В глубинах тьмы

Глава одиннадцатая

Это началось мгновение спустя после взрыва гробницы Сорзус.

Сперва — словно легкое покалывание маленькими иголочками по всей коже, а затем… Затем я ощутил то, чего не чувствовал уже давно. Сильные эмоции. Яркие, совсем человеческие и даже более мощные. Сумасшедшая радость, смертельный ужас, яростный гнев, безумное вожделение — поочередно нахлынули волнами.

Меня словно раскололо надвое: в то время как одну половину бросало из одной крайности чувств в другую, вторая наблюдала и пыталась анализировать происходящее, задаваясь вопросом «Что происходит?». Я бурно радовался, но не знал, чему, боялся, но не понимал, чего именно боюсь, злился неизвестно на что, испытывал страсть, не имея предмета страсти…

«Это воздействие извне. Темная сторона», — заключила моя «логическая половина».

Хуже всего было то, что жертвой стал не я один.

Селеста безумно расхохоталась…

— Не… поддаваться… — прохрипел неподвижно сидящий Мол, вцепившись в свой уон-шен. — Сопротивляться…

— Нет!! Не трогайте ее!! — вскричал управлявший кораблем Энакин.

— Что с вами, ребята?! — испуганно крикнула Шара.

Синие электрические разряды с потрескиванием зазмеились между моими пальцами, я поднял руку, с любопытством глядя на них. Мощь переполняла — дикая, необузданная. Желание крушить, разрушать, уничтожать!

— Хорошо-то как!! — вопила Селеста, любуясь молниями, скользившими с одной ее ладони на другую. — Красота!! Это прекрасно!! Экста-а-аз…

Энакин встал, бросив управление, и выхватил свой меч, гудение активированного клинка заполнило помещение.

— Какая тьма… как яд… — пробормотал Мол, рухнув на пол. — Кровь… вокруг…

— Я не позволю вам… — взгляд Скайуокера скользнул по всем вокруг и, наконец, остановился на мне. — Причинить ей вред…

«Враг!! Уничтожить!! — забилась у меня в голове мысль при виде шагнувшего ко мне Избранного. Но одновременно пришли и другие — разумные. — Корабль неуправляем. Мы недостаточно отлетели от планеты. Мы все погибнем, если не вернем управление. Шара — на нее это не действует.»

— Шара, прими управление кораблем. Сейчас же, — медленно и раздельно сказал я, одновременно рукой, на которой трещали маленькие молнии, поманив Энакина к себе. — Не паникуй.

Скайуокер взмахнул мечом, и тут же я послал в него поток электрических разрядов, заметив, как за его спиной Шара скользнула в кресло пилота.

Энакин выставил перед собой клинок, приняв молнии на него — по правде говоря, я и целился именно в его меч, а не в него самого (хотя очень хотелось сделать наоборот и я с трудом сдержался). Загораживаясь клинком, словно щитом, он медленно, преодолевая давление встречного потока молний, двинулся ко мне.

Я добавил «мощности» — казалось, вся сила бушующих во мне эмоций вырвалась через пальцы, уходя в энергию электрических разрядов, которые извивались вокруг меча, рассыпая искры. Но… Скайуокер, похоже, был еще мощнее — он надвигался на меня как танк, медленно, но неотвратимо. Еще немного — и между нами останется так мало места, что собираемые его световым клинком мои собственные молнии вернутся ко мне, и уж тогда…

Стремительно просчитав несколько путей дальнейшего развития боя, моя «логическая половина» выбрала один из них, показавшийся самым удачным. Я не знал наверняка, что именно привиделось сейчас Энакину, но кое-какие предположения были. И под влиянием этих видений у него явно была ослаблена способность ощущать реальность вокруг, что могло быть мне и на руку. А «эмоциональная половина» помогла мне убедительнее сыграть роль.

— Темная сторона ослепляет… — прошипел я самым мерзким голосом, на который был способен, и взглянул куда-то Энакину за спину. — Молодец, детка, перережь горло его девчонке!

Джедай присел и повернулся вокруг своей оси так быстро, что я едва успел отреагировать — но все же успел! В тот короткий момент, когда он был открыт для удара, оглядываясь назад и, по-видимому, готовясь совершить кувырок, молнии ударили в его тело так, что его по инерции проволокло до противоположной стены корабля и хорошенько об нее приложило. И прежде, чем Скайуокер успел прийти в себя, я одним прыжком настиг его и стукнул по голове рукоятью меча, оглушив.

— Попался на такой старый трюк! — киношно-издевательским тоном провозгласил я. И тут же рухнул рядом, потому что вся новообретенная мощь вдруг меня покинула, забрав заодно и мои собственные силы и оставив лишь опустошенность. Смех Селесты неожиданно перешел в горькие рыдания, но через полминуты затихли и они, и корабль заполнила могильная тишина.

* * *

— Злодей из тебя получился неплохой… — Шара со вздохом положила мне на голову холодный компресс. — Кому ты там хотел перерезать горло?

— Падме Наберрие, конечно… Ой, как же мне плохо-о, — простонал я.

Прочий экипаж (кроме Шары) отозвался согласными стонами.

— Такого похмелья у меня не было с тех пор, как… Да вообще никогда в жизни, — пробормотала Селеста. — А тогда все казалось так круто… когда молнии бегают по пальцам… Как я могла поддаться темной стороне?!

— Пьянит джедаев ситха кровь — но тяжко будет им похмелье, — невпопад продекламировал я.

— Ну вот, и «непревзойденный интеллектуальный инструмент в виде мозга бита» поломался, — поморщилась Морн.

— Это просто такой юмор… Согласен, наверное, не вовремя. Я тоже еще не совсем отошел от… того удара. А вообще да, симптомы чем-то схожи с похмельем, это ты верно заметила.

— А что это было?.. — подал голос Энакин. — Это… совсем прекратилось?

— Думаю, да, — ответил Мол. — И знаете, готов держать пари, что это произошло из-за того, что мы взорвали гробницу лорда ситхов.

— А кто придумал ее взорвать? — покосилась на меня Селеста.

— Я не знал, что будет такая реакция, — слегка покривил душой я. — Но все равно, полагаю, что избавление галактики от духа Сорзус Син того стоит.

— Если бы еще только все ограничилось тем, что произошло с нами… — задумчиво проговорил Мол. — Но у меня чувство, что это намного масштабнее.

«Если Сорзус сказала правду, то о, как ты прав, — мысленно ответил я. — И дома нас еще ждет «разбор полетов.»

И я не ошибся.

* * *

— Как вы могли сделать это?! — Луминара Ундули даже слегка повысила голос, что для магистра-джедая и члена Совета было все равно что громкий крик для обычного существа. — Нет, объясните мне: неужели никому из вас даже не пришло в голову, что раз джедаи за прошедшие тысячелетия никогда не разрушали ситхские гробницы, то для этого есть важная причина?!

— Почему-то не пришло, — кивнул я. — Честно говоря, я думал, что это всего лишь замшелые традиции Ордена, основанные на уважении к культурам и истории любых народов галактики.

— О, да, конечно… Какого же ты мнения о старом Ордене джедаев… мы все, по-твоему, были сборищем оторванных от жизни маразматиков, трясущихся о сохранении редкостей, независимо от того, насколько они опасны… Пойми, что у Ордена не существовало ни одной традиции, для которой не было бы серьезной причины! И дело не только в том, что от этого силы одного лишь Палпатина еще немного возрастут — он и так сильнее любого из нас! А дело в том, что это просто-напросто повысит уровень тьмы во всей галактике, равновесие теперь нарушено еще больше, и это может обернуться… миллионами лишних жертв среди разумных!

— Как?.. — не понял я. — Почему?

— Потому что не только ситхи и джедаи связаны с Силой, — с болью в голосе ответила магистр. — Где-то совершит преступление кто-то колеблющийся, кто не решился бы на него без этой лишней капли темной стороны, добавленной в его разум, где-то умрет больной, который находился на грани жизни и смерти и которого иначе успели бы спасти врачи… где-то произойдет что-то еще нехорошее и темное. Потому что все это — темная сторона!

«М-да… вот угодил-то, — мне и впрямь стало не по себе. — А вот об этом Сорзус не предупредила.»

— Энакин молод и импульсивен, Мол — матукай, а не джедай, но ты, Тал, где же был твой хваленый интеллект? — покачала головой Т'ра Саа.

Хотя магистр Ундули сейчас оставалась среди нас единственным джедаем из старого Совета, оказалось, что про специфику ситхских гробниц знает не она одна. Т'ра Саа и Толму тоже это было известно. А вот более молодые джедаи ранее оставались в неведении. И теперь, как им, так и нам — виновникам, было основательно растолковано, что же за беде мы открыли ворота.

— И ты, Селеста, в прошлом ты имела дело с артефактами ситхов — почему и ты не подумала?..

— Признаю, ступила, — мрачно ответила Морн. — Так радовалась обретенной свободе, что ни о чем больше и думать не могла. Для этого готова была и гробницу Бэйна, и гробницу самой Сорзус рвануть. Знали бы вы, что это такое — четыре тысячи лет кошмарных снов… И очень уж эта Син была наглая!

— Прежде всего, все — моя вина, — мужественно взял я на себя оную вину. — Я посчитал Сорзус Син очень опасной угрозой для галактики — больше, чем Карнесс Муур и даже Палпатин. И я не хотел, чтобы ответственность за открытие ее мавзолея оставалась на мне.

— Гордыня затуманила твой разум, — сухо ответила Луминара. — Ты решил, что один за все в ответе и должен решать все проблемы! Вы должны были рассказать о произошедшем нам, мы бы все прибыли на Коррибан и надежно запечатали бы гробницу.

— Виноват, — повторил я, опустив голову.

— Но тогда я не понимаю вот чего, — смущенно поинтересовался Энакин. — Если разрушение древних гробниц ситхов увеличивает силу живых ситхов, то почему эти ситхи сами не разрушают гробницы предшественников?

— Правильный вопрос, падаван Скайуокер, — одобрила Луминара. — Дело в том, что излишнее возрастание темной стороны в галактике, если эта темная сторона не создана и не контролируется живой силой самих ситхов — опасно даже для них. В какой-то момент эта сила может повернуться против них же, разрушая тела и разумы тех, кто пытается ее контролировать. Поэтому ситхи предпочитают самостоятельно изучать свои искусства и развивать свои силы. Вспомните, что вы чувствовали, когда волна энергии темной стороны прошла через вас — вы плохо контролировали свои действия и, наоборот, сами оказались под властью этой энергии…

«Ну я-то свои действия в итоге все же смог контролировать», — подумал я.

— …Вы были практически в эпицентре распространения этой волны, — продолжала магистр Ундули. — Когда она потом разошлась по всей галактике и растворилась в ее общей Единой Силе, разумеется, такой эффект исчез. Однако и так эта энергия из гробницы могла натворить очень много бед, о которых мы даже не узнаем…

* * *

Несколько ранее. Корускант, императорский дворец…

Где-то в глубине обширных императорских апартаментов в небольшом конференц-зале сидели два самых могущественных человека Империи: сам император Палпатин и его Великий визирь (и помощник в особо секретных и щекотливых делах) Сейт Пестаж.

— До сих пор будущее моей Империи ни капли не тревожило меня, — произнес император. — С момента победы над Йодой все мои видения показывали лишь мой вечный триумф. Но в тот момент, когда пришла эта «волна»… Не знаю, откуда она взялась и что означала, могу твердо сказать одно: это было делом рук темной стороны. На несколько мгновений мои силы и способности возросли, все чувства обострились, но взглянув в будущее, я увидел себя, словно окутанным непроницаемым туманом, из которого до меня донеслось одно слово, точнее имя разумного существа. «Скайуокер».

— «Скайуокер», — повторил Пестаж.

— После этого я еще не раз медитировал с целью увидеть грядущее — и что же? Я по-прежнему вижу там лишь свой вечный триумф. Но что тогда означает то загадочное видение? Кто такой «Скайуокер»? Враг? Союзник? Слуга? Ценный ресурс? Я не могу раскрыть эту тайну, и именно это меня беспокоит. Почему темная сторона Силы указала мне на него?.. Я хочу, чтобы ты узнал, что это за Скайуокер, Пестаж. Если понадобится, можешь перевернуть всю галактику в его поисках, но найди мне его!

— Будет исполнено, мой император, — ответил Великий визирь.

* * *

Несколько ранее. Коррибан, гробница Ксоксоан…

Лежа на полу, А'Шарад Хетт с хрипом втягивал в себя воздух… Несколько мгновений назад, прервав очередной урок своей наставницы, он буквально бился в экстатическом припадке под влиянием некой энергии, обрушившейся на него извне стен усыпальницы.

— Что с тобой произошло, мой ученик? Что ты почувствовал? — озабоченно поинтересовалась Ксоксоан. Точнее, конечно же, не она сама, а ее голограмма из ситхского голокрона.

— Волна Силы… С темной стороны… Где-то недалеко… что-то случилось, — прошептал Хетт. — Это поворот судьбы, решающий час приближается… И Сила послала мне видение: теперь я знаю, что должен делать.

Это было великолепное видение нового Ордена ситхов, который (как теперь А'Шарад был уверен) именно ему предстояло создать.

Путь Бэйна был недостаточно правилен — теперь он знал это. Он усовершенствует этот путь — заменит Правило Двух — Правилом Одного. Отныне будет только один ситх — сам Орден ситхов! И сколько бы ситхов не состояло в нем — все они будут едины, все будут лишь частью Одного. Он создаст этот Единый Орден, уничтожит императора Палпатина и… займет его трон — чтобы спасти галактику от себя самой. Он, Дарт Крайт. Отныне это — его имя, подсказанное ему Силой.

— Я — Дарт Крайт, — повторил А'Шарад Хетт. — Темный лорд ситхов. И теперь я знаю свою судьбу.