В интересах государства

Глава 7

Дерьмо! И дождь, как назло, усилился.

Матильда обмякла в моих руках. Кажется, отключилась. Да что ж такое-то, а? Неужели это я так шарахнул ее «Колобком»? Да ну, вряд ли. Я чувствовал мощь ее Благодати — мне до такого уровня как пешком до Китая.

Но даму следовало спасать, и причем спасать быстро.

Я подхватил ее на руки и уже в который раз за сутки пожалел, что попал в тело такого задохлика. По лесу мы бегали долго и явно ушли далеко от дома, а я вымотался так, что едва держался на ногах от усталости. Своими силами я эту мадам до особняка не дотащу.

Бережно опустив Матильду на траву, я приложил ухо к ее груди. Вроде пульс был, но слабый, едва-едва прощупывался.

Думай, Миха, думай! Корф наверняка мне башку оторвет или просто взорвет черепуху к чертям, если она помрет. И семью я не спасу. Судя по всему, мой графский титул ничем не поможет. Кстати, надо бы поискать информацию о местном этикете. Знакомство с Матильдой подсказывало, что в этом мире этикет играл не самую ключевую роль.

Я закрыл глаза и снова представил родовое дерево. Почему-то, концентрируясь на нем, мне было проще соображать. Думай, что можешь сделать… Думай, Миха!

Можно, конечно, сотворить «Колобка», но это было боевое заклинание. Сейчас мне это не поможет. А вот «Берегиня»… Я вспомнил ощущения, которые она мне давала. Помимо того, что урона получал меньше, я на какое-то время стал выносливее. И быстрее.

Интересно, а можно ли распределить Благодать так, чтобы вложить больше силы именно в скорость и выносливость? Ну может в силу еще. Потому что Матильда, несмотря на свою миниатюрность, оказалась ни разу не пушинкой.

— Кости у тебя что ли чугунные? — проворчал я, снова поднимая женщину на руки. Хуже мешка картошки. Так, теперь завернем ее в то, что осталось от плаща…

Я воззвал к Благодати. Сила мгновенно откликнулась, вспыхнув в моей крови. Затем попытался вспомнить ощущения, когда «Берегиня» сама впервые появилась. Представил опасность, пожелал защиты, попросил — как бы смешно это ни звучало — силу проявиться и уберечь.

И… получалось!

Свечение окутало мои пальцы, охватило ладони и потянулось выше по рукам к плечам, затем растеклось по груди и спине… И вот я уже весь снова слабо светился, словно надел вторую кожу.

— Сильный и быстрый, — попросил я, прислушиваясь к ощущениям и концентрируясь на желаемом. — Сильный и быстрый. Пожалуйста.

По ногам пробежала неприятная дрожь. Конечности словно сами понеслись вперед. Я крепче схватил Матильду и сорвался с места.

Да, так было куда проще и легче. Теперь казалось, что баронесса весила вдвое меньше.

Кровь продолжала кипеть, я несся, выбирая дорогу поровнее и перепрыгивая коряги. Дождь начал утихать. Все внимание уходило на поиск дороги — я лишь примерно понимал направление, в котором находился особняк.

Но вот лес начал редеть, в небе появилось больше просветов. Я остановился, крепче обхватил Матильду и припустил вперед.

Вышел я, оказывается, с другой стороны, но домом точно не ошибся. В трех сотнях шагов от подлеска возвышался особняк Матильды, и сейчас он выглядел особенно готичным. Дамочка явно питала слабость к пафосу и эффектной жути.

Что ж, на меня у нее получилось произвести впечатление. Да и я, судя по всему, не подкачал. Не каждый день после общения со мной женщины падают в обморок.

Я, блин, очень надеялся, что это был простой обморок!

— Все, почти пришли, — шепнул я баронессе, не особо веря, что она меня слышала.

Уже на подходе к дому я заметил, что там теперь горело больше окон. Откуда-то доносился собачий лай. Несколько темных фигур с фонарями бродили по ухоженной территории. Наверняка искали Матильду.

Стараясь не думать, как я буду объяснять этим людям, что случилось, я срезал прямо по свежестриженному газону.

— Эй! — окликнул я крупного мужика. — Помогите!

Он резко обернулся. Я разглядел светоотражающие полоски на его одежде. Возможно, охранник. Мужик торопливо направился в мою сторону.

Откуда-то сбоку донесся лай еще одной собаки. Черное пятно стремительно приближалось к нам со стороны леса… Блин, лишь бы не цапнула.

— Пса уберите! — велел я. — Свои!

Охранник направил фонарь прямо на меня. Мощный, зараза. Я инстинктивно зажмурился от яркого света.

— Ты кто такой? — пробасил охранник.

— Мужик, дальний свет-то выруби!

— Кто такой, спрашиваю?

Щелкнул предохранитель. Я этот звук ни за что не спутаю.

— Э, спокойно! Давай без оружия. Видишь, у меня руки заняты? — Я кивнул на обернутую в плащ Матильду. — Ей помощь нужна!

Охранник направил свет на женщину. Явно узнав ее, он обернулся, несколько раз включил и выключил фонарь. Видимо, это был сигнал, потому что, заметив его, остальные поспешили к нам. Здоровенная мохнатая овчарка подлетела к нам, но, почуяв Матильду, смирно села.

— Назовись. И докладывай, что случилось.

— Граф Михаил Соколов, — протараторил я. — Прибыл сегодня на обучение к Матильде… Меня привез Вальтер Макарович Корф. Они вроде знакомы.

Охранник кивнул. Кажется, среди них он был старшим. Повезло же мне.

— Это мы еще проверим, — сказал он. — Дальше.

— Она сознание потеряла! Я не знаю, что с ней.

— Как? — рявкнул мужик. — При каких обстоятельствах?

Не бей он светом мне в лицо, отвечать было бы куда приятнее. Но сейчас я был не в том положении, чтобы качать права.

— Решила устроить мне проверку. Метала косы из Благодати, по лесу за мной гонялась…

— Ясно. Заберите госпожу — и все в дом! — велел охранник подоспевшим помощникам. — А ты, Соколов, идешь со мной.

Матильду бережно принял на руки какой-то огромный детина. Собак увели. Охранник, пытавший меня светом фонаря, наконец-то выключил свою адскую машину.

— Рядом с тобой все равно вырубится, — пояснил он. — Иди за мной.

— Куда?

— Проверять данные.

Меня повели с черного хода. Особняк оказался гораздо больше, чем мне сперва подумалось: целое обширное крыло утопало в густых зарослях деревьев и было оплетено каким-то ползучим растением. В сторону этого крыла мы и направлялись.

— Может представитесь? — спросил я.

— Виктор Зиновьевич Ланге.

— Манглавит? — догадался я.

— Старший. Хотя в этом доме греческие названия не в ходу.

И это было хорошо. Потому что во всех этих кефалиях, кивернитиях и манглавитах я окончательно запутался. Да и язык сломешь в трех местах, пока произнесешь.

Ланге подвел меня к массивной железной двери, достал внушительную связку ключей и, повозившись несколько секунд с замком, открыл дверь.

— Проходи, Соколов.

— Я вообще-то граф, — улыбнулся я. — Нельзя ли немного почтения?

— Принесу извинения, если подтвердится. А пока не мешай работать, малец.

Я невольно улыбнулся. Ну хоть где-то все было просто и понятно, как в прошлой жизни. На этого мужика я точно не стану писать жалоб — слишком уж мне понравилось на какое-то время снова стать шкодником Михой.

Закрыв за нами дверь, Ланге включил свет, и я наконец-то смог его разглядеть. Явно бывший вояка лет сорока пяти, но выправку сохранил и пуза не нажрал. Уважаю. Лицо вытянутое, череп бритый. Под глазами — круги многолетней усталости.

Он повел меня по коридору, и распахнул другую, уже куда более хлипкую, дверь.

— Заходи, садись. — Увидев, в каком состоянии была моя одежда, он кивнул в сторону вешалки. — Куртку накинь что-ли. Мы здесь только зимой топим.

Я воспользовался советом, быстро нацепил какой-то ватник и почувствовал себя немного лучше. Правда, тепло угрожало меня разморить. Я и так устал настолько, что был готов вырубиться.

Ланге тем временем сел за телефон. Старинный механический аппарат с диском — не помню, когда в последний раз такие видел. Манглавит достал из ящика стола толстую книгу, перелистал страницы и провел пальцем по списку, найдя нужную фамилию.

Я молча ждал, изредка бросая голодные взгляды на стоявший у аппарата термос. Сейчас бы чаю горячего. И помыться…

Пока я глотал слюни и предавался мечтам о бытовых удобствах, Ланге набрал номер и долго ждал ответа. Потеряв терпение, положил трубку, но тут же набрал номер снова.

— Не берут…

— А кому вы звоните?

— В дом Соколовых.

— У нас в доме прозошел небольшой форс-мажор, — пожал плечами я. — Да и вообще время позднее…

Ланге перелистнул страницы и принялся искать другой номер, но его отвлек стук в окно. Старший охранник отодвинул занавеску, и я увидел парня в такой же форме, как и у Ланге.

— Виктор Зивновьевич! — гость помахал начальнику. — Их благородие к себе зовут!

— Сейчас буду.

— Не вас. Визитера нашего.

Ланге уставился на меня и тяжело вздохнул.

— Ну что ж, ваше сиятельство, — сквозь зубы процедил он. — Если вы и правда граф, извольте на аудиенцию. Заодно и проверим ваши показания.

Я кивнул. Очевидно, их благородие — это кто-то из родни Матильды. Что ж, не удивительно, что у него появились ко мне вопросы. История-то дикая.

Ланге поднялся из-за стола, убрал телефонную книгу в сейф и смерил меня сочувствующим взглядом.

— Одежда с собой есть?

— Сумка перед парадным крыльцом осталась.

— А, так это твоя… Повезло тебе, сиятельство.

Он вышел за дверь и через несколько секунд вернулся с сумкой Корфа. Бросил мне — я поймал ее на лету, чем заслужил одобрительное хмыканье.

— Тут умывальник есть, по коридору сразу направо, — подсказал Ланге. — Сотри грязь и переоденься. Но быстро. Их благородие ждать не любят.

Никогда не думал, что простая горячая вода из-под крана может доставить такое блаженство. Лучше, чем секс — по крайней мере, в этот момент мне так казалось. Над умывальником висело небольшое зеркало, и я как мог отмылся. Хотя тут уже помогут только душ и много мыла. Из волос пришлось доставать даже мох и прелые листья.

А вот в сумке Корфа обнаружился необычный набор.

Во-первых, костюм. Хотя скорее даже форма. Штаны и куртка из прочного темного материала — в тусклом свете одной лампы разбирать оттенки было трудно. Явно что-то армейское или казенное, но без каких-либо опознавательных знаков. Трусы, носки, футболка были черными. И самое везение — отменные крепкие ботинки с высоким голенищем и шнуровкой. И подошли идеально, хотя были немного тяжеловаты. Интересно, откуда Корф знал мой размер ноги?

Было там и еще какое-то барахло, но Ланге слишком торопил меня, и порыться в подарках не получилось.

— Забирай пожитки — и идем.

Он вывел меня на улицу, и я поежился от холода. Благо идти было совсем недалеко.

Вблизи особняк уже не казался таким зловещим, хотя нутром я чуял исходившую от него опасность. Даже не угрозу — предупреждение, что-то вроде «не влезай — убьет!». Наверняка Матильда или кто-то из домочадцев позаботились об охранных заклинаниях.

Ланге повел меня с черного хода. Здесь не было пафосной парадной лестницы и статуй, зато внутренний дворик показался мне куда более милым и уютным — насколько я мог разглядеть в свете нескольких фонарей.

Едва я шагнул на порог, как кожей почувствовал прикосновение чужой Благодати. Всего секунду она скользнула по мне, словно рентгеновский луч. Моя сила не успела даже ощетиниться, как это закончилось.

Ланге, увидев недоумение на моем лице, снисходительно улыбнулся.

— У нас здесь не только люди охраняют. Идем.

Мы быстро прошли через вереницу помещений, явно предназначавшуюся для слуг. Здесь все было добротно, но очень скромно. Признаюсь, после такого запоминающегося знакомства я ожидал от жилища Матильды чего большего.

Впрочем, разочаровался я рано.

— Ох ты ж черт!

Я остановился как вкопанный, когда мы вышли в холл первого этажа. Тут было от чего уронить челюсть. Нет, сам дом был обставлен дорого, но с хорошим вкусом — явно поработала армия каких-нибудь именитых дизайнеров. Но сильнее всего меня впечатлила картина во всю стену. Двадцать на восемь, не меньше. И на этой картине с высочайшей портретной точностью было изображено все общирное семейство Матильды.

— О, это знаменитое полотно Штоффов, — заметив мою реакцию, осклабился страший охранник. — Лет сто назад было можно изображать всех членов семьи от родоначальника до последнего младенца на одном групповом портрете. Работа кисти самого Музина!

Видимо, эта фамилия должна была о чем-то говорить. Но, увы, прежний Миша не особо интересовался искусством.

— Здесь нет Матильды, — приглядевшись, удивился я.

— Ну еще бы. Она ведь родилась гораздо позже. Видите этого мальца? — Ланге указал на кудрявого ребенка в коротких штанишках. — Это отец нашей госпожи.

О как. Страшно представить, сколько денег и времени ушло на такую работу. Но этот групповой портрет явно был непростым. Я воззвал к силе и попробовал слегка коснуться его своей Благодатью. В ответ меня шарахнуло так, что я едва устоял на ногах.

Ничего себе! А картина-то и правда зачарованная, причем навесили на нее что-то очень старое и мощное. Может ее и заколдовали охранять особняк? Надо быть в этом доме поосторожнее.

— Наверх, — велел охранник.

Мы поднялись по застеленной красным ковром мраморной лестнице, и все это время я старался не пялиться на роскошные предметы искусства. Семья Матильды явно питала слабость к красивым вещам. Здесь были картины, скульптуры, целые витрины с какой-то диковинной посудой. Словно в филиал Эрмитажа попал. Ничего удивительного, что хозяева вкладывались в охрану.

Пройдя через несколько сквозных комнат, мы уперлись в закрытую дверь. Ланге постучал, и в следующее мгновение створка открылась сама по себе.

— Входите, — донеслось из глубины комнаты.

Я узнал голос Матильды. Пришла в себя, хвала небесам. Значит, Корфа пока что можно не опасаться.

Матильда томно возлегала на кушетке. Каким-то образом она успела отмыться, переодеться и сейчас наслаждалась чашкой чего-то ароматного и горячего. И выглядела она при этом так, словно и не было никакой погони. О том, что произошло в лесу, напоминали лишь ее мокрые волосы и царапины на руках.

— Спасибо, Виктор, — улыбнулась она охраннику. — Пожалуйста, оставьте нас с его сиятельством наедине.

— Значит, он и правда граф? — уточнил манглавит.

— Будущий. Но мы должны быть учтивы с наследником старого рода. Прошу, Михаил, садитесь и угоститесь чаем.

Ланге поклонился, не сводя с меня глаз.

— Примите мои извинения за недостойное обращение, ваше сиятельство.

Я устало улыбнулся.

— Не нужно извиняться за то, что вы делали свою работу.

Манглавит кивнул и скрылся за дверью.

— Садись, Михаил, — велела Матильда и потянулась к изящному фарфоровому чайнику. — Хочешь бутерброд?

— Душу за него продам!

— Давай пока обойдемся без этого. — Баронесса подвинула ко мне целый поднос бутербродов. — Пока ешь, слушай меня внимательно.

Я набросился на еду с такой страстью, словно не ел целую неделю. Видимо, Благодать тоже требовала подпитки. И если в этом теле так резко вырос уровень силы, то и энергии требовалось больше. А бутеры оказались и правда божественными. Мягкий свежий хлеб, толстые ломти не колбасы, а настоящего мяса, сыр тоже был явно не «российский»…

— Эй! — окликнула меня она. — Ты вообще меня слушаешь?

Я с сожалением оторвался от очередного бутерброда с бужениной.

— Прости. Я сейчас готов сожрать слона.

— Ничего удивительного после того, что ты устроил в лесу.

— Фефнифефки — фы нафала перфая, — с набитым ртом парировал я.

— Нужно же было проверить, на что ты способен. Вальтер предоставил мне очень… странную информацию о тебе.

— Интересно, когда он успел?

— За час до твоего прибытия. Вальтер — менталист, он может связываться с людьми на расстоянии. Очень полезное умение, когда сотовая связь недоступна.

— И правда.

Насытившись, я отставил пустой поднос и прикоснулся к горячей чашке. Не знаю, что добавили в этот чай, но аромат был божественный. Да и вообще во всем, чего касалась Матильда, ощущался даже не уровень — высший класс.

— Можно вопрос?

Матильда кивнула.

— Спрашивай.

— Корф сказал, что вы его хороший друг. Но… — я обвел рукой роскошный будуар женщины. — Странно…

Баронесса с тихим звоном поставила чашку на стол, достала длинный мундштук и сигарету. Прикурив, она с наслаждением выпустила колечко дыма. Приятно запахло вишневым табаком.

— Нет здесь никаких секретов, Михаил. Я работала на Вальтера. Много лет. Служила в Тайном отделении.

Я вытаращился на эту светскую львицу, не веря своим ушам.

— По вам не скажешь.

— Когда-то я носила ту же форму, что и ты. Только у меня были погоны и шевроны, — печально улыбнулась Матильда. — Но несколько лет назад пришлось оставить службу.

— Семья? — предположил я.

— Если бы… Магическое ранение. К сожалению, после того инцидента я больше не могу ни служить, ни продолжать свой род. Тот обморок, что случился в лесу… — Она прикрыла глаза и спрятала нос в чашке. Сейчас с Матильды наконец-то сползла спесь, и я увидел молодую и очень печальную женщину. — Это следствие того, что со мной произошло. Мой ментальный резерв очень слаб. Хуже всего, он колеблется от раза к разу. Я не могу рассчитывать и предполагать, на сколько заклинаний меня хватит. И не могу удерживать нормальную защиту. Естественно, такой непредсказуемый сотрудник не может справляться с работой, поэтому меня комиссовали. Но я нашла себя в другом.

— Мне очень жаль, — искренне признался я. — Простите, что ударил «Колобком». Я правда не знал…

Матильда мягко улыбнулась.

— Не нужно извиняться, Михаил. Все прошло даже лучше, чем я представляла. Если ты, будучи необученным, можешь выдавать «Колобка» на седьмом ранге, значит, у тебя действительно многообещающий потенциал. И я с удовольствием помогу Вальтеру по старой дружбе. Из травмированных спортсменов нередко получаются неплохие тренеры. К тому же у меня есть опыт в наставничестве.

Меня невыносимо клонило в сон. Голос Матильды действовал успокаивающе, а насытившийся желудок требовал срочно принять горизонтальное положение.

— Значит, право ночевать в вашем доме я все-таки заслужил?

— Да. Тебя проводят. Только сперва одно небольшое дело… Дай мне руку.