Глава 23

Что я тут вообще делаю?

Странно, но только сейчас я стал задумываться над этим вопросом. Видимо, сказывается совершенно однообразное путешествие по запутанным коридорам, в которых, мы, несмотря на уверения Ханта, умудрились в очередной раз заблудиться. Я мысленно обругал себя за лень: разве сложно было снять изображение с монитора в лаборатории с картой? Теперь вот снова идем обратно, Ричард внимательно высматривает одному ему понятные закорючки на стенах, отыскивая нужное направление. И я, убаюканный окружающей тишиной и неспешным шагом, неожиданно для себя задумался над действительно важным вопросом.

Порой происходит так, что череда событий подхватывает и несет за собой, и ты, безвольной марионеткой, участвуешь в них не в роли главного действующего лица, а как почетный зритель в первом ряду дорогого театра. Все происходящее кажется шикарной постановкой очередного кино, досмотрев которое не поленишься посетить любимый форум и дать оценку на уровне между "все плохо" и "сплошной тупняк".

Так почему не возникает желания изменить происходящее? Это же не кино, где ты — безвольный зритель, это твоя жизнь — единственная и неповторимая. Но ты, увлеченно влившийся в повествование, напрочь забываешь о своих способностях и возможностях.

На Черную Звезду я возвращался с четко поставленной целью, а сейчас иду непонятно куда неизвестно зачем. Все эти загадочные киперы, "Странники", Лабиринты, экспедиции, туристы, заброшенные станции и несуществующие ковчеги — что это? Бред больного воображения, дурацкое развлечение скучающих от безделья военных, масштабная постановка игрового кино или цепочка никак не связанных событий?

И есть ли здесь что-либо загадочное, на чей поиск отправлено столько разных людей? Или весь смысл этого места сводиться к тому, что каждый попавший сюда за время бесплодных поисков осознает ценность собственной жизни...

Если хоть на миг остановиться и задуматься, то придешь к мысли, что вся жизнь — спланированный аттракцион. Рождение, обучение, работа, снова обучение и опять работа. А где здесь что-то неуловимое, принадлежащее лично тебе? Может быть, твоя работа, которую способен выполнять любой сокурсник, или достижения в виртуальном мире, форуме, кружке ценителей техники Потерянной Земли, межзвездной ассоциации ксенопсихологов? Неужели человеческая раса, несмотря на техническое развитие, распространенность по Галактике и безграничные знания обо всем — всего лишь муравейник?

Вот Ноль! Как всегда, только начинаешь задумываться о чем-то действительно важном, как бурный поток мыслей сбивает с толку и заносит в неведомые дали. Нет, не проведешь!

И все же — что я тут делаю? Может быть за очередной дверью найдется кто из экспедиции или Ли? Глупо. А может я человек с очень развитой интуицией, практически как мутант, и меня сюда заманили именно для этого загадочного поиска? Ну да, кому же не хочется почувствовать исключительную важность своей просто феноменальной личности. Ага, обычный пилот со скрытыми паранормальными способностями. Интересно, есть ли в стандартной аптечке "выпрямитель мозгов"?

Похоже, единственное здравое объяснение моего здесь присутствия — случайный прохожий. И пока все занимаются важным делом, моя задача — топать, смотреть, впитывать полученные знания и помалкивать. Лишь бы что не спугнуть...

***

— Где-то здесь должен быть выход на лестницу, ведущую в лабораторию, — растерянно Хант застыл по центру большого помещения, которое из-за столиков, стульев и шкафчиков так и хочется назвать кают-компанией.

— Предлагаю исследовать все входы и выходы, — предложил Ричарду.

— Обращайте внимание на любые странности, дверь может быть замаскирована, — предупредил Хант и, подойдя к стене, стал медленно обходить комнату.

Чтобы попасть сюда, нам пришлось найти потайную лестницу, очень надежно спрятанную за обычной дверью. Единственным существенным препятствием должен был быть переходной шлюз, но он оказался настежь распахнут. И после такого будет спрятан вход в лабораторию с жилого блока? Если бы шлюз был элементарно закрыт, попасть в это место было бы не проще, чем на борт запертого ковчега.

Открыв первую попавшуюся дверь, я попал в длинный коридор с множеством дверей. Жилой блок? Заглянув в ближайшую, рассмотрел подтверждение догадки: маленькая комнатка, ковать, шкаф, стол, полочка с рядом книг и еще одна дверь, за которой оказалось очень необходимое для жизни человека помещение. Посетив по прямому назначению маленький санузел, я не удержался и подошел к полочке. Взяв в руки книгу, я с удивлением понял, что она сделана из бумаги! К сожалению, прочитать даже название не получилось — непонятная вязь символов. Я скинул с плеча рюкзак, вытащил блокнот, чтобы сфотографировать книгу.

— Вот вы где, — раздался голос от двери.

— Я нашел кое-что интересное, — попытался отмахнуться от Ханта и спокойно заняться найденным сокровищем.

— А я нашел спуск в лабораторию, — гордо отозвался Ричард, и, подойдя ко мне, заглянул через плечо, — "Одиссея". Классика.

— Что?

— Древняя поэма о приключениях. Не заморачивайтесь, сомневаюсь, что вам будет интересно содержание данного повествования.

— Лаборатория интересней?

— Намного, — уверенно ответил Хант, развернулся и вышел из каюты.

Название узнал, а содержание за пять минут явно не осилить, так что я не стал, как выразился научник, "заморачиваться", а вернул в рюкзак блокнот, добавив к нему и найденную книгу. На полочке осталось еще несколько, и, секунду поразмыслив, я и их закинул.

***

— Вот она, самая главная лаборатория Кен-Кела... — заворожено произнес Хант, когда мы прошли через очередной открытый шлюз и попали в огромное помещение.

Не впечатляет. Просто большой зал, несколько металлических столиков с мягкими креслами, целый ряд удобных стульев у стен перед длиннющим пультом управления непонятными агрегатами, который, похоже, описывает все помещение. На высоте двух метров прямо над пультом ряд темных мониторов до ярко белого потолка, и только в одном месте, практически напротив входного шлюза, на небольшом экранчике видна бегущая цветная линия. И только пройдя полпути к месту, подающему хоть какие-то признаки жизни, я обернулся и увидел просто потрясающее зрелище: справа от шлюза стены нет, и в десятке метров от помещения прямо в черной пустоте завис переливающийся всеми оттенками красного и желтого огромный кристалл... Заворожено подойдя прямо к краю пола, рассмотрел прозрачный узкий мостик, ведущий к кристаллу, и несколько рядов светлых точек по краям круглой шахты, идущих вниз и вверх. Если кристалл в высоту метра два, то между точками расстояние по метру, и, судя по этому, шахта идет метров на тридцать вверх и на сотни метров вглубь. Кстати — дорожка доходит до кристалла, но никаких видимых креплений у него нет — как он завис в пустоте?

— Ричард, — позвал научника.

— Что? — глухо отозвался Хант, похоже, уже ковыряющийся у пульта.

— Обернитесь!

Сзади донесся ошеломленный выдох, а через несколько секунд рядом со мной появился научник, потрясенно произнес:

— Реактор...

Что взять с ученого? Если он ищет реактор, ты ему хоть что ни покажи, все свою песнь продолжать будет. Как может быть кристалл-переросток производителем энергии? Где толстенные провода, защитные поля и запрещающие знаки для посторонних?

— Сомневаюсь.

— В чем? — недоуменно спросил Хант.

— В вашем выводе. Эта штуковина никак не может быть реактором.

— Вы с чего сделали такой вывод? — насмешливо поинтересовался собеседник.

— Реактор должен гудеть, отдавать энергию, или, если заглушен, быть просто куском металла и пластика. А здесь что? Огромный кристалл, сверкающий как праздничное украшение.

— Вот именно потому Кен-Кел и был гением, — уверенно начал Хант, — что его творения напрочь отметали привычные подходы. Например, по его мнению, дабы обойти все ограничения для ИИ, его следовало создавать не в виде любого привычного устройства, а в виде комбинации различных по природе электромагнитных полей.

— Разве это возможно?

— У него не вышло — значит невозможно. А вот реактор действительно существует...

— Ага, вот он висит и сверкает? — насмешливо интересуюсь.

— Совершенно верно. Его создали, но не запускали.

— То есть?

— Вы даже не представляете, какие возможности у этого "кристалла". В теории, мощность излучения сравнима со звездой!

— Звезды разные бывают.

— И что? Представьте, что будет, если в этой шахте появится источник энергии, сопоставимый с Солнцем. Катастрофа космического масштаба. Именно поэтому никто не пытался запустить этот реактор, работа велась только по его созданию.

— Зачем тогда создавать то, чем невозможно воспользоваться? — вырвался логичный вопрос.

— Кен-Кел прекрасно понимал, что ковчеги — маленький шанс на будущее человеческой расы, — Хант, насмотревшись на кристалл, вернулся к еле живому пульту, занял место оператора и с упоением стал щелкать разные кнопки, активировать сенсорные панели, но на экране все так же бегает цветная тоненькая полоска. Я присел в соседнее кресло. Ричард продолжил:

— Строительство даже одного корабля требовало очень много ресурсов и времени. Поэтому совершенно неясно, откуда мог появиться ковчег "NEW WORLD". Неважно это в принципе. Важно то, что Кен-Кел прекрасно понимал: времени остается все меньше, ресурсы заканчиваются, состояние планеты все хуже, постоянные катастрофы ухудшают и без того плачевную ситуацию. Поэтому и был затеян проект вакуумного реактора.

— Альтернативный источник энергии — это хорошо, но зачем создавать такой, каким невозможно пользоваться? — перебил Ханта. Говорит много, но яснее не становится.

— Эх, молодежь, все вам не терпится, — укоризненно заметил Ричард, после чего продолжил, — вы думаете, он не понимал, что и для чего делает? Кен-Кел нашел выход из, казалось бы, безнадежной ситуации. Научное бюро АЕС занималось созданием уникального гравитационного двигателя. Эта технология могла спасти миллионы жизней, но для ее воплощения требовался океан энергии. Для решения этой проблемы и был запущен проект "вакуумный реактор".

— И что? Ковчеги, как транспортные корабли, в день смогли бы делать несколько рейсов на выбранные для переселения планеты?

— Не совсем, — вздохнул Хант. Начали появляться первые плоды "игры на пульте": экран оператора засветился, на нем появилась непонятная информация, и вверху на стене заработал огромный монитор, аналогично демонстрирующий ахинею.

— Ресурс ковчегов слишком мал для подобного их использования. Идея была проще: построить на естественном спутнике Земли сеть гравитационных двигателей, запитать ее вакуумным реактором и перевезти как можно больше людей на Луну.

— Мутантов.

— Естественно, финансированием и ходом проекта управлял АЕС.

— Получается, Кен-Кел собирался из спутника создать ковчег?! — выдохнул я потрясенно, когда до меня дошел смысл фразы Ханта.

— Верно, — спокойно ответил Ричард, напряженно изучающий что-то на экране перед собой, — только его идея провалилась.

— Почему? Реактор он же смог создать!

— Пока Кен-Кел был увлечен работой, от аналитиков АЕС пришла информация о скорой гибели планеты. В итоге, гениальный ученый улетел в неизвестном направлении, последний ковчег покинул Землю, после чего вскоре она погибла. Захватив с собой и Луну.

— Нестыковка, — сделал я простой вывод.

— Поясните, — заинтересованно попросил Хант и, наконец, оторвался от пульта.

— Если Кен-Кел хотел превратить Луну в ковчег, то почему он построил свой вакуумный реактор не на ней, а на маленькой планете, да еще и в другой звездной системе? Причем, насколько я знаю, среди ближайших систем точно нет родной для человечества. Да и вообще координаты Солнца неизвестны...

— Думаю, все просто, — насмешливо ответил Хант.

— Э-э-э, не разделяю вашей уверенности...

Ричард улыбнулся, повернулся к пульту, что-то сделал, в результате чего на экране появились бегающие символы, чем-то отдаленно смахивающие на обычные цифры.

— Вот и все... — загадочно произнес и повернулся ко мне.

— Я не могу точно описать ход тех событий, но общую картину несложно нарисовать, — Ричард оперся на спинку стула и продолжил. — Ресурсов на Земле катастрофически не хватало, да и за всем строго следили, так что, скорее всего, вместо строительства лаборатории и убежищ на Луне, Кен-Кел строил ковчег, на который переправлял своих людей. И в то время, которое считается датой его пропажи, корабль с ним на борту покинул систему. Видимо, команда "NEW WORLD" боялась встречи с мутантами, поэтому и была выбрана не подходящая для заселения планета, на которой построили копию лаборатории на Луне и закончили строительство реактора. Может быть, Кен-Кел хотел эту планету использовать в роли ковчега — это уже не узнать. Он мог и не знать, что Земля погибла... И, видимо, когда стало понятно, что их никто не обнаружил, было проведено заселение пригодных для жизни планет.

— Вы думаете, с Элении началось возрождение человеческой расы?

— Скорее, продолжился ее упадок, — недовольно заключил Хант.

— Не вяжется как-то...

— Неужели? — поинтересовался Хант, — а как же неприязнь к Иным и мутантам? Вы здесь живете отрезанные от Вселенной, такой вот питомник в целой звездной системе!

— Что значит "вы"? — заметил странность во фразе Ханта.

Ричард загадочно улыбнулся:

— Как вы думаете, почему мы с вами пошли не центральными лестницами, а по лабораториям?

— Там, наверное, просто жилые модули попадались бы...

— У каждой лаборатории свой жилой модуль, — насмешливо сказал Ричард, — на самом деле, если спускаться по центральной лестнице, то уткнешься носом в криогенные массивы. Вы знаете, что это такое?

— Нет, — ошеломленно отвечаю. К чему он клонит?

— Камеры хранения. Людей. Там могут быть заморожены на тысячи лет как тела, так и частицы ДНК с записью в банке данных информации с мозга пациента. Понимаете?

Мне показалось, что привычный хаос мыслей, кружащийся в голове, на самом деле четко структурированный поток, к которому, для понимания всей ситуации, необходим ключик в виде правильного подхода. События последних недель вдруг сложились в четко видимую картину, и, хоть и осталось множество вопросов, но и возникло понимание происходящего. Осталось неясным самое главное — какая роль отведена мне в этом действе?

— Кто вы? — задал я резонный вопрос.

— Ричард Хант, — насмешливо ответил собеседник, задумчиво потер висок и продолжил, — вы понимаете, я как заново родился. Поначалу накатило недоумение — прекрасно помню, как летел в крейсере за последним ковчегом, и вдруг оказался на лунной станции, причем одновременно знакомой и неизвестной. Только через день понял, что это лаборатория Кен-Кела, на которой не довелось побывать. Вы и представить себе не можете, что я почувствовал, когда понял — я здесь один. Горит свет, работает любая техника и ни души...

Глаза Ханта затуманились, на губах расцвела грустная улыбка, а взгляд прошел сквозь меня, будто я стеклянный. Повисшую тишину разрушил неожиданно эмоциональный голос:

— А потом я столкнулся с молодым человеком в странном костюме, который представился молодым пилотом непонятного истребителя, вывалил на меня целую гору интереснейшей информации, и, оставив планшет с пожеланием "не скучать", продолжил свой путь. Целый день я провел, копаясь в этой игрушке и выуживая ценности из бескрайнего океана совершенно бесполезной ерунды! — голос Ханта потускнел, как и улыбка. — А потом я понял, что все, за что мы так боролись, на что возлагали все надежды — провалилось.

— Э-э-э... Вы о чем?

Взгляд Ричарда прояснился, и, ехидно хмыкнув, он продолжил:

— Прошли тысячи лет, а что изменилось? Молодежь, все так же, совершенно не ориентируется в происходящем, принимает любую ерунду за чистую монету, и, в то же время, отвергает крупицы истины... Вот чем вы здесь занимаетесь? Ходите, смотрите, ничего не делаете. Какой в этом смысл? Выполнить чей-то глупый приказ, намотать километры, доложить об исполнении задания и успокоиться?

— Даже если и так — чем плохо? — недоуменно поинтересовался.

— Это беспорядок, хаос. Бесполезная трата ценнейших ресурсов.

— Я с вами не согласен. Почему бесполезная трата? Это мое личное время, могу им распоряжаться по своему усмотрению!

— Вот, — улыбнулся Ричард, — вы себя рассматриваете как самостоятельную единицу, а не как часть общества. Жизнь, на самом деле, сложное испытание, и только объединив усилия на выполнение самых важных задач можно добиться определенных успехов.

— Я ж не один тут хожу, — насмешливо перебил собеседника.

— Вам все шутки, — хмыкнул Ричард, кинул взгляд на экран оператора и продолжил, — впрочем, скоро все закончится.

Я только открыл рот, чтобы спросить, что именно закончится и когда, как Хант неожиданно продолжил:

— "От судьбы не уйдешь" говорили когда-то. Все равно, в итоге, происходит то, что и должно было произойти... — Ричард грустно вздохнул. — Вы даже не можете себя представить, в какое странное время я родился. Жизнь изгоя — нелегкое испытание, а еще постоянные "изменения к лучшему", которые, по существу, лишь ухудшали взаимоотношения между обычными людьми и возникшей новой расой. Вот вы, например, добившись определенных успехов в жизни, какую судьбу подарили бы своему ребенку — истинного члена общества или сложную жизнь обычного человека?

— Кхм... я так сразу и не могу сказать... хотя, в принципе, не вижу особых трудностей в том, что просто быть собой.

— "Быть собой", — насмешливо повторил Хант, — в этом то и вся загвоздка, что вся будущая жизнь стала зависеть от момента появления новой жизни. И выбрать надо сразу и навсегда.

— Выходит, вы решили...

— Да! — перебил меня Хант, и, выпрямившись в кресле, горячо затараторил, — я был выдающимся специалистом по созданию сложных вычислительных систем, что позволило мне в конечном итоге занять высокий пост в АЕС. И только это место гарантировало дальнейшую счастливую жизнь моей семье. Хотя, стоит признать, за годы работы мое мировоззрение сильно изменилось, и я стал приверженцем нового взгляда на мир, пусть даже в нем мне и нашлось места.

— Грустная история. Потому вы и оказались на борту крейсера, а не на ковчеге? — спросил у замершего Ричарда.

— Нет. Мы искали Кен-Кела, я был на борту как человек, знавший его в реальности.

— Как же лететь без гения?

— Кто откажется от услуг специалиста такого уровня, тем более что равных ему не было. Но все произошло так спонтанно и нелепо...

Сложно представить в какой спешке стартовали последние корабли, когда стало известно о скорой гибели планеты. Когда опаздываешь, забываешь привести себя в порядок, взять ключ и платежную карточку, путаешься в носках, все из рук валиться, а ноги просто заплетаются. А как себя поведешь, если узнаешь о скорой неминуемой опасности?

— И неожиданно... — добавил к словам Ханта.

— Тут вы не правы, — улыбнувшись, сказал Ричард и откинулся на спинку кресла.

— Не понял.

— Вы думаете, катаклизмы планетарного масштаба могут случиться неожиданно? Тем более, если созданы искусственно.

Я сглотнул, а Хант, поднес ладони к подбородку, переплетя пальцы, и продолжил:

— Случайности не случайны. По крайней мере, сложно не понять, что будет, если вызвать легкую дестабилизацию единой энергетической системы планеты. К тому же, очень легко буквально по секундам расписать, что будет происходить после этого момента. Так что все произошедшее было не случайно, а скорее, закономерно.

— Вы хотите сказать...

— По-моему, я уже сказал, — прищурив глаза, Хант поймал мой взгляд, — Земля была уничтожена намеренно. Ковчеги с мутантами покинули опасную зону и отправились по выбранным маршрутам, а изуродованная планета с остатками не нужных в будущем расцвете человеческой цивилизации людей была списана как ненужный мусор.

— В истории все не так, — я потрясенно выдохнул.

— На то она и история! — отчеканил Хант, и добавил, — и нам уже никогда не стать ее частью.

— Думаете?

— Уверен, — произнес Ричард, и ответил на мой недоумевающий взгляд, — взгляните на монитор. Это отсчет времени до запуска реактора на полную мощность. Как вы можете легко догадаться, произойдет маленький "Бум!" космического масштаба. Надеюсь, этой звездной системе с ее миллионами ничтожных жителей настанет конец!

Странно. А такой интересный собеседник, да еще и из далекого прошлого, и вдруг оказывается — законченный псих. Надо потихоньку отодвинуть его от пульта, и посмотреть, как остановить этот таймер!

— Даже не пытайтесь, — спокойно произнес Хант, поймав мой взгляд, — во-первых, вы совершенно не разбираетесь в этом оборудовании, а во-вторых, у вас просто совершенно нет времени на манипуляции. А если быть предельно точным, до запуска осталось десять секунд.

И, уставившись в экран, Ричард стал механически произносить:

— Девять...

Я замер. Что делать? Может, пришелец из прошлого и вакуумный реактор — выдумка скучающего ученого, который решил развлечься за счет молодого и неопытного попутчика? Рассказал несколько "реальных" историй, поводил по бесконечным тоннелям и сейчас потешается?

— Восемь...

Так, стоп! О чем я вообще думаю?! А если опасность действительно существует, то секунды промедления могут стоить миллиарды жизней ничего не подозревающих жителей Элегии. По идее, любое действие на пульте управления можно отменить, но как? Надписей практически нет, а где есть — полная ахинея. Больших красных кнопок, которые так любят ставить на тренировочных кораблях, означающих "нажми и не волнуйся" тоже в пределах видимости не наблюдается. Станцевать на операторском месте — разве это что-то даст?

— Семь...

Запугать Ханта и заставить его отменить запуск реактора? Но как? Уже буквально через несколько секунд от нас останутся разве что атомы...

— Шесть...

Рванувшись, я стал рядом с Ричардом, который на мое резкое перемещение не обратил внимания.

— Пять...

Кто так делает?! Море безликих кнопок, сенсорные панели добавляют к этому многообразию еще больше вариантов. Перевожу взгляд на экран оператора в надежде на нем увидеть хоть какое-то подобие команды "Отмена".

— Четыре...

Отодвинув Ханта, "сыграл" на пульте замысловатую мелодию. Ничего не изменилось... Похоже, последние секунды жизни стоило потратить на что-либо более существенное, чем бесплодные попытки отменить неминуемый конец. Хотя, нельзя сдаваться! Еще есть немного времени.

— Три...

"Нет, ну он издевается" — мелькнула мысль, и я зло стукнул по экрану. Заныла отбитая рука, а из груди вырвался гневный рык:

— Выруби эту чертову штуковину!!

— Два... — произнес Хант и добавил. — Это невозможно.

— Один...

Секунда — это много или мало? Иногда так не хватает буквально мгновения, чтобы принять правильное решение, а потом долгие часы, дни, и, в запущенных случаях, годы, постоянно вспоминаешь и коришь себя за неверный исход ситуации. К сожалению, заранее невозможно приготовится к жизненным перипетиям, и очень часто ловишь себя на мысли, что вот если бы раньше об этом знал, то все было бы совершенно по другому... С другой стороны, если всегда все делать правильно, никогда не ошибаться, и знать все наперед — останешься ли человеком, или превратишься в нечто другое? Все знающее, все могущее, и от этого безмерно грустное существо...

Секунда затянулась... Нет, это конечно же хорошо, но, в то же время, и странно. Никаких ощущений. Я осторожно открыл глаза: на экране вместо цифр появилась привычная абракадабра.

— Знаешь, Ричард, за такие шутки в нормальном обществе принято к товарищам, вроде тебя, применять воспитательные меры, — окинув взглядом удивленного Ханта, уставившегося в монитор с вытаращенными глазами, я прикинул свои возможности по нанесению легких телесных повреждений любителю подшутить над окружающими. Стопроцентный неутешительный итог для ученого.

Хант резко вскочил и рванул к огромному проему в стене с мостиком до кристалла.

— Стой!

Ричард остановился где-то на середине мостика.

— Защита от случайностей. Необходимо подтвердить задачу на терминале кристалла, — быстро выкрикнул научник, и мелкими шажками стал приближаться к зависшему в пустоте реактору.

Я озадаченно замер перед мостиком. Несмотря на легкий шелест одежды Ханта, четко улавливается легкое похрустывание, будто мостик стеклянный, и под весом взбудораженного Ханта может обрушиться в любой момент. И научник это видимо понял: медленными, осторожными, шажками, приближается к кристаллу.

— Ричард!

— Да? — замер в двух шагах от зависшего великолепия Хант.

— Кто вы на самом деле?

— Ричард Хоунт, — ответил и, сделав шажок, добавил, — Кенотар.

Отметив про себя странное имя, я в точности повторил движение научника: шагнул левой ногой. Только, в отличие от него, с силой опустив ногу на мостик. Раздал звонкий хруст и я, вслед за Ричардом, выпал в открытую шахту.

Я почувствовал, что скорость падения стала возрастать, в груди образовалось напряжение, которое через пару мгновений переросло в громкий крик. Полегчало. Свет от огней в шахте превратился в яркие полосы, а в душе родилось недоумение — сколько еще падать?

Теперь точно все... Чем дольше летишь, тем выше скорость, и тем меньше шансов выжить при падении. Так, стоит абстрагироваться от этих мыслей, и подумать о чем-то хорошем, как часто показывали в кино. Только, в отличие от кадров, смонтированных профессиональным режиссером, и удачно вставленным в подходящий момент, я не смог вспомнить ни одной картины из своей жизни. Только вертится одна единственная мысль: что я пропустил?

Бедняга "Воробей". Столько ждет капитана, а в итоге...

Загрузка...