В плену трёх миров. Эльгион.

Глава 23

Они шли, почти не останавливаясь, два дня. Выкраивая время только на короткий сон и прерываясь на то, чтобы перекусить. Грег и Ретт поочерёдно несли на руках Мелиссу, которая не подавала никаких признаков жизни, и если бы не еле слышное дыхание девушки, то её вполне можно было счесть за мёртвую. Это очень пугало Ретта, и каждый раз, когда он смотрел на застывшие, казавшиеся словно вылепленными из воска, черты Мел, он старался уверить себя в том, что всё будет хорошо.

Их сопровождали Леорены, вызвавшие у людей, которых вёл Ретт, оторопь и интерес. Потом и эти чувства притупились, Грег и Лео привыкли к виду коротышек, и уже не бросали на кусты, растущие рядом с их дорогой, подозрительных взглядов, когда оттуда раздавался хрюкающий смех четвероруких человечков. Ретт же, в свою очередь, был очень рад их соседству, потому что знал, что верные Леорены сразу же предупредят их об опасности, если таковая нависнет над их маленькой компанией.

— Куда конкретно мы направляемся? — спросил Грег, бережно уложив Мел на траву и присев рядом. Он облокотился спиной о ствол дерева, прикрывая глаза. Рядом с ним тяжело плюхнулась Лео, сразу же укладываясь для того, чтобы заснуть. Малышке было труднее всего, потому что идти приходилось почти без отдыха. И если взрослые мужчины довольно хорошо справлялись с этой задачей, то хрупкой девушке было тяжело следовать их установленному ритму. Но она ни разу не пожаловалась на то, что она устала или обессилена.

— Мы держим путь на скалы, которые проходят ровной грядой на севере Эльгиона, — Ретт махнул рукой вперёд, доставая из рюкзака приготовленные им в дорогу припасы. Совсем скоро они закончатся, и им придётся добывать себе еду охотой.

— Почему именно туда, и почему бы тебе не вызвать того гигантского крылатого ящера, о котором нам рассказывал Раиин?

Ретт удивлённо поднял брови. Рааин рассказывал жителям Эльгиона о Тароне? Интересно…

— Я могу вызвать Тарона, но не стану этого делать, — покачал головой Ретт, отпивая глоток из мягкого сосуда, наподобие бурдюка.

— Почему? — удивился Грег, прикрывая глаза. Его уже начинало охватывать это странное ощущение, когда он должен был провалиться в сон. Но это будет не простой сон, потому что Грег чувствовал, как его сознание заполняется какой-то чужеродной силой. И это сила черпалась им из Эльгиона.

— Во-первых, нам нельзя разделяться, потому что Ведьмак может этим воспользоваться. А так как Тарон сможет унести только пару людей, то двоих придётся оставить на месте. Так же существует вероятность, что он не понесёт кого-то на себе без моего участия, значит, мне придётся перевозить вас по одному.

Ретт развернул еду, чтобы раздать её людям, но Лео уже спала, а Грег проваливался в сон.

— Во-вторых, есть вероятность, что это самое место встретится нам по пути к скалам, а значит…

Что это значит, Грег уже не слышал. Реальность заменилась ярчайшим сновидением, и мужчина больше не мог, да и не хотел ему сопротивляться. Сейчас он не был Грегом, — он был Оракулом.

Всё кругом было полно золотистого сияния. Прямо перед Грегом распахнулись тяжёлые золотистые створки, источающие свет, и он ахнул, — за ними открывался вид на самый настоящий город. По его улицам неспешно прохаживались странные высокие существа, которых можно было принять за Эльфийонов, если бы они не были столь высоки и мускулисты. Длинные волосы этих необычных существ были разного цвета, а глаза — ярко-малиновыми, и, пожалуй, на этом и заканчивалось всё их сходство с Эльфийонами. Быть может, Грег видит будущее, которое совсем скоро наступит в Эльгионе, стоит только Адриане начать производить на свет потомство?

Грег на мгновение задержался возле ворот, а потом решительно шагнул в город, чтобы разобраться, что к чему, ведь не зря же ему показывают именно этот сон. Он прошёлся по одной из улиц, рассматривая окна без стёкол, которыми были испещрены скалы по обеим сторонам улочки. Создавалось впечатление, что город находится внутри огромной скалы, и эти существа поселились здесь, спрятавшись ото всех опасностей, которые были снаружи. Узенькие улочки, которые огибали внутренние выступы скал, уводили вглубь города, но Грег не стремился исследовать этот город. Ему нужно было выяснить, почему он здесь очутился, и с какими знаниями он должен проснуться. К нему медленно направлялся один из Эльфийонов (пусть это всё же будут они, а не какая-либо новая раса, о которой они не знают) и, дойдя до Грега, остановился рядом, кладя руку на дискрейн. Грег выдохнул с облегчением: кажется, это и вправду были Эльфийоны, и они не видели его, просто являясь частью его сна.

Внезапно, лицо мужчины рядом напряглось, и на выступающих скулах заиграли желваки.

— Враг! Враг здесь! — закричал он так, что земля кругом задрожала, — К оружию!

На каком языке кричал Эльфийон, Грегу было неизвестно, но он понимал его. Сразу же после этих слов, видимость ленивого спокойствия исчезла без следа. Отовсюду выбегали Эльфийоны, выхватывая кто дискрейн, кто лук и стрелы, а кто — алебарды. Здесь были и женщины, которые вставали на изготовку, держа перед собой дискрейны. Их легко можно было отличить от мужчин, хотя Грег и привык к тому, что Эльфийоны выглядят почти одинаково, независимо от пола.

— Это Гаанос! Гаанос! — передавалось из уст в уста, и Эльфийоны замирали, прислушиваясь к чему-то, что происходило за стенами города.

Грег, пользуясь тем, что он не был частью этого мира, а был всего лишь хозяином этого сновидения, подошёл к одной из бойниц, которые находились по всему периметру стены, и выглянул на улицу.

И обомлел…

Весь лес, раскинувшийся прямо под скальным городом, кишел чем-то чёрным, сплошной массой надвигающейся прямо на них. Эта масса двигалась, как будто текла в их сторону, но не это было страшно. Таких тварей Грег не видел никогда, даже в самых страшных фильмах ужасов, которых он пересмотрел на Земле немало. Огромные и просто внушительные, они, казалось, состоят из самой Тьмы, несут в себе страх и смерть. Жуткие существа без лиц, где вместо глаз сияли пустые глазницы. Или же существа ростом с человека, испещрённые уродливой кожей, как будто обгоревшие трупы, поднявшиеся из могил и теперь направляющиеся к ним для того, чтобы собрать свою кровавую дань.

— Великое зло, Гаанос, — раздавалось то тут, то там отовсюду.

И Грег понял, что имели ввиду Эльфийоны: во главе всей этой армии шло огромное чудовище, а Тьма переливалась вокруг него, расходясь волнами. Даже отсюда, с высоты этой скалы, в которой была бойница, Грег понял, что с этим Великим Злом не в силах справиться никто. Ни одна живая душа не сможет противопоставить ему что бы то ни было. По рядам Эльфийонов прошёл шёпот, заставивший Грега вздрогнуть и проснуться. Последние слова, которые он слышал, прежде, чем сознание вернулось в реальный мир, были:

— Когда-нибудь Гааноса сможет остановить человек. И имя ему будет Маалун…

Грег широко распахнул глаза, первое время боясь даже пошевелиться, потому что он опасался, что окажется сейчас в том месте, которое было таким страшным. Ощущать безысходность, будучи запертым в этом скальном городе, и понимать, что к тебе надвигается твоя собственная смерть, выглядящая настолько жутко, что можно было умереть от одного её вида — это было ужасно. Грег медленно поднялся на согнутых локтях, оглядываясь. Лео и Ретт спали, Мелисса была всё так же без сознания, и мужчина даже позавидовал ей. Что если он увидел их будущее, и теперь, прежде, чем выйти из этого мира, им придётся спасти какой-то город с другим видом Эльфийонов? Но даже представить было страшно то, что когда-либо он будет стоять возле одной из бойниц города и понимать, что всё происходящее кругом — не сон! Грег покосился на спящего Ретта и поёжился: миссия, которая возлагалась на его плечи, пусть даже и в его сне, была гнетущей. Грег даже почувствовал всю её тяжесть, хоть она не имела к нему ни малейшего отношения. Вот бы весь этот сон оказался неправдой, и они уже завтра нашли бы место, которое бы и было способно вывести их в Лем.

Мужчина медленно поднялся, всё ещё ощущая, что сон не полностью рассеялся и до сих пор напоминает о себе, и потянулся, разминая мышцы. В противоположных кустах что-то упало, и этот приглушённый звук показался мужчине громче выстрела из пушки. Сердце принялось выбивать чечётку где-то в районе горла, а тело отказалось слушаться и повиноваться. Грег постоял немного, прислушиваясь, а потом шагнул к источнику звука. В кустах проистекало какое-то копошение, сродни возни. Мужчина выдохнул, явно понимая, что то самое зло, которое он видел во сне, уж точно не способно издавать такие звуки, возясь на траве.

Он осторожно раздвинул ветки и столкнулся взглядом с одним из коротышек, которые лежал на другом малыше, пытаясь отобрать у того что-то, смутно напоминающее гигантский орех. При этом две его нижнее руки держали второе существо за одну из пар рук, и Грег не мог понять, за какую именно — так переплелись между собой тела лилипутов.

— Вон там есть ещё один орех, — тихо проговорил Грег, указывая на второй плод, валяющийся неподалёку. Но коротышки теперь уже вдвоём смотрели на него непонимающе. Их крошечные личики светились смущением, но малыши не шевелились, как будто замерев на месте.

— Это Леорены, они братья, — произнёс Ретт, подходя ближе, и что-то сказал коротышкам на странном наречии. Те подскочили со своего места, подхватили второй орех и протянули оба плода Ретту. А потом, ни слова не говоря, скрылись из виду, только крошечная радуга, которую они создали, осталась висеть в воздухе молчаливым напоминанием.

— Отличные плоды, кстати, по вкусу напоминают яблоки, — как ни в чём не бывало, протянул Ретт, вручая один из орехов Грегу.

Грег же в свою очередь смотрел на Ретта, пытаясь понять, знает ли тот хоть что-то о своём предназначении, если это всё же было предназначение, увиденное им во сне.

— Что-то не так? — удивился Ретт, заметив, как внимательно смотрит на него Грег.

Рассказать ему или нет о своих видениях, и если рассказывать, то не сочтёт ли тот его глупцом и трусом, поверившим сну?

— Нет, всё в порядке, — соврал Грег, разворачиваясь и направляясь к их импровизированной стоянке. Он очень надеялся на то, что это видение не сбудется, потому что чувствовал, что в противном случае будут огромные потери. Если всё же их крошечный отряд станет сопротивляться этому страшному Великому Злу.