы в масках.
В тяжелых муках уходил он в мир,
Откуда нет возврата,
И не возьмешь с собой ни злата,
Ни славы, ни венца, будь ты кумир.
Что там нашел, в мирах тех лучших,
В аду, в чистилище иль в райских кущах,
Распят, как Бог, в добре и зле?
Но Парадиз его остался на Земле,
Взывая к новой жизни
Деяньями царя возвышенной отчизне.
А человек он был, на целый свет
Другого ведь такого нет.
Предтеча века Просвещенья,
Державный мастер Возрожденья.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги