Уязвимая точка

16. Ударные волны

Полностью собранное точечное орбитальное кинетическое орудие (ТОКО) — закаленный дюрастальной стержень, термозащитные панели, небольшой ионный двигатель и миниатюрные маневровые движки — весило немногим более двухсот килограммов. К тому моменту, как оно достигало земли, панели, движки и ускоритель, как и немалая часть закаленной дюрастали, полностью сгорали. Масса при столкновении равнялась приблизительно сотне килограммов: чуть больше или чуть меньше, в зависимости от угла входа в атмосферу, ее плотности и прочих незначительных тонкостей.

Тонкости эти незначительны в основном потому, что ТОКО не было чувствительным или утонченным орудием. Его достоинствами были дешевизна производства и простота управления, из-за чего оно по большей части распространено на примитивных захолустных планетах. ТОКО легко сбить, например, огнем турболазеров. Оно практически бесполезно против хоть сколько-нибудь подвижной мишени, способной увернуться. А после того, как маневровые движки сгорали, даже малейшие атмосферные возмущения могут сместить его с курса, что делает его слабоэффективным против цели размером меньше среднего города. В конце концов, ТОКО — просто стокилограммовый кусок дюрастали.

Впрочем, идеальную точность тоже можно легко отнести к незначительным тонкостям, потому что к моменту удара этот стокилограммовый стержень несется со скоростью порядка десяти километров в секунду.

И сталкивается с землей приблизительно так: БАМ!!!

Мейс, Ник и Кар успели добежать до входа в ближайшую из больших пещер, когда пол внезапно на секунду ушел из-под их ног, а затем резко вернулся назад, подбрасывая троицу к неровному каменному потолку.

Следом за встряской пришел и звук.

Мастер-джедай инстинктивно перевернулся и врезался в потолок согнутыми ногами, поглощая удар. Он Силой остановил Ника меньше чем в метре от мощного сотрясения мозга. Затем, когда они оба начали падать обратно на пол, их подхватило волной очень горячего воздуха, ворвавшегося через вход в пещеру. Поток закружил их и начал бросать из стороны в сторону, осыпая градом каменных осколков и брызгами обжигающей грязи.

Винду по-прежнему удерживал Ника Силой. Когда они наконец остановились посреди кошмара из пыли, дыма и криков, он поставил Росту на ноги и присел рядом с ним.

— Заберись повыше! — прокричал Мейс. — Не вставай во весь рост и постарайся не касаться пола.

После этого джедай замер, прижав руки к ушам, чтобы избежать травм от второго удара, который оказался слабее предыдущего, и третьего, еще более слабого — сказывалась неточность ТОКО. Но последнее сотрясение горы раскололо потолок пещеры, и сверху посыпались булыжники. Отдельные крики превратились в бульканье, другие переросли в вопли агонии.

Прошло две секунды. Затем еще две. И Винду наконец вскочил на ноги. Освещение светошаров образовывало светящиеся сферы, что не могли пробиться сквозь плотную завесу пыли и дыма, разъедавшую глаза до слез. Мейсу хватило одного неосторожного вдоха, чтобы зайтись в безостановочном кашле. Джедай притянул к себе Ника — молодой корун одной рукой прикрывал глаза, а в другую пытался откашляться — и схватился за край его домотканой рубахи.

— Эй, кха-кха, эй, что ты…

— Нам нужна твоя рубашка.

Одним движением Мейс разорвал рубаху на спине пополам, еще одним — от шеи до живота. Одну половину он оставил Нику, а другую накинул себе на голову, словно капюшон. Ткань в достаточной мере неплотная, и сквозь нее можно видеть, но благодаря ей уровень пыли и дыма падал от «абсолютно невыносимого» до «хоть как-то терпимого».

Пока Росту делал то же самое, джедай пробрался через завалы, через мертвых и раненых коруннаев к поблескивающему под огромным булыжником ультрахрому. Он присел на корточки рядом и счистил с лор-пилека камни помельче.

— Кар? Ты слышишь меня?

Хрипло от пыли и боли, но тем не менее саркастично Вэстор прорычал:

— Лучше отойди. Когда ты стоишь рядом, мне на голову постоянно сыплются всякие тяжелые штуки.

Мейс погрузился в себя и нашел уязвимую точку булыжника.

— Не шевелись.

Промелькнувшее лезвие светового меча проникло в камень, и валун на спине лор-пилека раскололся надвое. Кар тряхнул огромными плечами, раздвинул оба куска и смог подняться между ними на колени. Он был весь покрыт пылью, а из достаточно серьезной раны у него над ухом струилась кровь.

— Ты мог бы убить меня. Тебе следовало это сделать.

— Мертвым ты был бы мне бесполезен, — пояснил Мейс. — На этой базе есть какое-нибудь надежное убежище? Укрепленный бункер, желательно герметичный?

— Хранилище тяжелого вооружения. Его можно запечатать.

— Отлично. Перенесите туда всех лежачих больных и раненых, после чего закройте. Когда прибудет ополчение, оно начнет с газа.

Вэстор и Росту хмуро переглянулись.

Джедай обернулся:

— Ник. Ты со мной. Пошли.

— Нам их не сдержать. Ни дня. Ни часа, — прохрипел лор-пилек.

— Нам незачем сдерживать их самим. В системе находится мой средний крейсер с полком солдат, лучше которых эта Галактика еще не видела. — Винду положил одну руку на плечо Кара, а другую — на плечо Ника, и в его темных глазах зажглось какое-то странное сияние. — Мы не будем их сдерживать. Мы даже не будем с ними сражаться. С воздушным прикрытием в виде «Халлека» и наземным в виде солдат двадцать десантных кораблей смогут эвакуировать всех за пару часов.

— И даже траводавов?

Мейс кивнул:

— Нам лишь нужно привести их сюда.

ТОКО сотрясали гору. Коруннаи суетились, кричали и истекали кровью. Некоторые пытались помогать раненым. Некоторые умирали. Некоторые, дрожа, жались к ближайшим стенам.

Мейс не останавливался. Ник буквально наступал ему на пятки. Иногда ударные волны сбивали их с ног. Иногда завеса из пыли становилась такой плотной, что Винду приходилось освещать путь сиянием двух световых мечей.

— Зачем я-то тебе нужен? Ты ведь знаешь дорогу до коммуникационного центра, ты был там утром. — Росту выплюнул грязь, в которую слюна превратила втянутую им пыль. — Я хорошо управляюсь с медпакетом. Иди один. А я бы присмотрел за ранеными…

— Вот зачем.

Свет от лезвий выхватил неровную поблескивающую стену впереди: коридор завалило осыпавшимися камнями.

— Это единственная известная мне дорога до комцентра, — пояснил Мейс. — И я надеюсь, ты знаешь какую-нибудь другую…

Ник тихо выругался и дотронулся до завала.

— Здесь много камней? Сможешь прорезать?.. — Его глаза расширились. — Эй! Там кто-то есть! Они в ловушке! Я чувствую их! Мы должны вытащить их оттуда!

— Я тоже их чувствую. Завал нестабилен, — ответил Мейс. — Сдвигание камней и их разрезание отнимет больше времени, чем у нас сейчас есть. Первая же ошибка приведет к тому, что на их головы обрушатся тонны породы. Нам нужно найти другой путь, чтобы добраться до комцентра.

— Но… мы не можем просто оставить их там!..

— Ник. Постарайся сосредоточиться. Будет ли им сейчас безопаснее здесь, вне завала?

— Ну, я, — Ник нахмурился, — ну…

— Послушай. Между камней есть полости. Мы сможем выкопать выживших позже. Мы должны сделать все возможное, чтобы до этого момента дожило как можно больше народу. Так?

Росту неохотно кивнул.

— В таком случае пошли.

Коммуникационный центр представлял собой небольшую естественную пещеру с грубыми широкими столами, несколькими самодельными стульями и скромным набором оборудования.

— Мне почему-то кажется, что от передающих антенн мало что осталось, — пробормотал Ник по дороге к центру.

— Уже поздновато беспокоиться о том, чтобы скрыть наши позиции, — напомнил ему Мейс. — И у подпространственного передатчика не возникнет никаких проблем при проходе сигнала сквозь камень.

Ник взглянул на дверной проем, выругался и бросился бегом:

— Хирургическое поле выключено!

Он пулей влетел внутрь.

Джедай бросился за ним и замер возле двери.

Подпространственный передатчик валялся среди обломков стола. Выглядел он так, будто кто-то скатил его по склону горы и скинул с обрыва. Менее прочные передатчики, работавшие на стандартных частотах, были полностью уничтожены. Росту безостановочно кого-то проклинал, упав на колени возле двух техников-коруннаев, лежащих на полу так, словно они просто задремали посреди руин своего поста.

— Ник, — позвал Мейс.

— Они мертвы, — прошептал молодой корун. — Оба мертвы. Непонятно почему… И…

— Ник, иди сюда.

Парень коснулся головы одного из коруннаев пальцем… и череп поддался, пропуская палец, словно кость стала мягкой пеной.

— И они размягчились…

— Нужно уходить отсюда. Сейчас же.

— Что может сотворить подобное с человеком?

— Мощный удар, — сказал Винду. — Настигнувшая ударная волна. Видимо, эта комната — часть твердой породы, выходящей прямо на поверхность…

— Ты хочешь сказать… — Ник посмотрел на стены вокруг округлившимися глазами. — Ты хочешь сказать, что если еще один ТОКО попадет в ту же точку, пока я здесь…

— Я хочу сказать, — джедай резко выбросил руку вперед, — закрой уши и прыгай!

А затем Мейс последовал собственному совету, подхватывая Силой себя и Ника ровно в тот момент, когда воздух в пещере встряхнул их, словно они попали на ладонь хлопающего гиганта. Ударная волна буквально вышвырнула их обоих из коммуникационного центра в коридор. Винду перестал удерживать себя Силой и ушел в перекат.

Молодой корун что-то сказал, когда джедай поставил его на ноги, но Мейс услышал лишь тихое бормотание на фоне гудящего звона в ушах.

— Тебе придется говорить громче!

Росту попытался прочистить одно ухо:

— Что?

— Говори громче!

— Что? Тебе придется говорить громче!

Мейс прокашлялся и толкнул Ника в сторону коридора. Затем развернулся, вытянул руку и через Силу схватил подпространственный передатчик, который выплыл через дверной проем прямо ему в ладони.

Он несся за Ником, а их барабанные перепонки постепенно восстанавливали свою работоспособность. Спустя три минуты они оказались на пересечении множества туннелей, часть из которых была искусственной, а часть — естественного происхождения.

— Подойдет.

— Подойдет для чего? Ничего же не осталось! — Ник, тяжело дыша, сполз по стене. — И чего ты таскаешь за собой эту рухлядь?

Мейс поставил передатчик на пол, стянул с лица импровизированную маску и хмуро уставился на заднюю панель. Крепежные элементы раскрутились сами собой и, пролетев по воздуху, улеглись в ровную маленькую кучку посреди камней. Вскоре к ним присоединилась и сама панель. Мейс секунду поизучал провода и контакты внутри, а затем кивнул.

Световой меч буквально впрыгнул в раскрытую ладонь из внутреннего кармана куртки. Легкое прикосновение сквозь Силу отодвинуло защелку внутри меча, и закругленная секция рукоятки со щелчком откинулась. Мейс вытащил изнутри энергетическую батарею. Еще одно прикосновение сквозь Силу изогнуло пару клемм внутри передатчика. Джедай вклинил батарею меж ними, и на основной панели засветились огоньки готовности.

— Держи ее, — сказал Винду.

Ник прижимал энергетическую батарею, пока Мейс подключался к экстренному каналу связи «Халлека».

— «Халлек», говорит генерал Винду. Срочный вызов. Код ноль-шесть-один-пять. Прием.

Передатчик отозвался взрывом электростатических шумов. Сквозь шипение еле-еле прорвался спокойный голос:

— Ответ на… один-девять.

— Проверочный — семь-семь.

— Говор… генерал.

— Капитан Трент, доложите обстановку.

— С сожалением, сообщ…. капит… команда на мостик…….. езно ранены.

Это коммандер Урхэл….. верглись массирова… Повторяю: мы подверглись массированной ДИ-атаке.

Ник нахмурился:

— ДИ?

— Дроиды-истребители. — Мейс переключил передатчик. — Вы справитесь?

— …как нет. Слишком много… несем тяжелые… щиты и броня, но…

Сквозь статические помехи и невыносимый свист новый капитан «Халлека» обрисовал ситуацию: точно не установленное число дроидов-истребителей Торговой федерации дрейфовало в выключенном состоянии вне плоскости эклиптики системы, посреди кометной пыли и осколков древних астероидов. Коммандер предположил, что их каким-то образом активировал десантный корабль: они атаковали, как только тот отсоединился от несущего корабля и направился к орбите планеты. Транспорт был потерян, и ДИ быстро уничтожили шесть сопровождавших его истребителей. Теперь они стреляли по крейсеру из всех своих орудий. Корабль, в котором Мейс искал спасения, уже сражался за свою жизнь.

И проигрывал.

Винду раскачивался на пятках, уставившись в стену перед собой.

Зернистая поверхность покрылась паром от его дыхания, и минералы в камне порождали от этого вспышки, но Мейс не замечал этого. Он не смотрел на камень. Он смотрел в камень. Сквозь камень.

В саму Силу.

— Ну так что? Все, да? — Слова Ника доносились до ушей джедая издалека, словно тот говорил со дна колодца. — Пути к отступлению больше нет?

— Да, все. Пути нет. — Рефлекторное эхо: Винду едва заметил, что парень что-то сказал, и вообще не заметил, что сам что-то ответил. — Пути нет…

Его сознание было где-то еще…

— Я, случаем, не говорил, насколько ненавижу это место? Каждый раз, когда я попадаю сюда, мне кажется, что меня похоронили заживо…

А в Силе…

Мейс не совсем смотрел: чувством, благодаря которому он получал информацию, было не зрение. Это чувство наполняло собой Силу, оно касалось ее мощи и позволяло ей в ответ коснуться себя, затеняло ее, а затем ныряло в собственную тень, чтобы усилить ее, питалось Силой и давало Силе питаться в ответ, кружась по нескончаемой спирали накопления энергии, раскручиваясь из странного «нигде-сейчас» в «везде-всегда»: из пересечения дорог внутри горы, стоящей посреди джунглей, раскинувшихся по всему континенту, на планете, летящей в Галактике, которая и сама превращается в точно такие же джунгли.

И это чувство позволило ему воспринять линии напряженности реальности. Это не просто поиск уязвимой точки. Казалось, момент бытия целиком сокрыт в кристалле-скорлупе, и если бы он смог нанести абсолютно точный удар, то эта скорлупа, заключавшая в себе текущее мгновение, раскололась бы. Как и скорлупа, что удерживает следующее. И следующее. И от этой одной-единственной трещины пошли бы ударные волны, что разрушили бы ловушку, в которой оказались не только Ник и Мейс, но и Депа, и Кар, и коруннаи, и Харуун-Кэл, и Республика, и, возможно, сама Галактика. Не просто цепочка уязвимых точек, но буквально их поток. Водопад.

Лавина.

Если бы он только нашел точку, в которую нужно нанести удар…

Слабо, призрачно, издалека, из «здесь-сейчас» донеслись слова, что вызвали резонанс в «везде-всегда»:

— Мы в ловушке… Снаружи столпилось все это уродское ополчение, и никто не может попасть сюда, чтобы помочь нам. И мы все умрем! Умереть здесь-это огромная глупость! Глупость, глупость, глупость!

— Глупость, — эхом отозвался джедай. — Глупость, да… Глупость! Именно!

— Да ты вообще меня слушаешь?

— Ты, — сказал Мейс, и взгляд его постепенно вернулся из глубин камня, — гений. Про твое везение я вообще молчу.

— Что, прости?

— Несколько лет назад Орден джедаев рассматривал возможность использования дроидов-истребителей для борьбы с пиратами: сопровождение грузовых кораблей и прочего подобного. Знаешь, почему мы решили не использовать их?

— А это имеет значение?

— Потому что дроиды глупые!

— Ух ты! Какое облегчение! Я бы так сильно расстроился, если бы меня убил умник…

Мейс вернулся к передатчику и вышел на связь:

— Коммандер, говорит генерал Винду. Приказываю всем солдатам погрузиться в оставшиеся десантные корабли и направиться по прежним координатам. Всем! По прежним координатам. Слышите меня?

— Так точно, сэр. Но… не сравнится с ДИ… потери… повезет, если половина доберется до атмосферы…

— Это не ваша проблема. Как только транспорты вылетят, вы отступите. Слышите меня? Это прямой приказ. Когда корабли вылетят, «Халлек» совершит прыжок в республиканское космическое пространство.

— …транспорты… только досветовые. Без гипердвигателя вы ведь не…

— Коммандер, у вас что, так много времени, что вы можете позволить себе тратить его на пререкания со мной? Вы получили приказ. Конец связи.

Мейс выдернул батарею из передатчика и воткнул ее обратно в рукоятку меча:

— Ник, кто лучший стрелок из тех, что ты знаешь?

Росту пожал плечами:

— Я.

— Ник…

— Что? Мне надо соврать?

— Ну хорошо. Следующий после лучшего.

— Из тех, что еще живы? — Парень на пару секунд задумался. — Мел, наверное. Она действительно умеет стрелять. Особенно из тяжелых пушек. Вернее, умела. Когда могла ходить…

— Сейчас ей этого и не потребуется. Идем.

Парень так и остался стоять, прислонившись к стене.

— Смысл дергаться? Мы ведь все равно ничего не добьемся, а? Когда корабль улетит, нам некуда будет идти.

— Есть куда. И мы туда отправимся.

— Куда?

— Не скажу.

— Не скажешь?

— Я уже достаточно раз, — пояснил Мейс, — слышал, что я сумасшедший.

Молодой корун слегка покраснел, уставившись на мастера-джедая так, словно тот замаскировавшийся воррт.

— Это ты о чем? Ты же только что сам говорил, что пути для эвакуации нет…

— А мы не будем эвакуироваться. Мы будем атаковать.

У Ника отвисла челюсть.

— Атаковать? — оцепенело повторил он.

— Не просто атаковать. Мы побьем их так, — сказал Винду, — как им и не снилось.

17. Искатель

Резкий запах озона от хирургического поля и феромонов от человеческого страха переполнял воздух оружейного бункера. Те несколько единиц тяжелого вооружения, что захватили партизаны, были беспорядочно свалены в кучу за дверью, дабы в комнате нашлось место для нескончаемого потока носилок, которые тащили на себе хмурые коруннаи, доставляющие все новых больных и раненых.

В основном больных.

В основном детей.

В основном молчащих и с округлившимися от страха глазами.

Носильщики спотыкались от каждого попадания ТОКО в гору. И иногда роняли тех, кого несли. У многих раненых текла кровь из свежих царапин.

Ник нырнул в толпу в поисках Мел: с того момента, как они очнулись от танатизинового анабиоза, коруннайская девушка все время оставалась рядом с Бешем.

Мейс остановился перед входом. Рассеянным взглядом он осмотрел имеющееся оружие и учел новые данные в своих расчетах: картина грядущей битвы начала меняться, течь и перемешиваться, подобно потоку застывающей лавы. Монтируемый на треногу тяжелый автоматический бластер «Е-Веб» модели ТБЕВ-10 с дополнительным термоядерным генератором. Две наплечные протонные ракетницы с четырьмя снарядами каждая. Связка из двадцати пяти протонных гранат в нераспечатанной заводской упаковке.

Более ему ничего и не требовалось.

Остальное оружие бесполезно.

В дверях появился неуверенно шагающий, словно от боли, Ник:

— Их здесь нет.

— Нет?

Парень кивнул в сторону одного из носильщиков:

— Они сказали, что места для всех не хватит… Так что Кар… — Он сглотнул, изгоняя слабость из голоса и с лица. — Сюда приводят только тех, кто выживет.

Джедай кивнул:

— А где остальные?

— Мы называем это место «комнатой смерти». Иди за мной.

«Комната смерти» — огромная пещера, погруженная во тьму. Лишь желтое свечение от нескольких световых стержней рассеивало окружающий мрак. В отличие от других жилых помещений пол здесь не был выровнен вибротопорами и плавно поднимался вверх, к потолку. Множество ниш в нем повторяло естественные контуры камня.

Во всех лежали умирающие.

Никакого хирургического поля: воздух наполнен зловонием, болезненносладким смрадом гниющего мяса и неописуемым запахом, что испускает пожирающий человеческую плоть грибок.

Ник замер в паре шагов от входа и закрыл глаза. Секундой позже он вздохнул и указал рукой в дальний верхний угол:

— Вон там. Видишь свет? Что-то происходит, я думаю, Кар с ними.

— Хорошо. Он нам понадобится, а время почти на исходе.

Подниматься пришлось очень аккуратно, чтобы ненароком не наступить ни на кого в темноте.

Еле дышащий Беш неподвижно лежал в нише под самым потолком пещеры. Вэстор стоял рядом на коленях, закрыв глаза и положив одну руку на сердце Беша. Тканевый перевязчик, который закрыл раны от ножа Террела, потерял блестящую прозрачность, почернел и свернулся, как мертвая кожа. Раны превратились в отвратительные наросты грибка, слабо мерцающего зеленым и фиолетовым в свете стержня в руке Мел.

Девушка сидела, скрестив ноги, с другой стороны от Беша. Грудь ее по-прежнему прикрывали спрей-повязки. Опустив голову, она протирала наросты на груди Беша влажной тряпкой. Даже с нескольких метров Мейс почувствовал мощный аромат алкоголя и смолы портаака.

Ник остановился в паре шагов от них и многозначительно посмотрел на Мейса, кивая в сторону остальных, словно говоря: «Это твоя идея. Не впутывай меня».

Винду медленно приблизился к Бешу, опираясь на нишу уровнем ниже, и тихо спросил у Мел:

— Как его дела?

Она даже не взглянула на джедая:

— Умирает. Дела как твои?

Она окунула тряпку в ведро, достала, выжала и вновь опустила с каким-то механическим упорством: она делала это просто для того, чтобы делать хоть что-то, и на ее лице не было и следа надежды на то, что это хоть как-то поможет.

— Мел, нам нужно, чтобы ты пошла с нами.

— Не оставлю его я. Нуждается во мне он.

— Мы нуждаемся в тебе. Мел, доверься мне…

— Доверилась уже однажды я. Как и Беш.

Мейсу нечего было ответить.

Ник наклонился к плечу Винду:

— Успокаивает лишь то, что я попаду в архивы.

Мастер-джедай искоса взглянул на молодого коруна. Ник пожал в ответ плечами:

— Эй, ну так ведь это единственный доступный способ победить смерть, правда?

— И как же ты собираешься достигнуть этого бессмертия, — пробормотал Мейс, — если мой журнал останется погребенным под этой харуун-кэльской горой?

— Э… М-да. — Казалось, парню внезапно стало плохо. — Это действительно проблема.

— Забудь о бессмертии. Сосредоточься на том, чтобы пережить сегодняшний день.

Глаза Вэстора были закрыты, и Сила мерцала вокруг него. Мейс частично чувствовал, что делал лор-пилек: находил смертельный грибок внутри груди Беша и концентрировал на нем свою мощь, выжигая спору за спорой.

Еще одна ударная волна сотрясла пещеру. С потолка посыпались мелкие камни.

— Кар, — сказал джедай, — так ты ничего не добьешься. У нас нет времени.

Глаза Вэстора остались закрытыми, на лице не шевельнулся ни единый мускул.

— Неужели для меня сейчас есть занятие получше?

— Вообще-то, — ответил Мейс, — да. Есть.

— Оно связано с убийством балаваев?

Джедай извиняющимся тоном ответил:

— Вероятно, не более тысячи. Может быть, двух.

Распахнувшиеся глаза Вэстора наполнила тьма пилекотана. Мел подняла голову и полностью забыла о тряпке, свисающей из ее руки.

— Так что? — спросил Мейс Винду. — Идем?

Огромную пещеру заполняли клубы дыма и пыли. Мускусный запах испуганных траводавов, вонь от навоза, мочи и крови с каждым ударом ТОКО становились все сильнее.

Свет от факела мерцал, вспыхивал и вновь угасал. В вонючем тумане двигались огромные туши: брыкающиеся и бьющие друг друга когтями траводавы. Некоторые в панике намертво сомкнули челюсти на собственных или на чужих конечностях. Они носились без разбору, врезаясь друг в друга, затаптывая раненых собратьев и собственный молодняк. А коруннаи сновали меж ними, на мгновение выныривая из дыма и вновь исчезая. В руках — острые шесты и ярко пылающие факелы. Они пытались растащить этот клубок из вопящих, ревущих, сходящих с ума от страха созданий.

В одном месте туман немного рассеялся; еле заметный в темноте акк-пес с тонкой кровавой ниточкой слюны, свисающей изо рта, с легким неприятием уставился в глаза Мейса. Затем тяжеловесно развернулся и скользнул обратно, в сумрак, повиливая хвостом.

Мейс продолжил идти сквозь этот хаос.

Следом за ним два корунная несли носилки с тяжелым бластером и его генератором. Еще двое на других носилках тащили ракетницы и снаряды к ним. Мел еле шла, держась рукой за плечо помогающего ей Ника.

Еще пять пар коруннаев продвигались рысью вдоль стен пещеры, проскальзывая мимо царящих вокруг смятения и неразберихи. В каждой паре один корун нес факел, а другой — самодельную сумку с пятью протонными гранатами. Команды разбежались по огромным проходам, по которым траводавов выводили на ежедневную прогулку.

Воздух сотрясался от беспорядочного грохота: звук более резкий и значительно более тихий, чем от ударов ТОКО, но все же достаточно мощный для того, чтобы пол вибрировал под ногами. Мейс указал в сторону источника шума: в боковой пещере яростно метался огромный анккокс. Он злобно хлестал хвостовой булавой по стенам и потолку загона.

Ближайший корун-носильщик заметил жест Винду и вместе с напарником направился в сторону животного. Ник и Мел пошли следом.

Джедай на секунду остановился и обернулся назад: у входа в верхний туннель стояли Кар Вэстор и его акк-стражи. Позади них припали к земле все двенадцать связанных с Вэстором в Силе акк-псов. Лор-пилек встретился с Мейсом глазами и кивнул.

Винду кивнул в ответ и развел руки в стороны, словно говоря: «Начинайте, как будете готовы».

Кар с акками начали решительно спускаться в пещеру траводавов. Акк-псы рассредоточились мощными прыжками, приземляясь на паникующих зверей так, что слюна с их острых зубов капала прямо на шеи животных. Коруннаи продвигались вперед клином во главе с Вэстором, вручную разводя в стороны сцепившихся траводавов, запугивая победителей и убивая тех, чьи раны были слишком серьезны.

Мейс наблюдал за происходящим с каменным лицом. Это расточительно. Это жестоко.

Это необходимо.

И джедай вернулся к собственной задаче.

Он сделал жест, и толпа из животных и людей расступилась перед ним. Дым и пыль рассеялись, и он увидел ее.

Она сидела на, казалось, природном выступе, что опоясывал одну из неровных стен пещеры. Она свободно болтала ногами, свешенными через край, — дитя на стуле, слишком высоком для него. Лицо ее было закрыто ладонями, и доносящееся через всю пещеру эхо рыданий болезненно отдавалось в груди Мейса.

И, даже подойдя к ней, он по-прежнему не знал, что сказать.

— Депа…

Она подняла голову и встретилась с ним глазами. И даже подбери он нужные слова, ему бы это не помогло: он не смог бы их произнести.

Тряпка, которую она носила на лбу все эти дни, исчезла. И теперь…

Теперь на ее лбу там, где должен быть чалактанский Великий знак просвещения…

Как и в галлюцинациях, что Мейс увидел несколько дней назад в лагере исследователей джунглей, на ее лбу был лишь уродливый шрам от рваной раны. Словно Великий знак просвещения вырезан из ее черепа тупым ножом. Словно след, что остался от этого ножа, начал сильно кровоточить, но его никто не стал лечить…

Словно он до сих пор кровоточил…

Малый знак, называемый Искателем, по-прежнему поблескивал на ее переносице. Малый знак закрепляется меж глаз того, кто пытается стать чалактанским адептом: он символизирует уравновешенность «я», четкость видения, элегантный порядок, что поиск просвещения создает внутри искателя. Великий знак называется Вселенной. Он является точной копией Искателя, просто большего размера. Он закрепляется на лбу во время торжественной церемонии Собрания адептов: так приветствуются новые члены их общества. Оба знака вместе являют собой фундаментальный принцип чалактанской философии: «Внутри так же, как снаружи». Адепты Чалакты обучают тому, что жизнью Просветленного руководят небесный порядок и естественные законы, управляющие движением планет и вращением галактик.

Но для Депы вселенной более не существовало. Остался лишь Искатель.

Один посреди великого Ничто.

— Мейс, — по ее лицу вновь потекли слезы, — не смотри на меня. Тебе нельзя смотреть на меня. Тебе нельзя видеть меня такой. Пожалуйста…

Он опустился на одно колено возле нее и осторожно протянул руку к ее плечу; она вцепилась в его пальцы и прижала руку к себе как можно крепче, но сама при этом отвернулась.

— Мне так жаль… — Она дернула головой, словно пытаясь вытряхнуть все слезы из глаз. — Я жалею обо всем. Мне жаль, что все не может быть иначе. Не может быть лучше. Мне жаль, что я не могу быть лучше…

— Но ты можешь. — Винду сжал ее плечо. — Можешь, Депа. Ты должна.

— Я так запуталась, Мейс. — Ее шепот был неслышим на фоне безумия, творящегося в пещере, но бывший учитель буквально почувствовал значение ее слов, словно Сила пробормотала их прямо ему на ухо. — Я так запуталась…

Депа из его галлюцинации… что она сказала ему?

Винду помнил.

— Свет, которым мы являемся, — мягко произнес он, — ярче всего светит в самую темную ночь.

— Да. Да. Ты всегда так говорил. Но что ты знаешь о тьме? — Голова Депы упала на грудь, словно она более не видела смысла в том, чтобы держать ее прямо. — Как может слепец узнать, что звезды исчезли?

— Но они не исчезли, — ответил Мейс. — Они светят все так же ярко. И покуда вокруг них кто-то живет, им будут нужны джедаи. Так же, как сейчас мне нужна ты.

— Я… Я более не джедай. Я ухожу. Я отказываюсь. Я сдаюсь. Я думала, ты понял это.

— Я понимаю. Но не принимаю.

— Это не тебе решать.

Он убрал руку с ее плеча и распрямился, нависая над ней:

— Встань.

Она вздохнула, и по ее губам, залитым слезами, вновь пробежала улыбка.

— Я уже не твой падаван, Мейс. Ты не можешь мне приказывать…

— Встань!

Рефлексы, выработанные более чем десятком лет беспрекословного подчинения, заставили ее буквально вскочить на ноги. Она устало закачалась, и рот ее перекосился от боли.

— Через несколько минут сюда прибудет около тысячи республиканских солдат-клонов.

В ее глазах, казалось, вновь загорелась искра.

— «Халлек»… Он может спасти нас…

— Нет, — оборвал ее Винду. — Слушай меня: это мы должны спасти их.

— Я… я не понимаю…

— Они будут пробиваться под плотным огнем. Вся эта система — одна большая ловушка. Она была ловушкой с самого начала. Отступление сепаратистов — лишь приманка, ты понимаешь?

— Нет… этого не может быть, просто не может быть! — Но свет вновь исчез из ее глаз, и плечи поникли. — Но, конечно же, это правда. Как я посмела думать иначе? Как я посмела думать, что одержу победу?

— Они заманили в ловушку средний крейсер. Не говоря уже о двух членах Совета джедаев. Возможно, «Халлек» уничтожен. Клоны направляются сюда на уцелевших транспортах. Их будут преследовать дроиды-истребители Торговой федерации, более быстрые, более маневренные и вооруженные лучше десантных кораблей. Если наши солдаты окажутся меж истребителями и ополчением, у них не будет ни единого шанса. Мы должны подарить им возможность выжить. Ты должна.

— Я? Да что я могу?

Он распахнул куртку. Ее световой меч выплыл из одного из внутренних карманов и завис в воздухе между ними.

— Ты можешь сделать выбор.

Депа перевела взгляд со светового меча на глаза Мейса и обратно; она смотрела на рукоятку так, словно ее собственное отражение в покрытой смолой поверхности могло нашептать ей будущее.

— Но ты не понимаешь, — слабо проговорила она. — Мой выбор не имеет здесь никакого значения…

— Для меня имеет.

— Неужели ты так ничего и не понял на этой планете? Даже если мы действительно спасем их, это не будет иметь значения. Джунглям плевать.

Посмотри вокруг! С этим невозможно сражаться, Мейс.

— Еще как возможно.

— Это не враг, Мейс. Это всего лишь джунгли. С этим ничего нельзя поделать. Просто таков уж ход вещей.

— Я думаю, — ласково сказал Мейс, — что это как раз ты ничего не поняла в уроках Харуун-Кэла.

Она покачала головой, словно отчаявшись что-либо доказать.

— Не говори мне, что не можешь сражаться с джунглями, Депа, — произнес Винду. — Ведь именно это делают коруннаи. Неужели ты этого не понимаешь? Это первооснова всей их культуры. Борьба с джунглями. Они атакуют их с помощью траводавов и защищаются от контратак с помощью акков. И Летняя война тоже из-за этого. Балаваи хотят использовать джунгли: жить вместе с ними, извлекать из них прибыль. Коруннаи же хотят покорить джунгли. Превратить их в нечто, что не будет пытаться съесть их живьем. А теперь подумай, почему коруннаи так поступают? Почему они стали врагами балаваям? Почему они враги джунглей?

— Загадка для падавана? — горько спросила Депа.

— Урок.

— С меня хватит уроков.

— Уроки никогда не заканчиваются, Депа. По крайней мере, пока мы живы. Ответ у тебя прямо перед глазами. Почему коруннаи борются с джунглями?

Он протянул вперед ладонь, словно предлагая верное решение.

Ее взгляд застыл на рукояти светового меча, плавающего в воздухе между ними, и в бывших учителе и ученице зародилось нечто новое: дуновение легкого ветерка из прохладного чистого места, глоток воздуха, облегчающий душащую ее боль.

— Потому что… — сказала она тихо. Благоговейно. Испытывая трепет перед правдой. — Потому что они потомки джедаев…

— Именно.

— Но… но… ведь нельзя сражаться с естественным ходом вещей…

— Но мы сражаемся. Каждый день. В этом суть джедаев.

Слезы текли из ее покрасневших глаз.

— Тебе никогда не победить…

— Нам, — тихо поправил ее Мейс, — и не нужно побеждать. Нам нужно лишь сражаться.

— Ты не можешь… ты не можешь просто взять и простить меня…

— Да, ты права. Как член Совета джедаев не могу. Как твой учитель не буду. Как твой друг…

Его глаза увлажнились. От дыма, наверное.

— Как твой друг, Депа, я могу простить тебе все. Уже простил.

Она молча покачала головой, но все же подняла руку.

Ладонь дрожала. Она сжала ее в кулак и закусила губу.

— Возьми свое оружие, Депа, — сказал Винду. — Пойдем и спасем этих ребят.

И она приняла меч.

18. Необычная война

Ополчение атаковало волнами.

Еще не развеялась завеса из дыма и пыли от последнего упавшего ТОКО, а корабли уже зависли над джунглями, выпуская десятки, а затем и сотни репульсолдат — воздушный десант, экипированный репульсорными ранцами, позволявшими им быстро и безопасно спускаться на землю сквозь заросли. Бойцы рассредоточились по джунглям, сжимая в руках электронные поисковики, которые позволяли даже при совершенно незначительной концентрации засечь определенные химические вещества, содержащиеся в моче траводавов. Они быстро обнаружили пять основных туннелей партизанской базы и пометили их мощными маячками.

Лазерные пушки «Турбоштормов» выжгли деревья и прочую растительность возле каждого из маячков, чтобы создать зоны для беспрепятственного огня вокруг входов в туннели. На расстоянии буквально в километр по той же самой технологии была расчищена зона для приземления челноков с солдатами: каждая машина высаживала по пятьсот солдат и затем направлялась к посадочной площадке, находившейся в пятидесяти километрах к северо-западу, возле города Оран-Мас.

К моменту, когда туннели траводавов были помечены, минимум пять тысяч ополченцев уже маршировали в сторону зоны будущего столкновения.

И еще десять тысяч были на подходе.

Экипировке ополчения могла бы позавидовать Великая армия Республики: это вооружение поставляли сепаратисты при поддержке финансовых ресурсов и индустриальных мощностей Торговой федерации и различных производственных гильдий. А оплачивалось оно солидной частью доходов от торговли корой тисселя.

Стандартное боевое обмундирование харуун-кэльского ополчения включало в себя средний бластерный карабин ВС-7 от «Мерр-Сонн» с дополнительным подствольным ракетным гранатометом, шесть противопехотных разрывных гранат, знаменитый зазубренный мерр-сонновский вибронож «Уничтожитель» для ближнего боя и керамиковолоконную броню «Сумрак» производства «Опранко». Вдобавок на каждый отряд из шести солдат приходился один заплечный огнемет, а на каждый взвод из двадцати — мерр-сонновский же экспериментальный двухрежимный гранатомет ММ(Х).

Пятнадцать тысяч солдат. Тридцать пять НШТ (наземные штурмовые транспорты, представляющие собой переделанные паровые вездеходы с огнеметами, химическими пушками, стреляющими разрывными снарядами, и высокоскоростными пулеметами, выступающими из боковой брони). Семьдесят три синарских тяжелых штурмовых корабля типа «Турбошторм».

Все это обрушилось на горную базу Лоршанского перевала.

Коруннайские партизаны со своей стороны могли выставить не более четырехсот бойцов, две трети из которых составляли раненые, и около двух тысяч гражданских, в основном стариков и малых детей. Вооружены партизаны были разнообразными легкими пулевыми ружьями, несколькими легкими и средними энергетическими орудиями, небольшой пачкой гранат, двумя наплечными протонными ракетницами «МиниМаг» производства «Крупке» и одним тяжелым автоматическим бластером ТБЕВ-10 производства «Мерр-Сонн».

Партизаны Харуун-Кэла прекрасно справлялись со скрытными операциями, но были не слишком хорошо подготовлены для прямых военных столкновений. Если честно, то в тех редких случаях, когда коруннаи и ополчение вступали в открытые конфронтации, ополчение всегда, без исключения, брало верх. В общем, по вполне понятным причинам у Лоршанского перевала оно собиралось не просто победить, но навсегда сломить коруннайское сопротивление.

Большинство ополченцев, прибывших к Лоршанскому перевалу, так и не поучаствовало в боях. Когда они еще даже не вышли на позиции возле входов в туннели, еще до того, как взорвалась хоть одна граната или выстрелил хоть один бластер, земля сотряслась, гора взревела, и из четырех туннелей вылетели огромные клубы грязи и дыма.

Разведывательные группы — несколько самых бесстрашных солдат, аккуратно проползших в темноте, — выяснили, что туннели плотно запечатаны тоннами обрушившегося камня. После этого ошарашенному ополчению не осталось ничего другого, кроме как разделить пайки и попытаться расслабиться, периодически изучая склон горы через примитивные бинокли в поисках признаков какой-либо партизанской активности.

Открытым остался лишь один туннель. Для солдат, находившихся возле него, битва предстала в совершенно ином виде.

Командующий данного отряда ополчения воспринял взрыв протонных гранат во всех остальных туннелях как благоприятный случай. Туннель, возле которого находились его бойцы, остался нетронутым. Он предположил, что это произошло из-за того, что здесь взрывчатка по какой-то причине не сработала. Он приказал выдвинуть на передние позиции гранатометы и обстрелял туннель гранатами, заполненными нервно-паралитическим газом «Тайзин-С».

Вначале солдаты удивились. А потом всерьез переполошились. Потому что гранаты внезапно вылетели обратно и упали прямо перед укрепленными позициями. «Тайзин-С» тяжелее воздуха, и хотя броня «Сумрак» от «Опранко» по идее должна была защищать от газовой атаки, никто из ополченцев не собирался проверять это на практике, ведь речь шла о газе, действие которого приводило к конвульсиям, помутнению рассудка, параличу нервной системы и в итоге к смерти. Когда белое облако опустилось на наспех сооруженные укрепления, солдаты благоразумно их покинули.

В результате балаваи оказались на открытой местности, и их куда больше заботило текущее положение дел, чем грядущие события.

И в этот момент на них обрушились траводавы.

Этих животных выращивали не для войны. В сущности, как раз наоборот: семьсот поколений коруннаи учили траводавов быть спокойными и легкоуправляемыми, послушными к командам людей-наездников и охраняющих акк-псов, помогали им стать большими и толстыми, чтобы получать больше молока, мяса и защиты.

С другой стороны, взрослый траводав обычно весил более полутора тонн. Его хватающие конечности — средняя и передняя пары — достаточно сильны, чтобы выдирать с корнем небольшие деревья. Одним из любимых лакомств траводавов были шипы медных лоз, которые по прочности не сильно уступали дюрастали. Бывали случаи, что скучающие траводавы обгладывали броню паровых вездеходов.

И все же семьсот поколений — не такой уж продолжительный срок в масштабах эволюции.

Этим траводавам пришлось провести несколько недель в крайне ограниченном пространстве, постоянно испытывая стресс от опасности, которую они представляли друг для друга. Недавно они перенесли безумную бомбардировку, которая была за гранью их понимания: их развитые инстинкты утверждали, что больше всего это землетрясение напоминало извержение вулкана. Естественной для траводавов реакцией в этой ситуации была слепая паника.

Ревущие траводавы бурным потоком вырвались из туннеля. Ополченцы быстро поняли, что бластерная винтовка — малоэффективное оружие против полуторатонного монстра, сходящего с ума от переизбытка стрессовых гормонов. И столь же быстро они поняли, что конечности, способные вырывать небольшие деревья, могут с легкостью оторвать ногу, а челюсти, прогрызающие броню, буквально одним укусом превращают человеческую голову в кровавую кашу, в которой уже невозможно отличить обломки шлема от кусков черепа.

Несколько помогли ополченцам запускаемые на манер ракет разрывные гранаты. При стрельбе в упор такая граната вполне способна пробить туловище траводава, а ее взрыв внутри животного превращал последнего в кучу ошметков. А под прикрытием НШТ (пусть их турели и не могли достаточно хорошо отслеживать прыгающих, крутящихся, бегущих траводавов, зато точная очередь из высокоскоростного пулемета почти всегда могла остановить зверя) ополчение наверняка пережило бы внезапное нашествие с приемлемыми потерями.

Наверняка. Если бы следом за траводавами не неслись десятки акк-псов.

В отличие от паникующих, не разбирающих дороги, пытающихся просто выжить и сбежать траводавов, акк-псы вели себя, как и положено стайным хищникам: организованно, умно и смертоносно. Они метались меж солдат, разрывая ополченцев зубами и рассекая пополам ударами хвостов. Острое восприятие моментально сообщало им, мертв лежащий человек или же лишь притворяется: те бойцы, что пытались прикинуться трупами, очень быстро становились ими на самом деле.

Против бронированной шкуры акка пулеметы штурмовых транспортов совершенно бесполезны, а турели для подвижных псов представляют еще меньше опасности, чем для мечущихся траводавов. У пехоты не было ничего, способного хотя бы поцарапать этих зверей. Солдаты бросились врассыпную, что немедленно включило пастушьи инстинкты акков. Они перепрыгивали через бегущих, убивали лидеров и вынуждали остальных беспорядочно отступать ко входу в туннель, где разворачивалась настоящая бойня.

Командующий отрядом, наблюдавший с турели одного из НШТ, как его победа за какую-то пару минут превратилась в кошмарную резню, сделал единственное, что ему оставалось.

Он запросил поддержку с воздуха.

Бластботы, участвовавшие в битве при Лоршанском перевале, в тот момент все еще занимались переброской солдат из посадочной зоны возле Оран-Маса. Когда они получили вызов командующего, где-то треть уже вновь направлялась к перевалу. Синарский «Турбошторм» никак нельзя назвать быстрым кораблем: даже в крутом пике он двигался всего с половиной скорости звука. И все же буквально через несколько секунд рокот двигателей пары десятков кораблей разорвал небо над перевалом. Машины сбрасывали скорость, задирая нос и используя репульсоры для торможения. Они распахнули люки, выпуская по двадцать репульсолдат, затем выстроились в линию и ринулись вниз поливать поле боя ракетами.

Снаряды взрывались по всему полю, разнося на части не только акков, но и солдат, с которыми те сражались. Акки могли спастись от ракет, лишь уворачиваясь от них, поэтому животные благоразумно скрылись среди деревьев. Увидев возможность для решающего удара, командующий отрядом отдал пяти транспортам приказ наступать: во главе с его машиной они должны были на полной скорости выдвинуться ко входу в туннель, сбивая траводавов и раскидывая по сторонам акк-псов. Он считал, что, раз НШТ бронированы даже лучше, чем корабли, летающие сверху, бояться им будет особо нечего. На то, чтобы пожалеть о своем решении, у него было не больше секунды — пока пара протонных торпед, вылетевших из туннеля, не разнесла его штурмовой транспорт на куски.

И в этот момент партизаны наконец бросили в бой свою единственную единицу мобильной артиллерии: из туннеля вышел двенадцатитонный анккокс.

Управлял им стоявший на бронированной голове зверя корун ростом не меньше вуки, с плечами как у ранкора и с парой ультрахромных капель, пристегнутых к предплечьям.

Гигант качнул шестом, и груда дымящегося металла, что ранее была транспортом командующего отрядом, заскрипела под массивной лапой анккокса. Погонщик взмахнул рукой, и хвостовая булава животного просвистела в воздухе, разворачивая турель второго НШТ на сто восемьдесят градусов, так что его выстрел попал прямо по третьей ехавшей за ним машине.

С каждой стороны спинного панциря чудища сидели по два почти столь же огромных, как и погонщик, коруна с аналогичным вооружением. В каждой двойке один из напарников держал громоздкую, неудобную протонную ракетницу для стрельбы с плеча, а второй на ходу заряжал ее снарядами. У них было всего по четыре ракеты, но они, кажется, не собирались их беречь. Стволы выплевывали их одну за другой, уничтожив сначала оставшиеся НШТ, а затем сбив пару пролетавших «Турбоштормов».

Несколько отчаянных ополченцев пытались подобраться поближе, чтобы расстрелять акк-стражей, но все они улетали со сломанными ребрами, когда их с невероятной скоростью настигала хвостовая булава анккокса.

В центре спинного панциря, там, где раньше стоял паланкин из отполированного ламмаса, теперь прямо к броне животного был прикручен тяжелый автоматический бластер. За его генератором следил молодой корун с живыми голубыми глазами и маниакальной усмешкой, и пушка, не умолкая, ревела песню уничтожения, поливая поле боя высокоэнергетическими зарядами.

Стреляла из бластера молодая девушка-корун с бледной кожей и удивительными рыжими волосами, которая чувствовала оружие так, что могла стрелять из него даже с закрытыми глазами, без промаха попадая по кабинам и турелям даже тех кораблей, что пролетали мимо на околозвуковой скорости. Бластерные очереди сбивали все ракеты в десятках метров от анккокса: ни одна не пролетела сквозь этот заслон.

Да и в дуэли на лазерных выстрелах штурмовым кораблям было нечего ей противопоставить: во-первых, каждое ее попадание сотрясало машины так, что они не могли навестись на цель, а во-вторых, ее защищали мужчина-корун и женщина-чалактанка, которые управлялись с джедайскими энергетическими клинками так, словно родились с ними в руках.

Два корабля, рискнувшие атаковать, полыхая, рухнули вниз.

Прочие же унеслись прочь, пытаясь скрыться за изгибами горы. Мгновение спустя три бластбота, выстроившиеся ровной линией, появились выше по склону. Они летели вниз, но репульсоры замедляли их до скорости бегущего человека. Люки в днищах распахнулись, и из них показались сопла огнеметов «Солнечное пламя».

Волна неукротимого огня потекла вниз.

Десантные корабли типа «Джату», которые нес на борту «Халлек», представляли собой модифицированные челноки производства «Инком» и не слишком отличались от тех, что доставляли пассажиров на лайнеры, курсировавшие по Петле Джеварно. После замены кресел на скамьи и транспаристали на бронированные пластины каждый из них становился пригодным для перевозки шестидесяти полностью экипированных солдат. По форме они напоминали коробку и загружались с кормы, поэтому развернутые носом к космосу корабли крепились к корпусу крейсера едиными группами в пять рядов по четыре корабля в каждом.

При таком простом дизайне они легки и дешевы в производстве и достаточно удобны для транспортировки. А будучи тяжело бронированными, они способны вынести довольно серьезные повреждения.

Что было немаловажно, потому как эти машины не оснащались гипердвигателями, а за прочность им приходилось расплачиваться маневренностью, сравнимой с неповоротливостью хатта на масляной луже.

Вооружены они лишь сдвоенными лазерными турелями на носу и корме и осколочной пушкой «Шип-5» производства «Аракид», которая выпускала в любом заданном направлении облако кусочков дюрастали, сбивающих датчики с толку. Стрелки десантных транспортов в первом же бою выяснили, что на скоростях космических истребителей кусочки, выстреливаемые «Шипом-5», сами по себе становились весьма эффективным оружием: подобное облако дюрастали, словно небольшое астероидное поле, очень серьезно повреждало любой аппарат, по незнанию либо по невезению пролетевший сквозь него. В особенности это касалось дроидов-истребителей, при производстве которых броней жертвовали ради повышения маневренности, рассчитывая на защиту одних лишь энергетических щитов, что, естественно, мало помогало против дюрастальных осколков.

Когда «Халлек», сильно поврежденный плотным огнем огромного количества дроидов-истребителей, раскрыл причальные когти и ушел в гиперпространство, на его месте остались девятнадцать десантных кораблей, перевозящих в общей сложности девятьсот семьдесят семь клонов-солдат, включая пилотов и стрелков.

Прикрытия в виде истребителей у этих транспортников не было: сопровождавшие «Халлек» машины были уничтожены в первые же минуты боя. Единственной их защитой, помимо собственных пушек, были пять СНДК производства «Ротаны». Данные корабли предназначались для противопехотного прикрытия десантных транспортов, в случае если требовалось провести эвакуацию с вражеской территории. Они могли похвастаться субсветовыми двигателями для орбитальных полетов, но были совершенно не приспособлены к боевым столкновениям с электронными рефлексами дроидов-истребителей.

Тем не менее управляли ими клоны-солдаты, чьи рефлексы немногим уступали таковым у дроидов. Поэтому шестнадцать «Джату» и три штурмовых корабля добрались до атмосферы.

За ними последовало полное звено дроидов-истребителей: шестьдесят четыре машины.

До Коруннайского высокогорья добрались четырнадцать транспортов с пятьюдесятью восемью дроидами на хвосте.

Ни один штурмовой корабль не долетел.

Когда Лоршанский перевал оказался в пределах видимости, осталось двенадцать десантных кораблей, пять из которых были тяжело повреждены. Сорок истребителей преследовали их с безжалостным электронным упорством.

А из-за горизонта вынырнули еще три звена дроидов-истребителей, летящих на перехват десантных кораблей.

Три штурмовых корабля подожгли склон горы. Стена пламени катилась вниз в сторону поля боя у входа в туннель.

Ополченцы начали разбегаться во все стороны, поскальзываясь на крови и перескакивая через обломки деревьев и плоть траводавов. Раненые звери кричали и молотили конечностями об землю, акк-псы рычали, прыгали и кусали, а анккокс открыл пасть и издал рык, из-за которого со склона даже скатилось несколько небольших камней. Некоторые балаваи в поисках убежища попытались нырнуть под панцирь анккокса, но в результате лишь отлетали прочь с переломанными костями — хвостовая булава била без промаха.

В центре спинного панциря Мел, изрыгая бесконечный поток ругательств, пыталась развернуть дуло тяжелого бластера в непредусмотренное для него положение: почти вертикально вверх. Ник, следивший за состоянием генератора ТБЕВ-10, посмотрел на Мейса и обвиняющее указал на приближающийся поток, что вскоре должен был поглотить их всех.

— Это что, тоже было частью твоего плана?

— Конечно. — Мейс положил световой меч в карман и посмотрел на приближающиеся «Турбоштормы». — Всем лечь! — прокричал он. — Спрячьтесь под панцирем!

Депа перепрыгнула через головную броню анккокса, развернувшись в воздухе, приземлилась возле огромной морды животного и одной рукой схватилась за расположенную возле его рта ноздрю с противоположной от Кара Вэстора стороны. Акк-стражи бросили ставшие бесполезными ракетницы и, соскользнув по панцирю, спрыгнули на землю.

— Это та часть, о которой ты решил мне не рассказывать, да? — спросил Ник.

— Помоги Мел, — ответил Винду.

Девушка лежала на спине, просунув ноги под треногой, и продолжала бороться с тяжелым бластером; Нику пришлось силой отцепить ее руки и вытащить ее из-под орудия.

— Можно, я просто скажу, что ненавижу твои планы? Все до единого. С чего ты взял, что дело выгорит?

Мейс кивнул Кару, и хвост анккокса опустился на спину зверя. Джедай схватился за него обеими руками чуть ниже огромного шара брони на конце.

— С того, что, если бы я попытался сделать нечто подобное, когда они носились здесь на околозвуковых скоростях, — спокойно объяснил он, — от меня бы осталось лишь размазанное кровавое пятно на обзорном экране.

Кар Вэстор через Силу подал команду, и анккокс раскрутил хвост, унося за собой Мейса. Животное сделало хвостом полный оборот, чтобы привыкнуть к дополнительному весу, а затем хлестким молниеносным движением запустило Винду в сторону горы так, словно им выстрелили из ракетницы.

Летя к медленно спускающимся штурмовым кораблям, Мейс нащупал сквозь Силу поддерживающую распорку, разделявшую обзорный экран машины, и потянул себя к ней. Развернувшись в воздухе, он столь целенаправленно понесся по дуге, что казалось, его тащили на буксире. Сапоги гулко ударились по обе стороны от распорки, и удерживаемый Силой джедай застыл, стоя по ходу корабля и рассматривая меж мысков собственной обуви две одинаково шокированные физиономии — пилота и навигатора.

Последний просто смотрел, не в силах понять необъяснимое появление джедая из ниоткуда. Рефлексы пилота были получше: «Турбошторм» внезапно накренился из-за того, что он выпустил ручки управления и потянулся к оружию, явно собираясь пожертвовать жизнями всех, кто был на борту, ради одного выстрела по незваному гостю сквозь дыру, которую, по мнению балавая, тот собирался проделать в обзорном экране световым мечом.

Но Мейс лишь покачал головой, словно был слегка разочарован подобным поведением. Он погрозил ополченцам указательным пальцем, будто расшалившимся ученикам.

Этот жест по-настоящему их озадачил, но все прояснилось, когда они услышали пару звонких щелчков, означавших, что эвакуационные переключатели их катапультируемых кресел оказались в положении «пуск». Они вряд ли сообразили, что происходит, и, естественно, не успели никак среагировать, когда активирующие пластины их кресел нажались сами собой и пироболты вынесли транспаристальной обзорный экран наружу за долю секунды до того, как это сделали бы их собственные шлемы.

Мейс успел заметить, как лица балаваев одинаково перекосились от ярости, а затем репульсорные движки вышвырнули их кресла наружу, к джунглям. Один орал что-то непотребное. Другой просто орал.

Соскочив с фюзеляжа, Мейс оказался в кабине пилота. Взмах ладонью в сторону навигационной панели отключил подвешенный к брюху корабля огнемет. Такой же жест в сторону панели пилота перевел бластбот в режим автоматической аварийной посадки. Затем Мейс открыл дверь кабины и спокойно вышел в пассажирский отсек.

Пол в нем был усыпан листвой, грязью и обертками от пищевых пакетов, а также различным оборудованием, забытым или брошенным отбывшими ополченцами. Прямо перед турбинами, ближе к носу корабля, друг напротив друга располагались люки, ведущие к сферическим турелям левого и правого бортов.

Мейс прошел между ними, развернулся и скрестил руки.

Хотя люки и были плотно запечатаны, джедай расслышал рев сирены эвакуации и даже без помощи Силы легко представил, как стрелки обеих турелей лихорадочно отстегивали ремни безопасности, которые удерживали их в креслах. Замки на люках громко щелкнули, а сами люки как будто очень некстати заклинило. В результате невезучие стрелки начали пытаться просто выбить их плечом.

В этот момент Мейс перестал удерживать крышки Силой, и люки резко распахнулись, так что оба стрелка фактически влетели в пассажирский отсек, с очень громким треском столкнулись шлемами и осели на пол. Один из них оказался несколько крепче своего товарища и не потерял сознание. Он оглушенно попытался восстановить равновесие, но лишь наткнулся на ногу Мейса.

Точнее, носок сапога Мейса метко врезался в подбородок стрелка.

Лишившись чувств, мужчина осел поверх второго балавая. Среди хлама на полу Мейс раскопал два коротких обрывка провода, которыми и связал ополченцев спина к спине, а затем неторопливо вернулся в кабину, как раз к моменту, когда штурмовой корабль завис над усыпанной трупами огромной поляной, где-то в десятке метров перед анккоксом.

Два других «Турбошторма» кружили вокруг зверя и поливали его огнем из турелей. Депа и Кар, присев на голове анккокса, отбивали потоки бластерного огня. Мел и Ник залегли в тени одной из массивных кривых лап и отстреливались из штурмовых винтовок.

Мейс нажал кнопку, открывающую люк пассажирского отсека, и высунулся наружу через проем, оставшийся на месте вылетевшего обзорного экрана. Когда бойцы внизу увидели его, то так широко разинули рты, что те стали напоминать открытый люк штурмового корабля.

— Чего вы ждете? — Лицо Винду было абсолютно непроницаемым. — Цветов и коробки конфет?

Депа спрыгнула вниз, и ее клинок замелькал с невероятной скоростью. Она стала единственной незащищенной мишенью и, естественно, отвлекала на себя весь огонь, пока товарищи поднимались на ноги. Ник промчался мимо нее, стреляя из штурмовой винтовки от бедра. Кар нырнул под анккокса, перекатился и выбежал уже вместе с Мел, которую нес на своих мощных руках, словно ребенка. Огонь из-под окружающих деревьев переключился с Депы на лор-пилека и его ношу.

Мейс нахмурился.

— Так, ну хватит, — пробормотал он, дотягиваясь через Силу до нужных рычажков и запуская процедуру, переводящую управление сервомоторами наведения сферических турелей на навигационную панель, что дало ему контроль над пушками «Турбошторма».

Ожив, две счетверенные лазерные пушки производства «Тейм и Бэк» обрушили на джунгли настоящий ураган. Деревья взрывались, словно бомбы, наполняя воздух кучей обломков и щепок, что создало прекрасную завесу для прикрытия бегущего к кораблю Кара с Мел на руках и Депы, спешащей за ним.

В кабине позади Мейса появился Ник:

— Мы на борту.

— Хорошо. А стрелки?

— Связанные ребята? — Парень пожал плечами. — Они сошли.

Мастер-джедай кивнул:

— Держись.

И сразу после этих слов бластбот взмыл на ревущих, перегруженных репульсорах прямо вверх, как фонтан лавы во время извержения. Выстрелы двух других штурмовых кораблей прошили землю в том месте, где только что был их враг, и последовали вслед за ним, оставляя вмятины на боковой броне.

Мейс развернул машину, продолжая набирать высоту, но два других «Турбошторма» зажали его в тиски, приближаясь с обеих сторон. Сквозь рев попаданий и визг пролетевших буквально в нескольких сантиметрах от корабля лучей Винду услышал крик Ника:

— Люк! Закройте люк!

Джедай посмотрел через плечо: посреди пассажирского отсека, покачиваясь, с закрытыми глазами, словно битва вновь принесла ей головную боль, стояла Депа. Ник замер в дверном проеме, держась руками за голову. Кар и Мел спрятались в углу: лор-пилек сидел перед девушкой, отбивая щитами выстрелы, пролетающие через открытый люк и рикошетящие по всему отсеку.

— Депа, — позвал Мейс.

Ее глаза распахнулись.

Световой меч Винду выпрыгнул из кармана куртки и пулей полетел к ней. Она поймала его в воздухе. Наполненные болью глаза стали отстраненными. Мейс почувствовал ее в Силе: она сдавалась, словно уставший пловец, тонущий в накатившей волне.

Она скользнула в ваапад.

Глаза ее вновь закрылись, и Депа еле заметно кивнула.

Мейс нажал нужные кнопки на панели управления. Открытый люк остался открытым. Но с противоположной стороны отсека открылся второй.

Внутрь ворвались лучи.

Оба лезвия пришли в движение.

Корабли снаружи задрожали от собственного бластерного огня. Турбодвигатель одного из них слетел с креплений и, окутанный дымом и облаком раскаленных обломков собственного кожуха, устремился вниз, к горе. «Турбошторм» наполовину потерял управление. Второму бластботу лучи угодили прямо по кабине.

Транспаристальной обзорный экран был толстым и очень прочным: большая часть снарядов не оставила бы на нем ни царапины. Даже крупнокалиберные пули смогли бы отколоть разве что очень мелкие кусочки. Счетверенный лазерный залп мог бы пробить дыру. Один и пробил.

Еще пять прошли через нее внутрь.

Корабль с останками разорванной плоти в кабине по спирали устремился к джунглям.

Депа открыла глаза.

В них клубилась тьма.

19. От корабля к кораблю

Мейс плотно сжал челюсти и заставил себя отвернуться, сосредоточившись на полете. Короткий взгляд, брошенный на датчики ближнего радиуса действия, дал понять, что штурмовые корабли были повсюду: компьютер насчитал пятьдесят три машины в зоне столкновения и еще несколько на подходе. Джедай закрыл люки пассажирского отсека и включил турбодвигатели.

— Ник. Бери управление.

— Не вопрос. Э-э, да, сэр. — Ник посмотрел на пустые гнезда, где ранее были вылетевшие через обзорный экран кресла. — Хм… а на чем мне сидеть?

— Следи за датчиками. Десантные транспорты «Халлека» появятся в любую секунду. Кар! Мел! Эвакуационные репульсорные ранцы лежат рядом со входом в турели. Тридцатисекундная готовность.

Щурясь из-за плотного потока воздуха, врывающегося в проем прямо перед ним, Ник засунул ногу под распорку крепления кресла и взялся за ручки управления на навигационной панели. Благодаря аэродинамической конструкции «Турбошторма» большая часть воздушного потока обтекала кабину, а не устремлялась прямо в нее, но даже минимальной утечки хватало, чтобы корабль раскачивался из стороны в сторону. Когда Ник начал рассматривать мониторы на панели, глаза его загорелись. Особенно когда он увидел сдвоенный экран с сеткой прицеливания посередине.

— Эй, а это для чего? — Он подергал ручки управления в разные стороны, и изображение на экранах резко закрутилось, подстраиваясь под новое положение.

— Не трогай это.

Ник нажал на переключатели под пальцами на обоих контроллерах. Заревели счетверенные лазеры, и экраны расчертили параллельные очереди бластерного огня.

— Ух ты! Управление огнем? Это мне? О, генерал, да не стоило!..

— Это точно.

— Сегодня ведь даже не мой день наречения…

— Ник.

— Да, да, знаю: датчики.

— И…

— …заткнись, Ник. Ладно, как скажешь. Брр. — (Ветерок уносил облачка пара, вылетающие из его рта.) — Холодновато становится. Сдается мне, разница между температурой снаружи корабля и температурой внутри все меньше и меньше…

— Мы на высоте около семи тысяч метров. Проверь датчики: красные точки — это друзья, синие — враги.

— Ну, хм, — отозвался Ник. — А чего ты так напрягаешься? Рядом с нами уже больше пятидесяти друзей, и еще сто девяносто два друга на подходе… Короче, друзья повсюду. А врагов всего тринадцать, и мы их отлично подавляем. Уже двенадцать… о, погоди. Я понял. Ой.

— Вот именно. Ой.

— Извини, я немного торможу.

— Да.

— Э-э… а теперь группа друзей пытается сесть нам прямо на хвост… Ох ты, это еще что?

Замигал сигнал, сообщающий, что корабль взяли на прицел. Сопровождающее этот сигнал жужжание было едва различимо в реве ветра.

— Они поймали нас на мушку! Ракеты! Шесть штук, летят прямо к корме!

— Отследи траекторию снарядов и передай ее компьютеру для заградительного огня.

— Шикарная идея! Как только окончу артиллерийское училище, так сразу и займусь!

— Ну хорошо, — процедил Мейс сквозь зубы. — Ты говорил, что умеешь стрелять. Пришло время это доказать.

— Отлично! Вот это уже другое дело!

Турели развернулись, и ожили лазеры. Бластбот вертикально устремился в космос, словно вспомнил те времена, когда еще был межзвездным кораблем.

— О да! Идите сюда, милые мои!

Одна из ракет пересеклась с потоком бластерных зарядов и превратилась в шар из черного дыма и белого пламени.

— Как тебе такое?

— Неплохо, — ответил джедай. — Постарайся не отстрелить наш собственный хвост.

— Похоже, кое-кому вообще невозможно угодить…

— Ник. Еще пять.

— Да, да. Раз ты так серьезно к этому относишься… — Росту активировал все четыре кормовые ракетницы. — Раздватричетыре! — проорал он, поочередно запуская снаряды, и корабль дернулся от того, что четыре ракеты врубили двигатели и, оставляя за собой белые инверсионные следы, рванули вниз, навстречу пяти неприятельским.

От взрыва первого столкновения сработала ракета, летевшая второй, а затем и следующая за ней. В результате в небе расцвел огромный огненный шар от детонации всех девяти зарядов.

— Эх, — расстроенно выдохнул молодой корун. — Никакого удовольствия.

— Его и не должно было быть. Побереги ракеты.

— Зачем это?

— Депа! — позвал Винду, перекрикивая рев ветра. — Ты готова?

Она подошла к дверному проему и оперлась на него, ища поддержки, словно искусственная гравитация штурмового корабля слишком сильно давила на нее.

— Вполне готова, — ответила она. — Я могу сражаться. Я всегда могу сражаться. Возьми меч.

Мейс покачал головой.

— Он тебе понадобится, — не согласился джедай и отключил двигатели корабля.

«Турбошторм» по инерции пролетел еще немного, а затем скорость начала падать, и он стал разворачиваться. Преследователи просвистели мимо. Машина на одно долгое мгновение зависла в верхней точке своей траектории.

Нападающие разошлись по почти идеальному эллипсу: двое из них, пикируя, бросились вниз, а третий остался выше, чтобы обеспечивать прикрытие сверху.

Мейс решительно удерживал нос бластбота направленным вверх, а судно уже начало набирать скорость в сторону земли.

— Правый или левый?

— Левый, — ответила Депа и, прыгнув вверх, прямо сквозь выбитый обзорный экран, сгруппировалась, чтобы прорваться сквозь турбулентность, которую оставлял за собой падающий корабль.

— Ох ты! — вырвалось у Росту. — Ну почему меня никто не предупреждает о таких маневрах?

— Поймай в прицел корабль справа. Непрерывный огонь. Никаких ракет.

— Будет сделано. — Правая счетверенная турель немного изменила свое положение, и к небесам устремился поток энергии.

Мейс повернул ручки управления, и нос падающего «Турбошторма» развернулся чуть правее, чтобы турель правого борта также могла поучаствовать в обстреле. Затем он резко врубил репульсоры и турбодвигатели на полную мощность.

— Держись!

— Пытаюсь!

Бластбот затрясся и ненадолго стал неуправляемым, а машина, пикирующая следом, внезапно полыхнула огнем, волна от которого ударила, словно гигантский кулак из заряженных частиц. Мейс мельком увидел Депу, уверенно стоящую на ногах и держащую оба зажженных световых меча над головой.

Винду дернул ручки в сторону, и «Турбошторм», взревев двигателями, начал резко подниматься по спирали. По всей панели управления замигали индикаторы перегрузки. Этот маневр вывел корабль из-под бластерного огня противника, но и их компьютеры наведения не смогли обработать постоянно меняющиеся векторы, поэтому ответные выстрелы тоже не достигли цели. Ник округлившимися глазами посмотрел на индикаторы:

— Эй, разве эти ведра рассчитаны на подобное?

— Надеюсь, что нет, — процедил сквозь зубы Мейс, сражающийся с управлением. — Стреляй по тому «Турбошторму».

— Кто? Я? Даже компьютер не успевает…

— Компьютер, — прервал его Мейс, — не может пользоваться Силой.

— Ну да, конечно. Ладно. Как скажешь.

Мейс увидел, как штурмовой корабль, который был слева, переключил движки на полный обратный ход, что не сильно помогло замедлить его падение, и буквально за мгновение до того, как пронестись мимо, начал уходить по спирали, пытаясь увернуться от столкновения с Депой…

И джедай почувствовал легкое возмущение в Силе, которое направило женщину прямо наперерез этому бластботу.

Ее лезвия по самые рукояти вошли в нижнюю часть обзорного экрана, а затем воздушный поток, обтекавший корабль, развернул ее и протащил дальше вдоль кабины, так что клинки прорезали огромную рваную полосу по всей длине транспаристали.

— Ух! — прокричал Ник из-за спины Винду. — Обожаю эти легко вскрываемые консервные банки!..

— Кар! Мел! Пора!

Девушка встала в кабине, между Мейсом и Ником. Выглядела она болезненно бледной, но по-прежнему кипела от ярости. Лор-пилек возвышался позади нее. У обоих на спинах висели эвакуационные репульсорные ранцы.

— Знаете, как они работают?

Мел молча кивнула, а Вэстор хлопнул по графической инструкции, прикрепленной к ремню ранца, и прорычал:

— Читать я умею.

— Э-э, а мы что, сваливаем? — спросил Росту. — А то, знаете, мне как-то забыли выдать подобный рюкзачок…

— Ник.

— Что?

— Стреляй.

— Точно. Точно. Прости. Вот, смотрите.

Турель левого борта замолчала, в то время как пушка справа начала нещадно поливать огнем корабль ополчения. Подвергнувшийся обстрелу «Турбошторм» резко рванул в сторону, чтобы уйти из-под обстрела, и тут же попал в поток, вырвавшийся из внезапно ожившего левого орудия.

— Видели? Вот это стрельба…

— При достойной стрельбе, — заметила Мел, — в ответ не стрелял бы уже по нам он.

— Эх. Народ, что сделать, чтобы вы остались довольны?

Мейс кивнул Вэстору и Мел:

— Готовы?

Не дожидаясь ответа, он вырубил турбодвигатели и переключил репульсоры на обратный ход. От столь резкого торможения по всему кораблю заскрипел перегруженный металл. Джедай дернул ручки и перевернул корабль вверх тормашками. Кар одной рукой обхватил плечи Мел, а другой вцепился в край рамы выбитого обзорного экрана. И осторожно вытащил себя и девушку наружу. Одним мощным толчком, способным вырвать их из поля искусственного притяжения штурмового корабля, он и Мел спрыгнули с обшивки и устремились в сторону джунглей, раскинувшихся в сотнях метров внизу.

— Хорошенько подумав, — сказал Ник, — я решил, что, вообще-то, не против остаться на борту…

Молотящие удары сотрясли и закрутили корабль: бластбот ополчения, что остался прикрывать сверху, наконец присоединился к заварушке. А второй «Турбошторм», висевший на хвосте, теперь появился прямо под ними. Мейс безумно выкручивал управление, вращая корабль и маневрируя так, словно сидел за штурвалом космического истребителя, а не давно устаревшей развалюхи. Пара зарядов все же угодила в левый турбодвигатель, и во время очередного маневра его крепление просто не выдержало. С невыносимым скрежетом двигатель оторвался от корабля, который тут же ушел в неконтролируемое вращение.

— Слушай, давай полегче! — проорал Росту.

— Я не ищу легких путей, — пробормотал Мейс.

— Что?

— Я сказал, отстреливайся!

— Как? Я даже их не вижу!

— А тебе и не надо их видеть, — бросил мастер-джедай, вытягивая тяжело поврежденный, дымящийся и оставляющий за собой куски дюрастали корабль в очередной спиральный подъем. — Забудь о прицеливании. Просто решай.

— Что решать?

Винду сквозь Силу послал волну покоя по их связи с молодым коруном.

— Не целься, — повторил он. — Решай, куда конкретно хочешь попасть. Стреляй туда, где, как ты знаешь, будет цель.

Парень задумчиво нахмурился. Затем спокойно отвернулся от экранов и посмотрел Мейсу в глаза. Он смущенно кивнул с отсутствующим взглядом, вздохнул и начал палить из пушек.

Ник по-прежнему задумчиво хмурился, когда выстрелы попали по правой турели «Турбошторма», летящего ниже, а затем пробили ее внутренний люк и разорвали машину пополам.

— Ух ты, — выдохнул он. Спокойствие исчезло столь же быстро, как и появилось. — Нет, ну правда! УХ ТЫ! Ты это видел?!

Мейс вывел еле летящий корабль из подъема и резко ушел от последнего преследователя вниз. Из-за отсутствия одного из турбодвигателей дистанция между ними и бластботом-преследователем начала быстро сокращаться, и вскоре по их корме забарабанили выстрелы. Мастер-джедай выжимал из репульсоров все, что можно: он заставлял корабль дергаться, кувыркаться, рыскать из стороны в сторону так, словно это была не груда железа, а обезьящер, обожравшийся сырого тисселя. Неприятельский огонь периодически сотрясал их, но безумные маневры Мейса не давали ему попасть в одну и ту же точку несколькими лучами и, соответственно, не позволяли пробить мощную броню «Турбошторма».

Заорала сирена захвата, но Ник перекричал ее:

— Ракеты на подходе!

Винду даже не посмотрел в его сторону:

— Займись ими.

Абсолютная уверенность его голоса моментально успокоила парня. На лице молодого коруна мелькнула его ослепительная усмешка.

— С превеликим удовольствием…

Турели развернулись назад и зарокотали, а Мейс тем временем начал осматривать джунгли, в сторону которых падал его поврежденный корабль. Оценить расстояние оказалось нелегко: до деревьев могло быть как несколько сотен метров, так и пара десятков километров. И вот наконец огромное количество металлических точек флота ополчения, кружащих над джунглями, помогло обрести чувство перспективы.

Там, тысячей, а то и больше метров ниже, мелькнули репульсорные ранцы Мел и Кара. Один-единственный «Турбошторм» рванул к ним наперехват, затем замедлился. И остановился, зависнув на месте.

И миниатюрные фигурки Мел и Кара без проблем приземлились на его корпус.

Секундой позже машина задрала нос кверху и направилась прямо к кораблю Мейса. Джедай кивнул самому себе и позволил Силе направить их падение к точке пересечения траекторий. Затем он проверил экраны:

— Ракеты?

— Уничтожены. — Ник произнес это таким тоном, будто подтрунивал над манерой речи мастера-джедая.

Мейс не возражал.

— Больше их не будет. Он не подвергнет угрозе друга, летящего нам навстречу.

— Хм, а может быть, нам стоит подвергнуть его друга угрозе?

— Незачем.

— То есть?

— Это не его друг.

Счетверенные турели поднимающегося корабля ожили, Мейс резко переключил репульсоры, и его «Турбошторм» на несколько десятков метров отклонился от траектории падения так, что два потока заряженных частиц пронеслись мимо и врезались точно в кабину преследователя.

Взрыв был впечатляющим.

Задние две трети корабля, оставляя за собой дым, устремились вниз, к джунглям. А передняя треть целиком превратилась в тот самый дым.

— Вот это, — констатировал Мейс Винду, — достойная стрельба.

Ник скорчил гримасу:

— Ну, понятно. Мел. Я же говорил, что она хороша с тяжелыми пушками. Но видел бы ты ее в обычной перестрелке. Смех, да и только.

— Запусти сканирование, выясни код передатчика Депы и наладь с ней связь. Нам нужно скоординировать наш следующий ход.

— Рад слышать, что у нас вообще есть следующий ход.

— Сколько дружественных сигналов ты видишь?

— Считая дроидов-истребителей… Ого. Уверен, что хочешь знать ответ?

— Ник.

— Двести двадцать восемь.

— Хорошо.

— Хорошо? Хорошо?!

— Слева под радаром есть рычаг размером с палец. Это управление целеуказателем. Начинай помечать дроидов-истребителей целями для наших ракет. По одной ракете на истребитель. Трать все. Но ни в коем случае, повторяю: НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ — не запускай их, пока я не прикажу. И не назначай целями никого, кроме дроидов-истребителей.

— Даже, например, эти шестьдесят семь штурмовых кораблей в нашей зоне поражения? — Парень показал пальцем на тучи «друзей» в разных частях экрана. — Потому что они нас, как ты понимаешь, щадить не собираются. Они приближаются. Очень быстро.

— Шестьдесят семь? Сколько из них летят наперехват?

— Я что, неясно выразился? Может быть, мне следовало перефразировать: кстати, не забыл ли я упомянуть, что в ближайшее время нам собираются отстрелить наши задницы?

— Сколько?

Ник тихо, несколько истерично хихикнул:

— Да все!..

— Великолепно, — ответил джедай.

Командир полка носил обозначение ККП-09/571. Харуун-Кэл был третьей планетой, на которой он участвовал в боевых действиях, и первой, на которой он командовал полком. На Джеонозисе у него в подчинении был батальон воздушного десанта. Его группа возглавляла атаку на боевые сферы Торговой федерации. В ужасной битве на Тейре он вновь командовал батальоном. На борту «Халлека», пока однообразные дни сливались в недели, он нещадно тренировал братьев-солдат, до предела оттачивая их боевые навыки, дабы снизить потери во время настоящего боя.

Сегодня потерь было достаточно. Облако дроидов-истребителей кружило вокруг его крошечного флота.

Он видел, как треть его полка погибла.

Некоторые десантные корабли получили серьезные повреждения, и выжившие успели эвакуироваться: рой солдат в космической броне, плавающий на низкой орбите, репульсорные ранцы периодически вспыхивают, замедляя и изменяя угол падения к харуун-кэльской атмосфере. Выжившие транспортники не смогли отвлечь на себя всех дроидов-истребителей: многие из них занялись уничтожением бойцов.

Они носились меж падающих солдат, стреляя из пушек: бесшумные красные вспышки разрезали темноту с механической точностью. Каждый выстрел оставлял после себя труп, дрейфующий в разрастающейся сфере мерцающих белых, розовых и сине-зеленых кристалликов: дыхание, кровь и телесные жидкости, моментально замерзавшие в вакууме, красиво поблескивали в свете Аль'Хара.

Но клоны не запаниковали. Благодаря безоговорочной храбрости и отточенной дисциплине поведения под огнем падающие солдаты скоординированно ответили истребителям из всех своих стволов. Совместный огонь трех легких автоматических бластеров вполне мог снять щиты истребителя, после чего даже один-единственный выстрел из бластерной винтовки выводил из строя его двигатели. Группы гренадеров создавали целые минные поля из контактных протонных гранат. А когда снаряжение было уже не способно помочь, бойцы отчаянно использовали в качестве оружия собственные тела, врезаясь с помощью репульсорных ранцев в пролетающие мимо истребители. При таких столкновениях не выживал ни солдат, ни дроид.

Эти клоны сражались не ради собственной защиты: они знали, что их жизни кончены. И тем не менее они не сдавались.

Они сражались за свой полк.

Каждый уничтоженный истребитель уменьшал общее количество врагов, способных атаковать их братьев. Даже по меркам остальных клонов ККП-09/571 был не слишком эмоционален, но когда он смотрел на жертву, приносимую его товарищами, в груди все пылало. Эти воины заставляли его гордиться тем, что он является одним из них. Его единственной целью было выполнить свой долг. Но при этом он все же лелеял некое тайное желание совершить нечто, достичь чего-то такого, что было бы достойно невероятного героизма его товарищей.

Он горел желанием нанести ответный удар.

Именно поэтому он почувствовал укол, который обычный человек назвал бы злостью и раздражением, а ККП-09/571 практически не заметил и моментально развеял, когда на его коммуникаторе высветился приказ генерала Винду.

Приказ всем кораблям немедленно прекратить огонь.

Прекратить огонь несмотря на то, что их преследовали ДИ.

Несмотря на то, что еще три звена дроидов-истребителей, сто девяносто две машины, неслись из-за горизонта.

Несмотря на то, что шестьдесят девять синарских «Турбоштормов» шли на полной скорости на перехват оставшихся десантных кораблей со стороны планеты.

Его злость и раздражение выразились лишь в тех нотках надежды, с которыми он запросил у генерала Винду код подтверждения, — быть может, это был враг, лишь притворявшийся генералом, — и в некоем отвращении, когда полученный код оказался совершенно верным.

Насколько мог судить ККП-09/571, генерал Винду приказывал клонам умереть. Но ККП-09/571 не мог не подчиниться официальному приказу, как не смог бы, например, пройти сквозь дюрастальную плиту.

Когда республиканские корабли вынырнули из стратосферы над Коруннайским высокогорьем, все их пушки замолчали.

Дроиды-истребители набросились на них, стреляя из всех орудий.

Пока его транспорт обстреливали со всех сторон, ККП-09/571 заметил на экране радара странную вещь: похоже, часть штурмовых кораблей внизу обстреливала своих же собратьев.

Точнее говоря, шестьдесят семь машин обстреливали два «Турбошторма», летящих первыми.

И эти два не отстреливались. Они на полном ходу направлялись к космическому сражению, маневрируя так, что практически весь бластерный огонь пролетал мимо них и уносился прямо к облаку ДИ. Большинство залпов, естественно, проходило сквозь облако, не причинив никакого вреда, ведь никто не целился по этим маленьким проворным истребителям, но некоторые лучи все же попадали прямо по ДИ и уничтожали их.

ККП-09/571 нахмурился. У него появилось хорошее предчувствие.

А не так уж далеко внизу, в открытой кабине одного из двух бластботов, являвшихся целью для всех остальных, Мейс Винду сказал:

— Ну ладно, Ник. Взорви их.

— Так точно, сэр!

Ник Росту переключил один-единственный рычажок, и электронные мозги двадцати шести дроидов-истребителей (по одному на каждую оставшуюся в арсенале «Турбошторма» ракету) получили внутренний сигнал тревоги: сенсоры сообщали, что на них зафиксировались прицелы.

Прицелы дружественного корабля.

Для дроидных мозгов это было парадоксально, но не критично. Их главная задача осталась прежней: уничтожить все республиканские корабли, пытающиеся выйти на орбиту или приземлиться на Харуун-Кэле. Но они были запрограммированы отслеживать возможные препятствия, мешающие достижению цели, и каждый из них отвел часть своих вычислительных мощностей на поиск в базах данных алгоритма, который следовало применить в случае, если тебя берет на прицел дружественный корабль.

Такой программы не было.

А вот это для дроидных мозгов уже было критично.

И стоило учитывать проносящиеся бластерные выстрелы…

Буквально через секунду точно такие же вычисления пришлось проделать еще тридцати двум электронным мозгам.

Потому что все четыре мини-ракетницы MG-3 от «Крупке» на корабле Депы еще не потратили ни одного снаряда.

Когда два бластбота вошли в зону боя, Винду скомандовал:

— Огонь.

Ствол ракетницы MG-3 делал по выстрелу в секунду. У орудия было два ствола, с четырьмя мини-ракетами в каждом. На синарском «Турбошторме» установлены четыре MG-3: по две на носу и на корме. По команде Мейса оба корабля опустошили магазины. Вокруг машин расцвели огненные вспышки и клубы дыма от стартовавших ракет.

Каждую секунду в небо устремлялись шестнадцать ракет.

Место сражения пронизала запутанная паутина инверсионных следов.

Ник, наблюдавший в открытой кабине за радаром, присвистнул:

— Ничего себе! А эти истребители резвые.

— Да, — подтвердил Мейс.

— Две трети наших ракет вообще промахнутся. Нет, три четверти. Даже больше! Проклятье, какие же они быстрые!

— Это не имеет значения.

— То есть? Как это не имеет значения? Действительно, от этого всего лишь зависит сохранность наших задниц! Я уж молчу про этих несчастных рускакков в транспортниках.

— Смотри, — сказал Мейс Винду.

Прикидки Ника оказались слишком оптимистичными: из пятидесяти восьми выпущенных ракет по цели попало лишь шесть. Еще три случайно угодили в истребители, которым не предназначались. Остальные были уничтожены нечеловечески точным ответным огнем дроидов или же просто промахнулись по вертким кораблям. Десятки ракет умчались в небо и летели до тех пор, пока у них не кончилось топливо и они не начали медленно падать обратно к поверхности.

Но, как верно заметил Мейс в сотрясаемой от ударов пещере, дроиды были глупыми.

Эта фраза вовсе не означала, что дроиды не могли приспосабливаться к изменяющимся условиям. Могли и приспосабливались: делали они это зачастую со скоростью и решительностью, с которыми не смог бы сравниться ни один биологический мозг. Эти дроиды определили, что их атакуют «дружественные» корабли, еще до того, как первые шестнадцать ракет полностью прогрели двигатели. Атака одной дружественной машины может быть ошибкой, простой случайностью, не более того. Но по ним открыли огонь сразу два корабля с дружественными идентификационными кодами. Скоординированно.

Без предупреждения.

Дроиды не стали ждать нового нападения. Они адаптировались с невероятной скоростью и с безжалостной логикой машины.

И Ник Росту, уставившийся на экран радара, даже не заметил, как у него самого начала отвисать челюсть, когда сначала один, потом десяток, потом сотня с лишним красных точек стали синими.

— Теперь они враждебны, — восхищенно пробормотал Ник.

— Да.

— Все до единого.

— Да.

Двести двадцать семь дроидов-истребителей отстали от десантных кораблей, чьи молчащие орудия поместили их ниже порога опасности, установленного в дроидных мозгах, и разрушительным ураганом обрушились на шестьдесят девять «Турбоштормов».

Бластботы начали загораться и падать.

— Так вот что ты планировал?

— Это еще не все.

— Неужели? И что же нам теперь делать?

К ним устремился десяток истребителей.

— Теперь, — ответил Мейс Винду, — мы сваливаем.

Он схватил Ника за пояс. Парень уставился на джедая с неприкрытым ужасом:

— Только не говори мне…

— Хорошо.

С помощью Силы они выпрыгнули из кабины буквально за секунду до того, как корабль начал разваливаться от сотен попаданий. Всего через пару секунд «Турбошторм» взорвался, но к тому времени Мейс и Ник уже были пятьюдесятью восемью метрами ниже и продолжали набирать скорость, падая без репульсорных ранцев сквозь пламя, дым и бластерные очереди кипящей вокруг битвы.

Вопль молодого коруна был едва различим на фоне ревущего ветра и взрывов.

Одними губами Мейс прошептал:

— Ты же сам просил не говорить.

Ник провел большую часть падения, ругаясь в полный голос (впрочем, его все равно не было слышно), что он заканчивает свою юную жизнь в качестве «главного помощника какого-то психованного мастера-джедая с орехами никкль вместо мозгов».

Крепко держа Ника за пояс, Мейс в свободном падении потянулся сквозь Силу и нашел свой световой меч.

Он почувствовал знакомый отклик где-то далеко внизу. Росту свернулся в позе эмбриона, прижимая ноги к груди побелевшими от напряжения руками, уткнувшись лицом в собственные колени и громко при этом ругаясь. Несмотря на то что он все время неспешно вращался, эта плотная «бомбочка» делала его аэродинимически нейтральным, что позволяло Винду направлять их совместное падение наклонами собственного тела.

Они планировали к цели, которую джедай с трудом различал: двумя километрами ниже и в четверти километра к западу один из штурмовых кораблей медленно опускался в сторону джунглей, вращаясь вокруг своей оси в клубах плотного черного дыма. ДИ игнорировали его, сосредоточив усилия на тех машинах, что еще стреляли в ответ, крутясь и маневрируя в отчаянной попытке избежать повреждений.

Корабль Депы очень правдоподобно выглядел подбитым и беспомощным.

Во время их долгого падения мимо джедая и молодого коруна то и дело на самых разных скоростях, зависящих от коэффициента сопротивления ветру, проносились куски дымящейся дюрастали и обломки репульсоров. А вот тела мимо не пролетали. Потому что Мейс и Ник уже спускались на предельной для гуманоидной формы скорости.

На Харуун-Кэле она была чуть меньше трехсот километров в час.

Корабль же падал значительно медленнее: он лишь казался вышедшим из-под контроля. Именно поэтому Мейс крепко прижал к себе Ника в нескольких сотнях метров над машиной и потратил немало энергии, чтобы с помощью Силы замедлить падение и избежать катастрофического столкновения.

Во время этого спуска Росту лишь раз оторвал голову от колен и посмотрел на крышу бронированного «Турбошторма». Он смотрел на него ровно столько, сколько потребовалось, чтобы очень живо вспомнить слова Мейса о размазанном кровавом пятне на обзорном экране. Сжавшись, он вновь спрятал голову меж коленей, и буквально через пару мгновений они совершили успешную, хотя и не особо мягкую посадку, после которой оба, слегка оглушенные, покатились по крыше вращающегося бластбота.

Свободной рукой Винду с непринужденной точностью вцепился в опору главной сенсорной антенны, а другая конечность, которая по-прежнему держала за пояс смотрящего вниз Ника, замерла за краем машины над раскинувшимися в километре внизу джунглями.

— Ты… помнишь… тогда… при первой нашей встрече?.. — хватая ртом воздух, проговорил Ник. — Когда ты… чуть не сломал мне кисть… этим своим жутким причальным захватом, который у тебя вместо руки?

— Да?

— Я… прощаю тебя.

— Спасибо. — Мейс закинул парня обратно, на корпус корабля. Ник схватился обеими руками за опору сенсорной тарелки.

— Ты иди дальше, — сказал он мастеру-джедаю. — А я, пожалуй, просто полежу тут, дрожа от ужаса.

С помощью Силы, удерживающей его на вращающемся корабле, Мейс на коленях дополз до обзорного экрана кабины, порезанного световым мечом, и, перегнувшись через край, посмотрел внутрь.

Мел сидела на месте навигатора; она взглянула наверх и выругалась. Вэстор стоял за креслами: в его взгляде не было ничего, кроме ярости. А Депа приветственно протянула Мейсу теплую ладонь с места пилота. Глаза ее были переполнены усталостью и болью, но удивления в них не было.

— Кажется, ты говорил, что мне придется спасать твою жизнь только один раз.

— Прости, — ответил он.

Винду перекатился на спину, нащупал обеими руками край разреза, оказавшийся за плечами, затем сложился вдвое в обратном кувырке и легко закинул себя в кабину ногами вперед, не особо заботясь, ушел ли с дороги Кар.

Он ушел.

— Ник наверху, — сказал Мейс. — Откройте для него один из люков.

Люки пассажирского отсека «Турбошторма» открывались наружу вниз, так что их можно было использовать в качестве посадочного трапа. Депа наполовину открыла люк правого борта, превратив его в некую горку, по которой Ник мог съехать внутрь, а затем остановила вращение корабля.

Винду кивнул лор-пилеку, который теперь загораживал весь дверной проем кабины:

— Кар, помоги ему забраться внутрь.

— С чего бы это?

Мейс не собирался спорить. Он раздраженно тряхнул головой и отодвинул Вэстора в сторону:

— Тогда я сам…

Его голос затих, потому что Вэстор отступил в сторону и мастер-джедай наконец увидел то, что творилось в пассажирском отсеке.

Он был завален трупами.

Мейс пошатнулся, и от падения его уберегла лишь переборка, в которую уперлось его плечо.

Депа выбрала забитый под завязку корабль.

У оцепеневшего разума Винду никак не получалось их сосчитать, но джедаю показалось, что в отсеке было порядка двадцати тел: взвод пехоты. Пилот, видимо, был столь молод, возбужден, уверен в себе и в легкой добыче, что рванул в бой, не высадив пассажиров. И поплатился за эту самоуверенность: его тело лежало прямо возле дверного проема поверх того, что когда-то было телом навигатора.

Мейс стиснул зубы. Он восстановил равновесие и переступил через их сплетенные безжизненные ноги, проходя в отсек.

На всех телах в солдатском отсеке была броня «Сумрак». Большая ее часть оказалась прожжена бластерными выстрелами. Мейс очень легко представил, как неопытные мальчишки из ополчения стреляли по Депе, идущей из кабины в отсек. Молчаливым свидетельством стрельбы в упор из энергетического оружия по мастеру ваапада были оплавленные грани дырочек размером с палец в броне и обожженная, безжизненная плоть за ними.

Из-за неожиданности, паники и переполненности отсека половина из ополченцев, скорее всего, просто случайно перестреляла друг друга.

На некоторых телах были характерные почерневшие раны от светового меча, моментально прижженные самим же лезвием. Метод, которым Депа разобралась со стрелками в сферических турелях, был элегантнее и по-жестокому эффективнее метода Мейса: она просто проткнула дюрасталь люков насквозь, убив балаваев прямо в их креслах.

Трупы по-прежнему сидели там, сжимая мертвыми руками рычаги управления счетверенных пушек.

И конечно же, запах: паленая плоть и озон.

Крови не было. Совсем.

Все эти ополченцы были мертвы еще до того, как Депа подобрала Мел и Кара Вэстора. Двадцать четыре бойца.

Меньше чем за минуту.

Мейс обернулся и увидел ликующего лор-пилека, который наблюдал за джедаем.

— Ее место здесь, — прорычал он.

Винду молча отвернулся и взобрался по полуоткрытому люку, чтобы помочь Нику залезть внутрь.

Соскользнув в заполненный трупами отсек, молодой корун остолбенел. Он прислонился спиной к люку и задрожал.

Мейс решил его не беспокоить. Проскользнув мимо Вэстора, он вернулся в кабину:

— Мел, уступи мне место.

Девушка хмуро посмотрела на Депу. Та кивнула:

— Все хорошо, Мел. Делай, как он говорит.

Забравшись в кресло и склонившись над экранами, Винду внимательно их изучил. Он чувствовал на себе взгляд Депы, но не поднимал головы.

— Можешь сказать все, если хочешь, — произнесла она через несколько секунд. — Я не против.

Половина внимания Мейса осталась сосредоточенной на данных основного радара, на котором дроиды-истребители уничтожали корабль за кораблем, а вторую половину Мейс направил на информационные записи «Турбошторма», изучая план полета. Коды управления. Опознавательные метки.

— Правда, Мейс, все в порядке, — грустно сказала она. Наполовину ослепленная мигренью, еле дышащая, она оглушенно моргала, смотря сквозь остатки обзорного экрана. — Я знаю, что ты думаешь.

— В этом я сильно сомневаюсь, — тихо ответил Винду.

— Да, мой путь не является правильным. Я знаю это. — Мягкий, наполненный горечью смешок. — Я знаю. Но это единственный путь.

— Единственный путь к чему?

— К победе, Мейс.

— Так ты называешь то, что сотворила? Победой?

Она устало кивнула в сторону воздушной битвы, что по-прежнему кипела прямо над ними:

— Эта битва — шедевр. Даже после всех твоих подвигов, которым я была свидетельницей, я бы не поверила, что ты смог совершить подобное, если бы не увидела все собственными глазами. Сегодня ты совершил невозможное.

— Сегодняшний день еще не окончен.

— Но он все равно пройдет впустую. Что ты сделаешь к концу дня? Уничтожишь большую часть воздушных сил ополчения? И что? — Ее голос охрип, и слова давались с трудом, словно она выдавливала их сквозь боль. — Ты подарил нам несколько дней. Возможно, недель. Не более. Когда ты уйдешь, мы по-прежнему будем здесь. Мы по-прежнему будем умирать в джунглях. Балаваи получат новые корабли. Сколько душе угодно. И мы снова будем их убивать. Мы должны заставить их бояться джунглей. Потому что этот страх — единственное наше оружие.

— Не сегодня.

— Что? Я… О чем ты?

— Я решил, — сказал Мейс, по-прежнему изучая экраны, — что ты все время была права.

Депа заморгала, не веря своим ушам:

— Правда?

— Да. Мы использовали этих людей в собственных целях. И теперь мы собираемся их покинуть? Когда их единственный выбор — пережить геноцид или совершить его самим? — Винду сурово покачал головой. — Подобный поступок был бы темным, как ночь в джунглях. Темнее. Это не невинная дикость. Это совершенное зло, это путь ситхов. Война здесь не окончена. Джедай не может просто уйти.

— Ты… ты серьезно? Ты правда так считаешь? — В ее полных боли глазах недоверие смешалось с надеждой. — Ты забудешь Войну клонов? Ты останешься здесь и будешь сражаться?

Мейс пожал плечами, по-прежнему изучая данные датчиков:

— Я останусь здесь и буду сражаться. Но это не означает, что я забуду о Войне клонов.

— Мейс, Летнюю войну не окончить за пару недель или даже за пару месяцев…

— Я знаю, — отсутствующе пробормотал он. — И у меня нет свободных недель или месяцев. Летняя война закончится гораздо раньше.

— Что? Почему ты так считаешь? Сколько же, по-твоему, она продлится?

— По-моему? Часов двенадцать. Может быть, меньше.

Депа, казалось, лишилась дара речи.

А он наконец увидел на экране радара то, чего ждал все это время: дроиды-истребители вышли из боя и направились в космос, а группка выживших штурмовых кораблей развернулась в сторону дома.

— Видите? — сказал он, указывая рукою на экран. — Вы понимаете, что это значит?

Депа кивнула:

— Это значит, что кто-то раскусил наш замысел.

— Да. И у этого кого-то есть коды управления дроидами-истребителями. — Он развернулся к ней, и вместо широкой победной усмешки, которая появилась бы у любого другого человека, в его глазах зажглась озорная искорка. — Повторяю: у меня нет недель и месяцев.

— Не понимаю. Что ты собираешься делать?

— Выиграть, — ответил Мейс.

Он настроился на командную частоту республиканских десантных транспортов:

— Генерал Винду вызывает ККП-09/571. Приготовьтесь к подтверждению полномочий и к получению приказов. Установить синхронный канал связи. Направленным лучом.

Коммуникатор захрипел:

— Семь-один на связи. Говорите, генерал.

Услышав приказы Мейса, Депа настолько удивилась, что их «Турбошторм» чуть не врезался в гору. Когда движение машины наконец стабилизировалось, она включила автопилот и повернулась лицом к лицу с бывшим учителем:

— Ты сошел с ума?

— Отнюдь, — сказал Мейс. — Ты разве не слышала? Нет ничего опаснее джедая в здравом уме.

Она попыталась что-то пробормотать, словно дроид с неисправным мотиватором.

— И если ты не против, я бы хотел забрать назад световой меч, — добавил Винду извиняющимся тоном. — Думаю, он мне понадобится.

— Но… но… но… — Слова наконец пробились наружу: — Мы собираемся захватить Пилек-Боу!

— Нет, — возразил Мейс Винду. — Мы собираемся захватить систему. Целиком. Немедля.

20. Дежарик

Ключом к Петле Джеварно была система Аль'Хар. Ключом к Аль'Хару был контроль над флотом дроидов-истребителей. Флотом управлял секретный передатчик, находившийся под командным бункером в космопорту Пилек-Боу.

У космопорта был шанс. Но всего один.

Два республиканских десантных корабля приземлились на Лоршанском перевале, клоны установили защитный периметр вокруг единственного открытого туннеля и обеспечили поддержку легкой артиллерией. Остальные десять транспортников перелетели через горы и продолжили движение на своей максимальной атмосферной скорости. Возможно, она была и не такой уж огромной, но явно выше, чем у нескольких побитых «Турбоштормов», которые разлетались в стороны различных баз, рассыпанных по высокогорью возле крупных городов.

Лишь один штурмовой корабль попытался долететь до столь отдаленного места, как Пилек-Боу.

Весь в дыму и с утечкой радиации, он карабкался по Дедушкиному уступу на четверти стандартной репульсорной мощности. Дежурившие в башне космопорта офицеры в ужасе слушали отрывистые сообщения пилотов: «Утечка в реакторе. Катастрофический сбой неизбежен». Пилот героически удерживал корабль в воздухе, направляясь к Пилек-Боу, потому что только там был космопорт, оборудованный для посадки и обеззараживания корабля с поврежденным реактором. Посадка в любом другом месте привела бы к неминуемой гибели всей команды и взвода пехоты на борту…

Новости со скоростью света распространились от башни к наземному персоналу, от техников антирадара к скучающим гарнизонным командам, обслуживающим предоставленные Конфедерацией батареи современных турболазеров и ионных пушек. Это было самым значимым событием со времен отступления сепаратистов. Битва при Лоршанском перевале была захватывающей, трагичной, но происходила на другом конце высокогорья, так что не учитывалась.

Все в космопорту следили за «Турбоштормом» либо лично, либо на экранах, восхищаясь самоотверженной смелостью экипажа корабля, который облетел город по широкой дуге, чтобы не представлять угрозы мирным жителям. Все были заняты: некоторые красноречиво убеждали остальных, что и сами бы поступили так же, другие втайне надеялись посмотреть на красивую катастрофу… вместо того, чтобы исполнять долг и следить за показанием датчиков.

В конце концов, зачем утруждаться? Космопорт связан с сетью спутников обнаружения, вращающихся на орбите планеты: в воздухе не было ничего, кроме двадцати чудом выживших штурмовых кораблей. Последний из дроидов-истребителей вернулся в космос еще несколько часов назад, а республиканские транспортники, вызвавшие переполох, просто исчезли вскоре после своего появления.

Никто не беспокоился об этих десантных кораблях. После потери сорока процентов личного состава эти республиканские машины наверняка не стали бы лезть в бой. Они, несомненно, прятались в «супе», плотных клубах океана ядовитых газов, окружавших плато высокогорья, ожидая тайного прибытия в систему какого-нибудь крейсера, что эвакуирует их. Несомненно.

С их стороны это было излишне самоуверенно, потому что упомянутые спутники абсолютно устарели, как и все остальное оборудование, принадлежащее местному правительству. Их инфракрасные и оптические датчики были не способны пробиться сквозь плотные горячие клубы «супа», а более чувствительные сенсоры не справлялись с высоким содержанием металлов в газах. Оставаясь на глубине, десантные корабли просто исчезли с поверхности планеты.

Поэтому любой дисциплинированный оператор датчиков в космопорту Пилек-Боу заметил бы на экранах радаров ближнего радиуса действия некие странные сигналы.

Пилек-Боу располагался на западном берегу Великого Потока, самой крупной реки Харуун-Кэла. В Поток вливались реки со всего высокогорья, на востоке которого находился Лоршанский перевал, а на севере — непроходимые утесы, называвшиеся Трандарской стеной. Возле столицы ширина громадной реки составляла уже километр. Ее мощно ревущие потоки срывались с утесов, формирующих южную оконечность города. Это было одно из величайших чудес природы сектора: струи пенились, клубились и расширялись во время всего многокилометрового падения, превращаясь в обширный веер, что беспрестанно тревожил клубящийся внизу «суп» и вызывал многочисленные завихрения разноцветных, не смешивающихся друг с другом газов.

Операторы датчиков, будь они в достаточной мере дисциплинированны и верны долгу, чтобы не спускать глаз с экранов радаров, заметили бы, как десять республиканских десантных кораблей типа «Джату» единым строем карабкаются вверх прямо среди водопадов Потока. Вода замедляла их ход, но в то же время прекрасно скрывала от спутников. Если бы операторы заметили это, исход мог бы быть совершенно иным.

Это был их единственный шанс.

Но внимание операторов было приковано к драматичной посадке сильно покалеченного бластбота, который вот-вот должен был взорваться.

Спустя пару секунд, как корабль все-таки коснулся земли, он внезапно открыл огонь по караульным постам, окружающим центр управления космопорта. А еще через мгновение из него выпрыгнули семь огромных полураздетых коруннаев с гладко выбритыми головами и, приземлившись на пермакрит, словно лозовые кошки, побежали к центру управления, без остановки паля из бластерных винтовок.

За этими коруннаями последовали мужчина и женщина, сжимающие в руках самое примечательное и моментально узнаваемое по всей Галактике оружие, которое меньше всего хотелось бы видеть в руках противника.

Они держали световые мечи джедаев.

Вокруг царила такая суматоха, что никто из служащих космопорта даже не взглянул наверх, пока свет Аль'Хара не затмили десантные корабли типа «Джату».

Вот тогда они посмотрели в небо и увидели десять дюрастальных туч, из которых лился дождь из закованных в броню солдат Великой армии Республики, чье прибытие было столь четким, эффективным, организованным и, честно говоря, подавляющим, что при захвате зенитных укреплений не пострадал ни один клон.

Чего нельзя было сказать об ополченцах. Бойцы-клоны, не отличающиеся особой сентиментальностью, даже не удосужились вытереть кровь со стен и пола перед тем, как заменить орудийные расчеты своими товарищами.

Битва в центре управления была жарче, длилась на несколько секунд дольше, но исход оказался аналогичным, потому что атаковали его акк-стражи и джедаи, а защищали — обычные смертные.

После того как «Турбошторм» открыл огонь, захват космопорта Пилек-Боу занял всего семь минут. В результате в плену оказались двести восемьдесят шесть военнослужащих, из которых тридцать пять были серьезно ранены. Сорок восемь были убиты. Из шестидесяти одного гражданского работника космопорта не пострадал никто. Все аэрокосмические средства обороны космопорта были взяты под контроль в целости и сохранности наряду со всеми космическими кораблями, которые стояли в порту.

Вкупе с битвой у Лоршанского перевала захват космопорта Пилек-Боу можно было бы считать величайшим из военных шедевров генерала Винду, если бы оставшаяся часть операции прошла по плану.

Но как гласит прописная истина, при столкновении с врагом планы меняются. Захват Пилек-Боу не стал исключением.

Даже не покидая командного бункера, Мейс понял, что все начинает идти наперекосяк.

Командный бункер представлял собой огромный, тяжело бронированный шестиугольник посреди центра управления космопортом, заполненный различной аппаратурой. Освещали его только мониторы панелей и огромные прямоугольные экраны голопроекторов, висевшие на каждой из шести стен. Под панелями сумрак сгущался, так что нижняя половина помещения тонула во мраке. В пустом пространстве под настенными экранами сейчас содержались пленные, а также размещался временный медпункт, где бесстрастные солдаты-клоны оказывали первую медицинскую помощь раненым мужчинам и женщинам.

Кар Вэстор и его акк-стражи, словно дикие животные, которыми они и были, плавно, не останавливаясь, перемещались по периметру комнаты. Сила бурлила вокруг них. Мейс чувствовал, как они подпитываются страхом, болью и страданиями пленников, вбирая все эти эмоции в себя, словно батареи, запасающие энергию.

Мейс не стал спрашивать лор-пилека, для чего тому понадобилась такая мощь. У него были другие, более актуальные проблемы.

В самом темном углу комнаты отдельно от всех остальных стояла бронированная панель. Сверху ее закрывал ограничивающий доступ дюрастальной чехол с кодовым замком. Эта панель была последней новинкой командного центра: ее недавно установили специалисты из Техносоюза, проводившие модернизацию средств обороны космопорта. Называлась эта штука «противомятежной коробкой», и в ней была масса кнопок, активирующих взрывные устройства, встроенные в каждый турболазер, ионную пушку, опорный пункт и зенитную турель космопорта.

Видимо, Конфедерация считала, что одних идеалов будет недостаточно, чтобы гарантировать верность солдат.

В тени этой панели, на импровизированном ложе из обивки сидений, выдранной из соседних кресел, лежала практически ослепшая от боли Депа Биллаба. После захвата командного центра она с каждой секундой слабела и теперь лежала, прикрывая глаза рукой. Из прокушенной губы в уголке ее рта струилась кровь.

Клоны заняли все ключевые посты в командном центре. Некоторые из них сняли шлемы, чтобы надеть на голову технические наушники или очки. И Мейс предпочитал не смотреть в их сторону: пустые шлемы, стоявшие на панелях, слишком сильно напоминали тот, что он оставил полным на песке арены Джеонозиса.

Винду стоял возле панели управления спутниками. За его спиной расположились без остановки шепчущий проклятия Ник и совершенно неподвижный ККП-09/571.

Клон-командир по-прежнему был в шлеме, поэтому с ним Мейсу общаться было легче. Ему не слишком хотелось видеть лицо командующего.

Он чересчур хорошо помнил первый раз, когда увидел его. Даже простое осознание того, что это лицо было там, за затемненной маской шлема, казалось некоей насмешкой, постоянно напоминающей о Джеонозисе. Обо всем, что там случилось.

Обо всем, к чему привел провал Мейса.

Он не хотел, чтобы ему напоминали про Джеонозис. Особенно сейчас.

Он не мог оторвать глаз от монитора. На экране в реальном времени выводились данные со спутников обнаружения, кружащих на орбите планеты.

— Семь-один.

— Сэр, — раздался из динамиков шлема голос командира.

— Разогрейте двигатели десантных кораблей. Всех до единого.

— Мы и не заглушали их, сэр.

— Хорошо. — Джедай нахмурился даже больше обычного. — Если мы все же полетим, нужно выпустить как можно больше целей. Подготовьте все корабли в порту. На каждый, у которого есть вооружение, посадите стрелка. Сколько у вас квалифицированных пилотов?

— Все мои бойцы — квалифицированные пилоты, сэр.

Мейс кивнул:

— Проинструктируйте ваших лучших… нет. — Он задумался. Практически на всех судах в космопорту было хоть какое-то вооружение, но настоящими военными машинами были лишь десантные корабли. Это будет чистой воды самоубийство. — Лучше вызовите добровольцев.

— Результат не изменится, сэр.

— То есть?

— Мы все добровольцы, сэр. Все до единого. В этом наша суть.

— Тогда инструктируйте лучших.

— Есть, сэр. — ККП-09/571 отвернулся, чтобы отдать приказы по встроенному в шлем комлинку.

Ник прекратил ругаться и спросил:

— Мы улетаем?

— Не сейчас, — бросил Мейс, по-прежнему наблюдая за экраном, который показывал воздушное пространство над Пилек-Боу.

— Все так плохо? — Парень развел руки. — В том смысле, что у тебя же вроде был план, а? У тебя в запасе есть какой-нибудь очередной фокус, чтобы вытащить нас отсюда?

— Больше никаких фокусов, — ответил Мейс.

Небо заполонили дроиды-истребители.

Они летели к космопорту.

— Сколько у нас времени?

Джедай вновь покачал головой:

— Семь-один. Командующий офицер ополчения у нас в плену, так?

— Так точно, сэр. Майор Стемпел.

— Приведи его.

ККП-09/571 сухо отсалютовал. Мейс махнул рукой, отпуская командующего, и тот направился к сбившимся в кучу пленникам.

— Он-то чем нам поможет?

Винду показал на стоящую в паре метров панель управления:

— Видишь? Она соединена кабелем с секретным передатчиком под бункером. На этой планете только он может транслировать приказы дроидам-истребителям, и именно для его защиты построен весь этот бункер.

Кто бы ни вызвал их, он должен был побывать здесь.

Ник понимающе кивнул:

— Коды управления.

ККП-09/571 вернулся в сопровождении двух солдат, держащих под руки бледного, дрожащего мужчину в пропитанной потом форме майора ополчения.

— Майор Стемпел, меня зовут Мейс Винду, — начал джедай, но дрожащий человек прервал его:

— Я… я знаю, что вам нужно. Но я ничем не могу вам помочь. Я их не знаю! Клянусь. И никогда не знал. Коды записаны в инфопланшете. Просто в большом личном инфопланшете, закованном в броню. Он носит его с собой. Я даже не знал, что он делает… он просто приказал мне транслировать его сигнал через управляющую панель…

Мейс закрыл глаза и положил руку себе на лоб.

Голова начинала раскалываться.

— Конечно. Этого следовало ожидать, — пробормотал он себе под нос. — Я все время забываю, что он умнее меня.

— Он? Кто это он? — спросил Ник. — Кто этот он, о котором ты все время талдычишь?

Поступил приоритетный сигнал, — сообщил солдат, у коммуникационной панели. Его шлем покоился возле его локтя: кибернетический наушник обхватывал его бровь и свисал с одной стороны возле подбородка. Но даже несмотря на это устройство, когда он смотрел в сторону Мейса, джедай видел в нем Дженго Фетта.

— Он представляется полковником Джептаном, — произнес этот незнакомец с лицом мертвеца. — Он просит вас, генерал. Говорит, что готов принять вашу капитуляцию.

На экране основного голопроектора огромный синевато-прозрачный Лорц Джептан продемонстрировал командному бункеру улыбку сытой ящерицы. Его рубашка цвета хаки была идеально накрахмалена, а волосы металлического оттенка аккуратно зачесаны назад.

— Генерал Винду, — начал он все с той же приветливостью в голосе, — когда мы виделись в последний раз, я и не думал, что развлекаю такого выдающегося мастера-джедая. Такого знаменитого мастера-джедая. Это честь для меня, сэр. Как ваш выезд на природу?

Депа села, облокотилась на стол и непонимающе смотрела на экран. Свет от изображения Джептана разгонял тени, сгустившиеся возле ее глаз.

Кар и его акки по-прежнему выхаживали вдоль стен. Клоны стояли не шелохнувшись.

— Видимо, — сказал Мейс Винду, — вы не получили моего послания.

— Послания? Ах, послания. Да-да, конечно. О моей джедайской проблеме и всем остальном… Очень интересное послание. Крайне ценное.

— Значит, вы ему не поверили.

— А следовало?

— Вам дал слово мастер-джедай.

— Ах да. Честь, долг, справедливость. Только сегодня и только у нас… Даже представить не могу, почему же я не поверил слову мастера-джедая. Действительно, о чем я думал? Хм… Кстати, как поживает мастер Биллаба? Не отразились ли на ее здоровье массовые убийства наших граждан?..

— Вы, — прервал его Мейс Винду, — что-то говорили о капитуляции.

Джептан сжал губы, словно съел нечто кислое:

— Мастер Винду, ну же… Ведь человек моего уровня добивается столь примечательных побед далеко не каждый день. В любом цивилизованном обществе мне бы подарили возможность хоть немного насладиться ее вкусом.

— Наслаждайтесь, сколько пожелаете. Перезвоните, когда закончите.

— Ах, хорошо. В конце концов, я связался с вами не для того, чтобы позлорадствовать. Вернее, не только для этого. Так вот. Вкратце рассказываю ситуацию: над вашими позициями сейчас кружат несколько сотен дроидов-истребителей. Любой объект, пытающийся взлететь из космопорта, будет уничтожен без предупреждения. На самом деле уничтожен будет любой объект в воздушном пространстве над городом. В то же время… О, кстати, я уже выражал свое восхищение вашим маневром на Лоршанском перевале? Великолепно, мастер Винду. Воистину произведение искусства. Вы, должно быть, хороший игрок в дежарик. — Его блеклые глаза тускло заблестели. — Я, знаете ли, тоже испытываю определенную слабость к этой игре. Возможно, если наш сегодняшний разговор закончится обоюдной выгодой, мы как-нибудь сыграем партию-другую.

— Разве не этим мы сейчас и занимаемся? — Не выдав себя ни взглядом, ни выражением лица, Мейс послал сквозь Силу импульс по связи, установленной между ним и Ником Росту. Глаза молодого коруна расширились, затем сузились: его лицо вновь стало непроницаемым, но он развернулся и что-то прошептал стоящему рядом солдату.

— В какой-то мере, мастер Винду. В какой-то мере. Так вот. О чем это я? Да… Возвращаясь к вопросу перевала: в моем распоряжении пятнадцать тысяч ополченцев. Далее, несмотря на то что ваш замечательный маневр, запудривший дроидам мозги, стоил мне почти пятидесяти штурмовых кораблей, несколько у меня еще осталось. Честно говоря, не так уж и мало. Двадцать из них уже у Лоршанского перевала и даже успели разнести на куски оба ваших десантных транспорта и защитный периметр. Мне докладывают, что ваши выжившие солдаты по-прежнему обороняют вход в туннель, но долго они, конечно же, не продержатся. Я так понимаю, они собираются минировать туннель и взрывать его, как и все прочие. Что меня вполне устраивает: саперы уже расчищают другие проходы. Мы будем внутри максимум через час. Это все время, что у вас есть, для спасения своих товарищей.

— Час.

— Ах нет, вы неверно поняли. Меня окружают безалаберные подчиненные. Вы, вероятно, даже сможете мне посочувствовать: мои солдаты не столь дисциплинированны, как ваши. В конце концов, они еще молоды и у них бурлит кровь. Возможно, для того, чтобы проникнуть внутрь, им потребуется час. А может быть, десять минут. Когда они войдут в вашу пещерную базу, я сильно сомневаюсь, что хоть один корун покинет ее живым.

— Джептан…

— Полковник Джептан.

— …там две сотни гражданских. Старики и дети. Вы позволите своим ополченцам перебить детей?

— Есть лишь один способ остановить их, — с сожалением произнес Джептан. — Я должен отдать им приказ прекратить до того, как они вскроют пещеры.

— И для этого вам нужна наша капитуляция…

— Да.

— Здесь, — медленно произнес Мейс, — тоже есть мирные жители.

— Конечно же есть. — Улыбка Джептана стала еще шире. — Жители, ради которых вы, Мейс Винду, готовы пожертвовать своей жизнью. Меня не обхитрить. Не вам, по крайней мере.

Джедай понуро опустил голову.

— Не принимайте слишком близко к сердцу, генерал. Часть истинного мастерства в дежарике — умение своевременно признать поражение. — Джептан аккуратно прокашлялся. — К сожалению, вам не осталось ничего другого, кроме как покориться.

— Дайте нам немного времени. — Нотки поражения сквозили в голосе Винду. — Мы… мы должны все обсудить…

— Ах, время. Конечно. Сколько пожелаете. Ведь все же зависит не от меня, не правда ли? Мои саперы достаточно, скажем так, талантливы. Они могут закончить разбирать завалы в любой момент. Будет… ммм… довольно иронично, если вы сдадитесь слишком поздно и не успеете спасти те невинные жизни…

— Я понимаю, — подавленно произнес мастер-джедай. — Я свяжусь с вами на этой же частоте.

— Жду с нетерпением. Игра с вами доставила мне удовольствие, мастер Винду. Конец связи.

Изображение на огромном экране потухло. В комнате повисла тишина.

Депа неуверенно поднялась на ноги.

— Мейс… — Ее надтреснутый голос был полон страдания и боли. Она опустила голову и стиснула зубы, заставляя себя подняться одной лишь силой воли. — Мейс, мы не можем позволить ополчению убить их. Уничтожить твой народ.

— Мой народ, — возразил Мейс Винду, — это джедаи.

Он поднял голову и почему-то совершенно не выглядел проигравшим.

— Ник.

Ник Росту оторвался от панели, над которой склонился вместе с парой солдат. Глаза его блестели.

— Мы его засекли! Министерство юстиции. Прищучили его же собственными мерзкими спутниками!

Депа выглядела ошарашенной. Лицо Кара Вэстора растянулось в хищной усмешке. Мейс кивнул:

— Депа. Пора сражаться. Хватит ли тебе сил?

Она провела рукой перед лицом, и на одно мгновение ее взгляд вновь стал тверд. Но затем она осела, держась одной рукой за стол, а другой схватившись за лоб.

— Я… думаю, да, Мейс… но это слишком… слишком… здесь так много…

Невероятная усталость в ее голосе вонзила в живот Мейса невидимый нож.

— Ясно. Оставайся здесь.

— Нет… нет… Я могу сражаться.

— Может быть, и можешь. А вот я не смогу сражаться, когда ты все время будешь на грани обморока. Ты остаешься. Это приказ.

Джедай отвернулся:

— Ник, ты со мной. Бери Мел, и подходите к штурмовому кораблю.

Ник рванул к двери, затем резко затормозил, развернулся и, глупо ухмыльнувшись, попытался отсалютовать. Впрочем, не слишком успешно.

— Извини, забыл.

Винду ответил на его салют, и парень исчез в дверном проеме.

— Мейс. — Депа попыталась подойти к нему и протянула ладонь, словно стараясь прямо через всю комнату взять бывшего учителя за руку. Позади тенью вырос Кар Вэстор, готовый подхватить ее, если она начнет падать. — Ты не можешь… У тебя нет ни единого шанса… Они подстрелят тебя еще до того, как ты расчистишь взлетное поле.

— Они не подстрелят меня. Я не собираюсь взлетать в небо. Этот штурмовой корабль станет самым большим лендспидером в истории Харуун-Кэла. Ник знает улицы. Он может доставить нас, куда нам нужно.

Депа начала опускаться в сторону ближайшего кресла. Вэстор поймал ее и помог сесть. Она искренне поблагодарила его и, прежде чем вновь обернуться к Мейсу, взяла в руки ладонь лор-пилека.

— Ты летишь за полковником?

— Он меня не интересует. Меня интересует его инфопланшет.

— Что ты будешь… — Ее веки начали смыкаться, и ей пришлось буквально выдавливать из себя слова. Кар сжал ее ладонь, и на губах Депы расцвела полуулыбка, которую поглотил ожог в уголке ее рта. — Как ты поступишь… с Джептаном?

Мейс смотрел на Депу Биллабу и Кара Вэстора.

Ему пора было идти. Он должен был оставить ее. Должен был позволить ей остаться. С лор-пилеком.

Возможно, он никогда больше ее не увидит.

Но он не мог заставить себя попрощаться.

В конце концов он смог лишь ответить на вопрос.

— Полковник Джептан опасен, — сказал он. — Крайне опасен. Возможно, мне придется его убить. — Он нахмурился и наклонил голову в жесте, заменяющем коруннаям пожатие плечами. — Или же предложить ему работу.

21. Преисподняя

Сумерки.

Турболазерные батареи отбрасывали тени размером с дом на пустынную пермакритовую площадь. Молчаливые клоны сидели за бронированными щитами сдвоенных и счетверенных зенитных турелей. Тишину нарушало лишь мягкое гудение сервомоторов пушек, автоматически поворачивающихся вслед за еле заметными в свете заходящего солнца вспышками дроидов-истребителей, до сих пор летающих слишком высоко.

Тихий звук, заглушенный стон боли, отвлек Мейса от изучения предполетного листа штурмового корабля. Мел боролась с ремнями безопасности на месте навигатора: туго перевязанные раны не позволяли ей дотянуться до регулятора длины. Лицо ее было настолько бледным, что ее веснушки буквально блестели, выделяясь на общем фоне, а на повязках вокруг ее груди расплылось кровавое пятно.

— Позволь мне. — Мейс подтянул ремни и пристегнул девушку. Он нахмурился, глядя на кровь на ее повязках. — Когда это произошло?

Мел пожала плечами, стараясь не смотреть джедаю в глаза:

— Во время прыжка, наверное. У перевала.

— Тебе следовало сказать об этом.

Она оттолкнула прочь его руки и занялась проверкой оружия:

— В порядке я. Сильная девушка.

— Я знаю, Мел. Но твои раны…

— Нет времени на раны у меня. — Она кивнула куда-то вверх, за овальный вырез, оставленный световым мечом в обзорном экране. Высоко над городом в лучах садящегося светила рой дроидов-истребителей исполнял невероятно сложный танец. — В опасности многие. Люблю кого я. Позабочусь потом о себе я.

Яростная убежденность в ее голосе заставила Мейса промолчать. Джедай мысленно перечислил собственные ранения: постоянно болящая после сотрясения голова, сломанные ребра, растянутая лодыжка, из-за которой приходилось прихрамывать, бластерный ожог на бедре, обмотанный спрей-повязкой укус, оставленный на память Вэстором. Про разнообразные мелкие порезы и синяки, которые так густо покрывали его тело, что зачастую трудно было понять, где заканчивается один и начинается другой, даже вспоминать не хотелось.

И все же он продолжал сражаться и не собирался останавливаться. Раны? В тот момент он их практически не замечал. Потому что любимый человек находился в опасности.

— Когда все закончится, — сказал Винду, понимающе кивая, — мы с тобой отправимся в медицинский центр. Вместе.

В ее ответной улыбке почти не было боли. В дверном проеме появилась голова Ника.

— Кажется, мы гото… Эй, гляньте туда, — внезапно нахмурившись, указал он куда-то за обзорный экран.

Сквозь тени, расчерчивающие взлетно-посадочное поле, размашисто шагал Кар Вэстор. Его щиты, отражавшие лучи световых панелей, которые стали освещать корабли после заката, ослепляли. Кар помахал рукой и побежал, делая Мейсу знак, чтобы тот его подождал.

— Он что, опять хочет подраться? — Лицо Росту внезапно просветлело. — Слу-ушай, а мы ведь можем пристрелить его… ну, вроде как случайно. Одна из этих бессмысленных трагедий при проверке орудий…

— Ник.

— Да, да…

Мейс безразлично наблюдал за приближающимся Вэстором. Всего несколько минут назад, уходя из командного бункера, Винду отвел в сторону ККП-09/571.

— Только я отдаю вам приказы, понятно? — сообщил он командиру полка. — Я хочу, чтобы это было предельно ясно.

Шлем ККП-09/571 наклонился вбок, словно клон был озадачен:

— Но мастер Биллаба…

— Отстранена от обязанностей. Как и Кар Вэстор.

— А его бойцы, сэр?

— У них нет ни военных званий, ни прав командования.

— Генерал, вы хотите, чтобы их разоружили и заключили под стражу?

Мейс сурово обвел взглядом командный бункер, переполненный солдатами и пленниками. Перед его взглядом пронеслась картина двадцати трупов в пассажирском отсеке «Турбошторма».

— Нет. Не уверен, что вам это удастся. Но не спускайте с них глаз. Доверять им не стоит. Они могут внезапно стать агрессивными и попытаться причинить вред пленникам. А может быть, и вам.

— Так точно, сэр.

— Выведите отсюда пленных. Подальше от них. Не всех сразу. Придумайте какой-нибудь повод и начинайте выводить их как можно быстрее.

— А если возникнет конфликт, сэр? — Бесстрастная речь ККП-09/571 замедлилась, словно клону было сложно даже предполагать подобный вариант развития событий. — Если они нападут?

— Защищайте себя, своих подчиненных и пленников, — ответил ему джедай. — Любыми доступными средствами.

— Даже смертельными, сэр?

Мейс уставился на свое собственное отражение в затемненном щитке командующего. И тяжело сглотнул, прежде чем смог ответить:

— Да. — Он отвел взгляд. Собственное отражение показалось ему излишне темным для тех слов, что он обязан был сказать. — У вас есть разрешение использовать смертельные средства.

А на взлетно-посадочном поле Вэстор решил не тратить время на то, чтобы обойти бластбот и зайти через люк пассажирского отсека. Он прямо с разбега подпрыгнул с помощью силы и приземлился на носу «Турбошторма», чуть ниже кабины. Раздался звон, — видимо, выключенные виброщиты стукнули по броне. Лор-пилек взобрался наверх и присел возле обзорного экрана.

Он посидел так пару секунд, облокотившись на согнутые колени и задумчиво глядя на Мейса сквозь проем.

— Мейс, джедай гхоша Винду, — прорычал он как-то неохотно. Словно был погружен в свои мысли.

— Кар.

— Мы с тобой никогда не были друзьями. И не думаю, что мы ими станем, даже если переживем этот день.

Мейс лишь кивнул.

— Возможно, мы никогда больше не увидимся. Хочу, чтобы ты знал: я рад, что не убил тебя сегодня днем. Никто иной не смог бы совершить то, что удалось тебе. Никто не смог бы провести нас так далеко.

Это признание тоже не требовало ответа. Мейс ждал.

Губы Вэстора сжались, будто слова причиняли ему боль, и рык стал скорее напоминать горловое урчание.

— Хочу, чтобы ты знал: я горжусь быть твоим дошало. Ты — достояние гхоша Винду.

Джедай сделал глубокий вдох.

— А ты, — медленно, размеренно произнес он, — нет.

Теперь уже Вэстор молча уставился на собеседника.

— Я не Мейс, джедай гхоша Винду. Винду — лишь моя фамилия, а не название моего гхоша. Мы с тобой не дошалаи. Винду более нет, а то, что ты сотворил, позорит память о них. Мой гхош — джедаи, — сказал Мейс Винду.

Он вернулся к изучению предполетного листа.

— Было бы здорово, — отстраненно бросил Мейс, — если бы к моему возвращению ты уже убрался отсюда.

Во время этой фразы Вэстор посмотрел в сторону кружащихся в замысловатом танце истребителей. Казалось, он не услышал сказанных слов. Он смотрел наверх, словно слушал сами звезды. Лор-пилек провел так пару секунд: тихо и неподвижно. Затем неторопливо кивнул и вновь опустил глаза на Мейса:

— До встречи, дошало.

Кар резко развернулся, словно потревоженный веточный леопард, спрыгнул с носа «Турбошторма» и побежал по залитому светом пермакриту.

Джедай переключил оставшиеся десять переключателей в режим полета, и штурмовой корабль, мягко загудев, на метр оторвался на репульсорах от земли.

— Поехали.

К тому моменту, когда «Турбошторм» с гулом пролетел сквозь ворота космопорта в складской район Пилек-Боу, он уже набрал скорость более двухсот километров в час. Разрез в обзорном экране ревел, словно стонорог третьесортной смеццо-группы. Гигантские, тонущие во тьме здания складов целиком заполняли километровую зону к северу от космопорта. Но сами улицы были пусты. Винду не собирался упускать это преимущество.

Ник держался за спинки кресел Мейса и Мел, с сомнением поглядывая через дыру в обзорном экране.

— Эм, слушай, можно вопрос? А ты уверен, что эти дроиды-истребители не станут охотиться за наземным транспортом?

— Уверен.

— Но… ведь… откуда ты знаешь?

— Сейчас покажу. — Джедай накренил «Турбошторм», проходя крутой поворот с помощью маневровых движков. Бластбот задел стену одного из складов, немного помяв свою броню и оставив после себя дыру размером с паровой вездеход. Справившись с управлением, Мейс стабилизировал корабль, а затем кивнул куда-то вдоль длинной улицы.

Где-то в полукилометре с одного из боковых переулков выруливала огромная бронированная туша наземного штурмового транспорта.

— Вот откуда, — сказал Мейс.

Турель машины уже начала поворачиваться в сторону «Турбошторма».

— Мел… — начал Мейс, но девушка опередила его: счетверенные пушки с обоих бортов корабля ожили и залили улицу потоками энергетических лучей, которые попали в НШТ и… даже не поцарапали его.

— Тебе ни за что не пробить его броню! — заорал Ник.

Взгляд Мел тем временем затуманился, и она расслабила руки на штурвале управления.

— Целюсь не по броне его я, — пробормотала она и выстрелила в тот момент, когда пушка штурмового транспорта собиралась выпустить по кораблю заряд бронебойных снарядов… которые встретились с лазерным огнем прямо на выходе из ствола.

Взрыв вышел эффектный.

Ствол пушки разлетелся облаком почерневших дюрастальных обломков. НШТ стал похож на дроида, покурившего сигару со спрятанной внутри петардой.

— Ну ладно, — сказал Ник, — теперь я действительно впечатлен.

Стрелки НШТ открыли огонь из тяжелых пулеметов, отчего у команды «Турбошторма» возникло ощущение, что им на головы надели дюрастальные мусорные баки и группа пьяных сквибов начала молотить по ним дубинками. В местах попадания пуль на транспаристальном обзорном экране оставались маленькие сеточки трещин.

— Пора убираться с улицы, — заметил Мейс.

— Нельзя! — проорал Ник. — Они собьют нас!

— «С улицы» еще не означает «в небо». Огонь!

Мел зажала спусковой крючок счетверенного лазера. Джедай резко дернул ручки управления, развернул бластбот боком и обрушил всю мощь обеих турелей на стену склада прямо перед ними. В стене внезапно раскрылся огромный рот с дюракритовыми зубами, свисающими с балок, и Мейс провел машину сквозь этот проем.

Внутрь здания.

— Ух ты!

— Знаешь, что делаешь, ты?

— Продолжай стрелять.

На мгновение из тьмы по обе стороны от них вынырнули озаренные красным свечением выстрелов грузовые контейнеры, а затем еще один пробитый турелями проход распахнулся уже в противоположной стене, и они вылетели на соседнюю улицу…

Битком забитую балаваями.

Как минимум рота тяжелой пехоты, пара единиц мобильной артиллерии, а может, и что-то еще. Мейс не успел все рассмотреть: ревущий «Турбошторм» пронесся прямо по рядам ополчения и влетел в очередной проем в стене следующего склада еще до того, как пораженные солдаты успели вскинуть оружие.

Пробиваясь сквозь здания, где это было необходимо, пролетая по улицам, где это было возможно, постоянно петляя и иногда даже возвращаясь назад, они искали бреши в постепенно стягивающейся вокруг них сети тяжело бронированной техники. Они пробивались в сторону города, оставляя позади ошарашенных балаваев и невероятный, напоминающий линии игры «нарисуй по точкам» след из горящих складов.

Иногда, когда все идет наперекосяк, неприятные события следуют друг за другом цепочкой неудач, и с ними нужно разбираться по очереди. Тогда все довольно просто.

А иногда все проблемы наваливаются разом.

Пробившись сквозь складской район, Мейс наконец сбросил скорость корабля до минимума. Главные дороги вечернего Пилек-Боу были запружены народом не меньше обычного, но все эти существа поспешно расступались, пропуская «Турбошторм», размеренно плывущий по городским улицам.

По крайней мере, расступались те, кто справлялся с собой, а не стоял столбом, ошарашенно глазея на бластбот.

— Ник, знаешь, где мы?

Молодой корун наклонился через спинку кресла и осмотрелся сквозь обзорный экран. По левому борту небо покраснело от пламени горящих складов, что они оставили за собой.

— Кажется, элемент неожиданности утерян…

— Ник.

Парень уныло покачал головой:

— Ты что, не понимаешь? Теперь они знают, что мы едем. Министерство юстиции, оно же как крепость. Чего уж там, оно и есть крепость. Даже ты не сможешь проникнуть туда. По крайней мере теперь. Когда они ждут нас.

— Они ждали нас все это время. Но это не страшно: мы едем не туда, — сказал Мейс.

— Чего?

— Джептан умен. Возможно, даже излишне умен. Он знал, что мы поедем за ним, ведь это единственное, что мы можем сделать. Именно поэтому мы столь легко отследили его сигнал: он хотел, чтобы мы попытались проникнуть в Министерство юстиции. Если бы он действительно сидел там, он бы придумал, как не дать нам его засечь. Скорее всего, нас там не ждет ничего, кроме кучи солдат. Или, может быть, очень большая бомба.

— Тогда что мы вообще здесь делаем? Где он?

— В месте, где есть специализированные устройства, способные подменить данные сигнала коммуникатора, — ответил Мейс. — Может быть, я и не ровня полковнику в дежарике, но с памятью у меня все в порядке. Впервые мы с ним встретились из-за смерти человека, которого он назвал старым другом.

Росту прищурился.

— Тенк, — выдохнул он. — Ты думаешь, он в «Мойке»?

— Можешь нас туда отвезти?

— Конечно. Легко. Тебе всего лишь надо ехать на северо-восток…

Объяснения Ника прервала ладонь Мел, неожиданно схватившая его за руку.

Девушка слабо улыбнулась и тяжело, словно ей было больно говорить, произнесла:

— Может быть… может быть, лучше… — Она закашляла.

С ее губ потекла кровь.

— Мел!

Ее пальцы впились в руку коруна — спазм. Вторую ладонь она прижимала к боку. Лицо ее было серым, а глаза затуманенными.

— Может быть, лучше управление взять тебе, — закончила она и обмякла.

Рука, сжимающая бок, бессильно упала вниз, открыв взору рваную рану чуть ниже груди. Мел обвисла на ремнях безопасности навигаторского кресла. От прошедшего насквозь снаряда в ее спине осталась рана размером с кулак Ника. В спинке кресла дыра была еще больше, а на переборке кабины остались брызги крови и обрывки ткани и черной синтекожи.

Ник схватил девушку, удерживая ее голову прямо, и заглянул в ее опустевшие глаза:

— Мел, нет, только не ты, ну же, еще и ты, пожалуйста, Мел, пожалуйста…

Мейс посмотрел на обзорный экран, на линию переливающихся трещинок, которую оставил первый наземный штурмовой транспорт, на линию, перечеркнутую разрезом световых мечей.

Пуля попала в Мел несколько минут назад. А девушка не сказала при этом ни слова. Не издала ни звука. Она продолжала заниматься своим делом, продолжала сражаться…

Потому что те, кого она любила, были в опасности.

— Медицинский центр, — голос Ника дрожал, — медицинский центр всего в паре километров отсюда…

Чтобы принять решение, Мейсу понадобилось меньше секунды. Генерал или нет, он оставался джедаем.

— Просто говори, куда ехать.

— Хорошо. Хорошо. — Ник оторвался от Мел и указал на перекресток впереди. — Хорошо, на перекрестке надо налево, потом…

Улица перед ними внезапно расцвела цепью вулканов, что рождались в конце пути красных бластерных лучей, льющихся потоком с ночного неба. Они были нацелены не на улицу, а на мечущуюся черную тень, выписывавшую пируэты меж зданий, пока по ней наконец не попали и она не превратилась в полыхающий шар, который рухнул на жилой квартал буквально в нескольких десятках метров от «Турбошторма».

Взрывная волна подхватила бластбот и закружила его.

От небронированных машин, от пешеходов, повозок таксистов и уличных продавцов, от сгорбленных стариков и от детей, игравших возле высоких фонарей, — от всех них не осталось ничего, кроме горящей груды останков и искореженного металла.

— Что это за… — из Ника вырвался невероятный поток ругательств, — была?!

Мейс остановил вращение «Турбошторма» и вырубил двигатели. Корабль заскользил дальше по улице, оставляя за собой хвост из искр. Джедай наклонился вперед, уставившись сквозь обзорный экран куда-то вверх, и костяшки его пальцев, сжимающих ручки управления, побелели.

— Да поможет мне Сила… — прошептал он. Это было, пожалуй, самое сильное ругательство за всю его жизнь.

Та крутящаяся черная тень была одним из скайхопперов производства «Инком», что стояли в космопорту. Бластерный огонь, который поливал улицы и сбил скайхоппер, исходил от дроидов-истребителей.

И в ночном небе было полно других кораблей.

Летящих над городом.

— Ох, Депа… — выдохнул Мейс.

В Пилек-Боу обитало более четырехсот тысяч жителей, и от огня истребителей город мог сгореть дотла.

Нет, не «мог сгореть», а «уже сгорал».

Скайхоппер был не первым кораблем, упавшим в ту ночь на переполненные улицы столицы. И в небе кружило еще около сотни различных машин: от маленьких спортивных яхт до огромных грузовиков.

Мейс посмотрел на город сквозь Силу: истребление тьмой и огнем. Паника. Ярость. Горе.

Ужас.

Больше не осталось ничего.

А вот от космопорта ощущение исходило совершенно иное.

— Депа, что же ты наделала?

Коммуникатор сообщил о входящем аудиовизуальном соединении. Не задумываясь, Мейс протянул руку мимо Мел и Ника к клавише приема вызова. Лазеры коммуникатора нарисовали на обзорном экране портрет из синих линий: электронное преддверие увеличенного изображения, что лазеры спроецировали в горящую ночь снаружи корабля.

Изображения огромного коруна с обритой головой и улыбкой, демонстрирующей полный рот острых зубов.

Корун что-то прорычал, и Мейсу стало интересно, как Вэстор намеревался передать смысл речи — его работающая сквозь Силу полутелепатия не прошла бы по коммуникационному сигналу, — но все очень быстро прояснилось.

Когда лор-пилек рычал, буря тьмы, что поглотила Пилек-Боу, рычала вместе с ним.

— Спасибо за то, что отдал нам город, дошало. — Улыбка его разрасталась, словно огонь на масляном пятне. — Мы решили переиначить его.

Мейс открыл было рот, чтобы спросить, где ККП-09/571, и снова закрыл его. Командиру полка было велено не подчиняться их приказам.

Должно быть, его убили.

— Кар, где Депа? — Мейс запер свой отчаянный ужас в собственном сердце. — Дай мне поговорить с ней.

— Она не хочет говорить с тобой. Она не хочет видеть тебя. Никогда. А я, в свою очередь, позаботился, чтобы ей не пришлось.

— Кар, остановись. Ты должен прекратить это!

— Прекращу. — Губы Вэстора вновь разошлись, показывая его игольчатые зубы. Но только это уже не было улыбкой. — Когда все умрут.

— Ты не понимаешь, что творишь…

— Понимаю. И ты тоже все понимаешь.

Взгляд Винду вспыхнул, подобно горящему городу вокруг.

Он понял. Наконец понял. Слишком поздно.

Джедай не мог подобрать слов, чтобы описать то, что он чувствовал. Возможно, таких слов вообще не существует.

— Я позвонил, чтобы попрощаться, дошало. Депа всегда будет помнить тебя. Как и мы все. Ты умираешь смертью героя, Мейс из гхоша Винду.

Мейс тоже обнажил зубы:

— Я еще не умер.

Голова Вэстора немного повернулась вправо.

— Сколько сейчас времени?

Мейс замер.

В памяти его всплыло металлическое клацанье.

Которое он посчитал звуком удара выключенных виброщитов о лобовую броню синарского «Турбошторма».

Или… нет.

— Ник! — Неожиданный выкрик Мейса ошарашил молодого коруна не меньше, чем удар оглушающей дубинки. — Держись!

— За что держаться-то? — Щелкнули эвакуационные предохранители кресел. Ник выругался и обнял Мел за полсекунды до того, как пластины нажались сами собой и пироболты вынесли обзорный экран, а кресло вылетело вверх, в сторону крыш. Оно безумно завращалось в ночном небе из стороны в сторону в тот самый момент, когда на протонной гранате, которую Вэстор прилепил к носу «Турбошторма» там, где при взрыве она пробила бы кабину десятками килограммов разорванной брони, сработал таймер.

Мейс нашел их по своей связи с Ником в Силе.

Двойная перегрузка и потерянное равновесие не позволили креслу Мел унести их выше ровной, покрытой липкой смолой крыши. Пламя соседних горящих зданий освещало стены и отбрасывало в сторону звезд прямоугольные тени.

Склонив голову, Ник молча стоял на коленях рядом с Мел. Его руки нежно убирали окровавленные прядки волос с ее лба. Слезы из его глаз падали на ее щеки и стекали по ним так, словно смерть наконец позволила этой сильной девушке дать волю чувствам.

Мейс стоял на краю крыши и смотрел на город.

Кресло унесло его за несколько кварталов отсюда. Вернулся он пешком.

На улицах города творился полный кошмар.

Бластерный огонь бил сверху без разбору. Ракеты, потерявшие цели, разносили в клочья машины и палатки уличных торговцев. Все бежали и кричали. Многие были вооружены. Большинство вытаскивало ценности, чаще всего награбленные, из горящих зданий. Повсюду на тротуарах лежали тела. Никто не обращал на них внимания, разве что ругался, в слепой панике споткнувшись о них.

Джедай видел, как маленькая девочка, сидя рядом с трупом, прижимала к себе окровавленные обрывки его одежды и пыталась криком вернуть его к жизни.

Он видел, как запертые вуки и юззем рвут друг друга зубами и когтями и из их ртов, переполненных плотью и шерстью друг друга, вырывается рев невероятного ужаса.

Он видел, как в паре метров перед ним человека разрезало пополам упавшей с неба, словно гигантский топор, пластиной брони.

А с крыши столица Харуун-Кэла казалась вулканической равниной, погруженной в ночь: огромное темное пространство с горящими жерлами, ведущими в преисподнюю. Пилотируемые клонами корабли метались, вращались, маневрировали, отчаянно пытаясь увернуться от дроидов-истребителей, которые хищно бросались на них сверху и изрыгали беспрерывный поток огня. Кто побеждал в этих дуэлях, значения не имело: город все равно проигрывал.

Пилек-Боу всегда был джунглями, но это было лишь метафорой. Вэстор воплотил ее в жизнь.

Он стал этим воплощением.

И он пожирал город.

— Я всегда… — Речь Ника была тихой. Почти без эмоций. Медленной и слегка удивленной. Он по-прежнему стоял на коленях рядом с Мел. — Я всегда, знаешь ли, думал как бы… Ну, понимаешь, что когда-нибудь, когда я уеду с этой треклятой планеты… — Он беспомощно потряс головой. — Я всегда вроде как считал, что она поедет со мной.

— Ник…

— Ну, ты пойми, я как бы не спрашивал у нее. Нет. У меня ни разу не хватило духу даже заговорить с ней об этом. О… — Он обратил лицо к холодным далеким звездам. — О нас. Просто… просто как-то постоянно неподходящее время было. Да и мне казалось, что она вроде как знает. Я надеялся, что она знает.

— Ник, мне жаль. Ты не представляешь, насколько мне жаль.

— Ага. — Ник медленно, задумчиво кивнул, так, словно каждое движение головы накладывало еще один слой брони поверх его боли. Затем он втянул воздух сквозь зубы и заставил себя подняться на ноги. — Сегодня многие о чем-то жалеют.

В руках он сжимал оружейный пояс Мел.

Подойдя к краю крыши, он встал рядом с Мейсом и окинул взглядом горящий город.

— Они все против нас, — обреченно произнес он. — Не только ополчение и дроиды.

— Да.

Он закрепил оружейный пояс на животе и пристегнул кобуру к левому бедру, словно отражение собственной кобуры на правом.

— Они теперь против нас. Все они. Кар и его акки. Депа. Даже клоны.

— Клоны, — отстраненно произнес Мейс, — просто выполняют приказы.

— Приказы наших врагов.

Теперь уже Мейс склонил голову, теперь уже он оборачивал броней свою боль:

— Да.

— А на нашей стороне только мы. Ты и я. И больше никого. — Ник быстро и четко выхватил пистолет Мел, взвесил на ладони и проверил баланс. Затем вытащил обойму, изучил ее и защелкнул обратно. — Знаешь, а ведь Кар спас ее. — Он раскрутил пушку вперед, затем резко отвел назад, и вращение само закинуло оружие в кобуру. — На время.

— Это всегда лишь на время, — пробормотал Мейс.

Он смотрел на творящееся на улицах безумие. Бронированная машина, полная ополченцев, вырулила из-за угла. Стрелок установленного на крышу ТБЕВ-10 несколько раз выстрелил в воздух, чтобы расчистить дорогу. Некоторые из вооруженных мародеров начали палить в ответ.

— У тебя есть хоть одна идея, что нам делать дальше? — тихо спросил Ник. И еще до того, как Мейс успел ответить, парень устало улыбнулся и поднял руку. — Не утруждайся. Я и так знаю, что ты мне сейчас скажешь.

— Не думаю. — Мейс, нахмурившись, изучал машину ополчения внизу. — Мы будем сдаваться.

22. Капитуляция

«Зеленая мойка высокогорья» представляла собой внушительное здание с потемневшим от времени куполом медного цвета и стенами, покрытыми сияющей белой плиткой, скрепленной обсидиановым раствором. Когда рядом с ним остановилась машина, вывеска не горела, а арочные окна были закрыты мощными дюрастальными ставнями.

В квартале от «Мойки» улицы полыхали, здесь же было темно и тихо.

Сержант отряда всматривался куда-то сквозь грязноватое ветровое стекло машины.

— Не понимаю, че полковник мог здесь забыть, — явно сомневаясь, сказал он.

— Может, ему захотелось ванну принять, — сухо ответил сзади Ник, сидящий между четырех вспотевших, вымотанных ополченцев. — Вам бы, ребята, это тоже не помешало. Хе-хе…

— Он здесь, — сказал Мейс, расположившийся на переднем сиденье рядом с сержантом. — Вылезаем.

— Думаю, он действительно может быть здесь, — неохотно признал сержант. — Ладно, все на выход.

Когда отряд высыпал наружу, командир пробормотал:

— Мне по-прежнему кажется, что лучше нам отправиться в Министерство. И мне, вообще-то, хотелось бы нацепить на вас наручники…

— Нет причин ехать в Министерство, — ответил Винду. — И обойдемся без наручников.

— Эх, ладно. Все равно не помогут. Давайте, пошли. — Сержант попробовал открыть запертую дверь. — Закрыто.

Вспыхнуло фиолетовое лезвие. Дюрасталь зашипела. Раскаленные добела края сначала покраснели, затем окончательно потемнели.

— Открыто, — сказал Мейс.

Сержант распахнул дверь стволом бластерной винтовки, словно ломом.

— Эй, парни, че это вы тут делаете?

Кто-то превратил широкий холл «Мойки» в настоящие укрепления для тяжелых орудий. Тут расположился целый взвод пригнувшихся или лежащих за временными пермакритовыми баррикадами ополченцев. Стоящие на треногах автоматические бластеры были направлены на входную дверь. Серые лица балаваев, округлившиеся, напуганные глаза. Тут и там нервно подрагивали дула бластерных винтовок.

— Один из парней хочет задать вам тот же самый вопрос, — ответил на удивление знакомый голос.

— Ну, в общем, я поймал джедая, которого все ищут, — ответил сержант. — Короче, давай заходи.

Мейс шагнул в открытую дверь.

— Ты!

Голос принадлежал здоровяку из пробиотических душей космопорта. И он совершенно не выглядел напуганным.

— Как твой нос? — поинтересовался Мейс.

Амбал по-настоящему быстро выхватил оружие.

Но Мейс был быстрее.

К тому моменту, как кобура балавая опустела, Мейс уже смотрел на него с другого конца мерцающего фиолетового клинка.

— Не надо.

— Парни, вы что, знакомы? — спросил Ник.

Громила твердо держал бластер, целясь в верхнюю губу Мейса.

— Поймал, значит, да? — мрачно поинтересовался он.

— Э, конечно, лейтенант… — Сержант неуверенно моргал. — Ну ладно, они сами сдались, но это ведь без разницы, да? Ведь он же теперь в любом случае здесь, нет?

— Отойдите от них. Все. Немедленно.

Отряд попятился.

— Я хочу увидеть полковника Джептана, — сказал Мейс.

— Знаешь, что забавно? — Здоровяк-лейтенант усмехнулся, ни на секунду не отводя прицел. — Он совершенно не желает видеть тебя. Он дал мне особые указания. Касающиеся тебя. Предупредил, что ты можешь здесь объявиться. И сказал, что нужно пристрелить тебя на месте.

— Стрелять в джедая, — заметил Мейс, — плохая идея.

— Ага, я слышал.

— Лейтенант, у вас есть семья?

Офицер нахмурился:

— Не твое дело.

— Вы давно выглядывали на улицу?

Челюсти здоровяка сжались. Он не ответил. Впрочем, этого от него и не требовалось.

— Я могу остановить все это, — сказал Мейс. — Кораблями, за которыми гоняются ваши дроиды, управляют солдаты, находящиеся под моим непосредственным командованием. Но если со мной что-нибудь случится…

Громила, казалось, был ошарашен. Его подчиненные стали хмуро переглядываться, некоторые начали покусывать губы или переминаться с ноги на ногу. Наконец один из них неуверенно начал:

— Эй, Лу, ты знаешь… у меня двое детишек, и Гемми ждет третьего…

— Заткнись.

— Выбирать вам особо не из чего, — сказал джедай. — Вы можете последовать приказу и открыть огонь. Большинство из вас умрет. И ваши семьи останутся там одни. Без вас. И надеяться они смогут лишь на то, что их смерти будут быстрыми и безболезненными. Или же вы отведете меня к полковнику Джептану. Спасете сотни тысяч жизней. Собственные в том числе. Поступить так, как велит вам служба, или поступить правильно? Выбирайте сами.

Здоровяк процедил сквозь намертво сжатые зубы, указывая на нас:

— Ты знаешь, когда я последний раз дышал без проблем? Попробуй угадать. Давай. Ну же.

— На этой планете я сломал нос не только тебе, — невозмутимо ответил Мейс. — И ты заслуживал этого куда больше, чем тот, другой.

Костяшки руки амбала, сжимающей бластер, побелели от напряжения.

Мейс опустил световой меч, но лезвие осталось включенным.

— Почему бы вам не позвать полковника и не спросить? Возможно, — сказал он, слегка кивая назад, в сторону кровавого хаоса снаружи, — он уже изменил свое мнение.

Лейтенант все больше хмурился. Потом с отвращением потряс головой, и рука с бластером наконец опустилась.

— Мне явно недоплачивают.

Он вышел из-за пермакритового заграждения и направился к коммуникатору на стойке администратора. Тихий короткий разговор. Когда беседа закончилась, лейтенант, казалось, стал испытывать еще большее отвращение, чем до нее. Он засунул бластер обратно в кобуру и помахал пустой рукой своим подчиненным:

— Слушай сюда: всем расслабиться. Оружие убрать.

Когда бойцы выполнили приказ, он подошел к Мейсу:

— Я должен забрать ваше оружие.

— Тебе незачем забирать наше оружие, — из-за плеча Мейса сказал Ник.

— Ты лучше не суйся, парень. — Лейтенант по-прежнему выжидающе протягивал ладонь. — Да ладно вам, я же не могу отвести вас туда вооруженными.

Мейс молча передал световой меч. Ник выругался, но позволил обоим пистолетам свободно повиснуть на пальцах.

Здоровяк взял оба пулевика в одну руку, а на другой взвесил световой меч. И задумчиво на него посмотрел:

— Полковник сказал, что вы Мейс Винду.

— Неужели?

Офицер посмотрел мастеру-джедаю в глаза:

— Это правда? Это действительно вы? Вы Мейс Винду?

Джедай кивнул.

— Тогда я, пожалуй, не в обиде за нос, — уныло покачал головой здоровяк. — Думаю, мне вообще повезло, что жив остался, а?

— Вам, — сказал Мейс, — просто следует задуматься над сменой подхода к работе.

Штаб-квартира Разведывательного управления Республики находилась за водонепроницаемым люком, который был замаскирован под часть шахматного рисунка на дне горячей минеральной ванны, питаемой природными источниками, расположенными под «Мойкой». Лейтенант провел Мейса и Ника к лесенке, спускающейся с бортика в дальнем конце ванны. Там стояли, выпятив грудь и держа ружья перед собой, два потных ополченца.

Ник скривился:

— Ну и вонища у вас тут. Неужто всем нравится пролезать через такую грязюку?

— Не шибко, уж поверь, — ответил здоровяк. — Если бы нравилось, то, пожалуй, это был бы не слишком удачный потайной ход, а?

Одна из пластин отъехала в сторону, открыв кодовую панель внутри поручней лесенки. Лейтенант засунул световой меч Мейса под мышку, чтобы свободной рукой нажать несколько кнопок, после чего зажужжали, включаясь, генераторы поля, встроенные в ступени и пол ванны. Гудящие энергетические барьеры начали удерживать клубящуюся паром с явным запахом серы воду. Вплоть до противоположного края ванны образовался туннель. Еще одна кодовая панель открыла водонепроницаемый люк, а выдвижная лестница со сливами для воды привела их в сухую, ярко освещенную комнату, наполненную новейшими приборами для наблюдения, взлома шифров и связи.

Несколько гражданских со знанием дела следили за различными пультами. На заднем фоне было слышно непрекращающееся шипение, а на многих экранах не было ничего, кроме помех.

Лейтенант провел их в небольшую затененную комнату с голографическими стенами и тяжелым ламмасовым столом в центре. Источником света в помещении служили лишь голопроекторы: они в реальном времени транслировали картину города. Потолок вспыхивал от кружащих в нем дроидов-истребителей и от кораблей, которые те преследовали. Горящие дома отбрасывали слабое мерцающее розоватое свечение, очерчивающее силуэт округлого человечка, который сидел в дальнем конце стола.

— Мастер Винду. Пожалуйста, проходите. — Голос Джептана был слабым, а легкая усмешка, которой он сопроводил слова, вышла довольно натянутой. — Кажется, я просчитался.

— Мы оба просчитались, — ответил Мейс.

— Я и не предполагал, что джедай может быть способен на подобную… дикость.

— Как и я.

— Ведь многие умирают, Винду! Мирные жители. Дети!

— Если бы ваша забота о детях распространялась на коруннаев, мы бы здесь сейчас не стояли.

— Неужели в этом все дело? Месть? — Полковник резко вскочил на ноги. — Разве джедаи мстят? Как вы можете так поступать? Как вы можете?!

— Не только ваши подчиненные отличаются ненадежностью, — сохраняя хладнокровие, ответил Мейс.

— А-а… — Джептан медленно сел обратно в кресло и опустил голову на ладони. Еле заметный, болезненный смешок всколыхнул его плечи. — Понятно. Я не ошибся в вас. Вы ошиблись в своих товарищах. Это все ваша вина, а не моя.

— Вины хватит на всех. Но сейчас главное все это остановить.

— И у вас есть такая возможность?

— Нет, — ответил Мейс. — Она есть у вас.

— Неужели вы думаете, я не пытался? Неужели вы думаете, что хоть кто-нибудь в этой штаб-квартире занят чем-то, кроме попыток отключить истребители? Посмотрите вокруг: видите все это? — Джептан почти сорвался на крик. Трясущейся рукой он обвел изображения на стенах и потолке. — Это данные с наземных датчиков, связанных с нами кабелем. Хотите посмотреть, что показывают дистанционные?

Он схватил пульт управления, лежавший на столе. Все четыре стены и потолок покрылись режущими глаза белыми помехами.

— Видите? Видите?! Все наше глушащее оборудование тоже находится в космопорту! Даже если бы вы захотели отдать своим пилотам приказ остановиться, вы бы не смогли. Мы не можем пробиться… Это не в наших силах… Мы беспомощны. Бес-по-мощ-ны.

В белом свете, льющемся с экранов, Джептан казался бледным и измотанным: красные, опухшие глаза, искусанные чуть ли не в кровь губы, черные дорожки пота, бегущие от подмышек к поясу.

— Можете попробовать еще кое-что, — сказал Мейс.

— Просветите же меня.

— Сдайтесь.

Джептан горько рассмеялся:

— О, конечно. Как же я мог не подумать об этом? — Он потряс головой. — Кому сдаваться?

— Республике, — ответил Мейс. — Мне.

— Вам? Вы мой пленник. И попусту тратите мое время. — Полковник махнул рукой лейтенанту. — Уведите их.

Здоровяк пожал плечами.

— Вы слышали, что он сказал?.. — начал лейтенант, но его фраза внезапно оборвалась криком боли: световой меч в его руке внезапно включился, и вырвавшийся луч оставил обожженную дыру в его бедре.

Ладони лейтенанта раскрылись. Пистолеты упали на пол, а меч прыгнул в руку джедая.

— Держать его надо вот так, — пояснил Мейс, и гудящее лезвие замерло в сантиметре от кончика носа здоровяка.

Два ополченца позади них выругались и схватились за винтовки. Ник резко развернулся и вытянул вперед руки. А оба пистолета просто влетели к нему в ладони.

— Давайте не будем, а?

Удивленно моргая и пытаясь сфокусировать взгляды на упершихся в их физиономии дулах, ополченцы предпочли не геройствовать. Побледневший лейтенант с перекошенным от боли лицом оперся спиной на голопроектор и замер, сжимая бедро.

— Мои условия таковы, — все так же спокойно продолжил Мейс. — Планетарное ополчение немедленно сворачивает операцию на Лоршанском перевале. Вы передаете мне коды управления истребителями. И как уполномоченный представитель ополчения и действующий офицер армии Конфедерации, вы лично подпишете официальную капитуляцию, по которой вся система Аль'Хар и Харуун-Кэл в частности переходят под контроль Республики.

— Полковник. — Хрип лейтенанта был едва различим между его же стонами. — Может, вам стоит поразмыслить над этим? Слышите? Подумайте, а. Ведь у нас же у всех в этом городе семьи…

Джептан вне себя от ярости сдавил край стола:

— А если я откажусь?

Мейс пожал плечами:

— Тогда я не спасу ваш город.

— Почему я должен верить, что вы его спасете после того, как я сдамся? С чего мне верить, что вы вообще сможете его спасти?

— Вы знаете, кто я.

Джептан затрясся, причем вовсе не от страха.

— Это вымогательство!

— Нет, — возразил Мейс, — это война.

Официальная капитуляция была составлена, засвидетельствована и заверена прямо на месте, в штаб-квартире Разведуправления.

— Вы же понимаете, что у этого документа нет никакой законной силы, — сказал Джептан, поставив подпись и подкрепив ее отпечатком сетчатки. — Я подписываю данную капитуляцию под давлением…

— Капитуляции всегда подписываются под давлением, — сухо отметил Мейс. — Поэтому их и называют капитуляциями.

Мейс настроил коммуникационное оборудование так, что оно автоматически должно было отправить несколько сообщений, как только устройства, глушащие сигнал, отключатся хотя бы на время. Большая часть сообщений была приказом батальонам ополчения сложить оружие. Но куда важнее было послание, отправлявшееся через Голосеть на Корусант. К нему была приложена копия документа о капитуляции и запрос о подкреплении в виде республиканских войск. Если республиканские силы опередят Конфедерацию, то их высадка не встретит никакого сопротивления. К тому моменту как устройства, глушащие сигнал, будут отключены, контроль над флотом дроидов-истребителей уже будет в руках Мейса. Даже если сепаратисты доберутся сюда первыми, Винду сможет организовать им в системе Аль'Хар очень теплый прием.

А если они попытаются приземлиться, то узнают, что силы планетарной обороны также управляются из космопорта.

Осталось всего лишь заполучить космопорт в свои руки.

В их распоряжении был целый взвод ополчения и бронированная машина для эскорта через хаос Пилек-Боу.

Джептан провел их сквозь цепь ополчения, которая растянулась широкой дугой меж горящих складов, после чего джедай вышел из машины.

— Ник. Дальше поведешь ты.

Винду отослал всех сопровождающих ополченцев. Джептан собрался было уходить вместе с остальными, но его остановил голос Мейса:

— Вы останетесь, полковник. Забирайтесь в машину.

— Я? — За время поездки в космопорт Джептан отчасти восстановил свою самоуверенность. Он почти не отличался от прежнего себя. — Вы что, серьезно? Что мне-то там делать?

— Вы передадите коды отключения. Чтобы все прошло как должно.

— С чего бы это мне вообще что-то делать? Вы-то зачем тогда там нужны?

Ник ответил, не отводя взгляда от ворот космопорта:

— Мы будем убивать.

Джептан посмотрел на него, словно ожидая продолжения мысли.

— Забирайтесь в машину, — прервал паузу Мейс.

— Нет, правда, прошу прощения, не понимаю, кем вы меня считаете…

— Я считаю вас, — ответил джедай, — очень выдающимся человеком. Я считаю, что смелости в вас больше, чем вы предполагаете. Я считаю, что вы по-настоящему заботитесь об этом городе и о его жителях. Я считаю, что ваш цинизм — просто притворство.

— Как… что… Это же абсурдно…

— Я считаю, что если бы вы действительно были так коррумпированы и продажны, как хотите казаться, то заседали бы сейчас в Сенате.

Изумление еще около секунды не покидало лицо Джептана, а затем полковник внезапно рассмеялся. Качая головой и продолжая посмеиваться, он обошел машину с другой стороны:

— Подвиньтесь-ка, молодой человек. Я поведу.

— Неужели?

— Вам ведь, вероятно, придется стрелять, не так ли?

Ник поглядел на Мейса, тот пожал плечами, и парень перелез на пассажирское место. Джептан подрегулировал кресло водителя, дабы поудобнее устроиться за рулем.

— Думаю, — сказал он с преувеличенно наигранным вздохом, — сейчас я готов, как никогда в жизни.

Мейс зажег световой меч.

Он поднял лезвие и застыл на мгновение, всматриваясь в клинок, словно мог прочитать там будущее.

Возможно, и вправду мог.

Это убивающее пламя могло оказаться его единственным будущим.

Он опустил горящий меч и шагнул к воротам космопорта.

— Следуйте за мной.

Джептан завел машину, и бронированный транспорт покатился за неспешно идущим мастером-джедаем.

С обеих сторон возвышались башни турболазеров. В городе позади раздавались вой проносящихся в воздухе кораблей, мощный гул орудий и накатывающий рокот от взрывающихся зданий. Но за дюрастальными решетками ворот царили тишина и покой.

Мейс дошел до ворот и окинул взглядом взлетно-посадочное поле перед центром управления.

Пустое. Безмолвное. Огромное. И только светопанели сияют все так же ярко.

Вспышка лезвия. Дюрасталь звонко ударилась о пермакрит.

Мейс вошел в космопорт.

За ним последовала машина.

Джедай совершенно не представлял себе, чего ждать. Ему казалось, что он был готов ко всему. И был почти прав.

Не готов он оказался, пожалуй, только к треску динамика шлема, что донесся из люка левой турболазерной башни.

— Генерал Винду! Генерал Винду, это вы?

В дверном проеме сгрудились трое клонов.

— Да, — откликнулся Мейс.

— Разрешите подойти, сэр!

Джедай махнул рукой, и бойцы, быстро подбежав, вытянулись по стойке смирно:

— Разрешите доложить: сержант послал нас убедиться в том, что это действительно вы, сэр!

— И это действительно я, — подтвердил Мейс.

— Они сказали, что ваш корабль взорвался.

— Неужели?

— Так точно, сэр! Они сказали нам, что вы погибли!

— Еще нет, — ответил Винду.

Пока капитан клонов вводил его в курс дела, Мейс изучал гладкую матово-серую поверхность мрачной дюрастальной взрывозащитной двери.

Дверь была в метр толщиной, а запирали ее встроенные балки из нейтрония. Снаружи она управлялась с кодовой панели, изнутри же закрывалась вручную. Если замки были закрыты, кодовая панель становилась бесполезной.

Командный бункер был защищен получше многих сокровищниц. Лишь внезапность нападения позволила Мейсу, Депе и акк-стражам захватить его: защитники просто не успели закрыть дверь.

Ярко освещенный коридор казался каким-то нереальным. Целый взвод тяжеловооруженных солдат толпился на белом плиточном полу перед дверью: бойцы устанавливали треноги и заряжали оружие. Еще четыре взвода оставались в резерве: по два в каждом конце коридора. Мейс стоял перед дверью. Джептан устроился на термоядерном генераторе тяжелого бластера, сжимая побелевшими от напряжения руками свой бронированный инфопланшет. Ник сидел на полу напротив двери, прислонившись спиной к стене и прикрыв глаза. Казалось, что он спит.

Капитана клонов звали КК-8/349. Он сообщил Мейсу, что полк потерял связь с внешним миром сразу после сообщения о том, что генерал погиб. Незадолго до того, как мастер Биллаба приказала использовать корабли космопорта, чтобы привлечь огонь дроидов-истребителей на город. Оставшимся солдатам было приказано подготовиться к возможной атаке пехоты ополчения.

После этого из бункера никаких сигналов не поступало. Никто не входил, никто не выходил.

Мейс хорошо себе представлял, как сейчас выглядит бункер изнутри. Слишком хорошо.

Поток темной мощи катился по городу, словно взрывная волна от термоядерной бомбы.

А за дверью находился эпицентр.

— Интересно, — медленно проговорил Ник, по-прежнему не открывая глаз, — и чем же они там занимаются?

— Ждут, — ответил Мейс.

— Чего?

Мейс посмотрел на световой меч в ладони:

— Вернусь я или нет.

Росту, казалось, тщательно взвесил эти слова. Затем открыл глаза и поднялся на ноги. Встряхнул руки и заткнул большие пальцы за пояс:

— Тогда, наверное, не будем их разочаровывать.

Джедай хмуро посмотрел на пулевые пистолеты, пристегнутые к бедрам молодого коруна:

— Лучше возьми бластер.

— Пистолеты меня вполне устраивают.

— Бластеры бьют точнее. Убойная сила выше. — Голос Винду казался зловещим. — Больше зарядов.

Ник достал правый пистолет, покрутил в руках, словно видел его в первый раз.

— У пуль есть одно приятное свойство: они летят только в одну сторону, — лениво возразил он. — Бластеры, конечно, всем хороши, но мне как-то не хочется схлопотать собственный выстрел. Пули не рикошетят.

— От виброщитов вполне могут.

Ник пожал плечами:

— А от светового меча нет.

Винду опустил голову. На это ему нечего было возразить.

Болезненная тяжесть, что так долго копилась в его груди, теперь грозила раздавить джедая.

— Капитан четыре-девять, — медленно отдал приказ Мейс, — никого из бункера не выпускать. Кроме нас. Понятно? Никого.

— Генерал, первыми должны идти мы…

— Нет.

— Прошу прощения, генерал, но в этом наше предназначение.

— Ваше предназначение — сражаться. А не глупо погибнуть. На Джеонозисе мастер Йода не послал ни одного солдата против единственного врага, владеющего Силой. А в этом бункере таких врагов может быть семь.

— Восемь.

Мейс посмотрел на Ника. Тот лишь снова пожал плечами:

— Ты знаешь, это так.

— Восемь, — бросил сквозь стиснутые зубы мастер-джедай. И вновь обернулся к КК-8/349: — Я войду первым. Ваши подчиненные последуют по моей команде. Два взвода. Входите, открыв огонь: стреляйте во все, что движется. Но ваша цель не в уничтожении противника. Вы должны прикрывать полковника Джептана. Примите все возможные меры для его защиты и сделайте все, чтобы он успешно выполнил свою задачу. Основной целью операции является его задание. Это понятно? Если он его не выполнит, все остальное будет уже не важно.

— Так точно, сэр. Все ясно, сэр.

— Остальные ждут снаружи и будут удерживать выход. Если придется. И если смогут.

— Хм, позвольте, я перебью? — деликатно кашлянул Джептан. — А кто-нибудь обдумал, как именно мы проберемся внутрь?

— Как обычно, — ответил Ник. — Напролом.

— Простите?

— Направленные заряды, — ответил ему Мейс. И обернулся к капитану клонов: — Протонные гранаты. Взрывайте дверь.

— Генерал!.. — КК-8/349 вытянулся по стойке смирно. — Прошу прощения, генерал, но командующий семь-один по-прежнему там! С ним более двадцати солдат. И не стоит забывать о пленных, сэр. Включая гражданских. Если мы воспользуемся протонными гранатами, жертвы…

— В этой комнате нет никого, кроме мертвецов, — мрачно прервал Мейс, — и тех, кто их убил.

Он кивнул Нику:

— Оставайся у двери и прикрой меня.

Молодой корун достал пистолет Мел из левой кобуры. Расслабленно держа оба пистолета, он кивнул в ответ:

— Полковник Джептан.

Маленький пухлый балавай поднялся на ноги. Он зажал бронированный инфопланшет под мышкой, но по-прежнему держался за него обеими руками. Колени полковника слегка подрагивали, но голос его был чист и тверд, как обычно:

— По вашей команде, мастер-джедай.

— Там я не смогу вас защитить.

— Чудесно.

— Вы не будете работать через панель. Сам передатчик находится в комнате под бункером. Я сделаю так, чтобы вы смогли туда попасть. Оставайтесь снаружи, пока я не позову клонов.

— Конечно. Я, собственно, не особо спешу, вы понимаете… Я никогда не походил на героя.

— Каждый может измениться, — сказал Мейс с горькой убежденностью в голосе.

Затем он зажег меч и взял рукоять обеими руками:

— Да пребудет со всеми нами Сила. — Джедай посмотрел на КК-8/349. — Ладно, капитан. Взрывайте дверь.

23. Напролом

Маслянистый дым клубами вылетал из-за разорванной на куски взрывозащитной двери. Он нес с собой запах крови, плоти и человеческих отходов.

Запах смерти.

Мейс стоял возле двери, ожидая, пока дым рассеется.

В командном бункере было темно, как в пещере. Единственным освещением служил белый прямоугольник света, падающего сквозь дверной проем. Постепенно становилась видна обстановка помещения, словно она начала высасывать энергию из этого небольшого яркого пятна.

Повсюду были тела.

Сложенные возле стен. Осевшие на стульях возле мониторных панелей. Лежащие лицом вниз на полу посреди черных луж.

На некоторых была боевая броня. На других — форма ополчения. На третьих — вообще никакой униформы.

У некоторых не хватало различных частей тела.

Клинок Мейса, вошедшего внутрь, зашипел от испарений.

Световой меч — очень аккуратное оружие. Даже в определенной мере милосердное. Мощный поток энергии моментально прижигает края нанесенной раны, которые после этого крайне редко кровоточат. Чистое оружие.

Виброщит действует иначе.

Пол командного бункера оказался предательски скользким.

Мейс аккуратно продвигался внутрь. Ник за его спиной проскользнул в проем и сразу же прижался спиной к стене.

Вокруг были лишь тишина и смерть. Безумие внутри бункера радикально отличалось от безумия, что творилось сейчас на улицах города. Оно было гораздо темнее.

Оно было настолько темным, что хоть глаз выколи.

— Депа, — тихо позвал Мейс. — Кар. Выходите. Я знаю, что вы следите за мной.

Ответом ему было вязкое, глубокое рычание хищника, которое, казалось, исходило со всех сторон сразу:

— Нам незачем быть врагами.

Мейс поднял меч, осторожно пробираясь меж обломков ближайшего к дверному проему ряда мониторов.

— Неужели мы не на одной стороне? Мы ведь захватили для тебя планету, не так ли?

Мейс сквозь Силу безуспешно попытался нащупать пустоту под бункером. Ту, в которой должен был находиться передатчик.

Перед каждым шагом он тщательно проверял ногой твердость пола перед собой.

— Ты всерьез хочешь с нами сражаться? Ты и я, мы ведь братья. Мы твой народ.

— Вы никогда не были моим народом, — бесстрастно ответил Мейс. — Любой вроде тебя всегда будет мне врагом, вне зависимости, на чьей он стороне. И я всегда буду сражаться с такими, как ты.

— Почему они называют тебя мастером? Ты ничем не владеешь в совершенстве. Тебе не победить.

— Я не обязан побеждать, — ответил Мейс. — Я лишь обязан сражаться. Низкое рычание стало единственным предупреждением.

Пистолеты Ника плюнули огнем в сторону выпрыгнувшей из ниоткуда расплывчатой тени: звоном в темноте отозвались две маленькие вспышки. Мейс инстинктивно развернулся и взмахнул мечом по направлению тут же нырнувшей за панель фигуры. Винду не успел разглядеть, кто это был.

Он даже не почувствовал приближения тени.

Вокруг бурлила темная мощь.

Джедай выключил меч и пригнулся меж двух блоков панелей управления. Сердце колотилось как бешеное.

— Ник! — позвал он. — Ты попал?

— Не думаю. — В голосе Росту отчетливо слышалась напряженность. — Судя по звуку, он поймал обе пули щитом. Ты-то попал?

Мейс втянул ноздрями дым: запах обожженной плоти.

— Наверное. По крайней мере, задел.

— Видел, откуда он взялся?

— Нет. Думаю… — Мастер-джедай со свистом выдыхал воздух сквозь плотно сжатые зубы. — Думаю, они прячутся среди трупов. Будь начеку.

— Можешь не сомневаться…

В раскатистом рыке, казалось, зазвучала насмешка:

— Твоя Сила ничем тебе здесь не поможет. Здесь нет ничего, кроме пилекотана. А мы лишь его сон.

Мейс молча двигался мимо панелей.

— Ты не почувствовал, как я напал на тебя. Ты и не мог.

— Это был не ты, — ответил Винду.

— Я. Одна седьмая меня. О, прошу прощения: одна восьмая.

Мейс наконец почувствовал комнату с передатчиком: в двух метрах, на другом конце очередного ряда панелей управления. Потолок комнаты начинался в полутора метрах под полом.

— Ты потерял ее. Отдал ее пилекотану. Отдал ее сну пилекотана и миру без балаваев.

— Мы все здесь балаваи, — прошептал джедай.

Он включил лезвие ровно на то время, чтобы прорезать достаточно большую дыру в подпорке панели, под которой он оказался. Оттолкнув вырезанный кусок, Винду перелез на другую сторону панели.

И увидел несколько мертвых клонов. Четырех. Ему пришлось переползти через них.

Кто-то снял их шлемы. Глаза трупов остались открыты.

Мертвое лицо Дженго Фетта четыре раза промелькнуло перед Мейсом.

Безжизненные глаза смотрели на него и видели только его вину.

Он не остановился.

Нужное место было прямо перед ним. Мейс наконец отвлекся от погибших клонов и замер.

Кто-то уже резал здесь пол. Вокруг ямы метровой глубины валялись почерневшие осколки бронированных плит командного бункера. Возле них неподвижно лежала худая фигура в истрепанном коричневом балахоне.

Световой меч по-прежнему был зажат в ее руке.

На одно головокружительное мгновение сердце Мейса возликовало: она обхитрила его. Она не поддалась тьме. Все это был лишь спектакль, один большой спектакль. Она прорезала пол, чтобы помочь ему…

Но это было лишь мгновение. Он знал, что все вовсе не так.

Конечно, она обхитрила его: она знала о его методах все. Она прекрасно понимала, какова будет его цель, и прорывалась в комнату вовсе не для того, чтобы помочь активировать передатчик.

Она прорывалась туда, чтобы уничтожить его.

Видимо, взрыв протонных гранат застал ее в самый разгар работы. Казалось, что она не дышит. В ослепляющем урагане темной мощи, наполнявшей бункер, он не мог почувствовать, жива ли она.

— А ты притих, дошало. Неужели думаешь, что тишина спасет тебя? Думаешь, что раз ты не чувствуешь меня, то и я не чувствую тебя?

Он слишком устал, испытал слишком много боли. В его сердце уже не осталось места ни для чего иного.

Он оплачет ее позже. А в тот момент, глядя на ее тело, он чувствовал лишь смутное, меланхоличное облегчение, что ему не пришлось убивать ее самому.

— Думаешь, я еще чего-то о тебе не знаю?

— Я думаю, — сказал Мейс, — что если бы ты действительно был тем, кем себя считаешь, я бы уже был мертв.

Джедай перекатился по полу и замер, присев возле ямы. Она фактически выполнила за него всю работу. Он мог закончить дыру буквально одним взмахом.

— Пока что ты не моя жертва.

— Нет? А чья же я жертва в таком случае?

Ответил ему не Кар, а излучатель светового меча, упершийся прямо в живот.

Мейс успел отстраненно подумать: «Вот как. Не мертва. Притворяется».

— Депа?..

Она закричала, и ее меч включился. Она продолжала кричать, а зеленое пламя прогрызло себе туннель сквозь живот Мейса и вышло со спины. Его рука инстинктивно схватила ее ладони, удерживая лезвие внутри, дабы она не смогла добить его, резко дернув клинок в сторону. Теперь зажглось и его лезвие…

Но он не смог ударить ее. Даже сейчас. Когда был от нее на расстоянии поцелуя. Когда ее крик превратился в пронзительный вой. Когда он смотрел в ее широко раскрытые глаза и не видел в них ненависти или ярости, лишь холодную агонию боли.

И он вновь пошел напролом.

Он наклонился к яме рядом с ними, вырезая лезвием неровный овал брони, что упал в темноту внизу и звонко ударился о невидимый пол.

— Джептан! — проревел Мейс. — ВПЕРЕД!

Отрывки боя:

— тени, исчезающие из бункера из-за роя синих ревущих электрических разрядов бластеров, что, рикошетя от стен, начали изгонять тьму;

— поток клонов, накативших волной от дверного проема: в руках — оружие, изрыгающее энергию цвета молнии, по центру — Джептан, бежит, пригнув голову, бережно неся в руках, словно ребенка, инфопланшет;

— жужжащий щит из серебряного пламени, прорубающий бластерную винтовку, которая взрывается и отрывает руки державшему ее солдату…

Эти картинки полыхали в разуме Мейса, когда он сражался за свою жизнь с женщиной, которую считал дочерью.

Винду вытащил лезвие из ямы и повернул так, что его ответный удар рукоятью меча пришелся ей точно в висок. Ее пальцы соскользнули с кнопки включения, и лезвие в его теле исчезло. Она взвыла и ткнула его в глаз свободной рукой, но Мейс уже успел выставить между ними ногу и отпихнул Депу в сторону мощным толчком.

Оба одновременно сделали в воздухе обратное сальто и приземлились, абсолютно одинаково поставив ноги, и со скоростью, неуловимой для невооруженного глаза, стали наносить абсолютно одинаковые удары по широким режущим дугам.

Вокруг них с воем проносились бластерные выстрелы. Воздух, наполненный росчерками и всплесками энергии, потрескивал. Их лезвия мелькали и кружили, и ни один выстрел до них не добрался.

Их взгляды ни на секунду не оторвались друг от друга.

Когда Мейс делал сальто, что-то в его животе порвалось. Дым струился из дыры у него на поясе. Мейс чувствовал дым, но не чувствовал боли. Пока не чувствовал. Его лезвие танцевало в воздухе.

Ее танцевало еще быстрее. Депа наступала.

Удары сыпались градом. Они могли продолжаться бесконечно. Один плавно перетекал в другой.

Этот постоянный, едва видимый узор, сплетенный из смертельно опасной энергии, предвещал переход к ваападу.

— Депа, — отчаянным голосом произнес Мейс, — я не хочу сражаться с тобой. Депа, прошу…

Она прыгнула на него, крича без слов. Винду не был уверен, слышала ли она его вообще. Он не был уверен даже в том, что она все еще могла понимать осмысленные слова.

И Депа снова напала. В его мире не осталось ничего, кроме зеленого огня.

Двадцать четыре клона клином вошли в бункер, ведя в центре группы полковника Джептана. Ник Росту все это время стоял спиной к стене и наблюдал, как они умирают.

Акк-стражи перепрыгивали их, и после каждого такого прыжка падал очередной клон. Но солдаты неумолимо двигались дальше. Они шли и стреляли с бедра из бластерных карабинов, перешагивая через тела товарищей.

И умирали не только клоны.

Сила дернула Ника, и он не раздумывая повернул пистолет и выстрелил. Прыгающий акк-страж развернулся, и пуля выбила искры на щите, но ровно в тот момент, когда его внимание было отвлечено, корун налетел на дуло DC-15 одного из клонов, и синяя энергия разорвала его спину.

Ник знал этого акк-стража, впрочем, как и всех остальных. Его звали Прук. Он любил азартные игры и однажды, проиграв Нику шестьдесят кредитов, честно их уплатил.

Еще один сигнал от Силы, и очередной выстрел угодил в колено другого акк-стража. Он упал на умирающего солдата, который нашел в себе достаточно сил, чтобы нажать спусковой крючок карабина и разорвать акка на куски.

В свое время Мейс сломал этому стражу нос. Звали его Теффал.

Ник готовился к следующему выстрелу, но тут прямо перед ним внезапно выросла огромная тень. Понадеявшись на Силу, парень просто не заметил, как к нему подошли.

— Упс, — только и смог сказать он.

Этого коруна звали Йолу. Когда-то во время одной перестрелки он спас Нику жизнь. Давным-давно.

— Привет, Ник, — сказал Йолу, и обжигающий край щита метнулся к шее молодого коруна.

Лезвие Депы было повсюду.

Мейс отступал, отчаянно парируя, поглощая ударную силу ее атак за счет согнутых рук и двойного хвата. Он был выше ее, больше весил, руки его были длиннее, и верхняя часть его туловища была куда мускулистее, но она теснила его назад, словно ребенка. Зеленое пламя пробило его защиту, и лишь невероятно резкое движение головы спасло его мозг от точного выпада, который в результате лишь слегка ожег скулу.

И все же он не атаковал в ответ.

— Я не стану убивать тебя, — сказал Винду. — Смерть не ответ на твою боль.

Она закричала: еще громче, еще более дико — и атаковала. Еще яростнее. Она вновь прорвалась сквозь его оборону и обожгла ему запястье. Очередной взмах оставил после себя ожог на ноге чуть выше колена.

Мощь ревела вокруг нее: бушующая буря тьмы.

Мейс наконец понял: со смертью каждого нового акк-стража их часть пилекотана перераспределялась по нитям невидимой связи, созданной Вэстором.

Депа становилась сильнее.

И с каждым взмахом ее меча он все больше и больше соскальзывал во тьму. Больше ничего не оставалось. Она была слишком сильной, слишком быстрой, слишком… да что угодно. Он мог выжить, только пожертвовав часть себя ваападу. Пожертвовав всего себя.

Погрузившись в сон пилекотана.

Мейс почувствовал, что достиг собственной уязвимой точки. И он ломался.

Промелькнул нацеленный в шею виброщит.

Колени Ника подогнулись, и он отклонился назад, как сгибаемый сильными руками лук. Кулак Йолу слегка задел нос Ника, а виброщит просвистел над лицом молодого коруна и легко вошел в стену, в которую мгновение спустя врезался и кулак акк-стража. От неожиданности корун ослабил хват на выключателе виброщита, и тот, затихнув, намертво застрял в стене.

Йолу не успел вытащить щит обратно, а Ник уже приставил дуло пистолета прямо к его прямому локтю.

Пуля чуть не оторвала акк-стражу руку.

Оглушенный Йолу пошатнулся.

Пистолет Мел, зажатый в другой руке Росту, уперся прямо в подбородок стража.

— Все равно ты мне никогда не нравился, — сказал Ник и спустил курок.

Тело акка осело на молодого коруна. Поврежденная рука выскользнула из ремней, удерживающих щит. Парень оттолкнул труп в сторону и огляделся в поисках новой цели, а мертвый страж сполз по стене на пол.

Джептана нигде не было видно. Он либо погиб, либо был внизу у передатчика. В любом случае, кроме как драться, делать было больше нечего.

Группа солдат-клонов встала спина к спине, отчаянно стреляя по единственному акк-стражу, который прыгнул, перевернулся и начал убивать их с демонической точностью.

Нет, это был не акк-страж.

Это был Кар Вэстор.

Ник поднял пулевик Мел.

— Это тебе за нее, грязное отродье, — прошептал он. — Ты мне, кстати, тоже никогда не нравился.

Но пистолет был слишком тяжел, чтобы держать его ровно. Собственная пушка Ника тоже, казалось, стала весить килограммов десять, не меньше.

— Какого?..

Ноги его внезапно стали ватными.

Он повернул голову и взглянул на труп Йолу. Второй щит, тот, что все еще висел на мертвой руке, был ярко-красным. Влажным.

— О, — выдохнул Ник.

И посмотрел вниз: на его рубашке чуть выше живота был длинный разрез, а ноги заливала кровь. Ник оперся спиной на стену.

— О… Чтоб тебя…

В конце концов, он был слишком уставшим. Слишком старым.

Слишком израненным.

Через нить, связывающую их с Ником в Силе, Мейс почувствовал, как молодой корун отключился. Что-то произошло и с самим джедаем, и все раны внезапно напомнили о себе.

Каждый порез и каждый синяк, каждая треснувшая кость и каждое растянутое сухожилие, укус на шее и дыра в его животе — все они вспыхнули беззвучными воплями.

Его световой меч потяжелел, а руки замедлились. Депа выжгла полосу ему на груди, и Винду пошатнулся.

Его боевой дух вовсе не был уничтожен. Он даже не улетучился. Мейс чувствовал его. Джедай мог потянуться и коснуться его.

Боевой дух ждал его во тьме.

Лорц Джептан дрожал. Он сидел на корточках в тесной комнате, в которой не было ничего, кроме передатчика размером с освежитель. Он старался не прислушиваться к затихающей симфонии бластерных выстрелов наверху. Каждый замолчавший ствол означал, что его жизнь теперь защищает на одного солдата меньше.

Руки так сильно тряслись, что он еле смог набрать нужную комбинацию на кодовом замке, запиравшем бронированную оболочку инфопланшета. Наконец открыв его, он начал на ощупь искать в беспросветной мгле разъем на передатчике. Из-за трясущихся рук подключение кабеля инфопланшета к разъему сильно напоминало попытку засунуть нитку в иголку ногами. Но он все же смог это сделать.

Облегченно выдохнув, полковник набрал код сигнала отзыва дроидов-истребителей.

Ничего не произошло.

Мгновение спустя экран его инфопланшета сообщил: «ОШИБКА РПД. НЕВОЗМОЖНО ВЫПОЛНИТЬ КОМАНДУ. ОШИБКА РПД».

РПД означало «радиопродействие».

Сигналы по-прежнему глушились.

Мейс сквозь Силу почувствовал отчаяние Джептана. И это был подарок.

Будь на месте джедая кто-нибудь другой, он бы, может статься, даже улыбнулся.

Винду в последний раз взглянул на тьму, что звала его…

На тьму внутри, отражающую тьму снаружи…

И отвернулся.

Он выключил свой меч и опустил руки.

Депа, готовая убить, шагнула вперед.

Мейс сделал шаг назад.

Она прыгнула к нему, нанося удар, а он скользнул в сторону. Она продолжала атаковать, а он продолжал отступать: мимо тел, сквозь обломки уничтоженных бластерами панелей. В итоге он оказался рядом с панелью, которая все еще работала: в сумраке мерцали огоньки, похожие на глаза дроида.

Клинок, состоящий из зеленого пламени, взметнулся вверх, замер и устремился вниз.

И Мейс наконец позволил себе расслабиться.

Он упал на пол у ее ног, а лезвие, вместо того чтобы рассечь пополам его череп, разрубило панель позади него. Вдоль всего разреза синими вспышками заискрили кабели.

Эта панель управляла глушащим оборудованием космопорта.

Внизу, в комнате с передатчиком, Джептан ошарашенно и благодарно смотрел на экран инфопланшета, словно его только что неожиданно одарили незаслуженной наградой.

На экране горели слова: «КОМАНДА ВЫПОЛНЕНА».

С первыми лучами занявшегося рассвета, осветившего снежную шапку Дедушкиного уступа, дроиды-истребители в небе над Пилек-Боу перестали преследовать пилотируемые клонами корабли и ушли в глубины космоса.

В командном бункере ураган темной мощи достиг пика, замер и начал ослабевать.

Мейс лежал на полу. Он сомневался, что сможет снова подняться на ноги.

Депа смотрела на него сверху вниз, лицо ее освещало зеленое, словно сами джунгли, свечение ее клинка, и на мгновение лучик света пронзил темное безумие ее глаз.

— О, Мейс…

Ее голос был полон невыносимой боли. Ее лезвие потухло, и руки бессильно опустились:

— Мейс, прости меня… мне так жаль…

Он смог поднять ладонь и потянуться к ней:

— Депа…

— Прости меня, Мейс, — повторила она и приставила излучатель светового меча к виску. — Нам не следовало приезжать сюда.

— Депа, нет!

Мастеру-джедаю хватило неизвестно откуда взявшихся сил, чтобы приподняться, встать и прыгнуть на бывшую ученицу. Но он был слишком измотан, слишком изранен и действовал слишком, слишком медленно.

Она нажала на кнопку включения.

Один короткий щелчок — будто кто-то хлопнул в ладоши — раздался позади него, и на металле ее меча проскочила маленькая вспышка, которая вышибла оружие у Депы из рук.

Меч, словно в замедленной съемке, пролетел по воздуху и упал куда-то в груду обломков оборудования.

Депа оглушенно моргнула, словно не смогла понять, почему до сих пор жива, и осела на пол.

Мейс повернулся туда, откуда раздался звук.

Возле тела мертвого акк-стража, опершись спиной на стену и зажимая одной рукой ужасную рану на груди, ухмылялся через прицел дымящегося пистолета Ник Росту:

— Я же тебе говорил…

— Ник…

— Говорил, что умею стрелять… — Его пальцы ослабли, и пистолет упал на пол. Следом за нулевиком опустилась и рука. И глаза коруна закрылись.

— Ник, я…

Росту уже ничего не слышал.

— Спасибо, — прошептал Мейс.

И пошатнулся. Ему пришлось опереться рукой на сломанную панель коммуникатора, чтобы не упасть.

Бункер вновь наполнили тишина, темнота, смерть…

И низкое рычание.

Рычание исходило от огромной тени, что поднялась над лежащими трупами.

— Итак, дошало. Мы снова встретились. В последний раз.

— Похоже на то.

Тень источала мощь. Мощь, подобной которой Мейс еще никогда не встречал.

А он устал. Рана в животе от светового меча буквально сочилась болью, что сжирала все его силы.

Тень махнула рукой:

— Ну, давай. По правилам джунглей.

— Нет, — медленно возразил Мейс. — По правилам джедаев.

— В чем заключаются правила джедаев?

— Тебе незачем знать, — ответил ему Мейс. — Ты не джедай.

Виброщиты, включившись, загудели.

— Я жду, джедай гхоша Винду.

Мейс вытянул руку, и световой меч оказался в ладони.

Мастер-джедай замер.

— Ты боишься напасть на меня.

— Джедаи не боятся, — сказал Мейс. — И мы не нападаем. Пока ты ведешь себя мирно, я веду себя так же. Ты только что узнал два правила джедаев. Правда, пользы они тебе не принесут. Раньше ты не обращал на них особого внимания, Кар. А сейчас начинать уже поздно. Все закончилось.

— Ничего не закончилось! НИЧЕГО! Пока мы оба живы!..

— Это еще одно правило джедаев. — Мейс сделал пару шагов в сторону и нашел место, где он мог не бояться на кого-нибудь наступить. — Если ты сражаешься с джедаем, ты уже проиграл.

Темные очертания приблизились:

— Прекрасные слова от того, кого я уже избивал.

— Истребители отозваны. Город выстоял. Они сдадутся Республике. У нас нет причин для боя.

— У таких, как мы, свои причины.

Мейс покачал головой:

— Это не состязание за звание «большого пса». Если у меня не будет выбора, я тебя покалечу. Сильно.

— Тебе меня не обмануть.

— Согласен, не обмануть. Но я могу убить тебя. Хотя я бы и предпочел этого не делать.

— Очередные джедайские правила?

Мейс расслабился:

— Ты собираешься хоть что-нибудь делать? Я уже устал от всего этого.

— Отдохнешь, когда помрешь, — прорычал Вэстор и прыгнул вперед.

Блеснул ультрахром. Мейс мог бы встретить его — лезвие против щитов, — но вместо этого он скользнул в сторону.

Он не собирался драться с этим человеком. Не здесь и не сейчас. Нигде. И никогда.

Вэстор был моложе, сильнее, быстрее и куда могущественнее. И у него было оружие, которому клинок джедаев не мог причинить никакого вреда. Мейс не победил бы в подобной битве даже в лучшие времена, а в тот момент джедай был далеко не в лучшей форме: он был измотан до предела, у него была масса тяжелых ранений и разбитое сердце.

Но тот факт, что световой меч был бесполезен против этих щитов, не делал их неуязвимыми.

Когда лор-пилек приготовился к очередному прыжку, Мейс потянулся к Силе. Виброщит, застрявший в стене над головой Ника, включился, завизжал, разрезая броню бункера, вырвался из плена и рванул, словно ракета, к спине Вэстора.

Благодаря своим невероятным рефлексам Кар развернулся и выставил щиты в оборону перед грудью задолго до того, как надо было отбить летящий снаряд…

Вот только они его не отбили…

Когда Вэстор касался одним щитом другого, они начинали металлически выть, он не зря всегда прислонял их плоскость к плоскости, а не край к краю.

Вибрирующая кромка летящего щита прорезала щиты Кара, обе его кисти и вошла в грудную клетку буквально в сантиметре от сердца.

Вэстор удивленно воззрился на Мейса, так, словно мастер-джедай предал его.

— Тебя предупреждали, — сказал Винду.

Голова лор-пилека вяло качнулась, он замер. А затем упал на колени:

— Ты убил меня.

Казалось, он сам не верил собственным словам.

— Нет, — ответил Мейс. — И это еще одно из правил джедаев. Смерть — плохая расплата за твои преступления. Ты летишь на Корусант. И предстанешь там перед судом.

Лор-пилек пошатнулся. Его взгляд потерял осмысленность.

— Кар Вэстор, — огласил Мейс Винду, — вы арестованы.

Вэстор наклонился вперед. Джедай поймал его и перевернул лицом вверх, прежде чем опустить потерявшего сознание лор-пилека на пол.

Затем, опираясь на панель управления, Мейс поднялся на ноги.

Он никак не мог сфокусировать свой затуманенный взгляд. На какое-то мгновение он даже перестал осознавать, где находится. Может быть, в кабинете Палпатина. Или в комнате для допросов в Министерстве юстиции. Или в штабе Разведуправления. Или в комнате смерти на Лоршанском перевале.

А может быть, и в Храме джедаев… но в Храме джедаев не могло так пахнуть.

Правда же?

— Мастер Винду?

Он узнал этот голос, и его сознание вернулось в командный бункер.

— Все закончилось? — напряженно поинтересовался Джептан из комнаты с передатчиком. В голосе его слышалась невероятная усталость и какая-то потерянность. — Я уже могу выйти?

Мейс посмотрел сверху вниз на Кара Вэстора и на постепенно разрастающуюся вокруг него лужицу крови. Посмотрел на лежащие тут и там трупы солдат-клонов и техников ополчения. Посмотрел на Ника Росту, прислонившегося к стене.

— Мастер Винду? — Голова Джептана осторожно высунулась из дыры в полу. — Мы победили?

Мейс посмотрел на печальную, сжавшуюся фигурку Депы Биллабы и подумал об условиях своей победы.

— Кажется, я единственный, кто остался на ногах, — медленно проговорил Мейс Винду.

Другого ответа у него не было.