Узники географии

Последней из тринадцати колоний была основана Джорджия в 1732 году. Вплоть до американской революционной войны (1775-83 гг.) тринадцать колоний становились все более независимыми. В начале этого периода колонии, которые постепенно начали соединяться друг с другом, простирались на 1000 миль от Массачусетса на севере до Джорджии, а их общая численность оценивалась примерно в 2,5 млн. человек. С востока они были ограничены Атлантикой, а с запада - Аппалачскими горами. Аппалачи, протяженностью 1500 миль , впечатляют, но по сравнению со Скалистыми горами не отличаются особой высотой. Тем не менее, они все равно представляли собой грозную преграду для продвижения на запад первых поселенцев, которые были заняты консолидацией завоеванных территорий и подготовкой к самостоятельному управлению ими. У колонистов был еще один барьер, политический. Британское правительство запрещало селиться к западу от Аппалачей, так как хотело, чтобы торговля и налоги оставались на восточном побережье.

Декларация независимости (1776 г.) гласит: "Когда в ходе человеческих событий возникает необходимость для одного народа расторгнуть политические узы, связывавшие его с другим, и занять в земных державах отдельное и равное положение, на которое он имеет право по законам природы и Бога природы, достойное уважение к мнению человечества требует, чтобы он объявил причины, побудившие его к отделению". Далее в документе подробно излагаются эти причины и утверждается (без намека на рабовладельческую иронию), что самоочевидно, что все люди созданы равными. Эти благородные чувства послужили толчком к победе в Войне за независимость, которая, в свою очередь, привела к созданию нового национального государства.

В начале 1800-х гг. руководство новой страны еще слабо представляло себе, что она находится за тысячи миль от "Южного моря" или Тихого океана. Используя индейские тропы, несколько исследователей, для которых можно было бы придумать слово "бесстрашные", пробрались через Аппалачи и достигли Миссисипи. Там, по их мнению, они могли найти водный путь, ведущий к океану, и таким образом соединиться с обширными территориями, исследованными испанцами на юго-западе и в прибрежных районах Тихого океана, включая нынешние Техас и Калифорнию.

В этот момент зарождающиеся США были далеко не в безопасности, и если бы они ограничивались своими тогдашними границами, им было бы трудно стать великой державой. Граждане страны уже имели доступ к реке Огайо, протекавшей к западу от Аппалачей, но она вела к Миссисипи, западный берег которой контролировался французами вплоть до города Новый Орлеан. Это давало французам возможность контролировать американскую торговлю, идущую в Старый Свет от Мексиканского залива, а также обширную территорию на западе, где сейчас находится американский центр. В 1802 году, через год после вступления Томаса Джефферсона в должность президента, он писал: "На земном шаре есть одно единственное место, обладатель которого является нашим естественным и привычным врагом. Это Новый Орлеан".

Таким образом, Франция была обладателем и проблемой, но решение, как ни странно, было не военным.

В 1803 году Соединенные Штаты просто выкупили у Франции контроль над всей территорией Луизианы. Территория простиралась от Мексиканского залива на северо-запад до верховьев притоков реки Миссисипи в Скалистых горах. Это была территория, эквивалентная по площади современным Испании, Италии, Франции, Великобритании и Германии вместе взятым. Вместе с ней возник бассейн Миссисипи, из которого пролегал путь Америки к величию.

Одним росчерком пера и передачей 15 млн. долл. США Луизианская сделка 1803 г. увеличила размеры США вдвое и дала им власть над величайшим внутренним водным транспортным путем в мире. Как писал американский историк Генри Адамс, "никогда еще Соединенные Штаты не получали так много за так мало".

В бассейне Миссисипи судоходных рек больше, чем во всем остальном мире, вместе взятом. Нигде больше нет такого количества рек, истоки которых не находятся на возвышенностях и воды которых плавно текут к океану через огромные расстояния. Миссисипи, питающая большую часть речной системы бассейна, начинается около Миннеаполиса и заканчивается на расстоянии 1800 миль в Мексиканском заливе. Таким образом, реки стали естественным каналом для постоянно растущей торговли, ведущей к большому порту, и все это с использованием водного транспорта, который был и остается во много раз дешевле автомобильного.

Теперь американцы имели стратегическую географическую глубину, огромные плодородные земли и альтернативу атлантическим портам для ведения бизнеса. Кроме того, у них были постоянно расширяющиеся маршруты с востока на запад, соединяющие Восточное побережье с новой территорией, а затем речные системы, текущие с севера на юг, соединяли малонаселенные земли друг с другом, что способствовало формированию Америки как единого целого.

Появилось ощущение, что страна станет колоссом, континентальной державой. Они продвигались вперед, все дальше на запад, но не забывая о юге и безопасности жемчужины короны - реки Миссисипи.

К 1814 г. англичане ушли, а французы отказались от Луизианы. Теперь оставалось уговорить испанцев. Это было не так уж сложно. Испанцы были истощены войной с Наполеоном в Европе, американцы теснили индейцев семинолов в испанскую Флориду, и Мадрид знал, что за ними последуют волны поселенцев. В 1819 г. испанцы уступили США Флориду, а вместе с ней и огромную территорию.

Приобретение Луизианы дало США сердце страны, но Трансконтинентальный договор 1819 г. дал им нечто почти столь же ценное. Испанцы согласились с тем, что США будут иметь юрисдикцию на крайнем западе выше 42-й параллели, на территории, которая сегодня является границей Калифорнии и Орегона, а Испания будет контролировать то, что находится ниже, к западу от американских территорий. США вышли к Тихому океану.

В то время большинство американцев считали, что великая победа 1819 года досталась Флориде, но государственный секретарь Джон Куинси Адамс записал в своем дневнике: "Обретение определенной пограничной линии в [Тихом] океане составляет великую эпоху в нашей истории".

Но была еще одна испаноязычная проблема - Мексика.

Поскольку Луизианская сделка увеличила территорию США вдвое, то после получения Мексикой независимости от Испании в 1821 году ее граница проходила всего в 200 милях от порта Нового Орлеана. В XXI веке Мексика не представляет территориальной угрозы для США, хотя ее близость создает проблемы для Америки, поскольку подпитывает аппетит северного соседа к нелегальной рабочей силе и наркотикам.

В 1821 году все было иначе. Мексика контролировала земли вплоть до северной Калифорнии, что вполне устраивало США, но она также простиралась на восток, включая территорию нынешнего Техаса, который, как тогда, так и сейчас, граничит с Луизианой. Население Мексики в то время составляло 6,2 млн. человек, а США - 9,6 млн. человек. Возможно, американская армия и смогла одолеть могущественных англичан, но они сражались за 3000 миль от дома, а линии снабжения проходили через океан. Мексиканцы находились по соседству.

Втихомолку Вашингтон поощрял американцев и новоприбывших переселенцев селиться по обе стороны американо-мексиканской границы. Волны иммигрантов хлынули на запад и юго-запад. Шансов на то, что они пустят корни в регионе, который мы сегодня знаем как современную Мексику, ассимилируются и увеличат численность населения, было немного. Мексика не является благословенной в американском понимании. Она имеет некачественные сельскохозяйственные угодья, не имеет речной системы, по которой можно было бы перемещаться, и была совершенно недемократичной, так как у вновь прибывших было мало шансов получить землю.

Пока шло проникновение в Техас, Вашингтон в 1823 г. издал "доктрину Монро" (по имени президента Джеймса Монро). Она сводилась к предупреждению европейских держав о том, что они больше не могут искать земли в Западном полушарии и что если они потеряют какую-либо часть имеющейся у них территории, то не смогут ее вернуть. Иначе.

К середине 1830-х гг. в Техасе было достаточно белых поселенцев, чтобы заставить мексиканцев решать этот вопрос. Мексиканское, католическое, испаноязычное население насчитывало несколько тысяч человек, а белых протестантских поселенцев было около 20 000. В результате Техасской революции 1835-6 гг. мексиканцы были изгнаны из Техаса, но борьба была очень близкой, и если бы поселенцы проиграли, то мексиканская армия могла бы пойти на Новый Орлеан и контролировать южную оконечность Миссисипи. Это один из величайших "вариантов развития событий" современной истории.

Однако история повернулась в другую сторону, и Техас стал независимым благодаря американским деньгам, оружию и идеям. В 1845 г. территория присоединилась к Союзу, и вместе они вели Мексиканскую войну 1846-8 гг. , в которой разгромили своего южного соседа, вынужденного признать, что Мексика закончилась в песках южного берега Рио-Гранде.

С учетом Калифорнии, Нью-Мексико и земель, на которых сейчас расположены Аризона, Невада, Юта и часть Колорадо, границы континентальной части США тогда выглядели так же, как и сегодня, и во многом это естественные границы. На юге через пустыню протекает река Рио-Гранде, на севере - великие озера и скалистые земли, к которым мало кто приближается, особенно в восточной половине континента, а на востоке и западе - великие океаны. Однако в XXI веке на юго-западе страны, вероятно, вновь возникнет культурная историческая память о регионе как о земле латиноамериканцев, поскольку демографическая ситуация стремительно меняется и уже через несколько десятилетий латиноамериканцы составят большинство населения.

Но вернемся в 1848 год. Европейцы ушли, бассейн Миссисипи был защищен от нападения с суши, Тихий океан был достигнут, и было очевидно, что оставшиеся индейские народы будут покорены: угрозы для США не существовало. Пора было зарабатывать деньги, а затем отправляться за моря, чтобы обеспечить безопасность подходов к трем береговым линиям будущей сверхдержавы.

Калифорнийская золотая лихорадка 1848-9 гг. помогла, но иммигранты все равно устремились на запад. В конце концов, нужно было строить континентальную империю, и по мере ее развития иммигрантов становилось все больше. В 1862 г. был принят Закон о земельных участках (Homestead Act), по которому 160 акров земли, находящейся в федеральной собственности, предоставлялись каждому, кто занимался сельским хозяйством в течение пяти лет и платил небольшую пошлину. Если вы были бедняком из Германии, Скандинавии или Италии, зачем вам ехать в Латинскую Америку и быть крепостным, если вы можете поехать в США и стать свободным землевладельцем?

В 1867 году Аляска была куплена у России. В то время это называлось "глупостью Сьюарда" по имени государственного секретаря Уильяма Сьюарда, который согласовал сделку. Он заплатил 7,2 млн. долларов, или 2 цента за акр. Пресса обвинила его в покупке снега, но мнение изменилось после того, как в 1896 г. были обнаружены крупные месторождения золота. Спустя несколько десятилетий были обнаружены огромные запасы нефти.

Через два года, в 1869 году, была открыта трансконтинентальная железная дорога. Теперь можно было пересечь страну за неделю, тогда как раньше на это уходило несколько опасных месяцев.

По мере развития страны и роста ее благосостояния начал создаваться военно-морской флот "голубой воды". На протяжении большей части XIX века внешняя политика сводилась к расширению торговли и избеганию влезания в чужие дела, но пришло время расширять границы и защищать подходы к побережью. Единственная реальная угроза исходила от Испании - ее удалось убедить покинуть материк, но она по-прежнему контролировала острова Куба, Пуэрто-Рико и часть нынешней Доминиканской Республики.

Куба, в частности, не давала спать по ночам американским президентам, как и в 1962 году во время Кубинского ракетного кризиса. Остров расположен недалеко от Флориды, что обеспечивает доступ и потенциальный контроль над Флоридским проливом и Юкатанским каналом в Мексиканском заливе. Через этот канал осуществляется выход и вход в порт Нового Орлеана.

Возможно, к концу XIX века могущество Испании и пошло на убыль, но она по-прежнему оставалась грозной военной силой. В 1898 г. США объявили войну Испании, разгромили ее вооруженные силы и установили контроль над Кубой, а также Пуэрто-Рикой, Гуамом и Филиппинами. Все они могут пригодиться, но Гуам, в частности, является важнейшим стратегическим активом, а Куба - стратегической угрозой, если ее контролирует крупная держава.

В 1898 г. эта угроза была снята войной с Испанией. В 1962 г. она была устранена угрозой войны с Советским Союзом после того, как он первым моргнул. Сегодня ни одна великая держава не спонсирует Кубу, и, похоже, ей суждено вновь оказаться под культурным, а возможно, и политическим влиянием США.

Америка быстро продвигалась вперед. В том же году она закрепила за собой Кубу, Флоридские проливы и в значительной степени Карибский бассейн, а также аннексировала тихоокеанский остров Гавайи, защитив таким образом подходы к своему западному побережью. В 1903 году Америка подписала договор о передаче ей исключительных прав на Панамский канал. Торговля процветала.

Большинство президентов помнили о том, что Джордж Вашингтон в своем прощальном послании в 1796 г. советовал не ввязываться в "неизбывные антипатии к одним нациям и страстные привязанности к другим", а также "избегать постоянных союзов с какой-либо частью иностранного мира".

Если не считать позднего, хотя и крайне важного вступления в Первую мировую войну, то Америке ХХ века удалось в основном избежать втягивания в альянсы и союзы вплоть до 1941 года.

Вторая мировая война изменила все. США подверглись нападению со стороны все более милитаристской Японии после того, как Вашингтон ввел экономические санкции против Токио, которые поставили бы страну на колени. Американцы вышли на авансцену. Они проецировали свою теперь уже огромную мощь на весь мир и, чтобы сохранить ее, на этот раз не вернулись домой.

Будучи послевоенной величайшей экономической и военной державой мира, Америка теперь должна была контролировать морские пути, поддерживать мир и доставлять товары на рынок.

Они были "последними, кто выстоял". Европейцы исчерпали себя, их экономики, как и города, лежали в руинах. Японцы были разгромлены, китайцы разорены и воевали друг с другом, русские даже не участвовали в капиталистической игре.

Столетием раньше англичане поняли, что им необходимы передовые базы и угольные станции для проецирования и защиты своей военно-морской мощи. Теперь, когда Британия находилась в упадке, американцы с любопытством смотрели на британские активы и говорили: "Хорошие базы - мы их возьмем".

Цена была подходящей. Осенью 1940 г. британцы остро нуждались в новых боевых кораблях. У американцев было пятьдесят свободных кораблей, и таким образом, в соответствии с так называемым соглашением "Разрушители в обмен на базы", британцы обменяли свою способность быть мировой державой на помощь в продолжении войны. Практически все британские военно-морские базы в Западном полушарии были переданы американцам.

Речь шла и продолжает идти для всех стран о бетоне. Бетон в строительстве портов, взлетно-посадочных полос, ангаров для самолетов повышенной прочности, складов топлива, сухих доков и полигонов для подготовки спецназа. На Востоке, после разгрома Японии, Америка воспользовалась возможностью построить их по всему Тихому океану. Гуам, на полпути, у них уже был; теперь у них были базы вплоть до японского острова Окинава в Восточно-Китайском море.

Американцы также смотрели на землю. Если они собирались оплатить реконструкцию Европы по плану Маршалла 1948-51 годов, то должны были быть уверены, что Советский Союз не развалит ее и не выйдет на атлантическое побережье. Тестовики не вернулись домой. Вместо этого они разместились в Германии и противостояли Красной армии на североевропейской равнине.

В 1949 г. Вашингтон возглавил создание НАТО и фактически взял на себя командование сохранившейся военной мощью западного мира. Гражданским главой НАТО в один год может быть бельгиец, в другой - британец, но военным командующим всегда является американец, и, безусловно, самая большая огневая мощь в НАТО - американская.

Независимо от того, что написано в договоре, Верховный главнокомандующий НАТО в конечном итоге подчиняется Вашингтону. Великобритания и Франция во время Суэцкого кризиса 1956 г., когда под давлением США они были вынуждены прекратить оккупацию зоны канала, потеряв в результате большую часть своего влияния на Ближнем Востоке, узнали, что страна НАТО не может проводить военно-морскую стратегическую политику, не спросив предварительно Вашингтона.

После того как Исландия, Норвегия, Великобритания и Италия (все основатели НАТО) предоставили США доступ и права на свои базы, они стали доминировать в Северной Атлантике и Средиземном море, а также в Тихом океане. В 1951 г. США расширили свое господство на юге, заключив союз с Австралией и Новой Зеландией, а также на севере после Корейской войны 1950-53 гг.

В 1960-е годы неудача США во Вьетнаме подорвала их уверенность в себе, и заставила более осторожно относиться к внешним связям. Однако это поражение, по сути, не внесло существенных изменений в глобальную стратегию Америки.

Вызов американской гегемонии теперь может исходить только из трех мест: объединенной Европы, России и Китая. Все они будут становиться сильнее, но два достигнут своего предела.

Мечта некоторых европейцев о ЕС с "все более тесным союзом" и единой внешней и оборонной политикой медленно умирает на глазах, и даже если бы это было не так, страны ЕС тратят на оборону так мало, что в конечном итоге они остаются зависимыми от США. Экономический крах 2008 г. привел к тому, что европейские державы сократили свои возможности и не испытывают особого аппетита к зарубежным авантюрам.

В 1991 г. российская угроза была сведена на нет из-за поразительной экономической некомпетентности России, чрезмерной военной нагрузки и неспособности убедить подвластные массы в том, что гулаги и перепроизводство тракторов, финансируемых государством, - это путь вперед. Недавний отпор путинской России - это шип на боку Америки, но не серьезная угроза ее господству. Когда в 2014 году президент Обама назвал Россию "не более чем региональной державой", он, возможно, был излишне провокационен, но он не ошибся. Решетки географической тюрьмы России, как было показано в первой главе, по-прежнему на месте: у нее по-прежнему нет тепловодного порта с выходом к глобальным морским путям и военного потенциала в военное время для выхода в Атлантику через Балтийское и Северное моря, а также через Черное и Средиземное моря.

США отчасти стояли за сменой власти на Украине в 2014 году. Они хотели распространить демократию в мире, а также вывести Украину из-под влияния России и тем самым ослабить президента Путина. Вашингтон знает, что в последнее десятилетие, пока Америка отвлекалась на Ирак и Афганистан, русские воспользовались преимуществами так называемого "ближнего зарубежья", вновь закрепившись в таких местах, как Казахстан, и захватив территорию в Грузии. С запозданием, и несколько несерьезно, американцы пытаются свернуть российские завоевания.

Американцы заботятся о Европе, заботятся о НАТО, иногда действуют (если это в американских интересах), но Россия для американцев сейчас - это в основном европейская проблема, хотя и та, за которой они следят.

Остается Китай, и Китай растущий.

Большинство аналитических работ, написанных за последнее десятилетие, исходит из того, что к середине XXI века Китай обгонит США и станет ведущей сверхдержавой. По причинам, частично рассмотренным во второй главе, я в этом не убежден. Для этого может потребоваться столетие.

В экономическом плане китайцы уже сравнялись с американцами, что позволяет им оказывать большое влияние и занимать место за столом переговоров, но в военном и стратегическом отношении они отстают на десятилетия. США будут тратить эти десятилетия на то, чтобы так и оставалось, но кажется, что разрыв будет неизбежно сокращаться.

Бетон стоит дорого. И не только для того, чтобы его смешать и залить, но и для того, чтобы его разрешили смешивать и заливать там, где ты хочешь. Как мы убедились на примере соглашения "Разрушители в обмен на базы", американская помощь другим государствам не всегда является полностью альтруистической. Экономическая и, что не менее важно, военная помощь позволяет купить не только разрешение на заливку бетона, но и многое другое, даже если за это приходится платить.

Например, Вашингтон может быть возмущен нарушениями прав человека в Сирии (враждебном государстве) и громко выражать свое мнение, но его возмущение нарушениями в Бахрейне может быть несколько сложнее услышать, так как оно заглушается двигателями 5-го флота США, который базируется в Бахрейне в качестве гостя бахрейнского правительства. С другой стороны, за помощь можно предложить правительству B (скажем, Бирмы) не поддаваться на уговоры правительства C (скажем, Китая). В данном конкретном примере США отстают от графика, поскольку бирманское правительство только недавно начало открываться для большей части внешнего мира, и Пекин имеет преимущество.

Однако когда речь заходит о Японии, Таиланде, Вьетнаме, Южной Корее, Сингапуре, Малайзии, Индонезии и других странах, американцы толкаются в уже открытую дверь, поскольку эти страны обеспокоены своим гигантским соседом и стремятся к взаимодействию с Вашингтоном. У всех этих стран могут быть проблемы друг с другом, но эти проблемы затмеваются осознанием того, что если они не объединятся, то их будут отбирать одну за другой и в конце концов они попадут под гегемонию Китая.

США все еще находятся в начальной фазе того, что в 2011 году тогдашний госсекретарь Хиллари Клинтон назвала "поворотом к Китаю". Это была интересная фраза, которую некоторые восприняли как отказ от Европы; однако поворот к одному месту не означает отказ от другого. Это скорее вопрос того, на какую ногу приходится нагрузка.

Многие стратеги внешней политики правительства США убеждены, что история XXI века будет написана в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Там проживает половина населения планеты, а с учетом Индии к 2050 году на нее будет приходиться половина мирового экономического производства.

Таким образом, мы увидим, что США все больше времени и средств вкладывают в Восточную Азию, чтобы утвердить свое присутствие и намерения в регионе. Например, в Северной Австралии американцы разместили базу морской пехоты США. Но для того чтобы оказывать реальное влияние, им, возможно, придется также инвестировать в ограниченные военные действия, чтобы заверить своих союзников в том, что они придут им на помощь в случае военных действий. Например, если Китай начнет обстреливать японский эсминец и покажется, что он может предпринять дальнейшие военные действия, ВМС США, возможно, придется сделать предупредительные выстрелы в сторону китайского флота или даже открыть огонь напрямую, чтобы показать, что они готовы вступить в войну из-за этого инцидента. Точно так же, когда Северная Корея обстреливает Южную Корею, Южная открывает ответный огонь, но в настоящее время США этого не делают. Вместо этого они публично приводят войска в состояние боевой готовности, чтобы подать сигнал. Если ситуация обострится, то будут сделаны предупредительные выстрелы по северокорейской цели и, наконец, прямые выстрелы. Это способ эскалации без объявления войны - и именно тогда ситуация становится опасной.

США стремятся продемонстрировать всему региону, что в их интересах быть на стороне Вашингтона, а Китай делает все наоборот. Таким образом, на вызов каждая из сторон должна реагировать, поскольку на каждый брошенный вызов уверенность союзников и страх конкурентов постепенно ослабевают, пока в конце концов не произойдет событие, которое убедит государство перейти на другую сторону.

Аналитики часто пишут о необходимости для определенных культур не терять лицо и не отступать, но это проблема не только арабской или восточноазиатской культур - это общечеловеческая проблема, выраженная по-разному. Возможно, в этих двух культурах она более четко и открыто выражена, но американские внешнеполитические стратеги осведомлены о ней не хуже, чем представители любой другой державы. В английском языке даже есть две поговорки, которые демонстрируют, насколько глубоко укоренилась эта идея: "Дай им дюйм, и они возьмут милю" и фраза президента Теодора Рузвельта 1900 года, вошедшая в политический лексикон: "Говори тихо, но неси большую дубину".

Смертельная игра в этом веке будет заключаться в том, как китайцы, американцы и другие страны региона справятся с каждым возникающим кризисом, не потеряв лица и не накопив глубокий колодец обиды и гнева с обеих сторон.

Кубинский ракетный кризис принято считать американской победой; менее известно, что через несколько месяцев после того, как Россия убрала свои ракеты с Кубы, США убрали свои ракеты "Юпитер" (которые могли достигать Москвы) из Турции. На самом деле это был компромисс, в результате которого обе стороны смогли заявить общественности, что они не капитулировали.

В XXI веке в Тихоокеанском регионе предстоит найти еще больше компромиссов между великими державами. В краткосрочной перспективе большинство из них, но не все, скорее всего, будут сделаны китайцами - ранний пример тому - объявление Пекином идентификационной зоны ПВО, требующей от иностранных государств информировать их перед входом на спорную территорию, и намеренный полет американцев через эту зону без уведомления. Китайцы что-то получили, объявив зону и сделав ее проблемой; США что-то получили, увидев, что они не подчиняются. Это долгая игра.

Политика США в отношении японцев заключается в том, чтобы заверить их в том, что они разделяют стратегические интересы по отношению к Китаю, и обеспечить сохранение американской базы на Окинаве. Американцы будут помогать японским Силам самообороны стать сильной структурой, но одновременно ограничивать военную способность Японии бросить вызов США в Тихоокеанском регионе.

Хотя все остальные страны региона имеют значение, в сложной дипломатической головоломке ключевыми государствами являются Индонезия, Малайзия и Сингапур. Эти три страны расположены на берегу Малаккского пролива, ширина которого в самом узком месте составляет всего 1,7 мили. Ежедневно через этот пролив проходит 12 млн. баррелей нефти, направляющейся в Китай и другие страны региона, которые испытывают все большую жажду. Пока эти три страны настроены проамерикански, у американцев есть ключевое преимущество.

С другой стороны, китайцы не являются политически идеологизированными, они не стремятся к распространению коммунизма, не жаждут (гораздо) больших территорий, как это делали русские во время холодной войны, и ни одна из сторон не стремится к конфликту. Китайцы могут смириться с тем, что Америка охраняет большую часть морских путей, по которым китайские товары доставляются по всему миру, при условии, что американцы признают, что существуют пределы того, насколько близко к Китаю простирается этот контроль.

Будут споры, будет время от времени использоваться национализм для обеспечения единства китайского народа, но каждая сторона будет искать компромисс. Опасность возникает в том случае, если они неправильно поймут друг друга и/или будут слишком азартны.

Существуют очаги напряженности. Американцы заключили договор с Тайванем, согласно которому, если китайцы вторгнутся на территорию, которую они считают своей 23-й провинцией, США вступят в войну. Красной чертой для Китая, которая может спровоцировать вторжение, является официальное признание Тайваня со стороны США или провозглашение Тайванем независимости. Однако никаких признаков этого нет, и китайское вторжение не просматривается по эту сторону горизонта.

По мере того как растет потребность Китая в иностранной нефти и газе, снижается и потребность США. Это окажет огромное влияние на внешние отношения страны, особенно на Ближнем Востоке, и будет иметь последствия для других стран.

Благодаря морскому бурению в прибрежных водах США и подземному гидроразрыву пласта в огромных регионах страны Америка, похоже, к 2020 г. станет не только самодостаточной в энергетическом отношении страной, но и чистым экспортером энергоносителей. Это означает, что ее внимание к обеспечению притока нефти и газа из региона Персидского залива будет ослабевать. У нее по-прежнему будут стратегические интересы в этом регионе, но внимание к ним уже не будет столь пристальным. Если внимание США ослабнет, страны Персидского залива будут искать новые альянсы. Одним из кандидатов может стать Иран, другим - Китай, но это произойдет только тогда, когда китайцы построят свой флот "голубой воды" и, что не менее важно, будут готовы его развернуть.

5-й флот США не собирается уходить из своего порта в Бахрейне - от этого куска бетона он откажется с неохотой. Однако если поставки энергоносителей из Саудовской Аравии, Кувейта, ОАЭ и Катара перестанут быть необходимыми для того, чтобы в Америке горел свет, а автомобили ездили по дорогам, американская общественность и Конгресс спросят, для чего они там нужны? Если ответ будет "для проверки Ирана", то этого может оказаться недостаточно, чтобы прекратить дискуссию.

На Ближнем Востоке политика США в краткосрочной перспективе направлена на предотвращение усиления Ирана и одновременное достижение так называемой "большой сделки" - соглашения, которое урегулирует многие вопросы, разделяющие две страны, и положит конец вражде, длившейся три с половиной десятилетия. В условиях, когда арабские страны вступают в борьбу с вооруженными исламистами, которая может затянуться на десятилетия, Вашингтон, похоже, отказался от оптимистичной идеи поощрения становления демократии Джефферсона и сосредоточится на попытках управлять ситуацией, одновременно отчаянно пытаясь не засыпать песком ботинки американских солдат.

Тесные отношения с Израилем могут охлаждаться, хотя и медленно, по мере изменения демографической ситуации в США. Дети латиноамериканских и азиатских иммигрантов, прибывающих сейчас в США, будут больше интересоваться Латинской Америкой и Дальним Востоком, чем крошечной страной на краю региона, уже не имеющего жизненно важного значения для американских интересов.

Политика в Латинской Америке будет заключаться в том, чтобы следить за тем, чтобы Панамский канал оставался открытым, интересоваться тарифами на проход через предлагаемый Никарагуанский канал в Тихий океан и следить за усилением Бразилии на случай, если у нее возникнут идеи о своем влиянии в Карибском море.

В Африке американцы - лишь одна из стран, стремящихся к природным богатствам континента, но основная их часть находится в Китае. Как и на Ближнем Востоке, США будут с интересом наблюдать за борьбой исламистов в Северной Африке, но постараются не вмешиваться в нее ближе, чем на высоте 30 тыс. футов над землей.

Эксперимент Америки по государственному строительству за рубежом, похоже, завершен.

В Ираке, Афганистане и других странах США недооценили менталитет и силу малых держав и племен. Собственная история физической безопасности и единства американцев, возможно, заставила их переоценить силу своих демократических рационалистических аргументов, полагающих, что компромисс, упорный труд и даже голосование победят атавистический, глубоко укоренившийся исторический страх перед "другим", будь то суннит, шиит, курд, араб, мусульманин или христианин. Они предполагали, что люди захотят объединиться, в то время как на самом деле многие не осмеливаются и предпочитают жить порознь из-за своего опыта. Это печальное отражение человечества, но во многих исторических периодах и во многих местах оно представляется печальной истиной. Действия американцев сняли крышку с кипящего котла, который на время скрыл эту истину.

Это не делает американских политиков "наивными", как любят считать некоторые заносчивые европейские дипломаты, но они придерживаются позиции "можно сделать" и "можно исправить", которая неизбежно не всегда срабатывает.

На протяжении тридцати лет было модно предсказывать неизбежный или продолжающийся упадок США. Сейчас это так же неверно, как и в прошлом. Самая успешная страна планеты вот-вот станет самодостаточной в энергетическом плане, она остается ведущей экономической державой и тратит на исследования и разработки для своих вооруженных сил больше, чем весь военный бюджет всех остальных стран НАТО вместе взятых. Население страны не стареет, как в Европе и Японии, а исследование Gallup, проведенное в 2013 году, показало, что 25% людей, собирающихся эмигрировать, в качестве первого пункта назначения выбирают США. В том же году Шанхайский университет составил список двадцати лучших университетов мира, семнадцать из которых находятся в США.

Прусский государственный деятель Отто фон Бисмарк более века назад в своем двусмысленном высказывании сказал: "Бог особенно заботится о пьяницах, детях и Соединенных Штатах Америки". Похоже, это и сейчас так.

ГЛАВА 4. ЗАПАДНАЯ ЕВРОПА

«Здесь прошлое было повсюду, целый

континент был пронизан воспоминаниями». Миранда Ричмонд Муйо

СОВРЕМЕННЫЙ МИР, к лучшему или худшему, берет свое начало в Европе. Этот западный форпост огромной евразийской суши дал начало Просвещению, которое привело к промышленной революции, в результате которой появилось то, что мы видим вокруг себя каждый день. За это мы можем благодарить или винить расположение Европы.

Климат, подпитываемый Гольфстримом, обеспечил регион необходимым количеством осадков для масштабного выращивания сельскохозяйственных культур и подходящим типом почвы для их процветания. Это позволило увеличить численность населения в регионе, где для большинства работа была возможна круглый год, даже в разгар лета. Зима, правда, добавляет свой бонус: температура достаточно теплая, чтобы работать, но достаточно холодная, чтобы убить многие микроорганизмы, которые и по сей день поражают огромные части остального мира.

Хорошие урожаи означают избыток продовольствия, которым можно торговать, что, в свою очередь, приводит к созданию торговых центров, которые становятся городами. Это также позволяет людям думать не только о выращивании пищи, но и об идеях и технологиях.

В Западной Европе нет настоящих пустынь, замерзшие пустыни ограничены несколькими районами на крайнем севере, а землетрясения, извержения вулканов и масштабные наводнения случаются редко. Реки длинные, равнинные, судоходные и предназначены для торговли. Впадая в разнообразные моря и океаны, они вливаются в береговые линии, которые на западе, севере и юге изобилуют естественными гаванями.

Если вы читаете эту статью, застряв в снежной буре в Альпах или ожидая, пока паводковые воды улягутся в Дунае, то географические преимущества Европы могут показаться не слишком очевидными, но по сравнению со многими другими местами - это именно преимущества. Именно эти факторы привели к тому, что европейцы создали первые индустриальные национальные государства, которые, в свою очередь, первыми начали вести войны в промышленных масштабах.

Если взять Европу в целом, то мы увидим горы, реки и долины, которые объясняют, почему в ней так много национальных государств. В отличие от США, где один доминирующий язык и культура быстро и жестоко продвигались на запад, создавая гигантскую страну, Европа органично развивалась на протяжении тысячелетий и до сих пор разделена между своими географическими и языковыми регионами.

Например, различные племена Пиренейского полуострова, которым присутствие Пиренеев мешало продвигаться на север Франции, постепенно, в течение тысячелетий, объединились в Испанию и Португалию, и даже Испания не является полностью единой страной, поскольку Каталония все громче заявляет о своем желании получить независимость. Франция также формировалась под воздействием естественных барьеров: Пиренеев, Альп, Рейна и Атлантического океана.

Главные реки Европы не встречаются друг с другом (если не считать Савы, которая впадает в Дунай в Белграде). Это отчасти объясняет, почему на сравнительно небольшом пространстве расположено так много стран. Поскольку реки не соединяются между собой, большинство из них в определенный момент выступают в качестве границ, и каждая из них является самостоятельной сферой экономического влияния, что привело к возникновению на берегах каждой реки как минимум одного крупного города, некоторые из которых в свою очередь стали столицами.

Примером может служить вторая по длине река Европы - Дунай (1780 км). Он берет начало в немецком Шварцвальде и течет на юг, впадая в Черное море. В общей сложности бассейн Дуная затрагивает восемнадцать стран и образует на своем пути естественные границы, в том числе между Словакией и Венгрией, Хорватией и Сербией, Сербией и Румынией, Румынией и Болгарией. Более 2000 лет назад по нему проходила одна из границ Римской империи, что, в свою очередь, способствовало превращению его в один из величайших торговых путей средневековья и возникновению современных столиц - Вены, Братиславы, Будапешта и Белграда. Она также стала естественной границей двух последующих империй - Австро-Венгерской и Османской. По мере того как каждая из них сокращалась, возникали новые нации, которые в итоге становились национальными государствами. Однако география Дунайского региона, особенно его южной части, позволяет объяснить, почему здесь так много малых государств по сравнению с более крупными странами, расположенными на Северо-Европейской равнине и вокруг нее.

Бассейн Дуная иллюстрирует географические преимущества рельефа Европы: взаимосвязанные реки на плоской равнине обеспечивали естественные границы и легко судоходную транспортную сеть, что способствовало развитию бурно развивающейся системы торговли.

На протяжении нескольких столетий страны Северной Европы были богаче южных. Север раньше, чем юг, перешел к индустриализации и поэтому был более успешным в экономическом отношении. Поскольку многие северные страны составляют сердце Западной Европы, их торговые связи было легче поддерживать, и один богатый сосед мог торговать с другим, в то время как, например, испанцам для торговли приходилось либо пересекать Пиренеи, либо обращаться к ограниченным рынкам Португалии и Северной Африки.

Существуют также недоказуемые теории о том, что господство католицизма на юге страны сдерживало ее развитие, в то время как протестантская трудовая этика способствовала достижению больших высот в северных странах. Каждый раз, посещая баварский город Мюнхен, я задумываюсь над этой теорией и, проезжая мимо сверкающих храмов штаб-квартир BMW, Allianz и Siemens, имею повод усомниться в ней. В Германии 34% населения - католики, а сама Бавария - преимущественно католическая страна, но, похоже, религиозные пристрастия не повлияли ни на прогресс, ни на настойчивое требование к грекам больше работать и платить больше налогов.

Контраст между северной и южной Европой, по крайней мере, частично объясняется тем, что на юге меньше прибрежных равнин, пригодных для сельского хозяйства, и он больше страдает от засухи и стихийных бедствий, чем север, хотя и в меньших масштабах, чем в других частях света. Как мы видели в первой главе, Северо-Европейская равнина представляет собой коридор, простирающийся от Франции до Уральских гор в России и омываемый с севера Северным и Балтийским морями. Эти земли позволяют успешно заниматься сельским хозяйством в огромных масштабах, а водные пути - легко перемещать урожай и другие товары.

Из всех стран, расположенных на равнине, Франция имела наилучшие возможности для использования этого преимущества. Франция - единственная европейская страна, являющаяся одновременно северной и южной державой. На ее территории находятся самые большие в Западной Европе плодородные земли, а многие реки соединяются между собой: одна течет на запад до самой Атлантики (Сена), другая - на юг до Средиземного моря (Рона). Эти факторы, а также относительная равнинность территории способствовали объединению регионов и - особенно со времен Наполеона - централизации власти.

Однако на юге и западе многие страны остаются во втором эшелоне европейской власти, отчасти в силу своего местоположения. Например, юг Италии все еще значительно отстает от севера по уровню развития, и, хотя с 1871 г. он является единым государством (включая Венецию и Рим), напряжение, вызванное разрывом между севером и югом, сейчас сильнее, чем до Второй мировой войны. Тяжелая промышленность, туризм и финансовые центры севера уже давно означают более высокий уровень жизни, что привело к созданию политических партий, выступающих за сокращение государственных субсидий югу или даже за отделение от него.

Испания также испытывает трудности, и всегда испытывала их из-за своей географии. Узкие прибрежные равнины имеют бедные почвы, а доступ к рынкам затруднен из-за коротких рек и Центральной Месеты - высокогорного плато, окруженного горными хребтами, некоторые из которых прорезают его насквозь. Торговля с Западной Европой еще более затруднена из-за Пиренеев, а любые рынки на юге страны, по другую сторону Средиземного моря, находятся в развивающихся странах с ограниченным уровнем доходов. После Второй мировой войны страна осталась в стороне, так как при диктатуре Франко она была политически изолирована от большей части современной Европы. Франко умер в 1975 году, и в 1986 году новая демократическая Испания вступила в ЕС. К 1990-м годам она начала догонять остальные страны Западной Европы, но присущие ей географические и финансовые недостатки продолжают сдерживать ее развитие и обострять проблемы перерасхода средств и слабого центрального фискального контроля. Она оказалась в числе стран, наиболее пострадавших от экономического кризиса 2008 года.

Аналогичным образом страдает и Греция. Большая часть греческого побережья представляет собой отвесные скалы, а прибрежные равнины мало пригодны для сельского хозяйства. Внутри страны - еще более крутые скалы, реки, не позволяющие осуществлять транспортное сообщение, и мало широких плодородных долин. Имеющиеся сельскохозяйственные угодья отличаются высоким качеством; проблема в том, что их слишком мало для того, чтобы Греция могла стать крупным экспортером сельскохозяйственной продукции или развить более чем несколько крупных городских районов с высокообразованным, высококвалифицированным и технологически развитым населением. Ситуация усугубляется ее местоположением: Афины находятся на оконечности полуострова, практически отрезанные от сухопутной торговли с Европой. Греция зависит от Эгейского моря, через которое осуществляется морская торговля , но за этим морем находится Турция - большой потенциальный враг. Греция вела несколько войн с Турцией в конце XIX - начале XX века, и в наше время она по-прежнему тратит на оборону огромное количество евро, которых у нее нет.

Материк защищен горами, но на его территории расположено около 1400 греческих островов (6 тыс., если учесть различные скалы, торчащие из Эгейского моря), из которых около 200 обитаемы. Для патрулирования этой территории необходим приличный флот, не говоря уже о достаточно мощном, чтобы сдержать любую попытку захвата островов. В результате Греция несет огромные военные расходы, которые она не может себе позволить. Во время холодной войны американцы и, в меньшей степени, британцы были готовы финансировать некоторые военные нужды, чтобы не допустить Советский Союз в Эгейское и Средиземное моря. Когда холодная война закончилась, закончились и чеки. Но Греция продолжала тратить.

Этот исторический раскол продолжает сказываться и по сей день после финансового краха, постигшего Европу в 2008 году, и идеологического раскола в Еврозоне. В 2012 году, когда начались выплаты по кредитам и выдвигались требования о введении мер жесткой экономии, географический разрыв стал очевиден. Донорами и требователями были северные страны, а получателями и просителями - преимущественно южные. Жители Германии не сразу обратили внимание на то, что они работают до шестидесяти пяти лет, но платят налоги, которые идут в Грецию, чтобы люди могли выйти на пенсию в пятьдесят пять лет. Они спрашивали - почему? Ответ "в болезни и в здравии" их не удовлетворил.

Немцы приняли меры жесткой экономии, а греки - ответные меры. Так, министр финансов Германии Вольфганг Шойбле заявил, что он "пока не уверен, что все политические партии Греции осознают свою ответственность за сложную ситуацию, в которой оказалась их страна". На что президент Греции Каролос Папульяс, воевавший с нацистами, ответил: "Я не могу согласиться с тем, что господин Шойбле оскорбляет мою страну... Кто такой господин Шойбле, чтобы оскорблять Грецию? Кто такие голландцы? Кто такие финны?" Он также сделал острую ссылку на Вторую мировую войну: "Мы всегда гордились тем, что защищали не только нашу свободу, нашу страну, но и свободу Европы". Стереотипы о расточительных и нерадивых южанах и аккуратных и трудолюбивых северянах вскоре всплыли на поверхность, и греческие СМИ стали постоянно и грубо напоминать о прошлом Германии, включая наложение гитлеровских усов на фотографию канцлера Меркель на первой полосе.

Греческие налогоплательщики, которых не хватает для поддержания экономики страны, придерживаются совершенно иной точки зрения, спрашивая: "Почему немцы должны диктовать нам, когда евро выгоден им больше, чем кому-либо другому?". В Греции и других странах меры жесткой экономии, навязываемые с севера, рассматриваются как посягательство на суверенитет.

В здании "европейской семьи" появляются трещины. На периферии Западной Европы финансовый кризис привел к тому, что Греция стала выглядеть как полуоторванный член, а на востоке вновь начались конфликты. Если аберрация последних семидесяти лет мира сохранится в этом столетии, то этот мир будет нуждаться в любви, заботе и внимании.

Поколения, выросшие после Второй мировой войны, считали мир нормой, но нынешнее поколение отличается тем, что европейцам трудно представить себе обратное. Войны теперь кажутся тем, что происходит в других странах или в прошлом - в худшем случае они случаются на "периферии" Европы. Травмы двух мировых войн, последовавшие за ними семь десятилетий мира, а затем распад Советского Союза убедили многих людей в том, что Западная Европа - это "постконфликтный" регион.

Есть основания полагать, что так будет и в будущем, но потенциальные источники конфликтов "бурлят", и напряжение между европейцами и русскими может вылиться в конфронтацию. Например, история и географические изменения преследуют внешнюю политику Польши, несмотря на то, что в настоящее время эта страна живет в мире, успешна и является одним из крупнейших государств ЕС с населением 38 млн. человек. Физически она также является одним из самых крупных членов ЕС, а ее экономика удвоилась с тех пор, как она вышла из-за "железного занавеса", но, пытаясь обеспечить свое будущее, она по-прежнему обращается к прошлому.

Коридор Северо-Европейской равнины наиболее узок между балтийским побережьем Польши на севере и началом Карпатских гор на юге. Именно здесь, с точки зрения российских военных, может располагаться наилучшая оборонительная линия, а с точки зрения атакующей стороны - точка, в которой ее силы будут сжиматься перед прорывом в сторону России.

Поляки видели и то, и другое, когда армии пересекали ее то на восток, то на запад, часто меняя границы. Если взять Атлас европейской истории Times и быстро пролистать его страницы, как будто это перелистываемая книга, то можно увидеть, как Польша возникла около 1000 г., затем постоянно меняла форму, исчезала и появлялась вновь, пока в конце XX в. не приобрела свой нынешний вид.

Расположение Германии и России, а также опыт поляков в отношении этих двух стран не делают ни одну из них естественным союзником для Варшавы. Как и Франция, Польша хочет удержать Германию в рамках ЕС и НАТО, в то время как не столь давние страхи перед Россией вышли на первый план в связи с кризисом на Украине. На протяжении столетий Польша наблюдала, как русский прилив то отступает, то приливает к ней. После отлива в конце советской (российской) империи он мог течь только в одном направлении.

Отношения с Великобританией, как противовесом Германии в ЕС, складывались легко, несмотря на предательство 1939 года: Великобритания и Франция подписали договор, гарантировавший, что в случае вторжения Германии в Польшу она придет ей на помощь. Когда нападение произошло, ответом на блицкриг стал "ситцкриг" - оба союзника сидели за линией Мажино во Франции, пока Польша была поглощена. Несмотря на это, отношения с Великобританией остаются прочными, хотя главным союзником освобожденной Польши в 1989 г. были США.

Американцы приняли поляков, и наоборот: и те, и другие имели в виду русских. В 1999 году Польша вступила в НАТО, расширив зону действия Альянса на 400 миль ближе к Москве. К тому времени в НАТО вступили еще несколько стран бывшего Варшавского договора, и в 1999 году Москва беспомощно наблюдала за тем, как НАТО вступает в войну со своим союзником - Сербией. В 1990-е годы Россия была не в состоянии дать отпор, но после хаоса ельцинских лет Путин вышел на авансцену и начал действовать.

Самая известная цитата, приписываемая Генри Киссинджеру, относится к 1970-м годам, когда он, как говорят, спросил: "Если я хочу позвонить в Европу - кому мне звонить?". У поляков есть обновленный вопрос: "Если русские угрожают, куда звонить - в Брюссель или в Вашингтон?". Они знают ответ.

Балканские страны также вновь освободились от империи. Гористая местность привела к возникновению множества малых государств в регионе и является одной из причин, удерживающих их от интеграции - несмотря на все усилия эксперимента Союза южных славян, известного также как Югославия.

После окончания войн 1990-х годов большинство стран бывшей Югославии смотрят на запад, но в Сербии по-прежнему сильна тяга к востоку с его православной религией и славянскими народами. Россия, которая до сих пор не простила западным странам бомбардировки Сербии в 1999 году и отделение Косово, все еще пытается втянуть Сербию в свою орбиту, используя притяжение языка, этнической принадлежности, религии и энергетических сделок.

Бисмарк, как известно, сказал, что крупная война разгорится из-за "какой-нибудь проклятой глупости на Балканах", и так оно и случилось. В настоящее время этот регион является полем экономической и дипломатической битвы, где за влияние борются ЕС, НАТО, турки и русские. Албания, Болгария, Хорватия и Румыния сделали свой выбор и вошли в НАТО - кроме Албании, в ЕС также входит Словения.

Напряженность распространяется на север и Скандинавию. Дания уже является членом НАТО, а недавнее возрождение России вызвало в Швеции дискуссию о том, не пора ли отказаться от двухвекового нейтралитета и вступить в Альянс. В 2013 году российские самолеты устроили имитацию бомбардировки Швеции посреди ночи. Судя по всему, шведская система обороны спала и не смогла поднять в воздух ни одного самолета, и только датские ВВС поднялись в небо, чтобы отогнать русских. Несмотря на это, большинство шведов по-прежнему выступают против вступления в НАТО, но дискуссия продолжается, о чем свидетельствует заявление Москвы о том, что она будет вынуждена "ответить", если Швеция или Финляндия присоединятся к Альянсу.

Страны ЕС и НАТО должны выступить единым фронтом против этих вызовов, но это будет невозможно, если не сохранятся ключевые отношения в ЕС - отношения между Францией и Германией.

Как мы уже видели, Франция имела все возможности для того, чтобы использовать климат, торговые пути и естественные границы Европы. Она частично защищена, за исключением одной области - северо-востока, где равнина Северо-Европейской равнины переходит в территорию современной Германии. До существования Германии как единого государства это не было проблемой. Франция находилась на значительном расстоянии от России, вдали от монгольских полчищ, между ней и Англией был пролив Ла-Манш, а значит, попытка полномасштабного вторжения и тотальной оккупации, скорее всего, могла быть отбита. Фактически Франция была ведущей державой на континенте: она даже могла проецировать свою мощь вплоть до ворот Москвы.

Но потом Германия объединилась.

Это происходило в течение некоторого времени. Идея" Германии существовала на протяжении многих веков: восточно-франкские земли, ставшие в X веке Священной Римской империей, иногда называли "германскими", в их состав входило до 500 германских мини-царств. После распада Священной Римской империи в 1806 г. на Венском конгрессе 1815 г. была создана Германская конфедерация, состоящая из 39 земель. Это привело к образованию Северогерманской конфедерации, а затем к объединению Германии в 1871 году после франко-прусской войны, в ходе которой победившие немецкие войска заняли Париж. Теперь Франция имела на своей границе соседа, который был географически больше ее самой, с аналогичной численностью населения, но с более высокими темпами роста и более развитой промышленностью.

После победы Германии в Версальском дворце под Парижем было объявлено об объединении. Слабое место французской обороны - Северо-Европейская равнина - было прорвано. В последующие семьдесят лет это произойдет еще дважды, после чего Франция будет использовать дипломатию, а не военные действия, чтобы попытаться нейтрализовать угрозу с востока.

Германия всегда имела большие географические проблемы, чем Франция. Равнинная местность Северо-Европейской равнины давала ей две причины для опасений: на западе немцы видели своего давно объединившегося и могущественного соседа Францию, а на востоке - гигантского русского медведя. В конечном итоге они опасались одновременного нападения обеих держав через равнину коридора. Мы никогда не узнаем, произошло ли это, но страх перед этим имел катастрофические последствия.

Франция боялась Германии, Германия боялась Франции, а когда Франция присоединилась к России и Великобритании в Тройственной Антанте 1907 г., Германия боялась всех троих. Теперь к этому добавилось еще и то, что британский флот мог по своему усмотрению блокировать выход Германии в Северное море и Атлантику. Дважды ее решение заключалось в том, чтобы сначала напасть на Францию.

Дилемма географического положения и воинственности Германии стала известна как "германский вопрос". После ужасов Второй мировой войны, да что там, после столетий войн, ответом стало признание присутствия на европейских землях единой сверхдержавы - США, которые создали НАТО и позволили в итоге создать Европейский союз. Измученные войной, с "гарантированной" американскими военными безопасностью, европейцы пошли на удивительный эксперимент. Им было предложено доверять друг другу.

То, что сейчас является ЕС, было создано для того, чтобы Франция и Германия могли так крепко обнять друг друга в любовных объятиях, что ни одна из них не смогла бы освободить руку, чтобы ударить другую. Это блестяще сработало и создало огромное географическое пространство, включающее в себя крупнейшую экономику мира.

Особенно хорошо это получилось у Германии, которая восстала из пепла 1945 года и использовала в своих интересах географию, которой когда-то боялась. Она стала великим европейским производителем. Вместо того чтобы посылать армии через равнинные земли, она отправляла товары с престижной надписью "Сделано в Германии", и эти товары текли по Рейну и Эльбе, по автобанам и выходили в Европу и мир, на север, юг, запад и, все чаще с 1990 г., на восток.

Однако то, что начиналось в 1951 г. как Европейское сообщество стали и угля, состоявшее из шести стран, превратилось в ЕС, состоящий из двадцати восьми стран, идеологической основой которого является принцип "все более тесного союза". После первого крупного финансового кризиса, поразившего Союз, эта идеология оказалась под вопросом, а узы, которые ее связывают, разрушаются. В ЕС наблюдаются признаки, по выражению геополитика Роберта Каплана, "мести географии".

Все более тесный союз привел девятнадцать из двадцати восьми стран к созданию единой валюты - евро. Все двадцать восемь членов, за исключением Дании и Великобритании, обязуются присоединиться к нему, если и когда они будут соответствовать установленным критериям. Сейчас, да и в свое время, очевидно, что на момент введения евро в 1999 году многие страны, присоединившиеся к нему, были просто не готовы.

В 1999 году многие страны вступали в новые отношения с закрытыми глазами. Предполагалось, что уровень долга, безработицы и инфляции будет находиться в определенных пределах. Проблема заключалась в том, что некоторые страны, в частности Греция, подтасовывали данные. Большинство экспертов знали об этом, но поскольку евро - это не только валюта, но и идеология, члены ЕС закрывали на это глаза.

Страны Еврозоны договорились быть экономически близкими друг другу, как отмечают греки, "в болезни и в здравии", но когда в 2008 году разразился экономический кризис, более богатые страны были вынуждены помогать более бедным, начались ожесточенные внутренние разборки. Партнеры до сих пор швыряются друг в друга посудой.

Кризис евро и более широкие экономические проблемы обнажили трещины в доме Европы (в частности, вдоль старой линии разлома между Севером и Югом). Мечта о все более тесном союзе, похоже, заморожена, а возможно, и обращена вспять. Если это так, то германский вопрос может вернуться. Если смотреть на это сквозь призму семи десятилетий мира, то это может показаться тревожным, ведь Германия - один из самых миролюбивых и демократичных членов европейской семьи; но если смотреть сквозь призму семи столетий европейской войны, то этого нельзя исключать.

Германия полна решимости оставаться хорошим европейцем. Немцы инстинктивно понимают, что если Союз распадется, то старые страхи перед Германией появятся вновь, тем более что сегодня это самая густонаселенная и богатая европейская страна с 82 млн. жителей и четвертой по величине экономикой в мире. Распад Союза нанесет Германии и экономический ущерб: третий по величине экспортер товаров в мире не хочет видеть, как его ближайший рынок распадается на части в условиях протекционизма.

Немецкое национальное государство, несмотря на то, что ему менее 150 лет, сегодня является незаменимой силой Европы. В экономических делах ей нет равных, она говорит тихо, но держит в руках большую палку в форме евро, и континент к ней прислушивается. Однако в глобальной внешней политике она говорит просто тихо, а иногда и вовсе не говорит, и испытывает отвращение к палкам.

Тень Второй мировой войны до сих пор висит над Германией. Американцы, а затем и западноевропейцы были готовы согласиться на перевооружение Германии из-за советской угрозы, но Германия перевооружалась почти неохотно и до сих пор не желает использовать свою военную мощь. Она играла роль статиста в Косово и Афганистане, но предпочла остаться в стороне от конфликта в Ливии.

Самым серьезным дипломатическим выходом в неэкономический кризис стала Украина, что многое говорит о том, куда сейчас смотрит Германия. Немцы участвовали в махинациях по свержению президента Украины Януковича в 2014 году и резко критиковали последующую аннексию Крыма Россией. Однако, помня о газопроводах, Берлин был заметно более сдержан в своей критике и поддержке санкций, чем, например, Великобритания, которая гораздо меньше зависит от российских энергоносителей. Благодаря ЕС и НАТО Германия держится за Западную Европу, но в штормовую погоду якоря могут соскочить, и Берлин географически расположен так, что при необходимости может перенести фокус своего внимания на восток и установить гораздо более тесные связи с Москвой.

За всеми этими континентальными махинациями со стороны Атлантики наблюдает Великобритания, которая то присутствует на территории континента, то находится в "великолепной изоляции", но всегда полностью занята обеспечением того, чтобы в Европе не возникла держава, превосходящая ее по силе. В дипломатических кабинетах ЕС это так же верно, как и на полях сражений при Азенкуре, Ватерлоо или Балаклаве.

Когда это возможно, Великобритания вклинивается между большими франко-германскими альянсами в ЕС; в противном случае она ищет союза между другими, более мелкими, государствами-членами, чтобы собрать достаточно голосов для оспаривания политики, с которой она не согласна.

С географической точки зрения британцы находятся в удачном месте. Хорошие сельскохозяйственные угодья, приличные реки, прекрасный доступ к морям и их рыбным запасам, достаточно близкое расположение к европейскому континенту для торговли и в то же время защищенность благодаря островной расе - бывали времена, когда Великобритания благодарила за свое географическое положение, когда войны и революции захлестывали ее соседей.

Британские потери в мировых войнах и их опыт нельзя недооценивать, но они значительно уступают тому, что происходило в континентальной Европе в ХХ веке и даже раньше. Британцы находятся на расстоянии от исторической коллективной памяти о частых вторжениях и изменениях границ.

Существует теория, согласно которой относительная безопасность Великобритании на протяжении последних нескольких сотен лет является причиной того, что в ней было больше свободы и меньше деспотизма, чем в странах, расположенных по другую сторону Ла-Манша. Теория гласит, что здесь было меньше требований к "сильным людям" или диктаторам, что, начиная с Магна Карты (1215 г.) и затем Оксфордских положений (1258 г.), привело к появлению форм демократии, опередивших другие страны на много лет.

Это хороший аргумент, хотя и недоказуемый. Неоспоримым является тот факт, что вода вокруг острова, деревья на нем, позволившие построить огромный флот, и экономические условия, вызвавшие промышленную революцию, - все это привело к тому, что Великобритания стала контролировать мировую империю. Великобритания, возможно, и является самым большим островом в Европе, но это не очень большая страна. Распространение ее власти по всему миру в XVIII, XIX и XX веках поразительно, даже если впоследствии ее позиции снизились.

Ее расположение по-прежнему дает ей определенные стратегические преимущества, одним из которых является разрыв GIUK (Greenland, Iceland and the UK). Это "дроссельная точка" на мировых морских путях - вряд ли она имеет такое же значение, как Ормузский или Малаккский проливы, но она традиционно дает Великобритании преимущество в Северной Атлантике. Альтернативный путь выхода в Атлантику для североевропейских ВМС (включая Бельгию, Нидерланды и Францию) лежит через Ла-Манш, но он узкий - всего 20 миль в поперечнике у Дуврского пролива - и очень хорошо защищен. Любой российский военный корабль, идущий из Арктики, на пути в Атлантику также должен пройти через пролив GIUK.

Это стратегическое преимущество уменьшилось одновременно с уменьшением роли и мощи Королевского флота, но во время войны оно вновь принесет пользу Великобритании. GIUK - одна из многих причин, по которым Лондон впал в панику в 2014 г., когда на короткое время показалось, что голосование по вопросу о независимости Шотландии может закончиться "да". Потеря мощи в Северном море и Северной Атлантике стала бы стратегическим ударом и сильно подорвала бы престиж всего, что осталось от Великобритании.

То, что есть у британцев сейчас, - это коллективная память о величии. Именно эта память убеждает многих жителей острова в том, что если что-то в мире должно быть сделано, то Великобритания должна быть в числе тех стран, которые это сделают. Британцы остаются в Европе и в то же время вне ее - этот вопрос еще предстоит решить.

НАТО рвется по краям, так же как и Европейский союз . И то, и другое можно залатать, но если этого не сделать, то со временем они могут стать либо несуществующими, либо неактуальными. В этом случае мы вернемся к Европе, состоящей из суверенных национальных государств, каждое из которых будет стремиться к союзу в рамках системы баланса сил. Немцы снова будут опасаться окружения со стороны русских и французов, французы - своего более крупного соседа, и все мы вернемся в начало ХХ века.

Для французов это просто кошмар. Они успешно помогли привязать Германию к себе в рамках ЕС, а после объединения Германии обнаружили, что стали младшим партнером в двухмоторном двигателе, который, как они надеялись, они будут вести. Это ставит Париж перед проблемой, которую он, похоже, не в состоянии решить. Если он не смирится с тем, что Берлин будет играть ведущую роль в Европе, он рискует еще больше ослабить Союз. Но если он согласится с лидерством Германии, то его собственная сила уменьшится.

Франция способна проводить независимую внешнюю политику - более того, имея ядерные силы сдерживания "Force de frappe", заморские территории и вооруженные силы, оснащенные авианосцами, она именно это и делает, - но она действует, зная, что ее восточный фланг надежно защищен и она может позволить себе поднять глаза к горизонту.

И Франция, и Германия в настоящее время работают над сохранением Союза: они видят друг в друге естественных партнеров. Но только у Германии есть "план Б" - Россия.

Окончание холодной войны привело к тому, что большинство континентальных держав сократили свои военные бюджеты и уменьшили численность вооруженных сил. Потребовался шок от российско-грузинской войны 2008 года и аннексии Крыма Россией в 2014 году, чтобы обратить внимание на возможность возникновения извечной проблемы войны в Европе.

Теперь русские регулярно совершают полеты с целью испытания европейских систем ПВО и заняты укреплением своих позиций в Южной Осетии, Абхазии, Крыму, Приднестровье и на востоке Украины. Они поддерживают связи с этническими русскими в Прибалтике, и у них по-прежнему есть Калининградский эксклав на Балтийском море.

Европейцы приступили к серьезному пересчету своих военных расходов, но денег не так много, и им приходится принимать непростые решения. Пока они обсуждают эти решения, карты стираются в пыль, и дипломаты и военные стратеги видят, что, хотя угрозы Карла Великого, Наполеона, Гитлера и Советов, возможно, и исчезли, Северо-Европейская равнина, Карпаты, Балтика и Северное море все еще существуют.

В своей книге "Рай и власть" историк Роберт Каган утверждает, что западноевропейцы живут в раю, но не должны стремиться действовать по райским правилам, когда они выходят в мир власти. Возможно, сейчас, когда кризис евро уменьшается и мы оглядываемся на рай, кажется немыслимым, что мы можем вернуться назад; но история говорит нам, как сильно все может измениться всего за несколько десятилетий, а география говорит нам, что если люди не будут постоянно стремиться преодолеть ее "правила", то ее "правила" преодолеют нас.

Именно это имел в виду Гельмут Коль, когда, покидая пост канцлера Германии в 1998 г., предупредил, что он - последний немецкий лидер, переживший Вторую мировую войну и, следовательно, испытавший на себе все ее ужасы. В 2012 г. он написал статью для самой продаваемой ежедневной немецкой газеты Bild, в которой явно не скрывал, что из-за финансового кризиса нынешнее поколение лидеров не сможет продолжить послевоенный эксперимент европейского доверия: "Для тех, кто не пережил этого сам и кто, особенно сейчас, в условиях кризиса, спрашивает, какие преимущества дает единство Европы, отвечу: несмотря на беспрецедентный период мира в Европе, длящийся более 65 лет, и несмотря на проблемы и трудности, которые нам еще предстоит преодолеть, - это мир".

ГЛАВА 5. АФРИКА

«Это всегда кажется невозможным, пока не будет сделано». Нельсон Мандела

ПОБЕРЕЖЬЕ АФРИКИИ? Прекрасные пляжи, действительно, действительно прекрасные пляжи, но ужасные естественные гавани. Реки? Удивительные реки, но большинство из них не пригодны для реальной транспортировки чего-либо, поскольку каждые несколько миль вы преодолеваете водопад. Это лишь две из длинного списка проблем, которые помогают объяснить, почему Африка не является технологически или политически столь же успешной, как Западная Европа или Северная Америка.

Есть много мест, которые не пользуются успехом, но немногие из них оказались столь же неудачными, как Африка, и это несмотря на то, что у нее есть преимущество: именно здесь около 200 тыс. лет назад зародился Homo sapiens. Как сказал самый ясный из писателей Джаред Даймонд в блестящей статье в National Geographic в 2005 г.: "Это противоположно тому, что можно было бы ожидать от бегуна, первым вышедшего из квартала". Однако первые бегуны оказались отделены от всех остальных пустыней Сахара, Индийским и Атлантическим океанами. Почти весь континент развивался в изоляции от евразийского массива суши, где обмен идеями и технологиями осуществлялся с востока на запад и с запада на восток, но не с севера на юг.

Африка, будучи огромным континентом, всегда состояла из различных регионов, климатических условий и культур, но общим для них было то, что они были изолированы друг от друга и от внешнего мира. Сейчас это уже не так актуально, но наследие осталось.

Мировое представление о географии Африки несовершенно. Мало кто осознает, насколько она велика. Это связано с тем, что большинство из нас пользуется стандартной картой мира Меркатора. Она, как и другие карты, изображает сферу на плоской поверхности и поэтому искажает формы. Африка намного, намного длиннее, чем ее обычно представляют, что объясняет, каким достижением было обогнуть мыс Доброй Надежды, и напоминает о значении Суэцкого канала для мировой торговли. Обогнуть мыс было важным достижением, но после того как в этом отпала необходимость, морское путешествие из Западной Европы в Индию сократилось на 6 тыс. миль.

Если посмотреть на карту мира и мысленно приклеить Аляску к Калифорнии, а затем перевернуть США на спину, то окажется, что они примерно помещаются в Африке с небольшими промежутками. На самом деле Африка в три раза больше США. Посмотрите еще раз на стандартную карту Меркатора, и вы увидите, что Гренландия кажется такого же размера, как и Африка, а на самом деле Африка в четырнадцать раз больше Гренландии! В Африку можно поместить США, Гренландию, Индию, Китай, Испанию, Францию, Германию и Великобританию, и еще останется место для большей части Восточной Европы. Мы знаем, что Африка - это огромный массив суши, но карты редко говорят нам о его размерах.

Географию этого огромного континента можно объяснить несколькими способами, но самый простой - представить себе Африку в виде верхней трети и нижних двух третей.

Верхняя треть начинается на средиземноморском побережье арабоязычных стран Северной Африки. Прибрежные равнины быстро переходят в Сахару - крупнейшую в мире сухую пустыню, по площади почти не уступающую США. Непосредственно под Сахарой расположен регион Сахель - полузасушливая, усеянная камнями песчаная полоса суши протяженностью более 3 тыс. миль в самых широких точках от Гамбии на атлантическом побережье через Нигер, Чад и до Эритреи на Красном море. Слово "Сахель" происходит от арабского sahil, что означает "берег", и именно так воспринимают его жители региона - как береговую линию огромного песчаного моря Сахары. Это другой берег, на котором влияние ислама ослабевает. От Сахеля до Средиземноморья подавляющее большинство населения - мусульмане. К югу от него религиозное разнообразие гораздо больше.

Действительно, к югу от Сахеля, в нижних двух третях Африки, наблюдается большее разнообразие в большинстве вещей. Земля становится более умеренной, появляется зеленая растительность, которая превращается в джунгли по мере приближения к Конго и Центральноафриканской Республике. На восточном побережье находятся великие озера в Уганде и Танзании, а на западе - пустыни в Анголе и Намибии. К моменту, когда мы достигаем оконечности Южной Африки, климат снова становится "средиземноморским", хотя мы проехали почти 5 тыс. миль от самой северной точки - Туниса на побережье Средиземного моря.

Если учесть, что Африка - место происхождения человека, то все мы - африканцы. Однако правила гонки изменились около 8000 лет до н.э., когда некоторые из нас, забредавшие в такие места, как Ближний Восток и Средиземноморье, потеряли тягу к странствиям, осели, занялись земледелием и в конце концов объединились в деревни и города.

Но на юге было мало растений, которые можно было бы одомашнить, и еще меньше животных. Большая часть территории представляет собой джунгли, болота, пустыни или крутые плато, которые не позволяют выращивать пшеницу или рис, содержать стада овец. Африканские носороги, газели и жирафы упорно не желали быть носильными животными, или, как выразился Даймонд в одном памятном отрывке, "история могла бы сложиться иначе, если бы африканские армии, вскормленные мясом жирафов из коровьего сада и поддерживаемые волнами кавалерии на огромных носорогах, ворвались в Европу и разгромили ее откормленных бараниной солдат на тщедушных лошадках". Однако благодаря тому, что Африка получила преимущество в нашей общей истории, у нее появилось время для развития еще одного фактора, который до сих пор сдерживает ее развитие: вирулентных болезней, таких как малярия и желтая лихорадка, вызванных жарой и осложненных теснотой и неразвитой инфраструктурой здравоохранения. Это касается и других регионов - например, субконтинента и Южной Америки, но Африка к югу от Сахары особенно сильно пострадала, например, от вируса ВИЧ, а особую проблему представляет распространенность комара и мухи Цеце.

Большинство рек континента также представляют собой проблему, поскольку они начинаются на возвышенностях и спускаются с крутыми перепадами, что затрудняет судоходство. Например, могучая Замбези - четвертая по длине река Африки, , протянувшаяся на 1600 миль, может быть потрясающей туристической достопримечательностью с ее беловодными порогами и водопадом Виктория, но как торговый маршрут она малопригодна. Она протекает по территории шести стран, опускаясь с высоты 4900 футов до уровня моря при впадении в Индийский океан в Мозамбике. Части реки судоходны на мелководных лодках, но эти части не соединяются между собой, что ограничивает перевозку грузов.

В отличие от Европы, где есть Дунай и Рейн, этот недостаток препятствовал контактам и торговле между регионами, что, в свою очередь, сказывалось на экономическом развитии и мешало формированию крупных торговых регионов. Великие реки континента - Нигер, Конго, Замбези, Нил и другие - не соединяются между собой, и эта разобщенность имеет человеческий фактор. Если в России, Китае и США огромные территории говорят на едином языке, что способствует развитию торговли, то в Африке существуют тысячи языков, и не возникло ни одной культуры, которая бы доминировала на территориях одинакового размера. С другой стороны, Европа была достаточно мала, чтобы иметь "лингва франка", на котором можно было общаться, и ландшафт, способствующий взаимодействию.

Даже если бы возникли технологически продуктивные национальные государства, большая часть континента все равно не имела бы связи с остальным миром, поскольку основная часть суши обрамлена Индийским и Атлантическим океанами и пустыней Сахара. Обмен идеями и технологиями практически не затрагивал Африку к югу от Сахары на протяжении тысячелетий. Несмотря на это, примерно после VI в. н.э. возникло несколько африканских империй и городов-государств: например, империя Мали (XIII-XVI вв.) и город-государство Великое Зимбабве (XI-XV вв.), расположенное на территории между реками Замбези и Лимпопо. Однако эти и другие культуры были изолированы в относительно небольших региональных блоках, и хотя многочисленные культуры, возникшие на континенте, могли быть политически развитыми, физический ландшафт оставался барьером для технологического развития: к тому времени, когда внешний мир начал действовать, у большинства из них еще не появились письменность, бумага, порох или колесо.

Торговцы с Ближнего Востока и Средиземноморья уже около 2 тыс. лет назад, после появления верблюдов, вели дела в Сахаре, в частности, торговали огромными запасами соли, но только после арабских завоеваний VII в. н.э. началось продвижение на юг. К IX в. они пересекли Сахару, а к XI в. прочно обосновались на юге современной Нигерии. Арабы также продвигались по восточному побережью и обосновались в таких местах, как Занзибар и Дар-эс-Салам на территории современной Танзании.

Когда в XV веке европейцы наконец-то добрались до западного побережья, они обнаружили там мало естественных гаваней для своих кораблей. В отличие от Европы или Северной Америки, где изрезанные береговые линии создают глубокие естественные гавани, большая часть африканского побережья гладкая. А когда они все же высадились на сушу, то из-за сложности навигации по рекам, а также из-за климатических условий и болезней им не удалось проникнуть вглубь континента дальше чем на 100 миль.

Арабы, а затем и европейцы принесли с собой новые технологии, которые в основном оставили себе, и забрали все, что сочли ценным, - в основном природные ресурсы и людей.

Рабство существовало задолго до того, как внешний мир вернулся туда, где оно зародилось. Торговцы в Сахельском регионе использовали тысячи рабов для перевозки огромного количества самого ценного в то время товара - соли, но арабы начали практиковать передачу африканских рабов на субподряд вождям племен, которые доставляли их на побережье. К моменту расцвета Османской империи в XV-XVI веках сотни тысяч африканцев (в основном из региона Судана) были вывезены в Стамбул, Каир, Дамаск и другие страны арабского мира. Европейцы последовали их примеру, превзойдя арабов и турок в аппетите и жестоком обращении с людьми, которых привозили на невольничьи суда, стоявшие на якоре у западного побережья.

Вернувшись в великие столицы - Лондон, Париж, Брюссель и Лиссабон, , европейцы взяли карты с контурами географии Африки и нанесли на них линии - или, если подходить более агрессивно, ложь. Между этими линиями они написали такие слова, как Среднее Конго или Верхняя Вольта, и назвали их странами. Эти линии больше говорили о том, как далеко продвинулись на карте исследователи, военные и бизнесмены той или иной державы, чем о том, кем себя ощущали или как хотели себя организовать люди, жившие между этими линиями. Многие африканцы сегодня отчасти являются пленниками политической географии, созданной европейцами, и естественных барьеров на пути развития, которыми их наделила природа. Из этого они делают современный дом и, в некоторых случаях, динамичную, взаимосвязанную экономику.

В настоящее время в Африке насчитывается пятьдесят шесть стран. С тех пор как в середине XX века подули "ветры перемен" движения за независимость, некоторые слова между строк были изменены - например, Родезия стала Зимбабве, - но границы, как ни странно, в основном остались нетронутыми. Тем не менее, многие из них проходят по тем же границам, что и при их первом проведении, и эти формальные разделения являются одним из многочисленных наследий, оставленных континенту колониализмом.

Этнические конфликты в Судане, Сомали, Кении, Анголе, Демократической Республике Конго, Нигерии, Мали и других странах свидетельствуют о том, что европейское представление о географии не соответствовало демографическим реалиям Африки. Возможно, конфликты существовали всегда: зулусы и кхосы имели свои разногласия задолго до того, как им на глаза попался европеец. Но колониализм заставил решать эти противоречия в рамках искусственной структуры - европейской концепции национального государства. Современные гражданские войны происходят отчасти потому, что колонизаторы говорили разным народам, что они - одна нация в одном государстве, а после изгнания колонизаторов внутри государства появился доминирующий народ, который захотел управлять всеми, что и обеспечило насилие.

Возьмем, к примеру, Ливию - искусственную конструкцию, созданную всего несколько десятилетий назад, которая при первом же испытании распалась на три разных географических региона. На западе в греческие времена это была Триполитания (от греческого tri polis - три города, которые со временем объединились и стали Триполи). Область на востоке, с центром в городе Бенгази, но простиравшаяся до границы с Чадом, в греческие и римские времена называлась Киренаикой. Ниже этих двух областей, на крайнем юго-западе страны, находится область Феззан.

Триполитания всегда была ориентирована на север и северо-запад, ведя торговлю со своими южными европейскими соседями. Киренаика всегда смотрела на восток, на Египет и арабские земли. Даже морское течение у берегов Бенгази естественным образом уводит суда на восток. Феззан традиционно был страной кочевников, имевших мало общего с двумя прибрежными общинами.

Так правили греки, римляне, турки - так думали о себе жители на протяжении веков. Европейское представление о Ливии, сложившееся за несколько десятилетий, с трудом выживает, и уже сейчас одна из многочисленных исламистских группировок на востоке страны провозгласила "эмират Киренаика". И хотя до этого может не дойти, это пример того, что концепция региона возникла лишь из линий, нарисованных на картах иностранцами.

Однако один из самых больших провалов в европейском построении границ лежит в центре континента - в гигантской черной дыре, известной как Демократическая Республика Конго - ДРК. Именно здесь Джозеф Конрад написал свой роман "Сердце тьмы", и это место до сих пор окутано мраком войны. Это яркий пример того, как навязывание искусственных границ может привести к созданию слабого и разделенного государства, разоренного внутренними конфликтами, чьи минеральные богатства обрекают его на эксплуатацию чужаками.

ДРК - это иллюстрация того, почему общий термин "развивающийся мир" является слишком широким для описания стран, не являющихся частью современного индустриального мира. ДРК не развивается и не подает никаких признаков этого. ДРК никогда не следовало собирать воедино: она развалилась на части и является самой мало освещаемой зоной военных действий в мире, несмотря на то, что в ходе войн, которые ведутся с конца 1990-х годов, там погибло шесть миллионов человек.

ДРК не является ни демократическим государством, ни республикой. Это вторая по величине страна в Африке с населением около 75 млн. человек, хотя из-за сложившейся там ситуации точные данные получить сложно. По площади она превосходит Германию, Францию и Испанию вместе взятые, а на ее территории расположен тропический лес Конго, уступающий по величине в мире только Амазонке.

Население делится на более чем 200 этнических групп, самая многочисленная из которых - банту. В стране насчитывается несколько сотен языков, но широкое распространение французского языка в определенной степени сокращает этот разрыв. Французский язык появился в ДРК в 1908-60 гг., когда она была бельгийской колонией, а до этого бельгийский король Леопольд использовал ее как свою личную собственность и расхищал ее природные ресурсы для пополнения своих карманов. Бельгийское колониальное правление, по сравнению с которым британская и французская версии выглядели вполне благодетельными, было безжалостно жестоким от начала и до конца и практически не имело попыток создать какую-либо инфраструктуру для помощи жителям. Когда бельгийцы ушли в 1960 г., они оставили после себя мало шансов на сохранение страны.

Сразу же начались гражданские войны, которые впоследствии были усилены пропитанной кровью ролью в глобальной "холодной войне". Столичное правительство Киншасы поддержало повстанцев в Анголе, чем привлекло к себе внимание США, которые также поддерживали повстанческое движение против ангольского правительства, поддерживаемого СССР. Каждая из сторон поставила вооружений на сотни миллионов долларов.

После окончания холодной войны обе великие державы потеряли интерес к стране, которая к тому времени называлась Заиром, и она продолжала существовать, держась на плаву за счет своих природных ресурсов. Рифтовая долина вдается в ДРК на юге и востоке, и в ней обнаружены огромные запасы кобальта, меди, алмазов, золота, серебра, цинка, угля, марганца и других полезных ископаемых, особенно в провинции Катанга.

Во времена короля Леопольда весь мир хотел получить каучук из этого региона для растущей автомобильной промышленности ; сейчас Китай покупает более 50% экспорта ДРК, но население по-прежнему живет в бедности. В 2014 году по индексу развития человеческого потенциала ООН ДРК заняла 186-е место из 187 стран. Восемнадцать нижних строчек в этом списке находятся в Африке.

Поскольку ДРК богата ресурсами и так велика, все хотят откусить от нее кусочек, а она, не имея существенной центральной власти, не может дать отпор.

Регион граничит с девятью странами. Все они сыграли свою роль в агонии ДРК, и это одна из причин, по которой войны в Конго называют "мировой войной в Африке". На юге находится Ангола, на севере - Республика Конго и Центрально-Африканская Республика, на востоке - Уганда, Руанда, Бурунди, Танзания и Замбия. Корни войн уходят вглубь десятилетий, но самое тяжелое время было вызвано катастрофой, обрушившейся на Руанду в 1994 году и прокатившейся по западу страны в ее последствиях.

После геноцида в Руанде оставшиеся в живых тутси и умеренные хуту сформировали правительство под руководством тутси. Машины для убийства хуту, военизированные формирования "Интерахамве", бежали в восточную часть ДРК, где совершали набеги на границу. Они также совместно с частями армии ДРК убивали тутси, проживающих в приграничных районах ДРК. На помощь пришли руандийская и угандийская армии, поддержанные Бурунди и Эритреей. Объединившись с оппозиционными ополченцами, они атаковали "Интерахамве" и свергли правительство ДРК. В дальнейшем под их контролем оказалась значительная часть природных богатств страны, в частности, Руанда поставляла тонны колтана, который используется при производстве мобильных телефонов и компьютерных чипов. Однако правительственные войска не сдавались и при участии Анголы, Намибии и Зимбабве продолжали борьбу. Страна превратилась в огромное поле битвы, в которой участвовало более двадцати группировок.

В результате войн погибли, по самым скромным оценкам, десятки тысяч человек, а еще шесть миллионов умерли от болезней и недоедания. По оценкам ООН, почти 50% жертв составляют дети в возрасте до пяти лет.

В последние годы боевые действия утихли, но ДРК остается местом самого смертоносного конфликта в мире со времен Второй мировой войны и по-прежнему нуждается в крупнейшей миротворческой миссии ООН, чтобы не допустить возобновления полномасштабной войны. Теперь задача состоит не в том, чтобы собрать Шалтая-Болтая, поскольку ДРК никогда не была цельной. Она заключается лишь в том, чтобы не разлучать части, пока не будет найден способ соединить их разумно и мирно. Европейский колониализм создал яйцо без курицы - логический абсурд, повторившийся на всем континенте и продолжающий его преследовать.

Африка в равной степени проклята и благословенна своими ресурсами - благословенна, поскольку обладает природными богатствами в изобилии, но проклята, поскольку чужаки долгое время расхищали их. В последнее время национальные государства смогли претендовать на часть этих богатств, а иностранные государства теперь инвестируют, а не воруют, но все равно народ редко остается в выигрыше.

Помимо природных минеральных богатств, Африка обладает множеством великих рек - хотя большинство из них не способствуют развитию торговли, они хороши для получения гидроэлектроэнергии. Однако и это является источником потенциальных конфликтов.

Нил, самая длинная река в мире (4100 миль), оказывает влияние на десять стран, расположенных в непосредственной близости от его бассейна, - Бурунди, ДРК, Эритрею, Эфиопию, Кению, Руанду, Судан, Танзанию, Уганду и Египет. Еще в V веке до н.э. историк Геродот сказал: "Египет - это Нил, а Нил - это Египет". Это верно и по сей день, поэтому угроза снабжению египетского 700-мильного судоходного участка Нила является для Каира предметом беспокойства, из-за которого он готов вступить в войну. Без Нила там не было бы никого. Страна, может быть, и огромна, но подавляющее большинство ее 84-миллионного населения живет в пределах нескольких миль от Нила. Если судить по площади, на которой проживают люди, то Египет - одна из самых густонаселенных стран мира.

Египет, возможно, и был национальным государством, когда большинство европейцев жили в глинобитных хижинах, но он был лишь региональной державой. С трех сторон его защищают пустыни, и он мог бы стать великой державой в Средиземноморском регионе, если бы не одна проблема. В Египте почти нет деревьев, а на протяжении большей части истории, если у вас не было деревьев, вы не могли построить большой флот, с помощью которого можно было бы проецировать свою силу. Египетский флот существовал всегда - он импортировал кедр из Ливана, чтобы строить корабли за огромные деньги, - но он никогда не был флотом "голубой воды".

Современный Египет, благодаря американской военной помощи, обладает самыми мощными вооруженными силами среди всех арабских государств, но его по-прежнему сдерживают пустыни, море и мирный договор с Израилем. Он будет оставаться в центре внимания, поскольку ему приходится ежедневно кормить 84 млн. человек, бороться с исламистскими повстанцами, особенно на Синае, и охранять Суэцкий канал, через который ежедневно проходит 8% всей мировой торговли. Ежедневно через него проходит около 2,5% мировой нефти; закрытие канала приведет к увеличению времени транзита в Европу примерно на 15 дней, а в США - на 10, что повлечет за собой соответствующие расходы.

Несмотря на пять войн с Израилем, страна, с которой Египет, скорее всего, вступит в конфликт в следующий раз, - это Эфиопия, и речь идет о Ниле. Две старейшие страны континента, обладающие самыми многочисленными армиями, могут столкнуться из-за главного источника воды в регионе.

Голубой Нил, берущий начало в Эфиопии, и Белый Нил встречаются в столице Судана Хартуме, после чего протекают через Нубийскую пустыню и попадают в Египет. К этому моменту большая часть воды поступает из Голубого Нила.

Эфиопию иногда называют "водонапорной башней Африки", поскольку она находится на большой высоте и имеет более двадцати плотин, питающихся за счет осадков, выпадающих на ее высокогорье. В 2011 году Аддис-Абеба объявила о совместном с Китаем проекте строительства масштабной гидроэлектростанции на реке Голубой Нил вблизи границы с Суданом под названием "Большая плотина Возрождения", которую планируется завершить к 2020 году. Плотина будет использоваться для производства электроэнергии, и поток воды в Египет должен продолжаться; но теоретически плотина может также удерживать годовой запас воды, и завершение проекта даст Эфиопии возможность удерживать воду для собственных нужд, что резко сократит поток воды в Египет.

В настоящее время Египет обладает более мощными вооруженными силами, но ситуация постепенно меняется, а Эфиопия, страна с населением 96 млн. человек, становится все более мощной державой. Каир знает об этом, а также о том, что после строительства плотины ее разрушение приведет к катастрофе с наводнениями как в Эфиопии, так и в Судане. Однако в настоящее время у Каира нет оснований для нанесения удара до завершения строительства, и, несмотря на то, что один из министров кабинета министров недавно был пойман на микрофоне за рекомендацией провести бомбардировку, в ближайшие несколько лет вероятнее всего будут вестись интенсивные переговоры, причем Египет хочет получить чугунные гарантии того, что поток воды никогда не будет остановлен. Водные войны считаются одним из грядущих конфликтов этого столетия, и за этим стоит следить.

Еще одной жидкостью, вызывающей горячие споры, является нефть.

Нигерия - крупнейший производитель нефти в Африке к югу от Сахары, и вся эта высококачественная нефть находится на юге страны. Нигерийцы, проживающие на севере страны, жалуются на то, что доходы от этой нефти не распределяются по регионам страны на справедливой основе. Это, в свою очередь, обостряет этнические и религиозные противоречия между жителями дельты и северо-востока Нигерии.

По размерам, численности населения и природным ресурсам Нигерия является самой мощной страной Западной Африки. Это самая густонаселенная страна континента (177 млн. человек), что в сочетании с ее размерами и природными ресурсами делает ее ведущей региональной державой. Она образована из территорий нескольких древних королевств, которые англичане объединили в административную область. В 1898 году был создан "Британский протекторат на реке Нигер", который впоследствии стал Нигерией.

Возможно, сегодня это независимая региональная держава, но на протяжении десятилетий ее население и ресурсы использовались не по назначению. В колониальные времена британцы предпочитали оставаться в юго-западных районах вдоль побережья. Их "цивилизаторская" миссия не распространялась ни на высокогорные районы в центре, ни на мусульманское население на севере, и эта половина страны остается менее развитой, чем юг. Значительная часть денег, получаемых от продажи нефти, уходит на оплату влиятельных лиц в сложной племенной системе Нигерии. Нефтяной промышленности на суше в дельте также угрожает Движение за освобождение дельты Нигера - модное название группировки, которая действительно действует в регионе, разоренном нефтяной промышленностью, но использует ее как прикрытие для терроризма и вымогательства. Похищения иностранных нефтяников делают этот регион все менее привлекательным для ведения бизнеса. Морские нефтяные месторождения в основном свободны от этой деятельности, и именно туда направляются инвестиции.

Исламистская группировка "Боко Харам", стремящаяся создать халифат в мусульманских районах, использует чувство несправедливости, вызванное низким уровнем развития, для завоевания позиций на севере страны. Боевики "Боко Харам" - это, как правило, этнические кануриты с северо-востока страны. Они редко действуют за пределами своей территории, не заходя даже на запад, в район Хауса, и уж тем более на юг, в прибрежные районы. Это означает, что когда нигерийские военные приходят на их поиски, "Боко Харам" действует на своей территории. Большая часть местного населения не будет сотрудничать с военными, опасаясь расправы или испытывая общую неприязнь к югу.

Территория, захваченная "Боко Харам", пока не угрожает существованию государства Нигерия. Боевики не представляют угрозы даже для столицы страны Абуджи, несмотря на то, что она находится на полпути, но они ежедневно угрожают жителям севера страны и подрывают репутацию Нигерии за рубежом как места для ведения бизнеса.

Большинство захваченных ими деревень расположено на горном хребте Мандара, выходящем к Камеруну. Это означает, что национальная армия действует на большом расстоянии от своих баз и не может окружить силы "Боко Харам". Камерунское правительство не приветствует "Боко Харам", но сельская местность дает боевикам возможность отступить в случае необходимости. Ситуация не исчерпает себя в течение нескольких лет, и за это время "Боко Харам" попытается заключить союз с джихадистами на севере, в Сахельском регионе.

Американцы и французы отслеживали эту проблему в течение нескольких лет и теперь используют беспилотные летательные аппараты в ответ на растущую угрозу насилия, распространяющуюся из региона Сахель/Сахара и соединяющуюся с северной Нигерией. Американцы используют несколько баз, включая базу в Джибути, которая является частью Африканского командования США, созданного в 2007 г., а французы имеют доступ к бетону в различных странах так называемой "франкофонной Африки".

Опасность распространения угрозы на несколько стран стала тревожным сигналом. Нигерия, Камерун и Чад уже вовлечены в военные действия и координируют свои действия с американцами и французами.

Далее на юг, вдоль побережья Атлантического океана, находится второй по величине производитель нефти в Африке к югу от Сахары - Ангола. Бывшая португальская колония - одно из африканских государств, имеющих естественные географические границы. На западе ее обрамляет Атлантический океан, на севере - джунгли, на юге - пустыня, а восточные районы представляют собой малонаселенную пересеченную местность, которая служит буферной зоной с ДРК и Замбией.

Большинство 22-миллионного населения проживает в западной половине страны, которая хорошо обводнена и может обеспечить сельское хозяйство; у побережья на западе находится большая часть нефтяных месторождений Анголы. Буровые установки в Атлантике принадлежат в основном американским компаниям, но более половины добываемой нефти попадает в Китай. Таким образом, Ангола (в зависимости от притока и оттока нефти) занимает второе место после Саудовской Аравии в качестве крупнейшего поставщика сырой нефти в Поднебесную.

Ангола - еще одна страна, знакомая с конфликтами. Война за независимость закончилась в 1975 г., когда португальцы сдались, но она мгновенно переросла в гражданскую войну между племенами, замаскированную под идеологическую войну. Россия и Куба поддерживали "социалистов", США и апартеидная ЮАР - "повстанцев". Большинство социалистов из МПЛА (Народного движения за освобождение Анголы) принадлежали к племени мбунду, в то время как бойцы оппозиционных повстанческих движений были в основном представителями двух других основных племен - баконго и овимбунду. Их политическая маскировка - ФНЛА (Фронт национального освобождения Анголы) и УНИТА (Национальный союз за полную независимость Анголы). Многие гражданские войны 1960-1970-х годов проходили по такому шаблону: если Россия поддерживала ту или иную сторону, то эта сторона вдруг вспоминала, что у нее есть социалистические принципы, а ее противники становились антикоммунистами.

Мбунду имели географическое, но не численное преимущество. Они удерживали столицу Луанду, имели доступ к нефтяным месторождениям и главной реке Кванза и опирались на поддержку стран, которые могли поставлять им российское оружие и кубинских солдат. В 2002 г. они одержали победу, и их высшее руководство сразу же подорвало свои сомнительные социалистические полномочия, присоединившись к длинному списку колониальных и африканских лидеров, обогатившихся за счет народа.

Эта печальная история отечественной и зарубежной эксплуатации продолжается и в XXI веке.

Как мы уже убедились, китайцы повсюду, они ведут бизнес и в настоящее время принимают такое же участие в делах континента, как европейцы и американцы. Около трети импортируемой Китаем нефти поступает из Африки, что - наряду с драгоценными металлами, которые можно найти во многих африканских странах, - означает, что они пришли и останутся. Европейские и американские нефтяные компании и крупные транснациональные корпорации пока еще гораздо активнее работают в Африке, но Китай быстро наверстывает упущенное. Например, в Либерии он занимается добычей железной руды, в ДРК и Замбии - меди и, также в ДРК, кобальта. Китай уже оказал помощь в развитии кенийского порта Момбаса, а теперь приступает к реализации еще более масштабных проектов, как раз в тот момент, когда кенийские нефтяные активы начинают приобретать коммерческую ценность.

Китайская государственная корпорация China Road and Bridge Corporation строит железнодорожную ветку стоимостью 14 млрд. долл. для соединения Момбасы со столицей Найроби. По мнению аналитиков, время перевозки грузов между двумя городами сократится с 36 до 8 часов, что приведет к снижению транспортных расходов на 60%. Есть даже планы соединить Найроби с Южным Суданом, а также с Угандой и Руандой. С помощью Китая Кения намерена стать экономическим центром восточного побережья.

На южной границе Танзания пытается стать лидером Восточной Африки и заключила с китайцами сделки на миллиарды долларов по инфраструктурным проектам. В частности, подписано совместное соглашение с Китаем и оманской строительной компанией о капитальном ремонте и расширении порта Багамойо, поскольку основной порт в Дар-эс-Саламе сильно перегружен. Планируется, что Багамойо сможет переваливать 20 млн. грузовых контейнеров в год, что сделает его крупнейшим портом в Африке. Танзания также имеет хорошие транспортные связи в рамках "Южного коридора сельскохозяйственного роста Танзании" и подключается к Сообществу развития Юга Африки, состоящему из пятнадцати стран. Это, в свою очередь, связано с коридором Север-Юг, который соединяет порт Дурбан с медными регионами ДРК и Замбии, а также с портом Дар-эс-Салам, соединяющим Дурбан и Малави.

Несмотря на это, Танзания, похоже, станет державой второго эшелона на восточном побережье. Экономика Кении - мощнейшая в пяти странах Восточноафриканского сообщества, на ее долю приходится около 40% ВВП региона. Возможно, у нее меньше пахотных земель, чем у Танзании, но она использует имеющиеся у нее площади гораздо эффективнее. Промышленная система страны также более эффективна, равно как и система доставки товаров на рынок - как внутренний, так и международный. Если ей удастся сохранить политическую стабильность, то, похоже, в ближайшей и среднесрочной перспективе она будет оставаться доминирующей региональной державой.

Китайское присутствие распространяется и на Нигер: Китайская национальная нефтегазовая корпорация инвестировала в небольшое нефтяное месторождение Тенере в центре страны. А объем китайских инвестиций в Анголу за последнее десятилетие превысил 8 млрд. долл. и растет с каждым годом. Китайская корпорация железнодорожного машиностроения (CREC) уже потратила почти 2 млрд. долл. на модернизацию железнодорожной линии Бенгуэла, которая соединяет ДРК с ангольским портом Лобито на побережье Атлантического океана на расстоянии 800 миль. По этой дороге можно добывать кобальт, медь и марганец, которыми проклята и благословлена провинция Катанга в ДРК.

В Луанде CREC строит новый международный аэропорт, а вокруг столицы появились огромные многоквартирные дома, построенные по китайскому образцу, в которых проживают примерно 150-200 тыс. китайских рабочих, находящихся сейчас в стране. Тысячи этих рабочих также обучаются военному делу и могут стать готовым ополчением, если Китай того потребует.

Пекин хочет получить в Анголе то же, что и везде: материалы для производства своей продукции и политическую стабильность, обеспечивающую поступление этих материалов и продукции. Так что если президент Жозе Эдуарду душ Сантуш, находящийся у власти уже тридцать шесть лет, решил заплатить Мэрайе Кэри 1 млн долл. за выступление на своем дне рождения в 2013 г., это его дело. А если мбунду, к которым принадлежит душ Сантуш, продолжают доминировать, то это их дело.

Участие Китая является привлекательным предложением для многих африканских правительств. Пекин и крупные китайские компании не задают сложных вопросов о правах человека, не требуют проведения экономических реформ и даже не предлагают некоторым африканским лидерам прекратить разворовывать богатства своих стран, как это могли бы сделать МВФ или Всемирный банк. Например, Китай является крупнейшим торговым партнером Судана, что в определенной степени объясняет, почему Китай последовательно защищает Судан в Совете Безопасности ООН и продолжает поддерживать его президента Омара аль-Башира даже тогда, когда Международный уголовный суд выдал ордер на его арест. Однако критика Запада в Пекине не выдерживает критики: она рассматривается как очередная силовая игра, направленная на то, чтобы помешать Китаю вести бизнес, и как лицемерие, учитывая историю Запада в Африке.

Все, что нужно китайцам, - это нефть, минералы, драгоценные металлы и рынки. Это справедливые отношения между правительствами, но мы будем наблюдать рост напряженности между местным населением и китайской рабочей силой, часто привлекаемой для помощи в реализации крупных проектов . Это, в свою очередь, может привести к тому, что Пекин будет все больше вмешиваться в местную политику и потребует от него некоего незначительного военного присутствия в различных странах.

ЮАР является крупнейшим торговым партнером Китая в Африке. Две страны имеют давнюю политическую и экономическую историю и имеют все возможности для совместной работы. Сотни китайских компаний, как государственных, так и частных, сегодня работают в Дурбане, Йоханнесбурге, Претории, Кейптауне и Порт-Элизабет.

Экономика ЮАР занимает второе место на континенте после Нигерии. По масштабам экономики (в три раза больше, чем у Анголы), вооруженных сил и численности населения (53 млн. человек) ЮАР, безусловно, занимает первое место на юге страны. ЮАР более развита, чем многие африканские страны, благодаря своему расположению на самой южной оконечности континента с выходом к двум океанам, природным богатствам - золоту, серебру и углю, а также климату и земле, позволяющим производить крупные объемы продовольствия.

Благодаря тому, что Южная Африка расположена так далеко на юге, а прибрежная равнина быстро переходит в возвышенность, она является одной из немногих африканских стран, не страдающих от проклятия малярии, поскольку комарам здесь трудно размножаться. Это позволило европейским колонизаторам продвинуться в глубь страны гораздо дальше и быстрее, чем в тропиках, пораженных малярией, заселить ее и начать мелкомасштабную промышленную деятельность, которая переросла в крупнейшую экономику юга Африки.

Для большей части Юга Африки ведение бизнеса с внешним миром означает ведение бизнеса с Преторией, Блумфонтейном и Кейптауном.

ЮАР использовала свои природные богатства и расположение, чтобы привязать соседей к своей транспортной системе. Таким образом, от портов в Ист-Лондоне, Кейптауне, Порт-Элизабет и Дурбане на север через Зимбабве, Ботсвану, Замбию, Малави и Танзанию протянулась двусторонняя железнодорожная и автомобильная транспортная лента, доходящая даже до провинции Катанга ДРК и на восток до Мозамбика. Новая железная дорога из Катанги к побережью Анголы, построенная китайцами, призвана бросить вызов этому доминированию и, возможно, отберет часть перевозок из ДРК, но ЮАР, похоже, сохранит свои преимущества.

В годы апартеида АНК (Африканский национальный конгресс) поддерживал ангольскую партию MPLA в ее борьбе с португальской колонизацией. Однако теперь, когда каждая из сторон контролирует свою страну и конкурирует на региональном уровне, страсть к совместной борьбе переходит в более прохладные отношения. Анголе предстоит пройти долгий путь, чтобы догнать ЮАР. Это не будет военной конфронтацией: Доминирование ЮАР практически тотально. Она располагает крупными, хорошо оснащенными вооруженными силами, насчитывающими около 100 тыс. человек, десятками истребителей и боевых вертолетов, а также несколькими современными подводными лодками и фрегатами.

Во времена Британской империи контроль над Южной Африкой означал контроль над мысом Доброй Надежды, а значит, и над морскими путями между Атлантическим и Индийским океанами. Современные ВМС при желании могут пройти гораздо дальше от южноафриканского побережья, но мыс по-прежнему занимает важное место на карте мира, а Южная Африка - на всей нижней трети континента.

В этом столетии происходит новая схватка за Африку, но на этот раз она носит двуединый характер. Существуют широко разрекламированные внешние интересы и вмешательство в борьбу за ресурсы, но есть и "борьба внутри", и Южная Африка намерена прорываться быстрее и дальше всех.

Она доминирует в Сообществе развития Юга Африки (САДК), состоящем из пятнадцати государств, и сумела получить постоянное место на Международной конференции по району Великих озер, членом которой она даже не является. С САДК соперничает Восточноафриканское сообщество (ВАС), в которое входят Бурунди, Кения, Руанда, Уганда и Танзания. Последняя также является членом САДК, и другие члены ВАС негативно относятся к ее заигрываниям с ЮАР. Со своей стороны, Южная Африка, по-видимому, рассматривает Танзанию как средство усиления своего влияния в районе Великих озер и за его пределами.

Южноафриканские национальные силы обороны имеют в ДРК бригаду, которая официально находится под командованием ООН, но была направлена туда своими политическими хозяевами для того, чтобы ЮАР не осталась в стороне от военных трофеев в этой богатой полезными ископаемыми стране. В результате она вступила в конкуренцию с Угандой, Бурунди и Руандой, у которых свои представления о том, кто должен быть главным в ДРК.

У Африки прошлого не было выбора - ее определила география, а затем европейцы создали большинство современных границ. Теперь же, с ее растущим населением и развивающимися мегаполисами, у нее нет иного выбора, кроме как принять современный глобализированный мир, с которым она так тесно связана. И в этом, несмотря на все имеющиеся проблемы, она делает огромные успехи.

Те же реки, которые мешали торговле, теперь используются для производства гидроэлектроэнергии. Из земли, которая с трудом обеспечивала крупномасштабное производство продуктов питания, извлекаются полезные ископаемые и нефть, что делает некоторые страны богатыми, даже если до населения доходит незначительная часть этих богатств. Тем не менее, в большинстве стран, но не во всех, бедность сократилась, поскольку повысился уровень здравоохранения и образования. Многие страны являются англоязычными, что в условиях доминирования английского языка в мировой экономике является преимуществом, и на протяжении большей части последнего десятилетия на континенте наблюдался экономический рост.

С другой стороны, экономический рост во многих странах зависит от мировых цен на минеральное сырье и энергоносители. Например, страны, чьи национальные бюджеты рассчитываются на получение 100 долл. за баррель нефти, практически не имеют возможности рассчитывать на снижение цен до 80 или 60 долл. Уровень производства в обрабатывающей промышленности близок к тому, который был в 1970-х годах. Коррупция по-прежнему процветает на всем континенте, а помимо нескольких "горячих" конфликтов (например, в Сомали, Нигерии, Судане) есть еще несколько, которые просто заморожены.