Узник Марса

^{The House of the Evil Eye}

^{журнал «Weird Tales», № 7, 1936}

Глава 1

— Доктор Дейл, я пришел к вам, потому что мне сказали, что вы — единственный человек, который может мне помочь.

— Зачем вам моя помощь, господин Карлин?

— Я боюсь, что мой сын погиб от сглаза.

Обратившийся к нам назвался Генри Карлином из Тауристона, штат Массачусетс. Сейчас он навис над доктором Дейлом. Он был человеком средних лет, с тонкими седыми волосами, выразительными чертами лица и мудрыми синими глазами. Только цена его одежды могла подсказать нам, что перед нами богатый человек.

Доктор Джон Дейл являл сильный контраст с Карлином. Ему исполнилось более сорока, и он был аккуратным, крепким. Его волосы и короткая вандейковская бородка были аккуратно подстрижены. Кожа у него была гладкой, а из-за больших карих глаз он казался на несколько лет старше меня. Сейчас доктор Дейл сидел за столом, а я, Харли Оуэн, его помощник, расположился на стуле в углу.

— Итак, вашего сына погубил сглаз? — переспросил Дейл, внимательно посмотрев на Генри Карлина.

— Знаю, что звучит глупо, но боюсь, что все именно так! — пробормотал Генри Карлин. — И врачи, занимавшиеся делом моего сына, высказались, что, если дела обстоят именно так, помочь мне можете только вы.

— Они рассказали вам о характере моей работы? — поинтересовался доктор Дейл.

— Да, — ответил Генри Карлин. — Они сказали, что вы специалист в борьбе силами Зла, чьи проявления лежат за пределами обычной медицины. Они сказали, что вы известны среди врачей. Но на самом деле, вы, доктор Дейл, специалист по Злу.

Доктор Дейл кивнул.

— Верно, господин Карлин. Но сглаз… Вы уверены, что знаете, что такое сглаз?

— Некоторые люди обладают силой с помощью простого взгляда наградить людей болезнью или даже убить, не так ли? — ответил Генри Карлин.

— Это основа, но далеко не все, — согласился доктор Дейл. — Сглаз, как вы верно сказали, дарован определенным мужчинам и женщинам, чтобы убивать живые существа, глядя им в глаза. Это сила дарована им силами Зла, которые в итоге полностью завладевали несчастными и влияли на окружающих с помощью взгляда. Это что-то вроде гипноза… Ведь гипноз и подобные вещи работают через взгляд… Мужчина или женщина могут принять на себя удар сглаза, преднамеренно отдавшись силам Зла, которые после овладевают ими и в свою очередь делают их взгляд смертоносным. Когда-то предполагалась, что способность к сглазу передается по наследству, и его дети получают способность к сглазу, пока тот, кто принял этот дар, не откажется от него. А если он никогда не откажется от него, то со временем, переходя из поколения в поколение, этот дар исчезнет. А пока этого не случится, совершенно невинные люди будут рождаться с даром сглаза… Незащищенные люди случайно попадают под такой взгляд, и тогда этот взгляд через глаза жертвы проникает в мозг и может повредить важные жизненные центры нервной системы. Если на несчастного упадет несколько таких взглядов, он может даже умереть. Единственная защита от сглаза — колдовские символы, которые вызывают доброжелательные колдовские силы, чтобы те противостояли злым силам сглаза. Такие символы часто используются, так как боязнь ужасной силы сглаза велика.

— Тогда, — быстро заговорил Генри Карлин, который внимательно слушал доктора Дейла, — если кто-то был поражен сглазом, но оправился, и когда снова подвергся бы сглазу, наверное, заболел бы?

Доктор Дейл кивнул.

— Несомненно. Те, кто когда-то был поражен сглазом, впоследствии уязвимы, пусть даже они носят защитные символы, о которых я упоминал. Первый же удар превратит его в жертву…

— Так я и думал, — пробормотал Генри Карлин. — Вот это, доктор Дейл, похоже, и случилось с моим сыном.

Доктор Дейл откинулся назад на спинку кресла.

— Вы сэкономите много времени, господин Карлин, если расскажете мне о случае вашего сына с самого начала, — тихим голосом посоветовал он.

То, как спокойно держал себя доктор Дейл, укрепило уверенность в себе Генри Карлина, который в свою очередь откинулся на спинку кресла. Когда он приготовился начать рассказ, доктор Дейл взглянул на меня и кивнул, отдав безмолвный приказ. Теперь я должен был записывать все основные детали того, что сказал Карлин, как я поступал, когда у доктора Дейла появлялись клиенты.

— Все началось пару месяцев назад, — начал Генри Карлин. — Именно тогда Дональд — мой сын, встретил Розу Мионэ и её семью. Я должен вам сказать, что Дональду всего двадцать три года, и он всего год назад закончил обучение в Гарвардской школе Делового Администрирования. Вернувшись в Тауристон, он занял должность в Национальном банке в Тауристоне, где я вице-президент… Тауристон — город приличного размера. Там расположен текстильный центр, вы знаете. Но работа в банке для Дональда была весьма скучной после Кембриджа и Бостона… Моя жена умерла через год после рождения Дональда, и большую часть он прожил в доме с экономкой. Он не жаловался, но я видел, что он был немного обеспокоен и недоволен своей жизнью… А пару месяцев назад Дональд пришел домой в отличном настроении. Он сказал мне, что в тот день он встретил самую прекрасную девушку, с какой когда-либо сталкивался. Её звали, по его словам, Розой Мионэ. Она живет в западной части Тауристона со своими отцом и дедушкой Иосифом и Петром Мионэ, там, где проживают американцы итальянского происхождения. Все следующие дни Дональд с дрожью в голосе говорил об этой девушке, а потом неожиданно заявил, что женится на ней, если она согласится… Только тогда я понял, что Дональд действительно серьезно относился к этой Розе Мионэ, и, хотя я предпочел бы, чтобы мой сын женился согласно моему выбору, я, конечно, не собирался мешать ему, тем более, что он описал девушку как очень красивую и культурную. Дональд говорил, что она слишком застенчива, чтобы позвать меня в гости для знакомства. И все же я, вероятно, поехал бы встретиться с ней, если бы не здоровье Дональда. Через неделю после встречи с этой девушкой Дональд захворал. Но я стал беспокоиться о его здоровье. Я подумал, что он поссорился со своей возлюбленной. Потому что он всякий раз возвращался после их встреч с очень кислой миной. Я уже собирался напрямую поговорить об этом с Дональдом, когда случилось ужасное… Врачи, с которыми я решил проконсультироваться, сказали, что он в тяжелом состоянии и его жизненно важные органы поражены каким-то недугом, а его жизненные силы таят прямо на глазах. Врачи сообщили мне, что причина подобного недомогания озадачила их. А потом госпожа Гарсия рассказала мне ещё кое-что… Так вот госпожа Гарсия сообщила мне, что Дональда сглазили. Конечно, я сказал ей, что такого быть не может. Но она очень серьезно говорила об этом. Заявила, что Дональд должен держаться в стороне от человека, чей злобный взгляд поразил его… Я совершенно не думал о её словах, потому что все мое внимание было направлено на то, чтобы помочь Дональду выздороветь. Потребовалось четыре недели отдыха, прежде чем Дональд смог снова подняться на ноги, прежде чем его силы смогли восстановиться. За все эти дни Роза Мионэ ни разу не навестила его, даже не позвонила и не написала. И я должен признать, её подобное отношение к Дональду заставило меня относиться к ней предвзято… Но отношение Дональда к этой девушке ничуть не изменилось, потому что, как только он набрался достаточно сил, чтобы выйти из дома, он отправился в другой конец Тауристона, чтобы увидеть её. Он ходил к ней три или четыре дня, но каждый раз возвращался все печальнее. Я поинтересовался, в чем дело, и он ответил, что Роза Мионэ, похоже, полностью изменилась в своих чувствах к нему… А потом, через четыре дня после выздоровления, Дональд вновь заболел!.. Как и раньше, врачи согласились, что жизненно важные нервные центры Дональда пострадали от таинственной боли. Они сказали, что он должен отдохнуть. Но теперь госпожа Гарсия была очень взволнована и сказала мне, что, несомненно «дурной сглаз снова поразил Дональда, как она и боялась. И на этот раз я не был уверен, что она ошиблась. Потому что врачи так ничего и не могли объяснить, какой недуг поразил Дональда… Когда Дональд снова медленно начал выздоравливать, я увидел, что он буквально зациклен на этой Розе Мионэ, и слышал, как он раз или два произносил её имя во сне… Я решил, наконец, зайти к ней и попросить приехать, посмотреть на Дональда, потому что чувствовал: это пойдет ему на пользу. Итак, два дня назад я с этой целью отправился в западную часть Тауристона… Оказавшись в итальянском квартале, я спросил, где смогу найти дом Петра Мионэ, дедушки Розы. К моему удивлению, те, у кого я наводил справки об этом доме, предупредили, чтобы я в тот дом не ходил. При этом они делали странные жесты руками, словно хотели оградить себя от чего-то ужасного. Потом мне сказали, что дом Мионэ — проклятый. Они утверждали, что все трое Мионэ: Петр, его сын Иосиф и его внучка Роза, обладали дурным глазом и уже испортили жизнь не одному человеку в этом районе!.. Я был поражен. Я сразу вспомнил взволнованные речи госпожи Гарсии о том, что Дональд страдал от сглаза. Я вспомнил, что сразу после встречи с этой Розой Мионэ Дональд заболел и ослабел, а потом слег. И после того как он выздоровел, стоило ему увидеться с этой девушкой… три или четыре дня, и он снова слег. Эти люди были уверены, что все Мионэ обладают даром сглаза. Поэтому, вместо того чтобы посетить их, я вернулся домой, надеясь узнать, так ли это. Я переговорил с врачами, которые лечили Дональда, мог ли всему виной был сглаз. Они ответили мне, что это возможно. Но раньше никто из них не сталкивался с таким откровенным и сильным проявлением злых сил. Кроме того, они сообщили мне, что доктор Джон Дейл из Нью-Йорка, известный как специалист по Злу, мог бы наилучшем образом помочь мне в этом случае. Итак, этим утром я поехал из Тауристона в Нью-Йорк, доктор Дейл, и теперь хотел бы, чтобы вы отправились со мной в Тауристон. Я ничего не говорил о своих опасениях Дональду, но хочу, чтобы вы знали: мне кажется, что и в самом деле злой глаз Мионэ поразил его и проклятие сглаза медленно убивает. А если все так и есть, я хочу, чтобы вы нашли способ спасти моего сына!

Теперь лицо Генри Карлина стало белым и словно окаменело. Он вытянул руки в бессознательном обращении.

Все это время доктор Дейл внимательно слушал рассказ нашего гостя и изучал Карлина. Когда же тот закончил рассказ, доктор выдержал многозначительную паузу, потом потянул себя за короткую бородку и поинтересовался:

— Вы сказали, что ваш сын после выздоровления при первой волне болезни виделся с этой Розой Мионэ три или четыре раза, прежде чем слечь снова?

— Да, — ответил Генри Карлин. — И скоропалительность этой второй волны болезни поразила меня. — А что за жесты вы видели у итальянцев во время расспросов о Мионэ? Такие?

Доктор Дейл вытянул правую руку, потом изогнул кисть, выставив указательный палец и мизинец.

— Точно такой, — тут же подтвердил Карлин.

— Это знак тех, кто опасается сглаза, — заметил доктор Дейл. А потом он замолчал, задумался и, нарушив собственное молчание, объявил: — Господин Карлин, я собираюсь взяться за это дело. Оуэн и я отправимся с вами в Тауристон, как вы простите. Но мне нужно время, чтобы собрать всё необходимое.

— Конечно, — согласился Генри Карлин. — И должен сказать: я заплачу, сколько потребуется.

— Плату мы сможем обсудить позже, — проговорил господин Дейл. — Если ваш сын действительно пал жертвой сглаза этих Мионэ, то чем скорее мы окажемся там, тем лучше для тех, кого поразил сглаз.

Через два часа мы с доктором Дейлом сидели с Генри Карлином в купе вагона, который ехал на север из Нью-Йорка в Тауристон.

Глава 2

Мы добрались до Тауристона только во второй половине дня, и в самом деле убедившись, что цель путешествия — типичный фабричный городок Новой Англии. Текстильные фабрики стали возводить вдоль реки к западу от города. Они росли как грибы, обрастая железнодорожными путями и складами.

А заводы привлекли в Тауристон иностранных рабочих, которые приехали вместе с семьями и заселили ряды грязных каркасных кирпичных домов в западной части города. На юго-восточной стороне протянулись более аккуратные жилые улицы с несколькими затененными и тихими аллеями претенциозных домов. В сторону этих кварталов и направился Генри Карлин, прямо к большому особняку в колониальном стиле, наполовину скрытому за густыми зарослями зеленых вязов.

— Мой дом, — объявил Генри Карлин, любезно помогая доктору Дейлу и мне выбраться из машины. — А вот и миссис Гарсия.

Мы поднялись на крыльцо. При этом доктор Дейл нес маленький черный саквояж с инструментами, а я — наш чемодан. Женщина, одетая во всё чёрное, ждала нас у двери. Её волосы — снежно-белые, но лицо её было гладким, а проницательные черные глаза ярко сверкали.

— Господин Дональд в порядке? — с тревогой спросил Генри Карлин, когда мы вошли, и миссис Гарсия кивнула.

— По его словам, ему лучше. Он сказал мне, что хочет выйти. Но я ответила, что вам это не понравится.

— Это доктор Дейл и господин Оуэн, миссис Гарсия, — представил нас Карлин. — Пожалуйста, отнесите наверх их вещи.

— Пойдемте и посмотрим на Дональда, если вы не против, — предложил он нам. — Он в Солнечной комнате.

Доктор Дейл и я последовали за ним по коридору со стенами из панельного дерева. Когда мы отправились вглубь дома, я заметил, что домработница пристально смотрит нам вслед.

Генри Карлин открыл нам дверь, и мы вошли в комнату, где три стены были стеклянными, через них помещение заливал слабевший вечерний свет. По всей комнате были расставлены прекрасные плетеные стулья и растения в горшочках. На одном из стульев восседал молодой человек в свободной пижаме. Он откинулся на спинку стула, словно дремал.

Когда мы вошли, он встал. Дональд Карлин оказался привлекательным молодым человеком со светлыми, ржавыми волосами и голубыми глазами. Однако выглядел он очень усталым. Лицо у него было бледным, и двигался он так, словно испытывал сильную слабость или долго болел.

— Дональд, это доктор Джон Дейл, о котором я тебе говорил, — начал Генри Карлин. — И с ним господин Харли Оуэн, его помощник.

Дональд Карлин приветливо улыбнулся нам, обменявшись рукопожатием с каждым.

— Но я уже говорил отцу, что врачи мне больше не нужны, — объявил он. — Только вот не смог его убедить. Насколько я понимаю, вы своего рода специалист?

Доктор Дейл кивнул и занял кресло, которое предложил ему Генри Карлин.

— Да, вы можете назвать меня психологом. Мне сказали, что ваша болезнь несколько озадачила местных врачей.

Дональд Карлин сделал нетерпеливый жест.

— Эти врачи пытались сделать целую проблему из того, что я всего лишь почувствовал слабость. Мне нужно было немного отдохнуть, и я почувствую себя почти так же хорошо, как и обычно.

— Вы не чувствуете ничего, кроме слабости? — спросил его доктор Дейл. — Я хочу сказать, что вы сами вовсе не чувствовали себя больным?

— Конечно, — ответил молодой Карлин. — И, как мне кажется, это озадачило их. Особенно они удивились тому, что я обессилел, но при этом не испытывал никакой боли.

— Вы не можете поточнее описать свои ощущения? — попросил доктор Дейл. — Знаете ли, существует много разных вариантов слабости.

Дональд Карлин заколебался.

— Что ж… у меня было ощущение, что внутри меня, какая-то важная часть меня… Не знаю, как описать это неприятное чувство… Но все это было совершенно безболезненно. Звучит глупо? Но это ощущение было ни на что не похоже… Словно боль, но без боли… А потом я почувствовал страшную слабость.

— И когда вы впервые испытали эту безболезненную боль? — продолжал расспросы доктор Дейл. — Можете вспомнить?

Карлин медленно кивнул.

— Да. Пожалуй, это случилось около восьми недель назад. Я запомнил, потому что это был день, когда я познакомился с Розой Мионэ… Той ночью я не мог заснуть, отчасти от волнения, отчасти потому что впервые почувствовал эту безболезненную боль.

Дыхание Генри Карлина участилось, в нем послышались хриплые, надрывные нотки, и доктор Дейл подозрительно посмотрел на него, потом он повернулся к Дональду.

— Вы чувствовали слабость и в последующие дни?

— Да. И с каждым днем становилось все хуже, — объявил Дональд. — Наконец я настолько ослаб, что даже упал. Несколько недель я был сильно болен, но теперь мои силы по большей части вернулись.

— Вы и в самом деле так считаете? — спросил Дейл, и Дональд Карлин кивнул.

— Да, тогда мне определенно стало лучше. Я вышел погулять. Но на следующий день я почувствовал себя хуже. А потом ещё хуже. Сейчас я вроде бы оправился от второй волны этой странной болезни… Полагаю, вам все это уже рассказал мой отец.

— И всякий раз, отправляясь гулять, вы заходили в гости к мисс Мионэ?

Дональд Карлин с удивлением посмотрел на доктора Дейла.

— Да, так и было. Разве эти события связаны?

— Не берите в голову, — отмахнулся, улыбнувшись, доктор Дейл. — У вас не было других ощущений, кроме этой странной безболезненной боли и слабости?

Молодой Карлин снова замялся.

— Да, у меня порой возникала мысль о том, что я вижу галлюцинации. Это было странное ощущение. Когда я спал, мне все время казалось, что кто-то внимательно смотрит на меня.

Услышав эти слова, Генри Карлин побледнел, и доктор Дейл напряженно наклонился вперед, пытаясь поймать взгляд молодого человека.

— Кто смотрит? — спросил он. — У тебя есть предположения о том, кто это может быть?

Дональд Карлин замялся, а потом ещё более неохотно ответил:

— Что ж, похоже, это прозвучит довольно глупо, но это были глаза Розы… Розы Мионэ, о которой я упоминал. Они были темными, красивыми и странными…

— Выходит, глаза этой мисс Мионэ какие-то особенные? Что в них такого?

— Точно не скажу, — объявил Дональд. — Они кажутся такими темными и бездонными. Заглянув в них, вы словно получаете удар тока. Наверное, это у них наследственное, потому что у её отца и деда точно такие же глаза.

Доктор Дейл встал. Его лицо было таким же спокойным и невозмутимым, как всегда, но я знал, что он был взволнован. А потом мой друг неожиданно повернулся к Генри Карлину.

— Думаю, сегодня нам больше не стоит беспокоить вашего сына, — сказал, словно обрезал, доктор. — Завтра у нас будет много времени, чтобы заняться делами.

Дональд Карлин улыбнулся.

— Надеюсь, у вас нет более срочных дел, — заметил молодой человек. — Сейчас я чувствую себя совершенно здоровым и хотел бы пойти прогуляться.

— Тебе пока не стоит выходить, Дональд, — вмешался его отец — Не хочу, чтобы рецидив ещё раз повторился.

— Не уверен, что подобное возможно, — проворчал Дональд. — Ты пытаешься представить меня больным, хотя я совершенно здоров…

После доктор Дейл, Генри Карлин и я вышли в общий зал и закрыли за собой двери в комнату молодого человека. Тут же старик схватил за руку доктора Дейла.

— Вы слышали? Глаза Розы Мионэ… Это именно то, чего я боялся!

— Все это, безусловно, говорит о том, что вашего сына поразил сглаз Мионэ, — заявил доктор Дейл. — Но, чтобы окончательно вынести вердикт, мне, без сомнения, нужно увидеть эту девушку. Думаю, сейчас мне и Оуэну стоит отправиться на прогулку, чтобы познакомиться с этой красавицей.

— Но, если она и в самом деле обладает этой ужасной силой, вы сильно рискуете, отправившись к ней в гости, — проговорил Генри Карлин.

Дейл покачал головой, достал из своего черного саквояжа какие-то штуковины и спрятал их в карман.

— Эти амулеты защитят нас от злой силы. Вы сказали, что эти Мионэ живут в другом конце города?

— Да, нужно пересечь весь Тауристон, — подтвердил Генри Карлин. — Улица Карделл… А там любой покажет вам, где живут Мионэ.

— Тогда в путь, — воскликнул доктор Дейл. — Мы вернемся через пару часов.

Мы вышли. Генри Карлин пристально смотрел нам вслед с немым беспокойством, а потом повернулся, видимо, собираясь вернуться к своему сыну. Миссис Гарсия тоже пристально следила за нами, словно знала о наших намерениях.

Ночная тьма уже стала сменять сумерки после заката, когда мы добрались до деловой части города. Вечерние развлекательные заведения — магазины и театры — уже зажгли свои огни. Но нас они не интересовали. Вскоре мы вышли в грязную западную часть города. Теперь к северо-западу от нас вдоль берега реки протянулись безмолвные в этот час заводы. Но на центральных улицах кипела жизнь. Смуглые мужчины и женщины сновали поодиночке и группами, спеша по своим делам после дневной смены. Из толпы доносились крики на итальянском, испанском и португальском, а также ругательства на нескольких балканских языках и смех. Полуобнаженные молодые люди, устроившие игрища под уличными фонарями, пронзительно кричали. А кроме того, сквозь эту шумную атмосферу то и дело прорывался звон гитары и резкие переливы кларнета.

После недолгих расспросов, мы нашли улицу Карделл и обнаружили, что она короткая, темная, спускается по склону прибрежного холма к реке. Тут стояли квадратные, напоминающие коробки каркасные дома. Уличные фонари были только в начале улицы. Тем не менее люди сидели на ступенях своих домов, а некоторые бродили по улице, но тут было много меньше шума, чем на центральных улицах.

Мы остановились на улице, оглядываясь.

— Я бы предпочел не упоминать тут Мионэ, — объявил доктор Дейл. — Но нам нужно каким-то образом выяснить, где они живут.

И доктор направился к крыльцу дома, возле которого мы стояли. В свете, льющемся из окон гостиной, мы увидели пожилую итальянку, которая сидела на крыльце.

Она с неприязнью взглянула на доктора Дейла. Глаза у неё были черными, словно крыло ворона.

— Извините, что беспокою вас, — вежливо начал доктор Дейл, — но мы интересуемся, кто где живёт?

— О ком конкретно вы хотите узнать? — спросила женщина.

— О семействе Мионэ, — скривившись, ответил ей доктор Дейл. — Кажется, глава его Пётр Мионэ?

Глаза женщины расширились от смеси удивления и ужаса. Она сделала знак от дурного глаза, причем так быстро, что я едва рассмотрел её движение, а потом вскочила и бросилась в дом. Оттуда сразу же послышались возбужденные голоса, говорившие по-итальянски. Неожиданно в доме замолчали, и на крыльцо выскочил мужчина, который, казалось, был готов броситься на нас, чтобы разодрать голыми руками.

— Что вам нужно от Мионэ? — поинтересовался он. — Вы их друзья?

— Не то чтобы друзья… — замялся доктор Дейл. — Если говорить откровенно, мы их никогда не встречали.

— Вот и не нужно с ними встречаться! — высунулся из дверей другой. — Они нехорошие люди… Они насылают сглаз! Я, Доменик Миллéра, предупреждаю вас об этом!

— А почему вы думаете, что Мионэ могу навести сглаз? — продолжал расспрашивать доктор Дейл.

— Думаю? Я не думаю… Я знаю! — Тут он схватил доктора Дейла за руку и потащил его за собой в дом. Я, естественно, последовал за ними. Войдя, мы оказались в комнате, освещенной газовой лампой. Тут был ещё один мужчина и две женщины. Одна из женщин была именно той, что раньше сидела на крыльце. Все трое пристально уставились на нас.

В углу комнаты стояла деревянная кровать — единственный предмет мебели в комнате, за исключением нескольких стульев. И в ней лежала девушка лет семнадцати. Лицо у неё было с тонкими чертами, кожа была бледной, а черные глаза широко открытыми. Девушка внимательно, настороженно разглядывала нас.

Миллéра подвел доктора Дейла и меня к кровати, а потом, указав на девушку, объявил:

— Это моя дочь Джулия, — проговорил он трагическим голосом. — Вот откуда мне известно, что Мионэ обладают искусством сглаза.

Взгляд доктора Дейла скользнул от больной девушки к её отцу.

— Вы хотите сказать, что эту девушку сглазили…

— Её сглазил проклятый старик Пётр Мионэ. Да! — воскликнул Доменик Миллéра. — Он колдун и обладает дурным глазом. Точно таким же, как у всех его домашних. И у его сына Иосифа и дочери его сына Розы… Пётр Мионэ сильно рассердился на нас, когда я сказал, что он должен быть наказан за то, что взглядом убил мальчика Сафетти. Он возненавидел меня за это и при случае сглазил мою Джулию. Она никак не могла от него защититься. С тех пор она заболела, а эти проклятые Мионэ до сих пор хотят по улицам безнаказанно.

Рука Миллéра очертила в воздухе защитный знак, а остальные присутствующие торжественно закивали. Больная девушка так и не шевельнулась.

— Говорите, что Пётр Мионэ убил мальчика с помощью сглаза? — переспросил доктор Дейл, и Миллéра кивнул.

— Да, сын вдовы Сафетти, Феликса Сафетти. Мать ребенка разозлила Мионэ, и это была его месть. Разве нельзя, чтобы по повелению Господа эту семью смыло с лица Земли?

Доктор Дейл покачал головой, когда снова вышел на крыльцо с Миллéра.

— Ужасно, — проговорил он. — Но ваша дочь поправится.

— Да, теперь она выздоравливает. Мы держим её там, где взгляд дурного глаза Мионэ не сможет навредить ей, — заметил Доменик Миллéра. — Но она так медленно выздоравливает.

— Но вы все же можете сказать мне, где на этой улице находится дом Мионэ?

— Вам не следует ходить туда. Я ведь предупредил вас о том, кто они такие, — пробормотал Миллéра — Их дом внизу у реки, в самом конце улицы…

А потом он замолчал, уставившись на улицу. Тишина неожиданно воцарилась во всем микрорайоне. Люди, которые раньше сидели на крыльце своего дома, неожиданно замолчали и поспешно вошли в свои дома. Женщины чуть дальше по улице собирали детей, которые до того играли посреди улицы. Те, кто прогуливался по тротуару, поспешили по своим домам.

А все потому, что со стороны освещенной части улицы в сторону реки по улице брел одинокий человек — высокая, прямая, черная фигура, в мягкой черной шляпе и длинном черном пальто, несмотря на то, что погода была теплой. Незнакомец шел, опираясь на палку. Когда он подошел ближе, Миллéра увлек нас в переплетение теней. Вскоре незнакомец прошествовал мимо нас.

Он казался старым, хотя его лицо едва можно было различить во тьме. Кожа у него была морщинистой, а волосы на висках — седыми. Его глаза прятались в тени шляпы, но мы видели зловещую улыбку, которая играла на его лице. Он неторопливо прошествовал мимо нас, и когда он исчез на другом конце улицы, люди снова начали выходить из своих домов, снова расселись на ступенях, глядя вслед странному человеку, пока его фигура не растаяла в вечернем тумане, поднимавшемся с реки.

— Кто это был? — поинтересовался доктор Дейл, и Доменик Миллéра в чувствах потряс кулаком вслед исчезнувшей фигуре.

— Это и был тот самый злобный негодяй, о котором мы говорили! Да, это был сам Пётр Мионэ, глава этого проклятого семейства.

Глава 3

Миллéра вернулся в дом, а доктор Дейл вместе со мной отправился дальше по улице. В дальнем конце улице было довольно темно, но мы отлично видели, что там много меньше домов. Чуть дальше тускло блестела река.

— Кажется, Мионэ тут хорошо знают.

Доктор Дейл пожал плечами.

— Как думаете, доктор Дейл, эта девушка действительно стала жертвой сглаза? — поинтересовался я.

— У неё были все симптомы жертв сглаза, Оуэн, — ответил мой друг. — И, видимо, дом впереди — именно тот, который мы ищем.

Улица Карделл неожиданно ушла вниз, спускаясь к берегу реки, который был футов на тридцать ниже того места, где мы стояли. Вдоль берега протянулась каменная стена, и последний дом на улице был построен прямо на этой стене.

Этот дом, который, как мы знали, был обителью Петра Мионэ и его семьи. Он казался темной квадратной массой — бесформенным сооружением, чья входная дверь открывалась прямо на тротуар. В щели в жалюзи на окнах пробивались лучи желтого света. Два или три дома из тех, что стояли по соседству, были совершенно темными, что говорило лишь о том, что никто не желал жить рядом с домом Мионэ.

Доктор Дейл и я остановились в темноте неподалеку от дома. Теперь доктор Дейл извлек из кармана два предмета, один из которых передал мне. Я осмотрел его в тусклом свете с улицы. Доктор дал мне двухдюймовый серебряный диск, на котором было отчеканено странное изображение — человеческий глаз, вокруг которого располагались картинки, изображавшие семь меньших фигур: скорпион, собака, олень, стрела, змея, лев и сова На обратной стороне диска была странная застежка. Когда я взял этот странной амулет, я почувствовал, что от него исходит какая-то странная энергия, как будто он был заряжен чужеродной мне энергией.

— Прицепи этот амулет себе на лацкан, Оуэн, — распорядился доктор Дейл, прицепив себе точно такой же амулет. — Это самый сильный из амулетов, что могут противостоять злым силам сглаза.

Я прицепил этот амулет себе на пиджак и поинтересовался:

— И вы собираетесь прямо так заявиться к этим Мионэ?

Доктор Дейл кивнул.

— Мы должны выяснить в самом ли деле они обладают достаточно силой, чтобы навести этот ужасный сглаз. И уж только после этого мы начнем действовать.

Доктор Дейл и я направились к дверям дома Мионэ. А потом мой спутник осторожно постучал в неё. Не было никакого ответа. Доктор Дейл собирался снова постучать, когда дверь резко распахнулось, и нас на мгновение ослепил яркий свет.

Когда же мы вновь частично обрели способность видеть, то увидели, что перед нами в дверном проеме стоит стройная девушка. Она была среднего роста и одета в простое синее платье. Волосы темным облаком обрамляли овальное лицо, которое в искусственном свете казалось оливковым, с аккуратными чертами и печально изогнутым ртом. Печаль была написана на её прекрасном лице. И во взгляде её, похоже, не было ничего необычного.

Глаза у неё были мягкого бархатистого черного цвета, хотя зрачки казались чересчур большими. В тот момент, когда я впервые встретился с ней взглядом, я как будто ощутил в их темных глубинах какое-то странное движение чего-то ещё более темного, сокрытого за радужной оболочкой глаза. И в то же мгновение я почувствовал, что буквально ошеломлен! Я был буквально потрясен! Казалось, в меня ударила молния, вот только вместо того, чтобы попасть прямиком в мои глаза, она отлета к лацкану пиджака, где был приколот странный амулет. Это странное ощущение длилось лишь мгновение. Потом странное чувство исчезло. Девушка с ужасом уставилась на меня и доктора Дейла, а потом на амулеты у нас на одежде.

— Что вам надо? — довольно грубо поинтересовалась она. Голос у неё был низкий, вибрирующий.

— Вы мисс Роза Мионэ, не так ли? — спросил доктор Дейл, и девушка молча кивнула. — Мы знакомые Дональда Карлина, — продолжал Дейл. — Сейчас я его врач. Я — доктор Джон Дейл, а это мой помощник Оуэн. Я хотел бы посоветоваться с вами относительно болезни Дональда.

Подняв руку, девушка сжала свое горло.

— О Дональде? Но я ничего не могу сказать о его болезни… Я ничего об этом не знаю!

— Значит, вы даже не знаете… — удивился доктор Дейл. — Почему же Дональд Карлин чувствовал себя хуже и хуже всякий раз, после того как бывал здесь и встречался взглядом с вами?

Прежде чем испуганная Роза Мионэ смогла ответить, кто-то воскликнул у неё за спиной.

— Что там разговор о взглядах Розы?

За спиной девушки стоял Пётр Мионэ. Теперь он был без шляпы, и его лицо, обрамлённое серо-стальными волосами, напоминало древнюю маску какого-то злого бога. Он сначала взглянул на амулеты на наших лацканах, а потом быстро оглядел доктора Дейла и меня.

Взгляд Петра Мионэ напоминали глаза девушки, черные и необычно большие, переполненные темной силой. И когда я встретился с ним взглядом, я вновь ощутил потрясение от осознания смертоносных сил, обрушившихся на нас и отхлынувших назад, словно натолкнувшихся на невидимый щит.

Роза Мионэ повернулась и скрылась в доме, оставив Петра Мионэ в дверях разбираться с нами.

— Так какое вам дело до взглядов Розы? — повторил он. — И кто вы такие, чтобы вмешиваться в дела Дональда Карлина?

— Я — доктор Джон Дейл, и я приехал в этот город, потому что проживающий здесь Дональд Карлин заболел, из-за того, что ваша внучка сглазила его, — спокойно ответил доктор Дейл.

Пётр Мионэ холодно рассмеялся, с презрением рассматривая меня и доктора Дейла.

— Ещё один, кто думает, что у нас, бедных Мионэ, есть дар сглаза! — усмехнулся он. — Вы слишком много значения придаёте людским суевериям.

— Разве суеверие поразило дочь Доменика Миллéра? — как бы между делом поинтересовался доктор Дейл, и при этих словах лицо Петра Мионэ стало дьявольским. Его глаза, казалось, источали черное зло.

— Что ты знаешь о дочери Миллéра? — прорычал он.

И тут рядом с Петром в дверном проеме появился ещё один человек, не такой высокий, как Пётр Мионэ, среднего возраста. Его чувствительное лицо больше напоминало лицо девушки, чем Петра. Но его черные глаза были точно такими же, как и у остальных членов этого семейства. Если вглядеться в них, то чувствовалась странная сила — сила, от которой нас оберегали наши амулеты.

— Что происходит, отец? — поинтересовался он у Петра Мионэ. — Роза сказала, что эти люди спрашивали о юном Карлине.

— Молчи, Иосиф, — отрезал Пётр Мионэ. — Эти два дурака так похожи на тех, кто живет здесь.

Он вновь обратил на нас свой взгляд, и его темные глаза казались бесноватыми.

— Кто бы вы ни были, вы обвиняете нас в том, что мы обладаем даром сглаза, — прохрипел он. — На вашем месте я бы сел на поезд и постарался уехать отсюда подальше и больше не появлялся бы в этих краях. Сила сглаза может поразить вас, когда на вас не будет того, что вы надели сейчас.

— Я вас не боюсь, Пётр Мионэ, — обратился к нему доктор Дейл. — Ни твоего сглаза, ни твоего злого дома. Существуют силы более могущественные, чем силы Зла, которые питают вас своей силой. Если нужно, то и их можно использовать против вас!

Лицо Петра Мионэ скривилось, став столь ужасным, что на мгновение мне показалось, что он бросится на нас и попробует разорвать на куски голыми руками. И он вновь устремил на нас свой взгляд, словно хотел пробить щит, которым оградили нас наши амулеты. Потом он быстро оттолкнул Иосифа Мионэ и захлопнул дверь у нас перед носом.

Доктор Дейл повернулся ко мне. Он внимательно огляделся, когда мы отправились назад по темной улице.

— Я так боялся, Оуэн! — воскликнул мой друг. — Пётр Мионэ и его внучка и в самом деле обладают даром сглаза! Ты почувствовал удар, когда встретился с ним взглядом? Оуэн, если бы на нас не было этих амулетов, эти злые взгляды скосили бы нас на месте.

— Но, доктор Дейл, как нам бороться с… — спросил я своего учителя. — Сопротивление дурному взгляду не может его победить.

— Но его можно… — И тут доктор Дейл замолчал, словно пораженный важной мыслью.

Он внезапно остановился, схватил меня за руку и быстро потащил в темный переулок между пустыми домами в хитрое переплетение теней. Машина с ярко включенными фарами промчалась мимо нас по темной улице, потом взвизгнули тормоза, и машина затормозила.

Машина остановилась перед крыльцом Мионэ. Из машины выбралась темная фигура — мужчина, который сразу же направился к крыльцу дома Мионэ и постучал в их входную дверь. Та немного приоткрылась, и в освещенном дверном проеме мы снова увидели эту девушку — Розу Мионэ. И когда свет упал на лицо позднего гостя, мы увидели, что это не кто иной, как молодой Дональд Карлин!

Роза Мионэ воскликнула, попыталась закрыть дверь, но Карлин не дал ей сделать это. Он, казалось, о чем-то умолял её, а девушка никак не могла принять необходимого решения. Она старалась не смотреть в лицо Дональда Карлина, а потом, когда он попытался зайти в дом, она сама вышла к нему, прикрыв за собой дверь.

— Доктор Дейл, это же молодой Карлин! — прошептал я на ухо моему другу. — Может быть, нам стоит поспешить и оттащить его от неё? Её сглаз снова настигнет его…

— Нет, Оуэн, подождите! — пробормотал доктор Дейл. — Она не смотрит на него. Думаю, что в данный момент он в безопасности, хотя я совершенно не понимаю, в чем тут дело.

В темноте Роза Мионэ и Дональд Карлин вышли на улицу и отошли подальше от дома, так что со стороны все выглядело так, словно девушка старается, чтобы её кавалер держался подальше от её дома. Мне показалось, она и в самом деле старается не смотреть ему в лицо. Вскоре они остановились неподалеку от того места, где спрятались мы с доктором Дейлом. И теперь мы могли слышать, о чем они говорят.

Когда они остановились, Дональд Карлин взял девушку за руку.

— Роза, что с тобой? — с тревогой в голосе спросил молодой человек. — Ты так странно себя ведешь и совершенно не слушаешь меня!

— Я слушаю тебя, Дональд! — ответила ему девушка низким голосом. — Я слышала всё, что ты сказал.

— Но ты даже не смотришь на меня! — воскликнул он. — Неужели ты так сердишься на меня, что даже не разу ни пришла взглянуть на меня?

— Я же просила тебя больше не приходить, — отвечала ему Роза Мионэ. — Если бы я хотела, чтобы ты вошел в наш дом, я бы не пошла с тобой сюда.

— Но почему ты не хочешь меня видеть? — требовательно спросил Дональд Карлин. — Роза, я люблю тебя, и я верю, что ты все еще любишь меня. Что же изменилось? Что пошло не так между нами? Я почувствовал, что нечто произошло за несколько дней до моей болезни… До тех пор мы встречались и были так счастливы. А потом ты неожиданно изменилась, не пожелала видеть меня и даже не объяснила, в чем дело. Что за таинственность, почему ты так странно ведешь себя?

— Я не могу рассказать тебе всего! — объявила Роза Мионэ, рыдая в голос. — Ты должен идти, Дональд. Больше ты не должен видеться со мной.

— Я не стану этого делать! — заявил Дональд Карлин. — Роза, скажи мне, это твой дед и отец возражали мне? Так?

— Нет… Все не так! — воскликнула девушка. — Я не могу сказать тебе, Дональд, но ты должен поступать так, как я говорю.

Даже тогда девушка не повернулась лицом к молодому Карлину. Она говорила механически и смотрела мимо него. Не поднимала взгляда на его лицо, переполненное мольбой.

— Делать, как ты говоришь? Никогда больше не видеться с тобой? — протянул Дональд Карлин. — Но тогда я, без сомнения, погибну! Но прежде я уничтожу то препятствие, которое разделяет нас!

— Ты не сможешь! — воскликнула девушка. — Ты ничего не сможешь с этим поделать, Дональд! Ты должен уйти, вернуться к себе домой… А я… я никогда больше не смогу посмотреть тебе в лицо!

Дональд Карлин с изумлением уставился на девушку. Роза Мионэ все ещё всхлипывала, не глядя на него.

— Пожалуйста, пойдем, Дональд, — попросила она. — Ступай. Прежде чем произойдет что-то страшное.

— И что же такого страшного может случиться? — запротестовал он. — Роза, ты так странно себя ведешь. Может быть, ты заболела? Ты даже ни разу не взглянула на меня. Посмотри мне в лицо и скажи все то же самое!

С этими словами Дональд Карлин развернул девушку, чтобы заставить её взглянуть ему в лицо, но она вырвалась на свободу и вновь отвернулась от него.

— Не надо, Дональд! — надрывный крик Розы Мионэ расколол тьму. — Ты не понимаешь, что делаешь!

— Ноя хотел всего лишь, чтобы ты посмотрела на меня, — ошеломленно произнес Дональд Карлин, когда дверь дома Мионэ открылась и на пороге появилась фигура мужчины.

— Дональд, ты должен идти! Пожалуйста, уходи! — воскликнула Роза Мионэ, а потом она добавила скороговоркой: — Они услышали меня… Дед и отец!

— Но я не понимаю… — начал было молодой человек, но тут же осекся. — Хорошо, Роза, сейчас я уйду. Но я вернусь. Независимо от того, что ты или ещё кто-то станет мне говорить… я вернусь.

Он сел в автомобиль. Мотор взревел, и через мгновение машина укатила прочь по темной улице.

Как раз в этот время человек, вышедший из дома, подбежал к Розе Мионэ. Теперь мы увидели, что это её отец, Иосиф Мионэ.

— Роза, я слышал, как ты кричала, и вышел посмотреть, что тут происходит. С кем ты разговаривала? — Девушка не ответила, но когда её отец снова заговорил, в его голосе зазвучали новые, суровые нотки. — Значит, это и в самом деле был Дональд Карлин? Разве ты не обещала больше с ним не встречаться?

— Он пришел и настоял на том, чтобы поговорить со мной! — всхлипнула она. — Он бы и близко не подошел ни к тебе, ни к деду.

Она, рыдая, прижалась к Иосифу Мионэ, и в тусклом ночном свете мы увидели его лицо, странное выражение которого нас сильно удивило. А потом он повел девушку к дому, и вскоре двери захлопнулись у них за спиной…

Доктор Дейл и я простояли какое-то время в полном недоумении. А потом совершенно неожиданно я обнаружил, что все ещё сильно напряжен из-за того, что мы услышали.

— Дейл, что все это значит? — спросил я, когда мы снова выбрались на главную улицу.

Лицо доктора Дейла казалось очень серьезным.

— Хотел бы я знать это, Оуэн, — проговорил он. — Без сомнения, Роза Мионэ обладает силой сглаза, точно так же как её отец и дед, и это она обрушила на Дональда Карлина проклятие неделю назад. Однако сегодня ночью она, похоже, пыталась спасти его от своего смертоносного взгляда.

— И прибавь к этому, что Иосиф Мионэ сказал, что юный Карлин больше никогда её не увидит, — прибавил я. — Это все слишком таинственно для меня.

— Ну, а пока единственное, что мы можем сделать, так это прогуляться в ночи, — заметил доктор Дейл. — Тем не менее мы добились своего, убедились, что это Мионэ поразили проклятием юного Карлина… Теперь нам нужно вернуться в дом пострадавшего.

Мы зашагали по улицам, возвращаясь назад через весь Тауристон к дому Генри Карлина. Там мы обнаружили Дональда, который уже давно вернулся, и нам сообщили что отец молодого человека уже ждет нас… Генри Карлин молчал и слушал рассказ доктора Дейла, в то время как лицо его стало белым как мел.

— Выходит, эти Мионэ и в самом деле поразили Дональда проклятием сглаза, как я и подозревал, — произнес он, когда доктор Дейл закончил свой рассказ. — Так что же теперь нам делать?

— Самое главное, нужно сделать так, чтобы Дональд находился подальше от этого семейства, — ответил ему доктор Дейл. — Он спасся этим вечером, но лишь потому, что эта девушка, Роза Мионэ, тщательно избегала смотреть на него.

— Но как я смогу держать его вдали от Розы Мионэ, когда он все ещё любит её? — поинтересовался Генри Карлин. — Он выскользнул в ночь, ничего не сказав ни мне, ни миссис Гарсия. А если я расскажу Дональду всю правду об этой девушке, он решит, что я обманываю его лишь для того, чтобы он порвал с ней.

— Однако если они снова увидятся, если он встретится взглядом с кем-то из этой тройки, это может оказаться фатальным для него, — предупредил доктор Дейл. — Я думаю над тем, что тут можно сделать, но пока самое важное — держать Дональда подальше от семейства Мионэ.

Теперь бледное лицо Генри Карлина было исполнено решимостью.

— Выходит, мне ничего не останется, как следить за тем, чтобы Дональд не увиделся с ними снова, — проговорил он, и взгляд его был непреклонен и решителен. — Думаю, я знаю, каким образом можно это осуществить.

— Ладно, мы обсудим это завтра утром, — поднимаясь со своего места, объявил доктор Дейл. — А сейчас я и Оуэн отправимся спать…

Я и доктор Дейл проснулись после семи утра. Перед тем как спуститься, доктор Дейл заглянул в комнату Дональда Карлина. Молодой Карлин спокойно спал в своей постели. Не задерживаясь, мы отправились вниз по лестнице.

Домохозяйка, миссис Гарсия встретила нас в низком холле, и прежде чем мы заговорили, она крепко взяла за руку доктора Дейла. У неё был испуганный вид.

— Доктор, он ушел… Я имею в виду господина Карлина! Я не смогла остановить его! — сообщила она и заплакала.

— Ушел? Куда ушел господин Карлин? — поинтересовался доктор Дейл.

— В дом колдунов… он отправился к этим Мионэ! Он хочет сказать им, что уничтожит всех Мионэ, если они не оставят Дональда в покое.

Доктор Дейл повернулся ко мне. Он был бледным и сильно взволнованным.

— Оуэн, мы должны опередить его. Генри Карлин без всякой защиты отправился на знакомство с этой смертоносной троицей! Мы должны остановить его!

Глава 4

Мы прошли в гараж, и через несколько мгновений я уже быстро вел длинный автомобиль Дональда Карлина через Тауристон. Движение было не таким оживленным, как утром, и я, подчиняясь просьбе доктора Дейла, гнал машину на полной скорости. Вскоре, в первых лучах восходящего солнца, мы прибыли в западную часть города.

Я повернул машину на улицу Карделл, и мы промчались вниз по улице туда, где над освещенной солнцем рекой возвышался черный квадратный дом Мионэ. В этот момент к дверям дома подошел человек и застыл на ступенях. Это был Генри Карлин, а в дверях, которые только что открылись, маячил Пётр Мионэ.

Наш автомобиль все ещё катил по улице. Мы видели, что Генри Карлин что-то злобно говорил, а лицо Петра Мионэ кривилось от ярости. Я остановил машину, и мы бросились бегом к этой парочке. Но когда мы это сделали, Пётр Мионэ взглянул на Карлина, а потом, повернувшись, скрылся в доме, хлопнув дверью. А Генри Карлин вначале покачнулся, а потом рухнул на тротуар без сознания. К этому времени я и доктор Оуэн были уже рядом с ним.

— Оуэн, мы опоздали! — воскликнул доктор Дейл, когда мы склонились над старшим Карлином. — Пётр Мионэ сразил его!

Несколько людей уже бежало к ним по улице. Среди них был и Доменик Миллéра.

— Мионэ ещё кого-то прикончили! Проклятые колдуны!

Мы погрузили Генри Карлина в машину. Из дома Мионэ не доносилось ни звука, но возбуждение людей быстро росло. Я слышал среди них страстный голос Миллéра.

Я снова взялся за баранку. С огромной скоростью я устремился через весь город на автомобиле назад, к дому Карлина.

Дональд Карлин выбежал навстречу нам, за ним с перекошенным лицом следовала миссис Гарсия. Мы выгрузили из машины старшего Карлина.

— Что случилось с папой? — воскликнул молодой человек, когда мы перенесли господина Карлина в библиотеку.

— Колдуны! — воскликнула миссис Гарсия. — Они убили его, а теперь…

— Но он ещё не мертв! — огрызнулся доктор Дейл. — Помогите нам посадить его на кушетку… Вот так, чтобы он не заваливался.

Когда Генри Карлин усадили на кушетку, бледного и неподвижного, доктор Дейл отправил экономку за своим инвентарем. Однако он не обращал никакого внимания на вопросы Дональда Карлина, он, склонившись, хлопотал над его отцом.

Казалось, Генри Карлин пребывает в странном состоянии. Его пульс самым странным образом замедлился, дыхание едва вырывалось из его горла, как будто какая-то сила парализовала нервные центры его дыхательных путей. Зрачки его глаз сжались в синие точки, как у несчастной Джулии Миллéра.

Доктор Дейл быстро забрал свой саквояж у миссис Гарсия, как только она вернулась. Он выбрал флакон с прозрачной жидкостью и сделал Генри Карлину подкожную инъекцию. Потом он сломал две капсулы под самым носом больного, и Карлин едва заметно пошевелился, его затрудненное дыхание, казалось, стало ровнее. Сердце тоже забилось ритмичнее. Бессознательное состояние Карлина постепенно перешло в более-менее нормальный сон. Зрители отступили, и доктор Дейл поднялся от постели больного.

— Теперь он вне опасности, — проговорил он. — И, вероятно, будет спать всю оставшуюся часть дня, но для полного восстановления ему понадобится неделя.

— Но что с ним случилось? — вновь спросил Дональд Карлин. — У отца был какой-то приступ?

Дейл посмотрел на него и кивнул.

— Худший вид нападения, чем вы думаете. Но я скоро расскажу вам все об этом… я хочу, чтобы вы остались тут со своим отцом, а нам с Оуэном нужно поработать в другом месте.

Мы оставили Дональда Карлина наблюдать за его спящим отцом. Когда же мы сели в машину, лицо Дейла снова стало мрачным.

— Вернитесь на улицу Карделл, Оуэн, — приказал он мне. — Защитный амулет все ещё при вас? Нам снова нужно посетить семейство Мионэ.

— Доктор Дейл! — воскликнул я, повернул свою машину на запад. — Что вы собираетесь сделать?

— Нам нужно сделать то, что станет самым эффективным действом против Петра Мионэ! — объявил доктор Дейл.

Когда мы повернули на улицу Карделл, я неожиданно остановил машину. Вместе с доктором мы застыли, вглядываясь в то, что происходило в противоположном конце улицы.

Перед домом Мионэ собралась толпа сердитых мужчин и женщин. Они возбужденно переговаривались, а к ним постепенно присоединялись другие американцы и итальянцы жившие на этой улице.

Мы вылезли из машины и пешком направились дальше по улице. Теперь мы видели, что впереди всех стоял Доменик Миллéра и выкрикивал что-то, указывая на дом Мионэ.

Но ему так никто и не отвечал. Двери и окна дома колдунов были плотно закрыты.

— И сколько ещё нам терпеть эту колдовскую семейку? Сколько ещё людей погубит этот колдовской род! — Миллéра выкрикивал это и плакал. — Сколько людей ещё должно погибнуть, прежде чем мы вырвем ваши злые глаза?

— Убить колдунов! — поддержала его дюжина рассвирепевших горожан.

— Смерть негодяям!

— Да, убейте их, потому что Пётр Мионэ убил моего Феликса дурным глазом! — закричала женщина, лицо которой кривилось от ненависти. Это была вдова Сафетти, о которой упоминал Миллéра.

Толпа начала подступать к дому. Доменик Миллéра был в первом ряду, и лицо его кривилось от гнева.

— Смерть колдунам! — кричали они.

— Доктор Дейл, они сейчас устроят самосуд!

— Нет, лучше посмотрим издали, — сказал доктор Дейл, и мы остановились.

Шум резко оборвался. Крики толпы смокли, как по волшебству. Дверь дома Мионэ открылась.

На пороге появился Пётр Мионэ. На нем была его мягкая черная шляпа и длинное пальто, палка в руке. Он оглядел толпу, и на его лице расплылась зловещая ухмылка.

Вероятно, с минуту собравшиеся мужчины и женщины смотрели на Петра Мионэ, широко открыв рты, словно перед ними и в самом деле было воплощение древнего зла. А потом одна из женщин надрывно закричала:

— Колдун!

Она повернулась, готовая бежать.

И тут же, словно по мановению волшебной палочки, паника распространилась и на остальных. Они тоже отступили назад, чтобы избежать взгляда Петра Мионэ. Многие из собравшихся ненавидели Мионэ, но они разбежались, и остались лишь Доменик Миллéра и какая-то женщина.

Когда толпа растаяла, доктор Дейл потянул меня за угол ближайшего дома. В это время те, кто раньше толпился у дома колдуна, разбегались по домам. Пётр Мионэ спокойно стоял на пороге своего дома, ожидая, пока улица не очистится.

Потом, спокойно, словно только что разогнал не обезумевшую от ненависти толпу, а стадо баранов, которые случайно перегородили ему путь, Пётр Мионэ закрыл за собой дверь и не спеша отправился по улице. Он прошел мимо дома за углом которого прятались мы с доктором Дейлом, и направился дальше, а скоро и вовсе исчез из виду.

Улица опять стала пустой и безмолвной, когда доктор Дейл снова вынырнул из-за угла.

— Все, как я и ожидал, Оуэн, — сказал мне доктор Дейл. — Их страх перед сглазом сильнее, чем их ненависть.

— Так что, доктор Дейл, мы пойдем в дом колдунов? — спросил я. — Петра Мионэ там не будет.

— Я специально позволил ему пройти так, чтобы он нас не заметил, — пояснил доктор Дейл. — Хочу повидаться с Иосифом и Розой Мионэ, пока старейшего в семействе нет дома… У меня сложилось о них определенное мнение, которое я хочу или подтвердить, или опровергнуть.

Мы прошлись по улице, а потом доктор Дейл постучал в дверь дома колдунов. Он вынужден был стучать несколько минут, прежде чем дверь открылась.

На пороге стоял Иосиф Мионэ. Казалось, он был чем-то очень сильно встревожен. И снова, как и при первой встрече, в нас ударила неведомая сила, когда он коснулся нас взглядом. Но силы, защищавшие нас, вновь отразили колдовское нападение.

— Я как раз хотел увидеться с вами и вашей дочерью! — начал доктор Дейл.

— Что вам надо? — чуть ли не простонал Джозеф Мионэ. — Сегодня у нас и так достаточно проблем.

— У меня есть вопросы и, именно поэтому я здесь, — довольно резко ответил доктор Дейл. — Думаю, будет много лучше, если мы поговорим внутри.

Джозеф Мионэ несколько секунд колебался, а потом открыл дверь пошире. Когда мы с доктором Дейлом вошли, он запер дверь за нами.

Мы с Дейлом оказались в уютной комнате с цветами, несколькими милыми репродукциями и старым пианино. Роза Мионэ тоже была в комнате. Она казалась даже бледнее, чем её отец. Я снова почувствовал удар чужеродных сил, когда встретился с ней взглядом. Иосиф Мионэ положил ей руку на плечо и повернулся лицом к нам.

— Не собираюсь говорить попусту, — начал доктор Дейл. — Вы оба знаете, как у вас на крыльце сегодня рано утром сглазили Генри Карлина.

Джозеф Мионэ кивнул, нахмурившись.

— Мы видели… Мы были здесь, когда он пришел. Он пригрозил моему отцу расправой, если молодой Карлин ещё раз придет сюда, а отец…

— Ваш отец наложил на него проклятие, посмотрев дурным глазом! — закончил за него доктор Дейл. — А все потому, что у твоего отца есть этот ужасный дар сглаза. Точно таким же даром обладаете вы с дочерью. Эта способность передается из поколения в поколение… Тем не менее я хочу спросить… — Тут доктор Дейл замялся, словно подбирая нужные слова. — Я должен задать вам несколько вопросов. И в первую очередь: не хотели бы вы и ваша дочь отказаться от дара злого глаза?

— Хотите получить ответ на этот вопрос? — в чувствах воскликнул Иосиф Мионэ. — Как вы думаете, я рад тому, что обладаю подобной силой? Или вы считаете, что нам нравится то, что мы не можем посмотреть на тех, кого любим, не подвергая их смертельной опасности? Мы никогда не хотели обладать этой ужасной силой сглаза, но отец мой заполучил этот дар сил Зла и передал его мне, а моя дочь родилась с ним. Но, даже если бы мы хотели, как мы могли бы избавиться от него?

— Думаю, это возможно, — заверил их доктор Дейл. — Представим, что можно было бы избавить вас от силы сглаза…

— Я бы отдала все на свете, лишь бы избавиться от него, — неожиданно выпалила Роза Мионэ.

— Однако, боюсь, мы ничего не сможем сделать, — безнадежно вздохнул Иосиф Мионэ. — Только мой отец, отменив свой договор с силами Зла, мог бы лишить нас дара дурного глаза всех, но он никогда этого не сделает.

— Не будьте в этом так уверены, — посоветовал доктор Дейл. — Но, прежде чем двигаться дальше, я хочу, чтобы вы рассказали мне, где и когда ваш отец обрел способность сглаза.

Иосиф Мионэ указал на стулья, и когда я и доктор Дейл сели, он тоже сел, а Роза встала у него за спиной.

— Мой отец, Пётр Мионэ, в молодости звался Пьером, — начал он. — Тогда он проживал в окрестностях Неаполя. В той части мира мало мужчин и женщин, которые обладали бы силой сглаза, а если кто и имел этот дар, их очень боялись. Так что мой отец долго мечтал обладать подобным даром, чтобы стать могущественным и чтобы его боялись те, кто обычно насмехался над ним… Отыскав необходимые заклинания, Пьер Мионэ заключил договор с силами Зла, с тем чтобы его взгляд стал смертоносным. Из-за этого дара дурного глаза Пьер Мионэ вскоре стал известен всем как злой колдун. Его боялись и избегали все, так как тех, кто не нравился ему, он поражал проклятьем сглаза… Наконец, часть людей в этом районе набралась смелости, чтобы обрушиться на колдуна, и мой отец был бы убит, если бы в последний момент не сбежал в Америку. Здесь, ещё в Бостоне, он сменил имя на Петра Мионэ. Тут он встретил девушку итальянского происхождения, которая вышла за него замуж, не подозревая о его смертоносной силе. Однако сколько он ни пытался уберечь её, она все же была поражена его дурным глазом. Едва родив ему сына, она умерла… Это был я — Иосиф Мионэ. Я с рождения обладал той же силой, что и мой отец, Пётр Мионэ. Мой отец был удивлен, но не пришел в ужас от этого. К тому времени он уже заработал кучу денег. Но ему постоянно приходилось переезжать из города в город, так как рано или поздно те, кто о нем узнавал, понимали в чем тут дело и пытались его убить… Я вырос и прожил почти всю жизнь с отцом. Я никогда не подозревал о наличии дара сглаза… В одном городе, где я ходил в школу, у меня был приятель, маленький мальчик по имени Антонио. Мы были близкими друзьями, и однажды, когда другие мальчики стали дразнить меня, кричать, что я злой сын злого отца, Антонио заступился за меня… А чуть позже он заболел и умер. Я и подумать не мог о том, что это именно я стал причиной его смерти… С тех пор сверстники избегали меня. А когда я стал старше, то постоянно слышал за спиной перешептывание о том, что я злой сын злого отца. Я думал, что все эти разговоры про моего отца были клеветой. Однако из раза в раз повторялось одно и то же… Наконец я узнал правду… Мы переехали в Провиденс, и там я встретил девушку, красивую… нет, я бы даже сказал прекрасную… Мне было двадцать. Я стал за ней ухаживать, а потом убежал из дома. Мы поженились, а мой отец рассмеялся, как будто все это было одной большой шуткой. Моя невеста сказала, что не любит его. Вскоре она заболела. Её слабость росла. И когда родилась моя дочь Роза, она умерла… Умирая, она прошептала, что этой мой дурной глаз и дурной глаз моего отца убили её!.. Я был ошеломлен. Я помнил, что моего отца всегда попрекали злым глазом. Отец, ладно, но я… В тот день я долго крутился перед зеркалом. Я пытался заглянуть в глубину собственных глаз, но не нашел в своем взгляде ничего особенного. Но обладал ли я и в самом деле даром сглаза?.. А потом я вспомнил маленького Антонио. Я вспомнил, как он заступился за меня и все же умер, вспомнил и других, кто был ласков и добр со мной и тоже умер. Выходит, моя жена умерла, потому что я сам же убил её. Я убил ту, кого любил больше всего на свете! Да, к тому же я хорошо помнил, как мой отец смеялся, когда я женился! Я побежал к отцу и задал ему прямой вопрос, и он ответил: «Да!..» Он подтвердил, что у него дурной глаз, и у меня, и у моей дочери точно такой же. Этот дар, по его словам, великое оружие, он дает огромную силу… Так говорил он, хвастая передо мной. Никто не осмелится обидеть колдуна, зная, что в ответ ему ударит смертоносный взгляд. А потом он ещё заявил, что очень рад, что обладает таким взглядом. Но я тогда не слышал его, я схватил отца за горло, чтобы убить. Однако он напомнил мне, что если я убью его, то проклятие дурного глаза никогда не будет снято ни с меня, ни с моей дочери. Только тот, кто принял этот дар, может вернуть его, расторгнув договор со Злом. Тогда я, стоя на коленях, умолял его расторгнуть этот договор, но он отказался. Но теперь я знаю, что подобно отцу, нес людям лишь смерть. Иосиф Мионэ оказался ужасно злобным! Вы хоть понимаете, что означает обладать даром сглаза? Знаете ли вы, что означает выходить на улицы и стараться избегать всех, в то время как все избегают вас, опасаясь вашего смертоносного взгляда? Что такое бояться встретиться взглядом с любым человеком, чтобы не убить его, и наблюдать, как ваши близкие умирают от вашей любви, а вы сами не в состоянии спасти их? А каково общаться только со злобным созданием, власть которого много больше вашей?.. Такова наша жизнь. Мой отец наслаждается своим даром сглаза, и я ненавижу его. Я же вынужден был жить с ним, переезжая из города в город. Я боялся встретиться взглядом с любым человеком, чтобы не убить того. Но я оставался с отцом в надежде, что он смягчится и отменит свой договор, и тогда темная сила оставит меня и мою маленькую дочь Розу… Кстати, с самого рождения Розы я видел у неё в глазах отсветы тех же злых сил, что были дарованы моему отцу и мне. При рождении эта сила досталась ей так же, как и мне! Я проклял судьбу за это. Я сам заботился о Розе, пока она росла, все её детство и юность, и ничего не рассказывал о власти черных сил, во власти которых мы оказались… Я не разрешал Розе ходить в школу, но она сама училась. Я не разрешал ей играть с другими детьми, хотя мало кто решился бы поиграть с ребенком колдуна. Я был уверен, что рано или поздно Роза должна узнать об ужасном даре сглаза, хотя бы для того, чтобы избежать новых жертв. Мой отец цинично наблюдал за всеми моими усилиями, словно развлекаясь, не обращая внимания на мои постоянные просьбы пойти мне навстречу и отказаться от странного дара… Итак, Роза выросла, ничего не зная. Иногда она слышала, как нас называли колдунами, но я скрывал от неё правду. Наконец мы переехали сюда, в Тауристон. В Миллпорте стало слишком опасно для нас, так как отец поразил проклятием несколько молодых людей. И вот то, из-за чего я так опасался за Розу, произошло… Роза случайно встретила молодого Дональда Карлина. Он влюбился в неё, а она в него. Несколько дней он приходил к ней, и я видел, как уменьшается его жизненная сила. Что мне делать? Если бы я не сказал Розе, она бы прошла через это и увидела, как её любимый умирает у неё на руках. А потом у неё могли родиться дети с таким же даром сглаза! По крайней мере, я сделал все, что мог, чтобы они расстались. Тогда я понял, что придется ей все рассказать, что я и сделал. Роза пришла в ужас, выслушав меня, узнав какое проклятие дед принес в наш дом. Потом она, как и я, умоляла его отменить договор, но он заставил её замолчать, как и меня. Роза была ошеломлена… Но теперь она поняла, что должна отказаться от встреч с этим молодым человеком, Дональдом Карлином. Она велела ему не возвращаться. Она не могла объяснить ему ужасную правду. Он настаивал день или два, а потом пал жертвой её сглаза. Несколько недель он провалялся больным, и Роза не посмела навестить его, потому что вышло бы только хуже. Но, оправившись, молодой человек снова пришел… Ему удалось увидеть Розу лишь на несколько мгновений. Но этого оказалось достаточно, чтобы он снова «заболел»… А вчера вечером Дональд Карлин пришел опять. И Роза вышла к нему, постаралась сделать все, что возможно, чтобы он не зашел в дом и не встретился взглядом со мной или моим отцом. Когда этим утром явился отец Дональда, Генри Карлин… Впрочем, вы это знаете… Мой отец, Пётр Мионэ, наложил на него проклятие в тот самый миг, когда взгляды их встретились… А молодой Дональд Карлин не должен возвращаться, потому что если его ещё раз сглазят, то он, без сомнения, умрет…

Глава 5

Голос Иосифа Мионэ стих. Лицо у него было белым как мел, руки дрожали. Роза положила ладонь ему на плечо, и он подтащил её к себе. Тем не менее голос доктора Дейла зазвучал уверенно, когда он заговорил.

— Я почти сразу понял, что вы двое, как многие другие невинные люди, страдаете от силы злого глаза не желая того.

— Так и есть… Нам нельзя общаться с обычными людьми, — тяжело вздохнул Мионэ. — Это наш рок.

— Но все можно изменить! — объявил доктор Дейл. — Если ваш отец отменит свой договор с силами Зла, вы лишитесь способности сглаза.

Вновь наступила долгая пауза, и в этот раз первой заговорила Роза Мионэ:

— Он никогда этого не сделает, — объявила она. — Я умоляла его, но он сказал, что все останется как есть, пока он не умрет.

— И после того как он умрет, проклятие никто не отменит, — добавил её отец. — Вот почему мы, Мионэ, стараемся не выходить из дому. Боюсь, что когда-нибудь через много лет наша жизнь так и закончится в этих стенах.

Доктор Дейл аж зыркнул на него.

— Нет! Пётр Мионэ должен отменить этот договор! Даже если он откажется, есть способы, с помощью которых можно это сделать.

— И какие же? — поинтересовался Иосиф Мионэ. — Мой отец умрет под пыткой, но не станет отменять этот договор. Он никогда не откажется от этого дара.

— Я не имею в виду физические способы, — проговорил Дейл. — Вы знаете, что сила дурного глаза происходит от Злых сил, которых преднамеренно пригласили в тело человека, — тут его слушатели молча закивали. — Но во Вселенной существуют и Добрые силы, которые противостоят Злым силам, — продолжал доктор Дейл. — Они такие же могущественные, как и Злые силы. Их тоже можно вызвать, а потом направить их силу должным образом, так как делаем мы с Оуэном. Мы ведь успешно защищаемся от ваших взглядов… Так вот, я хочу использовать эти Добрые силы, чтобы победить Злые, которым служит ваш отец и дед, отменить его договор с этими силами даже против воли заключившего договор. Это вроде того, как гипнотизер заставляет человека что-то делать против собственной воли.

— Вы хотите сказать, что вызовете Добрые силы, и они убедят нашего отца отменить договор? — поинтересовался Иосиф Мионэ.

Доктор Дейл кивнул.

— Да, я, пожалуй, смог бы заставить его отказаться от этого проклятия.

— Но как вы это сделаете конкретно? Как поступите?

— Ну, для начала нужно обездвижить вашего отца, — начал доктор Дейл. — Мы должны иметь гарантию того, что он никуда от нас не денется, чтобы он не мог сопротивляться нам физически. Тогда, усилив свой взгляд с помощью Добрых сил, я бы вступил в поединок с вашим отцом и постарался заставить его расторгнуть договор с силами Зла. В этом случае мы будем иметь гарантию того, что он не пострадает физически, но и он, и вы лишитесь дара дурного глаза.

Иосиф Мионэ внимательно слушал доктора.

— Если бы нам это удалось! — воскликнул он. — Но если мы потерпим неудачу…

— Отец, это ведь и в самом деле шанс избавиться от этого ужасного дара! — воскликнула Роза Мионэ. — И не важно, насколько велик риск. Мы должны попробовать!

— Помните, Пётр Мионэ — старик, — заметил доктор Дейл. — Он может умереть в любое время по вполне естественным причинам, и тогда всякая надежда на то, что договор с силами Зла когда-нибудь будет расторгнут окончательно исчезнет.

— Вы правы. Но мы рискнем! — заявил Иосиф Мионэ. — Осталось решить, как и когда это сделать…

— Чем раньше, тем лучше, — тут же быстро заметил доктор Дейл. — Ваш отец отправится прогуляться сегодня вечером?

— Да. Каждое утро и каждый вечер он на несколько часов выходит из дома.

— Тогда Оуэн и я приедем сюда сегодня вечером, прежде чем он вернется. А потом мы все вместе подождем его возвращения. — Доктор встал, а следом ним и Иосиф Мионэ. — Сейчас мы уедем, так как нам надо подготовиться. Ждите нас вечером, часов в восемь. — Он взял девушку за руку. — Не думайте, что будет легко совладать с вашим отцом. Это будет борьба… но оно и к лучшему…

— Я знаю, — ответила Роза. — Мы будем вас ждать.

Мы оставили дом Мионэ и прогулялись до нашей машины. Я видел, что соседи колдуна наблюдают за нами из окон своих домов.

Когда мы проходили мимо дома Доменика Миллéра, мы увидели его в дверях, но, прежде чем мы собрались заговорить, он быстро сделал знак против дурного глаза, а затем закрыл дверь.

— Эти люди думают, что мы друзья Мионэ, — пояснил доктор Дейл. — Но, если сегодня все пройдет хорошо, им больше нечего будет бояться.

— А если все пойдет плохо? — спросил я. — Доктор Дейл, что произойдет, если Пётр Мионэ окажется много сильнее, чем мы предполагаем?

— В таком случае, я паду жертвой, сраженный ударом его сглаза, — медленно протянул доктор Дейл. — Но думаю, что смогу вызвать силы, с которыми он справиться не сумеет.

— Теперь я всё расскажу Дональду Карлину, — добавил он, когда мы поехали обратно через город. — Он имеет право знать.

Когда мы добрались до дома Карлина, то обнаружили, что Генри Карлин все ещё спит, но теперь он уже не был в полу-коматозном состоянии, как в самом начале. Дональд Карлин внимательно наблюдал за ним и с тревогой встретил нас, когда мы вошли.

— Я хочу знать, что случилось с отцом, — проговорил он, обращаясь к доктору Дейлу. — Кажется, у него был приступ той же болезни, что и у меня.

— На него напали, точно так же, как на вас, — серьезно сказал Дейл, а потом он рассказал Дональду Карлину всю правду о Петре Мионэ, его семье и даре сглаза, которым они обладали.

Дональд был сильно изумлен.

— И вы утверждаете, что это Роза сглазила меня? Это невероятно!

— Так и есть, — подтвердил доктор Дейл. — Хотя Роза и её отец невиновны, их взгляд может убить. И до тех пор, пока её дед не отменит свой договор с силами Зла, так и будет.

— И поэтому она не хотела меня видеть! — воскликнул Дональд Карлин. — Если бы я знал об этом, господин Дейл! Сегодня, когда вы пойдете туда, я отправлюсь с вами. Я должен быть там, с Розой!

— Ты не можешь! — воскликнул я. — Встретить взгляд Розы и её отца, и дедушки… и никакой символ, вроде тех, что мы носим, не сможет защитить, поскольку вы уже жертва их сглаза.

— Однако, Оуэн, есть способ взять с собой Дональда, — протянул доктор Дейл. — Если мы завяжем ему глаза повязкой, подложив в неё слой свинцовой фольги, непроницаемой для сверхъестественных сил. Тогда Дональд не сможет встретиться взглядом ни с кем из Мионэ…

— Пусть так и будет, — согласился Дональд Карлин. — Но ведь, если вам всё удастся, мне уже не нужно будет бояться взглядов Розы.

— Если мы добьемся успеха, да, — заверил его доктор Дейл. — А если нет, то нам всем лучше об этом не думать…

День выдался хлопотным. Убедившись, что спящий Генри Карлин медленно приходит в себя, и дав миссис Гарсия указания относительно ухода за ним, доктор Дейл начал готовиться к предстоящему вечернему поединку.

Он извлек из своего саквояжа ряд необычных предметов, которые мы привезли с собой. Он выбрал два любопытных серебряных символа, которые были похожи на те, что были на значках, что мы носили на лацканах. На каждом из символов был выгравирован такой же глаз и семь меньших символов, но они были большими, пять дюймов в поперечнике, а вокруг семи маленьких символов шёл четырехстрочный узор кружков и полумесяцев.

Оба символа имели серебряные петли, с помощью которых их можно было одеть на запястья, как браслеты. Доктор Дейл показал, что их можно носить как на левом, так и на правом запястье. По заверениям доктора, они давали своему владельцу ощутимые силы. Именно с помощью этих силон и собирался победить Петра Мионэ…

И еще доктор Дейл приготовил тканевую повязку, в которую вложил свинцовую фольгу — эта повязка предназначалась для Дональда Карлина.

Настал вечер, а Генри Карлин все ещё спал. Доктор Дейл и молодой Карлин пообедали молча.

Когда мы вышли из дому было почти восемь, и уже стемнело. Дональд Карлин сам сел за руль и прокатил нас через Тауристон, остановившись в квартале от улицы Карделл, точно по распоряжению доктора Дейла. Потом в очередной раз мы прогулялись по темной улице до дома Мионэ. Перед тем как постучать, доктор Дейл одел на глаза Дональда Карлина повязку со свинцовой фольгой. Потом он тихо постучал в дверь, и Иосиф Мионэ тут же ему открыл. В тот же миг я ощутил толчок в значок с серебряными символами, который я, как и доктор Дейл, носил на лацкане. Дональд Карлин был с завязанными глазами — он ничего не видел.

— Ваш отец ещё не вернулся? — спросил доктор Дейл.

— Ещё нет, — проговорил, смертельно побледнев, Иосиф Мионэ. — Но он скоро вернется.

Он открыл дверь, и мы вошли внутрь. При этом Дональд Карлин держал меня за руку. Роза Мионэ была в комнате. Она ждала там, и когда повернулась, меня поразил ещё один удар ощутимой силы. А потом она воскликнула, увидев молодого Карлина с завязанными глазами.

— Дональд!

— Все в порядке, — обратился к ней Дейл. — Слепота его защитит.

Дональд Карлин подбежал к девушке, прижал её к себе.

— Роза, — протянул он низким голосом. — Сегодня мне все рассказали… Все, через что ты прошла…

Мы замолчали. Нарушил молчание Иосиф Мионэ:

— Вы собираетесь скрыться, пока отец не вернулся?

— Да, — кивнул доктор Дейл. Он осмотрел комнату, а потом указал на дверные занавеси из темной ткани, отделяющие её от задних комнат. — Оуэн и я спрячемся там, пока не придет Пётр Мионэ. Дональд, тебе с Розой тоже лучше пока спрятаться.

Роза Мионэ заколебалась. Дональд держал её за руку.

— Вы не собираетесь ранить деда? — поинтересовалась она у Дейла.

Доктор Дейл тяжело покачал головой.

— Нет, — он показал ей большие диски на запястье с серебряными символами. — С помощью символов на этих браслетах я попытаюсь заставить твоего деда отозвать его договор сглаза, но это будет настоящим испытанием.

Она вернулась в заднюю часть дома с Дональдом Карлином. Я слышал их приглушенные голоса.

— И что мне теперь нужно сделать? — спросил Иосиф Мионэ. Он весь дрожал.

— Подождите здесь, в комнате, — распорядился доктор Дейл. — Попытайтесь сделать так, чтобы ваш отец повернулся спиной к этим занавескам. Оуэн и я сделаем все остальное.

Иосиф Мионэ кивнул, а потом доктор Дейл и я заняли наши места за дверными занавесями, невидимые для всех, кто вошел бы в дом. Мы приготовили короткие веревки, которые привезли с собой.

Мы ждали в тишине. Это было напряженное ожидание, которое показалось мне очень долгим. Минуты шли, а Пётр Мионэ все не возвращался. В комнате Иосиф Мионэ становился все более нервным. Он беспокойно дергался. Из задних комнат, где находились Роза и Дональд Карлин, не доносилось ни звука.

Затем, наконец, снаружи раздались уверенные шаги! Я знал, что это идет Пётр Мионэ. Он остановился, и дверь открылась. Взглянув на доктора Дейла, я уставился в щель между занавесями, которые нас скрывали, и увидел, как Пётр Мионэ зашел и закрыл дверь. А потом он засмеялся! Он никогда ещё не казался мне таким злым, потому что теперь его лицо напоминало маску — демоническую маску. Его ужасные глаза казались чуть выпученными, и Зло буквально роилось в них. Нечестивое ликование было в каждой линии его лица.

— Думаю, что теперь пройдет очень много времени, прежде чем этот дурак Миллéра попробует снова поднять против меня толпу, — объявил он. — Очень много времени!

— Что ты имеешь в виду, говоря о Миллéра? — поинтересовался Иосиф Мионэ.

Пётр Мионэ скинул пальто и шляпу, прошелся по комнате в нескольких футах от занавесок, за которыми выжидали мы с доктором Дейлом.

— Я хочу сказать, что Миллéра теперь знает, что значит выступать против меня! — заметил Пётр Мионэ, все ещё злорадствуя.

И тут доктор Дейл и я набросился на него. Он дико выругался, но, прежде чем он смог что-то сделать, мы уже опутали его веревками и усадили на стул, а потом крепко привязали.

После этого в комнату быстро вошли Роза Мионэ и Дональд Карлин. Девушка была очень бледной. Пётр Мионэ посмотрел на неё, потом на её спутника с завязанными глазами, на дрожащего Иосифа Мионэ и только потом на доктора Дейла и меня. Его взгляд был ужасным. Он пытался сразить нас силой, хотя физически не сопротивлялся.

— Значит, ты собираешься заманить в ловушку своего отца, Иосиф? — прошипел он. — Ты и этот доктор Дейл!

— Это более, чем ловушка, Пётр Мионэ, — сказал ему доктор Дейл. — Сегодня наступит последняя ночь твоего сглаза!

— Что ты имеешь в виду? — взвился Мионэ. Его ярость была просто дьявольской.

— Я имею в виду, что сегодня ты собираешься отменить свой договор, который придал тебе эту силу, и освободить себя, сына и внучку!

Страшно рассмеявшись, Пётр Мионэ прохрипел:

— Ты дурак! Ты думаешь, что сможешь заставить меня это сделать? Я посланец смерти, а вы пытаетесь меня победить.

— Но сегодня вечером так и будет, — ответил доктор Дейл, при этом голос его звучал уверенно. Он повернулся к нам. — Оуэн, проследи, чтобы нас никто не побеспокоил. Это очень важно.

Потом доктор Дейл поставил стул, чтобы сесть напротив колдуна, глядя в лицо Мионэ.

Доктор Дейл протянул обе руки, сделав серию быстрых жестов, двигаясь слишком быстро, чтобы можно было проследить их взглядом. Пётр Мионэ зарычал в знак протеста, но когда увидел символы на браслетах доктора Дейла изменился в лице. Доктор Дейл положил руки на колени, символами на запястьях вверх, и потом пристально посмотрел в глаза Петру Мионэ.

Так начался этот страшный поединок. Это была тихая, смертоносная борьба взглядов доктора Дейла и Петра Мионэ. Казалось, их глаза были всего лишь каналами, по которым текли силы, которые были намного сильнее, чем любой из двух людей, которые схлестнулись в сверхъестественном смертоносном поединке.

Безмолвно мы наблюдали за этой борьбой. В какой-то момент Иосифа Мионэ затрясло, Роза уткнулась лицом в плечо Дональда Карлина, который стоял рядом с ней с завязанными глазами. Я почувствовал, как мое сердце забилось быстрее, а комната, казалось, пульсировала от переполнявших её странных сил. Мне показалось, что черные глаза Петра Мионэ стали огромными, словно неведомые силы Зла переполнили их сосуд, в то время как глаза доктора Дейла горели ярким рыжеватым светом.

А потом доктор Дейл произнес низким, совершенно спокойным голосом:

— Отмените свой контракт! — приказал он, стараясь по-прежнему смотреть в глаза колдуну.

Питер Мионэ в ответ только фыркнул. Теперь его лицо и руки побелели, да и доктор Дейл казался неестественно бледным.

— Отмените! — повторил доктор Дейл. И Мионэ опять не ответил.

Эти двое, столкнувшись в смертельной борьбе взглядов, и как казалось, забыли о времени. Веки черных глаз Петра Мионэ подрагивали. Силы, сокрытые в пылающем взгляде доктора Дейла, казалось, побеждали.

— Он побеждает! — хрипло прошептал Иосиф Мионэ. — Похоже, победа за доктором Дейлом.

— Отмените!.. — так же монотонно продолжал доктор Дейл.

— Послушайте! — обратился ко мне Иосиф Мионэ, и взгляд его был испуганным.

С улицы донесся пугающий рев, который становился все громче и громче. Мы осторожно подошли к двери и выглянули наружу. По улице в сторону дома колдунов двигалась толпа человек в двести-триста. Во главе вышагивал Доменик Миллéра. У многих в толпе были факелы.

— Отмените!.. — вновь прозвучал голос доктора Дейла. Он и Пётр Мионэ сидели совершенно неподвижно.

— Смерть колдуну! — раздались крики приближающей толпы.

— Они пришли сюда, чтобы убить вас и вашего отца! — воскликнул я, обращаясь к Иосифу Мионэ.

— Отмените!..

Я оттолкнул сына колдуна себе за спину, когда толпа дошла до дома Мионэ и остановилась перед крыльцом. Только теперь я увидел, что Доменик Миллéра держит на руках свою дочь Джулию. Девочка неподвижно замерла у него на руках, а лицо Миллéра было перекошено от ненависти.

— Миллéра! — обратился я к предводителю толпы. — Что вы тут делаете?

— Мы пришли, чтобы прикончить этого колдуна Петра Мионэ! — ответил мужчина, который выглядел точно сумасшедший. — Я хочу убить Петра Мионэ, точно так же как он этой ночью убил мою дочь!

У меня сердце ёкнуло.

— Убил вашу дочь? Что вы имеете в виду?

Он поднял девушку, и теперь я увидел, что её лицо застыло словно восковая маска.

— Это его рук дело! — воскликнул Миллéра. — Петр Мионэ ещё больше разозлился на меня за то, что сегодня утром к его дому пришла толпа. И сегодня вечером он отомстил, выместив свою злобу на моей Джулии. Да, он поднялся на крыльцо моего дома, когда никто не видел, и ещё раз взглянул на неё. И она, уже ослабленная дурным глазом, умерла, но успела прошептать, что он сделал. Так что мы пришли, чтобы убить Петра Мионэ из-за сглаза, прежде чем ещё кто-то ещё умрет!

— Смерть колдунам! — взревела толпа у него за спиной, надвигаясь.

— Миллéра, ради бога, остановите их! — воскликнул я, но даже сам не услышал свой голос в реве толпы. Люди бросились вперед, в дверь дома полетели камни. Я отскочил назад, хлопнул дверью и запер её.

Толпа снаружи принялась колотить в дверь. Я развернулся и увидел белого как мел Иосифа Мионэ. В центре комнаты, не обращая внимание на происходящее вокруг, доктор Дейл и Пётр Мионэ все ещё продолжали свою дуэль.

— Идите и заприте все двери, придвиньте мебель к окнам! — закричал я Иосифу Мионэ. — Дональд, помогите ему… Если они ворвутся туда, до того как доктор Дейл победит, — все потеряно!

— Отмените!..

Все внимание доктора Дейла было приковано к Петру Мионэ, а голос его звучал теперь много громче, и в нем чувствовалась сила.

Иосиф Мионэ бросился запирать двери и окна в задней части дома. Дональд Карлин, все ещё с завязанными глазами, и Роза Мионэ стали помогать ему. Я тоже принялся баррикадировать двери и окна. Вскоре зазвенели разбитые стекла — в дом полетели камни.

— Смерть колдуну Петру Мионэ! — прокричал кто-то из толпы.

Доктор Дейл и Пётр Мионэ все ещё боролись взглядами в центре комнаты. Взгляд доктора Дейла был таким же ужасным, как и у старшего Мионэ. Комната буквально вибрировала от переполнявших её сверхъестественных сил.

— Отмените! — в очередной раз прозвучал голос доктора Дейла.

— Убейте этого злобного убийцу Петра Мионэ, точно так как он убил моего сына, — закричала какая-то женщина.

— Смерть колдуну! — безумно завопил Миллéра.

Дверь раскололась под ударами, и теперь толпа молотила по тяжелому шкафу, которым я её подпер. Я прижался к шкафу.

— Карлин, они вот-вот тут прорвутся! — закричал я. Дональд Карлин, все ещё с завязанными глазами, подошел из задней части дома, где выжидал вместе с Иосифом Мионэ и Розой.

— Мы не можем дольше их удерживать! — закричал Дональд, когда он и Иосиф Мионэ навалились на шкаф.

— Мы должны! — воскликнул я. — Доктор Дейл побеждает, но если они убьют Петра Мионэ, все шансы снять проклятие сглаза исчезнут!

Дверь и шкаф рухнули внутрь дома одновременно, несмотря на все наши усилия их удержать. Толпа торжествующе взревела…

Доктор Дейл и Петр Мионэ одновременно вскочили со стульев. Морщинистое лицо Мионэ стало поистине ужасно. Он все ещё не мог отвести взгляд от глаз доктора Дейла. Но теперь, казалось, он задыхается.

Толпа пробилась! Теперь они толкались у двери. Безумные крики Миллéра подстегивали их, а их собственные крики резали мои уши. Роза Мионэ закричала и только потом осознала, что всего лишь повторяет слова доктора Дейла.

— Отмените!

Взбешенная толпа бушевала. Доменик Миллéра встал передо мной с неподвижным телом дочери на руках. И потом они неожиданно застыли, увидев Петра Мионэ, который неведомым способом освободившись от пут, стоял, раскачиваясь посреди комнаты. Лицо его ужасно кривилось, он хватал ртом воздух, словно задыхался, а взгляд его по-прежнему был прикован к доктору Дейлу.

— Я отменяю! — не выдержав, закричал Пётр Мионэ, а потом безвольно рухнул на пол.

Миллéра и его спутники, окаменев, смотрели на колдуна.

Доктор Дейл, покачнувшись, наклонился над Петром Мионэ, в глазах которого больше не было той самой почти осязаемой злой силы! Его глаза стали чистыми, нормальными. Не веря в реальность случившегося, Мионэ-младший переглянулся с дочерью. Потом доктор Дейл повернулся к Доменику Миллéра и тем, кто стоял рядом с ним.

— Пётр Мионэ мертв, и вы слышали, как перед смертью он отменил свой договор со Злом, отказался от своей силы сглаза, — объявил он им. — Так что дар злого глаза оставил и его сына, и его внучку.

Миллéра кивнул, словно пребывал в грезах.

— Все так, — пробормотал он. А потом его взгляд опустился на безвольное тело у него в руках, и из горло его вырвался надрывный крик: — Моя Джулия!

Он покачнулся, и люди, столпившиеся у него за спиной, отступили.

Доктор Дейл обернулся. Дональд Карлин сорвал повязку с глаз и встретился взглядом с Розой Мионэ.

— Роза, — запнулся он. — Моя Роза…

— Дональд, проклятие пало… Теперь ты можешь смотреть на меня сколько пожелаешь! — воскликнула она, а потом заплакала. Дональд обнял её. Иосиф Мионэ все ещё стоял в стороне потрясенный.

— Да, проклятие пало… — протянул доктор Дейл. — Дар дурного глаза, которым Пётр Мионэ наградил себя и своих близких, пропал. Надеюсь, на этом род Мионэ не прервется, но ни один из этого рода больше не будет обладать даром сглаза…