Глава 5

— Мария! — Стейси вошла на кухню, поправляя широкополую шляпу.

— Si. — Пышнотелая мексиканка стояла возле мойки и чистила овощи. Не прекращая работы, она бросила на хозяйку взгляд через плечо.

— Мы с Трейвисом отправляемся на ферму проверить, как ребята перегоняют стадо на летнее пастбище. Если кто-нибудь позвонит, скажи, что я скоро вернусь. Я буду дома еще до обеда. Джош играет во дворе.

— Я присмотрю за ним, — пообещала Мария.

— Спасибо. — Стейси пошла было к двери, но затем, вспомнив, добавила:

— Вот еще что, сегодня должна приехать мисс Хансон, ну, та женщина, которую доктор Баченан пригласил ухаживать за Кордом. Если она появится до моего возвращения, поставь ее вещи в комнате рядом с моей.

— Я там уже все вымыла и проветрила, — заверила пожилая мексиканка.

— Вот и славно. Ну, скоро увидимся. — Стейси помахала ей рукой и заспешила к выходу.

Проходя мимо двери Корда, она услыхала, что в комнате мужа играет радио, но не стала задерживаться и решила не прощаться. Если захочет узнать, где она, пусть спросит у Марии.

Стена, снова возникшая между ними, была крепкой и холодной, как вершина айсберга, причем без малейших признаков оттаивания. Корд изранил ее своими ядовитыми замечаниями, а Стейси была не в состоянии пропускать их мимо ушей и не принимать близко к сердцу. Невозможно было описать, что творилось в ее душе и как она страдала.

Если Корд и в самом деле верит в то, что говорит, то, значит, он совсем не чувствует, как она его любит. Это было больнее всего. И все же гордость не пускала ее к нему, чтобы все выяснить и расставить все точки над «i».

Она сама допустила, чтобы эта болезненная сцена произошла, не сделала ничего, чтобы предотвратить бессмысленную перепалку. Конечно, в плотине, возведенной обоюдным отчуждением, могла бы появиться брешь, но только в том случае, если Корд первым сделает шаг навстречу.

Музыка, пробивавшаяся из комнаты мужа, преследовала Стейси до тех пор, пока входная дверь не затворилась за ней. Если бы так же легко можно было отгородиться от навязчивых воспоминаний, отогнать беспочвенные подозрения!

У дороги, ведущей к дому, был припаркован грузовой пикап. Трейвис, опустившись на колени, стоял на обочине, а Джош с важностью надзирал за тем, как он закрепляет руль его трехколесного велосипеда. Услышав стук захлопнувшейся двери, оба вскинули головы, и Стейси ничего не оставалось, как постараться изобразить на своем лице приветственную улыбку.

— Слушай, Трейвис, если — к великой радости Джоша — ты начнешь приводить в порядок все его игрушки, то тебе никогда уже не видать покоя, — заявила она, подтрунивая над привычкой сынишки, а эту черту он унаследовал от Корда, доводить всякое дело до конца.

— Что ты, я вовсе не собираюсь, — шутливо открестился Трейвис, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. Он потрепал блестящие черные кудри мальчика. — Вот что я тебе скажу, Джош, велосипед скоро выйдет из строя, если будешь вытворять на нем разные фокусы, ясно?

— Угу. — Джош кивнул головой.

— Неудивительно, что он избалован, — вздохнула Стейси, но в голосе ее не было осуждения, только нежность. — Здесь все кругом потакают ему. — Она выразительно посмотрела на сына. — Ты поблагодарил Трейвиса? Он вовсе не обязан был возиться с твоим велосипедом.

Джош стрельнул глазами на высокого брюнета.

— Спасибо, — быстро произнес он, немного смущенный замечанием матери.

— Всегда к твоим услугам. Стейси забеспокоилась.

— Трейвис, нам пора. А ты веди себя хорошо, — обратилась она к сыну.

— Я могу уйти подальше? — нахмурился Джош.

— Не сейчас, — твердо отказала Стейси. — Оставайся во дворе, а то Мария будет волноваться.

— Ну вот. — Его рожица приняла обиженное выражение. — А Трейвис сказал, что на конюшне появилось двое новых жеребят. Почему мне нельзя посмотреть на них?

— Погоди немножко, после обеда мы вместе, пройдемся и поглядим на них. А пока не уходи никуда, будь здесь, на глазах у Марии. Ты понял?

— Угу, — буркнул малыш.

— Джош! — Стейси хотелось услышать более определенный ответ.

— Ма, я остаюсь тут, — пояснил он без всякого воодушевления.

— — Я обязательно вернусь к обеду, — пообещала она и направилась к пикапу вместе с Трейвисом.

— У тебя растет отличный парень, — отметил Трейвис.

— Я знаю, — тихо согласилась Стейси, не скрывая гордости.

Мотор завелся, и она помахала сыну рукой. От вида маленькой фигурки, неподвижно стоящей на дороге, у Стейси защемило сердце. Одно дело — когда Корд готов допустить мысль о ее отъезде из-за своей болезни, но обвинить в том, что она хочет покинуть сына, было жестоко.

Стейси сидела, понуро опустив плечи. Высунув локоть в открытое окно машины, она с силой прижала костяшки пальцев к дрожащим губам и смотрела в сторону невидящим взглядом.

Трейвис поначалу молчал, но потом все же решил начать неприятный разговор.

— Постарайся хотя бы несколько дней не обсуждать с Кордом свой отъезд.

— Что-что? — Она резко повернула голову, и только слепой не смог бы заметить, как она удивилась. . Трейвис оторвал взгляд от ухабистой дороги и прочел в ее глазах немое изумление, — Мне Джош сказал об этом, когда я чинил велосипед, — пояснил он. — А об остальном догадаться несложно.

— А… — Стейси запнулась, — что именно он рассказал?

— Он нечаянно подслушал, как вы на днях ссорились. — Они приближались к воротам, и Трейвис сбавил скорость. — Джош знает, что Корд отказался отпустить тебя.

Трейвис перестал следить за дорогой, но Стейси демонстративно отвернулась, чтобы не встречаться с его проницательным взглядом. Он как будто видит ее насквозь, а это уж совсем ни к чему.

— Вот оно что, — пробурчала она, не подтверждая и в то же время не отрицая слов сына.

— Ты долго держалась, — мрачно продолжал Трейвис, — но, видимо, настал час освободиться от гнета. Ты измучена делами на ферме, перепалками с Кордом. В общем, чаша переполнилась.

Стейси не знала, что и сказать. У нее было две возможности. Во-первых, она имела полное право ответить, что не она завела тогда речь об отъезде и совсем не собирается никуда отлучаться. Но тогда пришлось бы объяснять, что Джош не правильно понял родительский спор, и волей-неволей поделиться некоторыми подробностями. Во-вторых, она могла бы и не разубеждать Трейвиса. Ну и пусть себе думает, что она просила Корда о короткой передышке, а он отказал. Она решила выбрать вторую версию, чтобы не бередить рану.

— Я думаю, у меня все получится. — Стейси намеренно выразилась очень туманно. Они остановились у ворот изгороди, и она открыла дверцу машины. — Я сейчас отопру.

Стейси резво выскочила из кабины, подбежала к воротам и, отодвинув щеколду, распахнула их, чтобы Трейвис мог проехать. Когда машина оказалась на территории фермы, Стейси закрыла ворота и вернулась к пикапу. Жестом показав, что уже управилась, она снова забралась в машину. Они проехали около мили в полном молчании.

— Мне почему-то кажется, что ты вовсе и не хотела никуда уезжать. — Трейвис не отрываясь смотрел на дорогу.

Стейси наблюдала за ним краем глаза: чеканный профиль был неподвижен, из-под широкополой ковбойской шляпы выбивалась седая прядь. Он просто поразительно догадлив. Поймав на себе испытующий взгляд, Стейси отвернулась.

— С чего ты взял? — Она старалась казаться безразличной.

— Уж слишком упорно ты пытаешься убедить меня в обратном. А если ты все же решилась удалиться, то в своем упрямстве ничем не отличаешься от Корда. Ты ведь уже не дашь ему отговорить себя. Или Джош все-таки не понял, о чем вы спорили?

— Уму непостижимо, из-за чего порой разгораются ссоры. Разве можно что-то понять в такие минуты? — Ответ Стейси был уклончивым и весьма двусмысленным.

— Почти никогда, — согласился Трейвис. — Тебе неприятно говорить об этом? Она пожала плечами.

— Корд проявил чуть меньше благоразумия, чем обычно. Вот, собственно, и все.

— Он что, сам предложил тебе уехать? — тихо поинтересовался Трейвис.

— Считай, что так. — Она снова ушла от прямого ответа и увидела, как густые брови Трейвиса неодобрительно сошлись на переносице.

— Только не рассказывай мне, что он в порыве донкихотства решил отпустить тебя, дабы не гробить твою жизнь.

— Вот именно. — Ее лицо перекосилось. — Он уверен, что эта безумная идея полностью отвечает моим чувствам и желаниям. При этом он счел возможным напомнить мне наши брачные обязательства: быть вместе и в болезни, и в здравии… В горе и в радости… — прибавила Стейси неожиданно для себя.

— Быть этого не может! — Трейвис взорвался от негодования.

— К несчастью, это правда, — пробормотала она.

— Но как же… — Трейвис старался не давать волю гневу.

— Прошу тебя, — прервала его Стейси, и голос ее зазвенел, как натянутая струна. — Я совсем не хочу обсуждать это. Уже ничего не изменишь.

— Я могу поговорить с Кордом и переубедить его в два счета, — предложил Трейвис.

— Не надо, — поспешно отказалась она. — Мне вообще не следовало говорить о нашей ссоре.

— Об этом мне Джош рассказал.

— Вот с этого и нужно было начать, а я принялась объяснять, как все было на самом деле. — Стейси горестно улыбнулась. — Я не должна была. В своих проблемах мы с Кордом обязаны разобраться сами.

Поставив на этом точку, они погрузились в молчание и не нарушали его до тех пор, пока к полудню не доехали до пастбища. С этой минуты их беседа вертелась вокруг весенних кормов для телят, распродажи скота, состояния пастбищ и уровня воды в колодцах. . Едва невдалеке, на вершине холма, показалось стадо, как Стейси выключилась из разговора с Трейвисом и Айком, старшим над пастухами. Дымка пыли, взметенная копытами коров, их протяжное мычание вызвали у Стейси ностальгические воспоминания о прежних торгах. Снова в памяти всплыли те, самые первые торги, когда они с Кордом, по сути, находились в состоянии войны.

Потом каждый год в дни аукциона они обязательно проводили хотя бы одну ночь на открытом воздухе в память о незабываемых мгновениях, когда-то подаренных им судьбой. Они забирались в один из отдаленных уголков ранчо, разводили костере а рядышком устраивали себе ложе. Смеясь и подкалывая друг друга, они возвращались мыслями к первым торгам, когда она назвала его самовлюбленным тираном, а он ее — изнеженной и испорченной городской девчонкой.

Стейси закрыла глаза и ясно представила себе минуты, когда радостный смех переходил в нежный шепот и, замирая, неизбежно стихал. Корд заключал ее в свои объятия, и они долго, не отрываясь смотрели друг другу в глаза, а потом звезды почему-то всегда разгорались все ярче, словно их сияние было связано с тем, что происходило в сердцах двух влюбленных. В те дни они были так близки и душой и телом.

Осознание пропасти, что разделяет их теперь, как никогда раньше, отдалось в груди резкой болью. Неожиданно Стейси захотелось любой ценой отказаться от участия в торгах. Она боялась, что они всколыхнут неистребимые сладостно-горькие воспоминания.

Стейси не заметила, как обошла ветряную мельницу и прилегающий водоем. Спустившись с небес на грешную землю, она присоединилась к беседе Трейвиса и Айка, испытывая настоятельную потребность с головой погрузиться в насущные проблемы, дабы не думать о былом. Но ей это не удалось, и, когда Трейвис объявил, что пора возвращаться, она испытала огромное облегчение.

Трейвис развернул пикап с такой потрясающей прытью, будто машину подзаправили целым табуном свежих лошадиных сил. На обратном пути Трейвис неоднократно задерживал свой взгляд на лице Стейси, но если и заговаривал, то только о работе.

Подъезжая к дому, они заметили, что там припаркован маленький автомобиль. Стейси с удивлением уставилась на него, не сразу припомнив, что именно сегодня должна была приехать физиотерапевт Пола Хансон. Незнакомая машина вызвала у Стейси странное чувство: беспокойство и надежду одновременно.

— Ты думаешь, она уже здесь? — спросил Трейвис, останавливая пикап.

— Видимо, да, — кивнула Стейси. — Больше некому. — Она открыла дверцу машины. — Почему бы тебе сегодня не поужинать с нами, а?

Карие глаза изучающе посмотрели на Стейси, но в ее предложении не было ничего необычного. Трейвис довольно часто оставался ужинать у Гаррисов.

— А как Корд отнесся к ее появлению? — поинтересовался он, не отвечая на приглашение.

Стейси опустила голову. Бессмысленно скрывать правду: Корд наверняка поспешит высказаться на эту тему при первом удобном случае.

— Он почти убежден, что это будет пустой тратой времени. — Стейси было неловко признаться, что Корд выразил свое мнение на этот счет гораздо резче.

— Хочешь поручить мне сегодня роль буфера? — понимающе улыбнулся Трейвис.

— Вроде того, — вяло усмехнувшись, отозвалась Стейси. — Мне бы хотелось, чтобы первый вечер мисс Хансон провела в приятной обстановке. Насколько это, конечно, возможно.

— Так она что, не замужем?

— Нет, — ответила Стейси.

— Тогда буду непременно, — подмигнул ей Трейвис.

Несмотря на игривый тон, дамское общество вряд ли интересовало его. Стейси прекрасно знала, что сердце Трейвиса разбито.

— Спасибо. — Она вылезла из кабины и ступила на траву. — Часов в семь не рановато?

— Да, я обязательно буду, — Заверил он и завел мотор.

Трейвис развернул пикап и поехал в сторону хозяйственных построек.

Стейси снова бросила взгляд на покрытый дорожной пылью зеленый автомобильчик и направилась к дому. Переступив порог, она невольно втянула голову в плечи.

Войдя в гостиную, она увидела, что на софе сидит молодая женщина. Ее длинные пепельно-русые волосы были гладко зачесаны и низко стянуты на затылке голубым шелковым шарфиком с набивным рисунком.

Лазурного цвета легкие брюки подчеркивали стройность ног незнакомки. Около изящных ступней в белых сандалиях покоилась серая морда Каюна. Голубая трикотажная кофточка без рукавов, в тон брюкам, открывала широкие плечи. Вот это фигура — греческая богиня, да и только! Прямо Юнона.

— Вы миссис Гаррис? — заговорила та, когда Стейси закончила свой осмотр. — Как вы думаете, я найду к нему подход? — Она слабо улыбнулась.

Ее улыбка была такой обезоруживающей и бесхитростной, что заставила забыть о первом впечатлении: о слишком волевых чертах лица, небольшой горбинке на носу, тяжеловатом выступающем подбородке, сверкающих голубых глазах.

— Простите, что вы сказали? — Стейси прослушала обращенный к ней вопрос.

Лицо Полы Хансон тут же стало серьезным, и она поднялась с дивана. Как и предполагала Стейси, ростом природа эту особу не обделила.

— Вы миссис Гаррис, я не ошиблась? — белокурая голова слегка наклонилась.

— Да, я Стейси Гаррис, — подтвердила Стейси, спрятав невольную улыбку. Она пересекла гостиную и протянула гостье руку. — А вы, очевидно. Пола Хансон. Извините, что не смогла встретить вас.

— Ничего страшного, я понимаю. — Сильные пальцы ответили Стейси крепким рукопожатием. — Мария, так, кажется, зовут вашу экономку, показала мне комнату и помогла занести вещи. Она предупредила, что вы вернетесь к обеду.

— Надеюсь, вы хорошо устроились. — Стейси отметила про себя, что она ни словом не упомянула о Корде. Интересно, виделись они с ним или нет?

— Да-да, чудесно, — подтвердила Пола. Она снова уселась на софу и потянулась к стакану с красной жидкостью и кубиками льда, стоящему на краешке стола. — Томатный сок с табаско2, — пояснила она с явным удовольствием. — Мария предлагала мне чего-нибудь покрепче, но мне не хотелось, чтобы вы решили, будто в вашем доме поселилась пьянчужка.

Стейси снова улыбнулась, на этот раз совершенно искренне и с облегчением. Ее настороженность постепенно испарялась.

— Ну что вы! Если вам нравятся более крепкие напитки, то, пожалуйста, не стесняйтесь.

— Я прекрасно обхожусь без них. — Пола перевела взгляд на дверь супружеской спальни, и ее бровь слегка приподнялась.

— Вы еще не виделись… — Стейси глубоко вздохнула, — с моим мужем?

— Нет. — Пола вновь взглянула на Стейси и быстро опустила глаза, сосредоточившись на плавающих в стакане льдинках. — У меня такое чувство, что он избегает встречи со мной, надеясь, что я уеду.

Стейси не торопилась опровергнуть мнение гостьи.

— Но он все-таки знает, что вы приехали?

— Конечно! Мария сразу же сообщила ему, но, по-моему, он не в восторге от этой новости.

— Мне очень жаль…

— Не стоит извиняться, — поспешно перебила Пола. — Билл… доктор Баченан объяснил мне ситуацию. Поверьте, здесь нет ничего такого, с чем бы я раньше не сталкивалась.

— Пойду узнаю, будет ли он обедать с нами. — Стейси собралась было уйти, но тут услышала неожиданное замечание.

— Мне кажется, не стоит его тревожить. — Гостья передернула плечами и отпила глоток сока. — Рано или поздно он все равно выйдет.

Обернувшись, Стейси бросила на блондинку укоризненный взгляд, не понимая, как можно столь безразлично относиться к своему пациенту.

— А я думала, вам не терпится познакомиться с Кордом, — возразила она.

— Еще будет время посетить логово льва, и совсем не обязательно делать это на голодный желудок, — бесстрастно заявила Пола. — Миссис Гаррис, я скажу вам, может быть, слишком грубо, но без обиняков. Все, что мне известно о вашем муже, дает право считать, что мой пациент — крепкий орешек. Случай тяжелый, но это вовсе не означает, что я собираюсь надолго откладывать нашу встречу.

— Наверно, вы правы. — Речь гостьи явно пришлась Стейси по душе. Слава Богу, не все еще потеряли чувство юмора. Сама-то она давно уже разучилась шутить. Похоже, ясный ум и острый язычок Полы Хансон по-человечески необходим ей так же, как Корду — медицинская помощь. — Пожалуйста, называйте меня просто Стейси, — добавила она.

— Спасибо, я так и сделаю. — Блондинка нагнулась к лежащей у ног овчарке и почесала ей за ушами. — А как звать этого молодого человека?

— Каюн.

Услышав свое имя из уст хозяйки, пес ударил хвостом по полу и с обожанием посмотрел на Стейси.

— По-моему, вы ему понравились.

Пола сухо улыбнулась.

— Начало бывает разным, но в конце концов я нравлюсь всем животным.

Стейси уловила в ее словах намек в адрес Корда. Ну что ж, пусть это заявление окажется пророческим и поскорее исполнится. Теперь, после разговора с Полой Хансон, Стейси больше не испытывала ревности, завладевшей ею в первые минуты. Появление этой женщины внесло свежую струю, разгоняющую удушливую и горькую атмосферу в доме.

Необъятная Мария вплыла в гостиную и провозгласила, что обед почти готов.

— Спасибо, — обрадовалась Стейси. — А где Джош, он уже вымыл руки?

— Малыш на улице, он пообедает на воздухе. Я все ему уже отнесла, — сообщила мексиканка. — А как мистер Корд? Накрыть для него вместе с вами или отнести обед ему в комнату?

— Спроси у него, и сделаем, как он захочет. Я еще не успела поговорить с ним. — Когда пышнотелая экономка скрылась за дверью спальни, Стейси снова обратилась к гостье:

— Хорошо, что мне удалось вернуться к обеду, а то бы вам пришлось сидеть за столом в одиночестве. Вы видели нашего Джоша?

Пола Хансон кивнула.

— Он играл возле дома, когда я подъехала. Боюсь, ваш сынишка вырастет сердцеедом. Через несколько лет девчонки будут пачками сохнуть по нему. Я вообще очень люблю детей, но ваш потрясающе очарователен.

— Его отец был точно таким же… — Стейси осеклась, поймав себя на том, что говорит о муже в прошедшем времени. Впрочем, он ведь очень давно никого не покорял и сам не попадал под чье-либо обаяние.

— Больные с тяжелым характером — это как раз моя специальность. Я привыкла к рычанию и грубостям, а не к любезностям, так что не смущайтесь и не переживайте, миссис… Стейси, — поправилась Пола. — У меня такая работа — возвращать людям человеческий облик.

«Дай Бог, чтобы все получилось», — подумала Стейси, и ее губы тронула одобрительная и понимающая улыбка.

— Простите меня, мисс Хансон, — она нервно потирала ладони, — я только что с фермы. Пойду приведу себя в порядок и через пару минут буду в вашем распоряжении.

— Прекрасно, — улыбнулась блондинка. Стейси поднималась к себе наверх, когда Мария вышла от Корда и прикрыла за собой дверь. Стейси решила пока ее ни о чем не расспрашивать. Пола верно заметила, что он пытается игнорировать ее появление, и, чтобы преуспеть в этом, ему придется отсиживаться в спальне. Жуткий упрямец, вот и все.

Загрузка...