В очередь

14

— Как ты ее убедил — спрашивает меня Вика, когда мы поднимаемся на кафедру к бабушке. Всю дрогу она молчала, как в рот воды набрала. Я не стал мешать ей принимать сложившуюся ситуацию.

— У меня к ней особенный подход. Все-таки я знаю свою бабушку с малых лет. Человек она, конечно, тяжёлый. Но поверь мне, так или иначе, экзамен она все равно бы у тебя приняла. Просто вымотала бы тебе все нервы. Для начала.

— Она мне и так их уже вымотала. А если она передумает?

— Не волнуйся, все буден нормально, — говорю я и одновременно стучу в дверь.

Бабушка ждет нас. Выглядит вполне миролюбиво. Думаю, все пройдет нормально.

— Светлана Геннадиевна. Можно?

Улыбаюсь я бабушке и завожу за руку Викторию в кабинет.

— А ты то чего приперся — в своей манере спрашивает бабушка.

Она думает, что так выглядит максимально устрашающе. А на самом деле выглядит это очень комично. Маленькая сухонькая старушка с огромным шиньоном на голове. Губы она обычно красит ярко-розовой помадой и ярче, чем это требуется, подводит брови. В общем, вся ее стервозность очень напускная. Я то знаю, какая она на самом деле. А излишняя ворчливость — это просто возраст. Но с этим, к сожалению, уже ничего не поделаешь. Судя по выражению бабушкиного лица, закусила она на Вику знатно. Так что зайду ка я, пожалуй, с ней вместе. Но бабуля не унимается.

— Так, Андрюша, на выход. Суворова пусть останется.

Чувствую, как у Вики потеет ладонь. Да! Ни как я не ожидал, что она будет так нервничать.

— Светлана Геннадиевна, а можно я поприсутствую. Молодость вспомню.

— Андрюша, тебя, если хочешь, я проэкзаменую следующим. Освежим, так сказать, в твоей памяти основы пульмонологии. С какого раза, мой дорогой, ты сдал мне экзамен?

— С четвертого, Светлана Геннадиевна, — улыбаюсь ей я.

Да, было дело. Со всего курса я один ходил на пересдачи. Она тогда заявила, что не позволит мне позорить ее трояком. Я тогда даже на четверку не тянул, по ее мнению.

— Вика, не волнуйся, я тебя за дверью подожду. Потерпи десять минут, — шепчу девушке на ухо и выхожу в коридор. Дверь оставил приоткрытой.

Не знаю, к чему был этот театр. Я все же думал, что по теории она ее немного погоняет. Бабушка просто протянула руку. Вика молча дала ей зачетку. Так же молча вернула ее девушке. От Вики я услышал только еле слышное: Спасибо, до свидания. И быстрые шаги в сторону двери.

— Суворова! — окликнула ее бабушка. — Я люблю кексы с изюмом и цедрой лимона.

— А можно блины — взволновано спросила ее Вика. И добавила: с творогом.

— Блины я, милочка, и сама умею. Кекс хочу. Ты потренируйся как следует на Андрее. Мне потом самый удачный привезете.

Хватаю девушку за руку и побыстрее увожу ее, пока бабушка не передумала. Потом позвоню ей, поблагодарю как следует. Вика на ходу открывает зачетку. На ее лице изумление.

— Она мне отлично поставила! Представляешь! — аж взвизгивает Вика. — Я о трояке только и мечтала. Она что, серьезно? За кекс с изюмом!

— Вик. Она пошутила. Не принимай ее слова за чистую монету. Если захочешь, приготовишь что-нибудь для нее, то я ей передам. Сколько раз ты ходила к ней?

— Я не считала. Раз десять, не меньше.

— И всякий раз она устраивала тебе опрос с кучей дополнительных вопросов. Даже не по дисциплине.

— Ну да.

— Значит, по ее мнению, ты действительно знаешь ее предмет на отлично. Уж мне то ты можешь поверить, она может наставить целую кучу трояков всем встречным и поперечным. Возможно даже спрашивать толком не будет. Но всякий раз она находит себе парочку студентов, из которых тянет все жилы. Просто ты попала в их число. И она своего добилась. Она тебя вымуштровала. Да, звучит это бредово, а выглядит так и вовсе не очень красиво. Но она такая и ее уже ничего не исправит. Ей восемьдесят шестой год. Двадцать пять лет назад она оставила врачебную практику. Полностью ушла в университет. Все прекрасно понимают, что ей давно пора на пенсию. Но из уважения дают ей эти несколько часов в неделю, что бы она чувствовала себя нужной. Она посвятила медицине всю жизнь и уйдет из нее только в одно место…

Вика расслабилась и успокоилась. Приятно видеть ее такой.

— Андрей, спасибо тебе большое, — произносит Виктория, когда мы подъезжаем к ее подъезду.

Она впервые не ведет себя со мной как ёжик. Это ощущается и во взгляде, и в интонациях.

— Да не за что. Обращайся! Вик, какие у тебя планы на завтра?

— Ну, раз мне не нужно снова зубрить пульмонологию, то ни каких. Я не надеялась получить оценку в этом году, да и в следующем тоже не надеялась.

— У меня сегодня с четырех и до восьми прием в клинике. Завтра с утра и до двух часов тоже работаю. Потом буду абсолютно свободен. Может, проводим этот год вместе?

Вика смущенно смотрит не меня, а за тем кивает. Я тянусь к ней и целую ее в губы. Она мне отвечает. Мы целуемся в машине около ее подъезда. И тут нас прерывает стук в окно. Какой-то парень сморит на нас, а за тем открывает пассажирскую дверь и начинает тянуть девушку. Быстро выхожу на улицу. Между нами завязывается драка. Итогом которой стала рассечённая бровь у меня. Разбитый нос и вывихнутое плечо у него. Нас растащил мужик, который выгуливал собаку неподалёку. Все это произошло так быстро. Буквально за считанные секунды. Вика стоит около подъезда и рыдает. Парень матерится и постоянно сплевывает кровь. А я не могу понять. Они что, вместе?

— Да когда ты уже оставишь меня в покое, долбаный придурок. Стас! Я тебе уже тысячу раз говорила! Мы с тобой не встречаемся и встречаться никогда не будем.

Наконец Вика подала голос и прояснила ситуацию.

— Это кто — цедит сквозь зубы парень.

— Твое какое дело? Оставь меня уже в покое.

Вика подходит ко мне и сама берет меня за руку.

Парень разворачивается и бросает напоследок.

— Посмотрим, как ты со своим папочкой разговаривать будешь.

— Вик, ты мне пояснишь, что это было? Что бы я на бедующее знал, как реагировать.

— Это Стас! Мой папа прочит мне его в будущие мужья. Стас думает, что рано или поздно так и будет.

— То есть вы не встречаетесь?

— Нет, конечно. Я его на дух не переношу, — говорит Вика и протирает мне бровь антисептиком.

Тяну ее к себе на колени.

— Вик, пообещай мне, что если он еще раз заявится, то ты мне об этом скажешь. А лучше позовешь меня.

— Да не придёт он больше! У него это как обострение. Заявится, я его прогоню. А потом он пару месяцев не появляется.

— Ясно. Но в любом случае, лучше держись от него подальше. Какие-то у него маниакальные наклонности. И контакты его мне на всякий случай скинь. Хорошо?

Вика кивает. Я снова ее целую. Спасибо бабушке за ее старческие причуды. Иначе я даже представить не могу, как бы я к ней подбирался. Учитывая то, какая она колючка.